Белякова Евгения. Глава 7

Глава 7

"Инспектор знал тридцать восемь приемов джиу-джитсу,

стрелял без промаха в глаз кукушке из настенных часов,

говорил на шести языках, но каждый раз неизменно пасовал,

когда дело касалось слабого пола.

Для инспектора Олбрайта женщины были существами непостижимыми".

"Приключения инспектора Олбрайта"

Темнота объяла меня, и на мгновение я очутился в абсолютном ничто. "Наверное, это и есть смерть", подумал, вернее - почувствовал я. Затем вокруг появился свет, он словно налился в окружающее меня пространство. Я обнаружил, что нахожусь в ванной комнате. Дэф опустился на колени перед чем-то, что мне видно не было, рядом стоял мистер Вулворт в выходном костюме и цилиндре.

- Томас! - вскрикнул Дэф.

"Со мной все в порядке!" - попытался успокоить его я, но не смог произнести ни слова. Рот мой не двигался. Я сделал шаг в сторону, чтобы увидеть, что лежит на полу - и замер, уставившись на собственное тело. Старикан хлопал его по щекам, настойчиво повторяя мое имя. Я огляделся, заметив, что комната светится - вся, целиком. И ощутил нечто странное... будто я был одновременно и здесь и повсюду в мире. Мне было легко и приятно; и, хотя казалось, что вид собственного мертвого тела должен был бы меня ужаснуть, я не испытывал ни малейшего сожаления или страха. Я, помнится, подумал, что теперь Дэфу придется возиться с двумя призраками - и в этот момент меня заметил мистер Вулворт. Брови его поползли вверх. Я снова сделал попытку что-нибудь сказать, например, объяснить, как я сюда попал - но тут меня что-то будто потянуло вниз. Все завертелось, комната исчезла, вспыхнув светом, чувство падения захватило меня целиком, и... превратилось в жгучую боль. Грудь горела, горло словно сдавливали тисками.

Я обнаружил, что лежу на неприятно холодном полу. В легких булькало и клокотало - я поспешно свесил голову набок и закашлялся.

- Слава Богу! - воскликнул Дэф. У него был такой вид, словно он увидел Лазаря, восстающего из мертвых. - Мой мальчик, ты... ты жив!

- Полагаю, да. - Ответил я. Вернее, попытался ответить, потому что вместо слов из горла раздался сдавленный хрип.

- Обопрись на меня... тебе надо лечь.

С помощью Дэфа я проковылял в столовую и упал на софу. Меня била дрожь - Дэф поспешно накинул сверху плед, прикрывая мою наготу. Теплее мне от этого не стало - тело словно несколько суток провалялось в Тамесис.

- Чт... слчлсь? - пробормотал я, стуча зубами.

- Мы как раз поднимались наверх...

Дэф сбросил сюртук и кинулся зажигать огонь в железной печке. Поставил чайник. Рассказывая о происшедшем, он старался чем-то занять руки - выбирал мешочки с чаем, приподнял крышку на чайнике раз пять, гремел нашим старым сервизом с пастушками... словом, нервничал.

- ... вошли в комнату. Мистер Вулворт сказал, что чувствует нечто... неправильное.

Я посмотрел на призрака. Он был спокоен - стоял у окна, просвечивая фигурой и заложив руки за спину. Когда старик упомянул его скромное участие, кивнул молча.

- Я позвал тебя, и, когда ты не отозвался, мы прошли в ванную комнату. И увидели... ты лежал в воде, бледный, как... я вытащил тебя, нажал на грудь несколько раз, потом похлопал по щекам. И... - Дэф наконец остановился и присел рядом с софой на стул. - Слава Богу и всем ангелам, и Будде, и Кришне, и вообще всем. Ты сам что-нибудь помнишь?

- Только то, что кто-то пытался меня убить. И убил-таки, полагаю, но не до конца. Вы его, наверное, спугнули... услышал ваши шаги и смылся. - Говорить было трудно и больно, каждое слово царапало гортань так, будто было комком медной проволоки. Во рту стоял привкус мыльной воды и немного крови - видимо, я прикусил губу, когда настало время агонии.

- Мы никого не видели, пока шли по лестнице, - возразил мистер Вулворт.

- У дальнего конца есть дверь, - объяснил Дэф. - Она выходит на запасную лестницу и ведет к черному ходу. Им почти не пользуются - на заднем дворе дома давно только свалка отбросов и крысиные угодья... Томас, ты видел его? Того, кто пытался тебя убить?

- Нет. Но он очень силен. Вам повезло, что он сбежал...

Дэфа этому бугаю свалить - раз плюнуть. А вот мистеру Вулворту, с горечью подумал я, ничего не сделается.

- Чай, тебе надо выпить горячего... - засуетился Дэф. - О, так быстро вскипел... сейчас заварю. Не прощу себе никогда, зачем я ушел?

