Мирай Мелла : другие произведения.

Ты мой единственный

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Боб уже не в силах скрыть свои любовные чувства к Сереже. Его со всех сторон сжали журналисты и репортёры со своими колкими вопросами, связанными с Лазаревым. Но испытывает ли российский певец те же чувства к Дауэ? ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ!!! Настоятельно НЕ РЕКОМЕНДУЮ читать данный фанфик тем, кто не принимает слэш(м/м) и все, что с ним связано! Спасибо за понимание!
  - Дауэ? - нарастающий голос журналиста прервал бесконечный поток приятных мыслей Боба. В последние дни его разум был полностью затуманен Сережей. Он с лёгкой улыбкой на лице вспоминал их первую встречу, первый дружеский разговор, прерванный назойливыми журналистами и предстоящую игру в бильярд.
  Боже, журналисты и сплетники везде! Плетут из несуществующих нитей интриги, приплетают и романы. Не отстали и фанаты, в уме уже поженившие Дауэ и Лазарева.
  "Если бы все так и было..." - иронично подумал Боб.
  - Простите, я задумался, - Дауэ натянул на лицо добродушную улыбку и поудобнее устроился на кожаном кресле.
  - Ох, вы, наверное, устали от бесконечных репетиций и прочего...
  - Нет, что вы! - Боб умел врать в нужный момент, но сейчас, когда глаза сами по себе слипались от усталости, правду скрыть было сложно, - Репетиции приносят мне огромное удовольствие!
  - И все же, пожалуй, я задам вам последний вопрос на сегодня, - этих слов Боб ждал больше, чем финала Евровидения, ведь 3 часа продолжительных мучений и глупых, очевидных, однотипных вопросов "слегка" поднадоели, - Многих фанатов интересует ваше отношение к другим участникам, но больше всего им хотелось бы узнать о вашем отношении к Сергею Лазареву.
  - Ох, - только и произнес Дауэ, обдумывая, как бы поприличнее и без веских намёков ответить на вопрос журналиста, чтобы потом с каждого угла в него не тыкали пальцем, - Лазарев - достойный певец, хороший человек. Э-э-э... - тёплая улыбка непроизвольно заиграла на лице Боба, когда тот стал вспоминать добродушный, искренний смех Сережи, - Он забавный, смешной... - от неловкости Дауэ нервно складывал руки и ворочался на месте, глядя куда-то в потолок, словно там он найдёт разумный ответ, - В общем, я отношусь к нему как к другу.
  Журналист, все это время едва ли скрывавший смех, все же усмехнулся:
  - Похоже, он настолько хорош, что вы не знаете что о нем и сказать.
  - О да, он потрясающий и прекрас... - тут Боба словно молнией ударило, когда он понял, что сболтнул "немного" лишнего.
  Между Дауэ и журналистом образовалась тяжёлая пауза, в конечном итоге прервавшаяся хохотом мужчин.
  - С профессиональной точки зрения! - добавил Дауэ, но, казалось, что журналист его не слышит.
  
  ***
  
  "Супер! Я подлил репортёрам, журналистам и фанатам очередную порцию свежего масла в разгорающийся костёр!" - мысленно корил себя Боб, а сам сдерживал смех.
  Спустившись по ступенькам, он попал в едва освещённый зал. Свет исходил лишь от нескольких ламп, пристроившихся возле каждого бильярдного стола.
  Боб плюхнулся на удивительно мягкий диван и облегченно выдохнул, чувствуя, как его тело, каждая мышца расслабляется под холодной кожей. Уставшие глаза прикрылись темными от недосыпания веками, и Дауэ постарался уйти от передних реальных мыслей, связанных с нервотрепкой из-за Евровидения, к задним, но приятным, тёплым мыслям.
  На черном полотне раздумий появился Серёжа, так грациозно, ловко и виртуозно выполнявший движения в танце, не сбивая темпа песни и не прерывая ни малейшей хрипотой свой ласковый, казалось бы, немного робкий, но одновременно уверенный голос.
