Дознаватель вылетел из землянки-покойницкой к поднявшемуся гвалту, причиной которых, на этот раз, стал уже не помощник коронера.
Из визгов, бесновавшегося среди общей свалки, шамана, он понял, что кто-то убил ножом одного из друзей Тэлэ и тот полез на людей вана, тебуя, что бы ему выдали мерзавца, которого те укрыли за своими спинами, давая убийце скрыться. Разумеется к немуТэлэ примкнули родственники убитого, их друзья и друзья друзей.
Шаман заметил появившихся из землянки-мертвецкой ханьца и его мальчишку.
Вытянув руку и потрясая своими лохмотьями, он отдал короткий приказ. Воины вана кинулись к вытащившему кинжал дознавателю и его перепуганному служке.
Тэлэ с товарищами не остался в стороне, видя как теснят, отчаянно уворачивающегося и отбивающегося дознавателя, дергавшего то в одну, то вдругую сторону мальчишку, не давая ему попасть под клинки.
На гвалт и звон мечей из землянки-покойницкой соизволил появиться ван со свитой, сразу же увлекшись перехлестывающими через край эмоциями.
Ван показал какой из него вождь. Вместо того, чтобы остановить дракоу и последующую за ней расправу, он с интересом наблюдал за побоищем вместе со своей свитой, приветствуя особо удачные, по его мнению, удары. Видимо ван не знал, что тот кто не может подмести в своем дому, не способен покорить весь мир.
А драка развивалась нешуточно и опасно. И если ван считал, что все ограничится небольшой потасовкой нескольких его людей и раздражающе заносчивым ханьцем, которого следовало проучить, подняв тем боевой дух племени, показав, что ханьцев можно и нужно бить, то ошибся.
Драка стремительно сошедшей с гор лавиной, накручивая все новые витки, втянула в себя все племя, под воинственные вопли шамана, что возбужденно скакал среди дерущихся и гулко бил в свой бубен.
И теперь уже ван при всем своем мнимом всемогуществе, не смог бы остановить эту кровавую кашу, заваренную им самим. Да и, похоже, не хотел, наблюдая за происходящим с загоревшимися глазами поджигателя. Даже приказал подать ему чашу с кумысом, которую с удовольствием потягивал, неприкрыто наслаждаясь зрелищем. Только насладиться заполошными визгами женщин, воинственными криками мужчин, яростью битвы и всем этим безобразием, ему не удалось.
Из дальнего конца стойбища донесся звон мечей и крики тревоги. Но ничто не отвлекало дерущихся, пока на месте потасовки не начали втыкаться в землю, дрожа оперением, стрелы. Драка замерла, чтобы через миг другой, разгоряченные драчуны обратили свой, еще не угасший пыл, на нового уже общего врага.
Офицер гарнизона, ведший тяжеловооруженных лучников и подвижный отряд Гончих, заметив в мельтешащем столпотворении паренька из хань, указывал на него клинком меча, зычно выкрикнул:
- Взять!
Обнаруженного помощника коронера схватили за руку и потащили из толпы. Жу Лань беспомощно оглянулась на мелькавшего в гуще дерущихся Тэлэ, когда дознаватель пинком отбросил какого-то косматого жужаня, затупившего им дорогу.
Возле них уже шло настоящее побоище, а вокруг Тэлэ, поднявшего свой меч, собирались воины стойбища. Несколько воинов окружили вана, что размахивая руками, наоборот призывал своих соплеменников прекратить сопротивление солдатам заставы. Только это было подобно тому, чтобы встать в половодье на пути движущегося вниз бурлящего водного потока, сносящего все на своем пути.
Жужани, возглавляемые Тэлэ бросились на ханьцев, разъяренные их коварным нападением. Верный дружбе Тэлэ, давал уйти и спастись своему другу и столичной ищейке.
Сторонников дать отпор бесцеремонно вторгшихся в пределы стойбища ханьцам было больше и, само собой, кучка приспешников вана не способна была призвать их к порядку. Более того, посмевших встать на пути подельников вана, призывавших опустить оружие, безжалостно уничтожали как предателей.
