Аннотация: Красота Кавказа продолжает завораживать.
Горы становятся значительно ниже, старый Кавказ более пологий, не такой остроконечный своими вершинами. Он более поросший травами. Но трава пожухлая, успевшая выгореть, пожелтевшая. По лугам перекатывается верблюжья колючка и "Перекати-поле". Виноградники, расположенные вдоль дороги, находятся в растущем, довольно давно, состоянии. Лоза ползет вверх по металлической проволоке, натянутой между бетонными столбиками. Вдоль полосы посаженного виноградника на земле лежат старые, ржавые металлические трубы с пробитыми в них дырками, из которых сочится вода, подпаивая лозу. Мы с удовольствием остановились попить этой воды и умыться после долгой дороги.
Таким образом, нами было пройдено достаточно много километров и населенных пунктов с интересными названиями. Многие строения имели поправки на жаркий климат.
Азербайджан начинался с городов и населенных пунктов, расположенных на трассе Ростов - Баку. Это были: Шыхлы, Казах, Акстафа, Тауз, Шамхор, Ленин.
Не доезжая Кировабада по объездной дороге, мы ушли вправо, в сторону Дашкесана, чтобы проведать старых друзей, знакомых моего товарища, которым он вез подарок - ящик с конфетами - карамелью, одной из московских кондитерских фабрик. Он пояснил, что тут, совсем недалеко - километров тридцать. Посмотрите горы. Город Дашкесан в переводе на русский язык - означает "Тесать камень". Это было основным производством в данной местности.
Поясню, что город Дашкесан, фактически состоит из трех отдельных городов. Первый - нижний Дашкесан, расположен у подножия горы с разными административными зданиями и жилыми постройками. От него дорога единственная уходит в гору на высоту 2600 метров, где так же расположены административные здания - райком, райисполком и другие, как и в Советской России, повсеместно побелены в желтый цвет, все по одному стандартному проекту. Третий город находится у подножия этой же горы, но с другой стороны. От этого города, прямо, всего около пяти километров, до армянского озера Севан. Как уже отмечалось, что основным занятием жителей было умение тесать камень. Добыча красивого бутового камня производится высоко в горах. Доставка его идет по канатным дорогам. В подвешенных люльках камень медленно проплывает над пропастью и поступает в разделочные цеха, где он превращается в строительный материал, красивые поделки - урны, вазочки, различные статуэтки и посуду. Камень мягкий и красивый, хорошо поддается обработке.
Дорога наверх горы проходит по краю пропасти. Высота - более двух километров. Овечки, которые пасутся внизу, кажутся маленькими точками. К краю обрыва подойти страшновато. Щебень, камни постоянно слетают вниз. Однако чьи-то домашние козы, спокойно объедают траву, почти вертикально стоя, на выступах этого ужасного обрыва в пропасть.
Но, в одном месте, на огромной высоте, дорога заканчивается небольшим мостом, длиной около 25 метров и шириной около трех метров для проезда одного транспорта. Мост держится на нескольких толстых металлических канатах, натянутых с одной скалы на другую, а поверх канатов положены широкие днища грузовых тракторных тележек от "Кировца". Причем, борта этих тележек откинуты в разные стороны так, что свисают с канатов и являются краем моста. Эти днища тележек скреплены между собой несколькими досками и какими-то металлическими полосками. Все бы ничего, но под мостом более двух километров полета вниз. Я вышел из-за руля и предложил напарнику сесть за руль. Очковалось, как говорят молодые. Постояв, вздыхая, обсудив прочность моста, пытались убедить себя, что все нормально, увидев на другой стороне пропасти продолжение асфальтированной дороги и отсутствие каких-либо знаков и объявлений об осторожности. Табличка была одна - "Проверь тормоза!" Надо было еще и карбюратор регулировать, так как маловато было кислорода, двигатель мог заглохнуть неожиданно.
Вдруг к мосту спустился с горы какой-то старичок-азербайджанец, с осликом, запряженным в арбу, груженную доверху и выше, какой-то тростниковой травой. Все у него было перевязано на арбе, затянуто, а сам он шел, ведя за уздечку свое хозяйство. Я спросил у него, можно ли переехать по мосту. Он ответил, если вам нужно, то можно. Сам первый перешел вместе со своим хозяйством. Тогда и мы, сев в машину, осторожно, на первой передаче, проехали на другую сторону пропасти.