  Боб не раз пересматривал его выступление. Не десять, и не двадцать. Для него каждый нечаянно брошенный в его сторону взгляд Сережи, каждое его обращение, движение, шаг были на вес золота. Он ценил каждый миг, проведённый с ним и, сам того не замечая, кажется, полюбил его.
  Нет, не кажется.
  Он и правда влюбился в него. Иначе стал бы Боб искать с Сережей встречи, цепляться за любой разговор, в котором участвовал Лазарев, следить за его жизнью через социальные сети за месяцы до начала Евровидения.
  Дауэ почувствовал, как тёплая рука ласково обхватывает его правое плечо, а в воздухе воцарился одурманивающий нежный запах одеколона.
  - Боб? - казалось, что обращавшийся к нему улыбается.
  Дауэ тут же широко распахнул глаза и перед ним предстал Серёжа.
  Что-то в сердце голландца екнуло, когда он понял, что их отделяет всего 10 см.
  10 мучительных, гребаных сантиметров, служивших преградой к долгожданному, желанному Бобом поцелую.
  Этот короткий отрезок превратился в недосягаемо длинный промежуток, когда Лазарев отошёл от Дауэ к бильярдному столу и схватил с него шар.
  - Ты так мирно спал, что даже не заметил меня? - бильярдный шар легонько подбрасывался в воздухе, - В последнее время ты сам не свой.
  - Я просто устал, - и в этом была часть правды. Основную Боб даже не желал затрагивать, - Если честно, я бы вздремнул часок другой.
  - Тебе бы не помешало, - усмехнувшись, Серёжа опустил шар на стол, после чего его зоркий, цепкий, но в то же время манящий взгляд стал полностью принадлежать почти сонному голландцу, - Даже грим уже не способен скрыть твою бледноту и круги под глазами. Может, заварим чай?
  Боб громко рассмеялся.
  Под "заварим чай" он понимал немного другое. От одной только пошлой мысли, связанной с Лазаревым ему хотелось смеяться, краснея, словно впервые влюблённая девчонка, и врываясь лицом в подушку, словно диснеевская принцесса.
  Серёжа тоже рассмеялся, но не было понятно от чего: то ли от прерывистого смеха друга, то ли от того, что задний смысл его знаменитой среди фанаток фразы дошёл до него.
  Или, быть может, и то и другое.
  - Я бы с радостью "заварил чай" с тобой! - признался Боб, сам не понимая, в каком именно смысле он это сказал.
  - Я тоже... - едва произнес Серёжа, но тут же замолчал, отведя сверкающий взгляд в сторону.
  Боб не успел разинуть рот и окинуть Лазарева удивленным, нет, шокированным взглядом, когда Серёжа продолжил:
  - Нет, а если серьёзно, почему бы нам не пойти в какое-нибудь уютное место? У меня впервые за два дня разыгрался аппетит.
  - Я бы не стал идти в людные места.
  - Почему? - энтузиазм и невинность Сережи порой просто поражали Боба.
  - Могут что-нибудь подумать... Что-то...
  - Пошлое? - Лазарев уперся об обивку стола так, что его руки побледнели, - Ты видел что творится в сети? Быть может, вы считаете, что россияне - гомофобы, но большинство именно девушек... Как их там называют?
  - Слэшеры?
  - Да-да! У них очень богатая фантазия! Лично меня уже поженили с Биланом, Монсом и кучей других участников. Но самой главной парой считают...
  - Меня и тебя, - эту фразу они произнесли в один голос, почти в унисон. Глаза мужчин встретились в слегка напряженном контакте.
  Бобу не хотелось отводить взгляда с Сережи.
  Признаться, порой он был до гроба благодарен людям, затрагивающим его и Лазарева. Пусть это и самовнушение, но так он чувствовал себя ближе к нему.
