Ондатура
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
- Ш-што это?! - прошипел Кент и матерно выругался, лицо его стало красным от натуги. Но несмотря на все усилия, проклятая ваза никак не хотела входить в сумку. Покачав головой, шипя и скрипя с досады золотыми зубами, Кент стал снова выкладывать содержимое баула на пол.
На свет божий показались: удлинитель, пять пар носков, плафон для ванной, моток медного провода, поломанные плоскогубцы, подкладка от куртки, ватные штаны с двумя заплатами, кипятильник, старый радиоприёмник... Хламу не было конца, и через пять минут весь пол веранды был завален всевозможным старьём, посредине которого задумчиво сидел Кент с напильником в руке, и думал, как запихнуть всё это в сумку.
- У меня носки старые есть, не нужны? - спросил Свин.
- Э... некрасивый, да, это разговор, - укоризненно ответил Кент и по-восточному покачал головой.
Свин задумчиво оглядывал кучу у себя на полу и пытался понять, как всё это могло поместиться в одну сумку.
- Может на помойку? - спросил он.
- Ш-што это?! - возмутился Кент и гордо пояснил: - на помойку это я ходил собирал! Понял это? Русский ходил на помойку швырял его. А на Ташкент это всё нужный.
- Ты же говорил, в Ташкенте всё есть.
- Всё есть! Ш-што это?!
- Теперь даже понятно, откуда оно там берётся, - сказал Свин, присел на порог и закурил.
Кент в четвёртый раз начал засовывать шмотки в сумку. На сей раз на дно первыми ушли мнущиеся предметы. Старый женский платок, колготки, штаны спортивные, штаны ватные с двумя заплатками, подстёжка от куртки...
Ваза всё равно не влезала. Проклятая стеклянная ваза, коих наклепали ещё в семидесятых годах минувшего века в несметном количестве. Некоторое время Кент тупо глядел на вазу, затем его маленькие глазки налились кровью.
- Ш-што это?! - крикнул он и занёс вазу над головой.
- Охренел?! - Свин умудрился перекричать Кента, но для этого пришлось перейти на децибелы, доступные лишь ишаку. Насиловать подобным образом свою глотку вполне имело смысл, ибо Свин совершенно не желал собирать по полу осколки. С него и так хватало, что назойливый узбек целую комнату дома превратил в вещевой склад. В другом месте хранить весь этот мусор Кент опасался. "Другой узбек ходил - воровал это. Как крыса, знаешь? Крыса на тюрьму назывался это. Вот таке".
От громоподобного ишачьего рёва у Кента не только прошёл приступ ярости, он даже малость оробел. Лицо его из багрового стало приобретать обычный узбечий оттенок. Окончательно придя в себя, Кент перевёл глаза на Свина. И облегчённо улыбнулся, как бывает с человеком, которого внезапно посетила блестящая идея.
- Ты друг это мне! На! - торжественно сказал Кент, протягивая проклятую вазу. - Дарю! Подарок!
- Спасибо, - ответил Свин, - всю жизнь о ней мечтал.
Надувшись от гордости, Кент с огромным трудом взвалил сумку на плечо.
- На Ташкент отправляем, - в который раз пояснил он, - это всё нужный там.
- И калитку не забудь закрыть, - провожая друга взглядом, сказал Свин и потушил в подарке окурок. Свин был счастлив: вещи, наконец, упакованы и отправлены. Теперь до следующей весны узбек перестанет приносить и складывать на пол закрутки для банок, фаянсовые тарелки и алюминиевые кружки. Этим он занимался всё лето, причём приносил свой хабар по одной вещи и делал это в самое неподходящее время: то в семь утра, то в полночь. Конспирацию Кент использовал, чтобы не видели другие узбеки.
Свин посмотрел на часы, была половина восьмого утра. Он сделал два хороших глотка пива из баклахи, обматерил Путина за запрет продавать пиво в таре более полутора литров, плюхнулся на кровать лицом вниз и захрапел.
Мимо дома с воплем "расплескалась синева, расплескалась" прошёл десантник Слава. Он был совершенно пьян, причём вопрос "ещё" или "уже" смысла не имел: Слава был "всегда". С грохотом завалившись в канаву, десантник затих. Но недолго, всего на несколько секунд. А затем с громким криком "Херня!" он вылез и отправился дальше...
Наркоман Коля с утра сильно возмутился, и весь день не мог выйти из этого состояния. Причиной тому был областной губернатор. Во-первых, в садоводстве ремонтировали дорогу, и ковыряясь в свеженасыпанном на дороге грунте, Наркоман Коля (или просто Нарколя) обнаружил два патрона от "мосинки" времён Второй мировой.
- Да я за эти патроны, ну как бы ёпт, изнасилую тут всех! - разъяснял он случайным собеседникам возле магазинных дверей, где его при удачном стечении обстоятельств мог кто-либо угостить пивом. - Что это такое? А если дети, ну как бы ёпт, их нашли бы? Они ж тут такого понаделали бы! Надо ж понимать, откуда грунт берёшь для дороги! Копают, не пойми где. Может, они скоро и с кладбища, ну как бы ёпт, землю повезут?! Всё губернатор, гнида!
