Аннотация: Как узнать, хороший человек перед тобой или плохой? Говорят, что судить нужно по поступкам. Но и они порой противоречат друг другу.
Зина вымоталась как никогда. Целый день нянчилась с Визгардом, у которого была явная склонность к излишней жалости к себе любимому, а затем еще и несколько коней отработала одна. Потом ей предстояло три денника, и даже мальчики тут особо не помогли (у них забот было не меньше). С таким ритмом жизни все можно возненавидеть. Но она как-то еще держалась, стараясь просто лишний раз ни с кем не разговаривать.
Но увидев издалека Оксану с Осипом, возвращающихся из деревни, девочка все же оторвалась от важных дел и с улыбкой пошла им навстречу. Однако, подойдя ближе, она вновь отшатнулась.
- Привет, Зин, - вяло махнула рукой вся перебинтованная Оксана.
Осип и вовсе молча кивнул подруге. Вид у них был... мягко говоря, плохой.
- Что с вами случилось? Я думала, вы уезжали лечить Осипа. А он теперь в еще более худшем состояние... - опешила девочка-олененок.
Подростки переглянулись. И с молчаливого позволения парня, Оксана вновь заговорила одна.
- Вышла небольшая проблема, о которой мы должны срочно сообщить Кире, - уклончиво проговорила готесса, - и не спрашивай, во что мы вляпались. Как видишь, нас самих данная ситуация не очень радует.
- А он, почему молчит? - кивнула на юношу Зина.
- Во славу всевышнего, - с трудом и будто через боль прохрипел, наконец, Осип и после кашля добавил, - а если быть точнее - то "всенижнего".
- Ты кстати не знаешь, как его на самом деле зовут? - вдруг вступила в диалог Оксана.
- Да черт его знает. Мне вообще плевать, - снова нехотя выдавил из себя друг.
- А тебе никогда не казалось, что его имя ему немного не подходит?
- Согласен. Совсем не эпично звучит. Но зато теперь в груди такое чувство, будто десять диких кошек запихали. Вот это эпично, - и Осип снова так сильно закашлялся, что разговор больше не продолжался.
Зина в недоумении дослушала этот странный спор до конца и теперь была еще больше озадачена. Она перевела взгляд с одного больного на другого и с состраданием вздохнула.
- Ребята, у вас еще есть силы на шутки? В вашем-то состояние, - проговорила она, - и о ком вы говорили, собственно? Ваши духи вас и в деревне достали?
Друзья поспешно кивнули. Все-таки им по-прежнему не хотелось разглашать свою тайну о связи с Петром. Но не говорить об этом было невозможно. Поэтому гипотеза, так любезно подкинутая Зиной, вполне пришлась по душе обоим подросткам.
Осталось только самое сложное: встреча с давними обиженными друзьями. И хотя Осип все еще верил в то, что Олег на него не дуется, он все равно нервничал перед объяснением своего состояния. Говорить было безумно больно. Даже просто дышать получалось не так легко. Если юноша вздыхал чуть глубже обычного - то на него тут же нападал сильный кашель, от которого можно было вывернуть себя наизнанку. Приятного мало.
А Оксана, как только зашла в раздевалку, тут же аккуратно дотронулась до перебинтованной руки. Ей было страшно и одновременно отвратительно прикасаться к самой себе. Поразительное чувство, когда хочется оторвать собственную часть тела, лишь бы не лечить.
Готесса, преодолевая сильное отторжение, слегка потянула полоску бинта, и в нос ей тут же ударил запах зараженной плоти. Девушка подавила рвотный рефлекс и оставила себя в покое. Срочно нужно к врачу! Даже на сутки оставаться на конюшне не стоит. Но тут внутрь зашла Лена...
Они обе на какое-то мгновение застыли, глядя друг на друга. "Ну, вот тебя еще здесь не хватало, - мысленно огрызнулась обиженная Оксана, - сейчас еще нравоучения мне какие-то будешь читать". Но та вдруг неожиданно изменилась в лице, заметив перевязки и даже побледнела. Готесса была приятно удивлена.
- Можно посмотреть? - без лишних слов спросила эмо-кидка.
Оксана кивнула. Подруга быстро оказалась рядом и уже аккуратно отодвигала бинты в сторону, стараясь не причинять девушке боли. Ее пальцы были холодными, а руки дрожали. Но Лена сделала все быстро и аккуратно.
