Когда диспетчер передала вызов в элитный район нашего города, первая мысль была либо алкогольное отравление от большого количества дорогого напитка, либо сердечный приступ, обычно именно такие болячки поражают жителей этого района, но когда диспетчер добавила, что там ножевое ранение, я несколько приуныла. Обычно такие травмы наносят на пьяную голову или обычная бытовуха и опять же на пьяную голову, совсем не хочется иметь дело с пьяным неадекватным мужиком, размахивающим холодным оружием.
- Милицию на адрес уже вызвали? - спросила я.
Диспетчер кивнула головой, ну хоть немного успокоила.
- Нам случайно не собираются выдавать бронежилеты в качестве спецодежды?
- Нужно выдвинуть предложение, пока начальство его переварит, пока обсудит со всеми заинтересованными лицами лет пять пройдет, а потом они нам обязательно откажут, ссылаясь на нехватку финансирования, - говорит она.
- Примерно так и будет, - беру чемодан и направляюсь к машине.
***
Около двухэтажного дома на четыре квартиры, нас никто не встречал, что очень странно, может вызов ложный и пострадавший сейчас спокойно пьет чай, но проверить нужно обязательно.
- Может мне с тобой сходить? - говорит Афанасий Николаевич.
- Вы лучше готовьтесь быстро уезжать, вдруг там неадекватный мужик с ножом в руках и в облитой кровью жертвы рубашке, - представлять не хочу, а то напугаю себя раньше времени.
- Ох, и фантазии у тебя, - качает головой шофер, - не читай современную литературу, там одни страсти пишут.
Квартира находится на первом этаже, хорошо, убегать будет легче, нажимаю на звонок, дверь тут же открывается и хорошо, что открывший её является милиционером, по форме догадалась.
- Медицина приехала, кричит он кому-то!!!
Ему отвечают, чтобы проводил меня на кухню, дошли быстро, не успела квартиру разглядеть, не узнаю, как богатые люди в элитном районе живут, жаль.
Потерпевший сидит в углу на мягком угловом диванчике, раненная нога лежит на табуретке, ткань, которой перемотали ногу, цвет имеет грязный и пропитана кровью.
Открываю чемодан и достаю ножницы, нужно срезать эту грязную тряпку, болезный наконец-то переводит на меня взгляд, бедный, у него шок.
- Там жена в спальне, - шепчет он, пока я срезаю с ноги тряпку и рассматриваю совсем неглубокий порез.
- Жена тоже ранена?
- Нет она с ножом сидит, - шепчет мужчина.
Ужас какой, ему нужно укол сделать, мужчина в глубокой депрессии, быстро обрабатываю рану, накладываю повязку и набираю в шприц снотворного, пусть поспит, утро вечера мудренее. Укладываю мужчину на диван, осторожно пристраиваю его ногу в повязке, сейчас он заснет, надеюсь, проснется уже в нормальном психологическом здравии.
Закрываю чемодан и собираюсь покинуть эту нехорошую квартиру, как на кухню входит женщина, она действительно с ножом, который сжимает в руке и лезвие ножа в крови, как и её пальцы, я напрягаюсь, мало ли что у неё в голове. Женщина же бросает нож в раковину и подходит к мужчине, внимательно смотрит на него, тот уже спит, пусть отдыхает.
- Заснул, сволочь, - говорит она наклоняясь, - а я хотела его ещё порезать и взгляд у неё жуткий, очень хочется быстрее убежать от этой страшной семейки.
- Уколите ей снотворное, - говорит мне милиционер, - пусть проспится, может поумнеет из-за какой-то ерунды на мужа с ножом бросаться.
Приходиться мне осторожно подвести женщину к стулу усадить и опять открыть чемодан, вроде у меня ещё оставалось снотворное. И только я вынимаю из специального углубления нужную ампулу, как женщина резко встает, глаза её расширяются и она бросается на меня. Спасибо моей реакции и спортивным секциям, я ухватила женщину за руку и, резко развернув её спиной к себе, заломила руку, положила её лицом в стол. Женщина завыла как волчица, что-то жуткое и непонятное. На этот звук в кухню вбежал, кто бы мог подумать - Константин Олегович и застыл, глядя на меня.
