В данной статье пойдет описание истории и боевых действий 42-й танковой бригады с привлечением для этого всех доступных источников информации. На данный момент основной источник информации о боевых действиях 42-й танковой бригады - 'Описание боевых действий 42-й танковой бригады на Брянском фронте в период с 28.9 по 30.10.41 г', однако он содержит ряд ошибок в датах и описании событий, что легко вычисляется путем сверки с другими советскими и немецкими документами, так, например, выход немецких танков в Игрицкое в 16.00 1 октября - это ошибка в документе, и данное событие случилось на сутки позже, как и, например, выход 42-й танковой бригады в леса западнее хутора Успенский 16 октября (на самом деле 17-18 октября).
Все эти ошибки я постарался исправить, сведя в своей статье всю противоречивую информацию из различных немецких и советских документов в единый логически обоснованный текст. Буду рад любым дополнениям по данной теме, а также просто конструктивной критике, т.к. из-за многочисленных противоречий и большого количества 'белых пятен' в различных документах в тексте хватает спорных моментов. Текст составлен мной на основе документов и никакой литературной обработке не подвергался, поэтому не ждите от него интересного, захватывающего чтива, это не более чем информационная статья...
Командный состав
Командир бригады - (14 сентября - 1 ноября 1941 г.) генерал-майор Николай Иванович Воейков [1].
Начальник штаба - (14 сентября - 1 ноября 1941 г.) майор Александр Сергеевич Кирсанов [1], (с 1? ноября 1941 г.) майор Григорий Григорьевич Клейн [41].
Комиссар - (14 сентября - 1 ноября 1941 г.) старший батальонный комиссар Михаил Александрович Скосырев [1].
42-й танковый полк
Командир - майор Александр Иванович Логунов [1].
Помощник по технической части - (погиб 3 октября 1941 г.) воентехник 2-го ранга Федор Семенович Дмитриев [2], (? - 11 ноября 1941 г.) военинженер 3-го ранга Соломон Рафаилович Рабинович [7].
Помощник по хозяйственной части - интендант 3-го ранга Сергей Николаевич Сунгуров (пропал без вести) [2].
Комиссар - батальонный комиссар Иван Григорьевич Кривоногов [5, л. 416].
Начальник штаба - (до 3 октября 1941 г.) капитан Алексей Григорьевич Ермолов (погиб) [2; 6, л. 63], (с 3? октября 1941 г.) капитан Борис Григорьевич Даревский [7].
Начальник связи - старший лейтенант Виктор Витальевич Гаврилов [7].
Начальник артиллерийского снабжения - старший лейтенант Иван Игнатьевич Прусаков [7].
Начальник химической службы - старший лейтенант Даниил Сергеевич Сергеев [7].
Начальник финансовой части - интендант 3-го ранга Яков Фомич Белейчик [7].
1-й танковый батальон
Командир - капитан Алексей Михайлович Лыскин [5, л. 293].
Помощник командира по технической части - (погиб 14 октября 1941 г.) воентехник 2-го ранга Герш Ефремович Рутберг [2; 5, л. 358], (пропал без вести в октябре 1941 г.) воентехник 2-го ранга Евгений Николаевич Орлов [2; 5, л. 351].
Комиссар - старший политрук Василий Павлович Заматаев [5, л. 285].
2-й танковый батальон
Командир - капитан Валентин Петрович Костров [7].
Комиссар - старший политрук Степан Иванович Почаевец [7].
Формирование. Боевое крещение 1 октября 1941 г. севернее Севска
42-я танковая бригада была сформирована на основании Директивы Заместителя Наркома Обороны ? 725373сс от 14 сентября 1941 г. в Кубинке (Московская область) на базе 42-й танковой дивизии как 5-я танковая бригада. Бригада формировалась по штатам ??010/75 - 010/83, 010/87 от 13 сентября 1941 г. в составе: управление бригады, 42-й танковый полк 2-батальонного состава, 42-й зенитный дивизион, 42-й мотострелковый батальон, рота управления, разведывательная рота, ремонтно-восстановительная рота, автотранспортная рота, медсанвзвод [1]. К 20 сентября 5-я танковая бригада насчитывала 61 танк (7 КВ-1, 22 Т-34, 32 Т-30), 15 бронемашин, 12 тракторов, 222 автомашины (127 ЗИС-5, 74 ГАЗ-АА, 9 санитарных, 1 штабная, 11 легковых), 41 мотоцикл, 16 орудий (8 37-мм зенитных и 8 57-мм противотанковых), 12 минометов (6 82-мм и 6 50-мм), 49 пулеметов (6 станковых и 43 ручных), 182 ППД, 1095 винтовок, 526 пистолетов [3, с. 41, 42]. К 23 сентября численность личного состава новосформированной танковой бригады составляла 1986 человек [1].
Приказом НКО ?0366 от 22 сентября 1941 г. 5-я танковая бригада была переименована в 42-ю танковую бригаду [1] и под этим номером 23 сентября со станции Наро-Фоминск в 7 эшелонах убыла на Брянский фронт [3, с. 42], 24 - 25 сентября выгрузилась из эшелонов на станции Суземка и сосредоточилась в резерве Брянского фронта в районе деревни Холмечь [8, лл. 342, 346, 351], откуда 28 сентября перешла в лес восточнее села Семеновское (ныне Семеновск, северо-западнее г. Севск) [4, л. 9].
30 сентября немецкая 2-я танковая группа перешла в наступление против войск 13-й армии и оперативной группы Ермакова (Брянский фронт) и в тот же день прорвала их оборону, выйдя на оперативный простор. 1 октября штаб Брянского фронта приказал 42-й танковой бригаде прикрыть рубеж по восточному берегу реки Сев на участке (иск.) Ново-Ямское (северное) - Севск и с 15.00 перейти в подчинение командира оперативной группы генерал-майора Ермакова [9, с. 172].
Неизвестно, когда 42-й танковой бригадой был получен данный приказ штаба фронта и получала ли она его вообще. Уже в 12.05 1 октября, пройдя за утро 40 километров, 4-я танковая дивизия (XXIV.AK (mot.), Panzergruppe.2) заняла город Севск [10, с. 304], а к 13.00 ударом от Севска 8-я рота 2-го батальона 35-го танкового полка и 3-я рота 79-го саперного батальона (4-я ТД) заняли Ново-Ямское, где захватили 17 гаубиц, около 60-70 тракторов и грузовиков [10, с. 304; 13, F. 584] из состава находившихся на марше через Севск на Пустогород батарей 222-го гаубичного артиллерийского полка РГК (прим. - принадлежность данных батарей к 222-му ГАП РГК следует из захваченного немцами дневника старшего политрука И.К. Рыбальченко из состава этого полка) [43, F. 1224]. Ни танки, ни мотострелки 42-й танковой бригады немцами отмечены не были, т.к. они в то время оставались в лесах у села Семеновское, возможно, даже не подозревая о прорыве противника в Севск и в Ново-Ямское. Заняв Ново-Ямское, в 15.30 усиленный 2-й батальон 35-го танкового полка в качестве передового отряда 4-й танковой дивизии выдвинулся на северо-восток, на Дмитровск, достигнув его в 22.30, а 12-й мотострелковый полк, 1-й батальон 35-го танкового полка и 3-й мотоциклетный батальон заняли оборону Севска и Ново-Ямского [10, с. 304].
Находившиеся в лесу северо-западнее села Шведчиковы (ныне Шведчики) тылы 42-й танковой бригады подверглись ударам с воздуха, а позже - удару немецких танков (прим. - вероятно, 2-й батальон 35-го танкового полка), понесли потери, после чего, вероятно, отошли к главным силам бригады. Высланная позже штабом бригады разведка обнаружила Ново-Ямское занятым противником, после чего штаб бригады, оставив одну стрелковую роту в деревне Олешок (ныне Алешок), выдвинул главные силы мотострелкового батальона на рубеж высота 205,5 (севернее с. Ново-Ямское) - южная окраина села Чемлыж, тем самым прикрыв располагавшийся в лесу у Семеновского 42-й танковый полк с юга, а сам с частью сил (разведывательная рота, рота управления, несколько танков Т-30 и Т-34) отошел за речку Усожа в лес северо-западнее села Игрицкое, достаточно далеко оторвавшись от основных сил бригады, что позже привело к весьма негативным последствиям [4, л. 9].
Почти весь день 1 октября 42-я танковая бригада бездействовала, никак не препятствуя проходу 4-й танковой дивизии по шоссе на Дмитровск, и только лишь с 18.15 от 3 до 6 ее танков дважды контратаковали в направлении северной окраины Севска, но все их атаки были отбиты 1-м батальоном 35-го танкового полка и 3-й ротой 49-го противотанкового батальона (4-я ТД), при этом 1 32-тонный танк (т.е. Т-34) был сожжен 3-й ротой 49-го противотанкового батальона, - это были первые потери 42-й танковой бригады в танках [10, с. 304; 12, F. 1184, 1190].
