- Первая дилемма, - огласил я. - Сочинять каждый день хотя бы по строчке что угодно или ждать вдохновения?
- Можно всю жизнь прождать, - отозвался черноволосый завсегдатай клуба с впалыми щеками. Он откинулся на спинку кресла и запил свои слова двумя глотками крепкого кофе.
- А с другой стороны - вокруг столько макулатуры, а в интернете - мусора, - вежливый рыхлый филолог с причёской литератора Шкловского стал оглядывать нас. - Всё это сбивает планку, вы меня понимаете?
Черноволосый согласно кивнул, попивая кофе, но всё же заметил:
- Зато оттачивается стиль.
- Боюсь я, боюсь, - продолжил филолог, - что скоро на писателей и книги вообще никто внимания не будет обращать. Слишком много мусора.
Теперь мы ждали реплики от хозяина клуба. Крепкий седовласый мужчина сидел на стуле в отнюдь не аристократической позе, упёршись локтями в колени. Его хриплый голос вполне подходил для финала. Его рот как-то натужно выводил слова, будто ему вообще тяжело было говорить.
- Я думаю, надо сочинять, - улыбаясь, сказал он. - Во-первых, чтобы мы могли собираться и что-то обсуждать. Во-вторых, замечательно развивается абстрактное мышление. Эта связь кисти руки и мозга - настоящее волшебство. Сами по себе возникают неожиданные сюжеты, обретают характеры герои. Зачем себя этого лишать? Вы же сами говорили, - обратился хозяин клуба ко мне, - про духовный мир, единый для всех, правда?
Я закашлялся, стараясь избежать ответа. Он понял и продолжил:
- А ежедневное описание, безусловно, обогащает духовный мир, делает его более весомым.
Гости от последнего замечания рассмеялись. Хозяин выпрямился и замахал руками:
- Я не претендую на чистоту выражений.
- Первая дилемма переходит во вторую, - серьёзным тоном сказал я. - Писать для полёта мысли, вспоминая нечто интересное, откликаясь на события, подстрекаемые вершителями мира, воспевая природу, любовь, доброту или некий триумф - короче, писать впустую с космической точки зрения...
В зале поднялся шум протеста. Я поднял вверх правую руку, прося тишины. Когда мужчины успокоились, я мягко сказал:
- Слушайте внимательно - с космической точки зрения. Или взять в партнёры юную Идею Созидания и внести своими текстами в духовный мир то, что поменяет мимолётную песчинку. И преобразившийся человек бросит вызов гадкому, несправедливому миру именно там, обрушит его и состоится священная месть для возрождения добра. Но подобные тексты даются трудно, иногда в год - лишь страница.
- Это в космосе, - рассмеялся черноволосый.
- Я не согласен, - мотнул головой филолог. - Что же, вся человеческая деятельность до тебя - пустое дело?
- Религия занималась тем же, - заметил черноволосый.
- Да, недаром филолог привёл вас сюда, - сказал хозяин клуба. - Необычно и забавно. Хотя, с другой стороны, ваши провокации - не слишком ли это низкий уровень?
Я огорчился и угрюмо ответил:
- Никакой провокации. Просто я нахожусь в тупике. Я дошёл в духовном мире до истинного знания и ничего не случилось.
- Ну что же, - вздохнул хозяин клуба, - попробуем помочь вам в ваших духовных космических задачах.
- Нет, но это глупости, - стал кипятиться филолог. - Великие писатели, музыканты, художники - пустое место?
Все вопросительно посмотрели на меня.
- Только здесь и сейчас, - закинул я крючок. - Разное состояние духовного мира диктует разные задачи. Ныне - как бы люди не изощрялись в названных мною темах второй дилеммы - это не имеет никакого значения. Необходимо знанием и ещё неизвестно чем обрушить убивающий нас духовный мир. А потом всё пригодится, не спорю.
- Я понял, - с кривой усмешкой отозвался черноволосый. - Это как человека опустить в бочку, полную дерьма, и ждать от него лирических стихов.
- Какой ужас, - брезгливо сказал филолог.
- Браво, - выдохнул я. - Больше нигде я не встречал такого понимания, - и обратился к хозяину. - У вас великолепная атмосфера в клубе.
