Аннотация: Жил-был дракон. Плохой или хороший, но дракон. И главным в его жизни было - быть драконом. А, когда у него это отняли, он отправился на поиски своей сущности.
Месть
Дракон Вильрэй Дан-Лерти лежал в пещере и слушал. Шаги снаружи приближались, и он чувствовал смутную угрозу от того, кто шел к его жилищу. Угроза была непонятна. Из всех, живущих в мире, он мог опасаться только более крупных драконов, но они водились только на островах и не интересовались делами материка. На этой земле Вильрэй был хозяином, с тех пор, как поселился в этой пещере более ста лет назад. Срок не такой уж большой, однако, как считал Вильрэй, вполне достаточный, чтобы местные жители, слабые и трусливые двуногие, поняли, кто он такой, и держались от его пещеры подальше. Но тот, кто сейчас шел к нему в гости, явно был двуногим, Вильрэй различал характерный запах. К этому запаху примешивался другой -- запах магии. Слабенькой магии двуногих, с которой Вильрэй уже сталкивался в молодости. Уже тогда их бормотания и травки были безвредны для дракона, сейчас -- тем более. Вильрэя удивляло даже не как то, что двуногий покусился на его покой. Гораздо больше его удивляло ощущение опасности.
-- Ты здесь?
Вильрэй насмешливо посмотрел на фигуру, возникшую в светлом проеме входа. Он мог испепелить дерзкого одним выдохом, но ему не хотелось делать это прежде, чем он поймет, в чем дело.
-- Я -- маг, -- продолжил двуногий. -- Я служу сейчас в деревне, что у слияния рек. Ты кормишься их стадами на протяжении многих лет.
Вильрэй лениво подумал, что, кормись он только стадами, давно бы умер с голода. Деревня была небольшая, и стада, которое держали ее жители, хватило бы где-то на пару месяцев.
-- Я понимаю, драконам тоже надо есть. Но тем летом была засуха, и крестьяне заготовили мало корма для скота. И для себя тоже. Очень многих животных пришлось зарезать зимой, и сейчас деревня сильно обеднела. Вчера ты убил двух ягнят...
Вильрэй хотел было ответить, что ягнята были настолько глупы, что сами отбились от стада и приблизились к его пещере. Но он не собирался разговаривать с двуногим.
-- Ты не представляешь, что значили для хозяев эти ягнята! Они же родились в голодный год, когда овец осталось так мало... Если ты будешь продолжать питаться от нашего стада, крестьяне останутся совсем без скотины. Они попросили меня убить тебя.
Если бы Вильрэй был человеком, он бы рассмеялся.
-- Я не хочу. Драконы нужны, раз природа создала их. Да, вы опасны, но вы еще и красивы... В общем, я не воин, я ученый. И я подумал, что мы можем договориться. Ты не тронешь деревенских стад, а я не трону тебя.
Вильрэй молчал, хотя прямо-таки закипал от бешенства.
-- Ты, конечно, не веришь, что я могу причинить тебе вред. Возле твоей пещеры, справа, растут три березки. Возле них я устрою одну из магических ловушек. Если тебе угодно убедиться, что я не шучу, ты можешь попробовать ее пройти. Я специально сделал ее не смертельной, но, думаю, после нее ты зауважаешь людей.
Маг потоптался немного у входа в пещеру. Потом сказал:
-- Ты, конечно, понимаешь человеческую речь, но знакомо ли тебе здешнее наречие? Тебе повторить на языке островов?
Дракон не ответил, и маг повторил. После этого он повернулся спиной и ушел.
Вильрэй слышал, как он возиться возле пещеры. Он подождал, когда двуногий закончит, и выбрался из пещеры.
Возле березок ощущался запах магии. Вильрэй повел носом, поморщился. Обошел березы, чувствуя себя глупо. Чем мог угрожать ему двуногий? Однако, когда он хотел взлететь (навестить пастбище, чтобы двуногие не расслаблялись), обнаружилось, что мышцы на крыльях ослабели.
Что такое бабочка с оторванными крыльями? Безобразный червяк. Вильрэй почувствовал себя простой ящерицей, он чуть не взвыл от унижения -- и от страха. Как теперь добывать пищу? Да и как вообще жить? Полеты доставляли Вильрэю настоящее удовольствие. Он любил летать больше всего на свете. Мысль о том, что какой-то двуногий слабак лишил его этого, была непереносима. Вильрэй, не веря в свое несчастье, вновь и вновь пытался развернуть крылья. Когда ему это, наконец, удалось, они повисли по бокам тела, словно в них были подрезаны жилы. Волоча за собой крылья, Вильрэй вернулся в пещеру. Ему хотелось кричать, и он до боли кусал лапы, чтобы не дать себе проявить слабость.
Через час действие магии кончилось. Вильрэй вылетел из своего укрытия, посмотрел, прищурившись, на березы, и дохнул на них пламенем. А потом развернулся и полетел к деревне.
Запах мага был силен. И Вильрэй довольно быстро нашел дом, к которому он вел...
Он столкнулся с магической защитой, но она была примитивна. Такая сгодилась бы от воров, от враждебно настроенных двуногих, может, и от дракона -- только от совсем слабого. Вильрэй смял защиту, разорвал ее резким взмахом крыльев. И превратил дом в гигантский костер.
Он знал почти сразу, что маг мертв. Но продолжал жечь, желая, чтобы от дома, где жил дерзкий, не осталось даже остова. Когда он прекратил, довольный своей работой, землю в том месте, где стоял дом мага, покрывал толстый слой пепла. Вильрэй поднял крыльями ветер, который разнес этот пепел по ветру.
-- Я пришел убить тебя.
Голос мага был безжизненным и серым. Вильрэй подумал было, что имеет дело с зомби -- но нет, запах двуногого не изменился. Человек.
-- Я, конечно, сам виноват, -- тон мага изменился, сломался.
Светловолосый парень в серой мешковатой одежде, которая была ему велика, неожиданно согнулся от рыданий. Потом выпрямился и посмотрел в глаза лежавшему перед ним дракону.
-- Я поставил защиту. И запутал след. Я слишком понадеялся на свои силы. Я сам виноват в том, что моя сестра и ее ребенок погибли. Но убил их -- ты.
