Эта история началась, как это часто бывает, прекрасным летним вечером. Почему так, да потому, что истории почти всегда начинаются с чего-то хорошего, потом происходит нечто плохое, а затем, герои истории, проявив чудеса смелости и ума, справляются с плохим и всё в конце-концов заканчивается примерно так, как и начиналось. В общем и целом и эта история, которую автор думает изложить своим, как он надеется, терпеливым и благосклонным читателям, мало чем будет отличаться от вышеуказанного стереотипа. Итак, - был прекрасный летний вечер, которые жители Леи, на которой находился сейчас наш главный герой, так любили. Да и трудно было не любить такие времена. Сутки длились не очень долго, но вечера, были действительно упоительными, свежими, но ещё тёплыми, будто специально сохранившими воспоминания о жарком дне, но уже несущие на себе отпечаток прохладной приближающейся ночи. Великий Океан, на берегу которого сейчас всё и начиналось, был спокоен, величественно умиротворён и "благодушен к своим почитателям", как иногда говаривал Скит Йонтра. Собственно этот персонаж и будет нашим главным героем. Да и кого ещё можно было выбрать? Скит был умен, образован, начитан. И главное, он любил рассказывать истории. Причем не абы-какие, а лишь те, которые видел собственными глазами (их у него было, кстати аж восемь). Щупальцами своими Скит переворачивал страницы своих записей, которые он иногда делал, дабы не забыть нюансов событий, подчас весьма удивительных, свидетелем которых ему доводилось быть.
Слабый ветерок шевелил прибрежную траву и сумерки уже начали сгущаться, когда слушатели историй угомонились наконец и сосредоточенно посмотрели на рассказчика. Так всегда почему-то бывало. Посетители почему-то долго не могли угомониться, а затем, как по команде, разом смолкали и всем своим видом начинали будто даже требовать -- ну давай лейтянин, начинай свои сказки, рассказывай. А мы, твои гости в этот вечер, с удовольствием их послушаем. Скит пару раз, единственно из академического любопытства, даже пробовал не то чтоб отложить, но хотя бы задержать свой рассказ. Но не смог. Это какая-то мистика -- думал он, вот даже захоти я сейчас отказаться, - ведь не смогу, а если смогу, что будет? Впрочем он так и не смог найти ответ на этот вопрос, и покрутив его в голове так и сяк, отбросил как слишком запутанный.
Вдоль самой кромки берега проползла ящерица, где-то вдалеке прокричала птица, вечерний бриз ещё раз накатил тёплой и влажной волной на берег. Странные лианы шевелили своими протокорнями, пытаясь уловить малейшие частички питательной пыли разносимой ветерком вдоль земли. Впрочем лес был отделен от океана довольно широкой полоской песка, поэтому слушатели могли не беспокоится на этот счет -- лианам до них не достать. Да и ночные обитатели леса не посмеют выбраться на хорошо освещенную полосу. Всё же Лея была планетой цивилизованной, а разумные существа, которые на ней обитали, приучили диких тварей, которых на Лее было не мало, всё же опасаться открытых участков поверхности и придерживаться теней и зарослей леса. Однако, время от времени, некоторые звериные морды всё же показывались из зарослей, осматривались с любопытством, неизменно задерживали взгляд на собравшихся в этот вечер разумных существах и не найдя в них ничего примечательного вновь исчезали в полумраке. Наконец и Скит Йонтра посмотрел в сторону леса. - Что там творится в это время? Какие-нибудь ужасные в своих диких проявлениях эволюции дикой природы. Кто-то за кем-то бегал. Кто-то прятался, а кто-то уже и ел. Скит Йонтра поёжился, чуть прикрыл веки, почему-то тяжко вздохнул и начал.
Рассказ Скит Йонтра.
