Авдеева Юлия : другие произведения.

Глава 3. Спасение утопающих - дело рук самих утопающих...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Третья глава. Алина знакомится с Константином... Оценки и коментарии в общий файл.


Глава 3.

Мы не ангелы, парень . Нет, мы не ангелы.

Темные твари и сорваны планки, но

Если нас спросят, чего мы хотели бы -

Мы бы взлетели. Мы бы взлетели.

Мы не ангелы, парень. Нет, мы не ангелы.

Там на пожаре утратили ранги мы.

Нету к таким ни любви, ни доверия.

Люди глядят на наличие перьев.

Алексей Пономарев "Мы не ангелы, парень".

Спасение утопающих - дело рук самих утопающих, или хочешь жить - не суйся в воду.

  
   Алина.

   Коленька исчез из квартиры тем же способом, что и появился. Не отвечая ни на один из моих многочисленных вопросов из разряда: Куда? Зачем? Что мне дальше делать? Как себя вести? Когда будете?.. В прихожей паренек накинул кожаную куртку, сунул ноги в ботинки. Я буквально на секунду отвернулась, отвлеченная посторонним шумом на кухне, а когда обратила свой взор на паренька - того и след простыл.
   Сегодняшнее утро било все рекорды по странностям, коих в моей жизни было великое множество, в основном неприятных. Обнаружив на месте Николая пустоту, я прошлепала на кухню и схватилась за сигареты. Нужно срочно получить порцию успокаивающего никотина, занять руки и обдумать положение, в котором я очутилась. В нем были и плюсы и минусы. Первый плюс - я не сумасшедшая. Все странности, которые творились со мной с раннего детства, имеют объяснение. Кроме, разве что снов. Объяснение это прямо скажем - невероятное. Мистическое. Но выбор у меня не велик. Либо принять все это за правду, либо считать, что утром ко мне забегала парочка пациентов местной психиатрической клиники... В это поверить легче. Но как тогда объяснить нападение Ванечки и мое спасение? Только галлюцинациями. Но, насколько я знаю, одинаковых глюков у разных людей не бывает.
   Затянувшись в очередной раз, я выпустила из легких сизый дым, и почему-то мне вдруг стало противно от самой себя... Я отогнала постороннее чувство и погрузилась дальше в размышления. С детства я видела больше, чем остальные. Поначалу я рассказывала маме в красках ужасных монстров, которых видела на улице, в очереди в магазин, в подворотне вечером. Мама успокаивала меня и говорила:
   - Доченька, ты пересмотрела страшных фильмов по телевизору и устала. Не переживай, ничего такого на самом деле нет. Иногда свет падает неправильно и кажется, что вместо обычного дяди - страшилка.
   - Мама, мама, - орала я, тыча пальцем в бледного незнакомца с красными щелочками глаз. Он притаился за углом соседнего дома, и мне казалось, что он следит за нами. - Глянь, там дядя. Он бледный и у него красные глаза!
   - Тише, - успокаивала мама. - Не кричи. Видишь, там никого нет. - Мама оборачивалась и внимательно смотрела на дядю, но не видела его.
   - Фантазерка ты у меня, - вздыхала мамочка. - Ну что, будешь помогать мне готовить ужин? Папа сегодня из командировки приезжает, как раз все вместе и поужинаем.
   - Конечно! - я взвизгнула от счастья, и мы поспешили домой, забыв о странном страшном "дяде".
   Позже, когда я стала немного старше, а родители еще не исчезли без следа, я частенько видела его. И не только. В темных углах мне виделись существа симбиозы змей и людей. В подворотнях скрывались вампиры, в тумане прятались привидения... Я перестала рассказывать об этом кому-либо. Я очень боялась, что меня отправят в больницу. Ведь помимо этого меня еще и преследовали цветные сны. Слишком цветные.
   Теперь их сложно назвать таковыми. У Д'Эрлины горе, но я не могла понять, почему мне плохо от этого. Толи от того, что сон был слишком реальным, и я почувствовала себя частью его, толи это действительно моя вторая жизнь, возможно, даже прошлая. А может, история Д'Эрлины поможет мне?..
   Из раздумий меня вывел телефонный звонок. Я очнулась, выкинула в пепельницу давно затухший бычок и направилась в коридор, где располагался стационарный аппарат.