Объяснить, причём тут губернатор, Нарколя затруднялся. Лишь яростно хмыкал и тёр нос тыльной стороной ладони.
- Не, ну а кто, как бы ёпт?! Знаем мы. Понятно, что без губернатора такие вопросы не решаются. Кто определяет, ну как бы ёпт, где землю рыть?
Сегодня утром коррумпированный губернатор обрушил на Нарколю ещё один удар. Он прислал ему смс-ку, в которой поздравлял его с Днём Области.
- Главное, с короткого номера прислал. Ему теперь и в ответ не позвонить, как бы ёпт. А то бы я ему всё, гниде, высказал. Не, ты понял, тварь какая? Сам смс-ки шлёт, а обратно ему не позвонить. И сообщение не послать даже! И причём ту День Области, как бы ёпт?! Я в Питере прописан. Или он меня, гнида, в область выселять собрался? Хату что ли отжать хочет?
Понимания у домочадцев, которым Нарколя за завтраком попытался излить душу, найти не удалось. Более того, когда Нарколя потрясал перед носом у бабушки телефоном, заставляя её прочесть возмутительную смс-ку, телефон упал в кастрюлю с борщом. Телефон был новый, его Нарколя сам себе подарил на день рождения, часа полтора проторговавшись на рынке с цыганами. Под воздействием борща телефон пришёл в полную в негодность. Попытки Нарколи сдать по гарантии пострадавшую от украинского борща китайскую копию штатовского айфона обратно русским цыганам успехом не увенчались, что взбесило его уже до крайности.
- А всё губернатор, сучёныш... Ещё День Области, ну как бы ёпт, какой-то выдумал, вместо того, чтобы дороги нормально делать, - делился он бедами, хлебая на чужой счёт пиво возле магазина, - хрен я за него проголосую ещё раз.
- А ты в тот раз голосовал что ли?
- Я что идиот, как бы ёпт? Зачем!
Нико, проспонсировавший Нарколю на полторашку пива, качал головой почти как узбек. Свин же посоветовал записаться к губернатору на приём.
- А что, так можно, ну как бы ёпт?
- Конечно. Приёмные часы только узнать надо. Он ведь по-любому должен приём населения вести. Найди в интернете сайт администрации и запишись. Или по телефону, телефон там точно должен быть.
- А я анашу вырастил. Ну, на участке, как бы ёпт. Без парника даже, - выслушав Свина, ни с того ни с сего заявил Нарколя и достал крошечную самодельную трубочку, в которой в качестве мундштука использовалась деталь от шариковой ручки. Трубочка уже была набита, причём, набита вовсе на травой, а какими-то кремового цвета кристаллами.
- Что это? - мрачно спросил Нико. Он терпеть не мог любые наркотики.
- В рулетку выиграл в интернете. У меня там бонусные балы были, решил сыграть. Это новая такая, ну как бы ёпт, наркота китайская. Альфа-пвп называется. В моде сейчас очень.
- Альфа-ВВП?
- ПВП! - Нарколя не оценил свиного намёка на личность президента, - это типа амфетамина. Ну как бы ёпт, двигаться хочется, настроение хорошее. Часа четыре топорщит, потом уныние настаёт. Хочется ещё скурить. Так и куришь, пока не кончится. Я один раз четыре дня подряд не спал, только её и курил, как бы ёпт.
- И не помер?
- Лежу в кровати, думаю, как бы мне, ну как бы ёпт, поспать-то, наконец. И не могу. Нет, думаю, надо заснуть, а то так и сдохнуть можно. Дай, думаю, дедовского самогону жахну.
- Помогло? - с интересом спросил Нико. Он всегда болел за алкоголь, и надеялся, что старый добрый самогон одолеет китайскую химическую заразу.
- Не. Стакан жахнул, у меня сердце забилось, давление, пот, ну как бы ёпт... прошиб, короче. Думал, сдохну сейчас,
- Скорую вызвал?
- Не... зачем? Пока ехала, я бы кони уже двинул.
- И как же ты...
Нарколя раскурил свою трубочку и пояснил:
- Хорошо, что у меня дома случайно героин оказался.
На этом Нарколя счёл рассказ законченным, чем вверг плохо владеющих вопросом Нико и Свина в недоумение. Они посмотрели друг на друга, ища ответа, и одновременно пожали плечами. Нарколя же просто молча курил. По его мнению, каждый нормальный человек должен был прекрасно знать, что было дальше.
- А героин-то тебе зачем в этот коктейль добавлять ещё? - спросил, не выдержав, Свин.
Нарколя от удивления чуть не пронёс трубочку мимо рта. Затянулся, промычал что-то на задержанном дыхании, дескать, подожди, выдохну через пару секунд - расскажу. И выдохнув, пояснил тоном, которым обычно разговаривают с ребёнком.
- Ты чего! Он же давление понижает.
- Скоро гайцы будут аптечку проверять на предмет наличия героина. А то вдруг давление у кого повышенное, а героина под рукой нет, - сказал Нико.
- В каждом доме надо иметь, - согласился Свин, - полезная вещь.
