Авия Эрик Авия : другие произведения.

Гуляя по ток-шоу

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Таинственные иностранные гости попадают на участие в телешоу и рейтинг передачи растёт.

  Гуляя по ток-шоу.
  
  Всё хорошее рано или поздно кончается.
  - Моя замечательная программочка, уже семь лет так славно поившая и кормившая меня, как я тебя люблю!
   Эти абсолютно справедливые слова в устах генерального директора телеканала приобрели ехидный смысл. После нескольких отвлеченных предложений-рассуждений о пользе трухлявых пней, протухших страусовых яйцах и зелёных мхах, последовало вполне конкретное продолжение.
  - Вы знаете, глубокоуважаемый Пал Палыч, как я Вас ценю и даже редко вижу, но всему же бывает предел. Рейтинг вашей программы за последние пару лет застыл на одном месте. Застрял, как заноза в танке, и ни туда и ни сюда. В нашем живом и даже животрепещущем деле это даже почти недопустимо! - разглагольствовал гендиректор, любовно оглядывая левый нижний угол своего кабинета.
  То, которое именовалось Пал Палычем, скромно прищурясь, деликатно помалкивало и размышляло тоскливо.
  - Сказал бы я и про даже, и про почти, и про тебя, и про жену твою, и про мать вашу... И про то, сколько у тебя в кармане с того рейтинга оседает. Да ладно уж не тяни, старый козел, говори, что истинные хозяева желают.
  Однако хозяин кабинета никуда не спешил, и за старого козла себя явно не считал почему-то. Он перенес свой любовный взор на правый верхний угол личного кабинета и любезно осведомился.
  - Что случилось, где упало Пал Палыч? Зачем какая-то муха Вас укусила и куда Вы уснули? Где идеи, скандалы, глубокие трагедии с вышибанием слезы и фонтаны ошеломляющей чепухи в красивой упаковке? Ваше телешоу стало отвратительно жалким, тухло-привычным и даже надоедливым. Глядя на него, можно подумать, что мой любимый телеканал вымирает, да что там телеканал - страна вымирает!
  Упрямо отмалчиваясь, Пал Палыч урчал внутри.
  - Пусть твоя лысина воссияет ярче солнца на веки вечные, пусть твоя лысина воссияет ярче солнца на веки вечные, пусть твоя лысина... Генеральный пожал плечами, тщательно протер платочком вышеуказанное место, а также на всякий случай и за ушами, затем продолжил как ни в чем не бывало.
  - Разглядим, например, сзади вашу последнюю передачу. Бабушка, мама и папа тянут дитятко в разные стороны, даже каждый к себе. Серо, скучно, актерские ходы запилены и запылены. Кстати, кто подбирал ролевое дитя? Это бред какой-то, оно не только не инвалид с прицелом на сочувствие, но его не удосужились сделать хотя бы рыжим. У бабушки голова толком не тряслась, мамаша рыдала нараспев, а не навзрыд, папаша полоскался как колбаса в проруби. Зрители, как положено, разошлись во мнениях, но не раззадорились, не рассвирепели. Я уж не рассчитываю на приличное побоище, но ведь и плюнуть толком друг в друга не сумели. Скучно и позорно, Пал Палыч, что скажете?
  - Много чего скажу, но потом, - мелькнуло в сумрачном сознании Пал Палыча, и он начал вдумчиво, сосредоточенно чесаться.
  Секунд на тридцать повисло всеобщее дебильное молчание. Затем слегка подобревший глас начальства подвёл, наконец, итог диалога.
  - Не обижайтесь, лучшая часть моей души, славный Вы наш Бура..., простите, Пал Палыч, но я решил так. Пять месяцев на попытки поднять рейтинг, и, если неудача - шоу закрываем, как консервы на заводе. По стоячему болоту вода не течет. Если Вам все ясно - идите творить удивительные вещи. Сейчас я с Вами больше не задерживаюсь.
  Глаза директора стали с любовью оглядывать пол вокруг собственных ботинок.
  - Тьфу на тебя! - размышлял Пал Палыч, покидая в приподнято-расстроенных чувствах сей кабинет.
  - Я решил! Ха-ха. Ха-ха-ха. Я - свинья. Знает же прекрасно, что я в курсе, кто у нас всем заправляет, но все равно врет. Только кому? Мне, себе или кабинету?
  Нет в жизни счастья, хоть лопни.
  Третий час творческая группа ток-шоу занималась бесплодными изысканиями способов и методов поднятия рейтинга программы. "Тварюги", как их нежно называли инженеры и техники, докатились уже до самых абсурдных идей: поймать инопланетянина за его длинный голый хвост и выпустить на сцену в походящий момент, сплясать полечку всеми присутствующими, включая роботов и животных, и даже выпустить настоящего живого сельского осла с его славным "иа", а еще лучше бегемота. Недурно смотрелось бы также случайное падение потолка на затылки присутствующих, внезапные завывания сирены ГО, откровения пьяного милиционера и сбрасывание плохих героев передачи в бассейн с грязной водой. Однако каждый раз господин спецрейт, пощелкав кнопками своего секретного аппарата, сосредоточенно и отрицательно качал головой. Некоторые идеи были вовсе неплохи и давали предсказуемый рост рейтинга на 5-10%. Беда заключалась в отсутствии победоносной стратегической перспективы, что неизбежно сулило дальнейший откат на старые позиции, а то и ниже. Нащупать же связующую счастливую нить, хотя бы на годовой цикл выпусков никак не удавалось. Предпринятый уже в отчаянии, в конце матча, мозговой штурм проблемы оказался бесплодным, а рожденные в скоростном режиме идеи представляли несомненный интерес для доктора соседнего пансионата, писавшего диссертацию "Виды группового психоза на фоне глобальной нестабильности". К сожалению, его забыли пригласить. Распустив стонущих от моральной, психической и физической усталости "тварюг" по домам, Пал Палыч задумался о счастливой нити, о концепции. В голову лезло что попало, как и следовало ожидать. Но совершенно неожиданно, словно белые тапочки на черной стене, проявилась мысль о всемирной паутине. Если хороших стратегических идей нет внутри, то явно стоит поискать их снаружи. Морально приободрившись, Пал Палыч разыскал двумя этажами ниже местного компьютерного гения Вторкина и, посулив некоторые материальные блага в упаковке и без таковой, поставил перед ним свою проблему. В свою очередь, морально приободренный авансом Вторкин, обещал расстараться и утром дать распечатку результата.
  Утром солнышко взойдет, все снова задом наперед.
  Вторкин не подкачал. В самом начале трудового дня он передал папку с бумагами Пал Палычу и, безмятежно улыбаясь, удалился. Еще не успели затихнуть его победные шаги по коридору, как наш страдалец сунул нос в папку и застонал от счастья. С перелистываемых листов высыпалось шестьсот восемнадцать путеводных нитей, каждая из которых небрежно потянула в свою сторону. К каждой из концепций прилагалось от семи до пятнадцати основных подвариантов. К каждому основному подварианту был приложен электронный адрес, куда надо было обращаться за подробностями. Пал Палыч срочно ощутил в себе приятную смесь чувств: голодного тигра, передумавшего в самый неподходящий момент японского камикадзе и московского дворника, больного на голову перед уборкой большой груды мусора. Тигр отчаянно рвался на запах Вторкина, чтобы немедленно догнать и медленно загрызть, ошарашенный камикадзе бестолково шарахался туда-сюда в тесной кабине, но их сумел-таки одолеть больной московский дворник. Приведя сам себе пару блестящих доводов: "раз нужно, два надо" и "я же сравнительно честный человек", наш любезный страдалец взялся погрести свой бумажный мусор. Минут через пятнадцать, быстро теряющий силы и волю к победе, Пал Палыч окончательно остановился, не сумев преодолеть фразу: "когда вам слегка икнется, по всей вселенной отдается". После нескольких мысленных попыток представить себе, как это происходит, он перешел к грубому экспериментированию с напряжением живота, натужным иканием и прослушиванием отдачи от вселенной. Результат оказался отрицательным. Срочно потребовался кофейный перерыв.
  Только лишь у дикаря нет своего секретаря.
  Секретарша Любочка уважала Пал Палыча и, подав ему кофе, искренне расстроилась, увидев шефа в растрепанном состоянии. Вообще-то она знала о возникших трудностях с будущим телешоу и даже знала, как их преодолеть. Казалось бы, учитывая их хорошие, теплые отношения, ей ничего не стоит подсказать шефу верный выход, но порой начальник был упрям, как баран перед новыми воротами. Надо искать правильный подход. Любочка задумалась, вспомнила, как восемь лет назад начались ее трудовые будни в этой творческой конторе и от воспоминаний невольно помягчела и разулыбалась. Тогда, в свои уже отдаленные двадцать два года, она была вполне современной и смышленой девицей и весь первый год службы слегка опасалась, что Пал Палыч будет ее клеить и добиваться интима. Но нет, шеф иногда говорил комплименты, иногда бросал заинтересованные взгляды и все, поужинать не приглашал, в постель тоже. На второй год роли переменились, Любочка уже сама была не против помиловаться с Пал Палычем, но так как ее попытки отличались скорее робостью, чем наглостью, то дело с мертвой точки и не сдвинулось. И только в начале третьего года ее работы в конторе, уже после того как она вышла замуж за бизнесмена почти средней руки, им все же удалось стать любовниками. Кто тогда проявил больше инициативы и настойчивости, она уже и не помнила, скорее всего дело было пятьдесят на пятьдесят, но те чувства, бухающие удары сердца, тягучее томление внизу живота, дрожащие и ослабевшие ноги и руки и волнующее, оглушающе-ватное ожидание, что сейчас все произойдет, Любочка запомнила, как самое замечательное, жгучее и чувственное событие своей молодости. Она лежала голая, животом и грудью вниз, вот на этом же самом столе, опираясь коленями на два приставленных к столу стула, и Пал Палыч, стоя сзади, пользовал ее аккуратно, но сильно. Позже они признались друг другу, что в тот первый раз оба партнера испытывали чувства, мало похожие на сексуальные, скорее оба побывали в совершенно ином мире, причем каждый в своем. Теперь иногда, появляясь утром на работе, Любочка загоралась внутри маленьким розовым светом, поймав почти случайным взглядом свой рабочий стол. Но особый интерес и особую ценность этого события составляло в ее глазах то обстоятельство, что она была на четвертом месяце беременности от своего мужа. А почему, на уровне сознания она сама себе ответить не смогла, все поднималось откуда-то с подсознательных глубин.
  - Здорово!
  - Здорово!
  - Здоровей видали у коня педали!
  Удовлетворенный творчески-содержательным внутренним диалогом и последними смачными глотками кофе Пал Палыч с одобрением лениво следил за действиями Любочки, которая, войдя, закрыла на ключ дверь, ловко сняла с шефа все выше пояса и стала делать приятный, расслабляющий массаж спины. Минут через десять все неприятности по работе ссунулись в задумчивую даль, а расслабленный Пал Палыч мысленно начал жевать счастье ложками, съел одну чайную - хорошо, вторую чайную - еще лучше, и уже приготовился схарчить полную столовую ложку, но, но, но, в этот сладостный миг Любочка открыла рот, и потекла теплая беседа двух интеллигентных людей.
  - А что, милый, у нас неприятности с программой?
  - Ну?
  - А ты уже придумал что-нибудь?
  - Нет, пока!
  - А я знаю, почему до сих пор ничего не умыслил!
  - Ну-у!
  - Потому, что ты думал попой!
  - Если б не то удовольствие, которое доставляют твои бойкие пальчики моему позвоночнику, я б тебя укусил!
  - А я тебе в ответ шею покарябаю, и потом объясняйся с женой.
  - Сама дура!
  - Сам дур!
  - Посыпь нафталином голову и надень парик, красивее будешь!
  - Намного?
  - Не-ет, чуть-чуть!
  - От твоей доброты печень щемит и хлоркой воняет.
  Наступило очередное десятиминутное молчание. Массаж шел своими путями, пока обе стороны обдумывали смысл бытия. Наконец, массаж довел свои пути до финиша. Пал Палыч оделся, поцеловал благодарно Любочкины волшебные пальчики, поцеловал очень благодарно Любочкины алые губочки, еще раз и еще раз, затем огорченно качнул головой, галантно посадил секретаршу в кресло особо почетных гостей, открыл замок двери кабинета, вернулся на свое место, сел за стол и сказал.
  - Ну!
  - Чего, ну?
  - Я ж не вчера родился, слушаю!
  - Что мое толстое божество желает услышать?
  - Ну, не такое уж толстое...
  - Пал Палыч, я краем уха слышала, что в наш университет прибыли учиться две удивительные личности.
  - В какой из 123-х?
  - В энергетический.
  - Люба, я тебя съем!
  - Пашуня, это не я тебя томлю, это ты сам томишься.
  - Хорошо, буду есть больше укропа. Что там необычного?
  - Абсолютно все. Курс обучения 2,5 года. Первый год здесь. Свободное посещение лекций, практических и лабораторных занятий по личному желанию вне рамок одного факультета, а по всему университету. Запланированы десятки и десятки часов личных бесед и занятий с любыми преподавателями по выбору сих студентов. Министерство образования само оплачивает их проживание в двухкомнатной квартире престижного дома в престижном районе. Затем, второй год, они обучаются в Штутгарте примерно на таких же условиях. И, наконец, последние полгода опять здесь, что-то отдаленно смахивающее на наше написание дипломов. После чего, безо всяких защит и экзаменов, сами себе в произвольной форме выпишут документ о получении знаний, который, не глядя, подмахнут ректор и министр образования.
  - Да-а-а. Кто ж они?
  - Молодой мужчина и молодая женщина, по 25 лет каждому.
  - Люба, хочешь угадаю, какие сериалы ты смотрела последние недели?
  - Угадай, моя лапонька!
  - Психолого-эротический триллер-сериал "Как я отрыл таблицу Менделеева" и мелодраму "Кинолог потерял собаку"!
  - Свою?
  - Ага. И еще больничный сериал "Тихо шифером шурша, едет крыша, не спеша". Там еще врачи оперируют под открытым небом и кладбище недалеко.
  - Даже названий таких не слышала.
  - Ха... И откуда ж явились такие чудо-студенты, перед которыми наши чванливые, придурковатые доктора-профессора будут бегать цырлах?
  - Угадай с трех раз.
  - С Африки?
  - Нет.
  - С Белого До..., извиняюсь, с дурдома?
  - Не-ет!
  - С твоей больной головы?
  - Не-е-ет!
  - Тогда сдаюсь!
  - С закрытых территорий!
  - Это правда!?
  - Да. Точно!
  - Ни ... фига себе. Но кто..., но как...?
  - Раскидай как-нибудь своей умной головой.
  Любочка обняла с чувством Пал Палыча, чмокнула его в нос с удовольствием, собрала кофейные пожитки со стола и удалилась с видом человека, до конца исполнившего свой человеческий долг.
  Часто то, что начиналось, очень лихо испарялось.
  Но не всегда. Любочкин муж, Антон Сергеевич, являл собой редкий тип незаурядного человека, который, однако, имел до свадьбы с Любашей, весьма стереотипные и устоявшиеся взгляды на женщин. Это был его третий брак, и нашей секретарше он достался хотя и довольно обаятельным, энергичным, финансово обеспеченным мэном, но уже в возрасте 47 лет, лысоватым и не первой стройности. Первый раз Антончик женился в 26 лет и умудрился продержаться в гименейских цепях почти 17 лет, несмотря ни на многочисленные измены своей благоверной, которая года через три уже называла его не иначе, как "наш Бабочкин", ни на быстро и благополучно утонувшую начальную пылкость чувств. От этого брака появились двое детей, дочь Алла и сын Алеша. Может все так и тянулось бы до старости, честно говоря, Антон Сергеевич к детям был хорошо привязан, а с женой жили пусть равнодушно, но устойчиво и без особых скандалов с нервотрёпками, но, как на грех, на его 43-летие с кем-то из друзей явилась длинноногая, белокурая с ярко-коричневыми глазами, стройная, с большим бюстом Цирцея, и Антон Сергеевич пал, в первую очередь морально. На осаду сей крепости были потрачены большие силы и немалые средства, и даже, вот странно, некоторое количество изобретательности. Когда через пару месяцев крепость пала, был юридически развален первый брак нашего героя-штурмовика и так же юридически заключен второй. Счастливый союз с постельным уклоном продлился не слишком долго, но, местами, весьма бурно, иногда буйно. Не прошло и двух лет, как все было кончено. Несмотря на некоторые приятно-жаркие воспоминания, Антон Сергеевич после расставания называл Цирцею при разговорном случае "коровой", она же выражалась еще короче - "ишак". Такие метаморфозы не на шутку потрепали этого достойного человека, во-первых, в моральном плане - он остался совершенно один; во-вторых, в материальном плане - ему пришлось за короткое время купить две квартиры, платить алименты, тратиться на мебеля и подарки, в-третьих, в медицинском смысле, нервные нагрузки, психологическая подавленность и чрезмерные труды определенного рода покачнули здоровье. Впрочем, время лечит все, и через годик Антон восстановился, поправил накренившийся было свой магазинный торговый бизнес, с удовольствием проводил свободное время с детьми и опять начал осторожно заинтересованно поглядывать на пробегающих мимо дам, твердо зная про себя, что четыре из десяти женщин в стране чувствуют себя ужасно одиноко, согласно статистике. Как-то наш гуляющий котишко познакомился на каком-то банкете с Любашей, она ему понравилась, дело завертелось, а настойчивость, как известно, башни сносит, они стало проводить много времени вместе, и месяцев через пять Любаша куда-то залетела. Антон Сергеевич почему-то не захотел, чтобы она слетала за угол в больницу, и, таким образом, этот удивительный брак состоялся. Удивительным было то обстоятельство, что оба брачующихся не то чтобы были недовольны, просто каждый глубоко про себя думал, что неплохо обошелся бы и без этой шампанской церемонии. К тому же молодожен стыдился и краснел, что его брак со стороны похож на вынужденный, простимулированный беременностью невесты, как у какого-нибудь сопливого юнца. Тем не менее, в положенный час родился Федечка, а еще через три года Леночка. Антон Сергеевич с изумлением замечал, как рассыпается в прах его гранитно-монументальное представление опытного человека о женщинах, которые представлялись ему существами недалекими, глубоко корыстными, мелкосклочными, визгливо-плаксивыми и явно склонными к кретинизму третьей степени. В общем, дуры набитые, годящиеся лишь для одного. Но натура третьей жены оказалась настолько вне стандартной схемы, что оставалось только удивляться, немного привыкать и еще раз удивляться. Еще в начале знакомства Антона удивило неприятно Любашино курение сигарет, примерно полпачки в день. Сам он никогда не курил, запах дыма его раздражал, и даже в трех его магазинах персонал был подобран некурящий, за одним-единственным исключением по случайному недосмотру. Но пришлось смириться, на уговоры и ясные доказательства вреда жена реагировала никак и только во время беременности курила немного меньше. Во всяком случае Антону Сергеевичу хотелось в это верить. С другой стороны, за все шесть с половиной лет совместного семейного жительства Люба ни разу не только не употребила выражение типа "мой старенький лысенький козлик", но никаким вообще образом не обозначала возрастную дистанцию. Никогда. Чего местный благоверный, откровенно говоря, опасался, самолюбие в карман не спрячешь. С самого начала наш супруг подозревал, и не без оснований, что Любочкина родня вкупе с подругами не одобряют эту ее любовную связь и, тем более, последовавшие за ней свадебные фанфары. Антон Сергеевич всерьез приготовился к серьезным нервомотным баталиям, словесам и ситуациям, особенно чуть поближе узнав перед свадьбой будущую тещу, как вдруг оказалось, что все приготовления напрасны. Любаша железной рукой отсекла все попытки своей любимой мамы проявить хоть малейшее участие в их семейной жизни. Тактику она при этом применяла весьма тупую и действенную, на все мамины советы, попреки и указания отвечала, что в ее внутрисемейном укладе все будет так, как хочет ее муж. При этом Любаша естественно чисто по-женски лукавила, тем не менее эффект получился страшный. Где-то через три месяца теща даже заикаться перестала, как им жить, что приготовить на обед и какого цвета купить ковер. А еще через три месяца, опять-таки по личному дочкиному старанию, теща научилась приходить к ним в гости только через телефонную предварительную договоренность. Любаша начала каждый раз спрашивать разрешения Антона на очередное мамино гостевое посещение, он, изумляясь, всегда давал согласие, так как ему было по фонарю, и таким образом жена полностью управляла интенсивностью родственных отношений. К сожалению, и после свадьбы Антон Сергеевич не оставил своих левых походов, правда, изрядно снизив их интенсивность. Он догадывался, что жена не дура, а его вечерние, а изредка даже ночные отсутствия, отговоренные очень сильной занятостью на работе, шиты белыми нитками. Пару раз наш ловелас умудрился впрямую проколоться, когда Люба нечаянно находила у него губную помаду, а в другой раз даже розовый лифчик. Тем не менее, она относилась к его изменам спокойно, встречала на пороге дома одинаково ласково и после любовницы, и после похода за продуктами. Это было совершенно непонятно, и Антон, вместо радостного ощущения "женат и свободен", больше чувствовал неудобство и глухое беспокойство. Жена не была добренькой, не была глупенькой, могла настоять на своем, ведь добилась же того, о чем договаривалась с ним до свадьбы - чтобы он пил в меру и никогда не надирался до положения риз. Да, разок-другой Антон Сергеевич сорвался, явившись домой на автопилоте. Но воспоминания о домашней атмосфере в последующие дни напрочь отбивали охоту лишний раз тянуть руку к бутылке. Размышления о полном игнорировании Любой его супружеских измен настроения не добавляли, выбивали из привычной колеи и, самое плохое, отравляли радость "охоты на женщин". А после рождения Леночки походы на сторону сами собой закончились. А спрашивать у жены, не изменяет ли случайно она ему, язык не поворачивался. К тому же он знал, что в любом случае получит отрицательный ответ. Совсем все смешалось в голове Антона, когда Люба согласилась на годичное проживание у них дома четырехлетней Светочки, мать которой Вера, Любина подруга, уезжала на этот период в загранкомандировку. Феде исполнилось где-то полгода, и жена уговорила своего Сергеевича, что Светочка им никак не помешает, а Вера после возвращения даже заплатит за труды десять тысяч долларов. Антон Сергеевич, будучи немного знаком с этой мамой-одиночкой, только хмыкнул, но препятствовать не стал. Он видел, что Любаша рвется на работу, а так - посидит дома с Федечкой до полутора лет. Часть забот о Светочке ему пришлось взять на себя: отвозить в детсад и забирать оттуда, читать на ночь сказку, гасить капризы, когда жена была занята. Неожиданно временному папе это понравилось, они с девочкой даже подружились, и эта дружба не прервалась и после возвращения Веры. Сама же Вера, бывают же чудеса на свете, действительно заплатила оговоренную сумму с кучей слов признательности и благодарности. Совсем же полной тупицей Антон Сергеевич ощутил себя после того, как Люба подружилась с его первой женой Анной Федоровной. Все началось с факта, что его сын Леша, на данный конечный момент времени - отрок 14 лет, постепенно начал чувствовать себя в новой семье отца совсем неплохо, а со временем стал жить на два дома, ночуя то здесь, то там. Люба нисколько не потакала Леше, воспитывала его как хотела, включая наказания подзатыльником и углом, систематически грузила домашней работой и жестко требовала, чтобы он постоянно держал родную мать в курсе своего местонахождения и имел от нее разрешение на это самое местонахождение. Анна Федоровна была совсем не против встреч отца с сыном, а сам Олешунчик не обижался на жену отца, так как интуитивно чувствовал, что она по отношению к нему искренна и не имеет никаких задних мыслей на его счет. Бытовая необходимость решить пару вопросов насчет мальчика заставила обеих женщин разок, другой, третий пообщаться по телефону, и, в силу того, что при этом ничего не взорвалось, а любопытство сильнее страсти, женское, разумеется, Анна любезно приняла приглашение на чашечку чая.
  За первой чашечкой последовала вторая, потом и кофейничек нагрелся, потом, придя вечером с работы, Антон Сергеевич застал обеих женщин на диване в зале за милой беседой о моде и отчего-то сильно напугался. Впрочем, тот вечер, да и последовавшие за ним другие вечера, прошел весьма прилично, единственное неудобство Сергеевича составило беспросветное непонимание, как себя вести. Да еще, видимо, не вовремя и возможно невпопад, пару раз на мобильник позвонила его тогдашняя левая пассия. Антон изо всех сил прикидывался, отвечая на эти звонки, крашеным забором, дамы на диване отреагировали тонкими улыбками, не хуже, чем у Моны Лизы, что их сблизило. Когда же некоторое время спустя они обнаружили, что обе являются большими любительницами театра и весьма любят знать, что происходит также около театра, они окончательно и нахально подружились и два-три раза в месяц ходили на постановки, потом внятно и вкусно разбирали тонкости увиденного. Иногда наши красавицы вытаскивали в театр и своего ненаглядного Антона, чтобы в антракте выгуливать его по фойе, взяв под руки с обеих сторон, старательно раскланиваясь со всеми знакомыми. Один раз Анна приболела, и Антон Сергеевич забодался объяснять, почему ее нет с ними на такой интересной премьере. И смех, и грех. Утешало, своеобразно, конечно, что старшая дочь Алла, умница, аспирантка, поддерживала с отцом наилучшие отношения, а всех его цыпочек, включая последнюю жену, на дух не выносила, не знала и знать не желала. Короче, дело к ночи. Антону Сергеевичу позвонили из детского садика, у Леночки поднялась температура, он на машине заскочил к жене на работу, отпросил Любу у Пал Палыча, и оба обеспокоенных родителя помчались к своему чаду.
  Всходит вновь заря надежд, весел я, румян и свеж.
  Оставшись один, Пал Палыч углубился в размышления. Он делал это серьезно и основательно, о чем свидетельствовали сузившиеся глаза и жесткая линия сжатых губ. Через пятнадцать минут какое-то решение было принято. В несколько телефонных звонков на 10 утра завтрашнего дня были приглашены все соучастники по шоу-программе, некоторым из них в мягкой волчьей манере было предложено разделаться с текучкой и освободиться, тем более - вся ночь впереди. После чего Пал Палыч не спеша направился знакомым маршрутом на два этажа вниз, насвистывая мотив марша "Гром победы, раздавайся!" Пойманный за рукав Вторкин не сопротивлялся и, ощущая себя бабочкой-махаоном, позволил отвести свою, враз ставшую унылой, личность в курилку. Некоторое чувство вины лишило его сил к сопротивлению. Вслед за торжественным, едва ли не церемониальным закуриванием сигарет Пал Палыч дважды громко и тяжело вздохнул и поведал закоренелому электронщику, что его ужасно беспокоит растущая запущенность и засоренность полей нашей страны. В ответ Вторкин также тяжело вздохнул и объявил, что очень сочувствует, но помочь ничем не может.
  - Нет-нет, глубокоуважаемый сэр! - вскричал Пал Палыч. - Вы просто не прониклись глубиной масштаба.
  Он несколько раз потыкал несчастного Вторкина в грудь тыльной стороной кисти правой руки, в которой держал сигарету, для придания убедительности своим словам.
  - Только вдумайтесь, на Кубани, в этой, так сказать российской жемчужине, поголовье мышевидных грызунов, гнездящихся на полях, увеличилось в пять раз по сравнению с прошлой осенью! В пять раз и ни на одну мышевидную гадость меньше! Каково?
  Глубокоуважаемый сэр сочувственно скосил глаза и немного согнулся, показывая, что в полной мере оценил тяжесть положения дел. Его собеседник почему-то разгорячился еще больше.
  - А как бороться? Как спрашиваю? Вообразите себе, сиятельный синьор, что механизация в этом деле невозможна, бессмысленна. Люди с полным ведром мышиной отравы бродят цепочками по полю, ищут норы и палкой, заметьте, деревянной палкой с тряпкой на конце, намоченной в отраве из вышеупомянутого ведра тычут в каждую обнаруженную норку. Каково?
  - Изумительно! - ляпнул Вторкин и рефлекторно втянул голову в плечи.
  С другой стороны дымной комнаты, где обосновались несколько заядлых курильщиков, послышались сдавленные смешки. Пал Палыч продолжил бесплатное развлечение.
  - Да представляете ли Вы, мой юный друг, что такое карантинный сорняк? Это такая мерзость, что и говорить в приличном обществе нельзя. Засоренность полей Родины карантинным сорняком увеличилась в десятки раз. Мрак и ужас!
  Юный друг компьютера судорожно затянулся пару раз дымом от своей сигареты и сокрушенно промолчал. Его задушевный собеседник ярился дальше, воздев руки к потолку.
  - А как бороться? Как спрашиваю Вас я? Вглядитесь, ибо механизация также исключена, вглядитесь, дерзкий юноша, по полю шагает цепочка людей с ведрами, они обрывают этот подлый карантинный сорняк руками и складывают его в вышеупомянутые ведра, чтобы потом сжечь
  его где-то сбоку в единой куче. Каково, а?
  Сдавленные смешки на другой стороне курилки начали переходить в счастливые постанывания. Заметно оглушенный сельскими делами Вторкин пошевелился и попытался отговориться.
  - Да, я ж, правду говоря, лучше разбираюсь в других полях, электронных, собственно!
  Пал Палыч едва заметно кивнул и ринулся в атаку.
  - Поймите меня правильно, коллега, очень уж я беспокоюсь за наше сельское хозяйство. Вы только подумайте об этих мелких вредителях, этих проклятых колорадских жуках и клопе-черепашке. А комар-долбоносик! А хрущак! Просто руки падают на штукатурку!
  Частично размазанный по стене коллега примирительно заметил, что и на его компьютерных полях бывает нашествие компьютерных вирусов.
  - Да, ерунду говорите, милейший! Сравнили жээспэ. Ваши компьютеры и Ваш Интернет никому по-настоящему не нужен, разве что трем небольшим группам пользователей!
  Вторкин автоматически, профессионально заинтересовался.
  - И кому же, если не секрет?
  - Да, какой там секрет! - пренебрежительно произнес Пал Палыч. - Ракетным войскам стратегического назначения, российским железным дорогам и брачным аферистам!
  Счастливые постанывания в углу превратились в совсем уже неприличные кудахтанья. Довольные зрители, пыхтя и икая, на четвереньках покинули поле боя. Гений среди компьютеров воспользовался благоприятным моментом и безоговорочно сдался на милость победителя. Капитуляция была милостиво принята, после чего Вторкин еще двенадцать минут тщательно вникал в указания Пал Палыча.
  - Проблем не будет, сделаю все как надо! - пообещал он с видом самоотверженного пионера.
  - Очень на это надеюсь, не подведите меня, наш железный баран, извините, барон, - недобро улыбнулся в ответ Пал Палыч.
  Этими словами и закончился важный производственный междусобойчик.
  Совсем несчастен человек, хранящий тайну в душе навек.
  Собравшийся в комнате совещаний творческий народец приветствовал друг друга и шушукался о предстоящем словоблудии задолго искомых десяти часов ноля минут. Никто ничего толком не знал, стали возникать первые предположения и версии, которые практически мгновенно, будучи передаваемы из рук в руки, разрастались в страшные истории, невероятные рассказы о всевозможных катастрофах, жутким шепотом под жутким секретом сообщалось о виденном кем-то черном списке сокращения штатов. Предпанические настроения усиливались отсутствием на рабочем месте секретарши Любочки и внезапным присутствием в приемной Пал Палыча живого Электроника, по фамилии Вторкин, бледного, нервничающего, небритого и нечесаного, зато в белой рубашке и при черном галстуке-бабочке. На вопросы он не отвечал и в руке сжимал отвратительную красную папку с белыми завязанными тесемками. Когда же совещание не началось вовремя по неизвестной причине, первые волны паники от самых слабонервных зашуршали между креслами. По истечении нескольких минут появилась сногсшибательная ясность по поводу отсутствия Пал Палыча, к нему пришел генеральный, и они уединились для принятия важных решений. Генеральный директор самолично проник в кабинет подчиненного, какой пассаж! По рядам собравшихся тварюг зашелестело, все больше становилось утверждений о каком-то уточнении списков. Ветер паники, не особенно стесняясь, теперь дул во всю мощь, заполняя помещение, сдувая последние остатки уверенности с присутствующих. Одним стало просто плохо, дурно, некоторые дамы из этой группы начали подумывать о глубоком обмороке, а другие истерически взвинчивались и всеми силами души жаждали кризиса, то есть скорейшего начала конца, их бил нервный колотун.
  Однако не совсем безоблачное начало трудового дня сложилось не только для этих, вскользь упомянутых личностей, но и для самого предводителя банды. Когда утром гендиректор телеканала вступил в кабинет Пал Палыча искусственно бодрой пружинистой походкой, сердце у последнего упало. После приветствия генеральный объявил.
  - Добрейший Пал Палыч, краешком ушка услышал о Вашем сегодняшнем совещании, даже заинтересовался нечаянно, очень хотелось бы поприсутствовать. Как Вы на это среагируете?
  И с ехидной усмешкой уставился добрейшему подчиненному прямо в лицо.
  - Это какая же тварь тебе успела донести? - подумал Пал Палыч и, сладко улыбнувшись, сказал.
  - Почту за великую честь, уважаемый! Выступать будете?
  - Это ж какой удод настучал наверх о нашей с тобой беседе, дражайший наш Палыч? - подумал в ответ генеральный, а вслух оживленно выдал.
  - Что Вы, что Вы, даже не думайте, тихонечко посижу в сторонке и послушаю, даже словечка не молвлю.
  На несколько мгновений повисло неловкое молчание. Владельцу местного кабинета вообще нечего было сказать, разве что о погоде, а вождю телеканала перед дальнейшим наездом на собеседника нужна была пауза для нахождения необходимой интонации.
  - Прошу насовсем извинить меня, милейший Палыч, что вторгся я без доклада и церемоний в Вашу обитель, - решил начать издалека гендиректор, - но Вашего секретаря нет на рабочем месте, а от сидящего в приемной чучела толку не оказалось.
  - Ничего страшного, ничего страшного! - закивал головой Пал Палыч, не желая вдаваться в подробности отсутствия на рабочем месте некоторых подчиненных.
  - Слухи ходят, нехорошие слухи, дорогой товарищ-ч шоумен, и все даже рядом с Вашей программой, - пошел на моральный зажим директор, - и даже некоторые другие вещи мною тревожатся.
  Он воображал, что действует в точном соответствии с рекомендациями психологической науки, которая советует при отсутствии сильных карт на руках постараться поставить противника в положении виноватого. В заранее проигрышное положение.
  - Не может быть, наветы злобные, - неопределенно отвечал Пал Палыч. Он собрался с силами, занял моральную круговую оборону и приступил к окапыванию. Схватка обещала быть вполне любопытной, но, к сожалению, неожиданное обстоятельство отвлекло внимание сих достойнейших мужей друг от друга. В кабинете имелся монитор, составной частью входящий в общую видеосистему конторы. Сейчас он был подключен к видеокамере комнаты совещаний. Перед приходом генерального Пал Палыч готовился к выступлению и поглядывал на сбирающихся творцов. Тогда это было не особенно интересно, а вот когда всеобщее смятение и паника плеснулись с экрана, то наши достойные мужи почти против своей воли, спрятав на время свои боевые копья, заинтересовались и начали смотреть. Немного погодя гендиректор телеканала попросил включить звук. Пал Палыч исполнил, увеличив тем самым удовольствие от просмотра в два раза. Он невольно слегка коробился подглядывать в то время как его сосед, казалось, получал счастье по полной программе.
  - Да, ты никак законченный энергетический вампирище, любезнейший, - подумал хозяин кабинета, искоса поглядывая на соседа.
  - Да сам ты такой! - подумал в ответ гендиректор. - Знаю, как пялился бы в мое отсутствие.
  Когда же одна из творческих личностей женского пола после некоторых раздумий все же решилась грохнуться в обморок, генеральный испытал большое, теплое и светлое чувство, окрашенное к тому некоторым эротическим налетом.
  - Однако! - заметил он, выключив экран и повернувшись к Пал Палычу. - Ничто так не возбуждает приятно нервы, как вид саморазрушающейся творческой личности.
  Гендиректор внезапно пришел в исключительно хорошее расположение духа и, зарыв топор войны, решился поговорить с подчиненным дружески и откровенно.
  - Вы хорошо знаете, глубокоуважаемый Пал Палыч, что у нашего телеканала три главных акционера, которых мы с Вами давно именуем как первый, второй, третий. Первый всегда мало обращал на нас внимания и, по моему впечатлению, будет вмешиваться в работу телеканала только в случае экстраординарных событий. Так что он в стороне, а моим впечатлениям доверять можно. Второй внезапно начал суетиться, в него вселился бес коммерческого успеха, и он жаждет финансовых сверхдостижений. Много времени я потратил на изучение его проектов, прожектов и предложений по изменению лица телеканала и могу с гордостью сказать, что в тяжелой борьбе сумел свести на нет самые бессмысленные, рискованные и просто абсурдные идеи. Тем не менее, Вы видите, что сетка вещания меняется, с Нового года разом запускается несколько новых проектов. Думаю, что второй не понимает, до чего чреват лозунг "доходы превыше всего" в нашем деле, но до недавнего времени я был абсолютно уверен, что удержу ситуацию на плаву без ущерба для себя и без разрушения телеканала.
  Генеральный остановился, чтобы сделать несколько глотков лимонада. Пал Палыч слушал с большим интересом, но не стал использовать образовавшуюся паузу, чтобы вклиниться с вопросом. Продолжение монолога не задержалось.
  - Теперь перейдем к третьему. Мы регулярно оказывали ему необременительные услуги по его просьбе: чаще показывать его приятеля-депутата, акцентировать особое внимание на конкретное событие, принять в качестве заставки творение друга-художника, устроить к нам на работу своего человечка. Его жена, Людмила Николаевна, как Вы, конечно, знаете, работает в нашей конторе консультантом по этике и внутренним конфликтам. Но вот его последнее пожелание оказалось необычным, выходящим далеко за ряд обычных просьб. Пал Палыч, Вы уже догадались, о чем шла речь?
  Пал Палыч, который ни ухом, ни рылом не въезжал, что последует дальше, отрицательно покачал головой.
  - Ну, ну, может быть. Третий, на основании того, что его жена без ума от Вашей шоу-моу, потребовал, впервые именно потребовал, чтобы Вашу программу не трогали, а Ваш творческий коллектив оставили в покое и позволили творить дальше без помех. Я вижу Вы в растерянности, Пал Палыч. Что ж, я рад, Ваши невысокие актерские способности мне известны. Таким образом, мое положение больше не вызывает зависти. Да, я могу, конечно, свести второго и третьего лицом к лицу, столкнуть их лбами, но это будет глупо. Все получится по известной на весь мир пословице, и я потеряю свой пост. Денег у меня вполне достаточно, похвалюсь по секрету, Пал Палыч, полгода назад даже сумел стать владельцем двух нефтяных вышек, с этой стороны отставка меня не тревожит, нет.
  - Как же, огромный секрет! - ухмыльнулся про себя Пал Палыч, радуясь возможности отвлечься от нарастающего нервного напряжения.
  - Наши даже частушку горланили: "Прикупил ты нефтевышку, так займи мне на покрышку" и еще что-то, забыл уже.
  - Но, Пал Палыч! - проникновенно вел свой монолог дальше генеральный.
  - Перестать быть публичным человеком - это меня ужасает. Телезабвение - хуже ничего быть не может. Сколько мощнейших фигур исчезли, испарились, растворились молекулами в пространстве, канули в телеЛету, когда перестали мелькать на экране. Я очень хочу долго, как можно дольше, оставаться публичным человеком. И сейчас вижу выход в том, чтобы были удовлетворены и второй, и третий. На Вашей передаче самым натуральным образом сошелся клином белый свет. Вашей программе надо жить, и это удовлетворит третьего, Вашей программе необходимо собирать больше зрителей в 2 раза, и это удовлетворит второго. Я остаюсь на посту, Ваша профессиональная репутация взлетает на невиданную высоту, и мы с Вами также довольны. Вот почему я здесь, вот почему я хочу присутствовать на совещании. И как видите, у меня нет никаких камней за пазухой.
  Пал Палыч попытался в душе растрогаться от оказанного ему высокого доверия, но ничего не получилось. Тогда он принял самый деловой вид, стал собирать со стола необходимые материалы и изобразил полную готовность немедленно устремиться на совещание, чтобы, не отходя от кассы, приступить к поднятию рейтинга.
  - Хорошо, хорошо! - примирительно приподнял руки гендиректор и засмеялся.
  - Но, чтобы в нашем предельно теперь ясном деле не оставалось маленьких темных пятен, я попрошу Вас, глубокоуважаемый коллега, ответить мне на пару маленьких вопросов. Первый вопрос - о чем Вы беседовали позавчера в кафе с Людмилой Николаевной? Второй вопрос - верны ли слухи о некоторых кофейных или, может быть, чайных посиделках по четвергам?
  Пал Палыч с ходу попал в неудобное положение. Проигнорировать вопросы генерального после его откровений было бы непростительным хамством, а пускаться в оправдательные подробные объяснения казалось унизительным и ненужным. Для ответа он избрал промежуточный вариант, всем видом одновременно показывая, что тема ему неприятна, а любые дополнительные вопросы будут абсолютно неуместны.
  - Вы прекрасно знаете, что у нас с Людмилой Николаевной был в свое время бурный роман. До ее замужества с третьим. Он тоже об этом знает, знал с самого начала. Вы также прекрасно осведомлены, что все давно прошло, и у меня с ней хорошие, дружеские отношения. У Людмилы Николаевны в ряду других дел существует график встреч с руководителями отделов и подразделений конторы. Как консультант, она считает необходимым проводить эти беседы с периодичностью раз в месяц. Помощь ее, как специалиста, весьма существенна. Больше четырех лет действует эта схема. Именно поэтому мы беседовали вчера в кафе, строго по графику, о некоторых проблемах внутри моего творческого коллектива. Ни одного слова по интересующей Вас теме сказано не было. Теперь другое. Каждый четверг третий приглашает вечером гостей на светскую чайную процедуру. Иногда мы с женой тоже бываем там. Никогда, никаких речей о своей работе я на этих чайных вечеринках не веду. Это просто не принято, люди собираются на этих вечерах отвлечься от повседневности, отдохнуть, потанцевать, поиграть в шахматы и карты. Ну, еще посплетничать о звездах. У меня всё.
  Дополнительных вопросов не возникло, начальство, наконец, двинулось на совещание. Вторкин плелся позади.
  Невесёлыми глазами я смотрел на оригами.
  Вопреки ожиданиям собрание проходило в деловой пыльной атмосфере, а присутствие гендиректора подчёркивало важность происходящего. Впрочем, как и было обещано Пал Палычу, он молчал в тряпочку. Сначала с докладом о закрытых территориях выступил гений Вторкин. Если убрать из его речи сто восемьдесят четыре э-э-э-э, сто пятнадцать вот, девяносто семь и-и-и, пятьдесят одно "надеюсь вы меня правильно поняли" и, наконец, тридцать четыре "ну", которые частенько смахивали на "му", то суть дела сводилась к следующему. Когда молодому лидеру кубинской революции Фиделю Кастро после буйных событий 1959 года и 1963 года стало немного скучно, он решил подзаняться экспромтом революции в страны Центральной и Южной Америки. Помимо прочих усилий в этом направлении на кубинском острове Хувентуд странами соцлагеря во главе с незабываемым Советским Союзом была создана солидная инфраструктура по подготовке революционеров всех масштабов, от террористов - бомбистов, до будущих президентов Аргентин, Гондурасов, Ямаек и иже с ними. Дело происходило в далеком 1966 году, будущее социализма наблюдалось сквозь розовые очки, деньгами и ресурсами швыряли как попало, ради призрачной надежды на сохранение страшной тайны умудрились пересилить местных кубинцев с острова в город Пинар-дель-Рио и его окрестности таким образом, что практически все переселенные остались весьма довольными. Ещё бы, вместо тростниковой халупки с соломенной крышей оказаться вдруг в великолепной хрущевской пятиэтажке с горячей и холодной водой, ванной и унитазом. Немыслимое расточительство и, конечно, печально напрасное. Не прошло и десяти лет как стало ясно, что прелестный проект по подготовке руководящих кадров для южноамериканских государств потерпел легкое фиаско: Че Гевара погиб в Боливии, колумбийские патриоты увязли в кокаине, военные перевороты в Аргентине происходили раздражающе спонтанно, Чили затопили реки крови, но не тех, кого хотелось бы. И так далее, и тому подобное. ЦРУ оказалось слегка сильнее чем думалось, а дикие затраты ушли в песок. Уже в 1975 году грубая реальность жизни настоятельно потребовала ликвидировать этот проектище на фиг, тем более, что хваленая социалистическая экономика стала отчаянно пробуксовывать. Встретившиеся на очередном сборище коммунистические лидеры цокали языками, грустно покачивали головами, но рубить под корень не решались, капризный Фидель и так сильно переживал, что в потоке мировых новостей он стал окончательно второстепенной фигурой. Да и себя признавать наивными дурачками, ухнувшими тысячи тонн вполне материального добра псу под хвост, отчего-то не хотелось. На острове Хувентуд были проложены сотни километров дорог, сооружены три мощные электростанции, построено больше шести тысяч домов, в основном на две семьи или на два хозяина, а также магазины, склады, учебные здания, с десяток специальных полигонов для тренировок, в самой середине находились процессы по возведению порта и аэродрома, не очень больших, конечно, но все-таки. Отдать сие добро Кастро даром не хотелось, он в те годы и так катался сыром по маслу и было принято невероятное решение о перепрофилировании проекта. На острове решили построить отдельный коммунизм, то есть осуществить великий социальный проект по прорыву в будущее и обкатать на практике идеи о самоуправлении, лозунги "человек человеку друг, товарищ и брат", "от каждого по способностям, каждому по потребностям" и прочее, прочее. И пошла плясать губерния. Тысячи добровольцев, прошедших нехилую фильтровку на пригодность, с семьями и без таковых, со стран Варшавского Договора, как говорится, прибыли и начали. Даже с такой любопытной страны как Польша явилось около двух тысяч человек. Дело происходило под заботливым присмотром КГБ, Штази и ряда других, столь же симпатичных организаций. Само название "Закрытые территории" появилось в 1979 году после личного посещения неоколонистов сиятельным товарищем Фиделем. Он настолько расстроился от увиденного, что не только не выделил на эксперимент большую группу достойных кубинцев, но и вообще закрыл посещение острова рядовым гражданам своей страны. Чтобы они не догадались, как плохо они живут и не расстраивались по таким пустякам. А ещё говорят, что великие люди ослеплены своим величием и не способны на простую человеческую заботу о ближних. Десятки научных институтов политологии, социологии, обществознания пыхтели в те годы над переводом идей и мыслей великих идеологов коммунизма, в первую очередь Маркса, Энгельса и Ленина, в практическое русло в виде инструкций, рекомендаций, памяток, кодексов, указаний, толкований и обрушивали эту бумажную лавину на головы бедных переселенцев. Любопытно, что граждане закрытых территорий разделились тогда на три большие группы в оценке этих творений. Первая группа считала, что надо делать вид, будто вся эта макулатура читается и усваивается, вторая группа пыталась всерьёз читать, усваивать и как-то претворять, а третья почему-то называла эти творения порнографией.
  Эксперимент не сумел превратиться в яркое, праздничное шоу с фейерверками и постепенно интерес крупных политбоссов к нему упал. Фидель Кастро скоро остался единственным, кто бодро трепался о блестящих успехах "закрытых" товарищей, плёл какую-то ересь о наступлении гармонии человеческих взаимоотношений и время от времени привозил южноамериканских чиновников различного ранга, левого толка, разумеется, для ознакомления. Но вот грянул 91й год, европейский социалистический мир окончательно рухнул с дуба, а обитатели закрытых территорий повисли в воздухе, о них в суматохе тотального разрушения соцлагеря как-то подзабыли. Однако, вместо логического завершения всего дела естественным образом: часть людей разъезжаются назад по своим странам, другие остаются и принимают кубинское гражданство, а имущество эксперимента с любовью растаскивается, разворовывается, присваивается, с великой благодарностью, конечно, возвращающимися на остров местными жителями и вновь назначенными чиновниками, вместо такого, повторимся, практически неизбежного течения событий, произошла очередная метаморфоза. Когда летом 1992-го года Фидель и Рауль прибыли на остров во главе алчущей банды чиновников составом в полторы сотни товарищей, готовых ну прямо немедленно взять на себя все тяготы и заботы по управлению на острове людьми, имуществом, процессами переселения и перераспределения, произошла неприятная осечка. Пока будущие "хозяева" пили, гуляли и веселились страстно и предвкушающее, Фидель и Рауль нарвались на тяжёлые секретные переговоры с пятью, выдвинутыми общиной, руководителями территорий. О чём шла речь на этих абсолютно неожиданных словесных баталиях - до сих пор тайна за семью печатями. Какие договоренности были достигнуты за два дня разговоров, никто не ведает. Какой силой, какими аргументами пять руководителей убедили Фиделя и Рауля изменить планы - манящая тайна, о которую сломали зубы тысячи любопытных. Результат получился ошеломляющий, сто пятьдесят кубинских товарищей, страшно разочарованные и жутко страдающие с похмелья, на заре третьего дня покинули остров ни с чем. Ещё через два дня в красавице Гаване, после экстренного заседания партийного и государственного руководства Кубы, было принято решение о предоставлении острову Хувентуд статуса самоуправляющейся территории с чрезвычайно широкими полномочиями сроком на 250 лет. Фактически образовалось государство в государстве или, как тогда шутили западные политики, возникла отрыжка от отрыжки социализма. Третий этап, этого вышедшего из-под контроля проекта, продолжается и в наши дни. В мире существует устойчивый интерес к делам и событиям закрытых территорий, этот интерес здорово подогревается ощутимым дефицитом достоверной информации и разнузданной фантазией обиженных борзописцев. А обиделись рыцари пера и микрофона после того, как в 1999 году представители всех иностранных СМИ решением Бокрана были вышвырнуты с территорий и больше туда не допускались. Поводом послужил ряд статей в "Нью-Йорк Таймс" о массовом людоедстве на острове. С душепощипывающими подробностями и достоверными фотографиями. Сей мутный поток был с энтузиазмом подхвачен телеканалами, газетами, Интернетом. И по этой причине уже семь лет нога иностранного журналиста официально не ступала на остров. Но многие писаки продолжали и продолжают гнать пену, уверяя, что побывали там нелегально. Врут, наверное, поди разберись. Остаётся объяснить, кто такой Бокран. Тогда, в 92-м году, раздражённый Фидель потребовал от острова единоначальника, так как его тошнит от прошлой болтологии с пятью товарищами сразу и в будущем он будет общаться только с одним. Это мелкое пожелание, конечно же, островитяне удовлетворили, лидер закрытых территорий был назначен и получил официальный титул - "Большой красный начальник", а сокращённо - Бокран. Из громадного количества ерунды, имеющейся в Интернете о закрытых территориях, более или менее достоверной является следующая информация: численность населения составляет до полумиллиона жителей, уровень жизни неплохой, где - то на уровне Испании, экономика основана на рыболовстве, производстве различной сельхозпродукции, базы отдыха и санатории для богатых иностранцев, постройка яхт и катеров, подготовка иностранных военспецов и производство широкого спектра электроприборов. Законов, как таковых, не имеется, частная собственность под запретом, крупные иностранные инвестиции в развитии экономики острова отсутствуют, официальная религия - атеизм, в руках Бокрана сосредоточена вся реальная власть, въехать на закрытые территории сложно, выехать с них намного проще, от всякого рода международных программ, договоров, проектов островитяне старательно уклоняются, Интернета нет, мобильная телефонная сеть отсутствует. Активность в мировой политической жизни - ноль, наличие культурных международных связей - почти ноль, экономика и торговля - немного есть. Самая крупная неудача - слом хороших экономических мостов с южнокорейской "Daewoo" после того, как компания обанкротилась. Самая крупная удача - быстрое нахождение новых спонсоров для территорий после 1991-го года. СМИ болтали тогда, в частности, об одном аргентинском крупном скотопромышленнике и другом мексиканском нефтедельце. Сами они, правда, свое участие в финансировании территорий не признавали, но и не отрицали, а то, что оба со своими семьями регулярно отдыхают и лечатся в санаториях острова - это факт несомненный. Доклад Вторкина был закончен и он под вялые аплодисменты удалился в зал. Пал Палыч неспешным утюгом взобрался на трибуну.