   - Алло, - я подняла трубку слишком поздно. Абонент на другом конце провода предпочел отсоединиться. Мой номер знает только один человек Гаркалов Вадим Петрович. Около двух месяцев назад он связался со мной по Интернету и заказал картину. Я не хотела связываться с этим заказом. Мой конек - фэнтези пейзажи, портреты. Этот заказ не выбивался из общего потока картин, нарисованных мною с целью достать денег на пропитание, ничем, кроме того, что мне нужно было изобразить парочку влюбленных воинов. Он и она. Погибают на битве. Парень распростерт на земле, его закололи в неравной схватке, а девушка, склонившаяся над ним, пронзена вражеской стрелой... Своеобразная вариация "Ромео и Джульетты" на фэнтезийный лад.
   Не знаю, что меня насторожило в этой работе. Возможно то, что с большим успехом у меня получаются одинокие герои на фоне ночного неба, или представители разных выдуманных расс... Но, когда заказчик озвучил сумму, которую считает уместной заплатить за заказ, я откинула сомнения и решила попробовать. Зря, потому как два месяца подряд я чахну над этим заказом и никаких эмоций, кроме депрессии, у меня при мысли о холсте не возникает.
   В зале раздался писк браузера. Коленька забыл выключить компьютер после того, как вдоволь поковырялся в моих документах. Я чертыхнулась и понеслась в зал. Блин, теперь мне от Гаркалова не скрыться. Придется показывать ту мазню, которая по недоразумению называется картиной.
   "Здравствуйте. Я по поводу заказа. Во сколько подъехать за шедевром", - гласило сообщение.
   "Никогда", - мрачно подумала я. Но выхода не было. Я и так уже достаточно тяну. Возможно, клиенту понравится. Я скривилась. Вряд ли.
   "Когда вам будет удобно. Есть несколько вопросов, которые нам не мешало бы обсудить".
   Отправила сообщение, не глядя, чтоб не возникло постыдного желания удалить и не отвечать. Конечно, можно было бы отправить снимок холста по электронной почте и не мучиться. Клиент отписался: понравилось или нет. Но Вадим Петрович при первой встрече дал понять, что человек он серьезный и все проблемы решает при личной встрече. Ради этого заказа я поступилась собственными принципами и дала домашний номер телефона.
   "Подъеду через полчаса" - пришло в ответ.
   Я вздохнула. В первый раз, я чувствую себя настолько погано из-за работы. Это ощущение сложно передать. Не то, чтобы я была совсем не довольна работой. Просто при одном взгляде на нее мне хотелось реветь в голос, орать, рвать на себе волосы. Меня охватывала апатия, и я могла просидеть в кресле, не шевелясь, сутки, словно под гипнозом. В голове мелькали обрывки фраз, образы, чувства...
   Я и сейчас опасалась идти в мастерскую и открывать холст, закрытый белой тканью. Лучше уж сразу с клиентом. И, дай Бог, Вадиму Петровичу понравится. Я избавлюсь от странной работы, заодно получив солидный гонорар.
   Ровно через тридцать минут раздался требовательный стук в дверь. Мой заказчик за пару встреч, выпавших на нашу долю, зарекомендовал себя на редкость пунктуальным человеком. Я поплелась к двери, аки на Голгофу, молясь о том, чтоб по ту сторону двери оказался какой-нибудь на диво кровожадный монстр, который меня не убьет, конечно (умирать мне еще рано), но существенно покалечит, избавив от вынужденной встречи. Да-а, похоже, мне все-таки стоит обратиться к врачу...
   Распахнув дверь и удивившись не меньше мужчины, занесшего кулак для очередного удара (обычно я слегка приоткрываю дверь и гляжу в щелочку, кого же принесло), я решила тут же ее закрыть. На пороге стоял не Вадим, а неизвестная мне личность мужской наружности с черными волосами до плеч и ярко-синими глазами. Мужчина, заметив мой маневр, схватился за дверь и потянул на себя, рискуя остаться без пальцев.
   - Я от Вадима Петровича, - постарался внести ясность в ситуацию "гость".
   - Я буду разговаривать только с ним, - отрезала я, пытаясь перетянуть дверь на себя. Почему-то в тот момент меня не посетила гениальная и в тоже время простая мысль - закрыть вторую дверь и пусть себе топчется на пороге.
   - Девушка, вы не сможете этого сделать, потому что Вадим Петрович скончался неделю назад от сердечного приступа, - выдал новую порцию информации мужчина.
   - Как? - удивилась я и отпустила многострадальную дверь. Мужчина не успел во время отпустить створку, поэтому его отнесло назад. Едва не слетев с лестницы, молодой человек затормозил на краю ступеньки и, сохранив равновесие, вернулся на прежнее место боевых действий.