- Будешь? - обратился Нарколя сразу к обоим, протягивая трубочку. Видимо, в знак благодарности за пиво.
- Спасибо, дорогой. Я пивка лучше.
- Правильно, - одобрил Нарколя. - Редкая дрянь, люди от неё, бывает, даже дохнут иногда, по пять дней не спавши.
Сияя золотыми зубами, подошёл Кент. Был он уже без сумки, которая отправилась в солнечный Узбекистан, и от этого настроение у него было прекрасное.
- Фёдор, - представился он местным садоводческим именем. Выговорить "Фахрутдин" здесь мало кто был в состоянии.
- Коля - представился в свою очередь Нарколя, - это ты Кент что ли? Мне пацаны за тебя много говорили...
- Я! - гордо сказал узбек.
- А почему Кент?
- Не знаю, - ответил Кент, и указал рукой на Свина - это она мне имя давал.
- Ташкент потому что, - объяснил тот.
- А... ну понял, как бы ёпт, - Нарколя повернулся к Кенту и протянул ему самодельный дивайс: - будешь?
- Ш-што это? - спросил, хватая трубку, Кент. Когда ему что-то давали, разум был не в силах совладать с хватательным рефлексом.
- Осторожно, скотч не разлепи! Вот. И не дави на неё, развалится... Наркотик это, ну как бы ёпт. Альфа-пвп. - Нарколя с опаской смотрел на свою готовую развалиться трубочку, которая в здоровенной лапе Кента выглядела особенно хлипкой.
- Хороший это? - спросил Кент затягиваясь.
- Хороший-хороший, - успокоил его Свин.
- Высший! - добавил Нико, - на Ташкент такой наркотик нет.
- Ш-што это?! - возмутился Кент, - На Ташкент всё есть.
- И наркотики?
- Конечно есть, ш-што это?! Не зря же говорят, Ташкент - хлебный город это!
- А губернаторы есть? - спросил Нарколя, - такие же, ну как бы ёпт, гниды, как и здесь?
Кент помрачнел.
- Тоже есть, - сказал он, - плохая это человек.
Время было обеденное, и Свин с Нико отправились по домам. Нарколя и Кент в еде уже не нуждались. По дороге Нико и Свину встретился десантник Слава.
- Стоп! - крикнул он. - Херня! Парни! Тут фонтаны имеются?
- Ты бы, Слава, поел хоть... А то сил у тебя нет, ты в канаве утонешь, не то что в фонтане.
- Хер-рня! - снова крикнул десантник Слава. Этим воплем он выражал презрение к обстоятельствам. Даже отсутствие фонтана в пределах досягаемости не могло омрачить существование бравой крылатой пехоты. Херня! Прорвёмся! Кто если не мы?!
- Послезавтра ж праздник у меня, пацаны! Надо мне в фонтане купаться. За ВДВ! Войска дяди Васи, слыхал? - и Слава рванул на груди пропотевшую тельняшку, оголяя татуировку. - Так, короче! Есть тут фонтаны?
- Только пруд.
- Хер-рня! - крикнул десантник Слава, и обычным голосом добавил: - а во Мге?
В ближайшем посёлке городского типа фонтанов тоже не было, там имелся только памятник Ленину с торчащим вместо левой руки пучком арматуры. Оставался райцентр, который десантник Слава, наслушавшись телевизионных сообщений о путинских успехах в Крыму, называл Невдубтополь. Информацию о тамошних фонтанах Свин и Нико дать затруднились.
- Это что же, в город ехать? - удивился Слава.
- Или в Петергополь.
- Прорвёмся! Хер-рня!! - завопил в пространство Слава и удалился по параболе в сторону магазина.
Вениамин Юрьевич с тоской почесал подбородок. Время! Время! Всё шло вроде бы и неплохо, но темпы! Эдак, ещё лет десять придётся куковать на этой проклятой планете.
Конечно, тупые млекопитающие не могли устоять перед его ментальным воздействием, и денег становилось всё больше и больше. Но для того, чтобы выкупить все участки в садоводстве, и начать раскопки, нужно было такими темпами ещё лет сто. А это слишком долго. Непозволительно долго!
Под садоводством, куда некогда приземлился звездолёт Вениамина Юрьевича (тогда его звали, конечно, иначе), находился источник энергии. Чтобы добраться до него и улететь восвояси, необходимо было скупить все соседние участки. А для этого были необходимы средства. Прикованный к звездолёту силовыми полями, поддерживающими его существование в недружелюбной природной среде, Вениамин Юрьевич не мог надолго покинуть садоводство. Приходилось зарабатывать на покупку участков прямо на месте, для чего даже пришлось избраться в председатели.
Суггестивные способности биологического вида, к которому принадлежал Вениамин Юрьевич, позволяли легко внушать массам самые разные идеи, благо массы были достаточно ленивы, вникать ни во что не хотели и проверять деятельность председателя не рвались. Казалось порой, что протолкнуть смету на вырубку кустов или отсыпку дорог могло бы и обычное человеческое существо. Только очень хитрое и пронырливое.
