Беляев Алексей Александрович : другие произведения.

Никифор и чёрные всадники

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Черновой вариант одной из первых моих повестей. Рассказ о ясновидящим Никифоре, живущим меж двух миров.
  Никифор и Чёрные Всадники.
  
  1,
   -Доброе утро, Ник!
   -Доброе утро.
   Никифор грустно улыбнулся, супруге и взял на руки маленького Алексея. Они встретились взглядами. Мальчик смотрел серьёзно, словно бы желая что-то сказать Никифору. Впрочем, отец понял сына. Бывают такие случаи, когда слова не нужны.
   За завтраком Никифор молчал, думая о чём-то своём. Когда он допил свой чай, Катерина ласково коснулась его руки:
   -Что-то не так?
   Никифор махнул рукой:
   -Всё в порядке, Катя. Просто много новых идей-пытался ухватить главное. Порой как нахлынут, и нужно постараться запомнить.
   -Значит, будешь работать?
   -Вначале отвезу вас в студию.
   Катерина нежно поцеловала мужа:
   -А как же новые идеи?
   -Успею. А потом-твои картины, они меня вдохновляют...
  
  2,
   ....Студия на окраине города была заполнена солнечным светом. Белый Храм с золотыми куполами величаво размещался на большой картине. Прихожане неспешно шли к Храму. Лица их были напряжены, словно что-то необычное и трагическое случилось в их городе. А, может быть, люди эти были просто обременены своими проблемами.
   Но этот белокаменный Храм, написанный рукой Екатерины, купола которого сверкали от солнечного света задорными искорками! Никифор был уверен, что люди эти, с надеждой идущие к службе, получат утешение от Господа. И многие, кому посчастливится увидеть картину сию, почувствуют благодать Божью, ибо ради этого и творила Екатерина.
   Супруга с головой ушла в работу, дорисовывая детали. Алексей что-то строил из цветных кубиков. Он то и дело одаривал Никифора лучезарной улыбкой, а порой бросал внимательный взгляд в тот угол, где творила Кэт.
   Никифор не сомневался, что Алексей видел очаровательную блондинку в длинном платье-фантом, Музу. Она стояла позади Екатерины и что-то беззвучно шептала.
   Мастеров кисти и красок много, но лишь к гениям приходят эти красотки из другого измерения. Это напомнило Никифору его первую встречу с Катей...
  
   ...Случилось это в столовой технического университета. Никифор заметил прозрачный фантом изящной девушки сразу же, как только вошёл. И стояла та девица за спиной у девушки с длинными, чёрными волосами. Незнакомка из плоти и крови сидела за столиком с чашкой кофе в прелестных руках. Никифор с первого взгляда влюбился в эти большие, грустные глаза, чёрные волосы, ниспадающие на хрупкие плечи, в длинные и грациозные пальцы. Он купил кофе и эскимо и подсел к незнакомке
   -Новый проект, сударыня?
   Брюнетка вышла из оцепенение и с удивлением посмотрела на Никифора, словно только что заметив его:
   -Тебе чего?
   -Да так. Проходил мимо. Вижу-живописец с Музой своей общается. Решил познакомиться-Никифор.
   -И как угадал?
   -Что вы художница? Так Муза и подсказала. Кстати, о вашем таланте заговорят уже через два года. Это будет стремительный взлёт, сударыня.
   -Извини, но мне нужно торопиться.
   То были слова гордой, самобытной девушки, которая не поддаётся вашим чарам вот так, с наскока. Никифор слегка придержал её за рукав кофты, ощутив тонкий аромат духов:
   -\И всё-таки, как вас зовут?
   -Бывай, Никифор.
   Ему тогда стало обидно, что такая красавица не обратила на него внимания. Однако, Никифор никогда не отступал, и уже через неделю подобрал ключи к этому доброму сердцу...
  
   ...-Дядя Жора!
   Лёша побежал и обнял Георгия. Высокий блондин с готовностью отложил кисть и поднял Алексея высоко над головой:
   -Привет, Лёша! Здравствуйте, Никифор Семёнович!
   -Привет, Георгий. Ты посидишь с Алексеем: я ухожу, а Екатерина...
   -...С головой в работе?! Конечно же, посижу, Никифор Семёнович!
   -Спасибо, выручил. Ты же знаешь, Катя уходит в работу и ничего не замечает вокруг. Думаю, это займёт часа полтора.
   -Нет проблем, Никифор Семёнович.
   -Над чем работаешь?
   -Весна.
   Никифор подошел к мольберту. На картине расцветал вишнёвый сад. Голубое небо, розовые цветочки. После картины Екатерины здесь чего-то не хватало-души, трагизма, ожидания чуда. Там, в соседней комнате работал признанный Мастер, а Георгий... Быть может оттого, что тут не было Музы, а Екатерине Муза что-то шептала на ухо, воодушевляя на сотворение. Хотя...
  
   ...Никифору вспомнился седьмой день после знакомства с Екатериной. Тогда он стоял на лестничной площадке с букетом роз и с волнением звонил в дверь. Открыла блондинка с пышными формами и большим ртом. Незнакомка улыбнулась, обнажив ряд белоснежных зубов:
   -Это мне?
   Эти крепостные стены покорились тут же, однако Никифор желал разрушить другие. Точнее, завоевать другое сердце.
   -Екатерина дома?
   -Угу. Проходи.
   В голосе блондинки чувствовались нотки разочарования и досады, а рот продолжал улыбаться:
   -Только ты не вовремя.
   -Рыцарь всегда является неожиданно. Никифор, кстати.
   -Анна. Сейчас сам всё увидишь, рыцарь.
   Я снял пальто. Блондинка проводила меня в небольшую комнату.
   Посередине, спиной к двери, стояла у мольберта Екатерина. Стояла неподвижно, скрестив руки на груди.
   -К тебе рыцарь, Кэт.
   -Рыцарь? Нет, тут другое.
   -Да не картина! Никифор-из плоти и крови.
   На этот раз Кэт ничего не ответила. Окунув кисть в голубую краску, стала творить.
   -Видишь, Ник, сегодня она не с нами, а там-в мире фантазий. И очень не любит, когда ей мешают. Может, кофе?
   -Не стоит. Я тут постою, ладно?
   -Да без проблем.
   Анна одарила Никифора безупречной улыбкой и удалилась. Екатерина сделала несколько мазков и снова замерла, будто статуя. Никифор громко сказал:
   -Сегодня ничего не получится.
   Екатерина обернулась к нему, будто только-только проснулась:
   -А ты тут как оказался?
   -Через дверь вошёл. Привет, Катя. Это тебе.
   Никифор протянул цветы. Кэт поморщилась:
   -Мило. Но со временем у меня сегодня неважно. Может, в другой раз. Созвонимся, пересечёмся.
   -Я бы с радостью, но столик уже заказан. Тем более, у Музы сегодня выходной.
   Кэт задумчиво посмотрела на лист со штрихами голубой краски, выбирая между Никифором и этой незаконченной картиной. Она схватила кисть, словно мгновенно позабыв о красивом парне, который любовался грацией её мягких движений, смешала краски и продолжила творить. Букет роз выпал у неё из рук, но Кэт этого не заметила, а Никифор не обиделся.
   Перед ним была девушка-творец, человек, с головой ушедший в свой мир, человек-стихия. На картине возникли скалы, серая пелена дождя, бушующее море. Но скоро Катерина отложила кисть, заметили на полу букет роз, виновато посмотрела на Никифора:
   -Увлеклась, извини. Я не голодна, но прогуляться можно...
  
   ...Идея оказаться именно здесь была романтичной. Они шли тёмным вечером по асфальтовой дорожке вдоль морского берега. Белые фонари освещали их путь и часть спящей Балтики. Ветра не было. С чёрного неба сыпался крупный снег.
   Екатерина сошла с дорожки, прошла метра три по снегу и замерла в шаге от кромки воды:
   -Кораблекрушение.
   -Что-что?
   -Да я всё о картине, извини. А ты чем занимаешься?
   -Учусь, сочиняю.
   -Стихи?
   -Нет, прозу.
   Екатерина лукаво посмотрела на Никифора:
   -А ты ведь приглянулся мне тогда в столовой, Ник.
   -Ты мне тоже понравилась.
   Никифор подошёл к Кэт и взял её за руку:
   -Ты многого добьёшься в живописи, Екатерина.
   -Это тебе Голос подсказал?
   -Голос... Кто тебе рассказал?
   -Нашлись добрые люди. Говорят, ты слегка того.... ку-ку.
   -Ты тоже так считаешь?
   Екатерина посмотрела ему в глаза:
   -Расскажи, как всё начиналось.
   -Начиналось что?
   -Ну, когда ты в первый раз услышал Голос.
   -Давно. Я не хочу говорить об этом сегодня.
   -Почему?
   -Меня занимают другие мысли.
   -И какие же?
   -Ты очень красивая, Кэт.
   Она улыбнулась:
   -Нам пора возвращаться, Ник....
  
   ...-Здорово, Георгий, но чего-то не хватает.
   -Да. Пожалуй, краски чересчур яркие.
   -Нет. Тут что-то другое.
   -Дядя Жора, нарисуй мне птичку!
   Георгий победоносно улыбнулся:
   -Алексей, ты гений! Птицы! Конечно же, тут не хватает птиц!
   -Георгий, тут не хватает жизни, эмоций, энергии! Этот сад-он не настоящий, искусственный.
   -Это почти оскорбление, Никифор Семёнович!
   -Извини. Вырвалось. Когда смотришь на работу Екатерины, а потом видишь картину другого художника-начинаешь сравнивать. Быть может, это неправильно: всякая работа прекрасно по-своему.
   Георгий оживился:
   -И над чем же работает мастер Кэт?
   Никифору льстило, когда жену его звали именно так-мастер Кэт. Ещё три года назад Екатерина была всего лишь одним из художников, в меру талантливой, но не выдающейся. Однако, после серии портретов "Жизнь в лицах" всё изменилось: Екатерину признали лучшим художником в городе. Это был прорыв, своеобразная Олимпийская медаль. Никифор всегда видел эту Жизнь, эту Одухотворенность, эту поразительную Динамику в картинах супруги, но теперь это увидели все.
   Особенно Динамику. Если те удивительные портреты снять на киноплёнку, то вы ничего не заметите необычного. Однако, если смотреть на портрет вживую, то вы заметите, что выражение глаз на картине меняется. Да, губы оставались статичными, но глаза...
   То была великая дисгармония: губы улыбались-глаза тосковали, губы сжаты-но взгляд поначалу сосредоточенный, потом рассеянный. Казалось, что люди на портретах продолжали жить, их настроение менялось изо дня в день, и это отражалось в выражениях глаз.
   Одиннадцать из двадцати одного портрета были проданы за большие деньги, а ещё десять объехали семь стран Европы. До сих пор поступают предложения от покупателей, Но Екатерина ни за что их не продаст. Это была вершина мастерства, а художник всегда должен видеть наивысший предел своих возможностей. С тех пор Екатерину и зовут мастером Кэт.
   Затем была создана эта "Студия мастера Кэт"--три большие залы с большими окнами в зелёном районе города. Вернее, сначала был клуб друзей Екатерины, и из этого выросла необходимость в студии. Молодые художники собирались тут вечерами и обсуждали новую картину. Или просто общались с Кэт-мастером и учителем. Начинали это движение человек пятнадцать, но сейчас осталось только семеро-Кэт и шестёрка учеников.
   Георгий был самым любимым учеником, но наименее одарённым. Никифор не понимал, отчего Кэт выделяет именно Георгия, даже ревновал. Но сегодня такая мелочь, как "Изменяла ли ему Екатерина с Георгием?" была не важна.
   -Ты же знаешь, Георгий, Кэт не любит рассказывать о своих незаконченных картинах.
   -Везёт вам, Никифор Семёнович! Только вы имеете доступ в мастерскую Екатерины!
   -Она в мои черновики, я-в её мастерскую. Семья как-никак. Бывай, Георгий.
   -До свидания, Никифор Семёнович!
   Никифор поцеловал Алексея и вышел....
  
