Аннотация: Сказки для детей от десяти до восьмидесяти лет.
Владимир Бадалов
ВРЕМЯ, О КОТОРОМ ИДЕТ РЕЧЬ
Часть первая
В то самое время, о котором идет речь, Машенька шагнула за порог своего дома. И очутилась на улице, а точнее сказать, во дворе. Потому, что дверь подъезда многоэтажного дома, в котором она проживала, выходила в такой большой, пребольшой двор, окруженный огромными, преогромными домами.
На вид ей можно было дать одиннадцать лет. Десять месяцев. Три недели. Пять дней. Четырнадцать часов. И пятнадцать, нет, уже шестнадцать минут. Поскольку, пока я все рассказывал, эта самая минута как раз и прошла.
Забичевавший после отъезда хозяев куда-то далеко и давно пудель Марсик, обретавшийся в укромном уголке двора за трансформаторной будкой. Ни с того, ни с сего вскочил, зевнул, завернув розовый язычок колечком и торопливо засеменил куда-то, мотая куцым, кудрявым хвостиком туда сюда, туда сюда.
Кому за хвостом Марсика наблюдать не посчастливилось, мог запросто решить, что мотается эта штука вначале сюда, а потом туда. А не туда, сюда, как упоминалось ранее. Обман зрения чистейшей воды! Хвост наклонялся вначале именно туда, и только потом возвращался сюда, в чем, ни малейших сомнений возникать ни у кого не должно, утверждаю это как эксперт по собачьим хвостам вообще, и Марсикову огрызку в частности.
Самое поразительное, однако, заключалось вовсе не в том, с какого бока на какой по очереди, пудель перекидывал свою мохнатую сосиску, а то, ради чего он это делал. Можно было решить, что упражнение осуществляется ради печенья, которое девочка несла в руке. Которого он, хотя не видел, однако точно знал, что оно есть.
Не от радости желанной встречи, со своей, можно сказать, самой близкой подругой- Машенькой, с которой он не виделся аж со вчерашнего вечера. А делалось это исключительно ради того, чтобы не вводить в заблуждение народ. Который в лице своих отдельных бестолковых представителей. Мог решить, что Марсик движется вперед задом наперед. А не передом вперед, как полагалось солидному, хотя не стриженному и не мытому, кстати, тоже пуделю.
Поскольку, иных вспомогательных деталей, кроме ног, да слаборазличимого в зарослях кудрявой шерсти черного, мокрого пятачка. Разглядеть в этом черном, волосатом кошмаре, не было ни малейшей возможности. Положение тела в пространстве определял именно хвост. Который, что? Правильно! Всегда находится на противоположной стороне туловища. От той, которая что? Неизменно обращена к печенью!
В ожидании друзей, Машенька решила прошвырнуться по улице. Недурственный с утречка денек расцветал и раскрашивался от минуты к минуте. В небе не болталось ни тучки. Светило солнышко, пригревая ощутимо. Деревья, дома, небо, асфальт на дороге, автомобили, все блестело после ночного дождя. Будто, некто большой и сильный тщательно пропылесосил это все. Отдраил с порошком, протер и выставил на всеобщее любование. Абы, всяк желающий мог насладиться видом этих симпатичных вещиц. А буде такое желание, и облобызать, каждое по отдельности, или все вместе,- кому как нравится.
Среди распустившихся листочков на деревьях весело порхали тимчики. (Машенькино словцо! ) И чирикали, чирикали наперебой. От избытка чувств, пританцовывая на изящных ножках. Вместо привычного " Чирик- чик- чик!" Щебеча, кажется, совершенно иное:
-Как хорошо сегодня!
-Ой, как здорово!
-И не говори, братан,- вмешался в разговор еще один птец (мое слово!), у которого глазенки были с продолговатым разрезом, будто дедушка его жены от бабушкиного племянника прилетели в эти края из Китая.