Что делать? Что делать? Мозг Вениамина Юрьевича воспалённо пульсировал под тонкой хитиновой оболочкой. Послезавтра очередное собрание, сметы подготовлены и составлены правильно, вопросов ни у кого не будет. Удастся утаить ещё миллион рублей. Но что это за сумма! В самом лучшем случае два участка по шесть соток! Вот если придумать какой-то целевой взнос, который позволит выколотить с участка хотя бы тысяч по пять...
"Думай! Думай, если хочешь опять увидеть пурпурные холмы и кислотные озёра далёкой и прекрасной Буйямбы!", - приказывал себе Вениамин Юрьевич. И думал. Но ответа не находил. Всё, что можно было придумать, уже было придумано. Кусты вдоль дорог выстрижены якобы по требованию пожарных. Чтобы объяснить, почему пожарные требуют этого только с подконтрольного Вениамину Юрьевичу садоводства, пришлось включить свою суггестию на полную мощность, после чего обе телепатических антеннки ныли почти неделю. Канавы углублены прошлым летом целых два раза. Пруды чистятся чуть ли не каждую неделю, и это тоже даётся непросто. Центральная дорога? Только в прошлом году едва-едва удалось убедить собрание, что она и должна приходить в негодность за два сезона: такие ныне технологии. Вырубать зимой лес и продавать? Его осталось так мало, что надзорные органы уже не смогут закрыть на это глаза... Всё сделано самым лучшим образом, на всём сэкономлено, всё оформлено как надо... Но как же далеко ещё до необходимой суммы!
Вениамин Юрьевич сокрушённо покачал головой - жест, перенятый им у узбеков, копающих канавы - тяжело вздохнул и начал слушать тишину. Антеннки его выдвинулись из головы наружу, и он стал изучать, что говорят в соседних домах. Иногда таким образом удавалось набрести на какую-либо подходящую идею.
- Студенту этому досталась по наследству комната, - услышал Вениамин Юрьевич нетрезвый голос. Свин расхаживал по комнате, потрясая невыпитой рюмкой водки, и вёл просоветскую пропаганду. - И вот студент этот, по завету Владимира Семёновича Высоцкого "я поля влюблённым постелю" - постелил. Правда не поля, а комнату в бараке, но тут уж как говорится, чем богаты. Да и холодно в полях, август на дворе, а мы не в Сочи живём.
С милым рай, как известно, и в шалаше. А уж комната в бараке, и всего за тысячу рублей - это сверхрай. Высший рай, как узбек говорит. И вот одна свободная и творчески раскрепощённая личность сдала комнату двум другим не менее свободным личностям. Одной из которых был двадцать один год, а второй - всего двенадцать. Но любви все возрасты покорны, а студент был чужд ханжеству и морализаторству.
Как влюблённые оказались в Ленобласти - неясно. Особенно при условии, что Ромео был с Алтая, Джульетта с Кубани, а познакомились они в Москве, как учит нас старая песня.
И в какой стороне я не буду,
По какой не пройду я траве
Друга я никогда не забуду
Если с ним повстречался в Москве.
Скоро сказка сказывается, да нескоро дело делается. Через какое-то время студент решил заехать к своим постояльцам в гости. Там три творчески раскрепощённые личности раскрепостились ещё больше. И после того как окончательно изжили из сознания пережитки совка и гнусное наследие проклятого тоталитаризма, две свободные личности решили заколбасить личность третью, съесть её, а барак поджечь. План удался лишь частично, заколбасить - заколбасили. Съели не целиком, потому что оказалось невкусно, кроме запечённого в русской печи головного мозга, который, если его запекать прямо в черепной коробке, был не дурён. Впрочем, менты, коим влюблённые сообщили эту информацию, проверять её не стали.
А вот с третей частью плана вышло хуже всего. Потому что поджечь барак не вышло совсем, явилось воплощение серого и бездарного прошлого в лице какого-то местного мещанина-обывателя, и мало того что сорвало весь перформанс, так ещё и вызвало милицию.
Хорошо хоть, что Джульетта пока что неподсудна по возрасту. А значит, в системе ФСИН не сгинет, вырастет большая, и наверняка ещё порадует нас своим творчеством...
Вениамин Юрьевич "переключил канал". К баракам председатель давно присматривался на предмет их сноса и построения на их месте коттеджей. Но задача покамест представлялась ему не решаемой: там с советских ещё времён обитали люди. Сами люди помехой не были, помехой было наличие у них прописки. Имелся и ещё ряд сложностей технического характера...
Некоторое время Вениамин Юрьевич слушал то детское бормотание, то разговоры о капусте и крыжовнике, пока наконец не поймал что-то осмысленное.
- На рай только богатый идёт, - Вениамин Юрьевич уловил узбекский акцент, - Бедный человек ходил, апостол его не пускал: "пятнадцать миллионов есть? Ш-што это!? Вон ходил!".
- Так что, нас в рай, ну как бы ёпт, не пустят что ли?
- Не-е... Ш-што это?! - Кент аж поперхнулся, представив подобное святотатство. Уважаемые люди, олигархи и политики, и в одном раю с такой рванью, как Нарколя! - На рай это Абрамович идёт. Алишер Усманов знаешь? Высший узбик это. Тоже идёт.
