Бондаренко Андрей Евгеньевич : другие произведения.

Утренний хоббит, первые шесть глав

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Проект "Тёмная таверна"
   Книга первая - "Утренний хоббит" ("Хоббит над пропастью")
  
  
   От автора.
  
   От компьютерных игр до игр в реальный мир - всего один шаг.
   Игроманы - люди странные. А богатые игроманы, ко всему прочему, и очень опасные. Опасные - для обычных людей...
   Что наша жизнь? Игра! Вот только кто из нас - полноценный Игрок? А кто - обычная скучная пешка на шахматной доске, подвластная чужой воле?
   И, главное, кто же - в конечном итоге - выиграет?
  
   Автор.
  
  
   Пролог
  
   На экране монитора две тёмные фигурки приближались к конечной точке маршрута.
   "Осталось обойти дракона, потом по тайной пещере скрыться от гоблинов, на склоне спрятаться за валуном, дождаться, когда появятся орки, застрелить их из лука.... Всё, путь открыт! Совсем скоро храбрый хоббит Фродо бросит проклятое Кольцо в огненное море Ородруина.... Ничего хитрого!", - подумал Томас. - Да, перевелись достойные соперники! Сперва Отто Кошатник запропал куда-то, теперь Мари Бер не появляется на форуме. Как она тогда, в Вене, меня целовала...".
   Неожиданно на экране появилась крохотная алая капелька, за ней вторая, третья. Капли медленно стекали вниз, оставляя за собой неровные, грязно-розовые полосы-дорожки. Томас взял в руки замшевую тряпицу и попытался очистить монитор, но у него ничего не получилось.
   - Это, наверное, в игре что-то произошло, - предположил молодой человек. - А красно-алые капли - кровь...
  
  
   Глава первая
   Зелёная Луна и первое задание
  
   За массивным, щедро залитым прокисшим красным вином столом, икая и раскачиваясь из стороны в сторону, горько плакал старый одноухий гоблин.
   Он плакал об ушедшей навсегда молодости, о былой любви, затерявшейся где-то, об удачах, обернувшихся позором, о несбывшихся мечтах и вещих снах, оказавшихся обманом.
   И словно вторя старику, сочувствуя и соглашаясь с ним, по трактирному залу летела, будто бы живя собственной жизнью, грустная баллада:
  
   Былой отваги времена
   Уходят тихо прочь.
   Мелеет времени река,
   И на пустые берега
   Пришла хозяйка-ночь...
  
   Гоблин изредка всхлипывал и в такт песне стучал оловянной кружкой по столу, разбрызгивая пролитое вино во все стороны.
   "Сюрреализм какой-то!", - подумал Томас. - "Язык совершенно незнакомый, а я почему-то всё понимаю. А слова, определённо, знакомые. Гёте? Шиллер?".
   Он больно ущипнул себя за ляжку, но странное видение не пропало. Вот же он, гоблин, нестерпимо воняющий чесноком, жадно слизывает со стола винную лужицу.
   Томас обернулся по сторонам и от досады прикусил губу: и остальные посетители трактира оказались необычными. Несколько смуглых и низкорослых личностей, похожих на японцев, но с собачьими ушами и приплюснутыми чёрными кожаными носами, пировали за соседним квадратным столом. Около тёмно-серой стены о чём-то жарко спорила парочка бородатых гномов - в железных кольчугах, с бронзовыми шлемами на головах. У барной стойки - на высоких стульях - расположились ещё какие-то, невиданные досель.
   Да и сам кабачок выглядел странно до нельзя. Крохотные овальные окошки, затянутые пластинами слюды, полумрак, редкие свечи на столах, массивные топоры и мечи, развешенные по стенам. Над холодным оружием размещались головы диких кабанов, медведей и каких-то незнакомых клыкастых существ - свирепых и несимпатичных.
   - Классические декорации к сериалу про средневековье, - пробормотал себе под нос Томас.
   Молоденькая особа - симпатичная даже, если бы не большие круглые уши жёлто-лимонного цвета, густо обросшие рыжей шёрсткой, - небрежно касалась клавиш старенького рояля и, томно прикрыв глаза, самозабвенно выводила:
  
   И никого со мной в ночи.
   Кругом - лишь сизый дым.
   И в мире больше нет причин
   Остаться молодым...
  
   Томас сосредоточился и попытался мысленно проанализировать сложившуюся ситуацию. Впрочем, это абсолютно ничего не прояснило. Более того, он с ужасом осознал, что болен, а болезнь эта называется - раздвоение личности.
   "Если смотреть правде в глаза, то я, кажется, сошёл с ума", - честно признался сам себе молодой человек.
   С одной стороны, он осознавал себя Томасом Моргенштерном, студентом первого курса Университета австрийского городка Клагенфурта. С другой же стороны, являлся обыкновенным хоббитом Томасом Утренником, родом из хоббитанского посёлка Землеройска. Совпадало только одно: в обоих случаях ему было девятнадцать лет с крохотным хвостиком. Причём, он почему-то был твёрдо уверен, что это "девятнадцать с хвостиком" имеет прямое отношение к происходящему.
   Звуки баллады затихли, и грубый голос поинтересовался:
   - Утренний хоббит, не желаешь ли выпить? Эй, я к тебе обращаюсь, недомерок...
   Только когда по затылку прилетело яблочным огрызком, Томас сообразил, что голос обращается именно к нему. А ещё он осознал, что прямо-таки умирает от жестокой и колючей жажды, да и в голове что-то громко стучит и звенит.
   Он вылез из-за стола, аккуратно отодвинул в сторону тяжёлую дубовую табуретку и, неуклюже косолапя, прошёл к барной стойке.
   "Что это такое с моими ногами?", - подумалось. - "Такое впечатление, что они стали короче. Куда, кстати, девались кроссовки? С каких это пирожков я разгуливаю босиком? И этот звон-стук в голове...".
   За барной стойкой располагался человек, что уже радовало. Здоровенный такой мужик, широкоплечий, светловолосый, кареглазый, с недельной щетиной на щеках и подбородке.
   - Что, уважаемый Утренник, пить хочешь? - насмешливо поинтересовался здоровяк.
   - Очень! - честно признался Томас.
   - Меня зовут Самуэль Фергюс, я хозяин "Тёмной таверны", - сообщил мужик, выставляя на серо-жёлтую столешницу большую глиняную кружку, до краёв наполненную каким-то пенным напитком. - Глотни, бродяга, сидра! Тебе понравится...
   "Что-то знакомое - "Тёмная таверна". Это же...", - подумал Томас, касаясь губами края кружки. - "Кажется, так назывался сайт, который я, Томас Моргенштерн, и создал когда-то...".
   Напиток оказался волшебно-вкусным, с приятной горчинкой, холодным и слабо-газированным. С каждым глотком грохот-звон в голове затихал, организм наполнялся бодростью, по спине - вдоль позвоночника - пробежала горячая, очень приятная волна.
   "Какой ещё - Моргенштерн? Что за - Клагенфурт?" - искренне удивился про себя Томас.
   - Зеркало висит в правом углу, возле окна, - любезно сообщил Самуэль Фергюс.
   Томас поставил опустевшую кружку на столешницу барной стойки, благодарно кивнул головой, и уверенно, безо всякой косолапости, прошёл к слюдяному окошку.
   Зеркало - старинное и непривычно тусклое - висело на закопчённой стене, между оконной рамой и посудным шкафом. Томас, помедлив с минуту, боязливо заглянул в него. Из таинственных зеркальных глубин робко выглядывал испуганный хоббит...
   - Конечно же, хоббит, - пробормотал Томас. - Было бы странно, если бы в зеркале отразился кто-нибудь другой. Тролль, к примеру, или же гном. А так-то всё нормально: хоббит смотрит в зеркало и видит там хоббита.... Я - Томас Утренник, родился девятнадцать лет тому назад, в Землеройске, там у меня родственников - без счёта. Сейчас нахожусь в старинном посёлке Пригорье, что расположился на Западном Тракте, восточнее Брендидуимского моста. А, если быть скрупулезно точным, в старинном трактирчике "Тёмная таверна". Ничего себе кабачок, заслуживающий уважение, с очень хорошей кухней...
   - Новенький! Я к тебе обращаюсь, Утренний хоббит! - напомнил о себе грубый голос трактирщика. - Сам с собой разговариваешь? Заканчивай, лучше подкрепись немного.
   Томас, подмигнув на прощание зеркальному отражению, вернулся к столу. Одноухий гоблин - вместе с винными лужицами - куда-то исчез, а Самуэль Фергюс как раз заканчивал расставлять на чистейшей светло-серой скатерти разномастные миски, горшочки и ёмкости для напитков.
   - Эй, бездельник! - повернув голову в сторону, прогудел густым басом трактирщик. - Уснул там? Вино тащи для нашего гостя! И яблочного сока прихвати...
   Распахнулась низенькая дверь, ведущая, очевидно в кладовую, и оттуда показался.... Кто, собственно, показался? Да, непростой вопрос.... Туловище, явно, человеческое, по комплекции - подростковое. Облачённое, опять же, в обычные человеческие одежды: салатная рубаха, бежевая жилетка, серые брюки, заправленные в замшевые сапоги. А вот голова.... Голова принадлежала коту: светло-серая шёрстка, розовый нос, характерные длинные усы, тёмно-зелёные глаза...
   Странное существо, приветливо кивнув кошачьей головой, выставило на стол две высокие стеклянные бутылки - тёмно-синюю и светло-розовую, после чего развернулось и удалилось, продемонстрировав пышный хвост.
   - Угощайся, Утренник! - любезно предложил Фергюс. - Оголодал, наверное, в дороге. Твоего пони уже расседлали, вещи отнесли в комнату. Отдыхай, подкрепись! Господин Олмер прибудет ближе к полуночи. Просил обязательно его дождаться.
   Томас был очень голоден, поэтому не стал донимать кабатчика глупыми вопросами, мол: - "А кто он такой, этот господин Олмер? И что ему, собственно, надо от бедного хоббита?", а благодарно кивнул головой и принялся за еду.
   Но смутные сомнения его не покидали. Всё, вроде, вокруг было знакомым и привычным, но каким-то неудобным, честное слово.
   Вот Томас плеснул в оловянную кружку вина из светло-розовой бутылки, и тут же поймал себя на мысли, что оловянные кружки предназначаются для яблочного сока и пива, а вино надо пить из стеклянных бокалов. Принято тут так, и точка. Он пригубил вина, поморщился: вкус был странным, с заметной кислинкой.
   "Вот в Клагенфурте молодое красное вино! Не чета этому пойлу...", - подумалось вдруг.
   С едой наблюдалась та же история. Бульон, заливное мясо, овощи, тушенные с грибами, сыр, хлеб - всё было непривычным на вкус, пресным и несолёным. Томас поискал на столе склянки со специями - посолить, поперчить, но ничего похожего не обнаружил.
   - Что-то потерял, милейший Утренник? - поинтересовался бас.
   Томас обернулся, за его спиной стоял улыбающийся Самуэль Фергюс, с глиняной кружкой в руках. А вот глаза трактирщика были очень внимательными и слегка напряжёнными.
   - Вино и пиво нынче - так себе, - заявил Фергюс. - А вот грушевый сидр - высший класс! Пей, Утренник, я угощаю!
   Отпив из предложенной кружки треть, Томас подумал: - "Какая такая - соль? Какой ещё - перец? Нет в Хоббитании, да и во всём Средиземье ничего подобного, да и не было никогда.... И, вообще, пора прогуляться, вдохнуть свежего воздуха. Душно здесь...".
   Он поднялся из-за стола, достал из кожаного кисета, висящего на поясе, вересковую трубку, не торопясь, набил её табаком, и направился к низкой двери.
   - Эй, Утренник! - окликнул хозяин таверны, - Погулять собрался? Не отходи только далеко, а то Олмер волноваться будет.....
   "Олмер? Конечно же - Олмер!", - вспомнил Томас. - "Следопыт местный, хорошо известный в Хоббитании. Знаменитая личность, даже легендарная. А грушевый сидр у Фергюса знатный, замечательно восстанавливает память...".
  