- Мирослава!
- Я в добром здравии, спасибо, что спросил, - отвечаю я, удерживая воющую во всю мощь своих легких женщину.
- Я не о здоровье хотел спросить, что ты делаешь?
- А ты не видишь, провожу лечебные процедуры, - поворачиваюсь к застывшему милиционеру, - господин сотрудник, не хотите перехватить инициативу, кто из нас относится к силовым структурам, я или вы?
Молодой офицер хлопает глазами и стоит. Константин Олегович отодвигает сотрудника, подходит ко мне, перехватывает руки женщины и силой усаживает её на стул, придерживая за плечи. Та вроде звук убавила, теперь только тихо подвывает.
- Ты мой спаситель, - достаю шприц, психотропных, которые сейчас нужны этой пациентке у меня нет, я не психиатрическая помощь, но снотворное могу вколоть, оно конечно её маниакально - депрессивное состояние не вылечит, но на время заснуть поможет.
Я уже воткнула в плечо женщины шприц, как в кухню вошел ещё один милиционер и громко почти грозно спросил:
- Что здесь происходит?
- А на что это похоже, - отвечаю я, вытаскивая шприц и складывая его в специальный отсек чемоданчика.
- Я спрашиваю своего коллегу, - огрызается он, зло сверкая глазами.
- Тогда спросите у него, почему я обезвреживала психически неуравновешенную женщину, а он стоял и хлопал глазами.
- Я боялся ей навредить! - возмущается молодой сотрудник.
- Значит, пусть бы она меня прибила, спасибо, господин милиционер, я знала, что медиков не ценит правительство, теперь знаю, что и милиция нас за людей не считает, - и тут мне зажимают рот ладошкой, Константин Олегович, прижимается к моей спине, обхватив одной рукой за талию.
- Не зли сотрудников, у них сегодня тяжелый день, - а у меня легкий день случился, меня чуть бешенная баба не убила, и я должна молча проглотить это.
- Пусти меня, ты вообще, как здесь оказался?
- Сосед я этой парочки, услышал крики и вызвал патрульных, но хозяйка уже успела пустить в ход холодное оружие, ну и, как водится, меня опрашивали как свидетеля, - отвечает он, убирая руку.
- Они почему нож у этой истерички не отобрали? - Милиционеры выпрямляют спины и поворачиваются ко мне.
- Она дочь одного из банкиров нашего города, потому к ней такое отношение, - с нажимом говорит Константин Олегович, глядя на сотрудников.
- Ну что же, это все объясняет, - убираю его руку с моей талии, закрываю чемодан и направляюсь к выходу, - свою работу я сделала, будьте здоровы.
Быстро покидаю квартиру, в душе все бурлит от несправедливости, но я понимаю, что ничего изменить не могу, а кто может, не сильно старается. На выходе из подъезда меня останавливает рука, схватившая за чемодан.
- Я сейчас не в настроении вести беседы Константин Олегович, - разворачиваюсь к мужчине.
- Я бы предложил тебе выпить чай, но ты на работе, - он придвигается ко мне и кладет руку на мою шею, - у тебя очень интересная татуировка на шее, она что-то означает?
- Означает, вписывает в себя уродливый шрам.
- Не подскажешь адрес мастера.
- Тебе сначала адрес хирурга нужен, что может отшлифовать и чуть выровнять шрам. Как кадровый офицер из элитного подразделения смог напороться на нож, разве тебя не учили обезвреживать противника на расстоянии, не подпуская на расстояние удара?
- Учили, и только благодаря этому я выжил, остальные лежат в земле.
Мне стало стыдно за свой вопрос, даже списать на свое испорченное настроение не получится, совесть вопила, что я просто хамка, которая лезет не в свои дела и ещё обижает человека, который ни в чем не виноват.
- Прости, я не должна была задавать такие вопросы, а адрес хирурга могу записать, - достаю из кармана блокнот и ручку, - воспользуешься или я просто бумагу испорчу?
- Пиши, воспользуюсь, и адрес мастера по татуировкам пиши.
