Бескаравайный Станислав Сергеевич : другие произведения.

О технологичности истребления нечисти

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Все замечают технический прогресс истребителей вампиров. А каковы его закономерности?

  

Бескаравайный С.С.

О ТЕХНОЛОГИЧНОСТИ ИСТРЕБЛЕНИЯ НЕЧИСТИ

Каждый Ван Хелсинг желает знать - где лежит вампир.

   Герои всегда охотятся за воплощениями темных сил. Это стандарт, норма. Железное правило. Без схватки со злобным монстром, герой не может доказать реальность своей приверженности добру, не может продемонстрировать свой светлый окрас.
   Но вот проблема - как убить тварь? Осиновым колом или бензопилой, огнеметом или святой водой? Как вообще воспринимать героя, изгоняющего нечистую силу с помощью механизма? Как понимать метафизическую связь добра и определенных технологий? Ведь отрицать её невозможно: победа светлых сил уже давно механизирована - масс-культура демонстрирует нам конвейерные благословения и штампованные образки, запихиваемые демону в глотку. Откуда взялся и почему существует этот смысловой оксюморон? Попытаемся выяснить, как тут шестеренки вертятся.
   В морально-фантастическом континууме герой должен побеждать зло силой своего духа. Этому учат почти все книжные и экранные мудрецы: не надо надеется только на свои мускулы, на остроту меча и емкость магазина - главное, быть добрым. Ключ к победе лежит в сознании героя. Однако же - это сознание трудновато показать на экране или даже описать на бумаге. Есть мастера, которые могут это сделать (не будем здесь перечислять их), у остальных писателей и режиссеров возникают большие проблемы. Можно легко свалиться в "достоевщину", превратить боевик в мелодраму, моралитические рассуждения сделать такими длинными, что у потребителя челюсти начнет сводить от зевоты.
   Нужно действие, необходим зримый понятный алгоритм манипуляций, с помощью которого герой победит монстра. Неизбежно появляется нечто вещественное - если не материальное, то ощутимое. То, у чего можно передернуть затвор, нажать кнопку, в крайнем случае над чем проговорить заклинание. С помощью этого "чего-то" герой и будет идти к победе.
   Вот в этом-то материальном, предметно-орудийном содержании схватки и проступают две основных зависимости, два основных определяющих противоречия, свойственных масс-культуре.
  
   Во-первых - чем более низкий по концентрации зла монстр, тем меньше души должен вложить герой в его уничтожение.
   Примитивные зомби, мертвяки, искусственные существа, созданные на скорую руку - все они могут быть уничтожены самыми обычными предметами. Такие зомби по уровню своих возможностей почти не отличаются от простых биологических монстров. Что гигантские арахниды, что доисторические ящеры, что мутанты - один сорт, одно противоядие. Монстра или низкокачественный ходячий труп легко поджечь, им можно отрубить голову лопатой, переехать машиной, на худой конец, просто застрелить обычной пулей. В фильме "Некрономикон 3. Армия мертвецов" герой соорудил на капоте своей машины что-то вроде большого вентилятора с остро отточенными лопастями, и, пользуясь этим агрегатом, как сенокосилкой, врубался в ряды противника.
   Почему бы и нет?
   Совсем иной расклад, когда герои имеют дело не с мертвяками, сооруженными из подручных материалов, и способными только перекусить глотки положительным персонажам или заразить их столбняком, а с оппонентами, вдохновляемыми истинной тьмой. Разумеется, это вампиры, разнообразные оборотни, вурдалаки, иногда духи или демоны. Для их истребления необходим предмет, однозначно несущий в себе добро. Такими выступаю освященные вещи самых разных производителей. От традиционной воды, доведение которой до кондиции почти монопольно держит за собой церковь, до клюшки для гольфа ("Догма") или кастета ("Константин. Повелитель тьмы"). Процедура освящения может быть самой скоротечной, проводиться даже не совсем кондиционным священником.
   Можно применять амулеты стандартных спецификаций - религиозных или производственных. Кресты, самых разных размеров и форм, не всегда освященные. Скажем в фильме "От заката до рассвета" - для отпугивания вампира достаточно было простого скрещения палок. Применяются государственные печати: в романе Г.Л. Олди "Мессия очищает диск" - китайский чиновник приложил свою печать к животу якши, и того сразу ударила молния. В ход идут даже полицейские значки, в том случае, если их обладатель искренне уверен, что представляет закон. При сюжетной необходимости используются фактически любые старые вещи с налетом сакральности - бабушкины сундучки, дедушкины сабли, школьные колокольчики и прочее добро.