   Он вышел на крыльцо, спустился по каменным ступеням во двор. Вокруг было тепло, безветренно и бесконечно уютно. Приближалась ночь, солнце уже скрылось в облаках, висевших на западном краю неба. На востоке показался зеленоватый серп.
   - Это что же - Луна? - вслух удивился Томас. - Но почему же она зелёная, чёрт меня побери?!
   Луна никак не отреагировала на этот эмоциональный вопрос, так и не поменяв своего цвета, а вот серебристый девичий голосок лукаво поинтересовался:
   - Какая же ещё? Конечно, зелёная!
   - Луна, она жёлтая, - хмуро сообщил Томас.
   - С каких это ещё грибов раздольских - жёлтая? - возмутился голосок. - Зелёная! Это знает любой карапуз. Ты, Утренний хоббит, наверное, дальтоник. Мне один знакомый маг рассказывал, мол, бывают такие - люди, хоббиты, тролли, орки, да и гномы - которые жёлтого цвета не могут отличить от зелёного...
   Томас прикурил от кремниевого кресала вересковую трубку, выпустил в небо струю ароматного дыма, и только после этого повернулся на девяносто градусов.
   Жёлто-малиновые отблески костра отражались от водной поверхности прямоугольного пруда, обложенного по периметру диким камнем. Пруд был густо покрыт изысканными узорами тёмно-зелёных водорослей и бело-розовыми розетками кувшинок. Что ещё? Ах, да! Две тени - то, сжимаясь, то, снова вырастая - приплясывали между кувшинками...
   У костра.... Не было никакого костра! Возле большой стеклянной банки, заполненной наполовину жёлто-малиновыми светлячками, на дубовых трактирных табуретах сидели, э-э-э..., две уже знакомые личности.
   Во-первых, та девушка, певшая в таверне печальную балладу. Длинное платье, всё в оборочках и рюшечках, выпуклые щёчки, задорные чёрные глаза. Ну, и круглые лимонно-жёлтые уши, щедро поросшие рыжеватыми, толстыми и кучерявыми волосками. Симпатичными такими, цвета янтаря...
   Во-вторых, существо с кошачьей головой, являвшееся, очевидно, трактирным служкой.
   Томас постучал погасшей трубкой, выбивая недогоревший табак, о собственную правую пятку и решил, что твёрдые хоббитанские пятки, поросшие густой шёрсткой, вещи сугубо полезные.
   "А если такой каменной штуковиной вмазать - обычной мавашей-гири - в лоб подлого врага?", - тут же подумалось. - "Да, не завидую получившему...".
   Он запихал курительную трубку в кисет, задёрнул шнурок, подошёл вплотную к банке со светлячками и, приподняв над головой круглую хоббитанскую шляпу, вежливо представился:
   - Томас Утренник. Он же - Утренний хоббит. К вашим услугам, господа и дамы.
   - Кот, - отозвалось существо с кошачьей головой. - Просто - Кот. Ничего другого не могу сказать о себе. В смысле, объяснить. Так вот получилось. Сам не в курсе. Но рода я, определённо, мужского...
   - Мари! - улыбнулась девушка. - Мари Медвежатница. В том смысле, что родилась на Медвежьих Холмах. Семнадцати лет от роду. Природная хоббитанка, - помявшись пять-семь секунд, едва слышно добавила: - Невеста, то есть, будущая жена хоббита по имени Томас Утренник...
   - Это как? То есть...
   - То есть, это мне так предсказал Серый маг. Давно уже, месяцев пять назад. Собственно, я и не настаиваю. Предсказали...
   Кот, недовольно помотав ушастой мордочкой, возмутился:
   - Что значит - "не настаиваю"? Предсказания Серого мага - это вам не шутки! Они всегда сбываются...
   - Так уж и всегда! - усмехнулась Мари. - Вот Серый маг уверял прилюдно, что Синего Дракона непременно убьют к Празднику Яблок. И что? Дракон жив до сих пор! Говорят, что месяц назад сжёг в Раздоле ещё одну деревню...
   - Что из того? - не сдавался Кот. - Он же не предсказывал, мол, Синего Дракона убьют к этому Празднику Яблок. Может, он следующий имел в виду?
   - Ненавижу казуистику!
   - Прекращай бросаться умными словами! Ты же не эльфийская принцесса, а обычная хоббитанская деревенщина...
   - Что из того? Всё равно не люблю, когда начинают передёргивать карты и вилять...
   - Кто это передёргивает?
   - Ты и передёргиваешь, кошачья морда...
   - Вы только не подеритесь! - ухмыльнулся Томас. - И, вообще, какой смысл спорить из-за ерунды? Тем более что я и не отказывался жениться. Ведь предсказания Серого мага - дело серьёзное...
   "Шутки шутками, а Мари - девица очень симпатичная", - подумалось между делом. - Кроме того, умненькая и весёлая, за словом не лезущая в карман. Да и не было у меня никогда невесты! Ни в этом мире, ни в том. Или была? Что-то вертится - на уровне подсознания.... И Мари - знакомое имя. Мари Бер, что жила в Вене? Нет, не вспомнить...".
   Девушка неожиданно обиделась и объявила:
   - А я и не собираюсь выходить за тебя замуж, Утренний хоббит! - после короткой паузы добавила, уже не так уверенно: - Пока - не собираюсь...
   - Что ж так?
   - Я решила, что выйду замуж только за настоящего героя! Вот, станешь одним из героев, про которых слагают баллады, тогда и поговорим...
   Кот оглушительно захохотал и, схватившись за живот, свалился с табурета.
   - Эх, сидра бы глотнуть! - мечтательно прищурился Томас. - Славный грушевый сидр у Фергюса. После него и мысли в голове вертятся веселее...
   Кот, тут же став бесконечно серьёзным, поднялся с земли и, тревожно посмотрев на Томаса, заявил - с предостерегающими нотками в голосе:
   - Я бы не торопился - петь дифирамбы этому напитку. Здесь всё очень непросто....
   - Дифирамбы? - прыснула Мари. - Обыкновенным котам не пристало выражаться так цветисто! Коты, они не имеют ничего общего с эльфийскими принцессами. Их кошачья планида - мышей ловить...
   - Планида? Ну, и кто из нас выпендривается?
   Томас громко хмыкнул, прерывая очередную пикировку новых знакомых, и задал Коту конкретный вопрос:
   - Итак, уважаемый, что вы имеете против сидра? Даже странно слышать эдакое от персоны мужского пола...
   - А то ты не знаешь? - Кот скорчил презрительную гримасу. - В Землеройске, что же, новостей не знают? Теряются они по дороге, не иначе!
   - Почему - теряются? Запаздывают...
   - Про Вирус-то слыхали?
   Томас, повесив на лицо маску задумчивости, ответил неопределённо:
   - Рассказывают что-то такое. Но, неопределённо так, в общих чертах.... Землеройские бабушки - такие сплетницы. Им верить - себя не уважать...
   - Ты ничего не знаешь про Вирус? - оживилась Мари. - Да, ладно, хватит заливать!
   - Честное слово, толком не знаю! - Томас осторожно присел на табурет рядом с девушкой. - Так, домыслы всякие, версии - насквозь противоположные. Расскажи, если не трудно. Понравится, так и поцелую.
   - А ты до рассказа поцелуй! - последовал неожиданный и лукавый ответ. - Просто так...
   Поцелуй оказался долгим и сладким.
   "Первый раз - вот так...", - прошелестела одинокая мысль. - "Или, второй? Ведь уже было - что-то похожее.... Или - не было?".
   - Эй-эй! Прекращайте! - заволновался Кот. - Успеете ещё. Раз пророчество было. Серый маг, он не обманывает. Вроде бы.... А, вообще, вы здорово смотритесь вместе. Картинка маслом: "Счастливая хоббитанская парочка, готовая подарить миру - с десяток маленьких хоббитов...". Ладно, шучу! Так что, рассказывать про Вирус? Мне про него господин Олмер поведал, где-то с год назад, когда я первый раз посетил "Тёмную таверну". Где я до этого обретался? Не знаю. Амнезия, она же потеря памяти.... В том смысле, что Вирус и вызывает амнезию, тут ею все страдают. Или - почти все.... Вирус пришёл из-за Сирых гор. Первый признак заболевания - потеря памяти: полная или частичная. Второй признак - страшные припадки.
   - Припадки? - уточнил Томас. - Можно поподробнее?
   Мари, так и не выпустившая из своей ладошки его ладонь, пояснила, зябко передёрнув плечами:
   - Сперва наваливается жажда. Колючая такая, душащая. Потом в голове начинает стучать и звенеть, руки и ноги подрагивают, приходит слабость, тошнота, выступает пот. Потом.... Нет, не буду рассказывать! Очень страшно....
   - Короче говоря, только сидр Фергюса помогает во время припадка, - пояснил Кот. - Если его не глотнёшь, то всё, копыта отбросишь. Или там лапы, ноги, крылья, ласты....А ты, Утренник, побледнел слегка. Что, уже мучила "колючка"? Поздравляю, нашего полка прибыло...
   - И много надо пить грушевого сидра? В смысле, чтобы не помереть?
   - Приступ полностью снимается тремя кружками. Но надо организм регулярно поддерживать в тонусе. Одной кружки хватает примерно на неделю. Естественно, плюс-минус сутки для каждого конкретного индивидуума. Причём, Серый маг советует выпивать эту кружку не сразу, а по нескольку глотков в день...
   - Только этот лечебный сидр надо отрабатывать! - сообщила Мари.
   - Отрабатывать? Это как?
   - Исполнять всякие поручения Олмера и Серого мага. Они здесь главные.
   - Ерунда! - надулся пузырём Кот. - Фергюс самый главный! Даю на отсечение собственный хвост!
   Где-то справа замелькали жёлтые огоньки, послышался приглушённый говорок.
   - Кого это черти носят? - поинтересовался Томас, ненароком обнимая Мари за плечи.
   Девушка и не думала отстраняться, поворочалась немного, устраиваясь поудобнее, и пояснила:
   - Может быть, эльфы идут на запад. Зачем? Я не знаю, но обратно они никогда не возвращаются. А, может, это обоз гномов направляется к Синим горам, искать несметные сокровища, чтобы выкупить родственников из тюрем Мордора.
   - В Мордоре что-то случилось?
   - Да, там нынче опять поселилась какая-то нежить, похожая на троллей. Только гораздо злобнее и сообразительнее. Да и в нашем Лихолесье появились всякие нехорошие, с чертовщинкой...
   Словно подтверждая слова девушки, из ночной темноты прилетел громкий вой, до самых краёв наполненный лютой ненавистью.
   - В этот раз совсем близко подошёл, зараза! - Кот зло сплюнул в сторону.
   - Кто подошёл?
   - Да оборотень, вурдалак, так его! Нижняя часть туловища человечья, верхняя волчья...
   Со стороны таверны послышался шум, забряцало оружие, распахнулись ворота конюшни, оттуда выехало порядка десяти вооружённых всадников с факелами в руках. Компания была разномастной: люди в зелёных камзолах, орки с собачьими ушами, два бородатых гнома на низкорослых пони. Раздался лихой посвист, зацокали копыта, и всадники поскакали в сторону, откуда прилетел вой.
   - Каждый вечер одно и тоже! - усмехнулся Кот. - Свистят, улюлюкают, а всё без толку. Так ни одного оборотня и не добыли. Ухари, одно слово...
  
   С противным скрипом приоткрылась трактирная дверь, в проёме показался чей-то высокий силуэт.
   - Господин Олмер, - уважительно шепнула Мари.
   Дверь закрылась, и вскоре рядом с банкой, наполненной светлячками, подойдя совершенно бесшумно, присел человек в тёмно-зелёном охотничьем костюме: лет сорок с хвостиком, смуглое лицо, чёрные волосы до плеч, светло-голубые усталые глаза.
   - Здравствуйте, друзья! - поздоровался черноволосый человек. -
   Томас Утренник, если не ошибаюсь? Рад видеть! Смотрю, ты торопишься выполнить пророчество Серого мага?
   Томас чуть засмущался, но руку с плеча Мари не снял и ответил вежливо, соблюдая достоинство:
   - И вам, господин Олмер, долгих лет жизни! Говорят, вы искали меня?
   - Да, искал! Мне сообщили, э-э-э, письмом, о твоём прибытии. Что же, очень во время. Намечается одно важное дело, а послать было некого. Тебе, Утренний хоббит, уже рассказали о Вирусе? Не обижайся, но лечебный напиток надо отрабатывать! Закон такой. Ничего не попишешь...
   - Тайное задание? - криво усмехнулся Томас.
   - Тайное! Но я буду говорить при Мари и Коте, так как они составят тебе компанию. Хватит им отираться в Пригорье и заниматься разной ерундой.
   Олмер достал из кармана сюртука сложенный вчетверо лист пергамента, развернул, поднёс к банке со светлячками и принялся объяснять:
   - Это - грубый план Земли Бри и прилегающих к ней окрестностей. Выйдете через западные ворота и проследуете по Главному Тракту до посёлка Арчет. Конечно же, на пони. Возьмёте с собой запас продовольствия, надёжную палатку, прочее снаряжение. Ваше путешествие может затянуться...
   - А как же грушевый сидр? - заволновался Кот. - Я ещё жить хочу!
   - Каждому будет выдано по три литра, то есть, месячный запас, - успокоил Олмер. - До Арчета дойдёте за трое суток. В местном трактире оставите пони, дальше пойдёте уже на своих двоих. На Главном Тракте - в двух часах ходьбы от Арчета - расположен орочий пост. Только это не наши мирные орки, с собачьими ушами, а из Южных Степей. Они злые, и уши у них волчьи.... Короче говоря, мимо них без пропуска от Саурона ни проехать, ни пройти. Могут и зашибить, гады! Вот по этой тропе, в обход поста, пройдёте через лес Четвуд, переберётесь через Комариные Топи.... Ребята вы лёгкие, именно поэтому я и решил послать именно вас. Понимаете? Людям и оркам через Топи не перейти, утонут. Да и гномы чрезмерно тяжелы .... Дальше всё просто: за болотами на востоке увидите цепочку холмов. Самый высокий из них называется Заверть. На вершине встретите Серого мага. Отдадите ему эту шкатулку. Что в ней? Тайна! Она заперта, а ключ у Серого мага. Он, кстати, скажет, что вам делать дальше. Томас Утренник назначается командиром отряда. Если вопросов нет, то надо ложиться спать. Я разбужу на рассвете. На завтрак и сборы уйдёт часа полтора...
   Они поднялись на ноги, Олмер высыпал светлячков из банки под куст боярышника, вокруг стало темно.
   - Мари, хватайся за мой хвост! - предложил Кот. - Я отлично вижу в темноте. Остальные пусть пристраиваются за тобой...
   Томас, держащийся за плечо девушки, повернул голову в сторону: в ветвях деревьев поблёскивали два крохотных, ярко-красных огонька.
   "Это, случаем, не инфракрасные ночные камеры слежения?", - зашевелились в голове странные мысли. - "Кстати, а с Мари я уже встречался. В городе Вене. Интересно, а где мы сейчас находимся? Новая Зеландия? Южная Канада? И, похоже, я ростом стал ниже, сантиметров так на двадцать.... Ерунда какая-то!".
  
   Шедший сзади Олмер неожиданно забеспокоился и спросил:
   - Утренник, а ты сколько кружек сидра выпил сегодня?
   - Две, а что?
   - Надо ещё одну! А то может начаться приступ...
  
