skazochnik@mail.ru

* * *
Открывали двери
И спускали цепи,
По цепям шли звери
И в глаза смотрели,
А старухи пели,
Голоса хрипели,
Небеса чернели.
Кто хотел, тот верил.

* * *
Где пути выбирают за нас,
Где рты генералов кричат нам о мире,
Где вместо воздуха газ,
А людей убивать азартно как в тире.

Где под крестом проросла конопля,
Где святая земля давно не святая,
Где вместо молитвы одна беготня,
Уйду я оттуда, хоть дороги не знаю.

Где бесы надели кресты,
Где иконы повесили к верху ногами,
Где твердым шагом идет король тьмы,
Я туда не хочу. Я иду, но не с вами.

Где опошлили всё, что можно,
Где разрушили стены церквей.
Эй, ребята, поосторожней,
Ведь вы приютили чертей.

Верните на место кресты,
Верните на место алтарь!
Но вы разожгли повсюду костры
И солнце затмила гарь!

Поднимите иконы к небу,
Попросите у неба дождя.
Ведь мы все в крови по колено!
Так дальше идти нельзя!

Может быть, я и не прав,
Может быть, я плохо вижу?
Тогда расскажите как там дела?
Хотя, лучше не надо - я вас не слышу.

Я пока залягу на дно
И буду ждать с неба ветра,
Когда он войдет, распахнувши окно,
И наполнит души нам светом.

* * *
У него самое доброе сердце на свете,
У него самые веселые в мире глаза,
Если плохо вам скажут о нем - вы не верьте,
Про него рассказать могу только я.

Мы с ним дружим три жизни, мы с ним дружим столетья,
И где-то, что-то внутри заставляет нас жить.
Моя жизнь - это пыль, моя жизнь - это ветер.
Его жизнь - это солнце и небо любви.

У него там цветы, у меня только пепел,
И ему снятся сны, а мне не спать как всегда.
Он проснется счастливым, а я всю ночь часы мерил,
Потеряв здравый смысл навсегда, на века.

В его сердце живут добрые сказки,
А меня же все время донимает тоска.
Разломай эти стены и сорви с меня маску.
Узнаешь ли меня? Да, ты прав, это я.

Да, я тот, про кого ты читал детям в детстве.
Да, я тот, кто разбил все зеркала.
И с осколком в глазу я бросаюсь под плети.
Я хочу быть как ты, так прости же меня!

Кто-то плюнул в лицо, кто просто дал денег,
Кто-то вырыл могилу, кто-то пустил ночевать.
И так будет всегда - добро и зло ходят вместе.
И так было всегда, и не стоить рыдать.

И опять в царстве тьмы назло чертям солнце светит,
И тот, кто бьется за мир - зовет воевать.
То, что видит слепой, никто не заметит,
Тот, кто хочет здесь жить - начинает стрелять.

* * *
Он все деньги поставил на кон,
Он просто хотел купить сон.
Он не спал уже тысячу лет,
Он устал нести свой обет.

И крылья свои он сжег,
Он больше не спать не мог.
И вместо хлеба ел дым,
И вместо воды он пил пот.

И если бы знали мы
Сколько он видел беды,
Сколько встречал он смертей,
Сколько измерил полей.

И всех он в лицо узнавал.
Всех тех, кто в спину толкал
И тех, кто руку давал,
Из грязи его поднимал.

И все время был кто-то над ним.
Тот, кто звал, тот, кто ждал и был с ним.
И он верил в него как в себя,
И бил и ласкал любя.

А он шел и не мог уйти,
А он шел и не мог прийти,
Но однажды сомкнулись пути,
Он нашел, что не мог найти.

Он нашел свой последний приют,
Он пришел туда, где его ждут.
И ему здесь подали обед,
Накормили на несколько лет.

Постелили ему здесь кровать,
Предложили с дороги поспать,
Но вновь испугался он,
Что опять не придет к нему сон,

Что опять не удастся уснуть
И опять отправляться в путь,
Но глаза его окутал туман,
Как уснул, не заметил сам.

Он ждал этого тысячу лет,
Он уснул и увидел свет.
Как в воду вошел в небеса
И от счастья скатилась слеза.

* * *
Он убил и отвернулся от Бога,
И вдруг к солнцу забыл он дорогу.
Не хотел он быть злым, но злым стал,
Он не жил, он всю жизнь умирал.

И все чаще забывал он молиться,
Он забыл какой рукою креститься,
И прощенья просить перестал,
Но вдруг понял, что все потерял.

Он был слаб, но был сильным душою
Разговаривал он сам с собою.
Он не видел рассвета вдали,
Он лишь видел все небо в пыли.

Никогда он во сне не летал,
Сам себе он жить не давал.
Он любил потеряться в толпе,
Он не видел покоя нигде.

...но жалеть я его не хочу,
может быть я и сам не смолчу
и останусь один, сам с собою,
со своей непокорной душою.

Ну а если осталось немного,
То, конечно, он вспомнит дорогу,
И увидит вдали яркий свет,
И забудет проклятое "нет"!

* * *
Отрываясь, башка забирает с собою
То, что с кровью накоплено, когда не был с тобою.
Не дождавшись прощенья, он ушел в никуда.
Всех кого он любил он забыл навсегда.

...В эти дни шли дожди и закрывали глаза,
И душа его больше не вернулась сюда...
Может быть, злая сказка, может быть просто сны,
Но мигом в черную краску перекрасились мы...

И кто-то вскоре об этом напишет стихи,
И может быть, они станут не так уж плохи,
Но никто не захочет, прочитав, их понять,
И никто не сумеет в них поэта узнать.

* * *
Одинокое небо, ты настолько огромно,
Под тобой миллионы, опущенных глаз.
Одинокие звезды - бриллиантов короны,
Разбросались по небу и смотрят на нас.

