Так вот, выехали мы с Алексом из Москвы,
собственно говоря, ещё месяц назад. Точнее, уже
весной я решил, что надо ноги делать куда-нибудь
- слухи о том, что перед Олимпиадой всех
несоответствующих распихают куда надо,
нарастали с каждым днём. Потом смотрю - одного в
дурку упрятали, другого...К некоторым менты
зачастили, на предмет тунеядки или ещё чего...
Меня пока не трогали, но и дожидаться
неприятностей как-то не хотелось. Вот и вышел я
однажды утречком из дому пивка попить. Иду на
Смоленку, по дороге как раз Алекса вот этого и
встретил, а он сходу заявляет, что они своей
тусовкой в Питер собрались...
Мы тоже неделю собирались - Андрон со своей
Карениной (она из-за его проделок пыталась как-то
под электричку сигануть), и я с Гюльчитай. Двумя
парами стопом, да всё что-то не складывалось, а в
этот день созвонились и решили, что едем точно...
Я и давай набиваться в попутчики. Хоть и один, да
пока пивка попьём, пока туда-сюда, глядишь, ещё
попутчик, а лучше попутчица найдётся...
Мы, как все собрались, уже с Василием, значит,
давай пиво пить, да планы строить. Потом
портвешок пошёл, где-то в районе Пресни во
дворике сидели. Там Андрон вдруг и упал. Пытались
его растолкать, а он ни в какую - мычит да храпит.
А у всех настроение уже боевое - на трассу пора,
пока опять не передумали. Вот и оставили Андрона
на укромной лавочке, а сами с места тронулись...
Короче, поехал я в паре с андроновской
Карениной. Без приключений добрались до Твери на
электричке, там переночевали, а дальше на трассу,
и давай тачки стопить. Ехали хорошо, забили
стрелку в Питере, на Казани, и катились себе
попарно. Периодически друг дружке ручкой из
машин помахивая. В Питер мы с Карениной приехали
лишь следующим утром, приходим в скверик у
Казанского Собора, а там Алекс с Гюльчитай уже
отдыхают на лавочке - они ещё накануне
нарисовались и ночевали в парадняке...
Мы с утра уже и бутылочкой запаслись, чтоб,
значит, приезд обмыть, сидим, Василия с Карениной
дожидаемся. Смотрим - идут голубчики. Только мы к
ним с батлом, да с расспросами, вдруг - батюшки! -
Андрон, собственной персоной, из-за кустов
выруливает. Руки в брюки, как ни в чём не бывало,
довольный такой - ну что, дескать, не ждали? Мы
только ртами и хлопаем...
Оказывается, он в Москве на лавочке оклемался,
обнаружил что нас нет, и, не мудрствуя лукаво,
побрёл на вокзал, где вписался в почтовый вагон, в
котором сутки с небольшим (пока мы на трассе
дурака валяли), гонял чаи с почтальонами, да
детективчики нахаляву почитывал до самого
Питера. Как приехал, так, значит, к Казани и
пошёл...
И появился, надо сказать, эффектно. Что ж, пошли
приезд, да встречу обмывать. Обмывали дней
несколько. Вписались у какого-то, опять же,
почтальона, не помню на какой окраине. У него уже
тусовка целая обсновалась, а тут мы ещё...
Ага, комната одна в коммуналке, метров двадцать,
не более, а в ней душ восемнадцать народу
ночевало. Спали везде: и на диване, и на полу, и на
столе, под столом, и не стульях, и под ними -
натуральное лежбище котиков. Зато компания
собралась весёлая: целыми днями бродили по
всяким Петергофам, купались на заливе, а по утрам
ещё помогали хозяину почту разносить. Алекс,
попутно, пытался обучить аску ихнего главного
панка Пиночета...
Потом половина этого народа решили с нами в Ригу
ехать. Почему в Ригу, никто не помнит, но выехали.
Вместе с нами набралось аж четырнадцать рыл,
причём хватало совершенно безмазовой публики, с
которой приходилось постоянно нянчиться, да ещё
кормить-поить при этом. Аскать не можем - стыдно,
мяса не едим - грешно. Сидеть на хвосте у
ближнего и бухать напропалую - пожалуйста, а всё
остальное - так сразу пацифисты. Пришлось
перевоспитывать, по ходу дела...
Они Алекса за это фашистской мордой прозвали, но
терпели и слушались. Мы с Андроном просто
уматывались, глядя, как он их муштровал - по сути
ребята-то были все неплохие...