  
   Глава вторая
   Вурдалаки
  
   Олмер сдержал обещание и поднял их на ноги ни свет, ни заря: на востоке из-за горизонта высовывался малиновый ломтик солнца, на западе бледнел, постепенно исчезая, светло-зелёный серп Луны.
   Завтрак был обычный для Средиземья: варёные куриные яйца, мягкий пшеничный хлеб, тёмно-жёлтое масло, буженина, черничный пирог, сыр, сырая морковь, мёд в сотах, мармелад, подогретый яблочный сок.... Мари, улыбаясь приветливо и загадочно, на отсутствие аппетита не жаловалась. Кот же усиленно налегал на буженину, игнорируя все другие продукты и всерьёз огорчаясь отсутствием сметаны.
   Потом они паковали всё необходимое для путешествия в тюки и вещевые мешки.
   - Обязательно возьмите с собой сапоги! - настоятельно советовал Олмер. - Я понимаю, что у хоббитов это не принято, но в Комариных топях встречаются ледяные источники. Запросто можно простудиться.... Мари, переоденься в мужской походный костюм, хоббитанский, конечно же. Ещё прихватите горчичную эссенцию, она здорово отпугивает всяких кровососущих насекомых...
   - А что у нас с оружием? - спросил Томас.
   - Классический хоббитанский набор! - усмехнулась Мари. - Охотничьи кинжалы, луки, пращи...
   Опять Томаса одолели сомнения. Во-первых, пони. Ну, не представлял он, как обращаться с этими животными: куда садиться, за что дёргать, как управлять. А теперь ещё добавились луки и пращи, вещи знакомые сугубо теоретически.... Но он не стал впадать во фрустрацию: незаметно вытащил из объёмной кожаной фляги деревянную пробку и сделал несколько крупных глотков.
   - Всё просто, - пробормотал себе под нос Томас. - Грушевый сидр - наше всё. Пару глотков и проблем больше нет. Давайте ваших пони, поскачем с ветерком, метко стреляя на ходу из лука...
   - Что ты там бормочешь? - засмеялась Мари. - Молитвы читаешь? Напрасный труд, в Средиземье не помогают молитвы. Здесь надо надеяться только на себя, да на верных друзей...
   Наконец, они, попрощавшись с Олмером и трактирщиком Фергюсом, тронулись в путь. Первыми ехали Томас и Мари, за ними следовал Кот, держащий в левой руке длинную уздечку четвёртого пони, нагружённого всякой разностью.
   Пригорье состоял из трёх с половиной десятков неказистых домиков: в основном бревенчатых, крытых камышом и соломой.
   - А в книгах великого Толкинена в Пригорье располагалось несколько сот домов. Из них многие были сложены из камня и кирпича, с черепичными крышами, - неожиданно объявила Мари и тут же испуганно прикрыла рот ладошкой.
   - О чём это ты? - удивился Томас.
   - Сама не знаю. Наверное, приступ приближается. Надо будет на привале отхлебнуть из фляги...
   Дорога пересекала широкий и извилистый овраг, через который был переброшен надёжный мост. За мостом находилась высокая изгородь с солидными, оббитыми железными полосами воротами.
   - Куда следуем, недомерки? - презрительно поинтересовался худой и небритый стражник.
   Томас гордо ткнул пальцем в большой серебряный медальон, одетый при прощании ему на шею Олмером, и пообещал:
   - Ещё раз скажешь непочтительное слово - останешься без живительного сидра и сдохнешь в страшных муках, прикусив язык и захлебнувшись собственной слюной. Понял меня, урод? А если понял, то живо отворяй ворота! Не жуй сопли...
   - Какой ты у меня, однако, - с непонятными интонациями в голосе шепнула Мари. - Героический такой и строгий...
   - Как же иначе? Мне надо срочно выбиваться в легендарные герои и попадать в баллады. Сама же велела вчера. Мол, иначе замуж не пойдёшь.... Да, пока этот деятель возится с воротами, ты хлебни, пожалуйста, целебного напитка. Приступ в дороге нам совсем ни к чему...
   Километра два с половиной просёлочная дорога вела на восток.
   "Хорошая такая дорога, наезженная", - отметил про себя Томас. - "В низинах, которые во время дождей, очевидно, заливаются водой, даже вымощена булыжниками".
   Потом Тракт свернул налево, огибая солидный холм, поросший хвойным лесом, с голой тёмно-бурой вершиной.
   - Холм именуется - Бри, - сообщила Мари. - В его честь названа и вся эта местность - Земля Бри.
   - А что это такое - на вершине холма? Какая-то странная вышка, а на ней что-то блестит.
   - Говорят, древнее капище, - девушка передёрнула плечами, облачёнными в светло-коричневый сюртук. - Туда ходить всем строго запрещено, можно погибнуть.
   - От чего?
   - Колдовство какое-то, не иначе. Серый маг объяснял, да я не поняла толком...
   За холмом начинались бесконечные поля, поросшие тёмно-розовым чертополохом, и открылся отличный вид на посёлок Стэдлл: обыкновенные бревенчатые людские дома и врытые в пологий холм жилища хоббитов - с круглыми слюдяными окошками и полукруглыми дверями.
   - Эх, посмотреть бы, как внутри устроены хоббитанские норы-хоромины! - мечтательно прищурился Томас.
   - А что, в твоём Землеройске хоббиты живут в чём-то другом? - удивилась Мари.
   - Да нет, в хороминах. Просто подумалось.... Вдруг, здесь они устроены как-то по-другому? Тем более, что амнезия донимает...
   К северу от дороги наблюдалась глубокая лощина, над которой поднимались клочья светло-фиолетового тумана.
   - Надо до вечера отъехать от Фиолетовой лощины как можно дальше, - обеспокоено посоветовала Мари. - Говорят, что ночами оттуда выходят оборотни и призраки.
   - Призраки?
   - Ну, да! Белые такие, полупрозрачные, глухо ухают, скрежещут зубами, поют песни на незнакомом языке...
   Часа в два пополудни они остановились передохнуть на берегу звонкого ручья, который протекал под Трактом по широкой каменной трубе. Над полукруглым тоннелем на гранитной плите было вырублено - "1972г.".
   - И что это значит? - поинтересовался Томас.
   - Этот тоннель гномы складывали, очень много лет назад, - невозмутимо ответил Кот. - Наверное, "г" и означает - гномы. А "1972" не знаю, что такое. Может, стоимость инженерного сооружения - в серебряных монетах.... Ладно, отойдём от дороги чуть в сторону, расседлаем пони, пусть пощиплют травку.
   - А лошадки не разбегутся?
   Мари показала необычный, двусторонний медный свисток, висящий на серебряной цепочке, и успокоила:
   - Наши пони очень хорошо обучены. Если дунуть сюда, то они незамедлительно прибегут на зов.
   - А для чего второе отверстие?
   - Если дунь в него, то это будет сигналом опасности. Лошадки тогда будут искать надёжное убежище. Например, просто залягут в высокой траве, или спрячутся в ближайшем овраге.
   Томас развёл маленький костёр, Мари расстелила на траве светлую холстину, развязала вещмешок и занялась приготовлением обеда. А Кот, вытащив из-за обшлага куртки рыболовный крючок средних размеров, мечтательно пообещал:
   - Сейчас я срежу ореховый прут, настрою удочку и наловлю рыбы. Как котам можно обходиться - без жареной рыбки?
   И, действительно, уже через пятнадцать-двадцать минут он появился у костра с верёвочным куканом, на котором висели три полукилограммовых радужных форели.
   - Жалко, что у нас туго со временем, - закручинился Кот. - Я сейчас смастерил бы маленькую коптильню. У ручья много трухлявых ольховых пеньков. Такая бы получилась форель - язык проглотишь! Ладно, прочь - глупые мечты! Запечём по-простому, на углях...
   Он ловко распотрошил рыбин, удалил жабры, насадил на ореховые пруты, и пристроил - на каменных подставках - над тёмно-малиновыми углями костра.
   Рыба получилась просто великолепной: ароматной, духовитой, в симпатичной золотистой корочке. Даже отсутствие соли её совершенно не портило.
   "Экология-то здесь идеальная, ни каких тебе дымящих труб и прочих благ цивилизации", - подумал Томас. - "Хотя, какая такая экология? Для Средиземья этот термин не имеет никакого смысла. Впрочем, как и "цивилизация"...".
   После обеда они немного передохнули. Егор выкурил трубочку. Кот убрался на стоянке, закопав при помощи кинжала в землю рыбьи кости и прочий мусор. А Мари, подойдя к каменной россыпи, принялась подбирать подходящие для пращи камни.
   - Лук - мужское хоббитанское оружие, - пояснила девушка. - А праща - женское. Непременно надо иметь в карманах с пяток дельных камушков. Вдруг - что...
   Ловко у неё получалось, надо признать, метать камни. Вложит подходящую округлую гальку в специальную кожаную нашлёпку, покрутит перед грудью (высокой и аппетитной грудью!) полоску крепкой ткани, вытянет вперёд руку - и с ближайшей ёлки падает крупная шишка.
   Томас понаблюдал за своей невестой (Да, именно так он уже - в глубине души - относился к Мари!), и тоже решил проверить свои хоббитанские навыки. Взял в руки лук, достал из колчана стрелу с бронзовым наконечником, пристроил, натянул тетиву, прицелился в одинокую тонкую сосёнку, до которой было метров тридцать.... Стрела (или - тетива?) пропела тягуче и печально, сосна послушно задрожала.
   - Ох, уж, эти хоббиты! Никакого почтения к окружающей их природе! - возмутился Кот. - Теперь придётся срубить это молодое дерево. А ему бы ещё расти и расти, вырабатывая живительный кислород, радуя белочек и прочих зверушек.... Почему - срубить? Стрелу-то надо достать, а она сосну пробила наполовину. Теперь попробуй, достань, придётся кинжалом поработать хорошенько. Бронзовые наконечники, они в Средиземье не валяются на просёлочных дорогах...
   Очень скоро поля, заросшие чертополохом, сменились густыми лесами - с редкими травянистыми полянами и проплешинами старых гарей. Один раз дорогу пересёк длинноухий заяц, за которым гналась поджарая рыжая лисица. На разлапистой берёзе дремала большая молочно-белая сова. В верхних ветвях кряжистой сосны гонялись друг за другом белки: светло-рыжие, со светло-серой опушкой.
   "И всё же, судя по окрасу белок и наличию ольхи, это Канада!", - решил Томас. - "Впрочем, уже скоро вечер. Пора останавливаться на ночлег, сидра глотнуть. А то лезет в голову всякая чушь...".
   С правой стороны от Тракта взглядам путников открылась большая овальная поляна, дальний край которой пересекал голубой ручеёк.
   - Командир, предлагаю заночевать здесь! - громко прокричал слегка отставший Кот. - До заката осталось чуть больше часа! Где мы в лесу найдём воду?
   - Вот, ты уже - командир! - с нотками гордости усмехнулась Мари. - Так и до попадания в легенду недалеко. Сам решай, милый, раз - командир.... А Кот, ему что? Увидал ручей, значит, есть шанс - разжиться рыбой...
  
   На берегу ручья, под трёхсотлетним дубом путники установили палатку, разожгли костёр, расседлали пони и определили их на "вольные хлеба", благо вокруг было много высокой и сочной травы.
   Мари на плоском гранитном валуне расстелила льняную скатерть и занялась приготовлениями к ужину, нарезая на тонкие ломти пшеничный хлеб и буженину, расставляя по периметру оловянные миски и стаканчики, раскладывая железные вилки и ножи. Томас отправился в ближайшие заросли лещины - набрать спелых лесных орехов. Кот, как и предполагалось, настроил удочку и отправился на рыбалку.
   Впрочем, вернулся он уже через пятнадцать минут, без добычи, заявив недовольно:
   - Одни ратаны клюют, а я их терпеть не могу. Болотом оттают.... Плохо это: раз в ручье нет нормальной рыбы, значит это место недоброе. Впрочем, менять стоянку уже поздно, приближается ночь....
   Первым у костра дежурил Кот, за ним - Томас. Ничего необычного вокруг не происходило: глухие ночные вздохи, дальнее повизгивание и волчий вой, уханье филина. Средиземье жило своей обычной ночной жизнью, не более того.
   За полчаса до рассвета, когда ночной сумрак сменился светло-синей предрассветной полумглой, из палатки выбралась сонная Мари.
   "Чуть помятая, но, всё равно, чертовски симпатичная!" - взволнованно отметил про себя Томас.
   Девушка плеснула на лицо водой - из заранее наполненного бронзового казанка, наспех расчесала костяным гребнем чуть рыжеватую - в отблеске костра - гриву густых волос, тщательно прополоскала рот яблочным соком из тёмно-синей бутыли, сделала дежурный глоток из заветной кожаной фляги и подошла к костру.
   - Как спалось? - улыбнулся Томас и притворно удивился: - А почему не целуешь меня? Ведь ты же для этого и полоскала рот яблочным соком?
   - Для этого! - улыбнулась Мари, нежно прикоснулась губами к его губам - секунд на пять-десять - и честно призналась: - А спалось мне - откровенно плохо. Предчувствия одолевают. Тревожные такие. Сны снятся глупые и страшные...
   - Расскажешь?
   - Не стоит. Сама мало, что и помню. А то, что помню, лучше не рассказывать.... Милый, иди спать! Завтра у нас очень непростой день. Впрочем, как и все ближайшие дни.... Иди, отдохни.
   - Милый?
   - Ну, да, чего скрывать.... Или, ты сомневаешься?
   - Нет, не сомневаюсь. Но, хотелось бы усилить свою уверенность.... Хотя бы в виде пары поцелуев....
   Поцелуи грозили перерасти в нечто большее, когда со стороны дороги раздался громкий цокот конских подков.
   - Не может быть! - испуганно отстранилась Мари. - Ночью в Средиземье продолжают путь только Чёрные Всадники. Это верная смерть. Отползаем от костра в сторону. За Кота не переживай, у него звериное чутьё на такие штуки...
   На Тракте показались два светло-жёлтых огонька.
   - Факелы, - шепнула Мари. - Странно, меня уверяли, что Всадники видят в темноте не хуже котов...
   Среди серых теней придорожных деревьев обозначились две гораздо более тёмные - вытянутые и плотные, таящие в себе ярко-выраженную угрозу.
   - Серый маг говорил, что Чёрные Всадники не могут надолго отходить от Тракта. Природа у них такая. А до нашего костра от дороги будет метров двести. Может, не решаться?
   Цокот конских копыт смолк. Тени остановились и стали дробиться. Вот их уже стало четыре.
   - Всадники слезли с коней, - пояснила Мари, доставая из кармана сюртука медный свисток - Придётся отступать от Тракта, да и лошадкам надо подать сигнал тревоги: Чёрным Всадникам нужна только кровь, не важно чья, людская или конская...
   Неожиданно с востока, не так и далеко от ночного бивуака, долетел тоскливый громкий вой, разрывающий, как казалось, душу на мелкие части...
   Четыре тени на Тракте мгновенно превратились в две, снова зацокали конские копыта - о грубые булыжники...
   - Что дальше? - прошептал Томас.
   Откуда-то сбоку появился Кот и зачастил, впрочем, без каких-либо следов пошлой паники:
   - Вурдалаки шарятся где-то поблизости. У них с Всадниками вечные нелады. Ещё старинные. Никак не могут договориться: кто из них важнее и главней. Ладно, Чёрные Всадники ушли. А, вурдалаки? Мари, свисти для пони, чтобы немедленно прятались! Мы же залезем на дуб. Вурдалаки опасны только до рассвета. Днём они прячутся в своих норах, в тёмных расщелинах и оврагах. Отсидимся.... Томас прихвати с собой лук и колчан со стрелами.
   Мари тихонько свистнула, пони послушно разбежались в разные стороны. Снова раздался мерзкий вой, уже гораздо ближе.
   - Торопитесь, увальни! - прикрикнул Кот. - Закончились шутки...
   Ствол дуба рос чуть наклонно, поэтому они забрались на дерево без особых проблем. Забрались и разместились на ветвях: Томас и Мари обнявшись, возле самого ствола дуба, а Кот на полтора метра выше, на середине длинной ветки, ловко обхватив её ногами.
   Приближался рассвет, на востоке обозначилась нежная розовая нитка, над ручьём заклубился молочный туман.
   - До рассвета осталось минут пятнадцать-двадцать. Как покажется солнышко, так можно слезать на землю, - высказался Кот, успокаивая самого себя, и тут же отчаянно взвизгнул: - Идут, гады! Страхолюдные-то какие!
   Из зарослей лощины, громко хрустя сухими ветками, выбрались две громоздкие фигуры, засуетились у костра, жадно втягивая ноздрями воздух.
   Ростом вурдалаки были под два метра, очень широкоплечие, жёлтоглазые, из их волчьих пастей торчали желтоватые клыки. Лапы у оборотней были когтистыми, но короткими, на ногах красовались рваные во многих местах брюки и дырявые сапоги, из которых высовывались обычные человеческие пальцы - только очень грязные.
   Из орешника показался третий вурдалак, нёсший на плече большеголовую тушу. Послышалось громкое и радостное урчание, ещё через полминуты снизу раздался лязг челюстей, треск разрываемой шкуры и сухожилий, характерные глотающие звуки.
   - У нас стало на одну лошадку меньше, - прошептала Мари, крепко прижимаясь к Томасу.
   Девушка шептала чуть слышно, но, очевидно, слух у оборотней был очень острым: через мгновение вурдалаки, отскочив в сторону от лошадиной туши, задрали морды вверх, и три пары круглых, ярко-жёлтых глаз-прожекторов стали внимательно осматривать крону дуба.
   Через несколько секунд всё окружающее пространство заполнилось восторженным воем-визгом.
   - Очевидно, для них хоббиты - лакомое блюдо, - предположил Томас, когда вурдалаки слегка успокоились. - Да, хотелось бы побыстрее солнышко увидеть...
   - Чёрт побери! - заявил со своей ветки Кот. - Выше надо было залезать! Выше!
   Томас посмотрел вниз, вздрогнул и непроизвольно поджал ноги: один из вурдалаков чуть нагнулся, а другой ловко забрался на его плечи.
   - Мамочка моя! - ужаснулась Мари.
   Оборотни, тем временем, решили сделать пирамиду ещё более высокой: третий вурдалак, обхватив ногами и лапами первого, полез наверх, намериваясь залезть на плечи второго.
   "Это называется - акробатический этюд", - вяло подумал Томас, понимая, что от охватившего его ужаса не может пошевелить ни рукой, ни ногой. - "Вот и всё, прощай, белый свет...".
   - Закрыли глаза, глупые хоббиты! - неожиданно велел Кот. - Закрыли, кому сказано!
   Томас крепко зажмурился, чувствуя, как под его ладонью беспомощно дрожит плечо Мари.
   - Господи, помоги, - прошептала девушка. - Если ты есть...
   С верхней ветки, где располагался Кот, что-то посыпалось, раздался отчаянный чих, послышались звуки падения на землю чего-то тяжёлого. Томас открыл глаза и осторожно заглянул вниз. Оборотни отчаянно перекатывались по дубовым корням, безостановочно чихая и крепко прижимая лапы к глазам-прожекторам.
   - Табак, - пояснил сверху Кот. - Вообще-то я не курящий, но запасливый и уважающий традиции. Все в Средиземье таскают с собой кисеты с табачным зельем, и я ношу на поясе. А табак у меня со временем превратился в табачную пыль...
   Мари чуть отстранилась, достала из одного кармана сюртук пращу, из другого - увесистый камень, и попросила:
   - Милый, придержи меня, пожалуйста! А то ещё свалюсь - прямо в когти этим тварям...
   Девушка раскрутила пращу, прищурилась, прицеливаясь, и резко вытянула руку вперёд. Через мгновение раздался глухой шлепок, и крайний оборотень, громко охнув, неподвижно застыл на земле.
   - Он что же, сознание потерял? От маленького камня, ударившего по затылку? - удивился Томас и подбадривающе подмигнул Мари: - А теперь, дорогая, ты меня держи покрепче!
   Он снял с плеча лук, достал из колчана оперённую стрелу и пообещал:
   - Сейчас, клыкастые, вы узнаете, каково это - убивать хоббитанских лошадок!
   Самый широкоплечий из троицы оборотень проворно вскочил на ноги и, отняв лапы от морды, с удивлением уставился на своего неподвижно лежащего собрата. Стрела, тоненько пропев, глубоко вонзилась прямо в жёлтый глаз вурдалака.
   Оборотень повёл себя странно: не стал громко вопить и валиться на землю, корчась от боли в судорогах, а лишь недовольно заворчал и рассерженно затряс волчьей головой.
   - Солнышко взошло! - торжественно объявил Кот. - Это победа, полная и однозначная...
   Действительно, из-за верхушек деревьев показался, разбрасывая во все стороны приветливые жёлтые лучи, краешек солнца. Вурдалак с оперённой стрелой в глазнице, тоненько всхлипнув, развернулся и неуклюже побежал в сторону леса. Второй оборотень последовал за ним, по дороге взвалив на плечо тушу убитого пони.
   - Вот же жадина! - возмутилась Мари и неуверенно посмотрела на Томаса. - Будем спускаться вниз? А, вдруг, третье чудище оклемается? Или оно претворяется? Только изображает обморок?
   - Не претворяется и ничего не изображает! - заверил Кот. - У него все мозги, если так можно выразиться, выпали наружу...
  