Согласно наградным листам 1 октября в районе Ново-Ямского группа танков 1-го танкового батальона во главе с командиром батальона капитаном Алексеем Лыскиным рассеяла колонну противника, уничтожила 5 танков, более 10 автомашин, около 20 мотоциклистов, отбила захваченный немцами грузовик ЗИС-5 [5, л. 293], в т.ч. танк комиссара батальона старшего политрука Василия Заматаева раздавил 6 транспортных машин, 1 штабную машину с офицерами и 2 орудия ПТО [5, л. 285]. В ходе разведки боем в селе Ново-Ямское танк, где механиком-водителем был сержант Степан Бондарчук, уничтожил 1 танк противника. Противотанковым орудием было выведено из строя орудие танка, однако экипаж массой танка раздавил еще 1 немецкий танк, 8 автомашин, 3 мотоцикла, несколько десятков пехотинцев. Бак машины был пробит снарядом, танк загорелся, однако Бондарчук потушил пожар и вывел танк с поля боя, эвакуировав по дороге еще 1 вышедший из строя танк [5, л. 283]. Возможно, что именно танк Т-34 Бондарчука и был подожжен 3-й ротой 49-го противотанкового батальона и составил первые потери 42-й танковой бригады в танках.
В именном списке потерь 42-го танкового полка за 1 октября числятся 4 убитых, в т.ч. у села Шведчиковы погибли взводный младший лейтенант Петр Вагин и шофер красноармеец Василий Фомин, а у Ново-Ямского - взводный лейтенант Энвар Куртвили, механик-водитель старший сержант Константин Янцевич [2]. Именных списков потерь всех остальных подразделений 42-й танковой бригады, кроме ее 42-го танкового полка, по-видимому, не сохранилось.
Боевые действия 2 октября 1941 г.
Утром 2 октября 42-я танковая бригада продолжала фактически бездействовать севернее Севска, пока войска немецкого 24-го моторизованного корпуса беспрепятственно проходили через Севск и Ново-Ямское по дороге на Дмитровск, а вышедшие в то утро к речке Сев у сел Невдольск, Добрунь и Чемлыж авангарды 17-й и 18-й танковых дивизий 47-го моторизованного корпуса приступили к наведению мостов через эту речку. Утром высланная мотострелковым батальоном разведка вступила в бой с противником, а в 12.00 в бой вступили главные силы мотострелков (без одной стрелковой роты, которая оставалась в деревне Олешок) [4, л. 9].
Судя по немецким данным и находкам поисковиков, мотострелковый батальон атаковал с севера от высоты 205,5 обороняемое 12-м мотострелковым полком (4-я ТД) Ново-Ямское [10, с. 304; 24]. С 12.00 из Севска на Дмитровск выдвинулся 2-й батальон 6-го танкового полка 3-й танковой дивизии с 3-й ротой 79-го саперного батальона 4-й танковой дивизии, маршрут которого как раз проходил через Ново-Ямское [11, F. 631], таким образом, у атаковавших без танковой поддержки мотострелков по сути не было никаких шансов отбить Ново-Ямское и выйти на рубеж реки Сев. Уже в 13.00 батальон был окружен противником и понес большие потери [4, л. 9]. Всего при отражении данного контрудара 12-й мотострелковый полк насчитал 30 убитых советских солдат, также полк захватил более 100 пленных и 2 орудия [10, с. 304]. Позже, в 2009 году, поисковиками Брянской области на южных скатах высоты 205,5 (у северной окраины Ново-Ямского) были обнаружены останки 29 солдат из состава 42-го мотострелкового батальона и разбитые в том бою огневые позиции 57-мм орудий ПТО, что лишний раз подтверждает немецкие данные о понесенных 42-м мотострелковым батальоном потерях. 5 из 29 мотострелков благодаря найденным солдатским медальонам удалось опознать, это были красноармейцы Петр Дыленков, Михаил Ключников, Валентин Юпатов, Валентин Самойлов, Дмитрий Шибилкин [24].
Танки 42-й танковой бригады действовали отдельно от своих мотострелков в районе высоты 216,2, что восточнее Ново-Ямского. Немцы насчитали 7 танков, которые в районе высоты 216,2 атаковали с севера следовавший за 2-м батальоном 6-го танкового полка (3-я ТД) боевой обоз 35-го танкового полка (4-я ТД), сожгли 12 автомашин с топливом и боеприпасами и на некоторое время перерезали шоссе, однако затем были оттуда выбиты вернувшимся 2-м батальоном 6-го танкового полка [10, с. 304; 12, F. 1184].
В 12.30 еще 2 танка 42-й танковой бригады появились в лесу севернее Чемлыжа перед плацдармом 18-й танковой дивизии, сделали 3 выстрела по наводимому дивизией мосту через Сев, однако затем были отогнаны огнем немецкой легкой полевой гаубицы [17, F. 208]. В свою очередь, осуществлявшая с 10.30 до 16.00 ремонт 4 разрушенных мостов через Сев в районе села Добрунь 3-я рота 27-го саперного батальона 17-й танковой дивизии была атакована советской мотопехотой на 3 грузовиках, однако огнем поддерживавших роту танков Pz.II атакующие были уничтожены [23, с. 50].
Наведя мосты через Сев в районе Добрунь, с 16.30 2 октября передовой отряд 17-й танковой дивизии в составе усиленных танками и 50-мм орудиями ПТО 3-й роты 27-го саперного батальона и 2-й роты 27-го разведывательного батальона выдвинулся далее в северо-восточном направлении к переправе через речку Усожа у села Игрицкое [23, с. 50]. По данным штаба 42-й танковой бригады уже в 16.00 немецкие танки появились в районе Игрицкого, отрезав штаб бригады от ее главных сил, остававшихся в лесах у Семеновского. [4, л. 9]. Прибывшие следом главные силы передового отряда 17-й танковой дивизии захватили мост через Усожу у деревни Лугань (ныне в составе села Игрицкое) и плацдарм на северном берегу. К 20 часам восточной окраины Лугань достигли главные силы 3-й саперной роты и в течение часа заминировали подступы к мосту с юга и севера [23, с. 50, 51].
Около 21.10 6 находившихся в непосредственном подчинении штаба 42-й танковой бригады танков вышло по дороге с севера к минному полю на развилке дорог севернее моста через Усожу (см. схему ?1, пункт 2), где в 21.30 один из танков подорвался на минах и сгорел, а оставшиеся 5 танков были обстреляны 50-мм противотанковыми орудиями и отошли обратно в северном направлении [23, с. 50-52]. 1,5 часа спустя, возможно, эти же танки вновь попытались выйти к мосту с северного направления, головной танк подорвался на мине и затем был сожжен с 2 выстрелов 50-мм орудиями [23, с. 52]. Всего в 22.10 штаб 17-й танковой дивизии отчитался в штаб корпуса об уничтожении дивизией 2 октября 2 советских танков и 10 грузовиков [20, F. 640].
С 16.45 2 октября по восстановленному мосту у села Чемлыж реку Сев также перешел 3-й батальон 18-го танкового полка 18-й танковой дивизии [16, F. 188]. В 18.03 батальон доложил наверх о появлении на восточном берегу реки Сев северо-восточнее Чемлыжа советских танков, после чего для отражения возможных танковых контратак на плацдарм туда в 18.20 были переброшены 88-мм зенитные орудия и артиллерия 88-го артполка [16, F. 189]. Переброска на плацдарм тяжелых орудий была весьма своевременной. Уже в 18.30 [17, F. 209; 20, F. 638] последовала атака на плацдарм с севера, по разным данным, от 6 до 10 советских танков [17, F. 209; 20, F. 634]. Атака продолжалась до 19.30 [20, F. 638], при этом огнем орудий 3-й и 5-й батарей 88-го артполка было подбито 5 советских танков, остальные отошли обратно в лес [17, F. 209]. В числе подбитых танков были 2 'сверхтяжелых', которые, по сообщению немецкого самолета-разведчика, были сожжены уже в самом начале атаки, к 18.45 [20, F. 634]. Тем не менее одному из этих 2 танков КВ-1, по немецким же данным, удалось наехать на 2 орудия 3-й батареи 88-го артполка, при этом 1 орудие было повреждено, а 2-е списано немцами в безвозвратные потери [17, F. 209].
С большой долей вероятности, это был танк КВ-1 командира роты тяжелых танков воентехника 1-го ранга Николая Бондаренко. Согласно наградному листу на самого Бондаренко оба танка КВ-1 2-2,5 часа вели бой в полуокружении у села Чемлыж против усиленного артполка противника (т.е. 88-го артполка 18-й танковой дивизии). Танк самого Бондаренко, по одним данным, уничтожил 2 трактора, 5 автомашин со снарядами, 20 мотоциклов, 7 орудий (3 тяжелых и 4 45-мм противотанковых), до 50 немцев [5, л. 272], по другим данным - 1 трактор, 2 грузовые автомашины, 15 мотоциклов, 6 тяжелых орудий, до 20 немцев [5, лл. 355, 377, 471]. Танк был подожжен немецким тяжелым орудием, старший механик-водитель танка старший сержант Федор Клочков погиб, командир орудия младший сержант Иван Пшеничкин, старший радист красноармеец Александр Бобров и сам Бондаренко были ранены. Тяжелораненный в обе руки и ногу Бобров сел за рычаги и вывел горящий танк с поля боя [5, л. 311], после чего Бондаренко вытащил Боброва из горящего танка и организовал эвакуацию остального экипажа [5, л. 272], в котором не получил ранений лишь младший механик-водитель старший сержант Николай Юрченков. Экипаж 2-го подбитого на поле боя танка КВ-1 пока что неизвестен. На запечатленных немцами нескольких фотографиях этого танка видны 4 полученные танком пробоины: 2 - в маске орудия, 1 - на левой боковой стороне башни, 1 - в нижнем бронелисте; также была разбита левая гусеница танка. Люки открыты, а значит, экипаж покинул танк.
