Несколько лет назад мне с Вирджинией - моей женой, довелось совершить круиз вдоль тихоокеанского побережья. Судно-транспорт доставило нашу яхту к Панамскому каналу и её сгрузили со стороны Карибского моря. Таким образом мы сэкономили время и топливо, чтобы добраться в этот регион и получили уникальную возможность самостоятельно преодолеть восьмидесятикилометровый путь из Атлантического океана в Тихий. Переход через Панамский канал - само по себе увлекательное и запоминающееся зрелище. В тот сезон погода на редкость выдалась удачной. Не штормило и хотя, мы специально наметили оставаться у берегов Южной Америки именно в эти спокойные месяцы, тем не менее, состояние океана оказалось приятным сюрпризом.
В Колумбийских водах нас негаданно настиг циклон. Довольно необычный для этого времени года и такой же внезапный. Сутки не прекращался сильный дождь, сопровождающийся резкими порывами ветра. Да и волнение было приличным. Ввиду отсутствия близлежащих портов, пришлось провести не самое приятное время в неспокойном океане. Естественно, после такой встряски возникла необходимость в кратковременном отдыхе где-нибудь в тихом заливе.
Мы решили сделать небольшую остановку и подошли к берегу. Я всматривался в бинокль, пытаясь отыскать удобную бухту для якорной стоянки. Через милю-полторы показался небольшой мыс и за ним уходящее вглубь берега пространство уютной бухты. О лучшей не приходилось и мечтать. Защищённое от ветра и океанской волны, это место было идеальным для того, чтобы здесь провести два-три спокойных дня.
Бухта оказалась очень удобной. Нас окружали каменистые отвесные стены, испещрённые множеством хорошо различимых чёрных точек. Создавалось впечатление, что их методично расстреляли крупной картечью, настолько гладкую поверхность сплошь усеяли круглые дырки правильной формы.. С небольшого расстояния они выглядели особенно заметными - тысячи странных безжизненных отверстий, будто очерченные циркулем. Я выбрал место равноудалённое от скалистых берегов и через несколько минут бросил якорь. Уже позже, сориентировавшись с широтой и долготой нашей стоянки, мне удалось обнаружить эту бухту на карте. Она называлась "La Costa de Raton" или в переводе с испанского - "Мышиный берег".
Незаметно спустился вечер. Только теперь стало понятным происхождение чёрных точек, усеявших высокий берег. С наступлением полной темноты оттуда, из невидимых гнёзд внутри многочисленных углублений начали вылетать полчища летучих мышей. Одна из тварей оказалась настолько близко, что не составило труда разглядеть довольно мерзкую мордочку с выражением посланца преисподней. По всей видимости это была та самая листоносая мышь-вампир - живой прототип Камазоца, бога Смерти и Подземного мира. Именно ему, отвратительно страшному и леденящего душу монстру, фольклор народов Центральной Америки приписывает невероятно ужасные свойства. Недаром, местные индейцы до сих пор не рискуют ночевать под открытым небом, опасаясь демонического существа в виде гигантской летучей мыши, которая не только выпивает кровь, но и обгладывает жертву до костей.
Спать с открытыми иллюминаторами не могло быть и речи. Шанс быть укушенным этими существами и подхватить какую-нибудь неизвестную заразу, вовсе не казался гипотетическим. "Desmodus potundus" или в просторечии "вампир обыкновенный" - летучая мышь, обитающая в Центральной и Южной Америке от Мексики до Северной Аргентины, питается кровью животных, а значит не побрезгует и человеческой.