- Погодите, - махнул рукой тяжеловесный хозяин. - Смысл будет, если мы поможем вам в духовных борениях, найдём это неизвестно что. Может быть, подойдёт наш очень интересный собеседник. Тогда дело сдвинется быстрее.
- Хозяин его ставит выше всех, - откликнулся черноволосый, наливая себе вторую чашку кофе.
- Нет, у него есть нечто, - снисходительно заметил филолог. - Что ж, мой друг. Раз я привёл тебя сюда, то я за тебя в ответе. Давай попробуем решить твои проблемы, чтобы ты перевёл для себя все духовные достижения человечества из пустого места. С чего же начнём?
- С моих дилемм, - напомнил я. - Сначала первая, потом - вторая.
- Однозначно, надо сочинять всё время, - сразу прохрипел хозяин клуба.
Мужчины с удивлением посмотрели на него. Он всегда сперва давал высказаться завсегдатаям. Хозяин виновато сказал:
- Здесь просто нет дилеммы.
Я с сомнением вздохнул.
- Когда литератор прекращает занятия, - филолог наморщил лоб, - он ничего не приобретает. Может, жизнь в дальнейшем на что-то натолкнуть, но это же для тебя пустое место. Нет, в истории я не могу вспомнить, когда по странице в год что-то путное получалось.
- Здесь есть таинство, - черноволосый пересел с кресла на диван. - Когда ты пишешь узоры слов на бумаге, кто-то ещё участвует в этом. Уверен, это не только моё ощущение.
Хозяин клуба энергично закивал. Филолог нахмурился.
- Поэтому желательно держать эту связь, - продолжил черноволосый. - А по странице в год всё можно потерять.
- Ребята, это не профессионально, - возмутился филолог. - О таком таинстве и старушки у подъезда могут беседовать.
- Нет, нет, они правы, - поддержал я черноволосого. - У тебя просто другой взгляд на это, построчный. Литераторы, художники в обычной жизни - простые люди с точки зрения их семей. А вот эти субъекты духовного мира подключаются именно в творчестве.
- Получается, творцы лишь трансляторы? - спросил черноволосый.
Я замялся, показывая насколько это сложный вопрос.
- Давайте вернёмся к первой дилемме, - предложил я. - Всю свою жизнь я придерживался другой стороны. Субъекты духовного мира - да, при творчестве хороши. Но я ведь не творил, я искал. И тропинки к знанию в духовном мире открывались очень медленно, с полноценной загрузкой ума, с большой усталостью. Но знание, о котором я говорил, ничем мне не помогло. Вроде достиг своего, а толку нет. Поэтому я и поставил эту дилемму. Может, если бы были исписаны ворохи бумаг, знание открылось мне с разных сторон и оказалось бы полезным? Но очень уж не хотелось тратить силы впустую.
- Знание одно, - пожал плечами черноволосый, - какими бы путями вы к нему не шли. Итог тот же.
- Ты просто из-за своих тропинок не разведал всю атмосферу духовного мира, - заявил филолог.
- Вот! - поддержал хозяин клуба. - Просто это не то знание, вы ошиблись. Вы в своих мыслях заблудились. А если бы всё ежедневно фиксировали на бумаге, разочарования не было бы.
- Естественно, только знание - наш проводник в обоих мирах. Оно подвести не может, - сказал черноволосый.
- Я же сказал, - обрадовался хозяин. - Значит, путь не тот. Первая дилемма решена.
Я открыл рот для ответа, но тут в дверях зала появился худосочный, прямой как палка субъект с кудрявыми русыми волосами и голубыми глазами. Кожаная куртка лишь подчёркивала его худобу. Субъект руки держал за спиной.
- Здравствуй, - хозяин поднялся со стула, улыбнулся и показал на меня. - Вот, новенький.
Я сразу понял, что это и есть тот самый друг хозяина. Его я назвал экспертом. Эксперт подошёл ко мне. Его глаза стали прозрачными. Он посмотрел мне прямо в зрачки и протянул руку. Я пожал её.
- Вы знакомы с правилами клуба? - резким голосом спросил эксперт.
- Знаю, никаких имён, - ответил я.
- Присаживайтесь, - хрипло предложил хозяин и сел на стул.