   - Дома. В своей постели, - отдышавшись, ответил посетитель. - Вы меня впустите? Я в курсе, что Вадим Петрович выплатил вам в качестве аванса приличную сумму. Я так же знаю, что он бредил этой картиной, поэтому, я хотел бы, так сказать, выполнить последнюю волю усопшего, и забрать шедевр.
   - Надеюсь, он не собирался установить ее вместо мемориального памятника? - выдала я совершеннейшую глупость, не переставая удивляться своему поведению.
   - Нет. Ей уготовано почетное место в личной галерее.
   Я пробурчала, что-то малоразборчивое в ответ и пригласила жестом мужчину пройти в квартиру.
   - Мне можно войти? - поинтересовался он.
   - Да, входите, - нелюбезно ответила я, пропуская гостя вперед.
   - Я понимаю весь абсурд ситуации, - тем временем продолжил мужчина, снимая пальто и ботинки, - Я сын Вадима Петровича. Могу даже паспорт показать.
   Молодой человек молниеносно вытащил из внутреннего кармана верхней одежды удостоверение личности и сунул мне под нос.
   - Гаркалов Константин Вадимович, - торжественно объявил он.
   Мне стало зябко, я обняла себя за плечи, пытаясь согреться.
   - Алина, - представилась я.
   - Картина готова? Вы написали, что нужно кое-что обсудить... - мужчина убрал паспорт и всем своим видом выражал крайнюю готовность к осмотру "шедевра".
   - Идите за мной, - выдавила я. Помирать так с музыкой. Сейчас я быстро покажу ему свою мазню. Сыночек выскажет свое мнение, а потом уже и буду решать, что с этим делать. Деньги мне нужны. Никто меня не тянул за язык. Сама согласилась сотрудничать с Гаркаловым. Теперь придется выкручиваться.
   Мы вошли в комнату, переделанную под мастерскую. Напротив окна стояло три мольберта. Я подошла к крайнему и сдернула ткань, закрывающую холст, затаив дыхание. В мастерской повисла тишина. Я закрыла глаза и боялась открыть их и увидеть неодобрение. Тихие шаги нарушили пустоту. Я вздрогнула и открыла глаза. Константин стоял у картины, протянув руку, словно желая пощупать.
   - Ну как? - рискнула я задать животрепещущий вопрос.
   - Я... не знаю, что вам сказать... - протянул молодой человек. Все. Не видать мне денег, на которые я так рассчитывала. "Нужно было работать лучше! - Ответил внутренний голос".
   - Именно об этом я и хотела поговорить с Вадимом Петровичем. У меня есть другие наброски, возможно, что-то из них приглянется больше... - надо срочно спасать тонущий корабль финансового положения. А спасение утопающих, как говорится, дело рук самих утопающих.
   - Нет-нет, - спохватился Константин, - вы меня не правильно поняли. Меня все устраивает... Просто, эмоции, которые вызывает эта работа, нельзя назвать положительными. Но... в этом и есть ее прелесть.
   Я замерла с открытым ртом и посмотрела на мольберт. Может я что-то перепутала? Нет, все на месте. Темное грозовое небо, черная выжженная земля, умирающий мужчина и его возлюбленная над ним, убитая вражеской стрелой.
   - Бесподобно, - продолжал Константин расхваливать картину, - теперь я понимаю, почему папа так трясся над ней, желая скорее заполучить...
   - То есть вас все устраивает? - еще раз удостоверилась я, вздыхая с облегчением. Мой "Титаник" в последний момент увернулся от айсберга.
   - Конечно! - Константин отступил, дав возможность подойти к картине, и неловко оступился, задев второй мольберт. Ткань с тихим шорохом опустилась на пол.
   - Ух ты! - выдал Константин, оборачиваясь.
   Надо было убрать эту работу подальше к чертовой матери! Да нет же, все думала, что не доделана.
   Эта картина не отличалась оптимизмом. Холст поделен пополам. На одной стороне изображено кладбище со свежими могилами и сухая девушка, сгорбленная под грузом потери. Спиной к ней стоит вторая - ее точная копия. На ее половине светло и радостно, девушка улыбается, глядя в небеса. И только небо над их головами одно. Серое и хмурое, словно предвестник скорой беды... Мое "Двуличие".
   - А эта картина продается? - заинтересованно вопросил Константин.
   - Нет, - отрубила я.
   - Может, вы подумаете над моим предложением? Я могу заплатить хорошую сумму, - продолжал пытать Константин.
   - Нет. Эта картина не продается, - я подняла ткань с пола и накинула на холст, - тем более она не закончена.
   ...Выпроводить Константина из квартиры оказалось делом не из легких. Мужчина не страдал комплексом неполноценности, поэтому решил включить в ход "обаятельного мачо". Со стороны смотрелось правдоподобно, но меня на такие штучки не поймаешь. После того, как я наотрез отказалась продавать "Двуличие", Константин решил заказать у меня свой портрет.
