Аннотация: как бы ни казалось, что такого в жизни не бывает, эта история - реальная и сколько живу, все больше убеждаюсь, что в нашей жизни случается и не такое. Рассказ о девушке со своей жизненной философией довольно сильным, бойким характером и взрывным темпераментом.
Глава 1
Ирина - 19 лет.
Выныривать из болезненного дурмана тяжело, но надо. Сколько времени я валяюсь на кровати? Может уже сутки проспала, а у меня работа, если не смогу встать, то нужно обязательно предупредить начальство, чтобы оно нашло замену. Открываю глаза, в комнате темно, интересно сейчас ночь этого дня или уже следующего? Пытаюсь пошевелиться, но тут тонкая мальчишечья рука, лежащая поверх одеяла прижимает меня к кровати.
- Братец, что ты делаешь на моей узкой кровати?
За моей спиной начинают шевелиться, рука исчезает, но появляется нога, которая пытается перекинуться через мое тело, стопа ищет точку опоры, но кровать узкая, на краю лежу я, так что опоры брат Артем не найдет и свалится на пол.
- Лежать! - говорю я, нога замирает, - убирай свою конечность обратно, сначала я встану, потом ты. И как умудрился забраться на кровать, она даже для меня узкая?
- Ничего не узкая, я прекрасно поместился, - отвечает Артем.
- Так почему ты на моей кровати, кто-то занял твою?
- Тебя трясло в лихорадке, и я решил согреть тебя своим телом, где-то прочитал, что это очень действенный метод.
От смеха у меня начался кашель, метод конечно действенный, только я лежу в домашних штанах, футболке и кофте, под теплым одеялом, а Артем лежит поверх одеяла в спортивных штанах и рубашке и теперь вопрос на засыпку: какой температуры должно быть тело, чтобы прогреть меня, через эти слои ткани?
- Ребенок, ты дверь на замок закрыл? - брату 14 лет и он ещё такой ребенок, хотя я считаю, что мужчины взрослеют медленнее женщин, и я не одна так думаю.
- Я закрыл на два оборота, - отвечает Артем и опять пытается перелезть через меня.
- Лежи, мне нужно встать и привести себя в порядок, сколько я проспала?
- Сейчас полночь, - отвечает он.
Медленно сажусь на кровати, голова болит, температура зашкаливает, но валяться - не вариант, нужно умыться, выпить таблетки, переодеться в пижаму и выпроводить брата в его комнату, а то не выспимся вдвоем, а так хоть у брата будет шанс завтра не заснуть на уроках.
- Иди уже в свою комнату, думаю, все гости разошлись по домам.
- Елисей собирался ночевать, они с братом Романом решили устроить небольшую групповуху, девок своих пригласили, вина накупили, закусок в супермаркете набрали.
- Плохо дело, я болею и тебе лучше бы держаться от меня подальше. Но, раз наши братья решили расслабиться, то надувай матрас, будешь ночевать у меня в комнате. Кто их придурков знает, что взбредет в их пьяные головы, они с дури могут тебя ночью разбудить, ума-то мало, а в пьяном угаре и эта малость спит беспробудным сном. А куда родители делись?
- Мама с новым мужем уехала в санаторий на неделю, дядя Глеб с женой уехали на пару дней на дачу, повариху отпустили на три дня к родственникам, вот братья и решили расслабиться.
- Хорошо им, никаких проблем, взрослые ушли они расслабляются, завтра пойдут на работу с помятыми рожами, а может и вообще не пойдут, начальники же, им все можно. Устраивайся, Артем, а я в ванную комнату.
- Я за ширмой лягу, - говорит брат и помогает мне устоять.
Плохо очень, за ночь не отойду, нужно позвонить дежурному врачу и сообщить о своей болезни. Пусть меня сменят на работе, я потом отработаю. Медленно передвигаюсь по коридору в сторону ванной. Из комнаты брата Романа слышится пьяный женский смех и музыка развлекаются "мальчишки". Но пусть расслабятся, лишь бы дали выспаться. Добредаю до ванной, закрываю дверь на замок и прислоняюсь к стене, три минуты для того, чтобы набраться сил и начинаю действовать, как же не вовремя приходит болезнь.
***
Когда я зашла в комнату, Артем уже расположился за ширмой, даже комнату проветрил, молодец не зря я ему книги по медицине периодически подсовывала, все-таки что-то он из них для себя вынес. Ширму я сделала специально для таких вот случаев. Братец в моей комнате ночует чаще, чем в своей, и причин у него много.
Таблетки ещё не начали действовать, минут пятнадцать и я смогу нормально заснуть, а пока просто полежу, подумаю, как докатились мы с братом до такой нерадужной жизни, и как нам её изменить.
Наши жизнь резко изменилась, когда мне исполнилось 15 лет, а Артемке 10, наш папа умер от сердечного приступа, когда завод, где он работал инженером после окончания ВУЗа, купил местный олигарх. Папа слег в больницу, когда всех работников завода выкинули на улицу. Причем объяснять им ничего не стали, их просто не пустили на территорию завода, новые охранники с дубинками стояли перед воротами и молчали. А через пару часов к ошарашенным работникам вышел новый хозяин и, растопырив пальцы в перстнях, четко и ясно объяснил, куда им следует идти, и что будет, если они не послушаются. Вечером этого же дня, мы вызвали скорую помощь для папы, который начал задыхаться. Через неделю его выписали из больницы, и он немедленно приступил к поиску работы, а через три дня позвонил его друг и рассказал, что с завода вывезли все оборудование и начали рушить стены, мол, на этом месте будет построен огромный торговый центр. После этого звонка папа схватился за сердце, скорая помощь ехала три часа, он умирал на наших с братом руках и мы ничего не могли сделать, родительница же в это время лежала в обмороке у себя в комнате.
Похороны организовывал дядя Глеб, старший брат мамы, я помогала по мере своих скромных сил. Брат Артем был так потрясен смертью отца, что ходил за мной хвостиком и спал рядом, родительница же пребывала в слезах и обмороках, толку от неё не было никогда, и сейчас никто и не ждал каких-то действий или помощи.
Потом, спустя три года, когда я закончила медицинское училище и с помощью опытного врача-патологоанатома расшифровала акт вскрытия тела папы, узнала, что у него проблемы с сердцем начались с подросткового возраста, а за два года до смерти, он перестал пить таблетки, потому как денег на них просто не было. И в результате один приступ, который удалось купировать. Можно было купировать и второй, и при условии регулярного принятия лекарства, папа прожил бы долго, но скорая помощь задержалась в пути, и папа умер.
Что же касается родительницы, то самое лучшее, что она могла делать в жизни это жаловаться на свою жизнь, ну ещё ухаживать за собой и показывать себя с лучших сторон, а больше ничего. Поздний ребенок у родителей, она росла изнеженной принцессой, её капризы выполняли не только родители, но и старший брат. Наверное дядя Глеб вздохнул с облегчением, когда сбагрил её отцу, но потом, спустя 16 лет, пришлось опять спасать сестренку от свалившейся на неё правды жизни. Не будь она инфантильной принцессой в розовых очках, мы бы справились со всем, нужно было только взять себя в руки и, засучив рукава, начать строить свою жизнь. Не сомневаюсь, мы бы добились успеха, пусть не сразу, но построили бы по-своему. Сейчас же я и брат вынуждены подстраиваться под дядю Глеба, его супругу Ульяну, двоюродного брата Романа, сына брата Ульяны Елисея и самого брата Владимира.