-Это один из самых замечательных дней в моей жизни!- Встрял в беседу еще один.- После зимы, когда крошки хлеба, или занюханного зернышка не попадало в клюв по нескольку дней кряду. Не говоря о том, чтобы посидеть по человечески в приличном месте. Часок, другой, третий, четвертый, пятый... И оприходовать червячка под соусом каре. А потом..."
-А не помолчать ли тебе, болтун несчастный!- Оборвал восторженные излияния еще один. Пучеглазый досмерти, будто родители его были родом из Бомбея. Бомбей- это не там, где Мехико. И как тюкнет источник своего раздражения в темечко.
Не любитель пустых разговоров как затрепещет крылышками. Как захлопает себя по ляжкам от избытка вкусных чувств. И проникновенно так произнес, прочирикал, конечно:
-Красотою нужно восторгаться молча, господа... Проникаясь ею насквозь. Как пропитывается сиропом бисквит. Тогда создается неподражаемый торт. С бесподобным вкусом. Потому что... Потому что..."
И тут, из-за не изученности вопроса о красоте, на котором, кстати сказать сломал себе шею не один философ, оратор замялся. И... в дополнение к чувству прекрасного, обнаружил недюжинную находчивость, выстрелив порцией удобрений, каковыми едва не угодил в Машеньку. Водрузив жирный восклицательный знак в процессе обсуждения прелестей нынешнего воскресенья.
Девочка с пуделем проследовала через портал, отделяющий двор от улицы. Марсик старательно обнюхивал кусты, бумажки, и прочую дребедень, попадавшиеся на пути. С тем, чтобы ежели кого заинтересует, поведать: что лежит, под каким кустом, кто сделал, зачем делал, как делал, чем делал. Разумеется, при наличии переводчика с собачьего. Да не с какого-нибудь там овчарочьего, а именно с пуделиного на русский.
Временами занятие прискучивало ему. Тогда подбежав к Машеньке, он требовательным лаем вопрошал: " А не закралось ли у его самой любимой. Такой всегда вежливой, симпатичной, знающей математику и английский на пять подруги. Желания сказать ему, бедному, беспризорному пуделю. Чего-нибудь вкусненького, ась?"
Девочка не отвечала, поскольку была раздражена. Великолепное поначалу настроение улетучилось. Вместо него явилось, хотя его никто не звал, несимпатичное напоминание о том, что не сделала упражнение по русскому. Не забыла, а не захотела. "Синтаксис, морфология, склонения, спряжения. Говорят, есть и отглагольные сказуемые. Какой маньяк это все придумал?!" - Шагая по тротуару, бормотала она.
Характер Машеньки был неспособен долго чадить. Чадят,- это когда дрова в печи сыры, и не разгораются. Тлеют и дымят. Ты начинаешь чихать, кашлять. Чадящие люди- это нытики и зануды.
И Марсик приложил к благородному делу исправления девочкиного настроения свою лапу. А правильнее сказать- хвост. Взмахами куцего, мохнатого приспособления он отмечал каждый шаг. Ать два, ать два! Дирижируя собственной походкой. Казалось, прекрати он махать хвостом, то и шагу сделать не сможет. Попавши на глаза, этот хвостик рассмешил девочку.
Утомившись совать нос под кусты. Пуделишка важно шествовал впереди. Будто это он вывел Машеньку погулять, а заодно познакомится с окрестностями. "Взгляните направо... Перед вами старый парк. А на тот дубок с покрытым мохом стволом. Задирал ножку еще мой пра... пра... в 22 колене дедушка. Тот самый! Что по семейному преданию. С безумной храбростью облаял французского драгуна. По источникам профессора Малахова, даже, будто бы, ординарца самого Наполеона." (Профессор мог быть и не Малахов вовсе. Да и не профессор. И вообще, кто такой Малахов, я ведать не ведаю).
"Предок поносил его последними словами. От которых француз, имей он хоть каплю достоинства, обязан был просто застрелиться. Куда там! Сослался не незнание языка российских бобиков. Как теперь говорят, "шлангом прикинулся", то есть сделал вид, что не понимает, как его прескверно ругают на собачьем.
