20 ноября 2017 года. Вроде, никаких круглых дат ни у кого нет. Завтра Михе исполняется 46 лет, во! А вообще, нет больше. Миху я, конечно, поздравлю ("Я господину, конечно, подам!"). Хорошо бы щас написать про Кратово, ведь именно там раскрылся удивительный Михин дар нырять разными способами с пирса.
Потом этот дар вылился в оздоровительном лагере бегать по ночам к девкам с гитарой и петь песни Цоя. Ну а потом уж семья, жена, дети... Как говорил Игорь: дети малые и несуразные.
Ну а уж потом Миха стал алигархом и плавает на собственной яхте. Генеральный Директор "Самаранефтегаза". А Игорь стал Вице-Президентом Сбербанка. Чуть самого своего Грефа не обскакал. Ещё обскачет. А может, и нет, раз отзывается о Грефе по имени-отчеству. "Что? Обскакать Имярека? (По имени отчеству). Грефа? Самого? Любимого? Да ты шутишь."
Итак, Кратово, Кратово. Скакал по полю кузнечик. И вляпался в г.вно: "Х.й, г.вно и муравей". Ползёт муравей, не чует грядущей беды. Ну, думает, к е.еням, пронесло!
Но у нас кузнечику не так повезёт. Потому что Корова Пёстрые Бока. Корова слопает ту траву и даст молока. Спит придорожная трава и грезит островами. Кузнечик тоже немного погрезил островами, но понял, что так недалеко и свихнуться. Вместо островов всплывал почему-то один и тот же образ какой-то берлоги, где Кузнечика ждёт толстый и большой!
Медведь! Вообще, о медведях можно и поподробнее. Мало того, что они, пьяные, сидят над ядерными кнопками в шапках-ушанках, так они ещё затащили в берлогу к себе девушку!
Некоторые скажут: молодцы! Так держать! А мы скажем: извращенцы! Некросадисты и некрофилы! Педофилы.
Девушка та была Алёнушка. Ну та, которая бабец в самом соку. Наверное, сама их и спровоцировала: нацепила короткую юбку или брюки, модница. Прям как Сестра Верка. Слава Богу, нам эта Верка не сестра и так же не сестра и Медведям.
Ну конечно, Медведи те старые козлы и бабники и подвергли Алёнушку атакам старых козлов. Но попробуйте тут не быть такими козлами, когда Алёнушка сама полуголая и лезет на стол танцевать между мисками!
Между большой, средней и мелкой. А оттанцевавшись, лезет в кровать среднюю и мелкую. В большую! ИКЕА!
Тут не то что Медведи станут козлами, тут у любого крыша поедет. Помните, как пан Шнейдер обалдел при виде голой пани Гротовой в постели и полез к ней, как олень во время случки? Ну, потом, конечно, пришёл пан Грот и застал их во "фрагранти".
Дело в том, что Алёнушку никто застать не мог, так как её личный пан Грот и помыслить не мог, что она до такого докатится. Ведь, что она должна была проверить в берлоге? Счётчик! А не рездеваться догола.
Конечно, некоторые отщепенцы скажут, что голышом сподручнее проверять счётчик. Как бы не так! Не сподручно! Счётчик - он же как Чёрная Дырка! Засасывает с потрохами. И если подошёл к нему с голой грудью, то моментально эту грудь и засосёт! А так же и носителя груди! И всё! Сказке конец!
"Не конец!" - подумала Алёнушка, выдирая из счётчика грудь. - "Не конец! Нету у меня конца, нету!" А жаль, жаль! "Как бы я тебя, родной, любила, если б парнем родилася!" "Как бы я тебя, родной, любила, если б с х.ем родилася!"
Главный, самый умудрённый Медведь посмотрел-посмотрел, подивился-подивился и говорит: "А я считаю, товарищ Жюкова, что ваш План хороший!"
Алёнушка Жюкова тоже так думала про свой наркотик-план-траву. Она сказала: "Хочешь такой же? Бесплатно!"
Но, как говорится, бесплатный сыр только в мышеловке. Может, у Жюковой в промежности мышеловка, а может, это вообще не та Жюкова. Наша-то, поди, сдаёт в университете на бакалавра.
"Уже сдала! И получила кредитную карточку!" - сказала Алёнушка, послюнявила карточку и отпечатала свои инициалы себе на лбу.
"Так ты - студентка!"
"Да! Студентка-непрофессионалка!" - говорит. - "Но ещё умею 701 позу и "Золотой дождь"!"
"Золотой дождь" оставь на время, когда мы запрём тебя в клозете и будем смотреть в дырку, чтобы ты не зверски самоубилась!" - говорит Медведь.
Потому что в душе, как все некросадисты и некрофилы, он был ранимым интеллигентом.