- А губернатор?
- Губернатор? Никогда нет! - Кент уже сообразил, что хорошо отзываться о губернаторах в присутствии Нарколи не стоит.
- Такую мразь не то что в рай, в ад пускать нельзя, как бы ёпт.
- Таке, - согласился узбек. Его начала отпускать наркота, и, как и предупреждал Нарколя, наступало уныние. Но чуткий Нарколя уже готовил новую порцию снадобья.
- А потом плохо не был? - с опаской спрашивал узбек.
- Конечно, будет, - отвечал Нарколя. - Совсем плохо будет, некоторые, ну как бы ёпт, кони двигают, когда она кончается. Но это надо дня четыре её подряд курить. А у нас ещё один день только. Ты лучше скажи, чего в раю хорошего? Может, нормальному-то парню, ну как бы ёпт, туда и не надо?
- Ш-то это? Некрасивый, да, это разговор! Рай это очень хороший. На рай человек ходил - баран сразу резал! Потом садился, пивей пил, шашлыки кушал, плов. Гашиш курил, насвай тоже кушал многий. Тёлки. Всё есть. Работа - никогда нет. Вот таке рай это.
Кент мечтательно вздохнул и злые глазки его подёрнулись поволокой. Рай это хорошо! Жаль, не попасть туда.
- А Вениамин Юрьевич?
- Што это?
- Ну, как бы ёпт, Вениамин Юрьевич на рай идёт?
Кент задумался. Вениамина Юрьевича он очень уважал, потому что Вениамин Юрьевич был богатый. Но и ставить Вениамина Юрьевича в один ряд с самим Алишером Усмановым было неправильно. С другой стороны, каково будет население рая, если там останутся одни олигархи? Опять же подать тому же Алишеру Усманову полторашку пива или канаву выкопать. Кто это будет делать? Не ангелы же! Пожалуй, в рай должны попасть не только одни лишь олигархи, но и просто богатые люди. Прикинув, что к чему, Кент решил, что состояние Вениамина Юрьевича служит нижней границей для попадания в рай.
- Тоже идёт, - подвёл черту Кент.
Вениамин Юрьевич грустно вздохнул. "Наивная душа, - подумал он, - знал бы ты, каково в сезон метановых бурь на Буйямбе! Зачем мне ваши раи?!". Он продолжил "крутить каналы". Шипение стекающего с шашлыков горящего на углях сала и детские крики сходили на нет. Их постепенно заменяли пьяные вопли. У дальнего круглосуточного магазина, кажется, опять кого-то резали. Десантник Слава громогласно вопил из канавы "Хер-рня! Прорвёмся!". Всё это было неинтересно.
- Там за этого Рейка награду объявили, - услышал Вениамин Юрьевич. Награда? Что ещё за награда? Он стал слушать...
Фаз у Пердирыгая было три. В первой фазе он мучился с похмелья. В фазе номер два - пересказывал своими словами канал Рен-ТВ, делая упор на нескольких особо любимых паранормальных явлениях. В третьей фазе Пердирыгай грязно, но невнятно, матерился, а на все обращённые к нему реплики реагировал словами "и чё, мля?!". После этого наступала нулевая фаза: глубокий сон в самой немыслимой позе (с исторжением рвотных масс или без оного), за которой следовала фаза номер один.
В настоящий момент к концу подходила вторая фаза.
- Рейк! - говорил Пердирыгай. - Рейк, ребята. Это такая хитрая гнида, никто его поймать не может. По телевизору даже показывали: в Техасе трое в горы забрались, снег там как на перевале Дятлова. Залезли в какую-то пещеру, и Рейк их там всех загрыз.
- Как же он их загрыз-то?
- Никто не знает. Он телепортироваться может!
- Так чем он вреден-то?
- Кто? - Пердирыгай приближался к третьей фазе и терял нить собственных рассуждений.
- Ну Рейк этот.
- Рейк? Он, скорее всего, пришелец из будущего. А может быть инопланетянин...
Вениамин Юрьевич, услышав про инопланетянина, едва не потерял настройку. Это было возмутительно.
- Так вреден-то он чем? Зачем его ловят?
- Кого?
- Рейка!
- Рейк? Он телепортироваться может. Скорее всего, это мутант из будущего. Он после ядерной войны мутировал...
- А Рейк за кого, за нас или за хохлов? - это уже был Свин. Выпив, он не мог говорить ни о чём, кроме политики. - Ты Салями помнишь? - Свин повернулся к Нико, - он в Москву ещё переехал? Так хохлы его в Кащенко заперли.
- А почему ты думаешь, что хохлы? - удивился Нико.
- Потому что нормальные люди не будут здорового человека в дурке держать. Точно хохлы. Они - вообще коварная нация. Должны были ещё осенью 2014-го года на коленях приползти. Но до сих пор так и не приползли. Телевидение наше не смотрят, твари такие.
- Не-не! - запротестовал Пердирыгай не давая разговору уйти в сторону, ибо более интересного, чем Рейк, предмета для дискуссии не существовало. - Рейк сам за себя! Ему плевать на ваши разборки.
- А на выборах Рейк за кого голосовал?
