Морозы чуть ослабли, и я опять в библиотеке. И хоть на мне надеты три одежки, и печка топится чуть ли не всю рабочую смену, и я вроде как привыкла к такой температуре, и если чаще двигаться, совсем не мерзну. За дальними стеллажами, я распаковываю архивные коробки, достаю оттуда книги, что мои предшественники, видимо, посчитали неблагонадежными, или их время не пришло. Сейчас же можно выставлять все книги и даже порнуха на полках никого не смутит, но у нас библиотека в основном для школьников и понятно, что порнухи на полках нет, есть только книги, разрешенные Минобразованием, но на дальних стеллажах, куда разрешается заглядывать только взрослым, сейчас можно выставлять все книги. Разборку архива нужно было произвести давно, руки не доходили, то сенокос, то уборочная, то посевная и вот наконец-то в морозы я добралась до архивных коробок. Некоторые книги в плохом состоянии, осторожно откладываю их на стол, ими я займусь чуть позже, пока нужно составить каталог.
Меня разворачивают и прижимают к стене, надо мной нависает Матвей, он прижимается ко мне, наклоняет голову и дышит в ухо.
- Матвей, здесь лопаты нет, но я могу дотянуться до энциклопедии, и ещё неизвестно, что больнее прилетит.
- Ты из меня всю душу вытянула, я спать не могу, есть не могу, закрою глаза и тебя вижу, ты мне в каждой девушке мерещишься...
- Стоп! - Закрываю его рот ладошкой, - ты мне деньги за работу принес? Кивни головой, - он кивает, - прекрасно, доставай деньги, - он достает из кармана конверт и протягивает мне, я прячу его в карман жилета и убираю ладошку. - Я поняла, что ты влюбился ещё когда мне исполнилось семнадцать лет, - у него расширяются глаза. - А ты думал, что хорошо шифруешься? - Ответа от него жду, он до сих пор пребывает в шоке, - и как ты думаешь, почему я ни разу даже намека на повод подойти ко мне с таким предложением не дала? - Тот мотает головой, - людской молвы я не боюсь, мы с тобой не связаны ни с кем обязательствами и имеем полное право, но я отвлеклась, все банально просто - ты мне совсем не нравишься. Совсем-совсем, и без вариантов, Матвей.
- И я зря ждал?
- Спросил бы раньше и не ждал бы столько, но мы наконец-то все прояснили и сейчас ты можешь начать поиски будущей супруги.
- А почему я должен довольствоваться какими-то заменителем, я хочу в этом качестве только тебя.
- Ходи бобылем, Матвей, меня мало заботит твоя жизнь, но больше я на тебя работать не буду, ну до тех пор пока ты не исправишься и не начнешь платить вовремя деньги, а это не наступит никогда. Матвей, ты, наверное, забыл, что все люди хотят есть и желательно хотя бы три раза в сутки. Почему ты позволяешь себе эксплуатировать других, наживаться на них при этом, не оплачивая их работу?
- Потому, что я в горе, - улыбается он.
- Пошел вон, клещ! Ты в горе потому, что твой папаша, будучи председателем, успел отхватить себе лучшие колхозные земли, сначала он сосал кровь с крестьян, потом пришел зять, потом ты и брат. И никому из вас не пришло в голову, что будь у вас первоначальный капитал, например, как у меня, вы бы к этой горе и не подошли, вас взяли и на гору подняли, а вы лишь стоите на ней ничего для этого не сделав. Да что я тебя вдруг совестить начала, уходи, чтобы духу твоего не было и домой ко мне не заявляйся, видеть никого из вашей семейки не хочу, маме жить спокойно не давали, теперь за меня взялись!
- Это ты мне жить не даешь, присосалась к моей душе и выпиваешь её, я спать не могу! - Кричит он.
- Спать не можешь, а деньги за работу только через неделю принес, эгоист и кровосос, уходи, не желаю видеть тебя!
- А я желаю, - он схватил меня за плечи и прижал к стене, придавил грудью и обхватив рукой шею приподнял мое лицо, а дальше пытался меня целовать, но я сжала губы, так этот гад прикусил их от злости за мой демарш, не больно, но я почувствовала.
Напрягшись и зажмурившись, я ждала других действий, если он предпримет попытку, то я буду сопротивляться до последнего. И тут он резко отпрянул и громко полетел на стеллаж, я открыла глаза и уставилась на Степана старшего брата Матвея, тот держал брата за грудки и встряхивал:
- У тебя башка совсем не варит! - Кричит он, - хорошо, что мне сказали, куда ты пошел, а то натворил бы дел, - Степан переводит взгляд на меня, - ты не пострадала?
- Только морально, ну ещё частично обслюнявил меня, - Матвей дергается, но брат прижимает его к стеллажу, - физически я не пострадала, да и не думаю, чтобы он дошел до конца, не возбудился от насилия.
