Барсуков Александр Владимирович : другие произведения.

Страна сказок 442-443

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Александр

Барсуков

Страна

сказок-442

("Письма в никуда"-442)

2016

ПИСЬМО В НИКУДА-4411,5-4414

   12 декабря 2016 года. Сказка про китаёзу Чеки Джана. На сей раз якудзы спёрли (точнее выражаясь, спионерили) у него расчёску. И что только он не придумывал после этого, чтобы причесать свой лысый череп! И ёршиком от унитаза его потрёт, и домашним питомцем любимцем Ёжиком! Всё не то. От питомца Ёжика вообще какой-то шрам остался на лысине.
   "Будь прокляты якудзы!" - думал в отчаяньи Чеки. - "Будь проклят мистер Бублик! И будь проклят Ёжик!" Ёжика зачем-то приплёл, так как невинное существо было вообще не при чём. Разве он виноват, что немного колюч? Разве виноват мистер Базлик, что немного волосат? Конечно, нет. Виноват Бублик!
   С такими мыслями Чеки, наконец, вышел из дому. А то он всё лежал и лежал в депрессии дома на диване. С горя уж раздумывал, как ему трахнуть этот диван, который он почему-то называл "кровать". Итак, вышел Чеки и видит такую картину: идёт пионер Хювяринен и причёсывается Чекиной расчёской! Оказалось, что нет, показалось. Хювяринен, как и Чеки, был лысым яки полено. И катил обруч.
   Чеки так вежливо ненавязчиво останавливает малыша:
   "Малыш, а, малыш! А сколько сейчас градусов выше нуля, а?"
   А малыш такой в "незнанку" играет:
   "Не знаю, дяденька!"
   "Ты мне Ваньку-то не валяй! Сознавайся: ты убил или не ты?!" - вежливо всё ещё спрашивает Чеки, хотя какая вежливость может быть при разговоре с убийцами?
   "Не я! Я никого не убивал!"
   "А кто открутил голову кукле Маше? И почему теперь Маша плачет? Уронила в речку куклу?" - вежливо спросил Чеки.
   "Не знаю никакой Маши! Знаю Олю, Веру и Гальку!" - голосил малыш.
   "Гальку? Эта та, на которую лёг Крокодил? Я её после этого за женщину не считаю!" - сказал Чеки и начал подозревать, что Крокодилом тем и был малыш Хювяринен, если он познал Гальку. А ещё, быть может, он Вуглускр! Который "В углу скребёт мышь!" И он познал и Мышь!
   "Как тебе не стыдно вообще, малыш? И что это за имя такое "Вуглускр"? Это нормально вообще? Нормально?"
   "Разные имена бывают, дядя милиционер!" - выдавил из себя малыш. - "Например, "Чеки Джан" или там "Даздраперма"!"
   "Но-но! Ты говори, да не заговаривайся! Чеки Джан - вполне нормальное имя, как и Даздраперма, Прости Господи! Ладно! Марш в школу, и чтоб я духу твоего не чуял!" - сказал Чеки.
   И малыш слинял.
   Далее на пути Чеки предстал ларёк "Пиво-Воды", возле которого вся в плаще и синяках лежала старушка Михеевна!
   "Михеевна! Пора вставать! Ларёк щас закроется!" - уговаривал Чеки.
   Но тут из ларька вышла танцовщица варьете ларька вся в перьях, и Чеки бросил старуху:
   "Дамочка! А вас я попрошу остаться! За браконьерский, то есть, тьфу, бл.дский образ жизни!"
   "Пошёл вон, "мусор"!" - сказала браконьерша. - "Как хочу, так и живу! Мы, Слава Богу, в свободной стране!"
   "Это где это ещё? В Малайзии?"
   "А может, и там!" - и танцовщица принялась блевать на старушку!
   Чеки сердобольно заслонил ту зонтиком и сказал:
   "А Вас Попрошу К Гинекологу! Вы, мадам, пардон, блюёте!"
   "Кто тебе сказал?"
   "Сам вижу!"
   "Поганый "мусор"!"
   Короче, ни до чего хорошего не договорились, и Чеки потащил танцовщицу к себе на квартиру:
   "Я привезу тебя к себе, и мы устроим один эксперимент!"
   "Я последний раз слышала это слово в школе! Извращенец! Ты хочешь меня изнасиловать!" - сказала она.
   "Как бы не так! Ты поможешь мне искать расчёску! Можно подумать, что ты не для этого создана и не для этого оделась в перья!"
   Короче, привёз её домой и говорит:
   "Ну, теперь ты выглядишь совсем как она!"
   "Как кто?"
   "Как расчёска! Такая же надутая и думающая, что незаменимых у нас нет! Ан нет! Вот я щас возьму опять Ёжика! Или нет. Я возьму обувную щётку!" - сказал Чеки и схватил танцовщицу и принялся ею елозить по своему черепу.
   Бедная женщина воочию убедилась, что имеет дело с извращенцем и сказала:
   "С тебя 200 крон!"
   "200? Почему так дорого? Всегда же было 199!" - сказал Чеки.
   "Тарифы растут! Это меня убивает!" - пожаловалась стриптизёрша.
   "Ладно, ладно!" - зло сказал Чеки и отмусолил бумажки. - "Бери! Спиногрызка!"
   Женщина взяла бумажки.
   "Ну, теперь я могу делать с тобой всё, что захочу?"
   "А что ты захочешь?"
   "Не твоё дело!" - ответил Чеки и принялся стриптизёршей бриться! Это выглядело дико даже для Чеки, поэтому он тут же перестал и закурил сигарету.
   Женщина тоже закурила:
   "Тебе понравилось, милый?"
   "Не очень. Ты не брала! И в футляр не лезла!"
   "Потому что ты в футляр пытался засунуть телефонную трубку! А вообще я лезла!" - и она залезла в спальный мешок.
   Чеки застегнул мешок на "молнию" и потащил его в багажник.
   Позже арестовали соседа Чеки по имени Деки Чжан, которого подозревали в убийстве неизвестно кого! Деки клялся, что не убивал неизвестно кого, а мирно спал:
   "Да! Костюм мой, машина моя, но что я: отвёз и лёг досыпать? Подозреваю соседа Чеки Джана!"
   Ему говорили:
   "Чеки Джан в Африке! Это проверено! Колись, сука, а не то расстреляем!"
   Но он продолжал играть в "несознанку" и так и не раскололся до ж.пы!
   Ну и его почти что чуть не расстреляли!
   Но справедливый Чеки Джан прознал про это и явился с повинной спасать соседа, так как по совместительству сосед тот был и свёкром Чеки. Он ему звонил:
   "Ты где?"
   "Я - тут!" То есть, в ментовке!
   Чеки это понял и привёз спальный мешок в ментовку. Но над ним только посмеялись.
   Тогда он вывалил из мешка сковородки, чайники и пылесосы, мол, нехрена смеяться! Но менты продолжали веселиться.
   Тогда Чеки привёл на очную ставку стриптизёршу по имени Магда! Именно ту самую. Или очень похожую на неё. Человека, похожего на неё.
   Она сказала, что она во всём виновата и заплакала!
   Менты, конечно, стали снимать штаны, чтобы покончить с ней в очередь, но Чеки сказал, что так дела не делаются, и она не даст никому без своего адвоката!
   Пришёл адвокат по фамилии Кардинал. Он сказал, что так дела, может, и делаются, и тоже снял штаны.
   Но тут со второго этажа спустился сам следователь Петрыкин, который вёл это Дело! И освободил Деки Чжана! Дело было выиграно!
   Чеки Джан душевно целовал адвоката со спущенными штанами. Магда целовала Петрыкина, Петрыкин целовал Деки Чжана! Всё кончилось ко всеобщей радости, и Чеки поехал домой, снова запихнув Магду в спальный мешок.
   Дома он сказал Тост:
   "Тост! За тех, кто в море! За тех, кого любит волна! Я мыслю отдать Магду замуж за моряка! Чтобы у него было прекрасное лицо моряка, всё в брызгах! Что? Вам не нравится моя идея?"
   "Она чудовищна!" - сказала Магда. - "Я выйду только за ботаника! Любите, девушки, прыщавых мальчиков, очкариков и тормозов! Бросайте, девушки, полярных лётчиков, не стоит им дарить свою любовь!"
   "Что такое я слышу?!" - спросил Чеки. - "Ты пойдёшь против воли Отца?! Того, кто дал тебе свои 200 крон?!"
   "Ты мне не отец! Никогда им не был и никогда не будешь!" - сказала Магда и вышла замуж за ботаника. Чеки только развёл руками, сидя в инвалидном кресле:
   "Так-то вот всё!"
   В это время на его ключах сидела блондинка Манька-Золотая Ручонка.
   "Ты сидишь на моём фонарике! То есть, на моих ключах!" И он не отдал ей по наследству фермы "Сытые ветры"! Она-то хотела, чтобы это был "Сытый медведь" или "Вольные ветры", но нет. И не отдал. Он завещал ферму Деки Чжану!
   И этот Деки там разошёлся! Недаром он был не Чеки, который бы чинно и спокойно преставился бы на ферме. Нет! Деки принялся стрелять в окрестных фермеров и опустошать их поля опустошительными набегами!
   Его прозвали "Ветровский Дьявол", а в комнате у него нашли 10 отрезанных носов! Он клялся и божился, что кто-то, по ходу, вломился и подкинул ему носы, но его уже повязали за убийство пса! И теперь сквозь решётки видит он небеса!
   Чеки, конечно, не удержался, когда узнал эту сногсшибательную новость, и пукнул! Потому что газики! Блондинка стала массировать ему спинку:
   "У нас газики!"
   Но Чеки отстранил её могучей ещё рукой и отправился снова спасать из тюрьмы Деки Чжана! Как будто Чеки снова было 10 лет!
   И вот ночь! Чеки крадётся вверх по стене старой крепости Фи, в которой томится Деки! И пролезает мимо окна, за которым Миледи Здвинтер уговаривает Фелдона.
   Тот такой:
   "Имя, сестра! Имя!"
   А она такая:
   "Чеки Джан!" Что, мол, Чеки её обесчестил 20 лет назад и не заплатил до сих пор ни алимента!
   Чеки посмотрел-посмотрел, подивился-подивился и полез дальше. А Фелдону как раз стало душно, он открыл створки окна и чуть не сбросил Чеки в пропасть!
   "Чёртов америкос!" - подумал Чеки.
   Дальше было окно, из которого заключённые зеки передавали Миледи Здвинтер все продуктовые посылки, которые получал Деки Чжан! Они передавали ей на верёвочках туалетную бумагу, которую Миледи использовала без назначения. А также хлеб, спички и соль. Это всё Деки посылал именно сам Чеки! Потому что готовился к Концу Света!
   Этого он, понятно, уже стерпеть не мог! Он вышиб сапогами окно камеры зеков и влетел к ним! Они-то думали, что он с вертолёта спрыгнул и готовились с ним драться.
   Но он мыслил мирными переговорами вернуть этих негодяев в лоно справедливости. Он вздохнул и сказал:
   "Что же вы, Вздоховы?"
   "А что мы? Мы, товарища н-Чеки, н-того, эн-того..," - сказали Вздоховы.
   "Вы должны стараться ещё больше!" - сказал Чеки. - "Как вы, вообще, додумались передавать бумагу Миледи?"
   "А как же? Она же без бумаги того... Совсем загрязнится!" - сказали зеки.
   "Не ваше дело!" - сказал Чеки. - "У неё Фелдон есть! Вот им пусть и подтирается!"
   Короче, вернул Вздоховых в лоно, вылез из окна и полез выше, в камеру к Деки!
   Деки в это время рисовал на полу круги, так как помешался от горя. Как только он увидел Чеки, так принял его за какую-то даму, имеющую уже взрослого сына:
   "Мадам! Изволите иметь взрослого сына?"
   "Нет, бл.ть, дочку!" - сказал Чеки и всунул в рот Деки бутерброд с красной икрой, который и принёс. Деки прожевал, но его безумие не кончилось:
   "Мадам! Извольте вас трахнуть!"
   "Не сейчас!" - зашипел Чеки, но в камеру уже заглядывали охранники.
   И тогда Чеки решился на битву! Совсем обезумел человек, дерётся!
   Вошли охранники и вместе с ними Миледи Здвинтер!
   И Чеки ка-ак врежет ей по её нахальной роже! И отбил кулак, который впоследствии серьёзно лечил. А морда Миледи как была приплюснутой, словно чайник, так и осталась. Ей-то ничего, а Чеки больно! Совсем кулак не разгибается.
   "Хватит заниматься анонизмом!" - сказала Миледи. - "Марш на улицу!"
   И вот туманное утро! На улице столпился народ. Это Миледи, Фелдон ну и прочая шушваль типа начальника тюрьмы Фи и его сутенёрш. Стоит Чеки. С ним Деки. Поодаль стоят Вздоховы. Миледи читает свиток:
   "И Король повелел устроить бал! То есть, казнь!"
   "Ну, мужики, оно и понятно: казнь - значит, казнь! 70 лет мы этого ждали и к этому шли!" - сказал Деки.
   "Позвольте с вами не согласиться!" - сказал Чеки. - "Бал лучше! Мы бы убедились, что при примерке туфельки Миледи носит башмаки 43-его размера, на подошве которых написано: "43"! И вообще, "упало платье вмиг, ну а под платьем кто? Мужик!" Миледи - мужик!"
   "Это к Делу не относится!" - сказала Миледи. - "То есть, имеет отношение, но очень маленькое! Скажи спасибо, наглый Чеки, что мы не выясняем, что ты, может, женщина!"
   "Я-то не женщина!" - сказал Чеки. - "Вот!"
   И он попытался высунуть свой перец на свет божий!
   От этого директору тюрьмы стало плохо, и казнь было решено перенести. Чеки и Деки снова отправили в камеру.
   "Надо готовить побег!" - сказал Чеки. - "Я притворюсь, что мне плохо, а тебе поручим управление игрушечным танком. Как только надзиратель придёт, ты подвезёшь к нему танк и выстрелишь ему в его наглую харю! И бежим!"
   "Но я не могу!" - сказал Деки. - "Это, вообще, этично?"
   "Этично-не этично! А этично было сажать тебя за отрезанные носы? Кстати, где ты их взял?" - спросил Чеки.
   "Я же говорю: мне их подбросили! Я их видеть не видел!"
   "Ладно! Я тебе верю, хотя подозреваю, что ты их украл на кладбище с помощью больного гробовщика! Итак, на танк! Итак, начали!"
   И вошёл надзиратель! Он увидел танк, и детство заиграло у него в ж.пе! Он схватил танк, прежде, чем тот успел выстрелить.
   План провалился.
   "У меня есть другой План!" - сказал Чеки Деки. - "В столовой! Нас поведут обедать! Я такой как пихну кого-то: "Пошёл вон!" А ты такой: "Ты спас мне жизнь!" А я такой: "Я сделал это для тебя за полцены!"
   "Ну и как нам это поможет?" - спросил Деки.
   "Пока не знаю. Наверное, нас поместят в изолятор как свихнувшихся. Ну а уж там, а уж там!.. Мы отравим доктора хлороформом и убежим!"
   Так и порешили.
   На обед в тот день давали спаржу.
   "О! Спаржа! Пошёл вон, мразь!" - сказал Чеки и толкнул кого-то! Этим кем-то оказалась Миледи Здвинтер!
   "Чего вы пихаетесь?! Нахал какой!" - закричала она.
   "То-то я смотрю: водоизмещение не то!" - сказал Чеки. - "Всю жизнь женщины правили моей жизнью! Но теперь - всё! Только друзья и тюремный воздух!" - и он хлопнул Миледи по заду и обнял Деки.
   Миледи отвесила Чеки пощёчину и принялась лопать спаржу.
   "Как ты её можешь есть?" - спросил Чеки.
   "Тебе показать, как?" - спросила Миледи.
   "Нет, не надо!" К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4414-4416,5