Эксперт умостился в освободившемся кресле.
- Это я его привёл, - откликнулся филолог.
- Понятно. Я просмотрел ваши сочинения, - сказал мне эксперт.
- Вы разрешите - я поясню, что он пропустил? - спросил меня хозяин клуба.
Я согласно кивнул.
- Этот господин занимался изысканиями в духовном мире, который позиционировал как общий для всех, - пояснил хозяин.
- Уже интересно, - эксперт скрестил руки на груди. - Так-таки общий?
- Да. Оценив состояние этого мира как весьма тревожное, он решил найти некое знание, которое дало бы ему возможность изменить это состояние. Искал он его в этих самых сочинениях. И, по его мнению, нашёл, но ничего хорошего не произошло. Господин разочаровался и растерялся. Нам он предложил две дилеммы, чтобы удостовериться, тем ли путём пошёл и от себя добавлю - то ли знание нашёл.
Эксперт, не разнимая рук, разглядывал меня.
- Первая дилемма, - хозяин устал много говорить, это было для него непривычно. Но из уважения к эксперту он продолжил: - Сочинять обильно и каждый день или выбирать, взвешивать каждое слово, которое ведёт кратчайшим путём к его знанию. Он говорит, что это может быть даже страница в год. Вторая дилемма... - он запнулся и посмотрел на меня.
- Сочинять впустую или то, что резко улучшит нынешний мир, - напомнил филолог.
- С космической точки зрения, - отозвался черноволосый.
- Да. И мы решили первую дилемму. Сочинять надо каждый день. И господин ошибался, что не делал так. Поэтому его знание не то и не помогло ему, - закончил хозяин клуба и вытер ладонью вспотевший лоб.
- Ты согласен? - спросил эксперта черноволосый.
Тот пожал плечами.
- По странице в год как-то не согласуется с человеческим веком, - своим резким голосом припечатал эксперт.
- Всё человеческое существо противится большим задачам, - горько сказал я.
Филолог довольно кивнул хозяину клуба. Эксперт наконец разнял руки и достал из бокового кармана куртки брелок с ключами.
- Честно говоря, мне интересен общий духовный мир, - сказал он, играя ими. - По вашим словам у меня и у пигмея из джунглей общий духовный мир?
- Да, вы в одном пространстве, - подтвердил я. - Просто средства выразить себя различные. Но давайте вернёмся к дилеммам. По первой я вас понял, мне это надо переварить. Теперь рассмотрим вторую дилемму.
- Вы что, смеётесь надо мной? - положил ключи обратно в карман эксперт. - Конечно, лучше писать судьбоносные, а не пустые книги.
- Но пустота с космической точки зрения - это всё, что сотворили люди за малым исключением, - пояснил филолог.
- Вот как? - эксперт задумался.
- Тяжёлый случай, - усмехнулся черноволосый. - Знаете, в чём проблема?
- В чём? - спросил я.
- Вы размышляете с космической точки зрения, но живёте среди людей, не в космосе.
- У меня нет ответа, - наконец сказал эксперт.
- Если рассмотреть высокую литературу в хронологическом порядке, - филолог снисходительно посмотрел на окружающих, - то каждая книга понемногу подводит к судьбоносному решению. Просто читайте, господа.
- Это понятно, - вздохнул я. - Но здесь и сейчас совершенно особая ситуация.
- И мы, люди, как-то можем воздействовать на космос? - спросил черноволосый.
Я задумался. Эти мужчины, объединившиеся в клуб, бросили все свои дела и всерьёз восприняли мои тревоги. Даже из уважения к этому нельзя было брякнуть сейчас глупость. Эксперт опять уставился на меня своими прозрачными глазами.
- Это наш космос. Зачем же принижать себя? - ответил я.
- Верно, - тихо сказал эксперт. - Я согласен с тем, что люди сами себя недооценивают, поэтому и пришёл. Ваши сочинения запутаны и знание прямо не читается. Но, может быть, я и бестолков. А, возможно, вы так глубоко вошли в тему, что оторвались от людей.
- Оценив творчество людей как пустяки, - в запале вмешался филолог, - ты теперь в своём сложном положении не сможешь принять от них никакую помощь.
