Безусова Людмила

Зеркало Триглавы

  

   Эпилог

  

  

   Дважды щелкнул, поворачиваясь в замке, ключ. Антон замер, настороженно вслушиваясь в звуки подъезда. Где-то шумела вода, слышалось приглушенное бормотание телевизора - в общем, обычный фон обычного жилого дома. А чего он ожидал? Что выскочат соседи и поинтересуются - что он здесь забыл? Парень облегченно выдохнул и толкнул тяжелую дверь. Та протяжно заскрипела. Он опять застыл на месте, не решаясь войти. Никогда не входил Антон в эту квартиру без хозяев, точнее, хозяек. Всегда кто-то был дома - сначала бабушка, потом Людмила. А теперь... Но деваться некуда, он и так оттягивал этот момент сколько мог.

   От слегка спертого воздуха покинутого жилья защемило в груди. Надо же, всего несколько дней прошло, а такое ощущение, что здесь не живут уже сто лет. Дверь сама собой, словно живая, поехала назад, и плотно захлопнулась, отсекая от парня все звуки плотно населенного мегаполиса. В тонких лучах света, проникающих из комнаты в темный коридор, плясали верткие пылинки. И чего он испугался? Белый день на дворе, солнце вовсю светит, но ощущение чужого присутствия не оставило Антона даже тогда, когда он прошел на кухню. Парень тоскливо глянул на турку с высохшими остатками молотой арабики. Нет здесь никого, и не было с того самого вечера, как они с Людмилой так странно покинули эту квартиру.

   Зачем он пришел, ведь понятно, что делать здесь абсолютно нечего? Антон пятерней пригладил волосы. За прошедшие несколько месяцев они отросли почти до плеч, но стричься он не спешил, да и смысла не было. Впрочем, как и во всем остальном, к чему он так стремился вернуться из "царства Кащеева"...

   *****

  

   Тимка не обманул. Не успело солнце разогнать ночной туман, как пацан уже сидел на полянке перед домом Бабы-Яги, терпеливо ожидая, пока проснутся его обитатели. Ближе к избушке он не рискнул подойти, опасаясь без приглашения натолкнуться на охранный круг.

   - Ты чего так рано приперся? - выйдя к мальчишке, хриплым после сна голосом поинтересовался Антон, разбуженный нытьем Кимри, остерегшейся подымать ведьму с утра пораньше, - не спится тебе, что ли?

   - Нет, - отрицательно качнул головой Тимофей, - отец такую взбучку устроил, не до сна, зато вот, глянь... - он потряс перед парнем рукой. На запястье слабо светился браслет-трансформер. - Зарядил...

   - А зачем?

   - Как зачем? - возмутился мальчишка, - мне он нужен позарез...

   - Что ты ещё придумал?

   - Да так... - смутился Тимофей.

   - Родители хоть в курсе, что ты к нам пошел?

   - Да они спят ещё...

   - Доиграешься, точно ремня получишь.

   - Ерунда, - мальчишка отмахнулся от его предупреждения. - Антон, отец вчера сказал привести тебя на базу. Посмотрит, что можно сделать с твоим перемещением назад. Вот я и не стал зря время терять...

   - Ты о чем это? - подозрительно поинтересовалась неслышно подошедшая к ним Людмила.

   - В гости приглашают, - Антону очень хотелось ещё раз спросить сестру о возвращении, но, помня её бурную реакцию, решил не рисковать понапрасну, да и о Тимкином предложении правду пока говорить не хотелось. Неизвестно ещё, получится ли, а сестру лишний раз обижать не охота. - Пойду, гляну что там, интересно мне.

   Лицо чародейки словно окаменело:

   - Ну, сходи, коли интересно...

   - Пошли прямо сейчас, - предложил мальчишка, - чего время терять, пока дойдем, как раз родители проснутся.

   Он отскочил в сторону - легкое колебание воздуха и перед людьми возник умильно свесивший голову набок матерый волк. До хортов далеко, конечно, но выглядит внушительно.

   - Кудесник... - проворчала ведьма, - а чего так?

   - Далеко слишком, - рыкнул волк, - да и дорогу плохо знаю...

   - Хоть поешьте...

   - В гостях накормят... - Антону не терпелось глянуть на базу. - Пока... К вечеру буду...

   - Не будешь... - В темно-карих глазах чародейки застыла непонятная тоска. Она развернулась и, не сказав больше ни слова, пошла прочь.