Я вспомнил про алюминиевые сетки на вентиляционные люки. Помимо летучих мышей, в воздухе уже носились полчища москитов и вся эта дрянь, взявшаяся неизвестно откуда, грозила превратить ночь в сплошной кошмар. Оставалась только найти сетки, которые мы ни разу не использовали. К счастью, мне удалось вскоре обнаружить их в лазарете - небольшом помещении на корме. Они преспокойненько лежали в подпалубном пространстве, где я соорудил довольно просторный рундук для всякой всячины. Под рундуком, вместе с сетками неожиданно нашлось и подводное ружьё. О нём я уж точно совершенно позабыл и даже если и захотел бы его отыскать, едва ли подумал об этом почти потайном месте. Моя рука почти машинально потянулась проверить кольцевые тяги и мощный гарпун. Собственно говоря, и ружье то оказалось у меня на яхте совершенно случайно. Один из наших гостей купил себе это варварское орудие подводной охоты с намерением развлечься и опробовал его в деле раз или два. Хороший итальянский "Кресси". Таким не то что рыбу, слона завалить можно.
Спать мы отправились рано. Стоило едва прислониться к подушке, как мною мгновенно овладел крепкий сон. Разбудил меня яркий свет фонаря, настойчиво бивший прямо в глаза. Я спросонья хотел было прикрыть их ладонью, но тут же наткнулся на холодный метал почти у самого лба. Долей секунды хватило, чтобы окончательно прийти в себя и со всей очевидностью сообразить, что это пистолетный ствол...
Кто-то вырезав сетку, уверенно спускался через вентиляционный люк в каюту, пока чьи-то руки держали фонарь и меня под прицелом. Затем этот кто-то мягко прыгнул на пол и за ним уже лез второй. Проснулась и Вирджиния. Она от неожиданности вскрикнула, но тут же была оглушена ударом одного из этих ночных пришельцев. Я инстинктивно дёрнулся на её защиту, но немедленно напоролся ладонью на лезвие ножа, услужливо подставленное мне человеком ударившим Вирджинию. Боли не ощущалось. Ладонь стала липкой от крови и мне ничего не оставалось делать, как сжать её в кулак. Тут же на горле я почувствовал остро отточенное лезвие, не позволяющее мне не то чтобы повернуть головой, но и даже пошевельнуться. Убедившись, что их жертвам некуда деться, таинственные пришельцы открыли дверь и окликнули третьего. Вспыхнул свет и теперь я кое как мог их разглядеть. Незваными гостями оказались двое молодых латинос. Один из них заправски сел на постель и, не говоря ни слова, с силой вывернул мне руку, пока другой, помахивая здоровенным тесаком наподобие мачете, показывал знаками лечь на живот. Чтобы я лучше понял он взвёл курок, который щёлкнул достаточно убедительно. Через секунду в каюту вошёл третий. Его лица я не видел, но похоже, именно этот человек был у них за главного, потому как все дальнейшие распоряжения исходили именно от него.
- Динерос! - прошипел он над самым ухом, а его подручный поднёс пистолет к моему рту.
- Мани! - грозно и настойчиво повторил их главарь. Затем для пущей острастки двое других меня встряхнули и, не отпуская заломленную руку, перевернули навзничь. Да так резко, что я невольно охнул от пронзившей её боли. Один из молодцов сел мне ноги и начал о чём-то быстро говорить. Они объяснялись на каком-то незнакомом наречии, пересыпая его бранью на испанском. Главный, а теперь я мог его увидеть получше, был намного старше своих подельников. Выглядел он как типичный уголовник из Тихуаны - приземистый крепыш с мерзким бабьим лицом и тонкими усиками. Он искоса взглянул на бесчувственную Вирджинию и что-то прохрипел своим спутникам. Те по-идиотски захихикали и принялись подобострастно лопотать в ответ. При этом их гнусные рожи оскалились скотскими ухмылками, заставившие меня невольно содрогнуться.
-Мани! - опять злобно прикрикнул главарь. Мне ничего не оставалось делать, как показать глазами на его исполнительного товарища, крепко державшего мою руку. Затем я перевёл взгляд на рубку. Там у нас хранились все документы и деньги. Тот моментально сообразил, что я имею в виду и кивнул молодому дать мне возможность встать. Он пробубнил что-то ещё: по всей вероятности, распорядившись одному остаться в каюте и, взмахнув пистолетом, приказал подняться и следовать в рубку.
