Был у меня знакомец - скульптор московский. Не Микеланджело, конечно же, не Роден, и даже не Вучетич. Но человек был достаточно известный, далеко не бесталанный и в Советском Союзе творения его имели постоянный спрос.
Другое дело, что в нарождающейся новой России скульптор переключился на малые формы - в смысле не выше полуметра и не тяжелее пятнадцати килограмм (шучу, конечно же, хотя истина где-то рядом), но и они на редких выставках долго не задерживались.
1993 год. Захожу в мастерскую к знакомцу, а он - чернее тучи, мрачнее осенней ночи.
- Что стряслось, - спрашиваю.
А скульптор левой рукой машет, мол, садись, а правой - водку для меня в стакан наливает.
Чокнулись, выпили, молчим, курим.
Атмосфера, сами понимаете, далеко не творческая - ни тебе натурщиц бойких и весёлых, ни буйного племени художников-скульпторов-писателей-поэтов. Похороны сплошные получаются. А кого оплакиваем - не знаю, в толк никак не возьму.
Творец, знай себе, время от времени седой головой встряхивает, курит, да вновь водку по стаканам льёт.
Наконец, не выдерживает:
- На выставке бегемотика своего заявил...
- Знаю бегемотика, - говорю, - забавный такой, мраморный. Хорошо ты его сделал, очень озорным получился. Что не так?
- Да всё так! Всё так. На выставке смотрю - возле него парочка крутится, мужик да баба. Оба жирные, в кожаных пальто до земли, а вместо зубов - сплошь фиксы золотые...
- Понятное дело. Новые хозяева жизни - коммерсанты. Радуйся, что к светлому тянутся. Причём - к твоему светлому. Много заплатили? Или фальшивые доллары подсунули?
- Дослушай! Нет, ты только послушай! Подходят они и спрашивают: "Твой бегемот?". "Мой", - отвечаю. Они пошушукались, а потом тетка говорит: "Мы, вот, огромный садово-огородный участок приобрели. Дом строим, лужайка большая будет, а на той лужайке мы кроликов завести хотим". "Хорошее дело, - отвечаю, - будет, где питомцам попрыгать". "Да ты не понял, - перебивает она, - мы мраморных кроликов хотим в травке посадить. Вот, красота то будет - белая мама-крольчиха и крольчатки такие - мал мала меньше - по всему участку, а вокруг травка зелёная. И они в ней, как живые, как живые..."
Я непроизвольно начал смеяться, а скульптор, подстёгнутый смехом, внезапно заревел-застонал на всю мастерскую:
- Понимаешь, кролики, бляха, кро-ли-ки, КРО-ЛИ-КИ!!! Мраморные, бляха, беленькие, бляха, кролики, бляха, на зелёненькой, бляха, лужаечке, бляха, травке-муравке!!! А вокруг - эти жирные рожи, бляха, с золотыми фиксами, торгаши хреновы, бывшие директора, бляха, колбасных магазинов и пунктов приёма стеклотары!!!
И была в интонации скульптора такие тоска, отчаяние, боль и неверие в светлое будущее российского искусства, что мне тут же стало не до смеха.
Товарищ оказался истинным провидцем.
С того самого времени я действительно только и делаю, что наблюдаю "беленьких мраморных кроликов" на всей необъятной лужайке нашего нового российского искусства. И количество этих ушастых тварей всё увеличивается. Плодятся, понимаешь, сволочи, в геометрической прогрессии.
А вот фиксатые рожи вокруг этих псевдоживых мутантов внешне поменялись - жир на харях и телах в дорогих престижных клиниках срезали, золото-рыжевьё на титановые импланты заменили, а толстые кожаные чешские пальто на Армани-Бриони-Версаче-Гуччи... (далее - по буквам алфавита).
Но внутренне содержание осталось прежним - белые мраморные, типа взаправдашние, кролики на зелёных лужайках вокруг многоэтажных каменно-мраморных хат современных барыг...