Белый алабай встречал хозяина. Это был уже сложившийся ежевечерний ритуал. Хозяин подъезжал к воротам перед загородным домом, собственноручно управляя черным 'Лендровером', тормозил перед воротами и, не выключив двигатель, входил через калитку в заборе. Затем слегка прикрыв калитку, направлялся к воротам гаража встроенного под крышей загородного дома.
Алабай, резво помахивая хвостом, мчался к хозяину и в паре шагов от него, словно конь, вставал в дыбы, опираясь массивными лапами на плечи кормильца. Голова его доверительно ложилась на левое плечо хозяина.
Взаимные обнимашки с почесыванием и поглаживанием продолжались порядка минуты, и хозяин добросовестно массировал пальцами затылок пса, сжимая его в ответных объятиях и наполняя сердце лохматого друга ответной любовью.
Так уж издревле сложилось, что в сердце каждого человека Господь выделил маленькое местечко для его собаки. Местечко это не может занять никто кроме преданного пса.
Есть в сердце человека места для родителей, жен, детей. Эти места занимают почти все сердце человека, но есть там и особенное, исключительно собачье местечко.
Если, паче чаяния, человек никогда не имел другом пса, то и местечко это так и остается пустым, никем не занятым, поскольку ни для кого другого оно и не предназначено.
Есть и в сердце собаки местечко для человека. Так уж решил Господь при сотворении мира: человек и собака необходимы друг другу. Сердце человека имеющего пса на маленькую толику больше и щедрее, нежели сердце кошатника, почитателя морских свинок, белых крыс, маленьких поросят для прогулок на поводке, попугаев, канареек и прочей другой живности.
А уж в сердце собаки человек занимает бОльшую половину, потому что хозяин для собаки это все. Если жизнь складывается так, что надо умереть за хозяина, то пес и умрет не задумываясь.
Никакой попугай, никакой котяра, особенно рыжий и подлый, ни тем более просто розовый поросенок, ни даже поросенок декоративный на это просто не способны. Правда для этого необходимо чтобы пёс чувствовал, что он часть жизни хозяина и человек этот любит его такой же беззаветной преданной любовью.
Пожалуй, нечто подобное еще характерно для отношений человека и лошади. Увы! Ныне почти всех лошадей отправили на колбасу. Лошадь в нашей жизни явление практически исчезающее. Уже, наверное, прошло лет пятнадцать, а то и все двадцать с тех пор, как где-нибудь в селе еще можно было наблюдать живую лошадь в натуре, а не по ящику.
Впрочем, нормальные люди волшебный ящик с голубым экраном не смотрят уже лет пятнадцать. Уж больно обгадились ребята с противоположной стороны голубого экрана лживыми попытками выдать желаемое за действительное. Запашок знаете ли из-за экрана неслабый. Да что там запашок! Если выражаться по простому: дюже смердит оттуда...
Что лошади еще существуют в этом мире, можно понять только по изредка встречающимся на лесных тропинках, во время утренней пробежки, следам копыт и яблокам лошадиного навоза. Хотя не факт, что оставлены они в лесу лошадьми, а не кентаврами или, к примеру, гоблинами. Копыта они ведь не только у лошадей.
Не знаю что там с кентаврами, а вот все большее и большее количество людей под напором жизненных обстоятельств, кто быстрее, а кто медленнее превращаются ни много, ни мало, а просто в гоблинов. С наружи вроде люди, а присмотришься, чуть глубже внутрь копнешь - ан нет, таки гоблины! Как есть гоблины! Недаром неизвестный мудрец высказался: чем больше я узнаю людей, тем больше уважаю собак.
Ныне гоблинам на просторах нашей страны раздолье! Обосрали нефтепродуктами заполярье, вырубают сибирскую и дальневосточную тайгу, распродают за бугор недра Родины, норовят загадить московским мусором и забугорными ядерными отходами родную земельку, водичку байкальскую за рубеж сливают, а между делом гайки налоговые на висках народа закручивают до характерного костного треска.
И совершаются все эти 'подвиги' ради бумажного мусора с портретами американских президентов. Это надо так обгадиться и опуститься ниже канализации - до продажи Родины за зеленую бумагу? В общем, как сейчас принято говорить: гоблины в тренде!