   14 декабря 2016 года. Сказка про космопроходчицу Анфису Лопозкову, её папахена капитана Лопозкова и вообще про весь корабль "Корыто", на котором действие, собственно, и происходит. Ну или на планете Шелезяка, что не очень принципиально.
   Итак, пришелезячился "Корыто" и видит: по цветочному лугу бегают Девы в ситцевых платьях!
   "Опять!" - сказал в досаде Лопозков на мостике. - "Когда-нибудь я выйду с бластером и постреляю всех этих Дев! Ну чего они разбегались? Что они, замуж выходят? Ведь нет! И всё равно, сволочи, бегают! Но я знаю одно средство! Только одно! Надо выпустить на луг мою Анфисочку! И моя Анфисочка своим угрюмым видом распугает всех этих шлындр!"
   Сказано - сделано. Анфиса всё такая не хотела выходить, мол, она не причесалась, не наманикюрилась, не помастурбировала, наконец. Но папаша был непреклонен: иди или тебя не чмокнут на ночь!
   Пошла Анфиса как была, в тельняшке (из-за чего рабы в трюме "Корыта" прозвали её "Луна в тельняшке"), не наманикюренная, короче, Боже Сохрани с такой встречаться! Морская пехота! С такой лучше не встречаться!
   Но Главная Девушка на луге, так называемая Королева, даже не обделалась (как обычно бывает при встрече с Анфисой, так она действует на свежего человека) от Анфисы и сказала:
   "Айда бегать с нами!"
   И глупая Анфиса обрадовалась и тоже побежала, на бегу плетя венок из шелезякских ромашек.
   Лопозков неистоствовал:
   "Какая дура! Ты должна разогнать их! Разогнать! А не бегать с ними!"
   И чтобы исправить удручающее положение, капитан сам вышел из корабля в скафандре для глубоководного траления (другого не нашлось).
   И Королева мигом закричала:
   "А вот и наш Милый пришёл!"
   Девы вмиг остановились и стали толпой пялиться на Милого.
   Но Анфиса тихо сказала:
   "Это никакой не Милый! Это мой папа!"
   И Девы снова забегали по лугу.
   Капитан в двойной досаде сорвал шлем подводника и сказал тупой дочери:
   "Ну ты всё испортила! Вместо того, чтобы "по-могать", ты всё испортила!"
   "А как, как я могла "помогать"? Мне что, на кокосовую пальму лезть за кокосами?" Потому что тупая Анфиса понимала помогать только как помогать кокосами. Это пошло у неё с детства на Марсе, где её мамаша Сколопендра обжиралась кокосами и всякого считала "помогающим", если он приносил ей кокос.
   "Нету тут пальмы! Нету!" - сказал Лопозков. - "Так что иди, п-поищи, п-принеси и п-прибери!"
   "Не плюйся!" - сказала дочь, так как незаметно для себя Лопозков стал плеваться слюнями.
   "П-прости, д-дочка!" - ответил он.
   Итак, Операция по нейтрализации Дев провалилась! Можно считать. Лопозков снова залез на мостик и злобно размышлял: "Может, пальнуть по ним фотонной торпедой? Дорого! 3 юаня!" Потому что в этом году курс на торпеды поднялся на юань. А дороговизна убивала капитана. "Тогда так! Выпускаем пса Тузика! Который разорвал самого маленького в колыбели! Пса они точно испугаются! Но есть одно "но": у нас нет Тузика! Тузик далеко, родной! На Альфа-Центавре! Да, привезти Тузика с Альфы стоит ещё 3 юаня! Это разорительно!
   Тогда так! Другой План! Выпускаем из трюма гребцов! Они там уже 300 лет гребут, соскучились по женщинам! И они женятся на Девах! И тогда бег этих сволочей по лугу не будет выглядеть так искусственно и не естественно. Они, типа, будут бегать от радости! Точно!"
   И капитан открыл трюм!
   И толпа бородатых полуголых гребцов с поросячьим визгом бросилась на луг!
   Девы сначала оторопели, ошалели, но потом сделали попытку снова побегать. И у них не получилось! Груди мешали! А гребцам мешали продвигаться их, извините, сосиски! Так что дело случки чуть не зашло в тупик!
   "Ну же! Давайте!" - думал капитан.
   И тут совершенно некстати вышла опять пресловутая Королева и громогласно заявила, что они, Девы, типа, лезбиянки!
   Капитан забился в истерических рыданиях! Бывает же так! Не везёт и всё! Весь день насмарку.
   "Ну почему пошла ты в лезбиянки?!" - думал Лопозков. - "Ведь могла ты геологом стать! Или стать водителем маршрутки! Или в небе соколом летать! Но почему?"
   "На Шелезяке нет маршруток!" - спокойно сказал чей-то женский голос. Это была Анфиса.
   "Чего?" - не понял капитан.
   "Я говорю: нет маршруток. И в небе не летают, потому что дюже токсичный воздух!" - сказала спокойная дочь.
   "А чего ты такая спокойная?" - спросил капитан.
   "Потому что я тоже лезбиянка и ухожу от тебя на луг! Я спокойная, потому что приняла решение!"
   "Ну и катись! Все, все уходите! Кто, кто ещё лезбиянка или лезбиянец?" - спросил капитан.
   Профессор Селезнёв сделал движение, потому что как извращенец любил лезбиянок.
   "Да у тебя все извращенцы! Сам ты извращенец поэтому!" - думал он. Но всё-таки Селезнёв любил Лопозкова и не стал бы бросать его одного среди врагов.
   Ну а пока что бородатые гребцы справились с первым офигением и всё-таки бросились в толпу Дев с воплями:
   "А мы вас всё равно трахнем!" Такие, понимаете, несимпатичные волосатые животные!
   И давай трахать лезбиянок!
   Лопозков вздохнул и закрыл иллюминатор. Через который это было видно. Он явно был вообще против полового акта.
   Анфиса же, напротив, отворила свою форточку и вздыхала:
   "Как это романтично!" Пока какая-то женская туфля, не пущенная мощной рукой гребца, не ударилась в форточку! "Так недолго и без головы остаться!" - решила Анфиса и закрыла окно от греха подальше.
   Она взяла своего Тедди Бэра, плюшевого мишку:
   "Ты это видел? А! У тебя нету глазок! Хорошо. Сейчас воткну." Воткнула. Тэдди согласно закивал головой.
   "Хочешь такого же гребца как на лугу?" - спросила Анфиса.
   "Не-а!" - покачал головой мишка.
   "А я хочу! Хотя нет! Я же лезбиянка! Хочу такую же здоровенную бородатую бабу!"
   От этих мечтаний Анфису отвлёк вопль за дверью каюты. Вопил явно не кто другой, как резиновый мужчинка Андрейка:
   "Папаша! Вы встали мне на мошонку!!"
   "Совершенно невозможно работать в такой нервной обстановке!" - подумала Анфиса и вышла из каюты.
   И как назло, тоже встала случайно на Андрейку, который лежал под дверью! И сейчас у нас начнётся лав-стори! Не знаю пока, с какого панталыка она начнётся, но начнётся. Точно! Андрейка тайно любил Анфису! И когда он узнал, что она покидает "Корыто", он решил совершить самоубийство! Точно!
   Для чего он напился клея "Момента"! Такая лав-стори! Там, где любовь, там, где любовь, там всегда проливается клей "Момент"!
   Но вместо смерти Андрейка словил чудовищной красоты глюк, после которого его любовь к Анфисе показалась ему такой мелкой, ненужной, противной! Хотя Анфиса, конечно, девочка видная. Во всех отношениях. За версту видать такую уродину. Ходит, как говорится, е.ало отвесив.
   Итак, что же увидел Андрейка в своём победоносном глюке? Что он, типа, Дева и тоже бегает по лугу. Только луг этот не здесь, не на Шелезяке, а на Перельмановке!
   А там, как известно или не известно, живёт не кто иной как пират Перельман! Который тоже в коротких кожаных трусах бегает по лугу! Или не в коротких, что не принципиально. Итак, он там такой бегает, как вдруг налетает на самосвал под названием "его жена"! То есть, до этого он бегал против движения по "встречке", как вдруг - бац! Врезается!
   А жена эта - наш Андрейка! И она (то есть, он) так строго говорит Перельману:
   "Опять, старый хорёк, разбросал свои вонючие носки? И стреляешь мимо цели? И дверь не закрыл! Ты что, в конюшне родился, идиот?"
   И Перельман такой закрыл глаза руками:
   "Нет! Нет!" Не хотел видеть такую жену. А хотел как у Путина. Такую, как Путина.
   А Андрейка знай продолжает бубнить:
   "Опять напился как скотина!" И давай засовывать удочки и снасти в мусоропровод! Жить осталось не более часа! Да не Андрейке, А Перельману! Вот такой глюк.
   Очнулся Андрейка: лежит на полу в туалете, рядом валяется "Момент", а по ляжке Андрейку гладит Зелёная Рука, которая подаёт обычно всем бумагу из-под унитаза.
   "Рука! Хоть ты меня понимаешь!" - сказал Андрейка.
   Но Рука одёрнулась, потому что узнала Андрейку, а до этого думала, что это Анфиса лежит. Анфису она хотела бы гладить, а Андрейку ещё бы подумала, так как он, может, не стерильный и без прививки.
   Андрейка, шатаясь, встал и пошёл, качаясь, на мостик. Его мутило, и в его резиновой голове зрел коварный План наблевать на панель управления "Корытом", чтобы этот корабль навсегда сгинул на Шелезяке. Не смог спокойно продвигаться по космосу.
   "А! Андрейка! Дружище!" - обрадовался капитан Лопозков. - "Вот ты-то мне и нужен!"
   "Зачем?" - тупо спросил Андрейка.
   "Как "зачем"? Затем, что ты - суженый-ряженый Анфисы, и мы щас сыграем свадебку!"
   "В мои-то 54 года?" - не понял Андрейка.
   "Да! Как раз возраст Фитлера при женитьбе на Бране Евун!" - сказал Лопозков.
   "Но почему такая спешка?" - спросил Андрейка.
   "Всё просто, дружище Андрейка! Всё элементарно, не побоюсь этого слова! Анфиса, мой ангелочек, девочка моя, хочет остаться на Шелезяке и бегать (тут капитан недвусмысленно сплюнул в ярости) бегать с этими, Девами! Что за сволочи! Они, конечно, такие бегают, а в это время их яичники трясутся! Это отвратительно!"
   "По-моему, вы, папаша, сгущаете краски! Это не так уж и отвратительно!" - сказал Андрейка.
   "Нет, это ужасно! Они! Будущие матери! Они должны невозмутимо и спокойно сидеть и вязать носки своим мужьям! А они бегают! И не просто бегают, а вместе с нашими гребцами! И тех научили бегать," - ответил капитан.
   "Мне понятен ход ваших мыслей," - сказал Андрейка. - "Конечно, он мне не очень нравится, потому что я не Вовочка, а вы не Марьиванна, но двоих гребцов я беру на себя. С остальными сами расправитесь." Дело в том, что Вовочке понравились мысли Марьиванны насчёт писателя с "Х" по "Й", "Хэмингуэй".
   Итак, Андрейка отважно выскочил из "Корыта" с древнерусской дубиной и с воплем:
   "Эх, дубинушка, ухнем!"
   Он подбежал к одному из гребцов и ударил его по голове дубиной! Дубина переломилась!
   Гребец медленно повернулся.
   Андрейка развёл руками, мол, вот так-то всё, брат гребец!
   Лопозков схватился за голову: "Чего он делает?! Он должен был деликатно так ударить и не ломать дубину о первого встречного! Всё приходится делать самому!"
   И сам Лопозков выбежал из "Корыта", но споткнулся о лежащую и загорающую Королеву! И если до сих пор не началась должная лав-стори, то начнётся щас!
   "Чего вы кидаетесь?" - спросила Королева, а в глазу её возник немой вопрос. Моргала-моргала: вопрос не пропадает: "Что это за кобель?"
   "Пардон, мадам! Разрешите представиться: поручик Ржеский! То есть, нет! Шурик! То есть, капитан Лопозков! А вы изволите лежать и загорать?" Конечно, тупой вопрос для лав-стори. Для лав-стори умным бы был вопрос: "А что вы делаете сегодня ночью? Загораете?"
   "Вы офигительный чудак, но дело, видите ли, в том, что я, как бы, замужем!" - сказала Королева. Ну и дура! У Лопозкова всё сразу опало: "Так пошла отсюда, курва! Разлеглась под соплом! Не ровен час, сожгу!" Конечно, он так не сказал, так как не очень вежливо, а сказал:
   "Дорогая Гостья! Не изволите ли посетить наш славный планетолёт и стать славной подругой или другой какой дрянью?" В голове Лопозкова вертелось: "Прирастёт какая-нибудь дрянь! Оно потом, конечно, подохнет, но тебе-то от этого не легче!"
   Королева грациозно прошла в трюм "Корыта". "Так! Отлично! Дело почти сделано!" - подумал Лопозков. Или не сам Лопозков, а его конец. "Осталось только довести её до мостика, а потом можно расходиться по домам!" Потому что что он с ней будет делать на мостике, капитан толком не знал. Наверное, напоит чаем. Или, на худой конец, убьёт.
   Королева почувствовала это и отказалась идти дальше:
   "Мне и здесь хорошо!" И вошла в каюту Анфисы, но тут же выскочила вон, так как в той каюте были наклеены скабрезные изображения мужских органов. Их нарисовала сама Анфиса, не имея возможности разглядеть, как эти органы выглядят не в скабрезном варианте.
   "Пардон, мадам!" - сказал Лопозков. - "Анфиса! Она ещё ребёнок, хе-хе!" А сам подумал: "Какого хрена?" И: "Какого хрена кто-то видит каждую мою мысль?"
   Ладно. В лав-стори нужна взаимность, а то эта лав-стори превращается в повседневную хрень, когда он любит её, она любит Маяковского, а завод сдадут досрочно!
   Королева, наконец, разглядела зелёные фасеточные глаза Лопозкова:
   "Какие у Вас странные глаза!"
   "Какие ещё странные?" - спросил капитан, закрываясь рукой. - "Глаза как глаза!"
   "Нет! Какие-то странные! Прямо как у серийных маньяков-убийц!" - сказала Она.
   "Тьфу, чёрт! Откуда начали, туда и приехали!" - подумал Он и сказал:
   "Потому что я - следователь по особо опасным делам! И я мыслю как преступник!" Ну и конечно всё испортил. И наша лав-стори превращается в хренотень.
   "Я не люблю следователей!" - сказала Она. - "Мой прапрадедушка был следователь! Мой прадедушка был следователь! И только мой дед был юрист!"
   И она выскочила, как ошпаренная из "Корыта"! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4416,5-4419