Слишком поздно вана посетила здравая мысль убраться с места побоища по добру по здорову. Его телохранитель, быть может, когда-то незаслуженно обиженный им, что-то решив про себя, ударил вана мечом в спину, а после порубив оставшуюся при нем малочисленную охрану, бросился в гущу битвы. Жужани уже яростно теснили отряд отступавшей тяжелой пехоты ханьцев.
Но отступая ханьские лучники, дали легконогим Гончим обойти, увлекшихся своей победой степняков, и продолжить преследование двух беглецов. Хотя у этих двоих и была перед ними фора, Гончие, натасканные на преследование и отлов беглых преступников, свое дело знали, методично и упорно идя по их следу.
Тэлэ изо всех сил сдерживал ханьцев, но под его началом было недостаточно сил, что бы управиться еще и с ловким Гончими. Все же заметив, что они ушли в преследование сбежавших, выслал вслед за ними несколько человек, чтобы те, навязав им бой, пусть и короткий, хотя бы не надолго, но задержали охотников на беглых.
Только тревожно было Тэлэ от того, что он нигде не видел шамана.
Ни Жу Лань, ни тем более Дознаватель не представляли, куда двигаться дальше.
Они бежали по тайной тропе, которую как-то показал помощнику коронера Тэлэ. Дознователь следовал за Жу Лань легко, не задерживая бегства.
Продвигались молча, потому сразу услышали за спиной лай собак. Беглецы остановились, тревожно переглянувшись. Если не собьют собак со следа - им не уйти.
Но небеса благоволили беглецам, прикрыв их рухнувшим на землю водным потоком. Лил не просто дождь, а, с зашкаливающим ветром, ливень с хлесткими словно плети ледяными струями. Вмиг вымокнув до нитки, беглецы не сговариваясь, бросились вперед, подальше от настигающей их безжалостной погони. Они бежали оскальзываясь на мокрых камнях, падали в грязь и поднимались, чтобы снова бежать, потому что погоня не отставала.
Их одежды вымокли насквозь, с волос стекала вода. Сначала тяжело дыша, остановилась Жу Лань за ней, надсадно переводя дух, дознаватель. Им обои требовалась передышка. Шу Мо бы давно обогнал Жу Лань и тащил за собой, если бы ему было ведомо куда идти.
- Там... - обернулась она к нему и показала куда-то в сторону, - болото... они туда не сунуться... Нам нет пути назад! Если боги позволят, мы пройдем болото Ведьмы и выйдем к деревне.
Он кивнул и оба двинулись дальше.
- Ты... хорошо знаешь... этот путь? - дознаватель на ходу схватил Жу Лань за руку, когда девчонка безрассудно ступила в болотную жижу. Он едва различал ее за пеленой дождя.
- Тэлэ говорил о вешках-отметинах, - кивнула она на потемневшую, мокрую от дождя тряпицу, прилипшую к колышку, что торчал из мутной воды и с усилием проговорила: - Ступайте по моим следам - Что ты... делаешь? - выкрикнул она через шум дождя.
Мокрые одежды и волосы, липли к телу, ее била крупная дрожь.
Дознаватель плотно сжав посиневшие губы, ногой сшиб колышек и, наступив на него утопил в грязи.
- За нами погоня, - коротко объяснил он. - Кто-то из жужаней мог сказать им о вешках.
Они вошли в мутную жижу.
Сколько они так шли, выдергивая ноги из чавкающей жижи, трудно сказать. К середине болотная жижа превратилась в густую грязь, так что не давала вытащить ноги, сковывая движения и замедляя продвижение. Поначалу Дознаватель сшибал и топил вешки, потом бросил. Следовало поберечь силы, которые отнимала топь. Он то и дело вытаскивал из грязевой жижи, обессилевшую, промерзшую, отупевшую от бесконечного бега девушку.
Поначалу из-за пелены дождя доносился лай собак, после стих. Они остановились, прислушиваясь и дрожа.
- Отстали, - пробормотала она с надеждой, стуча зубами.
- Навряд ли, - покачал головой дознаватель. Узел его волос распался и теперь длинные пряди липли к мокрому лицу, спине, плечам. - Скорее всего, ищут обходной путь. Есть такой?
- Н-не-не знаю... Тэлэ не... говорил...
