В старом заброшенном доме на берегу залива Теней сгущалась мрачная тишина. Вновь заведенный часовой механизм пробил без четверти два часа ночи. Увидеть циферблат в таком мраке было непросто. В комнате не было окон - ни забитых досками, ни заложенных кирпичной кладкой. И так по всему дому. На чердаке было лишь немногим светлее. Крыша местами прогнила и развалилась, позволяя любопытной Луне все же иногда заглядывать внутрь.
   Кому сейчас принадлежал этот дом - неизвестно. В нем будто не жили сто лет. В нем будто вообще никогда не жили в привычном понимании этого слова. В подвалах была потайная комната. По планировке можно было решить, что это спальня, однако вместо кровати здесь стоял постамент с каменным гробом. Напротив него располагался антикварный письменный стол.
   За ним как ни в чем не бывало сидела девушка, с фонариком в одной руке и очень старой книгой в другой.
   Она аккуратно положила книгу на стол. Перевернула страницу, стукнув каблуком сапога в такт чего-то, что слышала лишь она. Стук разнесся по полу и коснулся лежащего рядом рюкзака. На нем был приколот круглый значок с надписью "Hell". Последняя буква была замазана цветным корректором, отчего получалось слово "Хель" - как имя скандинавской богини загробного мира. Когда-то они с Рангрид были друзьями. Когда Хель была еще жива.
   Разумеется, мало кто знал эту девушку под именем Рангрид. В водительских правах было лаконично написано Джейн Доу. Лишь особый жизненный случай позволил бы встретить перед собой настоящую Рангрид.
   В гробу раздался болезненный вздох. Первый за всю эту ночь. Он прозвучал так, будто только что там кто-то умер, хотя истина была ближе к обратному. За вздохом последовала череда неудачных попыток прокашляться.
   - Ну наконец-то, - произнесла Рангрид, закрывая бесконечно скучную книгу возрастом в пять сотен лет.
   Девушка встала из-за стола и приблизилась к приоткрытой каменной гробнице.
   Тело внутри зашевелилось. Выглядело оно не просто мертвым, но давно разложившимся. По форме проступавшего скелета можно было предположить, что когда-то оно было мужчиной.
   Часы у стены пробили второй удар после полуночи.
   - Выглядишь лучше, чем вчера, - оптимистично подбодрила его Рангрид.
   Таких пациентов у нее еще не было. Здесь потребуется поистине индивидуальный уход.
   Костлявая рука потянулась вверх и вцепилась в край стенки гроба. Тело попыталось подняться.
   - Только без резких движений, дружище, иначе всё будет насмарку, - предупредила Рангрид.
   В глазницах ожившего трупа что-то заблестело. Мутные серые лужицы с одинокими черными островками уставились на трубки, что были воткнуты в его иссохшие руки. Жутковатые глаза медленно перевели внимание на Рангрид.
   - Хва-а-ад... эрту? - Вопросило полумертвое создание.
   Девушка удивилась вопросу. Тот, судя по всему, был задан на родном языке мертвеца. Исландский или старо-норвежский.
   - Земляк, значит. Кто бы мог подумать.
   Около гроба был установлен медицинский штатив. На нем висел иссушенный как лист пакет донорской крови с маркировкой "A+". Вторая положительная. Рядом стояло ведерко для уже израсходованных пакетов крови.
   Рангрид достала из рюкзака еще один. На этом было "0-", то есть первая отрицательная. При обычном переливании это, конечно же, было бы смерти подобно, но пациент уже был мертв, и кровью питался совсем по другой причине.
   Девушка заменила пакет на штативе и подключила катетер. Кровь мгновенно последовала по назначению. Кашель быстро утих. Тело мертвеца расслабилось, впитывая жизненную силу. Затем громким шепотом мертвец повторил свой вопрос, на сей раз на современном наречии:
   - Что ты такое?
   - Меня зовут Рангрид, - с белоснежной улыбкой ответила девушка.
   Она никогда прежде не встречала вампиров. А он, вероятно, никогда не встречал таких, как она. Удивительное событие, хотя и в некотором роде неизбежное.