   Томас спрыгнул на землю, помог спуститься Мари и подошёл к неподвижному телу. В затылке вурдалака обнаружилась выемка с открытой "крышечкой", покрытой серым мехом, а между бурыми желудями лежал чёрно-красный цилиндрический предмет, напоминающий обыкновенную, только большую батарейку от карманного фонарика.
   "Наверное, биологический аккумулятор. Камень случайно попал в нужную точку, "крышечка" отщёлкнулась, вот он и выпал из гнезда. А оборотень-робот отключился, вернее, андроид-вурдалак...", - подумал Томас, а вслух предположил совершенно другое:
   - Колдовство какое-то, не иначе!
  
  
   Глава третья
   Хутор Потеряшка и посёлок Арчет
  
   Томас подобрал и небрежно спрятал в карман чёрно-красный цилиндрик, пнул пару раз ногой неподвижное тело вурдалака и, непонимающе хмыкнув, отошёл в сторону.
   - Звать пони? - преданно сверкая чёрными глазами, спросила Мари.
   - Зови, конечно же! Что мы тут забыли? Надо быстрее уходить, пока из леса не пожаловала какая-нибудь другая гадость. А вздремнуть - минут сорок - можно будет и во время дневной остановки...
   Перед тем, как тронуться в путь, Кот, отхлебнув из фляги, настойчиво посоветовал:
   - И вы, друзья, промочите горло (и мозги!) сидром. После такой нервной встряски оно не будет, честное слово, лишним.
   Мари послушно последовала кошачьему совету, а вот Томас только сделал вид, что пьёт. При этом он рассуждал примерно так: - "Вот, глотну я сейчас этого волшебного напитка, и что? Тут же забуду и про биологический аккумулятор, и про оборотня-робота. Буду твердить как говорящий попугай, мол, колдовство какое-то, заговорённый цилиндрик.... Нет, повременю я немного с грушевым сидром! Трое-четверо суток. Вдруг, обнаружатся и другие странности? А за странностями, как учат мудрые философы, всегда скрывается истина. Впрочем, как только проявит себя "колючка", тут же прекращу этот эксперимент...".
   На дневном привале Кот предложил:
   - Как-то неохота мне ночевать в чистом поле. В лесу? Полностью исключается! Хватило, знаете ли, сегодняшнего предрассветного кошмара. До сих пор хвост подрагивает, а шерсть шевелится на макушке.... Кстати, на карте господина Олмера отмечено, что на востоке, в пятнадцати километрах отсюда, недалеко от Тракта находится маленький хоббитанский хутор под названием Потеряшка. Нет ли желания, уважаемые коротышки, посетить своих соплеменников? Хоббиты, конечно же, прижимисты и недоверчивы по отношению к незнакомцам, но разрешат заночевать в каком-нибудь амбаре, выделят горшочек со свежей сметаной. Если что, заплатим им пару серебряных монет, не обеднеем.... Кстати, в хоббитанских амбарах имеются шикарные сеновалы! А сеновал, как всем хорошо известно, лучший друг влюблённых...
   Послушав минуты три-четыре аргументы Кота, Томас решил:
   - Что же, свернём к хутору. Лишние пять километров - и не крюк. Зато ночь проведём спокойно...
   Кот ехидно хмыкнул, а Мари чуть заметно покраснела, смущённо отводя глаза в сторону.
   От Тракта в нужном направлении отходила узкая дорожка, поросшая крохотными осинками и молоденькими ёлочками.
   - Да, видимо нечасто здесь ездят, - заметил Томас, ещё раз сверяясь с картой Олмера. - Наверное, только по осени хуторяне посещают Арчет, отвозят на продажу тыквы, кабачки да картошку. Ну, и забирают у местного трактирщика годовой запас лечебного сидра, скажем, пару бочонков. Иначе и быть не может.... Всё, сворачиваем!
   Сонное солнце зависло совсем недалеко от линии горизонта, вечер медленно спускался с сиреневого неба на Средиземье. До хутора, расположенного на большой поляне, оставалось метров пятьсот-шестьсот. Два крохотных круглых окошка, две низеньких полукруглых двери, два просторных амбара, два высоких треугольника погребов.
   - Видимо, здесь обитают два больших семейства хоббитов, - предположила Мари. - И, наверное, очень бедных. В каждой норе-хоромине всего по одному окошку.
   Неожиданно пони, на котором ехал Томас, встал как вкопанный, после чего завертелся на месте, не желая слушаться уздечки. Глядя на него, и две другие лошадки взбунтовались, показывая всем своим видом, что не желают приближаться к хутору.
   - Нельзя идти дальше! - непреклонно заявила Мари. - Животные, они издали чувствуют опасность. Им всегда надо доверять. Старинное хоббитанское правило, об этом даже в книгах пишут...
   - Я, конечно, не совсем животное, - поддержал девушку Кот. - Но тоже ощущаю некоторое неудобство. Определённо, ощущаю.... Как будто кровью пахнет. Свежей...
   Томас негромко выругался и сплюнул в сторону:
   - Вот же, заладили! Ну, хорошо, к хутору идти нельзя. Ладно, согласен, уговорили! Но где, соратники верные, ночевать тогда прикажите, а? Не слышу ответа! Да, ситуация...
   Мари, затравленно оглянувшись по сторонам, радостно махнула рукой в сторону леса:
   - Вон там, под навесом, у хуторян выстроены дровяные склады. Видимо, заготовили дрова на зиму, напилили, накололи, а к норам перевезти не успели. Встанем лагерем прямо там. Разожжём большой-большой костёр. Чем выше, тем лучше. Серый маг учил в своё время, мол: - "Лучшая ночная защита в Средиземье - это яркий костёр! Чем костёр выше и ярче, тем защита надёжней...
   - А я поздней ночью наведаюсь в эту Потеряшку, попробую выяснить, что к чему, - пообещал Кот.
   Костёр они разожгли знатный: пламя поднялось к небу метра на три-четыре. Палатку решили не ставить, сидели на берёзовых брёвнах, вслушивались в крики ночных птиц, дремали в полглаза, любовались на зеленоватую Луну.
   Часа через полтора после полуночи Кот поднялся на ноги и, неуверенно откашлявшись, объявил:
   - Ладно, братья и сёстры, прогуляюсь я до хуторка. Осмотрюсь, понюхаю воздух - на предмет наличия любопытного. Вы, главное, не забудьте дрова регулярно подбрасывать в костёр. Да и кинжалы держите под руками. Про лук и пращу не забывайте...
   Ночь была тёмной и на удивление тихой: никакого тебе волчьего воя, непонятных вздохов и угрожающего уханья, только негромкий пересвист безобидных пичуг.
   Неожиданно со стороны Потеряшки донёсся надсадный, явно удаляющийся гул.
   - Что такое? - забеспокоилась сонная Мари. - Может, в хутор пожаловал дракон? Сердится на что-то? Гонится за кем-то? Так языков пламени не наблюдается...
   Томас, неопределённо пожав плечами, промолчал, а про себя подумал: - "Очень уж здорово это напоминает шум автомобильных моторов. Как будто парочка мощных джипов упрямо прёт куда-то по местному бездорожью...".
   Кот появился часа через полтора, молча сел на берёзовый чурбак и хмуро попросил:
   - Командир, раскури-ка свою трубку и дай мне затянутся пару раз.
   - Ты же некурящий!
   - Э, ладно! - Кот устало махнул рукой. - После такого - кто угодно закурит. А Фергюс говорил как-то, мол, табак, он нервы успокаивает здорово...
   Глотнув табачного дыма, Кот закашлялся, брезгливо вернул Томасу трубку и проговорил - бесконечно тоскливо:
   - Там только мёртвые.... Кто-то налетел вчера на хутор. Жителей били, насиловали, снова били и пытали, снова насиловали. Отрезали уши и носы, прочее всякое.... Я такого зверства не видел отродясь! Да, что там, даже и не слышал о таком.... А детских тел не было, видимо ребятишек увезли с собой. Живых? Мёртвых? Командир, дай ещё раз затянутся! И сидра глотнуть, чтобы хоть как-то забыться...
   Мари била крупная дрожь, по выпуклым щекам текли крохотные слезинки. Томас вытащил из своей фляги затычку, дал хлебнуть девушке, протянул флягу Коту.
   - Спасибо большое! - поблагодарил Кот и сообщил: - А ещё я обнаружил там много отпечатков от людских сапог и змеиные следы...
   - Змеиные?
   - Ну, да! Как будто две гигантские змеи ползли рядом. Толстые такие, ширина одного следа - почти с мой локоть. Расстояние между змеями - метра два. И следы какие-то ребристые. Сейчас я нарисую, - Кот подобрал с земли толстую сосновую ветку и принялся наносить на песке - в отблесках огня - характерные узоры.
   "Точно, следы от автомобильных шин, так их растак!", - внутренне поморщился Томас. - "Откуда в Средиземье взялись джипы-внедорожники? Ещё бы чётко вспомнить, что это, собственно, такое.... Пока в мозгу мелькают только отрывочные картинки из прошлого, не более. Нет, надо воздержаться от загадочного сидра...".
   Томас задумчиво потёр ладонью лоб и спросил:
   - А странностей ты никаких не заметил?
   - Странностей?
   - В смысле - странных ощущений....
   Теперь уже Кот задумчиво прикрыл тёмно-зелёные глаза, словно бы прислушиваясь к этим самым ощущениям. Через минуту он неуверенно проговорил:
   - Знаешь, командир, я ведь в Пригорье много повидал хоббитов. И мужского пола, и женского. И взрослых, и детей.... Так вот, эти, из Потеряшки, совсем другие...
   - Какие - другие?
   - Более настоящие, что ли. Чем ты, к примеру, или Мари...
   - Что несёшь-то? - возмутилась девушка. - Сам-то слышишь себя? Мы с Томасом - ненастоящие?
   - Это же я толкую про ощущения, - принялся оправдываться Кот. - Показалось мне вот так. Понимаешь? Ростом они пониже будут, полохматее, поплотнее. Мебель в хороминах чуть другая, посуда, одежда...
  
   В Арчете их встретили откровенно недружелюбно: люди и хоббиты, шедшие по Тракту, только молча кивали головами, посматривая на путников испуганно и подозрительно.
   - Как будто их стукнули из-за угла пыльным мешком! - недовольно высказался Кот. - Похоже, гостеприимность не входит в перечень местных добродетелей.... Да и худые все какие-то, с волчьим голодным блеском в глазах. Вон те два хоббита так посматривали на моего пони, аж слюнки глотали.
   Хозяин трактира "Бодрый пони", мужчина худой, сутулый и желчный, встретил потенциальных постояльцев крайне нелюбезно, заявив:
   - Проезжайте мимо, бродяги! Нет у меня свободных номеров..., - но тут же, вильнув взглядом, передумал: - Впрочем, если вы ненадолго, то отыщу комнату. Сейчас отопру конюшню. Лошадок расседлаете сами, за овёс заплатите отдельно...
   - Это он серебряный медальон Олмера заметил, - шепнула Мари. - А так даже на порог не пустил бы, морда худосочная. Явно в Арчете происходит что-то не то.
   Когда пони весело захрумкали овсом, а вещи были перенесены в отведённую комнату, Кот предложил:
   - А не поужинать ли нам? Мне рассказывали, что в "Бодром пони" сметана очень даже недурна...
   В трактирном зале, тускло освещённом двумя масляными фонарями, не было ни души, только хозяин заведения уныло шмыгал длинным носом за барной стойкой.
   - По сравнению с нашей "Тёмной таверной" здесь убого до неприличия! - с гордостью заявил Кот. - Коллекция холодного оружия на стене яйца не стоит выеденного, и чучел толковых нет. Только голова дикого кабана висит. И то, какая-то мелкая, а клыки - сплошная насмешка...
   Томас снял с крюка, вбитого в бревенчатую стену, один из масляных фонарей, поставил его на ближайший стол и обратился к трактирщику:
   - Любезный, иди-ка сюда! И прихвати с собой тряпку - грязь смахнуть со стола! - после чего посоветовал спутникам: - Не торопитесь садиться на табуреты, сперва с них надо стереть вековую пыль.... Да, судя по всему, "Бодрый пони" не является излюбленным местом тутошних аборигенов.
   Трактирщик хмуро обтёр стол и табуреты, обеспокоено повертел перед глазами маленьким круглым зеркальцем и выжидательно уставился на нежданных гостей.
   - Как тебя зовут, друг? - поинтересовался Кот.
   - Билл Даглиш.
   - Присаживаемся все за стол! - велел Томас. - Это и к тебе, мистер Даглиш, относится! - пальцем ткнул в медальон Олмера. - Меня зовут - Томас Утренник, я задаю вопросы. А ты на них отвечаешь. Во-первых, что можешь предложить нам на ужин? Во-вторых, что происходит в Арчете? Почему его обитатели такие хмурые и злые? В-третьих, почему ты соврал, что свободные номера отсутствуют? Ведь в трактире нет ни одного постояльца.... Отвечай, родной, не жди, пока я рассержусь.
   Трактирщик, недобро сверкая глазами, секунд двадцать пошмыгал носом и заговорил - глухо и неприязненно:
   - Ужин? Сухарей могу предложить прошлогодних, слегка заплесневелых, каменных. Если не побоитесь за свои зубы. Ещё солонины говяжьей, с душком, могу подать. На горячее - жареный суслик, сам утром доставал из капкана. А из напитков - только кипяток, заваренный сухой малиной. Ещё - колодезную воду.... Спрашиваете, почему так скромно? Нет ничего в Арчете из съестного! Голодает народ.... Уже всю дичь в округе переловили и съели, принялись за мышей и крыс. Рыба перевелась в ручьях и прудах.... Неурожай у нас нынче. Картофель сгнил на корню, тыквы выросли - размером с кулак, кабачки - словно двухдневные огурцы. Горох весь пропал, репа, капуста, морковь. Все куры, свиньи и коровы передохли....
   - Погода же стояла всё лето просто отличная: теплая с дождиками, - удивилась Мари. - Заморозков и ураганов не было....
   - И я вам толкую про то же! - горестно усмехнулся Даглиш. - На ровном месте всё случилось, ни с того ни с сего! Раз, и неурожай.... Ждали обоза со съестным из Стэдлла, не пришёл обоз. Отправили три подводы на запад, купить у кочевников свежего мяса, не вернулись подводы. Трёх нарочных отправляли в Пригорье, к господину Олмеру. Без толку.... Короче говоря, голод у нас - со всеми вытекающими последствиями: могил прибавилось на кладбище, драки, поножовщина, всеобщая ссора.... И уйти из посёлка не получается: орки и вурдалаки рыщут повсюду. Прочую нежить видали на холмах. Все уверены, что без тёмного колдовства Саурона тут не обошлось. Ждали, что появится Серый маг и поможет. Да не сбылись те ожидания и надежды.... Вы-то как добрались до нас?
   - С боями, как и полагается! - усмехнулся Томас. - Одного вурдалака прикончили, другого оставили без глаза. Кстати, уважаемый Даглиш, а что у тебя с запасами сидра?
   Трактирщик побледнел:
   - Моя вина, каюсь! Нарушил инструкции господина Олмера. Готов понести заслуженное наказание...
   - Рассказывай подробно!
   - Когда это всё началось.... Ну, голод, разброд, шатание, прочее.... Я запасы сидра раздал народу. Собрали общий сход, всё поделили поровну.
   - Зачем делили-то? - вкрадчиво спросил Кот.
   - На тот случай, если кто решится пробиваться на север через Комариные Топи. А, что такого? Тут помирать прикажите?
   - Дальше что было?
   - Плохо всё было дальше! - скривился Даглиш. - Никому не удалось пробраться через Топи. Много народу погибло. А те, кто вернулись назад, такого рассказали - волосы до сих пор встают дыбом.... Мол, людей и хоббитов разрывало на мелкие части: руки отдельно, ноги отдельно, голов и вовсе потом не находили.... Змеи гигантские, дикие кабаны размером с лошадь.... Потом двое из вернувшихся с горя опились сидром. В том смысле, что выпили - за один раз - литра по три на брата. Тут такое началось, пером не описать! Короче говоря, эти двое сошли с ума. Несли всякую ахинею, предлагали убить Олмера, Серого мага и Самуэля Фергюса. Потом стали бросаться на остальных, кататься по земле, выть и биться головами о камни. Заперли мы их в сарае. Утром пришли, а они висят на потолочной балке. Руки наложили на себя.... После этого весь сидр опять снесли в трактирный погреб. Теперь я его выдаю раз в неделю, строго по списку, рекомендованными порциями...
   - Хоббиты из Потеряшки тоже забрали свою долю сидра? - вмешалась в разговор Мари.
   - Какая ещё потеряшка? - не понял трактирщик.
   - Хутор такой хоббитанский. Находится.... Вернее, находился в двадцати часах езды от Арчета.
   - Никогда не слышал о таком поселении, клянусь свиным окороком!
   - А почему ты соврал, что все номера заняты? - напомнил Томас.
   Даглиш виновато помотал головой:
   - Понимаешь, Утренник, не сразу я заметил на твоей груди медальон Олмера.... А у нас тут с неделю назад объявились оборотни. Как-то под вечер к хоромине Брюса Толстопуза подошли четыре путника: два гнома и два орка. Проходящие попросились на ночлег, пообещали заплатить хлебом и бужениной. Так-то их Брюс не пустил бы к себе, а тут голод, за постой обещают хлеба и мяса. Вот он и расслабился, даже к зеркалу не подвёл гостей.... Вы же в курсе, что в зеркале отражается истинная сущность оборотня?
   - А как же! - усмехнулся Кот. - То-то ты тут игрался со своим зеркальцем! Высмотрел чего подозрительного?
   - Не высмотрел! - радостно (впервые за вечер) усмехнулся трактирщик. - Вы именно те, кем кажитесь. Ладно, про Толстопуза. Утром прибежал его сынишка Боб и рассказал.... Ночью он проснулся от страшных криков, выглянул из своей каморки, а чудища доедают его родителей. Гномы и хоббиты обернулись клыкастыми троллями. Вот так.... Хоббитёнок через вторую дверь выскочил из норы, прибежал сюда. Ударил я в набат, собрал два десятка бойцов с копьями и арбалетами. А толку? Пришли мы к хоромине Толстопуза, а оборотни уже убрались восвояси. В норе мы обнаружили только косточки Брюса и его супруги ....
  