   ...Возле уютного дома-офиса закружилась голова. В глазах потемнело. Сердце то замирало, то бешено колотилось.
   Никифор опустился на скамейку и глубоко вздохнул. Стало легче. Фантом старца в чёрном плаще (словно в параллельном измерении бывало холодно или шли дожди) бесстрастно посмотрел в глаза Никифору:
   -Этой ночью.
   И ничего невозможно изменить. И многое хотелось ещё совершить Никифору: воспитать сына, поработать в офисе, увидеть новые картины Екатерины, сочинить что-нибудь по-настоящему великое, построить красивый и уютный дом, но...
   Завтра не наступит.
   Отогнав грустные мысли, Никифор вошёл во двор старого дачного домика. Калитка всегда была открыта, отчего время от времени возникали маленькие неприятности-то вскроют дверь, то разобьют окно. Благо, кроме икон брать в доме было нечего, и те не старинные.
   На скамейке под яблоней сидел грузный мужчина лет пятидесяти. Лысый, в дорогом костюме и в чёрных очках. Завидев Никифора, мужчина встал, спрятал очки в карман и шагнул вперёд:
   -Никифор Семёнович? Я вам звонил.
   -Для вас просто Никифор. Извините за опоздание-пробки.
   -Сергей. Вы моя последняя надежда!
   Они пожали друг другу руки. Рука Сергея была потной, под глазами-чёрные круги.
   -Очень приятно. Сейчас.
   Они вошли в дом. Стол, четыре стула, иконы на восточной стене. Никифор приложил палец к губам, зажёг свечу. Он сел за стол и долго смотрел на огонь.
   -Речь о вашей дочери, Сергей?
   Мужчина остался стоять на пороге комнаты:
   -Да. Её зовут Елена...
   -Автомобильная катастрофа. Черепно-мозговая травма. Девушка в коме, не так ли?
   -Верно, Никифор. Скажите... Только правду...
   Пошатываясь, Сергей подошёл к столу, тяжело опустился на стул:
   -Если есть способ, я заплачу любые деньги!
   -Деньги? Пожалуй, в этом причина.
   -Я вас не понимаю!
   -Елена будет жить, если вы раскаетесь.
   Выражение лица Сергея изменилось. До этого перед Никифором сидел беспомощный ягнёнок, а теперь-матёрый волк:
   -В чём же мне раскаяться, Никифор Семёнович?
   -Да кровь на ваших руках, Сергей.
   -Что вы себе позволяете, Никифор Семёнович?!
   Тяжело дыша, Сергей встал и обоими руками опёрся на край стола. Он хотел выглядеть устрашающим, но в глазах читались страх и беспокойство.
   -Да вы успокойтесь, Сергей, я не следователь. Господь-Он всё видит и порой наказывает. К сожалению, через детей наших.
   -Шарлатан! Раздавлю!
   -Боюсь, не успеете, сударь. Если переборете страх и гордыню-я тут до четырёх.
   Сергей направился к двери, но на самом пороге остановился. Он стукнул ладонью по косяку и развернулся, глухо спросил:
   -Что нужно сделать?
   -Ступайте в Храм и покайтесь. Искренне, на коленях.
   -А потом?
   -Если это будет искренне-Елена очнётся сегодня вечером.
   Сергей нахмурился. Никифор слышал звон мечей-сейчас в душе этого человеке сражались Гордыня и Смирение, Добро и Зло:
   -Так просто?
   -Какой замечательный звон!
   -Звон? Я ничего не слышу. Вы очень бледны, Никифор Семёнович. С вами всё в порядке?
   -Это Гордыня ваша супротив Смирения выступила. В Смирении том и Мощь, и Спасение ваше.
   -Я не понимаю, при чём тут Елена.
   -Да вам и не надо понимать: вы просто верьте.
   Сергей вернулся, медленно прошёл вдоль стены с иконами:
   -Я верю в силу денег, а в Бога... Может, есть другой способ, Никифор?
   -Другого способа нет.
   Сергей остановился, посмотрел в глаза Никифору:
   -Это нечестно-поверить в Бога на краю пропасти, когда впереди пропасть-смерть дочери, и может что-то изменить только Он один. Да и нельзя поверить вот так, в одно мгновение.
   -А вы попробуйте, Сергей.
   Сергей вцепился в руку Никифора:
   -Я заплачу любые деньги, Никифор Семёнович! У вас лучше получиться того... помолиться за Елену! Вы же молились за других-и... помогало!
   -Тогда были иные обстоятельства, Сергей. В этом случае всё зависит от вас, от вашей искренности.
   Сергей перешёл на шёпот:
   -Ваш Бог, если Он существует, отобрал у меня отца. Мне тогда было всего восемь лет... Я не могу... простить.
   -А я не могу вам помочь. До свидания Сергей.
   -Но другим же вы помогли, Никифор Семёнович!
   Голова закружилась. Звон мечей в ушах, вспышки красного света, невнятное бормотание, похоже, демона. Никифор с трудом дошел до окна и распахнул его.
   Денёк был солнечным, но не жарким. Лёгкий ветерок привёл Никифора в норму.
   -Вам плохо, Никифор Семёнович?
   В голосе были нотки сочувствия-волк снова превращался в доброго, беспомощного ягнёнка. Превращался оттого, что выгодно было посочувствовать Никифору именно сейчас.
   -Отдавая приказ, вы были совсем другим, Сергей.
   Сергей плотно сжал губы. Лицо его окаменело, глаза сверкали яростью. Опираясь левой рукой на край стола, он долго смотрел в спину Никифору. Потом тихо спросил:
   -Какой ещё приказ, Никифор Семёнович?
   -Так стреляли же не вы-другие, но... исполняя ваш приказ.
   -Да не было такого! Слышите--не было?!
   Сергей ударил кулаком по столу: ягнёнок снова превратился в волка. Но что-то происходило там, в душе Сергея. Точнее, там шла битва, а Никифор слышал лишь звон мечей. Мистик тихо сказал:
   -Я слышу. Ступайте, Сергей, ступайте. В Храм...
  
   ...Блондинка явилась через час. Стройная, лет двадцати, с грустной улыбкой на устах:
   -Здравствуйте, Никифор Семёнович.
   -Добрый день, Елизавета. Он не вернётся.
   -Кто?
   -Ваш парень. Вы же за этим сюда пришли-чтобы узнать.
   -Да, Никифор Семёнович. Именно за этим. Но.. вы уверены... что Андрей не вернётся?
   -Голос редко ошибается. Не расстраивайтесь-у вас будет другой мужчина.
   -Но я хочу быть с Андреем! Быть может, есть способ всё изменить?!
   -Андрей не ваша вещь, сударыня. Успокойтесь, ступайте с миром...
  
   ...Роман задерживался. У Никифора был час свободного времени, и он, закрыв домик-офис, направился к реке. В самом деле, офис ему больше не понадобится, если только там, в Высших Сферах не примут другого решения.
   Фантом-Смерть неотступно следовал за Никифором. Мистик грустно улыбнулся: седой старик без косы, с длинными, костлявыми пальцами. Может это и не смерть вовсе?
   -Она самая.
   Никифор вздрогнул: фантом ответил на его безмолвный вопрос и присел на берегу реки.
   Никифор лёг на траву и закрыл глаза. Стоило бы провести этот день с Екатериной. Но тогда Кэт почувствовала бы неладное, стала бы жалеть его. А Никифор не хотел, чтобы его жалели.
   Нудно зазвонил мобильный телефон:
   -Никифор.
   -Добрый день, Никифор Семёнович. Это из редакции...
   Никифор отключил телефон-не хотелось тратить драгоценное время на разговор с редактором. Всё, финиш. Раньше надо было откликаться на его многочисленные письма, раньше читать его повести. Хотя гордыню в себе Никифор так и не поборол-даже теперь считал себя талантливым писателем, хотя писателем так и не стал.
   Впрочем, чтобы не разочаровывать себя, Никифор считал, что писатель-это состояние души, а не человек, произведения которого регулярно печатаются.
   Никифор смотрел на воду, и мысли унесли его в далёкое прошлое...
  