- Ты не виноват, старина. - Я приподнялся и натянул на себя еще один плед. Тело потихоньку стало нагреваться. - Ты же не знал. Никто не знал, что это так опасно...

Я посмотрел на призрака. Он по-прежнему стоял у окна, только теперь солнце высвечивало его лучами почти насквозь. Я собрался с духом и обратился к Эдварду, стараясь, чтобы хрипы в горле звучали потише.

- Мистер Вулворт, мы, пожалуй, больше не можем вам помогать.

Он повернулся ко мне и непонимающе прищурился.

- Что? - переспросил Дэф.

- Это слишком опасно. Я чуть не погиб, и бог знает, что убийца сделал бы с Дэфом, зайди он чуть пораньше. Вы... вы уже мертвы, простите за резкость, но это так. А дело, кажется, приобретает серьезный оборот.

- Томас, ты ведь не имеешь в виду... - начал Дэф, но я перебил его:

- Имею. Это может показаться трусостью, но я... трезво смотрю на вещи. Мы рискуем жизнями ради мести мистера Вулворта...

- Справедливости, а не мести! - Дэф от огорчения чуть чашку не уронил. Но, несмотря на свой возмущенный тон, подал мне ее и заботливо подоткнул одеяло.

- Какая разница... - устало проскрипел я. - Это расследование все длится, конца ему не предвидится, а уже чуть было не появилась... четвертая жертва.

- Но то, что попытались тебя у... утопить, означает, что мы на верном пути, - попытался убедить меня Дэф. - Я уверен, мы близки к разгадке.

Призрак смотрел на меня, не отрываясь, и молчал. Я отвел глаза, предпочитая смотреть на свои жалкие попытки подражать Джону Гримшоу, пришпиленные к стене - туманная набережная и улица, мокрая от дождя, - чем видеть лицо Эдварда, бледное и отстраненное.

- К тому же, - не сдавался Дэф, - мы теперь знаем об убийце и будем осторожны, правильно, мистер Вулворт?

- Прошу прощения, мистер Мур, нет. - Призрак отошел от окна и, оказавшись в тени, почти что напоминал живого человека. Я заметил это, поскольку все же не удержался и скосил глаза в его сторону. - Вы очень великодушны, мистер Мур, и вы, мистер Флендерс. Вы и так сделали для меня слишком много, учитывая, что в начале нашего знакомства я собирался обмануть вас, обещав то, чего у меня не было. - Он повернулся к Дэфу. - Ваш молодой друг прав, мистер Мур. Это слишком опасно.

Мне бы радоваться, что призрак принял мою сторону, но отчего-то я испытал досаду. Словно желал, чтобы Эдвард уговорил меня передумать. Дэф сверкнул на меня глазами, будто я был виноват в том, что меня чуть не удушили несколько минут назад, и повернулся к призраку:

- Мистер Вулворт, правота моего молодого друга распространяется лишь на его решения. Я не буду его осуждать... - еще один осуждающий взгляд в мою сторону, - он волен поступать, как считает нужным... но я не отступлюсь. Вы по-прежнему можете на меня рассчитывать.

Если Эдвард и расчувствовался, виду он не подал - лишь кивнул едва заметно.

- Благодарю вас, мистер Мур.

Дэф тоже склонил голову и неожиданно тепло сказал, обращаясь ко мне:

- Поспи пока. Тебе надо отдохнуть.

Если он рассчитывал, что после сна, обычно превращающего воспоминания, даже самые страшные, в размытое пятно, мне полегчает и я переменю свое мнение (признаться, я тоже ожидал чего-то подобного) - этого не произошло. Проснувшись незадолго до сумерек, первое, что я почувствовал - удушье и страх. Мне показалось, что убийца вернулся, чтобы завершить начатое; какое же я испытал облегчение, когда обнаружил, что это всего-навсего одеяло обернулось вокруг моей шеи! Я допил остывший чай, оделся и, не найдя в квартирке ни своего напарника, ни призрака, уселся в кресло Дэфа.

В конце концов, подумал я, мы сделали все возможное. Но в любой истории, если она происходит на самом деле, а не описана в романе про сыщика Олбрайта, наступает момент, когда опасность - действительная, осязаемая опасность - предстает перед героем истории. Трусом я себя не ощущал, но и особого восторга от мысли, что отказался помогать мистеру Эдварду, не испытывал. Наверное, в этот момент вдруг проснулась практичная сторона моей романтической валлийской натуры: если волки кусают тебя за задницу, беги.

Просто сидеть дома мне не хотелось. У меня не было желания переживать в воображении свою почти-что-смерть снова и снова - а я знал, что если останусь один в квартире, так и произойдет. В голову лезли мысли о том, что я, черт побери, чуть не умер, а в своей жизни так толком ничего и не сделал... что обо мне смогли бы сказать даже самые близкие мои друзья? Хотя что уж там, "их" - всего-то на всего один пожилой возможно-джентльмен... А знакомые?