   Неожиданно послышался шум множества бегущих ног, азартные вопли, входная дверь распахнулась настежь и зал трактира начал наполняться вооружёнными людьми и хоббитами
   - Именно этого я и опасался! - огорчённо выдохнул Даглиш. - Во время голода вероятность народного бунта повышается многократно....
  
  
   Глава четвёртая
   Комариные Топи
  
   Примерно пятнадцать пар злых и недоверчивых глаз пристально изучали сидящих за столом. В свете масляных фонарей тускло мерцали лезвия кинжалов, наконечники копий и стрел, вложенных в натянутые луки и взведённые арбалеты.
   - Меня зовут - Утренник, я являюсь доверенным лицом господина Олмера, - представился Томас, прикасаясь ладонью к серебряному медальону. - Эти двое - мои товарищи. Это - хорошо вам всем известный Билл Даглиш. С кем я имею честь разговаривать? И что вам, господа, надо? Проблемы одолели? Помощь нужна? Что вы молчите, словно рыбы речные?
   - Смотри-ка ты, а он - большой мастер трепать языком! - криво усмехнулся широкоплечий чернобородый мужик.
   - Шутки ещё шутит! - возмутился кто-то из заднего ряда. - Обзывается "господами"!
   - Молчать всем! - строго велел хриплый, словно бы простуженный голос.
   Вперёд выступил пожилой, совершенно седой хоббит, одетый в пёстрые жёлто-зелёные одежды.
   - Моё имя - Фрэнк Шестипал, - старик неопределённо помахал длинным и широким кинжалом. - Я, высокопарно выражаясь, являюсь местным Старшиной. Дел у нас к вашей милости всего два. Во-первых, убедиться, что вы не имеете никакого отношения к мерзкой нежити и к слугам проклятого Саурона. Рядом с Даглишем лежит зеркальце, а он при этом не трясётся от страха и не падает в обморок. Значит, вы не имеете с оборотнями ничего общего. Идём дальше. Медальон господина Олмера, висящий у вас на груди. Вещь приметная, достойная, серебряная, что уже хорошо. А, вдруг, вы её подло украли у хозяина? Подделали? Как вы ещё можете доказать, что не являетесь слугами Саурона?
   - Командир, передай мне, пожалуйста, своё кресало, - негромко попросила Мари.
   Девушка пощёлкала кресалом возле свечного огарка, вставленного в медный подсвечник. Когда фитиль загорелся, она достала из внутреннего кармана сюртука серую неприметную палочку, поднесла её кончик к пламени.
   Раздался громкий треск, во все стороны полетели жёлтые и светло-голубые искры.
   "Обычная бенгальская новогодняя свеча!" - удивился Томас. - "Откуда она взялась в Средиземье?".
   - Огни Серого мага! - зазвучали со всех сторон голоса.
   Когда бенгальская свеча догорела, Томас поинтересовался у Старшины Арчета:
   - А что - во-вторых? Какое второе дело?
   - Нам нужны ваши пони! - чуть помявшись, сообщил Шестипал, и в его голосе послышались стальные нотки. - Наши жёны, дети и внуки голодают...
   - Без вопросов! - вскинул вверх ладонь Томас. - Мы всё равно имели приказ господина Олмера - оставить пони в Арчете. Так что, можете использовать лошадок по своему усмотрению...
   Послышались радостные восклицания, люди и хоббиты потянулись один за другим из таверны в сторону конюшни. К столу подошёл Фрэнк Шестипал, присел на табурет Даглиша, который тоже поспешил к конюшне, и спросил:
   - Куда вы направляетесь, господин Утренник? Можем ли мы вам чем-то помочь?
   - У меня имеется поручение от господина Олмера, связанное с Комариными Топями, - ответил Томас, не любящий говорить неправду и придумывать всякий бред. - Выходим завтра на рассвете. Когда вернёмся - не знаю.
   - Ну да, ну да, Комариные Топи! - закивал головой старик. - Место известное! Там дел важных можно найти - без счёта. Да и вернуться оттуда живым далеко не каждому удаётся...
   - Много ли в Арчете детишек? - спросила Мари.
   - Ещё имеются, - последовал ответ. - Не все умерли...
   Девушка вскочила на ноги и убежала по лестнице на второй этаж, где находилась комната с их вещами.
   - Невеста? - всезнающе усмехнулся старикан. - Можешь не отвечать, оно и так сразу видно. Что ж, правильная девица, красивая. Вам бы ещё выбраться отсюда на свободу...
   - О чём это вы? - опешил Томас. - На какую - свободу?
   - Не обращай внимания, Утренник! Это я просто утром забыл глотнуть сидра, вот и начинается старческий бред. А на Комариных Топях держи ухо востро и не зевай! Особенно опасайся серебряных нитей...
   Вернулась Мари, поставила на стол перед Шестипалом объёмный холщовый мешочек.
   - Вот, возьмите для детишек! - попросила девушка. - Это вяленые эльфийские яблоки. Не конфеты, конечно, но тоже сладкие, - протянула Томасу маленький светло-бежевый кусочек - Попробуй, тебе обязательно понравится!
   Разжевав и проглотив дольку "эльфийского яблока", он подумал: "По вкусу - обычный сушёный банан. Но это - по вкусу. А вот что такое "банан" я и не помню.... Кажется, такой фрукт, растущий в тропиках. Теперь осталось вспомнить, что такое - "тропики"...".
  
   Утром, когда они уже забросили за плечи вещмешки и распрощались с Биллом Даглишем, к воротам "Бодрого пони" подошёл Фрэнк Шестипал, вежливо приподнял над головой ярко-зелёную круглую шляпу и отозвал Томаса в сторону.
   - Тут такое дело, - проговорил старик, усиленно дымя чёрной курительной трубкой. - Странности наблюдаются. Я о них расскажу коротко, а ты, Утренник, сам решай, что делать с этим. Олмеру, например, перерасскажи, или Серому магу.... Во-первых, Брюс Толстопуз и его жена. Нашли мы в их хоромине человеческие кости. Только они были желтоватыми, то есть - "не свежими". И крови было очень мало.... Хоббитёнок, он чего только не расскажет со страха. Так что я не знаю, что там произошло на самом деле. Были оборотни? Не было их? Не знаю! Ещё по тем, которые опились сидром, сошли с ума и повеселись.... Да, они висели на коротких верёвках, примотанных к потолочной балке амбара. Только вот - как они попали туда? Там высоко, метра три с половиной до земляного пола, а никаких лесенок и табуреток поблизости не было. Кто верёвки закреплял на потолочной балке? Загадка, однако.... Нет у меня этому объяснений! Так что, Утренник, сам думай! Размышляй на досуге...
   Первые три часа тропа извивалась между пологих холмов, поросших густым хвойным лесом - с редкими вкраплениями осин и берёз.
   "Листья на деревьях уже желтеют и краснеют", - отметил Томас. - "Значит, осень наступает. Надо будет узнать - а как тут осенью? А, зимой? Ещё вот эти сушёные бананы...".
   - Мари! Эльфийские яблоки, откуда они?
   - Серый маг говорит, что их эльфы привозят на кораблях - из Другого мира, в Серебряную Гавань. Серебряная Гавань, она где-то на западе, на морском берегу. Другой мир? Об этом лучше сам спроси у Серого мага, когда встретишься с ним...
   Солнечные лучи внезапно пропали, на тропу опустилась серая тень.
   - Нам только дождя сейчас не хватает! - Томас обеспокоено посмотрел на небо.
   Но серых дождевых туч, слава Богу, нигде не обнаружилось, солнце спряталось в пышных белых облаках, на вид совершенно безобидных. А ещё высоко в небе он заметил несколько серебристых точек. Две из них висели неподвижно, ещё две чуть заветно перемещались в разных направлениях.
   "Беспилотные самолёты, оснащённые мощными телекамерами", - тихой мышкой пробежала очередная крамольная мысль.
   - Мари! А что это за серебристые точки? - спросил Томас.
   Девушка несколько минут усердно вглядывалась в небо, а потом сообщила:
   - Знаешь, милый, но я ничего не вижу! Нет там никаких серебристых точек, только белые облака. Пухлые такие, важные...
   - Конечно же, нет точек! - подтвердил Кот. - А острота зрения у меня - дай Бог каждому! Это у тебя, командир, полнокровие, не иначе. Жирного и мучного много ешь перед сном. Сидра глотни, и всё пройдёт...
   "Это точно!", - усмехнулся про себя Томас. - "Глотну, а эти серебристые беспилотные аппараты сразу исчезнут, как будто их и не было никогда! Да, как говорил незабвенный Вини Пух: - "Это "ж-ж" - неспроста!". Так, а кто такой - Вини Пух?".
   Вскоре тропа стала влажной, под босыми ногами противно зачавкало, по сторонам стали попадаться большие лужи, заросшие тростником. Издалека донёсся заполошный птичий гомон. Над головами тоненько и настойчиво запиликали голодные комарики.
   - Привал! - объявил Томас, присаживаясь на валун, заросший тёмно-фиолетовым мхом, и доставая из-за пазухи карту Олмера. - Мари, приготовь на каждого путника по бутерброду с бужениной. Перекусим наскоро, глотнём яблочного сока и пойдём дальше.
   Кот, сбросив с плеч вещмешок, подошёл, присел рядом на корточки и поинтересовался:
   - Что нового, командир, показывает карта?
   - Она показывает, что, пересекая Комариные Топи, нам придётся пройти порядка пятнадцати-семнадцати километров.
   - И о чём это говорит?
   - Это говорит о том, что желательно пройти это расстояние за световой день. Не в болоте же ночевать, в конце то концов? Поэтому мы сейчас свернём направо и поднимемся вот на этот холм, где и заночуем. А завтра попытаемся - от рассвета до заката - преодолеть Топи. Если надёжного прохода часов до трёх пополудни не найдём, то вернёмся обратно. Снова переночуем, с утра проложим новый маршрут...
   Подняться на холм оказалось делом непростым: приходилось постоянно перебираться через толстые стволы упавших деревьев, продираться сквозь высокие заросли папоротников и густые кусты ракитника. Пот застилал глаза, ныли плечи и икры ног, одолевали злые и ненасытные комары.
   Радовали два обстоятельства. Во-первых, и Мари и Кот держались молодцами, не ныли и почти не отставали. Во-вторых, горчичная эссенция, рекомендованная Олмером, действительно очень даже неплохо отпугивала всяких кровососущих гадов.
   "Ага, и серебристые точки продвигается за нами следом", - подметил Томас, задрав на пару секунд голову вверх. - "Надо будет потом у Серого мага поинтересоваться про них. Да и про многое другое. Все уверяют в один голос, мол, Серый маг - он самый знающий и мудрый, добрый, правильный и справедливый...".
   Уже под вечер они выбрались на бурую вершину плоского холма, с которой открывался отличный вид на Комариные Топи.
   - Красота-то какая, мамочки! - одновременно устало и восторженно выдохнула Мари. - Просто французская акварель девятнадцатого века!
   - Ты, хоббитанская деревенщина, сегодня просто в ударе! - обомлел Кот, восторженно хлопая ладонями по бёдрам. - Сразу три незнакомых слова выдала: "французская", "акварель", "девятнадцатого века". И как это прикажешь понимать?
   - Потом поругаетесь, соратники! - вмешался Томас. - Сделали по глотку сидра и занялись обустройством лагеря! Кот, на тебе палатка. Мари, ты отвечаешь за ужин. Я занимаюсь костром, заготовкой дров на ночь, нарублю елового лапника - в качестве матрасов...
   Он развёл костёр и, прихватив бронзовый топор, стал спускаться вниз по склону, к молодому ельнику. Но, пройдя метров двадцать пять, он непроизвольно остановился. Мари была права, открывшийся взгляду пейзаж завораживал: бескрайние заросли лимонных, розовых, фиолетовых и сиреневых камышей, зеркальца серой и зеленоватой воды, спирали молочно-белого тумана. И над всей этой красотой кружили неисчислимые стаи различных водоплавающих птиц...
   Томас отдежурил у ночного костра первым. Всё было спокойно, только со стороны Комариных Топей долетали беспокойные птичьи крики. Очевидно, даже ночью пернатые никак не могли угомониться.
   Сдав пост сладко зевающему Коту, он залез в палатку, пристроился на мягком лапнике и, осторожно приобняв Мари за тёплое плечо, погрузился в мягкую пелену сна...
   Проснулся Томас от едва слышного гула.
   "Гигантская туча комаров вьётся над палаткой?", - лениво закопошились в голове сонные мысли. - "Или это над Комариными Топями кружит маленький самолёт?".
   Он сел на колени и торопливо протёр глаза. Место Мари пустовало, с другой стороны раздавалось умиротворённое сопение Кота.
   Томас осторожно выбрался из палатки. Вокруг было достаточно светло, до появления из-за горизонта солнца оставались считанные минуты. У догорающего костра стояла Мари и с испугом смотрела в сторону Комариных Топей
   - Я не знаю, как это объяснить, - обернувшись, зачарованно прошептала девушка. - По небу пролетел большой шмель. Из него стали падать..., одуванчики. Вернее, их отдельные пушинки.... Пушинки медленно опускались прямо на Комариные Топи. Не туда, где озёра с гусями и утками, а на самую границу с нашим холмом. Вот и всё. Потом шмель улетел.... Знаешь, милый, мне всё это показалось знакомым. Но не могу точно вспомнить. И понять ничего не могу...
   "И я не могу", - подумал Томас. - "Самолёт сбросил парашютистов? С такого расстояния парашюты не смотрелись бы пушинками, да и человеческие силуэты просматривались бы чётко.... Так, похоже, память возвращается. Итак, меня зовут Томас Моргенштерн, проживаю в городе Клагенфурт, Австрия. Учусь в Университете, занимаюсь карате, организовал сайт "Тёмная таверна".... Как же я оказался здесь? Что, собственно, происходит, чёрт побери?!".
   Додумать эту мысль ему не дал Кот: шумно выбрался из палатки, потянулся, хрустнув всеми суставами, и заканючил:
   - Командир, давай собираться! Раньше выйдем, раньше выберемся на сухой берег! Опять же, утром комаров на болотах меньше, а у нас горчичной эссенции не так и много...
   Тут ещё в голове застучало противно, в ушах защёлкало.
   "Ладно, отложим раздумья!", - решил Томас. - "Переберёмся на ту сторону Комариных Топей, передохнём. Потом уже и разберёмся - со всем сразу! Тем более что и хоббитом быть - не так и плохо. Лично мне нравится..."
   После короткого завтрака они спустились с холма и вплотную приблизились к полутораметровой стене цветных камышей. Вокруг было очень тихо, только одинокие утки изредка и откровенно лениво перекликались на дальних озёрах.
   Томас, шёдший первым, уловив неясный шум, доносившийся из ближайших зарослей, остановился и предостерегающе поднял руку вверх.
   - Что там? - зашипел в ухо подошедший Кот.
   - В камышах кто-то прячется, - также тихо ответил Томас.
   Кот продвинулся к зарослям ещё на пару-тройку метров, вытянул вперёд свою мордочку и усиленно задвигал носом, втягивая воздух. Через полминуты он вернулся и сообщил:
   - Дикий кабан, стоит к нам боком. Видишь - розовые камышинки? Вот где-то там его середина....
   До кабана было метров пятьдесят-шестьдесят.
   - Мари, - шепнул Томас. - Шандарахни его камнем. Посмотрим, что будет дальше...
   Сам он на всякий случай снял с плеча лук, вытащил из колчана стрелу, натянул тетиву.
   Мари раскрутила пращу, взмахнула рукой. Раздался громкий шлепок, сигнализирующий о том, что камень повстречался со свиным телом. Через мгновенье кабан возмущённо взвизгнул и рванул через камыши в глубь Комариных Топей.
   - Знатно попёр! - прыснул Кот. - Прямо как...
   Договорить он не успел - по причине громкого взрыва...
  