   ...-Вот. Это тебе-оно мне больше не понадобится.
   -Да что вы, дедушка?! Вы скоро поправитесь!
   -Бери, если дают!
   Дед Аркадий уже месяц не вставал с постели. Уже три дня он был в беспамятстве, но сегодня отлично себя чувствовал. Верно, он уже давно видел фантом Смерти, но относился к этому спокойно, не как Никифор сейчас.
   Аркадий протянул Никифору золотую печатку с изображением вписанного в круг треугольника-семейную реликвию. Уже шесть поколений кольцо это было в семействе Нарышкиных и переходило от деда к внуку. Жаль, что внуков своих Никифору уже не увидеть...
   А тогда он, шестнадцатилетний юноша, надел печатку на безымянный палец левой руки. Дед улыбнулся:
   -Было это весной 1889-го года в селе Никольском. Родич наш Афанасий Нарышкин кузнецом был. Ну, и что-то знатно бабахнуло в одну из мартовских ночей в небесах, и увидел Афанасий звезду падающую. Уж не знаю, для чего Афанасий тотчас же в поле ушёл той ночью тёмной, словно всю жизнь только и ожидал ту звезду-но вернулся он в избу с незнакомцем.
   Предание гласит, что был тот пришелец роста огромного, блондином да с голубыми глазами, нагой, весь израненный. Так слаб был пришелец, что, почитай, Афанасий его до самой избы на себе донёс. Ну-ка, Никифор, подай мне трубку.
   -Может, не стоит, дедушка?
   -Самое время, внучек, самое время! Вон видишь-смерть моя у окна притаилась!
   И Никифор увидел фантом седого старика в черном плаще. Незнакомец отрешённо смотрел вниз, перед собой.
   Никифора охватил ужас. Он выбежал из комнаты деда, без сил опустился в кресло в гостиной и снял магический перстень.
   Тот старик у окна... Он был проявлением другого Мира, могущественной Силы, которая могла погубить не только деда Аркадия, но и самого Никифора.
   -Иди сюда внучек. Принесу трубку. Не такой он и страшный: старец в чёрном плаще, и только.
   В квартире больше никого не было. Никифор не мог отказать умирающему старику. Он отыскал трубку, и, собравшись с силами, вновь вошёл в маленькую комнатушку с Неведомым. Сердце его бешено колотилось. Однако, на сей раз никакого фантома Никифор не увидел.
   Аркадий улыбнулся:
   -Что, испугался, Никифор? Говорят, Афанасий тоже испугался, когда перстень из рук незнакомца получил да увидел всё Воинство Небесное. Но прежде родич наш целую неделю пришельца целебным отваром отпаивал, и не было на том незнакомце ничего, кроме перстня магического... Кстати, где перстень тот, Никифор?
   -В гостиной, дедушка. Кажется, я не достоин владеть им.
   -О, не я так решил, внучек, но Силы Небесные! И Силы эти в тебе уже сегодня проявятся. Ступай, одень перстень-и больше никогда не снимай его, ибо так должно!
   -Но я не уверен, дедушка...
   -И я, когда получил перстень от отца своего, не был уверен, что достоин владеть им. А Афанасия так и вовсе изгнали из деревни за то, что помог незнакомцу и подарок взял у него, ибо утром нашли в поле односельчане Афанасия обломки странные, что горели огнём фиолетовым. Ну, и собрались мужики возле дома Нарышкина, чтобы пришельца прогнать из села их: якобы признали они в незнакомце демона, и ежели не прогнать его, то беды на Никольское обрушатся. Афанасий же вышел им навстречу с дубиною и молвил: "Ведаю, что признали вы в незнакомце демона, но ошибаетесь! Случайно оказался он близ села нашего и не желает зла нам, и не допущу, чтобы кто из вас обидел его!".
   Спрашивали: "Кто же он? Откуда?".
   "Издалека гость мой. Летательный аппарат испытывал, да и рухнул на поле наше".
   Не поверили Афанасию, да и не сказал родич наш односельчанам правды, что прилетел незнакомец с другой планеты. Истинно, что вовсе не на Землю летел он, но корабль потерпел крушение...
   Аркадий поморщился, выпил воды.
   -Вам плохо, дедушка?
   -Голова закружилась... Сейчас отпустит... Ты сходи за перстнем-он твой теперь, не сомневайся. И не спорь со старшими!
   Никифор и не хотел спорить. Ему было жалко дедушку и страшно оттого, что скоро Аркадия не станет.
   -Смерть-штука естественная, и приходит она в своё время, и бояться не стоит её. Чем больше страшишься, тем раньше придёт за тобой. Ты ступай да возвращайся, Никифор: кто, ежели не я, историю про Афанасия до конца расскажет?
   И Никифор вышел в гостиную, и долго держал перстень в ладони своей. Вдруг ловушка, и не Светлой, но Тёмной Силой ниспослан тот перстень? Так и пришёл он в комнату Аркадия, неся кольцо в ладони раскрытой.
   Аркадий, сидя на кровати, курил трубку. И сложно было поверить, что ещё несколько часов назад дед больше походил на растение, нежели на человека, а ещё через некоторое время его, быть может, и вовсе не станет.
   -Открой окно.
   Никифор повиновался. Морозный воздух проник в комнату, неся свежесть и просветление, словно обдав старца и Никифора энергией Жизни. Как брызги воды во время шторма. Но для Аркадия скоро наступит великий штиль, и оттого было грустно. Грусть быстро наполняла комнату, заполняя собой всё вокруг, и Никифор перестал ощущать лёгкий мороз. Будто шторм Жизни мигом закончился, а таинственный, и потому ужасный, Штиль Смерти вот-вот наступит. Никифору хотелось бы отсрочить или вовсе не допустить тот миг, когда Аркадий навсегда оставит этот мир, но...
   -Ещё пару часов, внучек. Ты не бойся, смерти нет-так, переход из одного мира в мир иной. И Тьмы нет, но есть Свет. Знаю, общался с теми, кто там, за Гранью.
   Аркадий погасил трубку и сделал пару неуверенных шагов к окну.
   -Осторожно! Вам ещё рано вставать.
   -Не суетись. Хочу глянуть вниз.
   Никифор придерживал деда, а тот смотрел куда-то вдаль, в проём между домов и долго молчал, думая о чём-то своём. Наконец закрыл окно и, пошатываясь, добрался до кровати.
   -Мужики Афанасия слушать не стали-теснить начали, чтоб в дом войти. Их семеро, он-один. Замахнулся он было дубиною на одного из пришедших, да молния опередила родича нашего. Вспышка-и пал староста села замертво на землю, будто бы Небесами поражённый, ибо молния была, а на небе-ни облачка! Разбежались тогда мужики и семь дней не пытались проникнуть в дом его, стороной обходили.
   А на седьмой день случился яркий свет над Никольским, да такой яркий, что солнца не видать было. Вышел тогда пришелец из дома Афанасия, да и растворился в том свете загадочном. Только перстень и оставил. Свет же, поглотив незнакомца, также внезапно и прекратился, как возник...
   Дед схватился за сердце и с грустной улыбкой на устах потерял сознание...
  
   ...-О чём задумался, Ник?
   Деловой костюм Романа плохо вписывался в живописный пейзаж, впрочем, как и костюм Никифора. Лазурная гладь реки среди изумрудных берегов. Ник так бы и сидел здесь, погрузившись в воспоминания и не желая думать о близком переходе через ту невидимую Грань, что отделяет мир Теней от этого мира. Он подумал, что и Там, верно, тоже жизнь, но иная. Вряд ли беззаботная, но всё равно-жизнь! Не кромешная Мгла, которой так боится Никифор, но жизнь!
   -Ник, очнись!
   -Ром, извини... Думал о своём. Пошли в дом.
   -А можно тут, Ник?
   -Ответить на вопросы? Нет, перед иконами надёжнее.
   -Жаль. Красиво тут.
   -Ага. А через двести метров город-царство машин и бетона. Словно два разных мира, верно?
   -Верно, Ник. И уходить не хочется. Послушай... Мне что-нибудь угрожает?
   -Взрыв, Рома. Если будешь упорствовать. У тебя проблемы в банке, да?
   Рома закурил, долго смотрел на реку.
   -Когда проблемы возникают, только тогда и прихожу к тебе за советом, Ник. Надо бы выбраться нам с тобой денька на два. На косу, да? Вот подпишу пару контрактов-и укатим! Ты сам-то как?
   -Нормально. Сын растёт, Екатерина новую картину заканчивает. Знаешь, это будет оглушительный успех-новая картина. Покорение новой вершины в творчестве. Я рад за неё. Что, пошли в дом?
   -Пошли. И всё-таки, не похож ты на счастливого человека, Ник. Грустный, задумчивый. Может, подсобить чем?
   -Нет-нет, всё в норме. Если будут проблемы-я обращусь.
   -Ну, как знаешь.
   Они шли узкой тропой между глухими заборами. Тут и там виднелись домики новоявленной элиты, двух- трёхэтажные шедевры современной архитектуры. Этакие дворцы в классическом, готическом, а порой и в китайском стиле. У Романа тоже был свой замок с балкончиком и колоннами, но не здесь, а у моря.
   Однако Никифор не хотел бы поменяться с Романом местами: не в дворцах счастье. И даже не в больших доходах. Быть может, счастье в детях, в религиозном экстазе-когда ты один на один с Господом, и Он-Создатель-внемлет тебе, ничтожному. Или счастье-иметь любящую супругу, или брата, или друга, который не предаст. Или просто-жить, вот оно счастье. Или... Но уж точно не в деньгах и не в дворцах. И даже не в крутых авто и шикарных нарядах.
   Боль в груди. Никифор остановился, опёрся спиной на кирпичный забор. И отчего нельзя умереть просто так, без боли?
   -Э, ты чего, Ник?
   -Так, пустяки. Уже лучше. Идём.
   -Сердце не пустяк, Ник. У меня есть знакомый кардиолог...
   -Тема закрыта, Ромео. Тут кольнуло, там болит-эка важность. Лучше скажи, отчего постоянно оглядываешься?
   -Да вот смотрю: не следит лм за нами кто? А ты не геройствуй, Ник-сердце...
   -Пустяк, Ромео, сущий пустяк. И кому же ты насолил, что теперь за шкуру свою опасаешься?
   -Меньше знаешь, крепче спишь, Ник.
   -Это верно, Ром.
   Они вошли в дом. Никифор зажёг свечу:
   -И что за вопрос?...
  
   ...Роман был расстроен ответами Никифора, что касались его бизнеса, но всё равно предложил подвести его до Храма. Серебристый "Феррари" шустро метался с полосы на полосу, не в силах проявить своих лучших качеств на перегруженных машинами улицах.
   -Почему не "Мерседес", Ром?
   -Так, на всякий случай... Если "хвост"--на трамвайные пути и по газам, по газам!
   -Сомнительное удовольствие. Эффективнее договориться с плохим парнем.
   -Шутка, Ник. Просто настроение у меня такое: под стать "Феррари"!
   -Хм. А под цвет галстука ты авто выбирать не пробовал?!
   -Спасибо за идею, Ник! Знаешь, иногда хочется выделиться. Показать всем, что ты особенный. В этом моя слабость, Ник: каюсь.
   -И что теперь будешь делать?
   -Откажу в кредите, как ты советуешь. Ох, и шуму будет на правлении: компания солидная, а я упрусь рогом, как баран... Космос ведь редко ошибается, верно, Ник?!
   -Редко, но ошибается... Следует взять паузу, подключить аналитиков. Словом, отыщется причина сказать "нет" этой крупной компании. Я о плохом парне, который тебе угрожает: ты пойдёшь на уступки?
   -Ну, прямым текстом он мне не угрожал, но... А что стоит уступить, Ник?
   -Стоит, Роман. Знаешь, хорошие парни только в кино побеждают, а в жизни... В жизни всё немного иначе.
   -Что ж, я подумаю, взвешу все "за" и "против". Вот мы и приехали. Тебя подождать, Ник?
   -Не надо, Рома. Спасибо, что подвёз. Бывай.
   -Удачи тебе, Ник. Вот разберусь с этим контрактом-и позвоню. Выберемся на косу или куда подальше. С удочками и бутылочкой бургундского... Ладно, бывай...
  
   ...Никифор вошёл в Храм и опустился на колени перед чудотворным образом Богоматери Скоропослушницы. Вот Она стоит в белых одеждах до самого пола, а в очах Её-печаль всего мира. Лицо спокойно и едва заметная улыбка на устах Её дарит надежду: как бы тяжко тебе не было, всё может измениться к лучшему.
   Десятки золотых крестиков на иконе безмолвно свидетельствуют о Чудесах-о тех желаниях, которые исполнились, о тех случаях, когда Вера приводила человека сюда, к иконе, тут рождалась Надежда-от той самой, едва заметной улыбки Скоропослушницы, а позже случалось Чудо. Не всегда, но случалось.
   В основном Скоропослушница исцеляла женщин от бесплодия, но было, что исполнялись и иные просьбы.
   Помолившись, Никифор поднялся с колен-и тут трижды ударил колокол. Ударил в неурочное время, на всю округу. Никифор улыбнулся: может быть, ещё есть шанс остаться на этой планете.
   Он вышел из Храма и быстро зашагал к автобусной остановке. Никифор упорно смотрел себе под ноги, боясь взглянуть вверх, на колокольню и увидеть там звонаря или шалуна-мальчишку. Ник жаждал ВЕРИТЬ, что колокол зазвонил сам по себе, ибо в этот тяжёлый момент Господь с ним.
   А некая Вера Павловна-женщина преклонных лет, что продавала свечи, в благодатном трепете перекрестилась. Такое часто бывало в этом Храме-колокол возьмёт да ударит то один раз, то три, словно давая знак кому-то, что Господь-вот Он, рядом: Чудо-и всё тут...
  