Девочка нагнулась и погладила пуделя по голове. Большой темный глаз зыркнул из под волос строго и серьезно. Другой оставался замаскирован кудряшками. Разобрать с каким выражением глядит он, не представлялось возможным. А освобождать его изящным дуновением вбок и вверх через губы, как грациозно умеют это делать девчонки, пес, по-видимому, еще не научился.
Скверное настроение улетучилось. Мир снова предстал местом, где нос к носу можно было столкнуться с счастьем. Переставшим лобызаться с очередным своим любимчиком и вышедшим подышать свежим воздухом.
Тут явилась новая проблема. Скорей мысль. И даже не мысль, а чувство. Такое большое пребольшое чувство. Прямо чувствилище, назойливо корчившее рожи внутри, чтобы на него обратили внимание. Оно было странным. Напоминая мечту или сон. Явилось как всегда без причины. Обычно это бывало после приступа раздражения. И сопровождалась,- чем бы вы думали? Нетерпением и восторгом. Хотелось прямо визжать. По-поросячьи. Прыгать от радости. И завизжала бы, но останавливало, опасение, что не получится так же правдиво, как у свиньюшки.
Тут было много неясного, то ли Маша должна была столкнуться с "этим" прямо на улице? В будущем? Или сейчас? Непонятно было и то, откуда явится "это". С чем должна была повстречаться. Извне? Или оно выплывет из нее самой?
А встреча должна была состояться, с чем бы вы думали? Не с выпускниками школы прошлых лет. Не родственниками с Алтая. И не с ветеранами труда. А с чудом. Не больше, не меньше! Хотя с каким именно, чудом в буквальном смысле слова. Или в переносном. И как оно приблизительно может выглядеть,- этого девочка себе абсолютно не представляла.
Однако только принималась об этом думать, являлись странные, хулиганские желания.
-Хорошо бы.- Предположила она.- Если бы вот эта машина, что промчалась мимо. Развернулась и поехала дальше задом. Мимо инспектора, что стоит с палочкой на перекрестке. И по-хозяйски озирает окрестности. Какая б у него стала физя?
-Но так никогда не будет,- решила она,- а будет тоскливо и скучно, как всегда.
Казалось, она захандрит снова. Но, подумав, не позволила этого сделать. Сама не позволила. Что-то воспротивилось отчаянно и решительно. С вызовом, обращаясь к кому-то в себе, кто постоянно портил настроение, Машенька твердо произнесла:
-У меня великолепное настроение. И так будет всегда! Я не позволю какой-то козявке внутри, портить удовольствие от жизни. А ну, кыш оттуда! Кыш, я сказала!- И рассмеялась.
Марс запрыгал, залаял, давая понять, приблизительно следующее: чему это ты там радуешься сам на сам, не поставив меня в известность? Чтобы и я мог по со... пере... живать... Последние два слога песику понравились особенно. И он повторил: "Вот именно-жевать!" Конечно, на своем, на собачьем. Заменив букву и.
-Было бы здорово,- представляла себе Маша,- подойти к перекрестку. А там стоит-дожидается тебя настоящий волшебник. Старикашка - таракашечка такой... Божий одуванчик. В длиннополом пиджаке с блестящими отворотами. Островерхой шляпе древнего звездочета. Туфлишки на нем с длинными, загнутыми носами, как у Маленького Мука, из Тысячи и одной ночи.
-Брюки... Нет, шаровары. На нем красные, атласные шаровары. Или зеленые? Ах, какая разница! Только не шорты".
Пока девочка подбирала штаны для своего персонажа, тому пришлось потоптаться на перекрестке в трусах. Отчего одна пожилая дама, проходившая мимо, исключительно из-за необычайности картины,- только ради бога не подумайте чего дурного,- даже подвернула ногу на... Нет, у нее не было каблука! А что вы хотите? Бородато-трусатый вид смутит кого угодно.