Но, проснувшись, не вспомним
Тот чудесный рассказ,
И одинокое небо нас слезами умоет,
И одинокие звезды уж не вспыхнут для нас.

* * *
Войти в эту дверь так просто, так сложно.
Ждет кто-то за ней, и ты стучись осторожно.
И зазвенели ключи, и отпирались затворы.
И вот кто-то пришел, и опять кто-то новый.

Ну а кто-то назад, разбиваясь о стены.
Разочарованный взгляд продолжал колоть вены.
Здесь трудно понять, как жить и как лучше,
Искать или ждать, и кому это нужно.

Но, конечно, потом, когда придет час расплаты
Расскажут всё обо всем и раскроют все карты.
И нельзя отказаться, и нельзя где-то скрыться,
Чтоб, не падая вниз, а взлетая, как птица.

Иди, ищи, пробуй сам на вопросы ответы.
Когда увидишь как там, расскажи мне об этом.
И пройдет много лет, и превратимся мы сами
В тех пророков судьбы, что идут рядом с нами.

* * *
О, как легко друзей терять,
Как трудно их приобретать,
Быть верным другу навсегда,
Быть рядом с ним, когда беда.

А может лучше все порвать?
И снова уж не начинать?
Забыть, проститься и уйти,
Оставив клятвы позади.

Что мне на это скажешь ты?
Мой лучший друг, или увы?
Прости, привык так называть,
Привычкам трудно изменять.

* * *
И мгновенно все проснулись,
Лица их переглянулись,
За окном деревья гнулись,
Может быть пришла зима?

Позже станет все понятно.
Запинаясь, и невнятно,
Стало как-то неприятно,
Заметалась вдруг душа.

Все осталось как и прежде:
Снова мы живем надеждой,
Снова мы не станем нежны,
И накроет всех земля.

* * *
И ночь вновь подарит им сны,
В надежде найти тишину.
Вокруг же ни дня без войны,
И нет сил взглянуть на луну.

В них каждый искал, что хотел,
Пытаясь уйти от судьбы.
И тот, кто упал, тот взлетел,
Уже не боясь пустоты.

И в поисках новых проблем,
Не зная как их превозмочь,
Победа давалась не всем,
И каждый здесь ждал свою ночь.

Где молнии были слепы,
Удара в ответ не боясь.
Там ждали, надеялись мы,
Когда наша выпадет масть.

Родится ли новый герой?
И сможем ли мы разгадать?
Пусть будет он просто с тобой,
Взамен не требуя лгать.

* * *
И наконец-то мир прекрасен стал
Тогда, когда ты сдался и устал
Чертить границу меж любовью и грехом.
Не соединить их воедино, не нарушивши закон.

Зачем же нужно нам сквозь боль идти вперед,
Когда, в конце концов, надежда все-таки умрет.
Зачем искать то, что еще не родилось,
Зачем мечтать о том, что уж сбылось.

Быть может вспомнить все получше нам?
Кто, что тебе дарил, и что дарил ты сам.
Попробуй взвесить на весах чужое и свое.
Какая чаша перевесит? Где твое?

И если все же после этого твоя возьмет,
Ты устремляться не спеши в пьянящий голову полет,
Лишь будь уверен - отыграешь во сто крат,
И помни, где восход встает там будет и закат.

Не стоит голову ломать, чтоб отличить добро и зло.
Все будет так как будет, что не дано, то не дано.
Впадать в депрессию, я думаю, не стоит,
Ручей воды живой нас всех когда-нибудь умоет.

* * *
Не может клоун быть
Несчастным как Пьеро.
Весельчаком он должен слыть,
Встречать с улыбкой зло.

Ему нельзя грустить,
Ему нельзя страдать.
Ведь с миллионов грустных лиц
Он должен грусть прогнать.

Когда же все не так,
Когда нет больше сил,
Найти он должен добрый знак,
Увидеть мир цветным.

...Остался он один,
Нет рядом никого,
Тогда он смоет грим
И станет вновь Пьеро.

* * *
Кем день сегодня прожил ты?
Строитель снов своих, создатель собственной мечты.
Ты, может быть, царем себя великим возомнил?
А может просто странником, искавшим дом родной, ты был?

Не стоит слезы лить над выдуманной смертью,
Не нужно слабых жертв себе искать, размахивая плетью.
Достаточно мне создавать несчастных и великих.
Как можно громче хохотать, тем самым, заглушая плач и крики.

* * *
Только в моем небе, только моя звезда
Не изменит мне, я знаю, никогда.
Светит мне, сил не жалея,
Светит, не зная сна.
И сегодня я умоляю
Ее исполнить для меня:

"Освещай мою могилу,
Чтобы крест мой на холме
Не терял волшебной силы,
Освещал дорогу мне.

Не забудь поставить точку,
Не забудь сказать: прости,
И не дай разбиться в клочья,
И грехи мне отпусти.

Ты прости меня, прости же,
Что не смог я быть с тобой.
С каждым днем к тебе я ближе,
Но ты все же не со мной".

* * *
Может поздно, может рано.
Кто сказал, что мы устали?
Вот залижем свои раны,
Выточим мечи из стали.

В легкие набрав свободы,
Наплевать нам на усталость,
Сквозь преграды непогоды,
Мы пройдем сколько осталось.

Соль земли давно всю съели.
Глядя в небеса с надеждой,
В нас стреляли - мы летели,
Значит счастье неизбежно.

* * *
К стене прижат я болью, грустью,
И все идет само собой.
Мешаю молоко с ртутью,
И некому сказать мне: стой!

Стремится к звездам, разрывая небо,
В надежде дверь найти, еле дыша,
Обрывы справа и обрывы слева,
Уставшая от войн моя душа.