"Знаешь, что, паря?" - спросила Алёнушка. - "Пожалуй, уйду я от вас: злые вы! И ещё мне совершенно не нравятся железные крюки у вас под потолком. Наверняка, до меня вы на них повесили сотню мальчиков или девочек!"
"Это крюки для сушки носков!" - неумело стал врать и изворачиваться Медведь. - "Для сушки грибов!"
"А! Грибы! Грибы только за валюту по записи на предварительный год!" - Алёнушка при этом потрепала Медведя за щёку. И этим подписала себе смертный приговор.
Медведь накинул ей на шею удавку и принялся подвешивать второй конец к крюку.
"Ты не так это делаешь! Какого хрена ты так делаешь?" - спросила Алёнушка и стала помогать.
Наконец, дело было сделано, оставалось выбить из-под девушки табуретку.
"Знаете, что?" - спросила Алёнушка. - "А давайте, я встану на табуретку и расскажу или спою вам какую-нибудь новогоднюю песенку!"
"Какую ещё песенку, старая лысая девочка?" - спросил Медведь.
"А такую! "Наша служба и опасна и трудна! И порою нахрен не нужна!" Или так: "Один опер не спит! Он бдит и бдит, и бдит!"
"Странные у тебя песенки! Думается, ты только ускоряешь процесс выбивания из-под тебя табуретки!" - сказал Медведь.
Он ещё не знал (и вы тоже не знаете), что Алёнушка была не простая девушка, а девочка-вамп! Вампир! Ну или упырь! Упырёнок. Так что, чтобы её вот так просто убить, потребуется гораздо больше табуреток, гораздо больше! И верёвок.
Ну и тупой Медведь вышиб из-под неё её!
Девочка повисла в воздухе, её глаза засветились, и она сказала: "Речь идёт о простой мирной разведке! Мы, инопланетяне, высадились здесь в Бутово, так как тут собраны представители всех рас!"
И запела: "Мать, у тебя с головою туго! Там за стеной холода да вьюга! Это ж в Бутово, это ж ночью! А вдруг там маниак! Хочет посадить на крючок нас, парочку молодых и холостых ребят!"
Эта песня Медведю понравилась больше, чем песни про ОМОН. Он взял магнитофон и подошёл поближе: "Пожалуйста, помедленней! Я зап-писываю!" Стал писать, писанул на мафон.
Алёнушка стала говорить, медленно растягивая слова.
"А нормально, дура?"
"Я говорю: Горбатый! Я сказала: Горбатый! Сначала Горбатый! Ты есмь Горбатый?" - заорала Алёнушка на Медведя.
У того моментально начал расти горб.
"Чем бы мне её заткнуть?" - подумал он. - "Так, так... Пакля? Скотч? Варежка? Носки?"
Остановился на носках. (А чтоб зверюга не орала, ей надо пасть заткнуть носками!) Но он и не подозревал, какая мощная ведьминская сила жила в этом щуплом на вид тельце!
Алёнушка сожрала носки (даже не поперхнулась!) и сказала: "Праздник к нам приходит! Праздник к нам приходит! Пей, жуй, молись! Ешь, спи, жри! Ешь, молись, люби! Люби "Кока-Колу"!"
"Мало того, что ты занимаешься незаконной рекламой, так ты и сожрала мои носки! А я, может, мечтал повеситься на них в камере! Теперь мне придётся выпрашивать их у всех сокамерников!" - сказал Медведь.
"Тебя в тюрьму не посадят! А обменяют на какого-нибудь плясуна из балета. Как будто, у нас их мало! Вообще, инвалидов по мозгу в тюрьму не сажают!" - сказала Алёнушка.
"С чего ты взяла?"
"Да потому что я вижу нездоровую опухоль в твоём мозгу! А фамилия моя - Фрезер! Доктор Фрезер! Неважно, что в предыдущем эпизоде меня убьют. Я по-прежнему буду Фрезер! Как и ты будешь Цукерман!" - Алёнушка.
Медведь понял, что он на грани провала. Это мы с вами думали, что он русский Медведь, а он на самом деле был еврей Цукерман. Он принялся подплясывать и танцевать еврейский танец.
"Ну, ты совсем забурел!" - сказала Алёнушка, продолжая висеть в петле. Но она сама уже отмечала, что это висение было немного не так скучно, как ранее.
Медведь оттанцевал и сказал: "Шалом!"
"Воистину шалом! Ты, вообще, думаешь меня спустить на пол или нет?" - Алёнушка.
"А что тебе не нравится? Висишь и виси!"
"А если я захочу по нужде?"