Предпочтение, в конце концов, было отдано шароварам. Все-таки, зеленого цвета. В каковых волшебник и предстал во всей красе. В руке он сжимал посох с вырезанным наконечником. В виде чего-то многозначительного, например, змеи. Который, само собой, свидетельствовал не о том вовсе, что дедуля терпеть не может манную кашу по утрам...
Он стоит и ждет ее. Но делает вид, что ждет кого-то другого, кто подсобит перейти дорогу. Не в состоянии сделать это самостоятельно? Тут и "зебра" тебе и светофор. Гуляй, Вася туда, обратно. И потом, он ведь волшебник! Он в состоянии просто на этой стороне пропасть, на той появиться? Суть в другом, деду необходимо выяснить: черствые или отзывчивые люди здесь живут? Уважают ли старость? Услужливы ли? Не в обычаях колдунов, знаете ли, направо и налево чудесные способности раздавать. Этак любой отклянчит на халяву какое-нибудь "ое-ей". А публика снует мимо и никто не обращает внимания на чудака.
И вот как Машенька поступит. Подойдя, она вежливо поздоровается, возьмет волшебника за руку и поведет через переход. Ненавязчиво сетуя на то, какие нынче черствые люди. А с другой стороны, каким быть, коли наперед не знаешь, отблагодарят тебя за услугу или нет.
Старик начнет отнекиваться, дескать, мы и сами с усами. Станет руку выдергивать. Поломаться мы все не дураки. Но с ней этот номер не пройдет. Она вцепится в него бульдожьей хваткой. Иначе, зачем вообще затевать эту канитель?
Девочка переведет деда на другую сторону. И волшебник вознаградит ее чем-нибудь этаким. Видели пузырьки в аптеках, на них еще написано: "Наружное". Или "Внутреннее". Вот, глотнув оттуда, она станет невидимой. Правда, жидкость может оказаться еще той косорыловкой!
Лицо Машеньки изобразило озабоченность.
-Было бы не лишним,- подумала она,- покуда буду переводить, совершить героический поступок. А то и вознаграждать, как бы, не за что. Подумаешь, подвиг совершила, через улицу перевела! Партизанка! Пустила под откос вражеский эшелон. Не нужно обесценивать волшебства! Так знаете до чего можно докатиться!
-Вот как должно происходить на самом деле. Они вдвоем выходят на дорогу. Машины останавливаются. А одна не успевает затормозить и несется, вот вот раздавит их. В мгновение ока девочка заскакивает деду на загривок и хлестанув того кнутом по зеленым шароварам, ускакивает из под самых колес. Громко цокая копытами по асфальту.
-Причем тут копыта? Это намек? А слово ускакивает есть? Может ускочет? Или ускакнет? Шутка! После такого "героического" поступка от старика не стоит ожидать даже его сопливого носового платка.
-Знаю как надо,- сказала Маша.- Перед носом автомобиля. Сильным и точным движением, она мотанет деда на капот, куда запрыгнет и сама. Не забыв прихватить Марсика подмышку. Не выпуская руки волшебника. Резво перебирая ногами. Они перескочат на лобовое стекло. Оттуда на крышу. И дальше сместится на багажник машины. Наконец, все благополучно спрыгнут на землю. Авто пролетит мимо.
-Владелец остановит свой экипаж, у которого, окажутся неисправными тормоза. И примется униженно благодарить ее, кланяясь и пятясь задом, как японец. За то, что благодаря ее находчивости и храбрости не произошло трагедии.
Свидетели жуткой сцены вокруг, отдавая дань почтения девочке, разразятся бурными, продолжительными аплодисментами. Слово за старцем, которому после того, что произошло. Надо думать, совесть не позволит показать себя обыкновенным жлобом.
