Аннотация: Рассказ для детей среднего школьного возраста
ВЕСЕННИЕ СТРАДАНИЯ
Однажды Мурзин вытащил из парты Юсуповой дневник. Просто так, из озорства. Спрятался на вешалке и начал читать. Там была всякая девчоночья чепуха "...Поссорилась с Широковой, помирилась... опять поссорилась. Мама обещала туфли новые с получки. Дашка говорит, что мини опять в моде" И вдруг! - "...В меня влюблен Сережа Мурзин. Он похож на одного французского киноактера, про которого Дашка говорит, что он интересный мужчина... Вчера опять снежками кидался. Зачем так по-детски выражать свою симпатию? Лучше бы стихи писал, раз влюблен..."
Ну, дела! Вот этого Сережа от себя никак не ожидал. Влюбился! Еще чего!.. Он так удивился, что потерял всякую бдительность. Юсупова тихонько подкралась и цап дневник -а сама испытывающим оком взирает - дошел до того места или еще не успел?
Тут Сережа почему-то смутился, как будто он сам написал эту дурацкую ерунду! А Дилька фыркнула и убежала.
С тех пор Мурзин, как только входил в класс, выискивал глазами Юсупову. А раньше совершенно не обращал на нее внимания. То есть просто удивительно, как это он умудрялся не замечать этот ровный пробор на голове и тугие косички крендельками, маленькие, немного торчащие уши и глаза цвета янтарного винограда!
Время шло, и однажды в мае он, совершенно неожиданно для себя, написал на промокашке: "Деньги если б были, я б купил сирень. И ее дарил бы. Тебе каждый день. С гор ручьи стекают, ласточка поет, что же так страдает сердце мое". Он сам поразился, как складно получилось. Ему очень понравилось его произведение, и он перечитал его раз сто. Замечательно! Правда, горы здесь немножко сомнительны, они не очень-то соответствуют местному ландшафту. Да и ласточек в родной фауне не густо, тем более поющих.
Сережа зачеркнул ласточку, и написал "воробей". "Воробей поет". Но, прислушавшись к скандальному чириканью за окном, он решительно вычеркнул и воробья. Тем временем преподаватель вызвал Широкову к пианино и попросил ее солировать в песне "Нас водила молодость", а всему классу дал задание - петь припев.
"Широкова поет!" - Осенило Сережу. Конечно, кто же у них поет лучше Широковой!
Так. Теперь только горы некрасиво выпирают из стихотворения! "С крыш ручьи стекают!" - написал Сережа, обрадовавшись находке. Но потом представил себе этот странный водопад и с огорчением зачеркнул "крыши".
"Почему обязательно что-то должно стекать"? - думал он, измучавшись. Чем плохо, например, "играет"? "Иннокентий Константинович играет", - написал Сережа, не погрешив против правды жизни, потому что преподавателя пения действительно звали Иннокентием Константиновичем, и он действительно играл на пианино. Но его красивое длинное имя никак не хотело влезать в строчку, и тогда Сережа, наконец, нашел - педагог играет!
Он перечитал, что у него получилось, и остался доволен. Вот только - деньги... Слово не очень поэтическое. Надо чем-нибудь заменить! Что-то если б было... Вот именно - что-то! Пусть сама догадывается - что?
Получилось совсем хорошо: "Что-то если б было, я б купил сирень. И тебе дарил бы. Ее каждый день. Педагог играет, Широкова поет. Что же так страдает сердце мое!"
Сережа вырвал из тетради чистый лист, переписал печатными буквами, чтобы разборчивей было, сложил вчетверо и постучал пальцами по спине впереди сидящего Ирбулатова:
- Передай Юсуповой.
Ирбулатов, в свою очередь, передал записку Любе Широковой, которая, заработав пятерку, вернулась на свое место.
Но сообщить, кому предназначалась записка, он не успел, так как Иннокентий Константинович, заметив, что Ирбулатов отвлекается на посторонние вещи, поднял его и спросил:
- Что такое оратория?
- Оратория - это вроде оперы, - отвечает Ирбулатов, - только певцы исполняют ее без декораций и одежды.
- Без костюмов, - поправил его Иннокентий Константинович, - садись.
Тем временем Широкова прочитала стихотворение, вспыхнула и задумалась. Потом она вытащила из портфеля зеркальце, залюбовалась своим молодым лицом.
На перемене она достала сверток с пирожками, заботливо уложенный мамой, и попросила близкую подругу Дилю Юсупову передать Ирбулатову.
- Он такой голодный всегда, так страдает... Только не говори, что это я передала, - предупредила она, и посмотрела со значением на страдающего.
Юсупова взяла сверток и, загадочно улыбаясь, протянула его Ирбулатову. Тот очень удивился, но виду не подал.
Пирожки были вкусными.
После уроков он подошел к Диле и вызвался донести ее портфель до дому.
"Надо было самой ему пирожки отдать", - кусала локти Широкова.
А Сережа Мурзин, увидев вместе отчаянно жестикулирующего Ирбулатова и кокетливо хихикающую Юсупову, поразился женскому коварству.