   18 декабря 2016 года. Сказка про Борца со Злом Кондома Хлимена. Кондом отупело сидел на диване рядом с тремя спящими зомби-тёлками. Ничего не помнил и был весь в помаде, как телеграфист. (Помините: "И он весь в помаде, телеграфист!" Это: "Нельзя даже на телеграфный столб посмотреть!" "Да со столбом я его недавно застала! Молоденький такой столбик! И он весь в помаде, телеграфист!")
   "Чего я вчера так нализался?" - тупо думал Кондом. Помнил только какие-то вонючие губы, может даже не те.
   "Эй! Вы кто?" - спросил Кондом одну из женщин.
   "Налоговая инспекция!" - ответила та. - "Вы должны доктору Бриниуму миллион юаней!"
   "Слава Богу!" - сказал Кондом. - "А у нас с вами вчера ничего не было? Ведь могут пойти дети!"
   "Было, дурашка!" - сказала Она. - "Вот смотри: твои засосы!"
   "Это не мои! Что я, своих засосов не узнаю?"
   Тут проснулась вторая тёлка:
   "О! Ипполит! Ты был неподражаем! Просто неподражаем!"
   "Но я не Ипполит! Я Кондом!" - сказал Кондом.
   "Простите, это улица Строителей, 26?" - спросила дама.
   "Нет! Это - Мертвожоровка, дом 25!" - сказал Кондом.
   "Я ошиблась домом!" - сказала дама и пошла вон, крича: "Ипполит! Душа моя!"
   Остались две.
   "Как бы поделикатней у них узнать, что у меня с ними ничего не было? Или, всё-таки, было? Тогда жаль, что никто этому не помешал. Может, дело в отравленном кумысе? Может, я вчера ночью в одних подштанниках ходил к заколоченному колодцу и напился оттуда? Но это, вообще, странно! У меня же нет подштанников!" - думал он.
   Дама из Налоговой сказала:
   "Итак, Кондом, будешь платить натурой или повесим за шею? Выбирай!"
   Выбор был не велик. Конечно, Кондом выбрал третье непроговорённое. Он ударил Даму зонтиком и вытер его об спину последней шлюшки. То, что это шлюшка, он, Кондом, не сомневался.
   Но это оказалась его девушка Аликс!
   "Ты чего вытираешься?" - спросила она.
   "Аликс! Может, ты мне поможешь? У меня вчера с ними что-нибудь было?" - спросил он.
   "Нет! Это я их всех трахнула!" - сардонически заперхала Аликс. А ведь она могла, так как она парень.
   "Да нет! Я о другом: может, они все заразные?" - спросил Кондом.
   "Да не больше, чем я!" - сказала Аликс, которая была больна СПИДом и всеми букетами венерических болезней.
   "Фу! Слава Богу!" - сказал Кондом и почесал своё яйцо: "А я уж думал, что не увижу его больше!"
   "А я что, не думала?" - заплакала Аликс. - "Кстати, одна из них была ветеринаром и сволочью фашистской, так что вполне могла отрезать нам все наши шары!"
   "Да!" - промямлил Кондом и откусил морковку. - "Будешь?"
   "Не-а!" - и Аликс закурила трубку.
   Дама из Налоговой не унималась:
   "Так да или нет?"
   "Пошла вон! Вон пошла!" - сказал Кондом. И она ушла, обиженно качая бёдрами.
   "Ну вот, теперь только ты и я!" - сказал Кондом. - "Снимай маску и оказывайся доктором Бриниумом! Не бойся, я докторов не бью! Можешь считать меня фетишистом... То есть, докторофилом!"
   "Чего ты несёшь, бедный Кондом? Какую ещё маску? Это же я, твоя Аликс!" - сказала Аликс.
   "Все вы, доктора, так говорите! А на утро просыпаешься без пениса!" - сказал Кондом и заснул.
   И вот его сон. Как будто бы он едет в машине. Он отродясь в машине не ездил из-за приступов вялотекущей шизофрении. Но тут ехал. И видит: мост. А за мостом в воздухе крутится гигантский смерч! И приближается!
   Кондом выскочил из машины и бросился к ближайшему фотографу с удавом, чтобы сказать "чи-из!" на фоне стихии.
   Но тут бедного удава вырвало из слабых лапок фотографа, а вместо него у того в руках оказалась мартышка. И у Хлимена тоже в руках мартышка.
   А прочие мартышки уже сидят в машине Кондома и рулят! "Ключи-то у меня!" - подумал Кондом.
   И вдруг смотрит: плывёт по морю живописная группа в полосатых купальниках! Он ка-ак заберётся в багажник машины от греха! Так как ясно, что это за группа. И что за девушка с веслом. И что за борщ. Это когда солиста группы в неполосатых купальниках отравила жена борщом. А рядом стояли статуи девушки с веслом и угрюмого дискобола.
   И вот мартышки сцепились с тиграми! Кондом это увидел и чепчик в воздух бросал за неимением отрезанной головы. Бросал до тех пор, пока один из зонтиков, пущенных мощной рукой Тигра не впечатался в глаз Кондому! Потому что на пляже продавали зонтики, и ими Тигр и кидался.
   "Хорошо ещё, что не драным противогазом!" - подумал Кондом.
   Тут на место боя прилетел смерч! И поднял машину в воздух! В кузове которой был Кондом. Тигры и мартышки прощально замахали лапками:
   "Поскорее возвращайтесь!"
   Но куда там! Смерч унёс Кондома в Страну Зоо! Машина плюхнулась на дорогу из жёлтого кирпича.
   Кондом вылез и скептично подумал: "А где мой Тотошка?" Но ни Страшилы, ни Тотошки не было.
   "Может, я сойду тебе за Тото?" - спросила вдруг Прекрасная Блондинка, обнимая Кондома за плечи.
   "А как зовут тебя, прекрасное дитя?" - спросил он.
   "Зови меня просто сестра Анастасия!"
   "Вай-вай, дюже красивое имя! А в миру как?"
   "Я же говорю: зови меня просто Анастасия!"
   "Но почему?"
   "А потому что в миру меня зовут Даздрасперма!" - сказала Анастасия. Кондом подумал-подумал, поднатужился, языком перекатил во рту сложное имя:
   "Ладно! Анастасия! А меня зови Злюк!"
   "Почему именно Злюк?"
   "Потому что не Ипполит!" - сказал Кондом. - "Если честно, то меня зовут Кондом!"
   "Как это романтично!" - сказала Анастасия.
   "Ты первая, кто это заметил. Обычно люди ассоциируют с гондоном! Но это не так! Просто мои родители были идиоты, больше ничего," - пояснил Кондом.
   И вот они, взявшись за руки, вместе пошли по жёлтой дороге в Страну Зоо! Первым, кого они встретили, была Русалка на Дубе.
   "Она что, дуба дала? Может, она не сдала Плана, а не даст Плана, не выполнит Пятилетку, а не выполнит Пятилетку - не даст Заявку, а не даст Заявку - даст дуба!" - сказал Кондом, за шиворот которого насыпалась рыбья чешую. - "Ни хвоста ни чешуи!"
   "Да нет! По-моему, она стесняется!" - сказала Анастасия. - "Ути-ути! Гули-гули! Похоже, мы никогда не станем с ней спасателями Малибу! То есть, в лагере "Кряки-Бяки"!"
   "Ты никогда не была в "Кряках-Бяках"!" - сказал проницательный Кондом.
   "И не буду!"
   И тут из колодца, кряхтя, вылез дворник Филиппов! Он сказал:
   "А! Это вы, одни из тех, кто сеет панику!"
   "Да нет, товарищ Филиппов!" - сказал Кондом, так как на лбу Филиппова было химически написана его фамилия. Фамилиё моё слишком известное!
   "Вы это прекратить и юмором шутить!" - сказал немного не по-русски дворник и хлопнул Русалку по заду, от чего она чуть не свалилась с дуба. Чуть не рухнула с дуба.
   "Вот скажи мне, Филиппов: есть ли временно необъяснимые явления природы? Ну там разные призраки, привидения? Есть?"
   "А что?"
   "А то! Если есть, то я пошёл домой! А если нет, то давай сражайся с ними, а не то какой же ты дворник? Трепло ты, а не дворник!" - сказал Кондом.
   "Я - не трепло! Русалка - не привидение! И я щас сражусь с ней так, что с этого самого дуба рухнут 33 шишки!" - сказал Филиппов и начал расстёгиваться!
   "Что ты делаешь?!" -зашипел Кондом. - "Тут же дамы! Вот тебе зонтик и просто, по-домашнему проткни Русалку в зад!"
   Делать нечего, повертел в руках дворник эту заморскую штуковину, зонтик, говорит:
   "Я лучше по-дедовски! Пусть мне соснёт, я для неё весь лес повыдёргиваю!" Как будто Русалка ему сказала: мол, выдерни берёзу! Можешь? А сосну?
   Анастасия между тем сказала:
   "Деревня - это такая скучища!"
   И разлеглась голая под дубом.
   "Ты это видел?" - шопотом спросил Кондом Филиппова. - "Загорает, сволочь! Но не долго ей осталось загорать! Сейчас Красная Армия придёт, она ей хвост-то прижмёт!"
   "А я думал, что им хвост прижали ещё в прошлом году!" - тоже шопотом сказал Филиппов.
   "Как видишь: не всем!" - сказал Кондом. - "Знаешь, о чём я мечтаю? Выдать её замуж за Соловья-Покойника! Не за Верблюдов же в босоножках!"
   И как накаркал: мимо пронеслись по дороге Верблюды, громко клацая босоножками! За ними гнался Соловей-Покойник.
   "Какая интересная жизнь у людей!" - сказал Кондом.
   "Не скажи, братан! Мы от него весь день бегаем! Соловей вышел на тропу войны!" - успели сказать Верблюды и скрылись за поворотом.
   "Ладно, братан Филиппов, нам пора! Анастасия, собирайся! Или может, тебя кремом от загара помазать?" - спросил Кондом, но не обнаружил Анастасии.
   Оказывается, она залезла на дуб к Русалке и теперь хихикала там. Кондом насильно стащил Анастасию с дуба и закутал в свой смокинг, говоря:
   "50% успеха - твой смокинг! Но вероятность такого процента всего 3%!"
   "Не понимаю!" - сказала Блондинка.
   "Не удивительно!" - сказал Кондом. - "Но уж я-то тебе твои три извилины "Секс, Сауна, Согласна!" выпрямлю. Получится: "Мир, Дружба, Жвачка!" И станешь ты Матерью Терезой, пошлём тебя вокруг света вот по этой жёлтой дороге с Миссией Мира! И будешь ты скакать, выхватывать костыли у детей и этими костылями сшибать горшки с их похлёбкой! Но потом, конечно, придётся тебя убить! Потому что это меня так возбудит, что мой фаллоос задымится! Оно, конечно, потом сдохнет, но тебе не легче! Потому что я начну подозревать, что ты - инопланетянка! И тебя подадут к столу, напихав в задницу яблок ко Дню Благодарения! Я себя знаю! Точно начну подозревать."
   "Но я... Но мы... Мы никогда... Я никогда..," - заплакала девушка.
   "Чего никогда? Не засовывала себе в задницу яблок? Не плачь! Всё приходится делать в первый раз!" - сказал Кондом.
   "Да нет! Яблоки-то я как раз в себя засовывала! Это была катастрофа, и их приходилось выкручивать штопором. Я про другое: я никогда не была Посланцем Доброй Воли! Я даже никогда не была подростком, которому не всё равно! Мне, наоборот, было всегда всё равно! А тут такая глобальная Миссия! Ведь на меня будут равняться пионеры всех стран! Стран Оси!" - сказала Анастасия.
   "Вот и хорошо! Вот и ладненько! Особенно пусть равняются пионеры Китая! Ты такая сексапильная, что они мигом превысят лимит рождаемости!" - сказал Кондом.
   Таким образом они подошли к длинному мосту.
   "Что это за хрень такая? Что это за мост? Написано: "Ахтунг! Ахтунг!" И нарисован несимпатичный дядечка."
   "Я знаю! Это Череп-Череп!" - сказала проницательная Блондинка.
   "Я вижу: Череп! Ещё я вижу прикованный к пулемёту скелет фашиста! Будь проклята Война, будь проклят Фитлер!" - сказал Кондом. - "Всё ясно! Мост, натурально, заминирован! Придётся искать лодку!"
   И они спустились к реке. Тут в лодке клевал носом рыбак-медведь.
   "Медведь!! Зиг Хайль!!" - заорал на него Кондом.
   Медведь рыпнулся:
   "Воистину Зиг Хайль!"
   "Теперь ты поняла?" - спросил Кондом.
   "Что?"
   "Что вокруг одни шпионы! Они повсюду!" - сказал Кондом.
   "Но я не шпион!" - стал спорить Медведь. - "Я тут тихо сижу, никого не трогаю!"
   "Но ведь вынашиваешь замыслы мирового господства? Нет?"
   "Ну, есть немного," - согласился Медведь.
   "Потому что ты - из Фитлерюгенда, нет?" - продолжал допрос Кондом.
   "Да нет! Я - вольный художник!" - ответил Медведь. - "А тёлка у тебя классная!"
   "Хочешь - забирай её!"
   "Конечно, хочу!"
   "Анастасия! Хочешь в рабство к этому симпатичному незакомплексованному Мишке?" - спросил Кондом.
   "Хочу!" - говорит.
   Вот так Кондому удалось пристроить Анастасию к Мишке, который был, Слава Богу, не Верблюдом в босоножках. Далее Кондом пошёл один. Точнее, поплыл. Он взял лодку у Медведя.
   Он высадился на противоположный берег и прильнул к стеклу окна снаружи. Внутри был паб. И конечно, там выпивали и дрались. Но не это щас интересовало Кондома: его интересовал Шестой Кхуман! Потому что ему уже настал момент такой! А Кхуман был вместо канализации и иногда разверзал свои вонючие недра!
   "Товарищи! Товарищи!" - сказал Кондом, входя, но тут же какой-то ковбой, пущенный неизвестно чьей могучей рукой, врезался в морду Кондома!
   И Кондом снова оказался на улице. В заднице у ковбоя торчал нож. "Туда так просто не сунешься! Там совсем не безопасно!" - подумал Кондом и вооружился этим ножом.
   Он снова вошёл. На сей раз ему чуть не врезали оленьими рогами по кумполу! По глобусу! Это начало немного раздражать Кондома. Он свистнул - безрезультатно!
   Тогда он подошёл к Кхуману и раскрыл его! И вмиг все ковбои и их девушки заржали как умалишённые! Потому что в Кхумане был "веселящий газ"! Кондом тоже, типа, хихикнул, но одел противогаз, который всегда был с ним ("Я всегда с собой беру противогазовую камеру!") и потащил Кхуман вон из паба, чтобы на воздухе облегчиться.
   Тут его ждал не очень приятный сюрприз: Анастасия! Она сказала, что бросила Медведя, так как в койке он оказался отвратительным. И теперь снова готова продолжать приключения с Кондомом.
   "Тогда на! Держи! Крепко! Нежно!" - сказал Кондом, и Анастасия держала Кхуман. Наконец, всё было кончено. Кондом отбросил в кусты ненужный более Кхуман и спросил Анастасию:
   "Ты знаешь, о чём я мечтаю? Проснуться у себя в Мертвожоровке!"
   И он проснулся. Сон это всё был, господа, сон! К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4419-4421,5