"Делай так! Придёт уборщица мадам Берже и всё уберёт. Вот у меня случай был: задумал я как-то самоубиться! Нажрался таблеток. Так меня в Склифосовского привязали так, что я три дня гадил под себя! Приходила нянечка и убиралась. А потом ещё выносила "судно". Вообще, нянечка - это архиважно и архисложно. Хочешь стать нянечкой?"
"Что я, дура?"
"А если при этом я дам тебе 15 шенкелей?" (Это такая еврейская валюта.)
"Не знаю! Короче, сними меня! Сейчас же!" - Алёнушка.
"Снимаю! Снимаю!"
"Да не на фотоаппарат!"
Но вместо того, чтобы снять её, он просто подставил под неё обратно табурет и сказал: "Ты мне щас знаешь, кого напоминаешь? Новогоднюю Ёлку! Которую, конечно, в задницу не воткнёшь. Я щас тебя смажу мёдом, а потом развешу на тебе новогодние шарики и хлопушки!"
"Слушай сюда, извращенец! Меня хватятся! Меня будут искать! Именно в этот момент 200 тирольских стрелков окружают берлогу! Не веришь? Тогда поверишь в 100 закарпатских казаков? Тоже нет? В 50 бородатых м.даков? Ладно, ладно, в 25 м.даков, которые побрили бороды лезвием "МАК-3"?"
Медведь в такую хрень всё равно не верил. Вот если бы ему сказали, что берлогу окружают 200 Аланов Волкеров в чёрных масках, то... Но до такого даже Алёнушка додуматься не могла. А Аланы, конечно, не её спасать пришли бы, а поглазеть на красоту берлоги. Кажется: нехрена глазеть, давайте трахайтесь! Но нет. Трахаться - только на Базе!
Итак, Медведь снял Алёнушку и усадил её за стол перед самой мелкой миской.
"Ну и?.," - спросила девушка.
"Ну и... давай, наяривай!"
В миске был суп, в котором плавал таракан.
"Ты такое дерьмо не жрёшь, и мы жрать не будем!" - Алёнушка.
"А я говорю: жри! Ты же студентка! А как говорится: "Учись, студент! Кто не работает, тот ест!" Ты не работаешь? Ведь нет. Ну и..," - пригрозил Медведь.
Алёнушка стала плакать и давиться-есть. Потому что воображала, что ест человечинку. Ошибалась. Это была медвежатинка.
"Что, вообще, нахрен, за супчик? Никакого вкуса нет!" - сказала она, наконец.
"Кушай, кушай, дорогая!" - сказал Медведь и придвинул второе блюдо: морепродукты. Ну не было у него в меню сегодня дичи, не было. А под морепродукты хорошо "снимать" тёлок за соседними столиками. Как говорится: "Снимем их?" "Тебе что, не нравятся морепродукты? Мы будем как два педика на море, щас это модно."
"Ну где, где ты видишь тёлок и соседние столики?" - спросила Алёнушка. - "Лучше принеси уже дичь!"
"Да! Я принесу, а ты расколошматишь мне зеркало за 97 рублей 35 копеек!" - сказал Медведь. - "Плавали-знаем!"
"Я? Да ты что? Я и мухи не обижу! Ты прилядись ко мне повнимательней!" - сказала Алёнушка.
Медведь взял бинокль и уставился в грудь девушки. Ничего не увидел.
"Смотри открытым глазом!" - Алёнушка всё ещё льстила себе, что в бинокль можно разглядеть её грудь. Нельзя.
"Ничего не вижу!"
"Ладно! Оставь это дело профессионалам! Смотри мне в "очко"!" - сказала девушка.
Но и там ничего не было видно. Одни потёмки.
Медведь отложил бинокль и сказал: "Сдаётся мне, милочка, что вы симулянтка!"
"Это ещё почему?"
"Потому! Что всё кончается на "у"! Ну, короче, всё! Кормить я тебя накормил, трахнуть тебя не трахнешь по определению, больше с тобой делать нечего, вали отсюда на все четыре стороны!" - сказал Медведь.
"Но почему?"
"А потому! Как тебя трахнешь, если у тебя самой конец?" - спросил Медведь.
"А так!"
"Ну как, как?"
"В попец!" - сказала девушка.
"Извини, но я хоть и некросадист, но в попце ничего не понимаю!" - признался Медведь. - "В ротце тоже слабовато. Так что вали. Не вынуждай меня звать полицию."
Алёнушка вышла из берлоги на дневной свет, мысленно чертыхаясь: "Если у тебя конец, то уже что, не человек, что ли? Ну, Цукерман, ну расист!"
Алёнушка стала искать грибы и наткнулась на Волка! Тот чего-то сидел за кустом.
"Да, с.и, дорогой, с.и!" - сказала ему девушка.