Есть, конечно, где-нибудь люди способные позволить себе такое удовольствие быть владельцами лошадей, но проживают эти счастливчики чаще всего в неведомых далях, которые за спинами 'космонавтов', бдящих на страже, и в упор не рассмотреть.
По настоящему счастливые люди в этом мире это владельцы собак и лошадей, если, конечно, они способны понять и прочувствовать это счастье. За деньги счастье не купишь.
Время такое, что доверять со стопроцентной гарантией можно лишь собакам и лошадям. С доверием же к людям все очень и очень не просто.
Основная же масса условно счастливых нынешних мужчин, да и женщин предпочитают иметь железный ящик на колесах напичканный шестернями, тормозными шлангами, трубопроводами, невообразимо вонючий, грязный и по большому счету несуразный, и ко всему прочему с каждой секундой неумолимо ржавеющий.
Иметь собаку увлечение менее дорогое, чем владение лошадью, или автомобилем, а посему более доступное. Доступное, но накладывающее на владельца, не растерявшего совесть в жизненных перипетиях, некие обязательства. А обязательства эти не всякому человеку по плечу.
Во всяком случае уж собаку всяко может позволить себе не только владелец фабрик и заводов, газет и пароходов, даже если это алабай и так-то не дешевый, помимо того еще и окраса снежного сугроба насыпанного в новогоднюю ночь в лучах восходящего солнца первого января. За окрас, понятно, оплачено отдельно.
Закончив с обнимашками, хозяин идет к гаражным воротам, открывает их, вернувшись назад, распахивает ворота на территорию участка и прыгает в машину. Лендровер, 'дорого фырча', въезжает на территорию участка и, достигнув железных ворот, тонет в гаражной тени.
Прилег алабай у калитки и задумался, про жизнь нынешнюю такую непростую. Алабай он парень умный и все понимает и про прошлое, и про настоящее, и про будущее, и про лошадей, и про поросят, а уж про собак, так, вне всякого сомнения. Это люди думают, что собаки без мозгов, а священники и вовсе утверждают, что они и без души, да вот только ошибаются они все, ой, как ошибаются. У собак и мозгов более и душа шире, чем у многих из людей.
Алабай хозяйски оглядывается, затем припоминает, что видел за забором какого-то постороннего типа и начинает работать. Надо же показать хозяину, что у него, у алабая все под контролем и при необходимости любая даже гипотетическая опасность будет пресечена на корню. Для того собаки и существуют.
Ворота распахнуты настежь, но алабай знает, что за воротами не его территория. Искать врага и искоренять его вне своей охраняемой территории строго запрещено. Хозяином запрещено. Опыт печальный по этому поводу имеется, и повторять его у алабая нет особого желания во избежание возможной экзекуции.
За забором стоит приехавший с хозяином мужчина по виду не старый, но уже и не молодой, с виду вроде опытный такой. Пахнет от него помимо обычных человеческих запахов, как-то кремом для бритья, лосьоном после бритья, мужским потом, еще и знакомым запахом оружейного масла, оружейного железа, терпко прогоревшим порохом и кислятиной латунных патронов. Источник специфических ружейных запахов висит в кобуре на поясе мужчины.
Алабаю знакомы эти запахи, хозяин порой берет его с собой на охоту, которая, впрочем, зачастую выливается в стрельбу по пустым бутылкам вследствие патологического отсутствия в лесу дикой живности. Алабай не против охоты, он даже скорее всеми четырьмя лапами категорически ЗА.
Вот только охота должна быть честная. У зверя есть зубы, когти, копыта, значит и у охотника должны быть зубы, когти, ну на край, если охотник человек можно пользоваться ножом, луком или рогатиной, но никакого огнестрела.
А когда у человека 'Тигр' или 'Вепрь' с оптическим прицелом, да прибор ночного видения, да сидит человек в вертолете, на снегоходе, вездеходе, а в довершение к экипировке, еще и копыта бесовские в душе цокают, это не охота, это просто убийство. Охота в таком виде - развлечение для садистов.
Видел алабай таких охотников - расшевелят медведицу в берлоге, и стоит ей, бедолаге, высунуть голову наружу, тут следует выстрел в затылок из нарезного карабина. А потом еще и пару медвежат крохотных, что в берлоге при мамке, в распыл пускают, ублюдки.