   Томас приложил ладони рук к ушам и болезненно потряс головой.
   - Что это б-было? - испуганно спросила Мари.
   - То самое и б-было! - передразнил девушку Кот. - Помнишь, хозяин "Бодрого пони" рассказывал, мол, никому так и не удалось перебраться через Комариные Топи. Мол, и людей и хоббитов разрывало на мелкие части.... Видимо, и этого дикого кабана разорвало: передние ноги в одну сторону, задние - в другую...
   Отзвучало долгое и тягучее эхо, угомонились потревоженные птицы.
   - Отходим на прогалину! - махнул рукой Томас. - Вы разводите костёр, кипятите воду. А я буду лентяя праздновать: посижу на пеньке, выкурю трубочку другую, подумаю немного...
   Он, сидя на стволе упавшей старой берёзы и выпуская изо рта ароматные кольца дыма, рассуждал примерно так: - "Врыв означает, что кабан нарвался на мину. Мины - это такие штуки из Другого мира, которые, э-э-э, взрываются.... Железная логика! Что ещё? Старшина из Арчета советовал, мол, берегитесь серебряных нитей. А ещё утром над Комариными Топями кружил самолёт и сбрасывал крохотные парашюты.... Так, уже теплее! Читал я как-то в одном специализированном журнале, что военные изобрели новый способ минирования местности: сбрасывают на маленьких парашютах мины, заключённые в хитрые корпуса. При мягкой встрече с землёй из этих корпусов выдвигаются длинные телескопические штыри и крохотными присосками прикрепляются ко всему подряд: к траве, ко мху, к веткам деревьев.... Ветер такие штыри с места сдвинуть не может. А заденет серебристую проволочку человек, хоббит или любое крупное животное, присоска отскочит в сторону, вот тогда мина и взрывается.... Кстати, серебряный цвет в Средиземье традиционно считается безопасным. Путник, завидев такую штуковину, автоматически нагнётся и из любопытства потрогает нить ладонью.... Что за специализированный журнал? Какой такой Другой мир? Сейчас это неважно. Главное - перебраться до заката через Комариные Топи...".
   Томас поднялся на ноги, обтёр о траву грязь со своей хоббитанской подошвы, выбил о пятку курительную трубку, спрятал её в кисет и скомандовал:
   - Всё, бродяги, гасим костёр и двигаемся дальше!
   Мари послушно набрала в бронзовый котелок воды из ближайшей лужи и принялась заливать угли костерка, а недоверчивый Кот не преминул поинтересоваться:
   - Командир, а куда, собственно, мы двигаемся?
   - В самом начале пути - по следам покойного кабана, - доходчиво пояснил Томас. - Это в том смысле, что где уже рвануло, там - в следующий раз - рванёт не скоро.... Я иду первым, вы, отстав от меня метров на пятнадцать-двадцать, шагаете следом. То есть, след в след, не отходя в сторону ни на шаг.
   - Это же очень опасно! - возмутилась Мари и тут же уточнила: - Для тебя опасно, милый! Можно, я пойду рядом?
   - Нельзя! Ты лучше подумай: из чего нам изготовить сотню-другую приметных лоскутов?
   - Лоскутов?
   - Ну, да! Надо же как-то пометить дорогу. Вдруг - ближе к вечеру - придётся возвращаться назад? В этом случае надо будет идти быстро, чтобы выбраться из Топей до темноты.
   - Я с собой прихватила платье, - с дрожью в голосе сообщила девушка. - То самое, в котором выступаю в "Тёмной таверне"...
   - А ты предлагаешь разрезать на кусочки дождевой плащ? - вкрадчиво спросил Кот. - Согласись, это не лучший вариант. Кроме того, на твоём платье много всяких рюшечек и оборочек, приметных лоскутьев получится - как из трёх плащей.
   - Всё я понимаю! Только очень жалко, оно такое красивое и нарядное..., - Мари неожиданно заплакала.
   Томас подошёл к девушке, обнял за плечи, ласково заглянул в заплаканные глаза и надолго приник губами к её подрагивающим губам. Кот, смущённо хмыкнув, вежливо отвернулся в сторону...
   С трудом вытаскивая сапоги из чёрной грязи, (надели-таки, помня наставления Олмера), Томас продвигался вперёд и тихонько бормотал себе под нос:
   - Как всё в этом мире странно и двойственно! Взять хотя бы эти Комариные Топи. Издали смотрятся просто замечательно: разноцветные камыши, симпатичные озёра, птички летают разные.... А теперь всё другое. Камыши высокие, ни черта толком не видно. Ноги по колено тонут в ледяной грязи, холод проникает даже через сапоги. Комаров - без счёта. Да и злые они без меры, почти не боятся горчичного запаха...
   Впереди показались составные части туши кабана, лежащие в большой кровавой луже. Брезгливо морщась, Томас подошёл поближе, внимательно осмотрел всё вокруг и на мшистой кочке нашёл, что искал. А, именно, кусок светлой проволоки, состоящей из телескопических колен. Привязав на камыши цветастый лоскут ткани, он махнул рукой своим спутникам, дисциплинированно застывшим в отдалении, мол: - "Следуйте за мной!".
   Через семьдесят-восемьдесят метров Томас снова замер на месте. В метре от него (и в десяти сантиметрах над светло-зелёным мхом) обнаружилась светлая проволока, отходящая от матового цилиндра, напоминавшего короткий студенческий тубус для чертежей. Всего таких проволочек, разбросанных в разные стороны, было восемь штук, длина каждой - более трёх с половиной метров.
   - Эй, подчинённые, подойдите ко мне! Только осторожно шагайте, точно по моим следам! - громко позвал Томас и, дождавшись, когда означенные подчинённые подойдут, указал пальцем на матовый цилиндрик. - Это оно и есть - подлое колдовство Саурона! Если случайно прикоснуться к серебристой нити, то верная смерть! Всё ясно? Тогда обходим это место стороной и следуем дальше. Вы пока - по свежей тропке - вернитесь метров на двадцать-тридцать назад, а я тут лоскутьев навешаю самых ярких, чтобы издали было видно...
   Маршрут проходил куда как непросто: три раза пришлось стороной обходить матовые цилиндры и светлые нити-штыри, четыре раза Кот и Мари помогали Томасу выбраться из предательской, очень холодной трясины. Это не говоря о зверствах, чинимых безжалостными комарами, и о наглых птичьих атаках возле цепочки зелено-серых озёр.
   - Вся голова и плечи в дерьме! - кипятился Кот. - А я всегда к разным птичкам относился с недоверием. Твари крылатые, кыш отсюда! Пошли прочь, заразы!
   Как бы там ни было, но к закату солнца камыши стали ниже, каблуки сапог, наконец-таки, нащупали твёрдую землю.
   Томас по-прежнему шёл первым и рассуждал про себя: - "Итак, я Томас Моргенштерн, непонятным образом занесённый в Средиземье.... Что предшествовало этому событию? Создание сайта "Тёмная таверна", конечно же! Сайт очень быстро стал популярным и посещаемым, форум, различные командные компьютерные игры "а-ля Средиземье". Наша команда, в которую кроме меня входили Отто Кошатник и Мари Бер, была непобедима.... Потом Отто сообщил, что познакомился с каким-то господином Александром Аматовым, проживающим в городке Фельдене.... Этот Аматов - очень богатый человек - пообещал...".
  
   Неожиданно в голове Томаса застучали кузнечные молоты, завизжали циркулярные пилы, распиливающие куски толстого металла, во рту поселилась коварная "колючка"...
   Уже понимая, что не успевает, он потянулся к фляге с сидром, висящей на поясе...
   Разноцветные круги перед глазами, низкий гул, тишина, чернота...
  
  
   Глава пятая
   В это время в Клагенфурте
   (Парочка рыжих полицейских)
  
   Ганс Пушениг - как и всегда - опаздывал. Что поделать, эта неприятная особенность была ему свойственна с раннего детства. Он опаздывал - в хронологическом порядке: в детский сад (в Австрии дети очень рано становятся самостоятельными), в школу, на занятия в полицейской Академии, теперь и на работу.
   Нехорошая такая особенность, особенно, учитывая, кем работал Ганс. А работал он инспектором криминальной полиции, совсем не шутка...
   Запиликал тоненький зуммер. Ганс, в соответствии с австрийскими правилами дорожного движения, припарковал автомобиль на обочине и только после этого достал из кармана пиджака мобильный телефон, аккуратно нажал на зелёную кнопку.
   - Господин инспектор, вы надолго задерживаетесь? - поинтересовался ехидный женский голосок. - Понимаете, возле дверей вашего кабинета сидит пожилая посетительница. Очень взволнованная и заплаканная. А вас, господин инспектор, нет на рабочем месте...
   - Магда, выручи, пожалуйста! - неуверенно заканючил Ганс. - Ну, что тебе стоит, право.... Ты меня прикроешь сегодня, я тебя - завтра.... Будь другом...
   - Другом, говоришь? - в женском голосе послышались шипящие змеиные интонации. - Какой же ты, Ганс Пушениг, свин! Жирный, уродливый и наглый! - в трубке раздались короткие гудки...
   Молодой человек (тридцать лет - по австрийским понятиям - самая молодость и есть) запихал телефон обратно в пиджачный карман и недовольно покачал головой:
   - Про друга-то я ляпнул совершенно напрасно! Теперь она ещё недели две будет дуться и жить у мамы с папой.... Вот же жизнь наша - жестянка!
   Дело в том, что Магда тоже трудилась инспектором криминальной полиции Клагенфурта, только отвечала за другой район города, соседний. А ещё она являлась женой Ганса. Гражданской, естественно. В Австрии не принято торопиться с заключением официальных браков. Необходимо хорошенько присмотреться друг к другу, проверить чувства совместным бытом, и только после этого следовать под венец. Вот они и проверяли: раз в месяц серьёзно ссорились и разъезжались по разным квартирам, чтобы через две недели съехаться вновь...
   Длился этот процесс - без единого перерыва - вот уже два с половиной года, веселя всё полицейское Управление.
   Ситуацию дополнительно усугубляли следующие факторы. Во-первых, двери кабинетов гражданских супругов располагались напротив друг друга. Во-вторых, у них были одинаковые фамилии - Пушениг (очень распространённая фамилия для австрийской провинции Каринтия). И, в-третьих, оба инспектора Пушенига были рыжими: пшенично-оранжевые волосы совершенно одинакового колера, частые светло-бежевые веснушки на лицах, руках и плечах. А вот комплекцией и темпераментом они отличались друг от друга - как пламень ото льда.
   Магда внешне выглядела девчушкой хрупкой и тщедушной: сорок восемь килограмм весом, метр пятьдесят пять ростом. При этом она была очень разговорчивой, общительной, весёлой, легкомысленной, смешливой, бесшабашной, сумасбродной....
   Ганс же являл собой образец мужчины видного и представительного: рост имел двухметровый, а весил - центнер с солидным довеском. Кроме того, он был откровенным меланхоликом, недотёпой, тормозом, мямлей, педантом, занудой, и славился полным отсутствием чувства юмора.
   Вот так они и жили: расследовали преступления, писали толстенные отчёты, ссорились и мирились, разъезжались в разные стороны навсегда, уже через сутки безумно скучая друг по другу...
  