   Рангрид попыталась представить, как выглядела для него со стороны. Должно быть, всё в ней казалось неправильным. При ней был странный источник очень яркого света, будто миниатюрный прожектор маяка. Под таким светом лик ее казался еще более потусторонним. Ее голубые глаза внимательно изучали тело лежащего. Светлые волосы были подстрижены слишком ровно. Сверху на ней была надета диковинная черная рубашка без рукавов и с неясными белыми символами. На шее висел серый и будто бы обугленный полуобруч, из которого исходили толстые белые нити и едва уловимый шипящий ритмичный звук.
   Рангрид убрала странный предмет на стол вместе со светящимся неведомой магией стеклянно-металлическим бруском.
   Прядь волос слегка сползла на лоб. Рука мгновенно увела ее обратно.
   Но не внешний вид гостьи вызывал беспокойство. На лице мертвеца читался неутолимый голод, что побуждал желание вырваться из могилы, вышибить двери, выломать стены и пожать все плоды жизни, что водоворотом кружились вокруг. От мелких грызунов до бурых медведей, никто бы не устоял перед его силой. Он без сомнений чувствовал сердцебиения всех и каждого вокруг себя, но не ощущал никакого человеческого присутствия прямо перед собой. Это явно сбивало его с толку.
   - Имя мне Нъялл, - наконец представился мертвец, после того как сел поудобнее, облокотившись на стенку своего массивного гроба.
   Рангрид невольно улыбнулась. На ее родном языке имя Нъялл означало "гигант".
   Глаза скелето-подобного существа медленно преображались и постепенно начинали походить на человеческие. Нъялл пространно всматривался в собственные руки. Те будто только что побывали в бурлящем кипятке. Кожа волдырилась, смешивалась с поступающей по трубкам кровью и равномерно расползалась по всему телу. Лишь сейчас мертвец заметил, что был совершенно голый. Он еще раз оглядел свою гостью.
   - Что означают эти руны на твоей ночной рубашке?
   - Руны? А, ты про мою футболку? Это логотип Nine Inch Nails.
   - Девяти-дюймовые гвозди, - медленно повторил он, но вряд ли был способен понять, о чем шла речь.
   Очередной пакет с кровью иссяк. Рангрид заменила его следующим. "B+", третья положительная. Нъялл не сводил взгляд с удивительного сосуда. Прозрачный, как стекло, и гибкий, точно кожаный пузырь. Такого он наверняка раньше не видел.
   - С этой кровью что-то не так, - хрипло произнес он.
   Рангрид изогнула бровь.
   - Не та группа?
   - Ингредиент. В крови что-то подмешано.
   - Там много чего. Стабилизаторы, консерванты... Аденин, инозин... Гепарин... чтобы не свертывалась. Не волнуйся, на моих руках еще никто не умирал. Даже во времена "Черной смерти", - добавила она, загадочно блеснув глазами.
   - Сколько... Сколько лет прошло?
   - Ты про свою спячку? Ох, боюсь даже представить. Зависит от того, что последнее ты помнишь.
   Он снова взглянул на свои руки. Те уже почти стали нормальными, если не считать длинных и излишне толстых ногтей, что больше походили на когти чудовища из какого-нибудь старого черно-белого фильма ужасов.
   - Война. Я помню войну... "ту, что прекратит все прочие". Великая война людей. Они убивали друг друга. Каждый день и каждую ночь. Всё более изощренно и виртуозно, заражая меня завистью... и порой по-настоящему пугая.
   - Это было почти сто лет назад, - отмахнулась Рангрид, решив, что речь шла о Первой Мировой. - Кажется, у меня всё еще где-то был медицинский фартук с тех времен.
   Нъялл внимательно осмотрелся. Даже спустя столько лет он легко узнал потайную комнату собственного дома. Вероятно, здесь он рассчитывал провести последние мгновения своей излишне долгой жизни. Вот только мгновения те не оказались последними.
   - Зачем ты явилась ко мне? Зачем прервала мой покой? И что ты со мной сделала?
   Рангрид достала из кармана пару тончайших резиновых перчаток.
   - Всего лишь смиренно выполняю свою работу, - с улыбкой ответила она. - Извлекла из твоей груди прогнившие осиновые щепки. Обильно смочила останки в крови - будто заливала ребрышки томатным соусом. Всё остальное - результат работы твоей собственной физиологии. Ну-ка, скажи "а-а-а".
