Азаров Михаил Александрович : другие произведения.

Иная жизнь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Иная жизнь.
  По легенде где то там в космосе с другой стороны солнца вращается планета, как две капли воды похожая на землю. Слишком мало изученных фактов о планете - сестре под названием Нибиру.
  Долгая дорога к домашнему очагу.
  - Михаил, ваш график работы с планом на месяц, мы должны в этом месяце добиться лучших показателей.
  На стенде информации висел график рабочих смен, в строке с фамилией Михаила красовались шесть красных квадратиков:
  - Почему у меня вместо пяти смен в неделю стоит шесть?
  - У нас оптимизация и одного менеджера по продажам убрали.
  - Мне доплатят за переработки?
  - У Вас процент с продаж, больше продадите, оклад строго по трудовому договору.
  - Как прошлый раз грамоту вручат за работу в команде?
  Начальник сделал удивленное выражение лица, которое символизировало отвращение к словам Михаила.
  - Вы же понимаете, что надо помогать компании в трудных ситуациях, - говорил он.
  - Мне лишние смены не нужны, другим отдайте, у меня семья, я дома должен быть, ребенка из детского сада необходимо забирать,- оправдывался Михаил.
  - Как хотите, вам деньги не нужны!
  Михаил вышел из офиса молча, не стал ничего говорить и, захватив сумку, пошел к метро, раздумывая, как всегда. Порывистый ветер срывал листву с деревьев, небо заволокло тучами, которые освещались редкими молниями, начиналась гроза. Ветер довольно холодный, чтобы не продуло, он застегнул свою ветровку и ускорил шаг.
  - Нужны, нужны деньги, возьмешь лишние смены и потом выскажут, что получил больше чем зам, и план повысят, работой закидают, которую сами не хотят делать, а с лодыря и спрос меньше. Знаю, уже проходил, что планы ставят, чтобы их выполнить нельзя было, а если работать хорошо и наказать не за что, то неугодный, наверное, себя начинают неуютно чувствовать, у них пропадает ощущение собственной значимости, ведь они начальство, а я так, рабочее быдло.
  Начальство должно себя выше других ощущать, а если не уступаете и иногда превосходите в чем либо, - то пиши пропало. Да, правильный указ Петр Первый издал - подчиненный должен выглядеть придурковато, чтобы своим разумением не вводить начальника в смущение. Как и все - прикидываешься придурком или лентяем. Надо на другую работу позвонить, свой график подкорректировать - на одной продаешь, на другой проданное устанавливаешь, но через другую компанию. Лучше на двух работах работать и получать не больше остальных, на каждой жаловаться, что еле-еле концы с концами сводишь, чем на одной впахивать, как стахановец, начинают завидовать, мешать, палки в колеса вставлять.
  В магазин надо зайти продуктов домой купить, а то пока до дома доберешься, местный магазинчик закроется.
  "Осторожно, двери закрываются, следующая остановка Красносельская", - объявил женский голос в вагоне метро.
  "Еще ехать десять остановок, надо сесть", - подумал Михаил и присел в начале вагона.
  - Парочка напротив ничего, видно студенты, лет по восемнадцать с копейками. Девчонка красивая, ноги от ушей, волосы светлые до пояса, грудь три с половинкой, в облегающем коротком платье светло бежевого цвета, ну и каблуки - как они на них ходят? Как - красиво, чтоб такие как я внимание обращали, а парень тоже стильный, джинсы заужены до безумия, брендовые часы, футболка, кеды, да еще хрень в ухе блестит, может даже и бриллиант, видно, парочка из ,,золотых,, про отпуск треплются, да фотки на последних айфонах друг другу показывают, хоть бы очки солнечные сняли, ведь не на пляже. У таких - все решено: где будут учиться, кем работать, родители все определили, в какое кресло сядет их дитя. Ладно, что их рассматривать, надо радио послушать, что в мире происходит. В метро радио не берет - пару песен в памяти есть. Да! - это не модный гаджет как у попутчиков, мой стоит 2100 рублей, а все что надо есть. Радио, камера и музыка, три симки, кнопочный, ну и хрен, что мейдин "ин чайна", зато батарея неделю держит.
  "Двери закрываются, следующая остановка Охотный ряд", - тот же женский голос звучал в вагоне.
  Рядом подсел пенсионер с рюкзаком и несколькими удочками. Михаил, крутя зажигалку между пальцами, задумался, - он не курил, пару лет как бросил, но зажигалку носил так, для успокоения нервов.
   Давно не был на рыбалке и в грибы не ходил, а ружье последний раз из ящика доставал, когда надо было собаку усыпить, а то тварь на ребенка кидаться начала. Сынуля тоже скоро подрастет, по дачной деревушке бегать будет, а как по другому - сам все детство в деревне провел у деда с бабкой, ладно, еще немного, годика полтора повпахивать, и Ольга устала хочет свое жилье в городе, а то пока до дома с работы доедешь сил ни на что не остается, какая уж там романтика, работает на ровне, теща ребенка воспитывает с тестем.
  Ромка почти вырос, уже понимать стал, что родители в Москве работают, и скучает, ведь только по выходным и видит, приезжаешь, он спит, уезжаешь - он еще не проснулся. Ну, нюни развесил... За квартиру деньги внесли, дом сдадут - ремонт, мебель, а сыну уже пятый пойдет - надо начинать к школе готовить.
  Шея, зараза, болит - полечить надо, но потом, как свободнее стану, и глаза из-за шеи плохо видят, болят, закрывать надолго нельзя, уснуть можно - без выходных работаю вторую неделю, время позднее 23.31 нормальные люди в кровати уже давно. Музыку погромче сделаю и прикрыть можно.
  Свет замерцал, электричка вынырнула из туннеля. Хлопок. У Михаила заложило уши.
  - Ну и вспышка, темно, темно, наверно сплю - звуки, как во сне, крики, скрежет, свист...
  - Откуда боль? Вкус железа во рту, темно, в ушах гул.
  - Что за хрень? Кошмары лет восемь не снились, еще до армии последний, вспомнить не могу когда был, надо просыпаться. В чем дело, не могу поднять левую руку, болит, везде темнота хоть глаз выколи, какого хрена дед делает на мне.
  - Ну слазь!
  Михаил его толкает, он что-то вопит, гул в ушах проходит, вокруг крики, стоны, плач.
  - А вот и свет.
  Дверь вагона отлетела и зияет дыра - слабый свет звезд, стекла в окнах все в грязи, вагон на боку.
  - Вот не думал, что и в метро аварии бывают, ладно, я вроде в порядке.
  Михаил себя ощупал. Левая рука болит - ссадина, рукав липкий - кровь на ощупь, невидно не хрена, темно. Дедок ожил, о, и парочка тут, парень - орет, девушка - стонет и дальше по вагону крики, стоны.
  - Ты чего орешь?
  - Нога! Нога!
  - Какая! Какая! - Михаил говорит, как можно громче, делает шаг и наклоняется над парнем.
  - Правая или левая?
  Зажег зажигалку, поднес к его лицу, несколько раз бьет ладонью по щеке.
  - Какая нога?- он, не понимая, начинает отмахиваться.
  - Какая нога?! - Парень вроде понял: - Обе! - Обе!
  Михаил поднес зажигалку к тому месту, где у него должны быть ноги, левая как-то криво лежала и явно была сломана, светлые джинсы ниже колена все в крови, на правой - лежала девчонка. Ее приподнял, она что-то пыталась сказать, но он отволок ее к дедку, тот вроде очухался, сказал: "Давай ее сюда". Снова нагнулся над ногой парня, правая - целая, провел рукой по ней, ни перелома, ни вывиха, а левая сломана.
  - Как тебя зовут?- спросил у парня.
  - Алексей.
  - Ну, Алексей, одна нога в порядке, а другая сломана, меня Михаил.
  Тут прислонился пенсионер.
  - Ну что, пацан живой?
  - Да живой, только нога сломана. А вы как, целы?
  - Да, вроде, цел.
  Михаил взглянул в другую часть вагона - там тоже мелькали зажигалки и кто-то пытался вылезти из вагона через другие двери, которые были открыты.
  - Давайте выбираться.
  Обратился к пенсионеру, он ответил что парня надо перевязать. Михаил снял с себя ремень.
  - На, свети!
  Отдал зажигалку пенсионеру. Он сначала не понял, а потом сказал: "Выше раны затягивай, кровь алая, артерия повреждена" - и наклонившись стал подсвечивать.
  - Надо наложить выше колена, - тихо сказал Михаил.
  Подсунул ремень под ногу и начал затягивать, парень застонал.
  - Блин, дырки в этой части ремня нет, чем проткнуть, в сумке все есть, да она где? Рядом нет, улетела куда-то.
  Стал ощупывать карманы джинсов, достал из кармана ключи с брелоком, на которых крохотный перочинный ножичек с лезвием длинной три сантиметра и шириной миллиметров шесть.
  -Терпи. Ну, вот и все.
  Распорол джинсы по шву, осмотрел рану, алая кровь еще сочилась, куски кости торчали из мышц. Еще сильней затянул ремень.
  - Надо запомнить время.
  Взглянул на свои часы, кровью на джинсах у ремня написал 00.20. Часы Михаила были командирские, противоударные и водонепроницаемые, их ему подарила бабушка на совершеннолетие и многие годы они ему служили исправно.
  Рядом голоса, дыра от дверей была в трех метрах от них, там кто-то пытался вылезти. Несколько человек приблизились к Михаилу.
  - Что с ним?
  - Ногу сломал, жгут наложили.
  Михаил обтер о платок руки, они были немного запачканы в крови и, схватившись за перила, как за турник, подтянулся и вылез на боковую сторону вагона. Вокруг темно, ничего не видно, туман, с разных сторон слышны крики о помощи, на вагоне несколько человек уже было.
  - Странно, где дома, парк? Вокруг болото, кусты, осока, запах болотного гниения.
  Достал телефон из кармана, чтобы позвонить Ольге, увидел что он не работает, разобрал -
  собрал.
  "Вот сволочь - сдох, придется новый купить, сам жив и ладно. У кого есть телефон, дайте позвонить родным, чтобы не волновались?"
  - У нас тоже телефоны не работают.
  У всех электронные приборы перестали работать, часы работали только механические.
  Прошло минут двадцать. Еще больше людей сидели на вагоне, Михаил сидел и смотрел по сторонам на небо, звезды светили ярко и красиво, непонятная слабость вдруг накрыла его, долгое время сидел, не двигаясь, как во сне, тело все ватное и очень тяжелое. Чья-то рука коснулась плеча и слегка ущипнула: - "У Вас все нормально?"- голос был женский. "Да вроде нормально". Она присела рядом и стала говорить чуть слышно.
  - Опять подорвали, вот сволочи, уши заложило, ну а потом темнота да крики, вопли.
  Михаил взглянул на часы - 01.45. Дома должен был быть, ужинать да спать, завтра опять к 10.00 на работу. Вот блин, и поработал, деньги все-таки нужны, интересно, а компенсацию пострадавшим какую выплатят. Хотя какой я пострадавший, царапина на левой руке, ссадины да ушибы, хоть сорок тысяч, но заплатят. Жди, карман оттопырил, если мэр да президент для поднятия рейтинга что-нибудь дадут, да пообещают золотые горы, но потом.
  Когда в вагон садился, в нем человек тридцать было, а вагонов восемь - значит пассажиров 250, крутое происшествие. И интервью, наверное, возьмут. Ну-ну, сначала обследуют, потом допросы - МВД, ФСБ и т.д. ВОТ ПОПАЛ!
  Спустился в вагон, нашел свою сумку и пакет, тот парень с ногой умолк, наверное, отключился от болевого шока. Его девчонка сидела с ним рядом, держа горящую зажигалку, рядом с рыбаком, человек шесть тоже с зажигалками курили, все израненные.
  Так прошло еще часа три, но помощь все не приходила, становилось все холоднее и холоднее, комары кусали как собаки, запах крови их привлекал.
  - Откуда, их столько? Да, здоровые мутанты, из городских болот, наверное.
  Шли минуты, часы, все стали обсуждать, сколько людей в вагоне, у кого какие ранения. Не считая парня, у всех травмы не сильные, но без смерти не обошлось, пожилая женщина погибла. В других вагонах то же самое, только с небольшими отклонениями, и то только по фразам, потому что долезть можно до двух вагонов, которые шли от начала состава. Четвертый - оторвало, и, он валялся со стороны ходовой, в тридцати метрах. Его видно было по свету сигарет и зажигалок, но подойти не получилось - болото не давало, головной вагон вообще почти утонул, в нем, наверное, все погибли, только собака скулила в углу. Все люди из второго вагона перебрались в третий, так как в нем было много воды.
  Ну, вот, и небо начало светлеть, никто не пришел на помощь. Все всматривались, ни одного огонька, даже самолетов на небе не видели, ни шума двигателя машины, и, вообще, никакого привычного шума города.
  - Медведица - вот она, странно, очень странно и очень сыро из-за тумана, который стелился у поверхности среди травы и кустов, холодно, как в конце сентября, градусов восемь - десять.
  Прошло несколько часов, а солнце еще не взошло, хотя видно было метров на триста. Вслед за четвертым вагоном показался пятый, шестой, седьмой, а восьмого не было - он метрах в ста валялся на боку весь искореженный, с оторванными колесами, вблизи ни одного человека не было, только камни.
  Болото окружал лес из елей и сосен, которые с одной стороны поднимались метров на двести, а с другой на тридцать. Пели птицы, часть макушек осветили первые лучи. Михаил взглянул на часы - 7.30, в августе солнце встает в 6.10, да, явно мы не в лосиноостровском заповеднике.
  Народ обсуждал, почему нет спасателей и, что произошло, разговоры шли разные - от какого- то эксперимента до похищения НЛО и другой бред, вроде вспышки на солнце, по новостям сообщали, что недавно произошла такая мощная, что даже военные забили тревогу, мол, всей электронике тапки наступят. Стали вспоминать о пропавших бесследно самолетах, кораблях, но никто ни разу, не слышал о пропавших поездах.
  Как так можно поступать, а как же права человека, демократия, запрет опытов над человеком и всякие другие примеры. Вот вам и реалити шоу за стеклом, последний герой, голодные игры только не на экранах, а рядом, и ты не зритель, а участник.
  Вскоре стало совсем светло, Михаил решил перебираться на берег, с ним согласились несколько человек. Он снял куртку и рубашку, полез первый, джинсы снимать не стал - в воде много острых веток, палок. Вода грязная и холодная, выше пояса не поднималась, пробирались по местам, где вагоном дорожку прокосило, и вышли к островку из огромного черного валуна, на нем остались отметины от удара. Все решили, что именно об него и зацепился восьмой вагон, его оторвало и отбросило к берегу кувырком, из воды торчали колесные пары, болотная трава была примята и, какие-то вещи валялись на поверхности.
  След от вагонов вышел на берег и продолжался по нему метров десять, он обрывался у кусков рельс, лежащих на камнях, два куска рельса по сорок сантиметров, такие же куски кабелей и, каких - то металлических предметов, края, как лазером срезало - зеркальные. Подойдя к последнему вагону, который напоминал помятую консервную банку, многим, от увиденного, стало плохо. Всех, кто был в вагоне, как в миксере перемешало, кровавые пятна по всем стенкам, все мертвы.