  "Интересно, а что чувствует Серёжа по отношению ко мне?" - эта мысль особенно затерзала Боба в этот момент.
  Ему хотелось продлить этот миг на пару мгновений, но вместо этого он сам безвозвратно прервал его:
  - Кстати, давно хотел спросить у тебя, - он сложил руки на груди и опустил взгляд, - Кому адресована песня? В СМИ ходит слух, что мужчине, но в конце твоего выступления на сцену выходит женщина.
  - Отличный вопрос! - Серёжа поднёс руку ко рту, явно обдумывая ответ, - И ты, признаться, далеко не первый. Лично я адресовал эту песню любимому человеку. Моему будущему любимому человеку, и я не знаю какого пола он будет.
  - Это, - Боб замялся, явно не ожидая такого ответа, - довольно странно.
  - Но это лично моё мнение, - Серёжа улыбнулся.
  - Ты знаешь... Наверное, поступаю неправильно, но я не надеюсь на высшие места, а вот ты - победитель. Это не должно обсуждаться.
  - Не говори так, твоя песня ведь тоже хороша.
  - А твоя - совершенна. И сам ты исполняешь её так прекрасно, так эмоционально, что дух захватывает!
  - Я рад, что тебе нравится, - он наконец подошел к Бобу поближе, не прерывая притягательного зрительного контакта. Дауэ затаил дыхание, обвороженный Сережей: его медленной походкой, его сексуальным телосложением, которое чётко выделялось под прослойкой одежды, без которой Боб часто представлял его в своих мучительных, желанных фантазиях; его бархатным голосом, который порой переходил на шепот.
  Сережа остановился перед Дауэ и сел на корточки, положив свои накаченные руки на колени. От этой уверенной улыбки и блестящих глаз Бобу стало невыносимо жарко. Он едва сдерживал дрожь в руках, чтобы не обвить ими шею Сережи и не впиться в него губами, дрожащими пальцами перебирая локоны его послушных волос.
  "Боже, зачем он непроизвольно дразнит меня? Или все-таки специально?".
  - Ты знаешь, - бешеные раздумья голландца прервал тёплый шепот, - Мне тоже очень нравится твой номер. Твой вокал. Твой характер. В общем, ты нравишься мне... - Боб даже не успел обрадоваться долгожданным словам, когда услышал продолжение, - Жаль только, что как человек.
  Едва всколыхнувший огонёк в сердце Боба, предвещавшей поток трепетных мыслей, не успев превратиться в жаркое пламя, тут же погас. На место ему пришло разочарование, серость, и остался только туманный дымок от некогда многообещающего огонька.
  Лазарев встал с корточек и направился к выходу из зала:
  - Ну же, Боб, ты идёшь?
  
  ***
  
  - Боже, это не должно было произойти! - Боб уже в сотый раз пересматривал результаты финала Евровидения. Уже в сотый раз мыслено матерился, сжимая в руках листы помятой бумаги. И до сих пор не мог отойти от несправедливого результата.
  Боб, скрывавшийся от до злости надоевших журналюг, бегал по коридорам из стороны в сторону, импульсивным взглядом пытаясь найти Сережу.
  "Идиоты! Как они могли?! Как могли так поступить с ним?!" - Дауэ чувствовал, что такое может произойти, знал, что его любимого человека опустят ниже плинтуса, плюнут ему в лицо.
  И все же, ему было горько осознавать правду.
  Уже прошло больше 2-х часов, как закончился финал, о котором теперь будут слагать легенды, а Сережи все не было и не было.
  "Может, даёт интервью? Ведёт переговоры с Крикоровым? Уехал? Господи, повесился что ли от обиды?" - последняя мысль была глупа до смеха.
  Завернув за угол длинного, почти безлюдного коридора, он едва ли не сбил с ног человека.
  - Господи, Филипп, простите! - Боб остановился, надеясь выведать у звезды местоположение Лазарева, - А где Серёжа?