- Тэлэ не говорил, - хрипло пробормотал он, смахивая с лица дождевые капли. - Плохо... если кто-то из стойбища знает о таком...
Она кивнула, понимая его опасения. Если так, то им не спастись. Но что толку гадать. В любом случае, каким бы ни был исход, им не оставалось ничего иного, как идти дальше.
- И что у тебя с Тэлэ? - вдруг спросил он.
- Что у меня с Тэлэ? - переспросила не соображающая уже ничего помощник коронера.
- Вы пара?
- Что?! - мигом оживилась возмущенная Жу Лань. - Он даже не подозревает, что я девушка!
- А... ну да, - издал нервный смешок дознаватель. - И я вам двоим, любителям дешевых пердставлений, должен верить? Ты ведь узнала того, кого назвали убийцей хана?
- Дай сюда то, что нашла у него, - потребовал дознаватель, протянув к ней раскрытую ладонь.
Девушка вынув из-за пазухи свернутые в трубочку листы, послушно отдала их.
- Что это? - поинтересовался дознаватель, пряча свиток в деревянный футляр, чтобы тот окончательно не вымок.
- Отчет осмотра тела судьи У. Настоящий... - девушка не договорила, потому что вовремя схватила за грудки, вдруг оступившегося дознавателя.
Жижа под его ногой, которую он вовремя выдернул, жадно чавкнула. Дознавател медленно перевел взгляд на Жу Лань держащей его за грудки с видом сорванца, готового заехать по уху своему обидчику.
Дознаватель во все глаза смотрел на нее, готовый принять или отразить удар, когда выпавший из-за пазухи деревянный футляр с документом шлепнулся в мутную грязь, поливаемую нескончаемым дождем. Оба ошалело смотрели как он погружается в засасывающую его топь и разом кинулись шарить в взболамученной тине, пытаясь выудить его.
Дознавателю повезло почти сразу выудить пропажу и теперь, стоя под дождем и отряхивая деревянный футляр от грязи, он искоса смотрел как Жу Лань продолжает шарить по холодной мутной грязи.
- Я уже нашел его. - не выдержав ее возни, сообщил дознаватель.
Но девчонка, словно не слышала его.
Вдруг она остановилась и, что-то вытянула из болота. Лягушка? Не поверил глазам дознаватель, а после с отвращением наблюдал, как она пытается развязать, а после засовывает свою находку в узелок. Оказалось это была змея.
- Что ты делаешь? - спросил он с брезгливостью. - Нам пора идти дальше.
- Собираю гостинец для ведьмы.
Дознаватель не на шутку встревожился: не иначе девчонка тронулась умом.
Будто угадав его мысли, она пояснила:
- Местные говорят, чтобы болото не утянуло и что бы выбраться из него живым, необходимо заручиться поддержкой болотной ведьмы. А для этого постараться собрать для нее "завтрак" и непременно успеть к рассвету оставить угощение у большой коряги, что обозначает середину пройденного пути. Вот я и ищу этот "завтрак".
Она разумно объяснила свои действия и дознаватель успокоился.
Дождь начал стихать, но не закончился, а продолжал лить. Где-то в стороне и позади раздался нестройный лай. Беглецы снова замерли на месте. Вскоре лай послышался в другом месте. Их окружали! Но девушка покачала головой.
- Они не могли пройти в той стороне, откуда мы сейчас их слышим. Там гиблые топи, там невозможно пройти, - уверенно рассудила она, трясясь от жестокого холода.
- Но мы же слышим их, - возразил Дознаватель.
- Это проделки ведьмы, - пояснила она, стуча зубами.
- Она недовольна ужином? - усмехнулся дознаватель.
Вздохнув, девушка нагнувшись, вновь полезла окоченевшими руками в ледяную затхлую воду. Уже без всякого отвращения и содрогания вылавливая болотную живность: пиявок, червяков и что-то неопределимо мерзкое склизкое, пихая в грязный мокрый узелок из которого все это старалось выползти.
Не долго думая, дознаватель присоединился к ней. Ему попадались ужики, пиявки и жуки, все, что он нащупал в склизкой жиже.