Можно понять, когда человек зарабатывает карабином на жизнь, где-нибудь на Таймыре или на Чукотке, в силу профессии. Но уж коли ты сидишь в офисе, владеешь компанией, гребешь бабло лопатой, то какой хрен несет тебя с карабином в лес убить какую-либо живность, которая в этом лесу может и имеется в единственном экземпляре.
Сиди в офисе и греби зеленую деньгу лопатой и не приезжай пакостить и поганить природу, в противном случае ты и есть тот самый подлый ху.
Основываясь на личном опыте, алабай считает людей с оружием не достойными уважения. Но они вполне достойные объекты, чтобы оторваться на них в охранном рвении. И посему пес, приблизившись к забору напротив посетителя, начинает давать голос, неожиданными бросками к забору имитируя атаку, с каждой секундой входя в раж настолько, что с клыков начинаю слетать небольшие клочья пенной слюны.
Поначалу пес периодически оглядывается в сторону гаража, за воротами которого скрылся хозяин на машине, дабы убедиться виден ли его верноподданнический труд в защиту своего благодетеля. Но потом пес настолько увлекается охранной деятельностью, что забывает обо всем, в том числе и о хозяине.
Мужчина, стоящий за забором, видя, что пес расходится все более и более, набирая обороты, в своем желании угодить хозяину, улыбаясь, подходит вплотную к забору и приседает на корточки. Их разделяет не более полуметр расстояния, да забор, сбитый из деревянного штакетника в косую клетку, под углом в сорок пять градусов.
Клетка забора такого размера, что голова алабая в нее не пролезет, а вот рука, сжатая в кулак запросто. И мужчина, все так же улыбаясь, молча и быстро просовывает правую руку, сжатую в кулак под самую оскаленную пасть брызжущего слюной кобеля.
Нет, не бьет, просто быстро сует псу кулак под самую огромную пипку бархатного алабайского носа. На, дескать, жри, собака такая, раз уж ты такой храбрый и злобный. И грозный пес, не готовый к такой неслыханной наглости, шарахается на корпус назад от мужчины, его кулака, дырявого забора и замолкает.
Глаза алабая распахиваются в удивлении, и он секунд тридцать просто стоит молча, соображая, как ему быть дальше. Исходит от мужчины некая волна, не позволяющая псу даже подумать о том, что можно вот так запросто цапнуть клыками за просунутую в забор руку. Да и нечестно это, подло, не по алабайски. Да и не факт, что получится.
Вот разломать забор в пух и прах, заплевать его пеной с клыков и рвануть через пролом на противника, это по алабайски. А грызть руку, подсунутую в самый пятак носа, это перебор, однако. От руки тоже пахнет железом и оружейным маслом. И рука не дрожит.
Не иначе тип этот охранник, как и алабай. И работа у него такая же собачья, как у алабая. И работает он так же за 'похлебку'. Коллега, трах его тибидох!
Пес осторожно походит к кулаку, недоуменно обнюхивает его и, сделав одиночный незлобный 'гав', трусит расслабленной рысью в строну хозяйского гаража. Видимо стоит полюбопытствовать у хозяина, что это за чудак такой странный, не бережливый, своими кулачищами не дорожащий.
Раз незнакомец такой наглый, значит, имеет право на такую беспрецедентную наглость. Логично, вроде. Ну, да хозяин прояснит этот вопрос. Вот и познакомились. Больше у алабая вопросов нет. То есть вопросы-то еще есть, но уже к хозяину. Временное перемирие заключено, а дальше жизнь покажет.
Алабаю два года, он уже умный и поэтому предпочитает с дураками не связываться. А этот новенький, с запахом оружейного масла, тип с явным прибабахом, с мякушкой в голове. Кто не боится белых клыков злобного белого алабая весом в три пуда? Только сумасшедший, ну в лучшем случае блаженный, или уж крепко во хмелю, либо с великого бодуна.
Этот вроде без перегара, значит блаженный, поскольку сумасшедшего хозяин на работу точно не возьмет. Хозяин у алабая шибко умный и оттого шибко богатый.