   Надев перчатки, она наклонилась к нему поближе. Коснулась исхудалых и выпирающих скул. Надавила большим пальцем на подбородок, намекая, что пациент должен открыть рот. Тот повиновался, но никаких звуков не произнес.
   - Вот так клыки. Полтора дюйма, не меньше. Как ты жил с такими всё это время? Неужели, не мешают есть? Молчи, я еще не закончила. Ну и зрелище. Знакомый дантист убил бы, чтоб увидеть такое... Ладно, всё, закрывай рот.
   Она выпрямилась, сняла медицинские перчатки. Тело вампира к тому времени уже почти восстановилось. Рангрид еще сильнее изогнула бровь, заметив, что в ее присутствии мужской аппарат вампира стал значительно крупнее. Теперь понятно, почему его нарекли Нъяллом.
   Он, совершенно не моргая, пронзительно смотрел ей прямо в глаза. Видать, пытался применить гипнотический трюк. Вампирский или просто мужской, тут уж было не угадать. В любом случае на Рангрид он не подействовал.
   Она взглянула на часы. Минула первая четверть третьего часа.
   Девушка собралась было достать еще один пакет крови, но внезапно уловила скрежет металла. Резко обернувшись, она почувствовала, как в ее грудь вошло что-то острое и блестящее.
   Она охнула, отшатнулась назад. Тело было насквозь пробито длинным мечом. Двуручным, судя по большой рукояти.
   Нъялл с интересом наблюдал за последствиями своих действий.
   Удар был сильный, острие вышло из спины Рангрид на несколько футов. Жертва почти согнулась пополам. Тяжесть оружия тянула ее тело вниз. Она попыталась дотянуться руками до рукояти, но та была слишком далеко. Обхватив ладонями голое лезвие, девушка приподняла оружие и с трудом зашагала обратно к гробу. Опустила рукоять за стенку, уперлась сапогом в камень и изо всех сил оттолкнулась. Лезвие вышло из тела. Древнее оружие с грохотом рухнуло на пол.
   Виновник происшествия даже не шелохнулся. Спокойно продолжал следить за той, кого только что пытался убить.
   Та с досадой поглядела на свою футболку. Глубокий порез, но края были сухими. Никакой крови не было. Рангрид ощутила дискомфорт в районе лопаток. Расправив плечи, быстро поняла, в чем дело. Ненадолго вышла из комнаты - не переодеваться же ей в присутствии голого бессмертного мужчины.
   Она запустила руку под футболку и вскоре извлекла разрезанный лифчик. Раздраженно затолкала его в карман джинсов, после чего вернулась к пациенту, будто бы ничего не произошло. Достала и подключила последний пакет крови. "AB-", четвертая отрицательная. Жидкость хлынула по трубкам, заполняя последние пробелы в бессмертной плоти.
   - Не делай так больше, - холодно предостерегла его Рангрид.
   Впрочем, он и без слов это понял.
   - Я достаточно прожил, чтобы знать, что такая сила не дается просто так. Кто твой хозяин?
   Рангрид прикусила губу, сдерживая себя от улыбки. Мысли о Владыке всегда внушали ей радость. Глаза чуть расширились, но в остальном лицо не выдало никаких заметных эмоций. На вопрос она так и не ответила.
   - Я помню истории о дочерях славных воинов, - заговорил Нъялл, - что верхом сопровождали солдат на поле боя. Они касались копьями павших воителей и возвращали их к жизни, провожая в лучший из миров. В чертог славы, что находится по ту сторону смерти.
   - Я тоже слышала эти истории. И куда чаще, чем ты думаешь.
   - Мы называли их валькириями, но я и думать не смел, что это не миф.
   - А я бы никогда не подумала, что ночные кровопийцы могут спать горизонтально и не быть похожими на летучих мышей.
   Нъялл улыбнулся. Впервые с момента их встречи.
   Рангрид удовлетворенно отметила наивность и даже некоторую беспечность, что проявлял ее пациент. Незнакомка вливала в его тело галлон за галлоном неизвестной крови, а и он пальцем не пошевелил, чтобы это остановить, не считая одиночной попытки пронзить ее мечом. Впрочем, так даже лучше. Впереди их ждало еще много работы. Лишнее сопротивление с его стороны оказалось бы не к месту.