Поэтому я повязал на шею красивый шелковый платок (значительно ослабив узел) и отправился в "Свинью", надеясь увидеть там Лиззи и забыть, хотя бы на время, о страшном происшествии.

Вечер выдался теплый, насколько это возможно в мае в Лондинуме. Едва я вышел на улицу, вокруг тут же забурлила жизнь, отвлекая меня от грустных мыслей: вопили, расхваливая свой товар, торговцы жареной рыбешкой, мидиями и улитками, детвора, роясь в мусорных кучах, весело галдела. Легкий ветерок, прилетевший со стороны реки, принес запахи кожевенных мастерских и легкой гнили - пахло водорослями. Возможно, картинка не из приятных, но я к ней привык. Так всегда бывает - помню, только приехав в Лондон и поселившись здесь, я в ужасе бродил по Ист-Энду, не понимая, как люди могут тут жить... да еще и радоваться жизни. Но ко всему привыкаешь. Это как трещина в стене вашей комнаты, или мокрое пятно на потолке - сначала они ужасают, потом вызывают досаду, затем взгляд скользит по ним, не замечая и не придавая особого значения... пока потолок не обвалится, конечно.

Добравшись до "Свиньи", я подивился доносящимся оттуда звукам - кто-то играл на скрипке. Народу было довольно много для буднего вечера - обычно рабочие с фабрик и кожевенники из мастерских возвращались позднее, составляя толпу, жаждущую эля или грога. Спустя минуту, протолкавшись через посетителей, в основном моряков - широкоплечих, пропахших рыбой, я понял, что послужило причиной внезапной популярности "Свиньи". Молодой парень залихватского вида наяривал на скрипке, окружающие радостно ему подпевали. Я помахал рукой Лиззи.

- Пинту эля! - крикнул я, надеясь, что в общем гвалте и попытках пьяных матросов слаженно спеть хотя б один куплет, девушка меня услышит.

Она весело помахала мне в ответ и почти сразу принесла выпить.

- Пойдем погуляем на берегу, когда "Свинья" закроется! - внезапно для себя самого выпалил я, пока она не ушла.

Вернее, не совсем внезапно. Если уж быть честным, я заметил, как Лиззи во все глаза смотрит на парня со скрипкой. Ну и недавняя близость смерти тоже сыграла свою роль.

Лиззи оторопела сперва от моей храбрости, или, как сказал бы ее отец, будь он здесь, "наглости". Мельком взглянула на музыканта. Я добавил:

- Я нарисую твой портрет!

- "Свинья" закроется в лучшем случае в два пополуночи, будет слишком темно... - неуверенно сказала Лиззи, но я видел, что ее мое предложение заинтересовало.

- Тогда пошли сейчас, - предложил я. - Просто погуляем... найдем место для рисования. Уж один час Лестер и Джина справятся без тебя.

- А как же портрет? - лукаво улыбнулась она.

- Завтра до открытия приду с кистями и красками! - пламенно пообещал я, чувствуя, что победа над музыкальным и кучерявым соперником близка.

- Вывеску обновишь заодно?

- Конечно!

Лиззи отбежала к Джине, второй официантке, на ходу стягивая фартук. Та понимающе покивала, глядя на меня, затем выразительно покрутила пальцем у виска, но пожала плечами и кивнула. Пантомима получилась весьма обнадеживающей. Как я и думал, Лиззи, как дочке хозяина таверны, дозволялось многое, в том числе и уходить из-за стойки с кавалером, даже в разгар моряцкого кутежа. А, может, Джина просто рассчитывала, что ей больше достанется из выручки? Кто знает. Меня в данный момент волновало то, что мы с Лиззи идем на первое наше свидание. Я быстренько отхлебнул эля из кружки, кинул медяк на стойку и протиснулся к выходу, зная, что Лиззи выйдет через черный ход. Но она двинулась вслед за мной, с той разницей, что моряки перед ней расступались, восхищенно присвистывая.

"Что они вообще здесь делают?", - мелькнула у меня мысль, но тут же исчезла, стоило Лиззи улыбнуться и взять меня под руку.

- Пойдем-же, - громко сказала она, поправляя завязки шляпки. Все вокруг загалдели, даже музыкант перестал играть.

"Храбрость города берет", говаривала моя бабуля.

По дороге к набережной я купил своей спутнице кулек с улитками. Она ловко высасывала содержимое и бросала скорлупки под ноги. Я молчал, внезапно охваченный робостью едва ли не большей, чем недавняя смелость.

- Гм... так где ты хочешь позировать? - спросил, наконец, я.

- У реки, - откликнулась Лиззи с удивившим меня энтузиазмом. - Вот здесь. Давай посидим немного, полюбуемся на реку.