С теми, из кого лезет такой явный прибабах, даже собаки предпочитают не связываться. Если конечно это нормальные собаки, а не придурки без башенные. А Алабай отнюдь не придурок. От таких парней прибабахнутых непонятно что следует ожидать. Для начала он предложит тебе укусить свой кулак, а потом и сам покусать тебя может.
Хорошо, если не загрызет напрочь. А то и, пуще того, просто пристрелит. Ствол огнестрельный на поясе это тебе не супчик с фрикадельками. В общем, ну их, бабахнутых, к лешему. Не тронь, как говорится, такой организм, он и пахнуть не будет.
Алабаю это надо? Да и тип этот странный, к тому, же тусуется вне охраняемой территории и кулак, просунутый в забор, за прорыв обороны не считается. В общем, алабаю по барабану, что он там что-то, куда-то сует, главное через забор не лезет.
Год назад, ровно в годовщину рождения алабая, хозяин разочарованный слишком доброжелательным нравом пса, проехался по поселку в поисках крайне нужных личностей для исполнения задумки и довольно быстро обнаружил требуемый человеческий материал близ сельского магазинчика.
Местные колодыри на пеньках у покосившегося от старости сарайчика, оставшегося от колхозных времен, группой в пять персон разливали по-братски две бутылки буторенной водки, приобретенной из-под прилавка через 'заднее кирильцо' местного магазинчика.
Отсутствие нормальной закуски компенсировалось такой же левой газировкой, капиталистической фуфловой имитацией лимонада 'Буратино', коренного обитателя Советского Союза и горстью барбарисок.
Хозяин, как человек дела, пришел к соглашению с люмпен-пролетариями быстро, эффективно и недорого. Пять персон были наняты на работу за десять полулитровых пузырей левой водки, тут же приобретенных в киоске хозяином. Они бы и за пузырь все сделали, но на то он и буржуин, - от жизни народа оторван настолько, что насчет реальных цен просто не в курсе. В облаках где-то витает.
Пятьдесят процентов оплаты были выданы в качестве аванса в трусящиеся руки шпанского бригадира. Причем валюта оплаты была определена люмпенами самостоятельно.
Хозяин, испытывая некую жалость к землякам, как порядочный законопослушный гражданин и человек широкой души, не лишенный совести, предложил приобрести для них хорошей водки в городском магазине, либо расплатиться наличными купюрами.
Однако, от денег бойцы алкогольного фронта отказались принципиально и наотрез, а про водку из городского магазина отозвались нелестно, изрядно покривившись при этом лицами. Не забирает, дескать, эта городская, как требуется, градус в ней слабоват, не так ядрено по мозгам шибает.
В соответствии с устно заключенным контрактом, трудовой коллектив в составе пяти вольных отставных ударников коллективного аграрного труда развалившегося при капитализме колхоза 'Заря коммунизма', обязался в течение пяти дней, в период с полудня до часа дня, прибывать к забору загородного дома на краю поселка у реки, охраняемого белым алабаем.
Цель мероприятия состояла в развитии в белом, пушистом и чрезвычайно добром алабае, устойчивой ярости и неукротимой злобы на всех без исключения представителей рода человеческого, проживающих за пределами хозяйского забора.
Желаемую цель предполагалось достигнуть посредством использования громоподобных ударов в 'бубен', визгливого шаманского камлания, а также метания палок, камней и использования других креативных методов дрессировки животных в разумных пределах, без членовредительства.
Во избежание увечий и материального ущерба со стороны работодателя броски камней и палок необходимо было производить исключительно аккуратно и не прицельно, упирая главным образом на психологический аспект действа, приправленный изысканным шпанским матом.
Отсутствие травматизма со стороны исполнителей гарантировалось соблюдением техники безопасности самими членами нанятого на акцию трудового коллектива.
Обязательным условием мероприятия было также отсутствие повреждений и на свежевыкрашенном хозяйском заборе. Гарантия выполнения обязательств со стороны рабочего коллектива достигалась поэтапной оплатой - авансом в пятьдесят процентов оговоренного гонорара и пятьдесят процентов в случае качественного выполнения оговоренного контракта.