Двинувшись от Чемлыжа дальше по дороге на Галышино (ныне Голышина), 3-я батарея 88-го артполка повторно столкнулась с танками 42-й танковой бригады и вступила в бой с ними, результаты которого пока что неизвестны [16, F. 189]. К 19.00 передовой отряд 18-й танковой дивизии в составе 1-й роты 18-го мотоциклетного батальона с 4 легкими танками 3-го батальона 18-го танкового полка захватил плацдарм на реке Усожа у Галышино, после чего танки остались оборонять плацдарм, а мотоциклисты двинулись дальше на восток. В 19.15 при появлении танков 42-й танковой бригады у Галышино все 4 легких немецких танка вынуждены были занять круговую оборону на плацдарме [16, F. 189]. В 20.30 - 22.15 в Галышино перешел весь 18-й танковый полк, а позже туда подтянулся и 18-й мотоциклетный батальон, который в пути на Галышино был вновь атакован танками 42-й танковой бригады, однако больших потерь не понес [16, F. 190].
Сохранилось достаточно много наградных листов на военнослужащих 42-й танковой бригады за боевые действия 2 октября против 18-й танковой дивизии и боевого обоза 4-й танковой дивизии. Помимо экипажа танка ротного воентехника 1-го ранга Николая Бондаренко наиболее отличился экипаж другого танка КВ-1 - взводного лейтенанта Николая Кузнецова (командир орудия воентехник 2-го ранга Вячеслав Григорьев, радист сержант Наум Башкин, младший механик-водитель сержант Никонор Куртенков), который уничтожил 1 трактор, 3 автомашины со снарядами, 11 мотоциклов, 6 орудий (2 тяжелых и 4 45-мм противотанковых), 25-27 пехотинцев. После 11 выстрелов пушку танка заклинило, однако экипаж продолжал давить противника гусеницами [5, лл. 290, 319, 419].
Согласно наградному листу на комиссара танковой роты политрука Аркадия Боровкова 5 танков его роты под селом Ново-Ямское 2 октября уничтожили до 42 грузовиков (явно завышенные цифры), 2 цистерны с горючим, ящики со снарядами и авиабомбами, а затем во 2-м бою в тот же день уничтожили до 5 транспортных машин, 1 тяжелое орудие и до 25 немцев [5, л. 312]. Другая группа танков 1-го танкового батальона в районе сел Семеновское и Чемлыж разгромила немецкую колонну из более чем 20 автомашин, 3 тяжелых и 5 противотанковых орудий, в т.ч. танк командира батальона капитана Алексея Лыскина вывел из строя 1 танкетку и 3 орудия (1 тяжелое и 2 противотанковых) [5, л. 293].
Помощник командира роты средних танков по технической части младший воентехник Павел Лебедев 2 октября под селом Ново-Ямское в тылу у противника отремонтировал танк, затем на нем пристроился во вражескую колонну, уничтожил 2 средних танка, до 20 автомашин с боеприпасами и благополучно вывел танк в безопасное место [5, л. 292]. Еще до 10 транспортных машин с грузом при атаке колонны под Ново-Ямским уничтожил экипаж танка, где механиком-водителем был красноармеец Александр Ребус [5, л. 357], а 3 пулеметные точки и до роты пехоты уничтожил экипаж танка Т-34, где радистом был младший сержант Иван Шинкарев [5, л. 445].
Всего в боях 1-2 октября 42-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 2 танка, 45 автомашин, 2 противотанковые пушки, 3 миномета, 1 зенитную установку и до 2 рот пехоты, однако потеряла 7 танков (2 КВ-1, 2 Т-34, 3 Т-30), 2 стрелковые роты, 2 минометных взвода, 2 взвода 57-мм противотанковых орудий и взвод управления [4, л. 2]. В штаб фронта штаб бригады отчитался об уничтожении 2 октября 7 немецких танков [25, л. 355]. Штаб 47-го моторизованного корпуса отчитался о захвате 2 октября дивизиями корпуса 8 тяжелых советских танков [20, F. 647], однако конкретно 18-я танковая дивизия подбила 5 из 10 атаковавших ее вечером 2 октября танков 42-й танковой бригады [17, F. 209; 22, F. 7326254], а 17-я танковая дивизия уничтожила еще 2 танка (подорвались на минах) [20, F. 640; 23, с. 51, 52]. В целом в немецких документах за 1-2 октября отмечен вывод из строя 8 танков 42-й танковой бригады: 1 октября - одного танка (Т-34) 4-й танковой дивизией, а 2 октября - 5 танков (в т.ч. 2 КВ-1) 18-й танковой дивизией и 2 танков 17-й танковой дивизией.
В именном списке потерь 42-го танкового полка за 2 октября числится всего 2 убитых, в т.ч. в районе Ново-Ямское погиб старший механик-водитель танка КВ-1 старший сержант Федор Клочков, а в районе Семеновского - командир танка старшина Давид Барбасов [2]. Среди прочих пропал без вести интендант 2-го ранга Константин Гуманов [26].
Боевые действия 3 октября 1941 г., потеря 17 танков
К утру 3 октября 1941 г. по показаниям советского перебежчика штаб 18-й танковой дивизии установил, что главные силы 42-й танковой бригады оставались в лесах севернее села Чемлыж, пленный показал, что зажатые в этих лесах подразделения бригады имели приказ командира бригады пробиваться в южном направлении [16, F. 191]. Утром 3 октября штаб 47-го моторизованного корпуса поставил 17-й и 18-й танковым дивизиям задачу на совместные действия по уничтожению данной группировки советских войск [16, F. 192].
В действительности, отрезанный прорвавшейся в Игрицкое и Лугань 17-й танковой дивизией от штаба бригады, 42-й танковый полк стремился прорваться не на юг, а на север для соединения со штабом бригады и к утру 3 октября походной колонной в составе примерно 40 танков двинулся в северном направлении по дороге на деревню Лугань [27, с. 20]. По немецким данным, атака 17 советских танков на Лугань с юго-запада началась с 6.00 3 октября [23, с. 50]. Впереди танков двигались грузовики с мотострелками. Выйдя с юга к перекрестку дорог в районе МТС, что между деревней Лугань и мостом через Усожу (см. схему ?1, пункт 2а), пехота обнаружила здесь минное поле, установленное саперной группой Шэфера (Sch;fer) из состава 3-й роты 27-го саперного батальона. Подошедшие следом танки открыли огонь по позициям группы Шэфера перед мостом, а также сожгли брошенные немцами тягачи на перекрестке дорог (см. схему ?1, пункт 2b) [23, с. 52].
Сойдя с дороги, 2 танка попытались двигаться справа и слева от дорожной насыпи, однако уже через 70 метров попали в болото, где глубоко застряли и вынуждены были вести огонь с места. 2 других танка атаковали по дороге, но, опасаясь мин, один из танков вскоре свернул с дороги вправо и также увяз в болоте [23, с. 52]. 2-й танк (Т-34) проехал по дороге чуть дальше своего собрата, затем возле немецкого пулеметного расчета из 2 человек (см. схему ?1, пункт 2с) резко повернул вправо и, не пытаясь даже подавить данный пулемет, который своим огнем отрезал от танка мотострелков 42-й танковой бригады, двинулся вдоль дороги к мосту.
В 15 метрах от моста, позади немецких стрелковых позиций танк вновь вышел на дорогу, где попал на 2-е минное поле, наехал на выставленный здесь в качестве преграды советский грузовик и остановился (см. схему ?1, пункт 2d). Выскочившие из танка 2 танкиста были сразу же убиты 5 саперами из состава взвода лейтенанта Боестела (Boestel), после чего сам взводный Боестел с 2 своими людьми забрался на танк, чтобы подорвать его экипаж ручной гранатой, однако оставшимся в живых 2 танкистам удалось вовремя захлопнуть люк. После этого по приказу Боестела саперы ефрейторы Эггер (Egger) и Себус (Sebus) установили на танке ящик с 25 килограммами взрывчатки и подожгли его. При последовавшем затем взрыве танк Т-34 вместе с находившимися в нем 2 танкистами был сожжен [23, с. 53].
Потеряв несколько человек убитыми и ранеными, группа Шэфера по приказу командования отошла через мост на северный берег Усожи, где вновь заняла оборону. Обойдя выставленные немецкими саперами чуть севернее перекрестка дорог (см. схему ?1, пункт 2е) противотанковые мины, танки с мотопехотой позади вышли к самому мосту и открыли огонь по позициям саперного взвода Боестела, мотоциклистам 2-й роты 27-го разведывательного батальона и 2 немецким танкам на северном берегу реки, при этом фугасными снарядами танков было выведено из строя единственное 50-мм орудие взвода Боестела, ранено 5 немцев, [23, с. 53], а чуть позже под огнем танкистов погиб сапер ефрейтор Майер (Maier).