Но лучше объяснить все по порядку. После смерти папы, мама по наущению брата продала нашу квартиру и небольшую дачу за городом, нас перевезли в другой город и поселили в доме, где жили дядя Глеб с супругой Ульяной и сыном Романом. Потом случилась большая и светлая любовь нашей мамы с братом тети Ульяны Владимиром, и состоялось бракосочетание. Почему-то новый муж мамы не увез её к себе, а поселился с нами, благо дом большой, двухэтажный и у дяди ещё квартира в центре города имеется, они с тетей в доме бывают нечасто, работают или нас видеть не хотят, причины никому не интересны. Вообще семья тети Ульяны богата на братьев: Владимир старший брат, вдовец с взрослым сыном Елисеем, большим другом Романа, есть средний брат Анатолий с сыном Степаном, тот разведен и воспитывает сына один, младший из братьев, но старше тети Ульяны, Дмитрий тоже разведен и тоже воспитывает один сына Кирилла. У мужчин этой семьи карма такая воспитывать детей в одиночку или есть какой-нибудь изъян? Их супруги убегают от них сломя голову, забывая, что они являются матерями, и у них есть дети, которые нуждаются в заботливой женской руке. С последними двумя братьями и их отпрысками я не знакома лично, но видела их на фотографиях в газетах. Они не дружат с братом Владимиром и сестрой Ульяной, а являются их самыми главными конкурентами по бизнесу, вот такое разделение интересов в отдельно взятой семье, и это тоже не характеризует их с положительной стороны. Большая семья, все с высшим образованием каждый имеет небольшой капитал, недвижимость. Могли бы создать один бизнес на всех и вместе отбиваться от бандитов и конкурентов, но они что-то не поделили, разругались и разошлись в разные стороны и сейчас даже на светских сборищах руки друг другу не подают. Недаром говорят, что деньги разводят даже самых близких людей. Но, самое главное, что ни я, ни Артем не хотим участвовать в проблемах или разборках этой семьи. Мне-то что, я иду по жизни по своему разумению и хотению, а вот брата жалко, у него, по сути, кроме меня никого не осталось. Родительнице не до него, она занята только своим новым мужем, собой и перспективами, которые могут дать ей деньги супруга. Родительница единственный раз вспомнила о своих материнских обязанностях, когда дядя Глеб рассказал ей, что я поступила в Медицинское училище, а могла бы закончить школу и отправиться в ВУЗ, потом работать в семейной фирме, а не надрываться за копейки в медицинском учреждении. Родительница устроила истерику, а когда она в таком состоянии с ней бесполезно спорить, она слышит только себя и никаких доводов не принимает, и я просто закрыла двери своей комнаты на замок, надела наушники и легла на кровать. Кстати, комната, где я размещаюсь сейчас, раньше была кладовкой, и срочно нанятым строителям пришлось прорубать в ней окно, поэтому у меня в комнате есть замок, а вот в комнате Артема нет и нужно позаботиться об этом. Сколько может парень ютится за ширмой, он же будущий мужчина. С характером у брата проблемы, может на него так смерть отца повлияла, но Артем замкнулся в себе, он обидчивый и вместо того, чтобы ответить обидчикам молчит и все держит в себе, хорошо, что в школе его не обижают, повезло, одноклассники попались нормальные, а вот с братьями нам не повезло. Первый год они доставали всех, правда, потом поняли, что меня им не задеть, плевать я на них хотела, да и на всех других родственников тоже. А Артема они доводят до сих пор, все пытаются довести его до агрессии, или им просто скучно. Моральные садисты они, им не понять, что парень пережил и как это на нем отразилось, вообще родственники вроде и пытаются скрыть свое отношение к нам - приживалам сидящим у них на шее, но как-то плохо у них получается, брат, наверное, тоже это понимает, молчит. Он потому и скрывается в моей комнате, когда Роман с Елисеем собираются вместе. По отдельности они его не так достают, а когда вдвоем, им как будто шлея под хвост попадает, они бедного Артема до слез доводят, только плачет он у меня в комнате. И я понимаю, что пойди я защищать его, будет ещё хуже. Говорить ему, чтобы он их послал и не обращал внимания на их подколы бесполезно. Я его даже к психологу водила, милый мужчина, преподающий у нас в училище психологию, провел с ним несколько сеансов и поставил диагноз, что брат просто не хочет отвечать, хотя вполне способен поставить любого на место, что-то его останавливает, и пока он сам не захочет это преодолеть, ничего не изменится. Догадываюсь, что он не захочет ничего менять пока я рядом, а может просто нужно поменять жизнь, уйти от родственников, которые заграбастали деньги нашей семьи, родительницу пристроили в хорошие руки, а мы - лишние, и этим родственникам совсем не нужны. А бросить брата я не смогу, мы остались вдвоем, куда я без него и он без меня.
- Ты не спишь? - Артем-то чего не спит, вон за окном уже рассвет, ничего себе я задумалась, утро уже, а мне все не заснуть.
- А ты чего не спишь, тебе в школу завтра.
- Ты совсем заработалась, завтра воскресенье, - отвечает Артем, я за выходными не слежу, у меня работа сутки через трое, свой график я прекрасно помню, а вот какой день недели могу спутать.
- Спать, Артем, завтра буду интенсивно лечиться, работать нужно.
- Ты это себе скажи, - бурчит братец, - я уже сплю.
Глава 2
Две недели спустя. Ирина.
Моя смена начнется через двадцать минут. Сейчас я сижу в сестринской и пью чай, моя сменщица заполняет бумаги. Не успела сделать их за смену, пусть остается сверхурочно. Я никогда не оставляю своим сменщицам незаконченные дела и они хоть и бурчат, но доделывают.
- Ирина на выход! - в сестринскую вбегает взъерошенная санитарка, - там двоих молодых из ночного клуба привезли, чем-то траванулись, плохо им дежурный врач всех фельдшеров и медсестер вызывает.
Сменщица вскакивает на ноги.
- Сиди, бумаги заполни, без тебя справимся, всего двоих привезли, уж как-то упакуем их в палаты.
На фильтре над тазиками сидят Роман и Елисей, от них разит алкоголем и блевотиной, они периодически выплевывают в таз остатки коктейлей и желчь, видать давно блюют, маленько осталось.
- И когда наше инфекционное отделение переименовали в наркологическое? И почему нас, средний медицинский персонал, об этом не предупредили, - говорю я, подходя к дежурному врачу, парни голов от тазиков не поднимают, не знаю они слышат нас, или слишком увлечены избавлением от остатков коктейлей.
- У них не алкогольное отравление, а пищевое, - тихо говорит доктор, заполняя бумаги, - парни потеряли много жидкости, их нужно срочно под капельницы, я сейчас сделаю назначение и можно отводить их в боксы.
- А то, что они пьяные?
- Но не отправлять же их обратно, раз привезли, - устало отвечает доктор.
- У них зарплата равна вашему доходу лет за десять, а они пьют дешевое пойло, потом ради них гоняют скорую помощь, а мы ещё должны тратить на них лекарства, которых у нас дефицит, сделать им уколы, посидят немного, а перестанут блевать вызовут себе такси и домой, пусть в частных клиниках лечатся.