   - Я не беру подобные заказы, - ответила я. Что-то мне подсказывало, что не стоит связываться с Гаркаловым-младшим.
   - А может, все-таки подумаете? - настаивал Константин. Вот же прицепился, как банный лист!
   - Нет, - отрезала я, считая разговор оконченным.
   - Алиночка, а можно попросить у вас кружечку кофе? - строя соблазнительную мину, попросил Константин.
   "Нет! - хотелось заорать мне. - Как-нибудь дойдешь до ближайшего кафе!"
   Но благоразумие взяло верх. Если я сейчас не угощу клиента кофе, больших заказов можно не ждать. Дурная слава разлетается быстро, а вот хорошая вечно семенит короткими ножками. Благо, кофе я варить умею. Сей процесс не затянется слишком долго.
   - Алина, вы живете одна? - задал вопрос Константин с милой улыбочкой, которую мне хотелось стереть с напыщенного лица. Он с удовольствием прихлебывал свежесваренный кофе из маленькой чашечки. Прям, как в лучших домах Лондона и Парижу. И уйдет скорее.
   - Да. Вас это смущает? - ответила я, глядя собеседнику в глаза. Красивые они у него - синие-синие. И волосы черные волнами до плеч. Сейчас так не носят. А зря... Романтишно, блин. Зато сам Константин мне не нравился. Все по отдельности - да. А вот в общем смысле... Он меня раздражал до крайней степени. От него веяло опасностью.
   - Нет. Нисколько. Праздное любопытство, - ответил мужчина.
   Нет, вы только поглядите на него. Он мне глазки пытается строить! Голова гудела, как чугунный котелок, по стенке которого ударили палкой. Присутствие Гаркалова напрягало. Я мечтала о том, моменте, когда смогу закрыть за ним дверь.
   - Бесподобный кофе! - продолжил беседу Константин. Мою челюсть свело судорогой - сколько можно улыбаться? - Вы, наверное, решите, что я сумасшедший, но главный критерий, по которому я буду выбирать будущую жену - умение варить кофе. Я не могу без него жить.
   Я едва не подавилась горячей жидкостью. Да, у богатых свои причуды.
   - Вы считаете это странным? - Константин уставился на меня, ожидая ответа.
   - Весьма, - выдала я, откашливаясь, - А если претендентка не будет подходить Вам по внешним параметрам?
   - Вот в том-то и проблема, Алиночка. Поэтому я свои тридцать еще не женат.
   "Не мудрено, - подумала я. - С такими заскоками ты еще лет тридцать жену искать будешь!" И тут же себя одернула, ну что за странное отношение к молодому мужчине? Он не дурен собой, богат, умен, наверное... Так что ему не составит труда найти себе пассию. То, что тебе он не нравится - еще не показатель.
   Я сообразила, что нужно что-то сказать, когда заметила пристальный взгляд Константина. И кого он мне напоминает?
   - Вас что-то беспокоит? - пришел он мне на помощь.
   - Да. Голова сильно разболелась. Наверное, придется выпить таблетку обезболивающего и прилечь, - надо же использовать шикарную возможность выпроводить гостя.
   У Константина был вид, как у собаки, которую хозяин решил выставить на улицу. В дождь и слякоть.
   - Тогда, мне пора, - произнес Константин, а весь вид его говорил об обратном.
   - Да, действительно, - ухватилась я за фразу.
   Мужчина прошел в коридор и стал собираться. Я же, едва сдерживая радость и чуть ли не прыгая от счастья, упорно делала вид больной старушки.
   - Алина, - обернулся Константин на пороге.
   "Ну что еще?!"
   - Извините, что я занял у вас столько времени. Мне неудобно, в самом деле. Вы болеете, а я вас столько времени мучил.
   - Не стоит беспокоиться, - скромно ответила, подумав: "дошло на конец-то".
   - Думаю, стоит признаться в том, что вы мне очень понравились. Я пытался произвести впечатление, но потерпел поражение, - Константин смущенно улыбнулся, а я стояла столб столбом. Надо же, какие откровения! - Я хочу загладить свою вину и пригласить вас в ресторан.
   Сказать, что я удивилась - ничего не сказать. Не-ет, молодой человек, ничего не получится. Я хочу, чтоб ты жил долго и счастливо, нашел жену, которая варит вкусный кофе и нарожал кучу детей.
   - Я...
   - Я позвоню вам дня через три, и поговорим, - Константин наглым образом перебил меня, - До встречи.
   Через секунду Константин сбежал по лестнице вниз, а я закрыла двери на все замки.
  