Перейдя Усожу где-то юго-восточнее моста, мотострелки 42-й танковой бригады атаковали немецкие позиции у моста с левого фланга, произведя панику среди немецких саперов, однако силами офицеров начавшаяся паника и неорганизованный отход были остановлены, а атака мотострелков отбита. Чуть позже мотоциклистами 2-й роты разведывательного батальона был подбит один из советских танков перед мостом, затем на минах перед перекрестком (см. схему ?1, пункт 2f) подорвались 2 танка КВ-1 и 1 грузовик. Оба танка подорвались на выставленных на обочине дороги минах в 10-20 метрах друг от друга, у танков оказались лишь разорваны правые гусеницы и повреждены катки. Подорвавший рядом с ними грузовик был уничтожен взрывом [23, с. 54]. На запечатленных немцами фотографиях также виден подбитый левее танков КВ-1 танк Т-30, который, как и вся остальная техника, вероятно, также подорвался на минах.
Одним из подорвавшихся на минах КВ-1 был танк комиссара роты тяжелых танков. Его механик-водитель воентехник 2-го ранга Евгений Орлов 6 часов подряд под огнем противника пытался натянуть гусеницы на обоих подорвавшихся танках КВ-1, его экипаж за это время уничтожил прислугу 5 пушек и 4 пулемета (явно завышенные цифры) [5, л. 351]. Гусеницы натянуть так и не удалось, и оба танка вышли в безвозвратные потери. Стрелявшие по ним противотанковые пушки так и не смогли пробить броню танков, позже оба танка были окончательно выведены из строя установленными саперами взвода Боестела минами [23, с. 54].
Тем временем еще несколько танков 42-й танковой бригады, вероятно, по соседней дороге со стороны села Война вошли в Лугань, где затем у перекрестка дорог (см. схему ?1, пункт 1) один из танков (Т-34) подорвался на минах и загорелся. В 6.50 еще несколько танков, стреляя с коротких остановок, вышли к минному заграждению на дороге Лугань - МТС, однако ответным огнем были подожжены следовавшие позади танков грузовики, после чего танки, развернувшись, отошли обратно [23, с. 54].
Чуть позже 6 танков вновь атаковали Лугань. Пытаясь остановить их прорыв, немецкие саперы во главе с фельдфебелем Санктйохансером (Sanktjohanser) сняли с другого участка ранее выставленные противотанковые мины и перенесли их на участок дороги Лугань - МТС вблизи перекрестка (см. схему ?1, пункт 4а) [23, с. 54]. Один из прорвавшихся танков подорвался на одной из этих мин, однако повреждения оказались незначительными (поврежден опорный каток), и все 6 танков продолжали вести атаку на Лугань. Чуть позже еще 11 танков с находившимися позади них грузовиками с пехотой вновь атаковали в направлении моста через Усожу, обратили в бегство немецкий пехотный заслон на северном берегу и прорвались по мосту на северный берег, после чего из деревни Лугань отошла и остававшаяся на южном берегу реки саперная группа Санктйохансера [23, с. 55]. Бой завершился лишь в 14.00 [23, с. 50] с подходом переброшенного сюда 2-го батальона 18-го танкового полка (18-я ТД) [16, F. 193, 194].
Всего в бою за Лугань 3 октября 17-я танковая дивизия, по собственным данным, вывела из строя 15 танков и 10 грузовиков, захватила свыше 100 пленных [20, F. 668, 672], в т.ч. 2 саперных взвода 3-й роты 27-го саперного батальона уничтожили 9 танков, потеряв 2 человека убитыми, 8 ранеными и 1 грузовик, вышедший из строя [23, с. 50]. Потери других подразделений 17-й танковой дивизии неизвестны. К 14.15, по данным немецкой авиаразведки, лишь 5-6 советским танкам (в т.ч. 3 'тяжелым') удалось прорваться через Лугань в северо-восточном направлении, на деревню Бобрик [20, F. 656], на их преследование был послан 2-й батальон 18-го танкового полка, который к 14.45 вышел в 3 километрах северо-восточнее деревни Лугань [20, F. 657].
Несмотря на то, что бой за Лугань привел лишь к прорыву нескольких танков из состава 42-го танкового полка, а также к большим потерям в людях и технике, достаточно много уцелевших в том бою экипажей танков было позже награждено. Согласно этим наградным листам наиболее отличились:
экипаж танка комиссара 1-го танкового батальона старшего политрука Василия Заматаева (уничтожил 2 тяжелые пушки с прислугой, 8 мотоциклистов и до роты пехоты) [5, л. 285];
экипаж танка КВ-1 взводного лейтенанта Дмитрия Гурьянова (старший механик-водитель младший лейтенант Анатолий Раков, младший механик-водитель старший сержант Николай Юрченков; экипаж уничтожил тяжелое орудие, несколько пулеметных точек и до взвода пехоты; танк смог прорваться через минное поле) [5, лл. 321, 377];
экипаж танка КВ-1 взводного лейтенанта Николая Кузнецова (командир орудия воентехник 2-го ранга Вячеслав Григорьев, радист сержант Наум Башкин, младший механик-водитель сержант Никонор Куртенков, также в танке со 2 октября находился ротный воентехник 1-го ранга Николай Бондаренко; танк участвовал в бою с заклиненной пушкой, в качестве головной машины принимая на себя огонь вражеской батареи, отвлекая ее внимание от остальных машин полка, подавил тяжелое орудие, уничтожив его прислугу, вывел из строя 4 мотоцикла, уничтожил 20 человек мотопехоты; танк, по-видимому, подорвался на мине, однако экипаж прямо на поле боя восстановил ходовую часть, при этом радист Башкин был ранен осколком в руку) [5, лл. 272, 304];
экипаж танка младшего лейтенанта Георгия Саратова (старший механик-водитель младший воентехник Борис Голубев, командир орудия красноармеец Григорий Кириченко, радист ефрейтор Михаил Мишалов; экипаж уничтожил 2 транспортные машины, 2 пушки, до 2 взводов пехоты; под огнем противника экипаж помог экипажу соседнего танка надеть гусеницу, а затем вывел свой танк с минного поля) [5, лл. 317, 330, 437, 484];
экипаж танка комиссара танковой роты политрука Аркадия Боровкова (вел бой на подбитом танке, т.к. крупнокалиберными снарядами была пробита ходовая часть, 2-е левое и правое колесо; в Игрицком подорвался на мине, однако танк удалось эвакуировать) [5, л. 312];
экипаж танка (по-видимому, Т-34), где радистом был красноармеец Андрей Морозов (проводил эвакуацию с поля боя легких танков Т-30; при переходе Усожи вброд танк завяз в реке по самую башню и был атакован немецкими танками, однако сменивший у орудия своего командира радист Морозов уничтожил 2 немецких танка; [5, л. 426].
экипаж танка, где механиком-водителем был красноармеец Александр Ребус (уничтожил 2 пулеметные точки и 15 пехотинцев и помог переправиться через Усожу соседнему подбитому в бою танку, выведя его в безопасное место) [5, л. 357].
Также отличился радист танка Т-34 красноармеец Григорий Иващенко, который после того, как его пулемет вышел из строя, огнем из ППШ из люка механика-водителя убил до 15 немцев [5, л. 406].
Часть танков 42-го танкового полка так и не прорвалась через Усожу и продолжала вести боевые действия на южном берегу. Утром 'тяжелые' советские танки (вероятно, Т-34) из лесного участка в 1,5 километрах юго-западнее Лепешино (ныне Лепешкина) обстреляли эту деревню, однако затем были отогнаны прочь огнем тяжелой артиллерии и зенитных орудий 18-й танковой дивизии [16, F. 192]. В 12.00 'тяжелые' танки 42-й танковой бригады с северо-запада обстреляли плацдарм 18-й танковой дивизии на реке Сев у села Чемлыж, где оборонялась одна рота 2-го батальона 101-го мотострелкового полка с одним 88-мм зенитным орудием [16, F. 193]. Позже, собравшись вместе, оставшиеся на южном берегу Усожи танки 42-й танковой бригады двинулись в обход немецкого заслона в Игрицком по дороге на запад, на село Селечня, вероятно, для последующей переправы через Усожу вброд севернее Селечни. В 17.00 штаб 17-й танковой дивизии отчитался в штаб корпуса об отходе на Селечню 16 советских танков, еще около 10 советских танков наблюдались им на опушке леса юго-западнее Логиревки [20, F. 666].
После фактического провала прорыва 42-го танкового полка на северный берег Усожи и выхода туда немецких танков штаб 42-й танковой бригады с зенитным дивизионом, разведротой, ротой управления и, по некоторым данным, с 10 танками (5 Т-34, 5 Т-30) перешел сначала в район Логиревки (ныне Лагеревка), а к полудню - в лес севернее хутора Соколовский (ныне не существует, 5,5 км северо-восточнее Лагеревки) [4, л. 9; 27, с. 45, 47]. В районе Логиревки оставались прорвавшиеся на северный берег Усожи танки 42-го танкового полка. Прикрывая деревню, танки не дали подойти к ней немецкой колонне, при этом экипаж танка КВ-1 взводного лейтенанта Дмитрия Гурьянова уничтожил 1 пушку и до взвода пехоты [5, л. 321], а экипаж танка младшего лейтенанта Георгия Саратова уничтожил еще до взвода пехоты (прим. - в наградных листах стоит дата 4 октября, но это сомнительно) [5, лл. 317, 330, 437, 484]. Возможно, что в данной колонне находились подразделения мотоциклетной роты 27-го разведывательного батальона и саперного взвода лейтенанта Боестела (3-я рота 27-го саперного батальона), которые в 11.00 3 октября выдвинулись от моста через Усожу для разведки и овладения мостом через Неруссу севернее хутора Соколовский.