Вильрэю надоел сентиментальный бред мальчишки. Он приподнял голову и лениво дохнул пламенем в сторону двуногого.
Ничего не произошло.
-- Я прочел всю Книгу Драконов, -- сказал маг, смахивая слезы широким рукавом. Он протянул ясеневый жезл в сторону Вильрэя; голос мага, только что негромкий и слабый, стал звонким, наполнил собой всю пещеру. Непонятные слова заклинания окружили дракона. Он беспокойно поднялся, рванулся к выходу, но свет померк перед ним. Он рухнул перед победившим его. Зеленые глаза Вильрэя Дан-Лерти медленно закрылись.
Он не чувствовал ни боли, ни головокружения -- ничего. Только легкий холод, как было с ним однажды, когда он из любопытства залетел далеко на север. Вильрэй открыл глаза и уставился на вход в пещеру, вспоминая. Куда делся тот маг? Что произошло? Дракон помотал головой, пытаясь поставить мысли на место, но это совсем не помогло. Он не помнил, что было после того, как маг закончил читать заклинание. И еще... ему было холодно. И неудобно.
Вильрэй рывком встал. Что за...
Он уставился на свои руки. Руки, а не лапы. Противные конечности людей, с безобразно длинными пальцами и никуда не годными когтями.
Вильрэй Дан-Лерти, бывший дракон, медленно встал на две ноги, как стоят люди. И тут же снова сел, теперь по-человечески.
Он был смел и вынослив, и потому не дал воли ни гневу, ни отчаянию. Осмотрев себя еще раз, он убедился, что действительно стал человеком. Как же отвратительно выглядит человек... Вильрэй обвел взглядом пещеру, стараясь внутренним взором проследить магию. Но внутреннее зрение изменило ему. Он видел теперь так, как, он догадался, видят люди. Слабые двуногие оказались к тому же и слепы наполовину.
Несмотря на ужас положения, Вильрэй не мог не оценить сообразительности мага. Действительно, смерть была бы для Вильрэя гораздо менее тяжелым наказанием, чем превращение в человека. Однако... Маг оказался сильнее, чем полагал Вильрэй, сильнее, чем вообще может быть человек. Бывший дракон отметил это без страха, скорее -- просто принял к сведению. У него не было ни малейших сомнений в том, как жить дальше. Просто найти этого гаденыша и заставить его вернуть Вильрэю нормальный облик. Как -- неважно. Важно -- скорее. И еще важно, чтобы потом этот мерзавец-маг долго мучился перед смертью...
Вильрэй поймал себя на том, что методично бьет рукой по каменному полу. Он все же потерял контроль. Да... Не потеряешь тут!
Он вскочил. Ярость захлестнула его, хотелось реветь и крушить камни.
Болела разбитая рука, и было холодно...
Час спустя, слегка успокоившись (или выбившись из сил?) Вильрэй обнаружил одежду, оставленную для него магом. Он брезгливо посмотрел на нее и оставил было ее в пещере. Обойдется. Впрочем, почти покинув свой дом, он подумал о том, что двуногим будет смешно смотреть на него, обнаженного. Он немного знал их привычки и повадки -- о, недостаточно, чтобы быстро выследить своего врага, но достаточно, чтобы презирать его в той же мере, что и ненавидеть. Вильрэй вовсе не собирался строить из себя балаган, так что, подумав, он облачился в оставленное ему тряпье. С тесемками на куртке вышла небольшая заминка, но в конце концов он так спутал узлы на тесемках, что нужда в узлах отпала.
Стало теплее, но Вильрэю мешал запах кожи, исходивший от одежды. Обоняние у него стало гораздо хуже драконьего, и все же лучше, чем человеческое -- пригнувшись низко к земле, он смог почувствовать запах мага. Слабый, но пока ощутимый, он вел прочь от пещеры, мимо сожженных берез. Там на пепле отпечатались и его следы -- Вильрэй на всякий случай запомнил размер и форму отпечатков. Он пригляделся -- и усмехнулся. Его обидчик слегка хромал на левую ногу, в обличье дракона Вильрэй не обратил на это внимания, теперь же это могло оказаться важным.
-- Держись, Хромой, -- произнес он, и человеческая речь далась ему без труда, -- клянусь мраком, ты станешь таким же пеплом, как тот, во что превратился твой дом. Может, это будет не так скоро, как хотелось бы мне, но тебе точно еще захочется, чтобы это произошло поскорее.
Вильрэй устремился по следу. Идти на двух ногах было непривычно, но, когда он попробовал передвигаться на четырех, выяснилось, что человеческие лапы к такому не приспособлены, так что он продолжил путь на двух. Вообще, человеческий облик имел массу недостатков, например, лезли в лицо волосы... Вильрэй подумал, что их можно было бы обрезать, но у него не было ни кинжала, ни даже ножа, так что пришлось просто затолкать их за ворот куртки.
Через несколько часов запах начал исчезать. Вильрэй бежал, хотя понимал уже, что скоро потеряет след. Все равно, он старался выиграть хоть несколько футов на пути к врагу... хоть несколько дюймов...
След исчез совсем. Именно в этот момент Вильрэя окликнули.
-- Куда спешишь, почтенный?
Вильрэй мгновенно почувствовал презрение, с которым было сказано "почтенный". Он поднял голову и увидел всадника, мужчину, кажется, среднего возраста. На всаднике были легкие латы и темная накидка с изображением белой хищной птицы. Вильрэй скользнул взглядом по птице и посмотрел в глаза человека.
В бывшем драконе вновь всколыхнулась ненависть. Это был не тот человек, не Хромой, но -- одного с ним рода, значит, враг. Или -- добыча.
-- Отвечай, когда тебя спрашивают!
Всадник мог бы быть и любезен. Он мог бы и развернуть коня и поехать прочь. Вряд ли бы это что-то изменило. Но так -- произошло быстрее.