- Да вы что?! - я буквально утонул в растерянности. - Это же не только для меня, но и для вас всех.
- По второй дилемме я думаю так, - резкий голос эксперта прервал дискуссию, - ваша тревога по состоянию духовного мира останется с вами. Люди приспособятся к любому состоянию - от вершителей судеб, строителей коммунизма до раздавленных червяков. Никто не станет бросать свою жизнь на алтарь выхода из духовного тупика.
- Данко, - робко напомнил филолог.
Эксперт недовольно пресёк его взглядом.
- Что лично вы достигли в своих поисках знания, - закончил эксперт, - то и останется со всеми. Ваша вторая дилемма не распространяется ни на кого, кроме вас.
- Слишком короток век, - отозвался черноволосый.
Установилась тишина.
- Я думаю, вторая дилемма решена, - подытожил хозяин клуба. - Это фантом.
- Давайте теперь продолжим обсуждение более свободно, без ограничивающих рамок, - предложил эксперт.
- Погодите, подведём итоги, - не согласился я. - Значит, войдя в духовный мир, я искал знание неправильно, не в тех сочинениях, нашёл не то знание. А если я и увидел в итоге грядущую беду, это никого не интересует. Я должен сам как-то провернуть это знание для общего спасения.
- Конечно, - в резком голосе эксперта появилась мягкость. - Вы точно определили наше предназначение. Страдать, изводить себя непосильными задачами, стегать одиночеством, брать все беды и тревоги на свою грудь - это наш удел. К людям же выходить для того, чтобы предложить плоды своего труда. Фанфары и толпы последователей оставьте ничтожествам.
- Мы, чем сможем, поможем, - радостно согласился хозяин клуба.
- Понятно, - отозвался я. - Это усложняет задачу.
- Из вашей реакции можно понять, что клубок разматывается, - подал голос черноволосый. - На самом деле ничего не понятно. В сочинениях господина всё бездоказательно. Ну, есть добро и зло...
- Добра нет, - поправил я.
- Хорошо, было. Ведьмы и феи, герои и предатели, люди как навоз для расцвета духовных персонажей. Почему это и есть пресловутое знание? Почему мы должны верить вам?
Я молчал. Какой смысл повторять написанное? Филолог из-за моих слов о пустом творчестве скорее всего стал моим недоброжелателем. Хозяин клуба хитро поглядывал то на меня, то на эксперта. Но эксперта волновало совершенно другое.
- Почему у людей один духовный мир? - снова спросил он. - Здесь какой-то диссонанс. У меня свои мысли и предпочтения, у кого-то - горячая любовь и другие страсти, какой-то алкоголик думает только о водке и ему видятся зелёные чёртики. А если сюда добавить географические различия, то вообще не о чем говорить. Почему вы на этом так настаиваете? Ведь в ваших сочинениях такого утверждения нет.
Я сильно удивился.
- Как? Вы же читали... - но здесь я понял. Я всё понял.
У меня был такой вид, что они не хотели произносить никакой реплики. Они все ждали.
- Я писал в основном для себя, растревоженный крахом людей, в поисках спасительного знания, поэтому вы не уловили главную мысль - духовный мир реален. Он существует. Пусть люди его создали, но теперь он оседлал их и собирается избавиться от человечества как равноправного партнёра. Если вы не понимаете моих художественных выражений, я скажу по другому - силы сотрудничества с людьми там сгинули и возобладали силы, направленные на уничтожение людей, - я обратился к эксперту. - То, что вы называете духовным миром каждого человека, - всего лишь дверь в общий духовный мир. Наверное, это их как-то сковывает, раз они решились на такой шаг. Моя точка зрения - у нас не только дверца, но и шанс всё там поменять, раз мы знаем истинное положение дел. Так что, если вы надеялись на чисто словесную эквилибристику, то извините.
- Да мне как-то ни холодно, ни жарко, что там у остальных людей, - первым ответил черноволосый. Голос его стал неприятным. - Они сдуру нагнали себе проблем, пусть теперь и расхлёбывают. А я провожу время в уютном клубе, пью хороший кофе, беседую с умными людьми и мне плевать на их общий духовный мир. Если же я что-то буду им доказывать, они меня не заметят.