- Оу, - восклицает фельдшер Марина, - они такие перспективные женихи.
- Очень перспективные, только дерьмовые, и я готова, Марина, поменяться с тобой постами. Раз ты так мечтаешь выйти замуж за такого как они перспективного, то и обихаживай их, я же пойду на твой пост и отработаю там смену. Дерзай, коллега, только помни, что про золушку была все же сказка.
- Ну, если ты так хочешь, - отвечает она, а у самой глаза сверкают, аж доктор, глядя на неё качает головой, - только учти, у меня в боксах дети с ними не поспишь им ночью, то пить, то писать хочется.
- Поверь, это намного лучше, чем эти "перспективные".
- Ну, раз вы договорились, - доктор поднимается и подходит к пациентам, - расходитесь по своим местам, ты, Марина, готовь капельницы, а ты, Ирина, иди на пост, у тебя дети их без присмотра оставлять нельзя.
- Спасибо, доктор, - улыбаюсь Марине и быстро, пока она не передумала, бегу на свое место работы.
Нет, я даже могу понять восторги Марины, девушка хочет замуж, не за абы кого, а за богатого хлыща. Чтобы и дом полная чаша, и копейки не считать, и я даже понимаю почему она ухватилась за этих перспективных женихов. В наше инфекционное отделение муниципальной городской больницы такие парни очень редко поступают, обычно их везут в частные клиники, это моих горе родственников по недоразумению сюда доставили, видимо им до такой степени плохо, что они даже не смогли произнести название частной клиники, где пусть и редко, но их лечат. Вот только Марина из простой семьи, и жизнь бизнесменов изнутри не знает, а я наелась ею по самую макушку, и лучше уж вообще замуж не выходить, чем жить с такими. А мне все равно, на каком посту работать я с детьми прекрасно лажу, и мне не трудно ночью встать и принести им воды, и сказку могу почитать и белье сменить, и вымыть их, дети же. Вот они точно не виноваты в своих болячках, а взрослых лбов, как мои родственники совсем не жалко. Шляются по клубам, пьют всякую бурду едят гадость, за свои же деньги получают отравление, и обхаживай их, ума совсем нет, хотя уже вышли из детского возраста. Ну, пусть Марина с ними помучается, поймет, что перспективный жених не всегда приемлем. Может поубавится у неё желания искать себе такой вот "подарочек".
Сутки спустя. Ирина.
Откладываю последнюю заполненную бумагу, выравниваю на столе папки и толкаю заснувшую рядом на стуле Марину, выглядит она плохо, под глазами мешки, бледная, замученная.
- Все, я бумаги заполнила, придет твоя сменщица, можешь сдавать ей дела и домой.
- Ты специально мне этих придурков подсунула, - говорит она, дергая руками, чтобы проснутся, - ты знала, что они на всех смотрят как на клопов, случайно заползших на их ботинок.
- Нет, милая, ты сама захотела познакомиться с перспективными женихами, что хотела, то и получила. А ты думала, они добрые ласковые и обходительные? Да тракторист в обшарпанной деревушке обходительнее их будет, он если и завалит на сеновал, то сделает это с нежностью, в своем понимании, конечно, но постарается хотя бы. Эти же для таких как ты и я стараться не будут. Мы для них мусор, а перед мусором свое глубоко спрятанное воспитание не показывают, не того мы полета птицы. И даже, если случится так, что такой вот перспективный бизнесмен женится на такой как ты или я, то равной ему до самой смерти не станешь, хоть лоб об стену разбей. Будешь для него служанкой, подстилкой, поварихой, прачкой, мальчиком для битья, нянькой для детей, но супругой никогда. И вся его родня будет каждый раз тебе об этом напоминать, чтобы ты уж точно не забыла и не поставила себя с ними на одну ступеньку.
- Откуда такая осведомленность? - удивляется Марина.
- Роман, мой двоюродный брат, Елисей племянник жены моего дяди Глеба и я уже четыре года живу с ними под одной крышей.
- И работаешь в больнице? Убираешь блевотину и моешь задницы?
- Не перегибай, не так часто мы подрабатываем за санитарок, бывает, конечно, но сейчас медицинских работников везде не хватает, а потом чего тебя так удивляет, ты только сутки пообщалась с перспективными женихами, и уже разочарование на лице, а я с ними четыре года бок о бок живу и поверь мне на слово, уж лучше блевотину убирать чем видеть их рожи и выслушивать подколы.
- Ты знаешь, а я тебе верю, если бы я столько лет их каждый день видела, то для меня уборка палаты после тяжелых больных была бы наградой, - отвечает Марина, - пойду, потороплю свою сменщицу, хватит чаи распивать.
- Признаешь, что сказка про Золушку от начала до конца выдумка?
- Признаю, - улыбается она, - а тебе сочувствую. Хорошо, что их папаша забрал, а то другую смену жалко, там девчонки молодые, тихие, эти "перспективные" над ними бы вдоволь поизмывались.
- Спасибо за моральную поддержку коллега.
- Всегда пожалуйста, поддержки не жалко, она же бесплатная, - ухмыляется Марина.
- Да, меркантильность наше все, - отвечаю я и разворачиваюсь к выходу, домой спать.
Два дня спустя. Ирина.
В моей серой жизни есть одно яркое пятно - качалка. Да, я занимаюсь культуризмом, но это так называется сейчас, а когда я в 15 лет впервые пришла в качалку не думала, что стану фанатом красивого накачанного тела. Первый и единственный мой тренер, пощупав мои дряблые мышцы на руках и ногах, кивнул головой и сказал, что все можно исправить было бы желание, в тот момент у меня этого желания было очень много, я хотела забыться и перешагнуть через свои потери. Но, как оказалось, забытья не получилось, со временем боль лишь притупилась, но не ушла и не уйдет, папа был лучшим.
Когда я начинала ходить в качалку, это был облезлый зал в бывшем физкультурном центре. Но не прошло и полгода, как центр купил олигарх, он же бандит, и в качалку начали ходить довольно мрачные личности. Но тренер удержался, а с ним и я. Парни охранники, как они себя называли, хотя они больше походили на бандитов, тренеру приплачивали за советы, ну а на меня и ещё двух девушек, которые, как и я решили подкачать свои мышцы, смотрели со снисхождением и улыбками. Нас не трогали, наши сухие на тот момент чуть подкачанные тела не вызывали у них интереса и поэтому мы остались в качалке. В течение последующих лет количество охранников-бандитов стало стремительно уменьшатся. Один раз поменялся хозяин центра, а потом его переименовали в фитнес - клуб, отремонтировали, поставили новые тренажеры, наняли симпатичных инструкторов, массажистов, кассиров и другой персонал, но мне и тренеру повезло, мы остались. Тренер работает с несколькими группами уже новых охранников и, наверно, все-таки тоже бандитов, я же все так же качаю свои мышцы, но теперь занимаюсь этим профессионально: соблюдаю диету, использую различные мази, иногда позволяю себе несколько сеансов массажа. Тренер уже несколько раз предлагал пойти на конкурсы и показать себя, но я пока не готова показать такую красоту людям. И не потому, что стесняюсь, вот чего во мне крайне мало, так это стеснения, профессия такие черты из характера убирает быстро и навсегда, я накачивала тело для себя и только, и зачем мне его показывать другим, хвалиться? Зачем? Главное я им довольна, а остальным о такой красоте знать не обязательно. Не знаю, может, кому и не нравятся накачанные женские тела, понимаю их, женщина должна быть нежным воздушным созданием или не совсем нежным и воздушным, но уж точно не должна иметь накачанные мышцы. Хотя я не выгляжу как объевшийся анаболиков и гормонов бодибилдер, потому что качала мышцы без всякой химии. Понимаю, что здоровья такой фанатизм не принесет, и тело мое не настолько рельефно, хотя, если напрячь мышцы, то они будут заметны, а ещё я вытянулась за эти годы и сейчас имею рост выше среднего, довольно выносливое и сильное тело, симпатичную внешность и очень хочу изменить свою жизнь.