   Парень глянул на ожидающего его волка, досадливо пожал плечами:

   - А куда я денусь? - и поспешил вслед за метнувшимся сквозь густые заросли малины Тимофеем. - Не торопись ты так, у меня ж только две ноги... - мысленно чертыхаясь на колючие ветки, так и норовившие впиться в тело, и высокую, почти по бедра, лиственную поросль, в которую он угодил, едва выбрался из малинника. Штаны сразу же промокли от обильной росы и теперь неприятно холодили ноги.

   Волк рыскал по лесу кругами, неожиданно выскакивая то слева, то справа, отчего Антона то и дело бросало в пот. Научен, научен уже горьким опытом блуждания по чащобе... В очередной раз увязнув в непролазных зарослях, парень не выдержал:

   - Тимка, хватит уже носиться, как ненормальный, оборачивайся и иди рядом, я уже замаялся гадать, куда мне сворачивать...

   - Я дорогу ищу, по запаху, а так ни за что не найду... - откликнулся волк, выскакивая впереди.

   - А далеко ещё? - Солнце поднялось уже высоко, жарило вовсю, над головой роились, надоедливо жужжа, мелкие мошки и с превеликим удовольствием залазили Антону под мокрую от пота рубаху. От их укусов кожа неимоверно зудела, стоило большого труда удержаться от бесконечных почесываний.

   - Почти пришли... - Тимофей стоял, дожидаясь отставшего друга, под высокой сосной и теребил в руках шишку.

   - Славно... - увидев мальчишку снова человеком, Антон тут же опустился на землю, поросшую коричневым мохом, и с наслаждением растянулся во весь рост. - Умотал ты меня совсем... дай передохнуть.

   - Да тут всего ничего, вон на ту горушку взобраться...

   Парень приподнялся, ища взглядом "горушку". Деревья закрывали обзор, ничего не увидишь, но он слегка успокоился - была б возвышенность стоящая, увидел бы обязательно. По высоким горам лазить не хотелось, да и откуда в лесу горы? Так, холмы, не больше... Он успокоено откинулся на спину и уставился в небо. Неужели и вправду получится вернуться домой? Даже сейчас в это верилось с трудом... Знал бы кто, как он соскучился по цивилизации... И ни одной минуты жалеть не будет, что бы там сестра не говорила...

   После отдыха идти стало значительно легче, тем более что Тимка шагал рядом. Моховая подстилка, усыпанная пожелтевшими хвоинками, мягко пружинила под ногами, да и сосны, кажется, слегка расступились. От смолистого запаха ветра, вольно гуляющего среди могучих стволов, на душе стало легко и беззаботно, словно все тревоги вымело из головы его теплым дуновением, но ощущение праздника оказалось недолгим. Антон потерял дар речи, когда лес раздвинулся, и перед ним, всего-то в паре шагов от крайних деревьев возник отвесный склон холма, поросший какой-то кудрявой травкой с мелкими сиреневыми цветочками.

   - И как мы наверх полезем, а, он же словно ножом срезан? - отмер парень через несколько минут.

   Тимофей ухмыльнулся, достал небольшую коробочку, не больше сигаретной пачки, и показал Антону.

   - И что?

   - И все... - Он махнул коробочкой в сторону склона. Внутри холма что-то негромко щелкнуло, участок косогора медленно поехал в сторону. Перед друзьями распахнулось овальное отверстие.

   - Пульт дистанционного управления... - разочарованно протянул Антон. - Я-то думал...

   - А необъяснимые чудеса закончились, - очень серьезно пояснил Тимофей. - Добро пожаловать в мир научно-технического прогресса в последней стадии его развития... - в конце своей напыщенной речи он не выдержал и прыснул, зажимая ладошкой рот. Вид у Антона был ещё тот...

   В люке показалась Лера:

   - Тим, к счастью... Я тебя уже разыскивать собралась... Ты куда делся? Отец от вчерашнего ещё не отошел... Здравствуйте, Антон, - она взглянула на парня и опять повернулась к сыну. - Не мог предупредить, что ли? Заходите оба, быстро, нечего тут мелькать...

   Антон скрипнул зубами - лезть под землю ужасно не хотелось, но надо. Пожалуй, клаустрофобия ему обеспечена на всю оставшуюся жизнь. Шагнув следом за Тимофеем люк, он малодушно закрыл глаза, когда услышал под ногами легкое гудение заработавшего механизма, и створка люка отсекла от него солнечный свет. Не ожидал он от себя такого, не ожидал...