Она шла, не замечая ничего вокруг. У Машеньки была особенная склонность к фантазиям. Иногда они захватывали с такой силой, что она забывала, где и зачем находится. Девочка представляла собой полную противоположность большинству людей. Убежденных, что мечты - это вредная блажь. Которые только и способны, что отвлекать от насущных дел. И вообще, не знающая узды фантазия, может довести до такой чертовщины. Что однажды ты вообразишь себя бананом. Или цуккини. К тебе станут обращаться: "Цуккини Ильинична, не вы ли обронили валенок на грядке?"
И на этот раз реальная жизнь выпала из памяти. Однако это не пугало, а наполняло восторгом. Ей казалось, что под силу все. Стоит захотеть и она полетит. На желании. Только нужно хорошенько подумать, как это сделать, решение явится, и ты взлетишь. Вернулось чувство, что случится невероятное. Машенька стала оглядываться, не зная, откуда ждать его.
От переживаний, причиной которых могла стать и весна. Известная мастерица кружить голову. А, возможно, от подозрений, все чаще посещавших ее, что мир не прост, как многие считают. И большая часть его, самая интересная и таинственная. Где, собственно, и творятся чудеса, скрыта от глаз. И она, вот вот, обретет возможность туда заглянуть. У девочки закружилась голова.
Пришлось сесть, чтобы не упасть, благо автобусная остановка со скамьей оказались поблизости. Перед глазами поплыло пятнами. Круглыми, квадратными, а одна здоровая клякса даже имела форму равнобедренного треугольника.
И произошла вот какая вещь. Перед мысленным взором Машеньки возникла дверь. Через щели между рамой и самой дверью, стал струиться страшной силы, и оттого аж синий свет, исходивший от невидимого источника за нею. Девочке страсть как сильно захотелось посмотреть, что ж там так ярко светит? Но было страшно. Не спятить бы оттого, что увидит. Казалось, за преградой сокрыто невероятное.
Как бы она поступила, не имея такого характера как у нее, неизвестно. Но после того, как ехидный голосок прошептал: " боишься?". Маша зажмурила глаза от страха и ударила по двери. Видение пропало. А она поняла, отныне станет открывать любые двери вот так; с размаху.
Долго потом ее глаза таращились на мир ошеломленным, бедовым взором. Происшествие было воспринято как результат легкого весеннего обморока. С чем девочка поднялась и продолжала путь, придерживаясь знакомого маячка в виде Марсикового хвостика.
Навстречу двигалась миловидная женщина, лет двадцати двух, улыбавшаяся задорно и даже с вызовом. Маша, помнится, еще спросила себя, а чем она так горда? И разглядев, обомлела. Сзади, ниже пояса, откуда имеют обыкновение, расти эти вещи у тех, кому они положены от природы. У этой мадам висел дивный пушистый хвост. Огнено-рыжий, с белой кисточкой на конце. "Лисовий... Лисий... Лисицин..." С оторопью в голосе прошептала девочка.
Произошла оговорка. Хвост не висел безвольно, как огромная пушистая колбаса. Он выставлялся вперед, наподобие большой кобры. Совершенно тем же манером, что и змея поднявшись и изогнувшись на конце. Будто, всматривался перед собой.
Иногда хвост разворачивался и уставлялся на хозяйку, кажется, даже улыбаясь при этом. Он волновался, подрагивал. Волнение перекидывалось на женщину. Тогда она начинала изгибаться всем телом.
А игривые колебания обратно перекидывались хвосту. Оба, словно играли друг с другом, теребя по очереди: то она- хвост, то тот- хозяйку.
Этот придаток заворачивался к прохожим верхней изогнутой частью, и, будто, заглядывал им в лица. Кажется, даже усмехаясь при этом улыбкой, значение которой понимали только он и хозяйка. И еще я. Они прикалывались.
Не успела девочка оправиться от этого зрелища, как у ее лица образовался свиной пятак с мужской физиономией при нем.