Но все же разобью я купол
И вылечу туда стрелой,
Людей, где не заменят куклы,
Где станет мне родным покой.

* * *
Ты под влияньем своих сновидений,
Согласился немного побыть приведеньем.
Испытал все пороки и страсти,
И все подчинилось твоей воле и власти.

От людей получал ты плевки и проклятья,
И тебя обвинили во всех их несчастьях.
Просто люди боялись своего отраженья
И не могли потерпеть от тебя пораженья.

И никто не хотел видеть черное в белом.
Все искали дорогу без препятствия в небо.
Ты заставил поверить их в тяжесть грехов,
И взамен получил ключи от оков.

Ты, проснувшись, почувствовал легкость движений,
Наконец, откупившись от тяжелых мучений.
И с прощенной душой, распахнул свои крылья,
И прямо в небо взметнулся сквозь облако пыли.

* * *
Слезы не смоют надежды,
Хочется верить как прежде.
Всё, во что не верили люди,
Мы никогда не забудем.

Как нелегко быть любимым,
Как нелегко быть счастливым.
Как подавить все сомненья,
Разума хитросплетенья.

Не прекращая погони,
Ищем покой в чужом доме,
И убегая от страха,
Сами ложимся на плаху.

* * *
Чтобы воздухом грудь не свело,
Ты закрой поплотнее оконце.
Чтобы душу огнем не прожгло,
Прегради от меня лучи солнца.

Когда ночь постучится в стекло,
Разбуди ты меня, не жалея.
Все равно не до сна, все равно
Сердце будет томиться, заплакать не смея.

И проститься со мной не придет
Та звезда, что была лишь моею,
И сорвавшись с небес, упадет,
Забирая с собой, что поймать не успею.

Как же мне заглушить ту печаль,
Что меня покидать так не хочет,
Мне б в какую отправиться даль,
Но устал, что подняться нет мочи.

Отыскать бы дорогу мне ту,
Что тревожные сны нагадали.
Я дойду до конца весь в поту
И найду те места, куда звезды упали.

* * *
Как страшно, как больно, как грустно
Не помнить, где полно, где пусто.
И в свете последних событий,
Так страшно, так больно их видеть.

Сквозь тени и проблески света,
Мы ищем заветных ответов.
Под сильным крылом моей птицы
Печали и грусти не скрыться.

С последним восходом заката,
Находимся в точке для старта,
Сжигая сугробы с листвою,
Накроемся завтра землею.

* * *
Грызли стены, лили в вены,
Драли в клочья, на куски.
Звук пронзительной сирены
Все сильней сжимал виски.

И с последними ночами,
Дни тянулись как года.
Разбивала страх печали
Долгожданная беда.

Гром величьем потрясая,
Забирает боль себе.
Только раны оставляя,
Как следы по всей Земле.

* * *
К чему слова,
К чему ужимки, вздохи, ахи?
К чему небес туманных синева,
Когда Земля живет в крови и страхе?

Зачем сползающая ночь
Нас укрывает теплым одеялом?
Кроме нее нам некому помочь,
А мы с ней бьемся, словно рыцари с опущенным забралом.

И сколько звезд за горы упадет,
Но в сотый раз мы не успеем загадать желаний.
Когда же день счастливый в гости праздником придет,
Чтоб осветить бездонный мрак воспоминаний?

* * *
Жаром вспыхнет мое тело,
Душа крикнет: "Надоело!"
Кровью смочен, болью скован.
С темной ночью я помолвлен.
В черном прошлом былым мелом
Быть ей тошно. Улетела.

* * *
Стерта кровь с лица - 
Снова живем,
Идем до конца,
Пока не умрем.

За спиной закат,
Впереди ночь.
Месяц - родной брат,
Земля - дочь.

Разгребая снег,
Ищем тепло.
Так из века в век
Суждено.

Наша радость - сны,
Далекий мираж,
Каждый видеть в нем
Свой пейзаж.

Вот последний шаг
И мы придем,
Сквозь слепящий мрак,
Над огнем.

* * *
В твоем сердце боль,
В твоих глазах страх,
Твое имя - Ноль,
Твоя память - прах.

В ночи ищешь свет,
Ты бьешься за мир,
И жизнь сущий бред,
Как дьявольский пир.

И вот ты готов
Предаться земле.
Под скатертью снов
Умрешь сам в себе.

* * *
Он закроет двери за собой,
Он не примет никого из нас,
Он уже не свой, он нам чужой,
Он уже не молится за нас.

Он забудет слезы этих стен,
Он утопит гнев в морях войны,
Наши души заберет он в плен,
В пыль сотрет величие Земли.

Солнце перестанет нам светит
И наступит вековая ночь,
Но мы будем верить и любить,
И сомненья гнать из сердца прочь.

* * *
А где бы взять такую гадость,
Чтоб принесла с собою радость,
Вкатить три куба и забыться,
При этом чтоб не отравиться.

Оставлю метр я до старта,
Чтоб ощутить биенье марта.
Прости, что чушь такую пишешь,
Но ты же слышишь, ты же слышишь.

Не знал, не думал, не молился,
Но сотни раз тебе я снился.
Вновь в ожиданиях напьешься,
Но я приду, и ты очнешься.

* * *
Жизни не жалея, горим,
Плавим на кострах любви лед.
Солнце с нами, мы рядом с ним,
Будет вечно, если не врет.

Кто способен вытерпеть боль,
Не боится смерти и бед - 
Носит он надежду с собой,
Падших он выводит на свет.

Кто не может побороть страх,
Превращая веру в тоску -
Со стеклянной мутью в глазах,
Пистолет подносит к виску.