  Кто хотел, перебрались на берег. Михаил и несколько других мужчин отправились вверх по холму и, не найдя края леса, решили взобраться на дерево, осмотреть местность.
  Михаил вызвался залезть, так как чувствовал себя полным сил.
  Взбираясь на дерево по веткам, заметил кедровые шишки. С макушки открывался вид на болото, в котором были вагоны, вокруг лес, лес на многие сотни метров и ничего больше.
  Спустился и рассказал остальным.
  - Врешь, ты слепой, ошибаешься, не может быть...
  - Это не сосна, а кедр, лезьте сами, если не верите.
  Он протянул сорванную шишку и отправился обратно к вагонам, остальные остались и кто-то еще вызвался лезть.
  Среди всех людей нашел пенсионера, его звали Николай, рассказал ему, что вокруг лес и никакого города не видно. От этих слов Николай долгое время не мог прийти в себя и несколько раз переспрашивал Михаила.
  - Что только лес и ничего больше ни дороги, ни домов?
  Разожгли костры и стали греться сушить промокшую одежду. Раненых, которые не могли сами выбраться, перенесли на берег.
  Алексея уложили у костра, его трясло, зубы отбивали барабанную дробь. К нему подошла невысокая полноватая женщина средних лет, со светло каштановыми волосами, которые вились волнами, очень привлекательная, но при этом серьезная, она осмотрела рану.
  - Когда ослабляли жгут в последний раз?
  - Каждые двадцать минут на две минуты. Она рану перевязала рубашкой разорванной на куски.
  У костра присели те, кто с Михаилом ходили на холм.
  - Да, там только лес.
  - Я Михаил, а Вас как? - Максим. - Андрей.- Игорь.
  - Игорь, так, когда вернемся, я тебе продам своего икс пятого.
  Андрей договорился о продаже своей машины, так как будет брать новую, а Игорь покупал машину для себя, старый седан его не устраивал.
  - Игорек, бабы как мухи на такую тачку липнут, да и на дороге всех сделаешь.
  Михаил подметил, что только шалавы на такое ведутся или малолетки, достойных машиной не купишь.
  - Миш, а я что, жениться собрался, так поматрошу и брошу.
  - Ну, у каждого свой интерес.
  Михаил подумал, что старую машину Андрей продавал дорого. И красавчик, что втюхал ее - лохов надо чесать, а то их причешут другие. Он слазил в вагон за своей сумкой, в ней кроме продуктов были инструменты для монтажа: шуруповерт, набор ключей-отверток, молоток, кусачки, плоскогубцы, пачка патронов к дюбельному пистолету, полотенце для рук, мыло, нож.
  Продукты достал и раздал, пельмени пожарили на костре, хлеб и батон с майонезом съели, молоко, минералку выпили по несколько глотков - всем хотелось пить. Ананасы не стал открывать сладкие, в сахарном сиропе, еще сильней пить захочется, пачка макарон тоже осталась не тронута. Все, у кого что было из еды поделились.
  Недалеко от Михаила завязалась драка.
  Дерущихся было несколько: один в синей куртке, другой, судя по одежде, охранник. Они сцепились с несколькими, явно не славянами, их быстро разняли.
  Михаил принес побольше палок и развел костер. Взяв молоток и нож, добрался до первого затонувшего вагона, там кто-то скребся и хрипел. Николай его страховал с веревкой, которую связали из нескольких ремешков маленьких сумок.
  Разбил окно и попытался палкой расширить проем, но уперся в тело погибшего, которое вытащил, затем следующего и остальных; когда вытаскивал одного из троих полицейских, то увидел, что на его руке надет поводок, который мешал и, потянув за него, вытянул дрожащего пса в наморднике, он барахтался в черной, грязной, холодной воде.
  Разрезал поводок, собака поплыла на берег, отряхнулась, хромая убежала в лес.
  Полицейские были в бронежилетах - два рядовых и сержант, на поясах прицеплены дубинки, наручники. Пистолет был только у сержанта вместе с баллончиком газа.
  - Может пригодится, народ срываться стал.
  С такими словами отстегнул ремень и снял кобуру, засунул пистолет, наручники, баллончик в рюкзак, который был на одном из погибших. Несколько раз подныривал в вагон и вытаскивал только мертвых.
  - Миш, что там?
  - Все, больше никого. Наверное, это собака стонала.
  - Вылазь, а то простынешь.
  Вернувшись на берег к своему костру, у него сидели женщины, он весь дрожал, стал раздеваться, выжимать свою одежду.
  - Ты что тут, стриптиз устроил!
  Высказала одна из сидевших, крашеная блондинка модельной внешности, одетая в вечернее платье, на ногах туфли, каблук сантиметров пятнадцать. Украшения и внешний вид ее говорили, что она собиралась на какое-то веселье.
  - Если ты мужика голого не видела, то посмотри это мой костер, а не нравится, можешь у него не сидеть.
  - Мужлан!
  Она цыкнула и ушла с надменным видом.
  - Не обращай внимание, если надо то прикроем, сушись. Что там в первом?
  - Только собака выжила, остальные захлебнулись.
  Михаил познакомился с той, что перевязала Алексея. Ее звали Светлана, она была медсестрой. Очень приятная в общении - оптимистка.
  Женщину лет пятидесяти звали Соня. Ту дерзкую красотку - Татьяна, Соня сказала, что она на какое-то важное событие не попала, вроде своей презентации. После того, как высохла одежда, Михаил оделся и отправился к парням, пришедшим из леса. Они ходили искать людей, но пройдя очень далеко и ничего не найдя, решили вернуться, идти очень тяжело - трава, кусты, буреломы.
  Солнце светило ярко, становилось все теплей и теплей, приняли решение больше никуда не ходить, а сидеть у вагонов, ждать спасателей. Жажда мучила всех, воду из болота пить невозможно было, она воняла.
  Чтобы найти питьевую воду, Михаил с Николаем решили спуститься по ручью, который вытекал из болота, должен же он куда-то впадать. Один из ботинок Михаила от экстремальных нагрузок расходился по шву, и он слазил к первому вагону, снял с одного из полицейских берцы - размер был подходящий, забрал рюкзак с пистолетом.
  В рюкзаке была неполная бутылочка зеленого чая, книги, блокнот.
  Вытащил книги и засунул туда полотенце, мыло, нож, плоскогубцы, пачку макарон, банку ананасов, пустую пластиковую бутылку из-под минералки. Проходя мимо последнего вагона и заглянув в него, подобрал несколько зажигалок и плоскую бутылку наполненную водкой, большой шейный платок.
  Николай свой рюкзак нес и удочки тоже.
  - Мы же ненадолго, ну до вечера максимум, оставьте удочки.
  - Если найдем воду, там и рыба будет, я вчера к зятю ехал, с ним по утру рыбы половить хотел, вот и половлю, раз до зятя не доехал.
  Михаил берцы одевать не стал, они были мокрые, из-за этого натирали ногу, на голову завязал платок, который защищал от насекомых, куртку снял - в рубашке с длинным рукавом было тепло.
  Пройдя около пяти километров по ручью, остановились у озера с поросшими берегами, в него впадал еще один ручей, вода там была чистая, в отличие от того по которому шли.
  Озеро с непрозрачной водой было довольно глубокое, Николай забросил свои удочки и через несколько минут вытащил карася.
  - Рыба есть, и вода питьевая тоже, всех надо сюда вести.
  Пройдя по берегу, нашли высохшее русло ручья, когда озеро переполнялось, вода текла по нему вниз по небольшой ложбинке.
  Солнце стало садиться, решили назад не возвращаться, а заночевать у озера. Николай пожаловался, что ноги у него болят, и он не сможет быстро идти, а в темноте идти нельзя, можно заблудиться. Он пойдет завтра, остальных приведет к озеру. Михаил должен путь продолжить по высохшему руслу, за спасателями, либо хотя бы на какую ни будь дорогу выйти, остальные никуда не пойдут за водой, только они пошли остальные не захотели. Сказали, что воду из болота профильтруют и прокипятят и от вагонов далеко не пойдут, ведь спасатели вагоны с вертолета увидят быстрей.
  - Миш, ты молодой здоровый, продукты пока есть, пройдись, может, кого найдешь, через пару дней есть будет нечего, и далеко не уйдешь без провизии.
  Развели костер и стали ловить рыбу. Поймали с десяток, зажарили на огне. Совсем стемнело и, увидев движение на берегу озера, обрадовались, что это спасатели закричали: " Мы здесь! Сюда! Помогите!"- На крики никто не отвечал, вблизи них из кустов выскочила собака. Овчарка черного окраса со светлым животом в наморднике и с ошейником, в холке сантиметров восемьдесят.
  - Да это тот пес, иди сюда!
  Михаил подзывал собаку к себе, но она не слушалась. Тогда, взяв в руки кости от рыб, подошел, аккуратно взявшись за обрезанный поводок, подтянул к себе:
  - Не бойся. Только не кусай.
  Аккуратно снял намордник и прочитал надпись на ошейнике "Джек".
  Накормили Джека костями и мелюзгой, он с жадностью хрумкал косточками.
  Натаскали ломаных еловых веток на землю и прилегли на них у костра. Туфли Михаила пришли в полную негодность - завтра придется идти в берцах, поэтому он насадил их на палку, пододвинул к костру. Умылся в чистом ручье с мылом, запах болота почти пропал.
  Николай вытащил со дна своего рюкзака две пачки лапши быстрого приготовления и передал Михаилу.
  - Бери, тебе нужней.
  - Лески и крючков дайте, если что, рыбу поймаю, а то, сколько тут до людей, неизвестно.
  Николай отмотал лески и отдал ее Михаилу, после чего долго рассказывал про свою жизнь различные истории, которые на его взгляд были очень актуальны и интересны. Михаил слушал его и точил свой нож - кусок полотна от станка для распилки рельс длиной двадцать семь сантиметров, шириной три с хвостиком и толщиной три миллиметра. Он скрутил изоленту, служившей ручкой, и плоскогубцами вкрутил в отверстие полотна кольцо от ключей, зажал им два ключа с двух сторон, намотал обратно изоленту на край полотна с ключами. Получился нож с удобной ручкой, лезвием длинной семнадцать сантиметров, заостренным под сорок пять градусов мысом, сторона противоположная зубьям была подточена на наждачном станке, она была тупая в отличие от мыса, которым можно было бриться.
  Пару часов, пока Николай рассказывал свои истории, Михаил точил лезвие ножа о камень. Убедившись, что нож с легкостью резал ветки, вставил его в ремешок рюкзака как в ножны так, чтобы он не мешал движению. В бутылку из-под чая положил зажигалки, чтобы они не намокли в случае дождя.
  Николай оказался мировой мужик - воевал в Афгане, был серьезно ранен, долго лечился, его жена к другому ушла, не выдержав трудностей, после чего чуть не спился. Вытащила со дна соседка, которая в школу пристроила ОБЖ преподавать. Он детей очень любил и втянулся, стал преподавать и с соседкой сошелся.
  Пистолет Николай почистил, просушил, показав как стрелять, передал Михаилу.
  - Мало ли дикие звери встретятся и выстрелом сигнал проще подать, да мало ли что - один идешь - неизвестно где находимся.
  - А вам в Афгане в человека приходилось стрелять?
  - Приходилось.
  Николай начал рассказывать про службу в армии.
  Расположение части было на сопке, вокруг башни сторожевые из различных ящиков наполненных землей и камнями, мешков с песком метров по десять в высоту на них охранным расчетом. По этим башням постреливали, так, для страху.
  На этих башнях в наряде стоять скука. В селении возле местного дома милиции патруль был, пару бетеэров прикрывали школу, медпункт и дом администрации. Из селения никогда не стреляли, договоренность со старейшинами была об этом. Им не выгодно было с нами ссориться - каждый раз патруль привозил в одном из баков по двести литров топлива за которым утром выстраивалась очередь, торговая площадь неподалеку была - мы там горючку и всякую всячину сбывали - доски от больших ящиков, там древесина очень ценилась. А у местных водку, электронику (плееры, телевизоры, видики) покупали.
  Как-то одна из машин колонны, которая проходила по дороге вблизи этого кишлака, подорвалась на мине и нас направили прочесать окраину. Я то молодой еще зеленый после учебки, по духам пару раз со сторожевой башни стрелял, ну как по духам, в сторону кустов и зарослей, где они могли сидеть. Старлей, чтобы зря горючку не тратить, ее было только на дорогу обратно, остальное продали, меня с отделением на окраину отправил. Холодно, в бушлат закутался там днем жара, а под утро холод собачий, так вот: идем мы тихо, чтоб никто не слышал, то там то здесь собаки за забором лаят, на крайнюю улицу выходим, видны заросли мимозы и бурьян из колючек. Солнце только выглядывать стало, у меня автомат с предохранителя снят, патрон в стволе, палец на дужке перед курком, иду чуть слышно, страшновато, нас то всего пятеро, и тут из одного из проулков между заборами дух выходит не спеша, автомат на плече висит, голова тюрбаном замотана и на меня смотрит. Я, недолго думая, на курок жиманул, и очередь в его сторону выпустил, рядом с ним глиняный забор крышиться стал, сам от испуга ломонулся назад, чуть позади боец шел. Стрельба, еще одного чуть дальше в переулке настигли. Подходить не стали к убитым, нас то пятеро и без брони, тут делать нечего, к патрулю побежали, как сайгаки. Подкрепление через двадцать минут к площади подъехало, что - кто, меня сразу в расположение увезли и на следующий день в другую часть перевели от греха подальше.
  Духи те не местные были, к родне схорониться шли после установки мины, а я одного шлепнул и по второму стрелял, командир боялся, что за меня награду объявят родня погибшего, и от греха перевел подальше. Потом много раз стрелял, но издалека и лица никогда не видел, вот так первый раз и произошел. Ни когда не забуду его взгляд, глаза которые мне потом несколько лет снились. Со своими парнями из роты потом встретился, они рассказывали, что ничего и не было. Местным сказали, что тот, кто стрелял из другой части, и кому хотелось с нами портить отношения, торговля шла хорошая они на нас неплохие деньги имели, так по ночам постреливали как обычно и все. Враги врагами, а от барыша никто не отказывается.
  Пес поначалу не подходил близко и крутился в нескольких метрах от костра.
  Затем присел рядом с Михаилом и одобрительно реагировал на поглаживания.
  - Его тоже возьму, собака хорошо слышит и нюх лучше - на людей выведет.
  Михаил долго слушал рассказы и, наконец, уснул. Николай, увидев это умолк и сам попытался уснуть.
  
  
  Наконец люди.
  
  Ступени лестницы родного подъезда. Вот и дверь квартиры - зашел, снял куртку, повесил ее на вешалку что-бы просохла, на улице идет дождь гроза разбушевалась. Ольга сидит на кухне за столом и перебирает бумаги, порывы ветра разбивали капли о стекло.