Контракт со стороны трудового коллектива был выполнен со всей душой. Все пять дней, с понедельника по пятницу включительно, трудовой коллектив с полудня до часа дня исправно трудился, кривляясь лицами и конечностями перед забором и, мечущимся в ужасе, алабаем.
По поселку разносилось громыхание палкок в принесенные, вместо бубнов, оцинкованные тазики и корыта, судя по всему, экспроприированные во временное пользование со всех окрестных дворов.
Два наиболее искусных шамана пьяной в дым шпанской бригады, истово камлали в медные тромбон и валторну. Инструменты были уворованы в колхозном клубе еще в период Перестройки затеянной продажным наймитом Запада первым Президентом СССР товарищем Горбачевым, чтоб ему ни дна, ни покрышки.
Звуки, извлекаемые посредством сияющих на солнце инструментов, были схожи с предсмертными стонами боевых слонов армии раджа Пора, избиваемых гетайрами Искандера Зуль-Карнайна в 326 году до нашей эры в битве при Гидаспе.
Впрочем, истина касательно подобия издаваемых медью звуков визгу нещадно избиваемых слонов затерялась во тьме прошедших веков и достоверно известна разве что, только Аллаху, хотя и это не факт.
Через забор в купе с душераздирающими звуками в алабая летели палки, камни и отточенные годами ежедневной практики заковыристые труднопереводимые на иностранные языки идиоматические выражения.
Без травматизма, однако, не обошлось. Эта пьянь драная, войдя в раж, таки пару раз прицельно прошлась колом по спине алабая. Не иначе парни были членами сборной команды колхоза по параолимпийским городкам, так замечательно они манипулировали штакетинами от сгнившего соседского забора.
То, что ребята эти однозначно пара олимпийцы белому алабаю стало понятно сразу - они все были инвалидами на голову.
Ежедневно, по окончании сеанса ритуальных плясок хозяин с семейством собирали со двора накиданные палки и камни и вываливали за забор с тем, чтобы трудовому коллективу из деклассированных элементов было чем шаманить на следующий день.
Желаемый результат был однозначно достигнут, и с таким высоким качеством, что алабай впоследствии просто на дух не переносил, если мимо забора шествовал кто-то посторонний. В таких случаях он демонически бесился с пеной у рта и, разве что, только забор зубами не грыз.
Вся эта шпанская компания появилась по алабаеву душу явно неспроста. Из этой мутной истории зримо торчала рука хозяина. Понятно это стало когда пес увидел процесс расплаты хозяина с наемными шпанами. Это понимание, что травля пса происходила по инициативе хозяина, стало первой каплей, упавшей в чашу собачьего терпения.
И все бы ничего, если бы спустя пару недель после тренировок 'на неукротимую злобность', прибывший с работы хозяин, исполнив ритуал обнимашек с алабаем и, загнав машину в гараж, не забыл, как на грех, прихлопнуть распахнутую при входе калитку.
Хозяин из гаража сразу вошел в дом. Дома за суетой - жена, дети, ужин - не уследил, что калитка осталась лишь слегка прикрытой.
Алабай же, прочухав ситуацию, воспользовался щедро предоставленной свободой. Пес тихонечко испарился в приоткрытую щель и так же тихонечко просочился назад из самовольной отлучки, спустя пару часов, никем не замеченный. Не замеченный никем из лиц, обитавших на охраняемой алабаем территории.
Вне охраняемой территории белый и пушистый проявил себя так, что заметили его многие. Во время самоволки белому герою удалось по мерзкому перегарному духу поочередно найти всех пятерых маэстро в деле 'дрессировки небывалой собачьей злобности' и, в свою очередь, пошаманить над ними довольно жестко, в качестве мести за их беспардонное поведение во время семинара по развитию в белом алабае качеств истинного телохранителя.
В итоге, на следующее утро к хозяину явилась делегация из пяти пострадавших членов рабочего коллектива, в бинтах запятнанных кровью и зеленкой, в сопровождении, примкнувших к ним в надежде побухать на халяву, родственников и просто жаждущих похмелиться возмущенных граждан. Деклассированная публика хромала на все конечности, потрясая драными портками и рубахами, распущенными алабаем на ленты.