- Рейк не голосует - обиженно пояснил Пердирыгай и подтвердил, что не врёт. Делал он это всегда одним из двух способов, благодаря которым и получил свою кличку. Теперь можно было быть уверенным, что Рейк и впрямь отродясь не волеизъявлялся.
- Это ещё почему?
- Он высшее существо.
- Свин, ты Рейк, - сказал Нико. - Ты же тоже не голосуешь.
- Нет! - запротестовал Пердирыгай. - За Рейка награду объявили, а этот никому не нужен.
- А большую награду? - поинтересовался Нико.
- Миллион долларов. Даже в программе "документальные факты" говорили...
- Водился бы он у нас на зелёной зоне, выловили бы...
- Ты что? Он загрызёт. Он же телепортроваться может... И даже, возможно, во времени перемещается...
Вениамин Юрьевич отключился. Теперь он был готов к собранию. Оставалось только одно дело: до собрания надо успеть переговорить с узбеком. Желательно прямо с утра пораньше ...
- Я знаешь чего думаю? Про альфа-ПВП эту, которую Нарколя жрёт?
- Ну? - Без особого интереса поинтересовался Нико. Глядя на состояние Свина, он предположил, что сейчас речь пойдёт о Путине. И не ошибся.
- Её ведь жрут, пока не кончится. А когда кончится, кирдык настаёт, так?
- Ну, вроде.
- Вот у нас альфа-ВВП на всю страну так же действует. Путин это наркотик такой, понял? На самом деле ничего хорошего нет, а мы жрём-жрём и кажется, что всё хорошо. Армию в Чечне слили, Кадырова кормим - а мы ничего. Ещё дозу скурили, и нормально. Донбасс предали - ещё дозу - и опять ништяк. А теперь всё. Наркота кончилась.
- Похоже, - согласился Нико. - Только не факт, что кончилась.
- Не факт. Но факт, что само по себе это всенародное кайфожорство может продолжаться бесконечно. И завершиться может только двумя способами. Либо кончится наркота, и все поймут, что всё это время на наркоте сидели. Либо мы сами кончимся. Вся Россия. Альфа-ВВП. Понял?
- Значит, Альфа-ВВП, это не Путин, а нефть. - Сказал Нико и отбросил окурок, - Ладно, давай дальше пилить.
Свин тоже докурил и пересел на чурбак. Его часть работы заключалась в том, чтобы давить на бревно, пока Нико орудует бензопилой.
- Мародёрствуете, ну как бы ёпт? Зачем на зелёной зоне деревья пилить? - Нарколя был искренне возмущён.
- А ты губернатору пожалуйся, - парировал Свин. - на приём-то записался уже?
Нарколя задохнулся от ярости, споткнулся, опасно накренился, и не успел Нико выключить пилу, как сосновые опилки обильно налетели в открытый нарколин рот. Он кашлял и сопел, проклиная губернатора. Выходило, что пиломатериалы во рту - тоже его вина.
- Вот когда ночью какая-то пьянь сосну топором рубила, никто не возмущался. А когда мы её днём из пруда вытаскиваем - всем нужно высказаться, - сказал, закуривая, Нико.
Это была сущая правда. Когда пьяные подростки полночи стучали топором посреди садоводства - никто своего возмущения не высказывал. А когда хозяйственный Нико вылавливал дерево из пруда и пилил на дрова - возмущение считал своим долгом высказать каждый второй прохожий.
Кент нехотя хлопал Нарколю по спине, тот отплёвывался корой и опилками. Вид оба имели усталый и угрюмый.
- Кончилось? - спросил Свин.
- Ну да, как бы ёпт, надо в город ехать.
- И что, у вас депрессия теперь? - полюбопытствовал Нико.
- Пивей надо многий теперь, - через силу сказал Кент, - сила нету.
- А зачем тебе сила? Работы всё равно нет.
- Таке, - мрачно согласился Кент, - кризис это. Богатый совсем нет, один только Вениамин Юрьевич богатый! Работа - всегда давал!
Слово "богатый" он произносил с придыханием и мечтательно закатывал глаза. Как будто тень богатства Вениамина Юрьевича могла пасть и на него, узбека Фёдора, которого по паспорту именовали Фахрутдином.
- Вениамин Юрьевич работу давал? - поинтересовался Свин.
- Таке это. Сказала ондатур ловить. До завтра успевал - была деньга. Не успевал - не был.
- С ума председатель сошёл, как бы ёпт, - подтвердил Нарколя, - ондатру ему из пруда надо выловить. А мы что? Подписались. Денег обещал заплатить, как бы ёпт.
В это время с шумом раздвинулись кусты, и из них с хрипом вылез Пердирыгай. Он стремительно надвигался, шатаясь и шаркая. Глаза его сверкали, а рука неумолимо тянулась к бутылке с пивом. Подойдя на дистанцию в два шага, Пердирыгай с громким чмоканьем разлепил присохшие губы и исторг из уст странный звук, напоминавший одновременно карканье и клёкот. В этом клёкоте были разом и мольба, и угроза. А ещё в этом невнятно рычании смутно угадывалось слово "дай".