Коллега, зная эту дорогу, быстро проехал к паспортному столу милиции и попросил, чтобы позвали его знакомого. Тот оказался дома и сообщил, что скоро приедет, чтобы его ждали. Мы стали выходить из "Волги". От дверки водителя и до края пропасти было около трех метров. Голова кружилась от страха. Выйдя из машины, я продолжал держаться за ручку дверки. Приятель улыбался и говорил, что тут все горцы, привычные люди. Они этой высоты не боятся. Через пять минут, возле нашей машины, со стороны пропасти заскрипели тормоза "Нивы". Из машины выскочил наш человек, обсыпав ногой щебень в пропасть. Подскочив к нам, стал обниматься. Он сразу предложил ужин в ресторане, сказав, чтобы ехали за ним.
Проехав метров восемьсот, мы оказались на каком-то горном плато, относительно плоском, увлажненном от близких заснеженных вершин, размерами примерно пятьдесят на сорок метров. Может меньше. На краю площадки стоял деревянный домик, похожий на летнюю веранду-времянку. Но он был под крышей, и как отдельная комната. За окном домика, метрах в двух, протекал бурный ручей с заснеженной вершины. Это шла вода от подтаявшего ледника. Ручей был шириной около 2-3 метров, но был очень шумным. Даже забивал речь говоривших. На стол сразу были поставлены цветы и черешня двух сортов - вишневая и желтая. Это было для женщин и детей. Мужчинам было предложено подождать, пока будет поджарен люля-кебаб из бараньего мяса с зеленью. Кухня на этом плато находилась метрах в двадцати от нашего домика. Представляла собой кладовку, открытый мангал и какую-то печь, сложенную наспех. Все выглядело непривычно упрощенным и временным. Кругом были горные вершины, покрытые снегом, свежий воздух и шум ручья. Хозяин, к сожалению, я не запомнил его имени, предложил моему сыну взять графин на столе и принести свежего нарзана. Мы, в недоумении, посмотрели на него. Он же, улыбаясь, сказал, что нарзан, газированный, холодный и прозрачный течет из скважины, прямо из вставленной в родник металлической трубки возле порога нашего домика. Действительно, нарзан был газированным и очень вкусным. Но его много не выпьешь. Виноградное вино оказалось куда вкуснее.
Застолье у хозяина в доме, кавказское гостеприимство, разговоры, воспоминания о жизни в центральном регионе России. Жена хозяина была украинкой, как и моя. Было о чем вспомнить и поговорить. Спать нас уложили на перине из овечьей шерсти. Подушки и одеяла также были набиты овчиной. Было тепло и очень здорово. Утром попрощались и поехали дальше.
Миновав Кировабад, по объездной дороге, проехали Казанбулак, Евлах, Ляки, Уджары, Кюрдамир, Мугань, Кази-Магомед, Али-Байрамлы. Дорога не отличалась от российских дорог, по благоустройству и качеству. Однако была чисто азиатской. Кругом росла пожухлая от солнца трава. Верблюжьи колючки, виноградники и жара. Большей частью нас стала сопровождать температура воздуха - более тридцати градусов. Тут я вспомнил, почему наш сотрудник просился в отпуск в конце мая. В машине в то время не было кондиционера. Локти, выставленные в открытые окна, быстро обгорели от солнца.
Когда проезжали населенные пункты, то к дороге, к проезжающим машинам выбегали подростки, лет от семи до тринадцати. Подростки ожидали встречные машины, особенно те, водители, либо пассажиры которых, выставляли в окно вытянутую руку с зажатым кулаком. Дети знали, что им из кулака выбросят деньги. Я сначала не знал этого обычая, но заметил, что коллега перед населенными пунктами собирает из карманов мелочь. Я присоединился к нему. Он пояснил, что так дети помогают следить за состоянием кладбищ в этих населенных пунктах, подметают, убирают мусор на всех могилах и на дорожках, протирают памятники. Кто-то из них так пытается налаживать свой бизнес. Кто-то ищет возможность безбедного проживания на эти мелкие гроши. Но, поток машин бесконечен. Как знать! Вообще, обычай человеческий, хороший!
Продолжение в следующих публикациях.