Дело дошло до прилюдного оголения рук, ног и других более интимных частей тела с целью демонстрации нанесенного физического ущерба лицам, потерпевшим от алабайского беспредела. Особо сильное впечатление производили следы клыков алабая на бледных филейных частях пострадавших организмов.
Ситуация развивалась в нешуточное происшествие с возможными в будущем негативными последствиями, вплоть до уголовного преследования виновных, а именно невнимательного хозяина и чрезмерно мстительного пса.
Продолжилась история доставкой на барском джипе потерпевших, истерзанных псом организмов, в травматологический пункт, с последующей перевозкой их в городскую больницу с целью получения оными раздолбаями прививки от бешенства и нахождения в течение суток под врачебным присмотром.
Вакцина от бешенства по тем стародавним постперестроечным временам, когда правоохранительные органы до переименования в полицию еще именовались милицией, была такая, что фигурантов ломало после нее, как героиновых наркоманов лишенных дозы, в начальной стадии ломки.
Страдальцам было предложено понаблюдать за собакой, поскольку виновница укусов известна и в случае если окажется, что пес больной тогда уж и вакцинироваться. Но, как известно, большие страдания приводят к большему ущербу потерпевших и, как следствие, к увеличению размера компенсации за страдания.
Поэтому потерпевшие мужественно перенесли процедуру, предвкушая, как много они поимеют 'божественной влаги' с виновников причиняемых им уже медицинских страданий.
Как и ожидалось, итоговая компенсация физического и морального ущерба, во избежание неприятностей с участием разного рода правоохранительных органов, обошлась в круглую сумму, сопоставимую со стоимостью двух белых алабаев в базарный день, плюс три ящика паленой водки.
Хозяин, конечно, впоследствии как-то умудрился впихнуть в голову алабая понимание о недопустимости разборок с любыми лицами вне охраняемой территории. Как ему это удалось, никто кроме алабая и не узнал. Алабай же, будучи парнем, не особо болтливым, никому ничего о процессе дрессировки не поведал. Очередная капля была довольно горькой.
Судя по всему, трепку алабай получил серьезную, хотя возможно его и не пинали безжалостно подкованными офицерскими сапогами в процессе дрессировки. Как говорят в народе, никто бы не знал что такое плюс, если бы не существовал в природе минус.
Минусы вновь полученных от хозяина директив не заставили долго себя ожидать. Прошло с той истории всего-то месяцев десять, как приключилась с хозяином не менее интересная история, да вдобавок еще более затратная в материальном плане.
Хозяин у алабая был, если сказать по секрету, еще тем бедоносцем, как в народе величают людей охочих до поисков различных интересных приключений на пятую точку собственного организма. Причем практически все истории, приключавшиеся с ним, были весьма затратными в смысле как материального, физического, так и морального ущерба.
Алабай знал, что если Всевышний, сотворивший окружающий мир и все и всех в этом мире, чем-то одарил кого-либо, то он же что-то и отнимет у одаренного. Знание это было в крови алабая и досталось ему от далеких диких предков.
Так было и с хозяином. Сподобил его господь умением заколачивать огромные деньжищи, но уравновесил счастье такое немалое талантом откапывать себе на седалище различные неприятности.
Был у хозяина все это время замечательный внедорожник, по американским меркам не дюже большой, а по российским меркам просто размером с пульмановский вагон. Назывался внедорожник не то GMC, не то GMM, в общем предположительно, имевший некое опосредованное, по мнению алабая, отношение к Дженерал Моторс Корпорэйшн.
Был этот внедорожник ровно до того момента, пока белый алабай не лоханулся на неправильном воспитании полученном от хозяина. Прокатилась как-то по городу серия угонов дорогих престижных автомобилей. Всего-то пару дней серия и длилась. Судя по всему, в город пожаловали гастролеры, понюхали, что к чему, а может и заранее по наводке в курсе были.
Короче, в течение двух дней взяли гастролеры десяток качественных машин повышенной проходимости забугорного производства и ушли с концами, не оставив уголовному розыску милиции ни следов, ни зацепок, ни даже толковых версий. Один только выхлоп бензиновый после них повис в воздухе.
Угоняли автомобили прямо от домов владельцев, практически на их глазах. Как там с остальными страдальцами получилось, алабай был не в курсе, а вот его собственного хозяина обули очень просто. Вернее, если быть точным, не обули, а разули.
