Сегодня было особенно холодно и голодно. Унюхав аромат варящихся мозговых костей и требухи, доносящийся из знакомого кафе, Одноухий лег на снег,надеясь, что вынесут немного требухи и, если повезет, остатки еды. Появившийся в дверном проеме толстый повар бросил ему кость. Одноухий, помахав хвостом в знак благодарности, деликатно улыбнулся, чуть приподняв верхнюю губу. Обнюхав аппетитно пахнущую кость, с сожалением несколько раз лизнул ее: он был слишком стар, чтобы грызть ребра и,когда повар ушел, опять улегся на снег.
И тут до него донесся знакомый запах. Повернув голову, увидел Хмурого со своей рыжей подружкой. Рыжая оскалилась и медленно направилась к Одноухому недобро щуря желтые глаза. Густая шерсть дыбом встала на загривке и даже у основания хвоста, что говорило о крайнем раздражении и злобе. Одноухий поспешно поднялся и, не оглядываясь на Рыжую, тяжело затрусил восвояси.
Немного передохнув за углом, он направился к магазину. Этот большой дом нравился ему, но он никогда не подходил близко. Однажды к стае Хмурого подъехала машина, из нее выскочили несколько человек с палками. Только Хмурый и его подружка сумели ускользнуть; остальных увезли. Одноухий навсегда запомнил запах этой машины и то, что к этому магазину близко подходить нельзя. Но сегодня он был особенно голоден а люди, что выходили из магазина, так вкусно пахли колбасой, потрошками, свежим мясом и еще чем-то таким, чего он никогда в жизни не ел.
С безнадежной тоской в душе он сидел, стараясь глядеть в одну точку, чтобы не раздражать проходящих мимо людей своим взглядом. По своему опыту зная - люди не любят, когда им в глаза смотрят собаки. Они проходили мимо: веселые, сытые. Они смеялись, громко разговаривали и не обращали на него никакого внимания.
Из машины вышла женщина с маленькой собачкой на поводке. Собачка была маленькая, беленькая, от нее пахло уютом и домом с вкусной едой. Увидав Одноухого, женщина прибавила шаг, хотя он только чуть пошевелил ноздрями, стараясь не смотреть ни на собачку, ни на женщину. Одноухий не любил женщин: они всегда так нервно на него косились. От них исходил запах страха и ненависти.
Мимо прошла парочка, он вопросительно глянул в их сторону, чуть махнув хвостом, но люди прошли мимо, неся сумки с запахом свежего мяса. От этого запаха у него закружилась голова. В животе стало горячо и еще более пусто.
Чуть скосив глаза, он увидел, как к нему направляется маленький человек. Одноухий не любил этих маленьких людей. Они всегда старались кинуть в него чем-нибудь и смеялись, когда камень, палка или пустая банка попадали в цель. Напрягшись, он ждал, когда маленький человек пересечет невидимую линию, которую Одноухий для себя прочертил. Но тут раздался громкий голос женщины:
- Коленька! Не подходи к этой собаке! Она может быть бешеной!
Её визгливый голос остановил маленького человека. Потоптавшись, он развернулся и побежал обратно.
Одноухий с облегчением вздохнул. Хорошо что они ушли, а то пришлось бы уйти ему, а он еще надеялся, что кто-нибудь кинет ему кусочек колбаски или еще лучше - ливерной колбаски. Он вспомнил старушку на прошлой неделе, которая положила перед ним изумительно пахнущий кусочек этого лакомства. Жаль только, что не пришлось полакомиться, а проглотить сразу. В стороне стоял Хмурый со своей подружкой и недвусмысленно смотрел в его сторону.
Хмурому всегда доставались лучшие куски. Он был молодой, сильный и злой. И если видел, как какому-нибудь псу доставалась косточка, то подходил, обнюхивал и бесцеремонно забирал, грозно посматривая на хозяина, который лишь униженно пригибался всем своим видом показывая покорность.
Пошел снег. Легкие снежинки кружились у него перед глазами, оседая на морде, но Одноухий только чуть повел ухом, и, положив морду на передние лапы, закрыл глаза. Наверное, он заснул: в последнее время он стал много спать, потому что голос, раздавшийся прямо над ним, заставил его вздрогнуть и открыть глаза.