  - Ты чего не ужинаешь? Давай убирай бумаги и ставь чайник. Я купил твои любимые ананасы для салата, сейчас быстренько его нарежем.
  Ольга с недоумением посмотрела, его она не ждала.
  - Зачем ты пришел? У меня другая жизнь и новый мужчина, я счастлива!
  - Какой еще мужчина? Ты что такое говоришь? Мы же друг друга любим и у нас сын.
  Михаил повернулся, увидел, что ребенок лет семи заходит в кухню. Мальчик был очень похож на него в детстве.
  Внезапно, неведомая сила подхватывает его и сквозь стены дома уносит в небо к облакам, он весь мокрый, ветер его мотает как листок меж облаками. Он падает вниз, вниз и приземляется на поляну с густой травой, пытается встать, но понимает, что получается только на четвереньки, вместо рук лапы как у собаки.
  - Я волк, волк!
  Его нос чувствует запах каждого цветка, травинки, листика, ухо слышит, как на поляне между собой переговариваются звери - ему был понятен их язык. Они начинают ругаться, спорят, что он тут делает, что с ним делать.
  - Убить, убить, убить его!
  Он бежит через лес, горы, болота - догнать не могут. Начинает мучить жажда и у одного из озер ненасытно лакает воду - но вместо прохлады, ощущает только горечь, жжение.
  Михаил проснулся от кашля. Ветер поменял направление и дым от костра шел в его сторону. Он встал и перетащил ветки, подбросил в огонь палок и прилег рядом с Николаем, тот только перевернулся на другой бок в полудреме от шума.
  - Еще и не такое приснится от дыма, надо выспаться, а завтра в путь.
  С такими мыслями он уснул и не просыпался до самого рассвета.
  Открыл глаза, несильный ветер покачивает ветви деревьев, листва приятно шелестит, на небе ни единого облачка, солнце еще не встало, воздух был прохладен и сыр, в костре потрескивали горящие палки, где-то на опушке куковала кукушка. Николай проснулся раньше и ловил рыбу в озере. Джек крутился возле него, ожидая очередную подачку в виде пескаря. Михаил встал, пощупал берцы, они были уже сухие, натянул их и зашнуровал, чтобы было удобно идти, взглянул на свое место сна, которое выглядело как уютное гнездо, которое не хотелось покидать.
  Пожарив пойманную рыбу на огне, Николай почти всю ее отдал Михаилу.
  -Ты ешь, я еще поймаю, а тебе силы нужнее.
  Михаил, попрощавшись быстрым шагом, пошел вдоль русла. Джек какое-то время шел по пятам, а потом стал бегать вокруг, ловя всяких мелких животных.
  - Почему нет спасателей? Как мы все оказались вместе с вагонами в болоте, среди этого огромного леса? Почему все электронные приборы не работают?
  И все, что происходит, похоже больше на сон - бред, но все это так. Если мы, где-то на дальнем востоке или в тайге нашей необъятной родины, то это хорошо. А если нет, тогда что делать, ладно, до дороги доберусь, потом видно будет.
  Остановившись для обеда и разведя костер, Михаил заметил, что идти очень легко и дыхание не сбивается, даже если бежать долгое время. Он несколько раз пробовал.
  - Наверное, воздух чище и кислорода больше, но как объяснить, что прыжки выше не на метр, а на полтора и можешь отжаться от земли одной рукой. В армии только такое делал, но тогда был моложе и легче килограмм на тридцать.
  Сразу съел ананасы, налил воды в баночку, вскипятил на огне, заварил одну лапшу. Смесь приправ с солью добавлять не стал, от них пить захочется. Дождавшись, когда она заварится, с аппетитом ее проглотил, на свежем воздухе она показалась пищей богов. Посидев с полчаса, пошел дальше. Стало появляться все больше лиственных деревьев, среди них росли различные кустарники. По всей земле и некоторым стволам деревьев росли различные грибы, очень похожие на те, которые растут в наших лесах. В низинках - черника, но ягод на ней уже не было, да и на остальных кустарниках ягоды уже почти созрели, попадались небольшие рябины с оранжевыми гроздьями. Небо постепенно заволокло тучами, и пошел сильный дождь, поначалу капли не долетали до земли, их задерживали густые кроны. Лес как зонтик защищал своих обитателей и только шум макушек говорил, что над лесом разыгралась настоящая буря. Воздух наполнился сыростью и лес постепенно весь промок, раскаты грома разносились по лесу и молнии как вспышка фотоаппарата который снимал тучи нависшие над холмами покрытые лесом. Дождь не прекращался несколько часов, но слегка ослаб, перешел в грибной, а к ночи в мелкую морось. Идти стало намного тяжелей, высохшее русло наполнилось дождевой водой, которая стекала грязными потоками отовсюду, захватывая мелкие частицы лесного покрова.
  Весь мокрый и довольно уставший, Михаил развел костер у огромного кедра и сделал шалаш из веток, приложенных к стволу этого векового гиганта. Отварив несколько раз макароны, и щелкая орехи, которые сбил с кедра еще днем, он сушился у костра. Орехи были еще не вызревшие, ядро мягкое и нежное.
  - Комаров хоть нет и то ладно, а дождь рано или поздно кончится.
  Дождь кончился далеко за полночь и все это время Михаил грелся у костра, не спал и размышлял о сне, который он видел прошлой ночью. Он планировал к вечеру добраться до людей, ну край на дорогу выйти, уже ночь, а результата нет! Он очень любил и ценил свою жену, и расставание с ней его угнетало, а все, что происходит вокруг, это не сон. В жизни ему очень часто снились вещие сны, которые помогали ему, предупреждая об опасности или каких -то важных событиях.
  В одном медицинском журнале он когда-то прочитал, что сны являются выражением подсознания человека, которое гораздо сильней сознания. Что означал сон кроме расставания с семьей непонятно, ведь он был насыщен событиями.
  Уснул, и проспал всю ночь, обнимая Джека, который был как маленькая печка. Проснувшись, позавтракал второй лапшой, отправился в путь, по долине в которой тек ручей, смотря, что Джек ловил, в основном это были лягушки. Подумал: "Да, возможно придется и их есть, так как макарон хватит максимум на три дня, даже если сильно экономить". Постепенно ручей, петляющий меж огромных камней, становился все полноводнее, из ключей и родников вода добавлялась. На одной из полян среди кустов рос кипрей, на его макушке еще оставались цветки в которых жужжали пчелы.
  Михаил выкопал корни растения, и хорошо промыв, отварил, по вкусу они напоминали сладковатый картофель. Отобедав, продолжил путь. Небо стало проясняться и появилось солнце, которое прогрело воздух, теплый ветерок проносился меж деревьями и все стало высыхать. Ручей становился все шире и шире, и к вечеру соединился с рекой, текущей с юга на север. Течение было быстрое, вода прозрачная, несмотря на прошедший вчера дождь. Пройдя по левому берегу в воде увидел рыбу. Ее было много - никогда он не видел, чтобы столько рыбы водилось в реке, от темных спин казалась что вода в этом месте реки черная.
  Срезав небольшое дерево - сделал из него удилище, накопав различных личинок, попытался в одной из тихих заводей порыбачить. Но ни одна рыбешка не клевала. Перейдя на место, где течение было сильней, он стал водить приманку вверх - вниз. Ему удалось поймать несколько крупных экземпляров очень похожих на речную форель, но точно определить не мог, так как в жизни речную форель видел только на картинке, а в магазинах продается гибридная, очень крупная. Рыбешки махали своим хвостом пытаясь вернуться в воду и несколько раз попали по носу Джека, который их обнюхивал. Михаил зажарил на костре свой улов, оставив на утро парочку рыбок, собрал большой запас дров на ночь. Тьма окутывала лес, насекомые роем клубились, пытаясь укусить в не закрытые участки кожи, от дыма и жара костра они старались держаться подальше и создавалось впечатления что вокруг костра только эти кровопийцы которые набросятся на человека как только погаснет пламя. Появились первые звезды на небе, вокруг стали раздаваться звериные крики, пение ночных птиц, вдалеке послышался протяжный вой.
  - Только этого не хватало. Может это собаки, но за два дня ни разу не встретил хоть какого-то признака человеческого присутствия - ни следа от техники, ни спиленных или срубленных деревьев - вообще ничего. Да, волки и ни кто другой.
  С пол часа с горящей головешкой собирал ветвистые деревья, укладывал их непрерывным заграждением вокруг костра. Получилось что-то вроде препятствия которое сразу не преодолеешь и наделаешь много шума.
  Достав пистолет и держа его в руках всю ночь, поддерживал яркое пламя, надеясь, что зверей оно отпугнет. Спал небольшими перерывами, Джек свернувшись у ног клубком, смотрел по сторонам и нюхал воздух, вслушиваясь своими большими мохнатыми ушами в темноту леса.
  - Если что, пес первый почувствует опасность и залает.
  Наступило утро, долгое время Михаил искал подходящее дерево для осмотра местности. Могучий кедр был очень высок, пришлось прикладывать к нему из валежника несколько сломанных ветвистых деревьев, чтобы можно было дотянуться до крайних суков. Долго взбирался на его макушку, с нее открывался вид на равнину, покрытой лесом, по которой протекала река.
  Среди небольших холмов блестело зеркало огромной водной глади, до него было три - пять километра, рядом желтое пятно уходило на восток. На севере, сколько можно было видеть, холмы становились выше и выше. На западе виднелись горные вершины с белыми ледниками, но расстояние до них определить не получилось. Сбив шишки с веток, начал спуск. Долго ползал по траве, ища, куда они улетели - трава густая и высокая - ничего не видно. Подметил, что растительность немного изменилась, больше теплолюбивых растений. Все- таки с холмов второй день вниз спускался, там у вагонов в основном хвойные, а тут преимущественно лиственные.
  Почти полный рюкзак шишек собрал, решил сегодня идти с двумя привалами на отдых, ноги начинали побаливать от непривычной нагрузки, в обычные дни он столько не ходил.
  Пройдя вдоль реки несколько километров, увидел среди деревьев силуэты в светлых куртках и пошел к ним.
  - ЭЙ, Я ЗДЕСЬ! ПОСТОЙТЕ! НАМ НУЖНА ПОМОЩЬ! ХЕЛП!
  Но они исчезли среди деревьев, он побежал туда, где они были, Джек убежал вперед.
  - Не может быть, что почудилось, вот и трава примята, ну не мираж же был.
  Кто-то сбоку из кустов выскочил и попытался сбить с ног, но ничего не получилось. Михаил был намного тяжелее нападавшего и только немного отклонился, схватившись за дерево одной рукой.
  - Ты чего? - обратился он к упавшему у его ног человеку.
  На нем была мохнатая безрукавка, на руке намотана веревка. Тут перед Михаилом показался второй, в такой же безрукавке светлого цвета, попытался ударить палкой по голове. Михаил успел подставить руку, и палка скользнула по ней, сорвала косынку с головы и ударила о дерево.
  - Ах ты, сволочь!
  Он ударил наотмашь в область груди, сбив с ног нападавшего, и отскочил в сторону. Одна из ног была запутана - снял веревку и, дернув ее на себя, протащил лежащего с метр. Побежал за дерево подальше, но тот, у которого была палка, бросился наперерез замахиваясь. Михаил, немного подпрыгнув, изменил направление движения, ударил его ногой с такой силой, что он улетел в кусты и, стоная, стал отползать в высокий папоротник который рос огромным одеялом. Его догнал и ударил по голове - нападающий утих.
  Развернувшись, увидел, что первый из нападавших, держа в одной руке нож, идет на него. Удалось схватить его за руку с ножом и выбить его. "Ай, ты тварь, кусаешься." - Михаила укусили за руку, хорошо через куртку, а то бы кусок точно откусили. Дернув за безрукавку и приподняв, ударил о дерево что было сил, "кусавший" упал на землю без сознания. Его длинные светлые волосы, сплетенные в один большей дрэд, лежали на обнаженной женской груди, безрукавка была разорвана и грудь оголена. - "Вот тебе и девчонки". Достав из рюкзака наручники, приковал нападавших к небольшому дереву, за спиной скрестив руки.
  - Пока так побудете, с ума что ли все посходили, я людей тут по лесу как дурак бегаю ищу, а они на меня набрасываются как бешеные собаки.
  У них на ногах были кожаные мокасины, сделанные не очень аккуратно, видно сильно изнашиваются и их часто меняют и, поэтому не придают значения внешнему виду и красоте. Подобрал нож - он был с лезвием из камня и деревянной ручкой, обкрученной кожаным шнурком - " Что за чудо ремесла, интересно что у них тут за соревнования". Михаил услышал, как после громкого лая Джек заскулил. Побежал к нему и обнаружил собаку в трехстах метрах у дерева, такая же девица чуть меньше в размерах, быстро взбиралась по ветвям к макушке. Безрукавка была у нее рыжая, наверно, из меха лисы.
  - Эй, обезьяна, слазь, не бойся, мне нужен телефон, связь, мобил!
  Подойдя к дереву, почувствовал сильный удар под левую лопатку, от которого вынужден был сделать шаг к дереву, чтобы не упасть. В его голове промелькнула мысль: " Это стрела. Стрела. Вот и оперение на конце".
  Обернулся и увидел стрелявшего - он стоял в сорока метрах в черной одежде, за ним с копьями в руках шли пятеро, одетые также. Они быстро направлялись к нему, слева показалась еще одна группа людей, выглядевших так же, все в меховых безрукавках темного цвета с луками и копьями.
  - Вы чего, мне нужны спасатели!
  В этот момент на поляну из кустов выбежали трое в светлых безрукавках, таких же, что и на тех двух, прикованных к дереву. За ними бежали пятеро в черном. Началась драка между этими тремя и остальными. Михаил застыл от неожиданности: двоих проткнули копьями, самый ловкий из троицы смог ранить одного в руку своим копьем, но его сбили с ног и несколькими ударами палки в голову прибили к земле, чем - то, вроде топорика, обезглавили. Михаил медленно достал из кармана куртки пистолет и баллончик с газом; стрела, что попала в плечо, застряла в рюкзаке - она не смогла пробить полотенце. Остальным тоже отрубили голову и вырезали сердца, вскрыв грудную клетку ножами, подняв их вверх, стали кричать. Один из держащих голову, не имел бороду, в отличие от остальных, и, показывая рукой в сторону Михаила, что-то кричал - (этого связать, хороший подарок огненной матери), четверо из толпы медленно стали подходить.
  - Не подходи! Буду стрелять!
  Вытянул руку с пистолетом, показывая его. " Не подходи!" - Левой рукой вытащил свой нож, держа его вдоль руки, вместе с баллончиком.
  - Что делать? Их слишком много, хоть и уступают мне в размерах, и у меня пистолет, но они не останавливаются. Если побежать прочь, копье либо стрела догонит. Напролом, стреляя и баллончиком в глаза, начнется суматоха - и тогда бежать со всех ног через кусты, чтобы тяжелей было попасть в меня. Да, только так и никак по другому.