* * *
Из-под одеяла
Выскользнет душа.
Всю жизнь разменяла
Тихо, не спеша.

В форточку умчится,
Оставив тусклый свет.
И вам это не снится,
И мне не снится, нет.

Вот и все знаменье.
Чего же ждали вы?
До умопомраченья
Печален плач вдовы.

Великая тревога
Опустится на нас
И крикнет нам с порога,
Что смерть найдет и вас.

И что же остается?
Смиренно ее ждать?
А может, обойдется,
А может, наплевать!

* * *
Жизнь увядает, словно раненная птица,
Прожитый день вновь не принес спасенья,
Ей остается лишь когтями впиться
В остатки памяти, в счастливые мгновенья.

* * *
Быть может врыть столб,
Поставить границу,
И сотнями пломб
Опечатать вход птицам.

Остаться с собой
В забытой коморке,
Услышав отбой,
Уснуть в темной норке.

Заборами крыш
Закрыть доступ свету.
Когда ты не спишь,
Я знаю об этом.

Не плачь, не кричи,
Осталось немного.
Любовью лечи.
Я вижу дорогу.

Когда я очнусь
С таким ясным взором,
Себе я клянусь
Разрушить заборы.

* * *
А может, кто-нибудь хотя бы в след посмотрит мне,
Оставлю взгляд ваш с моей спиной наедине.
Благодарю, ведь навсегда запомню это я,
Что посмотрели хоть и вслед, но на меня.

* * *
Мост над рекой,
Я и вода,
Вечный покой,
Здесь навсегда.

Грешной душой
Не откуплюсь,
Но от себя
Не отрекусь.

Время идет
И ветер сильней,
Кто упадет,
А кто стал мудрей.

Камни внизу
Так холодны,
Смахнув слезу,
Молимся мы,

Чтобы успеть
Скрыться в обман,
Чтоб не под плеть,
Чтобы без ран.

* * *
Я здесь внизу, лежу под подоконником.
Вчера я был поэт, сегодня стал покойником.
Хотелось просто первым встретить дня рассвет,
Но не хватило времени... Не правда ль, бред?

* * *
Поднимитесь этажом повыше,
Не стучите, все равно не открою,
Притворюсь, что вас я не слышу.
Вы ошиблись, и вам не за мною.

Я закрою все окна, все двери,
И представлю, что жить буду вечно.
Не сегодня, я знаю, я верю,
И так будет всегда, бесконечно.

Страх пройдет и исчезнет тревога.
Все равно, что рано, что поздно.
Краток путь от порога до гроба,
Просто станет душа ближе к звездам.

* * *
Восемь тузов, двенадцать королев - 
Волшебная колода карт.
Семнадцать овечек, один голодный лев,
За окошком весенний март.

Кому повезло? Тому, кто умрет?
Или тому, кто жив?
Веселых песен он не поет,
Он только делает вид.

Эта чернуха написана мной,
Наверно сошел я с ума.
Мне кажется, сегодня пора трубить отбой,
Мне кажется, завтра война.

* * *
Звон. Дрогнет в сердцах, слезы из глаз.
Звон. Все, что вокруг - это для нас.
Звон. Как не любить, как не беречь.
Звон. С собой возьмет груз наших плеч.

Свет. В твоем окне снова горит.
Свет. Это для тех, всех кто не спит.
Свет. Силы дает на ноги встать.
Свет. Теперь не страшно нам умирать.

Крест. Вспомни о нем, когда полетишь.
Крест. Вспомни о нем. Куда ты спешишь?
Крест. Дарит нам всем мир и покой.
Крест. Всюду, всегда, вечно с тобой.

* * *
Переоделся в сатану,
Чтоб миру показать, что он в плену.
Как к черному стремится стая белых птиц.
Насилие так греет румянец бледных лиц.

Зубами вырывая, зрачки из добрых глаз,
Гордятся, выставляя миф счастья на показ,
Смеются истерично, чтоб скрыть всю горечь слез,
В успехах жизни личной таится боль заноз.

И лбы в кровь разбивая, пытаются найти
Хотя б кусочек рая, хоть краешек пути.
Когда в бессилии их застанут, себя возненавидят вновь,
Тогда любить уж перестанут, в предсмертном страхе дрогнет бровь.

* * *
Землей укрыта колыбель,
В ней тихо и спокойно,
И не разбудит птичья трель,
Тебе уже не больно.

И с пустотой опять борьба,
О ней ты пишешь снова,
Обрушившись на лист, слова
Дают тебе опору.

Вот опустела голова,
Помчавшись за ответом,
И все начнется заново,
Уже с чужим рассветом.

* * *
Во тьме старинного города
Он рыцарем был отважным,
Носил он черную бороду,
Что стала седой однажды.

Любил он город свой предано,
И был он его хранителем,
И жизнь текла его медленно,
Пока он не стал повелителем.

Была ему ночь родным домом,
Душа раскрывалась без света,
Но понял он вдруг, что стал вором,
Укравшим на солнце билеты.

Сквозь страх и сквозь боль поднял голову,
Пред ним был багрянец рассвета,
Увидел он белую бороду,
Что вчера была черного цвета.

* * *
Разбивайся в кровь,
Поднимайся вновь,
Не жалей себя,
Ведь он все любя.

И горел закат,
Гром стучал в набат,
Полыхал огнем.
Он и ты вдвоем.

Обессилел мир,
Флаг затерт до дыр.
И не смей кричать.
Всем отбой! Всем спать!

* * *
Задушен, затоптан,
Напуган, подавлен,
В слезах был утоплен,
И жизнью отравлен.

Не помнил, не знал, не хотел, не стремился,
Он просто летел над землей и забылся.
Забыл то, что он человек, а не птица.
Еще один вздох перед тем как разбиться.