- Боже мой... - прошептала она, - как же ты так? Как это вышло?
- Извини, но... ты можешь немного подождать? - виновато попросила Оксана, - я не могу тебе сейчас сказать этого. Слишком опасно... и слишком сложно. Но я обязательно расскажу...
- Я знаю, почему ты темнишь, - насупилась Лена, - думаешь, я до сих пор зло на вас с Осипом держу. Да только ты меня все еще плохо знаешь, хотя мы давно подруги. Не дуюсь я на друзей подолгу. Тем более нутром чувствовала, что что-то здесь неладное с вами творится. И вот... к своему несчастью, угадала. Пришли оба калеченные, да запуганные. Не можешь говорить - не надо. Но знай, что я на тебя не в обиде. И всегда помогу, если нужно будет. Ладно?
Оксана чуть не прослезилась, осознав, что ее подруга говорила это искренне. Она так сильно укорила себя за то, что не доверяла эмо-кидке, что пожелала утопиться в пруду. Нельзя было позволить сильным эмоциями вскружить себе голову. Не стоит роптать на друзей...
Но, однако, про Петра все равно ничего не сказала. Она успела себя вовремя остановить, прежде чем подкатившие нежные чувства не заставили выдать все тайны с потрохами. Лена постаралась сильно не расстраиваться, но примирительно улыбнулась. Все-таки она была честна и говорила все эти теплые слова не в качестве уловки. Когда подруга созреет - сама обо всем поведает.
- Тут снова что-то странное происходит, - вдруг вспомнила Лена, - духи как взбесились. Говорят, что сегодня должен настать какой-то особенный день. Плохой для нас день. Вот мы уже все наготове на всякий случай. Даже Кира ходит сама не своя. Такое ощущение, что она узнала нечто, о чем нам боится рассказать.
- Я смотрю, с каждый днем на нашей конюшне секретов только прибавляется, - с горечью проговорила Оксана.
- Да. У всех появляется что-то, о чем хочется умолчать...
Готесса очень внимательно всмотрелась в подругу. Та тоже что-то скрывала и только намекнула на данное обстоятельство. Как ни странно, но это принесло Оксане облегчение. Как же хорошо, что можно проявить солидарность и что-то не рассказывать. Значит, они друг друга прекрасно понимают, и не будут торопиться. Возможно, дела идут не так уж и плохо.
Коля вошел в тренерскую как раз в тот момент, когда Кира училась телекинезом переставлять с места на место банку кофе. Услышав стук двери, она потеряла концентрацию и вышвырнула предмет в сторону взгляда. Бедный казак в последний момент успел увернуться от метательного снаряда и коричневый порошок после жалобного звона рассыпался по полу. Главный тренер устало вздохнула и спрятала лицо в руки.
- Я этого больше не выдержу, - простонала она.
- Ты даже не стараешься, - одернула ее богиня, - совершенно не спортивный характер.
- Послушай, а как же ты научилась всему этому? Неужели с первых секунд стала такой умной и способной? - огрызнулась на нее девушка.
- Вообще-то да, - заметила призрак, - но мне просто повезло. Я действительно с первого дня поняла, как нужно пользоваться этими силами, потому что они всегда были частью меня. И я их с детства в себе ощущала, да только никогда не знала, что могу настолько продвинуться. Боги лишь вселили в меня уверенность своим появлением.
- Катя мне все рассказала про ваш недавний разговор, - вмешался в их беседу Коля, - Кира, ты в порядке?
- Почему ты спрашиваешь это каждый раз, когда узнаешь обо мне что-то новое? - нервно рассмеялась она и наконец-то взяла себя в руки, - да, я в порядке, Коля. Спасибо.
- А где ваш бог? - уперла руки в боки призрак.
- Я его так ни разу и не видел, - развел руками казак, - даже не знаю, какие у меня способности. Хотя и не жажду этого знать.
- Скопище лентяев, - прорычала богиня.
- Чего-чего? - угрожающе и оскорбленно повысил голос джигит.
- Я не конкретно про тебя, а про всех. И про своих коллег в том числе, - поправилась призрак, - половина из них не выполняет своих функций. Я одна не могу крутиться как белка в колесе. Коля, ты в теории должен уметь прыгать в пространстве. Но вот как тебя этому научить - я без понятия.
- И на том спасибо, - равнодушно протянул тот, - у меня такое предчувствие нехорошее... ощущение, что нечто должно случиться сегодня.