   Николай спустился в подвальное помещение. Тусклый свет галогеновых ламп освещал сырой коридор. Николай передернул плечами и чертыхнулся:
   - Что за хрень творится! - русоволосый паренек сверился с талоном, выданным на проходной. - Отсек В-4.
   Молодой человек подошел к железной двери с выкрашенной в белый цвет номерной табличкой. Еще раз сверился с талоном, привычно взъерошил волосы, да так и застыл столбом. Открывать дверь не хотелось. Неизвестность, таившаяся за "железным занавесом", вселяла неуверенность. Николаша с удивлением отметил, что покрывается липким потом от ужаса, невесть как затесавшегося в оптимистическую душу. Николай перевернул трясущимися руками талон и набрал код для открытия двери. Дверь скрипнула и приотворилась. Тяжелый спертый запах не приободрил молодого человека, но дальше медлить было нельзя. Коленька собрался и ступил в таинственный отсек В-4.
   Дверь еще раз скрипнула за его спиной и закрылась. Свет, проникавший в образовавшуюся щель, умер вместе с хлопком. Николай остался в темном помещении один на один со страхом, мучающим его. Неожиданно раздавшийся шорох вывел Коленьку из ступора. Он начал лихорадочно размышлять: для чего его сюда отправили? Никаких указаний. Предостережений от начальства не было. В смске, которая заставила русоволосого в спешке покинуть квартиру Светиной, значилось только: "Талон на проходной, отсек В-4, Роман". Чего от него хотел напарник? Почему Рома в такой спешке покинул Алину? Что вообще произошло? Ведь Коля отлично знал, что никакого неотложного дела у Романа не было.
   Шуршание не прекратилось. Николай отвлекся и превратился в слух.
   "Хрень Господня! - пронеслось в голове у русоволосого нейтрала. - Здесь вообще предусмотрено освещение? Мало ли кто там копошится? Я на это не подписывался! И где этот гребаный Рома шляется, интересно мне узнать..."
   - Это ты? - донесся из темноты осипший голос.
   - Нет, бля, не я. Тень отца Гамлета, мать его, - нервничал Коленька. А когда Коленька нервничал, то не мог уследить за своей речью. И тогда великий и могучий, расцветал во всей своей матерной красе пышным цветом.
   - Не нервничай, - прохрипели в темноте,- это я.
   - А я, бля, по каким параметрам тебя должен узнать??? Мне любой может сказать: это я. И чё мне с этим делать. Он это, - понесло Коленьку. Страх дело такое.
   - Это я... - голос слабел с каждой сказанной фразой, - Рома.
   - Ё...! - вырвалось у Коли, - Какого...? Ты о...фигел?! Та-а-ак, и что с нами произошло?.. Какого...
   - Коля... - укоризненно прохрипел Роман.
   - А че Коля-то? Че Коля?
   - Тише... - прошелестел напарник.
   - Так. Вопрос номер один - где включается свет?
   - Н-н-не надо...
   - Что? - не расслышал Коля.
   - Не надо, - чуть громче и отчетливее ответил напарник.
   - Ладно, тогда вопрос номер два. Какого кляпа ты тут делаешь?
   Роман молчал. Толи трудно было говорить, толи не хотел.
   - Давай не будем в молчанку играть, а? - протянул Николаша. Глаза кое-как привыкли к темноте, и молодой человек смог рассмотреть очертания комнаты-отсека и топчан у стены напротив, на котором, собственно, и сидел Роман, согнувшись в три погибели. - Что случилось, Ром?
   Николай осторожно подошел к напарнику и уселся рядом с ним. Неопределенного происхождения запах, отнюдь не из приятных, резанул обоняние Николая.
   - Я не могу, - собравшись с силами начал Роман. - Ты видишь, во что я превратился за считанные часы?
   - Не-а, не вижу, - пожал плечами Николай, понимая, что вопрос был риторическим. Но молодому нейтралу чертовски хотелось разрядить напряженную обстановку. - Освещение здесь что-то х... не очень, - вовремя поправился сквернословник.
   Роман хмыкнул и продолжил:
   - Коленька-Коленька, как же я рад, что у меня есть такой друг, как ты.
   - Не увиливай от темы. Рассказывай давай, что стряслось? И что за антисанитарные условия?