"Спасибо, добрая душа! С.у!" - сказал Волк. Его все шпыняли и штрафовали за испражнения в общественных местах. Грозили штрафами и санкциями. Одна-единственная Алёнушка ему разрешила. А всё почему? Да потому, что и у неё настал момент такой.
И вот сидят они вдвоём в кустах, как вдруг под ними ползёт муравей, тащит соломку, кряхтя. Не чует нависшей беды.
И тут летит из ж.пы г.вно! Ну а дальше всё как в песне: "Но тут из ближайших кустов как выпрыгнет резвый х.й! И в ж.пу г.вно затолкнул! Муравей: "Ну, бл.дь, повезло!"
Да нет, ерунда. Никто не выскочил. Волк сказал: "А как зовут тебя в миру, девица?"
"Алёнушка!"
"Вай, красиво! А меня - Волк!"
"Вообще-то, в миру меня зовут Муслим, но для друзей я просто Муся, Алёмуся!" - сказала Алёнушка.
"Как красиво, ай, красиво!"
В ней для Волка всё было прекрасно, даже её многострадальный конец. Это утешало.
Она тоже любила фаллосы. Как говорится: "Фаллос, чего ты тут гонишь? Извини, фаллос!"
Так что зажили они с Волком душа в душу и в горе, и в радости. К.
ПИСЬМО В НИКУДА-4834-4836,5
22 ноября 2017 года. Ну конечно, конечно: сказка про Кратово. Чем, вообще, отличаются сказки про Кратово от сказок, скажем, про Херлока Шолмса? Првильно! Тем, что вторые про Херлока Шолмса, а первые про Кратово.
Что касается мрачности... Я что, виноват (то есть, не я, а мы, гильдия авторов-шизофреников с раздваивающимися либидо), что Херлок известен как мрачный шизофреник? А Кратово известно как Зона, Свободная от Шизофрении? Сокращённо: ЗСОШ.
Но не это нам важно! Не это нам, уважаемые, важно! Важно, что иногда стоит окунуться в эту Зону Шизофрении. Зачем? А просто так.
Итак, светило солнышко. Летали птички и мошка. Летали драгонфляйи и "Кукурузники-ПО-2". Они, может, опыляли пестицидами кукурузные поля в Подмосковье.
А что? Тупой век, тупые сердца, тупые "Кукурузники" и пестициды. Это только потом, говорим мы, в правление Людовика-Солнышка масоны и фронда опыляли посевы с помощью... помпы! А пока... Так что... Ах... И увы...
Сказка будет про масонов. Самым жирным и главным масоном был, конечно, д,Ратаньян. Он катил своё жирное брюхо в тележке перед собой и думал: "Проткнуть пару рябчиков на вертеле - и достаточно! Надо показать всему миру, что Франция - слабая страна недочеловеков, а Людовик-Солнышко - полный кретин и тряпка, об которую все посетители вытирают ноги! Надо задумать Суперплан!
Заменю-ка я Людовика на нашего Арахиса! Если только, если только мы сможем уговорить товарища Здвинтер!"
Товарищ Здвинтер была женщина. Это была любовница Арахиса, без которой он и поковыряться левой ногой в правом ухе не смел.
Он что говорил? "Здвинтерлебн! Арахис твой мудр, а Людовик - дерьмо!"
Никто, никто на целом свете не любил Людовика-Солнышко! Кроме, конечно, его мамаши. Мамашей этой была тоже Миледи Здвинтер. Это была её маленькая тайна. Если бы Арахис узнал про это, то моментально засунул бы все свои ноги себе в уши. Но не знает - и ладно.
Главное, что "Кушай, кушай, дорогой!", как говорит Миледи своему дебелому престарелому чаду Людовику, когда накладывает ему манной каши.
"Маман!" - отвечает он. - "Что вы всё вынюхиваете? Высматриваете? Разнюхиваете? У нас что, бюст Дришелье раскололся?"
И делает попытку выбросить всю кашу в окно, как будто это не людовикова, а мишкина каша!
"Кушай, кушай, дорогой! Бюст, оно, конечно, раскололся, но у нас в Бастилии все раскалываются!" - говорит Миледи.
"Эх, Бастилия-Бастилия - прекрасная страна!" - говорит Людовик. - "Вот бы хоть одним глазком на неё взглянуть!"
"И взглянешь! Вот только доешь эту прекрасную кашу!"
Каша эта была прекрасна тем, что из здравого слабомыслящего Короля Людовика за 15 минут делала слабоумного кретина Марчиалли!
"Маман! Я больше не Людовик?! Моя мама умерла?! Мами! Мами! Вай кен ду лив ми?!" - заорал Людовик.
