Аннотация: Рассказ о том как зародилась дружба между человеком и волком!!!
Часть1.
Я хочу рассказать вам эту былину или вымысел, или легенду. Это решать вам. Вы можете верить, а можете не верить. Но это было! И было это в те далекие ...далёкие времена. Не знаю на каком континенте в каком именно месте, но случилось это на заре возрождения человечества. Когда мы, люди, только-только научились добывать огонь, сохранять его и поддерживать. Когда совсем недавно мы научились издавать звуки дробя их на отдельные слова, понимать их и общаться друг с другом. Когда у людского племени было несметное число врагов и было их столько много как на ночном небе звёзд. Когда бронзовое копьё, топор и нож были единственными помощниками. Они были нашими когтями и нашими клыками. Жили мы тогда небольшими селениями в хижинах сделанных из шкур бизонов и диких буйволов. В те далёкие, далёкие времена мы люди находились на грани исчезновения. Нас окружал со всех сторон жесткий и холодный мир, в котором было полным-полно диких и свирепых зверей и необъяснимых пугающих нас природных явлений. В те далекие,далёкие времена мы, люди, жили только охотой, ягодами, плодами деревьев, травами и корнями. В те времена мы ещё не научились обрабатывать землю, не умели разводить скот, приучать птицу, не знали, что такое овощи, которые надо выращивать. Вот как давно-давно это было. Вы можете мне верить, а можете не верить это право каждого! Но я жил в те далёкие и жестокие времена! Я был ловким охотником быстрым как ягуар, хитрым как лисица и мои воины называли меня Ильдус, я был вождём нашего племени "Месяц". Мы всегда ходили на охоту и добывали дичь со своими верными воинами, мы всегда прикрывали друг другу спину и готовы были умереть друг за друга. Но в эту ночь я ушёл в одиночку, не сказав никому не слова. Потому что в наших краях объявилась белая Тигрица. Её шкура была настолько изумительно чистой и ослепительно белой как не тронутый снег в горах. Я хотел добыть эту доселе невиданную шкуру и бросить её, к ногам своей соплеменнице которая несколько лун назад подарила мне сына. Долга выслеживал я её, но она была не уловимая и хитра. Несколько смен солнца и лун я искал её в горах и вот однажды на закате дня мне повезло, и я увидел её на горном склоне, покрытом редкими соснами и кустарниками. Мне нужно было выследить её и устроить западню, ведь в открытой схватке с таким ловким и сильным хищником как тигр, было не очень много шансов выйти победителем. Наша племя помнит немного охотников ловких и смелых рискнувших в открытой схватке попытаться победить тигра. Не смотря на наши копья и бронзовые ножи, и топоры, мало кому удавалось выйти победителем из этой схватки, а тем, кому удалось победить тигра всегда оставались истерзанными, разорванными и с глубокими рваными ранами, которые долго и плохо заживали, а если и заживали, то всегда ныли, сковывали и мешали движениям, вольным и быстрым, в которых нуждаются воины. Как рассказывали нам отцы и деды, старейшины нашего племени,многие охотники после встречи с тигром оставались без рук или даже ног. Я был вождём и оберегал свой народ и строго на строго запрещал своим воинам выходить в открытую схватку с полосатыми хозяевами этих горных мест. Мне нужны были сильные и не покалеченные воины. У нас не было острой нужды охотиться на них. Мы не питались мясом тигров нам не нужно было их шкуры и ни к чему было выслеживать и убивать такого смертельно опасного хищника. В наших долинах и лесах было полно более легкой и менее опасной, добычи. Огромные стада оленей, бизонов и диких буйволов обитали в наших краях. Все схватки между людьми и тиграми происходили случайно, когда в поисках добычи или в азарте охоты мы неожиданно сталкивались на узких охотничьих тропах и когда отступать было уже