- У тебя очень сильная интуиция, - одобрительно кивнула призрак, - так и будет. Остаются считанные секунды до их прибытия... Кира, хватит отдыхать. Возвращаемся к тренировкам.
"Так странно, - подумала главный тренер, снова мучая предметы, - Коле сказала, что я в порядке, а на самом-то деле соврала. Я ни черта не в порядке. Узнать, что моим прадедом в десятом поколении был демон... что сегодня на нас снова кто-то нападет... что я обязана учиться телекинезу во имя выживания... и этот весь кошмар длится уже чертовски долгое время. Когда же он закончится? Иногда мне хочется плюнуть на все и плыть по течению. И все чаще кажется, что лучше бы этих богов тут не было". Она была очень рассеянной и все не могла собраться. И даже пропустила мимо ушей информацию о том, что Осип с Оксаной вернулись из деревни. Со стороны могло показаться, что ей плевать... и, хотя это было не так, спортсмены восприняли подобное поведение именно в данном ключе.
- Из нее вышел плохой руководитель, - просипел чуть позже Осип, держа руку на груди, чтобы не закашляться.
- Не говори так, - аккуратно одернула его Оксана.
Ей было непривычно вот так ставить крест на ком-то. Тем более что к Кире здесь уже все давно привыкли. А Осипа главный тренер и вовсе приняла на конюшню против желания. Он должен был бы проявить хоть какую-то благодарность. Но вместо этого только ворчит. Может быть он и прав, но только все равно слишком груб.
- Меня не волнует, что Кира нас не встретила с распростертыми объятьями, - объяснил парень, - но она бездействует. Не учится ничему сама. И по-прежнему ей плевать на нас спортсменов. Хочешь сказать, это не так?
- Я вижу, Петр тебе больше нравится в качестве учителя, - нахмурилась готесса.
- Это так, - вдруг кивнул юноша, - он жесток. Но он имеет цель. Кнут без пряника. С ним мы добились и добьемся большего, чем с Кирой.
- Ради чего нам все это? - попыталась остудить его пыл подруга, - зачем такая мощь, о которой ты говоришь? Какая у тебя цель?
- Большая сила никогда не бывает лишней. Тем более после нападения тех ангелов я убедился, что боги не зря заставляли нас тренироваться.
- Ты, кстати, Кире не будешь рассказывать про тот инцидент?
- Нет.
- А мне кажется, стоило бы.
- Ну, так иди и болтай, - грубо парировал Осип и просверлил ее бледное личико злыми глазами, - что тебя смущает?
- Ты стал таким... жестоким, - она потупила взгляд, - и мне страшно. Я согласилась служить Петру в порыве эмоций... и сейчас нахожусь в большой растерянности.
- А что тебе не нравится? Он дал тебе все то, о чем ты просила. Разве ты по-прежнему не можешь ни с кем спорить? Разве ты боишься кого-то больше Петра?
- Нет, но...
- Вот и помалкивай. И не зли его лишний раз. Сделка есть сделка. И теперь нам обоим не отвертеться. Только в отличие от тебя, я из кожи вон лезу, чтобы хоть как-то угодить ему и не попасть на рожон.
Оксана поняла, что лучше промолчать. Если бы не ее малодушие, парню не пришлось бы заступаться тогда... и он не получил бы этот удар в грудь. С другой стороны, ей было неприятно слышать все это. Какая-то чернота поселилась в душе парня.
- Интересно, а Петр будет потом искать других подопечных кроме нас? - вдруг ревностно проговорил парень в пустоту.
- Подопечных? - саркастически хмыкнула Оксана, - он называет нас своими слугами, рабами и собаками. Как можно с таким обожанием говорить о том, кто тебя ни в грош не ставит? Или ты действительно хочешь вести себя как собака, которая виляет хвостом на хозяйскую палку?
Осип смерил ее долгим странным взглядом. Девушка же не отводила в этот раз глаз. В конце концов, он скривил губы в какой-то неопределенной гримасе.
- Пусть будет так, - ответил парень, - во всяком случае, время покажет, кто был прав: Петр с его методами или бездейственная Кира.
С этим трудно было спорить. Девушка хотела, было, взгрустнуть, но в воздухе что-то сгустилось, и рядом с ними появился бог Осипа. Он как всегда держал в руках незнакомую книгу и прятал глаза за капюшоном. Ребята не подскочили в его присутствии, как делали это при демоне, но и игнорировать не стали. Что его привело сюда?