   - Я не думал, что... Хотя, наверное, я лучше расскажу, как все началось. А ты суди сам. Понимаешь, мы - светлые не многим отличаемся от темных. Мы действуем теми же методами, так же совершаем убийства. По сути, мы все одинаковы, только стоим по разную сторону баррикад...
   - Э-э-э... - начал было Коленька, но Рома его перебил. Голос темноволосого борца света наполнялся силой и жизнью прямо пропорционально длительности разговора.
   - Подожди, мой горячий друг. Послушай просто. Я не буду утомлять тебя долгими разговорами.
   - Ну-ну, - хмыкнул Николай, зная тягу напарника к лекциям, нотациям, нравоучениям и длинным историям.
   - У меня был уже один срыв. Девять лет назад. Врачи-душеведы - психиатры и психологи - долго вытаскивали меня. Я стоял на самом краю пропасти - сумасшествия. И я навсегда запомню тот ужас, который испытывал в редкие моменты прозрения. Я помнил все, что творил. Но сейчас не об этом. Мне больно вспоминать. Прости, Коленька, теперь ты знаешь, что у меня есть темное прошлое, но я не буду тебе рассказывать, памятуя о твоей нелюбви к длинным историям. Эта девушка - Алина - странная. Нет, она не больна, скажу даже больше. Она полноценна и психически здорова, но... есть в ней что-то такое, что меня пугает. До дрожи. Дрожь эта не от ужаса, нет. Знаешь, светлый лучик солнца, долетающий до нас через сотни световых лет - радость, а если приблизиться к светилу слишком близко... будет примерно тоже, что я испытываю рядом с ней. Я надеюсь, что ты меня понимаешь...
   - Ага, надейся, - пробормотал Николай, пытаясь вникнуть в суть. Если говорить начистоту, у Коленьки ничего не получилось, но он очень старался понять старшего товарища.
   - Я пытался прочувствовать, что же в ней есть такого, что отличает от других, и почему я не заметил этого, когда лечил раны, нанесенные демоном?.. А потом, я не знаю, что именно произошло, но я осознал собственную низость, глупость и... Мне стало больно. Физически. Я понял, если хотя бы еще на минуту останусь рядом с ней - убью и не задумаюсь. Я мечтал о том, что перегрызу ей горло, собственными зубами, чтоб она больше не могла...
   Николай шумно сглотнул. Роман же мотнул головой, словно отгоняя наваждение.
   - Извини. Теперь ты, думаю, понимаешь, почему я здесь... - Роман уронил голову в ладони и тихо заскулил: - Это соблазн. Это соблазн. Еще один соблазн, - Роман поднял безумный взгляд и уставился в железную дверь.
   - А в этом ты прав, - пробормотал Николай.
   - В чем? - удивленно повернулся к другу Роман.
   - Почему ты не обратил внимания на то, что я тебе говорил у Алины. Атаки. Постоянные. Я - нейтрал. Алина... Они бы давно уже ее обработали. Остаешься... ты. Светлый. Желанная цель.
   - Для чего?
   - Ну... - неуверенно протянул Коля, - например для того, чтобы ты не успел ее перетащить на светлую сторону... А если бы ты еще и убил ее своими руками... Твою же мать! - воскликнул Николай вскакивая с места.
   - Не понял, - Роман удивленно смотрел на напарника, забыв о самокопании.
   - Мне кажется, я кое-что понял и кое-что придумал. Все-таки, хорошо, что Светина уговорила тебя сотрудничать. Какую работу ты должен был ей дать?
   - Я не думал над этим, - развел руками Роман.
   - Численный перевес?
   - Ты чего-нибудь попроще спроси! - голос Ромки все еще хрипел, но, кажется, темноволосый стал приходить в себя и возвращаться к жизни, - В отделе аналитики узнай.
   - Короче поступаем так: я делаю выбор, Алина становится нейтралом.
   ­- Нет-нет-нет!!! - возмутился Рома, пытаясь подняться с топчана. Попытки светлого не увенчались успехом. Руки и ноги Романа мелко тряслись от слабости.