  - Теперь все понятно? - утомленно спросил он у аудитории и обвел ехидным взглядом собравшихся. Довольные тварюги, счастливым образом увильнувшие от сокращения штатов, ответили дружным гулом. Можно было уловить: "да", "почти", "конечно" и что-то про кубинскую мать Вторкина. Последнее было несомненным перегибом, так как славный компьютерщик явно не имел родственников на острове свободы.
  - Ладно, ладно, - примирительно поднял руки шеф ток-шоу.
  - Перейдем к делу.
  Действие последней фразы изумило видавшего виды гендиректора телеканала. Все присутствующие мгновенно заткнулись, мелькнули и замерли ручки и блокноты, лица сосредоточились. Помедлив несколько секунд, для сгущения деловой атмосферы, Пал Палыч продолжил.
  - Рядом с нами упал счастливый случай, есть возможность заполучить парочку закрытых территориалов на нашу программу. Я планирую их регулярное появление в течение года. Как вы считаете, господин спецрейт, это может привести к успеху?
  Спецрейт встал, виновато улыбнулся и, не сделав даже автоматической попытки достать свой секретный аппарат с кнопками, сразу ответил.
  - Подъем рейтинга в устойчивом варианте очевиден, практически при любой работе с материалом. Регулярное появление бокрановцев в программе - это козырный туз, это даже лучше, чем, например, заполучить Клаудию Шиффер с её Каспаром на такой же период. Уважаемый специалист сел, удостоился от Пал Палыча персонального кивка и улыбки, после чего шеф передачи стал чеканить речь дальше.
  - Ну вот ещё, при любой работе с материалом. Тот, кто не только попытается работать вполсилы, а лишь подумает об этом - вылетит вон мгновенно. Перехожу к распределению задач, будьте предельно внимательны, повторять не буду. Первая группа, старший Даумян, психолог Ураева, возьмёте в помощь одного, двух человек, если понадобится. Составите примерный психологический портрет молодого представителя территорий, его вкусы и привычки, стандартные реакции
  на различного рода раздражители. Также предоставите два списка тем и вопросов, в первом соберёте самые узкие и больные места, от обсуждения которых у дорогих гостей будут болеть зубы или заколет в почках. Во втором - самые разговорные, очень интересные для них вещи, на которых можно увлечься и потерять самоконтроль. Вторая группа - Игнатьев и его люди. Как обычно, разрабатываете тематику будущих передач, на 25 программ, это полгода. Предусмотреть максимально возможное разнообразие степени участия территориалов в каждой программе, от простых зрителей до главных героев. Не стесняйтесь пробежаться по прошлым передачам и, немного переделав, снова пустить их в ход, мне видится, что с участием гостей издалека, они зазвучат совсем по-новому. На лобовое обсуждение внутренней жизни и порядков острова Хувентуд разрешаю не более трёх программ. В остальных лавируйте, у нас - у вас, а ещё лучше: у нас - так, что скажете? Первую десятку передач сделаете скелетно, с подробной разработкой второго плана. Третья группа, Цедерштрем со товарищи, соберёте весь возможный материал статистического толка, обязательно в сопоставлении с показателями других стран, в первую очередь с Россией. Заодно узнайте что-нибудь об их знаменитостях и выдающихся людях, штук 15 я думаю хватит. И, наконец, последняя группа, Левшенко, Гутник и остальные займутся подбором участников и героев передач, то есть своим привычным делом. Обязательно припасите троечку упёртых коммунистов, которые не сумели впитать новые ценности и постарайтесь найти людей, которые искренне интересуются делами закрытых территорий, как сторонников, так и противников. Экстремистов типа Зюганова, Новодворской и Жириновского пока не звать. Всем группам даю срок в одну неделю. А через неделю в это же время, в этом же месте вы собираетесь, к вам присоединяются ведущие и техперсонал, а, может быть, и ещё кто-то. И делаете сценарии. Даю ещё одну неделю на изготовление первых пяти программ с территориалами в полном, законченном виде и следующих пяти программ в черновом варианте. В первых двух передачах придержите лошадей, пусть наши гости побудут просто зрителями, можно задать им один - два вопроса. За сведениями по ходу работы можете обращаться к товарищу Вторкину. Уже сегодня он приготовил первичные материалы, необходимые для начала процесса. Руководители групп могут подойти и получить. Собрание закончено. Желаю творческих успехов.
  После пятиминутного жу-жу-жу и ша-ша-ша помещение опустело. Гендиректор и Пал Палыч остались одни и получился внеочередной тет-а-тет. Первым прервал молчание более высокий начальник.
  - Восхищён, абсолютно восхищён вами Пал Палыч! Какой стиль, какие методы руководства! Исключительно обобщать и глубоко внедрять во все наши отделы и службы. Премия за мной.
  После чего неожиданно продекламировал.
  - По кивку с пол-оборота
  - Лягушки кинулись с болота
  - Выполнять скорей работу
  - О-о! Е-е!
  Ошарашенный собеседник сумел только покраснеть, скромно потупить взор и шаркнуть правой ножкой. Генеральный с воодушевлением и возрастающим хитрым блеском в глазах полез дальше.
  - Ежели дозволите дружище, выскажу несколько мыслишек, случайно забредших мне в голову. Представьте, что у ваших великолепных гостей в нашей стране или поблизости могут оказаться давно или никогда не видимые ими родственники. Материальчик может оказаться забойным, а родственнички весьма близкими. А с другой стороны, с закрытых территорий люди всё-таки эмигрируют, в основном те, кто не вынес существующих там порядков. Возможно, стоит их поискать и привлечь. Я б лично с удовольствием глянул на скандальчик между бывшими и нынешними.
  Глаза директора телеканала достигли максимально возможного блеска, как у вошедшего в раж мартовского кота, и он опять внезапно выдал на гора очередной литературный перл.
  - Мне понятен выбор ваш
  - Восхищает антураж
  - Но за этими делами
  - Не теряется ль типаж?
  Пал Палыч смертельно обиделся на себя за то, что симпатичная мысль о родственниках и эмигрантах объехала мимо его головы по далёкой круговой траектории и небрежно забрела в башку гендиректора, по большому счёту - куда попало. Ругая чей-то крепкий задний ум и сравнив свои мозги с протухшим холодцом, отождествив всю свою личность с самым застывшим, вдумчивым сталактитом в мире, Палыч окончательно расстроился, когда понял, что не может догадаться, к чему пришить последние вирши своего телебосса.
  - Спасибо за прекрасные идеи, обязательно буду использовать. Мне не почудились какие-то сомнения?
  Генеральный качнул рукой, стал серьёзным, блеск в глазах исчез. Осторожно подбирая слова, он заметил.
  - Пал Палыч, вы, конечно, непревзойдённый мастер по завлечению на ваше телешоу замечательных людей. Когда я слышал, что вам не удалось заманить к себе того или иного господина, то в душе смеялся, отлично зная, что это или наглое враньё, или, как говорится, не очень и хотелось. Так что с этой стороны всё в порядке. Неясность в другом. По всей большой Европе шастают не более полусотни территориалов. У вас надёжные сведения об их появлении здесь?
  От неожиданности Пал Палыч похолодел, но уверенно ответил.
  - Да. Конечно... Несомненно...
  - Тогда желаю здравствовать и очень рассчитываю на успех.
  Тет-а-тет на этом завершился. Связанные одной целью вышли в коридор и сердечно распрощались.
  - Скажи что-нибудь умное.
  - А ты дашь десятку?
  Пал Палыч сидел у себя в кабинете и терзался смутными сомнениями. Секретарша Любочка ещё никогда его не подводила, но ведь всё когда-нибудь случается в первый раз. Текущая работа с бумагами не только не отвлекала, а раздражала всё сильней. Мысль о возможной ошибке насчёт приезда территориалов на учёбу была непереносима, вызывала нервную дрожь и спазматическую тошноту. Наконец, махнув на всё рукой, Пал Палыч помчался к Любочке домой за спасительной ясностью. Сидевшая дома на бюллетене с Леночкой секретарша обрадовалась приезду шефа и, не слушая никаких возражений, затащила его на кухню попить чай с лимоном под вишнёвый пирог. Пока гость мялся, не решаясь задать интересующий его выше крыши вопрос, хозяйка взяла инициативу в свои руки и попросила рассказать о сегодняшних конторских делах. Смертельно уставший к концу забойного трудового дня Пал Палыч взялся что-то мямлить, делал это вяло, с явным замедлением темпа из-за толкающего в дремоту действия горячего чая в желудке. После того, как гость во второй раз удачно клюнул носом прямо в нарезанный на блюдечке лимон, Любаша шлёпнула его по затылку, подвинула изящную хрустальную пепельницу, и они молча закурили. Окончание процесса по закачиванию дыма в лёгкие Пал Палыч встретил совсем другим человеком, нежели его начало. Три вещи воодушевили его. Во-первых, он увидел, что Любаша и в домашней обстановке, без боевой раскраски и спецодежды на выход, очень мила и красива. Во-вторых, его приятно изумили новые кухонные обои. Если настенные, с рисунком в виде однотонных светло-зелёных яблок с тремя резными листочками на общем тёмно-зелёном фоне с крупными белыми точками, были ещё туда-сюда, то потолочные, жёлтые кактусы рядами в розовом окружении, сразу рождали фразу "и кактусы кровавые в глазах". И, в-третьих, сжимающая Пал Палыча тугая нервная пружина внезапно плавно и сильно развернулась, но трансформировалась не в истерические вопли с топаньем ног и битьём посуды, а в незаурядный актёрский талант, когда он по второму кругу стал описывать конторские дела дня. Представление в лицах: Вторкина с папкой, хитромудрого гендиректора, самосокращающихся творцов, Фиделя Кастро и, наконец, самого Пал Палыча, сопровождалось весёлым смехом хозяйки со взрывами хохота в самых удачных местах. Стало очевидным, что любые трудности, жизненные катастрофы гостю нипочём, он всегда сможет зарабатывать уличной пантомимой. Когда, в конце мини спектакля, до Любы дошло, почему Палыч свалился к ней в гости, как снег на голову, она зашлась в приступе неудержимого смеха с оттенком звенящих колокольчиков, а на глазах выступили крупные слёзы.
  - Ой, не могу, уморилась как дура. Ха, ха, ха. Милый, ты тоже дурак. Ха, ха, ха. Дай отдышаться. Ха..., ха..., ха...
  Люба, схватившись руками за живот, рухнула лицом на стол и с минуту её плечи конвульсивно вздрагивали. Наконец, осознав, что ведёт себя неприлично, она выпрямилась и опять зашлась в приступе неудержимого хохота. Довольный произведённым эффектом шеф нежно поглядывал на свою секретаршу и тоже тихо давил хи-хи. Люба достала откуда-то платочек, вытерла слёзы и сопли, после чего утешила Пал Палыча.
  - Умоляю, не изволь беспокоиться, всё, что я говорила про приезд студентов к нам с закрытых территорий - правда. Они действительно здесь.
  - Но откуда ты знаешь? Боюсь даже думать, что ты можешь искренне заблуждаться.
  И здесь хозяйка шарахнула гостя железобетонным аргументом.
  - Трудно не верить своим глазам и ушам после того, как мы с Верой пробыли у территориалов в гостях больше четырёх часов и, помимо прочего, я с большим любопытством листала паспорта гостей, они у них такие странные.
  Придавленный неотразимым доводом Пал Палыч почувствовал большое облегчение. Червяк сомнения обиделся и окончательно зачах.
  - А кто такая Вера?
  - Это моя подруга, ты её не знаешь.
  - Ну, хорошо. У тебя есть их координаты?
  Люба опять пережила приступ внезапного смеха, а когда с ним справилась, достала с полочки листок и подала шефу.
  - Милый, я ж не вчера на работу устроилась, а склероз пока не наступил. Здесь домашний адрес с телефоном и институтские места обитания, чуть подробнее. Рекомендую отлавливать их завтра с утра в третьем корпусе.
  Пал Палыч впился в листок глазами и с удовлетворением про себя отметил, что Люба была права и в мелочах - район действительно престижный, а институт - энергетический. Настенные часы простукали пять вечера и хозяйка, сказав "минуточку", вышла с кухни. Вернулась она, понятно, только через десять минут, а вовсе не так, как обещала, зато с полусонной Леночкой на руках. Бледная, растрёпанная девочка с синим шарфиком на горле выглядела весьма прелестно и у гостя трогательно сжалось сердце. Улыбнувшись маленькой лапоньке, Пал Палыч усердно клял свою тупость, которая позволила ему явиться в гости в дом с маленькими детьми без шоколадки, апельсинчиков или, на крайний случай, баночки маринованных огурчиков. Не найдя выхода, он подарил Леночке пятьсот рублей и поинтересовался, где Федечка?
  - На гандболе с няней, - ответила Любаша.
  - Он в пятилетнем возрасте увлекается гандболом? - изумился Пал Палыч.
  - Нет, няня увлекается гандболистом, - невозмутимо отпарировала хозяйка.
  Поболтав ещё минутку-другую, гость сообразил, что ребёнка на кухне ожидают различные противопростудные процедуры и поспешил откланяться. В прихожей обулся, поцеловал Любаше руку на прощание и, спускаясь по лестнице, мимоходом подумал.
  - Интересно, всё-таки, Леночка не от меня случайно? Никак не обзаведусь весьма полезной привычкой записывать и сохранять даты интимных контактов.
  Пал Палыч жалел об этом примерно один раз в четыре года, но исправляться не спешил. К чести хозяйки дома следует заметить, что к моменту появления дочки на кухне сигаретный дым был изведён на нет трёхминутной работой вытяжной системы, хрустальная пепельница сияла чистотой, а окурков нигде не было видно.
  Печально кончилась охота, торчат ботинки из болота.
  Постановив себе, что дело надо решить непременно нынче вечером, Пал Палыч сел дома за телефон. И быстро понял, по особой вежливой тональности автоответчика: территориалы дома, но к телефону не подойдут ни за какие коврижки. Стало быть, надо надеяться на личный визит. Решив предстать в наилучшем виде, Пал Палыч предоставил право подбора гардероба жене, а сам засел в ванной и предался освежающим процедурам. Через пару часиков свеженький, побритенький, благоухающий, в отутюженном костюме и при галстуке, он глянул на своё отражение в зеркале и остался доволен, территориалы ни за что не устоят. Подъехав на такси по адресу на листке, Пал Палыч первым делом оценил место обитания гостей и даже присвистнул от удивления. Четырнадцатиэтажный дом по внешнему виду, ухоженному двору и видеокамерам наблюдения скромно претендовал на то, что в нём существуют чиновники очень высокого ранга. Пройдя мимо сидящего у входных дверей с внутренней стороны охранника с электродубинкой, который не обратил на него особого внимания, Пал Палыч оказался перед вахтёршей и натуральным шлагбаумом в чёрно-белую полоску, который недвусмысленно преграждал путь к заветной двери господ территориалов. Догадавшись, что поднятие этой дурацкой полосатой палки всецело зависит от старушки вахтёрши, наш неотразимый герой небрежно пустил в ход своё обаяние. Однако на поверку божий одуванчик оказался крепким орешком Брюсом Уиллисом. Выяснив по своим спискам, что никакой заявки на гостей из искомой 73-й квартиры нет, местный Цербер без особых церемоний высказал пожелание увидеть спину посетителя да, и то ненадолго. Пал Палыч пустился во все тяжкие: сперва стал льстить бабусе, будто она очень молодо выглядит, лет на 12-16, потом понёс бред о материальной стимуляции обиженного старшего поколения, называя это своим личным долгом, затем толково ругал Сталина и погоду и, наконец, скатился на уговоры, умоления и нижайшие просьбы. Ничего не помогло, вахтёрша всё внимательно выслушала, но осталась непреклонна. А на последнюю попытку уговорить её связаться по внутренней связи с 73-й квартирой и сообщить о приходе нежданного, но очень, очень важного гостя, высказалась классически "беспокоить не велено". Пал Палыч с горя прикинул варианты несанкционированного проникновения ниже или выше шлагбаума, но благоразумно воздержался. Цветная картинка, мелькнувшая на мгновение перед внутренним взором, как пара дебильных охранников-мордоворотов лихо метелит его дубинками с довольным гыканьем где-нибудь у лифта или посредине лестничного пролёта, оптимизма не добавляла. Окончательно приняв поражение, неожиданное и потому вдвойне обидное, Пал Палыч со злости, перед тем, как уйти, совершил небольшую пакость, о которой потом очень жалел. Глядя старушке в переносицу, он произнёс кодированную фразу, состоящую из четырёх небольших предложений. Основной негатив ударял незаметно по личностной психологии и только специально выставленный наружу видимый хвостик царапал чуть-чуть психику. Давненько Пал Палыч не баловался такими вещами, да, собственно, и не собирался. Вернувшись домой и лёжа на диване, он потягивал холодное пиво, почитывал последние футбольные новости и, время от времени, в мозгах проскальзывала мысль о каком-то недотёпе, которому говорили что-то о третьем корпусе.
  Назло надменному соседу здесь будет взрыв произведён.
  Виновники описанного выше большого переполоха, ни о чём не подозревая, мирно занимались "исследованиями кривых второго порядка". Всё началось ещё утром по дороге в институт на маршрутке, когда парень-территориал проиграл девушке-территориалу довольно глупое пари на тему, кого будет больше на следующей остановке, мужчин или женщин? Он поставил на женщин, так как знал, что мужчины внешнего мира более ленивы и рано вставать не любят, а она поставила на мужчин, поскольку другого варианта всё равно не было. Как на грех, именно на спорную остановку припёрлись спозаранку трое забулдыг, явно несобирающиеся никуда ехать, и склонили чашу весов в пользу, с позволения сказать, мужчин, которые и победили в количестве с потрясающим душу счётом 7:6. Проигранное пари аукнулось вечером дома и парню пришлось исполнять три желания своей дорогой землячки. Для начала ей захотелось увидеть десятиминутное исполнение ламбады с элементами канкана и, непременно, в сценическом костюме, состоящем из трусов и носков-парашютов. На второе, высоко трагичным голосом, был исполнен романс "Не уходи, побудь со мною". Причём исполняющий стоял на возвышенности, то есть на стуле, и был обёрнут голубой простынёй. Ну, а третьим желанием стало увидеть изображение живого варана, мечущегося по пустыне Сахара в поисках воды. С непременным высовыванием языка как можно дальше. По окончании представления парень притворно показал несуществующий гнев и с преувеличенно зверским видом набросился на молодушку, схватил её в охапку и завалил в постель. Затем, демонстрируя нетерпение и крайнюю степень возбуждения, жарко задышал ей в правое ушко восклицая.
  - Я весь горю... Давай... Давай скорее... Скорей, скорей... Давай... Ах... Ах!"
  При этом он крепко обнимал красавицу руками и ногами, старательно показывал, что хочет сорвать с неё всю одежду сразу и даже, в знак серьёзности своих намерений, совершал ритмичные движения телом вперёд и назад, позаботившись, чтобы партнёрша ощутила их в области груди, живота и бёдер. Девушка в этот момент чувствовала себя счастливой, задыхающейся и инстинктивно внутри сжалась от несколько неожиданного "взрыва чувств" своего друга. Именно на это коварный злодей и рассчитывал. Показательно неумело он стянул с неё майку, спортивные штаны "Адидас" подольской фабрики, затем нижнее бельё, в общем, от такого раздевания не расслабишься. Сам же разоблачился быстро и ловко, минут пять ласкал подружку губами, руками, поцелуями, поглаживаниями, пощупываниями, после чего живо перешёл к самому интимному в наиболее распространённом варианте. Ещё через 2-3 минуты герой-любовник заполучил полное удовольствие, чмокнул благодарно девочку в щёчку и затих рядом с ней в сладкой истоме, закрыв глаза. Лёгкое отмщение за бесплатный концерт состоялось. Разбуженное желание у партнёрши нарастало и жаждало "продолжения банкета", от которого, невзирая на все её интимные ласки, он уклонялся пол благовидным предлогом усталости. Промариновав прелестницу минут пятнадцать и решив, что этого вполне достаточно, парень приступил к нежным и страстным играм предварительной стимуляции. Красавица отвечала не менее страстно и порывисто, дыхание любовников становилось всё тяжелей и прерывистей, тела ритмично изгибались, освещаемые настольной лампой, временно пониженной в ранге до напольной, а счастливые стоны и вздохи, а также следующие за ними вскрики наслаждения не имели ничего общего с тем притворством, с которого интим, собственно, начинался. На три часа любовники, поглощённые полностью друг другом, отключились от остального мира. Так что Пал Палыч совершенно напрасно расстраивался, что не сумел в такой замечательный вечерок повидаться с ними.
  - Официант, что это за гадость вы принесли мне на тарелке, да ещё так мало?
  Пал Палыч заехал с утра на работу, чтобы провернуть несколько неотложных дел. Он порадовал Вторкина ежемесячной дополнительной оплатой в две тысячи рублей, чем породил у последнего всплеск трудового энтузиазма. Потом осмотрел по очереди у всех четырёх групп начало деятельности на территориальную тему и в целом остался доволен. Наконец, выслушал доклады выпускающего ближайшую передачу и подготавливающего следующую, через неделю, на всякий случай построжился и дал семь ценных указаний. Оставшиеся свободные полчаса употребил на чашечку кофе, выкуривание одной сигареты, а также на приведение в полную ясность мыслей по поводу предстоявшего абордажа. Ровно в десять утра на чёрной служебной "Волге" Пал Палыч прибыл в энергетический институт, где до сих пор не ступала его творческая нога. Солидный внешний вид, небольшой кожаный дипломат с белыми пластмассовыми буквами "Инфбюропресс " и неуклонное следование пословице "все пути ведут в Рим" вскоре привели его к цели, точнее к двери с табличкой "Экспериментальная лаборатория физических кондиций". Невольно дрогнув и совершенно не желая испытывать свои кондиции, Палыч тем не менее проник внутрь. По обеим стенам слева и справа тянулись стеллажи до потолка, а на их полках стояло, размещалось или просто валялось различное электрооборудование и какие-то провода. Недалеко от окна у противоположной стены располагались два стола со стульями, на первом столе стоял компьютер со всеми наворотами, предназначения примерно половины Пал Палыч не взялся бы угадывать даже за деньги, а за вторым столом как раз и сидели студенты-территориалы и местный младший научный сотрудник. Было заметно, что вся троица увлечена интересным разговором, поэтому явление нового лица прошло практически незаметно. Только парень-территориал глянул на вошедшего, но Пал Палыч, мгновенно оценив ситуацию, выразительным жестом показал, что не стоит прерываться по пустякам и обращать на него внимание. Парень вернулся в тройственную беседу, а дорогой гость уселся на стул, стоящий недалеко от двери, молясь всем богам, чтобы тот не скрипнул. Он был рад представившейся возможности понаблюдать за будущим теле товаром, не раскрывая себя. Первым делом - внешность.
  Парнишка выглядел чуть моложе своих двадцати пяти, темно-русый, голубоглазый, очень спокойный, примерно сто семьдесят пять на семьдесят пять, лицо симпатичное, фигура пропорциональная, светло-серый недорогой костюм, синяя рубашка без галстука, новые чёрные туфли. В принципе, на среднюю четвёрочку потянет. Девушка идёт очевидно по другому варианту: брюнетка, волосы длинные, глаза большие тёмно-зелёные, сто семьдесят два на пятьдесят семь, кожа белая, сложение хорошее, ноги вполне длинные, даже в повседневном прикиде из вельветовых коричневых брюк и зелёном свитере смотрится прилично. Общая оценка - пять. Вывод очевиден - можно обоих вставлять в телеящик безо всяких ухищрений. Здесь Пал Палыч ухмыльнулся сам себе и своей устаревшей шкале, вспомнив, какие морды нынче теснятся на экране. Вторым делом - речь, манера держаться и отношения территориалов между собой. Ещё несколько минут профессионального изучения и первые выводы готовы. Ведут себя непринуждённо и естественно, свободно, но сдержанно, жестикуляции немного, особенно у парня. Отношения между собой очень хорошие, на всеобщее обозрение не выставляемые, однако старого воробья на мякине не проведёшь. А вот знание русского разговорного на отлично оказалось для Пал Палыча приятной неожиданностью. Он тщательно вслушивался в беседу территориалов с мэнээсом, стремясь выявить акцент или затруднения в выражении своих мыслей, и ничего не нашёл. Зато сумел поймать смысл разговора и стал следить за его дальнейшим развитием. Речь шла о результатах экспериментов по фиксированию двадцати физических параметров состояния человека, таких как: температура, масса, размах колебаний пальцев вытянутых рук, сила, влажность кожи и ряда других, до и после события. Событие подбиралось экспериментаторами, например, оно могло состоять из 15-и минутной усиленной физической нагрузки или 10-и минутного непрерывного плача при разделке лука, или даже им было получасовое размышление о проблемах жидкого топлива. Сотни состоявшихся опытов требовалось обработать и полученные результаты обобщить. После чего состряпать очень важные и крепко научные выводы. Обсуждение деталей проведения самих опытов не вызвало у собеседников разногласий, просто были уточнены некоторые моменты. Но, когда девушка спросила, что, собственно, от этих опытов ожидали и с какой целью их проводили, младший научный сотрудник прямо не ответил и стал ходить кругами. Для начала он заявил, будто для правильного подведения итогов это знать совершенно не обязательно. На что парень-территориал вполне резонно указал на возможность различного подхода к делу, например, с медицинским уклоном, или с биологическим, а можно и с физическим. Не особенно смущаясь мэнээс свернул на второй круг и заговорил о возможной предвзятости в обобщающих выводах, если иметь перед глазами те выводы, которые хотелось бы получить. Здесь Пал Палыч удивился, с чего этот джентльмен крутит хвостом? Не может быть, что бы такую ерунду заказало серьёзное, секретное ведомство. Тогда что? Ещё минута усиленного размышления и его озарило. Младшенький пашет на своего старшенького, докторская диссертация которого до того паршиво выглядит, что, несмотря на гарантированно успешную защиту в недалёком будущем, срочно потребовалось для приличия разбавить словесный винегрет научной туфты хоть какими-то экспериментальными данными. Если цель опытов действительно такова, то признаваться в этом территориалам стыдобно и унизительно. Отсюда и круги по воде. Пал Палыч тряхнул головой, отгоняя пришедшие мысли, и опять включился в прослушивание. Момент оказался удачным, сотруднику института видимо надоело извиваться ужом на вилах, и он решился на откровенное враньё, будто бы заказ сделал транспортный отдел МЧС для создания сборника рекомендаций своим водителям и лётчикам. Главная цель - безаварийность в сложных условиях.
  - Ага, держи карман шире, станет МЧС связываться с такими лопухами. Уж если им понадобится отмывать деньги, то не в этой же энергошаражке. Ну, брехун задрипанный! - молча возмутился Пал Палыч и внезапно вздрогнул.
  Последняя мысль про брехуна задрипанного резко срезонировала с чьими-то мыслями о том, что врать плохо. Беседа за столом смолкла, оба территориала с интересом смотрели на сидящего у двери гостя. Поняв, что в лаборатории есть ещё кто-то, сотрудник повернулся, увидел Пал Палыча и поинтересовался.
  - Вы ко мне?
  - Я, собственно, к вашим студентам, не помешаю?
  - Нет, нет!
   Младший научный сотрудник явно обрадовался некоторой передышке.
  - Беседуйте на здоровье, мне как раз надо ненадолго исчезнуть.
  С этими словами он с явным облегчением удалился, ощупью проверив в карманах наличие пачки сигарет и коробка спичек. Пал Палыч, всё ещё изумлённый случившимся с ним в реальности проявлением подобия телепатии, подошёл к территориалам и представился, в ответ они также назвали себя.
  - Мэл Васильевич и Мэла Инеевна.
  - Неужто твоего папулю Инеем зовут? - не поверил Пал Палыч, а вслух изложил свою нужду и надежду.
  В ответ территориалы не таясь переглянулись пару раз и Мэл пригласил Пал Палыча вечером к себе домой в гости для делового обсуждения. Договорившись на восемнадцать тридцать и приветливо распрощавшись, все вернулись к своим занятиям. Студенты - терзать накурившегося мэнээса, а Пал Палыч - руководить своим беспокойным коллективом.
  Витька Рожок - толстый пирожок, дразнилка.
  Виктор Леонидович Рожков, ответственный за показ шоу в ближайшую субботу, олицетворял собой типичный случай недовольства и неудовлетворения. Отснятый материал никак не желал укладываться в приличные рамки, хотя тема была плёвенькой и монтажёры трудились на совесть, предлагая различные комбинации в теле подаче, даже задом наперёд. Подумаешь, ну рассуждали на передаче о правильном воспитании детей, это же не вопрос об обязательном страховании автотранспорта. Примерную девочку - налево, двоечника-хулиганчика - направо, положительную маму-интеллектуалку, воспитывающую детей по Споку, - на передний план, папу-работягу, склонного к дубоватости, - на задний, очень заслуженную учительницу с застывшим лицом и чудными нравоучениями располагаем по центру, а сверху накрываем всё это невероятной историей про сверхчеловеческую доброту с показом жертв этой доброты и готово, вся страна рыдает от умиления. Не требует сия схема особой доработки и снято всё подходяще, а вот поди ж ты. Когда первый вариант монтажа при просмотре вызвал у Виктора Леонидовича лёгкую тоску, и это при отсутствии рекламных вставок, он решил, что произошла какая-то случайность. Техники, глубоко наслаждаясь несчастьем ближнего, поддержали его в таком мнении и выразили полную готовность, засучив рукава, немедленно внести все необходимые корректировки, которые только душа выпускающего программу пожелает. Второй вариант получился похуже, третий - уже откровенно неудачно, а пятый вполне мог послужить наглядной иллюстрацией, какие передачи не надо смотреть, дабы не растрачивать попусту драгоценное время, которого у пока ещё живого человека не так много. Достойнейший Виктор Леонидович пыхтел, потел, паниковал и ничего не мог понять, все его добрые намерения оказались тщетными. Ужасное ощущение беспомощности охватило всё стокилограммовое существо выпускающего, а угроза полного провала на глазах техслужащих окончательно парализовала последние мысли о телешоу. Да, он довольно редко играл эту роль, главным образом в экстренных случаях, как и сейчас, когда все ударные силы брошены в территориальный прорыв, но никогда такого конфуза не случалось. Что же делать? Осторожно оглянувшись, Виктор Леонидович обнаружил сгрудившийся у монитора техперсонал за вторым просмотром пятого варианта. На их лицах явно отражался благоговейный ужас от созданного с их же участием творения. От полного ступора товарища Рожкова спасла Лена Ураева, которая заглянула к монтажникам в поисках шефа телешоу. Услышав, что начальника здесь нет, она уже хотела уйти, но странный вид Виктора Леонидовича мгновенно разбудил профессиональное любопытство психолога. Ленчик, как все её называли, подсела к несчастному и через пару минут суть дела в общих чертах была выяснена. Потом она нежно и душевно загнала Виктора Леонидовича в образ обиженного тёмного облака, а себя представила знойной пустыней, страждущей дождя, который и не замедлил пролиться во всех своих горьких подробностях. С трудом сдержавшись, чтобы не закопаться глубже в натуру Рожкова, азартно выявляя его детские страхи и подробности интимной жизни, Ураева улыбнулась на искреннее недоумение лысого великовозрастного дитяти, почему сегодня такой кошмар выходит, а раньше всё более менее получалось.
  - Да потому, что раньше, бабуинчик, ты здесь сидел, как минимум, в паре с настоящим выпускающим, который деликатно делал вид большой значимости твоего творческого вклада в результат, - пропела Ленчик про себя - а ты тогда конечно же поднахватался, да что-то нынче сильно растерялся.
  Пометив себе, что за Рожковым будет должок, психолог взялась исправлять ситуацию. Вначале она примерила на себя функции руководителя застопорившегося дела и вернула, с удовольствием подчинившуюся ей бандгруппу, к первому варианту. Немного погодя, задав направление работы и увидев, что Виктор Леонидович обрёл уверенность, а монтажники наконец-то вышли на тропу бескорыстной любви, то есть активного сотрудничества, Лена Ураева сменила и свою роль руководителя на творческого диспетчера. Воспрявший духом Рожков удвоил усилия, Ленчик, а также один из монтажников, всего по одному разу помогли ему вырулить с узловых моментов в нужную сторону и всё. Через два часа дело было завершено. Сорока пятиминутный ролик действительно приличного качества спокойно мог ожидать пятнадцать минут рекламы и показа по телеящикам в ближайшую субботу. Одно только омрачало Ленчика-психолога, она любила смотреть родное ток-шоу, не зная заранее ничего ни о теме, ни об участниках, если так получалось, конечно, и угадывать какой творец, в каких частях передачи себя проявил и чем желал выделиться. А на этот раз "кина не будет", сама участвовала в монтаже и не искать же действительно свою руку.
  Не стой под стрелой, козлёночком станешь.
  Повторное проникновение к заветной двери территориалов прошло гораздо успешнее, чем первое, а при поднятии шлагбаума в ушах Пал Палыча зазвучал полонез Огинского. Впустившая его в квартиру Мэла гостеприимно пригласила визитёра в зал, где уже стоял накрытый стол. Планировка жилища была не лишена интереса, сразу за входом - комната-коридор, размером пять на пять, на каждой из оставшихся трёх сторон по две двери, налево спальня и кухня, прямо туалет и ванная, направо зал и встроенный стенной шкаф, размером два на три. Кухня имела выход на балкон, а зал - на лоджию.
  - Неплохо живут в наше время студенты! - подумал Пал Палыч и развеселился.
  Деловой разговор начался несколько позже, когда на освобождённом от тарелок, вилок и хлебницы столе расставились чашечки с кофе, сахарница и вазочка с пирожными. Неожиданно легко территориалы дали принципиальное согласие на своё участие в ток-шоу, а согласование по основным пунктам и деталям этого участия оказалось для Пал Палыча довольно неожиданным, но, в конце концов, вполне приемлемым. Высокие договаривающиеся стороны сошлись на следующем: Мэл и Мэла получают гонорар в сорок тысяч евро, который надлежит положить на банковский счёт берлинского координатора, помимо этого нанявшая их сторона обязуется сама утрясти законным способом все налоговые вопросы с этой суммы, взамен территориалы подписываются на годовое участие в передаче Пал Палыча. Они каждую субботу с десяти до двух дня предоставляют себя в распоряжение съёмочной группы, а один раз из четырёх работа на площадке может быть продлена на час. Мэл и Мэла также согласились, что будут говорить на любые темы безо всяких ограничений и этим порадовали Пал Палыча, но тут же огорчили его, отказавшись от любой предварительной подготовки, тем более от исполнения каких бы то ни было ролей, а заодно от одежды, грима и прочего студийного антуража. Шеф передачи проворчал, что глубокоуважаемые студенты очень заметно усложняют его задачу.
  - Конечно, зато становится ясным, почему мы не захотели шестьдесят тысяч, - обворожительно улыбнувшись, ответила Мэла.
  Пал Палыч только крякнул, однако немного утешился, получив полную свободу монтажа и показа снятых кадров безо всякого согласования с территориалами. К тому же Мэл, с молчаливого попустительства Мэлы, всё-таки одобрил предложение шефа программы, что в некоторых случаях в служебной машине, которая их будет привозить на съёмку, специальный его посланник просветит студентов о теме предстоящего действа. За эту уступку территориалы оговорили предоставление им той же служебной машины для возвращения со студии домой. После всех этих перипетий общение хозяев с гостем окончательно сместилось на милые безделушки. Мэл и Пал Палыч расслабились в креслах на лоджии и раскурили знаменитые кубинские сигары, Мэла присоединилась чуть позже и принесла на подносе ещё пару чашек кофе, а гостю - рюмку коньяку с большой шоколадной конфетой. Для начала руководитель ток-шоу заметил, что у них есть общая знакомая - секретарша Люба.
  - Да, припоминаю, очень милая женщина,- вежливо ответил бокрановец. В свою очередь Мэла поинтересовалась, не надоедят ли быстро телезрителям господа территориалы и, вообще, зачем они понадобились в ток-шоу с интригующим названием "Всякая всячина". Пал Палыч пояснил, что сколько воды сегодня не пей, завтра всё равно ещё хочется, а участие Мэла и Мэлы резко увеличит интерес к программе, количество смотрящих её телезрителей и, наконец, денежные доходы за рекламу и не только за рекламу. Он всё же не смог удержать любопытство и спросил у Мэлы насчёт её отчества и, заодно, удивился тишине, царящей в квартире весь вечер. Девушка объяснила, что в закрытых территориях родившиеся мальчики получают отчество по отцу, девочки - по матери, а любимую маму зовут Инея, очень на её взгляд красивое имя. Мэл со своей стороны добавил насчёт тишины, обусловив всё прекрасной изоляцией и отсутствием телевизора и магнитофона. Пал Палыч не поверил сначала, а потом, провозгласив телевизор и видеомагнитофон двумя из трёх светочами цивилизации, попросил территориалов обзавестись таковыми, хотя бы для просмотра самих себя. Мэл с Мэлой посмеялись и пообещали, если уважаемый гость раскроет третий символ цивилизации. Не моргнув глазом, Пал Палыч указал на Пенталгин. В таком непринуждённом духе беседа продолжалась до десяти вечера, после чего гость решился уходить. Хозяева настояли на вызове такси и проводили своего предполагаемого работодателя к машине. В лифте Мэл сказал Палычу, чтобы он не огорчался, если из его затеи ничего не выйдет, они с Мэлой абсолютно не будут в претензии. Дорогой гость только демонически улыбнулся и пророчески предсказал ближайшее будущее, через пять дней они подпишут договор, через два дня после этого деньги поступят координатору, а ещё через три дня состоится их первая съёмка.
  - Кстати, у вас есть адвокат, который даст консультацию насчёт договора? - спохватился Пал Палыч уже садясь в такси, - могу рекомендовать приличного честного профессионала.
  - Не надо, спасибо,- ответила Мэла.
  - Спокойной ночи.
  - Спокойной ночи.
  И такси уехало. Перед сном неутомимый руководитель ещё раз подверг анализу достигнутые соглашения, открывшиеся горизонты и закрывшиеся некоторые перспективы и решил, что жизнь прекрасна. А Мэл и Мэла до трёх ночи обрабатывали результаты кондиционных экспериментов, удачно свели всё в пять показательных таблиц, но писать крепкие научные выводы не захотели, оставили мэнээсу тем более, что теперь это было не так уж сложно.
  Из всех искусств для нас важнейшим является делать деньги.
  Поутру Пал Палыч первым делом навестил гения Вторкина, ехидно поздравив себя с приобретением новой дурной привычки. Однако, куда деваться, именно от этого беспощадного потрошителя тайн интернетовских джунглей сейчас зависит бесперебойность информационных потоков и обеспечение успешной работы групп. Шеф ток-шоу давно знал большую тайну, хорошо выполненная домашняя работа гарантирует от 50-ти до 100-а процентов успеха. Нельзя, разумеется, сбрасывать со счетов вдохновенную импровизацию, которая так украшает передачу..., особенно если эта импровизация заранее приготовлена. Поддержав вчера компьютерщика материально, Пал Палыч сегодня решил одобрить его морально, хотя мысль, что для сохранения разнообразия на завтра остаётся только физическое сочувствие, слегка смущала. Польщённый неослабевающим вниманием высокого начальства Вторкин с сияющим лицом доложил о больших трудовых свершениях, абсолютно не понимая, как сильно в этот момент он смахивает на бездомную собаку, которую нечаянно погладили веником по спине. Довольный результатом Пал Палыч приятным отческим тоном поинтересовался.
  - А что сынок, есть ли в добытой тобой информации, скажу даже больше - в очень интересной информации, какая-нибудь сенсация?
  - Немного, но уже сегодня обязательно будет кое-что грандиозное! - не теряя сияния воскликнул компьютерщик.
  - Ну и хорошо. Какие-нибудь трудности или помехи, мешающие твоей работе? - уже будничным тоном спросил шеф, решив, что с него хватит на сегодня и собираясь уходить.
  - Нет, ничего особенного, помех и трудностей нет, - несколько неуверенно, хотя и бодро, ответствовал Вторкин.
  - Ничего особенного нет, - медленно произнёс Пал Палыч, пробуя слова на интонацию.
  - А что есть не особенное?
  Собеседник помялся и дёрнул плечом.
  - Контора взяла на контроль наш сбор информации о закрытых территориях.
  Рот у шефа открылся-закрылся, потом опять открылся и снова закрылся, всё это непроизвольно.
  - Что!? - Взревел он как бегемот. - Какая ещё контора?
  Вторкин пожал уже обоими плечами и с лёгким презрением сказал.
  - Фээсбешные ляктронщики, кто ж ещё?
  - Да уж..., хотя если эти, - заметно спокойнее проговорил Пал Палыч и снова заволновался.
  - А вдруг кто-то другой?
  - Как же, другой! - засмеялся прожжённый Электроник.
  - Семь, пять, три и четыре, два, один. Визитная карточка.
  - Не понял.
  - А вот смотрите!
  Вторкин достал из ящика пластмассовую плоскую коробочку с уходящим куда-то проводом и щёлкнул тумблером. Из пяти, расположенных в ряд светодиодов, после того, как все по очереди мигнули, остался гореть красный. Гений начал объяснять.
   - Видите, Пал Палыч, горит красный, мы на контроле. Теперь жму эту кнопочку и в три последовательных захода пытаюсь его сбить. О, погас, но через семь секунд контроль восстановится... Горит, но сейчас коробочка автоматически делает второй заход, опять погас, это на пять секунд. Опять горит и третьим заходом контроль теряется на три секунды. Вот так.
  - А четыре, два, один?
  - Опять жму ту же кнопочку, тут важно чтобы перерыв между нажатиями не превышал трёх минут и контроль восстанавливается быстрее, за четыре, две и одну секунды. Наблюдаете?
  - Да. И что сие значит?
  - Что это аппаратура конторы. У других такой нет.
  Неожиданно Пал Палыч азартно предложил.
  - А давай нажмём в третий раз! Что будет?
  Вторкин отрицательно покачал головой.
  - Нельзя. Первые два сбоя система отрабатывает автоматически. На третий сбой в обязательном порядке ставится в известность дежурный оператор, этого желательно избегать.
  - Понятно, - протянул Палыч и с невольным уважением ещё раз осмотрел своего собеседника.
  Он был крайне заинтригован узнанным и, чтобы скрыть свой интерес, решил воспользоваться методом Штирлица.
  - Да чего занялись мы ерундой? Ты брат-компьютерщик лучше удиви меня чем-нибудь необычным о территориях.
  Вторкин призадумался, потом воскликнул.
  - А, вот. У Бокрана огромная власть, как при абсолютной монархии, а он ей практически не пользуется. И на закрытых территориях официально существуют дома терпимости.
  Второй раз шеф ток-шоу непроизвольно клацнул зубами, это с ним случалось крайне редко, надо признать, что его собеседник сегодня прыгнул выше головы.
  - Как, на красных территориях, в этом концентрированном свете будущего всеобщего коммунистического счастья для людей и инопланетян, возникли бордели? И там трудятся проститутки с партбилетом в кармане? Фантастика, не верю!
  - Подробностей пока не знаю, однако публичные дома есть точно.
  - Вот и верь после этого людям! - Пал Палыч аж посветлел лицом.
  Он ещё раз, уже совершенно искренне, поблагодарил собрата по разуму за хорошие результаты, энергично пожал ему руку. Свой дальнейший маршрут по коридору, в лифте и опять по коридору шеф ток-шоу проделал автоматически, думая о человеческих странностях и изумлённо качая головой. Следующим, кого он соизволил посетить в это утро, оказался гендиректор телеканала.
  - Растут мои котировки! - удивился Пал Палыч, когда секретарь генерального, метнувшись кабанчиком, распахнул перед ним дверь. Высокое начальство апатично разглядывало потолок и, вялым жестом пригласив вошедшего присаживаться, ещё пару минут продолжало это приятное занятие. Наконец, драгоценная директорская тушка почесалась, пошевелилась и постно поприветствовала Пал Палыча, который не замедлил ответить. Грустные глазки генерального ожидающе уставились на посетителя. Догадавшись, что ему предлагают высказаться, шеф передачи начал излагать результаты успешного посещения территориалов, но был остановлен в своём порыве унылым движением пальцев правой руки гендиректора. Казалось, что конечным итогом этого шевеления станет знаменитая комбинация из трёх пальцев, однако в последний момент произошёл сбой.
  - Территориалы согласились? - полуспросил директор телеканала.
  - Да! - Гордо ответил Пал Палыч.
  - Условия обговорили? - Скупо продолжил начальник.
  - Конечно!
  - Подождём юриста, чтобы вам не рассказывать два раза.
  Воцарившееся молчание до прихода юриста телеканала было более чем унылым. Только с появлением в кабинете третьего лица Пал Палыч сумел пропихнуть свою историю в полном объёме. Генеральный при этом откровенно скучал, зевая временами в ладошку, а юрист делал пометки в своём блокноте и время от времени извиняющимся тоном прерывал сказителя уточняющими суть дела вопросами. Затем опять наступило удручающее молчание и минут через пять до директора телеканала дошло, кое-кто перестал болтать.
  - Готовьте срочно проект договора, - обратился он к юристу.
  - Конечно, - почтительно ответил крючкотвор.
  - По какому варианту?
  Гендиректор с презрением оглядел живое воплощение человеческой тупости, не научиться за столько лет угадывать тайные пожелания начальства - это надо суметь.
  - Эти двое - самые желанные наши клиенты. Ни при каких условиях телеканал не будет иметь к ним претензий, ни простых, ни, тем более, судебных. И от меня добавьте бесплатный обед в нашем ресторане для территориалов после каждой съёмки.
  Юрист погрустнел, вместо творческого развешивания юридических крючков на доверчивых граждан получается примитивный договорчик, с каким справится кто угодно. И ушёл.
  - Что это с боссом творится? - раздражённо подумал шеф ток-шоу.
  - То его стихотворный понос пробивает, а сейчас томится, как овощ в казане, с похмелья что ли?
  - Не твоего ума дело, - мысленно огрызнулся генеральный, а вслух заметил.
  - А не хлопнуть нам по сто грамм в честь успеха Пал Палыч?
  - Охотно!
  Вызванный секретарь подсуетился и вскоре на столе разместились две рюмки, графинчик водки, нарезанная колбаса, ломтики чёрного хлеба и блюдечко с лимонными дольками. Пожелав зачем-то приятного аппетита, верный служащий закрыл дверь с той стороны. После двух раз по пятьдесят гендиректор заметно подобрел и расслабился.
  - Скучный вы сегодня какой-то Пал Палыч, - попытался он начать интеллигентную беседу и с интересом уставился в потолок.
  - Прямо заурядный до тошноты!
  - Не может быть, вам показалось! - храбро возразил собеседник.
  - Да на вашем лице всё написано и только наше хорошее знакомство мешает определить мне вас в редкостные простаки!
  - Я требую убедительных доказательств! - загорячился Пал Палыч.
  - Что за унизительная напраслина?
  Генеральный тяжело вздохнул, как человек, уставший иметь дело с полными идиотами и, не переставая что-то разыскивать взглядом в потолочных изысках, ленивым голосом заметил.
  - Готов побиться о заклад, вы с территориалами насчёт сорока тысяч евро даже не торговались. Верно?
  - Верно, - признал неприятно удивлённый шеф ток-шоу.
  - Полностью одобряю. Идём дальше. Вы хотите предложить мне взять эту сумму из фонда телеканала, а не из фонда вашего шоу "Всякая всячина", так или не так?
  - Да, но...
  - Но у вас есть идея, что я могу под территориалов найти парочку супер спонсоров передачи и отчислять доходы от них в ваш фонд по минимальному тарифу, - нудно продолжал попадать в десятку гендиректор.
  - Может ещё по пятьдесят? - предложил Пал Палыч, не зная, что сказать.
  - Извольте.
  Через минуту генеральный продолжил шутковать над подчинённым.
  - А ещё вы хотите, чтобы реклама участия бокрановцев в шоу первые два месяца была минимальной и только информативной, безо всяких там интонаций.
  Директор не удержался и сладко зевнул, не успев прикрыться ладошкой. Пал Палыч подавленно молчал, крыть явно не удавалось.
  - Кстати, тот приличный, честный профессионал, которого вы хотели рекомендовать клиентам, не наш юрист случайно?
  Как ни странно, шеф ток-шоу покраснел.
  - Ладно, ладно, не смущайтесь, - засмеялся босс.
  - Надеюсь, я вам доказал, что сегодня вы не в форме. Короче, я согласен со всеми вашими предложениями, подписывайте скорей договор.
  Пал Палыч поблагодарил и с изрядно потрёпанным чувством собственного достоинства удалился. Скрывшись в своих апартаментах, он мечтал только о часике покоя с кофейной чашечкой в руке. Однако, едва водичка в пластмассовом нагревателе стала уютно похлюпывать, с намёком на скорое закипание, на пороге возникла Ленчик Ураева и поинтересовалась.
  - Можно войти, Пал Палыч?
  Вообще-то, она была предпоследним человеком, которого шефу хотелось узреть в данный момент. Для начала - Ураева умна, очень умна и даже слишком умна. Для продолжения - Ленчик незаметно тестировала своих коллег по работе во время общения и, если внутренняя сущность человека ей становилась полностью ясна, то она утрачивала к нему всякий интерес. И с этого мгновения общалась с ним формально, как с говорящим холодильником. Уже семьдесят процентов сотрудников в её глазах потеряли человеческий статус, а среди оставшихся тридцати велась негласная, но ожесточённая борьба за право остаться в глазах психолога живым существом. Пал Палыч, тоже остающийся пока в живых, сильно опасался именно сейчас перебраться в ранг холодильника, учитывая утренние проколы. Тем не менее, он радушно ответил.
  - Проходи, проходи и присаживайся. Кофе хочешь?
  - Не откажусь, не откажусь, - пропела Ленчик, подсаживаясь к столу. После трёх вкусных глоточков она заметила.
  - Со вчерашнего дня ищу вас Пал Палыч. Хочу спросить одну вещь. Нельзя ли мне пообщаться с территориалами до начала вёрстки программ, всего три дня осталось.
  - Зачем?
  - Для уточнения, составленного мной, общего психологического портрета.
  - Весьма сожалею, но лучше этого не делать.
  - Ладненько. А вы с ними общались Пал Палыч?
  - Конечно.
  - На коленях умоляю, ответьте на несколько вопросов, мне это очень важно.
  - С удовольствием, только прямо сейчас и не слишком долго.
  - Конечно, конечно. Кто из них главный?
  - Трудно сказать, прилюдно девушка, ну, то есть её Мэлой зовут, держится чуть в тени, но это вряд ли стоит толковать в смысле подчинённости.
  - Ага, значит равноправные партнёры.
  - Примерно так.
  - Хорошо, а не заметили за ними склонности к разъяснению подробностей обсуждаемой темы?
  - Да нет, даже близко такого не было.
  - Отлично. Как насчёт навязывания своей точки зрения любой ценой?
  - Какое там навязывание, совсем другой лозунг при общении, под названием "держи дистанцию.
  - Они, совершенно случайно, не любовники?