поздно. Тигр никогда не сходил с тропы и уж, подавно не отступал и не убегал если это конечно был самец. Самки иногда, при встрече с людьми избегали схватки, они просто убегали от нас, но это было только тогда, когда Тигрица вынашивала тигрят и никогда больше. Если же происходила схватка и тигр побеждал, то попробовав мясо человека он начинал охотиться на людей. Такие тигры устраивали на нас охоту и много наших соплеменников было убито и растерзанно. Этих кровожадных людоедов уже ни что не останавливало, они даже бросались на вооружённые группы охотников, на столько сильно им приходилась по вкусу человеческая плоть. И всё таки-такое случалось не часто. Тиграм и так хватало добычи, но, когда это случалось мы устраивали"людоедам" травлю. Наши предки, да и мы сами на придумывали всяких хитрых капканов и ловушек, мы загоняли их туда выследив и окружив, мы направляли их пугая криками стуча копьями по деревьям и делая как можно больше шума. Но больше всего они боялись наших горящих факелов. У меня не было никакой нужды добывать эту белую тигрицу. Но её невиданная, волшебная шкура затмила моя разум. Мне хотелось во что бы это не стало добыть её и что бы моя женщина носила накидку из этой шкуры, ведь никогда и ни у кого, ни у одной соплеменницы в округе не было такого наряда. Весь сжавшись в комок я буквально парил над землёй все мои охотничьи качества, вся моя ловкость и весь мой опыт был задействован. Ведь мне надо было на тропе где она ходит устроить ловушку и ни один хруст ни одно не верное движение ни даже дыхание не должны были меня выдать. В тот момент я сам стал тигром. Думая, что я её обхитрил и выследил я уже предвкушал победу и представлял зависть своих воинов и соплеменников. Очень тихо и быстро не издавая ни звука я расставил капкан, придуманный мною, было почти всё готово осталось только разбросать траву, которая отбивала запах моего присутствия. Как вдруг орёл над моею головою до этого момента плавно кружась в небе, резко ускорил круги. Это могло означать только одно, что я здесь не один. Что кто-то ещё появился на этой тропе. Передо мной на расстоянии трёх бросков копья никого не было. Я резко оглянулся, она была уже в прыжке. За один миг я понял, как же я ошибался, думая, что обхитрил её. Это она позволила мне её выследить и подкравшись со спины откуда я совсем не ожидал нападения. Она беззвучно белой смертью летела прямо на меня. За долю секунды мои инстинкты, моё сильное тело само по себе спасало свою жизнь, прямо из-под её острых когтей я откатился в сторону, моя рука сама по себе метнула в неё нож, вторая схватилась за топор я был уже на ногах и готов к схватке. Мой нож вошёл ей в бок куда-то между рёбер по самую рукоятку, но от такой раны сразу не умирают. Поняв, что неожиданный бросок ей не удался и что она уже раненная она кинулась прочь в низ по тропе, унося в своей белой шкуре, охотничий нож, подаренный мне моим отцом. Мы неслись с ней след в след. Копья и бронзовый топор предавали мне уверенности и силы. Было видно, что она постепенно слабела, огромные пятна крови оставались после неё на камнях я потихоньку нагонял её. Спустившись к ручью, я был уверен, что она перейдёт на другую сторону и направится к лесу, но она пошла вниз по ручью, она шла в "Долину смерти" куда не звери не люди, старались без особой нужды не заглядывать, а если мы там и бывали, то только затем чтобы отомстить этим "тварям" этим обезьяноподобным выродкам, которые там обитали. Они, как и мы ходили на двух ногах и чем то, были похожи на нас, но это были "нелюди" это были существа хуже самых свирепых зверей и по кровожадности им не было равных. У них тоже были косматые длинные руки, так же как и у нас с пятью пальцами, но на пальцах у них росли огромные загнутые грязные и острые как у зверей