   21 декабря 2016 года. Сказка про Анфису Лопозкову, понятно, космопроходчицу (отважную или трусливую) и её корабль "Корыто". Ну или не её, а её папахена капитана Лопозкова.
   Итак, "Корыто" висел в темноте! Уже третьи сутки.
   "Всё ясно!" - заявил всем капитан. - "Мы попали в Чёрную Дырку и сейчас, вероятно, в желудке этой дуры!"
   Как известно или не известно, но Чёрная Дырка была у огромной космической женщины Оксаны, которая совершала свой историносный пролёт по самым удалённым весям Галактики, и попасть внутрь неё считалось у серьёзных космолётчиков большим несчастьем. Ко мнению несерьёзных мы прислушиваться не будем, потому что серьёзные люди такой ерунде верить не станут. Что, мол, попав внутрь, можно словить сказочные оргазмы и прочая хрень.
   Итак, Анфиса подняла руку, как на уроке, и сказала:
   "Папа! Папа! Я растеряла всю ваниль!"
   "Не сейчас, крошка! Папа занят!" - ответил Лопозков.
   Поднял руку профессор Селезнёв, старый бородатый извращенец, который летел вместе со всеми. Все - это все, все, все: например, пингвины в трюме, гребцы тоже из трюма и разные космические проститутки, которых выписывал из Космонета Селезнёв. Он сказал:
   "Я мыслю: забор! Большой каменный забор! И чтобы эти детишки трудились в три смены: 15 замесов, 20 замесов! Чтоб они домой на карачках приползали!"
   "Ты сам-то понял, чего нам щас тут ляпнул?" - спросил Лопозков. - "Как ты заставишь Оксану делать замесы? Ты сам-то, вообще, не с Марса?"
   "С Марса!" - гордо сказал Селезнёв и обиженно замолк.
   "Папа! Папа!" - сказала Анфиса. - "Ваниль протекла мне в лифчик!"
   "Чёрт знает что!" - не выдержал капитан. - "В рабочее время занимаются чёрт знает чем! Спят! Едят! Занимаются этим... нехорошее такое слово... мастурбизмом!"
   "Нет такого слова!" - сказал Попугай Кеша.
   "Попке слова не давали!" - окрысился на него Лопозков.
   "Папа! Кеша дело говорит! Продолжай, Кеша!" - и Анфиса приготовилась аплодировать.
   Но вместо умных фраз Кеша принялся рекламировать туалетную бумагу "Попка": "Попка радуется!"
   "Тьфу, чёрт!" - сказала Анфиса. - "Это как в анекдоте про Вовочку: пришла Марьиванна домой к Вовочке, там Вовочка и его отец едят ложками щи. "Папаша! Ваш сын послал меня матом!" Папаша ка-ак хрясь по лбу Вовочке и сломал ложку. Вовочка говорит: "Ну что, м.дак, нарисовался перед соской? Теперь щи х.ем хлебать будешь!"
   Лопозков закрыл уши руками и сказал:
   "Пошла вон, Анфиса! Ты будешь наказана за матюгание!"
   "Ты, вообще, зачем это сказала?" - спросил Кеша.
   "Я радость хотела доставить..," - мямлила Анфиса.
   "Я тебе ещё раз говорю: завязывай доставлять радость такими пошлыми способами!" - сказал капитан.
   И Анфиса пошла к себе в каюту обиженная. Она открыла дверь и посмотрела в иллюминатор: черно как в ж.пе у негра. "Хоть бы одна звёздочка!" - подумала Анфиса.
   И вдруг увидела какую-то звезду, которая стремительно неслась на корабль!
   "Спасайтесь, кто может!!" - подумала Анфиса. - "Это летит Космический Дракоша Пинкенблюм! Он нас всех щас обесчестит!" Подумала как прям говорят бабы в бане при появлении голого мужика из другого отделения. Он, правда, отвечает: "Щас прям с тебя начнём!"
   Но Пинкенблюм на то и был добрым Драконом, что всем дарил йогурты из бутылочки. Поэтому его Оксана и держала у себя в желудке, чтобы он поил её йогуртом. Дракон подлетел к иллюминатору и заглянул одним лиловым глазом внутрь "Корыта".
   "Я вновь с лиловым глазом!" - подумала Анфиса. - "Ко мне подходит тот же "конь", я вновь с лиловым глазом!" И сказала:
   "Пинкенблюм! Уйди! Ты - еврей, мы с тобой - враги!"
   "Ты что, расистка?" - спросил Пинкенблюм.
   "Да нет, я прикалываюсь! Заходи, дорогой генацвале, гостем будешь! Вот и перчик, и рассол! И селёдочка! А я - Анфиса, та, что выпила банку рассола!" - гостеприимно распахнула иллюминатор Анфиса. А сама как озабоченная девица, уже в уме прикидывала, какой величины может быть у Дракона пипка? Получались какие-то фантастические размеры.
   Но оказалось, что Пинкенблюм - самка!
   "Ты не расстраивайся!" - говорила ей по этому поводу Анфиса. - "Дело молодое! Может, встретишь ещё кого-то посвежее и помоложе!"
   "Не надо мне никого посвежее! Я люблю Селезнёва!" - сказала самка.
   "Опа! Этого извращенца? Да его же весь Космонет знает! Проститутки соглашаются лететь на "Корыто" только под страхом смерти или честной трудовой жизни на одну зарплату! Что ты такое говоришь?" - спросила Анфиса.
   "А я всё равно его люблю! Это у меня с детства. Я тогда сидела в доме вместе с 40 наркоманами, и дом загорелся!
   И отважный Селезнёв спас всех из горящего дома! Не знаю, может, он мимо проходил, а может, был одним из наркоманов, но факт остаётся фактом: спас!
   После пожара я стала заикаться, и меня поместили в интернат вместе с 40 заикающимися мальчиками! И представляешь, Селезнёв всех их вылечил от заикания! Всех сорока!"
   "Ну это ты врёшь! То есть, прости: заливаешь!" - сказала Анфиса.
   "Точно! Вру!" - заржала самка Дракона. - "Про мальчиков вру, но про наркоманов - нет! Это страшные люди! Они хотели заставить меня жить на одну зарплату!
   А ещё хотели принести меня в Жертву своему придурошному богу Великому Лобзику! Они притащили Жертвенный Столик и положили меня на него яйцами кверху! Не спрашивай ничего: тогда ещё у меня были яйца, но после той ужасной ночи отвалились! Мои пушистенькие! Наркоманы - сволочи фашистенькие!
   И говорят:
   "Ты, говорят, белокурая девственница?"
   Я говорю:
   "С чего вы так решили?"
   "Заткни пасть и отвечай на вопросы! Ты - девственница? Если нет, то мы принесём в Жертву белокурого младенца вместо тебя!" Понятно, что при таком выборе на многих из нас нашёл бы столбняк. На меня тоже нашёл, и я решила спастись вопреки всему, даже ценой младенца! И говорю:
   "Нет!"
   "Что значит нет?!"
   "Нет - значит нет! Я - девушка!" - говорю.
   "Ага! Девушка! Она созналась! Сейчас-сейчас прольётся чья-то кровь!"
   И тут в майке с литерой "С" ("Сухожилие") ворвался Селезнёв и опрокинул Жертвенный Столик! И кричит:
   "Скажите, а сколько щас градусов выше нуля?!"
   Я от горя закрыла лапой глаза лиловые, так как поняла, что Селезнёв непроходимо глуп и никого ни от чего не спасёт. Но он подмигнул мне: типа, мол, подыграй мне!
   Я сказала:
   "Сейчас 360 градусов по Фаренгейту!"
   "Много это или мало?" - спросили наркоманы.
   Я говорю:
   "Не знаю!" Чёрт дёрнул меня за язык. Надо было сказать: мало! Или много! И они бы бросились удирать из горящего дома.
   Ладно. Я подошла к Селезнёву, сдёрнула с него его майку с литерой и приготовилась его облобызать в уста сахарные, если бы не обнаружилось, что под майкой Селезнёв одет в женский лифчик!
   "У нас - свободная страна, и каждый живёт как хочет!" - сказал он в своё оправдание."
   "Да! Узнаю старого извращенца!" - сказала Анфиса. - "Он и бластер носит не в кобуре через плечи, а в лифчике через плечи. Но продолжай!"
   "Итак, как только наркоманы увидели лифчик, у них на него встало, и это стало началом их конца! Потому что мозги их размякли, и они не хотели больше убивать, а хотели Большой и Чистой Любви! И они толпой бросились на Селезнёва, который отбивался и кричал:
   "Все на одного, да?"
   Воспользовавшись суматохой, я вырубила свет в подвале! Стало темно! Подлые наркоманы стали прыскать флюоресцентной краской на Селезнёва, чтобы было видно, куда втыкать! И сейчас бы ему не поздоровилось, если бы не настал запланированный Конец Света! Но его никто не увидел, так как и так было темно!
   Я заорала:
   "Конец Света!!" Но куда там! Никто даже не обернулся.
   Я снова врубила свет! Селезнёв лежал на спине, а на его животе копошились похотливые твари!
   И тут в меня словно бес вселился! Такова Сила Любви! Я раскидала тварей и сказала:
   "Ты будешь моим! Никогда тебя никуда не отпущу!!"
   "Твоим?" - промямлил Селезнёв, потому что я была страшнее ста наркоманов!
   "Да! Моим!"
   И тут он сказал:
   "Смотри: наши полетели на юг! Слоны полетели на юг! А напильники - на север!"
   И пока я пялилась в потолок, вырвался из моих липких объятий и был таков!
   Все наркоманы сказали:
   "Какой мужик! Нам бы такого! Какие ножки! Вы от счастья запоёте! Какая грудка! Какой носок! И должно быть, ангельский голосок!" С этим я бы не согласилась, так как голосок у Селезнёва был хриплый и прокуренный. Но с тех пор, видя, как им восхищаются наркоманы, я и полюбила его!"
   Так закончила свою историю Дракоша Пинкенблюмиха.
   "Я могу помочь твоему горю!" - сказала Анфиса в ответ. - "Я сведу тебя с Дарвудом Монро с тридцать третьего этажа!"
   "С 33-его?! А мы-то на каком?" - спросила Дракониха.
   "А мы - во втором, садовая голова! Во втором! За квартиру бы лучше заплатила или детьми занялась! Старший связался с Кривым из третьего подъезда!" - сказала Анфиса. - "Да шучу я, шу-чу! Мы сами в третьем отсеке корабля, и никакого Кривого тут нет!"
   "А!" - сказала Пинкенблюм.
   "Б!" - сказала Анфиса. - "А теперь пошли на мостик к капитану и профессору!"
   И они пошли, но выяснилось, что профессора там нет, он в туалете чистит унитазы зубной щёткой.
   "Но почему?" - спросила Анфиса.
   "А потому! Что он трепло! Он мне рассказал, как спас 40 коров от бесплодия, осеменив их! И я не поверил!" - сказал Лопозков.
   "Может, и правда!" - сказала Дракониха. - "Он помешан на числе 40."
   И они с Анфисой пошли в таулет. Дорогу им преградила Зелёная Рука. Зелёная Рука - мысли о былом! Ох, Рука-река, поведи крылом!
   "Пропуск!!" - сказала Рука.
   "Какой пропуск? Товарищ, выступаем!" - сказала Анфиса.
   Селезнёв ползал по полу. Как только он снова увидел Пинкенблюмиху, давние чувства проснулись в нём, и он хотел спрятаться за унитаз от ужаса!
   "Вот видишь!" - сказала Дракониха. - "Так Любовь не построишь! И не вычистишь щётками!"
   "Но я никогда не любил тебя, пугало!" - сказал Селезнёв.
   "С этими двоими всё ясно!" - подумала Анфиса. - "Они просто любят друг друга!" И она деликатно увлекла Руку прочь вместе с собой, чтобы оставить влюблённых наедине.
   "Что будет?" - спросила Рука.
   "Секс будет!" - сказала Анфиса, хотя сама почему-то слабо в это верила. Секс такая штука, что спугнёшь и не поймаешь.
   Анфиса снова пришла к себе в каюту. Она открыла свой личный Дневник и записала: "15-45 привела Руку к себе." Конечно, это не значило, что щас Анфиса трахнет Руку или Рука трахнет Анфису, нет. Просто был Сочельник, Новый Год, а Анфису так никто на него и не пригласил. Да и вообще о нём все забыли. Кроме, конечно, космической женщины Оксаны, которая нацепила на себя заячьи ушки и хвостик и написала письмо Санте, что хочет стать Дурой Месяца! Или плейбойкой Месяца. Лопозкову же на Новый Год было начхать, так как он мыслил о том, как бы вылететь из Оксаны без существенных потерь.
   Конечно, злобная шлюшка так просто их не выпустит, захочет, чтобы они отутюжили ей носовой платок или шнурки на ботинках. Но лучше шнурки, чем гнилой секс, когда гниёшь заживо в её Дырке!
   Итак, Лопозков подписал собственный Указ и зачитал его по громкой связи всем:
   "Эй вы, глупые болваны! Выньте из ушей бананы!" И так тридцать минут матерщины и полунамёков. Кстати, обращался он как бы ко всем вместе, но при этом к каждому по отдельности. Анфиса, было, сунулась конспектировать, но получилась такая хрень, что дальше некуда. Наверное потому, что Анфиса слушала в микрофон, предназначенный для мужчины. А в её микрофон, предназначенный для неё, речь слушал Селезнёв, на животе которого прыгала Пинкенблюмиха, которая вообще ничего не слышала. И тоже ничего не понял, кроме того, что Одержание и Разрыхление.
   Лопозков вытер пот и кончил речь. Он с тоской думал: "А сам-то я понял, чего сказал?" Получалось, что не очень.
   Итак, "Корыто" приготовился бомбардировать Оксану фотонными ракетами! И знаете, ей это бы понравилось, так как она была мазохисткой. Но только ракеты оказались такими же старыми, как и корабль. Никуда не полетели.
   И вот тогда-то Оксана подумала (а она тоже могла думать!), подумала: "А нахрена мне эти шнурки? Отброшу туфли узкие - и босиком!" И отбросила копыта, то есть, туфли. И босиком!
   Лопозков подумал: "Я вам предлагаю всего лишь разуться, по лугу, как прадед, пройти босиком! Но где тут луг? Нету тут луга! Так что Оксана полная дура."
   Несмотря на это, Оксану обуяла радость: "Я свободна! Словно птица в небесах! Я свободна! Я забыла, что значит страх!"
   И она на радостях так рыгнула, что "Корыто" сам выскочил у неё изо рта! Все стали свободны!
   Анфиса думала: "Я лечу по Берлину, и нет мне преград! Я свободная скотина и этому рада!"
   Пинкенблюмиха, наконец, слезла с Селезнёва. Бездыханного! Так как она затрахала его до смерти! Нет, нет, конечно, нет. Он чудом выжил, это чудо уцепилось за форточку и распухло. Короче, потом Дракониха покинула гостеприимное "Корыто" и вернулась в Оксану, так как любила Оксану тоже. К.
  

ЭПИЛОГ

   Сейчас у меня Правило: "Смотреть на мир с помощью Черноглючки!" Так что предпочтение чёрному цвету. Белые мысли вообще глупы и похотливы. В ЦЭ (Закатывания) идти к Елене на вахте хочется меньше, так как у неё муж и двое взрослых сыновей. Хочется убить всех мелких людишек. К.