  - Ну, думаю, да, хотя свечку не держал.
  - Понятно, понятно. Вам не бросилась в глаза причина, по которой территориалы согласились участвовать в нашей передаче, может быть желают прославиться?
  - Главная причина деньги и ещё немного чего-то. А желание прославиться отсутствует напрочь.
  - Угу, и последний вопрос. Шутки понимают?
  - Прекрасно понимают, однако реакция, в основном, состоит из вежливой улыбки и всё!
  - Теперь многое разъяснилось, огромное спасибо Пал Палыч, убегаю трудиться!
  Ленчик поцеловала шефа в щёчку и упорхнула.
  - Да что же такого могло разъясниться, что за бред сивой кобылы со мной сегодня творится? - с отчаянием произнёс несчастный шоумен и рухнул в кресло.
  Ну и кто всё это придумал, тётя Кося что ли?
  Особо отдохнуть в субботу у территориалов не получилось.
  После завтрака они устроили генеральную уборку, а, заодно, ввязались в большую стирку и сумели со всем управиться только к одиннадцати часам. Садиться за конспекты уже не имело смысла, поэтому Мэла предложила часок потренироваться, понежиться в душе и собираться в гости. Мэл изъявил своё полное согласие и, с помощью шести разостланных матов, комната-коридор за три минуты превратилась в небольшой спортзал. Занятия действительно продлились ровно час и включали в себя гимнастику с элементами акробатики, силовые и растягивающие упражнения, а также три трёхминутных раунда вольной борьбы. Мокрая, потная, но довольная Мэла состроила невинные глазки и, проворковав что-то о неимоверной усталости, первой скрылась в ванной комнате.
  - Внешний мир тебя портит! - засмеялся ей вслед Мэл и, убрав маты во встроенный стенной шкаф, быстренько протёр полы тёплой водой с лёгким лесным запахом.
  Когда, освежённые душем и одетые на выход. Бокрановцы раскидали по пакетам домашние компакт-диски и бутылку водки и местные торт и шампанское, то в их распоряжении оставалось полчаса свободного времени. Тогда они уютно расположились за кухонным столом и стали потягивать прохладный томатный сок с солью. Так как при подготовке к поездке на учёбу изучение вербария досталось Мэле, то она решила, что сейчас должна довести некоторые сведения до партнёра, не ей же одной вести деловую часть беседы в гостях. К концу рассказа Мэл уяснил следующие вещи: вербарий существует около двух лет, через него у закрытых территорий появилось сто девяносто четыре новых гражданина со средним уровнем ноль девять, проблем в работе от местных властей немного потому, что входит в какую-то организацию российско-кубинской дружбы, трудятся в вербарии три человека. За начальника - Надежда Сергеевна Бурцева двадцати восьми лет, разведена, детей нет; за секретаря-делопроизводителя - Светлана Геннадьевна Олишевец двадцати лет, характеризуется как весьма расторопная девица, а охранник, курьер, сторож - Игорь Владимирович Малец, сорок восемь лет, бывший военный прапорщик. При вербарии создан клуб друзей закрытых территорий, всего около трёхсот членов, из них половина - активные участники, координатор просил студентов не оставлять по возможности эту ценную организацию без внимания.
  - Да как такое возможно, уже скоро выходим. - съехидничал Мэл и кое-что для себя уточнил.
  - Как им удалось добиться такого коэффициента ноль девять?
  - Не знаю, давай считать, что работают хорошо.
  - Давай..., в России это единственный вербарий?
  - Нет, ещё один в Новосибирске, правда там качественный показатель не дотягивает чуть-чуть ноль семь.
  - Вот видишь! Координатор предупредил их о предстоящих изменениях в работе?
  - Да нет, нам доверил.
  - Всё ясно. Ну что, выходим?
  - Выходим!
  Денёк выдался замечательный, мягкое осеннее солнышко ласкало тёплыми лучами пожелтевший город и территориалы с большим удовольствием решили прогуляться пешком. Помимо оздоровительного эффекта им захотелось рассмотреть поближе аборигенов в местах их естественного обитания. Поход занял около пятидесяти минут и полностью оправдал возложенные на него ожидания. Счастливые лёгкие дышали широко и свободно, а часть встретившихся по пути аборигенов казались полными очаровашками, особенно, когда не раскрывали рта. На пороге вербария заморских гостей торжественно встречали Света и Игорь Владимирович. После взаимных приветствий и узнаваний случился первый лёгкий конфуз. Тщательно проинструктированный Светой и Надей насчёт правильного поведения, в том числе и лёгкими ударами ногами по почкам, синьор Малец решил проявить галантность и поцеловал Мэле ручку. Она, не особенно расстраиваясь, не отходя от кассы, сделала то же самое. Мэл иронично поблагодарил за сверхлюбезный приём, Игорь Владимирович застыл соляным столбом, а Света громко хихикнула. Затем вся гоп-компания переместилась в гостиную и расселась в двух креслах и на диване. Здесь по сценарию из кабинета начальника выплыла с цветами Надежда Сергеевна и завела поздравительную речь.
  - Здравствуйте гости дорогие, долгожданные, ой!
  Так состоялся второй лёгкий конфуз, церемониальное приветствие сорвалось. Улыбающийся Мэл поднялся с кресла.
  - Надя, вот так встреча, не ожидал!
  Вошедшая слегка побледнела, положила цветы на стол, заметно удивилась.
  - Это же ты, невероятно!
  Молодые люди сблизились, крепко обнялись и жадно поцеловались.
  - Только раз бывает в жизни встреча,- пронеслось в голове у Мэлы, она отвернулась к дивану и увидела тоже довольно интересную картинку. Игорь Владимирович, нежно-насмешливо глядя на Свету, ласково гладил её шею, чтобы она перестала откровенно пялиться на экзотично-эротичную сцену с участием начальницы и закрыла, наконец, рот.
  - Прямо вертеп какой-то,- отметила мимоходом Мэла, на секунду ощутив себя здесь пятой лишней.
  Вскоре целующиеся оторвались друг от друга и смущённое общее молчание свидетельствовало о возникновении третьего и, к счастью, последнего, лёгкого конфуза на сегодня. Мэл радостно пояснил, что с Надей они позапрошлым летом познакомились в одном из домов отдыха закрытых территорий и он даже учил её плавать под водой с аквалангом. - Очень, очень трогательно, - подумала Мэла.
  - А Надя тебя ничему не учила? - подумала Света.
  - Любопытно, какая там рыбалка? - подумал Игорь Владимирович.
  Вслух же было высказано общее восхищение таким замечательным событием - встречей старых друзей. Надя, полностью пришедшая в себя, пригласила всех в кабинет, чтобы побыстрей покончить с деловой частью и двинуть к столу. Первой высказалась Мэла. Она быстренько проанализировала итоги почти двухлетней деятельности вербария, признала их отличными, а заодно передала коллективу большой и тёплый привет координатора, даже процитировала его слова - "Надя, Света и Игорь Владимирович - лучшие друзья территорий, я счастлив иметь с ними дело". Поздравление координатора вызвало неожиданную цепную реакцию, сначала покраснела Света, затем Надя и завершил процесс пунцовый румянец Игоря Владимировича. Мэла, поняв, что вообще ничего не понимает, перешла к разбору работы клуба друзей и отметила главный недочёт - члены клуба недостаточно дружны между собой, мало общаются вне вербария, а общих дел практически нет. Надя хотела что-то сказать, но Мэла Инеевна, мило улыбнувшись, жестом остановила её.
  - Я просто немного забегаю вперёд. На одном из принесённых нами компакт-диске вы найдёте новые идеи, формы и мероприятия для клуба друзей. А вообще, о предстоящих изменениях будет говорить мой дорогой товарищ Мэл Васильевич.
  Дорогой товарищ с ходу ошеломил работников вербария информацией об увеличении их зарплаты на триста долларов каждому ежемесячно. После чего, совершенно не заботясь об эффектной паузе, перешёл к изложению новых задач и перспектив.
  - Закрытые территории планируют в ближайшие два года получить к себе до пятидесяти тысяч новых граждан-переселенцев. Вся инфраструктура для их приёма и адаптации практически готова. В связи с этими планами вы должны постараться за это время оформить пятьсот человек. Понимая, как это сложно, учитывая высокий качественный коэффициент работы вербария, мы окажем некоторую помощь. Во-первых, увеличена в четыре раза смета расходов на рекламу и технические нужды, предусмотрена установка второго телефонного номера. Во-вторых, мы передаём вам двадцать компакт-дисков с самыми разными материалами, которые, я надеюсь, намного облегчат вашу деятельность. И, в-третьих, достигнута договорённость с российским МИДом о сокращении сроков бумажной волокиты при оформлении отъезжающих вдвое. Вкратце у меня всё, подробности в третьем диске.
  Немного запоздавшие аплодисменты работников вербария подвели итог официальной части визита территориалов. Неофициальная часть началась и некоторое время длилась за столом, уставленном различными салатами, мясными блюдами, соусами и нарезанным сыром, фаршированными яйцами под майонезом, минералкой и пепси-колой, а также некоторыми другими яствами. Из алкоголя присутствовали, заранее обговорённые, бутылка кубинской водки и две - шампанского, одна - от территориалов, другая от хозяев. В общем, была надежда, что коллектив дотянет до чая с тортом. Сам банкет проходил в третьей и последней комнате вербария, наибольшей из всех. За общим столом очень быстро установилась душевная атмосфера, особенно когда бутылка водки разбежалась по пяти желудкам. Мэл и Надя оживлённо вспоминали подробности санаторного прошлого, а Мэла приятно беседовала с Игорем Владимировичем, который оказывается, прошлым летом со своей женой побывал на острове Хувентуд по специальному приглашению координатора и из двадцати суток целых четверо жил в родном городке собеседницы. Вскоре за столом установился общий разговор, а когда бухнула пробка с первой бутылки шампанского и всех обрызгало пеной, стало совсем интересно. Мэл сложил в уме два и два, получил ответ и поинтересовался у Светы, как ей понравился этим летом остров Хувентуд. Собеседница изрядно смутилась и прощебетала о больших сожалениях по поводу отсутствия личного знакомства с закрытыми территориями. Так как два других члена местной шайки неловко умолкли, остановившись буквально на полуслове, Мэла решила сменить тему и спросила у Нади, нет ли в клубе друзей хорошего юриста, который смог бы им помочь в одном важном деле. Начальница не задумалась ни на секунду.
  - Как же, как же, есть, очень хороший человек, будет рад оказать вам услугу и притом совершенно бесплатно. Денег, пожалуйста, не предлагайте, обидите.
  А Игорь Владимирович проявил любопытство, надо признать, довольно галантно.
  - Это в какой точке пересеклись вы с местным законодательством, если не секрет, конечно?
  Мэл охотно дал разъяснения насчёт договора, у женской части сотрудников вербария изумлённо округлились глаза. Света восторженно завопила.
  - Счастливчики, прославитесь на всю страну, как я вам завидую! Остальная четвёрка присутствующих, снисходительно улыбнувшись, осмотрела зелёную молодёжь, впрочем, не без приятности для души. Хлопнула вторая пробка, на этот раз без фокусов, выпили за будущие успехи всех присутствующих, но Светик не унялся, так как кое-что вспомнил.
  - Сегодня же в пять часов по телевизору будут ваше ток-шоу "Всякая всячина" показывать. Это..., это..., через час пятнадцать. Давайте все вместе посмотрим, а?
   Мэла удивилась.
  - Непонятно, в субботу снимают и в субботу же показывают? Я догадываюсь, что в эфир пустят программу с кадрами прошлой недели, но почему в один день и то, и то, совпадение?
  Света радостно принялась объяснять, окончательно выдав себя, как фанатку программы.
  - Это не совпадение, это специально придумано. Я передачу смотрела, где их главный, Пал Палыч, ну такая душка, отвечал на вопросы и всё объяснял. Он сказал, что создаётся эффект творческого резонанса. Коллектив группы, живущий сегодняшней съёмкой, успевает дома просмотреть прошлую тему. От этого возникают разные идеи, предложения, как он ещё сказал, здорово обновляется восприятие. А с утра, в понедельник сразу же общий сбор или совещание. И всё начинается с одной и той же фразы "кому как перекликнулось"? Вот так.
  Мел засмеялся.
  - Конечно, конечно, можно посмотреть, если никто не против.
  Никого против не оказалось и весёлое застолье продолжилось. После окончательного осушения шампанского источника Игорь Владимирович попытался делать тонкие намёки, мечтательно поводя глазами и припоминая большого слона вкупе с маленькой дробинкой, но был безжалостно задавлен Надей и Светой ощутимыми толчками локтями по бокам и чувствительными, хотя, разумеется, и не сильными пинками под столом. Тогда он свернул на производственную тему.
  - Как подумаю, что через несколько лет вербарий окажется ненужным, так в глазах темнеет. Здесь я чувствую себя действительно человеком и никому в мире не завидую, даже святому папе!
  Мэла попыталась утешить.
  - Не расстраивайтесь заранее, Игорь Владимирович, живите сегодняшним днем. И при закрытии вербария координатор обязательно помогает найти другое рабочее место, никого просто так не увольняют.
  - Да знаю я, спасибо, но с таким количеством хороших людей, как за эти два неполных года, я и близко за всю жизнь не сталкивался. А о зарплате и вообще молчу.
  На такие горькие рассуждения Мэле не нашлось что возразить. Зато, как чёртик из табакерки, появился в разговоре её спутник.
  - А знаете, совсем забыл сказать. Через месяц координатор закончит дела с документами и у вас появится право формировать туристические группы на Кубу и закрытые территории. Если дело пойдёт, то и вербарий не нужно будет закрывать, когда закроется поток переселенцев.
  Хозяева вечеринки забросали Мэла кучей вопросов, но он, к сожалению, подробностей тоже не знал. Взбодрившийся Игорь Владимирович распорядился всем сидеть и отдыхать, а сам взялся суетиться и за десять минут переделал трапезный стол в десертный, с яблоками, бананами, апельсинами, чай или кофе на выбор, торт и конфеты так же были выставлены. Едва компания втянулась в потребление новой продукции, началось ток-шоу. Света как занырнула в телевизор в пять часов, так и вынырнула из него только в шесть с подозрительно повлажневшими глазами, видимо её сильно зацепило сюжетом про сверхчеловеческую доброту. Надя и Игорь Владимирович смотрели на экран с достаточно большим интересом, некоторые моменты тут же вызывали обсуждения и споры между собой. Мэл и Мэла взирали на галиматью, идущую от первого чуда цивилизации отстраненно, а эмоции других зрителей заставили их в конце передачи пожать незаметно плечами.
  - Ах, хотя бы разик, хотя бы просто среди аплодирующих, побывать мне там - мечтательно вздохнула Света.
  - Побываешь Светочка, не беспокойся. И не среди аплодирующих, а на кожаном диване для главных героев. И, скорей всего, до Нового Года, - равнодушно проговорила Мэла.
  - О-о-о! Вы и правда так думаете?
  Не выдержав, Мэл засмеялся.
  - Света, я полностью согласен с Мэлой, это же очевидно. Не ты одна, конечно, вместе с Надей и Игорем Владимировичем. Заодно получится чудесная реклама для вербария.
  Душевные посиделки, как и положено, завершились танцами. Здесь уже мужская половина развлекалась полностью. Под музыку танго или вальса они талантливо делали вид, что умоляют партнёршу о романтическом свидании при луне тет-а-тет и что их мольбы не остались гласом вопиющего в пустыне. Игорь Владимирович проворачивал такой фокус с Надей и Мэлой, а Мэл - с Надей и Светой. По окончании танцевальной программы последовало получасовое наведение полного порядка от посуды до полов. На Светино предложение отложить это дело на понедельник, Надя и Игорь Владимирович ухмыльнулись понимающе между собой. Душевные объятия и прощания, а также развоз всех, кроме Нади, которая жила практически здесь же, на такси по домам и завершили данное замечательное мероприятие.
  Зачем макаке крылья? Чтобы макакать!
  Наступивший понедельник мог смело называться днём творческого мордобоя и вовсе не в противовес дню примирения и согласия.
  Приведение сценариев будущих программ к окончательному виду всегда получалось трудно, нервно, с многочисленными тонкими намёками на что угодно. Однако Пал Палыч, грубо и безжалостно подавлявший вспышки страстей внутри коллектива во всех остальных случаях, здесь держался в стороне, умудрённый горьким опытом. "Да творите, как хотите", молча ярился он при самых яростно-бессмысленных раздорах при вёрстке программ и зачастую при этом едва сдерживал желание плюнуть главному крикуну на ботинок. Впрочем, последние пару лет эти творческие потуги проходили спокойнее, но сегодня - особый случай, который способен вызвать взрыв эмоций.
  - А может и не вызвать, - подумал вслух Пал Палыч, заходя поутру к себе в кабинет.
  - Доброе утро господин начальник, с кем вы соизволили сейчас разговаривать? - кокетливо улыбнулась со своего рабочего места секретарша.
  - Люба! Как я рад тебя видеть! - обрадовался господин начальник и с чувством обнял её за плечи.
  - Я тоже рада, а с кем ты всё-таки общался сейчас?
  - Да ни с кем, тихо сам с собою я веду беседу.
  - И со слонами бывает. - успокоила его Люба.
  - Да неужели? - изумился Пал Палыч.
  - Правда, довольно редко. В девять как всегда?
  - Угу, и в полдевятого тоже.
  - Я правильно догадалась, что сегодня чай?
  - Ум и красота вместе - это нечто! - выразительно закатил глаза шеф и проследовал к себе.
  Утреннее, обычное, девятичасовое совещание действительно началось, как и предсказывала накануне Света, фразой Пал Палыча "ну, как вам перекликнулось"? Оказалось, в этот раз перекликнулось слабо, а резонанса не возникло совсем, видимо все собирались с силами перед более интересным процессом, который должен был начаться часом позже. Поэтому обсуждение продвигалось вяло, хвалили работу Витьки Рожка и почти вслух удивлялись, что местному хряку удалось прыгнуть выше головы. "Видимо пинка под зад получил" - вполголоса заметил Левшенко, не подозревая, насколько близок он к истине. Герой эпизода молчал, мялся как булочка и краснел. Ураевой, к счастью, в зале не было. Предложений по монтажу позавчера отснятых кадров не поступало, сама тема о наведении порядка в лесном хозяйстве страны в свете свежеиспечённых лесных законов никакого вдохновения не вызывала и была просто противна. Да и артисты, сыгравшие самовольных вырубщиков, придать изюминку происходящему действу не смогли. Все сочувствовали выпускающему Цедерштрему и втихую радовались, что их сей жребий благополучно миновал. Пал Палыч, впрочем, явно не склонялся пустить дело на самотёк и категорически потребовал вносить предложения. Он также не удержался от коронной фразы.
  - Ток-шоу может быть блестящим, гротескным, скандальным и даже правдоподобным, но оно не может быть обыкновенным, то есть - никаким.
  Шеф подсознательно решил дать минутку веселья, пусть заскучавшие тварюги расшевелятся и начнут суетиться. И точно, творцы захихикали, услышав слово "правдоподобный". Полгода назад делали тему о взаимоотношениях настоящих и бывших жён между собой. Всего было показано пять историй, первые четыре из которых являлись симпатично придуманными от начала и до конца. Героини поливали друг друга помоями от всей души, таскали за волосы подлых соперниц, предъявляли материальные претензии, тянули самым натуральным образом мужика за руки в разные стороны и патетическими голосами восклицали "вернись, я всё прощу" с упоминанием о несчастных детках. Пятая пара была настоящая, Любаша и Анна Фёдоровна, они рассказали о своих взаимоотношениях чистую правду. Передача получилась роскошная, многих и многих телезрителей задела за живое, на месяц она превратилась в самое обсуждаемое событие в стране, главным образом спорили, кто прав, кто виноват. Только простых писем в адрес телеканала пришло более тридцати тысяч. И все, как один, и в письмах, и в обсуждениях ругали последнюю историю, которую артистки так бездарно сыграли. С той поры коллектив передачи и веселился от всей души, заслышав что-либо о правдоподобии. Пал Палыч рассчитал верно, отхихикав, тварюги по очереди принялись вносить предложения, чтобы тема о лесе пахла не только лесом, но и чем-нибудь ещё. Внимательно слушающий Цедерштрем быстро заносил самые ценные замечания в блокнот. Без пятнадцати десять шеф распустил ненадолго собравшихся, дабы они отдохнули перед сложной творческой работой. Ровно в десять вёрстка началась. Подготовительный этап бодро нырнул в прошлое и пришло время создания и доводки программ. Пал Палыч не решился менять традиционный метод, хотя ручки чесались. Паровозиком по очереди пыхтели руководители четырех групп, и первым сегодня оказался, к счастью Игнатьев. В восьми из десяти случаев формальный руководитель предпочитал иметь предварительные согласования с остальными участниками на сценарий и только в оставшихся двух закусывать творческие удила единолично. Вот тогда и случались наибольшие волнения, скандалы и нервотрепки, сотрудники других трех групп считали своим гражданским долгом немедленно окрыситься на узурпатора. Главная же тонкость заключалась в том, что к восьми утра вторника один или два, в зависимости от обстоятельств, готовых сценария должны были лежать на столе у шефа. Причем сценарий считался готовым, если был утвержден семью подписями: ведущего этой программы, четырьмя руководителями, предводителем каманчей, или он же старший телеоператор, а также представителем технического персонала передачи. Последний эффективно ограничивал непомерные аппетиты разошедшихся не на шутку создателей в области интерьера, костюмов, звуковых и световых трюков. В общем, как не кричи, как не ругайся, а надо договариваться и подписывать. Лишь однажды история зафиксировала факт неутвержденного в срок сценария и тут же увольнение за профнепригодность двоих, самых приблизительно виноватых. Весь вторник с новоявленной бумажкой трудилась Люба. Она приводила произведение понедельника в удобный для всех вид и имела право вносить до десяти процентов изменений в сценарий. Вначале тварюги буйно выли и громко протестовали, но потом сообразили, что так намного лучше. Ибо в среду с утра, так называемый стильсовет, состоящий из ведущего будущей передачи, Пал Палыча, Даумяна и Гутника, окончательно решал в каком примерно художественном стиле должна проходить программа, а если стиль был уже задан сценарием, то выбирали его оттенок. Наконец, материал копировали и раздавали для подготовки к съёмкам. Обычно половину среды и всю пятницу хватало, а четверг служил вторым выходным днем. В субботу, с утра пораньше, Пал Палыч вызывал на ковер тех сотрудников, поставивших свою подпись под творением понедельника, которые отработали плоховато, и тщательно их ругал, не повышая голоса. Любашина корректировка снизила такие разносы в два с половиной раза и в итоге все оказались довольны. Сегодня было запланировано нарисовать два сценария, в среду - один и в четверг ещё два. Вся неделя, таким образом, оказывалась сплошным творческим авралом с непредсказуемыми последствиями. Присутствие Пал Палыча на творческих шабашах по понедельникам вовсе не было обязательным и он являлся через раз, дабы подчинённые не забывали светлый лик начальства. Высидев до одиннадцати, шеф заметил, что группы суетятся скорее слажено, чем конфронтационно, видимо Игнатьев проводил предварительные сверки материалов. Поэтому Пал Палыч со спокойной душой исчез с поля боя, предварительно попросив Левшенко, который играл роль паровозика во втором сценарии, позвонить ему перед началом следующей серии. А сам повалялся в кабинете на диване, чуть не уснул, затем для страховки глянул по телесистеме ещё раз на творческое шуршание подчинённых и, убедившись, что всё в порядке, двинулся знакомой дорогой к юристу, затем к генеральному и далее ко Вторкину. Стараться, так стараться.
  Кто не рискует, тот не пьёт шампанское потому, что пьёт водку на поминках тех, кто рискует.
  Мало на белом свете хороших психологов, зато тех, кто себя ими искренне считают или таковыми прикидываются, хоть пруд пруди. Распознать специалиста невысокой квалификации в принципе несложно. Если существо, выдающее себя за целителя человеческих душ, громко и беспричинно смеётся, имеет подчёркнуто деловой, озабоченный вид, больше двух раз за пять минут упоминает вслух плохую наследственность, а также бормочет что-либо о психической закрепощенности посетителя, то это - верный признак. Наличие решёток на окнах кабинета, торчащий на виду металлический сейф любой конструкции, большое количество деловых бумаг на столе и ковры, закрывающие больше половины площади пола, указывают в ту же сторону.
  Особенности внешнего вида психолога, такие как излишняя худощавость, плоховатые зубы, одежда, подходящая для особей обоего пола, круглые зелёные очки, опять-таки свидетельствуют об отсутствии класса. Верить дипломам, грамотам и письменным благодарностям клиентов не рекомендуется за одним единственным исключением, парой признательных строк от мумии фараона за прекрасно проведённую психокоррекцию души. Да и то, если бумага без печати и подписана самой мумией или профессором археологии Н. А. Звягинцевым. При совпадении двух и более неблагоприятных признаков возникает девяносто пятипроцентная гарантия, что вы нарвались на горе-психолога и самое лучшее в такой ситуации - вспомнить о невыключенном утюге. Путь истинного специалиста к вершинам профессии исключительно труден, абсолютно индивидуален и требуются весьма важные причины, которые заставят человека пройти его до конца. У Лены Ураевой таких причин оказалось две, патологическая неуверенность в себе с детских лет и парочка неудачных браков, на которые она в своё время возлагала много надежд. Проведя свои школьные годы в небольшом городке, где, по её мнению, количество недоумков на квадратный километр зашкаливало все мыслимые пределы, Ленчик твёрдо решила перебраться после выпускного бала в соседний мегаполис. Весь последний учебный год она ездила туда по выходным и на каникулах, чтобы заниматься по программе подготовительных курсов в ... рыбный техникум. Знакомые были в полном недоумении и отчаянно гадали, какой же умник на букву зю ей такое присоветовал. Затраченные усилия окупились досрочным поступлением на холодильный факультет и родители вместе с немалой роднёй устроили симпатичные застольные проводы в конце августа, прямо накануне отъезда Лены Ураевой к новой жизни. Пожеланий и напутствий оказалось немало. Изумлённая девушка узнала много нового о том, что у неё крепкий тыл и, если ничего с большим городом не получится, её всегда ждут дома, даже с новорожденным негритёнком. Бедный ребёнок очень обиделся, Ленчик и в мыслях не держала карьеру фотомодели, манекенщицы или артистки для себя, так как категорически не желала мараться проституцией, хотя бы один раз. А тут - негритёнок! Огромное всем спасибо. Вопреки её опасениям учёба в рыбном техникуме оказалась не слишком сложной, а личная жизнь сложилась сразу, точнее говоря, она сложилась ещё на подготовительных курсах. Той зимой Лена познакомилась с Андреем, студентом второго курса института связи, причём знакомство состоялось в троллейбусе на средней площадке. Три месяца молодой человек ухаживал за Ураевой как умел: рассказывал анекдоты, водил на выставки и в магазины, дарил цветы, встречал и провожал на электричку. Дальше поцелуев дело зашло в конце апреля, когда родители стали уезжать на дачу, зачастую с ночёвкой. Андрей сильно желал Леночку, так как она была очень миловидна, имела большие серые глаза, точёный носик и обладала мальчишеской стройностью. Небольшая, но очень симпатичная по рельефу грудь дополнительно распаляла его воображение. У сладкой парочки в свободной квартире ласки становились всё интимнее и при третьем посещении девушка уступила настойчивым просьбам партнёра подарить ему неземное блаженство. Ничего особенного она при этом не испытала и лишь немного сожалела, что слишком поздно извещать через подругу своих одноклассников и одноклассниц о таком важном событии с целью поднятия личного имиджа. Постельные игры между тем продолжались с периодичностью раз-другой в неделю и неопытные поначалу партнёры постепенно входили во вкус и принялись старательно расширять горизонты. В конце июля их застукали родители Андрея, у которых он, кстати, был единственным сыночком. Внезапно возникший на пороге спальни Егор Демидович нечаянно обнаружил своего голого сына и точно такую же девицу лежащими на одеяле на полу и уткнувшимися носами в книгу, судя по обложке - детектив. Пробурчав что-то невнятное, он закрыл дверь, удивился, что молодёжь не нашла себе занятие поинтереснее и пошёл на кухню сплетничать жене, которая вместе с ним только что не вовремя вернулась с дачи. Сказать, будто Лена сильно напугалась - это не сказать ничего. Одна мысль о появлении дорогого папаши возлюбленного на полтора часа раньше, когда они впервые попробовали одновременно ласкать губами самые интимные места друг друга, да к тому же она лежала на спине, ногами к двери, одна эта мысль ввергла её в состояние беспросветного ужаса. Андрей же, в отличие от неё, испытывал в тот момент смешанные чувства. Как Леночке не хотелось испариться куда подальше от позора, ничего не вышло. Пришлось одеваться, знакомиться с родителями, угощаться за кухонным столом дачной клубникой с сахаром и сметаной, ну и отвечать на вопросы. Мама, Ирина Аркадьевна, поначалу заподозрила корысть, выяснив в девочке приезжую, но потом, увидев, что подружка сына то краснеет, то бледнеет, а руки у неё трясутся, как у алкоголика, поняла свою ошибку. Вдвоём с мужем они успокаивали Лену изо всех сил, а перед уходом взяли с неё слово бывать у них запросто. Когда, проводив девушку на электричку, Андрей вернулся домой, мама ему ничего не сказала, только покачала головой, а вот Егор Демидович разродился фразой: "Не моё собачье дело, догуляетесь вы до чего серьёзного или разбежитесь вскоре, но ты её не обижай, а то дам в рыло сразу". Потом подумал и добавил: "И пока ты с ней, чтоб дома ни одной курвой не пахло!". Не рассчитывая так легко отделаться, отпрыск клятвенно заверил о своих самых лучших намерениях. С началом занятий в техникуме Лена поселилась у Андрея, его родители и слушать не стали её лепет об общежитии. Молодые люди жили гражданским браком, успешно учились в своих учебных заведениях, а родители привязывались к девушке всё сильней и сильней, прямо-таки - родная дочь, да и только. Кому, как говорится, чего не хватает. Подталкиваемый в спину Андрюша не раз и не два предлагал своей милой узаконить отношения, она через полтора года согласилась. А ещё через полгода, когда Лене стало окончательно и бесповоротно видно, какие они всё-таки совершенно разные люди, последовал развод, девичья фамилия и переезд в общежитие. Все сильно переживали, но виноватых не искали, только разводили горестно руками и говорили: "Не судьба!". Ураева впала в чёрную депрессию на два месяца и едва не вылетела в дополнение из техникума. Однако Ирина Аркадьевна встретилась с ней и в двухчасовой беседе, половина которой прошла во взаимных всхлипываниях, убедила ребёнка взять себя в руки, не ставить нигде никаких крестов, продолжить обязательно учёбу, а также, вручив ключи от квартиры, заверила, что Леночка им как родная и должна бывать у них дома никак не реже двух раз в месяц, а звонить каждые три дня. Если же она полагает неудобным видеть Андрюшу, то на время визита его дома не будет. В любой момент она может приходить, обедать, ночевать, благо дома три спальни и одна в её полном единоличном распоряжении. Любопытно, сделала бы глубокоуважаемая Ирина Аркадьевна сие доброе дело, когда б знала, какую шутку в дальнейшем выкинет судьба. Она явно не приняла в расчёт грустный пример героического писателя Аркадия Гайдара, который в самом дурном сне не мог предполагать появление мальчиша-плохиша, рьяного пособника буржуазии в собственной семье, да ещё и носящего к тому же гордое отчество Тимурович. Андрей, закончив заведение, укатил в славный город Нерюнгри за длинным рублём, сумел неплохо устроиться, женился, после первой девочки ожидали второго ребёнка, и возвращаться пока не собирался. Леночка также, получив диплом, работала по специальности и с год жила опять с родителями Андрея. Затем вторично сочеталась браком, переехала к мужу и стала усердно осваивать семейную жизнь. Несмотря на героические усилия и полную самоотверженность удовольствие продлилось только два года. И хотя трудно винить Лену, а кто не верит, пусть сама попробует жить с инженером, она страшно переживала своё поражение и изматывающие душу и нервы скандалы при разводе. Бросив всё, измученная и опустошённая блудная дочь вернулась под родительский кров. Почувствовав её состояние, домашние расстарались обеспечить Лене полный уют и покой. Бессонными ночами она мучительно думала о себе, о несостоявшейся семейной жизни, о дурацкой работе технолога рыбоперерабатывающего цеха, о сломанных надеждах и иллюзиях, ближе к утру эти приятные размышления заканчивались судорожными рыданиями в подушку, а затем приходил спасительный сон. Так прошла первая домашняя неделя, а ночи следующей были посвящены раздумьям о будущем. Тогда и появились решения, определившие во многом дальнейшую жизнь Лены Ураевой. Она принципиально постановила: вернуться в город и поселиться в комнате семейного общежития железнодорожников, купленную ей вторым мужем при разводе, выучиться заочно на психолога и разобраться в себе и других, работать где угодно, лишь бы платили хорошо и можно было общаться с большим количеством людей, чтобы их изучать, родить себе ребёнка в ближайшие четыре года, а мечты о тихом семейном счастье отодвинуть пока в туманную даль. Намеченная программа осуществлялась Ленчиком очень старательно и в целом успешно, а отдельные срывы только укрепляли её внутренний лозунг "работать, работать и ещё раз работать". К счастливому моменту получения диплома Ураева проштудировала сотни книг по психологии, фактически сама нарисовала три кандидатские диссертации для нерадивых соискателей, за деньги, разумеется, наработала несколько лет стажа в детсаде, школе, больнице, магазине и в сумасшедшем доме, порой на двух местах сразу. Всё, вместе взятое, позволило молодой женщине следующие три года очень успешно практиковать в частном порядке. Когда заработанных денег почти хватило на квартиру, обстановку, недорогую машину и оплату полугодовых курсов обучения гипнозу и самогипнозу, Ленчик сократила до минимума число клиентов, полностью бросать консультирование она не захотела, и устроилась на работу к Пал Палычу. Случившиеся за эти годы несколько романов были приятны из-за отсутствия с её стороны положенных по сюжету надежд на совместное будущее, познавательны, но сердца не тронули. Хотя, как минимум трое, влюбились в нашу умницу и красавицу всеми силами души и при расставании бились головой о стенку. Ни от одного из этих кавалеров Лена не захотела впасть в беременность, так как дело попахивало расчётом, а её чувства ушли погулять далеко и возвращаться не спешили. Делу помог случай. Время от времени она навещала родителей Андрея и как-то майским праздничным днём Егор Демидович оказался дома один потому, что Ирина Аркадьевна уехала на месяц в Нерюнгри к новорождённому внуку, а заодно и к двухлетней внучке Катеньке, которую уже год не видела, ещё к сыну Андрюшеньке и даже к его жене Нине. В голове у Лены громко щелкнуло, и она наполнилась сиреневым туманом, а колени сильно задрожали. Они вместе пообедали, затем смотрели телевизор и фотографии из Нерюнгри, после ужина бывшая родственница осталась ночевать в её "единоличной" спальне. Лёжа в постели с книжкой в руках Ураева с отчаянно колотящимся сердцем соображала, хватит ли решимости Егору Демидовичу прийти к ней и устроить сексуальные домогательства или ей самой придётся с бесстыжими глазами переться к нему в районе полуночи. До крайностей не дошло, папик Андрюши, на которого их та, давняя первая встреча, так же произвела глубокое впечатление, зашёл поцеловать гостью на ночь и так увлёкся, что остался с Леночкой в постели до утра. Почти месяц продлился этот лихорадочный, страстный, ночной секс-марафон, партнёры испытывали всепоглощающее упоение друг другом. Незадолго до возвращения Ирины Аркадьевны они обстоятельно обговорили ситуацию и решили, что всё случившееся было прекрасным, замечательно украсило их жизнь, но должно быть прекращено и никогда больше не повторяться. Егор Демидович и Лена любили и уважали хозяйку дома, они очень не хотели сделать ей больно. Уборка квартиры и тщательная ликвидация следов преступной страсти подарили недавним любовникам немало волнующих воспоминаний, а когда жилище окончательно приняло самый невинный вид и после обычного чаепития Ленчик, чмокнув хозяина в щёчку, упорхнула в прихожую обувать босоножки, Егору Демидовичу стало немного не по себе, а не приснились ли ему эти фантастические ночи. Вернувшаяся Ирина Аркадьевна ничего не заподозрила, только упрекнула мужа заброшенностью дачных дел, на что уважаемый супруг аккуратно отговорился недомоганием. Полная впечатлений от поездки, хороших и не очень, ибо редкая мамаша бывает полностью довольна женой сына или мужем дочери, она с удовольствием делилась увиденным и с Леной, и с дорогой половиной. Через месяц Ураева обнаружила, что ждёт ребёнка, и легко догадалась от кого. Назвать данное событие полностью неожиданным было бы трудно, ибо она совершенно не предохранялась, но всё-таки. После тщательных размышлений Лена решилась на отчаянный шаг, так как не нашла другого подходящего выхода. Она пригласила Ирину Аркадьевну позавтракать в дорогом ресторане и, где-то между салатом и основным блюдом, призналась в содеянном и его последствиях. Вначале дорогая собеседница захотела покидаться тем, что было на столе в проклятую змеюку, но утреннее спокойствие почти пустого зала и официальная белоснежность занавесей и скатертей к этому совершенно не располагали. Тогда, обманутая жена стала называть распутную тварь, сидящую напротив, разными нехорошими словами и при этом сама не замечала, что делает это негромко, дабы не привлекать чужого внимания. Обрадованная таким маленьким успехом Леночка попросила Ирину Аркадьевну не тратить силы на то, что она и сама прекрасно знает, и достала из сумочки несколько скреплённых листов в доказательство. Сбитая с толку, обвинительница прочитала их не без удовольствия и пришла в лёгкое замешательство. Заверенная у нотариуса и подписанная двумя незаинтересованными свидетелями рукопись содержала пятьдесят три пункта, в которых Ураева последовательно и весьма изобретательно излагала, кем она себя считает по отношению к уважаемой собеседнице. Наступившая тишина показала окончание самой взрывоопасной стадии. Когда с лангетом и бифштексом было покончено и в дело вступили десертные ложечки, на глазах постаревшая Ирина Аркадьевна чужим голосом спросила.
  - Чего ты с меня хочешь? Забрать моего мужа?
  Леночка от неожиданности замахала руками.
  - Что вы, что вы, побойтесь бога так говорить!
  - Ты, как вижу, не сильно его побоялась! Особенно, когда трусы стягивала и ноги раздвигала, бесстыдница!
  -Виновата кругом, каюсь.
  - Так зачем ты мне всю эту гадость рассказала, получить удовольствие, глядя на меня?
  - Нет, совсем по другой причине. И никакого удовольствия я не получаю. В общем ..., Ирина Аркадьевна, я прошу вас разрешить родить мне этого ребёнка.
  Чуть не подавившись мороженным, собеседница, немного помедлив, поинтересовалась.
  - А если ...не разрешу?
  - Пойду делать аборт.
  Поразмышляв с минуту, обиженная жена решила кое-что уточнить.
  - Мой козёл знает?
  - Нет. И если вы не разрешите, то также никогда ничего знать не будет, во всяком случае, не от меня.
  Пока официант уносил использованную посуду и доставлял назад кофе и конфеты, Ирина Аркадьевна ещё подумала и ядовито спросила.
  - Ну, излагай засранка, зачем тебе нужно моё разрешение?
  Ленчик и не подумала обидеться на мелкий укол раненого самолюбия, слишком велики были ставки на переговорах.
  - Когда я узнала, что жду ребёнка, то о многих вещах стала думать в другом свете. Но сначала позвольте заверить вас Ирина Аркадьевна, что случившееся между мной и вашим мужем никогда больше не повторится, могу поклясться, чем угодно. Если ребёнок родится, то в свидетельстве о рождении должен быть вписан настоящий отец, который будет принимать активное участие в его воспитании. Без вашего снисхождения - это невозможно.
  - И как ты себе воображаешь такой бред практически?
  - Ничего сложного. Я - мать ребёнка, Егор Демидович - отец, вы - законная жена Егора Демидовича.
  Ирина Аркадьевна, тяжко вздохнув, углубилась в себя. Проклятая девчонка победила, ну не может она отослать под нож или к вакуумной присоске почти что родную, хотя и непутёвую, подлую дочь. Насчёт будущего можно не беспокоиться, Ленка по-крупному враньём никогда мараться не будет, ах, если бы она раньше, пусть в шутку, взяла слово с Ураевой не ложить глаз на её Демидовича, то могла бы уезжать хоть на год и быть спокойной, но кто ж мог подумать? К тому же её замучает совесть и однажды она проговорится мужу сама о совершённом и не оправдаешься тем, что приняла её слова не всерьёз, уж больно хорошо их славный треугольник знает друг друга. Представив, как муж холодно окинет её взглядом и процедит сквозь зубы "да неужели", Ирина Аркадьевна невольно поёжилась. Егор в молодости хотел троих детей, но её здоровье заставило ограничиться одним Андрюшей. И тут же накатили горькие мысли о том, как её предали самые близкие люди, подло ударили в спину, оставив один на один с личной катастрофой. Чувствуя горечь во рту, она подняла взгляд, чтобы сказать Лене о своём согласии на рождение ребёнка, но так и осталась с полуоткрытым ртом. Ураева сидела с каменным, застывшим лицом, смотрела невидящим взглядом в сторону буфета, а сжатые до синевы пальцы вздрагивали в ожидании приговора. Она так напомнила Ирине Аркадьевне ту давнюю напуганную девчонку на кухне, ожидающую всевозможных неприятностей, что нервы не выдержали и после нескольких всхлипываний начались настоящие рыдания. Ленчик тут же заревела, как по сигналу, в ответ, через минуту женщины обнялись и с удвоенной эффективностью продолжили увлажнять скатерть на столике. Растерянный официант, от неожиданности сперва решивший, что дамы плачут из-за поданного им счёта к оплате, попытался приблизиться, но был отогнан назад энергичными жестами буфетчика, который, пользуясь отсутствием клиентов, уже с полчаса наслаждался бесплатным спектаклем с помощью встроенного в стенку бара направленного микрофона. Отрыдав в своё полное удовольствие и заказав двести коньяка, из которых будущей маме было выделено только двадцать пять грамм, Ирина Аркадьевна и Лена на пятнадцать минут погрузились в оживлённый бестолковый разговор, когда каждой стороне важно высказаться и облегчить душу, невзирая на то, слушают тебя или не слушают. Известие о принадлежности будущего ребёнка к разряду мальчиков отчего-то изрядно подбодрило обманутую жену, почти так же, как вопль Якубовича "сектор приз" - удачливого игрока. Перед уходом Ленчик пошептала на ухо своей старой новой родственницы и они с фальшивым равнодушием приблизились к буфету. Ирина Аркадьевна небрежно ткнула пальцем в список и поинтересовалась, подходит ли этот коктейль таким замечательным дамам - ей и Ураевой. Наклонившийся посмотреть буфетчик был немедленно пойман за уши с двух сторон, притиснут носом к стойке и под душеспасительную лекцию о вреде подслушивания принялся старательно полировать лицом поверхность. Вторично растерянный официант опять попытался приблизиться, но снова был отогнан энергичными жестами буфетчика, не перестающего при этом тщательно осваивать новый вид чистки стойки.
  - Дамы, простите! - взмолился он, ворочая носом туда-сюда.
  - Отпустите, я больше не буду!
  Дамы, неровно дыша, вняли призыву, присели тут же, и Ленчик меланхолично поинтересовалась, где можно найти директора ресторана.
  - Не надо никакого директора! - вскричал специалист по рюмкам, тарелкам и бутылкам.
  - Разрешите искупить и загладить, тем более что в последний раз я получил такое большое удовольствие аж полгода назад.
  - А о чём тогда шла речь? - сравнительно мирно осведомилась Ирина Аркадьевна, у неё начало немного гудеть в голове.
  - О вреде поэзии.
  - Тогда, понятно, конечно.
  После окончательного улаживания дела к всеобщему удовольствию, буфетчик поинтересовался.
  - А как вы меня раскрыли, это мой первый прокол?!
  Ленчик не стала выдумывать.
  - Я на телевидении работаю, ясно?
  Уже вслед уходящим дамам новый знакомый мечтательно посоветовал.
  - Мальчика Сашей назовите, хорошее имя.
  - Шуриком что ли? - ехидно отозвалась Ирина Аркадьевна.
  - Это уж он сам решит, когда вырастет, кем ему по жизни быть - Александром или Шуриком.
  - Уж ты точно по жизни Шурик, - легко определила Ленчик.
  - Раз уж не смог назвать своих детей, как хотел.
  Когда перед удивлённым Егором Демидовичем на пороге возникли две знакомые женщины в довольно-таки возбуждённом виде, размахивающие шампанским и чуть ли не полукилограммовой большой шоколадкой, он слегка оторопел. Тем не менее, после слов жены: "Ну, Егорка, радость у нас, Лена ждёт ребёнка", повёл себя правильно, пал на колени и, прижав руки Ирины к своему лицу, попросил прощения. Родившегося в положенный срок мальчика нарекли почему-то Сашей, а когда Саша слегка подрос и с трёх лет соизволил посещать детсад, то сразу же заявил воспитательнице о наличии у него трёх родителей, одного папы и двух мам. Детский лепет остался бы, разумеется, незамеченным, если бы не подтвердился на практике. И к приходящей вечером забирать ребёнка домой Лене, и к Ирине Аркадьевне дитё радостно вешалось на шею с криком "мама пришла". Заинтригованные воспитательницы, услышав, что и та, и другая, не задумываясь, называют Сашу своим сыночком, пришли в недоумение. Все тонкие подходы к малолетнему воспитаннику провалились с треском, мальчик искренне считал, что у него две мамы и не видел в этом ничего плохого. Персонал детсада, соглашаясь с ним в душе, отчаянно жаждал осветить ситуацию и подкатил с вопросами уже к Ленчику и Ирине Аркадьевне. Но любопытство воспитательниц так и осталось навеки неудовлетворённым, директор садика запретила, под страхом увольнения, совать длинные носы в это дело. Посетивший её накануне Егор Демидович объяснил, что сейчас толкнёт обличительную речь, но как человек культурный, в некоторых местах вместо грубых слов будет говорить "пик-пик". Так как пик-пиков оказалось больше, чем остальных слов, вместе взятых, выводы были сделаны. Ирина Аркадьевна тоже поначалу противилась Лениным усилиям воспитывать Сашу так, чтобы он считал её второй мамой, но чего только не под силу хорошему психологу. Как в доказательство последней мысли у Ураевой зазвонил телефон, и Пал Палыч попросил Ленчика посидеть в качестве его официального представителя на второй вёрстке, сам же он убывает подписывать договор с территориалами, они оказались готовы раньше запланированного дня и упускать такой момент не хочется.
  - Да я и сама хотела там быть, - не стала возражать Лена.
  - Но в чём, собственно, должна выразиться моя представительская роль?
  - Гасить возможные страсти и скандалы.
  - А-а-а. Будет сделано.
  - Надеюсь на это, а в чём твой собственный интерес, ты же не очень любишь бывать на вёрстках?
  - В этой программе территориалам задают несколько вопросов и мне крайне важно протолкнуть два своих.
  - Считай, что они уже в сценарии, передашь Левшенко - я приказал.
  - Ой, как здорово, спасибо - благодарю!
  - Ну, я на тебя рассчитываю, пока.
  Если б не было ни неба, ни земли, а стояли одни голые плетни. Непонятно, правда, на чём.
   Доктор наук господин Петров нудно читал свою нудную лекцию перед студенческой аудиторией третьего курса по теоретической электродинамике Максвелла. Меланхолично вылетающие слова: ротор, дивергенция, тензор, градиент и им подобные ударяли в молодые головы и упруго отскакивали назад, не проникая внутрь. Мэла и Мэл, также присутствующие на этом празднике научной мысли, нисколько не удивлялись такому результату. У них имелся отксерокопированный вариант лекций, они с ним тщательно ознакомились и наивно полагали, что кабальеро Петров Н. П. использует эти писульки в качестве основы, а в живом исполнении будут яркие примеры, глубокие парадоксы и чёткие выделения по этапам физических сущностей из самых заверченных формул. Хотелось также узнать о практическом применении суровых математических преобразований в промышленности. Но, увы, лектор или не имел об этом никакого понятия, или тщательно скрывал информацию, опасаясь шпионажа. Складывалось явное впечатление, что уважаемый Николай Петрович бубнит уже много лет, когда-то записанный материал под девизом "шаг влево, шаг вправо недопустим и считается побегом". Мэла осмотрела аудиторию и заметила, что у третьей части студентов, как и у них самих, имеется отксерокопированный труд лектора и, удивительным образом, большинство счастливых обладателей водили ручкой или пальчиком по строкам, видимо во что-то вникая. Другая же часть присутствующих откровенно гоняла балду, вплоть до карточных игр на последних рядах. Окончательно разочаровавшись в происходящем, Мэл решил не терять даром оставшиеся двадцать пять минут первого часа лекции и по стандартной технологии конуса за минуту отключился на 95 процентов от раздражителей окружающего пространства. Теперь, в спокойной обстановке, он размышлял о тонкостях энтропийного процесса в природе. Мэла, порадовавшись за товарища, продолжила своё занятие по определению коэффициента умственного развития лектора Н. П. Петрова. Метод, основанный на сведение в специальную таблицу 33-х данных от наблюдаемого объекта по особенностям его телосложения, речи, мимики, жестикуляции, манере одеваться и некоторым другим, был, разумеется, приблизительным, но удивительным образом давал результаты не хуже самого заумного тестирования. Территориалка занялась этим делом от скуки, и оно ей тоже успело надоесть, но привычка доводить всё до логического конца заставила Мэлу вглядываться в преподавателя и заполнять пустые клеточки. На второй лекционный час бокрановцы, конечно, не остались, они решили устроить себе второй завтрак в лаборатории физических кондиций, которая превратилась в их институтскую штаб-квартиру. Студенческих лабораторных и практикумов здесь не проводилось, шеф мэнээса, озабоченный предстоящей защитой не наведывался, а сам мэнээс Валера официальным приказом ректора был назначен куратором территориалов.
  Выяснив, что в этих стенах им предстоит провести большую часть времени первого года обучения, территориалы без особых церемоний объяснили Валере главные принципы санитарии, научной организации труда рабочего места и эстетики производственных помещений. Потрясённый мэнээс засучил рукава и вместе с Мэлой и Мэлом, а также несколькими студентами, нанятыми за деньги территориалов, взялся за дело. В несколько дней лаборатория преобразилась, необычный симпатичный интерьер сочетал в себе, казалось бы, несовместимое - уют, спокойствие и деловой настрой. Фасонистая отделка двери и новое правило - находиться в комнате только в сменной обуви и белом халате, окончательно деморализовывали многочисленных любопытствующих, являющихся посмотреть на красоту. Валера, запросто вычислив появление подопечных ранее намеченного срока, сварил литр какао, а булочки, масло и яблоки заранее расставил на столе. Приятно удивлённые территориалы и присоединившийся к ним мэнээс стали неспешно трапезничать.
  - Ну и как вам лекция нашего светила? - вдумчиво жуя, поинтересовался куратор.
  - Произвела сильное впечатление?
  - Нет, не очень, - честно ответила Мэла.
  - Большие трудности для смыслового восприятия и поэтому слушать тяжело, впрочем, четвёртая часть аудитории внимала с интересом.
  Валера от неожиданности поперхнулся какао и закашлялся. Мэл добродушно похлопал его по спине, посоветовал не расстраиваться так по пустякам и полотенцем принялся восстанавливать порядок на столе.
  - Мэла, ты не шутишь? - спросил пришедший в себя мэнээс, глядя на девушку округлившимися глазами.
  - Часть студентов действительно слушала лекцию?
