Маргаринов сидел в служебном кабинете и составлял отчёт. Его очередной руководитель, которого как и предыдущих, Маргаринов не выбирал, хоть и говорят, что "руководитель" - лицо выборное, а "начальник" - назначенное лицо. О назначениях Маргаринов тоже нЕ был в курсе. Так вот, лицо руководящее Маргариновым оно же и начальствующее над ним, дало ему задание составить отчёт и провести "мониторинг". Маргаринов догадывался, что "мониторинг" означает - наблюдение. Но о чём делать отчёт и за чем наблюдать высокопоставленное лицо Маргаринову не сообщило. Но Маргаринов всё-таки делал отчёт, постоянно "мониторя" стрелки настенных часов, грызя свои ногти (не начальника же ногти грызть?) и постоянно повторяя про себя: "Когда же закончится этот цирк... . Когда же закончится этот цирк... под названием рабочий день!"
Вдруг Маргаринов услышал грохот и шум в подвальном помещении учреждения. Маргаринов спустился подвал и увидел там слесарей-сантехников в неопределённом количестве, но парадно-выгребного вида. Лопнула труба. И они, отступив её со всех сторон, крутили-вертели, кряхтели-плевались и охали. Из трубы сочилась ржавая масляная жидкость, похожая на "колу". Маргаринов был в белом свитере на голый торс. Всю его остальную одежду его жена выстирала в стиральной машинке. Жена Маргаринова была женщиной хрупкой-прехрупкой, тоненькой-претоненькой, как Дюймовочка, с синими-пресиними, как два моря, глазищами. Она залезла в стиральную машинку и всё выстирала: и пальто, и ветровку, и все брюки, и все пиджаки, и все футболки, и все майки, и все плавки, и все шорты, и все рубашки, и все галстуки, и даже все запонки, и даже все свитера. Остался только один - белый свитер. Просто жена его не нашла и сказала: "Ах, как хорошо!" После посадила всех своих и Маргаринова восьмерых доченек-дюймовочек в свой рюкзак и уехала в Сочи.
Так и предстал Маргаринов перед слесарями в белом-белом свитере в чёрных-чёрных кальсонах. При этом все они подумали, что это не кальсоны, а наоборот, очень-очень- "ёв" модно. Поэт Иван Понырёв несколько сот метров по Москве в кальсонах пройтись боялся, а как прошёлся, так его сразу - цап - и в клинику Стравинского на "лечение". А сейчас все в кальсонах и в лосинах шляются: и "девочки" и "мальчики", как по Бронксу. И никто никого ни к Стравинскому, ни даже к Кащенке на лечение не отвозит, а наоборот, все всех рекламируют.
А Маргаринов мысленно плевался на свои кальсоны и сожалел, что он не в своих ивановских брюках из шерсти йоркширских овец. Но тут же он вспомнил всех своих девочек-дюймовочек и снова разулыбался. Слесаря между тем, продолжали колдовать, нашёптывая заклинания над сочащейся трубой. Маргаринов их спросил:
- Вам помочь, господа?
- Да, чем же ты поможешь нам, товарищ? Ты ведь в белом свитере. - Ответили Маргаринову слесаря.
- Да! Действительно. - Сказал Маргаринов и пошёл обратно в кабинет "отчитываться" и "наблюдать".