После трудового дня, измученный тяжким буржуинским трудом хозяин алабая приехал отдохнуть к семейству в загородный дом. Остановил у ворот свой могучий внедорожный автомобиль, поставил на ручной тормоз и, как обычно, недальновидно не выключив двигатель, отправился отпирать внешние ворота на территорию и ворота в автомобильный гараж.
Ритуальные обнимашки с алабаем заняли в этот раз пару минут с учетом почесываний и поглаживаний. Внедорожник во время ритуала и этой неспешной прогулки владельца к гаражу чухал себе двигателем, не напрягаясь особенно, и чухал, легонько беззаботно дымя парой хромированных выхлопных труб.
А потом вдруг хлопнул дверцей и, взревев словно шайтан, выскочивший из преисподней, начал весьма неспешно маневрировать, явно выказывая намерение развернуться на тесном пространстве узкой подъездной дорожки к дому.
Хозяин алабая успел-таки стартовать в нужную сторону, промчаться спуртом тридцать метров от гаражных ворот и даже с ловкостью американского рейнджера запрыгнуть на капот взъярившегося ни с того ни с сего американского 'пожирателя пространства'.
Надо сказать, что хоть джип был по происхождению 'чисто американский', но жизнь в России никак на американское кино не тянет, а посему на капоте автомобильного монстра хозяину покататься удалось, но не более полусотни метров.
Разогнавшись до пятидесяти километров в час GMC резко тормознул, слегка скозлив при этом, и сбросил с капота внедорожника теперь уже бывшего владельца внедорожного американского монстра в придорожные заросли крапивы, слегка прореженные вениками полыни.
Справедливости ради следует отметить, что алабай засек, бродившую мимо ворот к речке и обратно весьма подозрительную личность мужеского пола, примерно за час до приезда хозяина домой. Видел и, движимый интуицией истинного охранника, добросовестно облаял личность, имитируя боевую атаку с пеной у рта.
Подозрительная личность, слегка побродив, под звуковую истерику, брызгающего слюной пса, удалилась в сторону поросшего кустами берега реки, именуемой Усманкой. Поскольку враг удалился, предположительно страшно испуганный собачьей яростью, пес, вполне удовлетворившись проделанной работой, еще чуток поворчав для порядка, успокоился и завалился подремать под забором.
Отвлекшись обнимашками, сразу после ухода хозяина к гаражным воротам алабай все-таки заметил тень личности, метнувшейся к автомобилю. Выскочить же за территорию алабаю не позволило полученное после скандала с 'дрессировщиками' воспитание, подкрепленное некими чрезвычайно запоминающимися мерами убеждения.
Если бы не вложенное ранее понимание невозможности активных действий вне охраняемой территории, белый успел бы вонзить пару раз клыки в ягодицы угонщика и на этом бы все благополучно закончилось. Но! Увы!
Пес даже успел протрубить рыком 'боевую тревогу', но хлопок автомобильной двери и рев газанувшего GMC свели на нет старания честно работавшего пса. Дальше все пошло наперекосяк. Сбрендивший с глузду GMC, стряхнув потерпевшего владельца с капота, с ревом набрал скорость и ушел 'в точку' по грунтовой дороге в сторону близлежащего лесного массива.
Срочный звонок в правоохранительные органы не дал никаких результатов. Бесполезными оказались и план 'Перехват', и 'Кордон', и 'Затор', и 'Облава'. Никаких тебе положительных результатов, за исключением бесплодной бестолковой суеты.
Впрочем, и хозяин и алабай удивлены нисколько не были, поскольку ни разу не слышали об успешном применении всех этих перехватов. GMC и угонщик 'сделали ручкой' хозяину и алабаю большой кавказский гудбай.
Вот собственно и все, если не считать пендаля, выданного в сердцах хозяином сплоховавшему, по его мнению, алабаю. Пендаль незаслуженно полученный алабаем стал еще одной каплей. Капли эти исподволь накапливались одна за другой, бултыхаясь пусть и в довольно большую, но не бездонную чашу собачьего терпения.