когти. Они не умели делать из бронзы топоры и копья, всё что они держали в своих когтистых полу руках, полу лапах, это камни и коряги, которые служили им оружием. У них были лохматые низко посаженные головы и совсем не было шеи, с их сплюснутых морд из-под низко посаженных лбов сверкали звериной злобой их маленькие, красные, налитые кровью глаза. Они были выше нас и были намного сильнее, они ходили группами по пять шесть особей и очень редко выходили за границы своей территории на наши земли. Они не нуждались остро в пропитании потому что эти мрази, пожирали друг друга, сжирая своих умерших ослабевших соплеменников. Это были отвратительно мерзкие существа они всегда воняли мертвечаченой и даже звери, учуяв этот невыносимый смрад избегали с ними встречи. Они издавали пронзительные визги и хрюканье. Между собой они обрыкивалсь и общались жестами. Когда у них не кто не подыхал или по какой-то другой причине, они выходили на наши земли и нападали на оленей или бизонов. Случалось, так же, что нападали и на небольшие группы охотников или же на женщин и детей, собиравших ягоды и травы. Когда это случалось, мы объединялись с другими племенами и наши лучшие воины наведывались к ним в долину. Мы ловили и убивали их всех подряд, но чаще всего их женщин или маленьких выродков которые ещё не выросли. Поймать же матёрого самца было очень сложно, они разбегались кто куда и никогда не давали организованный отпор. Если нам удавалось поймать взрослого урода, то мы привязывали его к дереву обкладывали хворостом и сжигали живьём, чтобы они своими пронзительными визгами нагоняли жуть на остальных тварей. Мы поступали жестоко как они того заслуживали, ведь они сжирали людей, попавших к ним, живьём не убивая пленников и поэтому если кто- то из людей попадал к ним в окружение мы вскрывали себе ножами горло, если была такая возможность. Или бросались с обрыва или же раскалывали себе голову топором. Если же всё-таки кто-то из нас попадался живым, то это была самая мучительная и ужасная смерть которую трудно даже себе представить. Часть2. И вот раненная мною тигрица, видимо понимая, что ей не уйти от меня, вела меня в эту мерзкую долину смерти. Она знала, что ей не избежать смерти, но она так же знала,что если я встречусь с её обитателями, то мне тоже не вернуться оттуда живым. В порыве азарта охоты я уже не мог остановиться, да и нож, который торчал в боку тигрицы был мне очень дорог. В наших племенах потеря какого-либо оружия, считалась постыдным явлением. А это был нож и ещё к тому же перешедший мне по наследству. Поэтому не смотря на смертельную опасность, я последовал за ней в эту проклятую долину смерти. Раздумывать было не когда мне нельзя было терять её из виду, она уходила по каменистому берегу ручья и в любой момент могла скрыться за огромными валунами и исчезнуть среди камней. В этом месте ручей разливался очень широко и смывал с камней пятна крови. Мы уже не бежали с огромной скоростью, а не спеша шли, пользуясь возможностью отдышаться и набраться сил для решительной схватки. Мне было выгодно тянуть время, ведь она теряла много крови и силы её таяли с каждым шагом. Я же наоборот отдыхал и на ходу дожёвывал кусок вяленной оленины, который остался у меня про запас. Тем самым я подкрепился, отдышался и был готов к схватке. Единственное, что торопило меня разделаться с нею, это то, что она начала громко и протяжно рычать, привлекая внимание всё живое и особенно этих тварей у которых был великолепный слух. Я надеялся, что мне удастся разделаться с ней и незамеченным этими тварями убраться оттуда. Но мои надежды не оправдались. Между мной и тигрицей было расстояние примерно в четыре броска копья, и они появились между нами ровно по середине. Выбежав от куда то, из леса с боку. Их было девять... грязно