Но дело было сделано. Это был уже не Людовик! Не человек. "А мартышка!" - как бы сказал доктор Мясник.
Оставалось отправить его в Бастилию и посадить на трон любимого Арахиса!
Но в душе-то, в душе-то Людовик-Солнышко оставался Королём! "Арахиса на царство?! Этого недоноска? Не бывать этому!" - думал Людовик, когда санитар Мандрыкин крутил ему руки и завязывал узлом в смирительной рубашке.
Надо немного познакомить читателя (не "читателей", а "читателя", каждый за себя) с Мандрыкиным. О! Это был страшный санитар! Кстати, тоже сынулик Миледи. Как и известный Мордаун. Мандрыкин-Мордаун. Не находите сходства?
Он был большой, глаза горят, а нрава-поведения? Крутит в рубашку всех подряд, ломает испражнения!
Он был ещё известен по греческой мифологии как некто Минотавр. Им пугали своих детишек греческие мамаши: мол, придёт серенький Минотавр и укусит за бочок! Так вот это был тоже Мандрыкин. Ничуть не изменился.
Ну, конечно, голова стала седа, и поднимет детская рука мои шары - моё богатство!
"Ну что, грузить?" - спросил Мандрыкин Миледи. - "А на водку дашь?"
"Какая тебе ещё водка?" - зашипела на него Миледи. - "Водку изобретёт Менделеев только в 1898 году!"
Кстати, Менделеев - её внук. Вы скажете: даже бедного Менделеева приплёл. Да нет! Не бедного. А коварного и злобного! Изобрести водку, да не где-то-нибудь, а именно в России, которая издревле славилась своим пьянством и самогоном, ему было выгодно!
Потому что он сам не пил совсем. А ему было нужно, чтобы ему ДАЛА его прислуга, которая приходила убираться.
Ну, он ей подмешал водку в манную кашу, она это схавала и говорит: "Что-то мне не хорошо!"
Не хорошо! И не ДАЛА!
Тогда в ярости Менделеев ка-ак раздолбает всю водку об стену! Но рецепт сохранился.
Его записал глухонемой схимник Герасим, которому потом-то прислуга и ДАЛА! Прислуга была женщина. Не скажем, что особо красивая, Менделеев в них никогда не разбирался, что прислал комбинат "Чистюля" ("Заря" по-нашему), то и трахал.
Но Герасим-то был красив! Скажем только, что никакой это был не Герасим, а самый постаревший за 200 лет Мандрыкин. И никакой не глухонемой.
Потереть писю попросить он медсестру-прислугу мог. Чем её и подкупил.
"Роу-роу-Распутин! Виз из рашен лук-машин! О, доз рашенз!" На самом деле не рашенз. Францёзиш, францёзиш. Не мама! Папи! Папи!
Ну а потом-то, наконец, Мандрыкин и помер! Взял прислугу и после этого помер! Не выдержала старческая простата! Перенапряглась.
Да и не прислуга эта была никакая. А Рыбачка Соня! Она затрахала Мандрыкина-Распутина до смерти, а потом пошла хвастаться этим к Косте-Одесситу, который и помоложе Мандрыкина был и попрыгучее.
Она показывала Косте сиреневый резиновый член и говорила, что оторвала его у Папаши! "Май харт белонгс ту дадди!" "Моё сердце принадлежит папику!"
Костя как увидел этот член из полимеров, которые никто до этого в Одессе и не видывал (нет, конечно: "Ты - полимер, Костя, а это значит, не отрываешься никогда!"), затрясся мелкой дрожью и показал на небо: мол, НЛО! Инопланетяне!
И действительно, на голову молодым людям (так как Соня была ещё относительно молода, даже груди не отвисли и не стали как стиральная доска, которой, доской, Соня так гордилась!) упал какой-то склизкий пахучий вонючий предмет! По виду - подарок из космоса, космическое дерьмо!
"Значит, Бог без штанов!" - сказал Костя. - "Но я говорю о другом! Мне кажется (или это безумный слабоумный бред), но кроме Бога по небу по хрустальному куполу бродит душа Мандрыкина без сиреневого конца и смотрит на нас!"
"Только смотрит?" - спросила Соня.
"Пока что только смотрит. Но не ровен час, начнёт террористические атаки! И я мыслю: эти атаки помешают мне в моём нелегком труде заваливать Одессу фекалиями! Зря ты его у Мандрыкина оторвала!"
"Я - русская Соня! А русские никогда не поддаются на требования терористов! Мы их бомбили, бомбим и бомбить будем!" - сказала Соня и ушла к Виктору!
Потому что зачем ей, вообще, это нытик Костя, весь измазанный фекалиями? Виктор лучше! Стоит Виктор - хороша и глушит водку не спеша. Всё благодаря Менделееву.