Больше никто из описываемых персонажей никогда не видел эту красивую и дорогую автомашину. По слухам весь десяток угнанных авто ушел тогда в предгорья Кавказа и возможно по сию пору колесит там. А может наш GMC уже и не колесит, давно это было, более двадцати лет назад. Время было шибко боевое, однако. В таком случае Мир его праху!
Вот такая вот оперативная обстановка сложилась к моменту приобретения владельцем фабрик, заводов, газет и пароходов, нового автомобиля Тойота Лендровер.
Исходя из предыдущего печального опыта, кроме приобретения автомобиля была решено нанять нового человека, но не водителя, поскольку босс предпочитал управлять автомобилем самостоятельно и любил это дело, а личного охранника. Во всяком случае, к такому выводу пришел наш алабай, когда сквозь туман непоняток наконец забрезжило понимание сложившейся ситуации.
Этот личный охранник и наехал в первый же день алабаю на психику без подвоха, предложив покусать собственный кулак. Понятно, что алабаю и не удалось бы покусать новичка, будь даже у пса таковое желание. Просто алабай не мог успеть - ему всего-то от роду два годика, а личный охранник уже далеко за тридцать годиков перевалил.
Все там было просчитано до сантиметра - подставлять руки под огромные собачьи клыки без предварительных и правильных расчетов дураков нет.
Личный охранник это тебе не отставной козы барабанщик, не колхозный ковбой с тромбоном и даже не бывший комсомольский лидер сельского разлива с валторной в руках. В довесок ко всему, помимо уверенности в собственной реакции от новичка на уровне биополя перла плотная волна уверенности в своем психологическом превосходстве над еще умственно маленьким, пусть и в большом теле, и неопытным по жизни алабаем.
Причем превосходство это было без куража и пренебрежения, а дружелюбное, чистое и светлое, как шкура белого алабая. Сыграла свою роль и улыбка на губах личного охранника. Алабай ведь не слепой и не дурак, он умный и он все понимает.
Когда человек улыбается, он тоже скалит зубы, как и брызжущий шпанским матом алкаш, но мотивация-то у них совсем разная. Собаки они умнее и добрее людей, и даже преданней и надежнее. На уровне биополя чуют, кто есть ху, а кто хороший. По ходу этот новенький был-таки не из тех, кто ху!
Бывший опер был еще не старый, но уже и немолодой, с немалым опытом и знал, каким образом можно напереть псу на психику. Проделывал с собачками такие штуки не в первый раз и не только с собачками, но и с людьми, чаще из тех, кто ху. Поладили опер и пес сразу и безвозвратно.
Позже босс подвел алабая к охраннику, что-то втолковывал псу правильное и назидательное, но это было уже лишнее. Факт призвания новичка алабаем в качестве 'своего' уже свершился у забора с кулаком под шершавым мокрым псовым носом.
Была у нового личного охранника подружка, сука рыжей масти, породы московская сторожевая, огромная и слюнявая. Белый узнал об этом чуть погодя из рассказов нового знакомца. Тот просто побеседовал с ним порою, словно с человеком, ни мало не смущаясь ответным безмолвием пса.
Ему было достаточно того, что алабай спокойно сидит рядом, глядя своими умными карими глазами и слегка шевелит ушами, так что было ясно, что слушает он внимательно и все, как это ни странно, понимает.
Сука принадлежала одному из его коллег охранника и просто обожала этого типа. Стоило ему заявиться в гости к своему знакомому, как сука норовила тихонько подкрасться под столом, взять в пасть кисть почему-то именно правой руки бодигарда и на протяжении десяти-пятнадцати минут вежливо перекатывать ее в огромной липкой слюнявой пасти, слегка пожевывая, пока тому не надоедала такая беспардонная развлекуха.
Бодигард вытаскивал из пасти рыжей суки руку и шел ее мыть в ванную комнату. Но не проходило после мытья руки и десяти минут, как сука снова тихо и незаметно подкрадывалась под столом и, выждав момент, тут же ловила кисть своего лепшего друга в пасть и принималась усиленно ее слюнявить, нежно тиская зубами.
Спасало суку от гнева её хозяина, разве что, умение объекта любви рыжей суки поднимать рюмку левой рукой и закусывать ею же. Отчего не поблажить рыжей подружке, раз уж ей так нравится обсасывать кулачище корефана?