Уже после прекращения боев в районе Лугань в 16.30 в обход танков 42-й танковой бригады в Логиревке по дороге Зиновкино - Лубошево в направлении моста через Неруссу направились главные силы мотоциклетной и саперной рот [23, с. 55]. В 19.00 эта колонна, в которой советские войска насчитали 25-30 танков (прим. - вероятно, за танки были приняты бронемашины 1-й роты 27-го разведывательного батальона), была обнаружена штабом 42-й танковой бригады, после чего на ее перехват с северо-восточной опушки леса севернее хутора Соколовский на возвышенность северо-восточнее этого хутора были переброшены 5 танков Т-34 и Т-30 42-й танковой бригады, которые затем атаковали данную колонну и вынудили ее свернуть на восток [4, лл. 9, 10; 27, с. 47].
В 20 часов находившийся правее дороги Зиновкино - Лубошево саперный взвод Боестела получил приказ командира роты захватить мост через Неруссу, разминировать его и образовать плацдарм. За 25 минут до этого к мосту с той же задачей была направлена 1-я рота разведывательного батальона [23, с. 56]. В пути к мосту на глазах у саперов советский связной-мотоциклист подорвался на минах, а взвод мотоциклистов пленил 2 советских кавалеристов (связные?). Соединившись вместе, ударом вдоль дороги оба взвода в темноте вышли к перекрестку дорог южнее моста через Неруссу (см. схему ?2, пункт 2), где пулеметным огнем рассеяли до взвода советской пехоты, после чего вышли к Неруссе восточнее моста (см. схему ?2, пункт 4) и перешли к обороне, выслав разведку в восточном и западном направлении [23, с. 57]. Выдвинувшаяся влево саперная разведгруппа лейтенанта Боестела вышла к мосту через Неруссу (см. схему ?2, пункт 5), где попала под пулеметный огонь находившейся в 90 метрах от опушки леса советской пехоты, однако под прикрытием огня 1 пулемета силами 2 человек смогла осуществить разведку самого моста, установив его грузоподъемность в 10-12 тонн, а также непроходимость подъезда к мосту из-за мягкой торфянистой земли [23, с. 58].
Атаковавшие чуть позже 2 пехотные группы мотоциклетного взвода обер-лейтенанта Хаслингера (Haslinger) захватили сам мост и плацдарм на северном берегу Неруссы [23, с. 58], после чего еще 2,5 часа удерживали плацдарм под обстрелом советской пехоты, минометов и танков из леса к северу от хутора Соколовский (см. схему ?2, пункт 10). Позже по занятому немцами плацдарму также открыли огонь и танки из лесов к северу от Неруссы (см. схему ?2, пункт 9). Оказавшись под перекрестным огнем, обе пехотные группы потеряли несколько человек ранеными, из их числа тяжелораненый Хаслингер вскоре умер от ран. Далее под прикрытием ружейно-пулеметного огня саперная группа Шэфера (Sch;fer), потеряв всего 1 сапера раненым, заминировала подступы к мосту по обе стороны Неруссы, а также дорогу южнее моста (см. схему ?2, пункт 12), после чего оба немецких взвода оставили мост и отошли обратно в Лубошево [23, с. 59].
Всего за день 3 октября 42-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 7 танков, 4 специальные автомашины (в т.ч. 1 - штабную), 10 пушек, 3 миномета на автомашинах, до 2 рот пехоты, однако потеряла сразу 17 своих танков (2 КВ-1, 6 Т-34, 9 Т-30), не менее 12 автомашин (в документе - '4 груз. и 2 сан. автомашин, 12 автомашин, 1 сан. машина, 1 лег. машину'), 2 мотоцикла, 4 57-мм орудия, 6 минометов (3 50-мм и 3 82-мм), 1 стрелковую роту, 1 огнеметный взвод [4, л. 9]. В штаб фронта штаб бригады отчитался об уничтожении 3 октября 20 танков, 50 автомашин и 50 мотоциклов [28, с. 238]. 17-я танковая дивизия за день 3 октября уничтожила 15 танков, 10 грузовиков, захватила 100 пленных [20, F. 672], еще 2 танка и 2 орудия ПТО уничтожила, а также захватила 300 пленных 18-я танковая дивизия [20, F. 704].
В именном списке потерь 42-го танкового полка числится 21 убитый 3 октября в районе Игрицкого (начальник штаба танкового полка капитан Алексей Ермолов, помощник командира полка по технической части воентехник 2-го ранга Федор Дмитриев, старший адъютант одного из батальонов капитан Геннадий Чемоданов, ротные лейтенанты Александр Антонов, Анатолий Богачев, Федор Касьянов, взводные лейтенанты Амурхан Бегаев, Григорий Бухалов, командиры танков старшие сержанты Алексей Виноградов, Федор Журавлев, Василий Иванов, механики-водители младший лейтенант Иван Крюков, старший сержант Александр Прохоров, сержант Константин Иванов, ефрейтор Андрей Олифер, командиры башен ефрейторы Иван Бантюк, Дмитрий Марченко, радиотелеграфисты красноармейцы Александр Бобров, Арон Ликер, пулеметчик красноармеец Иван Бобылев, тракторист красноармеец Георгий Астахов) [2]. Среди числившихся пропавшими без вести командир танка младший сержант Николай Жижин и некие красноармейцы Иван Желтов (Шелтов) и Григорий Моисеев 3 октября попали в плен [2; 29].
Уже в 2012 году брянские поисковики обнаружили у села Игрицкое останки 7 погибших 3 октября мотострелков 42-й танковой бригады, из них 3 человек (красноармейцы Николай Морозов, Михаил Суров, Николай Шильников) удалось опознать [24].
В целом за время боев против 4-й, 17-й и 18-й танковых дивизий 42-я танковая бригада с 1 по 3 октября, по собственным данным, уничтожила 9 танков, 49 автомашин, 12 пушек, 6 минометов, 1 зенитную установку, до батальона пехоты, однако потеряла 24 танка из 61 (4 КВ-1 из 7, 8 Т-34 из 22, 12 Т-30 из 32), а также почти весь личный состав мотострелкового батальона, почти все свои минометы, всю 57-мм противотанковую батарею [4, л. 9].
Отход на северо-запад
4 октября 1941 г. отрезанные от штаба бригады остатки 42-го танкового полка отходили в северо-западном направлении на Холмецкий Хутор и Шемякино [4, л. 10]. Находившиеся в лесу у хутора Соколовский подразделения 42-й танковой бригады (штаб бригады, 42-й зенитный дивизион, разведывательная рота и 5 танков Т-34 и Т-30) [4, л. 10] после отхода занимавших мост через Неруссу 2 немецких взводов к 01.30 4 октября заняли этот мост, при этом на выставленных саперным взводом лейтенанта Боестела (3-я рота, 27-й саперный батальон, 17-я танковая дивизия) минах подорвался 1 'средний' танк (Т-34?) [23, с. 59]. После подготовки моста и подходов к нему к переправе саперным взводом лейтенанта Павла Ильичева [5, л. 407] на рассвете 4 октября оставшиеся в распоряжении штаба бригады подразделения перешли через мост на северный берег реки, заняли оборону этого моста [4, л. 10], после чего, по немецким данным, тогда же, на рассвете, отбили внезапную атаку на этот мост подразделений из состава подошедших 39-го танкового и 40-го мотострелкового полков 17-й танковой дивизии [16, F. 195].
К 14.27 в тяжелом бою 17-я танковая дивизия в исправном состоянии заняла мост через Неруссу и перешла на северный берег [20, F. 683], вынудив оборонявшиеся здесь подразделения 42-й танковой бригады отступить через Городище 1-е на поселок Локоть [4, л. 10]. Развивая наступление в северном направлении, к 16.20 17-я танковая дивизия усиленным 40-м мотострелковым полком овладела высотой 214,0 западнее поселка Локоть, в 16.20 штаб дивизии отчитался об уничтожении дивизией 3 советских танков и 3 орудий [20, F. 684]. Всего за день 4 октября 42-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 2 немецких танка и группу автоматчиков, но и сама потеряла 2 своих танка (1 Т-34, 1 Т-30) [4, л. 10].
5 октября 42-я танковая бригада, в составе которой после первых 4 дней боев оставалось примерно 35 танков (3 КВ-1, 13 Т-34, 19 Т-30), продолжала отступать в северо-западном направлении, отойдя из района деревни Шемякино (западнее поселка Локоть) в лес севернее хутора Красный Пахарь (ныне не существует, 4,5 км юго-западнее ст. Алтухово) [4, л. 10]. По дороге туда 5 октября у деревни Крупец саперный взвод лейтенанта Павла Ильичева под огнем противника вытащил завязшие в реке (по-видимому, Нерусса) 4 легковые машины штаба Брянского фронта [5, л. 407]. Также 5 октября из 42-го танкового полка дезертировали командир башни танка сержант Алексей Корж и пулеметчик танка красноармеец Алексей Нешпор [2], позже Нешпор вернулся в РККА и, явно скрыв свое дезертирство, с декабря 1941 г. вновь участвовал в Великой Отечественной войне [30].