   Наконец - просто материалы, овеянные положительными легендами. Вещества, которые метафизически закреплены за определенной моральной позицией. Непосредственно их не освящают, но можно сказать, что они являются естественными накопителями добра. Серебро - первый из них. Почти универсальный ингредиент для борьбы с нечистой силой. Невозможно перечислить все сюжеты, в которых герои применяют 0x01 graphic
для уничтожения нежити. Это стратегическое сырье в полном смысле этого слова. Кроме него в дело идут осина, соленая вода, чеснок, лепестки роз и прочие средства народного экзорцизма. Двойственна роль 0x01 graphic
: с одной стороны, есть "холодное железо", несомненно, страшное для черной магии, с другой - обычная сталь, мартеновского или конверторного производства, почему-то не всегда становится таким "холодным железом". Через горячекатаные швеллера порой очень неплохо просачиваются привидения. Очевидно, тут дело в руках кузнеца: вещь ручной работы может содержать в себе его старание и труд, а штампованные серийные изделия явно мертвы. Но когда кузнеца поблизости нет - даже самый ушлый колдун, идя на серьезное дело, может спрятать свою душу в обыкновенный банковский сейф. Так поступает доктор Уоррингтон в романе Р. Хайнлайна "Магия, Inc".
   Разумеется, возможно понижение статуса особой, доброй вещи - до уровня обычной. То есть она убивает монстра не за счет аккумулированного в ней добра, а просто в виду собственных свойств. Та же самая осина большей частью авторов вампирских романов рассматривается как обыкновенный аллерген. Магия исчезает, остается биохимия. В таком случае становится возможным замена одних материалов - овеянных легендами - на другие, вполне современные, но состоящие из аналогичных компонентов. Скажем, замена соленой воды - обыкновенным инсулином: в фильме "Чернокнижник 2", героиня, страдающая диабетом, в решительный момент именно так и поступает, обеспечивая колдуну внутримышечную инъекцию. В этом случае приходится специально подчеркивать, что тут не сводится к обычным формулам: тот же чернокнижник погибает не как обыкновенный человек от передозировки - в судорогах и корчах, но много более живописно - выгорая изнутри.
   При дальнейшем увеличении концентрации зла - уже не обойдешься благородными металлами или рядовыми благославлениями. Герой угощает вампира осиной, а тот спокойно и технически правильно бьет героя в челюсть, и вот его клыки уже тянутся к яремной вене положительного персонажа. Некоторые из злодеев прямо говорят о необходимости искренней веры для победы над ними, требуют подлинного величия духа. Так у С. Кинга в романе "Салимов удел" один из вампиров так и заявляет священнику - ты, дескать, потерял веру, потому твоя святая вода мне не страшна. Однако же любой подобный монстр уничтожил сотни, а то и тысячи людей. Неужели никто из них не проявил твердости воли, не искренне уверовал. Неужели все, кто шел перед героем, оказались трусами? Значит, мы наблюдаем не требования чистоты души, а такой баланс между моралью и техникой, когда необходимо появление качественно новой технологии или предмета. То есть для истребления подобного монстра необходим не просто предмет - но артефакт, особо отмеченный силами добра.
   Как правило - это редкая и дорогая вещь. Такую не вдруг найдешь. Это даже не серебро, ради добычи которого можно ограбить ближайшую ювелирную лавку. Но в чем же состоит это новое качество? Его невозможно свети к физическим свойствам предмета - иначе бы мы имели вариант того же естественного накопителя добра, только более экзотичный. Чтобы увязать физические свойства предмета и его моральные качества - необходимо изменение в самом герое. Артефакт невозможно найти просто так - при этом необходимо подогнать под его характеристики собственную душу или пройти испытание, удостоверив её подходящие свойства.