  Брызнув из баллончика, отскочил в сторону, выстрелил в одного - попал, черный упал. С криком во все горло "Разойдись!" двинулся вперед, выстрелил еще и еще. Баллончик не отпускал, направил в толпу - они попадали, как и те, в кого стрелял. Снова вперед, еще выстрел. Снова, снова кто-то схватил за ногу, полоснул его ножом по шее, еще выстрел.
  Все, патронов нет, кончилась обойма, схватив копье, бросил в стоявшего с луком, он хотел выстрелить из него. Копье проткнуло человека, как игла ткань вместе со стоящим следом за ним, схватив другое копье, насадил, держа перед собой еще одного, пригвоздив к дереву на высоте двух метров.
  Кусты, нырнул в них, побежал, наткнулся еще на троих и баллончиком в них - они попадали с воплями, держась за лицо. Схватил у них копье и побежал дальше, еще двое - копье в живот одного и ногой в грудь другого - он отлетел в сторону как мячик. Бежал, бежал, бежал - ветки, трава, несколько раз упал, увяз в какой-то ямке, нога вся мокрая, снова бежал, бежал. Шум и крики стихли. От возбуждения и бега все плыло, и еще этот газ, от него слезились глаза, уши заложило, дыхание было частое, в висках чувствовался пульс, вкус крови на языке, увидев небольшой ров с высокой травой, прыгнул в него. Скатился по поросшему склону, чуть руку не вывихнул.
  Сидя в траве, стал осматриваться.
  Во рву сидели на земле связанные несколько человек, руки примотаны к шесту, а во рту кляп из травы. Их охранял кто-то с палкой в руках, он попытался ударить ею, но от струи газа упал и стал кататься по земле.
  - Что происходит, что за бред? Если они связаны, значит, они против тех, кто нападает на меня. Подбежал и ножом разрезал путы. Они накинулись на человека, катающегося по земле, и связали его. Один из освобожденных - высокий и спортивного телосложения, подошел к Михаилу, что-то спрашивал. Это была девушка - ее ярко голубые глаза смотрели на Михаила, брови густые и черные сдвинулись, она очень раздражена. Светлые волосы, заплетенные в несколько дредов, спадали ниже плеча за спину, лицо было очень красивое, губы яркого красного цвета, из-за рассечения или от природы. Ее одежда тоже была из меха, но другого животного, прикрывало тело от плеч, почти до колен.
  - Я тебя не понимаю! Не понимаю, люди там! Там!
  Михаил указал ей руками туда, откуда прибежал.
  - Волчица, он разговаривает на другом языке. Видишь, он ранен, кровь на нем.
  - Да вижу - Клык. Спасибо, что нас освободил, мы к своим.
  - Перо, Река побежали, Ива останешься здесь с ним, и за Воительницей проследи.
  Светловолосая что-то сказала другим и, схватив палку, вместе с остальными, кроме одного, убежала. Оставшаяся явно была женщиной в положении, судя по выпирающему животу, она, присев у связанного, отрезала с небольшого дерева ветки ножом, заострив макушку, сделала что-то в виде копья.
  Михаила от запаха и вида крови на руках стало мутить, куртка тоже была залита кровью и порвана в нескольких местах. Он, словно одержимый, рвал траву и вытирал с себя кровь, сел на землю и, как в тумане, стал осмысливать что происходит.
  - Я убил человека! Человека! Несколько человек - сколько не помню. Да за это меня осудят лет на двадцать. Какая самооборона, все разом покажут, что я в них стрелял и резал, а они просто прогуливались по лесу, собирали грибы, ягоды и на меня не нападали, ведь у них, кроме смешных допотопных орудий, ничего нет. Ничего себе нет, а те трое, которым головы отсекли - они были не куклы бутафорские, меня точно посадят. Если не на зону, то в психушку, как маньяка или психа, и судить будут по законам той страны, где мы оказались, а может и казнят за такие преступления, в Россию точно не попаду.
  Дрожь напала на него, руки тряслись, по телу тек холодный пот.
  - Все, вся жизнь в прах - ни дома, ни семьи, ни нормальной работы; да работу найду, чтоб прокормиться, а если с семьей разлучат, Ольгу потеряю, жизнь калечить не стану, скажу, чтобы без меня по-новому начинала. Вряд ли лет пять дадут, а больше никто одиночество не выдержит.
  Джек подбежал и, присев рядом, стал зализывать раны, беременная смотрела на него и хотела ткнуть его своей палкой.
  - Не трогай его, он со мной!
  И придвинув Джека к себе, стал его гладить. Дрожь прошла, очень хотелось пить. Достал бутылку из кармана рюкзака, стал жадно пить, вода лилась по губам, шее, куртка на груди намокла. "Ты будешь?"- протянув беременной, она кивнула и подставила ладони. "С бутылки удобнее," -
  она не шевелилась. " Ну, в ладони так в ладони," - налил полные, она их поднесла к лицу, наверное, умыться хотела - нет, прикоснулась губами и выпила!
  - Еще будешь? Еще? Еще? Ну, не хочешь - твое дело.
  Взглянул на связанного - он стонал, лицо опухло, все красное, грязное, скривилось в муках.
  Подошел и аккуратно его умыл, опасаясь, что может укусить.
  - Да, это тоже женщина!
  Довольно молодая, ее грудь выпирала сквозь безрукавку, волосы темные длинные.
  Достал запасную обойму и перезарядил пистолет.
  Послышались шаги и на краю рва показались несколько человек: те трое, что убежали и с ними еще двое. У одного была рассечена голова и кровь залила шею и плечи, из ноги другого торчала обломанная стрела. В руках у всех были копья, ножи, у голубоглазой незнакомки лук и несколько стрел.
  - Я защищался, они сами нападали! Сами!
  Но никто не стал слушать, а направились к Джеку, который зализывал раны. Беременная что- то крикнула и они, взяв связанную под руки, стали уходить, махнув рукой Михаилу.
  - Идти с вами? С вами?
  Указывая жестами на себя и на них, попытался объяснить Михаил. На него никто не смотрел, и он отправился за ними.
  - Джек, пошли! Пошли - рядом. Рядом!
  Все громко кричали (воительницы, общий костер, общий костер у реки, людоеды- наши враги), шли по лесу и набрели на то дерево, с двумя, прикованными наручниками, попытались их расцепить. Девушки пришли в себя и не двигались, несколько ножей сломали, пытаясь разрубить наручники.
  - Что вы делаете? Не надо! Только в замочную скважину не суй.
  Михаил достал ключи и расстегнул один из наручников, отвел к связанной и сковал снова, теперь уже троих вместе.
  Снова все пошли по лесу - один убежал, оставшиеся переговаривались.
  - Ива, он кто?
  - Не знаю, он нас освободил, и волк его слушается, воды мне дал и воительниц он пленил.
  - С чего взяла?
  - Одну из них он излечил и эту веревку, о которую ножи ломались - только он разрезал.
  - Олень, он наш язык не понимает и вооружен только ножом и камнем; не опасайся его - он, вроде, тоже с людоедами бился, вон его нож весь в крови.
  - Но он очень здоров - как мув.
  - Олень, что с остальными?
  - Все мертвы, на нас напали людоеды у убитых оленей, и вдруг воительницы появились с людоедами, начали биться, мы вдвоем смогли ускользнуть.
  Дойдя до реки и, усадив пленных в яму, стали осматривать раны.
  Михаил отмыл руки и нож, пистолет убрал в карман, нашел родник и вдоволь напился холодной воды, набрал бутылку.
  Стрелу выдернули и на рану наложили травы, замотали веревкой.
  Рассечение головы стали ощупывать пальцами.
  - Вы, что делаете! Не трогай! Руки грязные.
  Оттолкнув голубоглазую от раненого, Михаил промыл рану родниковой водой из своей бутылки. Ему не мешали, раненный попытался встать, но Михаил его удержал: " Куда? куда! Сиди, сейчас помогу."
  Рана была большая, и часть кожи болталась, оголяя кость черепа.
   - Так, дело плохо.
  Достал иглу с нитками, которые нашел у рядового в кепке, когда вытаскивал из первого вагона, облил их из бутылки с водкой; и растер водку по рукам, сунул в зубы раненому палку, но он отвернулся. - "Прикуси, смотри вот так." И сам, прикусив палку, опять сунул раненому, тот прикусил, Дмитрий сделал несколько швов пока нить не кончилась.
  Затем, прижав рукой, чтобы раненый не вырвался, плеснул на рану водки - тот взвыл зубы врезались в древесину палки.
  - Ничего, ничего, до свадьбы заживет.
  Обмотал рану косынкой, подложив под нее чистый платок.
  Голубоглазая стояла не двигаясь рядом, и смотрела. Михаил увидел, что и у нее тоже есть рана на руке, кровь текла от предплечья по руке, капая с пальцев на траву и опавшие листья.
  - Что, тебя тоже перевязать? Только чем.
  Снял с левой руки платок, ссадина уже почти зажила, промыл его и, подойдя к ней, перевязал рану с той травой, что девушка прижимала. Омыл ее руку водой, смыв кровь и грязь. Девушка все воспринимала с благодарностью говоря отдельными непонятными для Михаила фразами.
  Отойдя в сторону, стал собирать ветки для костра, все наблюдали за ним как завороженные, когда пошел дым и языки пламени показались из щепок, которые он настрогал из сухой палки, все разом крикнули одно слово: "Олей (огонь)!" - и подошли к костру.
  - Попроси огня из его костра. Он даст, он ведь нас лечил.
  Волчица подошла и рукой показала на костер.
  - Чего тебе, огня, бери не стесняйся.
  Михаил присел рядом с костром и стал сушить свой мокрый ботинок. Он его намочил когда убегал от тех в черном, наступив в глубокую яму с водой.
  Остальные разговаривали между собой вблизи костра, спорили, не понимая слов можно было сказать что беседа была эмоциональной и жесткой.
  - Они как дикари каменного века - оружие все из камня, грязные ногти, волосы, шкуры вместо одежды; огонь - как заколдованные рассматривают. Значит, цивилизация далеко и можно попробовать отмазаться: пули вытащить из убитых, гильзы собрать, если что, отнекиваться. Пистолет выкину, когда до кого-нибудь нормального доберусь, а то еще и эти захотят убить. Если спросят после разбирательств, куда делся пистолет, ведь, Николай в курсе, что он у меня, скажу, что местные забрали, когда только их встретил.
  Послышался крик птицы, в ответ сидящие повставали, раненный в ногу спрятался за дерево с луком, другой подошел к скованным с ножом в руке.
  Показались трое с копьями, у одного на шее висел каменный наконечник стрелы, это была мускулистая женщина среднего роста с темными волосами, она стала кричать.
  - Я Стрела, старшая дочь матерей-воительниц пяти костров!
  - Мы пришли к костру переговоров.
  - Волчица, ты веди переговоры, ты дочь Белой волчицы и они тебя послушают.
  - Я Волчица, охотница Снежных волков, зачем вы на нас напали!
  - У нас мало охотников и мы пошли за ними, тут людоеды на нас напали и мы потеряли много сестер, а несколько пропали.
  Жестами рук стала показывать количество погибших и пропавших.
  - Пропавшие сестры - пленницы Черного волка - он гость наших костров.
  - Я хочу оспорить пленных с ним.
  - Это твое право!
  Скованных привели и усадили у костра в ногах Михаила, он заподозрил неладное, достал нож и пистолет, баллончик был полностью пуст, Джек сидел рядом и настороженно посматривал на вновь пришедших, их запах ему не нравился он рычал и скалил зубы.
  Стрела вышла и, воткнув копье в землю, стала подходить ближе, достала каменный нож. Джек зарычал, приготовился к прыжку, прижался к земле и готов был вцепиться своими клыками в противника.
  - Не надо, не надо - это он! Он и его волк!
  Из кустов вдали выбежала с криками та, в рыжем, что на дерево взбиралась.
  - Стрела, не надо, он всех убьет, он не испугался отряда людоедов и перебил их как овец!
  Женщина с наконечником стрелы остановилась и внимательно осмотрела Михаила, его огромный рост и сильные длинные руки в которых он держал нож и незнакомый для нее предмет черного цвета, отогнали мысль с ним сражаться. Он был почти весь заляпан кровью врагов, а на нем самом никаких ран не было. Его ярко синие глаза смотрели за каждым ее движением, стоял он боком, а руку, в которой был нож, убрал так, чтобы не было видно.
  "Он очень опытен в схватках, мой нож он видит и сможет мне нанести неожиданный удар своим ножом. Волк, который у его ног, в меня вцепится, и я не смогу даже его ранить."
  - Ваш гость великий охотник - он перебил людоедов, а некоторым в насмешку выколол глаза, мы их потом нашли и добили. Если бы он этого не сделал, наши кости могли бы сейчас глодать людоеды. Я отказываюсь от спора с ним и прошу разговора с Белой волчицей - у меня слово от Старших матерей.
  - За ней послали, у наших костров охотники тоже имеют слово, и они прибудут тоже. Давай пока отправим мертвых к предкам.
  - Согласна, позволь пока полечиться раны живым огнем.
  - Добро, огонь костра переговоров всегда лечит раненых.
  Из леса пришли оставшиеся воительницы и, раскалив в огне наконечники копий, прижгли кровоточащие раны нескольким из своих раненых сестер.
  Михаил увидел, что обстановка успокоилась, многие расплетали друг другу подобие кос и снова заплетали новые. У голубоглазой, вместо одиннадцати, стало тринадцать и у остальных число кос увеличилось.
  К нему подошла и протянула руку с переплетенными маленькими косичками, связанными в одну большую косу, та, в рыжей безрукавке. "Прошу,тебя великий охотник относится к моим плененным сестрам с достоинством." Он взял подарок и, подсчитав, что косичек двадцать одна, передал ее троице скованных, которые сидели рядом. Они взяли молча и переглянулись, что-то шепотом стали обсуждать. Все остальные тоже обратили внимание на то, что Михаил отдал косички пленным, но не подали вида.
  - У него короткие волосы и косы он не заплел, наверное, пришел из мира предков.
  - Или его считали мертвым и туда отправили. Но зачем он отдал свой знак нам.
  - Черная кошка, я как-то увидела у него косичку из волос солнца на шее, видела только маленький кусочек, узелков там было четырех рук.
  - Белая птица такое же, что и на пальце?
  - Нет, волос тот, но там узелки, а это гладкое.
  - Лоза, наверное, узелок - это убитый враг и у него их очень много.
  - Эй, пленные замолчите, он вас пощадил, но может и передумать, Стрела отказалась вас оспаривать и вы его собственность.
  Затем все отправились собирать мертвых. Воительницы собрали своих, и, срезав с головы волосы, раздели, стали петь песни, которые больше походили на детский плач.
  Снежные волки со своими воинами поступили точно так же, но пение напоминало вой собак, от которого Джек завыл им в унисон. Сорок три людоеда собрали несколькими кучами, срезав волосы, отрубили головы каменным топориком и насадили их на колья. Собрали все оружие, наконечники сломанных копий, стрел, уложили с волосами в тюки из шкур. Троица в наручниках несла огромную поклажу, двух оленей, что были добыты Снежными волками, забрали.