- Это тоже позиция, - согласился я. - Отсидеться в углу до смерти. Но мне ближе лозунг эсэров.
- Каких эсэров? - растерянно спросил филолог.
- Стыдно, - улыбнулся я. - "В борьбе обретёшь ты имя своё".
Филолог наморщил лоб.
- "Золотой телёнок", - тихо подсказал ему хозяин клуба.
- Очень сейчас к месту сатира и юмор! - стал оправдываться покрасневший специалист.
Эксперт всё это время о чём-то думал.
- Какой же у вас к этому личный интерес? - наконец спросил он меня.
- Мне жалко людей, - пожал я плечами. - Они были добры со мной.
- Неправда, - мотнул эксперт русыми кудрями. - Вы и сами видите - они ко всему привыкают.
- И что с этого?! - с чувством переспросил я. - Думаете, мне приятно смотреть, как люди теряют духовный мир и превращаются в стадо чисто физических особей?
- Они это заслужили, - отчеканил черноволосый, рассматривая пустую кофейную чашку.
Филолог недовольно зашевелился, но ещё не встал на мою сторону.
- А дети? Нынешние, будущие. За что им это? - спросил я.
- Запрещённый приём, - черноволосый обратился к хозяину клуба. Тот посмотрел на эксперта.
- Кстати, это интересно, - эксперт поменял позу в кресле, закинув ногу за ногу. - Я на днях, после новых дурацких новостей пришёл к следующему выводу, связанному с сочинениями и этими словами новичка...
- Вы не против, чтобы вас так называли? - перебил его хозяин клуба.
Я легко махнул рукой.
- Продолжай, - прохрипел хозяин.
- Вот, слушайте, - эксперт достал из внутреннего кармана кожаной куртки небольшой блокнот. Перелистал его и прочитал: - "Добро ценит лишь то поколение, которое за него боролось или хотя бы было свидетелем его торжества, для последующих поколений оно превращается в надоедливую нудотину, от которой они без сожаления избавляются. Зло же, для поколений, выбравших его, не открывается, а представляется опасным, рискованным приключением и только. Поэтому никаких моральных угрызений они не испытывают. Горькую чашу приходится пить с рождения следующим поколениям. Они загнаны в угол, поставлены на колени, ярмо такого выбора тяжело и тянет к земле. Скинуть его так же просто, как добро, не получается", - закончил эксперт и посмотрел на меня.
- Добра нет, - устало повторил я.
- Да что вы заладили, как попугай! - эксперт раздражённо спрятал блокнот обратно. - Мы давно поняли вашу позицию. Учитесь мыслить абстрактно.
- Хорошо, - согласился я.
- Здорово изложено, - восхитился хозяин клуба.
- Дашь мне это в статью, - бесцеремонно сказал филолог.
Черноволосый вздохнул, встал и пошёл за новой порцией кофе.
- Сердце взорвётся, - встревожено сказал я ему.
Он снова вздохнул, поставил пустую кофейную чашку на подоконник и вернулся на диван.
- Так что вы хотите обрести своё имя, - довольный реакцией, произнёс эксперт. - И подозреваю, не просто для того, чтобы его вспоминали следующие поколения. Тем более, если оно станет их раздражать. Договаривайте, на какой вы статус надеетесь?
- Нет, что вы, - отмахнулся я. - Никакой власти, никакого вождизма. Это претит моей натуре. В мечтах я хотел бы новых обширных горизонтов. Чтобы я ушёл из обоих миров от рабочей усталости.
- Надеюсь, вы говорите искренно, - предположил эксперт. - Можно идти дальше.
- Всё это надо осмыслить, - филолог с сомнением покачал головой. - Если реален духовный мир, то реальны и персонажи книг, верно?
- Все, кого мы представляем, обретают там контуры, - согласился я. - Ничего не пропадает бесследно. Те, о ком думают немногие и недолго, существуют в виде облачков. Если же в мыслях есть сильные эмоции - жажда спасения, страх, преклонение перед некими достижениями, то объект нашего интереса быстро перерождается там в самостоятельного субъекта. Вот такие субъекты и верховодят ныне в духовном мире, а герои книг разбежались, кто куда, - я сделал паузу. - Мне стыдно, что приходится повторять содержание книг. Значит, вы их не читали.