   - Не понял, - картинно изогнул бровь Николаша. В темноте не заметно, но тренироваться быть на высоте не помешает. Если все сложится так же, как и в голове будущего бойца Света, то никто иной, как Николай станет главным в тандеме светлый-нейтрал. А это не могло не радовать. - Слушай, Ром. Ты, ей Богу, хуже женщины. Мнение меняется со скоростью света. Еще пару дней назад ты выносил мне мозг по поводу того, что мне уже пора выбирать сторону. А теперь, когда я нашел выход из ситуации, ты кричишь "Нет"???
   - Так нельзя, Коля. Ни одно решение в жизни не должно приниматься спонтанно, - пытался вразумить друга Рома.
   - Что-то пару дней назад тебе так не казалось! - горячился русоволосый паренек. - Ты все время твердил: Сделай выбор, сделай выбор, пора, пора. Что теперь не так? Что произошло и заставило тебя так резко поменять свое мнение?
   - Включи свет, - требовательно произнес старший товарищ, напоминая себя прежнего.
   - Я не знаю, где здесь выключатель, - передернул плечами Коля, решив, что Роман уходит от темы.
   - Справа от тебя на уровне плеча маленькая кнопочка.
   Николай в два прыжка добрался до стены, без труда отыскал выключатель и нажал на кнопку. Под потолком непривычно ярко вспыхнула лампочка.
   - Японский городовой, - выдохнул Николай, глядя на Романа.
   - Теперь ты можешь рассмотреть детально последствия моего выбора, - спокойно ответил Роман, стараясь не скрываться от глаз ошарашенного напарника.
   - Что с тобой случилось, Ром? - почему-то шепотом произнес Николай, боясь приблизиться к другу. - Что это? Ты попал под каток? Тебя укусил вампир или оборотень?
   Николай продолжал лепетать первое, что придет в голову. Роман только поморщился.
   - Не мели чушь, Коля. Ты прекрасно знаешь, что все байки о заразе, передающейся через укус, выдуманы активными деятелями кинематографии и литературы.
   Роман поднял ярко-красные зрачки глаз на напарника и тот шумно сглотнул.
   - Ну как? Нравится? - ехидным шипящим тоном произнес он.
   За то время, что Коленька не видел Романа, последний очень изменился. Николай смотрел во все глаза и не мог поверить, что перед ним его напарник. "Так вот, что за запах мучил меня", - пронеслось в голове молодого человека.
   Роман стал абсолютно седым. Кое-где появились гниющие проплешины. Кожа провисла и сморщилась. Ярко-красные зрачки сфокусировались на друге, белки глаз не сильно отличались от зрачков - капилляры полопались, создав "милую" мелкую красную сеточку. Руки тряслись, как у параличного, мышцы левой стороны лица свело судорогой...
   Николай отвел глаза, сохраняя молчание. А что он мог сказать? "Как ты ужасен, мой друг"?
   - Молчишь? - зло поинтересовался Роман. - А где же твоя бравада? Я стану на сторону Света, мы сможем восстановить численный баланс... А теперь гляди на меня и знай, что тоже самое будет с тобой... Так что не стоит спешить. Все наши грехи рано или поздно вылезут наружу. В буквальном смысле, дорогой мой друг, в буквальном. Как со мной, - Роман склонил голову на бок и попытался сдвинуться на топчане. Надо признать, это ему удалось. Николаша с удивлением наблюдал за меняющимся выражением лица напарника. Из страдальческого оно приобрело кровожадный и торжествующий вид.
   - Рома, не психуй. Успокойся. Все будет нормально, - зачастил Николай, отступая назад. Ему казалось, что еще мгновение и Роман кинется на него.
   - Да нет же, дурачок, - усмехнулся Рома правой стороной лица, - ничего уже не будет нормально.
   Николай почувствовал спиной спасительный холод дверной стали и нащупал металлический ключ для открытия двери в тот самый момент, когда Роман напрягся всем телом, словно для прыжка. Самым страшным было повернуться спиной к сбрендившему другу. Николай развернулся на раз-два-три, краем глаза отмечая движение. Он приложил круглую часть ключа к выемке в двери и уже слышал спасительный звук открывающейся двери, когда зверь, пришедший на смену старшему другу, свалил Николая с ног.
  
