Да уж, выдался денек! Дождь. Пузыри в лужах. Грязь на проселочной дороге. Из одной ухабы в другую, в третьей буксовали минут пять ... и бампер в мутных водах затонул теперь. До ближайшего села километров пять, до города раз в десять больше. Никто не отваживается грязь месить под ливневым дождем, чтоб за трактором до первой деревне добраться пешим. Нас семеро с хвостиком в салоне "Мерседеса", несчитая дяди Коли - бородача, водителя, и Амброзии - администраторши нашей, по вине которой мы тут торчим теперь в луже. Говорили ей: с утра, мол, облачность, перенести бы спектакль на ясный день, дороги-то сами понимаете, не лондонские.
- И вы не в Королевском театре трудитесь, даже не на Бродвее,- отчеканила усатая дама с волосатой бородавкой над левой бровью - это Амброзия наша.
- У вас, Амброзия Израильвна, прямо нюх на дыры... - с укором констатировала Елена Елагина, героиня из сказочного представления "Мышеловка". Она там должна сегодня, если доберемся благополучно, Серую Мышку в клетке изображать. А я Кота Зеленого, который в отличие от нормальных котов, мышей не ловит, не трескает. Он их заботой окружает. Понимаете, о защите природы сказочку играем. Между прочим, в сочинении Амброзии. Она и поэтесса, и драматургесса, и главный администратор, и еще в каком-то литкружке при городской газете состоит. В общем, активистка со всех сторон лепестками зелеными обмотанная. Это платье на ней такое: балахон из драпа с зеленью на желтом фоне. Артистки наши в отпаде, когда Амброзия среди серой толпы у кассы в желто-зеленых тонах объявляется:
- Господа хорошие, сегодня печальная весть. Из-за болезни главного героя спектакль перенесен на завтра.
Это она неделю назад, мой запой болезнью окрестила. Меня можно сказать от позора публичного спасла. Публику в очередной раз ввела в заблуждение. Зрителей все равно человек пять было. Мало кого в нашем маленьком городке теперь интересует театр. На экраны телевизоров взоры вчерашней нашей публики сосредоточены. В основном скандалы по НТВ популярными стали. А мы детскими сказками в близлежащем захолустье план по зрителю выполняем. Проект, видите ли, у Амброзии гениальный по слиянию города с селом. В пятый раз за месяц в бездорожье застряли. На прошлой недели так и не добрались до объекта, в полночь встречный трактор дотащил в обратную сторону до грейдера. Сегодня видно не повезет. Лес вокруг. Сосны с елями вперемежку в слезах заливаются. Барабанной дробью весенний дождь по крыше "Мерса" наяривает. Поначалу вроде блюз выстукивал, потом фокстротом отдался. Сейчас симфония сплошная с мощными взрывами громовых ударов и грозового сияния. Притихли артисты. Термоса из дорожных сумок, как по команде, принялись доставать.
- Да, господа хорошие артисты, - прощебетала вдруг нежным сопрано Амброзия: - чайком побаловаться в самый раз в ненастную погоду...
Кто ее за язык тянул?.. Минут пять с природой наедине в царственном молчании из запотевших окон сквозь дождливые стекла природой артисты любовались.
- Вы нас за скотов держите! - обрушалась на администратора Елена Елагина: - Тех, и то под проливным дождем на бойню не переправляют.
- Искусство требует жертв, - не без иронии констатировала Люба Швечкова, та самая исполнительница злодейки Кошки.
- Не хочу быть жертвой в театральном абортарии! - почти со слезой, пискляво выдавила из себя фразу Оля Смолянинова, вчерашняя выпускница местной студии при театре, а ныне исполнительница самой младшей серой Мышки, которую чуть не сожрал друг злодейки Алисы кот Еремей. Но автор пьесы во время одумался, вернее, Амброзия в своем театральном сочинении не допустила трагедии. Да и жанр обозначался, как познавательно-поучительное представление для детей. Драматург искусно разрядил конфликт, выпустив в переломный момент действия, на страницы доброго Зеленого Кота по кличке Мур, которого в спектакле исполнял я.
- Ни слово про аборты! Вся Страна кишит недоносками и паралитиками из-за первых добрачных внутреутробных казней, совершаемых недоразвитыми шлюшками и, подталкивающими их на преступления, перезрелыми похотливыми самцами! - пробасил Котяра Котофеевич, то есть Михаил Евгеньевич Удалов, заслуженный наш артист, главный герой сказки, и ведущий мастер сцены, который, несмотря на пенсионный возраст, любил изрядно выпить, а в промежутках назидать молодую поросль. Его театральный пафос, граничащий с плакатными призывами, иногда производил впечатление на ошалевшую публику, благодаря громоподобного голоса артиста.
- Михаил Евгеньевич, предупреждать же надо! - словно птаха, прочирикала испуганная Лиза Бондарева, исполнительница заезжей Крысы-добродеятельницы, и, съежившись, обхватила ладошками низ живота.
- Лизок, че описалась от страха? - в мелодраматичном шепоте прохрипел Миша Зайцев - крысенок по имени Тролль и, как-то ехидно подхихикнул.