  - Да, у них были такие же ксерокопии, какими ты снабдил нас, и они тщательно, построчно в них вглядывались, следя за речью лектора.
  Куратор заржал как троянский жеребец и, радуясь тому, что мир остался на месте, а не рухнул набок, поспешил объяснить ситуацию вопросительно смотрящим на него территориалам.
  - Видите ли, дело не в Максвелле, а в студенческой лотерее. Человек тридцать, договорившись, сдают по 50 - 100 рублей и образуется призовой фонд, который получит победитель, обнаруживший наибольшее количество отклонений в речи преподавателя от письменного конспекта.
  - А судьи кто? - Полюбопытствовал Мэл.
  - Кто-нибудь из студентов с диктофоном, - ответил мэнээс.
  - Он берёт за труды десять процентов со всей собранной суммы.
  - Валера, я, откровенно говоря, не вижу большой логики в действиях обеих сторон, - немного погодя, покончив с питанием, сказала Мэла.
  - Может быть, ты мне разъяснишь суть дела?
  - Всё просто, как десять помятых рублей, - опять развеселился куратор.
  - Ну, как при игре в поддавки, Петров делает вид что учит, а студенты делают вид, что учатся.
  - А в результате не получится пословица "подсчитали - прослезились? - ещё раз полюбопытствовал Мэл.
  - Нет, нет, никоим образом! - уверенно отпарировал Валера.
  - Лектор в итоге поимеет денежки, а студенты ценную бумажку с печатью.
  - Исключительно замечательная логика, - удобно расположившись в кресле и закрыв глаза, подумала Мэла.
  - Если бы ещё массированное её применение не приводило к отрыву колёс в самый неподходящий момент.
  Мэл, также расслабившийся неподалёку на пятнадцать минут для организации правильного процесса пищеварения, из-под полуприкрытых век одобрительно подглядывал за действиями мэнээса по уборке стола, правильной утилизацией пищевых отходов и размещением их в нужный контейнер. Вернувшись с перекура, куратор плюхнулся на диван и замер, в который раз подтвердив изречение "с кем поведёшься, от того и наберёшься". Уже в дни ремонта лаборатории территориалы узнали, что Валера является большим поклонником игры в кожаный мяч, знает о футболе всё и способен часами трепаться о тонкостях великой игры, были бы свободные уши. Когда Мэл и Мэла обнаружили абсолютную неиссякаемость словесного потока на эту тему, они ограничили куратора-говоруна двадцатью минутами в день, девушка, правда, вначале настаивала на трёх с половиной минутах, но земляк проявил доброту. Сладкий миг наступил и мэнээс бойко зашлёпал языком. Во время всей речи футбольного фаната полусонный Мэл изредка кивал головой то положительно, то отрицательно, стараясь попасть в такт, а вот Мэла непонятным образом слушала повнимательней, хотя и крайне поверхностно.
  - Вы не поверите, как моя нежная душа любителя футбола истосковалась по большим победам нашей сборной. Будучи реалистом, могу подождать ещё двенадцать лет, лишь бы видеть усилия, движение в правильном направлении. Да где там, если главные руководители всего футбольного хозяйства и пресса, после очередного провала, начинают нести ахинею про детский футбол, турниры кожаного мяча, количество и качество зелёных полей, судейскую некомпетентность и прочий бред. Конкретная команда поехала на конкретный турнир за конкретным результатом и конкретно провалилась. При чём тут юношеский футбол? Да, недостатков хватает в хозяйстве, но никто не хочет назвать главный, выделить самое слабое звено, дабы потянуть его в первую очередь. Уровень тренерского мастерства в командах первой и высшей лиг крайне низок, некоторых главных тренеров, похоже, по помойкам собирали. Один из них мне особенно запомнился, когда тупо заявил на всю страну про свой главный метод работы с командой - понужнуть матком. А тренеры сборной? Поздний Романцев, Газаев, Ярцев, Сёмин дружными усилиями низвели главную команду до сельского уровня, на игру которой стыдно было смотреть. Неумение работать компенсировалось призывами к патриотизму, важным раздуванием щёк, величавым напряжением голоса и лица да обвинением игроков сборной в тупости, лености и безответственности. Какими такими путями эти очевидные недоучки получали руководство сборной России - уму непостижимо. Слава Богу, хоть сейчас федерация преодолела свою умственную немощь и пригласила важного Гуся из Голландии на пост главного тренера. Сборная хоть перестала выглядеть по-сельски: и играет неплохо, и имеет достаточно высокие шансы на попадание в финал чемпионата Европы 2008 года. А то, как дурачки по трое за одним мячом бегали, и не понятно, то ли плакать, то ли смеяться. Правда, даже если прорвемся, шансов стать чемпионами нет. И важный Гусь не поможет, в сборной надо иметь хотя бы шесть игроков европейского класса, сильных и стабильных, а в наличии только два: Акинфеев и Аршавин. Время еще есть, может кто-нибудь и подрастет, но сомнительно. Два ближайших кандидата, Быстров и Жирков, очень неплохи, но второй в своем ЦСКА замечательно "подносит снаряды" бразильцам и с такой однообразной ролью уже два года не растет в мастерстве, а первый в Спартаке через раз используется тренерами неправильно, особенно весело смотреть, как правый защитник бойко прет с мячом к центральной линии поля, и бедный Вова не знает куда деваться. Но низкий уровень понимания футбола демонстрируется не только тренерами, но и болельщиками, журналистами, комментаторами, чиновниками, специалистами, в общем, всеми подряд. Это удручает. Спросите у любого про самый позорный матч сборной России за последнее десятилетие и стопроцентно услышите про проигрыш сборной Португалии со счетом 7:1, ответ, попадающий пальцем в небо. Наипозорнейшая игра - выигрыш у будущего чемпиона Европы - сборной Греции со счетом 2:1. Вы удивлены и вам трудно поверить, не правда ли?
  - Да, да, конечно, - послушно отозвалась Мела и глянула на часы.
  - Поясни, Валера, как проигрыш с разгромным счетом может быть лучше честной победы над будущим чемпионом?
  Дальнейшая вдохновенная речь счастливого куратора стала несомненным шедевром и, после небольшой обработки, могла бы вполне украсить собой лучший учебник по нелинейной логике.
  - Давайте, сравним оба матча. В Португалии действительно случился серьёзный провал, но не более того. Любой опытный футбольный мастер знает, что изредка случаются игры, когда у команды не получается ничего, при всём старании, как заколдовали. Удары с хороших позиций идут мимо или прямо во вратаря, самые важные отскоки и рикошеты мяча достаются противнику, полузащита возит тачки, игра в пас разваливается напрочь, защитники и вратарь запаздывают буквально на миллиметры и даже неровности поля, коварно ухмыляясь, работают против несчастных спортсменов. К счастью, изредка бывает и наоборот, на команду нисходит вдохновение и тогда - держись неприятель! В тот злополучный вечерок и свершилось сверхдосадное наложение, у нас не получалось ничего, у них получалось всё. Да ещё, к сожалению, игрокам сборной России не удалось реализовать блестящий план нашего тренерского штаба - перебегать португальских спортсменов на их стадионе в полночь по московскому времени. Хотя, минут на тридцать ребят хватило, потом они откровенно "сдохли" и началось "избиение младенцев". Теперь переместимся на игру с Грецией. В этом матче спортивный результат для нас не имел значения, так как в число восьми из шестнадцати участвующих команд, которые поведут дальше борьбу за чемпионство, мы уже не попадали. Оставалось весело и беззаботно творить, да и хлопнуть дверью напоследок хотелось. В общем, к перерыву Россия обыгрывала Грецию два-один, ура. А вот теперь погадаем, о чём задумался немецкий наставник греческой сборной перед вторым таймом и что он говорил игрокам. Недолго размышляя, он обнаружил - проигрыш с имеющимся в наличии счётом являлся бы наилучшим результатом матча, который гарантирует, за исключением некоторых фантастических раскладов, второе место в группе и следующую игру со сборной Франции. А как построить действия своего коллектива, слаженного, хорошо организованного, дисциплинированного, против блестящих французских разгильдяев, немец знал отлично. Проигрыш россиянам с более крупным счётом был бы чреват непопаданием в восьмёрку вообще, а ничья или победа могли вывести греков на первое место в группе. Но! Но тогда - встреча с Англией и минимальные шансы их победить по одной простой причине, англичане также сильны в командной организации игры, а индивидуальное мастерство игроков заметно выше. Итак, нужно сохранить счёт, но прямо настраивать подопечных на поражение нельзя, судьба накажет. Поэтому тренер попросил отодвинуть игру в середину поля, прессинговать, играть активно впереди, но, учитывая, что не пропустить в пятнадцать раз важнее, чем забить, распорядился держать в обороне постоянно на два игрока больше, чем нападающих соперника, чем в корне ликвидировать возможность скоростных контратак. А что же наши? А наши, как обычно, проявили потрясающую сообразительность, решили, что противник полезет в массированные атаки для уравнивания счёта и в перерыве бодро произвели две замены для организации быстрых прорывов. Благодаря этому, наставник греков во втором тайме сыграл с нами, как с деревянными болванчиками, всю вторую половину матча команды прободались по центру поля с минимальными шансами забить мяч. Из восьми, вышедших в следующий этап команд, сборная Греции оказалась единственной, которая спокойно выбрала себе соперника на четвертьфинальную игру. И если в матче с португальцами мы выглядели просто более слабой и невезучей командой, то против сборной Греции умудрились сыграть роль тренировочной стенки, о которую немецкий тренер небрежно постучал мячом. О, я видел, как его накрывали нервы под конец той игры, как взволнованно уходил он в раздевалку после свистка, не удостоив и тени усмешки радующихся пирровой победе российских дурачков, ведь именно там и тогда наставник почувствовал ошеломляющую реальность будущей победы.
  - Ваше время истекло, - объявил Мэл и поинтересовался.
  - А какой матч состоялся раньше?
  - С Грецией.
  - Тогда твоя любимая сборная находится на правильном пути, - подвела итог Мэла.
   - Почему?
  - Потому, что сделала большой шаг вперёд от тупой стенки к слабой команде, уже неплохо.
  Валера, явно не ожидавший столь оригинального вывода из своих умствований, снова смылся покурить, а по возвращении был вынужден резко включаться в рабочий режим. Территориалы объявили, что после обеда их не будет, но дело простаивать не должно и руководить семью студентами, которые явятся к трём часам, придётся именно ему, славному мэнээсу. Затем сорок минут Мэл подробно объяснял, как надо изготовить восемь каркасов для специальных катушек, делая особый упор на точность в соблюдении поверхностных профилей, размеров и углов. Валера, внимательно слушая, изучал эскизы и грустил, работа предстояла кропотливая. Самое простое основание походило на букву "г" с пятью кольцеобразными утоньшениями, а самое сложное напоминало чем-то аварийный итог двух врезавшихся друг в друга пирамид. Хорошо хоть имелись в наличии подробные пояснения как чего делать, а то было бы совсем тяжко. Ещё грустнее мэнээсу стало, когда он представил ручную намотку проводов на эти миленькие штучки, ибо никакой станок по таким загогулинам не потянет.
  - Да, но этих штучек восемь, а студентов всего семь, - вдруг вспомнил Валера.
  - Что будем делать?
  - Здравствуйте вашему ёжику, - удивился Мэл.
  - А Вы, уважаемый, как насчёт подключиться к общему труду?
  Мэнээс в ответ высоко поднял голову и демонстративно надул щёки.
  - Мы очень просим Валера увлечь студентов личным примером, - мягко сказала Мэла, только что закончившая расчёт коэффициента умственного развития Петрова Н. П. по таблице.
  - Мы можем на вас рассчитывать?
  - Да какой разговор, всё сделаем как в сказке! - пообещал уважаемый, сдувая щёки назад, отказать красавице иностранке он никак не мог.
  - На что потянул профессор? - спросил территориал, немного жалея о вмешательстве подруги в разговор, он планировал преодолеть упрямство Валеры другим способом.
  - Всего сорок шесть, - виновато сообщила Мэла.
  - Но, может быть, я где-нибудь ошиблась?
  - Солнышко моё, ты когда последний раз путалась в этом тесте?
  - В седьмом классе.
  - Поздравляю, я - в восьмом.
  Территориалы прервали диалог и задумались. Через минуту куратор решил проявить любопытство.
  - А можно меня оценить вашим методом?
  - Зачем? - коротко отреагировала Мэла.
  - Как зачем? - растерялся Валера.
  - Даже если выйдет, что ты, извиняюсь, дурачок, - ласково объяснил Мэл. - Это же не помешает тебе считать себя умнее, скажем, Клаузиуса?
  - Не помешает, - признал собеседник.
  - Ну, так, вот.
  Мэла неожиданно рассмеялась и попросила Валеру охарактеризовать профессора и его научный потенциал.
  - Мы сейчас с ним встречаемся, - пояснила она. - И будем согласовывать график и темы индивидуальных занятий.
  - Трудно сказать, я с ним близко не знаком, - начал мэнээс. - Как человек он, конечно, непростой, с комплексами, почти со всеми в институте держится если не высокомерно, то отстранённо точно. Лет десять-пятнадцать назад копал в электродинамике довольно глубоко, печатался, что-то разрабатывал и внедрял, должен был на три года поехать во Францию, в Бордо, по неплохому контракту, но сорвалось и ..., и ходят слухи, это его сильно подкосило. Сейчас он немного закостенел, оброс наукообразным панцирем и научился важно раздувать щёки.
  Мэл выразительно хмыкнул, вспомнив кое-что, совсем недавнее. Валера нарисовал на лице лёгкое смущение и закончил.
  - Если сумеете этот панцирь расколоть, то ваши занятия с Петровым не будут бесполезными, я так думаю.
  На этом весёлая троечка, распавшись на две части в соотношении армянского баланса, временно рассталась.
  Купила мама Лёше новые калоши, калоши настоящие, красивые, блестящие.
  Центр отдыха и торговли "Большой Нептун", в котором трудился юрист, рекомендованный Надей территориалам, производил самое приятное впечатление на посетителей. Пятиэтажный комплекс был насыщен магазинами и магазинчиками, которые предлагали товары всех видов, размеров и расцветок. Для отдыха клиентов имелись также все возможности: кафе и закусочные, бильярд и шахматы, компьютеры и кегли, душевые кабинки и видеозал, комнаты отдыха на одного, двух, трёх, даже четырёх желающих и многое другое. Фирма открыто гордилась своими самодвижущимися лестницами, которые, подобно эскалаторам в метро, возносили граждан на пятый этаж и опускали на первый, своими озеленёнными коридорами с большим количеством стульев и полукресел, а также замечательной, благоприятной тишиной, когда на нижнем уровне громкости едва прослушивались или лёгкая ритмичная музыка, или журчание ручья из ближайшего холла. При этом мягкое покрытие скрадывало шум шагов, а настенные панели обеспечивали минимальную реверберацию и отсутствие разговорного гула.
  - Странно видеть здесь реализацию нашего принципа о том, что всё надо делать по возможности тихо, - подумала Мэла после экскурсии по комплексу вместе с Мэлом и юристом Юрием Семёновичем.
  Мэл, в этот момент благодаривший их провожатого за полученное от увиденного удовольствие, приподнял левую руку в знак полного согласия с ней. Все трое только что устроились за столиком маленькой закусочной на четвёртом этаже и начали обсуждать предстоящее подписание договора. Когда Юрий Семёнович представил себе картину в целом, он сказал.
  - Хорошо, мне всё понятно, перейдём к важным деталям. Имеются ли у вас какие-либо частные пожелания?
  - Да, конечно! - сразу ответил Мэл. - Очень хотелось бы избежать излишней регламентации наших обязательств.
  - Разрешите узнать, почему?
  - Мы - люди обязательные и в точности соблюдаем свои обещания, тем более, скрепленные договором, какими бы мелкими и противными они не были.
  - Сделаем, не проблема. Теперь, следующий момент, как часто вы хотите иметь возможность участия в передаче по одному, и при этом, разумеется, не нарушать договорённости с телеканалом?
  - Не знаю, речь шла о нас обоих.
  - Понятно, а вдруг, не дай бог, один из вас приболеет, что тогда?
  - Что вы можете посоветовать?
  - Предлагаю отметить в договоре количество передач, скажем десять, когда вы можете присутствовать единолично.
  - Это было бы неплохо.
  - И последнее, будете настаивать на отсутствии провокаций и враждебности по отношению к Вам или к закрытым территориям со стороны других участников программы? Я могу так предусмотреть в соглашении этот пункт, никто и пикнуть не сумеет.
  - Нет, не нужно, небольшая порция негатива не помешает и будет способствовать поднятию жизненного тонуса.
  - Как пожелаете.
  Мэла, нахально промолчавшая сей важный подготовительный этап, разглядывала Юрия Семёновича с нескрываемым интересом. Посмотреть было на что, пятидесятипятилетний юрист выглядел подтянутым, моложавым, а мощные мышцы рук и налитые плечи выдавали его как штангиста, гиревика или, в крайнем случае, культуриста. К тому же фигура друга территорий счастливым образом выглядела гармоничной и пропорциональной, совсем не так, как часто бывает, когда под мощным торсом болтаются маленькие кривые ножки. Мэл, ещё полчаса назад прозвавший нового знакомого про себя Ююком, Юрик-юрист-культурист, с большим удивлением наблюдал странные вещи, его спутница начала напропалую кокетничать с господином качком, явно стараясь ему понравиться. Когда же, по ходу полу игривого диалога, почти случайно, выяснился статус собеседника, как человека, давно разведённого и сейчас совершенно свободного, Мэла, просияв медным тазиком, немедленно вложила в мускулистую руку свой домашний телефон, после чего продолжила непринуждённый трёп. Со своей стороны, Юрий Семёнович без видимых усилий вписался в нужный тон, и теперь всё это безобразие походило на лёгкий флирт с возможной перспективой. Приход Пал Палыча, телеюриста и Любаши прервал сие занятие на самом интересном для Мэла моменте. Появление новой дамы местный юрист почтительно отметил вставанием, всё по этикету, территориалу также пришлось подниматься, да заодно лёгким касанием за плечо и ехидным взглядом останавливать свою землячку от такого же действия.
  - Сиди уж, слабый пол, - говорил этот взгляд, Мэла в ответ таинственно полуприкрыла глаза и согласно кивнула. Взаимные приветствия, рукопожатия, представления и новые рассаживания много времени не заняли. Юрист телекомпании ловким движением фокусника достал из портфеля три текста договора и раздал другой стороне стола. Следующие несколько минут картинка смотрелась так: Мэла и Юрий Семёнович внимательно читали документ, Мэл и Любаша негромко, но интенсивно переговаривались друг с другом, Пал Палыч с хитрым видом потягивал стакан минеральной, а юрист телекомпании терпеливо ждал и чувствовал себя немного не в своей тарелке. Наконец, друг территориалов закончил знакомство с текстом, подумал с полминуты и, попросив у общества прощения, уединился с юристом телеканала в ближайшем холле.
  - И как это понимать? - произнёс Юрий Семёнович, с любопытством глядя на оппонента.
  - Вас что-то не устраивает? - удивился тот.
  - Да нет, для нас всё замечательно, а вот для вас не очень, почему? - иронично спросил территориальный консультант.
  - Пожелание начальства - закон для подчинённого, - тоскливо ответил юрист телеканала.
  - Однако согласитесь - это странно выглядит, - выразил вслух свои сомнения Ююк. - Телеканал берёт на себя все обязательства, а моим клиентам предоставляет все права, можно, не возвращая денег, ничего не делать.
  - Можно, - коротко согласился собеседник.
  - Ваш гендиректор видел этот документ?
  - Да, разумеется.
  - И что?
  - Полностью и целиком одобрил.
  - Устно или письменно?
  - Устно.
  - И вы не боитесь остаться крайним, в случае чего?
  - Нет.
  - Почему?
  - У нашего генерального фамилия не Горбачёв.
  - Ну, хорошо, ваши разъяснения меня вполне устраивают, я посоветую территориалам подписать договор.
  Через пять минут свершилось ожидаемое, Пал Палыч, Люба, Мэла и Мэл скрепили сию сделку своими росчерками, после чего шеф ток-шоу торжественно передал бокрановцам банковское извещение о переводе соответствующей суммы со счёта телеканала на счёт координатора. Было очевидно, что в эту праздничную для всего цивилизованного мира минуту необходимы громкие звуки бравурного марша, но их не было, поэтому Мэл излишне громкогласно выразил большую признательность Пал Палычу за доверие и быстроту выполнения взятых на себя обязательств. Вскоре торжественная напряжённость спала и в ход пошли шутки, улыбки, дружеские объятия и похлопывания, некоторые под шумок умудрялись целоваться. Поскольку территориалы непринуждённо объяснили, что по понедельникам они не злоупотребляют алкоголем в принципе, сделку закрепили прохладной пепси-колой. Перед уходом Любаша записала координаты Юрия Семёновича на предмет его возможного приглашения поучаствовать в одной из будущих передач при подходящей теме, например, "культуристы на марше" или "здоровье и спорт несовместимы", а затем, отозвав Мэлу в сторонку, предупредила её, чтобы они с Мэлом не планировали на вторую половину дня в ближайшую субботу никаких дел, так как после первой съёмки состоится большой праздничный банкет. Буквально в последний момент в голове Юрия Семёновича щёлкнул нужный регистр, позволивший посмотреть на всю компанию со стороны и вспомнить об интересах комплекса "Большой Нептун". Отпустить просто так трёх работников всероссийского телеканала, двух сотрудников известнейшего телешоу, было бы верхом глупости, тем более в ситуации, когда собственный шеф обдумывал варианты увеличения популярности центра отдыха и торговли, а подчинённые Пал Палыча, помимо прочих деяний, снимали неплохие рекламные ролики с гарантией их демонстрации на своей передаче. Поэтому, извинившись перед бокрановцами, Ююк применил во всём блеске своё воистину железное обаяние и утащил Пал Палыча, телеюриста и Любашу на экскурсию по комплексу и затем знакомиться с начальством. Расслабившиеся после подписания договора телевизионщики не особенно сопротивлялись, возвращаться сразу в контору, с праздника в будни, не очень хотелось.
  - Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким помрёт, - продекламировал Мэл, насмешливо глядя вслед уходящим.
  - Кто не рекламируется - погибает, - улыбаясь, выдала Мэла почему-то на немецком.
  Это была известная на острове Хувентуд игра, вызванная в своё время желанием граждан территорий обзавестись собственными пословицами и поговорками. Сидеть и высасывать их из пальца не хотелось, поэтому придумали следующее - при быстром и желательно неожиданном изменении ситуации, двое, трое присутствующих, не задумываясь, говорили вслух крылатую фразу, пришедшую им на ум. Потом эти изречения компоновались, из двух или трёх составлялось одно и получалось нечто новое. Большая часть попыток уходила, разумеется, впустую, однако постепенно островитяне обзавелись своими собственными, весьма оригинальными выражениями. Приятным дополнением стал внезапно появившийся целый блок анекдотов про это дело со стандартным началом в трёх вариантах: первый - решили два дурака создать новую пословицу; второй - решили два умника создать новую пословицу; и, наконец, третий - решили дурак и умник создать новую пословицу. Мэл и Мэла, сыграв по привычке, быстренько скомпоновали - "кто не курит и не пьёт, тот рекламный идиот" и, съехав на второй этаж, отправились в видеозал на запланированную встречу с тремя десятками членов клуба друзей. Вообще-то их должен был сопроводить и представить Юрий Семёнович, но, увы, пришлось всё делать самим.
  - Куда нас завёл ты, не видно ни зги?
  - Идите за мной и не парьте мозги!
  После личного знакомства территориалов с каждым из присутствующих, с обязательными рукопожатиями и приветливыми улыбками, члены клуба друзей заняли места в первых трёх рядах небольшого зала и принялись внимать. Тема для обсуждения была выбрана нешуточная - судебная система закрытых территорий. Но, для начала, милая Мэла, очень мило улыбнувшись, весьма доброжелательно попросила всех присутствующих показать удостоверения членов клуба. Мэл, посмеиваясь в душе, дал себе шутливую клятву немедленно начать отращивать усы и бороду, а ля Энгельс, если не сыщется парочки разгильдяев, оставивших корочки дома, несмотря на все предупреждения. И точно, симпатичная тридцатипятилетняя Людмила Витальевна оказалась забывчивой тетерей, отчаянно смутилась и не знала, как ей теперь поступить. В наступившей тишине Мэла прошла на небольшую сцену и села за столик с цветами, она явно предоставила своему спутнику решать возникшую проблему. Мэл, не особенно затруднившись, попросил поднять руки тех присутствующих, кто может твёрдо поручиться за Людмилу Витальевну и за её членство в клубе. Поднявшиеся семь рук разрешили ситуацию и территориал приступил к лекции. Она оказалась не слишком утомительной, ибо была коротка.
  - Дорогие друзья! Судебная система красных территорий работает на поддержание порядка и спокойствия нашего общества. Решение судьи обязательно к исполнению, обжалованию не подлежит и несёт в себе либо воспитательный характер, либо карательный, либо защитный - всё зависит от обстоятельств дела. Из-за полного отсутствия на процессе лишних элементов в виде адвокатов, прокуроров, секретарей и так далее, наша система официально именуется красным судебным произволом. Человек, совершающий правосудие, руководствуется пятнадцатью основными принципами территорий, никакой другой регламентации нет. Высшее лицо - главный судья со своим аппаратом. Разумеется, сиятельный Бокран может отменить любое решение и придумать своё. Влиять на судью категорически запрещено, самая безобидная попытка - пять лет без разговоров. Обеспечивает работу суда и выполнение судебных решений в полном объёме шестой дивизион военного министерства. Сами дела о принципиальных нарушениях рассматриваются после обращения гражданина территорий к судье в устном или письменном виде, при наличии достаточных оснований, конечно. Понятно, что и сам судья, обратившись к себе, может начать процесс, если увидит нарушения принципиальности. Статистические данные последних десяти лет однозначно указывают на эффективность такой системы в деле защиты граждан и общества в целом от наглых преступных посягательств. И не наглых тоже. Ежемесячно проводятся судейские совещания и консультации для повышения качества деятельности судей. Большое внимание обращается на профилактику принципиальных нарушений, чем выше мастерство защитника принципов, тем зорче он видит неприятности на дальних подступах и успевает их нейтрализовать без суда и следствия. Тезисно у меня всё, я не знаю, какие подробности вас интересуют больше, поэтому лучше задавайте вопросы.
  Половина слушателей, состоящая из новичков клуба друзей, пришла в ужас. Фактически Мэл только что, своими сентябрьскими тезисами, поставил круглую печать и расписался под всеми гнусными инсинуациями дешёвой прессы о творимых на острове негодяев массовых беззакониях. Казалось, в тёмных углах видеозала укоризненно зашевелились призраки невинно убиенных, скормленных после расправы акулам и крокодилам. К тому же фраза о предотвращении территориальным судьёй возможных преступлений без суда и следствия была неопределённо-тревожной и этим здорово походила на местную инициативу о быстром сокращении количества бедных в два раза. Глянув заблестевшими глазами в зал, Мэла поколебалась немного, но всё-таки включила на пять минут отрицательный канал зарядки нервной психической энергии и, очертив маленькую окружность против часовой стрелки соприкоснувшимися большим и указательным пальцами левой руки, указала садящемуся рядом Мэлу на такую возможность. Но, он, улыбнувшись, отказался негромко: "Рад бы, однако не могу". Более подкованная часть присутствующих, совершенно не запаниковав от услышанного, уже нетерпеливо поднимала руки, дабы задать свои вопросы. Вставшая Мэла задорно улыбнулась и установила порядок работы.
  - Спрашиваем по очереди, по рядам, начиная с первого слева-направо. Если вопрос ещё не сложился, пропускаете свою возможность на круг. Уточнять ответ, пожалуйста, сразу не надо, лучше подумайте до следующего раза, у нас есть на всё полтора часа, вполне хватит. Итак, вперёд, начинаем. Первый - Анатолий Петрович, затем - Светлана Вячеславовна, Татьяна Александровна и далее, извините, что всех не называю.
  Девушка присела и вопросы посыпались.
  - Есть ли у вас тюрьмы и сколько их?
  - Есть, две.
  - Можете назвать примерное количество заключённых?
  - Могу точно - семнадцать, из них девять иностранцев.
  - С какого возраста разрешено стать судьёй и сколько на него надо учиться?
  - Возраст не оговорён, специального обучения на судью нет.
  - Каковы условия содержания заключённых?
  - Не знаю, не интересовался.
  - Получается, любой проходимец у вас может стать судьёй безо всяких ограничений?
  - С проходимцами у нас сложно, а вот три ограничения есть. Судьёй не может стать отбывающий тюремный срок, не имеющий минимально необходимый коэффициент умственного развития, а также не обладающий достаточным чувством юмора.
  - Смертная казнь - возможный приговор?
  - Несомненно.
  - Сколько сотрудников в аппарате главного судьи?
  - Двое, первый секретарь и второй секретарь.
  - Если судья отказал гражданину в возбуждении дела, можно обратиться к другому судье?
  - Да, конечно, с обязательным упоминанием об отказе.
  - Есть на закрытых территориях люди, реально не попадающие на крючок правоохранительной системы? И которые никогда не попадут под суд?
  - Такой человек один - Бокран.
  - Я правильно поняла, что решение защитника принципов не может быть обжаловано в верхнюю инстанцию, сразу вступает в силу и, даже будучи несправедливым, не изменяется никогда?
  - Справедливость понятие тонкое, апелляций нет, приговор вступает в действие почти сразу, а прекращение судебного решения возможно главным судьёй или Бокраном, по их личной инициативе.
  - За что может даваться смертная казнь?
  - За грубейшее нарушение принципиальных норм жизни, например: убийство, попытка убийства, наркотики.
  - Извините, но получается некрасиво, на стороне подсудимых и заключённых никого нет и, вместо судебного цивилизованного разбирательства, происходит какая-то расправа?
  - Но ведь и прокурора нет, да и к тому же я абсолютно убеждена, что сочувствие общества надо направлять на жертв преступлений, а не наоборот.
  - Насколько часто Бокран вмешивается в работу судей?
  - Выражение считаю неудачным, он управляет и корректирует согласно своему статусу, лично мне известно только об одном случае.
  - Существуют другие виды наказаний, помимо тюремного срока?
  - Да, в основном они и главенствуют в судебных постановлениях.
  - Могут ли от вашей упрощённой модели разбирательства дел страдать невинные?
  - Ошибки возможны всегда, но усложнённые варианты для нас намного хуже.
  В таком, несколько бестолковом духе, игра в вопросы и ответы прошла до самого конца. Хорошо, что стараниями двух присутствующих, которые часто употребляли малопонятное слово волюнтаризм, территориалам удалось разъяснить пару важных обстоятельств. Члены клуба друзей отныне твёрдо запомнили об обязательном присутствии на процессе ещё одного судьи с контрольными функциями. Он, слушая дело, ни во что не вмешивался и, после вынесения решения, размышлял от десяти до двадцати минут в уединении. За это время ведущий судья оформлял письменно суть принципиального нарушения, свой вердикт, ставил подпись и дату. Ниже контрольный судья указывал согласие или несогласие. В первом случае приговор вступал в силу сразу, а во втором - привлекались ещё двое судей, которые, выслушав обе стороны, выносили своё совместное окончательное решение. Другим важным обстоятельством, также чётко обрисованным друзьям территорий, оказалась необходимость в случае смертного приговора иметь письменные заявления главного судьи и Бокрана об их информированности о таком постановлении суда, и только после этого дело считалось закрытым. Наблюдая за расходящимися, территориалы обменялись впечатлениями.
  - Как Мэла думаешь, толк есть или всё впустую?
  - Я полагаю, всё прошло нормально, пусть пока утрясается, а ближе к весне можно повторить.
  - Ох, лишь бы столько нелепостей, как сегодня, опять объяснять не пришлось.
  - Ничего, не похудеем, тебя бы так зомбировали, как их.
  - Но, это еще с какой колокольни посмотреть.
  В эту минуту к территориалам подошёл слегка припоздавший Юрий Семёнович и, виновато разводя руками, три раза извинился за отсутствие на мероприятии, каждый раз по-разному. "Силён, однако!" - подумал понимающе Мэл, а его спутница тотчас увела юриста на второй ряд видеозала, дабы наедине побеседовать о чём-то важном, возможно о своём девичьем, наболевшем. При этом она сделала знак остающемуся за столиком товарищу, чтобы он её обязательно подождал и, желательно, как можно непринуждённее, без кислой нетерпеливой физиономии. Мэл, похихикав в душе, приступил к созданию на лице выражения трогательного бесконечного счастья. Возможно, ему и удалось бы сотворить нечто интересное, но один вернувшийся друг территорий нерешительно попросил разрешения погрузить Мэла своей проблемой, если дорогому территориалу не будет слишком накладно. Невооружённым глазом легко определялась восхищённость Константина Ивановича или просто, ввиду относительной молодости, Кости, закрытыми территориями и его почти по-детски наивная надежда на помощь брата-бокрановца. Мелу оказалось не накладно, он усадил друга территорий рядом на ещё тёплый стульчик и приготовился слушать. Немного постеснявшись, Костя изложил свои трудности, которые, как Мэл и ожидал, находились в области отношений с противоположным полом. Несмотря на банальность темы территориал получил большое удовольствие от рассказа собеседника, так как тот изъяснялся на СМС-варианте русского языка и очевидно считал это нормальным. Ещё при подготовке к поездке эксперт показывал двум будущим студентам такое сообщение: "Буся, я тебя люблю. Твой Лизунчик". При всём старании им с Мэлой не удалось выявить хоть какой-то смысл, слово "люблю" пришлось сразу отбросить потому, что в эсэмэсках оно не играет никакой роли, а кто есть, кто, получатель и отправитель, было совершенно неясно, да ещё большой вопрос - принадлежат ли они к одному или разным полам. Решив, что уж лучше потрудиться на ниве сексопатологии, чем напрягать счастливую морду, Мэл отважно пришёл на помощь Косте.
  - Видите ли, мой внезапный друг, хочу первым делом предостеречь вас от СПИДа и других дурных болезней. Если в результате моих бесценных советов вы каким-то чудом начнёте пользоваться успехом у женщин, то соблюдайте крайнюю осторожность, иначе я буду вечно безутешен. Теперь к делу. Вы изрядно заблуждаетесь, полагая в себе большое стремление к частым и разнообразным постельным подвигам. Возможно, ваше сознание, замутнённое окружающей информационной лапшой, и толкает вас в большой сексуальный забег, а вот подсознание, гораздо лучше знающее состояние организма, незаметно давит на педаль тормоза. В результате - решительное "хочу и буду" превращается в "хотелось бы" и "может быть в другой раз". С таким настроением кадрить женщин трудно, особенно тех, которые сильно нравятся. Сразу отмечу, подсознание сопротивляется не просто так, не по надуманному им капризу, глубокие причины есть обязательно. Ими могут быть: скрытое заболевание, меланхолический или флегматичный тип нервной системы, склонность к хроническим депрессиям, наличие постоянного вороха более важных проблем и так далее. Чтобы двинуть дело в гору, Костя, надо в первую очередь превратить ваше вяленькое, мечтательное "хотелось-бы" в решительное "хочу", а при визуальном контакте или общении с симпатичной дамой вам совершенно обязательно испытывать вожделение, желание, возбуждение, лучше всё сразу. Для этого необходимо задобрить подсознание, укрепляя организм. В вашем, явно не клиническом случае подходят три простые рекомендации: физические нагрузки в сочетании с правильным питанием; сон, гигиена, чистота во всём и избавление от вредных, дурных привычек. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду... Помятое, небритое лицо, дурной запах изо рта, шаркающая походка, постоянно дымящаяся вонючая сигарета, грязная одежда и согнутая спина мало кого привлекают. Вероятно, есть женщины, которым на это наплевать, но такие вам на фиг не нужны, если я правильно думаю. Предположим, волевым, сознательным усилием у вас получилось взобраться на ступень истинного, действительного желания и закрепиться на ней, что дальше? Виртуозной техникой обольщения вы, Костя, видимо не обладаете и, если не обидитесь, предположу нахождение ваших знаний в этой области в зачаточном состоянии. Не обиделись? Ну и прекрасно, дело наживное. Для старта могу предложить вариант поведения под кодовым названием "просто так", внешние данные у вас хорошие, должно неплохо получиться. Схема не предполагает разжигания чувственного пожара в женщине до огромных размеров с дальнейшим возможным броском под паровоз, смею надеяться - вам такие страсти ни к чему. Основных элементов три - взгляд, речь и прикосновение. Они пускаются в ход по очереди, сначала смотрите, потом говорите и, наконец, касаетесь. Затем неоднократный повтор, нельзя ни в коем случае сбиваться в середине пути на что-то одно, как-бы не хотелось. Чем-то всё это напоминает крутящееся колесо, при приближении к цели оно крутится всё быстрее. Взгляд становится более нежным, зовущим и откровенным, речь наполняется комплиментами и любопытными двусмысленностями, а касания удлиняются с переходом в лёгкие формальные объятия и в братские поцелуи в щёчку. Дальше - больше, а когда вам, Костя, покажется, что клиентка созрела, смело приглашайте её на романтический ужин домой или настойчиво набивайтесь в гости под любым формальным предлогом. Кстати, и в конце пути советую работать всеми тремя элементами комплексно, не обольщаясь близостью победы. Рыбка, конечно, на крючке, если вы трепетно обнимаетесь после трапезы и шампанского на диване, но вполне ещё может сорваться. В тонкости вдаваться не буду, все девушки разные, поэтому смотреть, говорить, трогать их тоже надо по-разному, да и педалировать элементы, усиливая нужный, необходимо творчески. Давайте Константин, дерзайте, если хотите, вас ожидают удивительные открытия, весь необходимый практический опыт легко набирается по ходу дела. А напоследок вам укажу на основное достоинство и главный недостаток системы с кодовым названием "просто так". Очень здорово, что метод является учебным, универсальным, постепенным, даёт возможность работать с объектом и после длительного перерыва не с нуля, а с достигнутой в последний раз позиции. Плохая сторона - необходимость иметь сравнительно лёгкий подход к выбранной даме сердца минимум два-три раза в неделю. Хотя вам, Костя, советую раскручиваться сразу в нескольких направлениях, ибо ваши шансы новичка не слишком велики, примерно один успех на пять серьёзных попыток. Возьмите мой телефон, буду рад послушать о ваших победах, а может, чем ещё помогу.
  Константин Иванович машинально выключил функцию диктофона своего мобильного аппарата и взялся молча шевелить губами, он, очевидно, ожидал чего-то иного. Наконец, любознательный ученик любовному политесу открыл шире рот, дабы порасспросить о деталях великой концепции, но не вышло, ибо на сцену уже поднимались Мэла с Юрием Семёновичем. Не желая обсуждать свои проблемы в расширенном кругу, Костя поспешил ретироваться, угостив территориала на прощание цветистым сверх восточным комплиментом: "Да расцветут фиалками букеты роз в руках мудрейшего прохладным свежим утром с нежностью шёлка, по его собственному желанию". При этом он ни разу не споткнулся, что свидетельствовало об усиленных тренировках перед зеркалом не менее двух дней. Озадаченный Мэл даже засомневался, кто же из них двоих больше повеселился последние несколько минут, но тут же успокоился, заметив, как сильно сжимает рукой в кармане бумажку с номером его домашнего телефона уходящий друг территорий. В немалом арсенале услуг комплекса "Большой Нептун" имелся пунктик о бесплатном предоставлении одного из своих автомобилей для доставки, куда им надо особо почётных посетителей. Уж теперь Юрий Семёнович не упустил возможность лично сопроводить дорогих гостей на авто площадку, пожать на прощание Мэлу руку, а Мэле её поцеловать и впервые при подобной процедуре он озаботился не соответствием марки машины и ранга отъезжающих, а надёжностью шофёра. По дороге домой Мэл неосторожно съязвил.
  - Кадры решают всё, да Мэла?
  И получил в ответ небольшую лавину.
  - Видишь ли, дорогой друг, то, что ты весьма незаурядная, выдающаяся личность, я знаю довольно давно, но то, что ты ещё и способный сексопатолог - потрясает. От всей души желаю всем твоим советам Константину Ивановичу остаться пустым сотрясением воздуха, иначе могут появиться неприятности. Если в результате их усердного применения наш новоявленный знакомый станет импотентом и обратится в суд? Да ещё догадается подать жалобу не в местный, а в наш? Я тебе искренне сочувствую. С другой стороны, Костя может добиться ошеломляющих успехов, но тогда же отбоя от желающих стать новыми Казановами и донжуанами не будет. А у тебя ни образования, ни лицензии. Да и как вывозить, потом домой заработанную валюту, контрабандой что ли? Нет, я уверена, где-то ты недодумал, дорогой.
  К окончанию её речи сознание Мэла чётко зафиксировало факт - уже четвёртый раз за день его спутница вела себя необычно. Но, гораздо удивительней оказалась деталь, быстро установленная территориалом, в двух случаях Мэла делала это специально, а вот в оставшихся двух случаях - нечаянно. Парень нежно приобнял левой рукой девушку, а когда она охотно устроилась на его плече, стал быстренько перебирать в уме возможные объяснения. На четвертом варианте мысли поспотыкавшись вдруг понеслись бешеными кругами и в груди похолодело, будто бы перед первым прыжком с парашютом. Взяв себя в руки, Мэл решил не рассуждать дальше в этом направлении, скорей всего он догадался правильно, однако спешить не надо, жизнь сама донесёт до следующего порога, до нужного объяснения. Приятно расслабившаяся в объятиях спутника Мэла мягко укачивалась движущимся автомобилем и чувствовала себя феей розового тумана. Уловив, как на мгновение напряглось тело спутника, она, не открывая глаз, лукаво улыбнулась и заметила.
  - Уж лучше сексопатолог, чем гомеопат или проктолог. Или патологоанатом. Кстати, поросёнок, ты отчего не захотел психику подзарядить, когда я предлагала?
  Мэл, ласково погладив девушку по щеке, объяснил.
  - Почему не хотел, хотел, но не мог. Я незадолго перед этим дал себе шутливую клятву, ну и сама понимаешь.
  - А-а. А я-то, как дурочка, два раза пробежала все этические установки психодинамики пока не убедилась, что ничего не нарушаю.
  - Извини, я не специально.
  На этих словах автомобиль встал и обнявшиеся территориалы пошли в свою квартиру отдыхать. Проводив взглядом отъезжающих гостей, Юрий Семёнович вернулся к себе в кабинет, оформил пару неотложных документов и направился домой. День для юриста получился великолепным, удачным по всем жизненным фронтам, сразу и не вспомнить, когда в последний раз было также здорово, возможно годы тому назад. Однако, однако, на огромном синем небе душевного комфорта и довольствия небрежно поселились два маленьких облака непонятного происхождения. Первые попытки их идентификации благополучно провалились и Юрий Семёнович благодушно махнул рукой, сильно хорошо - тоже плохо. Впрочем, через три часа, в момент подхода Ююка к тренажёрному залу, загадка первого облачка лопнула, как мыльный пузырь. Он давно привык, что встречающиеся ему на жизненном пути люди довольно внятно реагируют на его видимую физическую мощь: побаиваются, завидуют, обзывают про себя тупой горой мышц, восхищаются, а если и остаются равнодушными, то это какое-то особое, подчёркнутое равнодушие. А сегодня Пал Палыч и Мэл, целых, два человека, не обратили никакого внимания на предмет его очевидной гордости и общались, и вели себя с Юрием Семёновичем просто, ничем не отличая его от иных собеседников. Занимался на этой тренировке юрист особенно усердно, железо так и мелькало. Восхищённые взгляды молодёжи приятно грели самолюбие, однако гораздо ценнее было сдержанное одобрение за самоваром после душа двух приятелей, старожилов секции - один молча пожал руку, а второй показал большой палец правой руки, направленный вверх. В третий раз подошедшему тренеру с предложением выступить на городских соревнованиях по гиревому спорту не среди своего возраста, а в общей группе Юрий Семёнович не сумел отказать и обещал подумать. Второе облачко растаяло перед сном, когда Ююк, лежавший в постели, уже вплывал полным ходом в сонное царство. Он забыл документально оформить факт подписания договора между территориалами и телеканалом именно в комплексе, именно в конкретном месте. Если Мэла и Мэл станут знаменитыми, то много желающих придёт глянуть на исторический столик, а ведь лишних клиентов не бывает. Ситуация была вполне поправима и юрист спокойно уснул.
  - Куда нас завёл ты в топи болот?
  - Не ныть, не скулить, продвигаться вперёд!
  Тема первой передачи с участием территориалов оказалась скучноватой: "Как обуздать инфляцию?". Мэл и Мэла, одетые в синие джинсы и светлые дорогие свитера, просидели всё время среди зрителей, слушали вполуха, разглядывали работу операторов, ведущего, режиссёра и негромко переговаривались между собой. Только в начале съёмки их слегка потревожил ведущий объявлением о присутствии в зале заморских студентов и пришлось пять секунд стоя демонстрировать себя камерам, да в середине процесса, когда стало жарко, они сняли свитера, других отвлечений не было. Разворачивающееся перед глазами действо озадачивало базарным пустословием, напоминало дребезжание пустого ведра на ветру и просто убивало своей безысходной тупостью. Истинные причины инфляции: дикая коррупция, массовое воровство, торговая вакханалия пустыми бумажками с подписями чиновников, узаконенная спекуляция и умильное заглядывание в хвост Евросоюзу упоминались в лучшем случае вскользь. Речи же руководителя отдела Госкомстата о нахождении годового уровня инфляции в стране в пределах десяти процентов с убедительными доказательствами выглядели горячечным бредом наяву и очень повеселили зал во второй половине ток-шоу. Окончание передачи украсилось ценными выводами, потрясшими основы мироздания; во-первых, инфляция всё-таки в стране есть и, во-вторых, надо находить правильные подходы к поиску предпосылок, с помощью которых можно наметить возможные пути решения проблемы и при этом никого не обидеть.
  - Что и говорить, задача не из лёгких! - сокрушённо покачал головой Мэл. - Лет на триста-четыреста.
  - Да ты пессимист, зайка, - не согласилась Мэла. - За двести пятьдесят управятся.
  Участники съёмки постепенно расходились, кто в ресторан на банкет, а кто на выход, только представитель Госкомстата застрял мёртвым якорем, будучи прижат к стене тремя старушками со зрительного сектора. Одна бабуся возбухала на несправедливость пенсии и требовала немедленного объяснения от посланника правящего класса, другая пристала с ножом к горлу - вынь и положи ей адрес того безынфляционного магазина, о котором несчастный в полемической перепалке упоминал, а последняя всё беспокоилась о правильном пароле, без которого в оный магазин не пустят. Дезориентированный буйным натиском госкомстатовец еле-еле отбился, задиктовав координаты думского буфета и придумав кодовую фразу "Любовь Слиска и Владимир Жириновский с нами". Старый добрый славянский шкаф вряд ли бы прокатил. Наконец, ухмыляющийся Гутник, подхватил восходящую звезду отечественной статистики под руку и вывел с линии огня. По дороге к столам ведомый неуверенно спросил у ведущего, а не стоит ли ему предложить некоторую денежную сумму нуждающимся старушкам, так сказать, от чистого сердца. "Хапуги - они и в Африке хапуги", - неопределённо заметил Гутник и добавил - "нет, не стоит". Оказалось, что старушки работают в телешоу зрителями постоянно, их не смогли выгнать после передачи "Родные напевы", и имеют за это хорошую денежную добавку к пенсии. На банкете Мэла и Мэл познакомились со съёмочной группой, с творческим коллективом, всё проходило весело и непринуждённо, шампанского было много. Соседи по столу попались воистину замечательные - справа Ураева, с лева Вторкин, скучно не было до самого конца. Компьютерщик влил в себя три фужера и принялся рассказывать студентке о закрытых территориях. Картина, основанная на сведениях Интернета, в обобщённых интерпретациях Вторкина выглядела столь трагично, что весь второй, он же последний, час застолья Мэла умирала со смеху, откровенно махнула на всё остальное рукой и только азартно тормошила собеседника, когда тот брал передышку. В свою очередь Мэл, через пять минут общения с Ленчиком почувствовал, что его тестируют по особенностям характера, улыбнулся, а потом легко сошёл с крючка простейшим методом - задавая те же самые вопросы с небольшими изменениями назад. Ураева, красиво взмахнув несколько раз длинными ресницами, плавно изменила тему и вскоре бокрановец заметил, как небрежно прокатываются его умственные способности, но уже в гораздо более замаскированном варианте. В ответ он порезвился схемой, выявляющей наличие внутренних проблем собеседницы. Ленчик, не моргнув глазом, нагромоздила километровую горку личных трудностей и прелестным образом перевела беседу в русло "размётанный ветром стожок сена". Вот здесь уже Мэл вытащить логику второго плана не сумел, как ни старался, поэтому ограничился пассивной защитой "вибростенд", когда каждый третий ответ разрывал в куски смысловую нагрузку двух предыдущих. Собеседница не могла быть знакома с этим приёмом и, что бы там она не выявляла, в результате всё равно появлялась картина Репина "После коврового бомбометания". Когда обоим надоело маяться дурью, завязалась интересная дискуссия. Лену давно мучил вопрос, насколько можно применять свои профессиональные знания при воспитании родного сына и она была рада обсудить проблему с Мэлом, как с коллегой своего уровня. Территориал категорически отказался принять её позицию полного отказа от психологических трюков и манипуляций в отношении ребёнка из-за боязни повредить развитию его личности и становлению характера. Он сравнил маленького человечка с губкой, активно впитывающей в себя окружающий мир, и находил настоятельно необходимым управлять этим процессом в нужную сторону. А на замечание Ураевой, куда могут привести его добрые намерения, предложил порассуждать, где находится уже сейчас человек, вообще не имеющий таковых. До окончания банкета собеседники с большим интересом разбирали тему в различных аспектах. Пал Палыч решил лично сделать монтаж первого шоу с участием территориалов. Основной задачей он поставил выделить бокрановцев на экране особым, запоминающимся эпизодом. Монтажники сильно сомневались, что такое возможно сотворить в отношении простых зрителей, на которых и камера-то редко поворачивается. Но шеф, руководствуясь словами из бессмертной песни "кто ищет - тот всегда найдёт", действительно нашёл-таки необходимые кадры и художественно их обработал. При просмотре передачи в ближайшую субботу, прямо в середине программы, сидящие перед телевизором, увидели следующее: пройдясь диагональю по зрителям, изображение вдруг застыло на территориалах и через пару секунд, совершенно неожиданно, начало плавно, замедленно укрупняться. Одновременно с такой же скоростью уменьшался звуковой фон инфляционных перебранок, а вместо него появилась "космическая" музыка группы "Спейс". В самом конце наезда бокрановцы блестяще "подыграли" эпизоду, Мэл наклонился и стал что-то очень интересное говорить Мэле, близко к её уху и очевидно негромко. Выражение лиц было бесподобным, затем собеседники, посмотрев друг на друга, одновременно улыбнулись и снова повернулись к сцене. Благодаря мастерству оператора выход оказался полностью идентичен входу, плавный отъезд с нарастанием слышимости монолога госкомстатовца, пауза, и замечательная, завершающая диагональ.
  Пал Палыч очень гордился своей творческой удачей, ведь именно после этих кадров территориалам поступило несколько предложений сняться в рекламе, правда, безуспешных. Тема второй передачи оказалась ещё скучнее предыдущей - "поиск национальной общероссийской идеи". Необходимой изюминкой должны были стать ответы территориалов на несколько вопросов о России в самом начале шоу, затем они уходили к зрителям, а на центральных местах появлялись, сменяя друг друга, апологеты той или иной общероссийской концепции. Эсэмэс-голосование телезрителей определяло наилучшую идею. По команде режиссёра ведущая Юля пригласила территориалов на сцену, усадила на два синих стула рядом с главным чёрным, кожаным диваном и объявила. - Сегодня снова мы встречаемся со студентами из Кубы, с закрытых территорий, Мэлом и Мэлой. Давайте поаплодируем исполнению их заветной мечты - учиться и побывать в России!
