А вот еще случай клевый один раз с Мишкой Белецким произошел; выдающийся случай, неординарный. Отправилась как-то раз по весне наша компания в парк Горького погулять. Цветочки на клумбах распускаются, бабушки с маленькими внуками в колясочках, девчонки симпатичные вокруг, влюбленные на лодочках катаются. Полнейшая идиллия, одним словом. Все спокойно, чинно благородно отдыхаем, пивка в "Пльзене" немного выпили и туда сюда по парку фланируем. Разговоры все в основном на отвлеченные темы; кто про любовь, кто про политику, Норик Погосян про почтовые марки. Он других тем для разговора не признавал; филателисты -- они все чокнутые. Наверное, так бы прозаично и закончилась наша прогулка, как вдруг Леха Сушинский объявление увидал. В честь юбилея великой победы над немецко-фашистскими захватчиками гроссмейстер Ботвинник Михаил Моисеевич, экс-чемпион мира и шахматный рекордсмен, сеанс одновременной игры дает; шестьдесят досок, всем желающим, совершенно бесплатно. Начало в пятнадцать ноль ноль. Посмотрели мы на часы, до начала матча еще полчаса есть, можно посмотреть интересное зрелище. Норик Погосян опять разговор на марки свернул:
-- А вы знаете, что в одна тысяча девятьсот шестьдесят первом году в Латвии почтовый блок вышел, на нем Михаил Таль изображен. А Ботвинника по моему нигде нет. Ласкер есть, Касабланка, Стейниц, но это все на зарубежных марках. А Ботвинника нет.
Обиделись мы немного на советскую филателию за Михаила Ботвинника. Как же так, импортные государства своих чемпионов печатают, а мы не можем. Полемика по этому поводу небольшая произошла; словесная полемика, без рукоприкладства. А в конце полемики Леха Сушинский идею выдвинул:
-- Мишка! Давай сыграем против чемпиона в сеансе. Ты обязательно выиграешь, ты у нас самый главный шахматист? Что тебе какой-то Ботвинник?
Мишка сразу отказываться начал, мы его уговаривать, и в итоге на определенный компромисс вышли. Мишка так заявил.
-- Хорошо! Я играть не отказываюсь, раз общее собрание постановило, пусть так и будет, но мы для полноты чувств, таким образом поступим! Леха первый объявление заметил, пусть он с Гроссмейстером и играет. А я сзади стоять буду, подсказывать в случае надобности.
Подумали мы над его предложением немного и согласились. Вдруг действительно Мишка выиграет или в ничью сыграет. Тогда мы все в герои дня сразу же попадаем. Красота! Леха, правда, вначале скромность излишнюю проявлять начал.
-- Нет, ребята, для меня это слишком высокая честь, с гроссмейстерами играть. Я ведь в шахматы только один ход знаю -- е - 2 : е - 2.
Мишка его на этот счет поуспокоил несколько.
-- У нас игра коллективная будет; каждый свое мнение выскажет, а потом коллегиально решение принимать будем.
Тоже, понимаешь ли, скромность его обуяла.
Подходим мы к организаторам матча, интересуемся:
"Да вы что, ребята, все доски заняты, за неделю записываться надо было. С гроссмейстером Михаилом Ботвинником каждый мечтает сыграть".
Хотели уж мы несолоно хлебавши восвояси уйти, как вдруг мужик какой-то подбегает. Оказывается один знаменитый гроссмейстер отказался с Ботвинником играть. На болезнь сослался. Нас тут же вместо заболевшего гроссмейстера записали, но место для игры в конце стола определили, негоже каким-то самозванцам в первые ряды лезть.
А нам-то и без разницы, в конце стола или вначале, главное на живого Ботвинника посмотреть. Записались, как полагается, смотрим; народ вокруг суетится: фишки расставляют, гамбиты, дебюты разные разыгрывают, шахматные журналы листают. Столпотворение! Норик Погосян сразу же побежал требовать, чтобы нам шахматы новые выдали. Неприлично, говорит, играть слоном с отбитым носом. Добился. Добился и предложение внес; пивка для тренировки. Но тут Шура Барзеев отличился.
-- Как вам не стыдно! Перед таким ответственным соревнованием пиво пить. Сейчас только о выигрыше думать надо, стратегию разрабатывать.
А сам побежал и две бутылки вина притаранил; "Портвейн розовый" -- большие такие бутылки по ноль восемь, в народе бомбами или огнетушителями прозываются.