- А вас никто не просил повторять, - заметил черноволосый. - Всё мы читали, иначе бы не пришли. Просто это странно. Плоды фантазий людей, уже и мёртвых, делают нам Армагеддон в реальном мире. Как, зачем?
- У меня только догадки, - ответил я.
- Представляю, как завтра в сквере встречу князя Мышкина, - усмехнулся филолог. - Они же, по твоим словам, рассыпались по миру. Узнаю ли его?
- Ваша попытка изменить мир полученным знанием - Идея Созидания? - спросил эксперт.
- Да, - признался я. - Я предложил туда девочку, не связанную с вековечной борьбой, злом и предательством. Но действительно, слишком короток век. Если она и войдёт в силу от каких-то мыслей читателей, уже будет поздно. Всё слишком быстро развивается.
- Желание пропало, - наклонив голову, буркнул черноволосый. - Вначале вроде было, а сейчас пелена с глаз спала. Неинтересно. Чушь. Пафос на пустом месте. И зачем это нужно? Главное - кому?
- Вот, - я с удовольствием показал на него, - силы духовного мира уже действуют. Всегда одни и те же слова. Они всё стараются контролировать.
Черноволосый злобно посмотрел на меня.
- Как это понимать? - угрожающе спросил он.
- Вы не первый, не последний. Я постоянно сталкиваюсь с тем, как во время диалогов на волнующую меня тему, собеседник резко меняет предпочтения и показывает непонятную глупость. Мои враги показывают свою силу над людьми, всего-навсего. Кто же станет следующим? Я думаю - ты, - кивнул я филологу.
Филолог взялся красными пятнами и прикусил нижнюю губу.
- Вы затыкаете оскорблениями рот своим оппонентам! - пришёл в себя и закричал черноволосый.
Похожий на борца-тяжеловеса хозяин клуба встал, подсел к черноволосому на диван и положил свою руку ему на колено.
Но филолог вдруг согласно закивал головой.
- Точно, я хотел сказать глупость, - трагичным тоном поведал лысый рыхлый интеллигент. - Это правда.
Черноволосый метнул глазами молнию в него, как в предателя.
Эксперт с отвисшей челюстью смотрел на меня, в его прозрачных глазах читался немой вопрос. Хозяин облегченно вздохнул, убрал руку с колена черноволосого, но остался сидеть рядом с ним.
- А что вы ожидали? - спросил я завсегдатаев клуба. - Я тридцать лет варюсь в котле духовного мира. Естественно, я изучил повадки этих субъектов. Я знаю, что они легко воздействуют на людей с широкими интересами, расслабленных по жизни, не зацикленных на какой-то идее.
- Это я-то расслабленный? - удивился черноволосый.
- Конечно. Вам же плевать на всех людей, что напрягаться из-за их проблем? А манера поведения - дело десятое. Но чем вы хуже его? - я кивнул на филолога. - Вы подумаете и сами всё поймёте.
В тёмных глазах черноволосого появилась мысль. Он тяжело вздохнул, откинул голову на спинку дивана, уставился куда-то мимо нас и замер.
- Но это страшно! - прошептал филолог. - Они так легко меняют нашу волю. Мы - куклы в руках этих фантомов.
- Чепуха, - засмеялся я. - Все люди когда-то расслабляются и попадают под чьё-то влияние. Главное - отряхнуться.
- Да, это не стоит нашего внимания, - согласился эксперт. - Что же касается мозгового штурма, - он обратился к хозяину клуба, - вряд ли мы мыслью отсюда догоним эти силы в духовном мире.
- На это надежды нет, - признался я. - Нужен какой-то другой путь.
- Для мозга полезно немного размять кости, - предложил эксперт.
- Прошу на балкон, - хозяин клуба резво поднялся на ноги.
Филолог подошёл ко мне.
- Пошли, на втором этаже клуба - широкий балкон с видом на городской парк, - сказал он и почему-то сочувственно похлопал по плечу.
Мы столпились у дверей зала, когда хозяин всех притормозил. Он тревожно смотрел на место нашей беседы. Там всё ещё сидел на диване черноволосый. Его стеклянный взгляд пугал.