Человек на коне приблизился; кажется, он не собирался пока нападать, а хотел только припугнуть. Длинная палка с железным концом, которую он держал в руке, обратилась в сторону Вильрэя. Он бросился ей навстречу, схватил повыше железного наконечника двумя руками, дернул. Сила его также уменьшилась многократно, усилия, которое он приложил, недостало даже чтобы вырвать палку у человека. Всадник вцепился в копье, одновременно приказывая лошади наехать на дерзкого. Конь был отлично выучен, и повиновался немедленно, хоть и заржал несколько обеспокоено: от незнакомца пахло как-то не так. Вильрэй увидел у своего лица копыта, он успел увернуться, но не вполне: лошадь задела его плечо, и Вильрэй упал. Однако копье он не выпустил.
Ноги лошади снова опускались на него; снизу ему было видно железные скобы на каждой из ног. Плечо горело, словно... Впрочем, ему не с чем было сравнивать -- боли он прежде не испытывал. Вильрэй зарычал и снова дернул палку на себя, на этот раз изо всех сил. И -- она оказалась в его руках.
Он даже успел откатиться, копыта опустились на то место, где он только что лежал. Вильрэй вскочил: в глазах всадника мелькнул страх. В следующий миг наконечник его же собственного копья пронзил всадника насквозь. Вильрэй сбросил свою жертву с седла, неловко освободил копье и следующим ударом заколол лошадь: он был слишком зол на нее, чтобы попытаться сесть верхом.
А еще он хотел есть.
Его органы вкуса изменились тоже; вкус сырой конины оказался противным, само мясо -- жестким. Однако оно годилось на то, чтобы утолить голод. Наевшись, Вильрэй обыскал труп человека.
Конечно, он не был настолько наивен, чтобы есть и мародерствовать прямо на том месте, где он убил. Вильрэй оттащил и человека, и лошадь поглубже в лес, мимоходом подумав о разных мелких тварях, которые могут сбежаться на запах крови. Раньше ему не была страшна ни одна из них, теперь об этом также следовало подумать. У человека оказался короткий меч, Вильрэй много раз видел, как люди ими пользуются, и попробовал повторить их движения. И столкнулся с новой проблемой: плечо, ушибленное подкованным копытом, распухло, оно не просто болело -- оно вообще отказывалось служить. Вильрэй промучился довольно долго, убеждая себя, что только двуногий стал бы обращать на это внимание, и что дракон может вынести все... Потом он все-таки переложил меч в левую руку. Ножны он, соответственно, прикрепил справа. Еще у трупа нашелся мешок, в котором лежало два куска вяленого мяса, яблоко и кошелек. Вильрэй забрал все себе вместе с мешком, туда же он положил еще несколько кусков мяса. Можно отправляться дальше...
Он вышел на дорогу, и тут его скрутил новый приступ отчаяния, еще более сильный, чем прежний. Следов больше не было, и кто знает, удастся ли их вообще найти? А людей в мире много, очень много, и магов тоже -- а теперь он даже не сможет издалека отличить человека от мага. Что, если он вообще не найдет Хромого? Что, если придется остаться человеком навсегда?
Он понял, что, раз допустив эту мысль, сойдет с ума. Безумие знакомо и драконам тоже, а люди -- они слабее и наверняка поддаются ему легче. Но Вильрэй вовсе не хотел быть слабым! Он вытер воду, появившуюся на щеках -- он знал, это называется "слезы", и знал, когда они бывают, и от этого злился на себя, -- и решительно пошел по дороге в ту сторону, откуда приехал всадник.
Ворота закрывались. Серые створки медленно ползли навстречу друг другу; стражники в начищенных шлемах вяло переругивались о чем-то. При виде людей у Вильрэя зачесались руки, но он тут же понял, что никогда не найдет Хромого, если будет бросаться на каждого встречного человека. Так что он ограничился злобным взглядом в сторону каждого.
-- А ну стой, -- сказал правый, которому очень не понравился этот взгляд (а также окровавленная куртка и вообще подозрительный вид незнакомца).
-- Чего -- стой? -- тут же откликнулся левый, словно сказано было ему. -- Идет себе человек, и идет...
Вильрэя передернуло от "человека", и он ускорил шаг. Он прошел сквозь закрывающиеся створки, зацепив за одну из них мешком. На створке осталось бурое пятно, но в наступающих сумерках это было не заметно.
Он не знал, что будет делать в городе. Наверное, было бы разумнее переждать в лесу, но ему не хотелось терять время: он собирался не спать, а продолжать поиски. Судя по окнам, светившемся в большом доме неподалеку от ворот, а также по шуму, который оттуда раздавался, некоторые люди тоже не спали. Вильрэй направился к этому дому.
Запах жира, мяса, вина, пота и человечины ударил ему в ноздри, когда он только приближался к порогу. Вильрэй замотал головой, но это слабо помогло. Он толкнул дверь, зажмурился от света и уставился на открывшуюся ему залу.
Люди. Множество гадких, нечистоплотных, презренных, ненавистных людей. Одни сидели за столами и пили отвратительное пойло, от которого стошнило бы любого дракона, другие лежали под столами, зарывшись лицами в прелую солому, третьи орали что-то кошмарное, что они сами принимали за песни. Вильрэй пересек залу, всматриваясь в лица людей. Они казались такими похожими друг на друга, и в то же время так сильно отличались от Хромого...
Толстый человек, стоявший за стойкой из грязного, покрытого пятнами дерева, ругался с другим, тощим, размахивавшим пустой бутылкой. Почти пустой -- когда он сильно взмахивал, вокруг летели мутные брызги. Одна из капель упала на подошедшего Вильрэя; того передернуло и он едва сдержался, чтобы не ударить того, с бутылкой. Трактирщик -- толстый мужчина пристально посмотрел на Вильрэя, и его глаза недовольно сощурились. От незнакомца просто на милю несло неприятностями.
-- Ты не видел здесь хромого мага? -- спросил Вильрэй. Звуки человеческой речи дались ему легко, а вот интонация получилась привычно-холодная, командная. Словно говорил сюзерен. Трактирщик даже растерялся на миг, потом проворчал:
-- Нет, таких не было, -- и тут же, сердясь на себя за растерянность: -- А тебе какое дело? Либо заказывай, либо проваливай!
Вильрэй выбрал бы второе, но что-то в голосе трактирщика его насторожило. Будучи драконом, он легко распознал бы ложь, сейчас это было значительно труднее. Но он был почти уверен, что трактирщик обманывает.