В тот день, 5 октября, наступавшие с юга 17-я и 18-я танковые дивизии заняли Карачев, откуда 6 октября 17-я танковая дивизия нанесла удар в западном направлении на Брянск навстречу войскам 2-й полевой армии, завершая окружение вокруг 3-й и 13-й армий Брянского фронта. Утром 6 октября наступавшая левее 17-й танковой дивизии 29-я моторизованная дивизия 47-го моторизованного корпуса вышла к реке Навля у одноименного поселка, навела здесь понтонный мост, после чего с образованного на северном берегу плацдарма стала распространяться в северном и северо-западном направлении, в тыл войскам 3-й армии, которые главными силами все еще оставались на рубеже реки Судость [19, F. 976, 982].
Начало боев в окружении в составе 3-й армии
7 октября 1941 г. продолжавшая отступать в северо-западном направлении 42-я танковая бригада перешла в лес северо-западнее деревни Зелепуговка (ныне северная часть с. Салтановка) в расположение 148-й стрелковой дивизии (3-я армия), после чего поступила в подчинение командира этой дивизии [4, л. 10]. В состав 3-й армии 42-я танковая бригада, по данным штаба этой самой армии, прибыла, имея в строю лишь 18 танков и 4 бронемашины [31, л. 20].
В 12.30 7 октября наступавший из поселка Навля на запад 2-й батальон 15-го моторизованного полка (29-я МД) с боем занял деревню Алешинку и продвинулся к Зелепуговке [18, F. 737], перед которой в 14.00 был остановлен пехотой 148-й стрелковой дивизии, а также танками 42-й танковой бригады [19, F. 986], оценив их количество в 7 штук [18, F. 737, 738]. При этом танки 1-го танкового батальона рассеяли подходившую к лесу западнее хутора Сиевский (ныне не существует, 4,5 км юго-западнее д. Алешинка) автоколонну 2-го батальона 15-го моторизованного полка [4, л. 10]. Гораздо более успешным оказался наступавший правее 2-го батальона 3-й батальон 15-го моторизованного полка, который до вечера овладел Пролысово, что в 13 километрах северо-западнее Зелепуговки [19, F. 984], и вечером вышел к реке Десна, встав на пути отхода из-за Десны 269-й и 280-й стрелковых дивизий [19, F. 994].
В целом, за день 7 октября 42-я танковая бригада без собственных потерь в танках уничтожила 16 машин с пехотой и 2 орудия ПТО [4, л. 10]. Наиболее отличились экипажи танка взводного младшего лейтенанта Василия Черепанова (зайдя в тыл немецкой автоколонне, сжег до 4 автомашин) [5, л. 444] и Т-34, где радистом был красноармеец Григорий Иващенко (уничтожил 1 легковую машину и расчет 1 пушки) [5, л. 406].
Утром 7 октября прибывший в штаб 3-й армии командующий фронтом генерал-полковник Еременко отдал войскам Брянского фронта предварительное распоряжение, а в 14.00 - боевой приказ под прикрытием арьергардов пробиваться из окружения, в т.ч. войска 3-й армии должны были пробиваться на Дмитровск и далее на Поныри [32, л. 13]. В ночь на 8 октября все еще находившиеся на реке Судость 137-я, 269-я, 280-я и 282-я стрелковые дивизии 60-километровым маршем отошли на восточный берег Десны [31, л. 20], после чего рано утром последовали контратаки 137-й стрелковой дивизии с юга против укрепившегося в деревнях Сытенки и Пролысово 3-го батальона 15-го моторизованного полка, однако никаких успехов советская пехота не имела [19, F. 994]. Танки 42-й танковой бригады на рассвете 8 октября [19, F. 996] были оттянуты от Зелепуговки на юго-запад в лес севернее деревни Ворки (ныне д. Сосновское), где они и пробыли весь день [4, л. 10]. После отхода советских танков 2-й батальон 15-го полка в 13.00 занял Зелепуговку, в 19.00 в тяжелом бою - Салтановку, а одной ротой в 18.30 занял деревню Думча, установив контакт с соседним 3-м батальоном [19, F. 996], после чего для ликвидации прорвавшегося противника на усиление 137-й стрелковой дивизии в район Сытенков 8 октября были отправлены 5 танков 42-й танковой бригады [4, л. 10].
Т.к. в документах 29-й моторизованной дивизии о боестолкновениях частей дивизии с советскими танками 8 октября не упоминается совершенно, можно предположить, что 8 октября танки 42-й танковой бригады активные боевые действия не вели. В именном списке потерь 42-го танкового полка числятся погибшими 8 октября под Салтановкой командир взвода танков (по-видимому, Т-30) младший лейтенант Василий Худяков и его механик-водитель ефрейтор Николай Подолян [2]. В наградном листе на Подоляна сказано, что танк был подбит под селом Святое 14 октября, что ставит под сомнение факт гибели экипажа Худякова именно 8 октября [5, л. 354].
Прорыв к селу Святое 9 октября 1941 г.
В ночь на 9 октября 1941 г. отошедшая из-за Десны в район села Вздружное 269-я стрелковая дивизия получила задачу прорвать оборону противника на участке Ворки - Салтановка - Святое с целью обеспечения выхода войск 3-й армии из окружения в восточном направлении. Для атаки на Ворки был выделен 1020-й стрелковый полк, слева по маршруту южная часть леса севернее деревни Ворки - высота 206,6 - Зелепуговка должен был атаковать 1022-й стрелковый полк, следом за ним во 2-м эшелоне действовало 2 батальона 1018-го стрелкового полка (3-й батальон полка прикрывал переправу через Десну) [34, л. 167]. Для поддержки наступления дивизии была придана 42-я танковая бригада, которая к утру 9 октября сосредоточилась в лесу южнее деревни Ворки [4, л. 10]. Противостоявший 269-й стрелковой дивизии противник к утру усилился, т.к. в 20.30 8 октября в Салтановку из Навли подошел 3-й батальон 71-го моторизованного полка, где он затем сменил 2-й батальон 15-го моторизованного полка [19, F. 996], а позже в Салтановке заняли оборону подчиненные штабу 71-го моторизованного полка 2 самоходки Panzerjager I 3-й роты 529-го противотанкового батальона (Panzerj;ger-Abteilung.529). В 2 километрах восточнее Салтановки в деревне Угорье встали еще 2 Panzerjager I той же роты [18, F. 1001].
С рассветом 9 октября сосредоточенный в лесу юго-западнее Юрково Поле (ныне не существует, 4,5 км западнее д. Думча) 1022-й стрелковый полк выдвинулся в направлении исходных позиций, однако столкнулся с противником (2-й батальон 15-го моторизованного полка) в деревне Думча, увяз в бою с ним и в атаке на Зелепуговку уже не участвовал [34, л. 168]. По немецким данным, атака советской пехоты на Думчу началась в 8.30, немцы насчитали 6 поддерживавших пехоту танков 42-й танковой бригады [19, F. 965]. В бою за Думчу танковая группа во главе с комиссаром 1-го танкового батальона старшим политруком Василием Заматаевым согласно наградному листу на самого Заматаева (прим. - в наградном листе стоит дата 8 октября, однако описан бой именно за 9 октября) уничтожила 20 автомашин (18 грузовых и 2 легковые), 7 мотоциклов, 6 пушек. Сам Заматаев 9 октября был ранен в голову, однако продолжал участвовать в дальнейших боевых действиях в тот день [5, л. 285].
Также отличился экипаж танка Т-34, где радистом был сержант Семен Тихомиров: у хутора Вознесенск (восточнее д. Думча) он уничтожил 1 средний танк и 2 грузовика (прим. - в наградном листе также стоит дата 8 октября; как и в случае с Заматаевым, эта дата, скорее всего, неверная) [5, л. 364]. В отчете штаба 42-й танковой бригады не значится никакой подбитый немецкий танк в эти дни. Согласно отчету всего в боях за Думчу 42-я танковая бригада уничтожила 25 грузовых и 1 легковую автомашину, 16 мотоциклов, 4 пушки, до 2 рот пехоты, потеряв всего 1 танк Т-34 [4, л. 10].
Пока 1022-й стрелковый полк вел бой за Думчу, 1020-й стрелковый полк одним батальоном к 12.00 вышел на исходный рубеж - хутор Тупичинский (между Салтановкой и Ворками) - лесничество, однако остальные батальоны задержались в пути, в связи с чем до самого вечера батальон оставался на исходных позициях и активных боевых действий не вел. Установив, что быстро оттянуть 1022-й стрелковый полк от деревни Думча не представляется возможным, командир 269-й дивизии полковник Чехарин по личной инициативе перебросил на автомашинах находившийся во 2-м эшелоне дивизии в деревне Орлинка (ныне в составе поселка Жданово) 1018-й стрелковый полк в деревню Ворки, после чего с исходных позиций с высот к востоку от деревни Ворки полк атаковал в направлении северной окраины Салтановки и совхоза имени Крупской (между Салтановкой и Зелепуговкой) [34, л. 168]. Всего, по немецким данным, в 12.00 9 октября против 3-го батальона 71-го моторизованного полка в Салтановке с северо-запада атаковало 10 советских танков в сопровождении до батальона пехоты и 240 всадников (возможно, 4-я кавалерийская дивизия) [19, F. 44].
