Наконец шасси коснулись земли. Глядя на остальных, вы тоже захлопали. Мол, спасибо экипажу и тому, кто выше: взлетели, долетели, сели без каких либо признаков терроризма и всего остального. Вы в растерянности. Вы первый раз в Америке. Прилетели вы из небольшого городка на Украине. И до этого выезжали из него всего два раза: первый раз в Москву, чтобы посетить - ГУМ, ЦУМ, ВДНХ и, конечно же, повидать ВИЛ; а второй раз в Киев, вернее проездом через Киев в Бориспольский аэропорт, откуда вы и прилетели в Нью-Йорк.
За пару дней до отъезда вас долго инструктировали по телефону. Вам рассказывали: что нужно, что очень нужно и, что нужно в первую очередь. Вы просили повторить ещё раз, так как не успели всё записать. А после на ваш вопрос, - куда? Вы получили вразумительный ответ - вместе со всеми! Ага! Сказали вы и спросили, - а как? Ответ тот же - как все! Простой и надёжный армейский принцип: Армия - едина! Все делай, как Я! Ага! Опять сказали вы, и связь оборвалась. Сумки собирала вся родня. Сначала пробовали взвешивать сумки безменом, по частям. А потом кто-то принёс напольные весы. Но сумка не хотела стоять на маленькой белой платформе, и всё время падала набок. Покрываясь испариной, матюгаясь, вы продолжали ставить сумку на весы, а она продолжала падать, пока, кто-то не надоумил сначала взвесить себя, а затем взвеситься вместе с сумкой, держа её за ручки. Перевес, твою мать! Что выложить? И так, несколько раз. Контрольное взвешивание - в день отъезда. Небольшое застолье. Последние наставления и пожелания жены. Советы бывалых родственников, а так же их пожелания и - поезд отправляется, провожающие, просьба освободить вагон. Упёршись лбом в прохладное стекло, стиснув зубы, чтобы не прослезиться, вы играете желваками. За тронувшимся поездом идёт жена и бывалые родственники. Родственники машут руками, а жена прижимает носовой платок к глазам. Из динамиков звучит не совсем весёлый марш "Прощанья славянки". Запихав сумки под сиденье и отдав свой билет проводнику, вы просите постельное бельё и чай, хотя больше хотелось, пива. На отданные за это удовольствие деньги, в Родном городе можно было бы жить пару дней. Аэропорт - таможня. Что везём? Да ничего, гостинцы дочке и внучатам. Запрещённое есть, что нибудь? Да вы шо?! Шо запрещённого? Только - сало, говорите вы. Сало, отец, это для них запрещённое, а для нас, сам понимаешь... Но сумки всё равно смотрят, ковыряются в них. Через двадцать минут, ничего не найдя вас отпускают. Пройдя регистрацию, с двумя небольшими сумками ручной клади, вы заходите в самолёт. Стюардесса с улыбкой Мадонны говорит вам, - Добро пожаловать на борт!