Александр

Барсуков

Страна

сказок-443

("Письма в никуда"-443)

2016

ПИСЬМО В НИКУДА-4421,5-4424

   23 декабря 2016 года. Сказка про китайского Чеки Джана, всего из себя китаёзнутого. На сей раз якудзы у него ничего не украли, так как больше нечего было. Не красть же телевизор. Это пошло и избито.
   Они подослали Чеки алмазную Черепашку, чтобы та шпионила за ним в душе и била его чашки на кухне.
   А он бы такой:
   "Мадам Черепашка! Марш убираться!" И кидал бы её в туалет вместе со шваброй.
   Так всё и происходило до того момента, как Чеки пришло в голову, что, может, Черепашка любит его, Чеки? Он приблизил своё мурло к мурлу Черепашки и прямо спросил на прямо поставленный вопрос:
   "Метал уважаешь?"
   "Чего?" - не поняла зверюшка.
   "Я говорю: любишь?"
   "Люблю! Вот болван! Конечно, люблю!"
   "Я сам люблю, это понятно," - сказал Чеки. - "Но что тебе во мне особенно нравится?"
   "В тебе? Ничего! Я люблю не тебя, а старика за окном! Вот, кто не дезертир! Сидит и смотрит на меня. Надо будет его премировать! Старый дезертир! Да это же... это же кактус!" - сказала Черепаха.
   "Да! Это кактус! Или фикус! Так что вот тебе мой приказ: теперь люби меня!" - приказал глава города Чеки.
   "Тебя? За что? За то, что ты идиот?" - спросила зверюшка.
   "Идиот, но очень хороший! Высшего сорта!" - сказал Чеки и зашвырнул зверюшку снова чистить туалет.
   Он думал: "Такое свидание испортила, паскуда! Самое моё первое романтическое объяснение в любви! Но ладно! Вот пусть п-подумает, п-поубирает и п-постирает!" Это он уже брызгал слюнями.
   А Черепашка думала: "Какого хрена этот старикан ко мне привязался? Ясно же остолопу: я люблю Виктора! Виктора Бублика! Его все якудзы должны любить. А кто его не любит, тот обожает."
   Чеки, конечно, тоже знал про Бублика и его всеобщую любовь к нему. Он думал (Чеки думал): "Взять бы этого Бублика и вычистить им унитаз! Хоть раз! Хоть как-нибудь. Чтоб какой-нибудь чувак полюбил его хоть как!"
   Между тем вечерело. Чеки опоясался молочными бутылочками против жажды, надел противогаз и вышел из подъезда. Дело в том, что в подъезде суд, то есть, ссут, и противогаз необходим.
   Черепашка подумала: "Ушёл Чеки, ушёл!.. Ну и хрен с этим придурком! Посмотрю футбол!" И взгромоздилась смотреть.
   У подъезда на скамейке сидела не кто-нибудь, а старушка Михеевна, известная также как Убийца Миров.
   "Привет, бабушка!" - сказал Чеки.
   "Как там моя Черепашка? Не безобразит?" - спросила бабка.
   "Да нет-нет!"
   И Чеки сел в автобус. Автобус был переполнен подвыпившими десантниками, которым День ВДВ перенесли на зимнее время, на Новый Гад, Год.
   Они горланили песни своей незабываемой молодости:
   "На речке, на речке, на том бережочке мыли десантники серые ножки! Серые ножки, лазоревы очи, прочь вы летите, воды не мутите!"
   Чеки послушал-послушал, а потом ткнул в нос самому главному десантнику проездной:
   "Проездной!"
   "Что за отвратительная рожа!" - подумал десантник и ткнул в ответ своё удостоверение Полного Идиота Союзного Значения!
   "Да я и не сомневался!" - сказал Чеки и углубился в газету "Овощи".
   Между тем автобус приехал на территорию якудз. Это был не совсем обычный автобус, а точнее, совсем не обычный. Водительское окно его было замазано красной краской, так как вёл его неизвестно, кто. Может, Череп-Череп, а может, сам Ситан!
   И на последней остановке кресла опрокидывались книзу, и все пассажиры летели на острые гвозди внизу салона!
   Чертыхаясь и вытаскивая гвозди из задниц, десантники вывалили на улицу и затянули новую "яблочку-песню":
   "Эх, яблочко, да на терелочке, продаём тебя за копеечку! Ты не павшая, а низко павшая девочка!"
   Чеки тоже с негодованием вынул пару гвоздей из своего зада и подумал: "Хрен вам, а не Новый Гад! Непременно испорчу праздник злобному Бублику!"
   И он пошёл разбираться с водителем, что это за хрень случилась в конце маршрута. Водителем был не Ситан, а жизнерадостный мистер Бублик.
   "Слушай, шеф! Ещё так повезёшь, будешь не водительница, а сидельщица! Поняла?" - спросил Чеки.
   "Не поняла!"
   "Что не поняла?"
   "Не поняла, как вы узнали, что это я?"
   "По ошибкам!" - сказал Чеки и пошёл прочь, видя, что от этого жизнерадостного придурка ничего больше не добьёшься.
   На улице жались в кучку десантники в своих лёгких тельняшках. От холода! Чеки великодушно пригласил их всех в баню!
   И вот они моются в бане Бублика. Чеки лежит на пузе и ловит кайф, так как его охаживает толстая банщица.
   Но, понятно, сама банщица, клеврет Бублика, вынашивает идею зарезать Чеки прямо в бане. Да и прочие десантники неуверенной толпой уже приближаются с факелами!
   Чеки расхохотался и пальцами погасил один из факелов! Десантники и банщица бросились наутёк. Чеки подумал: "Но кто же тогда потрёт мне спинку? Может, Маня?"
   И он стал телефонировать Маньке-Облигации, которая, конечно, тоже клеврет Бублика, но трёт непревзойдённо.
   А потом ещё и даёт. Даёт, конечно, не только Чеки, но и Бублику, и прочим клевретам. Но зато как даёт!
   И вот пришла Манька.
   Десантники трусливо показывают ей на Чеки: вот, мол! Мол, хулиган зрения лишает!
   "Ничего страшного!" - сказала Манька и пошла походкой странной от бедра в сторону Чеки. Конечно, тоже пряча в рукаве нож, чтобы прирезать Чеки.
   Но тот не стал дожидаться этого знаменательного события и поцеловал Маньку в губы!
   Десантники слабо зааплодировали.
   "Попрошу без аплодисментов!" - сказал Чеки.
   И нож выпал из лапки Маньки:
   "Чеки! Ты такой сильный мужчина! А у меня стучит сердце! Стучит?!"
   "Что-то слабо слышу! Ты лучше это, давай, раздвигай ноги! Первым делом мы испортим, мы испортим самолёты, ну а девушек, а девушек потом!" - сказал Чеки.
   Короче, поимел он её, и она в слезах побежала жалиться мистеру Бублику, что у Чеки крайне мал, как будто сама до этого не знала.
   Бублик деловито писал что-то в своём кабинете.
   "Да-да!" - деловито же промямлил он.
   Манька сказала сквозь слёзы:
   "Он, н-того, эн-того..."
   "Как фамилия?" - спросил Бублик.
   "Криворучко!"
   "Имя?"
   "Манька!"
   "Как ребёнка будете кормить?" - спросил дотошный Бублик.
   "Ложкой! Да я по другому вопросу, масса Бублик!" - сказала Манька. - "Чеки - бесчестный человек! Бесчестный! Позвольте мне его убить! Или выпишите, на худой конец, бумагу, что предъявителю сего всё позволено!"
   "Я, конечно, бумагу выпишу. Так же как я, конечно, господину подам! Но работать надо, работать!" - сказал Бублик.
   "А я после работы!" - сказала Манька.
   "Отлично! Как бумагу я выпишу, так обратно и заберу! И после этого кусайся, гадюка, раз жало вырвано!" - и Бублик захохотал. Но это не был здоровый смех здорового человека. То есть, большого, здорового. Ведь, как говорят китайцы, здоровые уши - это 5 лет жизни. То есть, чем уши больше, чем здоровее.
   Чеки, конечно, про уши китайцев знал исключительно всё. Он тихонько вошёл в кабинет Бублика и прицелился в Маньку из револьвера!
   "Масса Чеки!" - залебезил Бублик. - "Не стреляй! И свой старенький тир обходи стороной!"
   "К сожалению, я очень плохой стрелок и всегда попадаю ниже живота!" - пояснил ситуацию Чеки. - "А смерть от пули в живот очень мучительна! Но, как я подчёркивал выше, я всегда кошу! Недаром меня называют "косым сусликом" и "хорьком, всегда стреляющим мимо цели"!"
   "Но, Чеки, вспомни: я же любила тебя!" - сказала Манька.
   "Все вы, шлюшки, так говорите! Нет, тебя я пока не убью, хоть у тебя, гадюка, и вырвано жало! Тебя я замочу, конечно, на берегу Чёрного Пруда, где лилии растут! А пока черёд Бублика!" - сказал Чеки.
   "Что за беспредел?" - взвизгнул Бублик. - "Но теперь-то суд состоится! И он будет над вами!"
   "Чтобы меня засудить, нужен мой револьвер! А это револьвер... Чей же это револьвер? Щас посмотрю повнимательней! Это револьвер мистера... мистера Пончика! Да! Точно! Вот его и судите!" - и Чеки нажал на курок и как всегда промахнулся.
   Пуля разбила чернильницу, и чернила залили важные бумаги. Например, такие, как ведомости в получении зарплаты с монограммой в виде четырёх скрещенных сабель. Это было Бубликово.
   Чеки чертыхнулся и снова нажал на курок! Из дула револьвера Пончика выскочил флажок "Бэнг!"
   "Чёрт знает, что!" - чертыхнулся Чеки. - "В рабочее время занимаются чёрт знает чем! Спят! Едят! Имеют бракованные револьверы! Я бы щас этого Пончика! Я бы с ним такое сделал, от него бы одни усы остались!"
   И вошёл розовый Пончик!
   И Чеки ка-ак принялся колошматить его по толстому пузу, так как Чеки был мастером Восточных Единоборств.
   Бублик смотрел-смотрел на это избиение невинных младенцев, а потом сказал:
   "Ну, я пошёл?"
   "И я пошла?" - спросила Манька.
   "Ты иди! А тебя я попрошу остаться! Ты ещё не станцевала для меня голая на столе!" - сказал Чеки.
   "Я не думала, что для тебя это так принципиально!" - сказала Манька.
   "Для меня, может, и не очень, но для моей алмазной Черепашки очень! Потому что она до сих пор любит тебя, Манька, и каждое лето спивается, так как именно летом ты её и бросила!" - сказал Чеки.
   "Никого я не бросала!" - завизжала Манька.
   "Бросала, бросала, сволочь! И ещё оказывалась в день свадьбы под платьем мужиком! Но я эти поползновения прекращу! Станцуй нам, и мы увидим, что ты не мужик!" - сказал Чеки.
   "Да-да! Просим-просим!" - сказал Пончик.
   "Я же просил: без аплодисментов!" - и Чеки снова ударил Пончика по заднице.
   Итак, заиграла медленная мелодичная приятная музыка. Манька неуверенно влезла на стол, всё ещё не понимая, зачем это так необходимо? Потому что совершенно не помнила, какой именно из черепашек Бублика она летом отказала. Отшила летом.
   И начала медленно раздеваться.
   "Вы здесь раздевайтесь, а я... посмотрю!" - подумал Чеки.
   Но тут к Маньке на столе запрыгнул в белой равзвевающейся рубашке мистер Бублик! Как привидение.
   "Не позволю! Манька! Одевайся! Я есмь Шестой!"
   "Чего Шестой? Шестой труп?" - спросил Чеки.
   "Нет, Шестой Глава Якудзы! И не позволю, чтоб мои сотрудники, мои секретутки, танцевали перед незнакомыми мужчинами!"
   "Это я-то незнакомый? Да меня все якудзы знают как облупленного!" - сказал Чеки. - "Манька, танцуй! "Боже, Царя храни!", пожалуйста!"
   Заиграло "Боже, Царя храни!"
   "Зачем же я так напился?" - подумал Пончик. - ""Боже..." не актуально! Сейчас модна Песня про Зайцев!"
   И он запел:
   "Ин дер тёмном вальде зайцы грассе косили! Унд при этом синген странные слова!"
   Чеки попытался было вырвать микрофон из рук Пончика, но тот так махал ногами, что заехал по носу Чеки, и Чеки рухнул в фонтан, спугнув дичь!
   Пончик продолжал голосить своё:
   "А нам всё равно, а нам всё равно, что повидло, что г.вно!"
   Бублик сдержанно похлопал и сказал:
   "А теперь - маленькая техническая неувязка: бежим!!"
   И все трое вместе с Манькой бросились вон из кабинета!
   Чеки вылез из фонтана и подумал: "Я что, разбил ненароком зеркало за 97 юаней 37 копеек?" Но зеркало было на месте. Из него на Чеки взглянул какой-то мужик с вопросом в глазу. Чеки моргал-моргал, вопрос оставался, не пропадал. Вопрос был таким: "Кто я? Где я?"
   Пришла какая-то уборщица, по виду мадам Берже:
   "Намусорят здесь, а ты убирайся! Ноги!!"
   Чеки поднял ноги, она протёрла и ушла. Вопрос остался.
   "А! Вспомнил! Мне же злобные якудзы подослали Черепашку, и я пришёл, чтобы отомстить! И мстя моя страшна! Я сейчас их всех обесчещу! Начнём с мадам Берже!" - подумал Чеки и бросился за Берже: "Старуха! Старуха!! Принеси мне ещё комиксов!"
   Но той и след простыл.
   На крыльце Резиденции Бублика стоял какой-то Осёл. Чеки с размаху прыгнул ему на спину.
   И Осёл и понёс, и понёс! Куда только старуха подевалась, понять нельзя было.
   Остановился Осёл только в глухих лугах. Именно в тех, куда надо гнать велосипед, чтобы нарвать любимой букет. Так как никакой любимой у Чеки сроду не было, он нарвал букет и вытер им задницу Ослу.
   "Ты любишь меня? Ты действительно любишь меня?" - заморгал Осёл глазками.
   "Ну, люблю," - признался Чеки.
   "Так возьми же меня скорее!" - продолжал гнуть своё Осёл.
   Но Чеки не стал его брать, а задумался: "Так-так! Принцессу я освободил, Дракона победил, а теперь, Душа-девица, на тебе хочу жениться? Но только женилка не доросла ещё пока! Какого чёрта вообще? Мне надо найти попутку, какой-нибудь грузовик, может даже перевозящий кур, чтобы добраться до Суссекса! Или Сексесса? Не важно! Главное, что есть ещё пачка сигарет, и не всё так плохо на сегодняшний день. Сигаретами и расплачусь за доставку!"
   И вот едет какой-то грузовик. За рулём его ожиревший за годы агент Скалдер, а агент Мали что-то ищет у него под рулём. Остановились.
   Чеки посмотрел на голову Мали и сказал:
   "Извините, парни!"
   "Да это не то, что ты подумал!" - сказал Скалдер. - "Она по-мо-гает!"
   "А! Помогает! А я вообще думал, что это не она, а он," - сказал Чеки. - "Подбросите до Суссекса?"
   "Да без вопросов, братан!" - сказал Скалдер. - "Но только готовь 97 юаней 37 копеек!"
   "Именно 37?" - спросил Чеки.
   "И не копейкой больше! У нас всё как в аптеке!" - сказал Скалдер. Чеки отсыпал ему копеек. К.