-- Мяса, -- сказал Вильрэй, доставая пару монет из кошелька. Ему хватило сообразительности сделать это так, чтобы трактирщик не рассмотрел, что кошелек густо покрыт пятнами крови.
Трактирщик окликнул кого-то, и вскоре перед Вильрэем оказался хороший кусок мяса. Он ел медленно, устроившись неподалеку от стойки. Ему нужно было дождаться, когда трактирщик останется один.
К его разочарованию, толстяк, похоже, не собирался покидать своего места. Вильрэй думал было подождать, пока разойдутся посетители, но и этого дождаться было не суждено: когда стало совсем поздно, некоторые сгребли солому в кучи и устроились на ней, завернувшись в плащи. К его удивлению, Вильрэй тоже захотел спать. Драконы вообще почти не нуждаются в сне, а когда у дракона есть цель, или когда он рассержен, или когда преследует кого-то, то может обходиться без сна несколько недель. У Вильрэя же неудержимо слипались веки. Разум какое-то время принуждал его бороться со сном, говоря, что трактирщик наверняка скоро выйдет из дома -- хотя бы до деревянного сарайчика на заднем дворе, -- но Вильрэй так этого и не дождался.
Проснулся он за полночь. В трактире было довольно темно; огонь в камине погас, и только тлеющие угольки, да лунный свет через закрытые ставни давали немного света. Вильрэй посмотрел на место трактирщика за стойкой: естественно, оно пустовало. Бывший дракон рассердился на себя, он вскочил, не зная, куда идти -- наверх ли, искать комнату хозяина среди комнат постояльцев, или во двор, дожидаться трактирщика в каком-то укромном месте... Он выбрал второе, очень уж не хотелось оставаться больше в душной комнате.
Ему неожиданно повезло: едва Вильрэй вышел и начал присматривать подходящее для засады место, как услышал недовольный голос трактирщика:
-- Куда это ты? Думал уйти, не заплатив?
Ночлег в общей комнате стоил гроши. Право, не стоило бы трактирщику беспокоиться из-за таких пустяков... Он почти сам пожалел о том, что окликнул мрачного постояльца, когда Вильрэй повернулся к нему, и трактирщик уловил в его облике угрозу.
-- Сай! -- крикнул он, подзывая вышибалу. Вышибала спал обычно у порога, и трактирщик очень надеялся, что он услышит отчаянный призыв. Дан-Лерти одним прыжком оказался рядом с трактирщиком, поднял его за шиворот.
-- Здесь был хромой маг? -- спросил он, встряхивая свою жертву. -- Был?!
Трактирщик был не робкого десятка. Поняв, что от рук Вильрэя ему не освободиться, а вышибалу не дождаться, он выхватил кинжал, ранее не замеченный Дан-Лерти. Дракон отпрыгнул, схватился за свой меч. Его положение было, несмотря на разницу в оружии, труднее, чем у трактирщика, он же совсем не умел драться. К тому же к трактирщику могла подоспеть помощь...
-- Эй! Что здесь происходит?
В ворота входила девушка, видимо, путешественница. Она быстро оценила обстановку: краем глаза Вильрэй увидел, как распахивается ее плащ и показывается арбалет. Поняв, что он оказался против двоих, Вильрэй яростно бросился на стоявшего перед ним трактирщика. Толстяк успел ударить его в бок, но Вильрэй в последний момент увернулся, и лезвие только скользнуло по ребрам.
-- Был здесь маг? -- выкрикнул Дан-Лерти еще раз, хватая трактирщика за горло. Тот не ответил, вновь занося кинжал. Вильрэй ударил мечом, и тут в его плечо, и так пострадавшее от копыт, вонзился арбалетный болт.
У Вильрэя вспыхнуло красным перед глазами. Он закричал от боли, выпустил трактирщика, но тут же, интуитивно поняв, в чем его спасение, снова подхватил обмякшее тело и закрылся им от следующего болта. Девушка, уже спустившая тетиву, увидела, как ее болт вонзается в спину трактирщика -- впрочем, тот и так был уже мертв.
Арбалетчица вскрикнула и опустила оружие. Из сеновала показался Сай-вышибала, в трактире тоже проснулись... Вильрэй понял, что пора бежать. Он отбросил труп и, сжав окровавленный меч, бросился прямо на Сая. Тот совсем не хотел умирать, и потому отступил, что не помешало ему тут же схватить вилы -- первое, что попалось под руку -- и побежать за убийцей. В первый момент никто не обратил внимания на девушку, а она метнулась в сторону и тоже бросилась прочь.
Вильрэй бежал по пробуждающемуся городу. Он совершенно не знал расположения улиц, да и почти ничего не видел -- в глазах по-прежнему темнело от боли, -- и бежал совершенно наугад. Каким-то чудом он выбежал к воротам, и там дрался с одним из стражников, но у него не осталось никаких воспоминаний об этом бое, который он выдержал только на драконьей злости и на человеческом стремлении выжить. Ему удалось отбросить нападавшего. Тот упал и не рискнул подняться -- Вильрэй был очень страшен в те минуты, израненный, окровавленный, шатающийся -- и все же стоящий на ногах, все же сражающийся. Второй стражник и вовсе не вступил в драку, укрывшись за какой-то телегой. Оттуда он стрелял в Дан-Лерти, но то ли ему не хватало слабого предрассветного света, то ли он был слишком напуган -- его стрелы миновали цель.
Вильрэй бы все равно умер, потому что сил бежать больше не было. Сай уже приближался, за ним спешило еще несколько человек, но тут какой-то из преследователей, вырвавшийся вперед на коне, оказался рядом с Вильрэем. Тот схватил его за ногу и стащил с седла, не обращая внимания ни на сопротивление, ни на новые раны. Последним усилием он вскинул себя в седло и ударил лошадь. Она поскакала.