рыжих, огромных голодных тварей. Эти мерзкие существа подчинились рыку самого огромного по всей видимости вожака. И четверо тварей ринулись за тигрицей издавая душераздирающие крики, а остальные во главе с вожаком ринулись на меня. На ходу подхватывая камни не останавливаясь начали метать их в мою сторону стараясь попасть в голову. В одно мгновение я оценил ситуацию, рядом был огромный валун, но он не как не мог меня спасти, прижавшись к нему спиной я мог отбиваться от них копьём и топором, но они бы могли забросать меня камнями, не приближаясь на расстояние удара. Или запрыгнув на валун атаковать сверху, мой мозг за доли секунды выдавал мне все возможные варианты спасения. Я мог бы перебежать ручей, но взобраться на дерево я бы уже не успел. Прижаться спиной к дереву тоже был не вариант, многие воины погибли именно так, думая, что они прикрыли спину, но эти твари были полуобезьянами и их ловкости позавидовал бы леопард. Они подбрасывали друг друга на не досягаемую на первый взгляд высоту и атаковали сверху. Или же швыряли камни забивая охотников на смерть. Убегать от них было совсем бессмысленно так как они в два раза превосходили нас по скорости, и я это хорошо знал. Осталось только одно, действовать так, как учил меня мой отец. Атаковать этих мерзких тварей. И я, издав воинственный клич нашего племени, не давая им опомниться ринулся к ним на встречу. Я бежал низко пригнувшись и прячась за силуэт их вожака, приближаясь к нему чётко грудь в грудь, так я хоть немного, но скрывался от прицельных бросков остальных выродков и это была тактика. Мой мозг работал чётко, и все инстинкты и всё моё тело стало лёгким и гибким. Так всегда случалось, когда нависала смертельная опасность. Не знаю, как остальные воины, но думаю, это случалось с каждым из нас. Мы никогда не обсуждали это чувство, но я наслаждался собой в такие минуты. Замахнувшись копьём, отвлекая внимание, развернувшись и присев, я рубанул топором. Мне не надо было убеждаться, что рана смертельная, я по рукоятке понял, что разрубил его почти напополам. Скорость с которой мы сближались тоже сыграла свою роль, усилив удар в два раза. Выдёргивать топор уже не было времени и к тому же ещё вожак упал всем весом вперёд, накрывая моё оружие своей рыжей, вонючей тушей. Двое других, полу животных- полу обезьян, были уже на расстоянии вытянутого копья, и я увидел камень, замахнувшийся над моей головой. Упав на колени и прижавшись к земле телом, я увернулся от второго выродка и со всей силой вонзил копьё ему прямо в промежность. Он взревел...Его грозный рык перешёл в оглушительный визг. Визг, которого они никогда не слышали, это притормозило их на небольшой срок. Но зато они сбились в кучу догнав друг-друга. Вырвав копьё с кусками мяса и шерсти, я вскочил на ноги, но тут же опять упал на колени и оттолкнувшись посильнее откатился в сторону. Три острых тяжёлых булыжа тут же ударили в то место где я только что был. Это был мой шанс. Все трое согнулись к земле шаря своими огромными лапами выискивая подходящие камни, чтобы метнуть их в меня. Сблизиться для удара я бы не успел, а если бы и успел, то выдернуть копьё из вонючей туши и снова ударить, у меня бы просто не хватило времени. Поэтому я со всей силы метнул его в самого мощного на мой взгляд "ублюдка" и моё острое копьё, пробив грудь почти насквозь, вылезло из спины этого урода, вытащить копьё было бы проще, с другой стороны. Рыкнув на прощание и брызнув из клыкастой пасти кровью, он стал падать прямо на меня. Схватив его обеими руками за бока и сморщившись от невыносимой вони, я увидел, как огромные насекомые ворошились в его грязной рыжей шкуре. Но мне было не до этого, я прятался от ударов, прикрываясь мёртвой тушей, от оставшихся в живых ещё двоих уродов, которые рыча и брызжа слюной, пытались достать меня камням. Всё это происходило очень быстро, за какие- то считанные секунды, но я слышал отдалённый рык тигрицы и завывания тварей, которые за ней погнались. Там совсем неподалёку тоже шла ожесточённая смертельная схватка...