-- Как только выиграем, сразу же начнем праздновать; победу отмечать.
Началась игра. Приходит гроссмейстер: небольшого росточка такой, сухощавый и в очках; двигает фигуры, живенько так играет.
Шура Барзеев на гроссмейстера посмотрел, затем на Маленького солидного и закричал радостно:
-- Бэк! Смотри твой родственник! Может папа?
Смотрим мы на них сравниваем; и действительно, похожи. Близнецы братья. Только Бэк лет на сорок помоложе будет, а так, одно лицо.
Но гроссмейстер на Бэка внимания не обращает; подходит к Лехе и пешку вперед двигает. Мишка сзади шепчет.
-- Ферзевый гамбит. Двигай вперед пешечку.
Закипела игра. Там, за первыми столами гроссмейстеры с Ботвинником сражаются. Бой не на жизнь, а насмерть. А в нашем краю что? Так себе мелюзга. Подошел, небрежно фигурку подвинул и дальше пошел. Однако, через некоторое время, он начал возле нашего стола задерживаться. Толпа тут же нашему столу подкатываться начала. Интересно всем, почему это гроссмейстер аутсайдеров вниманием одаривает. Вот Ботвинник в очередной раз к нам подошел и задумался. Стоит, думает и на Леху удивленно посматривает. Не ожидал такого серьезного противника встретить. А затем на Барзеева взгляд переводит. Леха честно в глаза гроссмейстеру смотрит; стеклышки в стеклышки. А Барзеев, фрукт, он что удумал. Стоит и из-за Лешиной спины Ботвиннику бутылки показывает. Намек делает; мол, хорошо сыграешь, и тебе нальем. Но Ботвинник, наверное, вина не признавал. Посмотрел на Шуру недоуменно, ход ладьей сделал и к следующему противнику двинулся. А через некоторое время к нам организатор подбегает. Шуру в сторонку отозвал и шепчет ему на ухо ласково.
-- Вы, уважаемый, своими действиями отвлекаете гроссмейстера. Не могли бы вы емкости ваши в сторонке поставить.
-- А! то-то же! Испугался, подлая душа!
Но возникать не стал, а бутылки свои в портфель убрал.
А мы-то все уже ни на Барзеева, ни на бутылки его внимания не обращаем; на Мишку смотрим. Такая с ним метаморфоза приключилась, словами не передать. Мы таким его никогда еще не видали. Серьезный стал до невозможности. Не улыбнется. И видно, как мысль у него в голове работает. Напряженная мысль.
Через некоторое время опять гроссмейстер подходит. На доску посмотрел, затем на Леху и спрашивает у Лехи, интересуется.
-- Где это вы, молодой человек, научились так хорошо в шахматы играть. Я вас до этого нигде не встречал. А мне то уж положено всех гениальных шахматистов в лицо знать.
Это он так нашего Лешу Сушинского обзывает; гениальным шахматистом.
Леша помялся немного, от избытка чувств, а затем говорит.
-- Так ведь я не один играю. У нас тут компания, вместе думаем и потом сообща лучший ход выбираем.
Ботвинник, оглядел нас всех взглядом внимательным и Мишку из толпы выхватывает.
-- Так вот с кем, оказывается, я сражаюсь. Гончаров! Михаил Гончаров-Белецкий -- поклонник Джоакино Греко. А я то думаю, почему вы жертву ферзевой ладьи не приняли? Где это вы, молодой человек, запропали? Я лет пять о вас ничего не слышал. А ведь какой одаренный юноша был! Потенциальный чемпион.
-- Я теперь химией занимаюсь, на шахматы времени мало остается.
-- Зря, милый мой, совершенно напрасно так поступаете. Шахматы забывать нельзя ни в коем случае. Надеюсь еще увидеться с вами за шахматной доской. А вас, молодой человек, поздравляю с победой!
И с этими словами он оторопевшему Леше Сушинскому руку пожал. Фотографы тут всякие набежали, корреспонденты. На Леху набросились, чуть было не затоптали совсем. Но мы портвейн свой забрали и подальше от них.
Шура Барзеев потом постоянно хвалился.
-- Вот как я гроссмейстера запугал. Он понял, что если не сдастся вовремя, так я его бутылкой по башке оглоушу. Только поэтому и выиграли.
Но мы-то знаем; не при чем здесь портвейн. При таком таланте, как у Мишки нашего, никакой портвейн не нужен.