- О чем задумалась Ирина, - тренер помогает мне установить штангу и протягивает полотенце, - наблюдаю за тобой уже полчаса, ты как будто не здесь, работаешь по рефлексу.
- Родственники достали.
- А съехать от них? - спрашивает тренер.
- Не вариант, денег на съемную квартиру и на еду не хватит, и брата я на растерзание этим хищникам не оставлю, доведут парня до психической болезни.
- Если бы у всех было достаточно денег, то многих проблем удалось избежать. Иди домой и не забывай делать упражнения на растяжку.
- Без этого я заснуть не могу, организм требует напряжения в мышцах, - разворачиваюсь и, огибая тренажеры, направляюсь к раздевалке.
Меня довольно чувствительно хлопают по филейной части, разворачиваюсь и вижу двух накаченных громил и надо же было сыновьям двух других братьев тети Ульяны Кириллу и Степану прийти в этот фитнес клуб именно тогда, когда я решила сбросить напряжение на тренажерах, судя по рожам они меня прекрасно знают, лично не знакомы, но я уверена, что их родители следят за конкурентами-родственниками и о нашем появлении узнали в тот же день. Ну и я узнала родственников, в их случае фотографии совсем не врут, выше меня на полголовы, накачанные шеи, грудь, руки, ну и далее по списку, коротко пострижены, глаза бандитские, наглые, хозяева жизни, чтоб их.
Делаю удивленно обожающий взгляд и восклицаю:
- Какие брутальные самцы!
- Мы такие, - говорит Кирилл и делая шаг, обхватывает меня двумя руками за талию и прижимается ко мне.
- Так чего хотят самцы от скромной меня?
- Тебя, - нагло заявляет Кирилл.
- Прилюдно? Как некрасиво быть таким извращенцем.
- Не прилюдно, а наедине и на шелковых простынях, только так, - шепчет он.
- Они скользкие, - шепчу в ответ, - для страсти на шелковых простынях нужна сноровка и откуда ей взяться у тебя брутальный самец?
- Ты обидеть хочешь? - зло шипит он.
- А ты обиделся? Жаль, я думала, что уж вы-то с братом взрослые люди и отличаете обидные слова от тонкого юмора.
- Хитра, родственница, все знаю про тебя, работаешь, молодец, маникюр не бережешь, уважаю, только тебе с нами не тягаться, да и не заступится за тебя никто, ты и брат - ненужный балласт для тех родственников.
- Предлагаешь перейти в ваш лагерь? Только я и вам не нужна.
- Ну, для чего-то могла бы пригодиться, и он щипает меня за филей.
- Для этого я могу найти кого-то попроще, зачем мне зажравшиеся бизнесмены, возомнившие себя королями мира.
- Остра на язык, а вот как прижмут его тебе, - шипит он.
- Прижмут язык, когтями начну царапать, специально для этого отращу, а теперь отпусти меня, а то я расскажу всем присутствующим, от какой постыдной болезни ты недавно лечился.
Кирилл напрягся, это был чистый блеф, откуда мне знать какими болезнями он болел, но я попала в точку, не бережет себя самец, или думает, что всегда будет молодым и здоровым. Убираю руки со своей талии и быстро покидаю тренажерный зал, уверена, мы ещё встретимся, этот не отстанет пока свое не получит.
Глава 3
Две недели спустя. Ирина.
Сквозь сон слышу крик, а потом плачь Артема, резко соскакиваю с кровати и бегу на кухню, брат сидит на полу, губа у него разбита, одной рукой он прикрывает глаз, рядом стоит ухмыляющийся Елисей. Только я набираю воздуха, чтобы обложить эту тварь матом, как на кухне появляется родительница.
- Вы разбудили весь дом, разве можно так громко вести себя утром, - обиженно говорит она, Артема не замечает, её, видите ли, разбудили крики, а то, что это её сын кричал, не имеет значения.
Подхожу к родительнице и хватаю её за волосы на затылке:
- Твоего сына ударили, - зло говорю я, - сними розовые очки, принцесса, и взгляни на него! И что, ничего не скажешь?
Родительница кривит губы и дергает головой, если потребуется, я её без скальпа оставлю, но она увидит, как издеваются над её сыном и тут она начинает закатывать глаза.
- Не смей симулировать обморок, приведу в чувства так, что мало не покажется, реагируй на избиение сына. Что молчишь? Или после второго замужества у тебя материнский инстинкт атрофировался напрочь?
Родительница начинает тихо скулить и тут на кухню вальяжно входит отчим, оглядывает нашу композицию и сдвигает брови:
- Что здесь происходит? - сурово глядит на меня, плевать я хотела на его суровость.
- Пытаюсь пробудить в твоей жене материнский инстинкт, но видимо он сдох сразу после второго бракосочетания.
- Да что ты себе позволяешь? - возмущается он
- Не тебе, воспитавшему сына-садиста, бьющего ребенка, учить меня манерам, отчим!
- За что ты его ударил? - спрашивает отчим Елисея.
- Он под руку попал, да я несильно его и задел, он прикидывается больше, - зло отвечает он.
Отпускаю родительницу, она покачивается, но видя мой злой взгляд, выпрямляется, я подхожу к Артему, поднимаю его на ноги и прижимаю к себе, в комнате обработаю его раны.
- Если тебе что-то не нравится, то никто тебя в этом доме не держит, - холодно заявляет отчим.
- С большим удовольствием, но сначала ваше семейство вернет мне и брату две трети суммы от продажи нашей квартиры и дачи, и я буду до конца жизни прятаться от вас и ваших дебилоидных отпрысков.
- Каких родственников? - восклицает Елисей.
Показываю ему неприличный жест и мы с Артемом выходим с кухни.
Закрываю дверь на замок и усаживаю брата на кровать.
- Сейчас обработаю твои боевые ранения, и пойдем кушать, раз уж поспать мне не дали, а потом мы перенесем твои вещи ко мне в комнату и я выдам тебе запасной ключ, эта тварь Елисей покоя тебе не даст. Если я буду дома, то ты идешь сразу домой, если у меня смена приходишь ко мне в больницу, как-нибудь с начальством договорюсь, в качалку тоже будешь ходить со мной, кто знает, на что способен родственник, а ещё я им про деньги напомнила. Ох, как не любят бизнесмены с ними расставаться, отчим думал, что присыпал родительницу мелочью, она от радости и забыла о своих вложениях в бизнес новой семьи.