Вильрэй очнулся в лесу. Он почти ничего не помнил и не чувствовал ничего, кроме боли. Он лежал на земле; лошадь, с которой он упал, паслась неподалеку. Вильрэй с трудом приподнялся, при этом нечаянно оперся на правую руку, застонал и вновь упал лицом вниз. Ему хотелось умереть, и он почти жалел, что его никто не догнал. Некоторое время он лежал без движения, потом заставил себя все же встать. К его удивлению, он вполне мог держаться на ногах и даже идти. Три раны -- две от меча и одна от кинжала -- были неглубокими, кровь уже остановилась, хотя потерял он ее, похоже, немало. А вот плечо... Вильрэй вспомнил девушку с арбалетом и зарычал. Он ненавидел ее почти вполовину так, как Хромого -- если бы ненависть могла убивать, эти двое умерли бы.
В седельной сумке нашлось немного еды, Вильрэй быстро поел и вновь забрался в седло. Он понятия не имел, куда ехать, но знал, что надо удалиться от города.
Шатаясь в седле лошади, Вильрэй обдумывал свои ошибки. Он приучал себя к мысли, что теперь (временно, конечно... Конечно?) он всего лишь слабый человек. Что теперь он не может приказывать и не слишком способен угрожать. Что надо будет учитывать впредь, что люди поддерживают друг друга, и потому нападая на одного из них надо помнить об остальных... Вильрэй фыркнул. Он ведь немало видел людей, будучи драконом, и часто наблюдал, как вассал покидает лорда, друг -- друга, а брат -- брата, не в силах сдерживать страх перед драконом и думая только о спасении своей жизни. Вильрэй презирал людей и за это тоже, хотя драконы редко дружат. Выходит, люди способны на то, чего он от них не ожидал, и не так трусливы, и не так уж безопасны.
Да нет, глупости. Будь он драконом, они бы бежали перед ним, и никогда бы какая-то человеческая самка не вступилась бы за его жертву.
На этой мысли Вильрэй резко остановил лошадь. Кажется, он уже проезжал мимо этого сухого дерева...
Он огляделся, беспомощно морща лоб. Проезжал или нет? Теперь он не думал уже ни о чем, только всматриваясь в окружающий лес. Он казался одинаковым, однако через час с небольшим Вильрэй снова увидел то же дерево.
Он устал и отчаялся, его лихорадило. Запутав повод лошади в ветвях дерева, он сполз на землю и забылся.
Уже темнело, когда он очнулся во второй раз. Лошадь тыкалась в него носом и беспокойно ржала. Страх лошади был понятен: они находились в самой чаще, а ее наездник почему-то совсем не заботился ни о своей, ни о ее, лошадиной, безопасности. Вильрэй с трудом вспомнил, что теперь ему надо опасаться лесных зверей, и задумался, как защищают себя от них люди.
Свой меч он потерял где-то по пути от города к лесу, другого оружия не было. На всякий случай он еще раз посмотрел в седельной сумке, но там не нашлось даже захудалого ножа. Зато ему попалось огниво: при взгляде на него Вильрэй впервые за бытность свою человеком рассмеялся, и лошадь вздрогнула от звука его смеха.
Искру он выбил сразу, на растопку пошли ветки того же сухого дерева. Вильрэй обломал все ветви, до которых смог дотянуться, и вскоре костер уже весело трещал, согревая несчастного Дан-Лерти.
Костер напоминал о прошлых временах. Он был такой родной, красновато-оранжевый, теплый, жизнерадостный... Глядя на огонь, Вильрэй задумался о том, что в том, чтобы быть драконом, есть еще масса достоинств, кроме силы и могущества. Он помнил, как кипит в жилах жизнь, как тонкие перепонки крыльев ловят воздушные потоки, как драконья магия проясняет взор... Драконы видят по-иному. Он помнил, какими ему виделись закаты -- буйство красок, недоступных человеческому зрению, симфония цвета... И душой заката рдело живое солнце, ему часто казалось, что, если долететь до солнца, оно окажется большим драконом. Человеку не почувствовать, не понять...
Вильрэй протянул руку к огню. Он знал, что людей пламя обжигает, но сейчас был готов на любую боль. Ему просто хотелось, чтобы этот живой добрый огонь коснулся его.
Он убрал руку, спокойно глядя на ожог. Боли он уже не чувствовал, но ожог все равно был обиден. Впрочем, это не имеет столь большого значения. Он же все равно догонит Хромого. Он же все равно заставит Хромого вернуть то, что он украл. И снова будет пламя и небо...
Небо медленно темнело. Вильрэй сидел, сжавшись в клубок. Костер все так же был его другом и очень старался помочь, но тут он, кажется, был бессилен. Холод подступал изнутри, мучительный, безжизненный... Вильрэй закрыл глаза, уже безразлично прислушиваясь к далекому вою волков и реву большой кошки.
-- У вас мало хвороста, а у меня нет огнива, -- услышал он вдруг и открыл глаза. Возле костра стояла девушка; он сразу узнал ее. -- Давайте я принесу вам веток для костра, а вы позволите мне зажечь факел.
Дан-Лерти поднял голову. Она узнала его и отступила, быстро заряжая арбалет. Болт хищно нацелился в грудь Вильрэя. Какое-то время он прикидывал, не сумеет ли достать ее в последнем прыжке, потом понял, что не сумеет, и не пошевелился. Некоторое время оба не двигались. Девушка заметила, что Вильрэй безоружен, заметила также его бледность и окровавленную куртку. Рука с арбалетом медленно опустилась.
-- Зачем вы убили трактирщика? -- спросила она.
-- Я не собирался его убивать, -- ответил Дан-Лерти. -- Он знал то, что нужно было узнать мне. Я спросил... Он достал оружие. Он первым воспользовался им.
-- Да, я видела, -- она виновато посмотрела на болт в его плече. -- Я зря вмешалась?
Вильрэй молчал. Если она подойдет поближе, можно попытаться ударить ногами...
-- Теперь они думают, что это мы вдвоем убили трактирщика, -- закончила девушка. Вильрэй бессознательно отметил это противопоставление: мы -- они. -- Так я принесу хвороста?
Он не ответил. Она ушла за деревья, он слышал хруст веток, и еще раз -- рев кошки. Кажется, на этот раз ближе. Девушка появилась вновь, положила возле костра ворох сучьев, бросила на Вильрэя короткий взгляд и снова ушла. Когда она принесла хворост во второй раз, было уже довольно темно.