* * *
Останутся сны,
Усталые позы,
И с эхом войны
О грозах прогнозы.
Останется все, что мы так ненавидим,
Мы смотрим вперед, ничего там не видим.

Останется боль
И сумасшедшие рифмы,
Останется соль
И похоронные ритмы.
Останется все, что мы так ненавидим,
Мы смотрим вперед, ничего там не видим.

А мне лишь осталось
Врать и снова быть честным,
Неподдельная радость
И грустные песни.
Мы себя ненавидим
За эти черные строки,
Мы смотрим, но видим
Лишь кривые дороги.

* * *
Дрогнет, снова затихнет,
Я же знал, что ты любишь меня.
Никогда уж не вспыхнет,
Этот яд я пью за тебя.

Скрежет веток по небу,
Погадай мне на звеньях оков,
Измени во мне веру,
Объясни смысл всех моих снов.

Флаги стали бинтами,
Опоздала любовь спасти нас.
Видно был грех за нами,
Все пройдет, но прости, не сейчас.

* * *
Моим глазам больше не нужно света,
Им бы закрыться одним в темноте.
Правдив и ясен мир для них без цвета,
Легче найти себя в пустоте.

* * *
Я никак не могу попасть,
Я все время бью в молоко,
Я стараюсь здесь не пропасть,
Ведь я так от тебя далеко.

Сны мне снятся все те же, но в них
Не хочу вспоминать себя,
Я уже не такой, я утих,
Даже ты не узнаешь меня.

Хоть и стали глаза тяжелы,
Я иду, я пытаюсь жить,
Я уже на вершине горы,
И меня можно только убить.

* * *
Брызги пены,
Как устали от войн мои вены,
И не лечат меня эти белые стены.

Где мы жили,
Там остались друзей наших лучших могилы,
Там потеряны наши последние силы.

И прощаясь,
Веки вспыхнут огнем, нас предав, закрываясь,
И еще один раз сердце стукнет, со сном не справляясь.

Мы забьемся
В уголок и от страха до слез рассмеемся,
Мы уснем и никогда не очнемся.

* * *
Звонок в дверь острой болью давит мне на зрачки,
Моя соль утекает, рвется смех на клочки.
Заглуши истеричный стук дырявых сердец,
Эта сказка не вечна, скоро будет конец.

* * *
Заморозим сон, окунемся в дым,
Мы не умерли, мы просто спим.
В черных тканях лет все тебе простим,
Только не буди, прошу, мы спим.

Мы на этот мир наплевали вновь,
В наших венах побелела кровь.
Гром из-под земли не разбудит нас,
Не откроет наших сонных глаз.

Звезды нам уже не укажут путь,
Нам еще покрепче бы уснуть.
Оставляя вам, боль и горечь слез,
Этот сон отсюда нас унес.

* * *
Взорвем этот мир,
Раскинемся грозами,
Ударим по ним,
По неверным нам звездам.

Не падают вниз,
Не поднимаются выше,
Застыли на месте
Как гвоздь в моей крыше.

* * *
Теперь я никому не должен,
Ни солнцу, ни луне, ни ночи.
Отчаянный свой путь продолжу,
Теперь собой я озабочен.

Я эгоист, убейте, плюньте,
Я сею грусть и слезы в землю,
Я сам цветком посеян в грунте,
В асфальте сером сердце дремлет.

Кричу в колодец что есть мочи,
В воде холодной вижу лица,
Я непутевый, я испорчен,
Осталось только раствориться.

* * *
Пламя цветов уже без запаха,
Мы стали чужими,
Мы стали прокисшим вином,
Наши враги бьют в нас без промаха,
Смеемся над ними,
И голос наш будто бы гром.

* * *
Луна, прекрасная луна,
Ты сонной вечности полна.

...но на Земле всем заправляет суета...

Устали люди с ней бороться,
Искать твой лунный свет в колодцах,
Гадать на смерть иль на любовь,
И сомневаться вновь и вновь.

* * *
Он выпал из окна,
Он был похож на птицу.
Рожденный ползать вдруг взлетел,
Взлетел, чтобы разбиться.

* * *
Луна, прости меня, прости
За боль и за напрасные те слезы,
Что падали с небес и превращаясь в соль,
Впивались в сердце как занозы.

Ты высоко, ты к звездам ближе,
Они твои соседи.
Вокруг себя я их не вижу,
Вокруг меня леса, медведи.

Я сказочник, я шут, я клоун,
Смешу людей, пишу куплеты.
Тобой, луна, я очарован,
Я плачу каждый раз перед рассветом.

Я недостоин, может быть, твоих страданий,
Любимая, прости меня за это.
Мне Бог послал так много испытаний,
Но перед смертью он пришлет карету.

И я примчусь на ней к тебе, я обещаю,
И расскажу тогда про все на свете,
Про что еще пока не знаю,
Ты только жди, как пыль ждет ветер.

* * *
Мне судьбу накаркает ворона,
А кукушка будет нагло молчать.
Вот последняя страница альбома,
Тот, кто пишет, не будет читать.

* * *
Я пальцы сложу треугольником
И сделаю движенье крестом,
Махнули по шее топориком...
Когда-нибудь... возможно... потом.

* * *
По обочине, рядом с летящей машиной
Идет человек со скоростью ветра,
Он не знает, что явилось причиной,
Он забыл, чем измеряются метры.

* * *
Шлепнулось сердце на холодный пол,
Теперь ему стало полегче.
Еще пока дышит, стучит мотор,
Счастливо! До новой встречи.

Местная кошка сожрет его,
Оближет мохнатые губы,
Хирурга брезгливый на то плевок,
Мычат похоронные трубы.