  От неожиданности территориалов начал душить дикий смех, с которым они, судорожно сцепив зубы, повели отчаянную борьбу. Единственным шансом спастись от десятиминутного гомерического хохота являлось выполнение двух условий: ни в коем случае не смотреть друг на друга и сильным волевым усилием отогнать мгновенно всплывший в памяти этюдик, как в действительности проходил отбор среди кандидатов. Благодаря аплодисментам зала, которые впервые не показались бокрановцам дурацкими, возникла небольшая временная отсрочка и задача сдержаться была успешно решена. Впрочем, перенапряжённые мышцы живота побаливали ещё два дня. Режиссёр процесс не остановил и немного удивлённая Юля перешла к вопросам.
  - Какое впечатление произвела на вас наша страна?
  - Никакого.
  -... Почему?
  - Впечатления возникают от чего-то неожиданного, а я что ожидал увидеть, то и увидел.
  - Вы так тщательно готовились к поездке и теперь знаете нас досконально?
  - Да нет, конечно. Но занятия с экспертом по России были и беседы с побывавшими у вас тоже.
  - Любопытно. А какая детская игрушка на ваш взгляд может являться сегодня символом нашей страны?
  - Времени было мало и такой взгляд у меня ещё не сложился.
  - А по мнению вашего многоуважаемого эксперта?
  - Свинья с долларом.
  - Ого! Это из каких же соображений, если не тайна?
  - Не тайна. Он говорит, что эта игрушка имеет минимум четыре устойчивые смысловые ассоциации и все они идеально вписываются в сегодняшнюю реальность России.
  - Очень миленький взгляд со стороны. Все ваши земляки, побывавшие у нас, с ним согласны?
  - Нет, не все.
  - Оцените совсем коротко нынешнее состояние российского общества.
  - Децивилизованность.
  - Это как так?
  - Старая советская цивилизация утрачена, а новой пока не видно.
  - Ну, что ж, ваша позиция может послужить хорошей отправной точкой сегодняшней темы. И последнее, чего вы сейчас больше всего опасаетесь, немного пожив у нас в стране? Я не имею в виду катастрофы и трагедии, а где-то ближе к бытовому, возможно комическому. Признайтесь, есть уже что-нибудь такое?
  - Признаюсь, есть. Но пусть это останется нашим маленьким секретом.
  Ведущая поблагодарила за интересные ответы, не стала настаивать на раскрытии маленького секрета и под аплодисменты зала Мэл и Мэла заняли свои зрительские места.
  Затем на сцене появилась оценочная комиссия в составе пяти человек из общественной палаты, спасибо добрым людям, что смогли выкроить время, и прогон начался. На выступление каждого представителя общенациональной идеи отводилось десять минут и ещё пять минут тратилось на ответы членам комиссии и зрителям, которые, не стесняясь, лупили по самым слабым местам. После получения оценки по тринадцати бальной шкале наступал черёд следующего кандидата-сказочника. Всего выставлялось семь различных вариантов розового счастливого будущего всех россиян, и первым пошёл в атаку полный лысоватый дядечка в очках под изрядно потёртыми, побитыми молью лозунгами традиционности. В неприятной, крикливой манере он торопливо верещал, видимо опасаясь, что ему вот-вот закроют рот и не дадут высказаться, о больших крепких семьях, о возрождении казачества, ратовал за развитие морали и нравственности методами распространения православного религиозного учения на школы и детсады, травил байки о честности сибирских купцов до революции, сетовал на неуважение к старшему поколению, а под конец выступления с явным удовольствием потоптался по коммунистам, абортам и сотовым телефонам. Из всех его ответов на заданные залом и комиссией вопросы ярко выделился только один, на тему о высокой морали. Дядечка почему-то обнаружил таковую в казачьих станицах лет сто двадцать, сто тридцать назад, а в доказательство привёл удивительный пример. Если девушка попадала в интересное положение, не будучи замужем, то это считалось большим позором, и в момент рождения малыша толпа собравшихся вокруг хаты станичников буйно выражала своё неодобрение выкриками, хохотом, различными громкими ударами и тарахтением железными и деревянными изделиями друг о друга. Родителей же проштрафившейся девицы раздевали догола, обмазывали чем-то противным и липким, после чего, обваляв в пухе и перьях, с позором возили по улицам. К удивлению территориалов зал не поленился проаплодировать и этому шедевру. Вторую концепцию "Путин. Единая Россия, Наши." проталкивал бойкий молодёжный функционер. Не смущаясь очевидной параллелью "Ленин. Партия. Комсомол", он говорил интересно, довольно убедительно и местами ему хотелось верить. Удачно процитировав слова из набирающей популярность песнюшки "Я знаю точно, невозможное возможно", молодёжный лидер легко вознёсся к вершинам счастья, процветания и могущества России. Но, к сожалению, как и предыдущий оратор, умудрился смазать концовку монолога, безудержно восхваляя президента и предлагая всей страной уговорить дорогого Владимира Владимировича остаться на третий, четвёртый, пятый и так далее сроки правления. Чуть ли не впервые, после приезда на учёбу, оценки бокрановцев на происходящее существенно разошлись. Мэлу было неприятно, он прекрасно понимал, что вряд ли молодой человек думает также, как говорит, а если в будущем ситуация изменится и для карьерного роста потребуется походить по Путину болотными сапогами, то юный функционер особо не задумается. Мэла же пришла в полный восторг, одно дело знать об угодничестве и лизоблюдстве чисто теоретически и совсем другое - вживую, лично, в двадцать первом веке наблюдать молодого, розового, симпатичного лакейчика за работой. Расскажи дома - не поверят! В ближайшем техническом перерыве территориалка вихрем слетела вниз на сцену и срочно уговорила одного из операторов сделать несколько снимков - она в обнимку с молодёжным предводителем, последний не слишком правильно понял такую восторженность. В самом конце речи молодого функционера, когда фонтаны восхищения действующим президентом достигли максимальной величины, Мэл тщательно осмотрел выражение лиц зрителей и обслуживающего персонала, после чего сделал однозначный вывод: претензии целого ряда видных общественных деятелей страны на особую духовность россиян и их особенную совестливость не имеют под собой никаких оснований и могут быть рассматриваемы лишь в юмористической плоскости. Сильным было его удивление, когда пару месяцев спустя, он обнаружил, что, отмахнувшись в своих рассуждениях, куда придётся, попал в десятку. Даумян в беседе поведал, как уже почти лет пятнадцать, а то и больше, местный знаменитый юморист Задорнов заботливо окучивает эту тему и стрижёт с миража вполне реальную зелень. Следующего докладчика с идеей "Нацпроекты - путь в будущее" бокрановцы просто не стали слушать, очень уж доходчиво эксперт проанализировал им, чего эти проекты стоят и в прямом, и в переносном смысле. Оставшиеся четыре попытки согнать россиян под единое знамя страдали очевидным общим недостатком - излишней фантастичностью, хотя сами по себе предложения были достаточно интересные. Речь шла о повороте рек на юг в Среднюю Азию, о возможной зимней олимпиаде в Сочи, ещё о формировании сверхкомплекса вокруг Байкала и, наконец, самое трогательное, построить на околоземной орбите стотысячный компакт-город, который впоследствии станет столицей. Итоги голосования оказались вполне предсказуемы - у оценочной комиссии с большим отрывом победил второй проект, а у телезрителей - седьмой. В конце съёмок режиссёр, недовольный резкостью территориальных ответов, подошёл к присутствующим гендиректору канала и Пал Палычу с предложением переснять эпизод с использованием других вопросов. Из четырёх имеющихся вариантов ему особенно нравился третий, где спрашивалось о климате острова Хувентуд, гастрономических пристрастиях студентов и о тонкостях надувания воздушных шариков. Генеральный, не считая себя вправе открыто вмешиваться в творческий процесс, раздражённо пожал плечами, чем ясно выразил своё неудовольствие режиссёрским глупостям. Многомудрый Пал Палыч нашёл выход, устроивший обе стороны. Он, получив согласие Мэла и Мэлы, решил "дезавуировать Вольфа" кое-что досняв в конце их ответов. Ещё раз заработали камеры, показывая отход бокрановцев со сцены к зрительским местам, и ведущая Юля с энтузиазмом объявила: "А теперь - внимание, конкурс! Кто сможет разгадать маленький секрет наших гостей, получит специальную премию в пятьдесят тысяч рублей и персональную серебряную медаль с гравировкой "Самый проницательный телезритель 2006г.". Дерзайте и удача вам улыбнётся. Ждём СМС-разгадок до первого ноября, потом в ближайшей передаче подведём итоги". Помещение буквально утонуло в аплодисментах и после их окончания, улыбающаяся Мэла пожелала телезрителям победы, однако предупредила, что найти правильный ответ будет нелегко.
  
  Один в поле не воин, но если вдруг всё же воин, то это не поле, а так, полянка.
  После съёмок Мэл, Мэла, Пал Палыч и Любаша оказались в ресторане за одним обеденным столиком. Пока шеф ток-шоу кушал первое и второе блюдо, его самого кушало противное беспокойство, смогут ли территориалы достойно выглядеть на следующей передаче. Поэтому, чтобы хоть как-то прояснить этот вопрос, Пал Палыч, проглотив последнюю макаронину с гарнира и вытерев салфеткой рот, затеял крупномасштабный разговор.
   - Ну и какая из сегодняшних идей понравилась вам больше других?
  Мэла недоверчиво посмотрела на него.
  - Вы, наверное, шутите Пал Палыч?
  - Нисколько Мэла, нисколько, мне действительно любопытно.
  - Тогда, очевидно, никакая.
  - Я так и думал. Но все же, все же, ведь в каждом проекте было что-то хорошее.
  - Возможно, да только зачем вам мнение каких-то туземцев, прибывших с далекого-предалекого маленького острова, совсем не знакомых со многими важными особенностями бытия огромной страны, которые, к тому же, вовсе не рвутся высказываться, полагая, что это не их собачье дело.
  Шеф передачи засмеялся.
  - Браво, Мэла, здорово уклоняешься от прямого ответа, но я и сам так умею. Прошу тебя, не стесняйся.
  Девушка грациозно пожала плечами.
  - Ну, хорошо, Пал Палыч. На ваших границах растут, да что там растут, просто вспухают, два монстра, так называемый Евросоюз и Китай. По нашим оценкам, через пятнадцать лет они одновременно столкнутся с большими трудностями, можно сказать войдут в серьезный кризис, выход из которого в силу ряда коренных причин, позвольте не перечислять, им придется искать снаружи, а не внутри. Угадайте с трех раз, куда обратится их жадный взор? А, заодно, как на этом фоне я оцениваю сегодняшний балаганчик.
  - Слишком мрачный взгляд на вещи, я не согласен и с удовольствием поспорю.
  - Нет, никаких споров.
  - Ладно.
  Пал Палыч умолк, явно перебирая в голове какие-то трудности, мало относящиеся к затронутой теме.
  Любаша решила поддержать светскую беседу и обратилась к Мэлу.
  - А вы согласны с вашей спутницей?
  Бокрановец, вынужденный оторваться от интересных гастрономических исследований на сочетаемость вкуса кофе и халвы, помедлил для приличия несколько секунд и ответил.
  - Да. В основном да.
  - Ага, значит, ваши позиции на передачу все-таки расходятся?
  - Не столько сама позиция, она практически одинакова, сколько ее аргументация.
  Пал Палыч мгновенно заинтересовался.
  - Ну-ка, ну-ка, докажите мне пустопорожность сегодняшних речей с другой стороны.
  - Да надо ли, результат-то все равно не меняется.
  Шеф передачи ухмыльнулся и покачал головой.
  - Странно выходит, из миленькой послеобеденной трепотни некоторые присутствующие норовят устроить внеочередной съезд партии уклонистов.
  Мэл тоже пожал плечами, но уже не так изящно, как Мэла, откинулся на спинку стула, полуприкрыл глаза и принялся цитировать по памяти.
  - ...Геноцидом называется особая система управления правящих кругов. При этом традиционное население, испытывая огромные жизненные трудности физического, морального и психического характера, начинает численно сокращаться. Различают три основных вида геноцида. Первый - мягкий, когда подавление осуществляется, в основном, моральными методами. Наиболее типичный пример - Франция, Голландия. Второй - полумягкий, здесь преобладают материальные трудности. Самый яркий представитель - Россия. И, наконец, жесткий - при этом численность населения уменьшается военно-бандитскими приемами, а также с помощью голода. Примером является Кампучия во времена Пол Пота...
  Здесь Мэл остановился, сел прямо, открыл полностью глаза и невинно поинтересовался.
  - Так как же мне относиться к увиденным занимательным поискам непонятно чего в условиях, когда в вашей стране процветает геноцид второго вида с элементами третьего?
  Пал Палыч, только что принявший решение по территориалам на предстоящих в субботу съемках, решил закругляться.
  - Крутенько забираете, батенька, излишне крутенько. Кстати, откуда цитатулька?
  Мэла прыснула и не без удовольствия объяснила.
  - Школьный учебник "История внешнего мира". Шестой класс, страница пятьдесят шесть.
  Любашин начальник временно чуть-чуть онемел. Сама же она удивилась вслух.
  - Извиняюсь, история какого мира? Я не поняла сейчас или что-то раньше прослушала?
  Наступил черед Мэла объясняться.
  - Люба, мы четко делим мир на три части: закрытые территории, Куба и все остальное, которое и называется внешним миром.
  - Ничего себе, равноценное деление! А Россия где?
  - Ваша страна является частью внешнего мира.
  - Теперь понятно.
  Пришедший в норму Пал Палыч от всей души поблагодарил бокрановцев за внимательное общение, ему открылись кое-какие светлые перспективы и сладкие парочки расстались. Перед уходом шеф ток-шоу галантно поцеловал у Мэлы пальчики и она, глядя на довольного Мэла, сердито подумала.
  - Ну что за нелепый обычай прикладываться к дамской ручке на прощание. Уж лучше бы в декольте целовали, и эротичнее, и микробов меньше.
  Захватив в кабинете тройку файлов с материалами, чтобы полистать их в воскресенье дома, в спокойной обстановке, Пал Палыч вышел в приемную и увидел Любу, также заканчивающую сборы. При этом, легко задумавшись, она так мило шевелила губками, разговаривая сама с собой, что у шефа на мгновение перехватило дыхание, а в груди начало тихонько разрастаться сладкое предвкушение. Неслышно приблизившись, он нежно взял ее за руки, а когда Люба подняла немного удивленные глаза, то встретила внимательный, серьезный, откровенный взгляд. Через несколько секунд неподвижной оглушающей тишины Пал Палыч медленно привлек молодую женщину к себе, обнял правой рукой за талию, левую руку, мягко пропуская волосы между пальцами, расположил на шее и затылке, после чего начал сладко целовать свою рыбку в мягкие полураскрытые губы. Пару минут спустя он хриплым шепотом спросил, не может ли Любочка еще немного задержаться на работе. Секретарша серьезно, смеялись только глаза, ответила, что, конечно, может и поинтересовалась причиной. После второго длительного поцелуя, который оказался не только сладким, но и слегка обжигающим, шеф, быстро лизнув языком кончик ее носа, объяснил, что дело срочное, секретное, поэтому заниматься им нужно, закрывшись у него в кабинете. Третий страстный напористый поцелуй окончательно убедил Любашу не торопиться домой. Закрыв кабинет, Пал Палыч раздвинул и застелил диван, раздел раскрасневшуюся подружку, не спеша, нашептывая милые непристойности, разделся сам и, следуя хорошим традициям, принес на маленьком круглом подносе два бокала холодного красного вина и мандаринчик. Вскоре с милыми предварительными формальностями было покончено. Начальник, пришедший в приличное возбуждение, уложил подчиненную на спину, раздвинул очень медленно, возбуждаясь все сильнее, ей ноги и порыл страстными поцелуями и нежными ласками любимую от колен до талии, стараясь изо всех сил не спешить. Люба, закрыв глаза и гладя руками его голову и плечи, уже начала спускаться в райскую долину любовных наслаждений, чуть удивившись новой постельной тактике партнера, как вдруг ей в голову явилась глупая мысль, что этим фокусам его научила Мэла, а в благодарность шеф лобызал территориалке руку в ресторане. Глупая мысль, промелькнув, быстро исчезла, однако интимный процесс подпортила. Пал Палыч почувствовал недостаточную возбуждаемость партнерши, убрал нежность поверхностных ласк и стал интенсивно мять ей бедра и ягодицы, порыкивая как медведь. Ситуация была исправлена, оба вскоре достигли полного наслаждения. Повалявшись двадцать минут, любовники гладили тела друг друга где им хотелось и лениво разговаривали о всякой ерунде. Вторая интимная близость также была хороша, только в этот раз шеф предварительно ласкал у Любаши лицо, шею и грудь, чем опять ее удивил.
  Наконец, незапланированное мероприятие закончилось, жаль, очень жаль было расставаться, но необходимость заставила. И позже, пока повседневка не засосала, перед глазами Пал Палыча появлялся любимый профиль лица с задумчивым, устремленным вдаль взором, а про Любашу и говорить-то нечего, давненько не было у них интима, она уже много чего передумала.
  В понедельник, после обеда, шеф ток-шоу вызвал к себе в кабинет психолога и напрямую спросил.
  - Лена, что у нас творится с Юлей? На позавчерашних съемках она отработала хорошо, но куда делись блеск, шарм, горящие глаза? В чем зарыта собака?
  Ураева отлично поняла Пал Палыча. Шесть лет назад передача с романтическим названием "Вспоминая лето" имела оглушительный успех. С тех пор, каждый год в конце октября снималась новая серия о летних курортных похождениях граждан и неизменно проходила у телезрителей на ура. Неоднократные попытки завистливых конкурентов с других каналов создать у себя нечто подобное и утереть нос коллективу ток-шоу "Всякая всячина" по большому счету с треском провалились. Благодаря филигранной работе стильсовета во всех предыдущих передачах тонко соблюдался баланс между курортными романами со счастливым продолжением и курортными романами без такового, неудачами в поисках маленьких радостей на морском побережье в этом сезоне и большими надеждами на следующее лето.
  Исключительная важность поддержать высокое реноме темы "Вспоминая лето" и в седьмом выпуске была очевидной. Мало того, что курортные изыски внезапно стали визитной карточкой всего ток-шоу, так они вообще являлись единственным телепродуктом, который снизошел потребить первый аукционер из всех трансляций своего канала. К тому же, если бы и другие субботние творения фирмы "Пал Палыч и компания" собирали столько зрителей у экрана, никаких территориалов не понадобилось бы и близко. Ну, а о таком пустячке, как вознаграждение за скрытую рекламу конкретных санаториев и домов отдыха, вообще можно не упоминать.
  Так как именно Юля отлично провела последние три передачи на эту тему, появляясь перед зрителями в умопомрачительно открытых и стильных летних платьях и при шляпке, в то время как страна уже натягивала на себя свитера, кофты да теплые носки, беспокойство шефа ее состоянием было вполне оправданным.
  - Видите ли, Пал Палыч,- с легкой грустинкой в голосе объяснила Ленчик. - У Юли свершилась крупная личная неприятность, ее любимый парень ушел к другой.
  - Ну и что? - не понял начальник. - Настоящие, истинные твари, в смысле работники искусства - творческие люди, автоматически стремятся компенсировать неудачи на личном фронте дополнительными успехами на сцене. Это же аксиома, я и сам такой!
  Ураева, согласно кивнув головой, чуть-чуть прищурилась и продолжила свою речь.
  - Полностью с вами согласна, Юля воистину творческая личность. Но, невероятным образом, именно территориалы порушили ее надежды немедленно проделать путь к новым профессиональным достижениям. Вполне обоснованные надежды, позволю себе заметить. Вы не поверите, Пал Палыч, однако, Мэл оказался чуть ли не точной копией ее бывшего парня. Когда же наша ведущая сумела прийти в себя и перевести взгляд на спутницу, ее ожидало новое потрясение. Мэла до отвращения походила на ту, по словам Юли, драную кошку, которая умыкнула милого дружка. Вот какой компот получился.
  - Тю, тю, тю, тю, - задумчиво протянул Пал Палыч.
  Хотя ситуация намного больше подходила к подзабористому латиноамериканскому сериалу про жизнь и слезы, и любовь дона Педро или к очередному индийскому двухсерийному мелодраматическому шедевру с песнями и плясками, шеф ток-шоу знал, что Ураева не прикалывается.
  - И сколько времени ей понадобится для прихода в норму на сто процентов, с твоей помощью, разумеется?
  - Дней десять, двенадцать.
  - Леночка, ты же великий психолог, может быть, за четыре дня справишься?
  - Увы, Пал Палыч, здесь дело не только в величине специалиста. Некоторые переходные нервные процессы требуют определенного периода времени, который невозможно сократить.
  - Ну что ж теперь делать, а делать нечего. Программу поведет Влад. Сниму Цедерштрема со всех других занятий, пусть поднатаскает красавчика, сколько успеет.
  Так как шеф, постукивая пальцами по столу, не спешил отпускать Ленчика, она сочла возможным поинтересоваться.
  - Мы сможем использовать территориалов по этой теме или придется обходиться без них?
  - Трудно сказать, на всякий случай сначала наберем съемочного материала с запасом, а затем студенты выступят. Понравится - смонтируем, нет - помелькают среди зрителей, заодно напомнят про маленький секрет для ажиотажа.
  - А ваше личное мнение, получится у Мэла и Мэлы красивая курортная история?
  - Если таковая имеется, как фактическая данность, то получится, языки у них подвешены хорошо.
  - Ясно, я поняла, выдумывать они ничего не станут.
  - Вот в этом пункте и состоит главная загвоздка... Да, Лена, хочу еще одну вещь у тебя спросить. Мне показалось или территориалы действительно общаются лучше с противоположным полом, чем со своим? То есть Мэла охотнее разговаривает с мальчиками, а Мэл - с девочками. Что скажешь?
  Ураева была поражена наблюдательностью Пал Палыча. За один этот вопрос она сразу решила на год прекратить со своей стороны все исследования шефа на предмет его трансформации в холодильник. Даже если он уподобится дебилам с соседнего телеканала, превратившим утреннюю развлекательную программу в пропаганду уголовщины во всех видах, и займется тем же самым в своей передаче.
  - Скажу, что вы заметили совершенно правильно. Это действительно так.
  - Лена, а может быть ты, совершенно случайно, и причину знаешь?
  - Знаю, Пал Палыч.
  - Ну, так рассказывай, не томи.
  - Да с удовольствием. То, что мы наблюдаем, является следствием излишне ретивой борьбы с гомосексуализмом, пик которой наблюдался девять лет назад. Наши студенты учились тогда в школе, в старших классах, и их здорово зацепило. Когда дело дошло до полного абсурда, первым начал буянить министр экономики. Он, находясь в гостях у старшего брата, безо всякой задней мысли положил руку на плечо тринадцатилетнему племяннику, а мальчик, как ужаленный, отпрыгнул от него на три метра со слезами на глазах. Довольно неожиданно одного министра полностью поддержал другой, причем самый главный по этому направлению - министр культуры и образования. Хотя, точнее сказать, поддержала, ибо должность исполняла женщина, дама, как ходили слухи, приятная во всех отношениях. Вследствие тогдашних усилий министерского дуэта, за прошедшие две пятилетки отношение к представителям сексуальных меньшинств со стороны остальных граждан закрытых территорий заметно смягчилось, впрочем, следов былой разухабистой борьбы осталось предостаточно.
  - А какова роль Бокрана во всей этой истории?
  - Публично - никакой, но мне кажется и тайного влияния не было, похоже он предпочел остаться в стороне.
  - Что-то сомнительно. Лена, а ты упоминала о следах, расшифруй, если не трудно.
  - Легко. Первый след вы и сами обнаружили в поведении студентов. Еще, при необходимости личного досмотра как своих, так и иностранцев, он осуществляется только сотрудником соответствующей службы противоположного пола. Для территориалов вариант обыска мужчины мужчиной, а женщины женщиной и сегодня выглядит неприличным, непристойным, допустимым лишь в самом крайнем случае. Пойдем дальше, все общественные туалеты представляют собой индивидуальную кабинку, или группу таких кабинок. На улице сложно определить представителя сексуальных меньшинств по внешнему виду, под запретом не только пропаганда гомосексуализма, но и намек на нее. Дома - пожалуйста, в своем клубе, их на закрытых территориях всего два: "Вкус Розы" и "Голубой Дунай", сколько хотите, а в общественном месте ни-ни. Сами клубы расположены далеко от людских глаз, уединенно, тупиково, полноправное членство в них допускается после двадцати четырех лет. Достаточно?
  - Вполне, спасибо. Леночка, ты свободна. За то, что я задержал тебя по вопросу, не имеющему к твоим обязанностям никакого отношения, сейчас кое-кто получит по загривку.
  Уже расставшаяся со стулом, Ураева весело засмеялась.
  - Вторкин тут не при чем, Пал Палыч. Эти сведения совсем из другого источника.
  Третья программа понравилась территориалам намного больше, чем две предыдущие. Сразу бросилось в глаза оформление студии, яркое праздничное и легкомысленное, с разноцветными воздушными шариками в большом количестве. Блестящий костюм ведущего Влада, играющий всеми цветами радуги, прекрасно дополнял атмосферу вернувшегося на часок лета.
  Первая, из приглашенных, девушка Наташа, поведала свою романтическую историю. В начале июля она отдыхала в Анапе, в молодежном спортивно-оздоровительном лагере, где и познакомилась с молодым человеком Михаилом. В этом прекрасном месте, имеющем второе название "Бухта Сукко" и зародились их чувства друг к другу, а также завязался классический курортный роман. Первые два дня были посвящены традиционным ухаживаниям с шампанским, шоколадками, купанием-загоранием и прогулками по лесным склонам. Иногда они находились вдвоем, иногда в компании. Наконец, вечером второго дня, когда Наташа уже хотела прощаться и уходить в свою комнату, Михаил тонко намекнул, что время - оно не резиновое и пригласил свою пассию на ночное купание. Девушка, особо не чинясь, согласилась, и на пустынном пляже под хитрым мерцанием звезд, да при ласковом шуршании волн, они окончательно стали близкими людьми, теперь уже не только духовно. Полторы недели промелькнули как волшебный сон, потом Михаил уехал домой. Еще неделю они обменивались нежными эсэмэсками, а потом связь оборвалась. Наташа, смущенно улыбаясь, поведала, что перед самым отъездом компания отдыхающих устроила веселый пикник и она по пьянке утеряла мобильный телефон, а вместе с ним и всякую связь с дорогим другом. Сюда же ее привела надежда на неостывшие чувства Мишеньки, который сможет связаться с ней через такую замечательную передачу. В самом конце трогательного повествования в девичьих глазах появились неподдельные слезы и зал взорвался бурными продолжительными аплодисментами.
  Часть зрителей, включая трех старух-разбойниц, искренне сопереживали Наташеньке и от всей души желали ей успешного продолжения курортного приключения с приятным финальным аккордом в виде веселой свадебки. Остальные присутствующие, и территориалы тоже принадлежали к их числу, с интересом прикидывали, сколько Михаилу потребовалось выпить водки, чтобы польститься на такое добро. Из всего набора прелестей, которыми наделяет девушек природа, Наташе достались только большие прекрасные глаза. Миловидное лицо портила глубокая складочка на кончике носа, а грудь и попочка соответствовали параметрам среднестатистической девочки двенадцати лет. Учитывая двадцатитрехлетний возраст рассказчицы надежды, что что-то где-то подрастет, осталось совсем мало. Не слишком большой рост девушки отчасти компенсировал излишнюю худобу, но победно выпирающие вперед кости таза, заметные и под широким платьем, окончательно убивали всякое впечатление. Мэл, представив себе, что Мише приходилось наблюдать Наташу в купальнике, а потом даже без него, мысленно удвоил свою первоначальную водочную порцию и зааплодировал сильнее.
  По подсказке Цедерштрема, красавчик Влад не стал подставлять девушку под вопросы зала, пересадил ее на черный кожаный диван и повел программу дальше, весьма уверенно, следует признать.
  Следующая история оказалась еще более занимательной. Два друга, Кирилл и Николай, обнимали недавним летом ялтинские пляжи и в один чудесный вечер познакомились с Верой и Катей из Белгорода. Разбившись на парочки молодые люди весело проводили время как вместе, так и дуэтами по отдельности. Катя и Кирилл сразу понравились друг другу, поэтому никаких особых ухищрений для перевода отношений в постельный режим им не потребовалось. Ну, и действительно, чего еще желать на летних студенческих каникулах, как не моря, солнца, смеха, вина, приятного интимного друга, счастливой ленивой беззаботности, чтобы унылой осень и холодной зимой иметь яркие, греющие душу воспоминания.
  У Веры же с Николаем дела пошли иначе. Четыре дня она, обнадеживая молодого человека нежными объятиями и поцелуями, таскала его повсюду за собой, а потом прощально махнула ручкой. Оказалось, что Колек показался ей бедноватым парнишкой, хотя он и потратил на Веру несколько тысяч рубликов, однако гулять одной в поисках богатого Буратинки по пляжам, кафе, концертам и паркам было неудобно. Когда же искомый субъект нашелся, подцепился-распалился и подарил для начала золотой кулончик, Верочка, собрав вещички из их с Катей двухместной комнаты, переехала до конца отпуска к нему в коттедж, дабы вкушать радость жизни полной грудью.
  Зал сочувственно заохал, а бодро излагающий до этого момента Николай стушевался и взял театральную паузу. Так как Кирилл не пришел ему на помощь, Мэла догадалась, что последует дальше. Она попыталась с ходу оценить степень правдивости истории, но не удалось. Рассказ ловко балансировал на границе истины и выдумки, а задать несколько дополнительных вопросов и стянуть его в ту или иную сторону у территориалки не было возможности.
  - Что же случилось дальше? - низким вкрадчивым тоном поинтересовался ведущий.
  Глубоко вздохнув, Николай поведал, как на него навалились тяжкие страдания с глубокими переживаниями. Стыдно признаться, но он даже плакал в подушку и, заставшая его в таком состоянии, Катя сильно расстроилась, а потом успокоила и словом, и делом, и телом. Дружбе Кирилла с Мефодием, то есть с Николаем, случившийся казус нисколько не помешал, правда, для порядка, Киря с час изображал ревность и страдания. Оставшееся до конца отдыха время свята троица провела вместе, не расставаясь ни днем, ни ночью. Компания с большим воодушевлением и энтузиазмом открывала новый для себя мир под названием "нежность втроем" и была поражена его громадным отличием от общепринятого стандарта "нежность вдвоем". Рано или поздно все хорошее кончается. Устроив на последние сольди вечерний фейерверк в честь Кати, друзья проводили ее и Веру на поезд. Никто ни на кого не дулся, по крайней мере внешне. За прошедшие затем три месяца Николай и Кирилл осознали, что летнее приключение никак не желает оставаться в рамках приятного воспоминания, а без Кати, окружающая их, повседневная действительность кажется серой, скучной и съежившейся. Поэтому они купили золотое обручальное кольцо и пришли на передачу, чтобы попросить ее выйти замуж за одного из них. Пусть Катя сама выберет, если захочет, конечно, кто ей больше по душе, а они оба сильно девушку любят и с замиранием сердца ждут ответа.
  Пока зрители молча переваривали услышанное, Кирилл достал из кармана зеленую коробочку и открыл. Кольцо действительно было. Сверкнув костюмом, Влад повернулся к зрителям и предположил, что у них есть вопросы и советы героям последней истории. И он не ошибся. Почти все советы зала, в конце концов, сводились к одному, прогулялись бы вы ребята к психиатру и чем быстрее, тем лучше. Только один смелый мужчина в темных очках предложил Кириллу и Николаю жениться на Кате вместе. Два друга охотно пустились в подробные объяснения почему такой вариант невозможен, но вряд ли бы они стали искренне напрягаться с ответом, если б знали, что на самом деле добрый советчик уже втайне возмечтал охмуриться с Катей втроем, взяв на себя трудную роль приходящего время от времени на ночь за удовольствием третьего супруга. Вопросы оказались более разнообразными и четко делились на три группы. Нескольких зрителей сильно интересовало, как часто молодые люди ударялись головой об асфальт, когда это было, в детстве или недавно, а самое важное - каким именно местом и не болит ли оно до сих пор. Другие вопрошающие задавали риторический вопрос, а стоит ли терять покой от молодой особы, которую очень уместно величать на букву "ша", букву "эс" или "пэ". Однако самые странные вопросы ставились Кириллу и Николаю на предмет искренности их чувств и возможности отложить предполагаемое бракосочетание на год для окончательной проверки. На последнее друзья отбивались загадочным ответом - брэд сив кэбэл, а на все остальное лишь презрительно щурились.
  Территориалы быстро обменялись мнениями и стали склоняться к мысли, что занятная байка придумана, уж больно нарочитой выглядела демонстрация кольца.
  На разогревшихся зрителей были вывалены еще две курортные истории, первая, происходившая на азовских пляжах города Ейска, сопровождалась наглой рекламой с демонстрацией больших слайдов с видами моря, прибрежных пляжных домиков, гостиниц, огромного заходящего Солнца и набережной, а вторая случилась на турецком побережье, была выдержана в восточных мотивах и повествовала о горячей любви российского отдыхающего и турецкой женщины. Заключительная сцена прощания нашего ловеласа и их турчанки исполнялась рассказчиком в пронзительных грустно-лирических тонах с целью выбить слезу из самых слабонервных присутствующих.
  Результат оказался неплох, у каждого третьего зрителя глаза увлажнились. Понимая, что дело сделано, и сделано отлично, Влад с легкой душой вызвал бокрановцев и стал быстро-энергично задавать вопросы об организации отдыха на остове Хувентуд. Мэла, весело улыбаясь, отвечала и перед глазами очарованных зрителей, будто наяву, появились высокие пальмы, прогулочные яхты, сотни манящих островков, дивный подводный мир, белые стены санаторных зданий с красными крышами, светло-зеленая вода океана. По отмашке Цедерштрема ведущий перешел к главному и выразил полное убеждение в том, что на таком красивом фоне у Мэла и Мэлы обязательно случались замечательные любовные истории. И он не поверит, если территориалы начнут уверять в обратном. Девушка остановила свои речи и на несколько секунд очаровательно задумалась. Курортная романтика под пальмами у нее, конечно, была, так, прошлым летом, она с Раулем месяц отдыхала в санатории "Каменный залив" и вела отнюдь не монашеский образ жизни. А этим летом, из-за общественных строительных работ, удалось позагорать и поплавать только две недели, перед самым отъездом на учебу. Вшестером: Мэл, Мэла, дети и эксперт с женой, они чудненько провели время на небольшом островке. И путь достаточно сил и внимания тратилось на детей, на последние занятия по изучению России, ночи-то оставались полностью в их с Мэлом распоряжении. Но годятся ли эти истории для рассказа? Ведь никакого знакомства с прекрасным принцем именно на побережье не было. Да и вообще, подавляющее число граждан на закрытых территорий являлись на отдых со своими партнерами либо по любви, либо по постели, поэтому новых амурных переживаний искали крайне редко. Возможно, это происходило из-за того, что девяносто пять процентов турбаз, санаториев, домов отдыха располагались в пределах двухчасовой досягаемости от любого населенного пункта острова Хувентуд. Мэл понял трудности, вставшие перед его красавицей, и заявил о желании рассказать о своем амурном приключении. Влад победно вскинул вверх руки и вместе с залом принялся внимать пятым по очереди курортным шашням.
  - Два года тому назад меня пригласили поработать шесть недель на побережье в доме отдыха "Врата подводного мира" и я согласился. Там, уже на третий вечер, случайно столкнулся в магазине со своей одноклассницей Эльзой и ее подругой. Оказалось, что незнакомую девушку зовут Надя, а в гости к Эльзе она прилетела аж и России. Поболтав минут десять, мы благополучно расстались. Никакого особенного впечатления от той первой встречи не сложилось, Надя не была броской красавицей, имела уставший вид, да еще, совершенно очевидно, появилась на белом свете года за три до меня. Позже Эльза рассказала, что у подруги проходил сложный жизненный период, связанный с неприятностями в личных делах, а также со сменой места жительства и трудоустройством. Решив часть проблем, Надя искала на побережье закрытых территорий отдыха, спокойствия и отвлечения от тревожных мыслей, чтобы собраться с силами для успешного преодоления оставшихся трудностей. Через пару дней, утомленный после работы как осьминог, я прогуливался по вечернему пляжу и снова увидел обеих подружек, разглядывающих в некоторой растерянности свои акваланги. Было очевидно, что, взяв аппараты на станции, они легкомысленно отказались от услуг инструктора и захотели справиться сами. Не вышло. К сожалению, Надя меня заметила, толкнула Эльзу и, вместо желанного отдыха на диване после душа и прогулки, пришлось брать третий акваланг и заниматься с девушками подводным плаванием, отпускать их одних, даже на небольшие глубины, было нельзя.
  За первым занятием последовало второе, затем третье, а на четвертый вечер Надя пришла одна, так как Эльза уехала домой. Ученицей она оказалась способной и совсем быстро добилась неплохих результатов не только по дальности заплывов, но и в подводном ориентировании. После тренировок у нас вошло в привычку час-другой беседовать за чашечкой кофе или неспешно прогуливаясь под Луной. В основном выговаривалась она, особенно когда вспоминала о своем увлечении российскими поэтами начала прошлого века. Стихи да фамилии: Есенин, Маяковский, Сельвинский, Бурлюк, Родченко, Пастернак, Асеев так и сыпались на мою бедную голову. Через десять дней со всей очевидностью встал вопрос, развивать наши отношения дальше или не надо? С одной стороны, преодолев некоторое начальное равнодушие, мы стали приятелями, но не более того. И я уже знал, что девушка ищет скорее отдыха и отвлечения, чем чего-то иного. Но, с другой стороны, Надя категорически, чуть ли не демонстративно, игнорировала любое другое мужское присутствие, кроме моего. И не будет ли она разочарована, проехав полмира, если я даже не сделаю попытки завлечь ее в постель? После некоторых размышлений решение было принято. Приглашаю гостью на романтический ужин с вином, морепродуктами и при свечах к себе в квартиру, а там, что будет - то и будет. Станем любовниками - хорошо, останемся друзьями - еще лучше. Ну, в общем, получилось хорошо и продлилось около двух недель. И, как сейчас помню, расставались легко, приятельски, с полной уверенностью, что вряд ли в этой жизни еще увидимся. Но играет судьба с человеком разные шутки. Невозможно было представить, однако два года спустя, совсем недавно, уже здесь, абсолютно нечаянно мы опять встретились. Прямо, как в сказке, свидание, цветы, шампанское. Правда, свидание оказалось впятером, цветы дарила она мне, а не я ей, и шампанское пили за общим столом. Снова, будто прошлое вернулось, стою на распутье и пытаюсь понять, что наша встреча, дар судьбы или случайность? Искать мне с Надей нежных встреч или нет? В принципе у меня все, благодарю за внимание.
  Зрители, усердно похлопав, накинулись на Мэла с расспросами, советами и попреками. Советовали, ссорясь друг с другом, разное, от забыть все начисто, до бросания под колеса автомобиля, предварительно договорившись с шофером, на Надиных глазах.
  Попрекали, в основном, за нерешительность, изумляясь, почему он все еще здесь стоит, а не летит к героине рассказа на крыльях любви. Расспрашивали о различных подробностях этой интересной истории и о чувствах Мэла и Нади тогда и сейчас. Не обошлось, естественно, без юмора. Одна из старушек обеспокоилась, а стоит ли территориалу начинать новые ухаживания, будучи бедным студентом? Ведь объектом его притязаний станет приличная молодая женщина, совсем не зеленая соплюшка, и потребуются немалые денежные траты. Мэл, не моргнув глазом, заверил старенькую, что он тщательно обдумает эту проблему. Тогда бабуся, недовольная провалом хитрого подхода, напрямую потребовала доложить ей финансовые возможности территориала. Однако, он, переглянувшись с Мэлой, отказался удовлетворить любопытство спрашивающей. Вдруг бабку и двух ее подруг хватит инфаркт, когда они узнают, что Мэл от закрытых территорий имеет тысячу пятьсот долларов в месяц, а от российской системы образования стипендию две с половиной тысячи рублей и оплату всей коммуналки, включая любые телефонные переговоры.
  Некоторые из присутствующих с самого начала рассказа бокрановца с любопытством наблюдали за реакцией Мэлы. Она слушала внимательно, несколько раз тонко улыбнулась, а ближе к концу повествования недоверчиво покачала головой. Надежды увидеть бурную сцену ревности на потеху зрителям не оправдались. Но, наиболее ретивый деятель с этой группы не угомонился и попросил Мэлу высказать свое мнение о любовных похождениях ее друга, а также дать добрый совет на будущее. Зал притих и напрасно. Девушка равнодушно заметила, что история, конечно, занятная, однако на ее вкус не хватает искр страсти. И, как честный человек, Мэл обязан пригласить Надю на романтическое свидание уже в ближайшие дни. Вопросов больше не последовало.
  Разъезжающиеся со съемок зрители на все лады толковали странную ситуацию и делали разные занимательные выводы. Одни решили, что Мэла дурочка с переулочка, другим она показалась мазохисткой, а третьи предпочли храбрый вывод о территориалах, как о родных брате и сестре. Понятно, что все эти рассуждения являлись тыканьем пальца в болото, но как ни крути, такой недвусмысленный отказ от борьбы за хахаля настоящую женщину нисколько не украшает. Территориалка же слушала рассказ совсем в иной плоскости, чем все остальные. Мэла с большим наслаждением наблюдала, как плывущий словесный кораблик романтической истории ее спутника отчаянно маневрирует, избегая скалистых берегов, невидимых залом.
  Левый берег называется истиной. На закрытых территориях считалось ниже своего достоинства говорить неправду аборигенам внешнего мира по любым мотивам. Гражданин, замеченный за таким занятием, мог запросто угодить под судебное разбирательство, впрочем, гораздо вероятнее проходил другой вариант, когда окружающие начинают смотреть на него, как на жалкого недоумка.
  Правый берег именовался умолчанием. При всей правдивости истории, некоторые вещи лучше было обойти стороной. Ну, зачем зрителям знать, что дом отдыха "Врата подводного мира" по совместительству является военным объектом, а Мэла лично попросил военный министр вести занятия по ночным стрельбам и боевой подготовке аквалангистов с аргентинскими и венесуэльскими курсантами, которых тогда оказалось так много, что штатных армейских инструкторов не хватило. Территориалке нетрудно было представить степень удовольствии своего спутника лезть под воду с Надей вечером, после многочасовых дневных погружений с курсантами.
  Также Мэлу неплохо удалось не заострять внимание зала на Эльзе, потому что на ее счет вопросов не задавали. Уж кому, как не Мэле знать про кое-какие нежные обстоятельства между ними. Еще, вряд ли следовало докладывать всем и каждому, что тогдашняя Надя и сегодняшний начальник вербария Надежда Сергеевна Бурцева - одно и то же лицо. Вот территориал и не доложил. В общем, Мэла решила считать экспромт земляка удачным. Именно после этой передачи бокрановцы окончательно освоились в шоу Пал Палыча и дальнейшая артистическая деятельность по субботам у них проходила гладко, без особых трудностей.
  
  Работать сегодня лучше, чем завтра, а лучше завтра, чем сегодня.
  А, вот с учебным процессом дела обстояли намного хуже. Профессор Петров, высокомерно презрев предварительную договоренность рассматривать на индивидуальных занятиях различные частные случаи конфигураций магнитных полей, пытался поучительным тоном впихивать студентам всякую ерунду. Несколько осторожных попыток Мэла вернуть заблудшего Николая Петровича в нужное русло были проигнорированы. После двух встреч территориалы отказались от дальнейшего сотрудничества, насильно мил не будешь. Обещанные для экспериментов приборы где-то задерживались и одному Аллаху было известно, когда их доставят. Тогда, Мэл и Мэла, с помощью куратора, составили список всех преподавателей института, которые могли иметь отношение к интересующим их темам, пусть даже косвенное, а затем добросовестно переговорили с каждым. Улов оказался скуден, одна полусумасшедшая математичка предпенсионного возраста. С большим воодушевлением Нелли Григорьевна втуляла территориалам, что преподаваемая ею матстатистика и теория игр способна решать любые задачи в любой области деятельности человека. Преподавательница с радостью ухватилась за возможность четыре часа в неделю передавать свои знания двум интересующимся молодым людям. Хотя бокрановцы мало верили в безграничные возможности этого раздела математики, но кто его знает. И пусть теория математических вероятностей не входила в основной перечень интересующих студентов тем, увеличить свои знания и возможности хотелось. Так Мэл, активно занявшийся в последнее время энтропийными процессами, имел сложности с правильным решением четырех любопытных задач. При термодинамическом варианте рассуждений получались одни ответы, а при расчетах через вероятностные состояния - другие. У Мэлы также случались проблемы с определением весомости коэффициентов в ряде формул.
  Работать с Нелли Григорьевной оказалось приятно и полезно, правда разделить ее болезненную увлеченность предметом территориалы не могли, как говорится, не в этой жизни. Когда, после изготовления первых восьми катушек, наступил черед следующей партии, Валера заподозрил неладное и попросил не скрывать от него истину. Мэл любезно объяснил, что для запланированной серии опытов необходимо иметь полторы сотни штук и все разные. Глянув на вытянувшееся лицо куратора, Мэла не стала сообщать ему о последующей сборке четырех испытательных стендов, двух объемных и двух плоскостных, а принялась вслух вспоминать, как она однажды на удочку за три недели наловила тонну рыбы и ничего, не переломилась. Мэнээс мгновенно устыдился своего малодушия и убежал покурить. Переживал он напрасно, руководство работой Мэл взял на себя и настолько понятно объяснял студентам и куратору все детали процесса изготовления катушек, что от них требовались только точность и аккуратность. Которых добиться, кстати, оказалось не так уж и легко. Испорченные элементы каркасов поначалу пачками летели в корзинки для отходов. Мэла даже грешным делом подумала кое-что об анатомии рук местного трудового сообщества, однако Мэл больше доверял версии о мусоре в голове и предложил способ его вытряхнуть. На следующий день, пришедшие после обеда студенты, не сумели найти любимые корзинки. Зато, за отдельным столом с табличкой ОТК восседала территориалка при красной нарукавной повязке. На самом же столе в ряд выстроились восемь коробок с фамилиями работничков и лежал журнал с оглавлением - БРАК. Бокрановец вдумчиво разъяснил, что теперь испорченную деталь надо сдавать персонально Мэле, объясняться с ней, а затем расписываться в журнале. Двухдневной демонстрации хватило за глаза, потом корзинки вернулись на место, а территориалка признала правоту своего друга. Между тем, Валера, используя весь свой временной регламент, то и дело норовя выйти за него, увлеченно разглагольствовал о российских футбольных делах. Положительные стороны и радостные моменты закончились очень быстро, буквально за два раза по двадцать минут, а дальше сплошным потоком попер негатив: купленное судейство, мордобой в раздевалках, договорные матчи, утопленные командой тренера, финансовые аферы, состояние полей, спортсмены-алкоголики, трехэтажный мат на игре, драки и дебош фанатов, глупость комментаторов, произвол чиновников от футбола и так далее. Территориалы никак не могли понять того горького удовольствия, с которым куратор ковырялся во всем этом дерьме, тем более, что никакой перспективы к улучшению он не видел. Наконец, Мэла предложила.
  - Валера, а не забросить ли тебе всю эту около футбольную халтуру акуле в пасть и не увлечься чем-нибудь другим?
  - Ты, наверное, права, Мэла, сколько лет можно топтать одного и того же червяка, глупо.
  - Я ведь сперва думала, что ты преувеличиваешь, катишь лишнюю бочку в футбольные ворота.
  - Вот так да, да во мне же просто бурлит объективность. Постой, а почему ты теперь изменила мнение?
  - Вспомни, в двух последних турах я расспрашивала тебя о сомнительных играх и ты указал на пять предстоящих матчей.
  - Конечно, помню, ты еще вытряхивала из меня всякие детали по судьям, тренерам, полям и прочему. Кстати, зачем?
  - По этим данным мы с Нелли Григорьевной составили систему уравнений и рассчитали итоги будущих сражений. Валера, ты был прав, четыре результата из пяти совпали. Тебя не тошнит от такой предсказуемости?
  - Как же, подташнивает. Но какое замечательное, упоительное чувство, каждую весну ожидать от чемпионата страны красивых игр, зрелища, блестящих комбинаций на поле, тренерских находок, зрелого судейства и высокого мастерства игроков!
  - А каждую осень возлагать надежды на следующий сезон. Блажен, кто верует в чудо. Мой тебе совет, плюнь и забудь.
  - Вот так, сразу и навсегда?
  - Нет, лет примерно на пять, а потом вернись и оцени, если все та же гниль - то в чем вопрос, можно и навсегда.
  - Ну, не знаю. Не знаю.
  Как-то за, уже вошедшим в привычку, вторым завтраком Валера изложил, махая руками, свои планы на будущее территориалам, которые мирно пили кофе и никого не трогали. Начал куратор с того, как блестяще он защитится через два года на кандидата. Многие захотят увидеть молодое дарование в своих рядах, лучшие университеты, академии, но нет! Мудрый мэнээс уже сейчас пробивает дорогу в одну скромную экспериментальную кафедру с потрясающими перспективами, которые другим малозаметны. Валера же блеснет взлетом мысли и на зависть врагам за три года сварганит докторскую, затем четыре года и - член-корреспондент. Дальше - семечки. Сидя на средствах и должностях, надо быть полным мутантом, чтобы не организовать подчиненных, да еще по такой выигрышной теме, ибо конкуренция не успеет сработать, на добывание себе звания академика, создание научной школы своего имени. И пожинай лавры: симпозиумы, конференции, лекции в Бостоне, Нобелевская премия, причем у английской королевы... И пусть дорогие бокрановцы не принимают его за Манилова или кремлевского мечтателя, фундамент Валеры тверд, трехслоен, надежен.
  В первом слое лежат пять тысяч долларов, заботливо припасенные куратором на защиту кандидатской диссертации. Во втором слое ждут своего часа новаторские идеи и предварительные разработки на пятистах листах, которые потрясут научное сообщество. Даже территориалам мэнээс не может намекнуть на суть дела, большая тайна. В третьем слое томятся еще десять тысяч долларов, собранные с помощью родственников, чтобы Валера стал доктором наук. Немножко туманной остается перспектива влезть в члены-корреспонденты, но возможны разные варианты: в долг, частично в долг, вдруг получится разбогатеть раньше или, самое желаемое, по бартеру.
  Куратор закончил мечтать вслух и победно устремил взгляд на территориалов, ожидая одобрительной реакции, желательно с нотками зависти. Бокрановцы, прекрасно осведомленные, что во внешнем мире умудряются рушиться с пугающей регулярностью куда более надежные строения, стоящие, казалось бы, на незыблемых основаниях, все-таки огорчать Валеру и обзывать его дураком не стали. Горбатого могила исправит.
  - Ты английским языком хорошо владеешь? - поинтересовалась Мэла.
  - Нет, не очень,- удивился мэнээс. - А при чем здесь это?
  - Да не хотелось бы, чтоб ты опозорился на приеме у английской королевы.
  - Нуу, до этого еще далеко, еще успею.
  - Э, нет. Если ты до сих пор не сподобился, то дальше будет сложнее, тем более, при столь экстремальных карьерных усилиях. Но не переживай, мы тебе поможем.