   Признаться честно, база "временнЫх" этнологов Антона не впечатлила. Главное, красиво назвать - База: тесный, едва вдвоем поместились, "предбанник" с раздвижными дверями: одна наглухо закрыта, в другую видна квадратная полупустая комната, через третью они попали сюда.

   - Проходи, - подтолкнул его мальчишка.

   Парень перешагнул через невысокий порожек. Белые стены без окон, две молочного цвета откидные полки одна над другой, как в поезде, отделенная невысокой пластиковой ширмой узкая ниша (Тимофей шепнул на ухо - "Удобства"), раскладные, как шезлонги, кресла. От избытка белого захотелось завыть - Антон почувствовал себя неизлечимо больным, словно попал в лазарет, но никого, кроме него, это кажется, не напрягало. Глеб приветливо улыбнулся, пожал протянутую парнем руку и не стал терять зря время:

   - Ну, что, начнем, пожалуй... - из стены бесшумно выползли две плоские горизонтальные панели, над которыми засветились голографические экраны. Антон им обрадовался, как ребенок, хоть какое-то разнообразие в "снежном" царстве. Лера и Глеб уселись перед релятивистическими дисплеями, Тимофей полулежа устроился на полке, предложив парню оставшееся свободным кресло.

   Дальше начался настоящий кошмар - Антону казалось, что своими вопросами этнологи выворачивают его наизнанку, заставляя припоминать мельчайшие подробности его прежней жизни, приметы его времени, снова и снова возвращаясь к уже сказанному. При этом они непрестанно заносили в память своих суперкомпьютеров (в том, что они "супер" парень не сомневался, даже клавиатура была сенсорной, беззвучной, казалось, что этнологи просто бессознательно касаются поверхности панелей), отвлекаясь лишь на краткие мгновения, чтобы уточнить ту или иную подробность. Пытка продолжалась, по его ощущениям, не первый час. Антон не один раз уже пожалел, что так редко обращал внимание на всякие несущественные, на его взгляд, мелочи, бегая по родному городу.

   - Ну, вроде все, - откинулся на спинку кресла Глеб, - должно сработать. Лер, у тебя как?

   - Согласна... - отозвалась она, считывая показания с экрана. - Ввожу информацию для обработки и вычисления пространственно-временных координат перемещения.

   - Ну, что, готов? - повернулся Глеб к Антону. - Запускаем машину...

   - Как, прямо так сразу?

   - А когда? - удивился этнолог, - мы данные на сейчас готовили, плюс-минус полчаса...

   - Ты что, не рад? - кинулся к другу Тимофей. - Ты ж так домой рвался...

   - А Людмила? Я с ней даже не попрощался... - растерялся Антон, - к тому же я хотел...

   - А мы ничего нового о будущем мира тебе не расскажем, - предвосхитил его любопытство Глеб, - Тим и так чересчур много наболтал лишнего...

   - Пап... - укоризненно протянул мальчишка.

   - Не спорь, знаю. Видишь ли, Антон, люди вашего времени слишком часто совершают необдуманные поступки, а потом жалеют о них, но сделанного уже не вернуть, а у нас своя этика. Не думаю, что ты долго сможешь хранить молчание, твой секрет все равно прорвется наружу и не факт, что он не станет очередной сенсацией, на которые вы так падки.

   Парень виновато молчал. Как ни крути, а Глеб по-своему прав... и возразить тут нечего...

   - Есть... - Лера, не принимавшая участия в разговоре, оторвалась от компьютера, - можно начинать.

   - Пошли, путешественник...

   Антон крепко стиснул в объятиях Тимку, за это время ставшего ему роднее брата. В носу предательски защипало и чтобы не показать своей предательской слабости, он поторопился выйти вслед за Глебом.

   Машина времени скрывалась за той самой наглухо закрытой дверью - тесная каморка, похожая на кабинку рентгеновского аппарата. Ассоциации с больницей упорно не желали покидать голову парня. Может быть, поэтому он храбро вошел в кабинку, будучи твердо уверен, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет и машина времени просто-напросто не сработает. Массивная створка, закрываясь, плавно двинулась вправо. Глеб ободряюще подмигнул парню перед тем, как пневмодверь, хищно чавкнув напоследок, отрезала его от Антона. Тусклый свет мигнул и неожиданно погас. "Все отменяется? Перебои с электричеством?" - удивился парень и тут почувствовал под ногами бездонную пустоту. Он вскрикнул, машинально сгруппировался, как при прыжке в воду, и, ощутимо ударившись пятками о твердую поверхность, кубарем покатился по мокрой земле.