схватка не на жизнь, а на смерть. Толкнув подыхающую, смердящую тушу на одного из двоих оставшихся в живых тварей, тем самым отвлекая внимание, я ударил второго носком своего боевого охотничьего сапога, в носок которого мы всегда вшивали бронзовые пластины, я попал ему прямо под каленный сустав и слышал, как хрустнула кость. Эта "мразь" пронзительно визжа упала передо мной на четвереньки, в тот же миг другой ногой целясь прямо в висок, что было сил вонзил вшитую бронзовую пластину в лохматую приплюснутую голову, чувствуя, как проламывается череп. Мы издавна делали сапоги из шкуры бизона, в несколько слоёв сшивая подошву загибая в носке, дальше почти до колен шла однослойная шкура, которая стягивалась кожаными шнурами. В носок сапога мы вшивали бронзовые пластины и это было тоже грозное оружие, не раз спасшее жизни нашим воинам. На кожаные штаны, на колени, мы так же вшивали несколько слоёв шкуры и вшивали бронзовые пластины, которые оберегали наши ноги от острых камней и благодаря которым мы могли подолгу стоять на коленях прячась в засаде и выслеживая добычу. Последний урод, оставшийся в живых, превосходящий меня по силе и росту видя, что за несколько секунд он остался один, как трусливая рыжая крыса, развернувшись побежал к своим сородичам...Схватив камень, я со всех сил метнул ему его вдогонку целясь в голову, но рука от радости победы и от перенапряжения, подрагивала и я попал ему в спину. Мой камень свалил его на землю, и он, визжа как раненая самка кабана, тут же перевернувшись через свою приплюснутую лохматую голову, вскочил и с удвоенной скоростью понёсся проч. Не теряя времени, я выдернул копьё и запрыгнув на валун посмотрел туда где была схватка. Моя белая тигрица стала красная от крови, она лежала на боку подмяв под себя одного из уродов, ещё один лежал неподалёку, не подавая признаков жизни, но двое других пожирали её тело терзая острыми клыками. На запах крови и на шум борьбы эти прожорливые "животные" начали сбегаться вверх по ручью и их становилось всё больше, больше и больше. И совсем малые и особи женского пола, их обвисшие груди болтались на бегу, и старые "выродки"облезлые и грязные, с невероятной жадностью накидывались на погибшую в бою тигрицу и на своих же сдохших, таких же мерзких, выродков. Хлюпанье и чавканье и голодное завывание разносились по округе. Я прекрасно знал, что эти твари, пока не сожрут всё без остатка до самых костей, не погоняться за мной. Но медлить было нельзя. Я перевернул их вонючего вожака, в котором торчал мой топор и выдернул его. Деревянная рукоятка была абсолютно целой, но само бронзовое топорище, от сильнейшего удара об толстую позвоночную кость, лопнуло пополам и слетело с деревянной рукоятки. Как оружие мой топор уже был совсем не пригоден и ни к чему было тащить его за собой. Я поклялся себе, что вернусь сюда со своими воинами, чтобы подобрать подаренный мне моим отцом нож, но сейчас нужно было уходить и как можно скорее. Эти "выродки" с невероятной скоростью, мешая друг другу спотыкаясь и рыча, пожирали трупы своих соплеменников. А вокруг меня валялись ещё четыре вонючих туши и значит с минуты на минуту всё это прожорливое полчище должно было броситься сюда, последний раз окинув это отвратительное зрелище взглядом, я намертво запомнил место где должен остаться мой нож, если эти твари не сожрали его вместе с мясом тигрицы. Не теряя больше времени, я направился вверх по ручью жилая как можно быстрее покинуть этот зловонный могильник. Продолжение следует- http://www.cibum.ru/book/show/9311359