Так вот, доехали мы на электричке до Луги. Тут
как раз ночь - отошли в лес, зажгли костёр, а с
утра решили на трассу выходить. Но какие там
оказались комары! В Сибири не был, не знаю, какие
там, но таких я и представить себе не мог. Жрали
они нас живьём и через всю одежду сразу. Лежать ,
сидеть или стоять было совершенно невозможно.
Можно было лишь плясать что-то вроде рок-н-ролла,
и то лишь в дыму костра. И так без передышки до
рассвета...
Одна питерская герла шлёпнулась в ночи от
изнеможения наземь, накидали на неё лишних
шмоток, чтобы не съели её комары совсем; она вроде
прикимарила чуток, а утром выяснилось, что весь
фейс ей муравьи погрызли, морда распухла до
неузнаваемости - кошмар! Сам не помню, как
дождался рассвета, очнулся только, когда брели
уже по асфальту, а над нами кружились ещё
последние стайки комаров. Девица эта, покусанная,
со своим приятелем просто уснули на ходу,
взявшись за руки, и ушли прямо к кювет. Потом,
всё-таки, расселись по машинам, и всё пошло своим
чередом...
К вечеру ближе смешная история получилась. Я, с
Гюльчитай своей, поймал дальнобойщиков до самой
Риги, едем, жизни радуемся. Видим - на обочине
Андрон, Татьяна, которую комары покусали,
приятель её, и ещё кто-то из наших. Ну, мы ручкой
всем: догоняйте. Ещё проехали - Василий с
Карениной голосуют; мы им тоже приветик. Водила
наш ещё удивился, сколько ещё ваших вдоль дороги
стоять будет. Много, отвечаем, "мы - на каждом
километре"...
Да, а мы стоим, значит, с Карениной недалеко от
поворота на Тарту, в Эстонию. Машин никаких, а
какие появляются, туда и поворачивают. А нам-то
прямо надо, как назло, в Латвию. Тут ещё Алекс
пропылил на грузовике, рожу скорчил. Уже
вечерело, я стал о ночлеге, где-нибудь тут,
задумываться, сарайчик присмотрел в сторонке,
типа сеновала. Вдруг, смотрю, мчит "рафик", и
вроде перед поворотом не притормаживает. Я решил
крутого дать - вышел на середину шоссе и руки
растопырил. "Рафик" ближе подъехал, гляжу, а у
него под лобовым стеклом надпись - "милиция".
Меня, понятно, как ветром сдуло: вот, думаю,
нарвался. А он, тормозя, проезжает вперёд и задним
ходом к нам. Мы, конечно, готовимся к
неприятностям - а как иначе? Тут дверь боковая
открывается, а оттуда рожа Андрона, и рукой машет:
садитесь, вы тоже арестованы. Там, вижу, и ещё наши
сидят. Садимся тоже, а сам секу, что рожа у Андрона
уж слишком довольная для ареста. Трогаемся. Я к
нему подсел, спрашиваю, что за дела такие? Он и
раскололся, что просто перегоняет мужик
милицейскую машину в Ригу, всё ОК, волноваться
нечего. А парень и впрямь проффи - как втопил на
милицейском движке сотни полторы в час, аж дух
захватило, по прибалтийским-то виражам. Через
полчаса видим впереди грузовик, на котором Алекс
мимо нас проехал. Решили подшутить, конечно. Окна
с правого борта пооткрывали, повысовывались всей
шайкой, и на обгоне давай руками махать. Водитель
ещё и посигналил. Алекс с Гюльчитай в ответ тоже
сначала замахали, а потом, вдруг, вниз
попрятались - надпись на нашей машине прочли.
Ещё засветло домчались мы до Риги, высадил нас
добрый милиционер прямо напротив цирка, где
стрелка была забита. Там кто-то из своих уже
был, постепенно остальные подтягивались, а Алекс
с подругой появились только к ночи, причём
страшно матерясь на подобные шуточки...
Да ладно, мы не сразу, но врубились, что
физиономии у вас такие сияющие, хотя сначала,
конечно стреманулись. В Риге тоже прикол - пока
собрались все, темно уже, нас четырнадцать рыл,
решили в парадняке ночевать. Отъехали от центра,
нашли подходящий дом с чёрным ходом и
деревянными полами...
Вот только больше двух человек на площадке не
умещалось, поэтому разбрелись кто выше, кто ниже,
а я, не помню уже с кем, оказался на самом верху, на
последнем этаже. Так и задрыхли, но утром рано
прямо на меня вышла латышская бабка-уборщица.