Начинало светать. Бандиты, захватившие меня и Вирджинию, недаром выбрали это время. Самое подходящее. Под утро наиболее крепкий сон и немудрено, что мы их не услышали.
Я открыл ящик стола и вынул бумажник. Проворный подручный бесцеремонно выхватил его из моих рук и вытащив деньги, передал главарю. Тот, поплевав на пальцы, по-хозяйски принялся пересчитывать банкноты. Потом показал жестом отойти к стене и стал шарить по ящику сам. Он очевидно, рассчитывал на сумму позначительней и теперь, не обнаружив ничего более, свирепо взглянул в мою сторону.
- Мани, - снова, но гораздо спокойнее проговорил этот ублюдок и уже в свою очередь, недвусмысленно кивнул в сторону каюты, где оставалась Вирджиния. Других слов на английском он наверняка не знал. Его подручный, ни на секунду не спускавший с меня глаз, проворно запихнул в карман своих джинсов бумажник, в котором оставались кредитные карты. Туда же незамедлительно переместились и наши паспорта. Потом главный что-то крикнул третьему, который тут же поднялся в рубку. Они о чём-то посовещались вполголоса, не обращая внимание на моё присутствие, после чего молодые схватили меня и повели вниз на корму. Оставалось лишь гадать о намерениях этих бандюг и надеяться на неизвестно кого и что. И уж, конечно, не приходилось рассчитывать на их милосердие. Сзади я чувствовал ствол, упёртый в спину - маленькую, но страшную вещь, сужающую пространство многообразного и абстрактного мира до единственного и конкретного желания остаться в живых...
На корме мои сопровождающие приказали лечь на палубу. Я не понял требования и в недоумении пожал плечами, как вдруг получил удар по печени, заставивший меня согнуться от острой боли. Один из них что-то нетерпеливо крикнул и приставил пистолет к моей голове. Пока я с трудом соображал чего они добиваются, второй пнул меня ногой и повалил вниз. Подошёл главный и, не став особо рассусоливать, открыл крышку лазарета. Потом спустился туда и начал выкидывать на палубу его содержимое. Только теперь до меня дошло, что это тесное помещение они собираются использовать в качестве импровизированной тюремной камеры. Я не ошибся. Все острые и тяжёлые предметы немедленно полетели в воду, даже огнетушитель. Наконец, удостоверившись, что их пленнику там будет нечем воспользоваться для своего спасения, меня как мешок столкнули вниз. Глухо стукнула крышка, через вентиляционное отверстие которой едва пробивался свет. Я оказался в полумраке, предоставленный мрачным мыслям и нехорошим предчувствиям.
Какие цели преследуют эти подонки и зачем я им нужен? Как заложник? Как человек за которого и его жену они смогут получить выкуп? Вероятно, те деньги и случайные ценности, чем они сумели разжиться им показались недостаточным трофеем?
Я с тоской осмотрелся вокруг, понимая в глубине души, что так просто бандиты нас не отпустят. Так прошло несколько томительных часов. Никто не подавал признаков жизни и я мучительно соображал, насколько станут жестокими испытания, ожидающие нас дальше. Внезапно меня осенило! Невероятная по своей простоте мысль, молнией пронзила сознание и я даже удивился, что не мог подумать об этом раньше.
"...А вдруг!.. - затеплилась надежда, слабая и едва различимая, как пульс умирающего больного. Она засвербила в мозгу, неожиданно придав силы.
"...Чем чёрт не шутит? - промелькнуло сомнение и когда в страхе разочароваться, я сунул руку под дно рундука, то в глубине пустого пространства нащупал "Кресси". Ружьё лежало на прежнем месте, не замеченное этим ублюдком. Ёкнуло сердце и хотя, я ещё слабо представлял, насколько эта находка будет полезной, тем не менее, вид взведённого острого гарпуна меня воодушевил. По сути дела, ружьё не то чтобы меняло расстановку сил, но уж точно давало некоторый шанс. Я чуть не ошалел от радости, если можно было применить в тот момент такие слова к нашему незавидному положению.