   ...-Что случилось?! Я тебе звоню-звоню, а ты?!
   -Ах да, мобильный. Извини, Кэт, забыл включить. Закрутился. Быть может, к морю? Как в молодости.
   Екатерина смягчилась:
   -Да мы, вроде, не старики ещё. Можно и к морю. Только Алексея к маме забросим.
   -Нет, Лёша поедет с нами. Погуляем, отужинаем, снимем два номера в отеле-и...
   Никифор лукаво улыбнулся, но фантом старика в дверях кабинета мигом испортил настроение-у господина в черном были иные планы на эту ночь. Старик поднял к глазам левую руку-и Никифор увидел часы: господин в плаще, верно, желал быстрее разобраться с Никифором и отправиться к кому-нибудь другому. Быть может, всё ещё изменится?
   В этот момент из комнаты выбежал Алексей:
   -Ура! Папа пришёл!
   Никифор наклонился, подхватил Лёшку на руки, прижал к себе:
   -Собирайся. Мы едем к морю.
   -И тот дядя тоже?
   -Какой ещё дядя?
   -Да вон тот, старый.
   Алексей ткнул пальцем в Смерть. Никифор рассмеялся, поднял Лёшу к потолку и закружился на месте:
   -Полетели, мой милый Карлсон!...
  
   ...Алексей дремал сзади в детском кресле. Екатерина, по традиции молча вела наш "Рено". Так, что Никифор был предоставлен сам себе, один на один со своими мыслями. Он включил мобильный: вдруг кому-то срочно потребуется его помощь. Или позвонить отцу? И что он скажет? Что очень любит его, батю, и что за ним, за Никифором пришла Смерть? Глупо. Нужно просто заехать.
   -Слушай, Катя: давай на Первомайскую. Я только поднимусь и обратно: давно стариков не видел.
   -Так позвони им, Ник.
   -Позвонить... Нет, лучше заехать.
   -Поезд ушёл, и рельсы разобрали. Мы на полпути к морю, Никифор. Что с тобой сегодня?
   -Так... Мысли уносят в прошлое, оттого не могу сосредоточиться и несу всякую чушь. Ты поезжай, не суетись, я лучше позвоню.
   Екатерина посмотрела на Никифора, встретилась с ним взглядом:
   -Колись, Ник: что ты увидел?
   -Ничего. Просто устал.
   -Хитришь, дружище! Ну, выкладывай!
   Допрос Екатерины прервал звонок мобильника. Никифор был рад, что позвонили именно сейчас: разговор можно было не продолжать.
   -Да.
   -Это Сергей. Слушайте: это чудо!
   -Какое чудо?
   -Лена! Врачи говорили, что шансов почти нет, а она очнулась, вышла из комы! Вы понимаете?!
   -Слава Богу. Вы были в Храме, Сергей?
   -Конечно, был. Встал на колени перед иконой Спасителя и... Я очень благодарен вам, Никифор Семёнович! Я очень хочу встретиться с вами и отблагодарить.
   -Не стоит, Сергей. Это ваше победа над собственной гордыней и милость Господа нашего. Чрез меня указали лишь Путь к спасению, но вы сами преодолели его.
   -Не скромничайте, Никифор Семёнович! Я чувствую, что должен отблагодарить вас, и я привык отдавать долги. Это профессиональное, знаете ли. К тому же, моя супруга-Людмила очень хочет вас увидеть. Она души не чает в Елене, и вы для неё теперь второй после Бога.
   -Не надо меня хвалить, Сергей: не люблю.
   -Хорошо, хорошо. Но давайте всё-таки встретимся. У меня, в Дубовке-это очень важно для нас с Людмилой.
   -Возможно. Если вы настаиваете.
   -Да, я настаиваю, Никифор Семёнович! Знаете, радость должна объединять людей! У вас есть супруга?
   -Да.
   -А дети?
   -Сын.
   -Вот и прекрасно! Приезжайте втроём. В эту субботу, я?
   -Возможно... Если позволят обстоятельства. Спасибо, что позвонили. Я рад и за Лену, и за вас.
   -Это вам спасибо, Никифор Семёнович! Приезжайте, мы с Людой будем ждать вас! До встречи!
   -До свидания, Сергей.
   Только отключился Сергей, как позвонил Батя:
   -Ты куда пропал, Ник?
   -Привет, па. Извини: забыл мобильный включить. Ты как там?
   -Я отлично, только по внуку соскучился, да и от тебя четыре дня вестей не было.
   -Извини, па: люди, рассказ, а по вечерам с Алексеем в парке гуляю. Да, всегда можно выкроить десять минут и позвонить, но как-то закрутился.: Виноват. Как там мама?
   -В порядке. Книги читает, сериалы смотрит. Вот тоже соскучилась. Передаю трубку.
   -Привет, Никифор. Как вы там?
   -Здравствуй, ма. Мы в порядке. Сейчас к Светлогорску подъезжаем, а завтра к вам.
   -Есть что-нибудь новенькое?
   -Да. Екатерина картину заканчивает: люди идут в Храм. Идут с грузом проблем за плечами, но с Верой, что их услышат-и всё устроится. Хорошая картина, ма. Полная жизни. А как ты?
   -Хорошо. Рада за Екатерину. А что у тебя?
   -Ничего нового. Я люблю тебя, ма. И батю тоже. До встречи.
   -До завтра, сынок.
   Пошли гудки. Отчего-то этот разговор перенёс Ника на шестнадцать лет назад, в тот ясный, зимний день, когда ему казалось, что он может изменить мир...
  
   ...-Я рад, Никифор, что перстень Аркадия у тебя. Но это большая ответственность.
   -Конечно, па. Но это такой кайф: делать то, что не под силу другим! Как этой ночью!
   -Да? И что же было ночью?
   -Я бродил по улицам вместе с Ромой. Всё размышлял над словами деда. перстень лежал у меня в кармане. И тут визг тормозов. Видим: чёрная машина сбила девушку-и по газам, прочь с места происшествия. Мы бегом к незнакомке, а она, бедная, лежит на асфальте. Не дышит, кажется, кровь изо рта струится. Роман давай вызывать "скорую", а я... я надел перстень-и ощутил Силу! Это Сила... Это дар Небес, па. Она всегда дремала во мне, а этой ночью пробудилась! Я нашёл своё место в мире: я могу управлять этой энергией, и ещё вижу другое измерение-тонкий мир, и ещё...
   -Ещё Голос, да, Никифор? Голос, который предсказывает будущее.
   -Да, Голос, па. Глас Божий. И поэтому я стану великим человеком, па!
   -Ты-ничтожество, Никифор. Снимешь перстень магический-и всё, нет твоей Силы! Это же она, Сила, выбрала тебя, а не ты подчинил себе Силу!
   -Ты говоришь так лишь потому... потому, что ты ничего не достиг, да, батя?!
   -Придержи коней, Никифор! Силки только расставлены, а ты уже попался! Ликуют бесы оттого, что Путник с Пути сбился: ведь ты же Путник, Ник... Но что с девицей?
   -Бес, силки, Путник. Я тебя не понимаю, па... А девушка-та, которую сбила машина... Короче: я подошёл к ней, опустился на колени, положил ладонь на её лоб и стал говорить, говорить. Это похоже на заклинание или на молитву, но... Я не знаю такого языка. Просто, находясь в трансе, что-то говорил. И девушка очнулась, па!
   -Хорошо. А теперь отдай мне перстень, Никифор.
   -Это ещё зачем, па?!
   -Не бойся, Никифор. Я верну его тебе, но ты должен пройти курс обучения.
   -Обучения чему, па?!
   -Тому, как противостоять Тьме, Ник.
   -Чушь! Общие фразы! Ты просто завидуешь мне и хочешь завладеть перстнем!
   -Н-да, Никифор: гордыня подняла знамёна свои и напирает! Но ты же сильнее своей тёмной стороны?! А, Ник?!
   -Да, батя: во мне пробудилась Сила-и я вправе гордиться этим! Мне даже не важно, какова её природа: Светлая или Тёмная. Важно, что я герой, чудотворец, что я-особенный! Такой, каким и хотел быть!
   -Ты не понимаешь, что сейчас говоришь, Никифор. Отдай перстень-ты ещё не готов к Служению.
   -А ты готов, да?! Нет уж дудки, па! До скорого, неудачник!
   Никифор выбежал на улицу и... застыл на месте. Его окружили пять странных существ. С хвостами, когтями, рогами и копытами. Они кружились вокруг Никифора, не давая ему и шагу ступить, и, источая зловоние, громко кричали:
   -Особенный! Чудотворец! Мудрец из мудрецов! Хозяин!
   -Нет! Сгиньте! Прочь! Не хочу!
   Но страшные существа продолжали кружиться вокруг Ника, брюзжа слюной, обжигая его лицо своим горячим дыханием и крича:
   -Теперь наш! Самый лучший! Властелин!
   -Да сгиньте же вы, сила нечистая!
   Но бесы закружились ещё быстрее. В ушах зазвенело, появились языки пламени. Никифор опустился на колени, а бесы, что-то радостно вопя, стали сжимать круг. Собрав последние силы, Ник крикнул:
   -Батя!...
  
   ...-Смотри, папа: прямо по воде шагает! А ты так умеешь?!
   И в самом деле, Смерть быстро удалялась по спокойным водам Балтики, а Алексей с интересом наблюдал за этим явлением. Никифор улыбнулся, присел на корточки и обнял сына за плечи:
   -Всё-то ты замечаешь, Лёха! Нет, я так не могу.
   -А почему?
   -Почему... Ты умеешь хранить секреты?
   -Угу.
   Никифор поцеловал Алексея в лоб и шепнул ему на ухо:
   -Это дух, Алексей.
   - Дух? Как мальчик с крылышками?
   -Какой ещё мальчик с крылышками?
   -Такой белый. Он часто ко мне приходит.
   -Это Ангел-добрый дух.
   -А все духи добрые, папа?
   -Нет, не все. Но чтобы злые духи до тебя не добрались, нужно молиться Господу. Ясно?
   -Да, папа. А этот старик-он добрый дух?
   Старец в чёрном плаще был уже в трёхстах метрах от берега. Он шёл навстречу заходящему солонцу, дабы повстречать чью-то душу Там, за гранью Жизни, а потом... потом он вернётся за Никифором. Поздно ночью-и ничего уже не изменить, ибо такова Воля Создателя.
   Никифор провёл ладонью по русым волосам Алексея:
   -Это Проводник, Лёша. Он открывает человеку дверь в мир духов. Только это-тайна... А теперь давай погоняем мяч!...
  