Брезгливости и отвращения не было, только равнодушие и отрешенность, когда уже все равно, потому что все подавлял пронизывающий холод от которого некуда было деться. Как не было спасения от лившего дождя и чувства, что во всем мире нет ни одного сухого уголка, что мир забыл что такое тепло и сухость.
Наконец, должно быть к вечеру, выбрались на твердый и безопасный островок земли среди болота. Остановились по щиколотку в воде, сотрясаемые ознобом, вымокшие насквозь, прислушиваясь к далекому, мечущемуся за краем болота лаю и истерическому вою, потерявших их собак.
- Они просто так не уйдут... - пробормотал дознаватель.
Девушка, обхватив себя руками, дрожа, кивнула.
- Они не знают живы мы или нас уже поглотила трясина... Но... мы... здесь замерзнем... до смерти...
Дознаватель с беспокойством посмотрел на свою трясущуюся, посиневшую от холода спутницу. С девчонкой надо было что-то делать, долго она так не протянет, а он не выберется без нее из этих бесконечных болот.
- Прежде всего нам необходимо хоть как-то согреться, - прохрипел он, отирая с лица дождевую воду. - Подойди. Мы выживем... если прижмемся друг к дружке... так можно, хоть немного согреться...
- Так... нельзя... - просипела, трясясь, девушка.
- Сейчас не до приличий... - рявкнул он.
И правда, кто их мог увидеть под неповоротливыми тучами, за завесой ливневого дождя из-за которого уже изредка слышался лай мечущихся в азарте вдоль кромки болот, собак.
Помощник коронера дрожала как осенний лист на свирепом ветру, отчетливо стуча зубами, стоя в ледяной воде в мокрых одеждах, липнувших к телу, в которых было еще холоднее.
И когда она расчихалась, дознаватель уже не тратя время на бесполезные уговоры, притянул ее к себе. Поначалу из-за мокрых одежд их усилия согреться не помогало. Но после оба ощутили жар тел друг друга сквозь мокрую ткань. Только дело тут было даже не в Жу Лань, а в дознавателе, чей жар передавался ей. Испугавшись, что у него начинается лихорадка она обняла его крепче, прижимаясь к мужскому телу изо всех сил, пытаясь хоть немного согреть его своим тщедушным тельцем.
И тут дознаватель стал странно себя вести. С трудом переводя дыхание, он все теснее прижимал к себе девушку.
Жу Лань бросило в жар. Казалось, вымокшие одежды между ними, начали парить от их разгоряченных тел. Она попыталась отстраниться, но дознаватель с силой, стиснув ее, прижался лицом к ее шее, согревая своим горячим дыханием.
Вожделение причиняло боль и вливалось в кровь, выжигающим ядом, разливая жар по его телу, заставляя сердце колотиться так, что дыхание не поспевало за его биением.
- Когда же они уйдут? - выдохнула девушка, смущенная настойчивыми, все крепче сжимавшими ее, мужскими объятиями, что бы хоть что-то сказать и отвлечься от его губ, что прижимались то к ее шее, то к щекам, лбу, обжигая кожу. Пугающе странно все это было. Оба плавились в жаре, когда обоих накрывала завеса нескончаемого дождя.
- Они чуют нас... - вдруг прерывисто пробормотал дознаватель и чуть отстранившись, прошептал в ее губы: - Ты стоишь в воде... - подхватив ее под бедра ладонями, хрипло потребовал: - Обними меня ... ногами...
- Вы... не удержите...
- Дурочка... - не справляясь с острой нежностью, шептал он, покрывая девичье лицо жаркими поцелуями под холодным хлещущим дождем.
- Сделай это... - хрипло потребовал он, стиснув ее так, что она ойкнула.
Но в следующий момент, понял, что не от того, что в страстном порыве причинил ей боль, а от того, что из злосчастного узелка для ведьмы, стали расползаться "гостинцы". Он тут же выдернул у нее из-за пазухи мокрый шевелящийся узелок и швырнул на торчащую из воды корягу за которую тот зацепился с попадавшами из него болотными тварями.
Его руки, теперь приятно холодившие ее горячую кожу, очутившись под ее одеждами, стянули мокрые, липнущие к ногам и бедрам, штаны. И когда Жу Лань подхватили сильные руки, она вынужденно обвила его торс ногами, и вздрогнула, когда твердая мужская плоть бесстыдно прижалась к ней.