-- Я никуда не пойду, -- сказала она хмуро. -- Я знаю, вы на меня обижаетесь. Но без меня ваш костер бы скоро погас, а сами вы за дровами, я вижу, пойти не можете. Так что это теперь не только ваш костер.
Она говорила упрямо и не глядя на Вильрэя. Он не стал возражать, тем более, теперь она была гораздо ближе. Он попробовал приподняться, это получилось, хотя и оказалось, что лихорадка вконец его ослабила. Ничего, если арбалетчица подойдет еще немного, он сможет до нее добраться.
Девушка повернулась к Вильрэю, когда он заворочался. Зашарила на поясе, достала флягу.
-- Я вижу, что вас мучает рана, которую я нанесла. У меня есть неплохой отвар. Вы не против, если я вас перевяжу?
Она достала из сумки кусок полотна, смочила его отваром и безбоязненно подошла к Вильрэю. Он на мгновение замер, готовясь уже схватить ее за горло, но в последний момент остановился. Да, она была человеком, да, он имел все основания ненавидеть ее, но сейчас она хотела ему помочь. Вильрэй был жестоким и мстительным, но подлым -- не был. Смирившись с тем, что месть придется отложить (а там, если и дальше так пойдет, чего доброго, вовсе оставить) он помог ей разорвать куртку на плече, обнажив рану.
-- О-ой, -- горестно сказала она. -- Вам и без меня досталось. Да и вы хороши, разве можно так запускать ушиб? Сейчас я принесу еще корешков... Очень больно?
Не дожидаясь ответа, она поднесла флягу к его губам, давая хлебнуть мятной прохладной жидкости. Потом занялась его раной -- где-то на середине Вильрэй вновь потерял сознание.
Солнце светило сквозь ветви и сомкнутые ресницы. Оно было бледное и неяркое, это человеческим зрением видимое солнце, но Вильрэй неожиданно улыбнулся ему. Плечо не болело, вместо горячечного жара он ощущал приятную прохладу. Еще ощущал вкусный запах от костра. Сев, он увидел вчерашнюю девушку, она как раз пробовала варево в маленьком котелке, повешенном над огнем.
-- Доброе утро! -- сказала она, обернувшись. -- Как вы?
-- Ты расплатилась, -- сказал Вильрэй. Он имел в виду, что больше не испытывает к ней злобы и больше не хочет ее убить. Это было не совсем правильно, она только исправила ей же причиненное зло, да и то не полностью -- возможности что-либо узнать у трактирщика больше не представится. Но думать о плохом Вильрэю не хотелось. Чувство благодарности знакомо и драконам, а сейчас оно просто переполняло Дан-Лерти, особенно -- когда он повертел плечом и почти не почувствовал боли.
-- Эй, полегче! -- забеспокоилась девушка. -- Вчера я наложила два шва. Конечно, отвары ускорят выздоровление, но, если хотите, чтобы все хорошо зажило, постарайтесь так больше не делать. И, если можно, не влипать в неприятности ближайшие день-два. Постараетесь?
Вместо ответа Вильрэй спросил:
-- Тебе не встречался хромой маг?
-- Нет, -- она немного подумала и спросила: -- А зачем он вам нужен?
-- Он должен мне кое-что.
-- Вы собираетесь его убить?
-- Какое тебе дело?
-- Никакого. Если не считать, что мы в чем-то родственники.
-- Родственники?
-- Он человек, и я тоже.
Вильрэй посмотрел на нее, сузив глаза от злости. Да уж, и не следует об этом забывать. Все они, люди, в чем-то родственники. И если одни чуть лучше других, это не значит, что могут в их мерзком роду быть вообще хорошие!
-- Это не помешало тебе убить трактирщика, -- заметил он. -- Хотя то тоже был человек.
-- Мне показалось... -- она растерялась, он наслаждался жалобным выражением ее лица. -- Показалось, что он уже умер...
-- Я смотрел ему в лицо и мне лучше знать, -- бросил он.
Может, арбалетчица и не поверила ему полностью, но сомнение в ее душу он все же заронил. Она поникла и, кажется, собралась плакать.
-- Где ближайший город? -- спросил Вильрэй, презрительно глядя на нее.
-- Я так же заблудилась, как и вы... Впрочем, он должен быть на востоке. А солнце всходило там, -- она махнула рукой налево от сухого дерева. Вильрэй внимательно посмотрел в ту сторону, надеясь, что теперь не заблудится.
-- Я немного лучше вас ориентируюсь в лесу, -- сказала девушка. -- Мы могли бы поехать вместе.
Таковы они, эти люди -- могут быть тебе врагами, и все равно будут пытаться использовать.
-- Нет, -- ответил Вильрэй, поправляя седло на лошади и не глядя на девушку.
-- Почему?
-- Потому что я верхом, а ты нет.
Он уже сел в седло, когда заметил на земле, возле потухшего костра, позабытое огниво. Мелькнула было мысль оставить его арбалетчице, но он сразу передумал. Слез с коня, пошел за огнивом, демонстративно поворачиваясь спиной к девушке, нагнулся...
И увидел желто-зеленый блеск глаз в кустах.
В следующее мгновение на поляну выпрыгнула лесная кошка. Может быть, та самая, что рычала ночью. Охота, видимо, была неудачной, но теперь ей повезло: она выследила двух слабых двуногих. И один из них, ближайший, был даже безоружен.
Вильрэй тоскливо посмотрел в глаза кошке, потом бросил взгляд на землю, думая найти хоть палку какую-нибудь, ничего подходящего не увидел. Очень глупая смерть для дракона -- от зубов какой-то кошки трех футов в холке...
Арбалетный болт просвистел мимо его лица и впился кошке в плечо. Она взвизгнула, взмахнула лапами -- Вильрэй еле успел увернуться. Второй болт вошел в грудь, кошка как-то задумчиво припала к земле, словно собираясь прыгнуть, и завалилась на бок.
-- Ты могла убежать, -- сказал Вильрэй, поворачиваясь к девушке. -- Кошке хватило бы меня одного, да и лошадь была рядом с тобой...
-- Еще чего! -- фыркнула девушка.
-- Я тебе не друг и не родич...
-- Не понимаю, чего ты удивляешься. Думаешь, это очень трудно -- попасть в кошку с нескольких шагов?