- Она даже не посмотрела на меня ни разу, - всхлипнул Артем.
- Жестоко, конечно, говорить тебе такое, но, братец, пора взрослеть и анализировать ситуацию, делать выводы и намечать план действий, в отпуске поедем к бабушке, маме отца, она в каждом письме в гости зовет, а может стоит к ней переехать, я работу найду, тебя в школу пристроим, только не хочется на шею старушке садиться, то, что мы прекрасно с ней уживемся не сомневаюсь, но у меня зарплата копеечная, у неё пенсия маленькая, а ты растешь, школу закончишь нужно профессию получать или ВУЗ, если потянешь, а на это с моими доходами у нас денег не будет.
- А если здесь останемся, то будут? - спрашивает он.
- Не знаю, очень хочется получить с них деньги, отложим тебе на учебу, а может, скромную квартирку в другом городе купим, здесь недвижимость дорогая, а вот в нашем родном городе цены не такие, могли бы себе позволить скромную однокомнатную квартиру в пригороде, на первое время хватит, а дальше подумаем. Главное выбраться из этого осиного гнезда.
- Я могу и не поступать в ВУЗ, пойду в Колледж получу профессию, работать буду помогать тебе, - Артем еле сдерживает слезы, понимаю его, тяжело разочаровываться в близких людях. Дети всегда думают, что родители защитят их, и как больно и обидно, когда этого не происходит.
- Не депресуй брат, я с тобой, и так будет всегда, мы и без неё проживем прекрасно.
- Мне просто губу больно.
- Терпи, ты же мужчина, а сейчас пойдем на кухню, кушать хочется, побалую тебя вкусненьким.
На кухне тишина, прекрасно поедим в спокойной обстановке.
Две недели спустя. Ирина.
После смены заходим вместе с Артемом в квартиру, ранее утро все ещё спят, прекрасно, сейчас накормлю брата, отправлю его в школу и отдохну после работы. Вешаю куртку на вешалку и чувствую, как рядом со мной напрягается Артем в трех шагах от нас стоит Елисей и ухмыляется. Тихо подошел, не услышала.
- Артем быстро в комнату и закройся на замок, - брат медлит, я подталкиваю его в спину, он быстро бежит к двери, открывает её ключом, забегает в комнату и защелкивает замком.
- Поговорим? - шипит Елисей.
- О чем?
- О том родственница, что за слова нужно отвечать.
- Мы с тобой не родственники и я безмерно этому рада.
Он замахивается, но я отбиваю его удар, вторую руку отбиваю, но он все-таки задевает меня по лицу. Не позволяю себе злится, наношу удар ногой в живот, тот падает на задницу и начинает громко матерится. А он думал, что я милый нежный цветочек, я что, зря свои мышцы столько лет в качалке напрягаю? В коридоре появляется Роман, подхватывает брата подмышки и поднимает его на ноги, но не отпускает, держит, чтобы он не кинулся на меня.
- Ты пьян брат? - Роман принюхивается.
- Он трезв и ум его ясен, - отвечаю я, - хотел наказать меня, я так понимаю, что у вас это обычная практика, кулаками свою правоту доказывать.
- Ты не заговаривайся, сестренка, - возмущается Роман.
- Так я на собственной челюсти испытала ваши методы доказывания. Или ты будешь утверждать, что мне почудилось?
- Ты его очень сильно разозлила, вот он и не сдержался, - оправдывает брата Роман.
- Ты такой же садист, раз оправдываешь его, как бы я ни разозлила его, пускать в ход кулаки последнее дело, а сейчас он ещё больше разозлился, когда сдачи получил, только со мной как в Библии не будет, я другую щеку подставлять не намерена. Тащи его в комнату, успокаивай психа, а мне нужно брата кормить и в школу отправлять.
- Я не псих! - зло пыхтит Елисей.
- Псих, садист, тварь и извращенец, - он дергается, но Роман держит его крепко, разворачивает и чуть ли не тащит в комнату.
- Артем, пойдем кушать, на время успокоили убогих.
Брат подходит ко мне и берет за руку.
- Нужно купить себе баллончик с газом, а лучше кастет или ещё что пожёстче его шкуру не жаль, может хоть шрамы украсят этого садиста, а то уж больно гламурно выглядит. - Подталкиваю брата к кухне, - не тормози, братец, в школу опоздаешь, какими бы ни были наши родственники учебу отменять нельзя.
Три дня спустя. Ирина.
Среди ночи в сестринской зазвонил телефон. Неужели больного привезли? Встаю с жесткого дивана, поправляю шапочку, халат и иду на фильтр, нужно работать, для чего же я здесь.
В помещении на кушетке сидит Кирилл, у входа стоит дежурный доктор и недобро смотрит на него.
- Этого можно сразу выпроваживать и осматривать незачем, сверкает как начищенный самовар, здоровье сквозь трещины на роже проглядывает.
- Он к тебе пришел, - говорит доктор, - не больница, а дом свиданий.
- Стремный дом получается, - хамит Кирилл, - я бы в таком не смог, непривычен к такой убогой обстановке.
- А давно ли ты к роскоши привык богатей, - говорю я, смотря на доктора, - я быстро его выпровожу, вы отдохните, я подежурю на телефоне.
Доктор кивает головой и направляется в ординаторскую.
- Ты что здесь устроил, это не модный клуб, где такие как ты могут заказывать музыку, здесь учреждение здравоохранения и люди тут лечатся и я здесь поставлена, чтобы способствовать этому. А обстановка не нравится, так стань спонсором, дай денег на ремонт.
- Ты чего завелась, я по пути заехал, хотел тебе подарок купить, а потом решил, спрошу, что ты хочешь, а то куплю не понравится, вы женщины привередливые создания.
- А подари мне подарок!
- Что хочешь?
- Биту, ведь наверняка у тебя в багажнике такой инструмент воздействия имеется.
- Есть бита, красивая не об одну дурную голову отполированная, хочешь, сейчас принесу?
- Неси, я подожду, - сажусь за стол и подпираю рукой подбородок.
Кирилл, резво срывается с места и выскакивает за дверь, зачем мне кастет или баллончик с газом, бита вот оружие пролетариата, страх на врагов наводит одним видом.
Кирилл пришел через несколько минут и протянул мне биту.
- Хорош инструмент, - рассматриваю биту, гладкая, а главное вид у неё внушительный, пораженческие мысли противнику внушает одной своей формой и размерами убеждает подумать прежде чем что-то делать.
- Я так понимаю, что у брата Елисея очередное обострение "человеколюбия" случилось? - говорит Кирилл.
- Совсем нет, это для защиты меня любимой от отморозков, которые часто встречаются в темных переулках.
- Обманываешь ты меня, Ирина, брат Елисей взбрыкивает раз в полгода, обострения у него случаются весенние и осенние, это с него начался раскол в нашей большой семье.
- Уволь меня от душещипательных бесед о правде жизни и о тяжести жития бизнесменов, - говорю я, вставая, - за биту спасибо, но мне работать нужно, пусть небольшие, но деньги мне не за разговоры о несчастьях наших коммерсантов платят, а совсем за другую работу.
- Зачем тебе работать, я бы тебя смог обеспечить.