Не знаю, сразу ли ко мне пришло решение им воспользоваться, но стоило мне услышать голос Вирджинии, как исчезли все последние сомнения. Откуда то сверху донеслись её истеричные крики. Они то затихали, то вдруг звучали с новой силой. Догадаться, что эти негодяи с ней вытворяли, было нетрудно. Скотство светилось на их рожах как тавро и пёрло из их нутра как запах гнилых зубов. Я лишь в бессильной ярости ударился головой о стенку переборки, проклиная всю несправедливость жизни и те обстоятельства, в которых мы оказались. А крики всё продолжались. Невыносимые и жуткие, выворачивая меня наизнанку.
"...Господи! - думал я, содрогаясь всем телом, - Когда же они оставят её в покое?..."
В ушах шумело и в висках уже бешено стучала кровь. Вирджиния не прекращала кричать и я уже находился на той последней грани отчаяния, что, казалось, вот-вот потеряю сознание. Наконец, всё стихло и через какое-то время до меня донеслись обрывки разговора бандитов. Судя по всему, они стояли у борта, там, где была привязана их лодка. Потом начали ходить взад и вперёд, обсуждая что-то между собой. Вдруг раздался звук упавшего предмета и судя по тому, как задрожала палуба, вероятно тяжёлого.
"...Что это? - пронеслась тревожная мысль. Думы о Вирджинии меня не оставляли ни на минуту.
Обо всём приходившем там наверху, над моей головой, я соображал автоматически и уже подсознательно проигрывал в воображении окончательно созревший план. Он родился сам собой, как единственно правильный в сложившейся ситуации. О каком-то ином развитии событий я даже и не помышлял. И хотя, плохо представлял как ЭТО! произойдёт, внутренне был уже готов нажать на спусковой крючок "Кресси"...
Лишь нервная дрожь время от времени покрывала мою кожу пупырышками да подкатывал к горлу ком от предчувствия чего-то страшного. А разговор между бандитами тем временем перешёл очевидно, в спор. Я старался понять его смысл, но даже с моим относительно неплохим знанием испанского, не мог уловить, что именно они собираются делать. Как мне показалось, кого-то отправляли на берег.
-Баста! - прозвучали слова главаря, словно, прекращая возникшую ненужную ему дискуссию. И вдогонку полетел поток ругательств, известных мне из народного фольклора, которым охотно делится всякий сброд на американо-мексиканской границе.
Так оно и случилось Кто-то покидал яхту и буквально через минуты послышался шлёпающий плеск вёсел.
"...Значит, на борту из этих троих негодяев на одного меньше. Или остался только один? - я мысленно благодарил судьбу, щедро даровавшую мне уникальный шанс. Да и сколько бы их не находилось на яхте: один или два, не воспользоваться представившейся возможностью было бы непростительно. У меня продолжала безумно ныть вывихнутая рука, которую они заломили во время встречи и я с трудом мог её поднять, не сморщившись от боли. Другая, с перевязанной кистью, слава Богу, немного отошла, чтобы напрячь мышцы и сделать единственный выстрел.
"...Подонки, - убеждал я себя, втайне опасаясь в последнюю секунду не решиться послать гарпун в человека.
"...Мне нужно сделать это! Необходимо! - мой внутренний голос противился едва мерцающей слабости, заставляя крепче сжать цевьё ружья.
- Эй! Мне нужно выйти! - крикнул я в закрытое пространство лазарета, пытаясь привлечь внимание того, кто остался на борту. Ответа не последовало и лишь подозрительная тишина да лёгкое хлюпанье воды под днищем ответили мне полной неизвестностью о происходящем на яхте.
- Мани!
Заорал я что мочи, чувствуя как начинаю задыхаться от духоты и ненависти к своему беспомощному состоянию. Наконец, на палубе раздались шаги. По мере того как они приближались, у меня всё сильнее колотилось сердце. Тот, кто находился на палубе потоптался с минуту, вероятно прикидывая, как ему поступить. Теперь я знал совершенно точно, что он здесь один. Наверное, его подельники оба повезли на берег то, чем уже успели поживиться и будут здесь скоро.