   Он указал пальцем на предметы на столе.
   - Кажется, из этих артефактов исходит какая-то музыка.
   - О, да. Прости. Забыла выключить плеер. Потом как-нибудь подарю тебе такой же. Обновим твои вкусы, если это возможно.
   - Что это за произведение?
   - Да, так... Такое, от которого мурашки по коже. Помогает связать экзистенциальные мысли в правильный узел.
   - Позволишь мне его услышать?
   Она почти рассмеялась.
   - Ты к такому пока не готов, дружище. К блэк-металу нужно подходить постепенно.
   Их взгляды пересеклись. На его бледном, худощавом, но по-своему красивом лице не осталось и следа от былого недоверия.
   Девушка поняла, что он хотел о чем-то спросить. О чем-то серьезном и очень важном.
   - Рангрид. Если ты и правда валькирия, то ты можешь излечивать даже смертельные раны. Ты прежде возвращала к жизни тех, кто уже перешагнул за грань бытия?
   - Я не могу вернуть тех, кого больше нет.
   - Понимаю. Но что если речь идет о...
   - О том, кто еще существует, но не вполне живой человек? Например, вампир?
   Нъялл промолчал. Похоже, догадка оказалась верна.
   - Ты говоришь о себе?
   Он едва заметно кивнул.
   - Но почему? Ты же видел, как коротка обычная жизнь. Ты достиг того, о чем другие и мечтать не смеют. Ты не состаришься, не заболеешь, не умрешь. Не начнешь забывать самого себя. Не станешь горевать об упущенном времени. Не станешь сожалеть о когда-то сделанном выборе, ведь у тебя еще столько шансов всё исправить.
   - Если б всё было так, Рангрид. Я не такой, каким ты меня представляешь. Ты могла слышать легенды о существах вроде меня. Я тоже их слышал. Но правда куда печальнее. Ведь неважно, сколько у меня времени, я не могу по-настоящему им воспользоваться.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Как думаешь, чего я желаю? И чего боюсь? Чего могут страшиться подобные мне? Того же, чего при жизни. Я желаю всё тех же благ и трепещу перед теми же страхами. Я не меняюсь. Я словно картина, застывшая в янтаре, на которой изображен последний миг жизни, и несу этот миг уже тысячу лет. День сменился ночью, а хлеб мой - чужой кровью. Я желал с честью убивать врагов и разделять чужое тепло в своей постели. Но враги давно перебиты, а все милые сердцу мертвы, но я так и остался всё тем же глупцом, каким был при жизни и никак не могу стать кем-то другим.
   - Хочешь вновь побыть человеком? Смертным, что способен меняться.
   - Я видел, как менялся мир. Как он оказывался на грани уничтожения и как снова возрождался из пепла. Я лишь хочу снова стать частью этого. И я готов вновь обрести смертность, если оно того потребует.
   Рангрид несколько раз сжала и разжала кулак. Она с трудом верила, что всё оказалось так просто. Его даже уговаривать не пришлось. Он сам попросил об этой услуге.
   Она вытащила иглы и трубки, что питали тело древнего воина. Всё, что могла сделать чужая кровь, уже было сделано. Оставалось лишь то, на что была способна настоящая валькирия. Она могла преподнести дар, что получали лишь избранные. Не просто излечить их раны, но изменить форму их душ. Изменить тела, в которых они жили. Сделать их лучше. Сделать их совершеннее. Сделать их такими, какими их пожелает увидеть Владыка.
   - Хорошо, - наконец кивнула она.
   Нъялл получит ровно то, о чем попросил. Ни больше и ни меньше.
   Рангрид наклонилась к нему, положив правую руку ему на грудь. Прямо над холодным и почти небьющимся сердцем. Левой рукой она коснулась его шеи. Взглядом поймала взор его светло-серых, почти белых глаз.
   Время пришло.
   - Будет больно, - предупредила она. - Будет очень больно, но иначе перемен не достичь.