Присосавшись к бутылке, Пердирыгай сделал несколько огромных глотков, а затем со страданием оторвал её ото рта. Глаза его приобрели более-менее осмысленное выражение.
- Я всё выпью? - сказал он почти членораздельно. Это была не просьба, а утверждение, потому что тут же, без паузы, не оставляя время на размышление, он вновь приложил бутылочное горлышко к губам. Оставалось только сказать "Пей на здоровье".
Допив, Пердирыгай прослезился от умиления и стал пожимать руки.
- Ты помнишь себя вчера?
Пердирыгай не помнил.
- Из тебя бы идеальный министр иностранных дел получился, - сказал Свин. - Приём у английской королёвы, все в смокингах. И ты ходишь в третьей фазе, облокачиваешься то на одного, то на другого и пускаешь слюни. И на все вопросы отвечаешь "и чё, мля?".
Пердирыгай одобрительно мотнул головой. Ему идея, пожалуй, нравилась.
- Зачем ты вчера на людей падал?
Пердирыгай протестующее мотнул головой, дескать, обычное дело. А затем сказал:
- И чё, мля?!
Светскую беседу прервала проходящая мимо бабка:
- Вы что дерево пилите, сволочи!
Нико и Свин устало и безнадёжно переглянулись. Объяснять в сотый раз сил не было. Кент и Нарколя находились в угнетённом состоянии. Ситуацию спас Пердерыгай, которого пробудившаяся совесть заставила отработать выпитое нахаляву пиво.
- И чё, мля?! - сказал он, подойдя к бабке. И заржал конём.
- Дурак! - взвизгнула испуганная бабка.
- Да, дурак! - согласился Пердирыгай и тут же подтвердил свою правоту делом, - И чё, мля?
- Не будем макушку вылавливать, - устало сказал Свин, наблюдая за несущейся прочь старушкой. - Всё, что на дрова сгодится, вылавливаем, а хлыст пусть в пруду плавает.
Нико спорить не стал.
- Ондатура! - завопил Кент. - Лови её!
Он забрался по колено в пруд, вяло размахивая руками. Испуганная ондатра нырнула и поплыла к противоположному берегу, куда уже кинулся, пошатываясь от усталости, Нарколя.
- Не, не поймают, - сказал Свин.
- А может, и поймают, - не согласился Нико. - Пиво любят, значит, поймают.
С криком "Хер-рня" к пруду подошёл десантник Слава. День ВДВ должен был наступить уже завтра, и он репетировал на берегу строевой шаг.
- А вообще, - сказал Свин, нормальные люди это те, кто отработал свои 8 часов и пошёл домой к семье, телевизору и пиву. А все меньшинства от пидоров до байкеров, и от туристов до коммунистов - это в лучшем случае перверсии. А то и патологические извращения.
- Это ты к чему?
- Ко дню ВДВ, - сказал Свин, загружая в багажник последний чурбак. Нико оттолкнул макушку сосны подальше от берега. Та дёрнулась и начала было погружаться, но застыла на полпути между дном и поверхностью.
- Хер-рня! - командовал сам себе под правую ногу десантник Слава. Кент и Нарколя волоклись вокруг пруда за "ондатурой". Пердирыгай пускал слюни. Было около полудня...
На даче спали.
Спал Вениамин Юрьевич, настороженно ощупывая антеннками пространство вокруг звездолёта, замаскированного под дачный дом. Он видел жёлтые реки, текущие меж прекрасных пурпурных берегов, а симбиотические организмы-антеннки зорко несли свою службу, охраняя периметр и ни на секунду не выпуская из виду клетку, в которой находилась полудохлая ондатра.
Спала ондатра и видела сочные корни ириса, которые можно было выкапывать из илистого берега и грызть. Всю ночь она копала и грызла их во сне. А когда волосатые руки внезапно вытащили её из воды и под крик "попалась, ну как бы ёпт!", засунули в пластиковый пакет, ондатра жалобно заскребла лапками по прутьям клетки.
Спал глубоким и чистым сном без сновидений Нико.
Нёсся во сне Свин на вороном коне, сжимая твёрдой рукой маузер, запахнув от раскалённого степного ветра кожанку, и настигая предавшего Революцию махновца...
Спал Нарколя. И согбённый в три погибели губернатор лично открывал перед ним дверь, благодарил за то, что Нарколя записался к нему на приём, и пододвигал стул.
- Могу вам что-нибудь предложить?
- А чё у тебя, ну как бы ёпт, есть-то вообще?
Вместо ответа губернатор раскрыл ящичек и Нарколя увидел, что и впрямь есть всё.
- Прямо, как в Ташкенте, как бы ёпт, - восхищённо сказал он и милостиво принял из рук губернатора скрученную в трубочку стодолларовую купюру. - Ладно, губернатор, живи пока, как бы ёпт...
Спал Кент и видел усыпанный хабаром пол в ташкентском аэропорту. Халаты, спортивные штаны, шапочка для плавания, плафон для ванной, ваза... Кент беспокойно скрипнул во сне золотыми зубами... Ваза! Ш-што это? Проклятая ваза так и не попала в Ташкент... А по полу ползали многочисленные жёны и дети, собирая барахло, выпавшее из разошедшегося по швам чемодана. Над всем этим возвышался Кент. Гордо отставив ногу и выпятив челюсть, взирал он своими злобными глазками на копошащихся у его подножия домочадцев и раздавал подарки:
- Тебе удлинитель... Тебе это штаны спортивный... Тебе это удочка рыбей ловить...