- Предлагаешь стать твоей содержанкой?
- А ты хочешь, чтобы Елисей тобой бесплатно воспользовался, он ещё не предлагал уединиться?
- Увидит твой подарок и забудет о разврате, я думала он просто садист, а он ещё и сексуально озабоченный придурок, все говно в одном человеке собралось, - подхожу к двери, - но пока интимное предложение поступало только от тебя, развратный самец, и мне оно не понравилось.
- А может это я тебе не нравлюсь?
- Вообще-то мы с тобой хоть и не кровные родственники, но в глазах общественности все-таки родня, пусть и дальняя, не смущает?
- Мы не кровные родственники и даже не восьмая вода на киселе, мы чужие люди, и я хочу тебя и не стесняюсь об этом говорить.
- Ты просто мистер прямолинейность Кирилл, режешь правду матку невзирая на нормы морали, хотя о чем я? Какая мораль у сына Российского бизнесмена привыкшего иметь женщин на шелковых простынях и делать это непременно в роскошных интерьерах. Ты хоть слово такое слышал?
- Когда-то очень давно, - усмехается он, - спасибо что напомнила, а то забыл уже.
- Да, пожалуйста, уходи, я дверь закрою.
Кирилл проходя мимо меня протягивает визитку:
- Если передумаешь, звони?
- А если ты передумаешь?
- Нет, я мужчина постоянный, если хочу женщину, то на других даже не смотрю.
- Вот уж не знаю, повезло мне или нет, - беру визитку и подталкиваю его к двери, - иди, бизнесмен, рассвет уже, а ты ещё не спал, или тебе на работу не нужно?
- Нужно, но я молодой одна бессонная ночь, это пустяк.
- Ты не поверишь, но я так за тебя рада, - выталкиваю его за дверь, захлопываю её и закрываю на замок, кому нужно позвонят, для этого звонок имеется.
Глава 4
Месяц спустя. Ирина.
Наблюдаю чудную картину, дядя Глеб трясет за грудки своего шурина Владимира, старшего брата жены Ульяны и второго мужа родительницы, она же стоит рядом и держится за щеку. Нет, я знаю, что яблоко от яблони недалеко падает и садизм Елисея откуда-то взялся, и теперь уже можно легко поверить, что отчим Владимир первую свою супругу отправил на тот свет, жалко женщину, обычно таким садистам достаются прекрасные жены. А вот родительницу совсем не жалко. Она хотела жить легко и беззаботно за спиной обеспеченного мужчины, но за все нужно платить, а плату мужчина требует исходя из своих наклонностей. Кого-то постель вполне устраивает, а кому-то хочется кулаки почесать, очень удобно, разозлился, двинул пару раз жене, и сразу на душе так спокойно стало и светло, а зависимая от тебя женщина все стерпит. Вот только с родительницей отчим обманулся, она умеет так мастерски жаловаться, слезы у каменной статуи потекут, вот и сейчас может ей совсем не больно, но брата Глеба она накрутила конкретно, ещё чуть и он с кулаками на шурина кинется.
- Уходи! - кричит дядя, - успокойся и подумай о своем поведении.
Отчим бросает злобный взгляд на родительницу, хватает куртку, барсетку и выбегает из квартиры, в конце коридора стоит Ульяна и качает головой. Вот интересно, чью сторону она займет? Хотя, чего это я, меня проблемы этих змей-бизнесменов волновать не должны и интерес вызывать не должны, разворачиваюсь и иду в комнату, Артем уроки делает, я его из комнаты специально не выпустила, незачем ему такие сцены наблюдать. Хорошо бы было, если бы и Елисей на всех обиделся и долго не появлялся в этом доме, видимо что-то с генами у этой семейки, гнилые они, если в каждом поколении рождаются дети с отклонениями. Может, конечно, Кирилл со злости на Елисея наговаривает, хотя я сама убедилась в его временной неадекватности, а вот отчим меня удивил, он вроде всегда был спокойным. Или на него тоже весна действует, только он не как все нормальные люди радуется солнцу и возрождению природы, а хочет кому-то морду набить или ещё что мерзкое сотворить, это диагноз, я как медицинский работник утверждаю. И хорошо, если обойдется одним мордобоем, а если он с ножом кинется или забьет в порыве злости, страшно, нужно уезжать отсюда и из этого города, а главное из этого дома. Нужно и желание есть, вот только возможностей нет, дожить бы до отпуска, съездить к бабушке, разведать обстановку, узнать насчет работы и тогда уже принимать взвешенное решение, а в омут головой кидаться нельзя, у меня брат малолетний.
Три недели спустя. Ирина.
Недооценила я родительницу, а она оказалось прекрасной интриганкой, хотя следует отметить, что если бы не поддержка Ульяны, ничего бы у неё не получилось. За три недели после ссоры родительницы со вторым мужем произошли большие изменения и в семье, и бизнесе дяди и тети. Елисей перестал появляться в квартире и прекратил дружбу с Романом, хотя тут ещё неизвестно, кто с кем перестал дружить. Роман, как преданный сын, встал на сторону родителей и прекратил всякие контакты и с Елисеем, и с его отцом, а потом произошло несчастье Елисей попал в автоаварию, надеюсь, что родственники к этой аварии никакого отношения не имеют, хотя червячок сомнения в душе иногда шевелится, но хочется верить в лучшее. Сейчас Елисей проходит курс реабилитации в одном из санаториев за городом, а его отец, мой уже бывший отчим Владимир борется за часть своего бизнеса. Дядя Глеб, родительница и тетя Ульяна затеяли раздел бизнеса, развод и раздел имущества. В квартире побывало адвокатов, разных возрастов и ценовой категории, что в глазах от них рябит. Одно радует, Роман успокоился и больше не пристает к Артему. И брат теперь не сидит со мной в больнице, а идет домой, хотя все так же живет в моей комнате, а я не спешу переселять его, уж больно у нас родственники нестабильные, сначала любят до безумия, потом ненавидят и главное всегда делают это с выгодой для себя. Я только надеюсь, что Артем не понимает ситуацию до конца, хочу, чтобы не понял, а ещё молюсь, чтобы он никогда не стал таким. Не скажу, что мне жалко Елисея или бывшего отчима, но получить удар в спину от самых близких родственников? Злейшему врагу такого бы не пожелала. И сейчас у меня только одно желание - дождаться отпуска и уехать с Артемом к бабушке. Хочу хоть на время забыть о том, что живу среди подлых, жадных людей, которые, к сожалению, являются моими родственниками и радует, что ни у меня, ни у Артема нет денег, и мы для них совсем неинтересны и пусть так остается очень долго, в противном случае нас сожрут и не подавятся.
Начальство со скрипом, но отпустило меня в отпуск в конце мая, Артема в охапку и в поезд, бабушка живет в частном доме, поможем ей с огородом, хоть на три недели, но забудем об особенностях мышления бизнесменов и их способах преумножения капитала.
Спустя неделю после отпуска. Ирина.