Мы спустились по разбитым каменным ступенькам к Темесис, в этой части города узкой и глубокой. Противоположный берег был обрывистым, на нашей же стороне к жилому кварталу подступал небольшой пляж, состоящий из крупного, рыхлого песка, отбросов и хрустящих под ногами осколков ракушек. Вниз по течению располагались порт и доки. Подъемники выглядывали из-за крыш порта, как головы диковинных птиц. Мы уселись на высоком каменном парапете, живописно облепленном мхом.

Над головой носились чайки, время от времени окунаясь в алую от закатного света воду. Я что-то промямлил насчет освещения, палитры и замолк, разговор в основном поддерживала Лиззи. Она рассказала о новой двери для таверны, которую заказал отец, о том что летом, наверное, уедет к пожилой родственнице в Харлсдон. Я все меньше и меньше вникал в суть ее речей - меня неотступно преследовали мысли о Дэфе, мистере Эдварде, о том, сумеют ли они раскрыть без меня это запутанное дело... И о том, не случится ли со стариком чего похуже моего утопления в ванне. Странно, но, находясь рядом - совсем близко, так что, протянув руку, я пальцами мог бы коснуться складки ее юбки, - с девушкой, в которую был влюблен, я менее всего думал о ней. Словно, получив наконец желаемое, вдруг понял, что не особо то и жаждал его.

Тут Лиззи нарочито громко кашлянула, привлекая мое внимание. Я заметил у нее в глазах раздражение и поспешно улыбнулся.

- Слышал о новой банде? - спросила она. - Они появились с неделю назад, и Добрые ребята собираются устроить с ними встречу насчет территории.

- Что? А, нет, не слышал. Я думал, все знают, что здесь заправляют Добрые парни. Они что, иностранцы?

- Голландцы или немцы. А, может, итальянцы, я не знаю. Только папа сказал, чтобы я не гуляла одна по темноте.

- О... - сказал я.

- Мне надо вернуться в "Свинью", - медленно, как дурачку, разъяснила мне она.

- А, - я огляделся и с удивлением заметил, что солнце, похоже, уже давно закатилось, и набережную накрыла тьма. Лишь кое-где тусклыми пятнами пробивался сквозь туман свет из окон, слишком слабый даже для тех, кто находился там, в домах, и уж тем более не способный осветить нам дорогу.

"Говорят, что с предметом страсти время пролетает незаметно, но это уже перебор", - подумал я, спрыгивая с парапета и предлагая Лиззи руку. Неподалеку и сверху захрустели ракушки под чьими-то сапогами, и я вгляделся в темноту. Рассказ Лиззи о новой банде пришелся до дрожи кстати. Незнакомец, стоящий над нами, на среднем пролете лестницы, ведущей к берегу чем-то скрипнул - видимо, открыл дверцу фонаря; свет выхватил черные кучерявые волосы и сосредоточенное лицо давешнего скрипача.

Лиззи его не заметила - она спрыгнула с камня сама и отряхивала юбку, что-то рассержено ворча. Музыкант, как мне показалось, увидел нас и отступил на шаг. Я, испытывая отчего-то облегчение, собрался уже было указать Лиззи на ее ухажера и остроумно пошутить на его счет, развернулся и вдруг увидел у самой воды светлую фигуру - леди в строгом платье шла не спеша, будто прогуливаясь. И, хотя в руках ее не было ни свечи, ни лампы, я отчетливо видел черты ее лица. Застыв, словно истукан, я не решался ни окликнуть ее, ни, повернувшись, уйти. Она прошла мимо совершенно беззвучно и, не остановившись, направилась дальше, в сторону доков.

- Куда ты уставился? - интонации у Лиззи были такие, что я вздрогнул, отчего-то представив карикатурную "женушку со скалкой" из "Панча".

- Так вот же... - я покосился на женщину в белом. - Леди... Совсем одна...

- Я никого не вижу.

Я не тугодум, так что понял, в чем дело, почти сразу. Но несколько секунд мое лицо все же выражало, полагаю, смесь замешательства и глупой растерянности, что послужило причиной злого шипения Лиззи:

- Глупые фантазии, Томас. Отведи меня домой сейчас же!

И тут я совершил поступок, который иные джентльмены наверняка сочтут недостойным и бесчестным. В свое оправдание могу сказать, что Лиззи в конечном счете оказалась под куда лучшей защитой, чем мог предложить я, к тому же, подозреваю, долгожданной.

Я замахал музыканту:

- Эй, сюда!

Лиззи обернулась, заметила своего второго поклонника - и, как я только что понял, того, чью ревность она хотела взрастить на почве своего заигрывания со мной. Девушка мигом растеряла злобные нотки в голосе, зажурчав, как весенний ручеек.

- Патрик... ах, какая неожиданность, - пролепетала она.

- Буду счастлив и горд, если вы доведете мисс Элизабет до таверны, - быстро проговорил я, косясь на удаляющуюся белую фигурку. К своей чести, я внимательно рассмотрел молодого (не старше меня) музыканта, прежде чем вручить ему руку Лиззи. Одет он был скромно, но чисто. Я вперил в него проницательный, как я надеялся, и грозный взгляд: - Как ваше имя и где вы живете?