Но мы немного отвлеклись и перенеслись из века 17-ого в век 19-ый. Пока же, во Франции в 17 веке Мандрыкин был молодой, прыгучий и похотливо подошёл к Миледи:
"Нам не принесёт ещё кувшинчик Здвинтеришка?"
"Окстись! Я же твоя маман!" - сказала она.
"И что это меняет?" - похотливый Мандрыкин, глаза у которого прям натянулись на ж.пу от предвкушения похоти. У них у всех такие глаза, когда они хочут. (Как говорили незабвенные Бивис и Баттхед.)
"Тренируйся лучше вон! На нём!" - сказала Миледи и показала Мандрыкину на д,Ратаньяна, который мирно и терпеливо подрезал розы в саду под окном.
"А я что? Я всего лишь Шурик, приехавший за алиментами!" - сказал гасконец в страхе, так как на дух не переносил глаз-бусинок, его от них колбасило. А у Мандрыкина были именно такие глазки.
"За алиментами, говоришь? Тосты, говоришь? Скольких я зарезал! Скольких перерезал! Сколько тостов и алиментов загубил!" - сказал Мандрыкин и пошёл вниз по лестнице, ведущей вверх, в сад! Да нет, ведущей вниз.
"Ну, птенчик, полетел!" - сказал ему Отоз, который стоял на лестничной клетке и курил кальян. И подставил ему ножку. ("Любер! Подставь мне ножку!")
Мандрыкин свалился с лестницы, затылком пересчитав все ступеньки! Их было 14. Не 12 и не 13, что бывало в начале самых сложных Дел. Это вам любой Херлок Шолмс скажет, любитель считать ступени.
А Отоз сам увидел, что не тому субъекту подставил ножку: это был не Любер и уж, тем более, не Миледи Здвинтер. Он ей хотел.
Так сказать: шалун! Хотел позу номер 625 "на лестнице". Всего-то их, поз, 700. "На лестнице" - самая извращённая, так вам в любой "Камасутре" напишут.
Как вы уже поняли, Миледи была и любовницей Отоза тоже.
"Подожди, подожди, Отоз!" - сказала она при виде гвардейца, который в каждой руке держал по бутылке бордо. Или рома.
"Да чего тут ждать? Мандрыкина мы победили, и он ушёл!" - сказал Отоз.
Так или иначе, но Мандрыкин действительно временно ушёл. Но не надолго. Он вернулся, держа гасконца д,Ратаньяна за шею, как котёнка.
"Миледи! Это этот сморчок приставал к тебе?"
В те времена тотальной учтивости и галантности по отношению к дамам джентльмен мог сделать ради дамы что угодно. Дама не могла. Д,Ратаньян тоже был своего рода джентльмен.
Он зашипел из-под подмышки Мандрыкина:
"Редиска, ш-шш! На ш-шпагу насажу как рябчика!"
"Да это ж наш д,Ратаньян!" - сказал хлебосольный Отоз. - "Садись с нами, выпьем! Мы водку пьём - и ты садись! Мы на Майорку едем - и ты поедешь!"
"На Майорку? А я? А как же я? Я не еду?" - спросил подозрительный Мандрыкин.
"Уж извини: Миледи - девушка деликатная, поездка с тобой ей может навредить!" - сказал Отоз.
Как не тупоумен был Мандрыкин, но и он начал подозревать, что между Отозом и Миледи что-то есть. И не простая поездка на Майорку.
Мандрыкин достал со шкафа старый семейный альбом и показал на фото младенца голышом с горшком в руках:
"Это ты!" Он намекал на то, что Отоз тоже сын Миледи и не может быть её любовником. То есть, конечно, может, но это было бы не правильно.
"Нет! Это ты!" - сказал Отоз. - "Видишь эту тауировку в виде мастурбирующей обезьяны?"
Все и впрямь подобное увидели. Это была не та фотка.
"Вот! Та!" - сказал Мандрыкин.
На фото была какая-то девочка в босоножках и надпись: "Айм а гёрл вит а бойбади!"
Он намекал на то, что Отоз в детстве был девочкой с телом мальчика!
"Это уже настоящее оскорбление!" - сказал Отоз и выхватил багет! Длинный батон.
Миледи заплакала:
"Нет! Нет! Это не ты! Это мой пятый незаконнорожденный сынулик Арахис!"
Круг замкнулся. Арахис был мальчиком с телом девочки. Или наоборот.
"За друга! За Арахиса!" - сказал Отоз и проткнул Мандрыкина багетом! Батоном. Батон согнулся и застрял в Мандрыкине. "Застрял в тебе."
Д,Ратаньян сказал, поднимая болкал:
"Так выпьем за наш суд - самый ненавязчивый суд в мире!"