Тяжело выходить на работу, после хорошо проведенного отдыха, буду вспоминать об этих солнечных днях до следующего года. Бабушка Алина, изумительная женщина, как прекрасно нам жилось три недели, это был рай. Она готова принять нас в любое время и её не страшит безденежье и заботы, что принес бы наш переезд. Одно плохо, Артем несовершеннолетний, и я не знаю, как отнесется родительница, если я вдруг захочу увезти его из города. Пока родственники не озвучивали свои планы насчет брата, но уверена, планы у них имеются, они ждут, когда он окончит школу, а потом обязательно начнут осуществлять их. А я не могу оставить брата в логове хищников, не прощу себе, если из него сделают такого же, как они, бизнесмена, буду бороться за брата. И пусть я не смогу дать ему того комфорта, что обеспечивается большими деньгами, но я хотя бы смогу защитить его от гнили. А что могут предложить родственники, деньги, комфорт, подлость, жадность и коварство, сделают из него акулу бизнеса в своем понимании и что станется с Артемом? Ничего хорошего, ну будут у него деньги, женщины, поклонники его богатства, разве с этим можно жить? Наверное, можно, родственники же живут, вот только для брата такой жизни я не хочу, хотя если он пойдет по стопам родственников, остановить не смогу. Артем вырастет и пойдет по той дороге, что выберет, я же могу только показать ему, какими бывают пути и надеюсь, что он выберет правильный.
Сегодня в нашей семье небольшой праздник, ну это по меркам бизнесменов "небольшой". С самого утра на специальной площадке между беседками для отдыха расставлены столы, на мангале будут жариться шашлыки, салаты уже прибыли из ресторана, повар для горячих закусок тоже прибыл и сейчас готовит мясо для жарки, хорошо, что отказались от официантов, а то это уже не семейный праздник получится, а светский прием. Сами гости ещё не прибыли, кто будет, не знаю и знать не хочу, но отказаться от посиделок не получилось, дядя Глеб лично напомнил о семейном ужине. И меня не напугал бы даже его тон, которым было сделано предложение посетить это мероприятие, можно было бы и проигнорировать его, но я все ещё живу в доме дяди, и родительница все ещё является опекуном Артема, пришлось, скрипя зубами, дать согласие. Максимум полчаса посижу и пойду спать и брата заберу с собой, нечего ему с бизнесменами якшаться.
Захожу на кухню и застываю от шока. За столом, улыбаясь друг другу, сидят Роман и Кирилл, вот это номер, семья воссоединилась.
- Что застыла? - ухмыляется Кирилл, рассматривая меня, - мы бизнесмены, и что нам личные обиды, когда бизнес требует сплоченности.
- Ничего личного только бизнес, - говорю я, наливая себе воды, - круто у вас получается, обиделись, разбежались в разные стороны, вылили друг на друга тонны говна, а сейчас вдруг соединились, потому что так требуют интересы бизнеса и, как по команде, забыли о прошлом.
- Сейчас времена такие, - с умным видом, отвечает Роман, - выживает крупный бизнес, а мы все-таки родственники и всегда сможем договориться.
- Что же раньше не договаривались? Невыгодно было? - Кирилл тихо смеется, глядя на меня. - Ладно можешь не напрягаться, Роман, мне вас бизнесменов не понять, мозги не так устроены, живите как считаете нужным, соединяйтесь, разъединяйтесь, хоть спите друг с другом, меня только не трогайте, я на ваш бизнес не претендую, пусть у меня скромная зарплата, но я хотя бы людям пользу приношу.
- А мы не приносим? - спрашивает Кирилл.
- Себе, несомненно, остальным, сомневаюсь, - разворачиваюсь и ухожу к себе в комнату.
Так вот что за праздник ожидается вечером, воссоединение семьи, вернее бизнеса семьи. Интересно, а они доверяют друг другу? Думаю, нет, сотрудничать будут, они боятся, что поодиночке их раздавят более крупные конкуренты, но спиной друг к другу поворачиваться не станут и камень за пазухой спрячут обязательно, а если что, быстро его достанут и пустят в дело.
***
Про отношение моего организма к алкоголю я знаю прекрасно, стоит выпить чуточку, как я становлюсь неуправляемой. Что творю и говорю, помню, но причины, которые побудили меня поступить именно так, не помню и не понимаю. Если говорить простым языком, то становлюсь дурной и неуправляемой. И поэтому я не пью вообще, но в этот вечер я отступила от своего правила, и все из-за родительницы, которая сидела рядом со мной и пыталась показать мне свою заботу обо мне же. Как же было противно слушать её участливые речи, хорошо, что ей ума хватило вопросы не задавать, вот честно не выдержала бы, убежала бы прямо посреди торжества. С чего вдруг у неё проснулись материнские чувства, несколько месяцев назад, она не хотела видеть, что её сына избили, а сейчас вдруг такое участие в моей судьбе? В общем, выпила я пару фужеров вина и, сославшись, что мне нужно в дамскую комнату пошла в дом, Артем пристроился за мной, сославшись на то, что он замерз и хочет взять пиджак. И мне, и брату было противно смотреть на улыбки родственников, они так усиленно делали вид, что между ними не было нескольких лет конкуренции, грязных сплетен и игнорирования друг друга на светских мероприятиях. Собрались все братья, кроме самого старшего Владимира и его сына Елисея. Последний до сих пор поправляет здоровье, ну а братец Владимир теперь не в фаворе, родительница и жена дяди Ульяна до сих пор судятся с ним пытаясь отжать у него часть бизнеса, развод уже оформили, теперь осталось имущество разделить и всем будут хорошо. Бывшему отчиму облегчат жизнь, забрав у него половину бизнеса, чтобы не перенапрягся, бедняга, родительница получит для себя содержание, а тетя Ульяна расширит семейный бизнес за счет бизнеса старшего брата, так разве они кому-то плохо сделают? Конечно нет, всем будет хорошо и от осознания этого хочется улететь на луну, где нет таких родственников-бизнесменов. Это страшно и противно, а ещё чувствуешь, что с каждым днем эта грязь приближается к тебе, скоро облепит, и ты до самой смерти её не смоешь.
Кое как смыла с себя макияж, сняла платье, натянула пижаму и с блаженным стоном растянулась на кровати. Нужно заснуть, а то под винными парами могу вернуться на праздник и высказать всем присутствующим, все, что о них думаю.
Глава 5
Ирина.
Солнце только что взошло, голова болит, немного подташнивает, но самое интересное, что я лежу голая, и меня прижимает к твердому телу волосатая накачанная рука. В голове мелькают картинки произошедшего, вот лучше бы у меня началась амнезия, что я творила, нет, мне было хорошо, а ещё хорошо было Кириллу, все-таки по анатомии и физиологии у меня твердая пятерка. Но одно я помню четко, Кирилла я в свою комнату не звала, и Артем закрыл дверь на замок, этот развратный самец либо вскрыл дверь, либо где-то раздобыл запасные, хорошо, что у него ума хватило выпроводить брата из комнаты, ну а дальше было то, что я не могу объяснить. И мне безумно стыдно за все происшедшее и ещё тошнит от самой себя, ну и от Кирилла тоже тошнит, кто его просил заявляться в мою комнату, а как хорошо все начиналось, я легла спать и даже начала видеть красочные сны.
Убрав волосатую конечность, я села на кровати, затошнило сильнее. Резко встав, я схватилась за кровать и резко перевернула её на бок. Как же хорошо Кирилл знает сленг, да так громко его декламирует. А потом к горлу подступила тошнота и я не стесняясь освободилась от ужина прямо на Кирилла, жаль, что у него хорошая реакция и, он успел закрыться подушкой, хотя быть облеванным даже через подушку то ещё удовольствие.