   То, что перемещение все-таки удалось, Антон понял только после долгих скитаний. Он брел по раскисшему бесконечному полю, постепенно зверея от нудно моросящего дождя, оскальзываясь в неровностях почвы и проклиная свою доверчивость. Увидев свет далеко впереди, он кинулся к нему, а когда услышал шум мотора приближающегося автомобиля и чуть позже через глубокий кювет выбрался на асфальт, то завопил во все горло, надеясь, что водитель его услышит, но машина уже скрылась вдали. И к счастью...

   Как оказалось, выбросило его далеко за городом в тот же самый день, а, точнее, ночь, когда Людмила позвала его к себе. Наверное, Лера, задавая координаты перемещения, слегка подстраховалась - появление Антона в несколько странном виде посреди белого дня в людном месте могло вызвать немало ненужных вопросов. Домой он добрался только поздним вечером, пересидев светлое время в густых кустах, и долго шлепал пешком, не рискуя садиться в общественный транспорт. Шагалось легко, благо было о чем подумать, да и по лесу он погулял достаточно, привык уже много ходить на своих двоих. Уже подойдя к дому, Антон сообразил, что ключей у него нет - опять пришлось сидеть во дворе и ждать, пока не погаснет свет в окнах соседей и осторожно лезть на свой балкон, радуясь, что квартира всего лишь на третьем этаже.

   Пожалуй, эта радость оказалась последней после его возвращения. Проблемы навалились сразу же, как только он принял ванну, сбрил отросшую бородку и глянул на себя в зеркало. В таком виде идти на фирму никак нельзя... Как он объяснит друзьям и начальству, почему так радикально изменился всего за пару дней? Менять работу он не собирался, поэтому с самого утра, сказавшись больным, попросил отпуск без содержания, всего на пару недель. Потом позвонил старинному приятелю, с которым они работали вместе уже не первый год:

   - Витек, привет...

   - Тоха, ты мудак, - с ходу оторвался на него Витька, - ты нам такой контракт запорол, мы из-за тебя на кучу бабок влетели... Тебе это даром не пройдет, нашел время в загул уходить...

   Не до конца выслушав стоны коллеги о сорванном контракте, досадливо швырнул телефонную трубку на рычаг, отключил звонки, и с удовольствием завалился на любимый диван, который Людмила частенько называла "твой четвероногий друг". С самого начала все пошло не так... А чего он ожидал? Что все будет по-прежнему, лишь только он окажется дома? Да вот только эти несколько месяцев просто так из памяти не выкинешь...

   Провалявшись несколько дней дома и насмотревшись до тошноты телевизора, Антон рискнул отправиться в магазин, не опасаясь нарваться на любопытные взгляды соседей. По пути в супермаркет он поймал себя на мысли, что покупка продуктов только повод выйти на улицу. На самом деле он до боли в глазах всматривается в лица прохожих, надеясь отыскать в суетном мелькании чужих обличий знакомые черты - Тимки, Людмилы.

   - Исходи весь город поперек и вдоль, не умолкнет сердце, не утихнет боль. В чьих-то узких окнах стынет звон и свет, а со мною рядом больше друга нет... - послышался позади него срывающийся девичий голос.

   Парень оглянулся - глядя перед собой отсутствующим взглядом, прямо на него шла встрепанная девушка-тинейджер:

   - Сколько не досказано самых нежных слов, сколько недосмотрено самых нужных слов, если б сил хватило, можно закричать...

   - Вы мне? - растерялся Антон и только тогда заметил полускрытую распущенными волосами гарнитуру "hands free" и услышал торжествующее:

   - Вау, ты слышала? Сашка так меня любит, что даже стихи написал, офигеть...

   - Девушка, это не ваш Сашка, это совсем другой человек написал...

   - Много ты понимаешь, козел, - прошипела современная "Джульетта" и прибавила шаг, обгоняя ухмыляющегося Антона.

   "Исходи весь город поперек и вдоль... - бесконечным рефреном звучало в такт шагам бесцельно бредущего парня, пока в голове не оформилась четкая мысль: - Ну я и дуб... Вдруг Людмила тоже вернулась, а я даже не удосужился проверить?" - Он круто развернулся и заторопился к дому сестры.