- Вонизм от тебя, Миша, как от деревенского сортира на сто метров продувает, - все еще держась ладошками за низ живота, укоряла в открытую соседа исполнительница заезжей Крысы-добродеятельницы.
- Артист горд! - допив из термоса то ли чай, то ли самагонку, продекламировал заслуженный артист и тут же, уронив термос с сухопарых колен, пустился в дрему с храпом.
Пассажиры в неловком молчании переглянулись. Дождь, не переставая,
барабанил по крыше, нагнетая пасмурностью скандальную ситуацию в салоне.
- Мылые мои, фантастически талантливые артисты, исполнители замечательной сказки, в этот пасмурный непогожий день в невзрачном салоне нашего авто представьте себе, что Вы сидите в солнечном зале Олипии... - упираясь вьющимися волосами в поржавевшую крышу двадцатилетней давности " Мерса", перекрывая зеленовато-желтым балахоном, будто шторой, водителя, водрузилась в проходе Амброзия: - Максимум фантазии - минимум - быта. И мы счастливо переждем стихию. Только послушайте меня со вниманием. Итак, дорогие мои таланты, Вы не в зале. Вы на сцене Кремлевского Дворца. Нет, Королевского Шекспировского театра. Ты Лиза - Джульетта. Ты Миша - Ромео. Тибальт - Костенька (это ко мне). Сережа - Парис, Лена - няня, Люба - мама со стороны Мантекки, Михаил Евгеньевич - священник...
И тут раздался храп. Все притихли...
- А я от автора, - как-то стеснительно в улыбке произнесла после храпа Амброзия: - Итак, Вильям Шекспир: " Ромео и Джульетта" в театре "Глобус"...
- " Нет повести печальнее на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте!" - сквозь дрему продекламировал заслуженный артист.
- Ну, что Вы, Михаил Евгеньевич, с финала начинаете? - оторвав ладошки от живота, выпрямила спину Лиза, и мечтательно продолжила: - Амброзия Израильевна, а платье для Джульетты, надеюсь, не наши уроды пошивочники краить будут?..
- Нет, Лизонька, нет. Все костюмы закажем в Париже. Все от Кордэна.
- И мужские? - поинтересовался Миша.
- Все до единого. А декорации - в Лондоне.
- А реквизит - в Говнодрищинке, - с дерзкой иронии произнес Серега-шкет.
- Замолчи, шкет. Если ролью не доволен, так и скажи прямо, а не юли. До Ромео еще не дорос. С твоей фактурой и Париса не потянешь. - Очень категорично отбрила партнера Лиза-Джульетта.
- Лиза, а ты уверена, что Джульетта - это твое амплуа?.. - тактично вмешалась героиня из сказочного представления "Мышеловка" Елена Елагина.
- Лена, честно говоря, ты Серую Мышку-маму посредственно сыграла, так что Джульеттку не потянешь, как дважды два и четыре отнять... - вступился за соседку Миша-Ромео.
- Хорэ, люди, хорэ! - попытался разрядить обстановку я: - Дайте мечте превратиться в явь.
- Филини со смеху подохнет, а Шекспир в гробу перевернется от Вашего распределения, Амброзия Израильевна! - Не унималась Елена Елагина.
- Приказ о распределении на доске, так что, молодежь, приступим к работе! - Очнулся от дремы заслуженный артист в поисках под сидениями своего термоса.
- А музыку?! Музыку напишет Шниттке! Его мелодии точно прочтутся в сценах боя! Особенно в дуэте Ромео и Тибальт!
- Чья бы мычала! Ты, вооще, без ролей осталась. Так и проторчишь младшей Мышкой до искончания, - вмешалась в спор разгневанная Люба Швечкова.
- Лучше уж дождаться своего режиссера, чем в няньках по подмосткам габаритами публику смешить.
- Успокойся, я сыграю так, что у тебя челюсть отвиснет от зависти.
- Девочки, милые мои исполнительницы, без переходов на личные взаимоотношения. Сцена - все личностное оставляет за кулисами. На сцене только герои, наши персонажи...А ты, Оленька, во втором составе будешь у меня играть Джульетту...
- В "Глобусе" нет понятий: "второй состав", - прокашливаясь, вставил сурово реплику Серега-шкет.
- Репетируем-то мы не в "Глобусе", - кокетливо заметила Оля Смолянинова, входя в образ Джульетты.
- Золотые мои, талантливые вы мои соработники, Театр, в какой бы части земли не находился, всегда остается Театром с большой буквы, и начинается он с вешалке... - продолжала делиться своими взглядами на театральное искусство Амброзия Израильевна.
- Господа, артисты, приехали! - раздался из-за драповой занавеске писклявый тенорок дяди Коли водителя: - Станция Юрюзань. Детишки к автобусу гурьбой мчаться. С цветами бегут. Надо же! Любят вас артистов...
И впрямь приехали. И солнце за окнами. И дети с цветами к автобусу бегут...
Ну и денек, скажу я вам! Не успел оглянуться в салоне в ненастье, а уж за окнами в это время проветрилось, и солнце взошло...