Вильрэй пожал плечами:
-- Просто на твоем месте я бы этого не сделал.
Она снова фыркнула и подошла к кошке, чтобы вырезать болты. Бросила через плечо:
-- Ты вроде уезжать собрался.
-- Поедем вдвоем, -- сказал Вильрэй. -- По-моему, это животное вполне может вынести двух наездников.
Сидеть в одном седле вдвоем было довольно неудобно. Оба ворочались около минуты, устраиваясь. Потом арбалетчица сказала:
-- Давай хоть познакомимся наконец. Я Ривенна. А ты? Как тебя зовут?
Он молчал; она повернулась -- пышные каштановые волосы пощекотали ему лицо.
-- Вильрэй, -- ответил он. Драконы никогда не называют людям истинных имен, но он подумал, что часть имени особой беды не сделает.
В этом городе ему повезло. Может быть, потому, что въехал он в него относительно чистым -- куртку Ривенна отстирала в мелком озерце, мимо которого они проезжали. В том же озере Вильрэй сполоснул лицо и руки, и стал "гораздо больше похож на человека", как с неудовольствием услышал от Ривенны.
В городе она молча указала ему на здание постоялого двора и ушла, не оглядываясь. Он тоже не особо смотрел ей вслед.
-- Хромой? -- переспросил его трактирщик. -- Да, был. Пошел в горы. А тебе чего от него нужно?
Вильрэй не ответил. Он пошел было к двери, потом вспомнил, что у него теперь нет оружия, а оно бы не помешало. Деньги он потерял, так что теперь, похоже, придется наняться работать. Вильрэй поморщился и вновь обернулся к трактирщику.
-- Хочешь пообедать, а не на что? -- догадался тот. -- Возьми в углу топор. На дворе, под навесом, дрова. Переколешь половину -- обед. Все -- обед и ужин.
-- Можно деньгами?
-- Конечно, -- трактирщик прикинул стоимость своих харчей. -- Пять медных.
Вильрэй понятия не имел, сколько это, но подозревал, что мало.
-- А вы не купите мою лошадь?
-- Видел я ее во дворе. Хм... Один золотой.
Это было уже лучше. Вильрэй понимал, что деньги ему, скорее всего, понадобятся во время поисков. Он задумался, не мало ли это -- золотой за лошадь.
-- Она ведь краденая, -- снисходительно сказал трактирщик, видя его сомнения. -- Больше тебе все равно никто не даст. Ну так что там с дровами?
Потоптавшись немного возле топора Вильрэй все же взял его и вышел во двор.
Время близилось к полудню, и солнце стояло прямо над головой. Вильрэй медленно взялся за непривычную работу. Поначалу выходило не очень: дрова соскальзывали с поленницы, кололись неровно, топор был тяжелый... Потом вроде привык и немного наловчился.
-- Добрый день!
Вильрэй с неудовольствием узнал голос Ривенны. Он буркнул что-то, отвлекся, и только что отколотое полено угодило ему по ноге. Вильрэй почувствовал, что краснеет. Не хватало еще выставлять себя на посмешище перед человеком!
-- Кажется, это дело для тебя не очень привычно, -- продолжала противная девчонка. -- Слушай, я собираюсь в горы. Мне нужен спутник. Я бы заплатила серебряный.
Вильрэй думал недолго. Отряхнул от мелких щепок брюки:
-- Погоди, топор отнесу.
Запаха Хромого не было, но Вильрэй не терял надежды. Все может случиться. Он добьется своего.
К тому же окружающие горы поднимали настроение. Здесь он привык дышать свободно, здесь, среди нагромождения камней, поросших выносливой горной травой и коротким густым мхом, Вильрэй был дома. Здесь все было так похоже на него -- огромное, твердое, чуждое людям... Не зря же драконы обычно селятся в горах.
Следы горного барана привлекли его внимание. Судя по запаху, баран прошел недавно.
-- Поохотимся? -- спросил он Ривенну. Она поверила ему и заплатила вперед, он уже купил себе хороший кинжал, но не гоняться же за бараном с ножом. Он уже начинал задумываться о достоинствах арбалета и прикидывать, в каких обстоятельствах можно его забрать.
-- Я вообще-то устала, -- они шли уже несколько часов, и почти все время по бездорожью. -- Хочешь, одолжу тебе арбалет? Ты поохотишься, а я пока обустрою это место для ночлега.
Место, выбранное Ривенной, казалось самым уютным на взгляд человека. Здесь, видимо, когда-то была трещина в скале, туда нанесло земли, смогли вырасти несколько деревьев. Ривенна, явно не привыкшая к горам, была рада этой крохотной роще.
-- Хорошо, -- Вильрэй взял арбалет. Мрак, это было слишком легко! Он быстро пошел по следам барана, оглянувшись пару раз. Ривенна села, видимо, действительно очень устала, и сидя выкладывала камнями что-то вроде очага. Она уже заплатила ему, и оружие у Вильрэя уже есть... Почему бы не уйти сейчас? Неужели тащить за собой в погоню за Хромым эту слабую самку, которая садиться отдыхать, едва дело к вечеру?
Дракон шел по следам, хмурясь и ругая себя. Он откуда-то знал, что обязательно вернется к Ривенне.
Баран стоял возле быстрого горного ручья, красивый рогатый силуэт на фоне воды. Ветер шел от него, поэтому запаха охотника он не чувствовал. Вильрэй уже прицелился (вспомнив при этом, что в жизни не стрелял из арбалета), и тут что-то показалось ему подозрительным. Баран не пасся и не пил, он стоял, замерев, как натянутая струна, и что-то слушал. Вильрэй подумал было, что животное услышало его шаги, но тут баран вздрогнул, сорвался с места и побежал прямо на Вильрэя.
От неожиданности Дан-Лерти спустил тетиву, естественно, не попал, тут же вновь зарядил арбалет... И тут почувствовал то же, что и горный баран. Опасность.
Проклиная огрубевшие человеческие чувства, Вильрэй бросился бежать прочь от ощущения сокрушающей мощи. Чутье, обострившись почти до звериного, указывало ему путь... Но почти сразу
же он вспомнил о Ривенне. Заколебался, неуверенно пошел назад. Земля загудела, предупреждая. Вильрэй побежал.