- Патрик МакКормак, живу на улице Святого Марка, на втором этаже...

Я поднял руку, останавливая музыканта. Я его вспомнил - он жил над мюзик-холлом старины Кори, и работал там же.

- Поверяю вам заботу об этой юной мисс, - скороговоркой проговорил я и, приподняв шляпу, откланялся.

Лиззи даже не обернулась, когда уходила под руку со скрипачом. Вернее, я уверен, что не обернулась, но наверняка не знаю - сам я опрометью бросился по берегу по направлению к докам, вслед за маячившим впереди светлым пятном.

Зачем я бежал за ней, сломя голову и рискуя в темноте напороться на камни или остовы брошенных лодок - сам не знаю. Но она была единственным, кроме мистера Эдварда, призраком, увиденным мною, и я чувствовал, что должен с ней поговорить.

- Мисс! - закричал я, сообразив, что она с легкостью может уйти от меня прямо по реке, а бросаться в холодную воду ночью у меня намерения не было. - Погодите, мисс!

Мне пришлось окликнуть ее раза три, прежде чем она удивленно обернулась. Я подбежал и, хрипло дыша, согнулся пополам, упершись ладонями в колени.

- Вы меня видите? - с нескрываемым удивлением произнесла она.

Я развел руками, показывая, что, мол так уж вышло - говорить пока не получалось, дыхание не восстановилось.

- И вы нисколько не напуганы?

- Вы не первая... - я кашлянул. - Не первый... не первое привидение, которое я имею честь знать.

- А какое? - она склонила голову набок.

- Второе, - честно признался я.

Женщина хмыкнула, словно не веря моим словам.

- Томас Флендерс, - представился я. - А вы...

- Мэри Уинтерс.

Она снова пошла вперед по краю берега, я держался слева от нее.

- В последнее время стоят на удивление теплые дни, не правда ли? - учтиво поинтересовалась она. Я, удивившись тому, что призраков интересует погода, лишь покивал.

- И давно вы можете видеть... призрачных жителей?

- У призраков есть дома?

- То место, где мы умерли. Почему же вы побежали за мной?

Мы беседовали так обыденно, словно речь шла о погоде, но, несмотря на странный предмет нашего разговора, я не испытывал никакой неловкости.

- Мне подумалось, что я мог бы расспросить вас... обо всем. Видите ли, я получил эту способность всего несколько дней назад, и еще не все понимаю. Простите, что спрашиваю, но... давно вы... умерли?

- В тридцать втором.

- И до сих пор... чем же занимаются призраки? Им ведь не нужно ни питаться, ни спать...

- Большинство из нас бродит среди людей, наблюдает. Хотя бывает, целыми десятилетиями мы находимся как бы во сне, истоньшаемся и пропадаем, пока кто-нибудь нас не разбудит.

- И много таких, как вы, в Лондинуме?

- Несколько десятков. Вижу, вы удивлены... Но, как вы сами сказали, способность видеть нас появилась у вас недавно. Думаю, вы еще встретите нескольких... таких, как я.

У доков она повернула налево, в сторону мрачно возвышающихся строений. В присутствии призрачной женщины, я, как ни странно, не испытывал проблем с темнотой, и видел достаточно хорошо, чтобы не спотыкаться. Даже замечал очертания домов вокруг, словно... Нет, она не озаряла их светом - казалось, что рядом с ней во мне открылось умение видеть в темноте. В присутствии Эдварда я подобного не замечал. Мисс Мэри держалась как леди, и речь выдавала в ней воспитанную женщину из среднего класса, а не обитательницу трущоб, поэтому я был удивлен, что она называет домом то место, куда мы в конце концов пришли. Высокое, темное здание выделялось на фоне остальных строений правильностью форм, высокими окнами и выложенной плитами дорожкой, что шла ко входу.

Явно не фабрика, но уже не жилое... Подойдя поближе, я понял, что от величественной постройки георгианских времен остался только фасад да рухнувшие пилястры, поддерживающие когда-то фронтон* - за ними, скособочившись, стояли стены, в центре бывшего здания в провалах лежали груды мусора, кое-где заросшие тоненькими деревцами.

- Больница Святого Сердца, - тихо сказала моя спутница. - Сюда свозили тех больных, для кого уже не оставалось никакой надежды.

В голове у меня будто что-то щелкнуло. Тридцать второй, год холерной эпидемии; конечно, не такой страшной, как в пятьдесят четвертом, унесшей меньше жизней, чем Великая эпидемия оспы, и, по счастью, короткой - но это мало бы утешило тех, кто погиб тогда. Болезнь более всего свирепствовала в Ньюкасле, откуда мой прадед, спасая семейство, перебрался в Кардифф - и его сын встретил мою бабушку.

