Приглядись, быть может, твое богатство гораздо ценнее
Ходила по миру одна легенда. Рассказывала она о необычной птичке -- любимице Мерицы. Днем эта птичка была неприметной: порхала, чирикала, перышки чистила, а вот к ночи пряталась она в укромном уголке и там, погружаясь в сон, превращалась из живой в драгоценную. "Из редких самоцветов она сотворена, -- говорили знатоки. -- Продать ее -- на всю жизнь денег хватит". Ночью птичка беззащитна совсем, потому как неживая -- сердечко ее биться начинает лишь на рассвете. Так вот если отыскать эту птичку да с собой забрать и в клетку на семь дней посадить, птичка зачахнет и умрет, навечно оставаясь драгоценной. Вот тогда с ней можно делать все, что вздумается: продать или так любоваться красотой ее. Беда лишь в том, что все только и говорят об этом неслыханном чуде, а по-настоящему птичку никто никогда не видел.
Вот эту легенду и поведали друзья Егору. Да и кому, как ни ему слушать такие рассказы. Ведь уж кто-кто, а Егор мог отыскать любого. Люди о нем говорили, как о великом человеке. Егор это знал и упивался своей славой. Но право на это имел, потому как не каждый мог неделями сидеть в поле, выслеживая воров, злых людей, диких зверей, а уж скольких заблудившихся в лесах он отыскал -- не сосчитать. Короче, хороший был человек Егор. В помощи, что и говорить, никому не отказывал. Брал за свои услуги немного, лишнего никогда не требовал. Правда, жил один, так это его дело.
А тут друзья привязались к нему со своими рассказами и все об одном и том же. Говорят:
-- Всех ты можешь разыскать, всех найти, а вот птичку, о которой так много рассказывают, отыскать не в силах, а еще называют тебя великим. Вот, когда б ты такое чудо изловил да людям показал, вот это был бы ты действительно необычным человеком, известным. О тебе бы говорили по всему миру!
Егор первое время лишь отмахивался от этих глупостей, а потом уж и сам задумался: и правда, кому как не ему отыскать мифическую птичку. Что ему стоит? Заодно, глядишь, и разбогатеет, да и слава ведь еще никому не мешала, лишней никогда не была.
Рассудил так Егор и отправился на поиски птички. Только с чего начать? Говорят люди много, а знать никто ничего не знает. Ну, начал он по старикам ходить, истории их слушать. Всё хотел Егор разузнать о том, какая из себя эта птичка. Так вот незадача: кто говорит, что птица эта большая, точно коршун; а кто, наоборот, что крохотная совсем, черненькая или даже красненькая; кто говорит, что на болоте живет она, а кто -- в поле. Совсем запутался Егор. Хотел уже забыть об этой глупой затее, но на его счастье или на беду, старуха, что жила на отшибе и особняком, позвала его к себе, чаем напоила и завела разговор.
-- Птичка эта маленькая, желтенькая, клювик у нее синий. Прячется птичка среди спелых колосков, потому как труднее всего ее там заприметить. А на крылышке у этой птички алое пятнышко горит, клеймо, значит, Мастера, что сотворил ее из камня. Это потом уже птичку сама Мерица оживила, потому как души в ней не чаяла.
Что ж, послушал Егор рассказы старухи и решил, что других вариантов у него нет. А потому, недолго думая, отправился он в поле. Каждый колосок разглядел, к каждому присмотрелся. Много дней у него на это ушло -- так не впервой ведь. И все ж таки улыбнулась ему удача: отыскал он эту чудесную птичку. Долго наблюдал за ней, следил за каждым ее перелетом и приметил, куда она на ночь улетает и где прячется: у озера в камышах она ночевала. Раздвинул камыши Егор, а вот она, красавица, спит. И ведь, что чудно: не солгали люди -- не живая птичка ночью -- драгоценная. Самоцветами птичка под лунным серпиком блестит, разноцветными огнями брызжет каждый ее камушек: перышки янтарем горят, спинка кровавой яшмой мерцает, грудка рубинами играет, клюв сапфиром переливается. Взял Егор птичку в руки и домой понес. А там в клетку ее посадил и дверцу крепко-накрепко запер. Так все семь дней ее, бедную, и держал взаперти. Птичка только жалобно чирикала, а поделать ничего не могла. А на седьмой день, как и говорили, навсегда она стала каменной.