-Хрю!- Радостно сообщил он в ухо.- Не подскажешь где поблизости гастроном? Хрю. Хрю.- Машенька опешила. Не в силах произнести ни слова, молча указала пальцем направление. На что услышала в ответ.- Хрю, хрю! Я понял. И не поблагодарив за учтивость, что совсем не удивило, затрусил в указанном направлении.
Вытянувшись на задних лапах в рост, Марсик сунул передние в боки. И проводив носителя свиного пятака недовольным взором, проворчал:
-Хрюкало чертов! Про спасибо тебе не рассказывали? Слово такое есть.- Самым поразительным было то, что девочка поняла, что сказал пудель.
Тут Маша подошла к пешеходному переходу и увидела его. И даже не удивилась. Будто была уверенна в том, что ее будут дожидаться. Мужчина был непохож на рисовавшийся в воображении образ волшебника.
Это был не старичок в шляпе древнего звездочета. В зеленых шароварах с туфлями, с загнутыми носами. Абсолютно современный мужчина, в джинсах, кроссовках, белой футболке, с надписями на иностранном. В ковбойской шляпе.
У него было мужественное лицо. По которому чувствовался характер, готовый на любой поступок. Вообще, в этом человеке подозревалась уйма достоинств, которые устанешь перечислять. Будто тот, кто его создавал, ежели твоя фантазия в состоянии такое существо вообразить. Корпел, корпел над своей конструкцией. С каким-нибудь инструментом в руках, не с паяльником, а каким-нибудь "хомосапиенсотроном мостырусом". В какой-то момент хлопнул шапкой оземь и воскликнул: "че мелочиться! Нехай, будет мастак на все руки. Умный, щедрый, храбрый, метко стреляет. Умеет нравиться девчонкам и даже мастерски готовит селедку в шубе!" А еще, чувствовалась в нем такая редко встречающаяся нынче способность, устраивать праздники окружающим.
По взгляду, направленному не на нее даже, а прямо в нее, девочка поняла,- ждет этот человек именно ее, Машеньку. Мужчина не просто смотрел на девочку, а видел ее суть. Недовольство тем, что есть, самой собой, желание исправить все к лучшему. И незнание, как справиться с этой задачей.
Она поняла,- это и есть тот, о встрече с которым она мечтала. Будто во сне, девочка преодолела несколько шагов, остававшихся от мужчины. И машинально взяла руку, протянутую навстречу. Незнакомец повел девочку к переходу.
Поднеся свисток ко рту, но забыв дунуть в него, замер милиционер на перекрестке. Грозный и неприступный, как директор школы. Нет! Как директор всех школ сразу. Он провожал троицу пораженным взглядом. Им было безразлично кто он. Это чувствовалось, и было так непривычно. Все всегда знали кто он, а тут появились такие, которым было наплевать на то, кто он.
С милиционером случилась поразительная метаморфоза. Он сделался маленьким, и показался Машеньке смешным. По сравнению с тем, каким представлялся недавно, значительным и неприступным. Что удивительно, руки остались прежними. Теперь они выглядели огромными. Униформа повисла на нем, как на вешалке. Будто бы человек нацепил на себя одежду, в которую следовало облачиться когда-нибудь в будущем. Шевеля руками, одетыми в белые краги, как краб клешнями. он выполнял манящие движения и с глупым восторгом улыбался своим хищным пассам.
Светофор показал зеленый. Вздорно заскрипев тормозами замерли разномордые автомобили у перехода. Урча моторами, они оторопело провожали глазами-фарами ноги девочки, ее спутника и собаки. Все вокруг застыли в позах, в которых захватил момент.
Мужчина отпустил ее руку и они остановились. Машеньку не покидало ощущение восторга, сродни тому, которое охватывает человека, когда он творит. Не в том нехорошем смысле, который, я знаю, пришел вам в голову. А в другом, когда делают новое.