ПИСЬМО В НИКУДА-4424-4426,5

   26 декабря 2016 года. Сказка про канатоходчицу, то есть, космопроходчицу Анфису Лопозкову и весь её поганый космокорабль "Корыто". Сидела Анфиса и задумчиво чесала свою башку: "Что это такое? Вши? Но как могли совершенно не космопроходческие вши попасть в космос? Хорошо ещё, что это не манд.вошки! А это что такое? Это когда долго не моешься и не соблюдаешь интимную гигиену!"
   Как же всё-таки могли попасть в её голову вши? Наверное, когда она прислонилась головой к голове раба Сартака, который жарко ей нашёптывал:
   "Дважды два - пять! Трижды три - девять! Сорок пять - баба ягодка опять! Вышел Фурич погулять! То есть, Сартак! Ну ты поняла!"
   Ну и конечно, гад, заразил её вшами. Которые мало того, что победили, они ещё и пленных с собой приволокли. Как небезизвестные тараканы.
   Делать нечего, опрыскала себя всю Анфиса препаратом "ДДТ" и подумала: "Теперь-то уж точно меня никто замуж не возьмёт!"
   И побежала на мостик к капитану Лопозкову, своему папахену:
   "Папа! Папа!"
   "Анфиса! Чем от тебя воняет? Немедленно под душ!" - сказал справедливый он.
   "Это не поможет! Зато я победила всех манд.вошек, то есть, вшей! Они все погибли! Все!" И Анфиса залилась идиотским смехом.
   Идиотским, потому что во всех селениях в её голове сейчас был траур. Вши оплакивали своих погибших мужей-вошаков. Которых они ошибочно называли вшивцами. Дети-сироты бегали босые:
   "Тятя-тятя! Наши сети притащили мертвеца!"
   Но тяти-то нет!! Сгинул тятя от заморского и заграничного препарата "ДУСТа", то есть, "ДДТ"!
   И вот тогда обезумевшие от неизбывного горя и любви вши взяли кто ухват, кто грабли, кто дрын и пошли, и пошли... Куда только они могли пойти, ведь голова-то Анфисы круглая?
   А пошли они жаловаться в Космосовет! А его всё нет! Потому что его нет никогда и никогда не было на башке девочки. И истоптали вши все свои лапти и онучи, и пришли в мозжечок! А мозжечок-то у Анфисы атрофирован!
   "Оно и понятно, бабы!" - стали рядить между собой вши. - "75 лет шли мы к мозжечку, а оно и понятно: занятой человек! Пошли, бабы, обратно!"
   И они закурили трубки, почесали в затылках и пошли в обратный путь. На лыжах! Потому что в это время дура Анфиса высунула голову в иллюминатор!
   Ну, детишки спрашивают своих мам:
   "Мамо! Мамо! А где Аленький Цветочек?"
   "А пр-ру-у!" - разводят мамаши лапами. - "Нету! Не принесли мы вам, деточки, Цветочка, потому что там одна крапива растёт!" Честно говоря, там росли всё те же волосы Анфисы, а не крапива.
   И дети, конечно, в плачь! Потому что лишиться Аленького Цветочка для них страшнее, чем лишиться отца родного!
   Погоревали-погоревали с ними их вши-матки (потому что спокоен малыш - спокойна мамаша!) и решили слепить Колобок! Этого Суперсолдата! Этого Супервоина! Вот, кто пойдёт в Космосовет и лишит Анфису прав матери и отца впридачу!
   Но получилась Колобок-девочка, которая катится-катится. А мальчик бы катился-катился и подпрыгивал бы.
   И покатилась Колобок в густые леса и луга! То есть, на макушку Анфисы! А тупая Анфиса как раз в это время снова стала поливать макушку "ДДТ"!
   Ну и Колобок попала под такой мини-торнадо и растеряла всю свою ваниль! Потому что она забавы ради грызла карамель на палочке "Чупа-Чупс" ванильную. И её нахрен сдуло в рожь! И ваниль потеряна!
   Набычилась тогда Колобок как последний жлоб:
   "Врёшь!! Не возьмёшь!!" И давай копать! И копать! И копать! "Могу и не копать!" - подумала Колобок.
   А Анфиса чувствует всеми своими фибрами, что в её голове кто-то вгрызается под гать! "Наверное, дед Щукарь! Или дед Бухарь! Или дед Глухарь, всё едино!" - подумала Анфиса. - "Хотя, откуда на голове эти тупые деды? Наверное, опять вошки!" И давай снова поливать макушку "ДДТ"!
   Ужасны страдания Колобка! Она под проливным "ДДТ", почти потеряв драгоценное зрение (вместо глаз горящие угольки!), выкопала себе окоп! И подумала: "Зачем мне окоп? Я же дерево хотела посадить! Чтобы посеять доброе и вечное!"
   И вот она сидит в блиндаже, а сверху на неё сыпятся бомбы! Это Анфиса пошла под душ. И телефонирует Колобок своей праматери Бабке в деревню Тормозожоровку:
   "Мамаша! Маманя! Прощай, маманя! Я не сдаюсь, но умираю!"
   И тут одним, понимаете, снарядом, Колобку отрывает её драгоценную грудь! Одну! Вторая остаётся! И Колобок поднимает браунинг, чтобы пустить себе пулю в лоб, так как повеситься ей всё равно бы никак не удалось!
   И в браунинге нет патронов!
   "Чёртова Война!! Чёртова Анфиса!!" - чертыхается Колобок! Сваи блиндажа трещат под оседающей землёй! Вот, какая грязная голова у Анфисы!
   Но тут злобная и тупая девушка решает нанести шампунь на головку вашего малыша! Потому что там так и написано на этикетке: "Нанесите шампунь на головку вашего малыша!" А малыша-то у Анфисы и нет! Потому что не было никогда. А если когда-то и был, то сгинул в просторах космоса! И она начинает наносить шампунь на голову!
   Колобок кричит:
   "Будь ты проклята, Анфисище!"
   И шампунь, конечно, попадает в глаза и уши Колобку! Ну и Колобок погибает в муках!
   Туманно утро следующего дня на поле сражения! Везде клочья шампуня, и лежат раненые бойцы. Среди них лежит круглый Колобок.
   И встаёт один из бойцов, по виду вшистый Чеки Джан, и поднимает изрешечённый стяг Колобка: чёрный стяг с "Весёлым Роджером" и костями скрещенными.
   А Колобок-то этого не видит! Она лежит на спине и чувствует, что внизу у неё зарождается Новая Жизнь! Как там эта Жизнь может зародиться, она не знает. Но факт есть факт: Жизнь ползёт наружу!
   Ну и Колобок, конечно, начинает орать по-русски как роженица, потому что что ей, песенки петь? И сейчас бы прорала все шифры, явки и агентуру, если бы кому-то было это интересно. Но нет! Вшистое гестапо, конечно, есть, но оно далеко и неправда.
   И вот Колобок рожает первенца! И даёт ему имя Виктор в честь Нашей Победы!
   А Виктор этот родился заранее недоношенный с 32 пальцами и огромной головой!
   "Тьфу, чтоб тебя!" - сказала Колобок. - "Нет! Такой контингент нам не нужен!" И давай душить мальца прямо в колыбели! И, понимаете, задушила!
   И радостное Солнце взошло над головой Анфисы, это она включила, наконец, лампочку в каюте. Вот так вот, братаны!
   Анфиса от нечего делать принялась читать журнал "Овощи". Это он так для дураков назывался, а имел то значение, что показывал овощи всех незамужних парней в радиусе 500 парсеков! И, конечно, там были представлены все виды овощей: маленькие и огромные. Но огромные Анфису мало интересовали как, типа, патология. Она вообще, может, хотела бабу!
   Поэтому она отложила журнал "Овощи" и взяла журнал "Бабища". За этим занятием её и застал резиновый мужчинка Андрейка:
   "Чем занимаешься? Мы ведь друганы! А друганы должны вместе ходить в кегельбан, стрелять в тире и вместе жрать овсянку! Вот, я тебе тут принёс прямо с камбуза!"
   "А кто у нас щас на камбузе?" - спросила невинный вопрос Анфиса.
   "Шеф-повар Пауло!" - ответил Андрейка.
   И молодые люди пошли на камбуз. Там, понятно, готовили морепродукты, и один осьминог вцепился в задницу Анфисы! А в груди ей вцепились креветки!
   "Нет! Быть на камбузе очень опасно для здоровья! Пошли лучше поиграем в пул, в бильярд!" - сказала она Андрейке.
   "Дорогая моя!" - прослезился Андрейка. - "Ты можешь не знать, но пул разбомблен метеоритом, который попал нам в хвост и в гриву! Поэтому пул невозможен!"
   "Тогда бассейн! Кино! Хоккей!" - сказала девушка и пустила слюни от предвкушения красочного праздничного зрелища, как кого-то тянут в уши в разные стороны.
   И вот все расселись в зале. Погас свет. На экране возник красный Череп-Череп! Анфиса крепилась, а её вошки от страха забились под свои вшивые одеяла! Череп надвигался! Он сказал:
   "Я твой отец, Люк!"
   "Но мой отец - полярный лётчик! Или по крайней мере, налётчик и сидит в тюрьме! И сквозь решётки видит он небеса, так как случайно паркуясь, наехал на пса! Понаехал ГРЫНПЫС, и его повязали! И теперь сквозь решётки видит он небеса!"
   "Не надо повторять, я не тупой!" - ответил страшный Череп. - "Дело в том, что я был знаком с твоей мамашей ещё до твоего отца! Я играл за футбольную команду в колледже! Я играл без шлема! 90 килограмм машины для убийства! У меня была страсть к разрушению! И я убил твою мамашу! А потом она родила тебя!"
   "Но как это вообще возможно? Это, вообще, нормально? Нормально?" - спрашивал Люк.
   "Ещё как нормально! Мы тогда играли в Лос-Анжелесе с "Ангелами", а твоя мать, Королева Англии, подала Первую Подачу! А после седьмого перехода подачи я взял пистолет и пошёл её, мать твою, мать её, убивать! Все кричали:
   "Пинай его по яйцам! Какого хрена вы делаете?! Так нельзя делать!"
   Но так можно было делать, и в результате родился ты! Ты, которого записали в приют за шесть месяцев до рождения, так как были уверены, что ты родишься нездоровым!
   Тебе надели Железную Маску, так как ты дерзал походить на премьер-министра Тони Блера! И ты должен был в этой Маске проходить всю жизнь!
   Но не тут-то было! Какой-то один ненормальный гасконец (может даже ненормальнее тебя самого) ворвался ночью в Замок Фи, когда тебя тюремщики вели по малой нужде при свете молний! И он закричал:
   "Господа!! Там мышь!! Мышь там, господа! Проверка - она всем проверка!"
   И тюремщики испугались мыши и сняли с тебя Маску, чтобы мышь испугалась твоего страшного лица, Люк! Но никакой мыши не было! Это всё был плод гасконца! И он сам испугался твоей страшной рожи! И забился в рыданиях:
   "Призрак! Призрак!" Несмотря на то, что ты влез в тумбочку для телевизора и всем своим видом демонстрировал, что пугаться тебя не стоит, так как ты безобидный!
   "Посмотрите лучше, как мы писаем!" - сказал ты, и из твоего пальца полилась моча!"
   "Зачем ты мне всё это рассказываешь?" - спросил дотошный Люк. - "Я и сам это без тебя прекрасно знаю! Ты расскажи, что стало с тем отважным китайским юношей?"
   "А кто тебе сказал, что он китаец? Он гасконец! Ну, его увезла перевозка в психушку, вот, что с ним стало! И он всю дорогу проклинал тебя."
   "Я понимаю!"
   "Что ты понимаешь? Это ты во всём виноват! И я, как твой отец, сейчас покончу с тобой! Я тебя породил, я тебя и прикончу!" - сказал Череп-Череп и поднял в воздух отвёртку, орудие убийства!
   "Постой! Кто-то идёт!" - сказал шустрый Люк и бросился бежать! Он бежал, а за его спиной вырастал призрак Черепа-Черепа! Красный! Страшный!
   Все вошки Анфисы в ужасе забились в самые дальние углы своих иглу, чумов! Анфиса крепилась:
   "Ну и что? Так всегда бывает! Мгновенное возгорание! Так всегда происходит!"
   "Нет!" - сказал Андрейка.
   Наконец, фильм про Люка стал близиться к финалу. Люк, конечно, несмотря на свою ужасную внешность, женился. Нашлась такая, которая полюбила его. А может, вышла замуж из-за денег Люка. Потом у них пошли детки, и фильм хорошо кончился.
   "Хороший фильм!" - сказала Анфиса. - "Учит добру-разуму. И гармоничности! Всё гармонично!"
   И молодые люди вышли из зала. Вошки вздохнули с облегчением.
   Между тем "Корыто" приближался к Поясу Астероидов! Маленькие и совсем маленькие астероиды уже прошили обшивку корабля со звуком "пш-поук!"
   "Вот бы хоть один астероид угробил эту дуру Анфису!" - мечтали её вши. Но куда там! Анфиса против бомбардировки надела драный противогаз и превратилась в слоника. Мол, папа! Пусть слоники ещё побегают! Но, дочка, слоники устали! Ну папа! Ладно! Рота! Надеть противогазы!
   Итак, Анфиса в противогазе пришла на мостик. Там её встретили такие же противогазные мурлы капитана и профессора. Её, главное, спрашивают: "Пароль!" Она: "Пошёл в ж.пу!" И такое же мурло открывает ей дверь.
   "На повестке дня два вопроса!" - сказал Лопозков, и его палец двинулся в сторону одной из кучек. Которую оставила на рельефной карте космоса Анфиса, стараясь сделать карту рельефной. Лопозков был сильно близорук.
   "Что это такое?!"
   "Похоже, кошачий кал!" - сказала Анфиса. Но это был её кал! И сейчас Анфиса понесёт заслуженное наказание.
   "Ты нагадила и будешь наказана!" - сказал капитан. - "Иди в туалет и гадь там сколько хочешь!"
   Ну и Анфиса пошла! И пошла, и пошла! Понятно, что в туалете на зеркале она увидела надпись: "Она - это я!", а в углу призрак самой себя!
   Анфиса как ни в чём не бывало, вымыла руки и вытерла их об саму себя. Вошки на её башке прямо в лице переменились. И переменившись в лице, графиня бежит к пруду!
   "Вот так вот, братаны!" - сказала вшам Анфиса. - "Путешествие подходит к концу! И вы мне в этом поможете! Вы будете шевелить бёдрами, смотреть на всех свысока и петь как Элвис!"
   "Чего?" - не поняли вошки.
   "Я говорю: пойте или сосите! Что вы, певцы, что ли, чтобы петь?" - спросила Анфиса.
   "А чего сосать-то?" - спросили вошки.
   "Ну, не знаю! Можете палец! "Сэми сосёт палец!" Есть такая книжка. Можете грудь сосать! Конец, наконец! Мало ли, что можно сосать!" - сказала развращённая Анфиса. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4426,5-4429