"...Ну, открывай. Давай. Давай, - я считал каждую секунду и только нервничал об одном, что не успею выполнить задуманное до их возвращения.
Вдруг крышка люка медленно приподнялась. Я затаился и на всякий случай, прикрыл своё оружие старым полотенцем, обнаруженным тут же, среди ветоши.
"...Если он сообразит, какая игрушка у меня в руках и успеет опять захлопнуть эту чёртову ловушку, нам не сдобровать, - хладнокровно просчитал я его и свои шансы, готовый броситься навстречу любой опасности.
- Мани! - Мне хотелось подстегнуть его интерес и когда в проёме люка лазарета возникла ухмыляющаяся рожа и рука с пистолетом, направленным в мою сторону, я выстрелил ему в голову почти в упор. Лишь свистнул гарпун и глухо шмякнул, как будто проткнув неспелую тыкву. Бандит дико взревел и тут же дёрнулся наверх, прижимая руки к лицу. Это был их главарь. Тот самый, что спихнул меня сюда вниз. Чтобы узнать его гнусную физиономию с паскудными усиками из тысячи других, мне бы хватило и доли секунды. Пользуясь моментом, я выскочил из лазарета и только успел заметить, что металлический штырь прошёл ему насквозь через череп. Из затылка торчало остриё, нелепо раздвинув сальные волосы. Лица своей жертвы я больше не видел. Оно как под маской находилось в крови, которая странно пузырилась, просачиваясь сквозь пальцы этого негодяя и образуя багровые сгустки. Я блеванул. Потом ещё раз, не в силах оторвать взгляд от жуткой картины. В какой-то момент времени этот субъект оказался у самого борта и я, схватив его за ноги, почти без труда перекинул уже безвольное тело через планшир в воду. Оно свалилось полуживое и вероятно, бессознательное, образовав фонтан розовых брызг, и навсегда исчезло в толще воды. За ним вслед полетело и ружьё, от которого к гарпуну тянулся крепкий капроновый шнур. Револьвер тот выронил тут же на палубе и, схватив его, мне уже никто не был страшен. К моему великому разочарованию, барабан был пуст.
- Вирджиния! Ты где?!
Я бросился в салон и оттуда в каюту. Она лежала абсолютно раздетая ничком на смятой постели со связанными руками. На её лице и я заметил свежие кровоподтёки и несколько ссадин на теле,
- Господи, что они с тобой сделали?
Она повернула лицо в мою сторону и заплакала.
-Всё. Всё. Успокойся.
Распутывать узлы я не стал а, схватив с камбуза нож, попытался их разрезать. Вирджиния, почувствовав руки свободными, судорожно обхватила меня и уже не отпускала. Она не могла говорить, а лишь давилась слезами, избитая и истерзанная.
- Пожалуйста. Приди в себя.
Мне нужно было её хоть немного успокоить.
-Всё. Перестань, у нас нет времени.
Кое-как отстранив от себя содрогающуюся от рыданий Вирджинию, я кинулся в рубку, собираясь запустить двигатель. Но ключи зажигания бесследно исчезли! У меня похолодело внутри. Нам следовало убираться отсюда и как можно скорее. Как долго те двое задержатся на берегу я не знал.
-Вирджиния! Иди сюда! - крикнул я, не обратив внимания, что она уже стоит рядом. За всё это время Вирджиния ни произнесла ни слова и лишь глядела затравленно по сторонам, не совсем понимая, что в действительности происходит. Мои руки и живот были вымазаны в крови, а из кармана шортов торчала рукоятка револьвера. Немудрено, что Вирджинию мой вид ужаснул.