- Ты чей?
Перед ним стояла женщина. Одноухий принюхался: он нее не пахло страхом и злобой. Даже наоборот - она пахла восхитительно. У него промелькнуло смутное воспоминание: так же пахли руки, которые когда-то его гладили и кидали ему мячик.
Он насторожился и даже привстал готовый сорваться с места. Хотя ноги потеряли былую силу, он еще мог убежать от обидчика. На ладони у нее лежал прекрасно пахнущий кусок колбасы. Желудок, протестуя, заныл, но Одноухий не сдвинулся с места. Непослушная слюна собралась в пасти и потекла тоненькой струйкой на снег. Он готов был умереть, но не мог взять еду с руки человека. Это был закон бездомной жизни.
Женщина немного помедлила и бросила кусок к его ногам. Одноухий чуть приподнял верхнюю губу, что означало улыбку и, наклонив голову, не спуская глаз с женщины, облизнул колбасу. Ему нестерпимо хотелось схватить этот изумительно пахнущий, заполнивший своим ароматов все вокруг кусок колбасы в пасть, но он ждал, когда женщина отойдет.
Женщина не уходила, только сделала шаг назад. Одноухий осторожно подхватил передними зубами колбасу и, стараясь не упускать женщину из поля зрения, судорожно проглотил, не разжевывая. Он немного нервничал: женщина стояла и смотрела на него, а это было нарушением правил: "человек не обращает внимания на собаку, если только ему что-то от нее не нужно. Значит, она что-то задумала".
- Ну что, наелся? Знаю...Мало. Пойдешь со мной?
Одноухий удивленно уставился на женщину и слегка шевельнул хвостом. Он не привык, чтобы люди разговаривали с ним.
- Пошли, дома накормлю тебя мясом, у меня есть требуха.
"Дома"? Одноухий неловко поднялся и застыл, глядя не мигая в самое сердце ее зрачков. Нет, она не обманывала, и от нее очень хорошо пахло. Он сделал шаг вперед и вопросительно посмотрел на женщину. " Я все правильно понял? Мне идти с тобой"?
- Пошли, пошли, - засмеялась она.
И Одноухий, с облегчением вздохнув, вдруг понял, что в жизни не слышал более приятного и доброго голоса. Женщина развернулась и пошла, иногда оборачиваясь, призывно махая рукой. Одноухий безропотно следовал позади, стараясь не отставать. Она подошла к машине, открыла дверцу. На него пахнуло теплом и запахом бензина. Неуверенно потоптавшись, Одноухий вопросительно глянул на женщину и, не увидев нахмуренных бровей, забрался в салон автомобиля. Сколько раз он с завистью провожал взглядом проезжающих мимо собак в таких же машинах. И вот теперь он сам лежит на мягком, пахнущим незнакомым, но таким приятным запахом, сиденье.
Мимо проносилась улица, которую он знал вдоль и поперек: каждый закоулок, каждую подворотню. Вот он увидел Хмурого с Рыжей. Жаль они не заметили его, это было бы хоть маленькой компенсацией за те обиды, что пришлось ему вытерпеть от этой парочки. Он уже было заснул: в салоне было так тепло и уютно, как машина остановилась и дверца распахнулась. Выпрыгнув, он удивился легкости, с какой это сделал. В отличном расположении духа Одноухий потрусил за женщиной. Они зашли в какой-то громыхающий ящик, и он на секунду испугался. Но, почувствовав, как теплая ладонь легла ему на голову, успокоился. Женщина открыла дверь, затем обернулась к нему и ласково произнесла:
- Ну вот, теперь это твой дом. Заходи, Одноухий.
"Она знает, как меня зовут", - пронеслось у пса в голове, но он не стал долго думать, а просто прошел и улегся на мягкую подстилку, что лежала недалеко от входа. Странно, но она так же пахла, как подстилка из далекого детства. Перед ним оказалась большая миска с требухой и кусками ливерной колбасы. Одноухий поднял глаза на женщину и понял, что обрел наконец свой дом, о котором так мечтал.
Двое мужчин в форменной одежде стояли и смотрели на мертвого пса.
- Надо вызвать ветеринарную службу. А пока оттащим его в сторону что ли?