Сначала испугалась, забормотала что-то по-своему,
а потом довольно вежливо попросила подниматься.
Ща, говорю, бабуля, встаём, не волнуйся. А сам
свесился вниз и кричу: "Подъём!" Когда в ответ по
семи (!) этажам началось шевеление, бабка от
неожиданности чуть в своё ведро не села: отовсюду
повысунулись заспанные волосатые рожи, да все
вежливые такие - встаём, бабушка, поднимаемся
уже...
В Риге зависли мы дней на несколько. С жильём
сначала были проблемы - тусовка местная
подевалась куда-то, старички тоже поразъехались,
решили было на взморье отъезжать, в дюнах костры
жечь...
Вот-вот, приехали куда-то в район Юрмалы к
вечеру, разобрали заборчик какой-то на дрова,
бухнули, вроде хорошо всё, весело даже стало,
купание учинили, в салочки по воде игрались,
девки постирушку устроили. А заполночь началось:
в дюнах комары, а на пляже колотун, ветерок, ясное
дело, не крымский. Под утро только уснули посреди
пляжа, в ложбинке, сжавшись в рядок и напялив на
себя всё. Проснулись, когда солнце припекло,
картинка --обхохочешься: полон пляж курортников,
загорают все, яблоку негде упасть, а посередине
наша компания укутанная дрыхнет, и как
ограждение - тёток наших бельишко на пляжных
грибках сушится...
Потом, правда, день на третий, когда уезжать было
собрались, подвалил к нам в центре персонаж -
волосатый, босой, и флейта из торбы торчит.
Разговорились, Василий даже общих знакомых
вычислил; и пригласил он к себе на дачу пожить,
как раз в ту самую Юрмалу. Ничего дачка, уютная
даже, только к тому времени на Юрмалу и на море
даже смотреть было тошно. Да и в Риге самой делать
тоже было нечего, так что решили ехать дальше, в
Вильнюс...
Ещё в Риге забота была: В первый же день я так
отравился латышской бормотухой, что от блёва
лопнул у меня сосудик в глазу. Глаз покраснел
весь, рожа стала подозрительная, народ шарахался
- а жили-то на аске. Пришлось покупать в
галантерее смешные такие очки потемнее; так
Андрон каждый вечер умудрялся усесться именно на
них, так что заморочка получалась ежедневной и
радости рижской действительности не
прибавляла...
В Прибалтике главное было границу переехать:
народы они нелюдимые и между собой почти не
ездят, разве что общественный транспорт или
туристы из России. Поэтому в районе границ вечно
зависалово получалось, если на попутках
добираться. Из этих соображений, вписались мы,
всей кучей, зайцами, разумеется, в дизель до
Шауляя, что на литовской уже стороне, но только
границу переехали, как высадили нас контролёры
на самом лесном полустанке, к тому же на ночь
глядя...
Пришлось опять у костра комаров кормить, да ещё
дождь пошёл. Утром, правда, прямо на опушке нашли
микроавтобус. Водила, видимо от неожиданности,
согласился до Вильнюса подбросить, и о деньгах
даже не заикнулся...
В Вильнюсе почти всё время шёл дождь. Прямо
наводнение какое-то. Пришлось постоянно бухать и
прятаться в подворотнях. Запомнился только
жирный мент, который перебирался верхом по
забору через огромную лужу, а папку свою в зубах
держал. И больше ни одной положительной эмоции.
Спьяну решили ехать через Белоруссию греться на
юга...
К тому же Алекс окончательно наехал на наших
непутёвых пионеров, или -же пионеры окончательно
утомились и обнаглели. Пришлось часть отправить
к маменькам. Остальные залезли в какой-то поезд и
оказались почему-то в Витебске. Там компания
окончательно растерялась, в строю остались всё
те же Андрон с Карениной, Алекс, разумеется, с
Гюльчитай, я, и та самая, покусанная питерская
Татьяна. Теперь, обсудив дальнейшие планы, решили
на некоторое время разделиться. Я надумал
завернуть в Москву и, наконец, забрать из дома
столь необходимый в путешествии паспорт.
Татьяне, в паре со мною, захотелось осмотреть
загадочную Первопрестольную, в которой никогда
не бывала. У Андрона с Карениной тоже какие-то
дела оказались дома...
В итоге, назначили мы стрелку в Харькове у
Главпочтамта, в каждый чётный час и разъехались.
Мы с Гюльчитай, не торопясь (а по этим провинциям
быстро и не получилось бы), покатились на
перекладных через Брянск и Курск по полупустым
дорогам местного значения, минуя кучу мелких,
никому не известных городков...