- Какие-то вы пессимистичные, - протянул призрак, перелистывая страницы, - я тут случайно разговор подслушал.
- Что-то я не удивлен, - прохрипел Осип, - ты ведь друг Петра. Донесешь ему?
- Зачем доносить, если он и так все слышит? - скривил тот губы, - я просто тоже решил внести свою лепту в ваше обучение. Раз уж вы так рветесь...
- Серьезно?! - хором выпалили ребята.
- Я прям не знаю что сказать, - Осип все-таки разразился кашлем из-за того что его давил смех, - какая честь, однако. Ты же не любишь никого учить.
- А это и не обучение, собственно. Просто мой подарок тебе, - дух отложил книгу в сторону, и она тут же испарилась в воздухе, - ты вот считаешь, что умеешь только убивать с помощью этих рук. Но твое мировоззрение слишком узкое. Ты можешь намного больше. Потому что Петр наделил тебя моими силами. Этими самыми руками ты способен не только отбирать жизни, но и возвращать их. Делать временных гомункулов. И для этого не нужно никаких алхимических кругов и жертвоприношений. Просто существо или человек развалится через двадцать минут. Вот и все.
И он поведал парню о том, как возвращать души умерших существ на землю. Их можно осязать, хотя ощущения будут не такими как раньше, само собой. Ведь тела нет, а без него человек почувствует только уплотнение воздуха и земли, придающее душе земную форму.
Когда призрак исчез, Осип вновь прилег отдохнуть, не придав этому обучению никакого значения. Но вот Оксана ухватилась за него как за спасительную соломинку.
- Ты не представляешь, насколько это важное умение! - выпалила она.
Парень удивился ее возросшей оживленности. Глаза готессы блестели, а руки тряслись сильнее, чем от страха.
- Каждый на конюшне терял любимую лошадь. И каждый мечтает увидеть ее после смерти еще хотя бы раз, - на выдохе прошептала она.
- Ты хочешь кого-нибудь увидеть? - сразу же предложил Осип.
На мгновение губы Оксаны дрогнули, но она зачем-то заставила себя молчать. Затем потупилась и внутри произошла какая-то мучительная борьба.
- Хочу, - наконец сказал она, и подняла тоскливый взгляд на друга, - но лучше предложи это Олесе. Ей нужнее.
Осип поразился такой жертвенности, но все-таки согласился. Оксана и Олеся особо не были никогда подругами, но зато ходили на конюшню вместе достаточно долго, чтобы быть друг к другу солидарными. Готесса понимала, что рана девушки еще свежа и знала по собственному опыту, что, скорее всего, та до сих пор хотя бы раз в месяц перебирает перед компьютером фотографии Грозы и заливается слезами. Целый год пролетает незаметно, а боль остается такой же свежей, как и в первый день...
Ребята нашли подругу одну в раздевалке. Она закончила уборку и зашла отдохнуть. Осип задумчиво встал в дверях и некоторое время подбирал слова.
- Олесь, у тебя есть минутка? - спросил он.
- Да, конечно. А что такое? - немного устало, но вполне энергично улыбнулась она.
- Да я тут узнал, что могу на несколько минут возвращать на землю души умерших существ... - уже после этих его слов улыбка исчезла с лица спортсменки, - ... и лошадей я тоже могу вернуть, если меня об этом попросят. Мы с Оксаной посоветовались и решили, что... для тебя это будет важнее.
То, что было в руках девушки, тут же упало на пол. Она спохватилась, подняла вещь и положила на место, но взгляд ее моментально остекленел. Затем она взяла себя в руки, шагом заметалась по комнате и снова остановилась, взглянув на Осипа как одичавшая.
- Я... не могу просить тебя об этом... - попыталась она остановить свои порывы.
Но парень неожиданно громко хлопнул себя по лицу и рассвирепел. Как же его иногда бесили эти девчонки. Из всего разыграют комедию.
- Ты никого и не просила. Я сам предложил! Если тебе так будет проще - то я просто хочу испробовать свои новые способности. Может ничего и не получиться. Ну, так что? Ты поможешь мне? - грубо проговорил он.
Олеся была сбита с толку еще больше, но не обиделась. Она не могла проявить никаких определенных эмоций и потому молча кивнула, показывая, что готова ко всему. Осип с облегчением вздохнул и повел ее за территорию конюшни.
