- Что-то ты загрустил, - Сусанна нежно погладила колючую щёку Сержа.
- После соития всякая тварь грустна, - проворчал Серж. - Я всегда такой, ты меня не знаешь. Старость на носу, а ни кола, ни двора. Хочется уюта, семьи, детей...
Серж поднялся и щёлкнул выключателем торшера.
- Чтобы у тебя не было детей?! Не поверю, - Сусанна прищурилась от внезапного света и смущённо натянула на себя одеяло. - Женись на мне, и у тебя всё это будет.
- Не будет, - безнадёжно мотнул головой Серж. - Здесь причина совсем в другом, где-то в начале моей жизни. Работая над книгой "Володя Набоков и его бабочка", я перелопатил огромное количество материала. У Набокова апокриф о Лилит обретает сакральный смысл. Божья кара за неприятие первого влечения за истинное. За первым следуют уже тысяча и одно, не задевающие главных струн души. Набоков всю жизнь нёс в себе детскую травму и никак не мог уйти от неё. Скандальная слава отца, любившего мужчин, надломила его. Из детского протеста он пытался противостоять своему естеству и упустил первую влюблённость в двенадцатилетнем возрасте. Потом до старости пытался наверстать. Тщетно. Жизнь подложила ему хорошую свинью, чего уж там говорить...
Он дотронулся до багрового шрама на тыле левой руки и зашипел от боли.
- Дай поцелую - пройдёт.
- Нет! - Серж дёрнулся.
- Не укушу! - улыбнулась Сусанна.
- Та моя студентка тоже так говорила, пока не узнала, что ухожу от неё. - Серж покосился на свою руку. - Теперь вот каждый раз краснеет и опухает, как на перемену погоды, когда бросаю очередную.
- Ты опять куда-то собрался?
- Воспользуюсь "отцовским долгом". Я его ещё не использовал.
- Ты сегодня на лекции по американской литературе специально нам про это рассказывал? У тебя что, реально поворотный момент жизни?
- Реальнее не бывает. Прокачусь к одному шалопаю. Жизни поучу.
- В прошлое, что ли?
- Куда же ещё?.. Когда я вернусь, мы, наверное, не узнаем друг друга.
Серж застал себя обедающим в школьной столовой. Он подсел, и, не давая мальчику опомниться, напористо заговорил:
- Серый, послушай меня и не перебивай. Сегодня ты увидишь Марину и нечаянно признаешься, что любишь её. Она засмеётся и скажет, что ты ей не подходишь. Знай, она не уверена в этом. Когда станет взрослой, сама пожалеет, но будет уже поздно. Не отпускай её. Бабы любят настойчивых. Ты же у меня мужик! Не думай, я всё знаю о тебе, я про тебя книгу написал.
Мальчик впился в него взглядом.
- Ты мой отец?! - выпалил он.
- Можно сказать и так...
- Точно: папаша! - мальчик просиял. - Ты похож на того, что на фотке, только старше.
- Не в этом дело, - занервничал Серж. - Я опытнее тебя и знаю, что говорю. Ты не должен отпустить Марину.
Мальчик пожал плечами.
- Наверное, не смогу, - удрученно вздохнул он. - Если она посмеётся надо мной...
- Сможешь. От этого зависит твоё будущее. Вспомни, как сильно её любишь.
- Люблю. - Мальчик задумался. - А ещё я люблю Люду, - сказал он, помолчав, и наморщил лоб. - И Лену тоже люблю...
- Забудь о них! - Серж от досады чуть не грохнул кулаком по столу. - Всё, считай, их нет на свете! Сосредоточься на Марине. Вы вырастете и станете мужем и женой. Ты же хочешь этого.
- Я? Хочу? - с сомнением сказал мальчик. - Света разрешает с ней, как муж и жена, мне больше не надо.
- Ты не будешь бабником, урод! Тебе семья нужна! - прошипел Серж.
- Вернись к нам, и у меня будет семья, - вдруг горячечно зашептал мальчик. - Ты не знаешь, как мы с мамой ждём тебя! Каждый день! Плачем и снова ждём. А тебя всё нет!..
- Прекрати, я не могу остаться, - Серж растерялся.
- Тогда уходи, - неожиданно зло сказал мальчик. - Не любишь нас - убирайся! И книгу обо мне не пиши, понял?! Ненавижу тебя! Никогда не буду таким, как ты, никогда!
Он разревелся и выбежал из столовой, не доев обеда.
Сергей Дмитриевич степенно прогуливался по бульвару с отцом:
- Когда ты попадаешь в прошлое, оно уже не совсем то, чем было до твоего появления там. Но ещё более серьёзные перемены происходят после возвращения. В соответствии с принципом сохранения профессора Вильсона часть судьбы, отсечённая от кого-либо, стохастическим образом переходит к другому человеку...
- О, Серж! - внезапно вторглась в спокойную беседу незнакомка и развязно взяла его под локоть. - А говорил, не узнаю! Как прошло свидание с собой?
Сергей Дмитриевич снял роговые очки, протёр стёкла, близоруко прищурился.
- Простите, вы обознались, - улыбнулся он незнакомке. - Обозналась. - Он повернулся к отцу. - Слушай дальше... Помнишь фильм про Николая Набокова? "Коля Набок и его папочка". Чем объяснить, что у совершенно нормального человека временами случаются припадки безумия, он надевает платье матери, выходит на балкон и с криками "Ненавижу тебя!" рвёт и скидывает на головы прохожих книги? Профессор Вильсон считает, что это может быть континуальная транслокация судьбы, вызванная чьим-либо вторжением в прошлое... - Сергей Дмитриевич остановил коляску и склонился над отцом. - Что-то губы у тебя синие. Замёрз? - он нежно провёл рукой по колючей щеке отца и заботливо застегнул верхнюю пуговицу его пальто. - Сейчас поедем домой.
Сусанна озадаченно смотрела им вслед, поглаживая багровый шрам на левой руке.