Сомнений нет, этот жуткий рассказ
Закончится как в доброй сказке.
Не плакать никому! Это приказ!
Срываем печальные маски.

* * *
Светлее, чем обычно,
Страшнее, чем всегда,
Немного непривычно,
Теперь как никогда.

Вольемся новой каплей,
Сольемся с целым миром,
И с каждым днем приятней
Проснуться с новой силой.

Поделят всё на клетки
Изменщики Вселенной,
Закрасим все отметки,
Все склеим непременно.

* * *
Не в словах, а в глазах,
Не на смех, а на слезы.
Проигравшим был страх,
Победившими - грезы.

Здесь по шрамам идти,
Здесь канатами вены
Протянулись в пути,
Один шаг до измены.

Здесь в квадраты круги
Превратят одним словом,
Причитать не с руки,
Не помянут и звоном.

* * *
Ах, если б мне, хотя б на миг
Достойным быть твоих очей,
Утих в душе моей бы крик,
Растаяв словно воск свечей.

Ах, если быть, хотя б на час
Плененным лаской твоих рук,
То слезы б хлынули из глаз,
Рождая в мертвом сердце стук.

Ах, если б мне, хотя бы год
Прожить без мыслей о тебе,
К чему идти тогда вперед,
В слепой, безмолвной пустоте.

* * *
Пропуск выдали, двери скрипнули.
Заходи, тебя там зовут.
Дрожь окутала, мысли спутались,
Есть предчувствие, что не поймут.

Меня бросили в глушь с болотами,
На деревьях меня распнут.
Сердце вырвано, в глину втоптано,
В муках тела грехи сойдут.

Причащение, искушение,
И нет сил порвать эту цепь.
Нами кована, к ней прикованы,
С таким багажом не взлететь.

* * *
Тупо смотрит в экран
Человек без корней.
Кровью смыло последние мысли.
Клочья порванных ран
Из разбитых семей,
И слова о надежде прокисли.
Все начнется вот-вот,
Он старается жить
До того, как устанет от трона.
И со лба хлынет пот,
Его с толку не сбить,
Вверх, насколько можно, от дома.

* * *
Заблудился в темноте ночной,
Луна покажет дорогу домой.
Срываю звезды, бросаю вниз,
Вот-то чертям в болотах будет сюрприз.

Кольчуга тянет все ближе к земле,
Чую не хватит силенок мне.
Дорога черной змеей извилась.
Господь, не дай мне в лесу пропасть.

Сжимая пальцами нательный крест,
Вдали увидел в окошке блеск.
Неужели, пришел, и это мой дом?
Теперь доползти и помереть в нем.

* * *
Там на пороге никого,
Я благодарен вам за это.
Прошу оставить одного,
Я обходился без советов.

Я вижу, листья тянет вниз,
Они пытаются держаться.
Вокруг меня осколки гильз,
Я не хочу, но должен драться.

Моя печаль в борьбе с тоской,
Тоска воюет против страха,
А страх останется со мной,
Я должен не бояться страха.

* * *
Здесь в рифму нельзя, здесь прозой нельзя,
Здесь все мы держаться должны на чеку.
Мы умрем и родимся, конечно, не зря,
Хоть и строят рядами нас всех как в полку.

Руби кандалы! Неужели, терпеть?
Себя не жалей, но не дай умереть.
И в брызгах свинца здесь солнце встает,
Мы прибьем его к небу, и оно не зайдет.

Мы рисуем любовь угольком на стене,
Мы со смертью считаем себя наравне.
Этот запах надежды нас всех сводит с ума,
Ведь, когда-то закончится эта война.

* * *
Не возвращайтесь,
Я не предам их,
Крепко сидящих
На стальном счастье.

Голос утихнет,
К боли привыкнет,
И беспощадно
Вороны крикнут:

"Мы за тобою
Двери закроем,
Свечи погасим,
Все в нашей власти.

Ты продал душу,
Ты был послушен.
Теперь наслаждайся,
В вечных муках скитайся!"

* * *
Обложившись пластмассой, человек без печали,
Управляет собой, отпускает причалы.
Он измучил до крови потертые мысли,
Его системы питанья все разом повисли.

Умирает от счастья, не моргнув даже глазом,
Наполняет огнем потухшие фразы.
После цифры один у него идет тройка,
Он ловец чистоты в просторах помойки.

Запредельные звуки вселяются в уши,
Не отмыть мыльной пеной грязные души.
А в лабиринтах зрачка затаилась Вселенная,
Она хранит в себе тайны его сокровенные.

* * *
Квадратом отделен,
Твой голос едва слышен,
Сегодня ты силен,
А завтра еле дышишь.

Кому дано, поймет,
Кто глуп, тот удивится,
Их почва - это лед,
Им с вечностью не слиться.

И в сумерках идей
Не бойся испугаться,
На небе нет камней,
Тебе здесь не остаться.

* * *
С кем не бывает?
С тем, кто не может
Быть из последних сил нетревожным.
В муках истерик рождается смысл,
Нервы как ниточки дергают мысли.
Мои слова останутся следом
Для тех, чей кусок не идет за обедом,
Для тех, кто копает яму поглубже,
Им просто от неба спрятаться нужно,
Засыпят дерьмом и уйдут на зимовку,
Всю жизнь ждут от жизни в награду страховку.

P.S. Это большая морока, не пытайся осмыслить
Просто в этот момент разум вирусы грызли.

* * *
Замученным ветром
И высохшим ливнем,
Иду я по метрам,
Проигранным в тире,
Мне давит на шею луч солнца с небес,
Мое имя не Ангел, мое имя не Бес.
Назови же, как хочешь,
Прогони, куда видишь,
Но я не тот среди прочих,
Кого ты ненавидишь.