- Оставьте, - тихо сказал эксперт и буквально вытолкал нас на лестницу.
На широком балконе завсегдатаи клуба закурили. Я терпел и отошёл любоваться зелёной кроной деревьев.
Парк с ближайшего оврага тянулся вглубь, изредка прерываясь красочными аттракционами. Соседние дома, видно, принадлежали богатым людям. Их покатые крыши были покрыты цветной дорогой черепицей. Огромные кирпичные заборы скрывали внутренние дворы, лишь стеклянные оранжереи сверкали на солнце.
Многоэтажные массивы домов остались в стороне, будто были в другой жизни.
Эксперт вдруг пафосно сказал своим резким голосом:
- Новичок прав. Надо бросать эту гадость, - он переломал о каменную, обработанную в виде цветка пепельницу свою сигарету. Посмотрел на неё, на друзей, достал из кармана куртки пачку сигарет, смял её в руках и бросил скомканный мусор туда же.
- Надо готовить себя к вечному бою, - громогласно объявил он и подошёл ко мне.
Хозяин клуба и филолог лениво улыбнулись и продолжили шептаться.
- Вы что, серьёзно занимаетесь этим тридцать лет? - совершенно не резким, удивительно обаятельным голосом спросил меня эксперт.
- Да. С юных лет, вы же читали, - ответил я.
- Давайте, это будет последнее такое замечание, - попросил эксперт.
Я согласился.
- Принцип их воздействия на людей теперь понятен, - всё тем же тоном продолжил эксперт. - Понятен и наш ответ - создавать новые персонажи. Но, опираясь на ваш богатый опыт, опишите этот духовный мир, чтобы понять, что мы ещё можем сделать. Господа, - его голос опять вернул резкость, - бросайте дымную гадость и подходите сюда.
Хозяин клуба притушил сигарету и подошёл к нам. Втроём мы ждали, пока филолог бросит свой окурок. Затягивался он смачно, явно дразня эксперта. Наконец он выкинул кусок фильтра, одёрнул пиджак и гордо встал возле меня.
В тёмных дверях балкона появился бледный черноволосый завсегдатай клуба.
- Дайте мне яда! - трагично произнёс он. - Я впервые в жизни попал под чужое влияние. Мне стыдно за себя.
- Счастливчик, - прокомментировал я. - По несколько раз в день я попадаю на удочку своих врагов.
Теперь в глазах черноволосого я увидел немое удивление.
- Всё зависит от решаемых задач, - пояснил я. - Серьёзные встречают серьёзное же сопротивление. Главное, быть к этому готовым.
Черноволосый подошёл к нам и опёрся о перила. Его тёмные глаза уставились куда-то вдаль.
- А вы мне нравитесь, - эксперт панибратски похлопал меня по плечу. - Теперь давайте, рассказывайте нам про этот общий духовный мир.
- Нет уж, - отрезал я, - сделайте это лучше вы и увидите, что наши описания ничем не отличаются.
- Увольте, - вздёрнул плечами филолог. - Я в навязанной игре не участвую.
- Построчный филолог, - криво усмехнулся черноволосый. Потом, видно чувствуя вину за недавние слова, сказал: - Я вижу этот духовный мир так. Пустота, никакой тверди. И скучные светлые и тёмные фигуры раскиданы в пространстве.
- И глаза! - резким голосом подхватил эксперт. - Эти въедливые глаза!
Хозяин клуба переглянулся с филологом.
- Конечно, - подхватил я. - Всё так, как в моих работах. Потому что духовный мир ре-а-лен.
- А как же бурные фантазии, замки волшебников и сказочный космос? - хрипло спросил хозяин клуба.
- У вас действительно хороший клуб, - сказал я хозяину. - Всё понимают с полуслова.
- Но не все, - отчеканил ранее добродушный филолог. - Если тот мир такой скучный, почему же он хочет отделиться?
Я посмотрел на эксперта, предлагая ему ответить.
- Вы на меня смотрите? - с удивлением спросил эксперт. - Интересно.
Затем он скрестил руки, опустил голову. Но через пару секунд поднял её и сказал:
- Быть может, потому что там возобладали скучные идеи.