- Простите, что вы сейчас сказали? - отставив в сторону воспоминания, спросил я у призрачной леди, поскольку краем уха услышал в ее речи нечто, показавшееся мне странным.

- Что ухаживала за умирающими, но затем заразилась сама и умерла здесь же. - Она неодобрительно поджала губы, видимо, осуждая мою рассеянность.

- То есть вы... вас никто не убивал? Вы умерли своей смертью?

- От холеры, да, как и многие несчастные здесь.

Я не сдержал удивленного возгласа.

- Но почему вы... остались?

Неужели мы с Дэфом ошибались? Похоже на то. И Эдвард задержался в нашем мире вовсе не из-за того, что смерть его была противоестественной.

- Одному Господу ведомо. Наверное, потому, что в предсмертном бреду думала о том, что не смогла до конца исполнить свой долг и помочь страждущим. - Призрачная леди перекрестилась. - Правда, очутившись в таком... состоянии, я и вовсе оказалась неспособной хоть как-то облегчить их страдания. Поначалу...

Но я уже не слушал ее.

- Леди, прошу простить меня, но вынужден покинуть ваше общество. Мне срочно нужно... рассказать моим друзьям об этом факте.

Леди Мэри приподняла бровь, но кивнула.

- Возвращайтесь, когда сможете, мистер Флендерс. Вы, конечно, очень суетный и невоспитанный молодой человек, - тут она позволила себе слабую улыбку, - но живой... а с живыми я не общалась уже очень давно.

- Обязательно! - Я раскланялся и припустил домой. Открытие того, что, скорее всего, необходимость искать убийцу мистера Вулворта отпала, будоражило мое сознание. Но если не из-за мести, или восстановления справедливости, тогда из-за чего мистер Эдвард все еще в подлунном мире? Возможно, чтобы оградить свое устройство от посягательств таких людей, как Лэвлинн, которые только и ждут, когда появится возможность вскрыть чей-нибудь череп.

Несмотря на темень, я добрался до нашей квартиры очень быстро. Взбежал по лестнице и, распахнув дверь, с удовлетворением увидел Дефа, сидящего в кресле с трубкой.

- Возможно, мистера Вулворта никто не убивал! - триумфально провозгласил я.

- Это хорошая новость, - отозвался призрак со своего привычного уже места у окна.

Рассказав о встрече с леди Мэри, я замолчал, поглядывая в нетерпении на Дэфа. Он отложил трубку и проницательно уставился на меня.

- Значит ли это, Том, что ты переменил свое решение насчет...

- Определенно, - подтвердил я. - И прошу прощения за малодушие. Уже через час после ухода из дома я засомневался в правильности своего выбора, а потом... словом, Дэф, и мистер Вулворт - простите. Я с вами.

- Хорошо. - Дэф махнул рукой, и я знал, что это означает прекращение дискуссии. Больше мы к этой теме возвращаться не будем. Меня это порадовало. - Как вы думаете, Эдвард... что заставило вас застрять тут, в мире смертных?

- Я не теолог, и вопросы души исчерпывались для меня ежевоскресными походами в церковь, где я скучал, признаюсь... Но думаю, я волновался за судьбу моего изобретения. Или... - Тут впервые за вечер на лице призрака проступили действительно сильные чувства. - Не может ли быть такое, что моей Элис... нет, она непричастна... может ли ей грозить опасность?

- Такого варианта тоже исключать нельзя, - сурово нахмурился Дэф. - Но, если ваша жена не знает, где может быть аппарат, ей, скорее всего, ничего не грозит. Что, естественно, не значит, что вы не могли остаться в нашем мире, беспокоясь о ней; надеюсь, разница ясна?

- Так что мы будем делать? Вы что-то узнали? - Я вспомнил, что Дэф с мистером Вулвортом сегодня днем ездили в Сити, разузнать о двух предыдущих жертвах нашего утопителя.

- К сожалению, слишком мало, чтобы можно было связать преступников и доставить в полицию. И недостаточно даже, чтобы просто понять, кто преступник. Но я расскажу тебе, - ответил Дэф, - что мы узнали. Давай-ка выпьем чаю и подумаем вместе над тем, что делать дальше.

Я упоминал как-то, что у Дэфа были знакомства, казалось, по всему Лондинуму, в различных слоях общества. Считая даже те, которые любой авантюрист вроде нас сочтет для себя опасными - среди полисменов и частных детективов. Старик намекал пару раз, что некоторые из служителей закона обязаны ему, но ни при каких обстоятельствах была оказана услуга, ни в чем она заключалась, не открывал.

С профессором Лэвлинном проблем не было - как преподаватель Бычебродского университета, он значился в Почтовом Справочнике Келли - полное имя, род занятий, регалии и адрес. Жил он в Корнхилле, на Ломбардовой улице. А вот место обитания Мильтона, бедного юноши, который, когда был жив, то и дело падал в обморок, пришлось поискать. Мистер Вулворт, еще когда мы были в университете, слышал, как полисмены обсуждали между собой результаты обыска комнаты умершего. "Пусто, как в гробу", пошутил один из них.