По пути их встретила Оксана. Она примерно объяснила, как работает эта сила и что может выйти из данного эксперимента, но до спортсменки не доходила никакая информация. И поняв, что она общается со "стеной", готесса отступила. Никакая теория в такой ситуации в голову не лезет.
Осип только приступил к исполнению эксперимента, а Олеся уже вся превратилась в струнку, наблюдая за его руками. Ее пальцы слегка шевельнулись, будто прикасались к шерсти любимой лошади, а голова склонилась немного набок, словно прижимаясь к могучей гривастой шее. Она была уже мыслями вся там... в своем прошлом. Девушка буквально видела масть, размеры и формы той самой единственной любимой Грозы.
И когда начался сильный штормовой ветер, поднимающий в воздух клочки земли, травы и веток, Осип наконец-то заулыбался как безумный ученый, а спортсменка даже отказалась дышать. И чудо произошло.
Олеся ничего не смогла сказать, увидев, как на пустом месте появилась лошадиная фигура, обретающая серую расцветку и нелепую торчащую во все стороны гриву, мигающая камушками глаз и фыркающая как настоящая живая кобыла... у девушки сердце чуть не остановилось. Фигурка ожила настолько, что не было сомнений - это настоящая Гроза, а не гомункул из земли и веток. И Олеся без стеснения расплакалась у всех на глазах, тронув этим даже Осипа, который до сих пор пытался быть черствым. Но теперь даже у него глаза были на мокром месте. Парень никогда не видел Грозу, но ему было удивительно наблюдать за тем, что вышло...
Олеся не говорила ничего, а просто подошла к своей лошади, обняла ее как живую и зашлась такими рыданиями, что ее было не остановить. Оксане стало не по себе. Она уткнулась в Осипа и устроила ему то же самое. А парню в кои-то веки не хотелось над этим зло рассмеяться. Он стоял, словно в воду опущенный и предложил подруге уйти отсюда. Оксана безропотно согласилась.
Они просидели молча у ворот конюшни, упершись в стену и созерцая горизонт. Никто не проговорил ни слова. Готесса уже немного успокоилась, но теперь пришла совесть. Она грызла свою хозяйку слишком беспощадно и, наконец, Оксана перевела взгляд на друга.
- Все-таки, наверное, это было слишком жестоко с нашей стороны, - простонала она, - я не знала, что это будет... так сильно. Я помню Грозу. Отличная была кобыла. Даже у меня сердце разрывается на части. А каково Олесе... и каково ей будет потерять ее второй раз?
Осип предпочел промолчать. Тем более что он уже видел, как издалека к ним возвращалась подруга. Готесса жалостливо сжала свои одежды. Когда спортсменка приблизилась к ним, обессилевшая от слез, девушка встала ей навстречу.
- Олеся... - дрогнул ее голос... - ты на нас не злишься?
- Что? Нет-нет... точно нет... - и Олеся выдавила из себя измученную улыбку, крепко обняв сперва Оксану, а затем и Осипа, - спасибо. Просто спасибо. Это были лучшие двадцать минут в моей жизни. Спасибо...
Она так сильно расчувствовалась, что даже чмокнула парня в щечку и сама же ее вытерла. Затем всхлипнула еще несколько раз, нервно рассмеялась и обессиленно прижалась спиной к стене.
- Никогда еще... никогда мне не было так хорошо, боже... - качала она головой и с закрытыми глазами тихо засопела.
Хотя все знали, что девушка не уснула, друзья молча встали и пошли по своим делам. Оксана по-прежнему была слегка ошарашена. Осип же хлопнул ее по плечу.
- Разве ты не была бы счастливая увидеть свою любимую лошадь второй раз? - повторил он утренний вопрос.
- Да, но... это так тяжело оказалось... я теперь ни в чем не уверена, - пролепетала подруга.
- А я вот точно пошел бы на это, - уверенно сказал юноша, - это хорошие слезы. Они вывели яд из тела. Теперь Олеся чувствует только очищение. Ведь смерть всегда приходит неожиданно. Даже когда ты знаешь, что она вот-вот наступит. И второй шанс хотел бы получить каждый... чтобы как следует попрощаться.
Оксана ничего не могла ему сказать на это. Только она себя чувствовал какой-то побитой, будто отработала за сутки пятерых коней под верхом. И спорить не хотелось, и согласиться не могла. И до сих пор не знала, решится ли она когда-нибудь на тот же поступок, что и Олеся...