Ну, тут Егор в руки птичку взял, на улицу выбежал, хвалиться стал, дескать, смотрите, люди, каков я удалец. И уж слава разнеслась о нем по всему миру. Да только что-то не слишком Егор этой славе радовался. Закралась ему в душу тревога одна, что не оставит так просто это дело Мерица: еще чего доброго отомстит. С кем, с кем, а с Мерицей шутки плохи: может она его и в камень превратить, и под землю уволочь, и проклятия навлечь. Боялся Егор, трясся по ночам как осиновый лист. Друзья ему и вовсе советовали поскорей продать птичку. Да только Егор упирался.
-- Что ж я просто так птичку эту искал? -- горячился он. -- Сколько времени и сил на нее потратил. И ради чего? Чтобы взять и продать ее. Ну уж нет -- пусть все знают, что хозяин этой птички я!
Только не торопилась, видно, Мерица расправляться с Егором, а, может, и дело ей до птички никакого не было. Во всяком случае, именно так Егор и думал, тем и утешался. А тут вдруг рано поутру постучались к нему в дом. Он дверь отпер, глядит, стоит перед ним незнакомая старуха -- своих-то местных старух он знал наперечет -- на клюку опирается, головой трясет, глазом недобро косит и улыбается.
-- Что нужно тебе? -- неучтиво спросил старуху Егор.
-- Покажи птичку, -- просит она. -- Долгий путь я проделала, чтобы увидеть такую невидаль. Так ты уж, будь добр, не откажи в услуге.
-- Ладно, -- согласился Егор. -- Чего не сделаешь ради старого человека.
Вынес он птичку на ладошке. Старуха и охала, и ахала, глядя на такую красоту, и за сердце хваталась, и головой качала, и клюкой размахивала, а напоследок и вовсе рассмеялась от души. Проводил ее удивленным взглядом Егор, дверь затворил, а у самого на душе неспокойно.
На следующее утро снова постучались в дверь. Отпер он, глядит: а на пороге уже две старухи стоят, точь-в-точь, что вчерашняя -- похожи одна на одну как две капли воды.
-- Что надо? -- с тревогой спросил Егор.
-- Покажи птичку, -- в один голос просят они. -- Всю свою жизнь мечтали увидеть мы это чудо.
Показал птичку Егор. И эти старухи головами покачали, поахали и напоследок рассмеялись. Совсем растерялся Егор. "Завтра, -- думает, -- кто бы ни постучался, никому не буду открывать".
Поутру снова слышит стук в дверь. Только уж не спешит Егор отворять дверь. Сидит тихонько, будто его вовсе дома нет. Как бы ни так: стучат в дверь громко, настойчиво и все сильнее, дверь аж ходуном ходит, того и гляди высадят ее. Испугался Егор, отворил дверь и ахнул. Глядит, а вся улица полным-полна вчерашних старух. Увидели они Егора и стали своими клюками по земле стучать, требуя:
-- Покажи птичку! Покажи птичку! Покажи птичку!
Земля под ногами трясется, на небе гром гремит, небо черными тучами заволокло, ветер недобро воет, а голоса старушечьи все нарастают.
-- Покажи птичку! Покажи птичку! Покажи!
Испугался Егор, задрожал всем телом, заколотился. Птичку вынес, глядит, а среди старух стоит красавица Мерица. Понял Егор, что уж не пощадит она его, не пожалеет. А Мерица недобро смотрит на Егора и посмеивается.