- А мог убийца вынести из спальни Мильтона... что-нибудь ценное? - спросил я, размешивая ложкой чай.

- Сомневаюсь, - покачал головой мистер Эдвард. - Мильтон всегда жил очень скромно. Ничего лишнего, только одежда и книги. Но я вспомнил, юноша упоминал дом своей матери здесь, в восточной части Лондинума. Он навещал ее, когда была возможность. Если юноша и хранил какие-то секреты, мы вполне можем найти их у него дома.

- А где "дома"?

Деф обежал всех знакомых констеблей в Ист-Энде. Как это часто бывает, нужным оказался последний из списка. Я тоже знал его - Фергюсон, краснорожий и громогласный, но, несмотря на свой грозный вид, добряк каких поискать. Он припомнил некую миссис Мильтон, у которой был молодой сын.

- И проживает она... Томас, ты удивишься - на улице Ламберта, здесь, в Ист-Энде.

- Это же через пару кварталов отсюда! - И впрямь удивился я.

Представить себе, что кто-то из наших, живущих в трущобах Белой Часовни, выберется в Бычебродский университет, будет там учиться... Вот свалиться сюда, это более жизненно - и я тому пример. Я невольно зауважал Мильтона. Похоже, парень был очень умен.

- Значит, с утра мы с мистером Вулвортом сходим к дому миссис Мильтон, раз уж это недалеко. А потом поедем в Корнхилл.

Я был преисполнен желанием доказать, что снова в строю. Дэф это понял и спорить не стал, тем более, что он, как я заметил, порядком утомился за прошедший день. На том и порешили, и отправились спать.

Утром следующего дня я оделся скромно, но с достоинством - мне пришло в голову, что проникнуть к пожилой миссис, недавно потерявшей сына, логичнее всего под видом его однокашника. Немного неловко было использовать горе миссис Мильтон в своих целях, но я утешал себя тем, что в конечном счете это поможет нам поймать убийцу ее сына.

Оставив старикана раскладывать пасьянс, мы с мистером Вулвортом направились к улице Ламберта. Я решил укоротить наш путь, воспользовавшись знанием проулков - в противном случае нам пришлось бы спускаться почти до самых доков, а потом снова поворачивать на север. Мы пробирались по узким улочкам - темным оттого, что над головами, на веревках, натянутых между домами, сушились какие-то тряпки, и грязным, я вслух рассуждал о том, что бедняга Мильтон, вполне вероятно, не имел отношения к опасным интригам вокруг устройства, и был убит просто "на всякий случай".

- Верно я полагаю, мистер Вулворт? - тихо спросил я у призрака. - Я видел его всего раз, но вы знали Мильтона лучше. Мог он ввязаться в дело настолько преступное, как кража? Может, его запугивали? Угрожали его семье?

- Вполне возможно, - сдержанно ответил мистер Эдвард.

- Я все же надеюсь, что мы не найдем в его доме ничего, что указывало бы на его связь с похитителями. Я бы и вовсе туда не пошел, но проверять надо все возможные варианты, так поступает инспектор Олбрайт.

- Кто, простите?

- Это... - Я смутился. - Книжный персонаж. Детектив. Очень умный.

- Не сомневаюсь, Томас. - Призрак, казалось, был погружен в свои мысли.

Мы приближались к пересечению Бакли и Ламберта - вернее, к тому месту, где узкий проулок, непонятно почему названный в честь героического адмирала, вываливал свою грязь и нечистоты на сравнительно чистую улицу Ламберта; тут впереди, у мусорной кучи, я увидел нескольких мужчин. Они тоже заметили меня и направились навстречу. Я подумал, что нам придется прижиматься к стенам домов, чтобы разминуться, но они, как оказалось, имели совершенно отличные от моих намерения.

- А ну стой, - сказал низенький крепыш, шедший впереди. Одежда у него была такая засаленная, что блестела, придавая ему трущобный лоск. - Гони деньги.

Я замер. Посмотрел на двух других громил, перекрывших улицу - правда, особого труда им это не стоило, как я сказал, проулок был очень узким, - и ухмыляющихся так, словно встретили кошелек на ножках. Посмотрел на небо. Нет, мне не показалось, светило солнце.

- Но ведь сейчас утро, - резонно заметил я, полагая, что простая констатация факта убедит их отступить. Неписанное правило Добрых Парней - грабить в темное время суток, и никогда не трогать своих. Я мог предположить, что моя физиономия еще не примелькалась достаточно для того, чтобы Добряки снимали передо мной шляпу, но грабеж средь бела дня?

- И што? - Коротышка сплюнул. Ото всех троих разило перегаром.