  Сказано - сделано. Отныне каждый рабочий день территориалы небрежно окунали Валеру на два часа в английскую разговорную речь безо всякой жалости. А на выходные давали домашнее задание и следили за его выполнением. Поначалу мэнээс чувствовал себя в мутном английском потоке полным дятлом и не раз проклял свою болтливость.
  На стадии изготовления испытательных стендов руководство перешло к Мэле, а Мэл предпринял турне по большим библиотекам и научно-технических сборищам. И если знакомство в тишине читального зала с некоторыми трудами авторов по электромагнетизму, термодинамике, астрономии и релятивистской механике приносило время от времени радость открытия нового, то прослушивание вживую представителей науки оказалось разочаровывающим. Сначала Мэл поприсутствовал на защите докторской диссертации об озоновых дырах. Новаторские подходы соискателя, объясняющие их увеличение и углубляющие понимание некоторых процессов, идущих под влиянием хозяйственной деятельности человека, были сдержанно одобрены оппонентами. По мнению же территориала, свежеиспекающийся доктор технических наук просто теребил деревянного коня за хвост. А уж до второй ступени неудовлетворительного труда, копания ямы не в том месте, ему было, как пешком до Луны. Простейшая пятиминутная проверка основной идеи на вшивость, по перекрестному балансу ионизированного, атомарного, молекулярного кислорода и озона, обращала все новаторские подходы в дурацкую сказку для непонятно кого. Но, не пропадать же банкету, и одним доктором наук на планете стало больше.
  Потом территориал попал на встречу преподавателей физики высших школ, которая была организована министерством образования. Как объяснил сосед по стулу, к обсуждаемым вопросам качества преподавания были привлечены несколько корифеев и указал их в президиуме. Предвкушение Мэла о предстоящем пиршестве творческой мысли категорически не оправдалось. С каких бы тонкостей преподавательской деятельности не начинались речи выступающих, завершались они удивительно одинаково: дайте нам побольше финансирования и умных студентов. Кто им должен был подать и то, и другое на блюдечке с голубой каемочкой, и ради какой великой цели, территориал так и не понял. В перерыве Мэл и его сосед пошли глянуть на выставку-продажу учебных, методических и научно-популярных книг и пособий. Здесь им немного не повезло. Когда они хихикали над одним, особо злостным учебником, нормально учиться по которому могли попытаться действительно только умные и очень умные студенты, их накрыл автор произведения и сурово спросил, как уважаемые господа находят его опус. Мэл деликатно промолчал, а сосед легко выкрутился за обоих. Смягчившийся корифей минут пять снисходительно порекламировал свой товар и предложил задавать вопросы. Территориал поинтересовался личным мнением обоих присутствующих глубокоуважаемых специалистов, будет ли Вселенная расширяться бесконечно или все-таки наступит фаза сжатия. Корифей с соседом недоуменно переглянулись и тупо уставились на Мэла. Весь их облик красноречиво говорил, да какой смысл размышлять над такими делами, если никто по договору не перечисляет за это деньги. Бокрановец не стал настаивать на развитии темы, если люди не понимают, что два варианта ответа ведут к весьма разным пониманиям смысла существования как отдельного человека, так и всего человечества в целом, то пусть не понимают и дальше. Вернувшись в зал, он высидел мероприятие до конца, но ничего нового не узрел. Продолжилась все та же байга про большее финансирование и умных студентов. Причем, корифеи в президиуме больше упирали на финансовый момент, а их карифаны-преподаватели в зале - на студенческий фактор.
  Завершал свои похождения Мэл на научной конференции, посвященной предстоящему строительству нового мощного ускорителя частиц. По большому счету, эта рекламная акция была излишней, решение о выделении средств на высшем уровне уже состоялось и оставалось только формально утвердить проект в Думе, сразу во всех чтениях. Но не сдавать же в самом деле выданные на пиар деньги, половина которых истрачена, а оставшиеся давно ... расписаны по мероприятиям. Организаторы хорошо подготовили конференцию, пригласили ученых, журналистов, депутатов, чиновников министерства финансов и многих других важных людей. В изобилии имелась печатная продукция с любой информацией о будущем ускорителе и сказочном преображении качества жизни людей в ближайших от места стройки поселках. Не забыли заказать банкетный зал на триста персон. Утвердили количество выступающих и подготовили итоговое решение. Но, буквально в последний момент, случилось непредвиденное. Партия "Единая Россия", устами одного из своих лидеров, объявила, что берет под личный патронаж строительство ускорителя-гиганта и будет всемерно способствовать развитию национальной науки, выведению ее в мировые лидеры.
  В светлый день конференции, организаторы с ужасом обнаружили увеличение количества выступающих в пользу строительства на десять человек, таким образом, общее количество безумно вопящих ура ускорителю достигло девятнадцать штук. Стройные ряды формальных противников, состоящие из трех личностей, заявлением партии были смяты. Один прикинулся больным, а другой не захотел плевать против ветра, даже условно. Третий все же решил выступить, но гораздо помягче. За час до открытия сложилась странная ситуация, на якобы объективном обсуждении проекта девятнадцать с половиной безусловно за, а, даже немножко, против - никого. Организаторы, хватаясь за голову, отчаянно пытались выправить положение и найти хоть каких-нибудь оппонентов. За сорок минут лихорадочных усилий удалось уговорить только одного участника, да и то за неимоверно высокую цену. Будущий критик согласился высказать осторожные сомнения по экологической стороне проекта, если ему перенесут очередь в проведении экспериментов на ускорителе со сто пятого места хотя бы на шестидесятое. Сторговались на семьдесят девятом.
  За двадцать минут до открытия конференции в поле зрения одного из организаторов попал Мэл, который сидел за столом с рекламными проспектами и внимательно их просматривал. Выяснив, что серьезный молодой человек является студентом технического ВУЗа, организатор взволновался и пристал к территориалу с предложением выступить и критикануть проект. Кому еще, как не молодежи, проявлять чудеса храбрости. Бокрановец, дабы от него отвязались, запросил за крамольную речь триста долларов. Искуситель мгновенно исчез, а Мэл, ухмыльнувшись, вернулся к своему занятию. Не прошло и двух минут, как знакомое лицо в сопровождении трех незнакомых лиц опять нарисовалось около Мэла. Игнорируя скептические взгляды спутников, организатор вручил территориалу три зеленые бумажки и замер в молчаливом ожидании.
  Вздохнув про себя, бокрановец спросил у заказчиков, как ему метелить проект, нежно, со средней силой или наотмашь? Вся четверка в один голос предложила проехать по ускорителю в самом жестком режиме. Благодаря свалившемуся с неба камикадзе, мероприятие снова обретало хоть какое-то подобие смысла. Спешно была выстроена новая схема прений. Сначала три патриота пробулькают свое полное одобрение, затем выступит защитник экологии. Следующие семь патриотов затопчут его в порошок и воспоют славу ускорителю. В этот момент, чтобы присутствующих окончательно не замутило, Мэл и взорвет свою бомбу. Еще шесть решительных сторонников проекта двинут пылкие речи и в борьбу вступит жалкий остаток первоначальной армии оппонентов. Завершат дело трое испытанных краснобаев, которые окончательно убедят журналистов и финансовых чиновников в необходимости начать строительные работы как можно быстрее. Когда очередь выступать добралась до территориала, в зале преобладали скука, апатия и головная боль. Слишком уж постарались два предыдущих оратора, явно перегрузившие свои речи техническими и научными тонкостями как при описании самого ускорителя, так и при представлении своих будущих экспериментов на нем.
  По этой причине, а также из-за присутствия достаточно большого количества людей, далеких от проблем атомной физики, Мэл предпочел изъясняться не в научном, а в популярном стиле.
  - Уважаемое собрание. С сожалением должен признаться, что речи предыдущих выступающих не произвели на меня большого впечатления. Скорее наоборот, я только укрепился во мнении о ненужности всей затеи. Строить ускоритель не надо вовсе, это пустая трата денег, материалов, сил и времени. Для чего вообще нужна наука? Для добычи необходимых знаний. Для чего нужны знания? Для того, чтобы сделать жизнь человека легкой, комфортной, удобной, здоровой, интересной. Все ли добытые знания нужны людям? Нет, далеко не все. Есть знания полезные, есть знания пустые. Раз очевидно, что ускоритель даст знания пустые и ненужные, так зачем его строить? Вспомним главный принцип действия, заряды разгоняются магнитным полем по окружности, потом, ударившись о подставленную мишень, можно сказать, взрываются и осколки от них и от мишени летят в разные стороны. Копаясь в этих осколках, ученые обнаруживают все новые и новые элементарные частицы, которые будто бы являются основой мироздания. Чем мощнее ускоритель, тем выше скорость налетающих на мишень зарядов, сильнее взрыв и больше пыли. Вчера были известны десятки элементарных частиц, сегодня - сотни, завтра - тысячи. Ну и что, спрашиваю я вас? Разве таким методом мы постигаем тайны нашего мира? Да никоим образом. Разве можно изучать океан по пене его волн? Я буду крайне удивлен, если кто-либо, например, инопланетяне, располагая только образчиками этой грязной субстанции, сумеют раскрыть его тайны. Конечно, проведя скрупулёзные анализы они что-то установят точно, что-то приблизительно, могут попытаться создавать модели нашего океана на своих компьютерах. Но, и самая лучшая из миллионов версий будет так же близка к истине, как тропическая пальма к белому медведю. Совершенно аналогично элементарные частицы являются пеной нашего мира, нашей Вселенной. Неужели ученые этого направления всерьез рассчитывают упорно перебирая, так и сяк комбинируя, все возрастающее количество частиц, увеличить знания о реальном мире? О его прошлом, настоящем и будущем? Мне представляется это смешным.
  Так что же все-таки можно узнать, создавая все более мощные ускорители? Чтобы ответить на этот вопрос, проведем еще одну аналогию. Красивая легенда гласит о рождении Афродиты из пены морской. Условно примем ситуацию всерьез и сделаем допущение об однократной возможности такого чуда. Чем теперь становится изучение легендарной пенки? Пустым делом? Не совсем. Исследования могут показать, как при изменении тех или иных начальных параметров мог бы родиться слон. Или ежик. Или дирижабль. Но, появилась Афродита, морская пена утеряла способность рождать, а эксперименты с ней дают знания ради знаний, и все. Беспросветный тупик. Точно так же ученые, исходя из узнаваемых ими свойств и особенностей элементарных частиц, могут гипотетически создавать бесчисленное количество миров, которые никогда не возникнут. К нашему реальному миру, родившемуся когда-то подобно прекрасной Афродите, все эти изыскания отношения не имеют и никаких наших проблем не решают. Пустые знания, не более того. Истинные магистральные пути дальнейших исследований и открытий достаточно очевидны: создать космические корабли с ядерными двигателями и устремиться в солнечную систему, овладеть термоядерным управляемым синтезом и расселиться на ближайшие планеты и Луну, создать искусственный интеллект и наращивать его мощь. Вот куда надо двигать финансы и таланты, вот где надо изо всех сил бороться за успех. Никак не могу одобрить готовящееся спускание денег в грязь, пусть даже это грязь Вселенной. Давайте еще раз представим, как группа из ста туристов оказалась в далекой экзотической стране. Все люди, как люди, ходят по театрам, торговым центрам, интересуются памятниками старины. И только один предпочел узнавать страну, ковыряясь в помойках, да в мусорных кучах. Выглядит нелепо, но он хоть финансирования не требует. И ускоритель на помойные исследования ему не нужен. А, напоследок, разрешите обратить ваше внимание на одну любопытную тонкость. До сих пор никакой реальной пользы, практической отдачи от познавания элементарных частиц нет. Есть только десятки и сотни противоречивых гипотез и предположений, проще говоря, хлам. Впрочем, другого результата я не ожидаю и в дальнейшем. Спасибо.
  Здесь Мэл совершил заранее продуманный маневр. Он открыто покинул конференцию через одни двери, а потом незаметно вернулся через другие и сразу же устроился на боковом стуле за спиной организаторов. С минуту, выбитый из равновесия зал, не мог собраться с мыслями. Еще минута была потрачена на выяснения, говорил ли оратор с чьей-то высокой санкции или порол от себя. Едва лишь художественная самодеятельность стала очевидной, возмущению присутствующих не было предела. Подумать только, какой-то засранец посмел покуситься на святая святых, на их булочку с маслом. Из последовавших выступлений Мэл узнал много нового о себе и своих родственниках. Предлагалось даже такие позорные явления линчевать с корнем. Хотя возражений по существу дела, над которыми стоило бы поразмыслить, территориал не услышал, он не расстроился, ибо удалось зарядиться психической энергией под завязку, раздраженный зал извергал ее удивительно много. Завершающим штрихом не слишком удачного периода в учебных занятиях стало посещение ректора Босенкова Артура Гавриловича. Узнав, что Нелли Григорьевна занимается с ними на чистом энтузиазме, Мэл и Мэла попросили оплачивать этот труд. Язва ректор категорически отказал, да еще принялся выражать резкое неудовольствие участием территориалов в ток-шоу. Через минуту бокрановец начал сосредоточенно подбирать словосочетания, которые проймут Артура Гавриловича до глубины души, но землячка его опередила. Она перекрыла бессмысленный речевой поток Босенкова сообщением о срочном важном деле, оно настоятельно требует присутствия обоих студентов в лаборатории и молодые люди удалились. Как ректор ни бесился, но поделать ничего не мог.
  - И что же у нас там стряслось неожиданно? - коварно вопросил Мэл, продвигаясь с зеленоглазой красавицей по коридору.
  - Надо выпить по чашечке кофе.
  - Ага. Оно вот есть важное и срочное дело?
  Мэла улыбнулась наивной попытке поймать ее на вранье.
  - По сравнению с теми глупостями, вызывающими сворачивание ушей в трубочку - несомненно.
  Мэл засмеялся и поцеловал подругу. После кофе они позвонили в приемную министра образования, но решить вопрос не удалось, большой начальник приболел. Секретарша посоветовала перезвонить через три дня в десять утра, она расчистит в графике шефа пятнадцать минут.
  Он и сам уж не был рад, что уселся на шпагат.
  Артур Гаврилович Босенков с утра слонялся по министерству, решая разные важные дела. После утрясания последних нестыковок в бухгалтерии, он неспешно направлялся к выходу, когда молоденькая секретарша премиленько смущаясь и застенчиво краснея пригласила его зайти к замминистра. Ректор, совершенно не заметив злоехидных чертиков, прыгающих в ее глазах, снисходительно кивнул и безо всяких задних мыслей пошел на расправу. Молодой любезный заместитель встретил Артура Гавриловича у двери дружески рукопожатием, улыбаясь проводил до стула и усадил, приветливо спросил о здоровье и настроении, а затем, полностью проигнорировав переходный этап, взялся орать и топать ногами, как ненормальный.
  - Ты, старый дурак, совсем из ума выжил! О чем ты только думал, когда тебя мать рожала! Идиот! Абсолютно креативный тупица! Собачий селезень! Ушами думать научился, обезьяна! Молчать! Ты смотри, какой выродок вылупился! Что ты о себе возомнил, мочегонный змеевик! Париком шею натерло, яйцеголовый! Тебя же лечить бесполезно, тебя даже в дурдом не примут, чтобы не портить репутацию заведению! Идиот! Какой идиот! Это надо же так обделаться у светофора! Не мычи, четырехглазая скотина! Баран! Осел! Пятнистый тюлень в перьях! Дерьмошка!
  Ругательный вал внезапно стих. Замминистра спокойно сел в свое кресло и с брезгливым любопытством стал осматривать Босенкова. Позеленевший ректор тяжело дышал, судорожно заглатывая порции воздуха широко открывающимся ртом. Постепенно он побледнел, затем покраснел и только собрался подскочить на дрожащих ножках, как милейший собеседник подал ему приказ министерства и участливо предложил.
  - Ознакомьтесь, Артур Гаврилович, это вас напрямую касается.
  В противной бумажке черным по белому было напечатано, что в связи с уголовным расследованием фактов нецелевого расходования средств, получения взяток и обычного воровства ректор Босенков отстраняется от должности на период следствия. Вникнув в смысл с четвертой попытки, Артур Гаврилович опять позеленел, а в дополнение к ногам у него затряслись еще и руки.
  - Подлая клевета, - выдавил он с трудом. - Совершенно нелепое недоразумение.
  - Тогда вам не о чем беспокоиться, - философски заметил замминистра.
  - Хороший адвокат на суде вас отмажет.
  Добрый совет не помог, Босенков мрачнел все больше, а потом его затрясло полностью, всем организмом.
  - Да за что! - вырвался ректорский крик души. - Кому я на хвост наступил нечаянно?
  Замминистра оценивающе еще раз оглядел собеседника и по результатам осмотра признал клиента созревшим. Выкладывать на стол дополнительные козыри пока не требовалось.
  - Видите ли, гражданин Босенков, вы не оправдали возложенное на вас высокое доверие. Господин министр несколько раз лично и очень доходчиво объяснял некоему ректору всю важность и значимость организации обучения территориалов в энергетическом институте. И он, наивный, полагал, что его услышали и правильно поняли. Теперь, глядя на Вас, я глубоко раскаиваюсь в своем прежнем мнении о чиновниках нашего министерства образования, как о самых дубинноголовых в стране. Вам они и в подметки не годятся. Предварительная договоренность с закрытыми территориями гласила: бокрановцам предоставят материалы и приборы для проведения серии опытов, обеспечат необходимым количеством студентов в помощь, организуют индивидуальные занятия с учеными и преподавателями по интересующим их темам, создадут возможность быстрого доступа к определенным секторам научной информации. Вы, гражданин Босенков, об этом первый раз слышите? Нет? Тогда разрешите, затаив дыхание, осторожно поинтересоваться, что из перечисленного выполнено?
  Артур Гаврилович, устрашенный жутковатыми поворотами общения с заместителем министра, промычал что-то нечленораздельное.
  Грозный обличитель продолжил махать шашкой.
  - Только не надо бессмысленного мычания, умоляю вас. Позволю себе разъяснить широкому кругу присутствующих все блага, свалившиеся на институт и лично на гражданина Босенкова, вследствие приезда территориалов. За лето были отремонтированы и обновлены все учебные корпуса и общежития. Снаружи и внутри, сверху и снизу. Заасфальтирована и облагорожена территория институтского комплекса, резко усилена и оснащена охрана, а жалкий заборчик, окружавший заведение, превращен в трехметровую бетонную стену. С сигнализацией, видеокамерами и прожекторами, между прочим. Зарплаты преподавателям и обслуживающему персоналу увеличены вдвое. Сколько стал получать гражданин Босенков из разряда коммерческих тайн перешло в разряд государственных секретов. Смонтирован и запущен мощный компьютерный центр. Тридцать пять самых тупых и агрессивных студентов внезапно прекратили учебу или перевелись в другие ВУЗы. Какое учебное оборудование кафедры захотели, такое и получили. Создан специальный счет в миллион рублей на оплату индивидуальных занятий с территориалами, всего с одной оговоркой, стоимость часа занятий не должна превышать три тысячи рублей. Плюс любая помощь министерства, по первому звонку, в организации удобного учебного процесса для Мэлы Инеевны и Мэла Васильевича. Подведем итог, уважаемый господа, все имеющееся на входе впечатляет даже меня. Теперь глянем на выход, гражданин Босенков, оценим результаты ваших усилий.
  Здесь заместитель замолчал и, приветливо глядя на ректора, дружеским жестом предложил ему высказаться. Бледный Артур Гаврилович обреченно поник, ничем не нарушая возникшую гробовую тишину.
  Последовавшее, после паузы, продолжение речи в бесстрастной информативной манере, показалось Босенкову ужасным, а каждое предложение ощущалось ударом молотка по голове.
  - Автомобиль для доставки территориалов в институт и домой не организован. Выделенное помещение за две недели августа оказалось так загажено, что дорогим гостям пришлось ремонтировать и обновлять его за свой счет. Лично участвуя. Позор! Доступ к научной информации не обеспечен. Студенты, сотрудничающие с бокрановцами, вместо всемерного поощрения, шпыняются ректоратом. Кому приходится их стимулировать? Безобразие! Индивидуальные занятия сорваны. Умышленно сорваны, непостижимо! Трех приборных измерительных комплексов нет. Кто и когда их будет собирать, перед вручением территориалам? А настраивать? Неизвестно. Ни один из пунктов предварительных договоренностей не выполнен. Как мне все это понимать, гражданин Босенков? Как мне понимать ваши претензии к гостям насчет участия в субботнем телешоу? Отвечайте, прошу вас.
  Отчаявшийся ректор сознавал, отмалчиваться дальше невозможно и надо что-то говорить. Да только мысли путались.
  - Ну, мы в коллективе обсуждали последнюю передачу и многие высказывали мне свое недоумение участием там наших студентов. Я посчитал нужным довести мнение коллектива до территориалов.
  - Да вы там окончательно освинели вместе с коллективом. Белены объелись, другого объяснения нет. Шутки в сторону, гражданин Босенков. Учеба бокрановцев является частью правительственного договора с закрытыми территориями. Если Мэл Васильевич и Мэла Инеевна упакуют вещи и улетят домой, посчитав невозможным в таких условиях оставаться дальше, Вы, дорогой Артур Гаврилович, костей не соберете. В самом прямом смысле слова. Вчера территориалы звонили министру, возможно хотели уведомить о своем отъезде. К счастью, простая секретарша быстро сориентировалась и устроила три дня отсрочки. Лезьте головой в штаны, гражданин Босенков, вывернитесь наизнанку, но в кратчайшие сроки, в считанные дни обеспечьте выполнение всех предварительных договоренностей. Принесите гостям самые глубокие извинения за причиненные неудобства. В приказе нет пока даты, однако она мгновенно появится, если вы обделаетесь еще раз. И зарубите себе на носу, бокрановцы находятся в вашей богадельне только из чувства долга перед закрытыми территориями. А, теперь, вон отсюда. Через неделю явитесь и доложите ситуацию.
  Секретарша, сфотографировавшая мобильником ректора на входе и при выходе с кабинета, была расстроена, она ожидала больших изменений в выражении лица. Ох, уж эта вечная недооценка старой гвардии!
  Замминистра недолго оставался в одиночестве. В открывшейся двери показалась капитан фээсбэ и тремя беззвучными хлопками изобразила поздравительные овации. Она слушала всю воспитательную беседу из соседней комнаты отдыха очень внимательно, ничем не выдавая своего присутствия. Польщенный заместитель предложил даме сиреневое кресло, поднес огонек к тонкой стильной сигарете и, присев невдалеке, тоже закурил.
  - Очень неплохая работа, - заметила фээсбэшница после нескольких затяжек. - Не думала, что вы сумеете загнать старика в угол без главного козыря. Пусть пока не знает.
  - Да он бы умер на месте, если б я ему сообщил о полной готовности дела для передачи в суд, - оживленно отозвался собеседник. - Когда вы планируете окончательно добить Гавриловича?
  Капитан скользнула взглядом по собеседнику и коротка ответила.
  - Никогда.
  - Как никогда? - искренне поразился чиновник. - Разве обвинения, извиняюсь, липовые?
  - Обижаете! - улыбнулась женщина при исполнении и, легонько передразнивая, продолжила. - Все по-честному. Гражданину Босенкову от факта незаконного присвоения шестнадцати миллионов рублей никак не отвертеться, железные доказательства.
  - Тогда не понимаю. Сейчас, на пухлой пропагандистской волне борьбы с коррупцией, самое время заработать в свой актив несколько баллов. Они вам не нужны?
  - Очень нужны. - капитан затушила окурок в пепельнице. - Но, Артур Гаврилович имеет слишком высокого покровителя.
  Замминистра похолодел и ощутил себя неудачливым десантником, у которого никак не открывается парашют.
  - Я, наверное, неудачно выразилась, - невозмутимо продолжила собеседница. - Речь идет скорее о нечаянном ангеле-хранителе, о Бокране.
  Заместитель с облегчением выдохнул, на заокеанского босса ему было наплевать.
  - Да каким же образом Большой Кран нечаянно спасает ректора от суда?
  Капитан еще раз скользнула взглядом по собеседнику.
  - При подписании договора он устно предупредил, что не потерпит и малейшего намека на приплясывания спецслужб вокруг Мэла и Мэлы. Если такое все же случится, студенты немедленно вернутся домой, а мы понесем значительные финансовые потери.
  Чиновник не смог скрыть своего удивления.
  - Не вижу никакой связи. Студенты - в аудитории, ректор в суде, а спецслужбами и не пахнет.
  Собеседница скрестила ноги и улыбнулась.
  - Но мы-то с вами знаем, что пахнет, да еще как! Не советую считать территориалов глупее себя. Они вполне способны задаться вопросом, почему из десятков ректоров, нечистых на руку, под раздачу попал именно этот? И не раньше, и не позже, а как раз вовремя? Вывод очевиден - учебному спектаклю конец.
  Замминистра нервно пошевелился, все в жизни оказывалось не так просто.
  - А, доказательства? Мы ведь можем отчаянно протестовать, утверждать, что руководству закрытых территорий только показалось, пригрезилось.
  Капитан заметно поскучнела.
  - По договору все спорные вопросы решаются в территориальном суде. Шансы, конечно, есть, но зачем испытывать судьбу лишний раз?
  Заместитель озадаченно потряс головой.
  - Почему же у них, это несправедливо. С таким же успехом можно судиться и у нас.
  - Да какой дурак добровольно согласится решать спорные денежные вопросы здесь, уповая на честность и независимость судебного решения. Не смешите.
  - Действительно, смешно. А, там, в условиях диктатуры, на что мы можем рассчитывать?
  - Анализ подобных дел показал отсутствие своекорыстного мотива в решениях судей. Правда, примерно каждый третий вердикт смотрится довольно странно, но это вполне терпимо. Кстати, скорость рассмотрения взаимных претензий сторон феноменальна, а судебные издержки близки к нулю.
  Собеседница снова потянула из золотистой пачки сигарету, и замминистра снова подал огонек. Наконец, он решился задать вопрос, который давно щекотал кончик его языка.
  - Можно узнать, отчего вы сами не образумили Артура Гавриловича, а предпочли сделать выволочку через меня?
  Фээсбэшница посмотрела в окно на холодное хмурое небо. Пришло время побеседовать о более важных вещах.
  - Вы видите, как мы ограничены в своих действиях. Светиться недопустимо, просто подумать о такой возможности ужасно. Поэтому воздействие на ситуацию вокруг студентов с нашей стороны нежелательно, а в случае крайней нужды, как сегодня, оно разрешено только через два передаточных звена. То есть через вас и ректора, в данном случае.
  - Понятно, а я уже Бог знает, что себе навоображал!
  - И не напрасно! К нашему глубокому сожалению, ваш министр оплошал. Вчера он получал втык на правительстве и ему действительно стало плохо. Пару дней придется отлежаться дома, посасывая валидол. Принято решение о передаче всех полномочий по обеспечению беспроблемного пребывания гостей другому лицу. И что максимальный срок пребывания вашего начальника на посту не превысит полутора лет.
  Замминистра срочно принял озабоченный вид, скрывая истинные чувства и учащенное сердцебиение.
  - Да, дела! - выдохнул он. - Не ожидал. Никак не ожидал.
  Капитану надоели китайские церемонии и японские недоговоренности, она решила брать быка за рога.
  - Мне поручено подыскать подходящую кандидатуру и я остановила свой выбор на вас. Если справитесь и территориалы по окончании учебного года уедут довольными, то можно будет всерьез разговаривать об условиях нашей поддержки ваших претензий на освобождающееся место министра образования. Подумайте, сотрудничество обещает быть взаимовыгодным.
  Заместитель облегченно засмеялся.
  - За работу с территориалами я, конечно, возьмусь с удовольствием. Исполню все в лучшем виде, предыдущие безобразия не повторятся и в тысячной доле, гости будут довольны.
  Собеседница ехидно улыбнулась.
  - Да уж постарайтесь, будьте добры. А, то, знаете ли, надоело через третьи руки передавать бокрановцам пропуска в лучшие технические библиотеки и приглашения на научные мероприятия. И все из-за опасения, что благодаря некоторым люмпенам умственного труда, ребятки заскучают и засобираются домой. Не слышали, они, от нечего делать, взялись своего куратора обучать английскому языку.
  Замминистра был неприятно поражен, его коллеги воистину облажались по полной программе. Но, своя рубашка ближе к телу.
  - А, нельзя, хотя бы в общих чертах, узнать вашу цену за помощь в деле о министерском кресле? Я опасаюсь, не слишком ли она окажется высока и оттого неприемлема? И в чем конкретно помощь будет выражаться?
  Капитан весело засмеялась, дело, похоже, налаживалось.
  - Давайте на этом остановимся, всему свое время. Сегодня вы ничем не связаны со спецслужбами, такое положение должно сохраниться до часа икс, то есть до благополучного отлета гостей. Тогда все и обговорим, если не потеряем друг к другу интерес. Сейчас могу только сказать, что ваш круг друзей и покровителей очень неплох, отнюдь не утерял пробивной способности, их усилий вполне может хватить на осуществление чей-то заветной мечты. Но, и конкуренция велика, помимо вас я знаю еще трех весомых кандидатов. При таком раскладе наша поддержка - решающий фактор. Пока советую не забивать голову будущими делами и сосредоточиться на первоочередной задаче.
  - Я так и сделаю. Мне надо еще что-нибудь знать, чтобы не попасть впросак?
  Собеседница на секунду-другую озадачилась, затем отрицательно покачала головой.
  - Да нет, правила ясны, фигуры расставлены, играйте. Все материалы, находящиеся у министра, есть и у вас. Допуск к использованию финансов на соответствующих счетах имеется. Копию уголовного дела на глупого ректора я вам оставляю, используйте, если понадобится. Отчет о вразумлении Гавриловича составлю с самыми лучшими отзывами. Что еще? Я рада, вы не попытались засунуть нос в договор с закрытыми территориями. И не надо, лучше будете спать. Поверьте, он крайне важен нашим руководителям страны и провалить его учебный участок и вам, и мне недопустимо.
  Замминистра решительно вмешался в монолог.
  - Провала не будет. Я в жизни еще никого не подводил и не подведу.
  Капитан встала, попрощалась и пошла на выход. У дверей она приостановилась и, перед тем, как окончательно исчезнуть, удивила заместителя еще раз.
  - Будем сотрудничать. Я думаю, вы догадались давно, что уровень знаний гостей далеко не студенческий. Чтобы показать высоту этого уровня, позвольте сообщить один маленький факт. На красных территориях собрана установка по искусственному получению шаровых молний. Диаметром до двадцати сантиметров. Один из пяти создателей - Мэл Васильевич. Не переусердствуйте в своих усилиях и не лезьте к бокрановцам по пустякам. Адью.
  Танцевали мышки около коврижки. Танцевали, пели, всю коврижку съели.
  На другое утро, после съемок третьей программы телешоу, Мэл отправился в гости к Наде. Визит диктовался скорее насущной необходимостью, нежели иными мотивами, было бы очень некрасиво не встретиться с бывшей любовницей до следующей субботы. А, то, что она постоянно смотрит, и будет смотреть ток-шоу, сомневаться не приходилось. Мэла, которой теперь улыбалось днем одной отрабатывать в клубе друзей, все равно посочувствовала земляку и ехидничать вслед не стала. Прихватив в супермаркете семь белых роз, бутылку красного итальянского вина да пакет дорогих конфет в синих фантиках, территориал вскоре оказался перед Надиной дверью на третьем этаже и позвонил. Он специально не предупредил о своем появлении, сохраняя шанс оказаться совсем не вовремя и быстро сделать ноги. Первые же слова Нади, после того, как она открыла дверь, казалось, подтверждали его тайные надежды.
  - Ты зачем пришел? - быстро спросила молодая женщина и осмотрела площадку вместе с лестничными пролетами. Мэл не успел ответить, как оказался уже в квартире и после замочного щелчка вновь услышал энергично повторенный вопрос Нади.
  - Ты зачем пришел?
  - В гости, - легкомысленным тоном ответил долгожданный посетитель, искренне сожалея, что его не выставили прямо с порога.
  Он с поклоном вручил цветы и сразу был отправлен благодарной хозяйкой располагаться на кухню. Сама Надя вернулась в комнату, осторожно выглянула в окно и негромко выругалась сквозь зубы, дело было сделано. Три тетки на лавочке перед подъездом оживленно болтали, махая крыльями, и с упоением переводили взгляды с входной двери на Надины окна и обратно. Полгода упорной, кропотливой работы по склонению симпатичного одинокого мужчинки, живущего этажом выше, к свадебной церемонии грозили пойти прахом. Вряд ли милый союз двух толстых коров и одного бегемотика забудет доложить Гене обо всем увиденном с самыми завиральными подробностями.
  - Чтоб вас приподняло и шлепнуло, воронье! - не забыла пожелать Надя, переодевшись и уходя из комнаты.
  Так как времени на пьянку оставалось немного, в районе двух часов, хозяйка, особо не напрягаясь, сварила магазинные пельмени. Мэл вскрыл бутылочку и старые знакомые неплохо посидели до половины двенадцатого, вспоминая всех знакомых собак. Вначале Надя хотела без церемоний выставить гостя сразу после попойки, но, когда догадалась, что он и сам желает того же, в ней взыграл дух противоречия. Каков негодяй, так осложнил ей положение на личном фронте и уже норовит слинять. Не поприставав и без поцелуев. Ага, сейчас!
  - Мэл, милый, тебя само небо ко мне послало, не иначе. Могу я просить о помощи, если ты не спешишь?
  - Конечно, Надя, я в твоем полном распоряжении. Что надо делать?
  - Ремонт в прихожей. Поклеить обои и потолочную плитку, настелить новый линолеум. Ну и плинтуса там, еще светильник поменять.
  - Ясненько. Ты найдешь, во что мне переодеться?
  - Считай, уже нашла.
  Разумеется, хозяйка не собиралась сама заниматься отделочными работами. Мало ли частников, желающих потрудиться. Но, на войне все средства хороши.
  Новорожденная стройбригада начала с потолка и провозилась с ним дольше запланированного. Клей оказался долго сохнущим и Мэлу пришлось по две-три минуты прижимать каждую плитку. Хорошо, хоть рот оставался свободным, вполне можно было поболтать.
  - Мэл, объясни, что за фигню вы придумали с делением членов клуба друзей на категории?
  - Надь, а ты просмотрела пятый и шестой компакт-диски, там все расписано.
  - Просмотрела, не то слово. Смущает меня кое-что.
  - Плитку клеем намазала? Тогда подавай и выкладывай свои сомнения. Небось четвертая и пятая категория покоя не дает?
  - Ну, не первая же. Как власть посмотрит на такие дела?
  - Надь, не беспокойся, все тщательно проанализировано. В самом худшем случае клуб друзей возвратится к нынешнему виду безо всяких последствий для тебя, Светы, Игоря Владимировича и Юрия Семеновича.
  - А, что, наш юрист уже согласился возглавить обновленный клуб?
  - Пока нет, но вроде должен.
  - Жаль, если откажется. Мне с ним поговорить?
  - Поговори, конечно. Так, давай следующую.
  Больше на эту тему не было сказано ни слова, но, честно говоря, небольшая тревога оставалась в обоих. Дело-то новое и малоизведанное. В свое время министерство по делам внешнего мира санкционировало создание клубов друзей закрытых территорий при ста вербариях, функционирующих в Европе, в Латинской Америке и нескольких азиатских странах. В основном решалась задача по созданию небольших пространств, свободных от визгливого информационного прессинга против бокрановцев и их лидера. Усилия не пропали даром, из каждых десяти новых граждан, переселившихся на остров, семь состояли в клубах друзей от нескольких месяцев, до нескольких лет. Но, когда общая численность членов клуба достигла четырехсот пятидесяти тысяч, то есть почти сравнялась с количеством населения самих закрытых территорий, возник вопрос - куда двигаться дальше? Остров же не безразмерный, с одной стороны, а с другой очень многие и не хотят покидать родной дом, им больше нравится мысль улучшить жизнь на месте, используя территориальные идеи. Поэтому внешний министр принял решение апробировать в четырех вербариях новую схему. Первая и вторая категории друзей включают в себя тех пупсиков, которые время от времени посещают территориальную контору приятно провести досуг без претензий на что-то большее. Тем, кому хочется разобраться в островных делах глубже, следует вступить в третью категорию и, для начала, прослушать двадцатичасовой ознакомительный курс. Если интерес сохраняется, то на выбор имеется семнадцать программ для дальнейшего изучения. В четвертую категорию попадают желающие перейти от слов к делу. Они образуют группу, участники которой, поддерживая друг друга, частично перестраивают свою жизнь на территориальный манер. И, наконец, вдруг кому-то и этого покажется мало, происходит переход в пятую категорию. Энтузиасты нового образа мышления рвут с опостылевшим им миром и, уподобляясь сектантам, основывают свое поселение, свой маленький остров Хувентуд. Но, только дома.
  Министр по делам внешнего мира дал четкие указания берлинскому и токийскому координаторам, в чьем ведении и находились экспериментальные вербарии, по два на брата, проводить эту работу тихо, осторожно, без шума и пыли, а при малейшем недовольстве местных властей сразу отруливать назад. Была охота быть понапрасну обвиненными в создании плацдармов влияния в других странах, да разве газетной своре объяснишь, что просто есть желание поддержать волну интереса к делам островитян. Между тем, стройбригада, не смущаясь потолочной заминкой, рьяно двигалась дальше. За три с половиной часа удалось выполнить основное - поклеить обои. И, после небольшого отдыха, успешно завершить все намеченное. Надя, облегченно вздохнув, побултыхалась в ванне с полчаса, а потом загнала туда Мэла. Испытывая приятную усталость во всем теле, хозяйка и ее гость провели вечернюю трапезу с чувством, с толком, с расстановкой. Окончание пиршества пришлось на десять сорок семь вечера или начала ночи, кому как нравится, и Надя, сделав вид, что совсем позабыла о времени, всплеснула руками и объявила о намерении оставить Мэла на ночевку. Территориал сильно не противился, только заметил, что не хочет доставлять хозяйке лишних хлопот по организации отдельного спального места. Ибо, по его мнению, ее прекрасной кровати вполне хватит на обоих.
  - Ты так думаешь? - с сомнением протянула Надя.
  - Да, - подтвердил Мэл. - Если мы не ждем кого-то третьего.
  - А, приставать будем? - с любопытством поинтересовалась хозяйка.
  - Обязательно, минут пятнадцать, - ответил гость, догадавшийся, что никто больше не придет.
  - А, потом?
  - Что, потом?
  - После пятнадцати минут?
  - Ничего, спать будем, как сурки. Уставшие и наевшиеся.
  Надя недоверчиво покачала головой, но возражать не стала. Когда оба оказались в постели под одним одеялом, Мэл первым делом лишил молодую женщину ночной рубашки, объявив о полезности спать нагишом. Затем последовали чувственные объятия, долгие поцелуи, взаимные ласки и касания. Все эти удовольствия сопровождались неспешной приятельской беседой партнеров и вскоре дело завершилось согласно предсказаниям некоторых аналитиков. Оба заснули крепким здоровым сном так и не совершив ничего героического. Надя, правда, успела раскрутить Мэла по поводу маленького секрета, пообещав в дальнейшем стойко молчать в тряпочку. Территориал, улыбаясь, рассказал, что совсем недавно министр культуры и образования согласилась на создание через три года на острове четырех телевизионных программ вместо одной, имеющейся сейчас. В рамках этих планов она позвонила своим подопечным и попросила поглядывать одним глазом в телевизор, между делом, выявляя все полезное для будущего телеканала на русском языке. А, также, отдельно высказала большую просьбу хотя бы пару часов в неделю делать это со снятием блока психозащиты. Если можно. Мэл с Мэлой попробовали и получилось весело. Девушке по жребию досталось смотреть и слушать юмористов Евгения Петросяна. Уже через пять минут от пребывания в таком концентрированном потоке пошлятины и духовной порнографии она почувствовала себя плохо, а глаза сделались по девять копеек старыми монетами. Высидеть полностью все зрелище территориалке не удалось, ее просто-напросто стошнило и некоторое время Мэла провела в обществе желтого тазика, иногда наклоняясь к нему совсем близко.
  Мэлу повезло больше, он нарвался всего-навсего на бессмысленную блондинку в шоколаде и на Ренату Литвинову, делающую недельный кинообзор. Парень гордился собой, пусть было весьма противно, ему все же удалось выстоять и не отвести взгляд от экрана до конца.
  Теперь Мэла опасалась больше всего еще одного просмотра этой юмористической программы, а Мэл - личного знакомства с упомянутыми дамами. Он специально выяснял у Пал Палыча степень вероятности пересечься с ними в телевизионных коридорах и был рад узнать, что такое событие вряд ли произойдет. Поняв суть дела, Надя сильно разочаровалась.
  - Бред какой-то, - пробормотала она, сладко зевая и не открывая глаз. - А, я-то думала...
  Через минуту, окончательно засыпая, хозяйка успела поинтересоваться:
  - А, что это за психоблок такой?
  Мэл объяснил, он сохраняет нервы и здоровье территориалов, позволяя воспринимать окружающую действительность как мультипликацию и не более того. Может применяться в ручном, а также в автоматическом режимах.
  Прямо в середине речи соседа по постели Надя безмятежно заснула, да и сам территориал договаривал последние детали уже во сне. Любопытно, что телезрители так и не сумели угадать маленький секрет гостей. По расчетам, выполненным с Нелли Григорьевной, один правильный ответ должен был прийтись на шестьдесят тысяч попыток. СМС-разгадок оказалось свыше ста тридцати тысяч. И все мимо.
  Пробудившись ровно в шесть утра, территориал недолго затруднялся размышлениями, чем бы ему заняться дальше. Он аккуратно отодвинул одеяло и с удовольствием поразглядывал спящую рядом голую молодую женщину. Следуя шаловливой прихоти возбудить даму во сне, Мэл дал волю ручкам. Надя на ощупь оказалась мягкой, теплой, а в некоторых особо волнующих местах, замечательно выпуклой. Когда дыхание у партнеров стало совсем уж неровным, территориал делом доказал свою большую симпатию к хозяйке дома, которая, хотя так и не вышла из полусонного состояния, по окончании процесса благодарно прижалась к любовнику, щека к щеке, и обняв за шею. Сладко посопев Мэлу в ухо еще полчаса, Надя окончательно проснулась и, пару раз потянувшись, как изнеженная кошка, стала выговаривать территориалу свое недовольство тем, что он воспользовался ее женской доверчивостью и дремотным состоянием в своекорыстных целях. Уже отдохнувший Мэл с удовольствием прошелся рукой по Надиной груди, поцеловал в губы и заявил о своей полной готовности сделать это еще раз, особенно, если партнерша займет одну интересную позицию. Молодая женщина быстро дала себя уговорить и не пожалела об этом. Отдыхая после бурных объятий, территориал неожиданно предался воспоминаниям об их совместном островном прошлом и некоторых личных эротических впечатлениях того периода. Покрасневшая Надя пулей вылетела из постели в ванную, ей и в голову не приходило, что Мэл знает, как она осуществляла все свои сексуальные фантазии с телом утомленного, крепко спящего подводника. Видимо, в половине случаев, он спал не слишком глубоко. За завтраком, состоящим, вследствие неумолимого дефицита времени, из мягкого хлеба, холодных тефтелек и горячего кофе, парочка спонтанно сотворила еще одну интимную близость прямо на кухне.
  И Мэл, и Надя сильно удивились самим себе, затем переглянулись блестящими глазами и рассмеялись. Размышлять было некогда, пришла пора бежать на службу. Кавалер галантно проводил свою даму к ступенькам вербария и, после поцелуя на расставание, она логично поинтересовалась.
  - Кстати, Мэл, а ты зачем приходил?
  - Наденька, в субботу на ток-шоу будут показывать разные курортные романы. И нашу с тобой историю тоже, в моем изложении. Будешь смотреть?
  - Теперь обязательно! Ну, пока! - молодая женщина усмехнулась и через несколько секунд оказалась за дверью.
  Света, почти сразу определившая по счастливо-утомленному виду начальницы, что той сегодня ночью повезло, невинно распахнула глазки и спросила.
  - Надя, как твой Геннадий поживает? Чем занимается?
  - Не знаю, неделю его не видела. Наверное, хорошо. Светочка, сгоняй в магазинчик за теми хрустящими подушечками. Посидим, порасслабляемся, пока посетителей нет.
  Недоумевающий Светик удалился, а Надя попробовала напрячь себя насчет Гены, однако в голову лезли совсем другие картинки.
  - Да найду, что сказать, не дура же в конце концов. Сам виноват, нечего так долго кота за хвост тянуть.
  Но, не одна начальница вербария имела в это утро довольный вид и не один Мэл не ночевал дома.
  Славным воскресным полднем бокрановка закончила гонять формулы по тетради, скромно отобедала в полном одиночестве и, так и не дождавшись дорогого дружка, отправилась в клуб на встречу с друзьями закрытых территорий. О чем она думала по дороге, история умалчивает, а жаль, потому, что в вербарии Мэла демонстрировала исключительно ровное настроение, даже отвечая на вопрос, куда подевался ее спутник. Темой предстоящей лекции была экономика территорий и трудовые взаимоотношения островитян. В этот раз девушка почему-то решила ограничиться фактической частью материала, полностью выбросив пояснения и примеры.
  - Дорогие друзья. Хозяйственная модель закрытых территорий представляет собой хорошо отлаженный механизм с пятикратным запасом прочности. Действующие уже больше двадцати лет правила и нормы труда доказали свою эффективность, поэтому в обозримом будущем меняться не будут. Экономика складывается из четырех секторов: промышленного, сельскохозяйственного, услуги населению и особенного. В каждом задействовано по двадцать пять процентов трудоспособного населения. Такая пропорция признана оптимальной и специально поддерживается.
  В особенный сектор входят военные, учителя, врачи, чиновники, ученые и некоторые другие. Одна неделя содержит в себе пять рабочих дней и два выходных. Если на данный момент гражданин только трудится, то нормой считается шесть часов, а если еще и учится - пять. В ряде случаев, при осуществлении некоторых важных гражданских обязанностей - четыре часа. В день, разумеется. Плюс три часа в неделю общественных работ для всех. Итогом экономической деятельности как отдельных территориалов, так и целых коллективов должно быть или создание материальных благ, или оказание бытовых услуг, или укрепление структуры режима и общества. Вся остальная деятельность за трудовую не признается, поэтому таких профессий как артист, журналист, футболист, на острове нет. Каждый год граждане меняют рабочее место и только семь процентов из них делают это реже, раз в три года. Следуя одному из основных территориальных принципов, министерство экономики осуществляет такие переводы в половине случаев по желанию работника, а в остальной половине - по собственному желанию. Крайне нежелательным считается длительное нахождение человека лишь в одном секторе островного хозяйства и почти обязательно, чтобы хотя бы каждый пятый переход происходил на руководящую должность.
  Начальники всех производственных и служебных уровней выбирают один из трех методов управления: авторитарный, промежуточный или коллегиальный и объявляют его коллективу. Но, при любом варианте, персональная ответственность за весь процесс и полученные результаты лежит только на нем. Годовой оплачиваемый отпуск - два календарных месяца.
  Зарплата у всех одинакова, в пересчете на вашу покупательную способность примерно четыреста пятьдесят долларов в неделю. Родители на каждого ребенка с момента рождения получают столько же, а с десяти лет он распоряжается этими деньгами самостоятельно. Так называемые дополнительные доходы запрещены. Назло всему миру цены на товары и услуги постоянны, а меняется зарплата и ее размер наглядно демонстрирует, как островитяне потрудились за истекший период.
  Структура распределения доходов по статьям известна территориалам с младших классов и также не менялась больше двадцати лет. Основной целью в материальной жизни считается соблюдение достигнутой ступеньки комфортабельности. Сегодня каждый гражданин имеет отдельную однокомнатную квартиру или соответствующий домик, если предпочитает жить один, со всеми стандартными бытовыми удобствами.
  Для семьи предусмотрена одна комната на каждого, а если в ней более четырех человек, то предоставляется одно дополнительное помещение. В нормы комфортабельности жизни входят еще несколько параметров по питанию, отдыху, безопасности и другие, раз в десять лет они пересматриваются. На территориях предусмотрена обязательная трудовая повинность для всех жителей без исключений, выход на пенсию осуществляется строго индивидуально, мало привязываясь к возрасту. Спекулятивное обогащение под запретом, как самими красными территориями во внешнем мире, так и организациями, и отдельными лицами внутри острова. Примерно пятая часть производственных товаров и услуг идет на экспорт. Все финансы находятся в ведении трех банков. Самый главный из них входит в министерство экономики, международные взаимоплатежи проводит банк, управляемый министром по делам внешнего мира и еще есть небольшой эксперимент-банк, дающий деньг на всякие новшества.
  Все виды трудовой деятельности полтора года назад признаны полностью равноценными для общества. Три, четыре раза в год возникают проблемы с денежным внутренним оборотом и для их преодоления министр с ведущими чиновниками экономического ведомства проводят кампанию по срочному завлечению граждан в магазины, центры отдыха и другие подобные места. Определенная часть населения решила сделать из этого общетерриториальную достопримечательность и специально придерживает деньги в конце июля, да в середине февраля. Самая большая стройка сегодня - создание искусственного озера методом возведения дамбы. При этом десять квадратных километров водной поверхности будут полностью отделены от моря и превращены во внутренний водоем. Имеются большие планы по его использованию, в частности, образуется целый надводный городок, состоящий из двух тысяч плавающих домов. А в следующем году закончится прокладка трамвайных линий вдоль побережья. Согласно расчетам, это транспортное кольцо решит проблему перевозок людей и грузов на три-четыре десятилетия. Ну, вот, пожалуй, и все, о чем мне хотелось на сегодня рассказать.
  Слушатели вежливо постучали ладонями и было видно, что большинство из них восприняли рассказ территориалки, как фантастику низкого пошиба. Мэла в очередной раз поразилась познаниям эксперта, который легко спрогнозировал такую реакцию. А, ведь это довольно подготовленная аудитория, имеющая кое-какие достоверные сведения об островитянах. Что ж тогда ждать от прочих аборигенов? Они скорее поверят во вторжение марсиан, чем ей. Не желая пробивать лбом стену очевидного недоверия, территориалка иронично улыбнулась и объявила конец представления.
  - Дорогие друзья! Давайте-ка отменим намеченную программой встречи дискуссию, мне она кажется сегодня бесполезной. Не спеша подумайте, обсудите, что в моих словах вам показалось сомнительным, маловероятным и почему. Встречаемся через неделю в это же время. Тогда все подробно и обсудим. Благодарю за внимание. Спасибо всем.
  Дежурным по вербарию в этот выходной оказался Игорь Владимирович. Он, заметив, что Мэла освободилась, позвал ее к столу попить кофе. Сидя на стуле и какая между ладонями пластмассовый стаканчик с горячей коричневой жидкостью, территориалка рассеянно поглядывала на людскую суету вокруг, воскресная деятельность клуба была в самом разгаре. Внезапно у нее в памяти всплыл рассказ эксперта, услышанный незадолго до приезда сюда. Он и Мэл с Мэлой, ночью валялись на спинах около небольшого костерка и разглядывали звезды на небе, а дети и жена эксперта уже спали.
  - Общался я недавно в поезде "Адлер-Красноярск" с одним россиянином и получил огромное удовольствие. Представьте себе нормального, возрастом немного за пятьдесят, мужчину, не пьяницу и некурящего. Жена, двое взрослых детей, у всех четырех высшее образование. Вся семья вполне законопослушные граждане, работают, дочка вышла замуж и живет в другом городе, родила девочку. Счастливый дедушка как раз и ехал в гости. Катнул по третьему стандарту его умственные способности - далеко не дурак, например, последние девять лет не ходит на выборы. Тем удивительнее главный жизненный вывод, к которому он пришел и убежденно проповедовал. Оказывается, самое важное - найти такую работу, на которой можно воровать. Пусть и понемногу, но без особого риска. А, человек, который трудится в таком месте, где и стянуть нечего, достоин жалости, с ним и говорить-то неинтересно. Вот так-то!