   Здесь и появляется новый элемент технологии борьбы - паломничество/экспедиция. Лучшей предпосылкой для внутреннего изменения есть смена декораций, изменение внешнее. Сидя у себя в кабинете очень немногие герои приобретали новые качества. Необходимо проехать - далеко, ведь в ближней окрестности все уже известно. В сказках обыкновенным артефактом числился меч-кладенец, ради которого надо было идти в тридевятое царство, да и сейчас масштабы перемещения мало изменились. Скажем один детектив из Сан-Франциско, в исполнении Эдди Мерфи, нуждался в кинжале для убийства демона. Пришлось ехать в Тибет. В романе М. Муркока "Рунный посох", эта самая палка, необходимая для победы над переродившимися англичанами, оказалась спрятана в Нью-Йорке. Душевное перерождение так просто не дается. Героям приходится залазить в какие-то подозрительные подземелья, рыться в развалинах, осквернять трупы. По чистой случайности у искомых артефактов имеются хранители - крайне вздорные и опасные личности неопределенной этической ориентации. Почему неопределенной? Если герой будет чист сердцем, умом и его почки не будут содержать камней - то ему по недоразумению достанется от старого, всеми позабытого заклинания или сошедшего с ума сторожа. Если же герой допустит хоть самую малую долю колебаний, если просто не уверен до конца, к добру или к злу он принадлежит - то ему предложат пройти тесты.
   Надо ли рассказывать опытным читателям, какие подлые трюки применяют хранители артефактов? После таких и захочешь остаться злым, да сил уже не будет.
   Иногда, впрочем, святые места все равно грабят, хранителей убивают. Просто очень надо. Здесь возникает незначительное разделение героев и злодеев - положительные персонажи совершают подвиги в мрачных гробницах древности, а отрицательные просто грабят святыни забытых народов. Каждому свое.
   Что из себя представляет сам артефакт? Почти всегда это ремесленное изделие. Понятно почему - вещь должна быть древней, а фабричному производству едва стукнуло четыреста лет. Плюс уже упоминавшееся влияние мастера-изготовителя. Легко согласиться с чудесными свойствами кольца всевластия, если делали его эльфы, да еще и Саурон сбоку шаманил, а если рядом с револьверным станком поставить самого сильного эльфийского мага - то несчастный слишком быстро отдаст все свои силы и начнет гнать халтуру.
   Есть, однако, и крайности - на лестнице развития антимонструозных технологий имеется как явная технологическая архаика, так и hi-tech последнего поколения. На низшей ступени находятся капли крови Урана, ребро Хроноса, разнокалиберные черепа и некоторые кристаллы (например, рубин из цикла фильмов-ужасов "Исполнитель желаний"). Артефакты, так сказать, естественного происхождения. Интересным сочетание является то самое Копье судьбы - вещь вроде как ремесленная, но вот кровь на ней уж больно редкой группы. На верхней ступени - случайно благословленные конвейерные изделия и, разумеется, инопланетные технологии. Здесь возможно самое причудливое смешение сказочного и "научного" - ведь чужая технология может не только казаться чудом, но и быть им - в реальности произведения. Скажем, у К. Саймака в романе "Заповедник гоблинов" большой черный параллелепипед, который все и называли "артефактом", оказался капсулой, в которой спал вполне волшебный дракон.
   Действие артефакта может быть квантовано - в умеренном фильме ужасов "Ветер демонов" фигурировали два кинжала, которыми можно было убить сына сатаны. Их пришлось по-глупому расходовать на одержимых демонами людей. При использовании кинжал исчезал, но вместо трупа получался белый голубь - очищенная от грехов душа готовилась к взлету. То есть кинжал содержал строго заданную порцию доброты (благодати?), которой при случае хватало с избытком.
   Следующая ступень злобности монстров - уже требует коллективных усилий по их подавлению. Мало артефакта. Эволюции сознания одного героя недостаточно для победы над злом. Нужно, чтобы группа положительных персонажей объединила свои усилия, состыковала души - и только потом воткнула чудищу нож в сердце. В рассказе "Мертвая вода" Ю. Байдера и Р. Чадовича описывалась процедура своеобразного магического импичмента: если все подданные императора одновременно и от всего сердца проклинали его - то камень-амулет, верно служивший тирану до того, превращался в отраву. Правителю оставалось лишь умереть. Но, в любом случае, необходимы политические технологии - то есть использование призывов к лучшей жизни, агитации против злых сил, черного и белого пиара.