  - Так, гильзы все подобрал, Джек-молодец, натаскан на поиск взрывчатых веществ - все нашел, пуль только шесть, остальные на вылет. Но здесь что-то не так, они сами как звери над телами глумились и не закопали, а бросили. У тех, что в светлых шкурах - одни женщины, белья никакого нет кроме шкур. Надо выяснить, что происходит. Гильзы и пули в реку брошу, чтобы не нашли даже с собаками, ну-ну бросишь тут, за мной следят как за шпионом, что я делаю - куда хожу, отлить не дают спокойно. Пойду в заливчик реки, вроде помыться и там их выкину по-тихому, надо голышом, чтобы девки не смотрели, здесь кроме меня только трое мужчин, и то один паренек лет четырнадцати.
  Захвачу мыло, полотенце и в путь.
  Подойдя к заливу, потрогал воду.
  - Брр-р, ух холодная зараза, ну и что, не замерзну.
  Разделся и принялся раз за разом намыливать руки, голову, смывая остатки крови, отстирал пятна на одежде, гильзы с пулями аккуратно на дно опустил, когда смывал волосы.
  - Сволочи наблюдают, троица сидит за кустом, это что еще за фигня!
  На берег пришла голубоглазая и, сняв шкуру, голышом прыгнула в воду. Ее тело было очень подтянутое, ничего лишнего. Плавала она очень быстро и ныряла на долгое время, стараясь поближе подплыть и прикоснуться рукой до тела Михаила.
  - Да, красивая, вижу, специально, наверное, сюда пришла поплавать себя показать, да и троица тоже оголяется, а как вы плавать будете с наручниками? Я их не сниму.
  Михаил рассмеялся и вылез на берег, вытерся полотенцем, пошел к костру, стал сушить одежду. Рядом с костром оленей уже разделали, и одна из ног жарилась на огне, внутренности выпотрошили и, промыв в реке, уложили в желудки, мясо уложили в шкуры. Все отправились отмывать шкуры погибших от крови, после чего развесили их на палках для просушки.
  Солнце почти село, все вернулись к костру, Волчица протянула Михаилу оленьи семенники, он их принял. Несмотря на все произошедшее, мертвых людей и зверства, ему страшно хотелось есть.
  - Блин, мясо не дали, а яйца получи, деликатес конечно - но мясо лучше, сама вон сердце на огне жарит.
  Михаил закатил в костер камень рядом с тем местом где Волчица готовила еду первого охотника, в воде промыл семенники и нарезал их пластами. Начал обжаривать на раскаленном камне, как на сковороде, кедровые орешки покрошил и приправу от лапши добавил. Обжарил все, разделив на четыре порции. Поднес на листьях другим мужчинам.
  - А вдруг отравлены? Тогда они не возьмут. Взяли, все в порядке, очень ничего получилось, как от шеф- повара в испанском ресторане.
  Мясо срезали пластами по мере его готовности и, посыпая солью, которая хранилась в солонке из маленькой тыковки, подавали всем. Очень вкусный этот олень оказался, с сочным мясом. Джеку кинули несколько кусков менее съедобных - он их проглотил и довольный сидел у ног Михаила.
  Подготовившись к ночлегу, Михаил долго колол орехи и рассматривал окружающих - они сидели группами и беседовали.
  - Волчица, он здоров?
  - Да, я его хорошо рассмотрела: нет никаких болезней, шрам на животе небольшой, глаза днем как у меня были, а сейчас зеленые как у змеи, такое я ни разу не видела. Он хорошо сложен, высокий, сильный - людоедов с легкостью в кучу скидывал. Вот только лицо без волос и на голове короткие, такие как и на груди. Зубы хорошие, мясо как волк разгрызал и пахнет от него только костром и ничем больше. Наши традиции знает, с Вепрем и Оленем камнями жизни поделился, воительницы его боятся и не станут нападать на него и на нас, ведь они думают, что он гость наших костров.
  - Вот, пускай и думают, а ты его попытайся завлечь к нашим кострам хоть на время. От него сильные волчата родятся. Он уйдет в свое племя к своему костру, но его сила останется у Снежных волков. Главное, чтобы его охотницы не кинули нам вызов, а то, если они такие как он - нам придется плохо.
  Река посмотрела в сторону, где сидел Михаил, и снова удивилась его огромному росту.
  - Тебе просто говорить - завлеки, сама волчонка скоро родишь, он не такой как наши охотники, и если что, меня убьет одной рукой. Посмотри, я ему по плечо и он шире меня в два раза, а я самая крупная из охотниц.
  - Ты что, воительница? С ним биться ради касания? Прикоснись к нему и покажи, что от него хочешь. Вепря к костру я так и привела от костра ничейных, ведь они тоже с нами хотят общаться и жить.
  - Но Вепрь один из наших и знает правила наших костров, а он чужой. Ну, ничего, он засмеялся, когда я его рассматривала, значит, тоже меня рассмотрел - ведь у меня большие бедра и грудь полна для вскармливания волчонка. И хорошо, если его уговорю, ведь я не касалась еще ни с кем и возьму его силу для всех своих будущих волчат.
  У соседнего костра сидели двое раненых мужчин и паренек.
  - Вепрь, что Черный волк тебя излечил?
  - Не знаю, но его вода как огонь обожгла рану и она не умирает. Взгляни, что там. Ну что, видишь, она здорова? - Один из собеседников внимательно рассматривал швы на ране. - Олень, что молчишь, говори, что там?
  - Да, все хорошо - она здорова.
  Несколько воительниц с ловкостью кошек залезли на деревья цепляясь за кору стволов, им передали луки и несколько стрел. Они как пауки обкрутили небольшими веревками ветки и уселись на них, иногда издавая уханья совы, так они переговаривались меж собой обращая внимания на ту сторону, где в зарослях леса шумела птица, или раздался шум упавшей или треснутой ветки. Всю ночь горели яркие костры, Михаил уснул с оружием в руках.
  
  Деревня.
  
  Солнце светило ярко, небольшие облака иногда его закрывали и над лесом появлялись тени, пришли еще люди. Двое из них стояли у костра и беседовали с теми, кто был в светлых шкурах.
  Это были мужчина и женщина с седыми волосами, лет пятидесяти, очень крепкие телом, на их груди были какие-то бусы из зубов.
  - Я Белая волчица.
  - Я Белый волк.
  - Я Стрела, у меня слово для Вас от наших Старших матерей. Просим на одну зиму у вас охотников для наших костров. У нас охотников осталось мало, и рождаются больные или мертвые детеныши - многие воительницы много зим не рожали, а молодых воительниц некому осветить первой лаской.
  - Не дадим! Охотников у наших костров тоже мало, один на семерых, много их погибло в схватках с людоедами. Мы просили вас три зимы назад о помощи, но вы не пришли. Можем помочь поймать тех людоедов, что ушли на другой берег. Их по следам пятеро, а раненные пока побудут у наших костров, наберутся сил.
  К отряду Стрелы присоединились десяток охотниц белых волков, и они ушли на правый берег реки, остались только двое сильно раненых, которые не могли идти быстро, и та в рыжей безрукавке.
  Все пошли через лес, Михаил шел с ними.
  - Надо язык изучить и порасспрашивать, где цивилизация, куда идти, эта голубоглазая вечно рядом и, что-то на своем языке говорит, ее и поспрашиваю.
  Достав блокнот из рюкзака, начал составлять разговорник, показывая на предметы и слушая те звуки, что произносила Волчица - он догадался, что ее имя звучало Ауи, и несколько раз показывал на нее и произносил его. Убедился, что не ошибся, затем неоднократно произнес свое, и она тоже поняла, что его зовут Михаил. Волчица-Ауи, услышав его, подумала, что, наверное, это мув, но на его языке.
  К полудню вышли из леса на поле, поросшее высокой травой, и, двигаясь по его краю, прошли еще километров десять, сделали привал, развели костер, используя угли, которые несли в черепе небольшого животного.
  Приготовили мясо, поели и отправились дальше - углубились в лес, вышли к берегу реки. Пройдя по левому берегу еще какое-то время, вышли к селению, оно располагалось у подножия огромного скалистого холма. Несколько десятков пещер в склоне были обитаемы - хижины, представляющие собой большие птичьи гнезда, дымились. Михаила отвели к одной из пещер и знаками показали, что он должен спать тут - она была небольшая, метров семь в длину и три-четыре в ширину, позволяла стоять в ней в полный рост. Ее стены были разрисованы силуэтами различных животных, потолок покрыт сажей, костер перед входом давно не разжигали, и земля поросла травой. Троица скованных ходила за ним по пятам и это его начало раздражать, он им поручил приносить дрова к пещере из леса, сходил несколько раз с ними, нагружая их и себя, затем отправил одних, а сам пошел по селению. Дымящиеся хижины оказались коптильнями, набитыми нарезанными кусками мяса и небольшими рыбинами. Возле них была огромная ванна из ствола дерева с солено-травяным раствором, в ней замачивались новые припасы. На шестах растянуты шкуры различных животных: от белки до огромных, может быть, коров, лосей или лошадей. Вся земля под ногами состояла из какого-то мелкого мусора: ломаных костей, раковин различных моллюсков, ореховых скорлупок, сухих веточек, трав, втоптанных в землю. Женщины и дети ходили с корзинами, наполненными различными корнями и плодами. В селении было около ста взрослых и множество детей различного возраста. За Михаилом ходил Джек и все, кто его видел, произносил звук "аувв" и показывал пальцем. Собралась огромная толпа зевак, Ауи подошла вместе с Белым волком и волчицей и знаками пригласила к костру, который горел у огромного белого камня, очень странной формы с ровными гранями. Камень был как двух этажный дом и из мрамора.
  - Где люди, полиция, шериф, пипл, телефон, вот мобильник.
  Вытащил из рюкзака свой телефон, стал его показывать.
  Никакой реакции не было, все смотрели, что он показывал, и молчали, прочитал несколько фраз из блокнота и только, когда по логике составил звуки местных слов, ему стали отвечать.
  - Ауи, он хочет сказать, что его племя многочисленно, и заключает с нами мир.
  Наверное, головешка в его руке означает, что они ушли из своих лесов и хотят найти новые места для своих костров.
  - Белый волк, он один из посвященных мудрости рождения огня, вчера он оживил языки пламени после схватки с людоедами и поделился с нами.
  - Еще бы, вы сами у него отобрали бы, если он не дал его, хоть он и как мув.
  - Если его племя ищет место для костров, то их можно направить к озеру - там они прокормятся и нас от людоедов прикроют, там за озером их леса начинаются.
  - А мы пойдем к большой воде и там перезимуем.
  - Дочь моя, пойдешь с ним и проследи, чтобы они дошли до озера.
  Михаил вслушивался в непонятные слова и думал:
  - Они не знают где города, жизнь и даже письменность для них не знакома, все в селении природного происхождения - металла, пластика, стекла нет, даже глиняных чашек нет.
  Мы здесь застряли надолго и наверное все таки мы не на Земле, а где то в другом месте, сутки длинней, луну за четыре дня так и не увидел, гравитация слабей чуть-чуть. Ну и что, что природа похожа, звезды там где надо и солнце, такое как было. Все-таки, что-то из того, что обсуждали из фантастических теорий, наверное, правда. Камень, тот в болоте, очень необычный - идеальная сфера, от удара мох слетел с него, а отметин не осталось. В рельсах как в зеркале можно было отражаться и земля отличалась, полоска, дугой уходила, постепенно сужаясь.
  Надо возвращаться к своим и все им рассказать, про мертвых скрою. Они не поверят и, как бараны, будут сидеть у вагонов ждать спасателей, с голоду пухнуть и за еду драться. Когда им говорил, что вокруг лес, они меня за дурака приняли, на смех подняли, за психа посчитали. Обману, скажу, что местные жители пошли за помощью, но она придет через несколько недель, а пока они помогут нам. Кто нам поможет? Они - наврядли! Они сами себя кормят и, не согласятся нас кормить. В селении все работают от мало до велика, и все стройные, с лишнем весом никого нет.
  Можно силой заставить. И что дальше? Сбегут от нас и лови их по лесам. Надо с ними договориться за металл или за что-то другое, провизию покупать. Правильно, хоть за украшения - обручальное кольцо на пальце у них огромный интерес вызвало. Жизнь наладить нормальную, цивилизованную, там решим, что делать дальше.
  Михаил дошел до своей пещеры с куском мяса, который ему вручили, разжег костер, начал его готовить. Троица сидела у огромной кучи дров. Они принесли много различных, явно пригодных для питания, корней, ягод, плодов, грибов, орехов.
  - Давай руки, освобожу.
  - По нужде ходить втроем неудобно, руки они не моют и воняет от них не фиалками, но нигде не видел остатков жизнедеятельности - они его все прикапывают, не то, что мы, загадили ближайшие кусты, что пройти нельзя, и вонь стояла.
  - Вы свободны, идите к своим.
  Троица не уходила и показывала на тюки, что-то тихо говоря.
  - Наш хозяин! Нам нужны орудия, чтобы выполнять твои поручения, позволь взять из твоих вещей.
  Михаил кинул тюк к ним, они развязали его и взяли по одному ножу и наконечнику, копья, несколько наконечников стрел, связав тюк, занесли в пещеру, уселись рядом.
  - Ну, не хотите уходить, со мной поболтайте.
  - Я Михаил, Ми-ха-ил, Михаил!
  Никфи (черная кашка), Лиля (лоза), Экиа (белая птица) - они были молодыми мускулистыми девушками, чуть ниже плеча Михаила. Волосы Никфи были черные как ночь, глаза карие, у остальных серые и волосы светлей.
  Михаила интересовали рисунки различных животных на стенах пещеры, и он с горящей палкой, прошелся по ней, показывая на изображения животных. Лошадей, оленей, лосей, коз, овечек, косуль, медведей, волков - всех этих животных он узнал, но одно изображение его смутило - оно очень было похоже на буйвола, зубра, бизона или корову. Он показывал на рисунок - девушки произносили слово мув, мув. Как называются животные, он переписал, их названия совпадают со звуками, которое они производят. Проболтали с ними почти всю ночь, пока не съели все мясо вместе с тем что они принесли из леса, луковицы дикого лука они ели как конфеты. Даже Михаил оценил вкус тех продуктов что они принесли. Михаил осмотрел ушибы девушек, которые он им нанес, и искренне их пожалел. Так вышло, что знакомство состоялось при таких странных обстоятельствах.
  Михаил долго ворочался на подстеленных под ним шкурах - ему не спалось, голова шла кругом от событий и он понимал, что все, кто были в вагонах - они все теперь обречены жить в этом новом мире, он больше никогда не увидит своего сына и любимую. Пытался думать о чем-то другом, ничего не получалось, от таких мыслей его кровь закипала, в памяти возникал тот запах волос, который он обожал. Ольгу он мог найти в любой темной комнате по ее приятному запаху, от которого ему становилось спокойно и хорошо. Он больше никогда не услышит ее голос, смех Ромки, когда его начинаешь щекотать за пяточки, которые торчат из-под одеяла. Ему хотелось выть, выть как собаке, как волку, выть - выть как угодно, но только чтобы все это было сном все - все вокруг.