  Будущие студенты приняли тогда рассказ к сведению, однако Мэла и вообразить не могла такого разгула философского примитивизма и варварства, с которым приходится сейчас соприкасаться. Что это, темные бездонные воды невежества, которые некому и незачем осветить или одно из необходимых условий для успешной реализации программы самоуничтожения внешнего мира? Территориалка решила не забивать голову проблемами аборигенов и завела приятельскую беседу с подсевшим Игорем Владимировичем. Они поговорили о здоровье, о предновогодних ценах, о детях и, наконец, прочно засели на рыбалке. Тема была, несомненно, выдающейся, а когда собеседник окончательно увлекся, Мэла попыталась выведать, почему все сотрудники вербария покраснели, когда на первой встрече она передала им привет им координатора. Фокус не удался, Игорь Владимирович уклонился от ответа, заметив, что все это ерунда по сравнению с мировой революцией. Да и с хорошей рыбалкой тоже. Девушка мысленно ему поаплодировала, но не опечалилась нисколько, помимо стойких оловянных солдатиков в мире хватает и слабых звеньев. Светочка, например, сама все выложит при чуть-чуть верном подходе к делу.
  Только территориалка закончила рассказывать про испытания нового подводного ружья, запущенного месяц назад в производство, как появился Юрий Семенович. Несколько метров, отделявших его от Мэлы, он смог преодолеть только минут за десять, потому что приходилось здороваться, улыбаться и вступать в короткие дружеские беседы со многими из присутствующих.
  - Любопытно началась наша встреча, к которой не хотелось привлекать особого внимания, - подумала про себя девушка. - Интересно, каким будет продолжение?
  Игорь Владимирович пожал, наконец, юристу руку и уступил свое место. Не успели Мэла и Юрий Семенович обменяться парой слов и толком разглядеть друг друга, как набежавшие члены клуба окружили их и получилась общая веселая трепотня. Все это было здорово, замечательно, далеко не бесполезно, но дело стояло. Пытаясь хоть немного обособиться, девушка предложила юристу сгонять в шахматы. Но, не тут-то было, к одиноко стоящему до сих пор у стены столику сразу стянулись болельщики и стали следить за партией, нависая над игроками. И только объявление прапорщика в отставке о показе нового художественного фильма, снятого на закрытых территориях, позволило двум ценителям шахматных баталий остаться одним. Мэла, руководившая черными фигурами, разыграла не самый легкий в мире вариант французской защиты с изолированной пешкой в центре, поэтому первые шестнадцать ходов была вынуждена сосредоточить все внимание на то, чтобы не отстать в развитии и не допустить резкой атаки на короля. Как только положение немного выровнялось, а обе стороны перешли к маневрированию с целью улучшения позиций фигур перед решающей схваткой, Юрий Семенович согласился возглавить клуб друзей и опробовать новые формы работы. Обрадованная территориалка ослабила бдительность и едва не прозевала качество. Тогда она пошла на многочисленные размены, вследствие чего игра переместилась в ладейное окончание с несколько лучшими шансами у белых. Здесь юрист пригласил девушку к себе в гости, чтобы приятно провести время за ужином и после него. Мэла поблагодарила за приглашение в том смысле, что надо подумать. Она была разочарована, Ююк, конечно, не раз присутствовал в ее эротических грезах, да и испытать, каковы культуристы в постели не мешало бы. К тому же он ей прилично нравится, вызывая своим видом чувственное волнение и легкое головокружение. Но территориалка, зная о недопустимости женщине внешнего мира первой проявлять свою заинтересованность, заготовила несколько хитрых вариантов достижения цели. А, все оказалось так примитивно, даже суетиться не надо. Обидно! И Мэла решила, что если в партии она устоит на ничью, то идет к Юрию Семеновичу, а если нет, то отказывается. Задачка поставилась не самая легкая, ибо к этому моменту у черных было пешкой меньше. Но, наверное, девушке очень хотелось в гости, и она сумела добраться к ничейному результату. Не подозревая о всех сопутствующих тонкостях, юрист был заметно раздосадован ускользнувшей прямо из-под носа победой.
  Ударным блюдом ужина, которым он угощал гостью, оказались пельмени и к ним парочка симпатичных салатов. Мэле, правда, повезло больше, чем некоторым, Юрий Семенович лично смешивал три различных фарша в нужных пропорциях, использовал особое тесто и варил изделие не в воде, а в специальном бульоне с ароматами. Территориалы потом долго подсмеивались над таким совпадением и нежно обзывали друг друга пельменем магазинным и пельменем домашним. Девушка получила огромное удовольствие от трапезы, поблагодарила хозяина за прекрасный ужин и, ощущая в сердце огромную симпатию к юристу, полулежа расслабилась на диване. Юрий Семенович бодренько управился на кухне, присел рядом и пошла миленькая болтовня с намеками и хихиканьем, в общем, дети игрались. Странным образом партнер никак не мог перейти к самой сладкой части программы при наличии, казалось бы, сверхблагоприятных условий. Он никогда до этого не завлекал территориалок, поэтому весьма опасался грубо ошибиться по незнанию в последний момент. Мэла быстро почувствовала эту неуверенность и с наслаждением поигралась по теме, расхваливая мужские достоинства хозяина и любопытствуя, сколько бедных женских сердец он сразил наповал. Когда Юрий Семенович, прикинув варианты, надумал пока отступить на полшага, чтобы поговорить о клубе или предложить посмотреть видик, девушка, назабавлявшись, сообразила, как непринужденно ликвидировать последнюю дистанцию между ними.
  Она, загадочно улыбаясь, предложила поиграть в легкие, веселые, и про себя нежно обмерев, добавила - эротические игры.
  Хозяин, мысленно пожав плечами, согласился. Сначала они поиграли в жмурки с узнаванием. Приятно было одному пораскручивать партнера с завязанными глазами, чтобы тот потерял ориентацию, а потом другому, после поимки, следовало, не снимая повязки, только на ощупь, доказать, что ты поймал кого хотел, а не, скажем, случайно забредшего в комнату, постороннего человека. Пойманный должен был отчаянно отпираться, что он - это не он, ссылаясь на вымышленные доводы: и рост не тот, и губы не такие, да и пол совсем другой. Опознание заканчивалось полным признанием себя и повязка снималась. Юристу жмурки очень понравились, он уговорил Мэлу сыграть не два, а четыре раза. Затем соревновались в моментальном обыске, кто быстрее найдет спрятанный партнером на себе небольшой предмет. Крайне приятное занятие, в котором побеждает не только самый скоростной участник, но и талантливо изображающий из себя речами и лицом опытного сыщика. Дальше можно было уже не продолжать, все преграды рухнули, но Юрий Семенович понимал, что если они сейчас завалятся в постель, то новых игр он уже не узнает, а иметь их в своем арсенале нужно. Мэла показала еще два варианта под названиями "самый внимательный" и "вагонетка нотариуса". Наконец, оба оказались там, куда давно стремились и где с несколькими перерывами прокувыркались до рассвета.
  По дороге в институт у девушки приятно гудело внутри и подрагивали ноги, заниматься любовью с культуристом ей понравилось. Этим утром за завтраком в лаборатории Валера посмотрел на Мэлу и Мэла, а потом сделал сразу три неверных вывода. Последний состоял в том, что английского сегодня не будет.
  Радостев и Счастливцев напились с горя. Новый светский каламбур и одновременно реальный факт.
  Ввиду того, что территориалы проявили себя на телеэкранах не только как диковинные экспонаты из весьма загадочных мест, но и сами по себе оказались интересными личностями, зацепившими внимание зрителей, Пал Палыч срочно собрал совещание для создания правильной тактики по использованию гостей в телешоу. Во главу угла было поставлено требование неуклонного наращивания популярности передачи и сведение к минимуму, так называемых, рейтинговых качелей. После бурных продолжительных дебатов договорились использовать метод ударных программ, то есть в трех съемках территориалы участвуют в проходном режиме, на полставки, а вот в каждом четвертом шоу имеют роль основных участников или, как минимум, основных соучастников. Вторая часть совещания, по сравнению с первой, прошла в идеальной тишине. Тварюги, раскрыв рты, слушали умопомрачительные сообщения Даумяна и Ураевой об островитянах. Даумян сделал отдельный обзор о быте, воспитании, образе мыслей и психологии бокрановцев, а Ленчик уже представила конкретные рекомендации по работе с Мэлом и Мэлой в студии.
  Неожиданностей оказалось много и докладчики изрядно побарахтались, выплывая из моря вопросов. Следуя принятым решениям и после некоторых корректировок, начальной забойной темой стала передача о модернизации системы образования. Лучшие школьные педагоги, известные преподаватели ВУЗов, чиновники министерства бойко отчитывались о проделанной работе и развешивали перспективную лапшу прямо на небе, ушей зрителей явно не хватало. Речами и обсуждениями был охвачен широкий круг вопросов: компьютеризация школ с подключением к скоростному Интернету, настоящее и будущее ЕГЭ, возрождение системы профессионально-технического обучения, лицензирование ВУЗов, инновационные программы и методы обучения, внеочередные трудности с преподаванием истории, денежная стимуляция премиями и грандами лучших из лучших, массовое научное творчество учащихся масс под руководством мудрых наставников, подушевая система оплаты и прочая ерунда.
  Никогда до и никогда после Пал Палыч не видел, чтобы территориалы слушали так внимательно, они даже не переговаривались между собой. К первому техническому перерыву студентов посетило странное ощущение, которое легко укладывалось в три слова: "Россия - пропащая страна". Оно было знакомо им по занятиям с экспертом, но никогда не проявлялось столь ясно и четко. После небольшого отдыха диспозиция резко поменялась. Мэла и Мэл впервые оказались на черном кожаном диване, а ведущая Юля с тремя помощниками: учительницей географии Натальей Николаевной, преподавателем химии в ВУЗе Владимиром Яковлевичем и инспектором министерства Эдуардом Соломоновичем принялись доставать их вопросами.
  - Какие из перечисленных направлений модернизации образования вам понравились больше всего?
  - Да мы то тут при чем, лишь бы они вам самим нравились.
  - Скажите, насколько сильны различия в системе высшего образования у нас и у вас?
  - Как таковая, система высшего образования на закрытых территориях отсутствует.
  - Что из увиденного вы бы могли рекомендовать для применения дома?
  - Вот так, с ходу - ничего.
  - Но, вы же слушали с огромным интересом, или я ошиблась?
  - Нет, Юля, никакой ошибки.
  В этот момент Пал Палыч в приятном волнении хрустнул пальцами. Он предвидел такую вежливо-корректную попытку островитян оставить свое мнение при себе и заготовил-таки несколько сюрпризов. Раскрыться все равно придется. Тем временем ведущая дожала ситуацию в первый раз.
  - Так что же именно вызвало наибольший интерес?
  - Школьное образование. Еще лет тридцать назад оно было практически одинаковым, а сейчас различаются как небо и земля.
  В образовавшуюся щель мгновенно втиснулся Владимир Яковлевич.
  - Значит вы, следуя заветам Ильича, пошли другим путем. Чем же вам наши реформы не угодили?
  Мэла ласково улыбнулась, раз уж приходится говорить гадости, то следует излагать их в культурном формате.
  - Лично мне они кажутся бессмысленными и напоминают испуганные метания людей при пожаре.
  - Вот это номер! И какой же смысл вам не удалось обнаружить?
  - В первую очередь - целевой. Что именно вы пытаетесь взрастить? Гражданина, патриота, приспособленца, карьериста, человека цивилизованного, человека законопослушного, элемент информационного общества, человека знающего или человека религиозного? По выступлениям где-то мелькало отдельными пятнами, но каждый дул в свою дудку и в результате получилась такая мешанина намерений, словом, полный бардак.
  Здесь несколько неожиданно взъелся Эдуард Соломонович.
  - Извините, вы были в зале или только что вошли? Да всего лишь за последние годы школы оснастились компьютерами и подключились к Интернету. ЕГЭ, как беспристрастный судья, зафиксировал рост реальных знаний на пятнадцать процентов. Десятки тысяч учеников вышли на общероссийский уровень в различных творческих конкурсах. Успешно адаптируются в школьных программах новые дисциплины, появившиеся не по чьей-то дурной прихоти, а отражающие реалии сегодняшнего дня. Это и информатика, и изучение родного края, и история религии. А курсы повышения квалификации для учителей. А государственные целевые программы, дающие школам в невиданных ранее количествах автобусы, мебель, компьютеры и учебное оборудование. Наконец, вновь набравшая энергию система предметных олимпиад всех уровней. О каком бардаке вы ведете речь, где вы его увидели? Ну признайтесь, вас просто смутили эти очевидные достижения и амбициозные планы на будущее!
  Зал громыхнул аплодисментами, знай наших, а заодно стал гадать, сознаются территориалы или нет. Территориалы не сознались. Мэл ехидно подумал: "Ерунда, что детей все меньше, зато планов громадье". А Мэле сразу вспомнился душещипательный рассказ куратора о больших розовых надеждах руководителей динамовского клуба на будущее, когда они оптом купили шесть португальских футболистов, пять из которых были сборниками. Миллионы долларов, судя по достигнутому результату, оказались спущенными в унитаз. Территориалке абсолютно не хотелось идиотских препирательств с чиновником и она знаком попросила Мэла взять беседу на себя. После окончания рукоплесканий бокрановец высказался.
  - На красных территориях высоко оценивается ясность мышления и четкое понимание, откуда растут ноги, при решении тех или иных проблем. Позвольте ненадолго вернуться к советской системе школьного образования и совсем коротко разобрать ее схему. Весь процесс обучения опирался на два магистральных рельса, русский язык и литература - первый, а математика всех видов - второй. На эти предметы давали наибольшее количество учебных часов, по пять-семь в неделю с первого по десятый класс. Цель очевидна - научить школьника свободно управляться со словом и образом, с числом и логикой. Эти умения и навыки служили своеобразным локомотивом познания, к которому прицеплялись прочие предметы-вагоны: химия, черчение, история, география и так далее. Плюс широкий набор воспитательных средств в духе коммунизма и социализма. Эта система имела и логику, и смысл, успешно отработала несколько десятилетий, а мне остается только снять шляпу перед ее создателями.
  - И поцеловать их всех поименно в задницу, - злорадно продолжил про себя Владимир Яковлевич.
  А вслух раздраженно заметил.
  - Прикажете теперь вечно молиться на эту схему и сдувать с нее пылинки? Не замечая десятки других?
  - Нет, мир меняется и образование должно меняться. Я вижу три нормальных пути изменения советской системы. Первый - отказаться от нее совсем, а взамен разработать и внедрить принципиально другую. Второй - сохранить локомотив с рельсами, меняя вагончики и их содержание. Третий - творчески доработать модель. Например, ввести еще один магистральный рельс или увеличить существенную мощность локомотива.
  Эдуард Соломонович взъелся еще раз.
  - Ну, а мы, по-вашему, чем занимаемся? Зачем вы реанимируете безнадежно устаревшую сегодня советскую методу вместе с насквозь прогнившей идеологией? Перед Россией стоят совсем другие задачи, поэтому мы движемся, если выражаться через предложенные варианты, по первому пути. Несомненно. Многое уже сделано, еще больше делается. Мне это более чем очевидно.
  Зал заработал ладонями, одобряя напор Эдуарда Соломоновича. Так как территориалы вежливо пытались промолчать, Юля вторично дожала ситуацию.
  - А, ваше мнение о направлении российских образовательных реформ?
  Мэла отнюдь не постеснялась продолжить говорить гадости.
  - Я уже высказывалась по этому вопросу, могу ответить еще раз - немного по-другому. Единственное, что вы реально сделали - открутили несколько рельсовых болтов, уменьшением количества часов на изучение главных дисциплин, а заодно увеличили тяжесть состава. Все остальные изменения - пыль в глаза.
  А здесь уже возмутилась географичка. Будучи по природе весьма болтливым существом, она с трудом дождалась подходящей возможности выступить.
  - Позвольте с вами категорически не согласиться. Я работаю в школе больше двадцати лет, как у классного руководителя на моем счету три выпуска, а в этом учебном году - четвертый. И выслушивать ваши глупые рассуждения нет никаких сил. Вы так далеки от наших учебных дел, а все туда же, лезете поучать, критиковать. Возьмем, для примера, нашу школу, лучшую в районе. Да только за последние два года столько нового! Все окна, больше ста тридцати, этим летом заменены на пластиковые. Число компьютеров перевалило за сорок. Мы выиграли миллионный гранд и получили несколько полных учебных комплектов в предметные кабинеты. В моем классе стоят новенькие парты и стулья, а, пока мы здесь говорим, монтируется мультимедийная система. Да что там скрывать, я сама выиграла приз в сто тысяч рублей в качестве лучшего учителя. И у вас еще язык повернулся назвать такие замечательные изменения пылью. Стыдно!
  Гордые за своих, зрители устроили настоящую овацию, совсем как в театре после премьерного спектакля. Сходство усиливалось доносящимися возгласами "браво".
  Территориалам вдруг стало смешно и они, не выдержав, расхохотались от всей души. Ну, цирк, да и только! Шапито!
  - А, вы на своем островке уже поощряете лучшие учебные заведения и выдающихся преподавателей денежными призами и грандами? Или все почетными грамотками балуетесь?
  Выплеснув в вопросе свою желчь, Владимир Яковлевич облегчения не почувствовал. Да, какое там облегчение, если позавчера два ретивых дурака, ректор с деканом, произвели массовую чистку студенческих рядов от тунеядствующих элементов, прямо накануне зимней сессии. Дебилы! Теперь химик не досчитается примерно сорока пяти тысяч рублей, которые он собирался честно заработать, красиво рисуя свою подпись в зачетках. Так тошно, будто из кармана вытащили. Да еще эта Наталья Николаевна, машет своей премией, как жупелом, на нервы капает. Сидела бы лучше в родной школе, тыкала указкой в портрет Маугли и не парила мозги добрым людям, дура!
  - Нет, денежные поощрения отсутствуют.
  - А, почему?
  - Наверное, этот вопрос лучше задать министру культуры и образования.
  Юля, прекрасно понимая, что сейчас нарвется на очередную Мэлину гадость, в очередной раз преодолела барьер вежливости гостей.
  - Ну, министр. Звучит слишком официально. Нам гораздо интереснее ваше личное мнение, почему у вас не поощряют деньгами лучших творческих учителей и целые коллективы, добившиеся хороших результатов?
  - Да потому, что у нас пока хватает ума не превращать народное образование в скачки по ипподрому в погоне за первым призом.
  Наступила неприятная тишина. Пал Палыч был сильно расстроен, его, казалось бы, замечательный сценарий трещал по всем швам. Нечасто шеф ток-шоу столь неудачно профессионально промахивался, но он и предположить не мог такой весовой категории гостей по предложенной теме. А ведь они совершенно не готовились, в отличие от противоположной стороны. И вот результат! Одна Юля, как ведущая, полностью соответствует ситуации, а на ее помощников, зубров от образования, без слез и не взглянешь. Владимир Яковлевич изволит пребывать в дурном расположении духа, Наталья Николаевна вообще не понимает, о чем идет речь, а дорогой Эдуард Соломонович чего-то решил поизображать из себя бычка, выбрав территориалов за красную тряпку. Вон как опять напыжился, чего доброго матом крыть начнет, культработничек. Придется быстро свернуть на четвертый вариант, благо пауза не затянулась. Пал Палыч тихонько показал четыре пальца левой руки и Юля обратилась к территориалам с просьбой.
  - Тогда расскажите, пожалуйста, о системе образования на острове Хувентуд. Я думаю, это будет очень интересное сообщение для всех присутствующих.
  Зрители действительно аплодисментами поддержали ведущую. Мэл не стал задерживать.
  - Одной из главных особенностей, которой отличается наша система образования от других, является изучение четырех языков. Две самые большие группы по составу из первоприехавших настояли на сохранении немецкого и русского языка, а необходимость владеть испанским была вполне очевидна с самого начала. С подачи доброго дяди, не хочу называть его имени и дай судьба ему здоровья, который рассудил, что, где три, там и четыре, появился английский. Выбранная за основу советская модель была творчески доработана. Теперь по пунктам мы выглядим примерно так, я перечислю самое существенное. Первое - основные контуры. Десятилетка, с семи до семнадцати, в классе шестнадцать учеников, индивидуальные парты, пятидневка, от двадцати пяти до тридцати учебных часов в неделю, каникулы обычные - неделя, неделя, две недели и трехмесячные, только первая смена.
  Второе - введен третий опорный магистральный рельс процесса познания в виде уроков по развитию и тренировке памяти. Три учебных часа в неделю, все десять лет.
  Третье - учебные дисциплины. Многие, привычные для вас, отсутствуют: труд, физкультура, информатика, обществознание. Такие, как история, биология, литература сохранили только одинаковые названия, а по содержанию - даже рядом не сидели. Есть предметы, которые в российских школах отсутствуют. Например, философия, танцы, принципы территорий, и, уже упомянутые, уроки памяти.
  Четвертое - единые программы и учебники, стандартные правила и требования, в общем - полная идентичность всех учебных заведений между собой. Экзамены проводятся каждый год в форме собеседования и знания оцениваются по стобальной шкале.
  И, наконец, пятое - особая увязанность изучаемых дисциплин в единое поле знаний. Поэтому учебные предметные программы могут быть изменены только комплексно один раз в десять лет. Вся подготовительная работа ложится на специальную комиссию министерства. Со школьными делами у меня все. Как мы уже говорили, системы высшего образования у нас нет. Любой желающий должен совершенствоваться в выбранной им области знаний или самостоятельно, или находя нужные пятимесячные курсы обучения. Когда он решит, что набранный им багаж достаточно весом, то может подать заявку на присвоение первого научного звания - мастер.
  Ну, а всего научных званий на острове три, вторая степень - доктор, наивысшая степень - эксперт, выше нет. Вопрос о соответствии претензий соискателя истине решается в, так называемых, комитетах. В зависимости от темы, это или комитет премьер-министра, или председателя объединения общественных клубов. Схемно - все, а по деталям и особенностям можно говорить долго, но вряд ли стоит.
  Зал опять выродил из себя аплодисменты и Мэла зафиксировала малоприятный факт, что если бы не психоблок, то эти хлопковые эффекты своей тупостью уже б довели ее до белого каления. Наступил момент Юлиным помощникам пару раз уколоть территориалов напоследок. Владимир Яковлевич возглавил мелкий набег.
  - Я слышал, будто у вас в школах практикуют телесные наказания провинившимся ученикам, как в средневековье. Неужели, это гнусная правда?
  - Частично.
  - Что значит частично?
  - Надо лучше формулировать вопрос.
  Химик очень хотел продолжить, но, к сожалению, исчерпался лимит. Пока Эдуард Соломонович махал своей иголкой, он поклянчил у географички ее два вопроса, смешной мечтатель.
  - Сколько компьютеров в среднем приходится на одну школу?
  - Ноль.
  - И вы не стесняетесь в этом признаваться?
  - Кого стесняться, вас что ли?
  Чиновник побагровел, однако от мата вслух воздержался. Наталья Николаевна двинулась в наметившийся прорыв.
  - Я в ужасе, вы так спокойно говорите о применении телесных наказаний к детям?
  - Если выпячивать его на первый план и смаковать по всем подробностям, то это действительно ужасно.
  - Не принимаю вашего сарказма. Вот будут у вас дети и рассуждать начнете иначе, сразу же.
  Мэл с Мэлой удивленно переглянулись.
  - А, кто вам сказал, что у нас нет детей?
  Юля поблагодарила своих помощников за хорошее времяпровождение и они удалились, недовольные.
  Завершились съемки пятидесятью вопросами зала к гостям в скоростном режиме. К изумлению территориалов, больше двух десятков зрителей просили у них конкретные рекомендации по воздействию на своих чад в различных ситуациях. Пал Палыч был так раздосадован творческой неудачей, строго говоря, впрочем, весьма и весьма относительной, что убежал с обеда в ресторане. Несмотря на заманчивую котлету по-киевски с картофелем фри, сто грамм золотистого коньяка и приятное общение с Мэлом и Мэлой, последние несколько суббот он неизменно оказывался с ними за одним столиком. Всю следующую неделю шеф телешоу перетряхивал уже готовые сценарии, гонял подчиненных в хвост и гриву, заставляя вылизывать тексты вплоть до запятой, а два сотрудника, вспомнившие вслух последнюю съемку, едва не были разодраны в клочья. Уж уши-то у них пострадали точно, больше всего. Изо всех сил Пал Палыч давил в себе неприятные воспоминания и, с помощью трех психотерапевтических сеансов Лены Ураевой, к следующей субботе подошел в исключительно спокойном виде.
  Сценическое действо про полезные свойства огурца обыкновенного катилось перед камерами как по маслу и творческая группа установила личный рекорд скоростной работы, уложившись в три часа. Пораженным телезрителям предстояло через неделю узреть зеленое продолговатое чудо природы в невообразимом ранее многообразии. Огурец пареный, жареный, вареный, сырой, соленый, маринованный, тушеный. Огурец медицинский, косметический, энергетический, эстетический, декоративный, отделочный, гадательный, нюхательный, потолочный. И совсем необычные ракурсы: огурец в космосе, огурец в судьбе Наполеона, огурец древнеегипетский, огуречная мода. А под занавес, феноменальное открытие - этот зеленый красавчик способен удовлетворить собой все потребности человека в питье, еде, лечении и косметике. Вот так. Плюс - задумчивые лица территориалов, которые заявляют, что ничего подобного им раньше слышать не приходилось.
  Умиротворенный Пал Палыч вторую половину субботы провел тихо, спокойно и приятно в домашнем кругу, отключив все телефоны и погасив экран телевизора с пяти до шести вечера. Однако, едва он возродился в мировой телекоммуникационной сети воскресным полднем, спокойствие было резко утрачено. Кто только не звонил, чтобы поделиться впечатлением от просмотренной накануне передачи. Великий шеф, понятия не имевший, в каком виде находился материал после монтажа, безо всякого труда поддерживал болтовню и желал только одного, пусть собеседник поскорее выговорится и отключится. А, трепаться о достоинствах фильмов, книг, передач, которых Пал Палыч и в глаза не видел, никогда не было для него проблемой, даже с прожженными и маститыми.
  Несколько ключевых фраз: "Мне трудно однозначно оценить", "Все здорово, но два момента вызывают сомнение", "Или особенно удалась начальная часть, или я не прав", "Думаю, что автором закладывался несколько иной смысл" и, наконец, ударная "Образ, конечно, замечательный, но все же немного подергивается", позволяли без напряжения продержаться на плаву до получения минимально необходимой информации. Но, когда число звонков превысило обычный уровень в два раза и почти все болтуны отмечали новизну и необычность общей компоновки, шоумен обеспокоился. Совсем же испугался Пал Палыч после телефонного общения с известным режиссером, которого он терпеть не мог за барские замашки, чугунную самоуверенность в свою значимость и умные, понимающие глаза доброй собаки, которую не раз били палкой. Мэтр похвалил за чудную демонстрацию приемов и принципов совершенно иной художественной школы, мало известной нынешним отечественным телевизионщикам и киношникам, да поздравил талант Палыча с новой блестящей гранью. Так как жена категорически не согласилась еще раз выпасть из всемирной паутины, обалдевший хозяин попросил ее отвечать на все телефонные звонки, что его нет дома и сегодня уже не будет. Целый час он пытался приноровиться к ситуации собственного величественного сверкания, правда, непонятно чем. Наконец, не выдержав испытание славой, Пал Палыч связался с секретаршей и Любаша, как всегда, его успокоила.
  Монтаж делали Левшенко с, приглашенным им, Вторкиным, а сама передача выглядела, на ее взгляд, странно, но отнюдь не провально. Завтра утром дорогой шеф быстренько посмотрит и определится с личным мнением, а она сейчас свое навязывать не хочет. Милый голос пролился бальзамом на душу и воскресный вечер был спасен.
  Первым желанием Пал Палыча, после утреннего знакомства в понедельник с якобы собственным творением, было убить Левшенко немедленно. Но, хитрый хохол изволил отсутствовать по причине четырехдневной командировки. Выкурив две сигареты в курилке и немного успокоившись, шеф осуществил вторичный просмотр, тяжко вздыхая и качая головой. Все нестыковки, несуразности и треснувшие швы сценария были не только не удалены, а, наоборот, выставлены напоказ, крупным планом. Самые стабильные куски, должные составить основу: выступления педагогов вначале, речи Мэла и работа Юли на сцене, конструктивные вопросы зала, оказались или вырезаны, или купированы с изменением смысла, или проведены скороговоркой на заднем плане. Зато все злючки, во главе с Мэлой и Владимиром Яковлевичем, были так неестественно выпячены, что оставалось удивляться, как они не повыпадали с экрана. Усилиями Вторкина программа оснастилась короткими мультипликационными вставками и звуковыми спецэффектами, щедро воткнутыми в ткань передачи где попало, порой посредине речей героев. Но, удивительное дело, нарочито лохматая, расхристанная, с углами и иголками, торчащими в разные стороны, передача, в целом, все же производила своеобразное художественное впечатление. Весь день Пал Палыч с опасением ожидал реакции гендиректора телеканала, но высокий босс хранил высокое молчание. Свое мнение он высказал лишь полтора года спустя в том смысле, что детки побаловались.
  В пятницу на работе появился неукротимый новатор и весь коллектив в томительном предвкушении ожидал извержения вулкана местного значения. Однако, негодяй Левшенко, отнимая у коллег заслуженное зрелище, очень искусно маневрировал на местности и до обеда ни разу не пересекся с Пал Палычем.
  А сразу после обеда была замечена группа в составе Левшенко, Ураевой, Рожкова, Любаши, направляющаяся в кабинет шефа и стало понятным, что цирковое представление не состоится. По невыясненным причинам начальник за многие годы ни разу не повысил голос на Витьку Леонидовича, и мало того, он, в присутствии Рожкова, никогда не кричал, никого не распекал, хотя положения бывали те еще. Постепенно все привыкли и перестали интересоваться подоплекой дела. Ленчик могла бы легко разобраться, но запретила себе влезать за кулисы. Чужая маленькая тайна - личная приятная иллюзия. Только дураки спешат избавиться от всех иллюзий, быстро стервенеют и становятся ни на что не годными.
  Обманутые в своих ожиданиях коллеги Виктора Леонидовича напрасно досадовали на этого достойного человека, сразу выписав ему роль тупенького громоотвода. Причина появления местного хряка в составе делегации была гораздо глубже и интереснее, чем казалась со стороны. Когда сотрудники шоу "Всякая всячина" группками и поодиночке потянулись на первый этаж обедать, Левшенко предпочел почему-то кухню соседнего кафе, в одном квартале от места работы. Чтобы было веселее двигать ножками, он уговорил Рожкова пойти с собой, пообещав угостить бутылочкой пива. По случайному совпадению, Любаша с Ленчиком оказались там же, и вся четверка устроилась за одним столиком. В непринужденном приятельском общении внимание прекрасных дам полностью сосредоточилось на герое дня. Виктор Леонидович со все возрастающей обидой наблюдал, как этот украинский балабол купается в лучах женского восхищения, целует им ручки, живописует яркими красками свой творческий мир и, очевидно, имеет успех.
  Дармовое пиво да теоретические знания о том, что в его возрасте следует увлекаться совсем молоденькими девочками, утешали слабо. А, маленький нюанс, предстоящее получение по шее за свои художества, только усиливал вдохновение Левшенко и дополнительно очаровывал собеседниц. Наконец, Любаша, случайно вспомнив о Рожкове методом локализации источника недовольного сопения из двух дырочек, попросила его похвалить коллегу за передачу. С досады, Виктор Леонидович обозвал творение Левшенко мелким кривлянием, а потом заявил, что вот у него действительно есть стоящая идея для ударной программы. Только Ураева разглядела за этими словами, помимо зависти черной обыкновенной, рациональное зерно и одарила толстячка поощрительной ожидающей улыбкой. Отступать было поздно, Витька Рожков, сам себя загнавший в угол, озвучил-таки мысль, засевшую в голове несколько дней назад.
  Он предложил устроить боестолкновение между территориалами и представителями средств массовой информации. Учитывая, как обе стороны, мягко говоря, недолюбливают друг друга, передачу можно сделать - пальчики оближешь.
  Идея очень понравилась. Любаше со стороны рейтинговых баллов, Ленчику - с профессиональной точки зрения, а Левшенко - как событие, отводящее ожидаемую им головомойку на второй план. Но, уговорить автора прогуляться до кабинета Пал Палыча оказалось нелегким делом. Пришлось Ураевой напомнить про некий должок, а вся компания пообещала составить почетный эскорт поддержки. На таких условиях Виктор Леонидович позволил внести себя к шефу, где он еще раз изложил свою идею, изрядно заикаясь и страшно волнуясь. Сопровождающие наперебой поразвивали красивую картинку в разных направлениях и, затихнув через пять минут, стали ожидать реакции Пал Палыча. Начальник, сильно заинтригованный персональным составом инициативной группы, обещал подумать, а, когда все дернулись на выход, попросил Левшенко задержаться.
  Разнос действительно обошелся без крика, он оказался деловито-ядовитым. Шеф телешоу, отметив авангардное новаторство подчиненного добрым словом, поинтересовался, а не пора ли тому перебираться на вольные хлеба? Вдруг, ему, Пал Палычу, потомки не простят, что он долго держал великий талант при себе, не давая расправиться могучим крыльям мелкими придирками. Хитрец Левшенко с десять минут поизображал искреннее раскаяние и был отпущен на фиг, к сожалению для начальства, рейтинговый расклад оказался в его пользу. В следующую пятницу, приглашенная на съемки журналистская братия явилась в комнату совещаний на предварительный инструктаж, который провел Цедерштрем.
  - Господа журналисты. Вам дается редчайшая возможность пообщаться с территориалами и позадавать им вопросы. Имею сразу большую просьбу насчет приличного поведения, не позволяйте себе хамства, оскорблений, грязных намеков. Держите себя в руках. Наверное, ни у кого нет желания, чтобы гости поднялись и ушли через три минуты после начала съемок. Тема передачи "Такой знакомый, незнакомый мир" очень широка, можно интересоваться практически всем, происходящим на красных территориях. Но, если студенты откажутся отвечать на вопрос, то не надо настаивать и выяснять причины, кроме конфронтации ничего не добьетесь. Другой важной особенностью, обратите внимание, является неопределенный, уклончивый ответ территориалов. Таким образом подается сигнал, что они могут высказаться прямо, однако вряд ли вам понравится услышанное. Здесь уже дело самих журналистов, идти в такой ситуации до конца или не нарываться на острый угол. Категорически нельзя обуславливать вопрос длинными-сверхдлинными предысториями или конструировать его иезуитским образом, когда как угодно отвечай, все равно виноват. Такие вещи будут безжалостно срезаться ведущим программы еще на подходе и до гостей не дойдут. Завтра на сцене работает Влад, многие из вас лично с ним знакомы. Он единолично регулирует ход дебатов и я прошу полностью подчиняться его решениям по предоставлению очередности задаваемых вопросов, по дальнейшему углублению затронутой темы или уходу от нее и во всем остальном. Крайне хотелось бы избежать выкриков, встречных реплик, прерывающих территориалов на полуслове. Это и некрасиво, и наверняка оборвет возможную интересную дискуссию.
  Если, несмотря ни на что, кто-нибудь из вас сильно уж распоясается, то охрана удалит его из зала. Не поймите меня превратно, все мои советы и предостережения направлены на одно, обеспечить вам удобные условия три с половиной часа приставать к Мэлу и Мэле с вопросами в поисках горячих фактов и сенсаций. Имею еще одну просьбу от себя лично. Придержите самое колкое, самое острое на вторую половину съемок. Перед ведущим поставлена задача, провести первую часть программы поспокойнее, помогите ему. Так как теперь все ясно, жду всех вас завтра в половине десятого. Желаю творческих успехов.
  Хотя довольно много журналистов всю речь инструктора просидели с ехидной усмешечкой на лице, Цедерштрем видел, что его слова произвели нужное впечатление.
  Проделав привычный путь, в привычное время, территориалы были приятно удивлены резкой сменой декораций в съемочном павильоне. Вместо почтенной публики на зрительских местах находились тридцать журналистов, они образовали три ряда по десять человек в каждом. В таком же порядке расположились большие закрепленные таблички, содержащие не только необходимую информацию о присутствующих, но и обладающие важной пропагандистской символикой. На верхнем ряду они были белого цвета, в среднем - синего, а на нижнем - красного.
  - Ты только посмотри, сколько дерьма повсплывало на местном телепрудике! - весело подумал Мэл, приземляясь на диван. - И тонуть явно не собираются.
  - Может джентльмены пришли пожелать нам процветания, - укоризненно шепнула Мэла, усаживаясь рядом. - Эх, ты!
  Улыбающийся Влад двинул коротенькое вступление о том, что благодаря сегодняшней передаче далекое станет ближе, а незнакомое познается и всем будет интересно. Пока он нес эту чушь, три вездесущие старушки уселись на свои места, попутно развернув плакат "Свобода слова - это нечто!". Пал Палыч был шокирован, кто-то проболтался о теме передачи, ничего себе! То, что бабки осуществили несанкционированное проникновение в зал, его мало взволновало. Тем временем, действие началось и вопросы посыпались. Соблюдая взятые на себя обязательства, господа журналисты первую половину съемок были вежливы, корректны и доброжелательны. Спрашивали, в основном, о разных пустяках, милых безделушках, много улыбались. Происходящее выглядело очень натянуто, крайне неестественно и обеспокоенный Влад начал почаще посматривать на Цедерштрема, который неизменно отвечал успокаивающим жестом, что все идет как надо. Самым острым оказался вопрос представителя газеты "Известия" о возможности возобновления допуска иностранных корреспондентов на закрытые территории. Поднятая проблема очень повеселила студентов и Мэла пояснила, что тогда мировые СМИ кричали о восемнадцати жертвах людоедства на острове за неделю. Как только газетчики докажут свою беспристрастность и опубликуют на полном серьезе о пропорциональном количестве съеденных несчастных в любом другом относительно цивилизованном месте, вопрос решится автоматически. Учитывая тогдашние триста тысяч территориалов надо за неделю людоедам загрызть в России восемь тысяч четыреста человек, в Германии пять тысяч, а в Китае зажевать аж семьдесят две тысячи душ. Пока ни о чем подобном в СМИ не сообщалось. После второго технического перерыва атмосфера в зале резко накалилась. Акулы пера и микрофона разделились на пять стай и начали согласованно атаковать обоих территориальных дельфинчиков с явным намерением размазать их по бортику.
  Степень координации нападения оказалась настолько высока, что регулирующие потуги Влада теперь выглядели пятым колесом в телеге, а, вскоре, Цедерштрем подал ему знак умолкнуть совсем.
  - Это правда, будто на острове у всех зарплата одинакова?
  - Да.
  - Но, ведь такая уравниловка морально уродует людей!
  - С вашей точки зрения, конечно.
  - А с вашей - значит нормально платить одинаково обоим каменщикам, один из которых за смену положил сто кирпичей, а другой триста?
  - Ну да, если оба трудились добросовестно в меру своих сил.
  - Полнейший идиотизм, простите. Вы что, не понимаете, к чему такая ситуация приведет со временем?
  - К тому, что первый станет ложить по двести штук за смену?
  - Ошибочка, дорогие гости, второй каменщик недолго будет изображать из себя дурака и вместо трехсот получите максимум сто.
  - Он чем-то заболел?
  - Скорее выздоровел и явно поумнел головой.
  - А, понятно. Перестал быть моральным уродом с вашей точки зрения, но перешел в сей разряд с нашей.
  Следующая стая журналистских акул навалилась с другой стороны.
  - Вы согласны, когда вас называют государством абсолютной красной монархии?
  - Ни в коем случае.
  - А, что именно вас не устраивает?
  - Мы не государство, мы особая самоуправляющаяся территория республики Куба с самыми широкими полномочиями. Не больше, но и не меньше.
  - Отношения закрытых территорий с Гаваной регулируются каким-то мифическим договором. Если он и вправду существует, то к чему столь великая таинственность?
  - Любая сторона может придать гласности текст договора, когда ей вздумается.
  - Почему же ни Гавана, ни красные территории не сделали этого до сих пор?
  - Наверное, не находят нужным.
  - Вы никогда не думали, что с вами бедными произойдет после смены режима личной власти Фиделя Кастро на Кубе? Особенно в случае появления администрации, лояльной к США?
  - Не вижу большого смысла обсуждать гипотетическую ситуацию.
  - Но, ведь, сейчас отношения территорий с США очень скверные, а Бокран в глазах американской администрации выглядит международным преступником?
  - Нам все равно как мы выглядим в глазах кого бы то ни было. И насчет любых отношений с США вы сильно ошибаетесь, никаких отношений подчеркнуто не существует. Каждый год внешнее министерство продляет свое распоряжение о запрете на въезд к нам американских граждан. Равно, как и нашим закрыт доступ в Соединенные Штаты.
  Третья группа морских хищников внезапно сильно озаботилась низким уровнем морали и нравственности островитян.
  - Признайтесь, у вас продолжается позорная практика гонений на верующих? А сами религии и отправления религиозных культов под запретом?
  - Гонений нет, так как гонять некого. Религиозная деятельность, конечно, считается недопустимой.
  - Да, но это же прямое покушение на всемирно признанные права человека. На свободу совести, в конце концов.
  - Ваш вариант прав человека у нас не котируется.
  - Ну, это очевидно. Если можете, ответьте конкретнее насчет веры и верующих.
  - Хорошо. Восьмой принцип территорий заявляет о равенстве граждан, в том числе и о полном равенстве мужчин и женщин. Никакая религиозная концепция с такой установкой несовместима.
  - По статистике, у вас только каждый четвертый взрослый житель состоит в официальном браке. Как вы полагаете, это не слишком много?
  - Нормально.
  - А, остальные чем занимаются? Отчаянно блудят или с энтузиазмом свою половинку ищут?
  - Каждый реализует свои способности как умеет.
  - Вас не тревожат некоторые вещи на территориях, например, оголтелая цензура, запрет на частную собственность, неограниченная власть Бокрана, телесные наказания в школах, судебный произвол, материальная уравниловка, моральная распущенность, смертная казнь, легализованные публичные дома и многое другое? Само по себе каждое звено по отдельности, может быть, не так уж и плохо, но в составе единой цепи смотрится мрачновато.
  - Да, действительно, куда катится мир.
  Очередная группировка акул полезла в личную жизнь территориалов.
  - Скажите пожалуйста, у вас правда есть дети?
  - Да, только не общие. У меня мальчик Рони, четырех лет, а у Мэла девочка Инна, три годика.
  - А, почему они остались дома, помешали бы учиться?
  - Нет, по другим причинам.
  - Разрешите спросить, по каким?
  - Разрешаю. Во-первых, мы сами не хотели, а во-вторых нельзя. Россия относится к категории три цэ, в такие страны въезд граждан территорий младше двадцати одного года не допускается.
  - Вы не боитесь, что пока вы здесь, ваши половинки наставят вам рога?
  - Следующий вопрос.
  - Я слышала, будто на рождение ребенка у вас требуется официальное разрешение властей? Неужели, это правда?
  - Да.
  - Вы что, действительно ходили по чиновникам, собирая справки?
  - Мы - нет. В наших случаях разрешения не требовались.
  Последняя акулья стая, изголодавшаяся в ожидании, прошвырнулась по военно-политической тематике.
  - Почему у вас при всеобщей воинской повинности сроком аж четыре года служит и слабый пол? В Израиле, например, понятно, а на территориях кажется странным.
  - Одиннадцатый принцип никто не отменял, а его сочетание с уже упомянутым восьмым и приводит к такой ситуации. И, прошу вас, не сравнивайте нас с Израилем, нам это неприятно.
  - Объясните, если не трудно, почему. Мне очень интересно.
  - Израиль - обреченная страна, которая окончит свое существование в ближайшей исторической перспективе, ну, еще лет восемьдесят, максимум. Да и то, если сильно повезет. Кому ж приятны такие сравнения.
  - Ваш внешний министр употребил интересный оборот речи - "так называемый Евросоюз". Случайно, или за этим что-то скрыто?
  - Ничего особенного, просто красные территории не признают эту организацию.
  - Неужели вы всерьез полагаете, что Евросоюз сильно расстраивается и плохо спит после такого непризнания?
  - Не знаю, спросите лучше у них.
  - А, как же быть с внешним помощником вашего министра, с берлинским координатором? Он что, в воздухе завис?
  - Там есть некоторые технические тонкости. Мы же считаем, он находится в Германии.
  - Говорят, вы взяли одним из принципов сталинский лозунг "Кто не с нами, тот против нас". Может быть усердное следование ему и приводит закрытые территории к излишней, на мой взгляд, военнизированности?
  - Не беспокойтесь, такого принципа у нас нет.
  Все присутствовавшие сотрудники телешоу ошеломленно наблюдали за происходящим, впервые на их программе реализовывался чей-то чужой сценарий. Замысел неведомого автора Пал Палыч уже разгадал, пройдясь касательно по самым главным темам, журналисты выявляли слабые места в позициях территориалов, чтобы перейти к успешным лобовым атакам по конкретным вопросам. На новом этапе действий, новый руководитель должен был обнаружить себя, распределяя направление и очередность ударов. Шеф программы удвоил внимание, но все впустую, до конца программы он напрасно вглядывался в журналистские ряды. Гендиректор телеканала, также находящийся в павильоне, понял, что волки Пал Палыча упустили бразды правления из рук, и укоризненно покачал головой. Тем временем, высококачественные погрызы начались.
  - Скажите, сколько у вас на территориях насчитывается работающих компьютеров? Мне говорили, что с десяток, но, наверное, это неправда?
  - Вас обманули, их двадцать четыре.
  - И мобильных телефонных сетей нет?
  - Нет.
  - А, весь автопарк острова содержит четыре тысячи машин, из них половина легковых, да по тысяче автобусов и грузовиков?
  - Продолжайте.
  - Ну, а что продолжать, каменный век на дворе, с мелкими вкраплениями железа. Как догонять планируете цивилизованный мир?
  - Да, никак.
  - Что, заранее сдались и сложили руки? Даже попытки не сделаете?
  - Не-а. К чему нам дорожные пробки, отравленный выхлопами воздух, изувеченные в автоавариях люди, постоянные электромагнитные волны большой частоты в мозгах, расстроенное компьютером здоровье и хронический кризис экономики.
  - Ребята, да перестаньте уворачиваться и скажите прямо - нет денег на красивую жизнь, а то придумали - кризис экономики! Здоровье нации! Дышать нечем.
  - Если желаете, можете смело отвечать за нас и дальше.
  Незримый командир решил, что по этому разделу материала для статей вполне достаточно.
  - Вы не планируете смягчить свирепость вашей цензуры? Все-таки запретить мультфильм про Красную Шапочку, не говоря уже про все остальное, к показу на территориях - это перебор.
  - Такой вопрос нужно задавать министру культуры и образования, цензурный комитет в его подчинении.
  - Да Бог с ним, с министром. Сами то вы не видите, как железный кулак, раздавивший свободу слова, калечит души людей?
  - Вообще-то, я вижу, что спасает.
  - Ну, ну, шутки-прибаутки. А, как же быть с безусловным правом человека на свободный доступ к информации?
  - Тринадцатый принцип территорий гарантирует защиту граждан от чуждых информационных посягательств.
  - Разрешите посочувствовать, наверное вам очень тяжело думать одно, а говорить другое.
  - Спасибо, конечно, но внутри острова цензуры нет.
  - И вы можете беззаботно озвучить вслух все, что вам придет в голову?
  - Я разве похожа на ненормальную?
  - Значит, никаких планов по снятию информационного занавеса у властей закрытых территорий нет? Ни сейчас, ни в обозримой перспективе?
  - Надеюсь, что вы правы.
  Уже больше половины журналюг в мыслях довольно потирали руки. Какой простор для письмотворчества, для самой изощренной фантазии, да еще с опорой на конкретные ответы бокрановцев. Просто мечта, а не работа! Это тебе не туповатая прилизанность заранее согласованных вопросов и ответов при официальных интервью с представителями власти. Да обязательный умеренный оптимизм в последующем комментарии. Вошедшие во вкус господа из СМИ возобновили натиск.
  - Разъясните, пожалуйста, чем обусловлен ваш пессимизм в отношении будущего государства Израиль?
  - Два абсолютных стратегических фактора губят его на корню.
  Первый - палестинская рождаемость. Второй - признание международным сообществом право палестинцев на создание собственного государства и постоянное давление на Израиль в связи с этим обстоятельством.
  - Значит, по-вашему, как только возникнет полноправная палестинская республика, еврейское государство исчезнет с лица Земли?
  - Не знаю. Я не провидец.
  - Хорошо, а разве всемирный еврейский капитал не является также стратегическим фактором?
  - Является, но не абсолютным, а условным. К тому же его существенно ослабляют арабские нефтедоллары.
  - Чем вы планировали досадить Евросоюзу, не признавая его?
  - Ничем.
  - Тогда расскажите о мотивах вашего странного решения.
  - На наш взгляд, основной смысл деятельности этой организации сводится к созданию все большего количества еврокресел для еврочиновников. Дабы оправдать свое существование, эти господа пускаются во все тяжкие: сортируют бананы, меряют демократию в Чечне, запрещают самолетам ночью летать, клепают новые стандарты образования, выдумывают дополнения к инструкциям по содержанию домашних животных, и много чего еще.
  Чтобы они не лезли в наши дела, мы их не признаем.
  - Да, как же вам не стыдно, лишать славных чиновников со старушки-Европы их мягких кресел? Знаете, сколько там ребят кормится за счет присылки к нам в Россию разных инструкций, постановлений, протоколов и прочих бумаг? Целая прорва народу.
  - Под закрытые территории еврочиновникам выделено двадцать кресел, а признаем мы их или нет, роли не играет. Здесь наша совесть чиста. И разные бумаги с Евросоюза доставляются мешками тоже, правда, сразу идут в макулатуру.
  Снова, следуя невидимому указанию, журналисты насели на мораль и нравственность.
  - Согласно фотографиям, сделанным со спутников, на закрытых территориях имеются возделанные поля мака и конопли. Вы не станете утверждать, что это провокация?
  - Нет, не стану.
  - Зачем они вам?
  - Пенька, конопляное масло, кондитерский мак, парфюмерия и медицина.
  - Да разве можно вводить в искушение нестойкую часть населения? Когда, за малейшую причастность к наркотикам с любой стороны, судья, зевая, проштампует смертную казнь.
  - На что может рассчитывать человек, прыгающий с девятиэтажного дома на асфальт? Может теперь высотные здания не строить, не создавать искушения?
  - Сурово, ничего не скажешь. Кстати, вы не поделитесь опытом борьбы с проституцией? Надо ее легализовать или нет?
  - Ну, вы нашли, у кого спрашивать. Не имею никакого понятия о таких делах.
  - Так хочется вам поверить, аж сердце замирает. Но кто же тогда в территориальных домах терпимости оказывает высокоморальным гражданам услуги определенного рода?
  - Как кто? Иностранцы и иностранки, по контракту.
  - А-а... Ого. Пожалуйста, расскажите подробнее. Какова сумма контракта, с каких стран приезжают, условия работы?
  - Вопрос закрыт.
  Продолжавшаяся в таком духе съемка вскоре подошла к концу. Влад произнес заключительное слово, камеры выключились, возбужденные журналисты маленькой толпой рванули к выходу, а старушки, свернув плакат, с недовольным видом отправились в кассу за деньгами.