Мы же, наоборот, добравшись до Смоленска,
выскочили на Минскую трассу и мигом оказались,
оседлав КАМАЗы, в Москве. Готовясь к наплыву
олимпийских туристов, власти вдоль всей дороги
понаставили ретрансляторов, поэтому в
приёмниках грузовиков оказалось куча музыки,
ехать было весело. Приехав в Москву к вечеру,
договорились встретиться утром на Пушке и, не
мешкая, ехать дальше. Дома я обнаружил повестку
от участкового, и тем более решил не
задерживаться. Андрон явился на стрелку с
ластами и атласом автомобильных дорог. Каренина
запаслась купальниками для себя и Татьяны.
Решили попить пивка и отправляться, но попутно
повстречалось столько друзей, и столько
оказалось разговоров, и так неожиданно мы
нажрались, как свиньи, что очнулся я поздно
вечером, совершенно один, без сумки, в электричке,
едущей в Тулу. В кармане обнаружились паспорт и
четыре копейки денег. В Туле, с жесточайшего
похмелья, попил я кваса за три копейки и, с
оставшейся копеечкой, побрёл в сторону шоссе. До
Харькова ехал два дня, не жрамши, и с ночёвкой в
кустах. Приехал поздно вечером, вконец офигевший,
и сразу на почтамт. Побродил по пустым залам, а
только вышел на улицу - навстречу Алекс с
Гюльчитай, да сами еле тёпленькие, и с батлом, и с
пакетом еды. Вот радость-то!..
Мы уже полдня лазали по Харькову вокруг этого
почтамта. Денег насобирали кучу, отъелись,
отдохнули, а тут как раз Василий и нарисовался,
правда, почему-то один...
Уселись мы с скверике, в сторонке, я душу отвожу,
обжираюсь, значит, про Москву рассказываю, они
мне про свои странствия. Вдруг, из темноты,
подгребает к нам хлопчик хиппового вида. Говорит,
в Москву собрался, ищет единомышленников. Мы
давай отговаривать его - стрёмно там, все к
олимпиаде, пропади она пропадом, готовятся. Он
обломался, конечно, а потом вдруг пригласил всех
нас в гости к себе, в Полтаву. Даже сбегал на
вокзал и билеты всем купил. Попировали ещё, а в
поезде, понятно, позасыпали, после всех дорог, как
убитые...
Расталкивает нас проводник: Полтава, говорит,
вываливайтесь. А орла этого, гостеприимного, и
след простыл. Мы побродили в недоумении день по
городу, да обратно в Харьков на попутках и
вернулись...
И давай гулять по Харькову. Хороший город,
доброжелательный. К вечеру накеросинились так,
что Гюльчитай подевалась куда-то, а мы с Алексом
пришли в себя только утром, далеко от города, на
симферопольской трассе...
Я ещё смутно помню, что голосовали мы, но уже
вдвоём, прямо в центре города, у какого-то метро и
требовали, чтобы нас в Крым везли, ежели по пути,
конечно. И ведь нашёлся же чудак, отвёз за город,
на трассу, и даже, помню, показал, в какой стороне
Крым находится...
Ночью пытались костёр развести в лесополосе,
ободрались о колючки и так попадали. Утром
отряхнулись, попили пива в каком-то селе и дальше
поехали, уже вдвоём. Симферопольская трасса
хорошая, поэтому ночевали аж в Джанкое на
вокзале, а это уже Крым...
В середине следующего дня прибыли в Симфи, где
решили особенно не задерживаться, очень к морю
хотелось; поэтому купили билеты на троллейбус до
ближайшей Алушты, и отбыли...
А там сразу приключение. Денег у нас после
троллейбуса оставалось рубля полтора, как раз на
бутылку бормотухи и сырок. Планировалось слопать
всё это на пляже, осмотреться, и потом уже думать,
куда дальше деваться. Идём, значит, к набережной
мимо разных кафешек, вдруг из одной вслед нам
крики: стойте, подождите, дескать, и топот. Мы
обернулись, Алекс набычился сразу, ждём.
Подбегают двое, по виду местные, откуда, -
спрашивают. Москвичи, отвечаем, а в чём дело,
собственно говоря? А вы, говорят, такого Дана
знаете? Как не знать, отвечаем, а что? А то,
говорят, что он у нас в палатке на берегу живёт, а
сами мы тусовщики из Симферополя, пойдём в
кафешку, мы там со своим вождём Ришелье сидим,
пьянствуем...