Когда восторг утих, явилась трезвая мысль, отчего-то не приходившая в голову раньше: "А зачем вообще мне понадобилось переходить на эту сторону улицы? И кто этот человек, что перевел ее? Почему вообще она пошла с незнакомцем? Что, в конце концов, происходит? Волшебник он, просто человек, или, того хуже, какой-нибудь маньяк? С какой стати я иду с ним рука об руку?
Девочка взглянула на незнакомца и он показался обыкновенным. Похожим на служащего какой-то фирмы, только не волшебник.
-Волшебник!- Прошептала она себе,- да ты спятила. Они вообще существуют. Кроме как в кино? Когда ты перестанешь забивать голову всякой чушью?- Вспомнила она слова матери.- Хочешь стать веселенькой?"
Все зависело от того, как смотреть на вещи. Маше сделалось грустно. Она повернулась с намерением двинуться обратно. Тем более, что пора было возвращаться. Приятели, небось, с ног сбились, разыскивая ее.
Тут новое обстоятельство приковало к себе внимание девочки. Мужчина напротив стал растворяться в воздухе, делаясь белесым и бестелесным. Будто выветривался сам из себя. Наподобие дыма из бутылки. Наблюдалось это тем очевидней, чем сильнее девочку одолевали сомнения. Но стоило ей заспорить с собой, как спутник стал делаться резче, осязаемей, будто наливался в сосуд своего тела. Веществом себя. Можете себе такое представить?
До нее дошло, в чем тут дело.
-Так просомневаешься всю жизнь,- сказала она себе,- ни во что не поверив. Нужно усилие. Тогда станет, как ты захочешь".
А чудо есть. Оно вырастет из моего желания. Оно является, когда сильно захочешь. А человек рядом не бесполезное создание, существующее для себя. А некто, способный совершать невероятные поступки. Если ты поверишь, что он может их совершить.
И только девочка произнесла это. Едва уверовала в собственную мысль. Существо напротив начало обретать реалистические черты. Превращаясь в знакомого, а главное в живого человека. Который, с многообещающей улыбкой на лице выражал готовность исполнить самое невероятное желание.
Осознав, что существование спутника, а значит и его возможности, зависят от ее, Машенькиной воли. От ее веры и желания соприкоснуться с чудом, она внимательно посмотрела на мужчину.
Тот лукаво улыбался.
-Я знаю, чего ты ждешь,- сказал он.
-Да?- Ответила она, пожимая плечами.
-Да,- сказал он,- я могу дать это.
-Мне именно. Почему?
-Потому, что ты сильно хочешь. Когда сильно хотят, я не могу этого не дать. Таковы наши правила.
-Ваши правила... Кто вы?
-Мы те, кто раздает то, чего сильно хочется. -Уклончиво ответил мужчина.
-И что вы мне дадите?
-Не ломайся!- Строго сказал он.- Ты знаешь что.
-Отказываться не стану,- сказала Маша.
-Хочу предупредить,- заметил мужчина,- пользоваться этим нужно во благо. И очень осторожно. Иначе оно принесет непоправимый вред
Далее была высказана мысль, очень поразившая девочку.
-Это странный мир, в котором ты сейчас живешь...
-А есть другой?- Спросила она.- И что значит сейчас? Что же, возможно и потом?
-На этот вопрос я не уполномочен отвечать,- ушел от ответа собеседник.- Я только поясню кое-что. Ты мечтаешь о чем-то. Наступает момент, когда мечты сбываются. Однако это не приносит удовольствия. Или оно оказывается незначительным. Приносят его другие вещи. Которые, даже не брались в расчет. То, что заставляет идти к цели. Вырабатывается в результате усилия. Вот что приносит настоящее удовлетворение.
Мужчина присел на корточки, чтобы видеть ее глаза и добавил,- необходимо наращивать мускулы души.
-Так? Машенька согнула руку в локте и напрягла бицепс.
-Приблизительно,- человек улыбнулся.
С этими словами он достал вещицу из кармана и вручил ее собеседнице. Та посмотрела. Перед ней была обыкновенная карамелька, совершенно похожая на те, что продаются в любом гастрономе. Факт сей, удивил и разочаровал Машу, однако как человек воспитанный она не подала вида.