- Кормилец! Отец родной! - как-то совсем не по-узбекски голосили жёны и дети.
- Таке это! - с достоинством подтверждал Кент.
- Добытчик! Яхонтовый мой! Феденька!.. - благодарила старшая жена.
- Ш-што это?! Фахрутдин Бектемирович! Без подарка оставайся! - возмущался Кент и отталкивал презренную ногой...
Спал десантник Слава, и во сне видел свиные хвосты, которые он крутил на подсобном хозяйстве воинской части все два года срочной службы.
Спали тяжёлым сном обожравшиеся шашлыками дачники среднего поколения. Храпели старики, видя во сне ванны с разведённым медным купоросом. В полусне вставали утолить жажду среди ночи алкоголики. Хищно скрючивали в койках когтистые пальцы грибники, которым снился утренний поход за грибами. Сиреневые пальцы любителей черники, напротив, пытались распрямиться, но не могли: их свело.
Пердирыгай мог спать в любой позе. И не только в позе, он мог спать даже на ходу. Например, домой он мог идти, не просыпаясь. Порой он мог пол ночи идти до дому, шатаясь от канавы до канавы. Но при этом спал сном младенца. Сейчас он спал в более комфортных условиях: возле костра. От сырости его защищало положение тела: Пердирыгай спал в коленно-локтевой позе, и это тоже было ему не в новинку. В этой позе он научился даже неплохо высыпаться, а ещё в ней отсутствовала опасность захлебнуться рвотными массами.
И Пердирыгаю тоже снился сон. Белоснежный самолёт, на фюзеляже которого ярко сверкал российский герб, приземлился между пальм аэропорта Гонолулу. Солнце бликовало на чёрных солнцезащитных очках встречающих, отражалось и разбегалось солнечными зайчиками, играло и прыгало на ступеньках стремительно опускающегося трапа. По трапу лёгкой деловой походкой сбегал Пердирыгай, облачённый в дорогой элегантный костюм. Он с наслаждением вдыхал свежий бриз, тянувший с тёплого ласкового моря, окидывал беглым взглядом огромный яркий плакат, на котором красовалась надпись "Welcome to Hawaii, mister Fartenburp" и лучезарно - подстать солнцу - улыбался.
Губернатор Гавайев первым кинулся навстречу послу России.
- Алоха! - крикнул он, протягивая руку.
- Андрюха, - ответил Пердирыгай и немедля подтвердил, что говорит правду, - слушай, Алёха. У вас магазины до скольки работают?..
Собрание прошло на должном уровне.
Садоводы заслушали отчёт и признали работу правления удовлетворительной. И после полуторачасовой дискуссии согласились с необходимостью спецвзноса на поимку Рейка - редкого, но очень опасного и вредного существа. В конце концов, у многих дети, а тут в округе бродит такой опасный прищелец! Вид издохшей к концу собрания ондатры окончательно убедил садоводов в серьёзности создавшегося положения.
Лишь один инцидент слегка смазал общее впечатление. Когда собрание уже подходило к концу, кто-то из садоводов вдруг спросил, почему по ночам в садоводстве не горит электричество. Платят во всех садоводствах одинаково, только у всех свет горит всю ночь, а у нас - темень. Антеннки Вениамина Юрьевича были после Рейка в полуживом состоянии, но председатель выкрутился и без них.
- Уважаемые товарищи, - сказал он проникновенным тоном, - вы ведь знаете, какова сейчас международная обстановка. Скоро возможна война с НАТО, поэтому нельзя сейчас включать свет по ночам. Надо соблюдать светомаскировку...
- Правильно! - одобрили садоводы. - Пускай ихние дома разбомбят, а мы все тут живы останемся. Спасибо, Вениамин Юрьевич! Как всегда, аргументировано, лаконично и доходчиво! Браво!
Под велеречивые одобрения благодарных дачников, Вениамин Юрьевич объявил собрание закрытым...
Кент и Нарколя проснулись в обнимку. Так спать было теплее, потому что ночь была холодная. Отряхнувшись от росы и протирая глаза, Нарколя достал из пакета резервную баклаху пива, присосался, а потом протянул узбеку. Тот, постукивая от холода золотыми зубами, жадно пил, щупая второй рукой пакет - не пропала ли дохлая ондатра.
- Всё не выпивай, как бы ёпт, больше половины уже вылакал, - напоминал Нарколя, с тревогой следя, как двигается кадык Кента, и из баклахи исчезает пиво.
Шатаясь, к магазину подошёл Пердирыгай. До открытия было ещё полчаса, но ждать дома он не мог. Заслышав в кустах шорох, он с надеждой поплёлся на звук.
- Дайте похмелиться ребята! - крикнул он ещё издали. Но было поздно. Бутылка, которой завладел, наконец, Нарколя, была уже почти пуста.