- Нажми и держи, - я показал ей на кнопку пуска дизеля. Ничего не оставалось, как постараться соединить провода напрямую. Я ещё раз выглянул наружу и обнаружил, что эти двое усаживаются в лодку. Мы располагали не более десяти минутами, а может и того меньше. Внезапно пришло необходимое самообладание и мне удалось сосредоточиться. Как назло, двигатель оставался мёртвым. Я вдруг отметил, что ни одна из сигнальных лампочек на панели управления не загорается и предательски молчит зуммер.
"...Чёрт возьми, что-то ещё, - интуиция подсказывала очередную проблему. Предчувствия меня, конечно же, не обманули. Кинуться проверить аккумуляторные батареи стало первым, пришедшим на ум, импульсом. Их бандиты уже вытянули из специального отсека и подготовили к вывозу на берег. Тут же, неподалёку валялись отсоединённые кабеля.
"...И не надорвались, гниды, - в памяти всплыли эти тупые молодчики, собиравшиеся, похоже, вынести с яхты всё самое ценное, а нас здесь похоронить. Аккумуляторы были безумно тяжёлые - под сто пятьдесят фунтов каждый. Поднять в одиночку и засунуть их в узкое пространство стоило немалых усилий. Я однажды попробовал и понял всю безуспешность этой затеи. Однако, сейчас, со вспухшей рукой и вывихнутым плечом, мне удалось запихнуть батареи на место чуть ли не в считанные секунды. Я опять ринулся в рубку, оценивая по пути сколько у нас времени.
"...Ох, не густо..."
Лодка находилась уже почти на полпути от яхты. С небольшой дистанции было хорошо заметно, как эти твари, словно на прогулке, не спеша гребут и вальяжно полируются пивом из моих запасов. Я проклинал их и, никогда прежде не верующий в Бога, теперь даже взмолился про себя:
- Ну, не оставь, Господи!
Надо ли говорить, что искра, проскочившая от контакта оголённых концов проводов, переполнила мою душу неописуемым восторгом.
-Вирджиния, ты держишь кнопку?! - едва я успел крикнуть, как мой голос прервал звук стартера. В то же самое мгновение дизель вздрогнул и, бодро хрюкнув, завёлся. О том, чтобы подымать якорь не могло быть и речи. Тем более, что и в лодке увидели клуб дыма от запущенного двигателя и почуяли неладное. Покидали банки с пивом в воду и налегли на вёсла.
Следовало торопиться. Какой уж там, к чертям, якорь? Да и лебёдка, всё равно, не работала. Уж эти сволочи постарались и отсоединили абсолютно всё электрическое питание. Мне ничего не оставалось, как перерезать канат, удерживающий последнее звено якорной цепи и скинуть её вниз, сорвав кое-как с зубчатого блока. Опять начала кровить ладонь и от напряжения разошлась кожа, обнажив вспухшее мясо. Однако, я уже не обращал на рану никакого внимания. Звякнула цепь, глухо упавшая в воду, не задерживая нас здесь более ни на мгновение. Я метнулся в рубку и рванул ручку газа на полный ход. Яхта неестественно подпрыгнула и, слегка накренившись, стала разворачиваться. Теперь наши карты были открыты, как хорошие, так и плохие.
Первый выстрел прозвучал совсем близко. Целились по рубке и пуля, попавшая в стекло, превратила его во множество мелких осколков. Они веером рассыпались по панели управления. Вирджиния вскрикнула и от внезапной встряски окончательно пришла в себя.
- Вниз!
Я схватил её и мы вместе бросились на пол. Вторая пуля просвистела у меня над головой, когда я решил выглянуть и посмотреть куда нас несёт. Вероятность напороться на скалы в этой узкой бухте была слишком реальной. Опять прогремел выстрел, заставив снова кинуться на пол. Штурвал мне пришлось выкручивать в лежачем положении, наобум. Впрочем, увидеть показания прибора, считывающего угол поворота руля, я бы всё равно не смог. Вместо него на панели зияла дыра, с торчащими оттуда обрывками проводов. Я лишь вскочил, чтобы удостовериться в правильном курсе и, увидев впереди чистый горизонт, вздохнул от облегчения. Мы уходили в открытый океан. Подальше от этого жуткого места! Максимальная скорость в десять узлов, это всё, на что приходилось рассчитывать, но и её хватило, чтобы уже через несколько минут расстояние между яхтой и нашими преследователями начало увеличиваться. Хлопнул ещё выстрел и опять зазвенело разбитое стекло. На этот раз пуля попала в дверь салона на корме.