"Что ты ему налила?" - спросил Отоз у Миледи.
"Самую первую в мире водку!" - сказала она.
"Этого не может быть!" - сказал Отоз. - "Водку изобретут через 200 лет!"
"А у меня есть Машина Времени!" - пьяно рассмеялась Миледи. И показала на шкаф.
"Ну и как она работает?" - спросил Отоз.
"Просто! Открываешь дверцу, просовываешь 200 рублей и получаешь бутылку водки!" - Миледи была невероятно хороша в своём посталкогольном веселье.
"Дура!" - сказал Мандрыкин и съездил ей по морде. - "Надо было просить продать ядерную бомбу!"
"Эк, чего захотел! Хотя, ты же - враг всего человечества! Так сказать, срендневековый фашист!" - сказала Миледи. - "Нет, бомба только за валюту по записи на предварительный год!"
"Знаете, что?" - спросил Отоз. - "А давайте не поедем на Майорку, а поедем в шкаф! Я мыслю: там такие продавщицы в винном отделе! И такие медведи за ядерными кнопками в ушанках пьяные!"
"Да! Там ядрёные продавщицы! Но ещё ядрёнее там проститутки!" - сказала Миледи. Это слово объяснять никому не нужно было, так как это самая древнейшая профессия.
"Решено! В шкаф!" - сказал Отоз, распахнул его и скрылся за дверью!
"Ты думаешь, он умер?" - спросил Мандрыкин.
"Нет. Он живее всех живых," - сказала Миледи.
Действительно, Отоз в это время в будущем кувыркался сразу с тремя девушками "по вызову".
"Я думаю: этот шкаф надо сжечь!" - сказал Мандрыкин.
"Рехнулся? Поставки водки прекратятся! И вообще, ты знаком с "Эффектом бабочки"? Если в прошлом бабочку напоить водкой, то все динозавры вымрут! Или не родятся!" - сказала Миледи. - "Нет! Мы пойдём другим путём! Мы отправим в будущее робота-наблюдателя! Например, вон, его!" И она показала на мирно спящего за столом д,Ратаньяна.
"Что? Уже пора?" - пьяно спросил он. - "Девочки мои! Я иду к вам!"
И тоже скрылся за дверью шкафа.
"Так! Робот послан! Что дальше?" - спросил Мандрыкин.
"Робот должен передавать телеметрию!" - сказала Миледи.
Из шкафа раздалось:
"Бип! Бип! Бип!" К.
ПИСЬМО В НИКУДА-4836,5-4839
24 ноября 2017 года. Сказка про Чеки Джана. Ну, это тот, который всем сперва даёт по морде, а извиняться будет потом. Кому же он на сей раз дал морде? Да никому особенному. Кормилице. Девушке своей. Старушкам у подъезда. Девушке в шортах с собачкой. Собачке. Трупам. Животным. Женщинам. Мужчинам. Мужчинам и мужчинам. Женщинам и детям. Полисмену. Короче, всем.
Дал и думает: "А не оказался ли я на грани провала?"
А всё потому, что это никакой не Чеки Джан, а агент Штиблиц! Агент "СМЕРШа"! А все вышеупомянутые люди были шпионами!
Особенно, жирный Гремлинг. Фитлер ему сколько раз говорил: "Гремлинг! Ты ожирел! Тебе стоит похудеть, чтобы тобой гордился Рейх!"
Но легко сказать: похудеть! Сколько Гремлинг не тянул себя за пиписку в туалете гестапо, это не помогло. Фитлеру, может, в своё время и помогло, а Гремлингу сейчас - нет. Так как своё время было в своё время, а мы живём сегодня. С поры своего времени Фитлер и ненавидел всех анонистов.
"Ты грешишь аноном!" - и по мордам Гремлинга, по мордам медалькой!
Гремлинг, плача: "Ну, чёрт попутал! Больше не буду!"
А сам держит пальцы крест-накрест в штанах, мол, шутит дядя, шутит. И вообще, разве от такого можно отказаться? Даже ради любимой НСДАПчхе?
Так что наврал он всё Фитлеру и поехал в Баварию жрать сардельки на Октоберфесте. Там были такие сардельки! Сардельки четвёртого размера! В лифчике! Третьего размера! В бюстгальтере! Совсем юные робкие сардельки!
Так как Гремлинг был жирный извращенец, то попытался воткнуть вилку в одну такую сардельку и получил пощёчину. И ещё одну от Кузнеца!
"Кузнец? Сарделька не одна придёт на сеновал? Нет, нам Кузнец не нужен!"
И давай строчить мандаты, что придумавший Кузнеца должен быть расстрелян.
"Что это?" - спросил Кузнец.