   Наконец, приходит миг, когда абсолютное, отфильтрованное и очищенное зло встречается с таким же абсолютным, стопроцентным добром. Это почти всегда кульминационный момент битвы, и не всякое сражение достигает его, а если и достигает - то это столкновение показывается вторым планом: на фоне взрывающихся бомб и скрещивающихся мечей, встречаются взгляды антагонистов и в противостоянии их глаз должен решиться исход боя. Именно таково решение композиции схватки в "Мести ситхов". В этот миг уже использовано все возможное оружие, все приемы и заклинания. Обнаруживается равенство сил противников - иногда прямое, когда они наносят друг другу равное количество ран, иногда косвенное - когда злодей или герой побеждает, но ему необходимо преодолеть внутреннюю неуверенность. В данном случае артефакт, предметно-орудийная деятельность или что-то материальное уже не нужны. Техника вторична. Все решается напряжением душ.
  
   Итак, существуют несколько уровней использования предметов в борьбе со злом. Но все-таки - что отличает примитивного охотник на оборотней, бегавшего с осиновым колом и лампой по пещерам Баварии XVII-го века, от современного "Оборотня в Париже", располагающего лабораторией для обеспечения собственного гарантированного превращения? Почему Ван Хелсинг в постановке Ф. Копполы 1991 года - пользуется более или менее нормальным оружием XIX-го века, а "Ван Хелсинг" снятый в 2004-м - демонстрирует нам ходячее чудо науки позапрошлого столетия, которое снаряжают на бой не хуже Джеймса Бонда?
   Как было сказано выше, в умах писателей и режиссеров противодействуют два фактора: с одной стороны демонов надо истреблять эффективно, с другой - эффектно. Потому зрелище нуждается в максимально сложных механизмах, принцип действия которых, однако, будет понятен читателю. При этом историческая достоверность, законы физики, вообще инженерное мышление - вторичны. Можно сказать даже больше - все это совершенно неважно. При случае даже древнего грека можно вооружить пушкой, упомянув, что некий Архимед на столетия обогнал свое время.
   Причина совершенно в другом. Авторы имеют дело не с реальными процессами, а с представлениями читателей и зрителей о таких процессах. Потому реально-исторической время - абсолютно никого не интересует. Важно, насколько закрепился мир данного произведения в общественном сознании. Насколько люди уже выучили основные законы иного мира, насколько привыкли к стандартным приемам борьбы. И вот когда им уже не надо объяснять элементарных вещей - можно подумать о техническом прогрессе. Казалось бы, исчезает метафизика, та мертвая связка героя - и его меча, священника - и святой воды. Может исчезнуть то, что отождествляет, ставит знак равенства между цветом морали - и видом техники. Но нет - зритель продолжает наблюдать ту же связь, те же закономерности, просто декорации становятся чуть более живыми и интересными.
   Тут-то и начинается.
   Борьба с нежитью, либо обыкновенной злобной тварью, уязвимой для обычного оружия - очень быстро превращается в стандартную армейскую операцию. Только отдельные робинзоны или подпольщики вынуждены пользоваться самодельными пистолетами или коктейлями Молотова. Приблизительно такая неприятность происходит с героем рассказа Р. Говарда "Крылья в ночи" - путешественник попадает к африканскому племени, живущему под гнетом натуральных гарпий. Приходится сооружать самодельную ловушку. Но в современной масс-культуре, эта нехорошая ситуация частенько складывается в маленьких заброшенных поселках или у нескольких тинэйджеров на отдыхе. Обыкновенная история подобного плана происходит в фильме "Дрожь земли". В одной уединенной долине, поблизости от военного полигона, заводятся землеройки-мутанты размерами с акулу - жрут людей и двигаются под землей со скоростью призового рысака. Мистики в них почти никакой и нет - одна злоба и голод. Поначалу приходится изобретать уж совсем кустарные средства борьбы с ними - и люди вынуждены отсиживаться на крышах домов. Но тут выясняется, что поблизости от поселка живет супружеская пара, которая готовится к третьей мировой войне, и оружия у них - куры не клюют. Понятное дело, кому после этого начинает улыбаться удача. Что касается продолжения - "Дрожь земли 2" - там вообще по заданию мексиканского правительства хорошо экипированная группа выезжает на охотничью экспедицию.