- Вот видите, - я засмеялся и вновь обратился к хозяину клуба. - Ткань обсуждения создаётся без моего вмешательства. Но, - я снова стал серьёзным, - если при созидательном обсуждении, а сам, признаюсь, своим знанием ничего не смог сделать, мы сможем найти решительный поворот в духовном мире, то в нашем маленьком сообществе какофонией проявится и зло, и предательство. Враги вовсю действуют среди людей и неизбежно мы это ощутим.
Мои слова, похоже, были убедительными, потому что завсегдатаи клуба дружно помрачнели.
- Может быть, разойдёмся? - робко предложил филолог.
- Такого ещё не было в нашем клубе, - сказал хозяин и опустил седую голову. - И не будет! - буркнул он.
Разговор как-то не клеился. Все были заняты своими мыслями.
- Комары появились, - хлопнул себя по щеке черноволосый.
- Господа, - хозяин клуба обнял за плечи эксперта и филолога, - у меня есть старый-старый португальский портвейн. Выдержанное многие годы красное вино отличным ароматом взбодрит нас и отгонит хандру.
- Это слишком дорогой подарок, - с сомнением покачал головой черноволосый. - Я знаю, ты хранил его для особого случая.
- В самый раз! - убеждённо прохрипел хозяин. - Прошу всех в зал.
- Алкоголь помешает чёткости мысли, - слабо сопротивлялся эксперт.
- Мысль будет чётче некуда, - бескомпромиссным тоном произнёс хозяин и закрыл за нами дверь на балкон.
В зале мы расселись по старым местам. Грузный хозяин клуба катил из угла комнаты по блестящему паркету круглый стеклянный столик. Он любовно пристроил его между нами, кивнул черноволосому и они вышли в коридор.
- Да, - обратился ко мне эксперт, - другого выхода нет. Нам надо создавать персонажи в пику вашим врагам.
Филолог прыснул.
- Смотрите на двери, - кивнул он нам.
В дверях стояли хозяин клуба и черноволосый. У черноволосого на фоне коридора щёки казались особенно впалыми. Хозяин держал в правой руке тёмную пузатую бутылку, в левой - два бокала коричневого стекла. Черноволосый держал в руках три бокала и открывалку странного вида.
- О! - воскликнул своим резким голосом эксперт. И тихо сказал мне: - Объявляется перерыв.
- Давайте выпьем, господа! - прохрипел, улыбаясь, хозяин клуба и направился к нам. Черноволосый пошёл следом.
Мы степенно пили дорогое вино. Вначале резкий привкус мне напомнил коньяк, долго выдержанный в дубовых бочках. Затем к нему добавился чистый, глубокий и особенно долгий вкус старого портвейна.
- Аромат на весь зал, - похвалил филолог.
- Что надумали? - спросил хозяин эксперта, отодвигая бокал.
- Надо создавать новые персонажи, - сказал тот, едва пригубив вино. - Мы туда никак не всунемся и сюда его врагов не выманишь.
- Они и ваши враги, - заметил я.
- Толку от этого - нуль, - сказал филолог, - если согласно его сочинений, все персонажи книг потеряли там влияние и спрятались по закоулкам. Наши образы ждёт та же судьба.
- Мне не понравилось, как эти фантомы управляли моим мозгом, - решительно вошёл в разговор черноволосый. - После этого я готов помогать новичку, даже если ничего не понимаю.
- Да мы все готовы, - убеждал его филолог. - Но как?
- Персонаж, который не может иметь книжной судьбы, - выждав несколько секунд, подсказал я.
Эксперт бросил на меня быстрый взгляд.
- Вы опять о своей идее? - недовольно спросил он.
- Да, - вкрадчиво сказал я.
- Но мы не слуги вашего воображения! - оглядываясь на собеседников, пафосно продолжил эксперт. - У каждого из нас свой образ и не один.
- Ради бога, - отступил я. - Просто всё уже готово. Я уже во многих работах упоминал о ней. Вы можете оттачивать её образ, как хотите. Я не настаиваю на том, что было в сочинениях. Такие полемисты, как вы, быстрее дадут ей убедительность в духовном мире. Мы сэкономим время.
- Как может одна девица, пусть даже названная идеей, противостоять целому миру? - не поверил филолог.