   Скамья в коридоре пустовала, а из-за двери кабинета, на которой висела табличка: "Инспектор М. Пушениг", долетали женские голоса.
   "Не так всё плохо!", - облегчённо вздохнул Ганс. - "Раз помогает, значит, сердится не сильно. Может, всё и обойдётся - двумя-тремя одинокими ночами...".
   Он, щёлкнув в замке ключом, на пару минут заскочил в свой кабинет, повесил пиджак в одёжный шкаф - на пластиковые плечики, и сменил уличные туфли на офисные.
   - Кофейку бы глотнуть! Да Магда не поймёт, - пожаловался Ганс аквариуму с яркими рыбками. - Да и вас покормлю уже потом. Потерпите немного, родимые!
   Предварительно постучавшись - робко и чуть слышно - Ганс вошёл в кабинет инспектора М. Пушениг, и неуверенно выдавил из себя:
   - Здравствуйте, э-э-э, я, собственно...
   - Проходите, инспектор! - строго велела Магда. - Присаживайтесь! Посмотрите, кто у нас сегодня в гостях.
   - Фрау Моргенштерн! - умилился Ганс. - Как я рад вас видеть!
   Он не лукавил, видеть эту пожилую даму ему было бесконечно приятно. Главным образом, из-за воспоминаний. Именно в доме фрау Луизы Моргенштерн они с Магдой и снимали свою первую совместную квартиру. Давно это было, два с половиной года назад. Прожили они, правда, в этих двухкомнатных апартаментах совсем недолго, всего-то полтора месяца, после чего успешно поссорились в дым и разъехались по родительским гнёздышкам.... Сколько потом их ещё было - съёмных совместных квартир! Но эта, первая, запомнилась Гансу навсегда.... А ещё он тогда успел подружиться с Томасом - сыном хозяйки дома. Занятный такой парнишка, начитанный, думающий, разбирающийся в компьютерах, в разных компьютерных играх и прочих современных штуковинах.
   Пожилая женщина неожиданно всхлипнула и спрятала лицо в мятом носовом платке.
   - Что случилось, фрау Моргенштерн? - забеспокоился Ганс. - Вас кто-то обидел?
   - Томас пропал! - хмуро объявила Магда.
   - Как - пропал?
   - Сама ещё не знаю. Фрау Моргенштерн как раз начала рассказывать, а тут и вы, инспектор, объявились...
   - Опять в ссоре, уважаемые инспекторы, раз выкаете друг другу? - неодобрительно покачала головой старушка, аккуратно промокая носовым платком заплаканное лицо. - Сколько же можно? Весь город уже умирает от смеха.... Впрочем, не моё это дело. Не найдётся ли у вас стакана воды?
   Магда налила в одноразовый картонный стаканчик минеральной воды из пластиковой бутылки. Фрау Моргенштерн сделала несколько глотков, аккуратно поставила стаканчик на край стола и приступила к рассказу:
   - Томаса я родила поздно, в сорок три года. Так вот получилось. Когда мальчику исполнилось пять лет, скончался его отец, а мой муж - герр Людвиг Вагнер. Да, мы с ним жили в гражданском браке.... По завещанию мне и Томасу отошли приличные деньги. Я купила хороший дом, две фермы на берегу Вёртерзее, рыбные пруды, виноградники, сырный заводик, прочее.... Это всё неважно. Главное, что Томас свою половину денег должен был получить тремя равными частями: по исполнению восемнадцати, девятнадцати и двадцати лет.
   - О каких суммах идёт речь? - спросила Магда.
   - Всего порядка трёх миллионов Евро. Я продолжу? Так вот, чуть больше года назад моему сыну исполнилось восемнадцать лет, и он получил возможность воспользоваться первым денежным траншем. Почти всё он истратил в первый же месяц. Оставил, конечно, необходимые суммы на обучении в Университете и на скромные бытовые нужды. Но куда девались остальные девятьсот пятьдесят тысяч Евро? На тот момент у Томаса уже был создан сайт "Тёмная таверна". Вы, наверно, помните?
   - Да, я лично, в своё время, помогал ему в официальной регистрации этого сайта, - кивнул головой Ганс. - Но причём здесь такие огромные суммы?
   - Вот и я не понимаю! Спросила напрямую, а Томас ответил очень размыто и неопределённо, мол, это действительно связано с сайтом "Тёмная таверна", только не напрямую. Мол, есть некое "Средиземье", то ли настоящее, то ли почти настоящее.... Мой сын всегда говорил правду. А когда не мог её сказать, (например, был связан словом), то выкладывал только её часть - смутно, без деталей. Так что, "Средиземье" он упомянул не просто так.... А с месяц назад Томас вступил в права по второй трети наследства. Я сразу спросила его: - "Опять потратишь деньги на всякую ерунду? Он покраснел, морщинки прорезались в уголках губ, кулаки сжались сами собой.... Но ответил спокойно, мол, наверное, да. Его друзья, видите ли, попали в беду, надо выручать.... Рассердилась я тогда, накричала страшно. Томас бледнел, краснел, но стоял на своём, мол, надо и всё тут. Ещё сказал, что это связано с "самым настоящим Средиземьем".... На следующее утро собрался куда-то. Смотрю, чемодан собрал, рюкзачок набил вещами. Спрашиваю: - "Куда"? Мялся, глаза отводил в сторону. Потом всё же признался, мол: - "Прямо сейчас еду в Фельден, а оттуда - ещё через сутки - вылетаю в Канаду".... Обнял меня, поцеловал в щёку и уехал. Через трое суток обещал позвонить из Канады. Визитку вот оставил - того человека, который его ждал в Фельдене, - бросила на стол картонный четырёхугольник.
   Магда первой взяла визитку со стола, прочла содержимое, удивлённо хмыкнула и дала волю эмоциям:
   - Вот же гадкий сукин сын! Морда кандальная! Он и здесь засветился, урод толстощёкий! - передала кусочек картона Гансу. - Полюбуйтесь-ка, инспектор!
   На белой визитке, обведённой избыточно-толстой золотой рамкой, значилось - золотыми же буквами: "Александр Аматов, коммерсант, Фельден, Австрия", ниже сообщался адрес офиса, номера телефона и факса.
   "Права Магда: только этого коварного оборотня нам и не хватало!", - мысленно сплюнул в сторону Ганс. - "Совершенно тёмная личность, иммигрант из России. Богат - как царь Крёз, импозантен, нагл. Занимается всякими скользкими делами, судя по гостям, приезжающим к нему из России. Вернее, по их откровенно мафиозным рожам.... Впрочем, Аматов имеет и легальный бизнес: торгует украинским и российским чёрным металлом, удобрениями, алюминием, целлюлозой, содержит пару ресторанов...
   Магда демонстративно громко чихнула, выводя своего гражданского мужа из глубокой задумчивости, и задала фрау Моргенштерн очередной, совершенно логичный вопрос:
   - Когда это было?
   - Неделю назад.
   - И он вам не позвонил?
   - Нет, - печально помотала головой пожилая дама. - Ни разу...
   - А вы? - подключился Ганс.
   - Через трое суток после отъезда Томаса я позвонила господину Аматову по телефону, указанному в визитке. Он очень удивился, сказал, что действительно ждал Томаса, мол, хотел обсудить с ним новый проект - по дальнейшему продвижению сайта "Тёмная таверна", поскольку и сам является поклонником творчества Дж. Р. Р. Толкинена, но.... Но мой мальчик так и не приехал..., - старушка опять прикрыла лицо носовым платком.
   Через минуту Магда нетерпеливо кашлянула:
   - К-хм! Извините, но почему же вы сразу после случившегося не пришли к нам?
   - Господин Аматов сказал, что поручит своей охранной службе заняться поисками Томаса. Мол, задействует при этом сразу десять опытных сотрудников. Они обшарят весь Фельден, опросят персонал автобусного и пассажирского вокзалов, переговорят с работниками казино.... Господин Аматов предполагал, что Томас мог "застрять" в казино. Вы же в курсе, что в Фельдене находится крупнейшее на юге Австрии казино? Вот, мол, мой сын случайно зашёл туда и втянулся в игру, позабыв обо всём на свете. Я возражала, убеждала, что Томас не такой.... А господин Аматов уверял, что если человек может сутками дуться в компьютерные игры, значит, он и рулеткой заинтересуется - до потери пульса.... Я и согласилась, дав Аматову на поиски трое суток. А вчера вечером он сам позвонил, сказал, что никаких следов Томаса его люди не отыскали, посоветовал обратиться в полицию..., - старушка опять заплакала.
   Ещё через сорок минут Фрау Моргенштерн написала заявление по стандартной форме и собралась уходить.
   - Мы вас будем держать в курсе! - дежурно пообещал Ганс, задумчиво лохматя свою рыжую шевелюру.
  
   Рабочий день, мелькнув калейдоскопом разных неприметных событий, завершился. Инспектор Г. Пушениг и инспектор М. Пушениг, не сговариваясь, встретились на служебной автостоянке.
   - Домой? - робко спросил Ганс.
   - Ну, если ты хочешь поговорить об исчезновении Томаса Моргенштерна..., - хитро прищурилась Магда. - Если, конечно же, хочешь.... Так хочешь, или как, тормоз неприкаянный?
   - Хочу, очень! - поспешил ответить Ганс, чувствуя, как его губы - сами собой - расплываются в дурацкой улыбке.
   - Тогда чего стоишь? Поехали, увалень рыжий...
   Светло-голубой Опель, а следом за ним ярко-красная Хонда остановились перед старым кирпичным домом, на крохотной асфальтовой площадке, покрытой частой сетью мельчайших трещинок.
   Дом, в котором чета Пушенигов снимала апартаменты на втором этаже, располагался в деревне Круппендорф, ближайшем пригороде Клагенфурта, на берегу знаменитого австрийского озера Вёртерзее.
   - Ты хочешь кушать? - заботливо поинтересовалась Магда. - Хотя, что я спрашиваю? Ты же есть хочешь всегда, прямо как китайский шарпей!
   - Я могу и потерпеть, - покладисто проинформировал Ганс и прозорливо предположил: - Предлагаешь сперва немного прогуляться? Поговорить о пропавшем Томасе?
   - Настоятельно предлагаю! - уточнила Магда.
   Они медленно, обнявшись - насколько позволяла разница в росте, шли по широкой песчаной аллее. С одной стороны дорожка была ограничена низкой каменной оградой-парапетом, тянувшейся вдоль озёрного берега, с другой - полосой аккуратно подстриженного кустарника. Над Вёртерзее висела лёгкая туманная дымка, с каменного пирса детишки кормили хлебом крупную форель, в отдалении плавали белые лебеди.
   - Очень красиво, просто чудо как хорошо! - вздохнула Магда, после чего незамедлительно перешла к делу: - Что у нас с аэропортами?
   - Томас Моргенштерн в Канаду не улетал. Он вообще - в интересующие нас дни - пределов Австрии не покидал. По крайней мере, по воздуху. Завтра придёт ответ из Италии. От Фельдена до Италии, если ты помнишь, всего-то километром пятьдесят...
   - А что сказал шеф?
   - Велел действовать предельно аккуратно и дипломатично, - поморщился Ганс. - Мол, и фрау Моргенштерн человек в Клагенфурте влиятельный, но и к господину Аматову относиться надо с должным уважением...
   - Как же иначе! Один ресторан "Москва" чего стоит!
   - При чём здесь ресторан?
   - Не строй из себя невинного младенца! - предсказуемо разозлилась Магда. - Все знают, что эту "Москву" посещают очень важные люди, там даже имеется Книга почётных посетителей. Кто только не оставил в ней своего автографа!
   - А ты откуда знаешь? - напрягся Ганс.
   - Ты что же, ревнуешь? Ревнуй, ревнуй! Врачи утверждают, что ревность действенно стимулирует умственную деятельность.... Просто подружка рассказала, Тина Лукаш, ты её знаешь. Я вместе с ней хожу на шейпинг. А Тину её новый бой-френд недавно водил в "Москву", хвост павлиний распускал. Там же танцует русское варьете, прочие изыски.... Короче говоря, данный ресторан в последнее время посещали: российский вице-премьер, губернатор Санкт-Петербурга, бывший канцлер Германии, австрийский министр, влиятельный конгрессмен США, знаменитый итальянский кинорежиссёр.... Так что данного господина голыми руками не взять. Связи у Аматова в высоких сферах такие, что не дай Бог.... Тем более что у него было трое суток на подчистку "хвостов". Люди Аматова уже наверняка "поработали" с записями видеокамер наблюдения на автобусном вокзале и в других ключевых местах городка. Скорее всего, нам так и не удастся доказать, что Томас Моргенштерн в ближайшие дни посещал Фельден...
   - Аматов мне с курьером прислал подробный отчёт о поисковых мероприятиях, проведённых его сотрудниками, - хмуро сообщил Ганс, - двадцать шесть листов текста, плюсом - пять диктофонных кассет с записями опросов водителей автобусов, сотрудников автобусного и железнодорожного вокзалов, шофёров такси.... Никаких следов Томаса Моргенштерна не обнаружено.
   - Ты звонил Аматову? Просил выслать всё это?
   - Нет, это его инициатива.
   - Вот же предусмотрительный сукин сын! - зло восхитилась Магда и сообщила: - Месяца два назад я была на недельной стажировке в Вене. Ну, когда мы с тобой в очередной раз были в контрах.... Так вот, мне тогда на глаза случайно попалось дело об исчезновении девушки Мари Бер. Там Фельден и Аматов не упоминались, но Мари, как и Томас, тоже имела непосредственное отношение к сайту "Тёмная таверна"...
  
   Ещё через двадцать минут Магда резюмировала:
   - Если мы хотим распутать это дело, то придётся действовать в частном порядке. У тебя - когда отпуск?
   - С десятого октября.
   - А у меня с восемнадцатого. Ничего, ты начнёшь, а я к тебе присоединюсь с недельной задержкой...
  