   28 декабря 2016 года. Сказка про Борца со Злом номер Ван Кондома Хлимена и его команду. Его команда - это придурковатый парень Аликс, который косит под девушку, Кормилица Арина Кондомовна и, конечно, киберкраб Счастливчик - бедное убогое, обиженное природой и людьми безлапое существо, которое по пьяни на спор на 5 банок настойки из корнеплода совокупилось с головой Кондома. И теперь там сидело.
   "Оно, конечно, потом подохнет, но мне от этого не легче," - подумал Кондом. - "Говорят, что Краб по-мо-гает. Но как он может помочь? Думы у меня и без него всегда тупые. Может, он может рассказать какой-нибудь анекдотец? Может хоть "с бородой"? Да нет! Он может только про Вовочку, как "нарисовался перед соской, м.дак?" Дело в том, что Кондом слышал этот анекдот уже 18 раз. И он ему порядком надоел.
   "Могу и другой!" - сказал Счастливчик сверху. - "Ползут два альпиниста! Один другому: "Страхуй!"
   Кондом сморщился как от зубной боли:
   "Только не его!" Его он слышал 118 раз и нельзя передать, до какой степени он надоел.
   "Ладно! Тогда нейтральная тема! Про блондинок. Покупают огурцы в магазине. Одна: "Мне потоньше и подлиннее!" Другая: "Мне потолще и покороче!" Третья: "А мне любых! Я их есть буду!" - рассказал Счастливчик и глупо принялся ждать аплодисментов. Которых не последовало.
   "Ты бы ещё рассказал про бассейн: "Да все .сут!" "Но не с вышки!" - сказал Кондом. Все эти анекдоты он слышал по 1118 раз.
   Итак, дверь отворилась, и вошла прекрасная Аликс, как никогда. По её прекрасным блондинистым волосам стекала вода, падая на пол лазурными каплями.
   "Опять принимала душ и свалилась головой в унитаз?" - догадался Кондом.
   "Дорогой Кондом!" - сказала Аликс. - "Дело не в том, куда я свалилась или не свалилась! Дело в другом: я ухожу от тебя к Виктору! Небо не видело более позорного Борца со Злом, чем ты! Ты же всегда стреляешь мимо цели, косой хорёк!"
   "Ну и иди к своему Виктору! Только учти, что он ещё хуже, чем я!" - сказал в досаде Кондом. - "Все, все уходите к Виктору! Виктор вам покажет Курскую Дугу!" Дело было в том, что Виктор пресловутый был офицером серых комбайнов, а Кондом всегда серую сволочь бил и будет бить.
   Аликс плюнула, закуталась в пальто на голое тело и ушла к Виктору! Осталась одна Кормилица. Она тупо сидела на кухне и делала слабые попытки отгрызть у табуретки ножки.
   Кондом вежливо, но пока ещё настойчиво отобрал у неё табуретку и сказал:
   "У меня есть План!"
   "Какой?" - тупо спросила Кормилица, у которой была, понятно, ломка.
   "Такой! План такой чумовой, что должен сработать! Как нам вернуть Аликс!"
   "А Аликс ушла?"
   "Ушла! К Виктору!"
   "А почему я тогда ещё до сих пор к нему не ушла?" - спросила Кормилица и рыгнула.
   "Потому что у тебя ломка, дурья башка!" - пояснил Кондом.
   "Между прочим, ломка никогда не была преградой для тех, кто хочет уйти! Для тех, кто любит Виктора!" - сказала Кормилица.
   Счастливчик растерянно развёл лапками на голове Кондома:
   "Я её этому не учил!"
   Кондом погладил Счастливчика и сказал:
   "Эни-бене раба! А я сошёл с ума! Какая досада!" И он принялся звонить в душевую трубку, чтобы рассказать о привидении с мотором. Потому что Счастливчик порой сводил его с ума.
   "Звонишь в Службу Отлова Привидений?" -знающе спросила Кормилица. - "Не звони! Я весь день звонила, так как у нас на крыше сидит странное существо-пришелец. Но там: "Ваш звонок страшно важен для нас! Оставайтесь на линии!"
   Кондом задумчиво посмотрел в душевую трубку и сказал:
   "Важен, говоришь? Страшно, говоришь? Пойду посмотрю: может, наш пришелец на крыше оголодал, и ему нужны бутерброды?"
   И Кондом вышел из дома. По виду, пришелец, конечно, оголодал, потому что он был страшно худой.
   "Братан! Щас принесу бутерброды! Тебе с колбасой или с икрой? Учти, что пить нечего: только виски, виски или виски!" - закричал Кондом.
   "Мне бы с икрой! И побольше виски!" - ответил Нелюдь.
   "Ладно!"
   "Так! Давай делай бутерброды! Икры, понятно, нет, но есть селёдка! С селёдкой!" - сказал Кондом Кормилице.
   "Я не наёмная!" - ответила та. - "Сам делай!"
   И ворча, что всё приходится делать самому, Кондом вынес бутерброды пришельцу. И уже подумывал, как бы с ним сообразить на двоих.
   "Хороши бутерброды! Просто брага!" - восторгался Пришелец.
   "А ты, вообще, братан, откуда?" - спросил Кондом.
   "Альфу-Центавру знаешь? Тамошний я! Звезда Константина, созвездия Антарес!" - пояснил Пришелец и так зачавкал бутербродами, что за ушами затрещало.
   "Антарес-Антарес..," - повторил Кондом. - "А мы-то сами где?"
   "А вы-то у Солнца!"
   "У Солнца? А это не Антарес?"
   "Ну, для вас, может, и Антарес, но страшно маленький!" - сказал Пришелец и дожрал бутерброды. - "Ну, мне пора!"
   "Куда это? Посиди ещё, посидим, выпьем!" - сказал Кондом.
   "Нет! Мне пора! Меня доктор Бриниум ждёт!"
   "Бриниум?! Ах ты, сволочь! Так ты прилетел не ко мне, а к злобному Бриниуму? Вот я тебя щас ухватом!" - сказал Кондом и принялся тыкать Пришельца ухватом!
   Но тот был либо мазохист, либо у них так было принято на Константине, но он только повалился на спину от хохота:
   "Ой, не надо! Ой, боюсь щекотки!"
   И тогда в голову Кондома проник Другой Мудрый План: он прикинется Пришельцем и под видом его проникнет к Бриниуму! Зачем? А хрен его знает. Может, для того, чтобы спокойно, в дружеской обстановке сыграть с Бриниумом в картишки! А может, выведать у того все его Планы! Хотя, если принимать во внимание непроходимую тупость последнего, Планов никаких у того может и не быть. Тупость Бриниума. Если же принимать во внимание тупость самого Кондома, на большее, чем картишки, он и не способен.
   Итак, Кондом сказал Пришельцу Константину:
   "Сиди здесь! А я тебе вынесу увлекательнейшую видеоигру! Увлекательнейшую! И ты будешь неподражаем! Неподражаем!" И он вынес ему видеоигру "Ну, погоди!", где Волк должен ловить яйца, которые падают с четырёх сторон. Сам Кондом дошёл в этой игре до 1000 очков и был очень горд своими достижениями.
   Константин повертел игру в лапах:
   "У нас есть такой же аналог: называется "Эх, ухнем!" Там надо собирать марсианских Пиявок!"
   "Сравнил! Пиявки и яйца! Яйца, конечно, лучше! Кстати, как поживают твои? Это я для проверки спросил!" - сказал Кондом, хотя сам начал подозревать, что у Константина нет яиц, и он самка. Или, на худой конец, оно, гермафродит.
   "Нет, мужик!" - ответил Константин, который читал мысли. - "Я не оно! Я истинный мужик, как и ты! Я бы даже больше сказал: истинный ариец!"
   "Скажи спасибо, что Война давно кончилась, и идёт строительство! А то бы я тебе твои поганые слова вогнал обратно в глотку!" - сказал Кондом.
   "А что я такого сказал?"
   "Что ты ариец! Ты бы ещё сказал, что грешишь ононом!"
   "Ну грешу, а что? Ты бы попробовал 40 миллиардов световых лет обходиться без женщины! Одному!" - сказал Константин.
   "Да, это тяжко!" - сказал Кондом. - "Вот я уже полчаса обхожусь без Аликс. Но что, ваши инженеры из вашего ЦУПа и ваш товарищ Королёв не предусмотрели никаких женщин в пролёте?"
   "Ну как же? Предусмотрели. Когда я вылетал, корабль был полон космических проституток. Я с ними мило забавлялся, пока они все не покинули меня, так как у меня слишком мал!" - объяснил ситуацию Константин.
   "А спину кофеем они тебе случайно не обварили?" - спросил Кондом.
   "Ну как же? Конечно, обварили! Но потом сгинули. И вообще, сам ЦУП потерял связь со мной, и я продолжал пролёт в полной тишине. Так и достиг ваших чёртовых окраин. И тут меня по рации вызывает доктор Бриниум! Я так обрадовался! Тишина кончилась! Он говорит:
   "Братан, говорит! Ты, вообще, как?"
   Я говорю:
   "Нормально! Но без женщин мой "жаворонок" не поёт! Совсем засох!"
   "Так ты, братан, займись ононом!" - советует мне Бриниум. Ну и научил. И теперь я жив и бодр, чего и тебе желаю."
   "Это всё понятно," - сказал Кондом. - "Но у меня идиотский, то есть, гениальный План проникнуть к Бриниуму и поиграть в "го"! Шучу. В карты! Ты со мной?"
   "Я с тобой! Но надо будет уложить охрану во главе с Виктором!" - сказал Константин.
   "Виктора я беру на себя! У меня с ним личные счёты!" - сказал Кондом. - "А тебя переоденем в Пастушку и окружим овцами. В таком виде тебя никто не узнает."
   "Да меня и так никто не узнает!" - сказал Константин.
   И вот Кондом наряжает Константина и застёгивает ему на спине лифчики Пастушки.
   "Поаккуратней нельзя? Всю спину исколол!" - говорит Пришелец.
   "Терпи! До свадьбы заживёт!"
   "А ты возьмёшь меня в жёны?" - видимо, костюм Пастушки повлиял на мозги Константина.
   "Возьму! Но потом!" - сказал Кондом.
   Теперь оставалось дело за малым - раздобыть овечек! Овечки были только в одном доме в Мертвожоровке: в доме братьев Гипс. Эти братья были всеми обиженные дебилы, которые трахали свою безногую мать!
   Кондом отважно пошёл и похитил у них овечек!
   Они такие выбежали все трое:
   "Где наши овечки?!"
   А овечек-то нет!
   "Теперь идите и трахайте хоть крокодила!" - подумал Кондом и погнал овечек к себе в резиденцию.
   Овечки такие:
   "Бе-е! Ме-е!" Ничего не понимают и не могут продвигаться.
   Константин так их встретил!
   "Овечки! Мои! Я - настояшая Пастушка!"
   "Только не переигрывай!" - сказал ему Кондом. - "В Цитадели мы тебя снова разденем, и ты окажешься тем, кто ты есть! Конечно, щас ты можешь говорить: "Мы - не те, кто мы есть!" Но там будешь тем, кто ты есть. А именно, мужиком! Так что не вздумай плакать или ломать руки по-женски!"
   И вот вся кавалькада двинулась в сторону Цитадели! Встречные зомби махали платочками:
   "Поскорее возвращайтесь!"
   "Это ещё вопрос, вернёмся ли мы вообще!" - подумал тупо Кондом. - "Да почему это меня посещают только тупые мысли? Попробую думать про бейсбол!" Но не получилось. "Увы!" - подумал Кондом.
   Константин бодро гнал овечек, пока на их пути не повстречалась старушка Убийца Миров! Она мирно пила из колонки, когда нахальные овцы решили задрать ей подол и изнасиловать в очередь!
   Кондом молча делал знаки Константину, чтоб не связывался с подобным контингетом, но поздно. Константин разозлил старушку, и она стала орать на Кондома и Пришельца! Орала страшно. Все овцы прижали уши к голове и решили не пить из колонки.
   Кондом не выдержал:
   "Чего ты, мать, мать твою, кипятишься? Не видишь: мы с секретной миссией! Нам надо по-мо-гать!"
   "Уже! Прям щас залезу на кокосовую пальму и стану по-мо-гать!" - сказала бабка. - "Прям щас!" Кстати, никакой пальмы поблизости не было.
   "А я её для вас щас прям и выращу!" - не унималась старушка.
   "Старушка! Смотри! Дедушка! Дедушка Володя! Наш сантехник!" - показал в пространство пальцем Кондом.
   Но Убийца не купилась:
   "Не верю! Не знаю никаких Володь и не ведаю!"
   "И не ведаешь?! Ну, ты сама напросилась!" - сказал Кондом и ткнул в неё своим зонтиком!
   Старуха грязно захохотала и улетучилась!
   "Ты это видел?" - спросил Константин. - "Жаль, у нас нет видеорегистратора, мы бы сняли это и выложили в Интернет!"
   "Да я и сам так могу!" - сказал оптимистичный Кондом и подпрыгнул в воздух. Но тут же упал.
   "Вру, не могу! Итак, наша цель - коммунизм! Наша сила - в плавках! Как нам обустроить Цитадель и замочить извращенца по имени Виктор?"
   "Я мыслю: забор!" - сказал Константин. - "Большой каменный забор!"
   "Ты мыслишь не в том направлении," - сказал Кондом. - "Об забор Виктора не ударишь! Надо что-то новенькое, свежее! Свежачок! Например, так: ты соблазняешь Виктора, а тебе в промежность мы вставляем мышеловку, которая захлопнет Виктору его конец! И все рыдают! Как, типа, все родственники того матадора, которому бык прободал задницу! И все рыдают! Виктор, конечно, на матадора мало похож, но я могу прикинуться быком! Он побежит, побежит и будет подскакивать и подскакивать, как Колобок-мальчик! А ты такая подойдёшь сзади:
   "Виктор! Вам помочь?"
   Он такой:
   "Если не трудно!"
   И ты такая ка-ак вставишь ему в зад Новогоднюю Ёлку! То есть, мой зонтик!"
   И вот все подошли к Цитадели!
   "А где Виктор?" - спросил Кондом стражу.
   "Я за него!"- сказала, выходя, Аликс. - "А что?"
   "А то! Что теперь мне придётся вставить зонтик тебе в задницу!" - грозно сказал Кондом.
   "Посмотрите на этого кобеля, люди добрые!" - сказала солдатам Аликс. - "Дома не мог и палки мне вставить, а теперь хочет зонтик! Кобель!"
   Кондом вежливо увлёк Аликс в сторону:
   "Ради нашей былой дружбы! Ну позволь вставить в тебя зонтик!"
   Тут подали голос все овцы:
   "Масса Кондом! Мы не за этим сюда пришли!"
   "Да помолчите вы!" - шикнул на них Кондом. - "Я прекрасно помню, зачем мы здесь! Мы чтобы низложить Виктора и воспользоваться всеми его бывшими шлюхами! Экспроприируй экспроприируемое!"
   "Я, между прочим, не его шлюха!" - сказала Аликс. - "Я его люблю!"
   "Этот кусок жира?" - спросил Кондом.
   "Зато у него с руку!" - сказала Аликс.
   "Хватит! Не желаю этого слышать!" - сказал Кондом. К.
  