  Проснувшись от лая Джека, который рычал на Ауи и двух незнакомых девиц, они были младше ее на несколько лет, при этом довольно рослые. У всех небольшие свертки, в которых было вяленое мясо, жестами они показывали, что надо идти. Михаил пошел за ними. Никфи и остальные хотели взять тюки, но он им показал их оставить.
   - Брось этот хлам, не надо, я лучше вам дам.
  К полудню пришли к тому месту, где он их первый раз повстречал. Затем пошли по пути, откуда пришел Михаил. Его следы они видели, как будто они помечены яркой краской, Михаил замечал только сломанные ветки, которые он оставлял, идя по лесу, и зарубки на стволах деревьев. Разведя костер, устроились на ночлег на поляне с кипреем. Недалеко от поляны, в дупле одного из деревьев, Михаил заметил пчел, которые там устроили себе дом.
  Он часто с дедушкой лазил к пчелам и знал, как с ними обращаться, но тут не было ни специальной одежды, ни инструментов для общения с этими очень полезными насекомыми, приносящими людям много вкусного. Михаил пристроил к стволу, где были пчелы, дерево из валежника, и попытался по нему взобраться - получилось, и можно было дотянуться до сот с медом, которые были спрятаны под корой. Несколько пчел ужалили его, пока он лазил и устанавливал упавшее дерево.
  - Не сердитесь ребята, я вас ограблю, но только немножко.
  Потом он разбросал дымящиеся головешки вокруг дерева чтобы дым окутал улей, долго водил головешкой возле себя и у входа в дупло, чтобы дым был везде, пчелы его не кусали, а занимались спасением от пожара. Ему удалось оторвать несколько больших языков сот, наполненных медом и пыльцой.
  На то, что делает Михаил, все смотрели издалека и не подходили, опасаясь, что их покусают пчелы. Когда Михаил вернулся к костру, то раздал по куску сладкого лакомства каждой из спутниц, они его тщательно рассматривали и, не увидев на нем следов от укусов, тоже пошли к пчелам посмотреть, что он с ними сделал, почему они не кусали его.
  Мед им очень понравился - они редко его пробовали из-за злых хозяев этого лакомства, к пчелам лазили только когда были морозы и пчелы не могли летать. Михаил воск, который не годился в пищу, выплевывал на лист лопуха, девушки сначала съедали воск, но потом тоже стали сплевывать воск на листья. Весь воск он потом переплавил в небольшой впадине на камне, который лежал возле костра, для чего он ему нужен - он точно и не знал, но в голове крутилась мысль сделать свечку, воск был грязный, и фитиля не было, но, может, сгодится волокно от растений, если его высушить и скрутить?
  - Ладно, потом сделаю, когда до вагонов дойдем.
  
  
  
  
  Не все так просто в новом мире.
  
  
  На следующий день продолжили путь вверх по долине, троица сделала себе копья и луки. Тетиву изготовили из своих волос, сплетя их в шнурок. На одном из привалов они убежали, и Михаил подумал, что никогда больше не вернутся, но через пару часов они нагнали шедших, неся двух небольших коз.
  Ближе к вечеру подошли к озеру, где дымилось множество костров. Все обступили пришедших, и стали расспрашивать, где спасатели, кто эти люди которые пришли. Михаил быстро рассказал все, что планировал, всю дорогу до лагеря он размышлял над теми словами, которые он должен сказать и какие вопросы ему могли задавать, что надо отвечать. Такой методикой он пользовался почти всю жизнь, заранее просчитывая вероятности развития событий, и очень часто угадывал. Люди хотят услышать то, что они сами хотят, их правда не интересует, им хочется всегда подтверждать то, что они думают. Николай его отвел в сторону и вместе с Артемом, Игорем и Максимом стал рассказывать, что была драка с поножовщиной и стрельбой, южные парни стали отбирать удочки у ловящих рыбу. Быстро сориентировались и, объединившись, они решили забрать единственный источник добывания пищи, заявив, что они очень голодные, и ждать, когда им дадут рыбу не собираются. Витя и Денис умерли от ран, у многих порезы и огромные гематомы.
  - Да их всего было тринадцать, что вы справиться не могли, что ли.
  - Какой там справиться, у всех ножи, пистолет травматический, а приезжие с востока не стали с ними драться, смотрели со стороны.
  Действительно драка была серьезная, у Артема лицо было побито, что придавало его азиатской внешности устрашающий вид, по национальности он был калмык, довольно высокий, и при этом атлетически сложен.
  - У меня есть пистолет, и они больше не нападут.
  Михаил вытащил и показал его. Игорь сказал, что они ушли на противоположный берег и с остальными больше не общаются.
  - Свет, что там с Алексеем и остальными ранеными.
  - У всех дела нормально, кроме Алексея - у него гангрена начинается, и если он в больницу не попадет, то умрет от заражения.
  Коз стали жарить на костре и через некоторое время южные парни подошли организованной толпой, потребовали отдать им мясо. Женщины стали на них кричать, что они изверги, Максим и Игорь стали на них орать, чтобы они убирались к себе в горы, всячески стараясь их задеть и оскорбить. Местные девушки отошли все в сторону и смотрели, что происходит.
  - Эй ты, иди сюда, рассказывай, когда спасатели прибудут, это ты за ними ходил.
  - Я тебе не ты.
  - Да, что ты там лепечешь. И мясо нам отдавайте.
  - Ты, шлюха, заткнись.
  Один из подошедших вытащил пистолет и стал им размахивать.
  - Ну, что терпилы, мясо сюда быстро. И, что это за курицы оборванные с палками.
  Внимательно осматривал Ауи и остальных, все его товарищи последовали его примеру.
  Михаил аккуратно чтобы не было видно вытащил пистолет, прикрывая его рюкзаком, взвел курок, патрон уже был в стволе, снял с предохранителя.
  Раздался выстрел и несколько из стоящих рядом с тем, у которого был пистолет, рванули с ножами и дубинками полицейских в драку, еще два выстрела и трое упали.
  - На землю! Лежать! Всех положу, лежать! " - С таким словами Михаил сбил одного ударом рукоятки пистолета в голову и, размахивая пистолетом, орал. Артем и Николай, которые выскочили из толпы стали рядом с ним, в их руках были палки. Артем - красавчик, с огромной дубиной, метра два длинной.
  Всех связали, наручники пошли в дело. Осмотрели упавших: двое мертвы, один без сознания. Михаил забрал травмат и патроны из кармана убитого - полная обойма и пачка на пятьдесят патронов - в ней не хватало девяти штук.
  Артем обыскал всех и, кроме того, что там ожидали увидеть, украшения, много ювелирных изделий.
  - Что, тварь, с мертвых сняли.
   Артем ударил одного.
  - Тема, не надо, потом, их еще вести в деревню.
  - Миш, ты зачем в грудь и голову стрелял, надо было в ноги, тот, что без сознания был, тоже умер.
  - Игорь, куда попал, туда и попал, или надо было ждать, что они ножами нас перережут как скот.
  - Пистолет мне отдай, зачем тебе два?
  - А тебе он зачем?
  - От животных отстреливаться.
  - Не дам, а животные к такой толпе на несколько километров не подойдут.
  - Ну как знаешь, тебе потом разбираться, что ты их убил.
  - Не волнуйся, разберусь!
  Все начали сборы, забрали от вагонов предметы для обмена у местных на провизию, различные сумки, несколько огнетушителей. Николай снял со всех погибших обувь, в которой было удобно ходить по земле, и предложил ее надеть женщинам, у которых была обувь на каблуках. Они поначалу стали возмущаться, что не оденут обувь мертвых, но дорога, пройденная ими от вагонов до озера, была просто каторгой. А предстояло идти дня два - три, и по лесу, поэтому все переобулись. Решено было выдвигаться поутру.
  - Света, есть разговор.
  - Что такое?
  Прогуливаясь по берегу озера, чтобы никто не слышал, Михаил сообщил, что помощь не придет, и Алексей не выживет, если ему не помочь. Ампутация, и только это его спасет.
  - Я не хирург, а акушерка! Инструментов нет, а из таблеток самое лучшее, что может помочь, если ему дать сразу десяток обезболивающих.
  - Ты хоть видела, как делаются операции, и я тебе помогу - крови не боюсь.
  - Но я только роды принимала, и все!
  - Вот и подари жизнь парню, я сам не смогу все сделать, швы не знаю, как правильно накладывать и как артерию пережать.
  В этот вечер Михаил долго сидел у костра, смотря на тех, кто пришли с ним из селения, крутя стреляную гильзу в пальцах. Думал обо всем, что произошло и к чему это приведет, семью он потерял навсегда, мир новый и неизвестный, очень жестокий - убийство для местных норма жизни, да и остальные как звери себя ведут. Их раньше законы сдерживали, а законов больше нет, нет наказания за преступления, и делай, что хочешь. Но мы хоть цивилизованные, и местных приучим к нормальному обществу. "Что - то ты самообманом занимаешься, ведь этих убил преднамеренно: сам знал, что по ногам стрелять надо, но что-то подсказало, что они тоже в курсе, что все, что было раньше, не вернется. Местные тоже, наверное, сюда когда-то попали точно также как мы - это было очень давно и, кроме огня, у них ничего не осталось. Если население маленькое, то оно начинает деградировать и дичать, остаются только те признаки общества, которые помогают выжить в природе - добывать зверя, ловить рыбу, собирать грибы и ягоды, для этого высшая математика не нужна. Ведь они камню поклоняются как идолу, тому белому у костра, очень правильной геометрической формы. Мы в каменном веке и что то с этим придется делать."
  Светлана подошла и присела рядом, он отвлекся от размышлений и стал с ней беседовать.
  Долго слушал о том, как она рассказывала о себе, своих детях, муже, работе и то, что после разговора у озера не может успокоиться, плакать устала, ее детям скажут, что она погибла, а муж найдет себе другую, у них и так сложные отношения были.
  Ее успокаивал как мог, что если их не найдут в течение года, почти у всех, кто остался там, будет другая жизнь. И сделать невозможно ничего, но надо выжить, выжить.
  Он сам понимал, что и Ольга теперь живет другой жизнью, и, кроме воспоминаний, ничего не останется, вытащил свой кошелек и долго смотрел на фотографии жены и сына.
  - Свет, водки выпьешь? У меня есть.
  - Оставь, завтра пригодится для Алексея, мне надо было выговориться и спасибо, что выслушал.
  Светлана уснула, прижавшись к Джеку. Михаил долго не мог уснуть, смотря на нее, его мозг просто кипел.
  - Лиля, посмотри, какое у нее тело - она красивей нас и он, наверно, к ее костру хочет.
  - Да вижу, она родит и вскормит много здоровых детенышей. Но он не охотник ее костра, и нас он никому не отдал.
  - Никфи, не думаешь ли ты, что он нас оставил для своего костра? Ведь Ауи так и вьется возле него.
  - Экия, ты бы сама хотела прикоснуться к нему, ведь если бы он попал к кострам наших старших воительниц мы бы все, один раз за зиму с ним ночь провели.
  - Не болтайте, если он хотел оставить нас у своего костра, сразу бы прикоснулся, как только захотел, спите, а то расшумелись.
  У другого костра сидела Ауи со своими сестрами. Ей были интересны люди племени Михаила, она внимательно рассматривала их гладкие шкуры: "Почему они срезали мех со шкур, ведь зимой будет холодно". Каждая мелочь ее привлекала своей необычностью и странностью. У охотниц на руках и в ушах торчит мех солнца и упавшие звезды. Охотники все с короткими волосами, как они делают тетиву для лука? Просят волосы у своих охотниц наверное. Племя Михаила ее не пугало, в отличие от сестер, она давно ничего не боялась, с тех самых пор, как ее руки в первый раз побагровели от крови врага. Это произошло, когда она еще была девчонкой, и жила в других лесах. Как обычно помогала с маленькими братьями и сестрами своего костра, мать и женщины костра с другими охотниками племени были на охоте, в пещере горел огонь, рожденные несколько зим назад две девочки лежали в шкурах, иногда покашливали, это были ее сестры. Их общий отец погиб в схватке с не известными охотниками прошлым летом, вместо него у костра появился новый молодой охотник, от которого родились несколько младенцев, которые часто плакали, за ними ухаживала одна из охотниц, родившая несколько дней назад. Братья и сестры постарше пошли в лес за травами и корнями, в пещерах было мало взрослых. Раздались крики и шум драки у первых пещер, находившихся ближе к лесу, там были чужаки от них отбивались несколько пожилых охотников, но чужаков было очень много и они постепенно продвигались от одной пещеры к другой, слышались крики, плач. Дел (белая), так звали охотницу, с которой она была, схватив копье, убежала с криками, призывающими остальных взрослых племени к обороне. Ауи она успела сказать только, чтобы она ушла вглубь пещеры, туда, где темно, и с собой забрала маленьких.
  Ауи разбудила сестер и взяла двух младенцев, отнесла их в самый дальний уголок, положив на шкуру крошек, сказала сестрам, чтобы они сидели рядом с ними. Вернулась к костру у входа, чтобы забрать еще одного, но как только она взяла его на руки у входа появился охотник в черном, он, подбежав к ней, ударил ее в грудь ножом. Лезвие было небольшое и оно лишь немного кольнуло ее. Младенец, которого она прижимала к себе, спас ее ценой своей жизни, она его отпустила и выхватила свой небольшой ножик, ударила сквозь руку незнакомца, которой он попытался прикрыться. Ее руки были тонкие, а нож с маленьким лезвием, она смогла найти свободное пространство и дотянулась из последних сил до шеи, воткнув лезвие ножа в горло.
  Противник дернулся, попытался выдернуть свой нож и нанести новый удар Ауи, младенец не позволял этого. Фонтан крови брызгал в разные стороны и руки незнакомца обмякли, он присел на колени, копье, которое он держал для броска, выпало из руки. Ауи стала чуть выше него и, увидев, что младенец прижат к ней, и он мертв, не двигаясь, смотрела, как истекал кровью тот, кто его убил, его глаза стали мутнеть, хрипы прекратились и тогда, она рванула свою руку в сторону, разрезая ножом шею. Послышались шаги, приближающиеся к пещере. Ауи, схватив лук и несколько стрел, убежала в темноту. К окровавленному незнакомцу подбежало два его соплеменника, один даже не успел сделать шаг, как в его сердце воткнулась стрела, вылетевшая из тьмы пещеры. Он упал и не шевелился, второй отскочил к стене, бросил свое копье в темноту, и с палкой в руках выбежал за край входа пещеры. Стрела пролетела с легким свистом и попала ему в руку, он побежал дальше, не останавливаясь, к толпе чужаков, которые с криками отступали от пещер. В них с разных сторон летели стрелы, несколько соплеменников Ауи на них нападали с копьями, пытаясь оттеснить от пещер - это были те, кто недалеко в лесу занимались собирательством, они были не опытны в драке с вооруженным противником, и один за другим погибали. Чужаки были вынуждены уйти, видя, что на них нападают со всех сторон.