   ...Алексей заснул. Никифор бережно поправил одеяло, провёл ладонью по русым волосам сына и вышел из комнаты.
   Увидит ли он Алексея этим утром? Быть может там, на Небесах приняли иное решение, и Ник ещё поживёт? Ведь Смерть до сих пор не пришла!
   -Ты очень голодна, Кэт?
   -Нет. А что?
   -Идём, прогуляемся. Алексей спит крепко, да мы ненадолго.
   -Отличная идея, Никифор! Ты же знаешь: я обожаю море!
   Они вышли из гостиницы и зашагали по асфальтовой дорожке над пляжем. Круглые фонари бросали туда, вниз, свет, рассеивая мглу и освещая краешек тихого моря.
   Навстречу шёл господин, кутаясь в своё неизменное чёрное пальто. Верно, там, за Гранью было совсем не жарко.
   Сильная боль в груди. Никифор остановился, схватился рукой за перила.
   -Тебе плохо, Ник?
   -Нет, уже прошло. Кольнуло слегка. Пустяк. Знаешь, Катя: в свете фонарей ты ещё прекраснее, чем днём!
   -Не уходи от ответа, Никифор. И давно у тебя боли?
   -Только сегодня. Пару раз. Эка важность-кольнуло слегка. Ерунда... А помнишь наше свидание у моря, во время шторма?
   -О, такое невозможно забыть, Ник! Вот только ты мне соврал.
   -Когда?
   -Только что, Никифор. Я же вижу-ты напуган.
   -Напуган?! Глупости, Кэт!
   -Послушай: что-то может случиться? Что-то плохое, да, Ник?
   Никифор крепко прижал Екатерину к себе и страстно поцеловал в губы. Потом в шею. Расстегнул верхнюю пуговицу и нежно прикоснулся губами к пышной груди.
   -Перестань! Нас могут увидеть!
   -Молчи!
   Никифор подхватил Екатерину на руки и зашагал к гостинице. Смерть неотступно следовала за ним. Хорошо, что Кэт не могла видеть фантом этого зловещего старика: Никифор не хотел, дабы что-нибудь огорчило её этим поздним вечером...
  
   ...Никифор стоял на балконе, жадно вдыхая морской воздух. Кэт отправилась в ванную, а затем они поужинают прямо в номере, потом... Может всё обойдётся? В конце концов, Ник только что был близок с Екатериной-ОЧЕНЬ близок, и никакой боли в груди. Нет, лучше не думать о "потом". Есть только "сейчас"--и всё, точка!
   Господин в черном бросил взгляд на часы и устремил взгляд на тихие воды Балтики...
  
   ...-А я, глупая, подумала, что у тебя проблемы с сердцем! Да на такое не каждый мужик способен!
   -Только настоящий, как раз-таки, и способен. Для этого мы, мужики и существуем. Тебе понравилось?
   -Ещё бы, Ник!
   -Может, повторим?
   -Конечно, но позднее: я очень голодна, Ник.
   -Тогда за нас, Екатерина!
   -За нас, Никифор!
   Выпили. Никифор снова наполнил бокалы красным вином:
   -И как ты назовешь свою новую картину?
   -Ещё не думала.
   -Знаешь, Кэт: это будет шедевр мирового искусства!
   -Не льсти мне, не люблю.
   -Но это факт, Солнышко! Эти грустные выражения лиц, сжатые кулаки, согнутые спины! Люди быстро шагают к Храму, словно бегут от чего-то плохого и страшного. Они огорчены и устали, но в глазах их-Надежда, что там, в Храме, Господь услышит горячите мольбы-и всё изменится! В этом контрасте трагедии и Надежды на Господа-надежды на лучшее и есть изюминка!
   -Спасибо, Ник. Именно это я и хотела изобразить, но даже не мечтала, что получится так хорошо. Впрочем, лучше прочитай что-нибудь из своего.
   -Сначала за тебя, Екатерина!
   -Нет. Лучше выпьем за госпожу Музу!
   -За Музу, Кэт!
   Выпили. Старик Смерть зевнул и посмотрел на свой хронометр. Никифор снял перстень и сунул его в карман рубахи-иное измерение стало невидимым для него и образ старца в чёрном пальто больше не портил настроение.
   -Ты зачем это сделал, Ник?
   -А, ты о перстне. Так... Домовой тут чересчур лохматый, да и вообще: могу я сосредоточиться на одной реальности?!
   -Конечно. Просто ты никогда его не снимал.
   -Всё когда-нибудь случается в первый раз, Кэт. У тебя есть вопросы к Космосу?
   -Никаких вопросов, Никифор. И всё-таки тебя что-то тревожит.
   -Да: как закончить новый рассказ. Кстати, он о тебе.
   -Как интересно!
   -Да. Сегодня весь вечер посвящён тебе, Екатерина. Слушай.
   Ник достал из сумки листок бумаги и стал читать:
   "Ураганный ветер бросал в лицо холодные струи дождя, легко пригибая к земле молодые ели. Чёрное небо над бушующей Балтикой то и дело освещали всполохи молнии. Пахло азоном-свежестью.
   Екатерина стояла на самом краю обрыва. Широко расставив ноги и глядя в серую даль на огни невезучего корабля, что в такой шторм очутился на рейде.
   -Именно в такие моменты суда и идут ко дну, да, Ник?
   -Что?! Говори громче!
   Я стоял чуть сзади, ещё не зная, что эта странная и отважная девушка будет моей супругой. Приехать сюда, на побережье в сильный шторм, чтобы пропитаться энергией Стихии! Поступок храброго человека, настоящего Художника, который жаждет абсолютной достоверности!
   Ветер свистел так, что Екатерина не расслышала ответа. Слов и не было нужно, ибо Кэт, закрыв глаза, уже растворилась в этом ветре и в обезумевших волнах, что разбивались о берег там, внизу, одаривая её сапоги солёными брызгами.
   Мы промокли до нитки и замёрзли, но Катя не замечала этого, словно пребывая в трансе. Я же не спешил возвращать её к действительности, разрывать связь со Стихией
   Однако ветер крепчал. Водяные валы разбивались уже в полуметре от ножек Кэт. Ещё минут десять-и нас накроет волной.
   Я подошёл к Екатерине, потянул за рукав:
   -Пора уходить.
   -Классно, да, Ник?
   -Уходим! Видишь?!
   На горизонте показался тот самый-девятый вал: огромная, серая стена, что неслась к берегу. Мы побежали к машине, но волна догнала нас, легко поглотив шестиметровый откос, сбила с ног и отступила.
   Мне было страшно, но мокрая и дрожавшая от холода Кэт, поднявшись с земли, лучезарно улыбалась:
   -Это и есть настоящий шторм!...
   -Здорово, Ник! А дальше?!
   -Дальше я ещё не сочинил. Мы хотели заняться кое-чем поинтереснее.
   -Ах, ты мой шалунишка! Ну, пошли!...
  
   ...Екатерина крепко спала. В близлежащем лесу залился соловей. Спать не хотелось. Было четыре утра. Верно, там, на Небесах решили иначе, или Никифора просто испугали, дабы он больше времени уделял семье, или... или Смерть чуть-чуть опаздывает.
   Никифор отлично себя чувствовал, но опасался снова одеть перстень: вдруг фантом старца до сих пор рядом. Нику не хотелось думать о том, что его вот-вот могут забрать от жены и сына. Он жаждал сочинять.
   Прочитав "Отче наш", Никифор оделся и вышел из гостиницы. Было светло. Море приятно шумело, утренняя прохлада придавала бодрости. В круглосуточном кофе он раздобыл чашку бодрящего напитка, потом устроился на скамейке, прямо напротив гостиницы, лицом к в меру взволнованному морю, и начал писать:
   "Хорошо, что в мире ещё остались такие люди, как Мурат. Правда, сначала я не был в восторге от того, что придётся три месяца провести в этой убогой лачуге в Дагестане, вдали от людей и-что ещё хуже-без Интернета. Но в моём родном городе, лишь только я надевал магический перстень, как меня окружали бесы. Я не мог отказаться от этого дара дедушки и поэтому, следуя совета отца, приехал сюда-к Мурату.
   Я желал одержать победу над Гордыней своей, чтобы служить так, как подобает настоящему Воину, и дабы не поддаваться искушению. А ещё я хотел узнать секреты того, как управлять той Силой, что сокрыта в перстне.
   Однако никаких секретов Учитель мне не открыл. Стоя на коленях, мы читали молитвы. Часами, утром, днём, вечером, а порой и ночью. Каждый день я ожидал, что Мурат начнёт обучать меня, но он лишь требовал, дабы молитва шла от сердца моего.
   Как-то я спросил Мурата:
   -Учитель, когда же Вы начнёте обучение?
   -А разве ты, Никифор, не научился любить Господа?
   -Любить Господа? Разве я ради этого приехал сюда?!
   -А разве нет?
   -Нет, Учитель! Я хочу стать мистиком, ибо должен продолжить дело деда. Жажду контролировать Силу, что заключена в перстне магическом. Желаю, дабы бесы меня не преследовали. А любовь к Господу... как это поможет мне?
   -Ступай, Никифор: я ошибся в тебе!
   -Но как же, Учитель?! Отец мой на коленях молил Вас, чтобы Вы обучили меня магии, и вы согласились! И что же?! Нынче Вы меня прогоняете?!
   -Не о том просил меня отец твой, да и в магии я ничего не смыслю. Вот перстень-твой, ступай, Никифор.
   -Постойте, постойте! Учитель, вы обещали вернуть кольцо лишь тогда, когда обучение будет закончено!
   -Уходи, Никифор.
   И я, расстроенный, зашагал к селению, позабыв о мобильном телефоне, что оставил в лачуге отшельника.
   Шагал я быстро, опустив голову, уверенный, что тропа сама выведет меня к селению. Я пару раз ходил туда за провизией и точно знал: плутать здесь негде.
   В душе царила пустота. Мне казалось, что я неудачник, и что мне не суждено продолжить дело деда.
   После того, как Учитель меня прогнал, страшно было прикасаться к перстню магическому: если бесы окружат меня тут, в горах, то я непременно погибну.
   -Ведёт ли эта тропа к лачуге отшельника?
   Седой, бородатый мужчина сразу мне не понравился. В сапогах, камуфляжной форме, крепко сбитый.
   -А зачем вам отшельник, сударь?
   -Да мне не Мурат, а ученик его нужен. Никифор.
   От незнакомца повеяло холодом, злобой, угрозой моей жизни, чем-то плохим и неуловимым. Вдруг я понимаю, что он-Тёмный, и что мне предстоит битва с этим человеком, и ставка будет максимально высокой.
   Озираюсь по сторонам и с ужасом нахожу, что местность мне незнакома. Там, внизу, где должно быть черепичным крышам крестьянских домов-сосновый лес. Смотрю вверх, надеясь увидеть исток тропы и лачугу
  Мурата, но вижу лишь заснеженную вершину неведомой горы. Нет, на той горе, чьи склоны облюбовал Учитель, не было снега.
   Человек в камуфляже улыбается, словно это он в мгновение ока перенёс меня в безлюдный край, где некому прийти мне на помощь. Тёмный закурил:
   -Не ты ли Никифор, а?
   Убегать и звать на помощь казалось бессмысленным. Поэтому я, отыскав в кармане перстень магический, надел его на средний палец левой руки и шагнул вперёд:
   -Я Никифор!
   В этот раз я увидел не бесов, а двух чёрных всадников на вороных конях. Обернувшись же, я узрел своего союзника: юношу в крестьянских одеждах с мечом в руках и верхом на белой лошади.
   В воздухе повисло напряжение. Кусты колючего кустарника шептали мне и даже ретранслировали картины из далёкого прошлого-картины страшных сражений на этом самом месте между силами Тьмы и силами Света, как в этой реальности, так и в тонком мире.
   Незнакомец сверлил меня взглядом карих глаз, но я не боялся его. Опустившись на колени, я стал молиться Господу, ибо лишь в этом было моё спасение.
   -Отдай мне перстень, Никифор! Ты не знаешь, как правильно использовать ту Силу, что заключена в нём, а я знаю! Я много лет странствовал по миру в поисках этого кольца-и теперь... теперь я хочу купить его у тебя!
   Я поднял голову и спокойно посмотрел в глаза Тёмного:
   -Перстень не продаётся. Ступайте с миром
   Тёмный сжал кулаки. К нему подскакали ещё три чёрных всадника-фантома. Все пятеро выстроились в линию за моим Врагом. Смуглые, бородатые люди с длинными волосами и в чёрных плащах. Злорадная улыбка была на устах у каждого из сего Тёмного воинства. Бородатые фантомы обнажили кривые сабли, а человек в камуфляже сделал шаг вперёд:
   -Шестьсот тысяч за перстень, Никифор! Ты же чувствуешь: я тебя не обману!
   -Нет. Ступайте, сударь.
   Нас было двое-я да крестьянин на белой лошади. Не знаю, мог ли юноша-фантом погибнуть от ударов сабель бородатых личностей, но человек напротив точно мог уложить меня одним ударом.
   -Учитель!
   Нет, это не было криком отчаяния. То был призыв к Учителю-к Другу, вместе с которым я молился Господу. Призыв к Мурату, который, хотя и прогнал меня полчаса тому назад, но должен прийти на помощь.
   -Это твоя битва, Никифор!
   Голос Мурат донёсся сверху-с вершины горы, и я стал чувствовать себя ещё увереннее.
   -Там, внизу, эта тропа заканчивается тупиком, а в горах, примерно в километре отсюда, перекрыта большим камнем. Даже, если сейчас я тебя не убью-ты навсегда застрянешь тут, в этой глуши!
   -Но вы-то пришли не из тупика, верно? Кстати, как вас зовут?
   -Имя мне Легион и это-МОЙ мир! Где тебе тупик, там мне широкая дорога!
   -Сгинь!
   Я протянул вперёд левую руку-и солнечный луч, отразившись от перстня, ударил в глаза Легиона. Враг мой закричал и растаял в воздухе, и пятеро чёрных всадников, развернув коней вороных, прочь ускакали.
   Крестьянин же на белой лошади вложил меч в ножны и остался на месте.
   И не могло в тот день всё кончиться иначе, и армия Тьмы лишь отступила на свои позиции. Что будет, если появятся они в день пасмурный, и луч Солнца не отразится от кольца магического?
   -Укажи мне путь, Учитель!
   -Это твоя война, Никифор!...
  