Ещё не взлетели, а у вас уже тяжесть внизу живота. В глазах страх, руки потные, штаны прилипли, мохеровый шарф трёт шею, а кроличья шапка лезет на глаза. Это вам не хер собачий первый раз лететь, да ещё десять часов, да над океаном. Продвигаясь по проходу в хвост самолёта, именно там ваше место, глазами вы шарите по уже заполненным рядам, определяя потенциальных террористов. Может этот? В маленькой плоской чёрной бархатной шапочке на самом затылке. И кучеряшки вместо бакенбард. Или вот эта? Толстая, со сросшимися бровями. Может она от того и толстая, что обвязалась всякой хреновиной. А может? А может? Или...или...или... Ваше место в последнем ряду, возле прохода. Сумки можно поставить на полку. Длинный, какой самолёт. Пока дошли до своего места, в конец упрели. Наконец-то можно снять пальто, шапку, наверное, и пиджак. А самое главное, можно снять этот мохеровый шарф, который изъел шею до невыносимого зуда. У вас хорошие соседи. Возле окна пристроился паренёк лет 15. Он не успел сесть, как сразу вставил маленькие наушники от плеера и не вынимал все десять часов, даже в туалет ходил в них. Слева от вас интелегентный мужчина в костюме. Белая рубашка, галстук, одеколон, и явно заграничный. Какого чёрта послушался жену и напялил байковую рубашку, думаете вы, да ещё под пиджак. Надо было простую. Хотя байковая к телу приятна. С интелегентным мужчиной вы познакомитесь позже. Расскажите ему, что летите к дочери. Что не видели её и внуков больше пяти лет. Что внук взрослый, а внучка родилась уже там в Америке. Что дома осталась жена, и сразу посетуете, как она будет без вас, ведь всё время вместе. Потом понесут алкоголь; и сначала вы будете смущаться, но интелегентный мужчина скажет вам, что это всё бесплатно, и что вы можете взять себе всё что угодно, и даже не один раз. Вы выпьете водки с пивом, и немного успокоившись, много ещё чего расскажите своему соседу. А он полу прикрыв глаза, будет кивать головой и слегка, но необидно улыбаться. Ведь он интелегентный человек и не может сказать вам в лицо - да иди ты в жопу со своими проблемами. А вы всё говорите и говорите, потому что летите в первый раз и жутко этого боитесь. Для вас лучше ехать в переполненном автобусе: десять остановок до завода и девять до дома; на обратном пути вы любите прогуляться, зайти в "Булочную", чтобы купить батон и бубликов к чаю. Интересно - есть в Америке бублики? Но всё это будет позже, а сейчас - пристегните ремни безопасности, взлетаем! Турбины гудят, как осиный рой. Корпус трясёт в лихорадке. После некоторых манёвров, самолёт выруливает на взлётную полосу. Турбины вообще сходят с ума и переходят на рёв. Разгоняясь, самолёт набирает ход. Вас прижимает к сиденью. Вы закрыли глаза от страха. Секунда, и лёгкость полёта заставляет вас, их открыть. Но, вдруг, самолёт резко падает на левое крыло, и вы валитесь на своего соседа, интелегентного мужчину в костюме. Наконец самолёт выравнивается, и плавно набирая высоту, ложиться на нужный курс. Из динамиков звучит приятный голос стюардессы: Дорогие пассажиры, экипаж и командир самолёта Ф.И.О. рад приветствовать вас на борту авиалайнера Боинг-767, авиакомпании "АероСвит", по маршруту Киев - Нью-Йорк. Полёт будет проходить на такой-то высоте, с такой-то скоростью. Маршрут полёта вы сможете увидеть на экранах встроенных телевизоров, и хорошего вам полёта.