  Ауи вышла из пещеры только когда возле входа появились знакомые силуэты. Она присела на колени над младенцем, который спас ее жизнь, на ее груди была маленькая рана - она вся была в крови, руки были липкие. В тот день последний раз из ее глаз текли слезы, они капали на голову младенца. На поляну, где племя оставляло мертвых, она отнесла его сама, мать крошки погибла, много беззащитных детей погибло в тот день, во всех пещерах, куда добрались чужаки, были все мертвы. Пещера Ауи была последней к входу, которой удалось добраться этим убийцам.
  В тот вечер, у костра племени, Ауи вручили копье, которое означало, что она стала охотницей, хотя по возрасту посвящение должно произойти через несколько зим. Ей заплели ее первые косички победы, с тех пор она несколько раз участвовала в схватках с людоедами и всегда выходила победительницей. На охоте она была самой успешной и бесстрашной, поэтому ее имя, которое она носила Ау, что означало маленькая волчица, изменили на Ауи - опытная предводительница волчьей стаи.
  Когда она подросла, и наступило время создавать свой собственный костер, ей нравились только двое охотников, с которыми наравне сражалась и добывала животных. Ауи была очень крупная охотница, высокая и сильная, ее привлекали такие же охотники. Нен, ее друг, который был старше на несколько лет, больше всех ей подходил, именно он в тот злополучный день первый прибежал к входу ее пещеры. Он погиб в одной из неравных схваток с людоедами, и многие охотники, которые были свободны и подходили Ауи, погибли всего за несколько прошедших лет. Поэтому в племени свободных охотников не было, и для рождения волчат пришлось бы присоединяться к костру, в котором охотник не являлся каким-нибудь родственником Ауи, но таких костров было мало, и она раздумывала. Ее мать, Белая волчица - такое имя давали главной охотнице племени, не торопила свою дочь, считала, что она должна выбрать сама своего первого охотника.
  Ауи шел двадцатый год, и перед ней находятся много охотников другого племени, их много и они другие, но тот, кто ее освободил из плена воительниц, больше всего привлекал ее, он был здоров, силен, и Ауи понравилось, как он ведет себя в бою и с ней. От него веяло силой и спокойствием, но при этом он был добр к тем, кто слабей его. Михаил в своем племени был одним из нескольких самых крупных, но остальные, какие- то слишком толстые или наоборот худые. Михаил ей понравился не только внешне, но и тем, что очень много ей нового показал, и при этом учил ее новому.
  - Знания передаются только внутри костра и только избранным, почему он меня учил? Ведь я не у его костра и даже не из его племени? Может он показывает, что хочет создать со мной костер, но я его слов не понимаю, и он совсем другой, и мне это нравиться.
  Ауи почти всю ночь думала, как ей быть и что делать, она не понимала, почему она не может выкинуть из своих мыслей этого охотника, чужака, пришедшего из другого племени, и почему, почему она не может уснуть.
  В ту ночь Михаилу снился сон, он весь в лохмотьях, старый, с длинными седыми волосами гулял по лесу: собирал грибы, ягоды, листья, травы, и, придя на рынок, стал их продавать. А они превратились в мусор: бычки, фантики, бумажки, болтики.
  Все подходили и за огромные деньги покупали все, что он продавал. Его окружали несметные богатства, золото, почему-то зеленое, все, кто ходили в лес не приносили ничего, и они спрашивали, откуда он берет свои находки. Михаил показывал им, что они сами выбрасывают все, что он потом продавал, и, наклоняясь, срывал гриб, который в его руке превращался в чашку.
  Рядом все время бегал Джек, он был из огня, и его клыки разгрызали и крошили камни, внутри которых были сапфиры, рубины, изумруды.
  Все исчезло, туман, вокруг горы и он весь в доспехах рыцаря со щитом и мечем, ведет битву против красного огненного дракона с очень острыми когтями и клыками. Прикрываясь от пламени своим щитом, который имеет волшебную силу из-за изображенного на нем дракона. Дракон выбивает из его рук все и приходится с ним бороться, когда чешуя касается лица Михаил он ощущает, что дракон не хочет ему навредить, это не дракон, а женщина, ее запах очень приятен и он тоже рад, что борется с ней, катаясь по горным склонам...
  Проснулся, глаза не открывал и раздумывал над сном, слыша кашель, голоса, нос ощущал утреннюю прохладу, смешанную с дымом костров. Открыл глаза - начинает светать, осмотрелся, почти все спят, голубоглазая сидит и смотрит на него, " ну что смотришь, красавица, очень много нового и интересного?"
  Ауи ничего не говорила и не отрывала глаз от Михаила, изредка моргая. Он присел рядом и коснулся ее руки у перевязанного платка. Развязал его и, дуя на рану, снял платок, рана затянулась, травы произвели лечебный эффект. "Очень хорошо, я платок тебе на память оставлю". Михаил его промыл водой и скрутил в ленту, перевязал на запястье Ауи.
  Солнце встало, и народ пошел вниз по руслу ручья. Михаил, Светлана, Артем, Николай проварили в кипятке все, что могло пригодиться для ампутации. Алексея накормили таблетками - он через полчаса уснул, привязали ему руки, ноги, положив на ствол упавшего дерева, опасаясь того, что он от боли проснется. Светлана начала операцию, но ей стало плохо - руки тряслись, и, видя, что происходит с ней, Михаил предложил ей только говорить, что делать, а он все сам сделает, ему иногда требовалась ее помощь. Вся процедура заняла немного времени и, положив Алексея на самодельные носилки, его унесли. Ауи с девушками остались с Михаилом у опустевшего озера, в кострах догорали угли, создавая дымные хвосты, уходившие вверх и чуть выше макушек дым рассеивался от ветра.
  Михаил стал собирать все, что попадалось ему на глаза, любую мелочь, мусор - все. Ауи и остальные стали ему помогать, прочесали всю округу. Мертвых, что лежали накрытые ветками раздел догола, вытащил пули, даже зубы из золота выдернул своими плоскогубцами. Связал одежду с камнями узлом и утопил в озере. Мусор закопал на приличной глубине, сверху уложил камень.
  Пошел к вагонам, пока проделывал с мертвыми то же самое, остальные прошлись по округе и собрали все. Мелкие предметы уложили в одежду погибших и закопали, более крупные, которые боятся воды, тоже закопали, остальное бросили в грязную болотную воду, там, где по колено, чтобы их не было видно.
  Никфи подошла к Михаилу и осмотрела всех погибших, их было очень много, она вытащила свой нож и стала срезать волосы у женщин.
  Михаил застыл и попытался что-то сказать, что не нужно срезать волосы. Он поймал себя на мысли, что девушки к нему относятся дружелюбно, и с ними ссориться из-за их традиций погребения не стоит - они итак очень сильно помогают.
  Все вернулись к озеру, Михаил мылся очень долго, стараясь избавиться от запаха мертвых. Он собрал несколько пар обуви и одежду, подходившие ему по размеру, прополоскал ее в воде ручья.
  Одежду высушил, затем пошел по натоптанной тропе. Он почти не разговаривал, настроение у него из-за всего, что происходило, не было, очень паршиво на душе и просвета нет.
   Стемнело. Развели костер, он есть не стал - в рот ничего не лезло, выпил немного чая из трав, собранных вокруг: черника, малина, земляника, добавив туда остаток водки, быстро уснул, прижимаясь к Джеку.
  Теплое прикосновение руки разбудило спящего Михаила - эта была Ауи. Она его за руку тянула за дерево в темноту ночи, стала обнюхивать, рычать и прижиматься, прикасаясь руками...
  К костру они вернулись с первыми лучами солнца, позавтракали с аппетитом. Их возвращение вызвало странные взгляды всех остальных, но Михаилу было все равно, что там они подумали, ведь он взрослый мужчина и интимные отношения с женщиной - это нормально.
  Единственное, что его терзало - что он как-то предает Ольгу.
  - Ей наверняка уже сообщили что в метро была авария и по камерам видеонаблюдения составили картотеку пропавших, оповестили население, что их пропавшие родственники погибли в результате техногенной катастрофы, и тела никак невозможно извлечь из глубин подземелий.
  У нее тоже будет другой мужчина, она тоже будет заниматься этим.
  Погода была прекрасная, теплый легкий ветер гнал по небу маленькие перьевые облака. К полудню они нагнали группу пожилых женщин с подслеповатым стариком.
  - Соня, добрый вам день, что отстали?
  - А, Михаил это вы с местными девушками, так нам не восемнадцать, чтоб по лесам быстрее зайца бегать.
  - Где остальные?
  - Вперед ушли.
  - Вы не отставайте, по следам, что протоптали, идите и никуда не сворачиваете, вот вам пачка макарон и кусок вяленого мяса, макароны в баночке отварите, их конечно немного, но хоть что-то.
  - Дай Бог вам здоровья.
  Михаил увидел пару огнетушителей, валявшихся в траве, их оказалось тяжело нести, и их поэтому бросил. Выпустив из них газ, привязал к своему рюкзаку.
  Обгоняли небольшие группы людей, Алексея нагнали на поляне с кипреем, кто-то нашел несколько кустов конопли. Ему в качестве обезболивания накрутили сигареток, которые он курил. Весь бледный с потухшими глазами он сидел, Катя, так звали его девушку, успокаивала, что все хорошо, и она его любит. Во всех уголках поляны сидели, отдыхали и курили.
  - Тем, ты несильно налегай, крышу сорвет. Где связанные?
  - Сигарет нет, вот хоть ее покурю, она дикая, не сильно вставляет. Игорь с остальными вперед ушли, и связанные с ними.
  - Игорь дороги не знает, куда они летят, как будто по дорогам пока пробок нет, это не Москва, здесь спешить некуда, люди растянулись километра на два.
  - Он сказал, что кто отстанет, это их проблемы.
  Через несколько километров, у небольшой заводи ручья, Ауи подойдя к берегу, рукой из воды вытащила крупного рака, все стали тоже ловить руками. Вода ледяная, мышцы через пять минут ловли начинало сводить, но никто не останавливался, в норках у берега сидели огромные раки которые летели на траву в одну большую кучу. Развели большой костер неподалеку от первых, кто шел, тонкий хворост горел ярко и быстро оставляя после себя большое количество углей. Ауи палкой нагорнула из углей горку и сделала посередине выемку, взяла несколько черных раков и кинула в угли. От жара членистоногие стали биться в предсмертной агонии раздвигая своими лапами и клешнями горящие угли, но быстро успокоились сжавшись в подобие ежика поджав под себя лапы и скрутив хвост. Девушки ловко переворачивали свой улов поджаривая со всех сторон, панцири потеряли былую окраску и из стыков фаланги вытекали кипящие соки. Панцири начали трескаться и это означало что все, еда готова. Михаил раков неоднократно ел, но вареных с красной от крутого кипятка панциря, а эти покрытые сизым пеплом с поджаристыми панцирями открыли для него новые вкусовые ощущения, не знакомые по банным посиделкам с кружкой прохладного пенистого напитка. Ауи ловко разрывала хитиновую защиту освобождая вкусное питательное мясо и с аппетитом его ела посматривая на Михаила, который своими большими пальцами пытался вытянуть мясные жилы из тонких лап.
  Накурившиеся до одурения Максим, Игорь дубинками избивали связанных, остальные смотрели.
  - На, тварь, против нас рыпаться стали, получи!
  У всех связанных были разбиты лица, они стонали под ударами, а эта парочка куражилась от того, кто изощреннее ударит и сильнее.
  - Миш, нам раков дай, на жратву от травки пробило.
  - Сами ловите, их там много, в заводи вверх по течению, метров пятьсот, эти никуда не денутся, связаны, в наказании не переусердствуйте, если они идти не смогут, тащить вы их будете. Как пацанье ведете себя, а вроде взрослые.
  В месте, где в реке была рыба, устроили просто какое-то столпотворение, кроме рыбаков, стояли зрители, которые встречали каждую пойманную радостными вскриками, вследствие чего, от этого шума рыба куда-то уплыла, и рыбалку пришлось прекратить.
  Опасения Михаила, что придется объяснять, откуда столько мертвых и почему тела обезображены, не оправдались. Ауи повела всех по другой тропе, мимо места, где была схватка с людоедами. На ночлег остановились у края начинающегося поля.
  Михаил долго возился с огнетушителями, делая из них котелки. Нож использовал как ножовку по металлу, молотком подровнял края, потом обжог на огне до чистого металла, долго обтирал песчаной землей и мыл. Накипятили воды и пили травяной чай.
  Утром отправились в путь, еще до полудня, пройдя по полю, вышли к довольно большому озеру, его водную гладь и видел Михаил с дерева в первые дни. Оно было вытянутое с поросшими мелководными заводями по берегам, в которых плавали птицы разного окраса и размера. Ауи шла дальше и остановилась у небольшого рва с крутыми каменистыми склонами по которым невозможно было взобраться даже животному. В начале рва, рассекающего огромный холм, было множество пещер.
  По остаткам жизнедеятельности, хоть и поросших густой травой, можно было сказать, что здесь жили люди долго и несколько лет назад покинули это место. Родники били среди камней, сливаясь в маленький ручеек, впадающий в озеро.
  Михаил обошел пещеры, в них когда-то жили, стены были разрисованы и на сводах следы сажи. В пещерах могли разместиться человек триста, и всем бы хватало места. В некоторых из них было неуютно и тесно, приняли решение, что в них будут склады под дрова и остальные необходимые вещи.
  Ауи с остальными девушками ушла на озеро.
  Михаил походил немного по округе, принося палки для костра и осматривая местность, все больше людей приходили и уставшие садились у ручья, пили воду и жаловались, что очень проголодались. Михаил пошел в то место на берегу, где видел Ауи в последний раз, подходил аккуратно, стараясь не шуметь и видел, как из разных зарослей вылетали птицы, которые через мгновение падали сраженные стрелой. Он подкрался почти вплотную к берегу, Джек выдал его громким лаем и бросился бегать по зарослям. Девушки стали выходить и что-то возмущенно говорить, в руках каждой было по несколько различных пернатых созданий. Михаил понял, что они его ругали, он пришел и нашумел, Джек неумолимо бегал по кустам и лаял, в одно из своих возвращений принес еще трепыхающуюся утку, которая была жива, и поэтому ей удалось улизнуть от охотниц. Джек несколько раз приносил раненых птиц, которые убегали от девушек. Михаил нес ту добычу, которую принес Джек. Ауи с остальными вернулась с большим количеством птицы, когда последние достигли озера. Почти всю дичь раздали пришедшим, все стали готовить еду и обустраиваться.
  - Миш, а где деревня?
  - Не знаю, Игорь, наверное, где-то недалеко, там тоже поле было.
  Вечером, когда стемнело, у огромного костра собрались все. Стали обсуждать, как общаться с местными.
  Максим, Игорь, Андрей создали что-то вроде председательского совета и, сговорившись с многими, потребовали, чтобы Михаил сдал им оружие.
  - Зачем оно вам? Вы что, от местных обороняться собрались.