  - Он уже уехал в свой номер, - Киркоров поправил свой костюм, - А я остался, чтобы дать все интервью...
  - Спасибо! - Боб не дал закончить Филиппу и со всех ног бросился к выходу.
  "Почему он один? Почему его оставили одного? Ведь именно сейчас ему нужна поддержка!" - Дауэ настолько волновал Серёжа, что он совсем позабыл о своём горьком проигрыше.
  Перепрыгивая сразу через три ступеньки за прыжок, он добрался до просторного холла отеля и пулей помчался к лифту.
  Время, пока лифт лениво поднимался на 12-ый этаж, казалось, специально тянется, словно резина, играя на подрагивающих нервишках Боба.
  Но тут лифт остановился, и железные двери медленно отошли к стене.
  "Кажется, он в 305 номере..."
  Дауэ неуверенно затарабанил по двери. До него дошли шорохи и приближающиеся шаги, после чего ручка двери опустилась, и на пороге возник Серёжа.
  Боб не заметил на его лице грустной гримасы, словно он вообще не проигрывал.
  Но взгляд... Этот проникновенный, поникший взгляд Боб узнает среди миллионов.
  - Воу, какими судьбами? - приподнятый голос Сережи отдавал лёгкой фальшью.
  - Эм, - все то время, пока Боб нёсся к Лазареву, он обдумывал емкие, горячие речи, желая достучаться до "друга" и подбодрить его, но теперь, когда цель достигнута и настало время действовать, Дауэ словно язык от волнения проглотил, - Можно зайти?
  - Ох, - выдохнув, Серёжа отошёл от прохода, - Прости, что сразу не предложил.
  Дауэ раньше не бывал в номере Сергея, как и Сергей в номере Дауэ.
  Он не особо вглядывался в интерьер богатого номера, но заметил уже сложённые чемоданы, покоившиеся в коридоре.
  - Присаживайся, - Лазарев указал голландцу на кресло.
  - Я лучше постою, - Боб подошел к окну.
  Лазарев прошёл к центру комнаты и отпил из стакана свежей, холодной воды, после чего с лёгким стуком поставил его на стол.
  - Ты был потрясающим, - слегка хрипло произнес Дауэ, - Твой вокал, танец, тембр и темп... Я поражён! Было такое впечатление, словно я впервые увидел твой номер. Я... Поздравляю тебя с победой.
  Последние слова Бобу дались с тяжким трудом. Он боялся нечаянно брошенной фразой ранить Сережу, затронуть его шаткие чувства.
  Но реакция российского певца была ожидаема:
  - Спасибо, я действительно рад... "победе". Пусть и не по голосованию жюри, но по баллам зрителей, то есть реальных людей я смог одержать победу. Я правда счастлив, ведь сбылась моя давняя мечта.
  Но Дауэ не верил в слова любимого. Эта дрожащая улыбка не была равноценна его, казалось бы, счастливым, но горьким словам. Боб отчётливо чувствовал дрожь в его голосе, хрипоту, переливавшуюся в шепот.
  "Зачем он врет?" - думал голландец.
  - Ты тоже был хорош, - продолжил Лазарев.
  - Но ты был лучше, давай признаем. Я ни капельки не завидую, зато действительно рад за тебя. Пусть все и было подстроено...
  - Подстроено? - Серёжа едва слышно подошел к Бобу, не отводя умиротворенного взгляда, - Сказать тебе честно? - его глаза блеснули, как показалось Дауэ, от накативших слез. Щеки Сережи слегка порозовели, когда он тяжело стал набирать воздух. Слова, которые он уже больше двух часов с колким комком в горле держал в себе решили вырваться наружу, выплеснув все эмоции, но Серёжа держал себя в руках. Пытался. Но сейчас, когда наконец нашёлся близкий собеседник, ему хотелось зарыдать, поспешно скрывая жгучие слезы, уткнувшись лицом ему в плечо. Он знал горькую правду, но не желал смотреть в её холодные, жестокие глаза, - На самом деле, очень обидно. Сразу после финала мне приходилось врать журналистам. Выдавливать из себя каждое слово, скрывая настоящие чувства, эмоции. Я знал, что жюри могут поступить со мной так, но люди решили иначе. И это для меня единственная отрада.