И вот, наконец, шасси коснулись земли. Вы выходите последним. И снова поражаетесь длине самолёта. А вот тут сиденья из бархата и по одному в каждом ряду. Наверное, это для министров, думаете вы. Только почему вы их не заметили, когда заходили? На выходе-входе стюардесса одаривает вас шикарной улыбкой и желает хорошего пребывания в США. Пройдя полумрак соединительного рукава, вы попадаете в светлый и просторный коридор. Вспомнив телефонный инструктаж, - делай, как все, - вы начинаете догонять ушедших вперёд пассажиров. И догоняете их только за поворотом. Среди них вы узнаёте вашего соседа, интелегентного мужчину, только на нём теперь коричневый кожаный плащ и в цвет плащу, кожаный портфель. Когда вы летели, он вам сказал, что едет на семинар в Колумбийский Университет. Но вы почему-то подумали, что этот самый Университет должен находиться в Колумбии, а не в Нью-Йорке. Мужчина сказал, что сейчас все идут в багажное отделение, потом таможня, а уж затем паспортный контроль. Он попрощался с вами, пожелала удачи, и ушёл, прихватив небольшой чемоданчик на колёсах. Бесплатной тележки вам, конечно же, не досталось. Слава Богу, хоть сумки на месте. По движущейся ленте ползёт ваша первая сумка, а за пузатым чемоданом, другая. Вы специально выбрали яркий красный цвет сумок, чтобы не было путаницы при получении. Но как вы были удивлены, когда, раздвинув резиновые ленты, как икринка из брюха лосося, из багажного отделения появилась ещё одна красная сумка, ничем не отличающаяся от ваших. Возле вас пять красных сумок. Какие из них ваши? И в этот самый момент к вам подходит полная женщина со сросшимися бровями и говорит, что три сумки из пяти её. Вы совершенно не против. Смущаясь, вы говорите, что две из них ваши, но, к сожалению, вы не знаете какие. А она вам говорит, что ручки её сумок связаны синими бантами. И только сейчас вы замечаете, что действительно у трёх сумок ручки связаны синими бантами. Благодаря сросшиеся брови за помощь, вы хватаете свои сумки и...остаётесь на месте. Сумки неподъёмные! И их неудобно нести. Да ещё мешают маленькие сумки ручной клади, по одной в каждой руке. Матюгаясь, но негромко, вы пытаетесь ещё раз поднять свою ношу. Все попытки тщетны. Вам удаётся волоком протащить их, одну за другой, метров пять. На этом ваши силы иссякают, и вы беспомощно садитесь на одну из сумок. Шапка на затылке, мохеровый шарф свисает из кармана пальто; само пальто и пиджак расстёгнуты на все пуговицы. Во рту у вас - Сахара, в штанах - влажные тропики. Упёршись локтями в колени, вы сидите на сумке и смотрите себе под ноги. Ботинки новые, и даже ещё блестят. Кто-то стучит вас сзади по плечу. Обернувшись, вы видите чёрного человека в униформе. Он стоит, улыбается во все 32 своих жемчужных зуба. В руках он держит, пустую тележку. Вы готовы расцеловать его, задушить в своих объятиях, но что-то вас сдерживает. Чёрный человек с белозубой улыбкой помогает вам поставить сумки на тележку. Вы говорите ему, сенькью; перед отъездом, на книжном рынке вы купили русско-английский разговорник и выучили это слово. А в знак благодарности, вы расстегиваете маленькую сумку, долго в ней роетесь, достаёте из неё деревянную ложку, расписанную под хохлому, и гордо вручаете её чёрному человеку с белозубой улыбкой, и, как вы понимаете, добрым сердцем.
Всегда важно первое впечатление. Да, потом оно может сто раз поменяться, в ту или иную сторону, но первое впечатление - это сила!
Толкая перед собой тележку, вы опять устремляетесь в погоню за ушедшими вперёд пассажирами. После нескольких поворотов выруливаете в огромный зал. Но что такое? Столпотворения нет. Вы давно и безнадёжно потеряли из вида интелегентного мужчину. И сросшиеся брови растворились безвозвратно. О подростке в наушниках речь вообще не идёт, он пропал ещё при выходе из самолёта. Вы одни. Куда податься? В какую сторону идти? Начинаете судорожно вспоминать, что интелегентный мужчина говорил. Он что-то говорил о таможне и паспортном контроле; но куда надо идти сначала, в общей суматохе совершенно вылетело у вас из головы. Красный от бега, как пионерский галстук вы стоите посередине зала и сгораете от стыда и бессилия пионерским костром, потому что не знаете, что вам делать дальше, куда идти. Дочь обещала встретить, но как туда попасть, где она вас встречает. И тогда набравшись