Хорошо они нас тогда угостили, и наша бутылочка
тоже пригодилась. Когда на берег пошли, решили
Дану сюрприз сделать. Мы с Василием спрячемся,
недоходя до лагеря, а ребята придут к Дану и
скажут: привет тебе от таких-то, а когда тот
спросит, где мы, скажут: а вон там, в кустах сидят!
Так и вышло. Только мы по сигаретке закурили,
видим - летит Дан кубарем, рад досмерти...
И понеслась жизнь курортная. Лихие
симферопольцы знали там всех, да и мы в долгу не
оставались. Каждый день и сыты, и пьяны, и нос в
табаке. И море тёплое, и погода отличная. Так
где-то неделя пронеслась. В конце концов надоели
мы алуштинской милиции, да и погранцам наше
стойбище глаза намозолило, пора было ехать
дальше...
Опять-таки спьяну уселись в "Комету" и уплыли
с Даном и какой-то хохлушкой в Судак. Там ещё
погудели три дня, ночевали в крепости, а потом
Данек надумал зачем-то в Алушту вернуться, а мы
вдвоём поплыли дальше, в Феодосию...
Вот там-то всё и началось. В первом же баре, на
набережной, наткнулись мы на таких компанейских
крымчан, что к ночи, уже никакие, попёрлись с ними
на выпускной бал в местную школу, где зачем-то
ввязались в драку. Пришлось уносить ноги, а
попадали мы в городском парке на лавочках, к тому
же Алекс умудрился нагадить в этом же парке перед
чьим-то памятником, прямо под фонарём...
В результате, проснулись мы в вытрезвителе.
Вызывают нас утром к начальнику, спрашивают,
почему без вещей и денег здесь болтаемся. Мы
что-то наплели про потерявшуюся экскурсию, про
бедных студентов, что вот-вот подвезут наши
пожитки, и тогда заплатим сполна --только
отпустите. Хорошо, говорят, пусть один идёт, своих
ищет, а второй, вместе с паспортами, здесь
подождёт. Если через час тридцати рублей не
будет, поедем на пятнадцать суток, штраф
отрабатывать...
Вот, думаем, приехали. Что ж, говорю, Алекс, иди,
погуляй часок напоследок, а я уж тут посижу, и так
сил никаких, после вчерашнего. Он и побёг куда-то,
а меня в камеру заперли. Сижу, мысли самые
мрачные. Через полчаса где-то, открывает мильтон
дверь и говорит: иди к начальнику, ваши приехали.
Какие, нафиг, думаю, наши? То ли я спятил, то ли
менты - не пойму. Иду в полной непонятке. У
начальника, смотрю, Алекс стоит и парочка
какая-то незнакомая. Главный лекцию прочёл всем о
вреде злоупотребления, эти, незнакомые,
заплатили сколько надо; и отпускают нас на волю,
даже бутылку портвейна вернули. Вот, думаю,
чудеса! Когда вышли на улицу, парочка эта
попрощалась с нами, пожелали на попадаться
больше, а я к Алексу - объясни, как это?...
Я вылетел из заведения в недоумении, что делать?
А эти прямо на меня: ты, говорят, из Москвы, мы тебя
знаем, ты у нас ещё в Алуште деньги одалживал.
Тогда спасайте, говорю. Они меня и пивом напоили,
чтобы успокоился, пока Василий в кутузке сидел.
Приедем в Москву - этот долг вернуть надо сразу...
Сели мы на пляже, зажбанили трофейный батёл,
стали думать, что делать дальше. После
вытрезвителя тяга к приключениям как-то
поиссякла, захотелось покоя и стабильности. Тут я
вспомнил, что у меня в керченском музее полно
друзей-археологов. Алекса долго уговаривать не
пришлось. Мы бегом помчались на трассу, и, где на
попутках, где на поезде, до Керчи добрались и, не
поверите, только к музею подошли, так и увидели,
как вы машину загружаете. Как только тебя, Олег,
увидел, сразу понял - теперь всё будет в порядке,
а уж как Ян из-за машины объявился, я чуть не
заплакал, честное слово...
Мужики! Василий не даст соврать, как я счастлив
нашему знакомству! И этой, так удачно начавшейся
экспедиции! И этому чудесному месту на проливе, и
этой прекрасной звёздной ночи, и шуму прибоя!
Давайте же выпьем за всё хорошее, за всё, что нас
ждёт впереди, за Советскую Археологию! Олег,
начальник дорогой, налей ещё спирту...
Ян, очнись, пока мы слушали этих двух гиббонов,
они начисто сожрали все наши припасы!...