Обычные планы на день, -подумал я... С утра в колледж, положить денег на аккаунт провайдеру, взять пару дисков у друга в магазине и домой, скучать до вечера... а там кто его знает, найду чем заняться...
8 утра... Выхожу из подъезда и удивляюсь, поскольку надо было испытать какое-то чувство от увиденного. Зима, а вокруг чуть подсохшая слякоть, мечтающая о дожде, асфальт, мечтающий об автомобилях и я, не мечтающий, ибо мечтать стоит только когда не думаешь об обыденном. Вперед, к остановке.
Этот путь за 19 лет стал настолько привычен, что обычно я его преодолеваю, занятый только дымящейся между пальцами сигаретой. Но сегодня что-то явно было не так... И дело не в том, что сигарет у меня не было.
Жбаны с мусором... в одном из них грустило выкинутое накануне вечером кресло, которое служило мне лет 5 и, в одночасье, было предано мной и уволено без выходного пособия... Надеюсь, оно найдет себе доброго и обходительного бомжа, с которым оно сможет поделиться наболевшим и служить ему еще лет двадцать.
Школа, которую несчетное число раз "минировали" гуттаперчевые ученики... А я всегда мечтал что-бы в один прекрасный момент кто-нибудь дал ей шанс действительно взорваться. Она подмигнула мне рядом своих квадратных глаз в знак понимания и прощения. Я помахал ей рукой прямо на ходу, а она помахала мне рядком хиленьких деревьев, заслонявших окна директора от назойливого солнца.
Солнце, несмотря на редкие визиты, было весьма озлоблено на мир и пыталось укатиться за первую попавшуюся тучу. Дойдя до остановки, я купил сигарет и, затянувшись несколько раз, улыбнулся городу. Первая сигарета всегда самая вкусная. Она потрескивала в знак одобрения невысказанной мысли. Молодой ветер, удивленный своей силой, играл в футбол листьями, последним напоминанием об ушедшей осени... Они бились друг о друга, летя в метре над землей и шелестели от боли, поскольку кричать они не умеют.
Подойдя к остановке первым, автобус выиграл тендер на предоставление своих услуг. Сидя над чадившим обогревателем, я утешал себя свежим воздухом из открытого не по погоде окна. Оно, вспомнив свои прямые обязанности, вдавливало воздух с таким усердием, что было тяжело дышать, но я все равно радовался, так как грустить нецелесообразно. Доехав до нужной остановки, я нашел несколько разнокалиберных монет и просунул их водителю, как плату за вход в Ростов. Платить за выход это слишком пессиместично, заметил Я...
Несложные манипуляции телом в течении часа привели меня назад на остановку. Мои карманы пополнились зачеткой, очень скучавшей без меня на столе у зав. отделением в колледже. Рядом толкались два компакта, не найдя общего языка, поскольку один из них был фильмом, а другой- музыкой. Зато оставшиеся в заднем кармане деньги радовались внезапно обретенным простором и тешили себя надеждой, что я не предам их, не отдам продавцу или водителю скрипящей маршрутки...
Напрасные надежды, -подумал Я, -Все мы предаем наши вещи... Иначе человечество никогда не достигло бы своего, весьма сомнительного, величия... Предательство не может быть преступлением, это дорога наверх, в нирвану, сансару, в рай, валхаллу к милым валькириям... Жаль, что эти мысли забудутся мной с первым весенним дождем и теплым, заметно подобревшим солнцем, -подумал Я и уснул, убаюкиваемый скрипящими из динамиков маршрутки треками Ванессы Мэй.