-Бред какой-то,- подумала она,- на что мне карамелька? Что я конфет не видела?. Знала, что чепуха это. И пошла. Любопытная Варвара.
-Используй во благо!- Повторил мужчина,- я буду за тобой наблюдать.
С этими словами он начал выветриваться из себя, как дым из бутылки, делаясь прозрачным и бестелесым, пока не пропал вовсе.
Будто отходя от глубокого сна, Маша озиралась вокруг, пытаясь сообразить, как относится к случившемуся. Как к сну, который ни к чему не обязывал, посмотрела и забыла? Либо как к вещему видению, над которым нелишне поломать голову? Так и не найдя объяснения, девочка, тем не менее, поблагодарила судьбу за удивительное приключение и отправилась назад.
Марсик подпрыгивал, в верхней точке прыжка хлопая мохнатыми ушами, и норовил цапнуть конфету клыкастой пастью. По его собачьему убеждению, у него были права. Сие полагалось за суету и старание, выказанные этим утром. Он и никто другой выбирал маршрут для прогулки, который привел к встрече с загадочным субъектом.
Который все болтал, болтал про какую - то ерунду. Но про колбасу ни слова. Не стоило скидывать со счетов услуг телохранителя, возложенных пуделем на себя, можно сказать, бескорыстно. По зову сердца. Мало ли о каких делах можно еще вспомнить. Покопайся в этом вопросе дотошней. Если их не было, вы могли вообразить. При наличии приличной вображалки на плечах. И, вообще, пудель был просто красив душой. Неужто, эта кладезь достоинств не стоила одной паршивой карамельки?
Машенька, готовая расстаться с конфетой, для чего даже развернула обертку, была поражена глубоким изумрудным свечением, исходившим из центра кристаллика. Завороженная зрелищем машинально сунула карамельку в рот. Скорее из любопытства. Хотелось проверить, как влияет на вкус ее свечение. И тут началось такое.
Грудь, точно переполнилась кислородом. Стало не просто легко дышать, а восторженно. Голова начала пухнуть от каких-то сумасшедших идей, от которых сознание стало захлебываться восторгом. Казалось, у нее вырастают крылья. И она вот вот полетит.
Странно повел себя Марсик. Ни с того, ни с сего заметался вокруг, то приближаясь, то отбегая прочь. И все тянул, тянул носом. А мордень такая растерянная, будто на контрольной нарвался на закон Бойля-Мариотта, с Гей-Люссаком впридачу. Было видно, пуделю невтерпеж заголосить: Маша, Маша, куда ты запропастилась совсем? Нельзя же поступать со мной таким поросячьим образом.
Он бы пролаял эту фразу. Не опасаясь привлечь внимание и оконфузиться перед солидной собачьей общественностью, которая никогда бы не поняла; как можно потерять хозяйку в метре от носа, да еще средь бела дня? Но тут раздался заразительный смех рядом. При совершенном и очевидном отсутствии ее обладательницы. То есть Маши. Смех принадлежал ей и никому больше. Пудель отказывался понимать, как это происходит.
Тогда-то пес дал себе зарок, если найдет денежку, такую хрустящую бумажку с цифрами, которую пытаются найти все люди. Непременно обзаведется очками. Чтобы смотреть на мир исключительно через них. И не попадать в подобные казусы.
Потом случилось вообще невероятное. Его взяли за лапу и повели через переход. Кто? Хоть убей не разобрать. Идти пришлось на задних лапах. Сначала он злился на того, кто тащил. Прямо чувствовал руку, которая вела. Но ее не было видно. Кого кусать? Воздух? Скажут псих. Потом ощутил себя кинозвездой. Прохожие указывали на него, пальцами, таращили глаза. А некоторые даже аплодировали пуделю самостоятельно передвигающемуся на своих двоих. До чего приятно внимание окружающих, словами не передать!