Произошло всё однажды. - он почему-то остановился, будто начало рассказа было каким-то уж слишком банальным. Впрочем, что было делать-то? Действительно, однажды...он продолжил. - Однажды я, как обычно с утра решил немного размяться и пока вода ещё не слишком прогрелась, поплавать в океане. В тот день было, однако пасмурно, но тепло. Погода была ветреной. Взяв всё что нужно, я пошлёпал к берегу, как вдруг вспомнил об одном деле, которое было не слушком срочным, но всё же требующем немедленного завершения. Нехотя поплелся я назад к дому, от которого благо не успел далеко отойти и вдруг, внимание моё привлёк странный свет, исходящий из моего сарая. Туда я обычно складывал или даже выбрасывал всякие ненужные мне в хозяйстве вещи, которые однако, жаль было сразу выкинуть на помойку. Но на этот раз, а именно за день до этого, я отнёс туда моё зеркало времени. - Тут Скит смущенно улыбнулся, если то, что он изобразил своим клювом можно было так назвать, и обращаясь к слушателям, как бы с извинением повторил. - Да, я отнёс туда своё зеркало времени. Но прошу вас, не судите меня строго. Но вот что мне делать было, когда оно ну буквально каждый день выдавало мне столько информации, видов и событий, что ну просто перенасытило меня всем этим года на два вперед. Мне даже трудно стало смотреть на него, а мысль о том, чтобы увидеть в нём что-то новое, которая ещё не так давно будоражила меня, стала приводить меня едва лишь не к мигрени. - Так что отнёс я его в сарай, и даже как-то мне легче от этого стало, честное слово. Будто даже задышал свободнее. И тут вот, опять.
Ни сколько не сомневаясь, что свечение исходит от зеркала, я уж и позабыв о своём деле побрел к сараю. Всё же, как бы то ни было, а я - ученый и должен, в силу своей профессии, если уж и не интересоваться всем необычным, то хотя бы что-то с этим сделать. Решив, что ограничусь обычным описанием увиденного я вошел внутрь. В полумраке свет оказался почти слепящим. Он был, причем не белым, как это обычно бывает при начале взаимодействия с зеркалом, а сразу какой-то зеленый, фиолетовый и красный. Точнее сказать зеркало переливалось разными оттенками цвета. Ну что ж -- сказал я себе, нехотя усаживаясь перед ним, будем фиксировать. А заодно, тут у меня мелькнула меркантильная мысль, может и своих слушателей как-нибудь побалую новой историей. - Скит Йонтра, с лёгкой ухмылкой окинул взглядом пришедших, в надежде найти у них поддержку своим действиям, но к своему разочарованию не нашел ничего такого, а лишь ровный и даже немного суровый взгляд пары сотен глаз, неотрывно за ним следящих. - Кхм, откашлялся Скит, - ну таке-с продолжим.
Зеркало стало меркнуть. Но и одновременно стали в нем проступать иные, помимо света очертания и формы. Сначала я различил лишь какую-то пирамиду. Собственно это она и светилась так ярко вначале. Потом увидел, что пирамида не стоит на земле, как ей положено бы было, а парит в воздухе, ничем не поддерживаемая. Вокруг неё, и это было самым, пожалуй ,странным, был обычный в общем-то пейзаж. Озеро снизу, в котором плавали какие-то рыбы. Берега вокруг, покрытые травой. Животные, деревья, растения всякие. А выше, как и полагается, насыщенное кислородом, отчего и светло-голубое, небо. Вот, собственно, и вся картина. И что тут такого -- спросите вы. Да и нечего -- отвечу я. А всё же, как это понять то? Ведь сам по себе кристалл, ну, то есть пирамида в форме тетраэдра, не являла собой что-то уж совсем необычное, да и пейзаж вокруг был обыкновенным. Странным было тут, и я это как-то сразу тогда почувствовал, сочетание этих частей общей картины. Ну что за чепуха -- скажите вы: природа, озеро и вдруг какой-то кристалл. И именно -- чепуха, отвечу я вам... Да, - тут Скит Йонтра почему-то вздохнул и как бы задумавшись продолжил, - уж чего я только не видел в том зеркале. Каких только миров и целых Вселенных, которые правда потом оказывались всего-навсего протогаллактиками, но не в этом суть. Всё , наверно я уже видел за те сто сорок лет, что наблюдаю за зеркалом времени. И, кстати, - тут он вновь оживился, - и природу такую видел. На планете одной. В дальнем дальнем захолустье одной из гигантских галактик, в пятой четверти её третьего рукава. Её ещё Землей называли местные обитатели. Но то давно было. Впрочем, уверен, что и сейчас эта, так сказать Земля ещё существует, и даже, на неё можно наверно было бы и посмотреть. - Тут он вновь обвёл взглядом присутствующих, как бы предлагая им это. В этот раз взгляды пришедших были более заинтересованными и несколько рук, лап и щупалец поднялись в воздух, знаменуя их явное согласие на это "посмотреть". - Так, хорошо -- щёлкнул клювом Скит, - после истории, милости прошу в мой...