Выйдя на улицу, я села на лавочку, в этом районе ночью светло, все фонари у подъездов горят, так что и зрение напрягать не придется. Адрес больницы, где работает хирург, я помнила наизусть и адрес мастера татуировщика тоже, буду благодарна этим людям до конца жизни, они мне веру в счастливое будущее вернули.
- Думаю, вы договоритесь, - протягиваю листок Константину Олеговичу.
- Спасибо, - он наклоняется и целует мне руку, - давно не встречал людей, так преданных своей профессии и желающих всем помочь.
- А я давно не встречала таких щедрых спонсоров, за медицинский клей спасибо от всех фельдшеров станции скорой помощи. - Быстро иду к машине, шофер, наверно, нервничает.
- У нас вызов, - говорит Афанасий Николаевич, когда я сажусь в машину, - мы ближе всего находимся к этой улице, а там как сообщает диспетчер либо гипертонический криз, либо того хуже.
- Едем и быстро.
Машина набирает предельную скорость, хорошо, что в этом районе нет работников ГАИ, они бы конечно с удовольствием обустроились здесь, только уж больно жители района специфические, деньги может и дадут, а потом устроят такую сладкую жизнь, сотню раз пожалеешь, что взял. Сильные мира сего очень изобретательны в своей мести, им отданных денег совсем не жалко (ну большинству из них) для них это копейки, им важно, что из них пытались их вытрясти - проявили вопиющее неуважение и грубость. А так как богатые граждане в большинстве своем дружат с высокими чинами в погонах, то почему бы не воспользоваться дружбой и не рассказать, например, в сауне, что какой-то младший офицер посмел уличить его в превышении скорости или не разглядеть, что его разбитая фара горит как новая. Ну а дальше друг в погонах подчиненного найдет, и объяснит ему, на какие машины не нужно смотреть, а на какие обращать пристальное внимание. И, спустя некоторое время, в районах проживания богатых граждан гаишники вывелись как класс. А вот патрулирование такого района ведется очень интенсивно, и милиция приезжает на вызовы быстро, спокойствие граждан нужно охранять, а граждан этого района особенно, они же очень ценные личности, один стоит десятерых или более жителей других районов города.
Машина останавливается, я выхожу, и ко мне сразу же подбегает пожилая женщина в цветастом халате и домашних тапочках.
- Ох, милая, как же быстро ты приехала, - восклицает она, - пойдем скорее, я его уложила, велела не двигаться...
Мы заходим в пятиэтажный кирпичный дом. Недавно построили ещё деревья во дворе низкие, год, может, два как посажены, квартира на первом этаже прихожая просторная, коридор широкий. Меня ведут в большую комнату, где на диване лежит знакомый мужчина, теперь являющийся моим как бы родственником, вроде как Марина, его племянница и не чужая для нашей семьи.
- Сыновья спортсмены в сауне? - говорю я, доставая танометр.
- Не знаю, - улыбается он, - Мирослава?
- Она самая.
- Видел фотографии со свадьбы племянницы, тебя очень трудно узнать в халате, как меняет человека одежда.
- В коктейльном платье неудобно уколы делать, подол мешает, - говорю я, убирая танометр, - кто вас расстроил, почему давление поднялось? Или врачи в санатории схалявили и плохо оздоровили.
- Я в аварию попал, - шепчет он.
- У вас травмы, почему же вы не в больнице?
- Нет, травм нет, машина пострадала, железо не жалко, да и мой шофер не сильно пострадал, только лоб ушиб...
- Значит, ваша машина столкнулась с машиной не простого смертного.
- Зришь в корень, не удивляюсь, что тебе известен весь расклад сил в нашем городе.
- Не хотела бы это знать, но приходится, на работе чего только не увидишь и не услышишь. Так ваши сыновья улаживают проблемы или готовятся к войне?
- Второй вариант нежелателен, - говорит он.
- Надеюсь, что ваши мальчики не вспомнят свое боевое прошлое. Богатые и знаменитые не любят когда им угрожают, их важные тела обычно не имеют мышц, но у них достаточно денег, чтобы купить эти мышцы, и поэтому лучше бы вашим детям быть корректными и покладистыми. У вас есть лекарства от давления или мне свои взять? Только предупреждаю, они у меня дешевые и, как водится, болезненные.