* * *
А люди уходят,
Они не могут остаться,
И держатся вроде,
Пытаясь пытаться.

В их сорванных крышах
Рассудку нет места.
Идите потише,
В обход, лучше лесом.

Мы в собственных нотах
Сознанье теряем,
Нам эта свобода
Не кажется раем.

* * *
Уместились проклятья
В линейках тетради.
Попавших в объятья,
Приставят к награде.

Они тянут колонны
Ремнями по небу,
Их планы огромны -
Утонуть в святом Гневе.

* * *
В домах,
В которых заводят будильник, чтоб не опоздать на поминки.
В домах,
Где детям нужны языки, чтобы наклеить картинки.
В домах,
В которых прочитаны книги о светлом темных событий.
В домах,
Где подкопали кресты во имя великих открытий.
В домах,
В которых любовь не верна, а верности вовсе не нужно.
В домах,
Где свободы глухая стена строится миром всем дружно.
В домах,
В которых сладкие сны приходят за демидролом.
В домах,
Где просыпаемся мы и приобщаемся к совам.

* * *
Крась в черный,
Чума идет,
Со взглядом бодрым
Под небосвод.

Записался в бойцы
Один не такой.
Они рубят концы,
Нарушают покой.

Как остаться бы смелым
И нырнуть в глубину,
Как награды за дело
В огонь не швырнуть

И на пальцах ожоги
Слезами умыть,
Я иду сквозь пороги,
Я тону, чтобы плыть.

* * *
С выключенными фарами,
Заглушив мотор,
Он нашел их парами.
Был тайный разговор.

А за тихой речкою
Черное пятно
Было им замечено
В пыльное окно.

Щурился он, вглядывался -
Разглядеть хотел,
Но к оврагу скатывался
Он с лицом как мел.

* * *
И что с того, что тянет вниз?
И что с того, что душит мрак?
Всего лишь слабости каприз
Оделся в гордый, белый фрак.

* * *
Давай закатаем в ковер пыль прежних лет,
Давай засыплем снегами огонь людских бед,
Давай закроем чердак, где ветер страх раздувает,
Давай не будем о том, что нас ожидает,
Давай обойдем стороной медвежью берлогу,
Давай пойдем за луной, что освещает дорогу,
Давай сбережем только важные вещи,
Давай, наконец-то, оставим боль памятных трещин.

* * *
Не думаю, что стал я жестоким,
Не думаю, что стал я мудрей,
Меня сложно назвать одиноким,
Но я все время у чьих-то дверей.

* * *
Ну как дела внутри?
Все тикают приборы?
А сердце крепко спит, не забывая все ж стучать.
К тебе пришел, смотри!
Моих речей просторы
Стирают с щек твоих унылых слез печать.

* * *
Все катятся в пропасть,
А ты нашел выход.
Тоскливая область,
От пыха до пыха.

Ну что же, братишка, действуй, вперед!
Закатывай дозу, пока не сожрет.
Заткни свою дверь запекшейся кровью,
Напиши свое имя над проданной ролью.

* * *
Не раскалывайся, не предавай меня,
Промелькни своей силой перед глазами,
Покажи, что другим могу стать и я,
Водрузив свою волю над страхом как знамя.

Ты поднимешь с пола и подкинешь к заре,
А я буду наблюдать за полетом веры.
И теперь мою душу не прижать уж к траве,
Я разрушил чудом разумные меры.

И цветы не завянут, и не предскажут конец,
А дороги в вечность распрямятся разом,
И над славой погибших засияет венец,
Подсластив одинокую горечь рассказов.

* * *
Один рывок, чтоб оторваться.
Тебе, дружок, не догадаться.
Я сам никак не разгадаю,
Зачем свободных тянет в стаю.

Как сок в плодах, польются слезы
По плавному течению небес.
Их блеск в глазах для нас как грозы,
Реальности и снам идут вразрез.

* * *
Опять из петель заплутавших идей
Гадать на желаньях упавших ресниц,
И как неотложка примчится метель,
Заморозит огонь воспаленных глазниц.

А углы серых зданий хранят пауки,
Сочиняют сценарии снов,
На рты неповеривших повесят замки,
Заставят забыть важность слов.

* * *
Когда я весел - не пишу,
Я сочиняю для печали.
Я измениться не прошу,
Прошу слова лишь, что не ждали.

Успокоенье я нашел,
Сегодня прочитав молитву.
Вчерашний ливень не прошел
И капли воздух резали как бритвы.

Я был самим собой всегда.
Вы ж видели чужие очертанья.
Мои счастливые года
Прошли в их мрачном описании.

* * *
Над Землею низко-низко
Летит птица вся в слезах,
К тайнам сердца близко-близко,
И к загадкам в странных снах.

Нависали небеса,
Все видала, все стерпела,
Тихо звали чудеса,
Отказать им не посмела.

Крылья резали печаль
И прощать не уставали.
Те, кто птицу повстречал,
Вместе с нею пропадали.

* * *
Среди лежавших на полях
Мы обнаружили себя.
Была жестокость не в клыках,
В уничтожении любя.

Мы переполнили мечтой
Моря тоски, где плыли вместе,
И стала нам любовь ценой,
Что платит мне за веру местью.

И я смогу чужим быть вечно,
Мне так легко это дается,
Я сам взвалил себе на плечи,
Что с каждым словом в сердце бьется.

Моя душа плюет на имя,
Она не знает границ в чувствах.
Лишь только истины во имя,
Приходит в дом, где было пусто.

* * *
Бродят по коридорам,
Спотыкаясь о нас,
Пробираясь как воры,
Губят тех, кто их спас.

Объединяют пороки
В строки непонятых рифм,
И в короткие сроки
Учащается ритм.

Сами роют могилы
И хоронят себя,
Ожидая приливов,
Проливаю, кляня.