   Собственно, большая часть сюжетов, описывающих борьбу с примитивной нечистью, заканчивается, именно тогда, когда удается выйти к своим. Позвать "красную армию", вызвонить "кавалерию", поднять по тревоге "большие батальоны". И дело тут не столько в чисто механическом уничтожении восставшей нежити. Посланные армейские части иногда даже терпят поражение. Просто стоит вести о пробуждении зла разнестись достаточно широко - тут же найдется колдун, горбатый монах-отшельник, герой-вышибала или другой агент сил добра, который и уничтожит пуповину, соединяющую армию тьмы с потусторонним миром. После этого зомби или падают на землю, или их спокойно дезактивируют огнеметами.
   Наиболее интересен для фантастической техники второй случай, когда для истребления нежити нужны освященный предметы или естественные аккумуляторы добра.
   Если зрители уже сто раз смотрели истории про вампиров, то у них самих начинают закрадываться подозрения - чего эти охотники на упырей все с колышками, да с колбочками святой воды бегают. Какая-нибудь "Баффи - истребительница вампиров" считается низкосортным зрелищем еще и потому, что героиня вооружена сомнительными кольями из ножек стульев, да иногда пользуется секирой. И поскольку вампир истребляется просто веществом с высокой концентрацией добра, то изобретения сами собой идут в голову.
   В первую очередь - идет совмещение уже существующего оружия с таким веществом. Из осины строгают стрелы для арбалетов, колья из неё же приспосабливают к отбойным молоткам. Детские водяные пистолеты заряжают святой водой. И, конечно же, серебряные пули. Вещь, входящая в джентльменский набор положительного героя, практически неизбежная в своем появлении, если события в произведении продолжаются хоть сколько-нибудь долгое время.
   Стандартным, хрестоматийным примером здесь выступают "Хроники Амбера" Р. Желязны. Как только главный герой Корвин, располагавший знаниями о возможности изготовления эквивалента пороха, получил свободу маневра, он немедленно взялся за дело. Тот маленький роман, раздел больших "Хроник..." так и называется - "Ружья Авалона". А поскольку он имел дело с порождениями Хаоса - серебряные пули были чем-то обязательным, вопрос даже не обсуждался.
   Следующим усовершенствованием будут рационализация оружия различных исторических эпох. Так сказать, повышение образовательного уровня читателя. В этом-то срезе и проявляется максимально "изобретательность" одиноких положительных персонажей, угодившим к дикарям или в другое столетие. Досаждают духи тьмы - переделаем обычные лампы, которыми оборонялись местные жители, в мощные софиты. В подземных переходах некоего города завелись неприятные крысы? Специальные крысоловки новой конструкции придут на помощь. Совершенствуют пушки, улучшают конструкцию огнеметов. Словом, можно наблюдать магические вариации приключений янки при дворе короля Артура.
   Еще одной ступенькой в техническом прогрессе будет экономия серебра. Все-таки металл дороговатый и достать трудно. В "Солдатах Вавилона" А. Лазарчука - жители небольшого современного городка, вынужденные долгое время отбиваться от потусторонних существ, перешли от литья целиком серебряных пуль, к изготовлению серебряных рубашек для них, каждая весом в два грамма. Это позволило протянуть еще некоторое время.
   Но высшей технологичности истребление нечисти достигает тогда, когда идет непосредственное приспособление инструментов, оружия, боевых порядков - к свойствам монстров. Автора довольно долго занимал вопрос - почему это от быстро движущихся и затуманивающих мозг вампиров нельзя обороняться, разбрызгивая в воздухе эссенцию чеснока? Самый технологически грамотный истребитель вампиров - Блейд - развеял подобные сомнения. Чего только не применялось в трех сериях этого фильма: и прожекторы с ультрафиолетом, и бомбы, дающие ультрафиолетовую вспышку, и сложные ловушки на вампиров (и ловушки, которые устраивали сами вампиры). В третьей части авторы сценария наконец-то додумались запустить в систему вентиляции серебряную пыль, истолченную до состояния аэрозоля. К очень похожему решению пришел Константин - главный герой одноименного фильма. Была освящена вода в системе пожаротушения. В здании, где это было сделано, скопилось изрядно число демонов-полукровок. И только герой встал на стул и поднес зажигалку к датчику - этим демонам пришлось несладко.
   Сразу возникает вопрос: неужели все эти полезные для положительных персонажей приспособления, эти механизмы, вредные для здоровья сил зла - герой придумал в одиночку? Нет. Герой-изобретатель достаточно редкая фигура. Это скорее исключение. "Человек тьмы", "Бэтмен" или какой-нибудь добрый профессор, которого негодяи согнали с любимого кресла. Сам герой должен обладать скорее боевыми, чем конструкторскими навыками - метко стрелять, быстро бегать, крепко бить. В крайнем случае - уметь соорудить ловушку. Трудно совмещать проектирование машин и планирование битв.