   ...-Доброе утро, Ник! Что пишешь?
   Утро, которого Никифор мог и не увидеть. Утро на берегу моря. Утро, когда его посетило вдохновение и захотелось ПИСАТЬ-ПИСАТЬ без остановки, получая истинное наслаждение. Утро, в которое Ник отлично себя чувствовал, но боялся, что боль вернётся и его уже ничто не спасёт. Утро, которое хотелось посвятить Екатерине, Лёше, родителям и творчеству, но на всё времени точно не хватит и приходится выбирать. Утро, когда НАДО надеть магический перстень и увидеть: здесь ли Смерть.
   -Доброе утро, Кэт. Вот решил записать одну историю из моей молодости.
   -Ну-ка, дай сюда!
   Екатерина с хитрой улыбкой вырвала листок из рук Ника и принялась читать:
   -Похоже на сказку!
   -Однако я там был, Кэт. Верни на родину!
   Никифор потянулся за листком, но Катя задорно отпрыгнула метра на три в сторону:
   -Искупаемся!
   -Ах ты, проказница! Отдай!
   Ник сорвался с места и бросился к Екатерине, но она, смеясь, грациозно сбежала вниз по лестнице-на пляж. Никифор за ней. Звонко хохоча, Кэт, под изумлёнными взглядами немногочисленных отдыхающих (стоял апрель, а Балтика в это время года не располагала к водным процедурам) сбросила с себя платье, откинула в сторону листок с незаконченным рассказом и забежала в море. Ник снял дорогой костюм и продолжил преследование уже в воде.
   В этом было ненужное ребячество, озорство. Возвращение в детство. Нестандартный ход, дабы сломать привычный ритм течения жизни.
   Пожилые муж и жена, чинно прогуливавшиеся по берегу, одобряюще улыбнулись. Верно, лет этак десять назад и они бы отважились на такое дурачество, но возраст уже не позволял.
   А метрах в двухстах отсюда парень и белокурая девушка тоже плескались в холодном море: дурной пример заразителен.
   Холодная вода обжигала, уравновешивала ту страсть, что Никифор испытывал к Екатерине. Кэт позволила себя догнать на отмели, как озорные девушки на горячих лошадях в стародавние времена позволяли себя догнать и ссадить на землю прекрасным юношам.
   Вода тут доходила лишь до пояса. Ник крепко прижал к себе прекрасное, горячее тело Екатерины и жадно поцеловал её в губы, в шею, в грудь:
   -Я люблю тебя, Катя!
   Но слов и не требовалось: глаза их сияли, а тела так охвачены страстью, что они более не чувствовали холода и слились воедино...
  
   ...После завтрака Никифор и Алексей устроились на скамейке, а Кэт спустилась вниз, на пляж. Лёша что-то с увлечением рисовал в альбоме, а Ник с гордостью и умилением наблюдал за ним. Пододвинувшись ближе, Никифор посмотрел на рисунок. То был портрет женщины с прямым носом, большими, миндалевидными глазами, мощным подбородком и волосами до плеч.
   -Здорово! И кто это, Алексей?
   -Мария.
   -Какая Мария?
   -Да вот же она! Ты что не видишь, папа?!
   Алексей указал пальцем в пустое пространство перед собой. Ему не было надобности в магическом перстне, дабы видеть иной, тонкий мир. Лёша положил на скамейку альбом и карандаш, и вихрем умчался по широкой лестнице вниз, к Екатерине.
   Никифор был по-настоящему счастлив оттого, что в Алексее начали развиваться сразу два дара-дар ясновидения и дар художественный. Ник собрался было продолжить рассказ, как нудно зазвонил мобильник.
   -Привет, Рома.
   -Здравствуй, Ник. Вчера я порылся в базе данных и выяснил, что новый клиент не так надёжен, как мне казалось. Ссуди мы ему денег, он бы не вернул: всё, как ты и предсказывал.
   -Точный прогноз-это работа двоих и ещё-присутствие Силы. Без Силы я ни на что не способен и поэтому благодари Её-Силу!
   -Какую Силу, Ник?
   -Силу, Которая сотворила Вселенную! Пожертвуй Храму, Рома!
   -Да, я мог влипнуть по-крупному. Так, что теперь я ваш должник: твой и Силы.
   -Всё, кончай. Я лишь посредник-таких тысячи.
   -Хорошо, хорошо, Ник. Я что звоню: все проблемы решены и завтра у меня свободный день. Махнём на косу, а, Ник?
   Голос у Романа был радостный: он больше не опасался за свою жизнь. Возможно, ему очень дорого обошлось это спокойствие, но оно того стоило! Никифор даже на расстоянии чувствовал, что Роман весел и полон энергии-и Ник просто не мог отказать:
   -Договорились, Ромео.
   -Лады, Ник. Завтра, в восемь ноль-ноль буду у тебя. Пока.
   Роман отключился. Никифор снова взялся за ручку и продолжил сочинять-быстро и с жадностью заполнять чистое пространство листа. Как уставший путник грезит побыстрее добраться до оазиса и утолить жажду, так и Никифор желал закончить этот рассказ.
   "...Тропа привела меня к пещере. На песчаном полу виднелся след от костра, а на стене красовалась надпись: "Я, Артемий из Краснодара, провёл тут десять месяцев и три дня, но не поддался искушению. И ты, Воин, в своё время возвратишься в мир свой. Пока же будь готов к битве, верь, надейся и не отступай!".
   Следы героя Артемия уже давно были стёрты временем. Верно, он уже давно пребывал в нашей реальности, с гордостью вспоминая о днях, проведённых в этой пещере или напротив, стараясь забыть об этом. Очаг, увесистая дубина да надписи на стенах-вот и всё, что напоминало об Артемии.
   И бесполезно было идти в лес и искать дорогу в селение, ибо должно мне оставаться здесь и быть готовым вступить в битву с Силой Тёмною. И оружием будет дубина, а союзником-крестьянин на белой лошади.
   Кстати, друг мой спешился и встал на тропе лицом к вершине: верно, оттуда следует ждать нападения.
   Взяв в руки дубину, я продолжал читать надписи: "Остерегайся ночи безлунной", "Не внимай словам Чёрного Всадника, ибо Он-враг твой", "И ежели окружат тебя неприятели-не сдавайся, ибо подмога уж поспешает к тебе", "Жаждут завладеть перстнем, ибо в нём-Сила: береги его!".
   Опустился я на колени и стал молиться Господу, дабы выдержал я испытание...".
   Острая боль пронзила грудь Никифора, в глазах потемнела, а потом быстро замелькали жёлтые огни. Затем Ника ослепил мощный поток света-и больше Ник ничего не помнил...
  
   ...Очнулся Никифор в окружении Чёрных Всадников. Он был не в Раю и не в Аду, но в каком-то другом мире. В мире, который он недавно пытался описать в своём рассказе, но который реально существует.
   -Кольцо!
   Один из всадников протянул руку в чёрной перчатке. Их было пятеро-широкоплечие, на вороных конях, с кривыми саблями. Никифор же был один, с дубиной в руке, окружённый горячими жеребцами, с магическим кольцом на среднем пальце левой руки.
   Он не понимал до конца, где он и что с ним происходит. Ник ЗНАЛ только, что перед ним ВРАГИ, и что он ДОЛЖЕН вступить с ними в бой.
   Никифор встал на ноги и поднял дубину над своей головой:
   -Сгинь, Сила нечистая!
   Страха не было. Может быть, именно поэтому град ударов ещё не обрушился на голову Никифора. Напротив. Жеребцы зафыркали и отступили на шаг назад.
   -Разве ты не хочешь вернуться в СВОЙ мир, Ник?!
   -Сказано же: уходите!
   -Ещё немного-и ты не сможешь вернуться!
   -Значит, так нужно: уезжайте!
   -Но ты ничего не знаешь ни о нас, ни об этом мире, Никифор: ради чего сражаться?!
   Ник не ответил, но ринулся в атаку. Каким-то чудом дубина обернулась мечом. От первого же удара его один из всадников замертво рухнул на землю, второго унёс в лес обезумевший от страха жеребец, но трое оставшихся с лёгкости вонзали сабли в плоть Никифора. Кровь струилась по лбу его, заливая глаза, а Ник всё наносил и наносил удары мечом своим, пока мгла не поглотила его...
  