   Алина.
  
   Наверное, в те моменты, когда мечты сбываются, нормальный человек должен испытывать радость, ну, или удовлетворение, в конце концов. Но меня, как вы помните, сложно назвать нормальной. Прошло две недели с того момента, как Николашка и Роман покинули мою квартиру со словами: "До скорого", забыв уточнить, когда это "скорое" наступит. Столько же времени меня не беспокоят сны. Тут бы мне и радоваться, да только на смену цветным и реалистичным снам пришло беспокойство. Трудно объяснить, что меня мучало, да только тревога, поселившаяся в сердце, не давала покоя. Ощущение, что происходит что-то неправильное и неверное, росло с каждой ночью, проведенной вне тела Д'Эрлины. С каждым приходящим днем мне казалось, что я должна знать, что происходит с ней, потому как без этого не смогу выбраться из дебрей сомнений.
   Мне стало казаться, что все происшедшее со мной ранее - не больше, чем плод моего больного воображения. И Роман, и Николай (дай Господь ему здоровья, заразе этакой), и Д'Эрлина. Единственный человек, в чьем существовании я не сомневалась, - Константин. Он замучил меня сообщениями в Интернете с предложением встретиться. Аргументы для моего отказа уже заканчивались, а вот энтузиазма у представителя противоположного пола не убавлялось.
   В очередной раз мило отписавшись большой занятостью в творческом плане, я пошлепала на кухню. Курить. А как же без этого? Работаю на благо темной стороне, как бы выразился Роман, пытаясь убить себя самостоятельно и убавить работы для других. В первый раз за все время добровольного заточения, я стала испытывать жуткие приступы клаустрофобии. В такие моменты стены надвигались, заключая меня в импровизированный гроб, дышать становилось неимоверно тяжело, и непроизвольно вспоминались моменты встречи с "Ванечкой". Блин, наверное, пора садиться и писать книги. Какой-нибудь ужастик в стиле Стивена Кинга может быть и получился бы. Да, скромность - не мое достоинство.
   Скучно. Господи, ну до чего же скучно. Пойти что ли с этим Константином на свидание? "Ага, а потом опять похороны?" - ответила я сама себе. Ну всего-то один раз, может и прокатить. "А как потом ему объяснить, что одно свидание уже много?"
   Да ж, тупик. Куда ни плюнь.
   Я задумчиво рисовала невидимые узоры на пропаленной клеенке, когда услышала до боли знакомый шорох в коридоре. Не веря собственному счастью, предвкушая встречу с Романом (Николая мне не особо хотелось видеть, не вызывал он у меня доверия), я прошла в коридор. Ну, да, размечталась... Никого не было. "Блин, опять глюки начались" - невесело подумала я.
   - Здравствуй, красавица, - раздался за спиной знакомый голос. Ну нельзя же так пугать! Я ведь и так девушка нервная.
   Я повернулась на пятках и уткнулась в чью-то грудь. С опаской подняла глаза...
   - Извини, не хотел пугать, - глухо произнес Коленька.
   Выглядел он, надо сказать, не очень. Под глазами залегли тени, лицо осунулось, водолазка с высоким горлом не могла скрыть от моих любопытных глаз тугую повязку.
   - Да ладно, от тебя другого ждать и не приходится, - ответила я, отодвигаясь от парня.
   - Значит так, времени на долгие разговоры у нас нет, поэтому собирайся. Для того, чтоб приступить к работе, ты должна подписать договор нейтрала. Объясню все на месте, введу в курс дела, как полагается. Познакомлю кое с кем.
   - А-а-а...
   - Одевайся, как обычно. Помпезности не нужно, - молодой человек взял меня за плечи, развернул к спальне и слегка подтолкнул. - Алин, времени, действительно мало.
   - А где Роман? - все-таки задала я волнующий вопрос.
   Николай опустил глаза в пол, потер переносицу и тихо ответил:
   - Алин, давай попозже, а? Теперь мы работаем вдвоем.
   Мне оставалось только удивиться и, обуреваемой мыслями, отправиться в спальню.
  


Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"