Кое как мне ползком удалось пробраться на нос, не обращая внимание на острые осколки стекла, усыпавшие палубу. Оттуда наш курс просматривался лучше всего. Оставаться в лежачем положении мне вовсе не казалось пустой предосторожностью. Бандиты, сообразив, что их пленникам удалось сбежать, в ярости стали палить не останавливаясь. Частые выстрелы вынудили инстинктивно пригнуть голову к деревянному настилу.
- Вирджиния, ты в порядке?
Я оставил её в рубке на полу и теперь жутко нервничал. Пальба прекратилась.
- Да. Не волнуйся!
В наступившей тишине голос Вирджинии звучал намного живей, чем раньше.
- Спустись в каюту, там безопасней. Только не подымайся во весь рост и ползи по лестнице!
У меня отлегло от сердца. Почувствовав, наконец, что нам больше ничего не угрожает, я почти бессознательно погрузился в минутную прострацию. Лёжа на носу яхты, я видел как форштевень легко разрезает изумрудно-синюю воду, образуя мирные буруны. Глядя на них, мой разум просто отказывался в полном объёме представить кошмар сегодняшнего утра. Я вспомнил окровавленную фигуру главаря, свисающую с борта, и мне моментально сделалось нехорошо. Снова накатила муторная слабость в желудке и настойчивые позывы к рвоте. Тот, наверняка уже покойник, как бы протягивал из бездны руки в немом упрёке, что я лишил его жизни. Только теперь с ужасом от свершившегося факта я понял, что мне пришлось стать самым настоящим убийцей! В моей душе не оставалось более места, где бы не не колотилось ощущение безмерной вины.
"...Ты убил человека! - кричал внутренний голос и его эхо отдавалось в каждой клетке моего существа. По мере того, как за кормой удалялся берег с мерзкими летучими мышами - кровососами и ничем не отличающимися от них скотами в человеческом обличье, мне становилось всё хуже и хуже. Напрасно я старался вызвать в памяти крики и стоны Вирджинии и представить как над ней издеваются. Напрасно пытался вообразить как её насилуют по очереди, забавляясь муками беззащитной женщины и ощутить весь ужас того, что ей пришлось пережить! Мне ничего не помогало, а застывший в глазах вид торчащего гарпуна из затылка моей жертвы и её предсмертный рёв не оправдывал страшного поступка. Сожалел ли я? Да, но только о том, что попал в эту проклятую бухту. Сожалел о том, что жизнь вынудила меня сделать не самый лёгкий выбор. Никому не избежать судьбы. И никому ей не противостоять. Поступил бы я точно так же, помести меня судьба в ту же ситуацию? Да! Поступил и без малейших колебаний. Как оказалось, стать убийцей гораздо проще, чем это я себе всегда представлял.
Теперь, когда наши преследователи остались далеко позади, я мог трезво и относительно спокойно оценить ситуацию. Как случилось - так случилось. Мы сумели освободиться, заплатив, пусть даже заплатив такую суровую цену. Ни мне, ни Вирджинии никогда не удастся забыть те кошмарные часы, но они уже превратились в печальное прошлое и это главное.
Я поднялся в рубку и только теперь с сожалением мог оценить, во что нам вылилась эта вынужденная стоянка. Стационарные радар, два радио, эхолот, картплоттер были безжалостно вырваны с мясом. Пропали портативный, навигатор, спутниковый телефон и ноутбук, навсегда прописавшись на том неприветливом берегу. На наше счастье, топлива в баках оставалось пока достаточно, чтобы почти вслепую отыскать ближайший порт. По моим расчётам мы находились в колумбийских территориальных водах, а значит, самым логичным было идти на север, в сторону Панамы. Перебирая в голове букет неприятностей, я спустился в машинное отделение. Как и везде, там царил полный хаос. Освещение не работало и я впотьмах пробирался к генератору, собираясь его запустить. Внезапно босые ступни ощутили воду.