По воспоминаниям пережившего войну жителя села Салтановка И.А. Гуркина, первыми шли в атаку легкие танки Т-30, из числа которых 2 или 3 танка были практически сразу же сожжены огнем немецких орудий. Выскочивший из 4-го танка танкист был убит выстрелом в голову засевшим в местной церкви немецким снайпером [44]. К 14.00 3-й батальон 71-го моторизованного полка полностью отбил 1-ю советскую атаку на Салтановку, подбив, по собственным данным, 2 средних и 5 легких танков (т.е. 2 Т-34 и 5 Т-30) [18, F. 992]. Захваченные в этих боях 29-й моторизованной дивизией советские военнопленные показали, что в Ворках все еще оставалось 25 танков, которые впрочем не имели бензина [19, F. 1006].
В 14.30 теперь уже 14 танков 42-й танковой бригады и до батальона пехоты (1018-й стрелковый полк) повторно с юго-запада атаковали на Салтановку и Зелепуговку [19, F. 44], благодаря хорошей поддержке артиллерии, которая вела огонь прямой наводкой [34, л. 168], в 14.45 ворвались в Зелепуговку и в северную часть Салатановки, выбили оттуда противника в восточном и северо-восточном направлениях и далее прорвались на село Святое (ныне Партизанское) [19, F. 1006], к вечеру окружив в южной части Салтановки и Святом остатки 3-го батальона 71-го моторизованного полка. Для полной очистки Салатановки вечером в бой из резерва 269-й стрелковой дивизии был брошен заградительный батальон дивизии, который до 24.00 пытался выбить противника с южной части села, однако успеха не имел. К 22.00 на северную окраину Салтановки вышел отошедший от деревни Думча 1022-й стрелковый полк. К утру 10 октября и 1022-й полк, и заградительный батальон перешли к деревне Святое к 1018-му стрелковому полку [34, л. 168].
Всего за день 9 октября в бою за Салтановку 269-я стрелковая дивизия, по собственным данным, уничтожила 8 автомашин, 5 орудий (в т.ч. 3 - на механической тяге), до 20 огневых точек, наблюдательный пункт, захватила много трофеев, в т.ч. необходимый для автотранспорта бензин [34, л. 168]. 42-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 3 танка, 2 тяжелых орудия и до роты пехоты, однако потеряла 8 своих танков (1 КВ-1, 1 Т-34, 6 Т-30) [4, л. 10]. Уничтожение всех 8 танков приписала себе на счет 3-я рота Panzerj;ger-Abteilung.529, которая при этом потеряла оба находившихся в Салтановке Panzerjager I сгоревшими и 8 человек (3 - убитыми и 5 - ранеными) [18, F. 1114]. Штаб 29-й моторизованной дивизии отчитался, что помимо многочисленных пленных (1380 человек) и прочих трофеев 9 октября дивизия подбила и захватила 7 танков (2 средних и 5 легких) и 1 бронеавтомобиль [20, F. 916, 917], однако потеряла в Салтановке 100-мм артиллерийскую батарею [18, F. 1037; 19, F. 1006] и одно 88-мм зенитное орудие [18, F. 1004].
В бою за Салтановку 9 октября (в наградных листах стоит дата 8 октября, но это не так) отличились следующие экипажи танков 42-й танковой бригады:
КВ-1 взводного лейтенанта Дмитрия Гурьянова (старший механик-водитель младший лейтенант Анатолий Раков, младший механик-водитель старший сержант Николай Юрченков; экипаж за день уничтожил 4 пушки, несколько пулеметных точек и до взвода пехоты) [5, лл. 321, 377, 489];
КВ-1 взводного лейтенанта Николая Кузнецова (командир орудия воентехник 2-го ранга Вячеслав Григорьев, радист сержант Наум Башкин, младший механик-водитель сержант Никонор Куртенков, также в танке находился возглавлявший эту атаку командир роты тяжелых танков 1-го батальона воентехник 1-го ранга Николай Бондаренко; будучи головным, танк вышел в 30-40 метрах от прикрывавших Салтановку 100-мм орудий противника, после чего пробившим броню танка фугасным зажигательным снарядом весь экипаж получил ожоги лица и временную потерю зрения, однако смог вывести свой неисправный танк с поля боя) [5, лл. 272, 290, 304, 419];
вероятно, КВ-1 младшего лейтенанта Георгия Саратова (старший механик-водитель младший воентехник Борис Голубев, командир орудия красноармеец Григорий Кириченко, радист ефрейтор Михаил Мишалов; танк пошел в бой с заклиненной башней, в бою раздавил 1 100-мм орудие) [5, лл. 317, 330, 437, 484];
Т-34, где радистом был младший сержант Иван Шинкарев (уничтожил 1 орудие ПТО и до взвода пехоты) [5, л. 445];
вероятно, Т-34, где радистом был красноармеец Андрей Морозов (ходовая часть танка была разбита, и экипаж оставил танк, после чего Морозов возглавил атаку советской пехоты на Салтановку и при поддержке танков Т-30 захватил перекресток дорог) [5, л. 426].
Отражение немецких танковых контратак 10 октября 1941 г.
В ночь на 10 октября 1941 г. выпал снег, утром растаял, после чего дороги пришли в негодность, а весьма тяжелая для транспорта местность (овраги, болотистая пойма речки Навля) в районе Святого стала еще более труднопроходимой, что, вероятно, и вызвало заминку в дальнейшем продвижении 269-й стрелковой дивизии и 42-й танковой бригады через Святое в леса в районе Борщево, куда в это время стягивались войска 3-й армии. Весь день 10 октября главные силы 269-й дивизии (без 1022-го стрелкового полка, который так и не пробился на Святое) пробыли в районе деревни Святое, готовясь к переправе через речку Навля и проводя разведку в направлении Борщево [34, л. 168]. В 7.20 10 октября в поселок Навля прибыла подчиненная (с 16.00 9 октября) штабу 29-й моторизованной дивизии боевая группа полковника Йолассе (Jollasse) [19, F. 1016], состоявшая из 3-го батальона 18-го танкового полка, подразделений 1-го батальона 52-го мотострелкового полка (18-я танковая дивизия), 1-й батареи 631-го тяжелого артполка (100-мм), одной тяжелой зенитной батареи 1-го дивизиона 12-го зенитного полка и 3-й роты 98-го саперного батальона [20, F. 912]. Группа получила задачу нанести удар от Алешинки в юго-западном направлении на Салтановку, деблокировать здесь 3-й батальон 71-го моторизованного полка и ликвидировать советский прорыв к деревне Святое [19, F. 1016]. Аналогичную группе Йолассе задачу деблокировать 3-й батальон 71-го моторизованного полка имела разведгруппа Нидермайера (Niedermayer; 29-я моторизованная дивизия), усиленная для этих целей 4 самоходками Panzerjager I 529-го противотанкового батальона [18, F. 1115].
Утром 10 октября немцами было проведено несколько попыток силами танковых разведгрупп, а также самоходок группы Нидермайера соединиться с блокированным батальоном, но все попытки были сорваны находившимся восточнее Зелепуговки танками 42-й танковой бригады [19, F. 1016]. Так, самоходки Нидермайера, до полудня успевшие уничтожить юго-западнее хутора Дунец (северо-восточнее д. Святое) 1 броневик и 1 легковой автомобиль (по-видимому, советская разведка), при попытке прорваться от Алешинки в Салтановку напоролись юго-западнее Алешинки на танки 42-й танковой бригады и, не нанеся им никаких потерь, сами потеряли 2 Panzerjager I (в т.ч. 1 самоходка сожжена советским танком, а 2-я самоходка подбита: поврежден двигатель), а также 1 человека убитым [18, F. 1115].
В 15.00 из Алешинки ударила теперь уже боевая группа Йолассе. Отбив атаку советской пехоты из леса севернее Алешинки, группа дошла до высоты 201, что восточнее Зелепуговки, где также столкнулась с находившимися здесь танками 42-й танковой бригады и вынуждена была свернуть на юго-восток, на Святое. Заняв Святое, западнее этой деревни прорвавшаяся немецкая танковая группировка столкнулась с резко пересеченной оврагами местностью, мосты через овраги оказались разрушенными, в связи с чем боевая группа Йолассе была вынуждена отойти на исходные позиции, так и не деблокировав 3-й батальон 71-го моторизованного полка в Салтановке [19, F. 1016, 1018]. К исходу дня 10 октября обходным маневром с севера 1018-й стрелковый полк с боем занял Святое, открыв 269-й дивизии путь на Борщево [34, л. 168], после чего началась переправа советских войск через Навлю и переход их на южный берег реки.
Вероятно, деревянный мост через речку Навля южнее Святого был непригоден для прохода 2 оставшихся в бригаде танков КВ-1, а потому они переходили речку вброд правее моста. Проходивший последним танк по неизвестной ныне причине застрял в речке. По воспоминаниям одного из переживших войну местных жителей, водой оказалась залита лишь ходовая часть танка, весь корпус и башня остались над поверхностью Навли. Тем не менее эвакуировать танк либо не смогли, либо не захотели [46]. Вероятно, именно этот танк 14 октября был обнаружен и захвачен 29-й моторизованной дивизией [20, F. 1127], которая также не стала вытаскивать танк из Навли, где он затем оставался до конца войны. Уже после войны вся надводная часть танка была распилена на металлолом, позже из воды были извлечены и сданы на металлолом и остальные части затонувшего танка [46].