   Жар охватил тело вампира, каковой он еще никогда не испытывал. Он будто воспылал на костре. От нестерпимой боли он закрыл глаза и закричал, что было сил. Он бил руками о стенки гроба. Открыл глаза, но увидел перед собой лишь свет ярче солнечного, что исходил из глаз бессмертной валькирии. Она прожигала его тело насквозь и перекраивала, создавая нечто совсем иное. Нечто незнакомое. Нечто удивительное.
   Он пытался отцепить от себя ее руки, но те оказались прочнее металла и горячее вулканической магмы.
   Наконец свет погас. Всё вокруг сменилось непроглядным мраком. Воздух наполнился сыростью и запахом мертвой рыбы.
   Держа перерожденного за руку, Рангрид вывела его из дома на свежий воздух. Вдвоем они оказались посреди холодной туманной ночи.
   Нъялл стоял, не смея пошевелиться. Его тело вовсе не стало человеческим, как он, должно быть, рассчитывал. Рангрид согласилась изменить его, но не обещала, что вернет его к прежней жизни. Она изменила его, сделала совершенным. Совершенным слугой их нового Владыки.
   Бессмертный воин с удивлением и ужасом взирал на свою новую плоть - на слизь, что стекала по его рукам, на перепонки, что образовались между пальцами. В основании шеи проступили жабры. С подбородка свисали отростки, напоминавшие тонкие лапы осьминога. Для одних - жуткое зрелище, но для других ничего прекраснее в мире быть не могло.
   Тело Нъялла начало принимать свою суть. Вскоре он поймет, что может сокрыть эти отличия, дабы не выделяться среди обычных людей, пока не придет нужный час.
   - Ты был прав, - молвила валькирия. - Это была не простая кровь.
   Это была кровь уже обращенных.
   - Ты спрашивал, кто мой повелитель, но так и не дождался ответа. Должно быть, ты думал о наших старых богах, во славу которых проливал кровь на поле боя. Увы, Нъялл, это не так. Правда в том, что их больше нет. Наши старые боги больше нам не помогут. Они не просто мертвы. Их участь куда хуже смерти.
   Бывший вампир не шелохнулся, лишь молча стоял и слушал.
   - Хотела бы я сказать "не бойся", но не могу. Ведь когда-то я тоже боялась. Но обещаю, теперь твоя жизнь будет совсем другой. Теперь всё в ней изменится. Как ты и хотел. Ты вновь окажешься в центре событий. Ты будешь меняться, а с тобой изменится мир. Теперь... ты один из нас. Теперь и ты станешь Его слугой.
   Рангрид подошла к нему почти вплотную. Взглянула в его полные ужаса глаза. Трепещущим шепотом она поведала о том, что сама когда-то услышала в начале своей новой жизни:
   - Когда-нибудь Он придет к нам. Когда-нибудь Он пробудится и навсегда изменит этот мир. Это случится нескоро, но очень быстро. Для нас это будет лишь миг. Но до тех пор Он будет покоится, дожидаясь своего часа, в глубине бескрайних вод, под руинами давно затонувшего города. Когда-нибудь и ты там побываешь. Когда-нибудь ты тоже всё поймешь. Восстань же, великий воин. Восстань и присоединяйся к нам.
   Она протянула руку, указывая в сторону водной глади залива, что была накрыта плотным туманом. В сторону, где Нъялла уже ждала его новая семья.
   Он зашагал на их зов. Душа его тоже скоро изменится, под стать телу. Скоро он постигнет радость в служении Владыке. Скоро он будет искренне желать пробуждению Древнего Бога.
   Рангрид коснулась его восторженным взглядом. За свою долгую жизнь она привела в ряды культа уже тысячи выдающихся личностей.
   Она вспомнила миг собственного превращения. Ей тогда предоставили выбор. Погибнуть вместе со старыми богами, либо присягнуть новому и познать радость, какую прежде никогда не испытывала. Без сомнений, окажись валькирия вновь перед тем выбором, она поступила бы так же.
   Надев наушники, она включила одну из своих любимых песен. Та тоже пела о приближении неизбежного.
   Когда-нибудь Он пробудится. Когда-нибудь Он изменит весь этот мир. И пока мерцают тени, преданная валькирия продолжит укреплять Его воинство.