"...Только утонуть сейчас не хватает, - я судорожно размышлял откуда там взялась вода и почему её не откачивают помпы.
"...Батареи! - осенила меня спасительная догадка, - ну конечно, же! Я подсоединил их только на стартёр, а остальные механизмы так и оставались обесточенными..."
Всё это время я не трогал Вирджинию. Не расспрашивал её и ничего не рассказывал сам. Да и чём было говорить? Мы пережили слишком страшные события, чтобы их теперь мусолить. Она легла в салоне, свернувшись калачиком и натянув плед на голову. Словно желая спрятаться под ним от бесконечных страданий. Она наверняка не спала, погружённая в глубокие переживания. Я лишь подошёл к ней и, поправив подушку, незаметно погладил её по голове. Вирджиния даже не шелохнулась, оставаясь один на один с собственной болью. Инстинктивно я чувствовал, что ей нужно отлежаться, как побитому животному и зализать свои раны, но не на виду, а укромно, скрываясь даже от близкого ей человека.
Ситуация складывалась нешуточная. Почти на ощупь я кое-как отыскал в машинном отделении ящик с инструментами и принялся за работу. Наконец, в машинном отделении зажёгся свет, а с ним обнаружились и новые неприятности, о которых я ещё не подозревал. Появившееся электричество реанимировало безжизненные помпы, начавшие откачивать воду, медленно прибывающую из двух отверстий ниже ватерлинии. Дырки походили на следы от пуль и оттуда били тонкие острые струйки. Величина каждого из отверстий не превышала и полдюйма в диаметре. Казалось, бы сущий пустяк, но этих двух безобидных дырочек вполне хватало, чтобы затапливать трюм яхты настойчиво и неумолимо. Не обрати я на них внимание ещё с полчаса и шанс встретиться с бандитом-покойничком, нам был обеспечен. Опять перед глазами появилось видение с окровавленным телом и ей Богу, я пожалел, что не могу подлечиться спиртным. Стакан водки помог бы сейчас очень кстати.
Однако, пришлось воздержаться. Алкоголь - плохой спутник в море. Я машинально просчитывал все трудности, с которыми мы неизбежно столкнёмся в порту, если, конечно его благополучно отыщем. Уж там нам придётся задержаться на неделю, как минимум. Пока свяжемся с кем-нибудь из друзей и они смогут посодействовать с получением денег. Да и продолжать плавание на яхте, побывавшей чуть ли не в сражении, было просто невозможным. Я вздохнул, представляя недоуменные взгляды и свои сопутствующие объяснения.
"...Напали пираты... Кровь!"
Её я совершенно выпустил из вида. Багровые потёки на палубе выглядели очень подозрительными. Не смыть их, значило влипнуть в неприятную историю, выпутаться из которой будет нелегко, даже как потерпевшему.
"...Иди знай, что те двое намерены делать с нашими документами и кто обнаружит утопленника? Хочется думать, что труп сожрут акулы, а там Бог знает, как всё обернётся?.."
Убедившись, что дистанция до берега достаточная, чтобы суметь разглядеть невооружённым глазом любые признаки цивилизации, я схватил щётку и, черпая ведром забортную воду, начал поспешно смывать следы разыгравшейся здесь драмы. Вскоре в дымке показались слабые очертания каких-то строений и нечто похожее на вход в гавань.
Ни я, ни Вирджиния никогда больше не вспоминали этот случай. Она предпочитала отмалчиваться, а я не находил нужды её расспрашивать. Знаю только одно, что окажись тогда у меня на борту оружие, я мог бы нас защитить и избежать того, что произошло. Гуманизм к падшим существует лишь до тех пор, пока они же однажды не вышибут его из головы...