   ...Неверный свет костра освещал неглубокую пещеру-ту самую, из незаконченного рассказа Никифора. Сам Ник лежал на подстилке из еловых лап, с перебинтованной головой. Он приподнялся, увидел повязку на груди и на левой руке.
   -Лежи, лежи, хлопец!
   Из темноты вышла очаровательная девушка в красном, коротком платье с лживой, как показалось Никифору, улыбкой на алых устах. Русые волоса едва касались её плеч, большие, карие глаза взирали на Ника с ненавистью. Девушка протянула ему кувшин:
   -Пей, добрый молодец.
   -Кто ты?
   -Еленою меня кличут. Ты пей, хлопец---отвар сей сил прибавляет.
   -И это всё-ты?
   Ник указал на перебинтованную голову. Девица кивнула:
   -Я, я, хлопец. Нашла тебя среди мертвецов-Чёрных Всадников. Вот костёр развела да кровь остановила, дабы не покидала она тела твоего сильного. Ох, сколько молодцов сложили тут свои головы непокорные! Тебя как звать-то?
   -Никифор я. Послушай, как отсюда выбраться? Или я уже всё, вроде как умер для МОЕГО мира?
   Но Елена сделала вид, что не расслышала вопроса:
   -Никифор... Муженёк так и выбьет на плите надгробной: "Никифор из...". Откуда ты, добрый молодец?
   -Из Калининграда. А меч мой где?
   Всплеснула руками девица:
   -Так видал Тарас-муженёк мой, что сломался у тебя меч! Да и что с мечом, что без него-конец один: плита надгробная. Так и запишет Тарас: "Никифор из Калининграда, что пятерых Всадников одолел, но супротив ста не устоял".
   -Э, не торопи события, Ленок. Мне бы меч раздобыть да жеребца горячего. Тарас твой где?
   -Меч... Сейчас, сейчас, добрый молодец! Ты отвар-то пей--целебный он и силы прибавляет!
   Сказав так, юная особа растворилась в темноте. Никифор только сейчас почувствовал жажду и залпом выпил отвар с зельем целебным.
   И в самом деле, голова стала ясной, боль в теле унялась. Никифор ощутил прилив сил. Он встал со своего ложа, ибо не мог более пребывать без движения. Ник выхватил из костра горящую палку и стал обходить пещеру, читая надписи на её стенах: "Береги кольцо магическое, ибо сие-дар Небес, и Всадники Чёрные только о том и грезят, дабы заполучить его", "Ты послан сюда Учителем, дабы испытать Веру твою, но в мире, привычном тебе, куда легче отречься от Господа, нежели тут", "Продал кольцо Чёрному Всаднику за деньги немалые и завтра отправляюсь на родину".
   -Вот он, меч-то, добрый! Только он денег стоит, а у тебя, хлопец, и рубля за душой нет!
   Елена вынырнула из темноты, умело держа в руке меч прекрасный. Языки пламени, отражаясь от прекрасно наточенного лезвия, манили Никифора взять в руки это сокровище, это произведение настоящего мастера оружейного дела.
   - Вот кабы поменять меч на кольцо твоё, молодец: хотя колечко твоё и без каменьев, а меч из стали прочной и мастера знатного, и стоит он как жеребец породистый, но что не сделаешь для такого молодца?!
   -Сгинь, Сила Нечистая!
   -Это я, которая тебя с поля сражения сюда принесла, которая раны твои перевязала да отвар целебный приготовила-Сила Нечистая?! Да я, хлопец, в убыток себе обмен затеяла: за перстень твой грошовый меч отдаю!
   Никифор указал рукой на стены пещеры:
   -Так из-за кольца этого весь сыр-бор и происходит, Ленок.
   -Из-за такой безделушки-то?! Да ежели я колечко сие на овцу выменяю-и то счастье! Но можешь супротив сотни с дубиной выступить: вот будет потеха Чёрным Всадникам!
   -И выступлю! И обернётся дубина мечом острым, как в прошлый раз!
   В этот миг услыхал Никифор конский топот. Усмехнулась Елена, злорадствует:
   -Вот уж и Чёрная сотня торопится! Ну, видишь ты здесь дубину волшебную?!
   В самом деле, лежали тут лишь поленья короткие, и манил меч к себе Никифора. Скоро окружат его Чёрные Всадники-и будет Ник беспомощен. Опустился он на колени и сказал:
   -Если должно мне умереть от рук врагов моих, Господи-погибну, ибо на всё Твоя Воля! Но ежели должно принять бой-вооружи меня, Господи!
   Елена схватила его за руку и быстро зашептала:
   -Бог твой не слышит тебя, и многие тысячи воинов недалече в сырой земле похоронены. Но известна мне тропа тайная, что к двери ведёт, а за дверью той-мир, где родился ты! Ведь за сущую безделицу могу спасти тебя, Никифорушка-кольцо отдай!
   -Сгинь, Сила Нечистая! Верую в Господа, а без Его ведома и волосок не падёт с головы моей!
   -Глупец! Вот сидит сейчас твоя супруга у кровати да слёзы проливает, а ты в беспамятстве! Отдай мне кольцо-и бежим по тропе, к двери заветной!
   -Сказано же тебе: сгинь, искусительница!
   И тут кольцо магическое засияло всеми цветами радуги, и некая Сила отбросила Елену в другой конец пещеры. Густая, чёрная шерсть мигом покрыла доселе красивое тело её, клыки торчали из пасти её, а меч острый сжимала рука когтистая.
   Поднявшись на ноги, чудовище приближалось к Никифору. Но не было страха, и смело смотрел он в красные глаза монстра-демона. Ник шагнул вперёд уверенный в победе своей, но вспышка яркая ослепила его...
  
   ...-Давление.
   -Сорок на шестьдесят.
   -Пульс.
   -Тридцать.
   -Держись, Ник, мы тебя вытащим! Не сдавайся, слышишь?! Отсос!...
  
   ...-Вы что-то сказали?
   -Я? Нет.
   -Тебя кто-то спросил "Давление", а ты ответила "Сорок на семьдесят".
   -Тебе послышалось, дорогой. Что означает этот символ: треугольник в круге?
   Обнажённая Екатерина лежала рядом с Никифором и гладила его по голове. Ник не узнавал комнаты. И ещё было что-то хищное и наигранное в этом жесте. Никифор отстранился: ему казалось, что ещё немного-и Екатерина в мгновение ока превратится в кого-то другого, во Врага.
   -Это знак Силы: мощной и необузданной. Если кольцо у светлого человека-Сила помогает ему творить добро, совершать чудеса, так сказать. Но если кольцо попадает в руки Тёмного-Сила начинает разрушать и хозяина кольца, и весь мир вокруг него. Есть легенда, что кольцо это сделано на другой планете руками одного из Великих Учителей, и что таких колец на Земле девять тысяч девятьсот девяносто девять, и...
   -...если все эти кольцо попадут в руки Тёмных-наступит Конец Света, и что Чёрные Всадники по всему миру охотятся за этими кольцами. Глупая сказка. Правда, Ник?
   -Не уверен.
   Их губы слились в страстном поцелуе. Екатерина кокетливо поправила чёлку:
   -А ты, значит, добрый и пушистый, Ник?
   -Хотелось бы верить.
   Кэт ласкала впалую грудь Никифора, одаривая небритые щёки его поцелуями. Прикосновения её были неприятны: будто к Нику прикасался кто-то скользкий и холодный.
   -А я, Никифор?! Я светлая?!
   -Настоящая Екатерина светлая, но ты... ты Враг мне!
   И как он раньше не заметил картины на противоположной стене? Картины, где семеро Чёрных Всадников, держа под уздцы горячих вороных жеребцов, склонили головы перед чудовищем. И было чудище рогатым, и с клыков жёлтых слюна стекала, а глазки маленькие да красные, и в четырёх лапах с когтями острыми, о шести пальцах, густой, рыжей шерстью покрытых, дары для Всадников-девица молодая, скипетр царский да золото.
   И Всадники алчут даров тех, ибо стоят по щиколотку в крови человеческой, и трупы повсюду разбросаны. А чудище готово вонзить в слуг своих клыки да когти свои, и длинным хвостом забить их до смерти, ежели не будет во имя его новых жертв.
   Вот уже Никифор не в комнате, а в поле стоит, и мчатся к нему с четырёх сторон Чёрные Всадники. И меча нет у него, и солнце скрыто за тучами. И сотни трупов растерзанных по полю разбросаны, ибо никто не устоял.
   Воздел Никифор руки к небесам и воскликнул:
   -Ежели подашь знак, Господи, вступлю в бой!
   Враги сомкнули круг и галопом скакали вокруг Никифора, и попирали вороные их копытами траву, красную от крови Светлых воинов. И сабли кривые были в руках Всадников. Один из них, громко смеясь, бросил саблю свою окровавленную к ногам Никифора:
   -Держи, хлопец! Видишь, какие мы благородные: даём шанс защититься тебе!
   -Господь со мною, и, если будет на то воля Его-одолею вас!
   Другой воскликнул:
   -Может, подмоги ожидаешь, Никифор?! Так на сотни вёрст кроме нас и нет никого!
   -Будет надобность, так и мёртвые восстанут мне на подмогу!
   -Этих уж Мгла пожрала, добрый молодец! Вот мечутся они во мраке и давно уж отреклись от твоего Бога, но получают удары хлыста по членам своим да пути назад сыскать всё не могут!
   -Ни боли, ни Мглы не страшусь я, но в Свет верую!
   И сабли вонзились в руки Никифора, и кровь хлынула из ран его, и боль пронзила всё тело его. Замерли на месте Чёрные Всадники, а один из них поманил Ника золотым ключиком:
   -Есть в горах дверь заветная, а за дверью той ожидает тебя любимая жёнушка. Вот заламывает она руки у дверей операционной, а доктора уж и не ведают, как спасти тебя. Отдай кольцо-и проведём тебя до двери да отопрём её!
   Кровь сочилась из ран Никифора, и жизнь уходила из тела его. Ник опустился на колени и прошептал:
   -Ежели угодно Господу-одолею вас и вернусь в мир свой!
   Один из Всадников спешился, подошёл к Никифору и положил руку на плечо его:
   -А зачем тебе возвращаться, добрый молодец?! И жена у тебя не красавица, и изба мала, и работа не денежная. Вот царством у моря хочу одарить тебя. И казна в царстве том полна, и гарем девиц прекрасных ожидают тебя, и народ страны той давно уж грезит о мудром правителе. А сколько сыновей родится у царя мудрого-так и не перечесть! Только отдай мне кольцо магическое!
   И увидел Никифор, что Всадник перед ним-суть Демон, и родился Он от сношения чудовища рыжего и распутной женщины. И хотелось схватить саблю кривую да пронзить Демона или схватить за горло его. Но не было знака от Господа, и Никифор унял ярость свою, ибо не наступило время одержать победу.
   -Не оступлюсь, ибо верую!
   Сабля вонзилась в спину Ника. И ещё, и ещё... Он упал лицом в траву. Боли не было. Всадники что-то кричали, нанося Никифору всё новые и новые удары, но он уже был не в силах разобрать слова.
   Никифору мерещилось кладбище. Будто бы Екатерина сидит возле могилы его, а в глазах её тоска и пустота. Верно, они как единое целое-Ник и Кэт, и, если он не выберется отсюда, то она будет часто бывать там, у могилы, оплакивая вторую половину самой себя.
   Откуда-то издалека донеслось:
   -Ты же не хочешь, чтобы она страдала, Никифор?! Отдай мне кольцо и всё наладится!
   Так говорил Демон обмана-отпрыск юной блудницы и рыжего чудовища. И всем блудницам сулило дары чудище рыжеволосое, и всех губило оно, лишь рождались Демоны.
   И было тело Никифора без движения, но опасались Чёрные Всадники коснуться перстня магического, ибо Ник сам должен отдать перстень, иначе, гибель им, Тёмным.
   И облили они Никифора водой холодной, чтобы и дальше истязать его. И он открыл глаза, и испытал боль дикую, но всё равно, в фанатичном порыве воскликнул:
   -Верую... в.. Господа!
   Тут луч солнечный пробился сквозь тучу чёрную, и отразился от перстня магического. И был свет яркий, будто солнце к Земле приблизилось-так сиял перстень. И вопили Демоны, и бежали прочь, но свет настиг их, и погибали Всадники, и сгорали жеребцы их, ибо время пришло одержать над Тёмными викторию.
   И долго восхвалял Никифор свет и того, кто ниспослал Свет. И красиво пели Ангелы, хоть Никифор не видел их, ибо повсюду-Свет. И песнь была о героях, что до конца верны были Господу, и о том, что неизменно побеждали герои Чёрных Всадников.
   А потом распахнулась дверь заветная-и Никифор устремился в мир свой...
  