"Манда ты, Кузечка, манда ты!" - ответил Гремлинг. - "Хотя, вот ещё вопрос: ты еврей?"
"Да, кажется, нет!"
"Ты меня не путай! Все вы - евреи от мала до велика! Но тебе повезло! Вместо того, чтобы повесить тебя на балалаечных струнах, я повешу тебя на струнах банджо!" - Гремлинг не знал пощады.
"Этот придурок очень опасен!" - загорелась надпись в мозгу Кузнеца. - "Сделай же что-нибудь! Ты же мужчина! Сделай что-то!"
Кузнец деревянно подошёл к Гремлингу и сказал, жуя жвачку: "Гремлинг! Мне нужны твои очки, твои тапки и твой мотоцикл!"
"Ась?"
"Живо давай!"
Делать нечего, отдал Гремлинг всё, кроме вставной челюсти.
"И её давай, раз уж ты начал раздеваться!" - Кузнец.
Делать нечего. Распахнул Гремлинг свою портупею, а под ней у него в животе бегает не хорёк, нет! А глоольд! Малобюджетная трансплантация.
"Эк, удивил! У меня такой же! Хочешь, покажу своего малыша? Моллюска?" - Кузнец.
"У тебя не такой же! Твой глоольд - ТокРа, то есть, межгалактический еврей!" - сказал Гремлинг. - "А мой ариец! Может даже, даже немного репликатор!"
Такого расизма даже кузнецов глоольд, этот еврей межгалактический, вынести не мог! Он вцепился в усы Гремлинга: "Сейчас я с тобой такое сделаю: от тебя одни усы останутся!"
К сожалению, вместо усов Гремлинг носил бакенбарды, баки. Так что усы были ошибочно схвачены у жены Гремлинга, некоей Гремлинг! "Гремлинг! Хотите угадаю фамилию вашего мужа?"
Но она их выщипывала. А еврей-глоольд был страшно близорук. Мало того, что он размазал по карте боевых действий кошачий кал, так он ещё попытался завернуть болты на блузе жены Гремлинга! "Сегодня к нам придут герлы! Мы будем им закручивать болты! И заснём, как убитые, после этой езды!"
"Надо не так!" - наставительно сказал Кузнец своему глоольду. - "Надо её на спину, на спину! А потом содрать с неё эту блузу!"
"Для подобных тварей нет другой системы!" - сказал глоольд. - "Я вот ещё думаю сорвать с них штаны на улице! Но это возможно только летом. Когда тепло. А жаль, жаль..."
"Как два еврейских извращенца вы приговариваетесь к повешению на банджо!" - провозгласил Гремлинг.
"Ничего не выйдет, ака! Братан! Фитлер не уважает банджо, считая его аттрибутом чёрнож.опой музыки! Джаз тоже дерьмо. Так что не повесить нас и на струнах контрабаса и виолончели!" - сказал Кузнец. Он был тёртый калач, так как в своё время в пионерском оркестре играл на балалайке: плим-плим-плим! Три струны ударю поперёк! И придут, откуда - неизвестно, и девочка та и тот глоольд из школьного оркестра!
Глоольд уже пришёл, ну а девочки пока видно не было.
А, нет, нет! Вот она, родимая! Летит! С самолёта!
Сначала упал сапог. Потом, образовав яму, упала и сама десантница! Стала нарумяниваться, так как имела грудь шестого размера! Ну или имела грудь, так как нарумянилась.
Короче, это была радистка Крэт! Кузнец сразу её узнал. Глоольд-еврей тоже.
Он выскочил из живота Кузнеца и переместился в грудь Крэт!
"Ну что? Доволен? Я больше не еврей!" - сказал Гремлингу Кузнец.
Но Гремлинг только продолжал разевать рот в изумлении, как будто его ноги оторвало снарядом и он с изумлением увидел их на некотором расстоянии от себя. Его личный глоольд, этот истинный ариец, этот высеченный из кремня и стали под бомбёжками друг детства Витька Шмаровоз, тоже выскочил из Гремлинга и всосался в другую грудь Крэт!
"Ну что, мальчики? "Золотой дождь"?" - спросила всёпонимающая Крэт. Настолько всё понимающая, как будто у неё был личный перец. Не было.
Но глоольды уже начали пичкать её знаниями Древних. Ну там, как изобрести колесо, как пользоваться палкой-копалкой и как убить мамонта дубиной. Всё это Древние. Их ещё называют Древними Строителями Зелёных Домиков "ЭМЖО". Не скажем, что эти знания дюже пригодятся Крэт, скорее, звучали как нечто навязчивое и тупое.
"Итак, мальчики! Хотя, у одного из вас я чую глоольда! Это она! Бабка!" - сказала Крэт.