   Поначалу рядом с героем вырисовывается фигура подсобного технолога. Это может быть старик, хранитель вековой мудрости, а бывает просто рохля и неудачник, которому страшно идти в бой. Но подобное положение сохраняется лишь в течении нескольких лет по времени художественного произведения. Старички тихо угасают в своих мастерских, неудачники или выбиваются в люди, или глупо погибают. Да и сам герой уже не молод - нужно искать смену. Потому с неизбежность всякой бюрократии возникает организация. Структура.
   Формы этой структуры самые разнообразные - от тайного заговора сторонников добра, до уважаемого рыцарского ордена или даже министерства. Отметая временно в сторону разные политические и финансовые моменты, можно сказать - появляются мастерские, где должно коваться оружие для будущей победы добра. Возникает проектная документация, архив, испытательные стрельбы и бланки строгой отчетности.
   Есть ли в фантастической литературе прецеденты такой структуры? Естественно. Одним из наиболее ярким можно считать описанный С. Вартановым "Мир кристалла". Главные герои там, правда, не умерли, а предусмотрительно обеспечили себя длительными сроками жизни, но создавать организацию все равно пришлось. Получилось магическое измерение "по мотивам Толкиена", где однако же есть самый натуральный технических прогресс - все более мощные заклинания, все более сильные группировки добра и зла. Разрабатываются системы обороны магических крепостей, из-за улучшения человеческих средств ПВО - изменяются боевые порядки драконов. Появляется даже возможность уничтожить мир в целом.
   Когда силы зла выходят на следующий уровень - и борьба с ними требует доброкачественных артефактов, техника должна проявляться в обеспечении максимальной точности этой процедуры. Нельзя опоздать и промахнуться. Артефакт необходимо доставить к месту действия, как-то справиться с заслонами противника и пробиться к тому единственному уязвимому месту, к той ахиллесовой пяте, по которой этот артефакт можно применить.
   Используется вся возможная машинерия и привлекаются все возможные организации - пример чего фильм "Пятый элемент". Для того чтобы главная героиня могла совершить необходимый обряд, и доставить к месту действия магические камни, принципа влияния которых никто в земной администрации не понимал - были задействованы силы армии, разведки, космического флота и проч. и проч.
   На этом уровне - собственно магическая техника редко достигает настолько больших высот. Под применение артефакта редко разрабатывают специальные виды оружия, с учетом его особенностей не часто укомплектовывают военные части, под него почти не изменяют организационную структуру войск. Просто ничего этого сделать не успевают - время действия настолько стремительно, что такой артефакт редко можно донести до лаборатории, ни у кого не получается вот так, с ходу, соорудить аналог. Он остается единственным и почти всегда рассматривается как запасной вариант. Отдельными примерами военной организации, построенной вокруг такого артефакта, может похвастаться жанр космической оперы. Так в последних двух книгах из цикла "Дюна". Ф. Херберта - описывалось некое оружие, уничтожающее все живые объекты. Однако сторона, которая располагала им (отрицательная сторона!), не могла создавать заряды. И под применение каждого заряда - разрабатывалась отдельная операция.
   Особый вопрос - создание артефактов. По идее это уникальные вещи, и как только удается наладить их производство - мы уже имеем дело с более низкой категорией столкновения добра и зла. Но созданию уникальных вещей могут сопутствовать уникальные же процедуры. Не будем утомлять читателя перечислением ингредиентов, настолько специфических, что других взять неоткуда. Как правило - варят зелья, изредка куют мечи. Уж совсем редко - собирают приборы.
  
   Итак - два основных противоречия порождают вполне определенную классификацию "антисатанинской" техники. Но что можно сказать при взгляде на эту классификацию?