сарай, - и Скит щёлкнул ещё разок, для подтверждения своего согласия. - Однако, продолжим-с, - бегло проговорил он. - Любовался я на эту картину около часа. Всё зафиксировал, как и полагалось. Кое что добавил и от себя, в качестве примечания. Отчет получился хорошим. - Отправлю его в планетарный совет завтра -- сказал я себе и уже было собирался встать и уползти, как мой у-переводчик просипел мне в ухо: "...нет, сегодня обедать уже не будем. Будем играть...". - Я замер. Щупальца мои как-то сами подогнулись и я сел ровно на то место откуда хотел подняться. - Что это ещё за фокусы -- сказал я себе. А сам стал пристально вглядываться в зеркало, стараясь определить, откуда собственно исходила эта, к слову сказать, совершенно разумная речь. Тетраэдр я отбросил сразу, - ему и нечем было говорить. Телепатические же сеансы, зеркало времени не передает, что уже не раз подтверждали опыты моих коллег по университету. Рыбы в пруду -- ну не знаю. А даже если и так, то вода наверняка погасила бы звуковые колебания и я все равно не услышал бы ничего. Животные? Но, разве животные могут разговаривать? - И тут, будто специально опровергая мою мысль, к точке обзора зеркала приблизилась какая-то тварь, больше похожая на огромную кошку, встала на задние лапы, жеманно так наклонила головку и сказала кому-то там, кого я не видел: "а я тебя люблю".
Ну вы понимаете, уважаемые слушатели, - Скит посмотрел на пришедших отвлеченным взглядом, - что я мог почувствовать. Удивление, - это почти ничего не сказать. Я практически остолбенел. - Ну сами посудите, разумное животное! Ну, как вам? А? Чудеса? Пожалуй. Вот так и сидел я с час а может и с два слушая их трескотню. Говорили они, как оказалось много. Причем больше говорили самочки. Самцы, как наверно и должно было быть, проявляли большую сдержанность и больше степенно расхаживали вокруг озера, а на досужие разговоры своих соплеменниц лишь поводили ушами. Пару раз заходил переброситься парой слов какой-то представитель пёсьих. Но, видимо они не слишком ладили и он быстро пропадал в зарослях унося с собой, впрочем, весьма вежливые пожелания доброго пути и приятного настроения. Даже птицы, к которым я сначала вообще даже и не присматривался, как оказалось вносили некую лепту в эти звериные диалоги. Их фразы, однако, были чаще односложными и сопровождались одними местоимениями. Всё бы наверное так и продолжалось, не принеси с собой один из кошачьих самцов огромный видеофон. Притащил он его прям так, на лапах. Однако к озеру он добрался на какой-то парящей над поверхностью земли машине. Сквозь деревья мне было трудно рассмотреть. Он видимо был богач, потому что вёл себя ещё более важно чем другие "коты", курил маленькую сигару и носил монокль. Самочки так и крутились вокруг него и всё щебетали: "новая мода, новая мода," и "ах, какое видео!". Водрузив видеофон на прилагавшуюся к нему подставку щеголеватый кот уселся напротив и стал щёлкать пультом. К счастью со своей точки обзора мне был виден экран устройства и прекрасно слышен звук. Устройство начало вещать: "Сегодня у нас большой праздник. Мы празднуем день избавления. Люди, которые были, как вы все знаете, нашими тюремщиками и поработителями избавили нас от своего назойливого попечения и возвысились до измерений нам не доступных. Однако, как нам стало известно, и наши ученые преподнесли нам этот подарок ко дня праздника, люди всего лишь попали в ловушку интеллектуального бесплотного измерения, которое они сумели развернуть и которое поглотило их всех без остатка. Мы же звероиды, всегда будем такими как есть и не отойдем от принципов и связей, которыми наградила нас мать-природа. Великие люди древности поняли это и смогли отказаться от сияющей чистоты отвлеченного разума. Они поклонялись богам не утратившим связей с прародительницей, полулюдям-полузверям: Анубису, Гору, Бастет. Они видели открывающуюся пустоту бесплотного разума и отвернулись от неё. Но в память о своих достижениях они построили правильные пирамиды. Поздние люди забыли о четвёртом угле в основании и Тетраэдр поглотил их. Вечное, чистое сияние человеческого разума даёт теперь нам свет и энергию. Но никогда оно не даст нам живого тепла. Вечная память". "Кот" наблюдавший за изображением на экране удовлетворительно муркнул что-то себе под нос и переключил канал на развлекательный. Самочки оживились и защебетали. - Вот собственно и всё -- грустно произнёс Скит Йонтра. - Конец рассказу и конец цивилизации. Очень жаль, а ведь люди и я их видел в их прошлом, могли многого достичь. А теперь их домашние питомцы правят планетой и стали равными богам, которым их хозяева когда-то поклонялись.