  - И все же, тебе ведь обидно? Зачем скрываешь это?
  - Что ты хочешь от меня услышать в ответ?! - голос Сережи стал жёстче, прерывистей, а глаза - вновь мокрыми, - Я что, должен был разрыдаться перед всеми, требовать пересмотра дел и обвинить Джамалу и всех жюри в фальсификации баллов? Меня учили сдерживать эмоции, и я смог это сделать в нужный момент, но сейчас..! - прерывистое дыхание приятно обжигало лицо Боба, находившееся всего в нескольких сантиметрах от лица Сережи. Дауэ мысленно закончил фразу "победителя", когда к нему прильнуло дикое желание обнять его. Сейчас, когда Серёжа был на эмоциях, когда вот-вот мог сорваться с цепи и зарыдать, Бобу он казался особенно беспомощным, хрупким, словно хрустальная ваза, готовая хрустнуть в любой момент. Серёжа импульсивно смотрел на него, приоткрыв рот, так, словно вот-вот коснётся своими губами губ Боба.
  Напряжение было слишком сильным. Слишком горячим.
  "Я ещё пожалею об этом..." - только и подумал Боб, целуя Сережу и крепко прищурив глаза, чтобы не видеть шока на лице "друга".
  Он ожидал чего угодно: удара в живот, пинка, ругани и прочего неприятного, что могло произойти между ними.
  Но Серёжа не оправдал призрачных ожиданий Боба.
  Он прикрыл глаза и ответил на поцелуй. Не сразу, но ответил, всем телом прижимаясь к Дауэ.
  "Что он творит?!" - мысленно кричал голландец, а сам плавно обвил талию Сережи. Он почувствовал, как Лазарев сначала легонько, но потом крепко сжимает широкие плечи Боба, плавно поднимаясь к шее и обвивая её руками.
  Они лишь изредка прерывались, чтобы перевести рваное дыхание, как снова сплетались в поцелуе. Боб не знал, сколько это длится. Минуту, две, три?
  Серёжа, словно задыхаясь от нехватки воздуха и жара, прервал поцелуй и, тяжело вздыхая, посмотрел Дауэ прямо в глаза.
  - Добился своего? - ироничный голос Сережи сотряс тишину, но сам мужчина добродушно улыбнулся, - Ты ведь так желал этого.
  - Откуда тебе знать? - усмехнулся Боб.
  - Кажется, об этом уже все знают. Я смотрел все твои интервью, особенно последнее меня впечатлило. Как ты там говорил? Я потрясающий и прекрасный?
  - Боже, - Боб закатил глаза, - Так этим занимался не один я?
  Они оба посмеялись, сверкая довольными, искренними улыбками.
  Дауэ все ещё не мог понять, что произошло. Все случилось слишком быстро, слишком спонтанно, слишком резко и неожиданно для него самого.
  Серёжа опустил глаза и бывалый огонёк в них стал постепенно угасать.
  - Серёжа, - Боб мягко обхватил лицо певца и уверенно, но в то же время мягко посмотрел на него, - Для меня... Нет, для всех именно ты победитель. Возможно, что я лезу не в свои дела, но ты должен взять реванш. Вновь выйти на сцену Евровидения и показать всем, что они не были правы.
  - Неужели мне обязательно что-то доказывать? Кому? Ты ведь понимаешь, что мы с тобой всего лишь пешки в руках нашего руководства.
  - Ты прав, - Боб слегка поцеловал Сережу в губы и тут же отстранился, - Ты уже все всем доказал.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"