   Морально-фантастический континуум - неустойчивая вещь. Авторы демонстрируют читателям и зрителям - большей частью завязки или окончания историй. Перед нами будто встают два отражаемых в тысячах зеркал, дополняемых или затираемых, болезненных или ярко-романтичных, но все равно узнаваемых сюжета - "Как все начиналось" и "Армагеддон". "Как все начиналось" - это конец прежнего мира, это появление монстров, чего-то настолько ужасного, что приходится разрушать старое представление о мире - и создавать новое. Даже если герой успевает захлопнуть дверь перед носом у легионов тьмы - все равно перед нами начало новой эпохи, в которой именно он будет сторожить эту дверь. "Армагеддон" - это конец сюжета, финальная битва, разрешение противоречий. Она должна обеспечить не просто уничтожение злодеев, но трансформацию того мира, в котором только и могли действовать главные герои. Потом их еще можно будет воскрешать, но это уже сериал, бессмысленное подражание самому себе - вроде очередной книги про Дон Кихота, где тот атакует уже не мельницы, но с копьем идет на пулеметы.
   Но ведь литература не укладывается лишь в эти сюжеты? Даже масс-культура вынуждена рассказывать саги. Регулярно появляются произведения, которые могут поведать нам всю историю борьбы добра со злом - пусть и в отдельном, конкретном воплощении - но от начала и до конца. Какие же черты проступают в технологиях борьбы со злом? Специфические черты "доброй" технологии - исчезают. Как бы не странно звучало, но стоит только автору повнимательней приглядеться к созданному им миру - как выясняется, что злодеи могут точно так же размахивать крестами, использовать серебро и затачивать колья. Обнаруживается, что световые мечи джедаев - работают в любой руке, заклинания легко искажаются. Не существует такой технологии, на которую, будто знак качества, можно поставить штемпель доброты.
   Если авторы стремятся подробно осветить очередную магическую войну - как, скажем, Г.Л. Олди в книге "Герой должен быть один" между богами и падшими титанами, оказывается, идет самая натуральная "гонка вооружений", и стороны заимствуют друг у друга все мало-мальски удачные приемы. В книге С. Лукьяненко "Мальчик и тьма" характерные для добра и зла инструменты - свет и тьма, настоящий взгляд и черный огонь - начинают использоваться героями и злодеями в своих интересах с минимальными предохранительными процедурами. Знак сакральности вещи не имеет определяющего значения при её использовании.
   А почему?
   Если попытаться добросовестно развивать выдуманный мир, то очень скоро техника в нем отделится от непосредственной моральной нагрузки. Метафизическое разделение на добрые и злые приемы, инструменты, технологии - будет снято в диалектическом противостоянии. Для вспышек доброты и злобы - потребуется организовывать предпосылки. Порядок вещей пожелает стать тем же, что и порядок идей - но при этом совершенно непригодным для иллюстрации, ведь злодей оденется во все белое, выдвинет прогрессивные лозунги, заявит о своей любви к народу. Исчезнет та борьба добра и зла, которая будет непосредственно, линейно связана с впечатляющими схватками механизмов.
   Как быть с этим?
   Выдумывая мир - представлять его в полноте деталей, в понимании процессов, что идут там.
   В том же фильме "От заката до рассвета" - утративший веру священнослужитель успешно производил святую воду в очень больших количествах.
   Хотелось бы посмотреть на тот завод, где эти самые джедайские мечи производят. Там конвейер или ручная сборка, изделия выпускают по стандартным размерам или есть индивидуальная подгонка
  
   У очень многих читателей может возникнуть неприятие словосочетания "концентрация зла". Как можно смешивать понятия морали и физики? Однако, если вычитаться в описания восприятия героями магических предметов (безразлично, добрых или злых), впечатления о наделенных волшебными способностями персонажах, то можно заметить вполне однозначную закономерность. Слова, используемые для описания этих впечатлений, прямо заимствованы из лексикона восприятия запахов, температур или излучений. "От вещи несло злом", "Исходила эманация добра", "распространялись недобрые флюиды". Одна из наиболее типичных параллелей - талисманы добра греют руки, а вот злые вещи - заставляют мерзнуть пальцы и болеть суставы. То есть в одном предмете - зла мало, а в другом - много, и для определения этой разницы используются вполне физические понятия. Слово "концентрация" органично продолжает те прилагательные и наречия, что уже используются в литературе и кино.
   Эти моральные качества предметов могут быть опосредованы - в виде заклинаний, наговоров, знаков, надписей и тому подобного, но самой сути это не меняет. Аналогично с отрицательными и положительными персонажами. Если от героя исходить положительное влияние, то сказать, что концентрация добра в нем такая же, как в окружающей среде - было бы нелогично.
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"