   Несколько раз нажав на кнопку звонка и выслушав истошные соловьиные трели, Антон убедился, что квартира пуста, но не факт, что в ней никого нет. Если сестра все же вернулась, то наверняка прячется от чужих глаз и просто-напросто не открывает дверь. Он достал связку разнокалиберных ключей, забренчал ими, выбирая нужный - когда-то давным-давно, потеряв уже третий ключ от бабушкиной квартиры, сестра тожественно вручила ему запасной, на всякий случай, - вот сейчас как раз такой случай и настал...

   *****

  

   Из кухни Антон прошел в комнату, пытаясь отыскать малейшие изменения в обстановке. Нет, все так же, как и в тот роковой для них вечер, даже на письменном столе лежит злополучное каменное зеркало.

   Он уселся в кресло, прикрыл устало глаза. Сколько же он километров сегодня отмотал, пока сообразил зайти к Людмиле? Много, очень много, если судить по тому, как ноют уставшие ноги. Нет, расслабиться толком не удается, ощущение чужого присутствия не оставляет ни на миг. "Надо уходить, - решил Антон, - выяснил, что хотел и достаточно. Ты хотел в свой мир, так получи и распишись...". Он встал и ознобливо поежился под осуждающим взглядом - глаза в глаза со старинного портрета на него смотрела немолодая черноокая дама в пышном платье с кринолином и веером в руках, которым она слегка прикрывала сильно декольтированную грудь. "Неужели ты уйдешь просто так? - прозвучал в голове насмешливый женский голос, - я думала, мужчины вашего рода более пытливы и не оставляют за собой неразгаданных загадок..." Ну, вот, уже и глюки пошли... Пора убираться отсюда подобру-поздорову... Делать тут больше нечего... А загадка здесь только одна, для него, Антона, по крайней мере, - как это чертово зеркальце смогло зашвырнуть их черт знает куда без всякого на то согласия?

   Парень скептически посмотрел на темный полированный кругляш.

КАК ЭТО ЗЕРКАЛО ЧЕРНО,    ПУСТЬ БУДЕТ ЧЕРНЫМ ВСЕ ВОКРУГ.    И ПУСТЬ ЗАМКНЕТСЯ ЭТОТ КРУГ,    КОГДА СУДЬБОЙ ПРЕДРЕШЕНО!    В ОДИН СОЛЬЮТСЯ ТРИ ПУТИ...    КОГДА ЕДИНЫ СТАНУТ ТРОЕ,    РАЗБИТО БУДЕТ СЕРДЦЕ ЗЛОЕ    СОЮЗОМ ДРУЖБЫ И ЛЮБВИ.

   Надо же, не забыл, помнит до сих пор. А ведь все именно так и получилось: Людмила с Баюном, он с Тимофеем и недостающий элемент каждой тройки - Птах, но бесенок вообще темная личность, не поддающаяся никакому логическому осмыслению. Впрочем, Антон многое из случившегося не постиг, настолько все это лежало за пределами его понимания. Чертовшина, одним словом... Чертовщина? А вдруг?

   Антон метнулся к столу, взял в руки зеркало, надеясь на повторение чуда. Нет, ничего - только мертвый холод камня обжигает ладони. Парень разочарованно положил на стол зеркало. Все уже пройдено, возврата не будет...

   Тихий стон диванных пружин прозвучал громче громового раската. Сердце дернулось в груди и ухнуло вниз, ища приюта в пятках. Антон замер, не рискуя обернуться. Несколько мгновений тишины убедили его, что всё же ему померещилось. Он медленно, очень медленно, стараясь не делать лишних телодвижений, повернул голову назад и едва не заорал - на диване, вальяжно растянувшись во весь рост, лежал угольно-черный кот. Физиономия Баюна расплывалась в самой ехиднейшей из его улыбок:

   - Вот, решил глянуть, как у тебя дела, - мурлыкнул он, слегка прищурив хитрые желтые глаза, и отпрянул от Антона, кинувшегося к нему. - Э, нет, ты зенками-то гляди, а руками не замай. Много вас желающих, а я один такой...

   - Уникальный... - закончил фразу парень и, с трудом сдерживая свои эмоции, вполне по светски осведомился, хотя веселье переполняло его через край: - Как вы там поживаете? Живы-здоровы?

   - Беда у нас, Антон, без тебя никак...