- Но ведь... утро... - Со стороны, наверное, я выглядел ужасно смешно. Вроде лорда, который обнаружил вилку не с той стороны от тарелки и с выражением полного непонимания на лице ( и осознания приближающегося Конца Света, не меньше) указующего на нее дворецкому - мол, это неестественно!

- Гони монету! - Запас терпения коротышки, похоже, был обратно пропорционален моему удивлению.

И тут я понял. Лиззи упоминала вчера новую банду, то ли голландцы, то ли итальянцы... Понятно, почему они в обход правил зажимают в проулках кого ни попадя.

- Guten Morgen, - я стал пятиться. Бежать назад, спотыкаясь о мусор, не хотелось, но расстаться с парой шиллингов в кармане было бы еще обиднее. - Buongiorno!

- Слышь, иностранец... - в руке главаря появился нож. - Я бросаю очень метко. А улочка прямая, как кишка, не свернешь. Так что давай по-хорошему.

- Вы ведь не из Добрых Парней, да? - Я попытался принять как можно более уверенный вид. - Знаете, что с вами будет, когда они узнают, что вы напали на их человека?

- То же, что и с тобой, если не отдашь деньги - получат вторую улыбку.

Не знаю, почему, но во мне взыграло упрямство. Они не отберут мои деньги, ни за что! Я все же попытался проскользнуть мимо банды, сделав вид, что сдаюсь, но один из громил ухватил меня за шиворот и дернул к себе.

- А давай, Дрозд, прям счас его прирежем, чтобы местные боялись...

Тут я пожалел, что я не инспектор Олбрайт. Он знал восемь приемов джиу-джитсу... Да что там, мне хватило бы и одного - коронного удара ногой по кругу, от которого в книгах бандиты валились, как кегли. Главарь приблизился, смеясь над моими тщетными попытками высвободиться из хватки второго громилы.

И тут я ощутил ужас. Но он был... он не принадлежал мне - он исходил волнами откуда-то сзади. Я заставил себя оторвать взгляд от приближающегося лезвия, взглянул через плечо громилы... и понял, что лучшее, что я могу сейчас сделать - это заорать.

Я заорал. Грабители обернулись и последовали моему примеру.

Жуткая, полупрозрачная фигура, в ореоле из мертвенно-зеленого света висела в воздухе посреди проулка. Оскаленный череп, полуистлевшие лохмотья... от нее веяло могильным холодом. Бандиты, воя от страха, с перекошенными лицами бросились наутек. Я неловко поднялся, отряхнул сюртук и постарался превозмочь страх, который независимо от моего желания закрадывался внутрь, заставляя дрожать коленки. Выйдя из проулка, я огляделся - ни следа грабителей. Заприметив неподалеку чурбачок, я присел - ноги подкашивались.

- Спасибо, мистер Вулворт. Это было... впечатляюще.

Я сразу понял, что страшным привидением был именно Эдвард. Во-первых, встретить третьего по счету призрака за последнюю неделю именно здесь, было крайне маловероятно. Во-вторых, на черепе красовался цилиндр.

- Как вам это удалось? - спросил я.

- Я сам до конца не понимаю. Когда я увидел, что вашей жизни, Томас, грозит опасность, я подумал, что смогу напугать их...

- Понятно, но... То, что вы сменили облик, не так меня изумило, как это ощущение ужаса. Вы, выходит, можете внушать страх.

- Вряд ли я смогу повторить это. - Эдвард выглядел смущенным. Будто я похвалил его за что-то постыдное.

А меня действительно заинтересовала новая способность моего призрачного знакомого. Что-то подобное я уже ощущал, только никак не мог вспомнить, где и когда. И было еще кое-что. Возможно, потустороннее воздействие разбудило мою память, но теперь я мог бы поклясться, что...

- Мистер Вулворт... - медленно произнес я. - Я вспомнил. Момент, когда я был там, в ином мире...

Я не сам вернулся. Теперь мне виделось совершенно ясно - это Эдвард толкнул меня обратно в тело.

- Спасибо, - тихо сказал я.

- Всегда к вашим услугам, Томас. Ну что, вы в порядке? - Дождавшись моего кивка, он улыбнулся. - Направимся к миссис Мильтон, как и собирались?

* Фронтон - завершение, обычно треугольное, фасада здания, портика, колоннады.

© Copyright Белякова Евгения (teogray@gmail.com) Размещен: 16/08/2011, изменен: 16/08/2011. 38k. Статистика. Глава: Детектив, Мистика Потусторонний детектив (поглавно) Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: "Инспектор знал тридцать восемь приемов джиу-джитсу, стрелял без промаха в глаз кукушке из настенных часов, говорил на шести языках, но каждый раз неизменно пасовал, когда дело касалось слабого пола. Для инспектора Олбрайта женщины были существами непостижимыми". "Приключения инспектора Олбрайта"

Белякова Евгения : другие произведения.

Глава 7