мужества, вы начинаете подходить ко всем подряд и спрашивать, - вы случайно не говорите по-русски? Индус с тюрбаном на голове - пожимает плечами; китаец - улыбается вам в ответ. И вдруг где-то там, как вам кажется на другом конце земли, среди общего многоязыкого гула вы слышите голос. Мужской голос спрашивает, кто ещё прилетел рейсом номер такой-то из Киева? Конечно же, номер рейса вы не помните, но знаете, что точно прилетели из Киева. И тогда набрав полную грудь воздуха, плюя на все правила приличия, вы орёте, что есть мочи - Я из Киева! Народ в испуге расступается, как после взрыва, вокруг вас двухметровая воронка недоумения. Все смотрят на вас. А вам абсолютно всё, всё равно. И вообще, какого хрена вы все пялитесь на меня?! Не было у меня другого выхода. Вы продолжаете стоять, сжимая ручку тележки. К вам подходит молодой человек в костюме, с эмблемой авиакомпании на лацкане пиджака. Вы смотрите на него, как Киса Воробьянинов на очередной стул, перед тем, как его распотрошить. Как в замедленном кино его губы шевелятся, но звука нет. Через несколько секунд вы начинаете различать звуки, вы понимаете, что он обращается к вам - вы из Киева? Я, я, родной, быстро говорите вы, едва не падая в обморок от радости, что слышите знакомый вам язык. Молодой человек, видя ваше состояние, успокаивает вас. Говорит, что всё в порядке. А ещё он говорит, что сейчас надо идти на таможенный досмотр. Точно, интелегентный мужчина в костюме так и говорил, что сначала надо на таможенный контроль, а потом на паспортный. Молодой человек берёт вашу тачку и идёт. Боясь потерять его, вы торопитесь, натыкаетесь на людей, извиняетесь и торопитесь снова. Вот подошла ваша очередь. Вы спокойны. Молодой человек стоит рядом, он будет переводить. Таможенник спрашивает, нет ли у вас оружия? Вы вспоминаете анекдот: когда внук спрашивает у дедушки. а правда говорят что у тебя в огороде зарыт пулемёт? да откуда внучек, разводит руками дедушка. а правда, что у тебя в сарае стоит танк? да откуда внучек. а правда, что у тебя в ставке подводная лодка? вот чего нет, того нет, отвечает дедушка и разводит руками. Но вы говорите, что оружия у вас нет, на кой он вам сдалось. Тогда таможенник опять чего-то спрашивает. Молодой человек переводит - есть ли у вас наркотики. Вы вспоминаете киевскую таможню. Но дочь просила привезти домашнего сала, палёного на соломе, с прожилкою, и вы, отведя в сторону глаза, говорите, что наркотиков тоже нет. Вам стыдно. Но ведь дочка просила. Таможенник опять что-то говорит. И молодой человек переводит, что у вас всё в порядке, и вы можете проходить. А ещё таможенник добавляет - Welcome to USA! Вы удивляетесь, как всё? И сумки смотреть не будет даже? Молодой человек говорит, что всё нормально. Тогда вы хватаете таможенника за руку, он напрягается, а вы говорите - сенькью, и трясёте его руку. Теперь паспортный контроль. Чёрная женщина внимательно смотрит сначала на вас, потом на фотографию в паспорте. Птюх, и штамп в паспорте стоит. Вы и ей говорите - сенькью. Она улыбается. У неё широкая белозубая улыбка, как у того мужичка, который дал вам тележку. Молодой человек отводит вас в сторону и начинает прощаться. Вы в растерянности. Что, всё?! Всё! Говорит он. Добро пожаловать, в Америку! Вот этот коридор выходит в зал ожидания. Вы же сказали, что вас должна встретить дочь. Да! Да! Продолжая не верить, что всё уже позади, кричите вы и трясёте руку молодого человека. Спасибо огромное! Без вас я бы пропал. Потерялся бы, где нибудь. Вы ещё раз жмёте молодому человеку руку, желаете всего самого хорошего, после чего он уходит. А вы толкая перед собой тележку с сумками, идёте в сторону раздвижных стеклянных дверей, за которыми вы видите огромную толпу встречающих.
Папа! Слышите вы. Дедушка! Слышите вы. Но, увы, ничего не видите. Ваши глаза полны слёз. Слёз радости...