Степан таращиться на меня:
- Ты вообще откуда...
- Я в библиотеке работаю, тут много разных книг есть и по психологии и про различные извращения, понятно, что на виду такие не стоят, но в запасниках имеются.
- Понимаю, - кивает головой Степан, - мы пойдем?
- Зачем спрашиваешь, я не держу.
Степан разворачивает брата и толкает его в спину, они выходят, а я начинаю собирать упавшие книги и расставлять их на полки. Нужно с кем-то посоветоваться, тетю Олю расстраивать не хочется она начнет переживать, все-таки я одна в доме живу. Не буду зря тревожить тетю, поговорю с отцом Павлом, он много жизненных историй слышит и о последствиях многих деяний знает, надеюсь, даст совет, как поступить дальше.
Неделю спустя. Дарина.
Отец Павел позвал меня прогуляться, мы тихо ходили вокруг церкви, я обстоятельно рассказывала обо всем, что произошло в течение предыдущих пары лет. Я совсем не рассказывала родственникам о своих встречах с представителями этой семьи, не хотела загружать родных своими проблемами, я девушка взрослая, совершеннолетняя и должна хотя бы попытаться сама решить проблемы.
- Ко мне приходила Людмила, - сказал отец Павел, когда я замолчала, - просила повлиять на тебя, мол, Матвей любит давно, ждал, пока ты вырастешь. И что получил? Полное пренебрежение, а он страдает.
- Я так понимаю, что это очень краткое изложение?
- Очень, мне не понравился этот разговор. Я уловил в нем тревожные нотки, она боится, что брат может уподобиться её бывшему мужу. Матвея я знаю довольно хорошо, он другой и не пойдет на насилие, но страсть с людьми и не такое делает, - кивает головой отец Павел. - Если ты не хочешь рассматривать этот вариант, то тебе нужно покинуть деревню, чтобы не дразнить его, да и тебе жизнь устраивать нужно ты уже в том возрасте, когда надо о замужестве подумать, о детях. Ты же не хочешь ребенка без мужа?
- Семью хочу, так и мама хотела! С семьей не получилось, с ребенком пусть и не по доброй воле, но срослось, я не буду вешаться на шею мужчинам лишь бы выйти замуж, не получится - рожу ребенка для себя.
- Ребенок доложен жить в семье, - твердо заявляет отец Павел, - желательно в счастливой семье, чтобы родители любили друг друга, а так же уважали и почитали своих родителей.
- А кто такого не желает? Все хотят жить счастливо, но я хотела бы услышать от вас совет, как мне жить дальше, как уберечься от ненужного внимания?
- Если ты совсем не рассматриваешь Матвея, как потенциального мужа, - киваю головой, - то нужно уезжать. А то он жизни тебе не даст и ещё неизвестно, как дальнейшее ожидание на нем скажется.
- Куда уезжать? У меня родственники только здесь, да и кому сейчас гости в радость?
- Я подумаю, Дарина, но другого варианта не вижу. Уберечься от насилия можно, вовремя убежав от насильника, и чтобы он не знал даже направления.
- А скотина? Мне телочку жалко, ярочки - красавицы, да и курочки у меня плодовитые.
- Подумаю и об этом, - отец Павел направляется в церковь.
- Спасибо, и я пойду, - он кивает головой.
Ранняя весна. Дарина.
За час до рассвета меня с вещами и скотиной посадили большую грузовую машину, натянули на кузов брезент, чтобы мы не замерзли, и повезли через три области в местность, где зимы такие же суровые, а лето достаточно жаркое. Отличие в климате лишь в том, что чаще происходят такие природные явления как ураганы и бури. В довольно большом селе при церкви образовался приют для сирот, и отец Павел предложил настоятелю церкви меня в качестве воспитательницы, а ещё мне обещали небольшой дом рядом с приютом с сараем для скотины. Кстати, деревенское происхождение и небольшое хозяйство сыграло большую роль при одобрении моей кандидатуры.
***
Перед рассветом следующего дня меня встретили два церковных служки и помогли разгрузить машину. Пока я размещала в сарае скотину, мои вещи внесли в дом, затопили печку и даже принесли скромный завтрак. Поблагодарив добровольных помощников, я перекусила и приступила к обустройству своего нового дома. В машине я прекрасно выспалась, моя домашняя скотина в дороге вела себя тихо, хлопот почти не доставляла, ложиться спать на пару часов нет смысла, скоро утренняя дойка, а у меня пока есть время к этому подготовиться. После утренней службы ко мне зайдет настоятель храма, познакомимся лично, а завтра я уже выхожу на работу в приют, пока в нем только шесть воспитанников, но, к сожалению, сирот, в нашей стране много и койки в приюте пустовать не будут.