   ...Полоска света падала в окно на столик с минеральной водой. Никифор сел на кровати и... угодил в объятия Екатерины:
   -Ник! Мой любимый Ник!
   Он нежно поцеловал её в щёку:
   -Привет, Катя. Я вернулся-и теперь... теперь всё будет хорошо.
   И был перстень на руке Никифора, и не было фантома старца в плаще чёрном, ибо не скоро Смерть придёт за ним.
   Екатерина заплакала:
   -Целых две недели ты был в беспамятстве. Врачи говорили, что после такого человек, если и приходит в себя, то остаётся беспомощным... инвалидом. Но я... я верила! Я верила в тебя... до конца!
   -Не плачь: всё уже позади, Кэт! Я люблю тебя, и не мог не вернуться!
   Он поцеловал Кэт в губы, в шею. Расстегнул пуговицы её платья. В палате больше никого не было. Теперь им не нужны были слова-тела их слились в одно целое, и выражали любовь друг к другу по-своему...
  
   ...Никифор сидел за столом в своём кабинете, с карандашом в руке, перед наполовину исписанным листом бумаги. Радостный и обновлённый.
   Было далеко за полночь. Екатерина и Алексей крепко спали, а ему хотелось творить. Так иногда хочется секса или пить: очень-очень. И он писал:
   "...-Вот. Как тебе?
   -Это прекрасно! Гениально, Кэт!
   -Всю ночь рисовала. Увлеклась, не могла оторваться.
   Кэт сидела на диване. Уставшая, опустошённая, но счастливая. С букетом красных роз, подаренных ей Никифором. Нет, позавчера во время шторма на побережье Екатерина была совсем другой: полной энергии, готовой противостоять шторму. А теперь...
   Теперь шторму противостоял капитан корабля на картине. Мачта парусника, надломившись, уже падала в бурлящий океан, а капитан стоял у самого борта, грозно взирая в даль. Матросы суетились позади седоволосого капитана, выполняя его чёткие команды, а он всё смотрел в океан, будто желая успокоить его одним взглядом. Нет, не успокоить-одолеть, перебороть! Губы капитана были плотно сжаты, глаза излучали ярость, мышцы рук напряжены, словно вот-вот на палубе корабля окажется сам мистер Шторм, и сойдётся с капитаном в смертельной схватке.
   Дождь струился по лицу капитана, парусник дал сильный крен на левый борт, матросы изрыгали ругательства, а капитан всё на что-то надеялся. Да, это был сильный и упрямый человек, такой, как Екатерина там, на побережье, в бурю. Она отдала этому капитану почти все свои силы, и, верно, парусник его уцелеет. Вопреки девятому валу, что быстро приближался, вопреки страхам матросов, вопреки всему, останется на плаву, и всё тут!
   Картина называлась "Один против непогоды".
   Я обнял Екатерину за плечи, желая зарядить её своей энергией:
   -Послушай, Екатерина: выходи за меня!
   Она хитро прищурилась:
   -Я подумаю, Ник.
   Я сел рядом, запустил руку в её длинные, русые волосы, нежно прикоснулся губами к холодному лбу:
   -Только недолго. Хорошо?
   Екатерина положила голову на моё плечо:
   -Хорошо, Ник.
   И крепко заснула"...
  
   ...С тех пор, как Никифор пришёл в сознание, прошло две недели. Тогда он угодил в больницу с многочисленными ножевыми ранениями в грудь и спину, хотя на него и не нападал никто вовсе.
   Одно из ранений было в сердце. Потребовалась операция. Потом двенадцать дней в коме, а затем... Затем раны его быстро затянулись, вернее, исчезли. В считанные часы, как по приказу.
   -Плохой дядя!
   Никифор посмотрел на юг-куда указал Алексей, и вскочил на ноги. Екатерина встала рядом, плечом к плечу, оставив Алексея позади себя:
   -Я думала, они тебе померещились.
   -Не бойся! Всё будет хорошо!
   -Или он порубит нас на кусочки: у него сабля!
   -Это ничего. Главное, не бойся!
   По берегу моря скакал на вороном коне всадник в чёрном плаще. Он остановился метрах в десяти от Никифора, сошёл с коня, вынул из ножен саблю кривую.
   Какой-то габаритный мужик решительно пошёл наперерез Чёрному Всаднику:
   -Э, вы чего, товарищ?!
   -Не лезь!
   Тёмный оттолкнул мужика (судя по рельефной мускулатуре--спортсмена), и тот, отлетев метра на четыре, всем весом своим рухнул на миниатюрную девушку в бикини. Красавица вскочила, затопала худыми ножками и закричала:
   -Насилуют! Убивают! На помощь!
   Спортсмен оскалился:
   -Да не кричите вы, сударыня! А вас, товарищ, я прямо тут зарою!
   -Э, всадник, саблю в ножны, и скачи отсюда, пока чего не вышло!
   Четверо молодых парней быстро приближались слева. Спортсмен вскочил на ноги и вразвалочку направился к Тёмному, намереваясь напасть с тыла. Парням было весело: эти, верно, приняли уже грамм по двести водки на брата. Один из них пискляво пропел:
   -Сейчас прольётся кровь!
   -Ваша кровь? Не исключаю.
   Слова Тёмного заставили парней и спортсмена застыть на месте: всё же, в руке у Всадника была сабля. Он стоял в метре от Никифора и Екатерины. Вороной жеребец нетерпеливо заржал, гарцуя на одном месте. Алексей вдруг крикнул:
   -Мура-а-ат!
   -Кольцо! Живо!
   Екатерина сделала шаг назад. Она уже проиграла эту битву, хотя сражение ещё и не началось вовсе:
   -Может, стоит отдать ему, что просит? Он же, верно, псих, Ник!
   -Нет!
   Лицо Всадника было на две трети скрыто капюшоном, словно он боялся посмотреть в глаза Никифору. Виден был лишь массивный, гладко выбритый подбородок.
   -Мура-ат!
   Лёша звал Учителя Никифора. Но откуда взяться старцу из Дагестана тут, вблизи Зеленоградска? Сидит нынче Учитель в своей хибаре в горах, псалтырь читает. Коли жив ещё.
   -Да сабля, поди, тупая, муляж! Научим дядю уму-разуму!
   Четверо парней ринулись в бой. Всадник быстрым движением ранил одного из парней в ногу. Тот вскрикнул, отскочил назад. Вороной жеребец тревожно заржал. Алая кровь стекала по ноге на жёлтый песок. Раненый упал на спину и застонал. Товарищи его отступили на шаг назад: никому не хотелось быть изрубленным, как овощи для салата.
   -Мужик, ты чего, блин!
   -Сказано же: не лезьте, не ваше собачье дело! Кольцо, Никифор, кольцо!
   -Нет!
   -Ты что, не видишь, Ник?! Он же псих! Сейчас он всех нас тут...!
   -Пусть!
   Екатерина схватила Никифора за руку:
   -Что значит "пусть", Ник?!
   -Не суетись: он обречён на поражение, Катя. Я чувствую.
   -У него сабля, Ник! Отдай, что просит!
   -Будь мужественна: уже скоро.
   Слева кто-то заголосил:
   -На помощь! Убивают! Милиция!
   -Ребята, пляж не место для разборок: тут дети, всё-таки.
   Здоровый мужчина лет тридцати остановился в трёх шагах от Всадника-этакий качок-блондин, мечта молоденьких девушек, да и зрелых женщин, пожалуй, тоже. Но это не помешало пронзить грудь красавца Чёрному Всаднику.
   Екатерина вскрикнула. Блондин рухнул лицом в песок. Всадник самодовольно улыбнулся. Никифор бросился к раненому красавцу, приложил руку к ране. Кровотечение остановилось.
   -Договор!
   Никифор обернулся и увидел старца на белой лошади, с мечом в руке:
   -Договор, сын шакала!
   Узнал Никифор в старце Мурата-Учителя своего. И показалось Нику, что время для всех остановилось, и только Мурат да Тёмный продолжали движение, а остальные замерли.
   Чёрный Всадник побежал к жеребцу вороному, но Мурат подскакал и разрубил пополам Тёмного:
   -Договор!
   И не было крови, и половинки Всадники, едва земли коснулись земли, пеплом обернулись. И ветер развеял над морем пепел тот.
   Учитель склонил голову:
   -Спасибо тебе, Никифор! Есть у нас договор с Тёмными, что каждые двенадцать лет отправляется в мир Их добрый молодец. И страх наводят, и всячески искушают молодца Чёрные Всадники. Если проиграет битву воин наш, то Чёрная Сотня проявляется в мире этом и много людей гибнет от рук их. Но вот ты, Никифор, одолел Всадников, и закрыты Врата накрепко!
   -А этот откуда здесь?
   -Так и в нашем мире Сыны да Дочери Шакала имеются, но тебя более не потревожат они. Счастья тебе, добрый молодец!
   Один лишь Никифор видел и слышал Учителя. Сказав так, Мурат улыбнулся и ускакал прочь.
   И тогда время возобновило бег свой.
   Жеребец вороной, понурив голову, зарысил вдоль берега. Блондин открыл глаза и тихо сказал Никифору:
   -Спасибо... Кажется вы... спасли мне жизнь... Но где... эта сволочь?
   -Чёрный Всадник? Вы не волнуйтесь, он убежал.
   Екатерина указала пальцем на вороного:
   -Как странно, Ник! Конь есть, а наездника нет!
   Никифор обнял супругу за плечи:
   -Жизнь вообще странная штука, Кэт. Пошли.
   -Это правда, Ник.
   Никифор взял на руки улыбающегося Алексея, который нисколько не испугался Тёмного, и зашагал к машине.
   А навстречу им бежали врачи "скорой". Впрочем, Никифор был уверен, что с качком-блондином и парнем, раненым в ногу ничего не случится, ибо с ними-Сила...
  
  24. 06. 2008г.
   Алексей Беляев.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"