В прелестях совершенства
Видят повод для слез,
И от слепого блаженства
Душу ждут на допрос.

* * *
Там гробами играют в домино,
И пули там ложатся ближе к сердцу.
Вы знаете об этом из кино,
В квартирах, прячась за стальную дверцу.

Там сладкое не оставляют на потом,
Его съедают только сразу,
И против лома не найдется лом,
И розы чаще на могилу, а не в вазу.

* * *
Я сам сотру чернила предсказаний,
Я сам назначу меру наказаний.
Я не был никогда наполнен властью,
Все жизнь я воевал с зовущей страстью.

Холодными руками обжигали лица,
И страхи в оправданиях пытались скрыться.
Все ближе к тучам, так теснящим небо,
Глухие горы рвутся в бесконечность гнева.

Щемящие вновь душу взгляды,
Земля забыть была бы рада,
Но хором отзовутся миллионы,
Нам выстрелы пропишут за поклоны.

* * *
Мы ищем под крестом
Слова дающие спасенье,
Живем забытым сном
И погружаемся в забвенье.

Тела наши в занозах спят,
Целуя ветхое распятье.
Нам плакать в голос не велят,
И с покаяньем мы как братья.

Мы сменим песни в стон,
Раздуем прах свободы,
И смоем плачем трон,
Готовясь к новым родам.

* * *
В прорези узких дверей
Льются толпы людей.
И тот, кому не хватило сил,
У порога себя хоронил.

Они не знали дороги в обход,
Они надеялись, что им повезет,
Обращаясь к тому, что внутри,
Об одном умоляли: не ври!

Топот слышен за тысячу верст,
Осуждаемый мерцанием звезд.
В смертельной давке рвущихся в рай,
Потеряло смысл слово "прощай".

* * *
В сетях серой тьмы
Запутались мы.
Резко вверх, потом вниз,
Жизнь кричала: держись!

Залил небо как мед
Тот закат, что не ждет
Крепко сцепленных рук.
Кто судьбой, а кто вдруг.

Свет растерзанных дней
Пролит был за королей
На войне не за мир,
Где предан был командир.

* * *
Обыскали колеса
Тела серых дорог,
Их резине нет сноса,
И станет вечностью срок.

Ветер бьется о гнезда
Заколдованных птиц,
Их обжигают морозы,
Болью воткнувшихся спиц.

Осколки стекла так сверкают,
Выносят свой приговор,
И новых жертв ожидают,
Разбив о землю узор.

Кукушки делят наследство,
Сидя на проводах.
Воспоминания детства
Живут в бутылках и снах.

Мотивы для новых сказок
Незваным гостем придут,
Расставят ноты и фразы
И не прощаясь уйдут.

* * *
Смирно! Я сказал: смирно!
Кто посмеет смеяться, тот будет уволен.
Я понимаю, что тебе это противно,
Но я кайфую, когда ты мною болен.

Крепись, мой друг, превращайся в булыжник,
А я тебя запинаю в ворота.
Гордость матери! Защита отчизны!
Да я топил таких как ты в лужах рвоты.

Дерну за ниточку, и ты победитель,
Махну палочкой, и ты в углу тихо плачешь.
Я порожденный тобой - повелитель,
И твой разум моим ядом накачен.

(стихотворение написано от имени белого
вещества похожего на героин)

* * *
Они, в основном, как масса, которая жмет.
Я, в основном, стена сопротивления.
Бессмысленность действий их не гнетет.
И я превращаю усталость в доверие.

А хриплые вздохи так тянуться вниз,
По пути к животу, застревают в душе.
И повторяются войны как будто на бис,
Оставляя бойцов перед судом в неглиже.

* * *
Часовой механизм...
Почему он не спит,
Ведь у него тоже жизнь,
И ведь что-то болит.

А он тикает день,
А он тикает ночь,
И что мне ему дать взамен,
За то, чтобы он сгинул прочь.

Его шаги в тишине
Во мне как эхо живут,
Но не по нашей вине
Нас хлещет времени кнут.

* * *
Причину этого я долго не искал,
Она представилась мне как старая подруга,
Я провожал ее ночами в светлый зал,
Мой голос рядом с ней звучал так грубо.

И ревность стен там, где мы проходили,
Была сильней того, чтобы смолчать,
Они стонали, когда тени наши плыли,
Но было мне им нечего сказать.

Нас предавало эхо, все громче раздаваясь,
Изменой называли мой спасительный поход,
Нежданными словами защищаясь,
Я был закатом смотревшим на восход.

* * *
У меня тоже порой посещает голову бред,
И с ним прихожу к таким же как я,
На улицах толпы кричат: это бред
Для тех, кто с доверьем глядит на меня.

И я отражением ваших собственных глаз,
Загниваю в телах, где приказан отбой,
Я у вашей постели приготовленный таз,
Ожидаю прощенья за очередной перепой.

Находящийся в поисках новых идей,
Я теряю рассудок во взглядах на мир,
Словно вцепившийся свет в обреченность ночей,
Я прорезаю в них окна в виде прострелянных дыр.

* * *
Поклевали голодные птицы остатки банкета,
Они верят, им этого хватит, чтобы взлететь,
На их птичьем билете указана остановка "Край света",
Они знают, ради этого стоит чуть-чуть потерпеть.

Пролетая над морем пустых и замороженных взглядов,
Заставляют себя побороть тоску оставленных гнезд,
Они гордятся тем, что умеют летать над оградой,
Задевая слегка тусклый свет сонных звезд.

Но не многим удалось повидаться со счастьем,
И не успев попрощаться они срывались с небес,
Имена всех погибших протекают в запястьях,
И взлет без страха падений станет мотивом для пьес.