Вскоре он вынужден был остановиться. Скала под ногами дрожала, и было страшно. Действительно страшно! Вильрэй посмотрел вверх, и у него перехватило дыхание. Прямо на него несся камнепад. Огромные камни, подпрыгивая, летели вниз, оставляя в земле глубокие борозды и выбоины. Камни поменьше, увлекаемые бешеным бегом больших валунов, сдвигались с места -- одни свистели в воздухе, как ядра, другие струились по земле... Каменная река бежала по склону вниз.
Вильрэй наблюдал за этим потоком с каменной гряды, на которую успел забраться в последний момент. Здесь ему, похоже, ничего не угрожало; если он не ошибался, то и Ривенне тоже: она, кажется, была южнее пути камнепада.
Это просто не могло долго продолжаться. Вильрэй терпеливо ждал, пока камнепад закончится. Но вот в грохот вплелся новый звук.
Горный ручей оказался на пути селя. В несколько секунд возникла плотина; ручей некоторое время сопротивлялся, размывая камни, но это ему оказалось не под силу. Вильрэй видел, как вода яростно бьется о камни, потом поток воды смирился с поражением -- и с удвоенной яростью устремился в сторону, прокладывая себе новое русло.
Вот тут Вильрэй вскочил.
Ривенна как раз пошла за водой для ужина. Когда земля задрожала, она перепугалась и побежала назад. Она видела, как мимо проносится поток камней, но рощица была в стороне, и Ривенне казалось, что она в безопасности. Когда же рядом с каменной рекой появилась река обычная, бежать было уже поздно. Девушка с ловкостью кошки взлетела на дерево, самое старое и высокое из деревьев, под которыми устроилась на отдых. Вода сразу нахлынула, заструилась по обе стороны от дерева, вскипая буруном возле ствола. Какое-то время Ривенна надеялась, что дерево выдержит, потом увидела, как камни, влекомые ручьем, ломают, кромсают росшие рядом деревья, как несут их вниз, и закричала.
-- Какие же вы, люди, глупцы! -- воскликнул Вильрэй, появляясь на вершине каменной гряды в полусотне шагов от ручья.
-- Помоги!
-- Как?
Она беспомощно посмотрела на поток, который вот-вот мог снести вместе с деревом. И крикнула:
-- Я знаю Хромого! Слышишь? Я отведу тебя к нему! Помоги!
Вильрэй нахмурился. Подошел чуть ближе.
-- Веревка у тебя есть?
Все вещи, оставленные под деревом, давно уже утащило потоком. Но веревка была обмотана вокруг пояса Ривенны, и она принялась быстро ее разматывать. Завязала петлю на конце, кинула Вильрэю. Веревка упала далеко от цели.
-- Быстрее, -- он обеспокоено смотрел на ствол дерева, державшийся пока чудом.
На этот раз Ривенна привязала в качестве груза кошелек. Вильрэй поймал его, закрепил конец на каменном уступе.
-- Что теперь? Если я обвяжусь веревкой, ты меня вытащишь?
-- Тебя снесет в сторону и разобьет о камни, -- ответил Вильрэй. На пути потока то тут, то там виднелись острые клыки камней, к тому же течение было так сильно, что он был не уверен, что одолеет его.
-- Что ты предлагаешь?
-- Идти по веревке.
-- Что?!
-- Закрепи ее и иди!
Дождавшись, когда Ривенна привяжет веревку, Вильрэй ступил на веревку, сделал несколько шагов туда-сюда.
-- Нет, -- жалобно крикнула Ривенна. -- Если ты -- циркач, то я так не могу.
-- Тогда ты погибнешь!
-- Я и так погибну!
Если бы течение было не таким сильным, и если бы не деревья и ветки, которые нес ручей, Ривенна могла бы еще попытаться пересечь поток, держась за веревку. Но так -- обоим было ясно, что ей это не удастся. Вильрэй помянул мрак и снова стал на веревку. Словно по твердой земле, он направился к Ривенне. В груди крепла радость: он понял, что это умение не человеческое, и начал было думать, что начинает возвращаться драконья природа. Неудивительно, что эта мысль несла его, как на крыльях.
Он дошел до дерева. Ривенна сидела на толстой ветке и смотрела на Дан-Лерти округлившимися глазами.
-- И что ты дальше будешь делать? -- жалобно спросила она.
-- Идти обратно.
-- А мне что делать?!
-- Постараться не удушить меня.
Он подхватил ее на руки и, развернувшись, легко зашагал в обратном направлении. Ривенна, действительно, вцепилась было в него, но тут же взяла себя в руки и ослабила хватку.
Вильрэй поставил ее на твердую землю и с сожалением посмотрел на веревку.
-- Жаль, -- сказал он, -- веревку мы потеряли.
-- Вильрэй, -- окликнула его Ривенна.
-- Что?
-- Я тебя обманула. Я не знаю Хромого.
Он кивнул.
-- Ты благодарна мне, не так ли? Поможешь найти Хромого?
Ривенна закусила губу. Задумалась на мгновение.
-- Нет. Я тебе благодарна, Вильрэй, но я не буду помогать тебе в убийстве.
Вильрэй снова кивнул, ничуть не удивленный.
-- Я тоже тебя обманул, -- сообщил он. -- Когда сказал, что трактирщик был жив, когда ты в него попала.
-- Я это подозревала, -- вздохнула она.
-- А я точно знал, что ты врешь. Я чувствую, когда обманывают.
Ривенна зябко сжалась на камне.
-- Ты странный, -- сообщила она, -- ты какой-то... не такой. Кто ты?
Вильрэй, не отвечая, снял с себя веревку в несколько локтей длинной, которую носил вместо пояса, закрепил ее концы на двух камнях. Стиснув зубы от догадки, попробовал пройти по веревке, сорвался на третьем шаге. Попытался еще раз, еще... Ривенна наблюдала за ним с растущей робостью.
-- Так я и знал, что это долго не продлиться, -- он сел спиной к ней. Не хотелось двигаться -- больше никогда. Не хотелось ни о чем говорить, но она переспросила:
-- Кто ты? Человек не смог бы сделать того, что сделал ты сейчас.