Из прибрежного леса высунулась очередная звериная морда и как и все прочие равнодушно уставилась на собравшихся разумных существ. - Интересно, что у него в голове -- подумал Скит и сам себе ответил -- скорее ничего. Однако, можно ли быть в этом уверенным, спросил он себя вновь и так же сам себе ответил -- конечно нет.
Зрители стали понемногу расходиться, о чем-то как всегда перешептываясь и украдкой поглядывая на рассказчика. Скит же, не спеша собрался и пополз, но не домой. Дом ему почему-то сейчас был противен и чужд. Он пополз к Великому Океану, где он, теперь он был в этом уверен, проведет не только вечер, но и ночь. Где медленно погружаясь в кромешную мглу будет думать о бедных людях, так восхищавшихся своим разумом, но не заметивших единственную ниточку, что связывала их с материальным миром, которая всё истончалась, истончалась и наконец порвалась. Больно и обидно, такой полёт мысли и такая простая ошибка, сделавшая бессмысленным всё.
Давление воды всё сильнее сдавливало тело Скит Йонтра. Он же, будто и совсем не обращая на это внимание, а так же на опасное уже покалывание в кончиках щупалец, продолжал думать об исчезнувшей цивилизации. - Сколько времени с тех пор прошло, миллион, сто миллионов лет? Ведь не сразу же поумнели звероподы Земли. Впрочем какая теперь разница, прошлого всё равно не воротишь. - Звезды померкли, и даже Зимнус -- спутник Леи, всегда такой яркий в это время года, почти исчез, поглощенный колышущейся толщей воды. Скит же всё опускался и опускался. Его будто притягивала к себе черная бездна глубины. Будто там, и именно там находились ответы на все вопросы, покой и счастье. Опасность ему не угрожала. Он знал, что не сможет без собственных усилий опуститься на предельную глубину, откуда уже не будет возврата. Хищные же обитатели пучин Великого Океана были ограждены от него углепластиковой сеткой, протянутой вдоль всего побережья. Лейтяне очень заботились о своей безопасности, а так же о безопасности туристов, посещавших их планету и приносивших немалый доход казне. - Безопасность, безопасность, что может быть приятнее, но и опасней тебя -- подумал Скит. Ведь отгораживаясь от природы, мы тем самым идем по пути самоизоляции и опустошения себя самих. Не лучше ли открыться, и может даже погибнуть, но вздохнуть полной грудью воздух свободы, почувствовать первобытный восторг жизни, каждого её мгновенья.
В далекой галактике, в звездном скоплении Мер, находилась звезда Фи, вокруг которой вращалась обитаемая планета под названием Лея. На планете была ночь, но через семнадцать часов она совершит полуоборот вокруг оси и на ней наступит день, а за ним придет вечер. И один маленький черный осьминог вновь выберется из Великого Океана на побережье и начнёт рассказывать свои удивительные истории, подсмотренные им в одном маленьком зеркале, которое он хранит в своем потрепанном ветрами и временем сарае.