Всего за время боевых действий 10 октября 42-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 3 из 5 участвовавших в атаке средних немецких танков, а также 12 автомашин (в т.ч. 1 легковую) и 5 минометов, однако потеряла 3 своих танка (1 КВ-1, 1 Т-34, 1 Т-30) [4, л. 10]. Действительные потери 3-го батальона 18-го танкового полка в этом бою неизвестны, 529-й противотанковый батальон потерял от огня танков 42-й танковой бригады 2 Panzerjager I, (в т.ч. 1 - сгоревшим, 1 - подбитым) и 1 человека убитым [18, F. 1115].
В боевых действиях 10 октября в районе Святого наиболее отличились следующие экипажи танков 42-й танковой бригады:
вероятно, Т-34 комиссара танкового батальона старшего политрука Василия Заматаева (подбил 2 танка, 2 автомашины и 1 пушку) [5, л. 285];
КВ-1 взводного лейтенанта Дмитрия Гурьянова (старший механик-водитель младший лейтенант Анатолий Раков, младший механик-водитель старший сержант Николай Юрченков, моторист красноармеец Николай Азаров; экипаж уничтожил 1 транспортную машину, 2 пушки, до взвода пехоты) [5, лл. 321, 377, 489];
вероятно, КВ-1 младшего лейтенанта Георгия Саратова (старший механик-водитель младший воентехник Борис Голубев, командир орудия красноармеец Григорий Кириченко, радист ефрейтор Михаил Мишалов; прикрывая отход советских частей, экипаж уничтожил несколько огневых точек и до взвода пехоты) [5, лл. 317, 330, 437, 484]. С большой долей вероятности, экипажем оставленного в Навле танка КВ-1 был именно экипаж младшего лейтенанта Саратова.
В именном списке потерь 42-го танкового полка за 10 октября числится 5 убитых у деревни Святое (ротный лейтенант Федор Касьянов, взводные лейтенанты Степан Виниченко и Михаил Кистанов, механики-водители старший сержант Иосиф Глушков, красноармеец Алексей Порожняков), также, по-видимому, именно 10 октября, а не 10 ноября, как в именном списке потерь, погиб механик-водитель сержант Алексей Усатюк [2].
Всего за время боевых действий с 4 по 10 октября 1941 г., по собственным данным, 42-я танковая бригада уничтожила 8 танков, 54 автомашины, 16 мотоциклов, 2 тяжелых и 6 орудий ПТО, 5 минометов, до 3 рот пехоты, однако потеряла 14 своих танков (2 КВ-1, 4 Т-34, 8 Т-30). В целом с 1 октября бригадой было потеряно уже 38 танков из 61 (6 из 7 КВ-1, 12 Т-34 из 22, 20 Т-30 из 32), после чего в 42-й танковой бригаде должно было оставаться еще 23 танка (1 КВ-1, 10 Т-34, 12 Т-30) [4, лл. 9, 10].
В лесах в районе Борщево
В 4.00 11 октября 1941 г. авангард 269-й стрелковой дивизии - усиленный 1-м дивизионом 836-го артполка 1018-й стрелковый полк - выдвинулся из Святого на Борщево, к 12.00 головной походной заставой и головным отрядом вышел к Борщево, с ходу занял его и в 14.00 вступил в огневой бой с укрепившейся на высотах восточнее железной дороги 3-й ротой 1-го батальона 71-го моторизованного полка, которая ружейно-пулеметным огнем остановила дальнейшее продвижение полка из Борщево по дороге на восток [34, л. 169].
Изменив направление наступления с восточного на северо-восточное, к 16.00 1018-й стрелковый полк, встречая незначительное сопротивление противника, овладел лесом северо-восточнее Борщево, где захватил пленного из состава 29-й моторизованной дивизии, а к исходу дня овладел лесом восточнее Борщево, деревнями Стайки Дальние и Ближние. Личной рекогносцировкой командования 269-й дивизии было выявлено, что дорога Борщево - Стайки Дальние непроходима для машин и тяжелой артиллерии, а потому войскам была поставлена задача зачистить от противника дорогу Борщево - Колошичи. Вечером 2 стрелковые роты (рота 1-го батальона 1022-го стрелкового полка и рота заградительного отряда 269-й дивизии) при поддержке 2 танков 42-й танковой бригады атаковали с фланга 3-ю роту 1-го батальона 71-го моторизованного полка на высотах восточнее Борщево [34, л. 169], и в 20.30 штаб 71-го полка отчитался в штаб 29-й моторизованной дивизии о прорыве 3 советских танков на позиции 3-й роты [19, F. 185]. Уничтожив 4 огневые точки противника, уже ночью обе стрелковые роты 269-й дивизии отбросили немецкую пехотную роту к западной опушке урочища Пустой [34, л. 169]. Всего во время прорыва из района деревни Святое в леса у Борщево 11 октября 42-я танковая бригада, по собственным данным, уничтожила 1 вездеход, 1 37-мм пушку, захватила 3 пулемета, потеряв при этом 1 танк Т-34 [4, л. 10]. Согласно наградному листу на радиста танка Т-34 сержанта Семена Тихомирова, 11 октября его экипаж при зачистке леса в районе Борщево уничтожил 2 орудия ПТО и до роты пехоты, что в разы превосходит заявленные штабом бригады успехи всей части в целом [5, л. 364].
К 5 часам 12 октября под прикрытием темноты, несмотря на продолжающийся всю ночь дождь со снегом, батальон 1018-го стрелкового полка по лесным тропам перешел от деревни Стайки Дальние (ныне Стайки) на юг к домику лесника [36, с. 358] и около 5.30 атаковал с севера на хутор Дальние Стайки (ныне не существует, 2 км севернее с. Клинское) в тыл оборонявшей урочище Пустой 3-й роте 1-го батальона 71-го моторизованного полка, после чего с фронта данную роту атаковал подошедший 1022-й стрелковый полк [34, л. 169], который, по воспоминаниям бывшего командующего Брянским фронтом Еременко, поддерживало 10 танков 42-й танковой бригады [36, с. 359]. Под угрозой окружения немецкая пехотная рота довольно быстро отошла в район севернее Клинского, где вновь перекрыла дорогу Борщево - Колошичи [19, F. 1032]. Всего в боях за Борщево и лес восточнее 269-я стрелковая дивизия 12 октября, по собственным данным, захватила 3 пленных из состава 29-й моторизованной дивизии, вывела из строя 2 миномета и до роты пехоты, потеряв 1 орудие и до 10 человек. К исходу дня штабы и тылы дивизии сосредоточились в лесу в 7 километрах восточнее Борщево [34, л. 169].
Выйдя на восточную опушку леса западнее сел Клинское и Литовня, 1022-й стрелковый полк 12 октября с ходу повел наступление своим 1-м батальоном на Клинское, а 2-м батальоном - на Литовню [34, л. 169]. С 11.30 3-м батальоном 71-го моторизованного полка наблюдался выход пехоты 1-го батальона 1022-го полка с танками 42-й танковой бригады из леса в 2 километрах северо-западнее Клинского [19, F. 248], после чего наступавшие заняли Клинское, и в 13.10 штаб 71-го полка доложил наверх о дальнейшем развитии атаки советской пехоты с танками из Клинского вдоль дороги Литовня - Брасово в южном направлении. На их пути в 2 километрах юго-западнее Клинского встала все та же 3-я рота 1-го батальона 71-го полка [19, F. 264], которую к 14.45 удалось всего лишь потеснить еще на 2 километра к юго-западу [19, F. 289].
Тем временем на усиление 29-й моторизованной дивизии из резерва 47-го моторизованного корпуса была передана боевая группа полковника Куно (Cuno; 1 моторизованный и 1 танковый батальоны, 1 дивизион артиллерии, 1 противотанковая и 1 саперная роты 17-й танковой дивизии), которая с 13.45 выступила из района в 2 километрах севернее села Алешанка (ныне Александровское) в северном направлении [19, F. 279] и с 15.00 вместе с 3-й ротой 1-го батальона 71-го моторизованного полка контратаковала 1-й батальон 1022-го стрелкового полка через Клинское на Литовню навстречу наступавшему со стороны Навли 2-му батальону 71-го моторизованного полка [19, F. 289]. Всего, по данным штаба 269-й стрелковой дивизии, в районе Клинского внезапно для советских войск атаковало сразу до 30 немецких танков, под давлением которых 1022-й стрелковый полк отошел от дороги Литовня - Брасово обратно в лес, в урочище Лютин [34, л. 169].
Отбив Клинское, танковая группа Куно в 16.00 ударила оттуда по дороге далее на Литовню [19, F. 353], разгромила в районе хутора Стайки Ближние обозы 1018-го стрелкового полка, часть обозов 1020-го стрелкового полка и батальона связи 269-й стрелковой дивизии [34, л. 169], заняла Литовню, после чего перешла к обороне на участке дороги Литовня - Клинское. Штаб 29-й моторизованной дивизии отчитался о захвате дивизией 12 октября 2 уничтоженных советских танков [19, F. 413].