- На столе посмотри, там все лекарства, что выписал мне доктор в санатории, - мужчина указывает рукой на журнальный столик.
На столе стоит контейнер для медицинских препаратов. Я видела такой у нашего начальника, ему благодарный пациент подарил, так он его на видном месте держит, любуется. А что с ним единственным ещё делать, очень полезная вещь, медикаменты можно удобно разложить в специальные углубления, для ампул есть специальные ячейки, дорогой импортный девайс, недоступный нашей бюджетной медицине. Препараты для понижения артериального давления имелись, дорогие и эффективные.
- Хорошие препараты, сейчас быстро вас вылечим, - набираю лекарство в шприц, - поворачивайтесь, будем колоться.
- Ну вот и все, переворачивайтесь, ждем пятнадцать минут, - говорю я, убирая шприц и помогая мужчине удобно улечься.
Милая женщина, что привела меня сюда все это время стояла в комнате, так тихо, что я даже забыла о ней и, когда она подошла, даже вздрогнула.
- Может, чаю, - тихо произнесла женщина.
- Спасибо, но мне некогда рассиживаться, рабочий день ещё не закончился.
- Понимаю, - сказала она и тихо вышла из комнаты.
- Это моя сестра, она в соседней квартире живет, - сказал мужчина, - супруга сегодня на даче, я не стал ей звонить, расстраивать.
- Правильно, для таких вестей нужно человека подготовить, вот уладите все вопросы и расскажете.
И в этот момент в комнату ввалились братья-спортсмены и уставились на меня огромными глазами.
- Уладили вопросы? - Я достала тонометр, нужно проверить, подействовало ли лекарство, и уезжать отсюда.
- Уладим, - ответил Артур, - опять давление?
- А вы как думали, все болезни от нервов, только сифилис от любви, - показатели артериального давления меня обрадовали, все, моя миссия окончена.
- Вам прописали курс таблеток и я так понимаю, что предписание врача вы проигнорировали?
- Да забыл я, - отмахивается мужчина.
- Если у вас проблемы с памятью, то я могу выписать таблетки, а если вы специально забыли, то это преступная халатность по отношению к вашему здоровью.
- Я понял, - серьезно ответил пациент.
- Ну раз понимание достигнуто, то мне пора, - беру чемодан и направляюсь к выходу, дохожу до застывших братьев и, улыбаясь, говорю, - молодые люди, не проводите меня до машины?
Те ошарашено кивают головами и как телки идут за мной, как только дверь квартиры закрывается, я останавливаюсь и разворачиваюсь к ним.
- Что примерно произошло и стало причиной повышения артериального давления вашего родителя я поняла, подробностей знать не хочу, но предупредить вас нужно, - братья хлопают глазами. - Так вот, милые, недавно приобретенные родственники, если вы вдруг решите привлечь к своим разборкам Даниила и Дениса, как родственников, то наша не очень блестящая история первого знакомства выйдет наружу со страшными и невероятными подробностями. И пусть после этого ваша сестра останется без мужа, и Даниил будет страдать по поводу расставания, но он и Денис будут живы и благополучны, а остальное приложится. Разбирайтесь с обидчиками своими силами, и мою семью не вмешивайте ни при каком раскладе. Из всей вашей семейки мне симпатичны только ваш отец и мама, вы мне неприятны, и я не желаю, чтобы вас вытаскивали из передряг мои братья.
- Ты за кого нас принимаешь? - Возмущается Ярослав, - мы сами умеем решать проблемы.
- А за кого я вас должна принимать? Есть предположения по этому поводу? - Братья молчали, - некогда мне ждать пока ваши мозги выдадут что-то стоящее, я вас предупредила, родственнички. И пусть я, как выразился ваш полковник, "пыль под вашими ботинками", но за свою семью буду бороться всеми доступными и недоступными способами и, если потребуется, не соблюдая никаких правил, переступая через все нормы морали и забив на совесть. И мне плевать, как это будет выглядеть со стороны, главное, чтобы мои родные были в порядке.