  В ресторане, обедая за одним столиком с территориалами и Ураевой, Пал Палыч поначалу чувствовал себя мелким гаденышем. До него вдруг дошло, в погоне за успехом он использовал студентов как кегли, катая в них журналистские шары. Ленчик первая уловила настроение своего начальника, улыбнулась про себя, но промолчала. Вскоре Мэла также прочитала мысли шефа передачи и рассмеялась от всей души.
  - Пал Палыч, не расстраиваетесь на пустом месте! Неужто вы и вправду думаете, что подсадили двух пушистых добрых кроликов в клетку с удавами? Честное пионерское, мы совсем неплохо провели время, а заодно ваши СМИ распространят несколько нужных нам картинок. Каюсь, специально подбросили.
  Палыч с удовлетворением отследил падение груза с души и пожаловался.
  - Когда ж эти бандиты успели так спеться? И кто ими руководил, никак не пойму?
  Мэл с Ленчиком одновременно хихикнули, а, затем, испытующе смотря друг другу в глаза, стали говорить по очереди.
  - Он находился в зале.
  - Да, среди журналистов.
  - В среднем ряду.
  - Второй слева.
  Замерев на вздохе, шоумен с подозрением оглядел обоих, уж не смеются ли над ним? Но, нет, пусть и улыбаясь, Мэл с Леной вовсе не шутили. С большим трудом Пал Палыч сдержал рвущееся наружу уязвленное любопытство и отложил расспросы психолога до более подходящего момента.
  Ураева, деликатно кашлянув в ладошку, заметила, что понимает, как надоели журналисты территориалам своими вопросами, но, если можно, ей хотелось бы кое-что уточнить. Мэл охотно согласился, с умным человеком и общаться приятно.
  - Какими критериями руководствуется ваш цензурный комитет, не допуская информационную продукцию внешнего мира на закрытые территории?
  - Детей жалко.
  - А, если без шуток?
  - Да какие там шутки. Вы настолько пропитались грязью и зловонными испарениями той информационной мути, которая фонтанами бьет с телеэкранов, газетных полос да с Интернета, что давно разучились думать своей головой и отличать черное от белого. Большинство граждан внешнего мира воняют уже не хуже самих источников, а когда какая-нибудь паршивая газетенка, сляпанная откровенными шизоидами, издевательски плюет вам в лицо, вы даже зачастую не хотите просто утереться, якобы это бесполезно. Ну, нет у нас большого желания окунаться в такие потоки грязи, барахтайтесь в них сами.
  - Вы рассуждаете почти как сектанты. Не замечаете?
  - Есть немного.
  - Ладненько, последний вопрос. Я откровенно не поняла фразу про хронический кризис экономики. Что имелось в виду?
  - Понимаете, Елена, все больше людских, материальных и денежных ресурсов внешнего мира тратится впустую, я намекаю на деятельность по созданию информации, ее хранению, распределению, обработке и так далее. В ряде стран больше половины трудоспособного населения гнут спины на виртуальных полях. Создаваемая ими продукция на девяносто девять процентов откровенная нулевая дрянь. Никакая экономика не в состоянии выдержать безболезненно такие издевательства над собой.
  - Поэтому, вопрос о дальнейшей компьютеризации острова для вас не денежный, а, скорее, концептуальный?
  - Да, абсолютно верно.
  - Ой, как интересно. Пожалуйста, еще один маленький вопросик, а то умру от любопытства. Наличие богатых и бедных членов общества обеспечивает стимулы трудовой деятельности. Одним надо выжить, другим обеспечить достаток, третьим разбогатеть и дело движется. А, вы как выкручиваетесь при уравниловке?
  - Четким пониманием всего одного обстоятельства. Каждый сверхбогатый человек, с капиталом от полумиллиарда долларов и выше, отнимает средства для цивилизованного существования примерно у тридцати тысяч сограждан, то есть просто не дает им появиться на свет. Стоит только на острове завестись полутора десяткам таких ребят и всему нынешнему населению нужно идти топиться. Так, что мы обойдемся как-нибудь без них, а вот вам - намного проще, Россия - огромная страна.
  Пал Палыч задумчиво почесал нос, досада на предводителя корреспондентской шайки, так ловко сумевшего перехватить руль управления передачей, все еще не проходила.
  - Очень познавательно слушать вас, Мэл Васильевич, очень! А почему же журналисты не выясняли ваше мнение о нашей стране? Ума не хватило что ли?
  Мэл с Ленчиком одновременно качнув головами, негромко засмеялись, похоже эта парочка начала понимать друг друга без слов.
  Мэла тоже улыбнулась и ответила.
  - Наоборот, Пал Палыч, совсем наоборот. Журналисты прекрасно знали, мы не станем высказывать своих мнений о вашей стране. Задавать вопросы в этом направлении - попросту терять время, а им очень не хотелось его терять.
  Теперь Пал Палыч, восстановивший к концу обеда внутренне равновесие, искренне рассмеялся.
  - Все-таки верно говорят - "век живи, век учись и дураком помрешь".
  Появившиеся в газетах и журналах статьи наделали много шума. Ссылаясь на самые достоверные источники в лице студентов-территориалов, авторы хлестко живописали быт, нравы и устремления островитян. Наперебой сыпались сенсации: временно затаившиеся бокрановские людоеды вынашивают планы о поедании нескольких тысяч немцев и россиян, цветет зловещим цветом новый мистический культ, основанный на тайном захоронении двух инопланетных мумий, военные части территориалов стягиваются к американской базе Гуантанамо и совсем скоро пойдут на решительный штурм, прикрываясь учебой, студенты, по заданию центра, активно скупают новейшие технологии изготовления синтетических наркотиков, несколько высокопоставленных чиновников Евросоюза завербованы спецслужбами красных территорий и организуют финансовые мосты для Бокрана. Если не принимать эти маленькие преувеличения в расчет, все остальное было почти правдой.
  Публикации породили ажиотажные ожидания субботнего телешоу и Пал Палыч в приватной беседе с гендиректором телеканала выразил уверенность, что соберется большая зрительская аудитория. Но, даже он не сразу поверил будничному сообщению спецрейта о восьмидесяти миллионах, присевших у телевизора посмотреть его программу. Невероятный успех, абсолютный рекорд последних пятнадцати лет! Поблаженствовав два часа в облаках, шеф передачи благополучно вернулся на грешную землю и вместе с Гутником и Ленчиком аккуратно постаскивал с неба за ноги остальных сотрудников, которые сильно брыкались и не хотели идти на посадку. Опьяненные блестящей победой, творцы в понедельник на утреннем совещании настойчиво предлагали сменить выработанную ранее схему и отныне делать каждую программу ударной.
  Чтобы успокоить страсти, Гутник рассказал семь новых анекдотов про поручика Ржевского, а Ураева напомнила о некоторых психологических особенностях среднестатистического телезрителя. Наконец, уже сам Пал Палыч подвел черту и, объявив о сохранении прежней линии, сурово осмотрел собравшихся. Но, все равно, совещание закончилось улыбками и дружным троекратным ура.
  Следующая ударная программа, в сравнении с двумя предыдущими, прошла, можно сказать, по-домашнему. На черном кожаном диване оказались сотрудники вербария, которые и стали, наряду с территориалами, главными героями передачи. Первой выступала Надежда Сергеевна, она представила весь трудовой коллектив и в живой, энергичной манере обрисовала его работу. Слушать элегантную обаятельную молодую женщину оказалось очень интересно, зрители вознаградили ее громкими аплодисментами от души, без малейшего намека на формальность. Вся Надина речь была полностью сохранена при монтаже и показана через неделю, довольно редкое достижение у Пал Палыча! Не подкачали и подчиненные. Светочка своей цветущей молодостью и откровенно счастливым видом вызывала желание смотреть на нее, не отрываясь. А о чем она там повествовала нежным звонким голосом, никто толком не вникал. Волнующийся Игорь Владимирович также заслужил большую симпатию зала своим, легко угадываемым военным прошлым, добрым нравом и премилыми манерами с покушением на галантность. Впрочем, верный себе, он умудрился на двадцать минут втянуть ведущую Юлю и зрителей в рыбацкие байки. После, территориалы рассказали, как адаптируются у них приехавшие на жительство новые граждане острова.
  Практически единственной ложкой дегтя для зрителей стало неожиданное открытие, оказывается, после многочисленных тестов и собеседований, бокрановцы приглашают к себе умных и красивых, а глупым и припадочным отказывают наотрез. Но, коли речь шла всего лишь о десятках и сотнях отъезжающих, приятная атмосфера съемок не испортилась, тем более, что каждый десятый возвращался назад, не прижившись в новых условиях.
  Свете удалось растащить Пал Палыча аж на три автографа, и он, в свою очередь, видя такие дела, взял на всякий случай номер ее мобильного телефона. Скомпоновать отснятый материал для Игнатьева трудностей не составило, а небольшая проблема, связанная со слишком уж частым упоминанием клуба друзей и сотрудниками вербария и территориалами, была решена с помощью начальника. Палыч очень не любил такие попытки использовать его передачу в личных целях, поэтому обычно такие фрагменты безжалостно вырезались. Но, в данном случае, шеф сделал исключение, распорядившись осуществить выемку частично.
  Нести в одиночку бремя собственного великодушия Пал Палычу оказалось нелегко и через пару часов после того, как телезрители увидели ток-шоу про вербарий, ему явилась в голову мысль позвонить территориалам. Трубку никто не брал. Не подошли студенты к телефону ни через час, ни через два, да и совсем уж неприлично любопытный звонок в час ночи остался без ответа.
  - Интересно, где вас черти носят? - искренне недоумевал великодушный человек, засыпая.
  Только в воскресенье вечером слова Мэлы докатились по проводам до ушей Пал Палыча. После обязательной пятиминутки комплиментов и любезностей он спросил, не обиделись ли на него территориалы за то, что не вся пропаганда клуба друзей пошла в эфир? Мэла ответила изумительно серебряным смехом, очевидно, она находилась в прекрасном настроении, и напомнила про договоренность о полном невмешательстве территориалов в монтаж передачи. Очарованный приятной беседой, шеф не уловил тонкого намека, поэтому снова поинтересовался, довольны ли студенты не вырезанными кусками про клуб друзей? Так хотелось услышать приятное от девушки про его великодушие и проницательность. Вместо этого Мэла Инеевна вылила на Пал Палыча ведро холодной воды, объяснив, что она совсем не смотрит ток-шоу, за исключением одного раза, но это было давно. Растерявшийся от неожиданности шоумен немного полепетал какую-то ерунду и не нашел ничего лучше, как завершить телефонный разговор приглашением территориалки в ресторан на ближайшую пятницу. Он с самого начала, собственно, за этим и звонил. Девушка весело рассмеялась еще раз и почему-то согласилась.
  Причитали две сардины,
  Нет печальнее картины,
  Чем попавший под домкрат
  Ветродуйный аппарат.
  В один из первых дней весны, а именно третьего марта, по великим творческим планам Пал Палыча был нанесен жестокий сокрушительный удар. Генеральный директор телеканала вызвал его к себе в кабинет и поставил в известность о внезапных изменениях, произошедших в компании.
  - Дорогой коллега. Считанные дни назад произошло великое событие, число главных аукционеров канала сократилось на одного человека. Да, да, именно на того самого, который затеял эту последнюю кутерьму. Наш второй аукционер продал все свои акции партнерам, первому и третьему, и, как говорится, умыл руки. Нужда в заоблачных рейтингах отпала, вашей программе ничего не грозит на ближайшие пять лет, даны все гарантии. Поздравляю. По секрету, могу сказать больше, но только строго между нами, Пал Палыч. Готовьтесь в конце августа к разговору о возможном увеличении количества трансляций ток-шоу до двух-трех раз в неделю. Серьезному разговору, подчеркну.
  Гендиректор сделал паузу, чтобы подчиненный освоился с услышанным. Да и самому не помешает перевести дыхание и попить лимонад перед тем, как переходить к неприятным вещам.
  - Видите ли, Пал Палыч, приближающиеся осенние думские выборы и далее - президентские, накладывают на наш канал особую ответственность. Мы не можем позволить себе раскачивать лодку общественной стабильности и спокойствия, да нам этого и не позволят. Ежегодное лицензирование, сами понимаете. Я полностью соглашусь с вами, что эти выборы малоинтересны, что результат известен заранее, что новым президентом станет или Иванов, или Медведев, а кто из них конкретно, определяться будет отнюдь не электоратом, все понятно. Но, ведь в любом большом деле, помимо основной задачи, решается много сопутствующих. И здесь нашему каналу найдется немало работы. Ну, интересы страны, сами понимаете, требуют нахождения в общем информационном строю, жертвуя какой-то частью личных интересов. Вы со мной согласны, Пал Палыч?
  - Территориалов запретили?
  - Нет, разумеется. Но, полюбопытствовали, есть ли у нас планы пообсуждать с ними законность частной собственности, как таковой? Или доказательно подискутировать о дате развала России? Не обижайтесь, Пал Палыч, но я взял на себя смелость утверждать, что таких намерений мы не имеем.
  - Значит, запретили?
  - Наоборот, категорически против, к чему разводить кривотолки. Просто попросили, как у Гайдая, к людям отнестись помягше, к делу подойти поширше.
  - Ну да, демократия, однако.
  - Надо ли говорить глупости? Не демократия, а власть денег. Не самый худший вариант, заметьте.
  - Прошу меня извинить, я расстроился чрезвычайно. Давайте обговорим новые территориальные рамки.
  - Вы абсолютно точны, речь идет только о бокрановцах. Нельзя возбуждать социальные фантазии населения перед выборами, опасно. Может занести в такие дебри, сами представляете. Поэтому, я вижу в будущем Мэлу и Мэла большей частью среди зрителей, пусть приходят даже по одному, ничего страшного. На передачах про здоровье, домашних животных и умение ездить на велосипеде их роль надо расширить вопросами-ответами. А о красных территориях пока забудем напрочь, причем не мы одни, понимаете Пал Палыч? Ну, как, договорились?
  - Ох, ох, договорились.
  Выйди от гендиректора, шеф программы продвигался автоматически, при полном тумане сознания и оказался в конце концов на излюбленной сидушке в курительной комнате. Нечаянные свидетели рассказывали потом, что Пал Палыч с самым меланхоличным видом выкуривал одну сигарету за другой и грустно плевал на пол после трех-четырех затяжек. Каждый отдельный этап слюноотделения, не путать со слюновыделением, сопровождался коротким матом. Иногда, вместо мата выходила небольшая фраза загадочного содержания. Несколько дымящих рядом стойких приверженцев к табаку стали заключать пари, будет ли очередное выражение Пал Палыча в рамках цензуры или нет. Снова обыкновенный перекур усилиями руководителя ток-шоу превратился в маленький праздник души для присутствующих, правда, на этот раз абсолютно нечаянно. Внутри же Палыча все кричало от обиды, какие замыслы рухнули. Найдены родственники Мэла в Смоленской области и Белоруссии, снимай хоть завтра. С Мэлой в этом плане потяжелее, отец - этнический венгр, мать - хорватка, но полпути уже пройдено. Несколько известнейших людей России прямо рвутся потолковать с территориалами о смысле жизни. А, какая ударная связочка задумана на конец апреля. Четыре великолепных коммуниста старого образца разносят в пух и прах принципы красных территорий и дают бесценные советы молодым неопытным заокеанским социалистам. Цедерштрем, работающий со старичками, уже не может смеяться. И сразу, вслед, встреча зрителей с бывшими тружениками публичных домов острова, контрактниками, так сказать, и российскими гражданами, между прочим. Сколько труда положил Гутник, пока они дали согласие на участие, правда, только в масках. Двое мужчин и две женщины. При соответствующем анонсе о возможном рейтинге подумать страшно! И приятно... Было...
  Когда шеф проследовал к себе в кабинет, Любаша испугалась его больного вида. Со всевозможной поспешностью она организовала горячий сладкий чай, прием успокаивающих и сердечных таблеток и полный покой. Выслушивая печальный рассказ Пал Палыча, секретарша мягко утешала патрона, умело спрятав собственные чувства. Но, стоило только больному заметить, что он еще минут двадцать отдохнет и пойдет извещать коллектив, как нежная сиделка резко воспротивилась в самых безапелляционных выражениях, только что фигу не показала. Она позвонила боссу на квартиру, устроив тем самым небольшой женсовет из себя и жены начальника. Постановление оказалось быстрым и категоричным, отправить несчастного домой под заботливый присмотр. Сил противиться такому напорю любящих женщин у Пал Палыча не оказалось, Любаша сопроводила его до машины, а шофер служебной "Волги" до домашних дверей. Хлопоча над мужем, супруга от всего сердца снова возблагодарила небо за однажды принятое трудное решение. Давно догадавшись о любовной связи благоверного с секретаршей, она не только сумела сдержаться, но и установила с Любашей режим приятельских отношений, включающий в себя даже ежемесячные встречи семьями. А чего б она добилась, устроив тогда скандалище? Ее увольнения? Ну, появляется на Любашином месте смазливая, фигуристая, девятнадцатилетняя блондинка, свободная от мужа, двоих детей и любых моральных принципов. Что дальше? В лучшем случае, ехал бы сейчас дорогой с инфарктом в карете скорой помощи, откуда вдруг у такой курицы взяться мозгам и не пустить Пал Палыча извещать тварюг о катастрофе.
  Заботливая жена как в воду глядела. Реакция творцов, собранных Любашей в комнате совещаний, оказалась ужасной. Они выли и стенали. Орали и заламывали руки. Если какому-то художнику надо было бы нарисовать стадо придурков в сильном волнении, то о лучшей натуре не приходилось и мечтать. Только через час Любе удалось сквозь шум и выкрики кое-как раскидать по исполнителям две ближайшие съемки и быстро унести ноги, голова болела неимоверно, а в горе пересохло. Рабочий день был сорван, постепенно разбредшиеся из зала совещаний творческие работники жаловались на судьбу и искали кому бы излить душу. На следующий день все вошло в привычную колею, жертв и людских потерь удалось избежать, один шеф ушел на больничный. Сомнительная честь сообщить территориалам о новом режиме работы выпала Даумяну и Ураевой. Даумян замещал Пал Палыча, а Ленчик должна была отследить реакции Мэла и Мэлы.
  Известие о том, что они могут в дальнейшем присутствовать на программе по одному, а съемочное время сокращается для них на два часа, машина будет приезжать не к десяти, а к двенадцати, казалось, не произвело на студентов большого впечатления. Но, внешнее спокойствие не обмануло психолога.
  - Приятно, что хоть кто-то рад произошедшим изменениям, - грустно подумала Ленчик. - Но, обидно, к нам за эти месяцы они нисколько не привязались.
  Территориалам действительно понравилась мысль о двух полностью свободных субботах в месяц на каждого. Учебные дела шли намного лучше, чем раньше, и отнимали достаточно много времени.
  Когда появились в лаборатории измерительные комплексы и большое количество местных студентов вдруг воспылало желанием поработать на бокрановцев, хоть устраивай кастинг, долгожданные опыты начались. Очень скоро, о роскошных ста восьми точках снятия параметров полей пришлось позабыть, ограничившись пятидесятью одной, самым необходимым минимумом. За добровольными помощниками нужен был глаз да глаз, почти месяц первая и вторая студенческая смена выполняли, не зная, конечно, об этом, одну и ту же серию опытов. Сравнивая вечером полученные результаты, территориалы веселились от всей души, о таком безобразии даже эксперт не упоминал. Спасибо Валере, помог быстро вычислить всех разгильдяев, а на их место рекомендовал добросовестных студентов, ни один из которых действительно не подвел и отработал до самого конца нормально. Как гости предполагали, так и вышло, большинство из тех, с кем пришлось расстаться, оказались мальчиками, а большинство вновь принятых помощников - девочки. На территориях подобный факт стал бы сенсацией и предметом многочисленных исследований, а здесь, похоже, никого не взволновал. Наконец, после двухнедельного совпадения полученных результатов, смены перестали дублировать друг друга и опыты пошли в два раза быстрее.
  Следующей трудностью оказалось полное неумение аборигенов изобразить результат опыта в виде рисунка магнитных линий. У Мэла и Мэлы получалось очень ловко, быстро, и сама картинка казалась объемной, а у наблюдающих за ними студентов долго выходило черт знает, что с бантиком. Скоро территориалы оказались в полном тупике, объяснять по пятнадцатому разу несколько очевидных приемов при рисовании линий казалось бессмысленным. Опять выручил Валера, который, угробив на это дело несколько вечеров и ночей, вышел на хороший уровень изображения полей по экспериментальным данным. Затем, какими-то своими методами, за несколько дней обучил всех студентов. У четверых, которым эта наука далась тяжело, немножко вытянулись лица, но деваться было некуда, именно мэнээс распределял выдаваемые ректоратом суммы и, в отличие от бокрановцев, твердо верил в материальные стимулы. Вообще, гости с удовлетворением отмечали, что Валера заметно изменился со дня их первой встречи. Он теперь намного меньше говорил о футболе, полностью исчезло развальное благодушие, усиленно занимался своей кандидатской диссертацией, а с середины марта разговаривал с Мэлом и Мэлой только по-английски. Единственно из-за самолюбия ему удалось поднять качество рисунков, применяя подсмотренный у территориалов прием, а ведь об этом его никто не просил. Если при изображении линий у бокрановцев появлялись какие-то сомнения, то они включали не переналаженную пока схему опыта и в нескольких точках быстро делали дополнительные замеры, после чего завершали картинку. Со стороны казалось легко, на деле оказалось трудно, но Валера справился. После Нового Года у экспериментаторов получилось войти в устойчивый график работы и проводить опыты с необходимой скоростью.
  Первая студенческая группа занималась с плоскостным стендом, а изменение конфигураций магнитного поля достигалось главным образом изменением взаимного расположения катушек между собой. За этими экспериментами приглядывала Мэла, она выдавала следующие схемы на новые опыты, она же собирала полученные данные и рисунки.
  Вторая студенческая группа пыхтела над объемным стендом, а поля варьировала в основном изменением силы тока в катушках. Их курировал Мэл. Сами территориалы разобрали оставшиеся два стенда и, помимо постоянных магнитных полей, активно экспериментировали с переменными. Через два месяца студенческие помощники морально устали от монотонной деятельности, им, понимаете ли, срочно захотелось увидеть высокий смысл своих потуг. Пояснения в духе диалектики, что рано или поздно все большее количество опытов приведет к новому качеству знаний, никакого влияния не оказывали.
  Территориалы с Валерой обсудили возникшую неприятность, терять с таким трудом обученные кадры на завершающем этапе очень не хотелось и решили устроить в лаборатории в ближайшее же воскресенье праздничный стол с развлекательной программой. Совмещение приятного с полезным прошло с большим успехом и навсегда подняло дух приунывшей было молодежи. Бокрановцы, поднатаскавшиеся у Пал Палыча, обставили демонстрацию достижений при конструировании магнитных полей в виде двадцатиминутного художественно-циркового номера. Мэла сидела за пультом управления, Валера подрабатывал ассистентом, а Мэл в смокинге и цилиндре под музыкальную заставку из чередующихся маршей Шопена и вальсов Штрауса, показывал фокусы легкими металлизированными шариками разного диаметра и цвета. Сначала один, затем несколько шариков, попрыгав по невидимому столу, сваливались на пол, выйдя за его пределы. Потом самый большой оранжевый шар с минуту бродил вверх-вниз по воздуху с разными скоростями. Крайне эффектно смотрелись пять шариков, запущенные рукой Мэла в большую незримую чашу, когда они, покатившись по краям, в конце концов оказывались на дне, причем само дно находилось в метре от пола. Еще был показан каскад из трех столов, шарики спрыгивали с верхнего на средний, со среднего на нижний и только с нижнего на пол. А завершилось представление бадминтоном, шарик летающий налево-направо был, хотя игроков не с ракетками не наблюдалось. Сразу после представления, пережив зрительское восхищение, территориалы почувствовали себя прямо-таки большими артистами и Мэла объяснила, что ежели результатом их опытов будут два, три дополнительных номера к только сейчас показанным, то значит все старания были не зря. И пообещала обязательно их продемонстрировать. Восторженные рассказы об увиденном мгновенно разнеслись по институту, обрастая на ходу домыслами и преувеличениями, кто-то уверял, что лично наблюдал двух летающих слонов. Через три дня делегат от преподавателей института попросил территориалов показать и им эффектные номера. Он получил категорический отказ, терять два дня опытов, удовлетворяя праздное любопытство, еще чего. Так и остались бы коллеги профессора Петрова вечно безутешными, если б не его помощь. После почти приятельской беседы с ректором Артуром Гавриловичем, который по непонятной причине нисколько не стеснялся в выражениях, Николай Петрович выбрался из кабинета начальника с пылающими ушами. Теперь он тоже, как и Нелли Григорьевна, индивидуально занимался заморскими гостями четыре часа в неделю, без всяких дураков. Часть схем для опытов территориалы строили под влиянием профессорских идей и разработок. Узнав о причине отказа, он уговорил своих учеников потратить еще одно личное воскресенье, пообещав договориться с начальством о выплате удвоенной месячной стипендии.
  Бокрановцы получили немалое удовольствие от тонкого юмора и поскольку вследствие большого количества преподавателей демонстрация фокусов была перенесена в лекционную аудиторию, пригласили заодно сотрудников вербария, несколько членов клуба друзей и Пал Палыча с творцами. Пришлось расширить программу по времени на десять минут, зря, что ли люди издалека приехали, и продемонстрировать кое-что новенькое. В частности, здорово смотрелся номер с падением шариков на стол с трех различных высот. Падая с метра, первый шарик, попрыгав, успокаивался на невидимой поверхности. Второй, летевший с метр тридцать, сразу застывал где-то внутри поля, располагаясь по уровню заметно ниже первого. А, третий, с метр семьдесят пробивал магнитную столешницу насквозь и оказывался на полу. Успех снова был полным, Мэла удостоилась поцелуев в руку, щечку и в губки от Пал Палыча, а, также, он преподнес ей большой букет черных роз. Территориалка была довольна, что их местный работодатель не умеет читать мысли, а то непременно добрался бы до декольте. Да и Мэлу здорово подфартило, он познакомился с легендарным Надиным женихом Геной. Жених внимательно обозрел территориала и успокоился, ничего общего между ним и тем хлыщем с цветами и тортом, которого видели и описали добрые женщины, не было. Ураева, сумевшая близко рассмотреть обе сцены во всех деталях, получила массу положительных эмоций. А, непритворное смущение разоблаченного территориала, когда они встретились глазами, только их усилило. Хлопоты по организации магнитного шоу были полностью вознаграждены с довольно неожиданной стороны.
  Через десять дней в лаборатории появился профессор Петров с небольшим устройством и, хитро улыбаясь, попросил создать невидимый стол и положить на него шарик. Заинтригованные территориалы исполнили просимое. Николай Петрович подключил свою технику и заставил шарик кататься на столе по окружности, а потом вращаться вокруг своей оси. Он оставил устройство бокрановцам, небрежно сказал "пользуйтесь" и гордо удалился. Подарок был воистину царским, но без профессорских штучек не обошлось, отсутствовали и схемы, и инструкции. Впрочем, если Петров надеялся, что Мэл или Мэла придут их просить, не сумев разобраться самостоятельно, то он сильно заблуждался. Но, конечно, территориалы не раз и не два благодарили Петрова за чудесную вещь.
  Как только Нелли Григорьевна стала получать восемь тысяч рублей в неделю за индивидуальные занятия с территориалами, она проявила большую активность в стремлении быть гостям максимально полезной. И зря, кстати. Бокрановцы почти с ходу воспользовались ее предложениями и свалили на бедную женщину большую часть нудной работы по математическому обеспечению опытов. И уже состоявшихся, и еще предстоящих. Они хотели доплачивать преподавательнице из своего кармана, но Нелли Григорьевна категорически отказалась и предложила взять на себя всю математическую часть программы. Здесь уже заморские гости пошли в отказ, совесть тоже надо иметь. Помимо Николая Петровича и Нелли Григорьевны, Мэла и Мэл индивидуально занимались еще с двумя светилами наук, которые к энергетическому институту не имели ни малейшего отношения. Харитон Андреевич Старостин, по кличке Халястик, так к нему обращались все знакомые, был видным специалистом и большим энтузиастом в области альтернативных видов топлива, альтернативной энергетики в целом. Каждое второе занятие он возил студентов по местным изобретателям и рационализаторам.
  Каких только аппаратов территориалы не увидели, каких идей не наслушались. На теоретических занятиях, тихонечко ухмыляясь в рыжие усы, Халястик частенько просил оценить то или иное творение больной технической мысли. Но, вскоре улыбаться перестал, Мэл буквально в трех словах объяснял основные промахи очередного изобретателя, а потом еще в трех словах подводил Харитона Андреевича к выводу, что сам преподаватель похож на придурка, самозабвенно гремящего тазиком со ржавыми гайками и пытающегося выдать это бокрановцам если уж не за чистое золото, то за серебро, несомненно. Халястик не обиделся и теперь знакомил студентов только с настоящими мастерами, творящими воистину любопытные устройства энергетической направленности.
  Многие теоретические идеи Старостина, поначалу выглядевшие весьма сомнительно, после подкрепления рассуждениями и расчетами уже так просто не опровергались. Поняв, что потенциал Халястика велик, а у них нет времени со всем полезным ознакомиться, Мэл вызвал Харитона Андреевича на творческое соревнование. Ученый поднял брошенную перчатку и через три месяца Мэле предстояло оценить, кто же из них создаст лучший проект опреснителя морской воды, производительностью десять тонн в сутки, без излишней детализации, конечно, на основе альтернативной энергии. Газ, нефть и уголь под запретом. На ход индивидуальных занятий заключенное пари никак не повлияло. Последний специалист, о котором просили студенты еще до приезда, господин Иванов, обладал глубокими познаниями в области современной астрономии и космогонии. Территориалы, как примерные ученики, вели самые настоящие конспекты занятий, их интересовало все: последние данные наблюдений радиотелескопов, математика черных дыр, теоретические интерпретации вакуума, споры о скрытой материи. Иванов, вращающийся в самых высоких мировых астрономических кругах рассказывал о главных проектах по исследованию космических глубин, о новых приборах и инструментах, блистательно описал поведение парных звездных систем, раскрыл всю подноготную дисквалификации Плутона. Впрочем, далекий шарик, издевательски отнесся к твердолобым реформаторам и маршрут своего движения не изменил ни на йоту. То ли под влиянием Иванова, то ли по другим причинам, в голове у Мэлы засели несколько мыслей и настырно требовали развить их дальше. По причине отсутствия свободного времени девушка несколько дней успешно отмахивалась от них рукой. Когда ей это мероприятие надоело, был составлен злодейский план и приведен в исполнение немедленно.
  Во вторую субботу апреля, ранним утром Мэл, прямо в постели подвергся ударам подушкой по голове за якобы полное невнимание к своей милой землячке. Территориал, почесав левое ухо правой рукой, спросонок не смог разгадать в чем подвох и уделил внимание, целых два раза. Потом один час влюбленные голубки ворковали, нежничали и целовались друг с другом. Мэла тихонечко провоцировала друга на третий подвиг, а когда тот оказался готов, принялась искусно тянуть резину. Все более горячащийся партнер предпринял длительную любовную атаку, наконец, девушка с томным вздохом его обняла и в самом начале третьего любовного слияния тел, территориалка попросила товарища поработать недельку в лаборатории одному. Момент для отказа в маленькой просьбе был совершенно неподходящим, Мэл легко согласился, и оба тут же на несколько особенных минут забыли о таких пустяках.
  После перехода организма от счастливой опустошенности в состояние приятной утомленности территориал поинтересовался.
  - Девушка, а зачем вам свободная неделя? Замуж за Пал Палыча собираетесь?
  - Почему именно за Пал Палыча? Чем ты, Юрий Семенович или Валера хуже?
  - Ну... не творческие мы люди. Сверкать не умеем.
  - Научитесь, было бы чем.
  - Любимая, насколько велики мои шансы, если я сделаю тебе предложение?
  - Один к пяти.
  - А кто пятый? Рауль?
  - Если я скажу, что один фермер с Австралии, ты поверишь?
  - Да.
  - Тогда я не скажу.
  - Мэла, перестань интересно скрытничать, тебе не идет.
  - Правда? Жаль... Да нет, ничего особенного, хочу дома в тишине и спокойствии доказать различие между инерционной и гравитационной массой. Есть идеи.
  - И давно ты занимаешься доказательством очевидных вещей?
  - Мэлик, ты - хам, это тебя внешний мир портит. Кажется, я знаю способ просчитать, на каком знаке массы разойдутся. Или, одному противному голому пареньку это тоже известно?
  - Примерно, я когда-то прикидывал. Сегодня спортзал устраиваем?
  - Конечно, только вечером. Так что, твое послесъемочное шампанское с Ураевой в ресторане отменяется. Как грустно.
  - Ничего, переживем. Расскажи, с какого бока ты будешь к массам подбираться?
  - Со стороны времени. Грубо говоря, временное окружение инерционной массы маленько, но принципиально, отличается от временного окружения гравитационной. Я тебе потом объясню, когда сама все разложу по полочкам.
  - Буду верить, надрываясь в лаборатории за двоих. А сейчас - марш завтракать и принимайся за генеральную уборку.
  - Только после вас, мой принц.
  Мэл, конечно, сильно преувеличил, говоря о предстоящих непосильных трудах. Он просто перевел двух своих личных помощниц на неделю к двум лаборантам Мэлы. Уже поднаторевшая в проведении опытов четверка уверенно повела программу территориалки дальше, отставая совсем немного. Бокрановцу пришлось только сильнее напрячь усилия по своей теме, контролировать не две, а три группы, да в пятницу ударной двухчасовой работой ликвидировать отставание по графику экспериментов землячки.
  Вообще, последние два месяца пребывания в стране бесплатных советов оказались для заморских гостей самыми напряженными, с большой интенсивностью действий по всем направлениям. Заминка на старте в учебных делах предопределила усиленные индивидуальные занятия и долгое пребывание в лаборатории на финише. Просмотр телеканалов на предмет отбора полезных идей и подходящих передач для территорий, проходил не очень успешно, поэтому приходилось снова и снова включать волшебный ящик. Активная перестройка деятельности клуба друзей и появление первой группы четвертой категории требовали самого пристального внимания и участия. Да, как на грех, личная жизнь территориалов вместо того, чтобы успокаиваться, упрощаться, занимать меньше времени, вдруг стала проявлять совершенно противоположные тенденции.
  Первый авантюрный визит Мэла к Наде оказался совсем не последним, они охотно продолжили интимные встречи. На пятом или шестом свидании молодая женщина предложила порадоваться за нее, сообщив, что Гена сделал ей официальное предложение руки и сердца, а свадьбу, после ее согласия, решено сыграть в начале июня.
  - С чего бы это вдруг? - удивился территориал про себя. - И почему Надя сообщает мне такую новость сейчас, когда мы отдыхаем на смятых простынях, а не в самом начале свидания? Нелогично!
  Впрочем, вслух он высказался иначе, поздравил подружку с важным событием и пожелал счастья. Надежда Сергеевна махнула рукой и продолжила мысль.
  Поскольку бокрановцы уезжают в середине июня, они, само собой разумеется, приглашены на бракосочетание. Отказы не принимаются. Мэл был очень тронут и заметил, что, наверное, надо завязывать с их нежными встречами, во-первых, он не может быть обманщиком, а во-вторых, - не хочет ставить под угрозу будущее семейное счастье Нади. Партнерша решительно отмела его сомнения в сторону, как несущественные. Паспорт у нее чистый, штампа о браке нет, поэтому ни она, ни территориал никого обмануть своими свиданиями не могут, а насчет "спалить контору" пусть милый не беспокоится, уже следующее рандеву состоится на нейтральной полосе, подруга оставила ей ключи от своей уютной двухкомнатной квартирки. А, если говорить полностью откровенно, то Надя возмущена плохим отношением Мэла к Гене.
  Ее будущий муж очень достойный человек, порядочный, читал Хемингуэя, профессиональный дальнобойщик и сейчас крутит руль на дорогах Словакии, очень ее любит, он никак не виноват перед территориалом. Партнер озадачился и заметил, что последние Надины слова поставили его в тупик. Разъяснения последовали незамедлительно, допустим, Мэл ее сейчас бросает, она сильно расстраивается, не может скрыть своей печали, разговаривая по мобильному с женихом, Гена тоже расстраивается, а ему нельзя - он участник дорожного движения. Бокрановец был вынужден признать весомость приведенных доводов и свидания продолжились. Территориала сильно интриговало, как бы сложились их отношения с Надей после ее бракосочетания, но, к сожалению, обстоятельства надолго разлучали любовников. Молодожены удачно совместили свои отпуска и через день после росписи отправлялись в свадебное путешествие на Кипр, а затем в Болгарию. Неделей позже Мэла и Мэл отбывали поездом в Германию, чтобы погостить несколько дней в Берлине у координатора, затем, вместе с ним, перемещались в Штутгарт для окончательного улаживания всех вопросов по предстоящей учебе и проживанию, а после - самолетом домой, на двухмесячный отдых. Хотя бокрановец никогда не ощущал себя героем-любовником или отчаянным сердцеедом, он сумел в конце марта влезть еще в одни постельные отношения, поэтому личная жизнь проходила очень насыщенно, в чередующихся объятиях трех женщин. Такое безобразие не могло присниться Мэлу в самом кошмарном сне, а утешением служило только одно, сравнительная кратковременность сложившейся ситуации. К счастью, территориал имел хорошую технику перемещения из одного ролевого образа в другой с отсекающей способностью выше девяносто процентов. Но, он никогда не предполагал, что ее придется применять на личных сердечных фронтах, дабы не увязнуть в нарастающих шлейфах чувств, настроений и эмоций, изначальной задачей ставилось умение быстрого, полного переключения при решении научных, технических и военных проблем. Когда бокрановец второй раз в одиночку отбывал номер в шоу Пал Палыча, к нему подсела Ураева и пригласила в гости, она хотела познакомить Мэла со своим сыном. Саше недавно исполнилось семь лет, с одной стороны, ему важно побольше общаться с настоящими мужчинами, а с другой - после такого общения, ей самой очень важно выслушать мнение территориала о ребенке.
  Заокеанский психолог не мог отказать местному коллеге в маленькой помощи и сразу после окончания съемок, обойдя стороной ресторан, парочка отправилась на квартиру. Мальчик познакомился с гостем без особой стеснительности, а затем они весело поиграли в прятки, паровозики, настольный хоккей. Лена три раза заглядывала ненадолго к ним в комнату, говорила пару шутливых фраз, ерошила сыну волосы и удалялась. Мэл с надеждой прислушивался, не раздадутся ли из кухни характерные звуки приготовления вкусной пищи, но все было тихо. Через полтора часа зазвонил телефон и хозяйка, после непродолжительного разговора сообщила Мэлу, что родственники зовут их всех троих на обед, здесь недалеко. Саша запрыгал от радости, гость мысленно поименовал себя груздем, Ураева подкрасила губы, после чего они в таком же составе нарисовались через десять минут в пункте назначения. Территориал не знал, что знакомство с родственниками может быть таким интересным, пока Лена это наглядно не продемонстрировала.
  - Знакомься, мой первый муж - Андрей.
  - Очень приятно.
  - Егор Демидович, папа Андрея, и, по совместительству, папа моего Саши.
  - Очень, очень приятно.
  - Ирина Аркадьевна, хозяйка, жена Егора Демидовича, мама Андрюши и вторая мама Саши.
  - Ну, очень, очень приятно, честное слово!
  Самого Мэла Васильевича Ураева отрекомендовала, как своего хорошего знакомого и коллегу по работе. По причине совмещения двух радостных событий, приезд сына в короткую командировку и появление Лены с хахалем-кандидатом, стол был богато накрыт, не хуже новогоднего. Непонятным, но приятным для бокрановца образом, обошлось без пельменей. Как положено, за праздничным обедом много пили, много ели, громко разговаривали и произносили тосты с намеком. Братец Саша прилип к братцу Андрею, но не из-за подаренного велосипеда, а потому, что редко виделись. Егор Демидович, гордо на них поглядывая, иногда становился третьим участником группы, а в основном старался ускорить процесс пития. Ирина Аркадьевна, наоборот, стремилась этот процесс притормозить и выведать у гостя истинные намерения относительно дочки, вдруг в этот раз сложится. Шансов, правда, маловато, все-таки Леночке тридцать три уже, а этому лет на восемь меньше. Ураева равномерно распределяла общение по всем присутствующим, а Мэлу досталась роль увлеченного ухажера. Пустые разговоры за столом ему были неинтересны, а рассуждения отца с сыном о футболе, после кураторских изысков, выглядели слишком примитивно. Зато налопался от всей души.
  Саша остался у папы, Ленчик помогла Ирине Аркадьевне перемыть посуду и они с территориалом откланялись.
  За интеллектуальной, увлекательной беседой о посттравматической психопатии, Мэл сопроводил Ураеву к подъезду, затем к квартире, потом к спальне, ну и так далее.
  Уходя утром домой, после приятельского поцелуя в щечку, бокрановец считал, что ночь, проведенная с Ленчиком - случайный эпизод без продолжения. Приходится признать - он сильно ошибался. Свидания продолжились, да еще какие! Лена, привязывая к себе чувства территориала все сильнее, талантливо чередовала интимные встречи двух типов. Бокрановец назвал их дружескими и страстными, потом в его памяти они появлялись по отдельности, как два полностью разных события. На дружеских посиделках интима было мало, один, максимум два раза, зато, будто влюбленные старшеклассники весной, они говорили, говорили, говорили. В какие только уголки реальных и нереальных миров их не доставляло совместное воображение, сколько удивительных открытий ума, сердца и души они подарили друг другу. А тело Леночки в такие ночи было прохладным, глубоко спокойным и очень белым с оттенком синевы.
  Страстные свидания проходили иначе, весьма бурно, ненасытно, напоминая порой спортивные соревнования на выживание. И Мэл, и его краля вели себя в постели раскованно, бесстыдно, вытворяли порой такие вещи, каких с другими партнерами не то, что делать, предложить не решались. Ураева в эти ночи казалась совсем другой, горячей, розовой, мокрой, ее тело гораздо лучше глаз запомнилось по ощущениям рук, рук, ног, груди, живота. Вскоре бокрановец догадался, что Ленчик хочет от него залететь, но, поскольку она о возможности такого события разговоров не вела, даже дальними тонкими намеками, решил этой темы также не касаться, в принципе - не его дело. Уже позже, тихим берлинским летним вечером, за столиком открытого кафетерия в компании Мэлы и координатора, ему, вдруг, стало любопытно - удалось мероприятие или нет. Но, конечно, в сравнении с Пал Палычем, территориал не выглядел асом амурных приключений хотя бы потому, что он их активно не искал и счет победам не вел. Выздоровев после сокрушительного творческого нокаута, шеф ток-шоу попытался взять полный реванш на личном фронте и, таким образом, восстановить жизненный баланс. К очень важному разговору в конце августа он должен подойти во всеоружии и выглядеть, и быть абсолютно уверенным в себе человеком. Для начала, он устроил полный ренессанс в отношениях с Любашей и через две недели достиг блестящего успеха. Счастливая секретарша призналась, что вчера за ужином, после невинного вопроса супруга о состоянии здоровья Пал Палыча, она сильно взволновалась, щеки покраснели и часом позже обеспокоенный Антончик сам померил у нее температуру. Следующие шаги оголтелый реваншист предпринял в отношении Светочки из вербария. Услышав голос легендарного Пал Палыча из своего мобильника, девушка далеко не сразу поверила в чудо, а на предложение свидеться моментально ответила согласием, еще десять минут после разговора она не могла унять жуткое сердцебиение. Победа шефу над восхищенной девицей далась, к сожалению, слишком легко, поэтому пришлось творчески помыслить, как поднять ее значимость.
  Свиданиям, проходившим на зимней даче Пал Палыча, он решил придать некий спортивный оттенок и постепенно перевалять Свету на всех имеющихся спальных местах, в виде четырех кроватей, шести диванов и на полу. Если она при этом ничего не заметит и не спросит о причинах, начислить дополнительные баллы. Удивительно, но аморальными свои действия и мысли Палыч не считал и с пренебрежением отверг бы возможные попреки. Ну, в самом деле, Светочка дарит ему наслаждение своей свежестью, молодостью, упругостью, а он ей взамен разрешает прикасаться к его известности, да осенью три раза даст возможность на шоу показать себя на всю страну. Или два раза, неважно. Вполне равноценный обмен. Популярность Пал Палыча действительно была на пике; после того, как территориалы перестали раскрывать рот на его передаче, родились разнообразные слухи, а сам он раздавал многочисленные интервью, высказывался на телеэкране по всякому дурацкому поводу, перебывал главным героем на десятке других развлекательных программ. Под несколькими его фотографиями в газетах и журналах явно напрашивалась подпись - "грусть творца". Однако шеф ток-шоу не чувствовал себя полностью отыгравшимся, горечь упущенных возможностей все еще была велика. В один прекрасный вечер, когда он и Света отдыхали на шестом диване после любовных утех, между ними состоялся важный диалог.
  - Пал Палыч, а вы меня правда хотите еще несколько раз в ток-шоу показать?
  - Конечно, я же обещал.
  - Вот здорово, а скоро?
  - Совсем скоро не получится, только осенью.
  - Обманываете.
  - С чего ты взяла?
  - А мне уже как-то обещали, что я побываю у вас до Нового Года, а получилось в конце января.
  - Кто обещал?
  - Мэла.
  Здесь Света пересказала давний разговор в подробностях. Пал Палыч чуть не двинул себе кулаком в лоб, ну он и дурак. Мэла - вот достойнейшая цель, он для нее никакая не знаменитость, и если территориалка раскроет ему свои объятия - реванш будет полным.
  Преисполнившись благодарности к лежавшей рядом девушке, шеф пометил себе красным крестиком обязательно выполнить обещание и пригласить ее осенью в ток-шоу. Мало того - надо дать ей шанс. И, конечно, довести это амурное приключение до конца, осталось четыре кровати и пол. Последние два часа свидания Пал Палыч демонстрировал чудеса нежности и страсти, Света была по-настоящему счастлива. А вот первая волна атакующих действий шефа в другом направлении оказалась полностью безуспешной, Мэла, казалось, ее не замечала в упор. Да, она поужинала с ним пару раз в ресторане, с благодарностью приняла подарки себе и сыну, не забывала позвонить и сказать спасибо за присланные домой цветы, но и только. Легкое равнодушие проскальзывало во всем, включая самый приветливый взгляд, самую горячую благодарность. Пал Палыч был в полной растерянности, еще месяц назад Мэла была куда более искренней, посматривая временами на него блестящими глазами. Что случилось? После тяжелой внутренней борьбы, он, опустив глаза в пол, обратился за помощью к профессионалу. Ленчик, изумленно ахнув про себя, и этот туда же, сначала хотела категорически отказать, но быстро передумала. Она никогда не бралась помогать клиенту в поисках рычагов для манипуляций другим человеком, пусть цель была самая наиблагородная. Есть этические границы, переступать которые нельзя. Но, Пал Палыч просил несколько о другом, он хотел знать, отчего территориалка изменила отношение к нему, да и, честно говоря, пытаться манипулировать Мэлой - занятие утомительное. После многочасовых бесед с шефом, трех разговорных тестов, которые он провел по заданию Ураевой, общаясь по телефону с предметом своих воздыханий, и совместного обеда по окончании съемок в ресторане, когда на четвертом стуле для маскировки оказалась Любаша, картина стала проясняться.
  Через неделю Лена, не подбирая щадящих слов, объяснила шефу, что после болезни он во-первых, стал существенно старее выглядеть, видимо не долечился до конца, а во-вторых, в выражении его лица и манерах появилось нечто блудливо-похотливое. Оба этих фактора инстинктивно отвращают территориалку, хотя в душе она, действительно, испытывает искреннюю симпатию к Пал Палычу. Насколько велика эта симпатия, психолог не знает. После ее ухода, разрушенный начальник долго сидел неподвижно. Мысли метались, как испуганный косяк рыб, то с иступленной яростью обрушиваясь на Лену, на себя, на Мэлу, то бегали в поисках других виноватых и порой находили их. Постепенно чувство глубокого стыдобища заполнило Пал Палыча, чего прятаться от себя, Ленка молодец, права на все сто, даром что ли он последнее время подолгу рассматривал свою рожу в зеркале. Реваншист, блин. Казанова в тапочках. Гетеросексуал. Н-да.
  Промучавшись весь вечер и ночь, Палыч почувствовал облегчение и с головой ушел в работу. В то утро он поцеловал у Любаши руку, и на ушко прошептал страшную тайну, что таких редкостных козлов, как ее начальник, надо по зоопаркам демонстрировать. Секретарша хохотала от всей души и уверяла о своей давней осведомленности по этому поводу.
  Через неделю Мэла сама сняла Пал Палыча, она позвонила и пригласила его в субботу в гости на ужин, сразу расставив точки над "и" сообщением, что Мэла не будет. Несмотря на странную нежность, которая порой накатывала на территориалку по отношению к этому мужчине, ею все же главным образом руководили коллекционные мотивы. Интимная жизнь с культуристом Юрием Семеновичем успешно продолжалась ко взаимному удовольствию, а в дополнение им удалось стать большими друзьями. Сладкие объятия Мэла, наверное, не надоедят ей еще много, много лет. Но, почему бы не пополнить впечатления с интересной творческой личностью, широко известной в местных кругах? Он старался, обхаживал ее как мог, только последнюю неделю замолчал, бедненький. Наверное, духом пал.
  И первое свидание, и интим вслед за ним, прошли пресновато, обе стороны осторожно присматривались друг к другу и уступали инициативу. Второе и третье оказались намного интересней, и Мэла, и Пал Палыч позволили себе несколько вольностей, которые пришлись кстати и были вполне уместны. На этом их интимные дела закончились, подошел июнь со всеми вытекающими последствиями. Мэл также забросил свои свидания и территориалы сосредоточились на сворачивании дел. Валера перевел результаты опытов в электронный вид и сбросил на диск, а все рисунки, схемы и данные отксерокопировали. С собой бокрановцы решили повезти один диск и один отпечатанный вариант, а остальное сдали ректору на хранение. Еще день потратили на генуборку лаборатории, которая заблестела как начищенная пряжка, и в этот же вечер прошел прощальный вечер с Валерой у него дома. На втором свидании с Пал Палычем Мэла рассказала о трудностях с поиском подходящих передач и идей для будущего островного телеканала на русском языке. Шеф ток-шоу с наслаждением целовал ее в декольте и долго смеялся.
  - Мэла, вы бы еще из порнофильмов попытались что-нибудь полезное выудить, ха-ха-ха. Надо ж головой думать. Искать нужно в архивах, сформулируйте ваши критерии и ограничения почётче, а я с завтрашнего дня половину сотрудников ток-шоу направлю на поиски. Думаю, к вашему отъезду кое-что подходящее наберем.
  Пал Палыч не обманул, материала оказалось так много, что территориалы, потратив еще два июньских дня, смогли произвести только выборочный просмотр, многое им понравилось и было в новинку. Две посылки отправились в Гавану, потом их доставят на территории. После двухдневной гулянки на свадьбе Нади, бокрановцы взяли себе сутки полного отдыха, а уже в самые последние дни работали с клубом друзей, в основном планировали дальнейшие шаги группы четвертой категории.
  Заранее простившись со всеми, Мэл и Мэла надеялись, что провожать на вокзал их никто не придет. Изображать грусть при расставании - значит врать, что недопустимо. Не изображать - тоже плохо, провожающие обидятся. Так пусть их просто не будет. Но, игнорируя пожелания территориалов, Ленчик, Пал Палыч, Люба и Света все-таки пришли махнуть рукой вслед. Когда пассажирский состав скрылся из виду, а вся четверка медленно пошла по перрону, чувствуя легкую утрату чего-то, не слишком объяснимого, Светочка мечтательно произнесла.
  - Они улетели. Но обещали вернуться!
  Никто ее поправлять не стал.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"