-- Ну что, Егорушка, -- говорит, -- удачлив ты, не так ли? И умен, и сноровкой господь бог тебя не обделил, терпением не обошел. Во всем молодец ты. Во всем талантлив. Да только зло совершил и не раскаялся. А я ждала, что не выдержишь ты -- сам принесешь мне птичку. Да только гордыня так просто не отпускает, правда? Ну так знай, Егор, птичка эта дороже мне всего белого света, потому как творение она Мастера, любимого мужа моего. Сотворил он для меня птичку из камня, да такую красивую, что от той красоты она сама ожила. А ты погубил ее. Лишил свободы и сердце твое не дрогнуло, когда она, несчастная, чирикала без умолку, прося выпустить ее на волю. За это, Егор, не пощажу я тебя! Ради славы губить живое -- нет тебе за это прощения!
Упал на колени Егор, взмолился:
-- Не губи меня, хозяюшка. Не превращай ты меня в камень.
-- В камень? -- рассмеялась Мерица. -- Да это, милый ты мой, было бы для тебя слишком просто. Нет, Егор, научу я тебя уму-разуму, коим тебя судьба обделила. Смотри, Егор, у каждой старухи в ладони по драгоценному камню. Каждый камень этот -- год твоей жизни. Отныне жизнь твоя в руках этих старух. Видишь, как много камней этих: жизнь у тебя длинная. Правда длинной она будет, если все эти камни ты отыщешь. Разбредутся сейчас эти старухи по сторонам -- найти их будет не просто. Но тебе ведь не привыкать: искать ты умеешь. Только есть среди этих старух, друг на друга похожих, одна, которая в руках держит прекрасный камень изумруд. Вот в этом камне, Егор, твоя душа будет томиться. Видишь, -- рассмеялась Мерица, -- ты даже не ощутил отсутствия души своей, потому как не знал, что она у тебя есть. Так вот -- не отыщешь до конца своей жизни камень этот, быть твоей душе заточенной навеки в холодном изумруде. И если не найдется тот мастер, что смастерит из изумруда этого что-нибудь прекрасное, да такое, что оживет оно, то уж вечно твоей душе маяться в мертвом камне. Тебе, Егор, решать, что важнее: отыскать старуху с камнем, в котором год твоей жизни или старуху, в руках которой камень с твоей душой. Но помни, сегодня твоей жизни до рассвета хватит, а потому времени не теряй и отправляйся на поиски старух. И если действительно ты так велик в своем мастерстве поисков, все у тебя выйдет на славу.
Взмахнула рукой Мерица и старухи в тот же миг разбежались кто куда.
Вот так Егор всю свою жизнь и бродил по лесам, по болотам, по чащам и рощам, все старух искал, а особенно ту, что душу его держала в своих руках. Только отыскал он ее уже будучи стариком. Такова, видимо, была его удача. Постучал он в дверь избы, а сам стоит, думает: неужто снова камушек, год жизни его? Сколько он их уже собрал? Почитай сотню штук. Отворяет перед ним дверь старуха, глядит Егор, а в руках у нее изумруд большой, в котором душа его томится. Расплакался Егор, на колени упал. Обнимает камень этот. Такое счастье, такая бесценная находка! Глядит, а не старуха перед ним стоит, а сама Мерица.
-- Ну что ж, -- говорит она, -- молодец. Справился ты с заданием. Жаль, небось, что жизнь такую прожил. Так ведь сам набедокурил, сам и исправил.
Поклонился в ответ Егор.
-- Не о чем жалеть, хозяюшка, -- отвечал он, -- потому как знаю я теперь, что такое каждый год жизни и какое это счастье отыскать каждый этот годок. И как это утратить душу, которая с рождения тебе была дана. Так бы никогда я этого не узнал.
Заулыбалась Мерица.
-- Вот видишь, Егор, -- говорит она, -- тебе всю жизнь пришлось прожить, чтобы понять одно: есть в человеке ценность дороже драгоценной птички, прекраснее любых самоцветов и ценность эта -- душа. Ничто не сравнится с ней ни по красоте, ни по цене, ни по силе. Жаль, что люди и по сей день об этом не знают.