- Ты что творишь дура!!!
- Показываю свое отношение к тебе и к тому, что произошло между нами ночью.
- Да понял, я, что тебе не понравилось, - кричит он, барахтаясь на полу и пытаясь встать так, чтобы не замараться во вчерашнем обеде ещё больше.
- Мне не только не понравилось, мне противно вспоминать обо всем и очень жаль, что ужина во мне уже не осталось, мало я тебя пометила за самоуправство. Кто звал тебя, образину, ко мне в комнату и как ты узнал, самец, что под винными парами я могу творить непристойности? - Тут я замолчала и начала искать свой халат, Кирилл тоже молчал и насторожено смотрел на меня, - меня сдали родственники? - он не отвечает, но мне и не нужно его подтверждение, - суки! Себе жизнь испоганили, теперь за мою взялись.
- И чем же они себе так жизни испоганили? - подает голос самец, - тем, что стали жить богаче и больше себе позволять и при этом не экономить деньги?
- Тем, что стали меркантильными, порочными животными, за деньги всех продадите, вопрос только в цене.
- А ты хочешь быть нищей, но жить по заповедям?
- Я хочу жить по совести, а уж богато или бедно как получится. - Наконец я нахожу свой халат, надеваю его и направляюсь в ванную.
- Ты просто восторженная дура, жизни не знаешь! - кричит в след Кирилл.
- А ты, умудренный опытом старик, о жизни знаешь все, потому и живешь по-скотски. - Захожу в ванную и закрываю дверь, а с родительницей я разберусь, интриганка, интересно она решила меня свести по личной инициативе или просто сдала в качестве жертвы, чтобы закрепить примирение.
***
В ванной я была очень долго, сначала мылась, потом сушилась, расчесывалась, сделала себе маски, благо у родительницы косметики как в магазине, потом провела эпиляцию, потом сделала упражнения на растяжку, благо пространство позволяет, потом опять приняла душ и делала все это очень медленно. И только когда Артем начал стучать в ванную и кричать, что все ушли, и мы остались вдвоем, я надела халат и вышла.
- Ты супер, сестренка, - сказал Артем обнимая меня, - родительница вызвала уборщиков, они выдраили твою комнату до блеска, отнесли в прачечную все грязное белье и уже принесли чистое.
- И чем я таким суперским отличилась? Мне стыдно брат, очень стыдно, но только не за то, что я облевала Кирилла, за это как раз совсем не стыдно.
- Над ним до самого отъезда братья потешались, называли его никудышным любовником, а ещё спрашивали, что же такое нужно сотворить с девушкой, чтобы она на утро избавилась от ужина прямо на него.
- Я понимаю, Артем, что тебе пятнадцать лет и что для тебя слово секс не просто слово и я почти уверена, что ты втихаря смотришь порнушку и технически знаешь, как это происходит между мужчиной и женщиной, но я очень не хотела, чтобы ты анализировал дурацкие подколки родственников и вообще задумывался над тем, что произошло этой ночью.
- Ты сама сказала, что я технически знаю, как это происходит, но не хочу представлять тебя и уже забыл об утреннем инциденте.
- Вот и умничка, пойдем кушать.
Три недели спустя. Ирина.
- Ну что я могу сказать Ирина, - доктор снял перчатки и сел за стол, - ещё можно что-то предпринять, но...
- Вы бы не советовали, - добавила я, - иногда доктор я совсем не рада, что получила медицинское образование, сейчас например такой случай. Я же знаю доктор, что на этом сроке ребенок уже все чувствует, это не набор клеток, это зародыш, который развивается и у него есть и внутренние органы, и чувства, и даже эмоции. Это тем, кто далек от медицины можно втирать всякую лабуду, чтобы у них совесть замолчала, но я-то понимаю, что и как будет происходить. Ставьте на учет доктор, выписывайте анализы и все необходимые документы и пусть мне будет тяжело, но я буду рожать.
- С моральной точки зрения ты права, а если отключить эмоции и включить только мозг, то тебе будет архи тяжело, но я верю, что ты справишься и прожив больше половины жизни, я крайне редко встречал женщин, которые пожалели бы что стали матерями.
- Не пожалею, доктор, и хотелось бы вас попросить пока не говорить моему начальству, расстроится оно, работать некому, понятно, что мне никто ничего не скажет, но смотреть будут с сожалением.
- Я так понимаю, что отец ребенка отсутствует?
- Ну почему же он где-то есть, только нам не суждено встретиться, не судьба видимо, так я не первая и не последняя на земле с таким диагнозом. Другие живут, и я буду жить.
- Не скажу, что я поддерживаю такую позицию, но я смотрю на эту ситуацию с мужской точки зрения, тебя отговаривать не буду, ты взрослая, состоявшаяся женщина и знаешь, что делаешь.
- И это правильно доктор, вы гинеколог, а не психотерапевт, оставьте им ковыряния в душах.
Мне протянули стопку направлений на анализы и карточку, кивнув доктору, я покинула кабинет, сейчас к начальству, возьму отгулы, которые заработала, и мы с Артемом поедем к бабушке Алине, нужно готовить большой побег. До учебного года ещё месяц, должны успеть. И хотя Кирилла я с того дня не видела, но уверена, он отомстит, не оставит за мной последнее слово. Я, конечно, его почти не знаю, но других его родственником изучила, эти не утрутся и не успокоятся, отмстят, но перед этим месть тщательно подготовят и подадут её холодной и жутко непереваривамой, комом в горле станет, долго нормально дышать не смогу.
Три недели спустя. Ирина.
Мы зашли в комнату к родительнице вдвоем с Артемом, родительница напряглась, правильно у меня к ней важное дело и я добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило. Протягиваю ей бумагу и присаживаюсь рядом:
- Ты должна подписать разрешение для Артема, он направляется учиться в кадетское училище, тестирование прошел, желание у него есть, мальчик упорный и я уверена, что у него все получится.
- Но мы с Глебом хотели бы видеть его в семейном бизнесе, - отвечает она.
- Нам с Артемом ваше мнение малоинтересно, брат выбрал свой путь, он не хочет быть меркантильной тварью, как вся эта семья, он давно понял, кто чего стоит и как ведется бизнес, и желает быть дальше от этого.
- А если я не подпишу, - сопротивляется родительница.
- С чего вдруг? - я улыбаюсь так мило, что родительница бледнеет и сглатывает.
- Но в нашем городе нет кадетского училища, - говорит она.
- Он будет тебе писать, если захочет поделиться своими успехами, а потом какая разница в каком городе училище, там военная дисциплина, он будет двадцать четыре часа под наблюдением, раз в год отпуск, будет приезжать или ты к нему.
- Ну, если Артем хочет, - я подаю ей ручку, Артем кивает головой в знак согласия, родительница ставит подпись, забираю бумаги, и мы с братом выходим из её комнаты.
- Она даже не прочитала, название учебного заведения, - шепчет Артем.
- А кто бы ей это позволил, я специально закрыла его пальцем, а сейчас берем наши рюкзаки и на вокзал, прощай этот город, надеюсь, навсегда.
Миди рассказ о нашей жизни.