Сучкоруб Козлов устал. Он сел на пенек, достал ватрушку, кефир и отобедал. Тут его потянуло в сон и Козлов, упав с пенька, провалился в небытие. Забарабанивший рядом дятел чуть было не вернул его к действительности. Сучкоруб встрепенулся, однако локальный всплеск бодрости затих, не успев толком поколебать зеркальную гладь инфантильности Козлова. Он лишь крепче прищурился, потер кулачками закрытые глазища и вздрогнув всем своим мягким дебелым телом, спустил остатки действительности за пределы своего сознания, впадая в блаженное состояние дремотной прострации.
... Ему снились сучки. Их было подавляюще много. Все окружающее пространство принадлежало им. Сучок на сучке. Их обилие вызывало потоотделение, раздражение и тошноту. Особенно раздражало то, что они не укладывались в поле зрения, а норовили занять все пространство кроме видимого. Это доводило Козлова просто до бешенства - осознавать, что кругом одни сучки и не мочь дотянуться до них яростно воздетым топором. Они были неуловимы. Даже самое скорое движение позволяло лишь перифирийным зрением разглядеть их исчезающие тени. Он рубил направо и налево, резко меняя направление и угол атаки - без толку...