  - Ты убил троих, хотя мог без крови разобраться, а если тебе что-то придет в голову, так ты в любого выстрелишь! Не должно быть оружие в одних руках. Зачем ты избил связанных, они теперь идти не могут. Алексею, ты ногу отрезал - чудовище бессердечное. Оружие сдай, мы стрелять в невинных не будем.
  - Я не трогал связанных, вы сами их били. У Алексея заражение начиналось, нужно что-то было делать.
  - Врешь, врешь, ты их бил, помощь не придет, ведь местные за ней никого не отправили.
  Толпа зашумела - как не придет? А зачем мы сюда шли, мучались.
  - Да, за помощью не отправили, но я связанных не бил, и нам придется здесь долгое время самим справляться.
  - Местные индейцы нам помогут, вон они, как охотятся - нас сегодня всех накормили.
  - Игорь, а если они откажутся, их мало, и у них много женщин и детей. Скоро здесь судя по погоде и плодам похолодает, а потом зима.
  - Оружие отдавай!
  К нему стали подходить трое, во главе с Максимом. Михаил сделал шаг в сторону и выстрелил в воздух. Они замерли.
  - Стой! Следующая пуля по ногам! Убивать не буду, как вы меня упрекнули, будете инвалидами, так лучше, может, поумнеете.
  - Ты псих, видите, вот он какой!
  Со всех сторон посыпались выкрики, чтобы отдал оружие.
  Ауи заметно нервничала и ходила между своими сестрами.
  -Лиля, Никфи, Экиа! Ваш охотник поссорился со своим племенем и на него хотят напасть, помогите ему.
  - Если его убьют, то мы свободны, а ты чего за него вступаешь, касалась его и считаешь, что он твой.
  - Если хотите, присоединяйтесь к нашему костру.
  - Наше условие, равный костер для всех, несмотря на то, что он нас пленил.
  - Согласна, и для моих сестер, что со мной.
  Ауи и остальные подошли к Михаилу, стали за его спиной вытащили ножи.
  - Посмотрите, индейцы его защищают, местных девок уже охаживаешь?
  - Таня, с кем ты трешься, меня не интересует, и ко мне не приставай со своими озабоченными обвинениями. Идите в жопу, пулемета я вам не дам. Стволы вам нужны, чтобы если местные откажутся вас кормить, то вы их силой думаете заставить.
  - Собрались одни "руками-водители", все уже за всех решили, выменивать будете за свои вещи, что принесли.
  - Я ухожу к местным, чтобы им объяснить, что за еду вы что- то им будете давать.
  Михаил отошел к дальнему костру и сел у него, к нему никто не приходил долгое время.
  Игорь вместе с Максимом пришли и привели связанных, сказали, раз он уходит, то арестованных, пока не прибудут спасатели, местные будут кормить, так проголосовали все. Светлана пришла вместе с Николаем, Артемом и Соней. Они стали уговаривать сдать оружие, ведь ничего страшного не произойдет, и тогда ему разрешат остаться.
  - Света, кому ты рассказала о том, что помощь не придет?
  - Андрею.
  - Николай, ведь вы воевали, вы знаете, что оружие в руках идиотов, это страшно.
  - Да страшно, но мы - цивилизованные, а местные как дикари и вдруг начнут нападать.
  - Артем, ты тоже в армии служил и знаешь, что оружие не игрушка и сам тоже охотник, у себя на родине на охоту ходил. Дикари говорите, завтра пойдешь со мной, поможешь довести связанных, я тебе покажу кое что.
  Все ушли, Михаил вытащил кляпы и напоил связанных, дал поесть.
  Им объяснили, что их передали местным, и они будут там жить.
  Всю ночь он не спал, оружие держал наготове. Перед Ауи лежала огромная куча перьев от птиц которых сегодня добыли, она их укладывала в стопочки по размеру. Михаил присел рядом и стал точно также выбирать перья. "Интересно, для чего ей они? Для стрел столько не надо". Огромную стопку она передала одной из своих сестер, та их завернула в кожу зверька.
  - Нужно на зиму отложить, когда выпадет мех белой волчицы перьев для стрел мало будет.
  На костре, у которого он сидел, томилась на углях тушка аиста, добытая Ауи. Его мясо было вкусно и, отрезая по кусочку, он коротал ночь, девчонки спали.
  - Да Джек, ты у меня один остался, мой мохнатый друг - погладил его по голове, потрепав за уши.
  - Как ребенка сделали, я поначалу и не понял, для чего председательский совет. На выборах, кто больше обещает хорошей жизни без забот, за того и голосуют, а потом хрен поменяешь, все, кто у кормушки сидит и что-то имеет, организованно друг за друга держатся. Ну и что, что их меньше, зато сплоченнее власть, закон, сила - все есть, а остальных, как стадо водить можно. Правильно, что ушел, оружие сдал бы, оно очень нужно им, связали бы меня, обвинив в зверствах, убийстве, и держали в месте со связанными. Лидер там Андрей, вроде, не сам все делает, а другие, но под его дудку, сам молчит - Максим, Игорь все за него говорят, он только их немного направляет. Знаю таких, сами, если что - не приделах, когда драка была, его рядом не было, а связанных он повел и смотрел молча, как их били, не слова не говорил. А мне, что с ними делать, кормить замучаюсь, ну, посмотрим завтра.
  Как только стало светлеть, пришел Тема, и отправились в путь. Шли очень медленно, Михаил привел сначала к месту, где были тела.
  На трупах орудовали вороны и птицы, питающиеся падалью, их скрежет, хлопанье крыльями и щелканье клювами создавало эхо, которое многократно усиливало весь ужас увиденного. Артем попятился назад и зацепился о корень, торчащий из земли, его - еле удержал от падения Михаил, шедший сзади.
  - Вот, Тема, местные между собой воюют, и надо быть очень осторожными, ходить по одному нельзя, только группами. Ты всем расскажи, что видел, с местными лучше дружить.
  Артем выкорчевал небольшое дерево, сделав себе дубину, и сломя голову умчался обратно.
  - Что теперь делать? Обратно дороги нет, Ауи девушка вроде хорошая, да и привлекательная, вот она теперь моя семья и есть, с ней постараюсь жизнь наладить, и в племени новшества введу, а то у них с технологиями, совсем туго. Шел и вспоминал все, что умел делать или просто когда-то видел или слышал. Не думал, что те программы, которые он смотрел в выходные дни по утрам, лежа на диване, ему так пригодятся, пришлось вспоминать каждую передачу, связанную с древними цивилизациями. Как там, в разные эпохи и разных местах жили и что делали.
  В детстве Михаил каникулы проводил в деревне, а там многому научился. Дедушка очень гордился, что у него трое внуков и занимался с ними. Дрова научил колоть, траву косить, пилы, ножницы точить, плотничать. Дедушка, как-то раз увидел, что Михаил с молотком гвозди забивал в доску сарая, и на следующий день принес целое ведро гвоздей и небольшой молоток, внуку предложил их забивать в огромную чурку во дворе, через несколько дней в ней не было ни одного места, куда бы можно было вбить гвоздик. Дедушка был ветеринаром в совхозе, и у него была лошадка по кличке Зорька, которая его катала, а иногда он брал всех своих внуков с собой на работу.
  У Михаила было еще два брата - он был средний, дед с ними ездил по рабочим делам. Михаилу нравилось ездить с дедушкой, он всегда с утра покупал всем длинные карамельные конфеты, которые заканчивались только после обеда, когда возвращались домой. Зорка была смирная лошадка, и она позволяла на ней покататься, ее кормили различными вкусностями для нее: яблоками, бураками и хлебом, кусочки сахара она обожала и своими большими, мягкими, мохнатыми губами аккуратно брала с ладоней. Дедушка ругался, боясь за внуков, что она может и укусить за пальцы: "Нельзя ее так кормить!",- но ни разу никаких происшествий не случалась.
  Дедушка любил рыбалку, охоту, собирать грибы и ягоды и приучил к этому всех своих внуков. Они не боялись леса и знали, какие грибы съедобные, и какие растения ядовитые, а какие лечебные, и как их заготавливают. Коров доить Михаил, конечно, не умел, но много раз видел, как это делает бабушка, и что можно приготовить из него, он обожал творог, который она варила в русской печи, особенно теплый, слегка подрумянившийся желтоватого цвета.
  Бабушка вечно занималась с овечками, их стригла, шерсть перебирала, а потом пряла нитки, из которых вязала очень теплые носки, варежки с шарфами. Михаил с братьями в основном занимались играми с местной ребятней и такими же закинутыми на летние каникулы городскими. Игры были очень разнообразные и, на взгляд взрослых, опасными: рябиной стреляли из трубочек, на меткость из рогаток, луков. У каждого деревенского мальчишки был складной ножик, дротик, с наконечником из гвоздя, и многое другое: довольно острое и опасное, что металось, бросалось и летало.
  Целое событие было, когда необходимо было пасти деревенское стадо коров и овечек. Тогда все внуки превращались в индейцев, вооруженных до зубов, носившихся по округе возле полей, где протекала река, вдоль которой паслось стадо. Ни одно гнездо сорок не было в безопасности, даже расположенное на высоте, если до него невозможно было долезть по веткам, то его сжигали стрелами с обмотанной у наконечника тряпочкой, смоченной горючей жидкостью.
  Дедушка не сильно ругался за проказы внуков и старался их завлечь какими-то интересными занятиями: плетением корзин, веников для бани, метел, кнутов и всяких полезных в быту предметов. Вдоль речки в болотистых местах рос явор, очень приятный на запах и съедобный, его молодые побеги были очень сладкие и вкусные, индейцы больше напоминали таких же коров, только двуногих или пигмеев из тропических джунглей с юбками из тростника.
  В подростковом возрасте Михаил часто ходил на охоту с отцом и дедушкой и, когда он смог заработать первые свои деньги, подрабатывая по вечерам после учебы в институте, он тоже купил себе ружье. Дедушка к тому времени умер, и на охоту ходили со старшим братом и отцом - это было редко, но ходить по лесам, полям, болотам ему нравилось, очень успокаивало и позволяло подумать о смысле жизни.
  Размышления о детстве прервала Ауи, которая прикоснулась и жестом показала, что один из связанных не может идти.
  - Ты чего?
  - Я натер ногу и дальше не пойду.
  Михаил оттянул его в сторону и присел рядом.
  - Ты думаешь, что мне сказал, у меня нога болит, и тебя потащат на руках. Заблуждаешься. Если не пойдешь, я тебя бить не буду, а просто привяжу к остальным, и они тебя волоком тащить будут. Можно конечно отпустить, тебя местные поймают и как те трупы, на куски порежут.
  - Ну, хоть передохнуть дай, посижу и пойду.
  - Вот, нормальные мысли.
  Что с ними делать? У местных отпускать нельзя, попытаются отобрать оружие, и опять бардак начнется, вроде бы их лидера я убил, но тут другой начнет командовать, кто раньше подчинялся. Да, дилемма - развязывать нельзя, кормить такую толпу замучаешься. Отпустить и сказать, чтобы шли, искали спасателей, навряд ли уйдут; ослабели и, наверное, кто-то из них догадывается, что до цивилизации не дойти, раз они у вагонов поножовщину устроили.
  Мысли поганые, но в живых их оставлять нельзя, даже если они клясться будут, что все нормально будет, потом, когда случай представится, горло перережут. Патроны на них тратить жалко, и следы на теле - травм оставлять нельзя, тем, кто у озера, только и надо, как на меня повесить побольше проблем. Грибами их накормить ядовитыми, а потом сказать, что сами наелись с голодухи, сами собирали и ошиблись, так и сделаю, если ничего не придумаю другого получше.
  Да ну, ничего себе мысли крутятся, сам просто их боюсь, и готов убить из-за того что боюсь, они конечно не ангелы и как звери стали себя вести, а сам, что лучше, столько крови на руках.
  Если мы никогда больше не вернемся, то, каждый, кто выжил на вес золота, каждый не зависимо от цвета, пола и мыслей.
  Может попытаться с ними договориться о мирном существовании, а с чего начать не знаю, время покажет, патроны и у меня рано или поздно закончатся, тогда, что делать, нужно искать с ними общие, выгодные всем, интересы.
  Николай правильно говорил, даже враги могут существовать, если это выгодно обоим, а чем я им выгоден, надо выяснить.
  Я их не избивал, они об этом знают.
  Накормил только я их, а оценили ли они это - неизвестно.
  
  После полудня пришли к селению, все жители- от мала до велика, вышли посмотреть.
  - Ауи, что случилось, и почему Черный волк пришел сюда, кто эти пленные?
  - Он хотел передать провинившихся охотников своего племени воительницам, и из-за этого поссорился со своим племенем.
  - В чем они провинились?
  - Его племя тоже потеряло много своих охотников в схватке с людоедами, а эти, наверное, не участвовали в схватке и их наказали.
  - Позовите лисицу.
  Пришла старая знакомая Михаила - Лисица.
  - Забирай этих охотников, они переданы Черным волком к кострам твоего племени. Они не пленники, а наказанные, к ним должны относиться, как к гостям.
  - Через год вернете, Стреле передай, что их передали, чтобы вы нам помогли в охоте на людоедов, если не придете, то вы должны их вернуть, как только зазеленеют поля.
  - Мы со своими ранеными сестрами не справимся с ними.
  - Никто не говорит тебе их вести сегодня, дождись, когда твои вернутся с охоты на людоедов, а пока следи за ними.
  Ауи подняла вверх копье и выкрикнула, чтобы все слышали ее.
  - Черный волк теперь охотник моего костра и у его огня все мы - обвила рукой сестер и троицу. Прошу принять его в наше племя. Белая волчица, ты должна сказать свое слово.
  Подойдя к Михаилу, она его осмотрела, потрогала и как собака обнюхала, то же самое произошло с троицей.
  - Их огонь чист, жарок - достойны костра.
  Все вскинули руки вверх - крикнули: "Много пламени новому костру!".
  Вечером у белого камня горело яркое жаркое пламя и вокруг него с копьями, и без какого-то сценария, происходили танцы под ритмичные удары о сухое бревно. Танцующие, подражая животным, показывали сцены из охоты, рыбалки, жизни племени, сексуальных отношений, рождения детей и смерть, при которой умерший превращался в животное. Пение при каждой сцене менялось, и младенца после рождения встречали очень мелодичной и умиротворяющей мелодией, как колыбельная. Группа старейших охотников в камне, напоминающим огромную чашу, заваривали различные травы и деревянной черпалкой поили каждого танцующего.
  Михаилу протянули деревянную черпалку он ее осушил, напиток был горячий с приятным пряным вкусом, этот напиток явно был волшебный так как очень хотелось прыгать в такт танцорам что он и продемонстрировал вместе со своими подругами которые провели с ним последние пару дней. Михаил смотрел как языки пламени сплетаются в танце и сжимаясь превращаются в искры улетающие высоко в небо, где превращались в новые звезды. Его подвели к костру и в неистовых движениях раздели до гола, девушки заигрывали с ним их руки ощупывали его тело, себя и друг друга, тела как будто сплетались в единое целое, они мазали себя и друг друга мазью из жира с добавлением трав имеющую бурый оттенок. Он подумал что со стороны они похожи на такой же костер с языками пламени.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"