  
   Глава шестая
   Гениальное план и привет из Фельдена
  
   Было очень тепло, а правому боку даже откровенно жарко. Рядом что-то потрескивало - очень приятно и бесконечно успокаивающе.
   "Это же костёр!", - понял Томас и заворочался, пытаясь встать.
   - Милый, пожалуйста, лежи спокойно! - взмолился знакомый голос. - Глотни-ка сидра! Только, ради Бога, осторожнее, не дёргайся, чтобы не пролить случайно.... Готов?
   Губ коснулось что-то твёрдое, в рот полилась тоненькая струйка волшебного напитка. Он судорожно глотал, чувствуя, как по всему телу побежали тёплые мурашки, а кончики пальцев рук и ног нестерпимо закололо.
   - Пей, милый! - просил знакомый девичий голосок. - Ещё, любимый, сделай пару глотков...
   Отдышавшись, Томас спросил, с трудом шевеля непривычно толстыми губами:
   - Почему меня связали?
   - У тебя, командир, был припадок, - ответил другой знакомый голос, ломкий и хриплый, принадлежавший подростку. - Всех припадочных связывают, причём очень плотно, чтобы они себе ничего не разбили и не попортили, трясясь и катаясь по земле. Были, знаешь ли, прецеденты. Удариться виском о камень - дело нехитрое.
   - А зачем на глаза намотали повязку?
   - Нет никакой повязки! Это просто у тебя так - во время припадка - физиономия распухла. Пухлые щёки векам разомкнуться не дают...
   Постепенно голова заполнилась разумными мыслями, и Томас вспомнил всё. Всё? Нет, конечно же, только кое-что, основные положения, так сказать.
   "Меня зовут - Томас Утренник", - он начал старательно собирать отдельные мысли в единое целое. - "Я - хоббит из посёлка Землеройска. Вместе с Котом и Мари направляюсь на холм Заверть, где должен передать Серому магу шкатулку от следопыта Олмера. Мари - девушка, которую я люблю.... Так, с этим понятно. Что было дальше? Потом я решился на эксперимент: отказаться от ежедневного приёма лечебного сидра. Зачем? Чтобы вспомнить.... Вспомнить, что было со мной в Другом мире. Вспомнил? В том то и дело, что да! А потом начался припадок, и я снова всё позабыл. Эксперимент завершился полным провалом...".
   Постепенно с лица сошла опухоль, глаза приоткрылись: маленький уютный костерок, озабоченные лица Мари и Кота.
   - Развязывайте, бродяги! - вымученно улыбнулся Томас. - Я уже в себе, не буду биться о камни головой. Развязывайте!
   Когда руки, ноги, а также и всё туловище в целом были освобождены от верёвок, он с трудом поднялся на ноги и огляделся по сторонам.
   Вокруг властвовала глубокая ночь, дул прохладный северный ветер, сзади угрюмо шумела высокая стена камышей.
   - Это что же, самая граница Комариных Топей? - спросил Томас.
   - Ты мечтал увидеть что-то другое? - вопросом на вопрос ответил Кот. - Мы с тобой, припадочным, часа два с половиной провозились. Пока спеленали в кокон, пока ножом разжали зубы, накапали сидра в рот, то да сё.... Потом змеи стали ползать повсюду...
   - Змеи?
   - И здоровенные при том! Когда появилась первая и оглушительно зашипела, я, честно признаюсь, сразу в сторону отбежал метров на двадцать-тридцать. А вот твоя обожаемая невеста не дрогнула и проявила истинные чудеса храбрости.
   - Мари?
   - Да ничего такого, обычное дело, - покраснев, засмущалась девушка. - Сам увидишь, эти дуры из камышей выползают через каждые полчаса, как будто по расписанию.
   Томас с удивленно оглядел свою одежду и обувь:
   - Это ещё что такое, а?
   Штанины, а также рукава рубашки и камзола треснули по швам, сапоги превратились в натуральные лохмотья без подошв.
   - Припадок, - невозмутимо пожал плечами Кот. - Когда он входит в пиковую фазу, то руки и ноги распухают до невероятных размеров. Ничего, тебе не впервой шагать босиком. А у Мари имеются нитки и иголка...
   Со стороны камышей раздалось громкое шипение, сопровождаемое ритмичным перестуком.
   - Ползёт очередная красавица, - невозмутимо сообщила Мари, доставая из кармана пращу и увесистый камень. - Одного не понимаю, зачем так громко шуметь? Я бы - на их месте - подползала совершенно бесшумно и набрасывалась бы внезапно.... Думают испугать? Размечтались! Вот дуры-то, право слово...
   Из камышей - в сопровождении шипения и треска - показались два жёлто-оранжевых, совершенно круглых глаза. В отблесках костра мелькнуло длинное и толстое, светло-серое тело, покрытое тёмно-коричневыми узорами. Массивная же голова змеи была воинственно приподнята почти на полутораметровую высоту.
   Мари резко взмахнула рукой, раздался глухой шлепок, змея болезненно и обиженно охнула, жёлто-оранжевые глаза потухли, треск-шипение начал постепенно удаляться.
   - Самый первый раз было очень страшно! - призналась девушка. - Даже думала, что описаюсь. Но не бросать же тебя, любимый, бесчувственного и связанного? С второй-то я уже справилась без всяких сомнений, словно с назойливой навозной мухой...
   Благодарно поцеловав невесту, Томас попросил:
   - Дайте мне чего-нибудь поесть. Да побольше! Аппетит - прямо волчий - прорезался.
   - Это очень хорошо! - довольно пошевелил усами Кот. - Значит, гадкий приступ позорно отступил и вернётся нескоро. Если, конечно, исправно глотать сидр...
   - Потом поговорим, герой задрипанный! - грозно пообещала Мари. - Когда ты наешься...
   Томас ел долго и сосредоточенно: слегка подсохший хлеб - с жёлтым маслом и очень сладким черничным вареньем, сыр, буженину, галеты, вяленые эльфийские яблоки...
   Наконец, он, чуть слышно рыгнув, благостно отодвинулся от скатерти и довольно пробормотал:
   - Спасибо, дорогая, всё было очень вкусно.
   - Оставь благодарность при себе, идиот недоделанный! - недовольно заявила Мари, и принялась сыпать вопросами: - Что ты скрываешь от нас? Почему решился на такое? Сколько времени прошло с тех пор?
   - С каких ещё пор?
   - Не валяй дурака! - прикрикнула девушка. - С тех самых, как ты последний раз - до начала приступа - пил сидр! Я же осмотрела твою флягу, она гораздо тяжелее, чем моя, да и кошачья.... Ну, так в чём дело?
   Он подробно рассказал о своих сомнениях, о смутных воспоминаниях, и о том, что если не пить заветного напитка, то эти воспоминания становятся всё более чёткими, складываясь в единую картинку.
   - Я просто хотел вспомнить всё - до самого конца! - покаялся Томас. - Надоели все эти загадки и странности....
   - Ну и как?
   - Вспомнил, причём, всё! А потом начался припадок.... И я снова всё забыл! Жалко - до безумия!
   - До безумия? Ты был в одном шаге от смерти! - разозлилась, блестя слезинками на ресницах, Мари. - Никогда больше не делай так, слышишь!
   После двух-трёх минут молчания Кот задумчиво произнёс:
   - Знаете, соратники, а ведь меня тоже иногда мучают странные воспоминания. Например, иногда я уверен, что когда-то меня звали Отто и я жил в стране, которая называлась очень странно - Австрия. Бесконечные поля, нарезанные на зелёные и жёлтые квадраты, коровы, пасущиеся на горных лугах, усеянных яркими цветами. Бурные реки, наполненные хрустальной водой, высокие горы, покрытые нетающими снегами, лыжи.... Вы знаете, что такое - горные лыжи? Это такие доски с загнутыми заострёнными носами. Мне часто снится, как я несусь на них по склону горы. Только снежная пыль - во все стороны!
   - Угомонись, усатый! - посоветовала Мари. - Слово "лыжи" мне тоже знакомо. Хотя я их даже во сне не видела. Мне часто снится город Вена, где я жила когда-то....
   - Тебя тогда звали - Мари Бер? - уточнил Томас.
   - Может быть, - печально согласилась девушка, - Может быть и так...
   Снова установилась чуткая тишина, разбавленная только уютным треском костра да далёкими птичьими вскриками. Через некоторое время Кот вдумчиво уточнил:
   - Командир, а как оно всё было? Ну, по времени. Ты же без сидра обходился без малого четверо суток. Когда начались первые симптомы, предупреждающие о приближении приступа?
   - Ранним утром, когда мы только готовились к форсированию Комариных Топей. В голове зашумело, в ушах защёлкало.
   - То есть, примерно за десять-двенадцать часов до начала приступа?
   - Получается, где-то так.
   - А воспоминания, они когда начались? - не отставал Кот. - До этих щелчков в ушах, после?
   - Знаешь, что-то стало в голове смутно мелькать ещё за сутки до щелчков, но настоящие, развёрнутые воспоминания пришли потом, когда Комариные Топи уже практически были пройдены. То есть, за считанные минуты до начала приступа...
   - А потом ты забыл всё: и то, что вспомнил до щелчков, и то, что после? - подключилась Мари.
   - Да, и то, и то...
   Девушка, подбросив в пламя сухую коряжину, взволнованно заходила вокруг костра, бормоча что-то себе под нос.
   - Круги нарезает! Знать, думает! - принялся острить неугомонный Кот. - Сейчас, наверное, придумает конгениальное решение, способное всё - раз и навсегда - расставить по своим местам...
   Вскоре Мари присела на корточки и, посмотрев Томасу в глаза, высказала интересную гипотезу:
   - Получается, что если хоббит, а, может, и какое-нибудь другое разумное существо, проживающее в Средиземье, перестаёт употреблять волшебный напиток Фергюса, то данное существо - на вторые сутки после этого - начинают одолевать воспоминания о Другом мире. Далее, рано или поздно, под страхом смерти, этому существу всё же приходится выпить сидра. Причём, одним двумя глотками тут не отделаться, смерть не дремлем. После этого все воспоминания снова забываются напрочь. Стираются, так сказать.... А если существо будет делиться своими воспоминания с другими существами? Вдруг, сидр стирает только "собственные" воспоминания, а чужие не трогает?
   - Ты имеешь в виду, что если...
   - Вот именно! Воспоминаниями надо делиться друг с другом! Если бы ты не молчал - как речная рыба, а рассказывал бы нам с Котом всё, что вчера и позавчера приходило тебе в голову, мы могли бы всё это запомнить. Понимаешь? Это же твои воспоминания, а не наши....
   Теперь уже Кот забегал вокруг костра, дёргая себя за усы.
   - Круги нарезает! - мстительно усмехнулась Мари. - Знать, скоро выдаст конгениальную идею!
   Кот резко остановился, задумчиво прищурился на жёлто-алое пламя костра и выдал:
   - Чур, я следующий!
   - Следующий - куда? - уточнил Томас.
   - Следующий - за воспоминаниями! То есть, я теперь откажусь от сидра! Понимаете? Буду ловить - в невидимом эфире - воспоминания о Другом мире и делится ими с вами.... А как почувствую разные шумы в голове и щелчки в ушах, так тут же и прекращу сеанс. Ну, может быть не сразу, а через час-полтора.... Как тебе план, командир?
   - Надо подумать...
   - Что тут думать? - возмутилась Мари. - Это реальный шанс восстановить, совместными усилиями, личную память каждого.... Мне уже надоело мучиться всякими загадками. Вот, к примеру, я родилась на Медвежьих Холмах. А где - эти холмы? Где мои родители? Кто научил меня играть на рояле? Как я провела своё детство? О чём мечтала? Короче говоря, я полностью поддерживаю кошачью идею! А, может, милый, мы с Котом одновременно начнём эксперимент?
   - Не стоит так рисковать, - поморщился Томас. - Вдруг, у обоих подопытных кроликов приступ начнётся одновременно? Один здоровый может и не успеть.... Ладно, попробуем. Кстати, приближается рассвет. Пора собираться в дорогу.
   Перед тем, как тронуться в путь, Томас и Мари глотнули волшебного эликсира Фергюса, Кот же только нежно погладил свою флягу, пафосно заявив:
   - Рискую своей бесценной жизнью - ради науки! Вернее, ради непреложной Истины!
   - А в моей фляжке не так много сидра осталось, пол-литра, не больше, - обеспокоено констатировал Томас.
   - Полтора литра ушло на борьбу с твоим приступом, - объяснила Мари. - Немного ещё разлили в самом начале, когда ты не хотел разжимать зубы.... Ничего, раз мы одна команда, значит, и сидр общий! А на Заверти мы встретим Серого мага, он обязательно поможет.
   - Кстати, о вашем Сером маге. Расскажите о нём, я же новичок в этих местах, тем более поражённый коварной амнезией. Кто он, собственно? Чем славен? Друг он, или враг?
   - Конечно же, друг! - заволновалась Мари. - Он добрый, отвечает на все вопросы. Те же Олмер и Фергюс, они не разговорчивые, только большие мастера приказы отдавать да делать ехидные замечания. А Серый маг, он вежливый и внимательный. Всегда выслушает, всё разъяснит - словно бы разложит по полочкам, совет даст.
   - Такой вот добрый гений Средиземья! - недоверчиво усмехнулся Томас. - Рыцарь без страха и упрёка...
   - Зачем же ёрничать? Он, действительно, хороший и славный! Глаза добрые, грубого слова не скажет никогда. Подбадривает, обещает, что всё будет хорошо...
   - Знаем мы таких добрых дядюшек, которые спешат понравиться молодым и симпатичным девушкам! Сладкие речи, похотливые глазёнки.... Он своим старческим ручонкам воли-то не давал, часом?
   - Да что ты такое говоришь, хоббитанщина ревнивая?! За своими руками лучше смотри! Фантазёр выискался на мою голову.... Серый маг - он мужчина серьёзный и положительный. Он - волшебник, чудеса умеет совершать.... Или - творить?
   - Эти новогодние свечи?
   - И свечи, и фейерверки. Ещё он может из рукавов плаща выпускать белых и рябых голубей...
   - А из круглой шляпы за уши доставать зайцев?
   - Да, зайчиков! Смешных таких.... А ты откуда знаешь? Жаль только, что Серый маг редко появляется, дел важных, наверное, у него много...
   - За прошедший год бывал он в Пригорье, действительно, не часто, - подтвердил Кот. - Побудет два-три дня, пообщается с разношерстным народом и исчезнет куда-то. Когда на две недели, а когда и на целый месяц. Мне один гном рассказывал, что Серый маг летает на ковре-самолёте. Или, на чём-то аналогичном...
  
   Километра через два с половиной - от места ночёвки - болотистая местность закончилась, начался осиновый подлесок, оказавшийся, впрочем, узкой трёхсотметровой полосой, разграничивающей Комариные Топи и бескрайние поля, заросшие светло-фиолетовым чертополохом и тёмно-зелёной лебедой.
   Томас осторожно выглянул из-за толстой осины: поля, действительно, были бескрайними, а на востоке - через туманную дымку - хорошо просматривалась далёкая цепь светло-коричневых холмов.
   - Тот крайний, самый высокий, с конической коричневой вершиной, и есть искомая Заверть, - важно изрёк Кот. - Мне про него один знакомый орк - с собачьими ушами - рассказывал, что на его склонах живёт нежить, обожающая пить кровь девственниц...
   - Каким же ты без чудодейственного сидра становишься говорливым, это что-то с чем-то! - чуть испуганно прыснула Мари. - И словами сыплешь умными: "аналогичное", "коническая вершина".... Смотрите, ребята! Вон же мелькает наезженная дорога! До неё отсюда - километра три с половиной, и идёт она в сторону Заверти. К закату, конечно же, не дойдём, придётся заночевать...
   - Не годится! - нахмурился Томас. - Сама же говорила, что Чёрные Всадники обожают наезженные дороги. Оно нам надо? Пойдём в обход, а, именно, по этой осиновой лесополосе. Пройдём на юго-восток километров тридцать пять, может, сорок, встанем на ночёвку. От того места до Заверти уже можно дойти за световой день.
   Шагать по густому осиннику не доставляло особого удовольствия: высокие кочки и муравейники, разнообразный бурелом, густая паутина, лезущая в глаза. Время от времени в высокой траве мелькали чёрные гибкие тела лесных гадюк, из-под ног, громко хлопая крыльями, вылетали жирные рябчики и куропатки, чёрно-белые сороки стрекотали оглушительно и тревожно.
   - Если мы кого-то и интересуем, то наш путь чётко отмечен этой какофонией звуков, - печалился Кот на дневном привале. - А ещё запасы продовольствия катастрофически уменьшаются. Буженины и масла больше нет, хлеб плесневеет. И рыбных ручьёв не наблюдается поблизости...
   - Не грусти, мой кошачий брат! - скупо улыбнулась Мари. - Здесь очень много съедобных грибов. Видишь, красные шляпки - и тут и там? Вечером я обязательно заделаю такое грибное рагу - пальчики оближешь! За неимением когтей.... Хоббиты, они большие мастера - касательно хитрых грибных блюд.
   Своё обещание Мари сдержала с лихвой: на ужин - кроме тривиального грибного супа - было предложено: шляпки подосиновиков тушёные с местными съедобными корешками и разнотравьем, жаренные "под уголёк", запечённые в углях костра, наспех замаринованные в корневых выделениях хоббитанской ольхи...
   - Ну, морда кошачья, заметил что-либо необычного и странного в окружающем нас мире? - поинтересовалась девушка по окончанию ужина.
   - Совершенно ничего! - Кот довольно откинулся назад, предварительно пристроив пушистый хвост на сторону. - Чувство полного довольства, не более того...
   - Раз так, то на отдых тебе отводится ровно пятнадцать минут. Потом изволь встать и перемыть всю посуду. Подопытные кролики не освобождаются от повседневных обязанностей.
   В этот раз - по жребию - Томасу выпало дежурить возле ночного костра последним. Он сидел, прислонившись спиной к тёплому стволу толстой сосны, и лениво думал о превратностях жизни. Костёр был жарким, поэтому он снял сюртук и повесил его на нижнюю ветку ближайшей осины. Приближался рассвет, ночной мрак постепенно сменился светло-сиреневым утренним сумраком.
   Неожиданно со стороны чертополоховых полей, послышался странный грохот-гул. Томас торопливо поднялся на ноги и вышел к краю лесополосы. Где-то в дали, километрах в пяти-шести от их ночного бивуака,
   обнаружилось тёмное неясное пятно, от которого и исходил, ежеминутно усиливаясь, гул-грохот.
   "Может, это едет..., э-э-э, как там его? Бульдозер?" - подумалось некстати. - "А что такое - "бульдозер"? Надо буде Кота спросить. Вдруг, к нему уже вернулась память?".
   Кот оказался лёгок на помине: выбрался из палатки, со вкусом потянулся, тихонько мяукнув пару раз, подошёл к краю лесополосы.
   - Что такое - бульдозер? - спросил Томас.
   - Н-не знаю! - честно признался Кот. - Пока не знаю. Вертится что-то такое.... Нет, пока не вспомнить. Но я буду стараться...
   - А что это за точка? Ну, от которой исходит противный гул?
   На востоке взошло светло-жёлтое печальное солнце. Кот, приставив ладонь правой руки "козырьком" к глазам, несколько минут внимательно вглядывался вдаль, после чего объявил:
   - Это стадо мамонтов! Жили, командир, такие животные несколько тысяч назад. А потом все вымерли...
   - Почему?
   - Гигантский метеорит неожиданно упал из космоса на Землю. После этого сменился температурный режим, вот все крупные животные и вымерли. Выжили только крысы, змеи, тараканы и прочие гады.
   - Откуда ты это знаешь?
   - Сам не понимаю! - честно признался Кот. - Мысли - сами по себе - лезут в голову. Я здесь абсолютно не при чём! Сидра не пил, вот они и лезут, не спрашивая у меня разрешения...
   Вскоре Томас и сам смог разглядеть необычных животных, высоких, плотных, покрытых густой шерстью: два клыкастых самцы были тёмно-коричневые, более мелкие самки, общим количеством шесть штук, светло-рыжими.
   - Пойду, разбужу Мари, - решил Кот. - Такое впечатление, что эти монстры направляются непосредственно к нашему лагерю.
   Понаблюдав ещё минутку за быстро приближающимся стадом, Томас скептически пробормотал:
   - Да, очень похоже, что данные твари направляются - сломя голову - именно к нам. Целенаправленно так бегут, морды слоноподобные...
   Он, торопясь, подошёл к лагерю, где уже вовсю кипела работа: Мари и Кот уже ловко сложили палатку и заканчивали паковать в вещмешки прочие вещи.
   - Молодцы! - похвалил подчинённых Томас. - Срочно уходим! Мамонты приближаются...
   Они быстрым шагом пошли на северо-восток, ловко лавируя между разноцветными осинами. Сзади уже вовсю трещало и гудело.
   - Деревья падают! - тяжело дыша, на ходу известила Мари. - Не дай Бог, побегут следом за нами...
   Впрочем, шум-грохот вскоре затих.
   - Стадо ушло напрямик в Комариные Топи! - доложил Кот. - Командир, давай остановимся и чуток передохнём. Куда теперь-то спешить? Опасность миновала.... Я кушать хочу!
   - Привал! - объявил Томас и в этот момент обнаружил, что на его торсе надета только тёмно-зелёная хоббитанская рубаха, а сюртук - в спешке - был успешно забыт в ночном лагере.
   - Может, и Бог с ним? - неуверенно промямлил Кот. - Сейчас тепло. Как-то мне совсем не хочется возвращаться.... Больно уж клыки здоровенные у этих.... У мамонтов.
   - Придётся идти назад, - развёл руки в стороны Томас. - Во внутреннем кармане сюртука лежит шкатулка Олмера, предназначенная для Серого мага...
  
   На месте лагеря образовалась просека - шириной метров десять-двенадцать. Поваленные и раздробленные на части стволы деревьев, круглые следы ног мамонтов, наполненные мутной водой.
   - Да, внушает! - высказался Кот. - Такие ребятишки затопчут кого угодно, имени и прозвища не спрашивая...
   Сюртук, вернее, то, что от него осталось, обнаружился под корневищем толстенной осины, разломленной напополам. А рядом с ним лежала шкатулка Олмера - с отломанной крышкой.
   Томас нагнулся и подобрал с земли маленький кружок, вырезанный из совершенно незнакомого материала.
   - Пластмасса! - с важным видом изрёк Кот. - Материал такой, изобретённый в двадцатом веке.
   На одной стороне кружка была выдавлена цифра "100", на другой красовался всадник с копьём наперевес, чуть ниже располагалась надпись: - "Казино Фельдена, Австрия".
  
  
   Глава седьмая
   Холм Заверть
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"