Хотя будучи целителем ей были хорошо ведомы отличия мужского и женского тела, все же испытала шок, когда меж ее разведенных бедер настойчиво ткнулось это горячее мужское "отличие", войдя в нее.
В эти минуты они уже не замечали ни лившего дождя, ни промозглого холода, ни доносившейся дальней угрозой лая собак.
Пелена дождя словно отгородила их от всего мира, позволяя этим двоим слиться воедино святыми узами таинства.
С безжалостной настойчивостью в неистовстве рушил он ее целомудрие, словно ненавидя преграду ее невинности. Ее же разум отказывался принимать все это как реальность... Ведь такого не могло быть, чтобы мужчина так забывался, отдавая всего себя среди топи болота, окутывая ее своим жаром словно коконом. Ее будто не стало, она чувствовала лишь необузданное желание его тела и могла лишь подчиняться, даже не смотря на последующую закономерную боль, которая как будто доставила ему невыносимое наслаждение, от которой едва не задохнулся, захлебнувшись ею как в предсмертном выкрике, жутко напугав ее.
Он протяжно выдохнул, удерживая ее на весу. Опускать ее обратно в ледяную воду, он не собирался. Ее трепетное теплое тело льнуло к нему, а голова доверчиво легла ему на плечо и это после того, что он сейчас с ней сделал. Дознаватель прислушался, чувствуя щекой как горит ее лоб.
- Жу Лань, - шепотом позвал он. - Я не слышу собак. Нам надо идти дальше.
По ее слабому кивку, она, слава богам, слышала его.
- Скажи, в какую сторону идти, - спросил он, прижимаясь губами к ее мокрым волосам.
- Опусти меня, - тихо попросила она.
Когда он осторожно опустил ее ногами в холод мутной воды, рябившей от дождя, нехотя освободив ее от себя, проговорила:
- Иди по моим следам.
Они покинули надежный островок земли и вновь брели по нескончаемому болоту по зыбкой чавкающей гати. Как она ориентировалась и находила ее, оставалось только догадываться. Но, спотыкаясь и падая, Жу Лань упрямо брела вперед, он же теперь смотрел, чтобы не оступилась она, чем себе под ноги.
Ее пошатывало, но она держалась, не показывая, насколько слаба. Но когда дознаватель почувствовал землю под ногами, тут же подхватил ее на руки. Девушка не возражала, только прошептала:
- Еще немного, а там ручьей и... деревня... - обняла его за шею.
Этот беззащитный жест полный доверия, подкосил его. Что же он наделал?
- Прости, - шепнул дознаватель.
Он должен был это сказать.
- Если бы я не хотела... этого... ничего не было...
Он остановился и чуть отстранившись, посмотрел в ее бледное мокрое от дождя лицо. Конечно, она не будет никого винить, даже когда налицо свершившейся над нею порок. Ее лицо с закрытыми глазами заливал дождь, и они снова дрожали от проклятого холода, который вновь сковал их.
Дознаватель нес Жу Лань на руках, шатаясь и оступаясь, рискуя упасть с ней в зловонную болотную топь. Но все же не падал, едва вытягивая ноги из чавкающей жижи.
Перед глазами все плыло. Он едва угадывал повалившиеся вешки. Куда он шел? Она сказала прямо, он шел прямо. Мелькнула мысль, что если бы он оступился, трясина утянула их обоих, потому что сил ни на что уже не было. Даже на то, чтобы идти. Но пока с ними ничего этого не произошло, значит шел он правильно и должно быть действительно прямо...
И тут упал со своей ношей в грязную воду.
Болото довольно хлюпнуло, принимая свою жертву. Ужас вмиг отрезвил Дознавателя, придавая сил, он поспешил поднять на руках девчонку так, что бы удержать ее над грязной водой и, потеряв равновесие, снова упал. Но воды болота здесь были уже мелки, доходя лишь до ступней.
В конце концов, взвалив ее мешком на плечо, потащился с ней дальше, пока хватало сил и воли. Кажется, сознание все же покинуло дознавателя раньше его воли, потому что когда приходил в себя, то с удивлением видел, что куда-то движется кое-как переставляя ноги.