ПИСЬМО В НИКУДА-4429-4431,5

   30 декабря 2016 года. Сказка про детство и про Кратово. И про кратовца пионера Витю Сковородкина, который на сей раз просто едет на велосипеде и никого не трогает. Едет-едет, как вдруг видит на столбе длинное повешенное тело!
   Пригляделся Витя: точно: маньяк Фишер висит!
   "Это нормально вообще? Нормально?" - подумал Витя. - "Наверняка, это его медсестра Женечка повесила за приставания. Мол, он говорит такие гадости, какие нормальная девушка не выдержала бы и двух минут! А может, это Слон! Да-да, тихий незаметный Слон, наконец, решил выпендриться. И сорвался, так как два месяца не платил за дачу. Потому что психопат, полный ненависти к себе. Вот и сорвался. А казался таким тихим и незаметным. Вот и верь после этого людям."
   Витя повернул руль и поехал к Женечке: "Скажу: "Так мол и так, Женечка! Он уже воняет! Немедленно п-пойди и с-сними его!" При этом брызгаю слюнями. Или так: "Женечка! Мне начхать на то, что он там тебе наговорил, он же портит пейзаж! Придут взрослые серьёзные люди, желающие серьёзно насладиться пейзажем, а он тут висит и воняет! Что? Он сам слез и ушёл? Не может быть!" Хотя, конечно, здесь в Кратово всё может быть. И ищите после этого Фишера ушедшего где-нибудь на конце пруда, когда он трахает очередную студентку-непрофессионалку! Он же маньяк! Ему всё до лампочки, даже то, что он воняет. Да нет, - прервал сам себя Витя, - конечно, со столба ему самому не сняться, если ему кто-то не поможет. Например, тот же Слон. А что, полный ненависти к себе, он будет полон ненависти и к столбам, и к Фишеру. Чего, мол, тут развиселся?! Поразвесились тут! Ну и скинет Фишера к чёртовой праматери!"
   Женечка сказала:
   "А! Витя! Надумал, наконец, делать операцию по перемене пола? Я готова!"
   "Да подожди ты!" - сказал Витя. - "Я по другому вопросу: ты Фишера повесила?"
   "Какого такого Фишера? Не знаю и не ведаю!" - стала играть в "незнанку" Женечка.
   "Ты со мной в "наизнанку" не играй! Признавайся: приставал к тебе Фишер или нет?"
   "Ну нет!"
   "А почему, почему он тогда висит и воняет?"
   "А я откуда знаю? Может, его Павлов повесил из ревности ко мне?"
   Это был вариант, о котором Витя ещё не думал.
   "А что тут делает Слон?" - спросил он, заметив хитрую тихую морду Слона в медпункте. - "Он же должен был, наконец, сорваться и покончить самоубийством после того, как повесит Фишера!"
   "Что ты всё выдумываешь, Витя?" - спросила Женечка. - "Слон - один из самых уважаемых жителей посёлка! Он просто пришёл сделать вакцину против бешенства!"
   "Так он ещё и бешеный? Знаю: "Есть хочу и пузо чешется! Это всё коровье бешенство!" - сказал Витя.
   "Балда! От бешенства! Чтоб не быть бешеным! Он не бешеный, он предохраняется!" - сказала Женечка.
   "Да?" - недоверчиво спросил Витя, показывая, что щас Слон грызёт табуретку.
   "Да!" - сказала Женечка и захлопнула дверь медпункта.
   "Всё ясно! Вы - банда мошенников, наркоманов и долбо.бов!" - сказал Витя. - "Я не желаю иметь с вами дела! Сейчас сам лично поеду и сниму Фишера! Со столба!"
   "Поздно, брат Витя!" - сказал чей-то бас, и на плечо Вити легла тяжёлая рука кого-то! Это был Фишер!
   "Меня уже сняли! Это была Моника, то есть, сердобольная Оксана из 3-ей дачи!"
   "Сняли? Отлично! Теперь марш в баню, чтобы не вонял!" - сказал Витя.
   Фишер было сделал движение, но потом сказал:
   "В баню? Но я люблю Женечку, а Женечка любит меня! Я не уйду отсюда без неё!"
   "Два сапога - пара!" - сказал Витя. - "Извращенцы!" И он поехал прочь, проклиная Женечку, Фишера и особенно Слона, в котором так ошибался. Бывает, знаешь животное давно, всё лето, считаешь его приличным психопатом и вдруг: на! Оказывается, он не психопат, а простой наркоман!
   Безутешный Витя поехал поплакаться в толстое брюхо Жука-Плавунца на конец пруда. Был там такой фрукт, всё время лежал в луже, нагуливал свои сто кило. Он оказался на месте. Выслушав Витю, Жучок сказал:
   "На его месте должен был быть я!"
   "На месте Фишера?"
   "Нет, на месте Женечки! Должен был быть я!"
   "Напьёшься - будешь!" - сказал Витя.
   "А ты зря отказался от операции по перемене пола! Я думаю, после неё ты бы был неотразим!" - сказал Жучок.
   "Себе устраивай!" - сказал Витя.
   "Но у меня не хватает юаня!"
   "Так много? Но я знаю, как помочь тебе. Мои папа-мама прячут в холодильнике заначку на новенький "запорожец". Конечно, они меня не погладят по головке, если я её сопру. Но я как пионер должен совершать благие дела. За это мне повесят Красную Звёздочку на стенде нашего пионерского сборища, то есть, отряда. А это немаловажно. Так как, у кого больше этих Звёздочек, того принимают в комсомольцы!"
   "Эк ты хватил!" - подивился Жучок. - "Я всю жизнь мечтал стать комсомольцем. Не говоря уже о члене Партии. Но дальше октябрёнка не поднялся."
   "А я про что? Так что лежи здесь и не рыпайся без причины. Я мигом за юанем. Одно колесо здесь - другое там!" - и Витя поехал домой.
   На пути снова на фонаре висело длинное тело Фишера!
   "Нет, я второй раз на этот фокус не куплюсь," - подумал Витя, отвернулся и принялся насвистывать песенку. Чуть не врезался в столб.
   Фишер как бы просил: "Люди добрые! Снимите меня отседова!"
   "Опять, развратный хрен, клеился к Женечке! Ну и поделом тебе!" - подумал Витя. Он ехал, а за спиной его преследовал красный череп Фишера, мол, как же так, Витя? Ты просто проедешь мимо? Запросто?
   "Запросто!" - подумал Витя и вошёл в дачу. И пошёл к холодильнику.
   И опять чья-то рука легла на плечо! Но Витя второй раз не покупался. Он не продавался, он сам покупал. Лапа была Мурзыкова. Как видно, бедный Кот совсем обессилел и истощал.
   "Но почему?" - спросил Витя.
   "А потому!" - сказал Кот. - "Холодильник закрыт - мне нечего кушать! Сечёшь меня, ниггер? Мне нечего ам-ам!"
   "Сам ты ниггер! Сейчас я его!"
   Но холодильник так просто не открывался.
   "Понятно!" - понял Витя. - "Нужен ломик! Где у нас ломик? Нет у нас ломика! Всё не то: удочки, сапоги, навозные черви... А! Вот! Разводной ключ! Но как он нам поможет? Не знаю. А! Лопата! Отлично! Держи его слева, а я буду справа!"
   И Витя попытался открыть холодильник лопатой!
   Пришёл папа!
   "Витя! Что ты такое творишь?!"
   "Да я, пап, всего лишь хочу достать Мурзыку молока! Правда, Котик?" - спросил Витя.
   "И не хочешь украсть юань?" - спросил отец.
   Витя показал руками: да как такое возможно? Ты вообще, батя, думаешь, что говоришь?
   Отец открыл холодильник и налил Коту молока.
   Делать было нечего, Витя вышел во двор не солоно хлебавши. Он подвёл Жучка. Он подвёл отряд! Он подвёл самого себя.
   На дворе сидела в гамаке сестра Вити Оксана. Она была в комбинации.
   "Ну и как нам её комбинация поможет?" - подумал Витя. - "А может, привести её к Жучку? Он влюбится, потеряет голову, может даже поюбит её и не захочет менять пол! Это идея!" Конечно, это была дурацкая сводническая идея, но другой не было.
   "Оксана, а, Оксана, а не хочешь познакомиться с симпатичным престарелым богатым отважным красивым Жучком?" - спросил Витя.
   "Жучком? Я что, похожа на зоофилку?" - спросила Оксана.
   "Ну, не знаю... Так, вроде, не похожа, но фифти-фифти, могла бы быть похожа!"
   "Отстань, Витя! Иди лучше в Юннатский Кружок, из него приходил пионер, они без тебя никак не могут начать трепонацию лягушки! И без разговоров! Руки в ноги и марш в Кружок!" - сказала строгая сестра.
   Витя тащился в Кружок и думал: "Не могут, цацы какие! Как без меня играть в футбол или трепонировать того же Фишера, так могут! А как лягушку - так фиг вам! Несправедливо!"
   В Кружке были все шалопаи Кратова, включая и друга Вити Петю. Витя подошёл к операционному столику:
   "Ну и что?"
   "Дело в том, Витя, что Лягушка не простая, а говорящая! Мы бы сказали: Царевна-Лягушка. И она сказала:
   "Я сама хочу умереть! Давно хочу! Можно сказать, с самого рождения! Но я поведаю, где тут в Кратово клад инков только пионеру Вите из 24 дачи!"
   "Прям так и сказала? Да я и без неё знаю, где этот пресловутый клад! Я сам его вчера закопал позади дачи. Там нет ничего, кроме кокард и треснутых пин-понговых шариков!" - сказал Витя.
   "Да нет, Витя!" - сказал хулиган Пучик. - "Она говорит, там кроме кокард есть два юаня!"
   "Даже два? Не смеши меня! Чего не скажет психически больная Лягушка, пусть и Царевна!" - сказал Витя.
   "А я говорю, - встряла Лягушка, - что там два юаня 371 грамм чистого золота!"
   Делать нечего, пошёл Витя откапывать свой клад инков, в уме матеря Лягушку и её праматерь. Конечно, никаких юаней там не было.
   "А кто тебе сказал, что они в твоём кладе?" - подумал Лягушкиными словами Витя и вернулся в Кружок. Но было поздно: Лягушку уже трепонировали и развесили её лапки, желая выяснить животное электричество.
   "Многого желаете!" - сказал всем Витя. - "Она хоть План клада успела нарисовать?"
   "Успела! Вот!"
   На Плане ясно был изображён мужской конец.
   "Это же чистой воды кубизм!" - сказал Витя. - "Она просто издевается над нами!"
   "Да нет! Ты смотри, где стоит крестик!" Дело было в том, что весь пруд Кратова и посёлок сверху имели очертания мужского органа. Лягушка поставила крестик около 23 дачи.
   Наступила ночь!
   "Надо - значит, надо! Проснись, Витя, проснись!" - стал бить сам себя по щекам Витя. Он решил отправиться копать и копать.
   Около 23 дачи были злющие ночные собаки. Одна из них вкусилась в задницу Вити и отодрала огромный клок его джинсов!
   "Дура!" - сказал Витя.
   Вышел Дядя Стёпа-Собачник! Это было придурковатое всеми обиженное вечно пьяное создание, непросыхающий хроник!
   "Дядя Стёпа!" - сказал Витя. - "Хотите опохмелиться?"
   "Умгру!"
   "Отлично! Тогда отгоните своего пса, и я вам покажу клад, в котором есть водка!" - сказал Витя. Конечно, если только Лягушка не наврала.
   Оказалось, что, конечно, наврала: в кладе была водка, но юаней не было.
   "Спасибо, малыш!" - сказал Стёпа и ушёл, качаясь и напевая: "Милая моя, где ты? Милая моя, где ты? Милая моя, где ты!" Послышался звук его падения в какую-то канаву.
   Витя потерянно пошёл домой: "Я подвёл Дядю Стёпу! Я подвёл Жучка! Я подвёл Лягушку! Хотя, нет. Это она меня подвела."
   И вот около одного освещённого столба Витя увидел светлый призрак покойной Лягушки:
   "Нет, Витя! Ты не там копал!"
   "Я не там копал?! Да мы всё там перерыли!" - подумал Витя. - "Ищи больше дураков верить тебе!"
   "Нет, Витя!" - продолжал гнуть своё призрак. - "Я вовсе не Лягушка-Царевна! Я - твоя Совесть!"
   "Пошла вон! Вон пошла!" - сказал Витя, как он всегда говорил своей совести. Призрак исчез.
   "Хорошо это или плохо? Именно под тем столбом, где висел сначала Фишер, является привидение моей совести! Кстати, надо бы пройти проведать самого Фишера! Может, ему надо чего? Конечно, понятно, чего ему надо: бабу! Но может, ещё чего по малости? У меня есть с собой лопата, так что я мог бы огреть его по заднице, если он любит жесткач и садо-мазо! Любит ли он садо-мазо?" - думал Витя, приближаясь к тому заветному столбу.
   Фишер уже не висел, а потерянно сидел у столба, свесив голову на живот.
   "Точно! Любит садо-мазо!" - решил Витя и огрел его лопатой по спине.
   "Ты чего? Сдурел?! Чего дерёшься?" - спросил Фишер.
   "Я? Дерусь? Да я радость хотел вам доставить! Ведь вы из этих, из маньяков!" - сказал Витя.
   "Да, друг Витя!" - стал плакаться в жилетку Вите Фишер. - "Всю жизнь я убивал и насиловал людей! А именно, пионеров как ты! Но когда я впервые по-настоящему полюбил, она отвергла меня!"
   "Кто? Женечка?" - спросил Витя. - "Или Макака Женечки?"
   "Конечно, Макака!" - сказал Фишер. - "Как ты вообще мог подумать, что я испытываю чувства к этой страшной волосатой медсестре? Таких в Освенциме называли: "пугающая медсестра"!"
   "Но то в Освенциме!" - сказал Витя. - "А тут она хоть и пугающая, но в Кратово! Разница есть и огромная!"
   "Да не вижу никакой разницы!" - сказал Фишер. - "А вот Макака - нежное, трепетное существо, о котором я всю жизнь мечтал! И она говорит:
   "Иди, говорит, отсюда, Фишер! Мне пора жрать на жёлтый свет банан!"
   "Да! Узнаю Макаку!" - сказал Витя. - "Так это она вас сюда повесила?"
   "Нет, это сделал Павлов! Этот выродок, извращенец из клана учёных! Но я отомщу! И мстя моя будет страшна!" - сказал Фишер.
   "А может, плюнуть на Макаку?" - спросил Витя. - "Идите на пляж, там полно уродин, может, какая и заменит Макаку?"
   "Нет! Макаку мне не заменит ни одна женщина!" - сказал Фишер и пошёл, качаясь, к медпункту.
   "Может, я не подобрал нужных сердечных душевных слов?" - подумал Витя. - "Может, я бездушная скотина? Но какие слова могут утешить психопатического зоофила, страдающего к тому же декомпенсированным извращением? Не знаю, не знаю..."
   Витя снова пошёл в дачу. На пороге его встретил Мурзык, который сидел с весьма скептическим видом:
   "Ну, кладоискатель? Нашёл?"
   "Нашёл! Затычку от бочки!" - сказал Витя. - "Ты-то хоть не зоофил?"
   "Я-то как раз самый, что ни на есть, зоофил!" - сказал Мурзык. - "Недавно у нас сзади дачи поселилась такая кошечка! Такие ножки! Вы от счастья запоёте!"
   "Чего-то я сомневаюсь, что запою от счастья!" - сказал Витя. - "Спать очень хочется!"
   "А ты представь: спишь ты, и тебя обнимают такие ножки!" - сказал Кот. К.

ЭПИЛОГ

   Сейчас Мудрость всё та же: "Смотреть на мир с помощью Черноглючки!" Вчера было Закатывание, в которое я ничего не решил, а просто шатался по квартире как лунатик. Из мира призраков. После того просмотра в Ютубе я о них часто думаю. Даже в последнюю сказку включил. Не говоря уже о предпоследней. Инопланетянин с маленькой головой на крыше дома - это из того просмотра.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"