Добротную свадьбу закатили соседи. Деревенскую, шумную. Но никто не перепился, не вел себя вызывающе, не дрался. Вот только невеста, её поведение, неумные, не вовремя высказанные реплики совсем не нравилось Аркадию. Страшненькая, каштановые волосы жиденькие, хоть и уложены в замысловатую высокую прическу, но все равно некрасивые, какие-то тусклые; глаза маленькие, близко поставленные, как две серые смородинки, нос кнопкой, и все это довершала тяжелая нижняя челюсть. А вот фигура красивая, напоминает гитарный стан, если отбросить некоторые нюансы - уже заметный живот. При этом женщина, одетая в белоснежное платье, с воздушной фатой на голове, вместо того чтобы сиять веселой, счастливой улыбкой, какая-то хмурая, за всем на свадьбе следит сама, до всего ей есть дело. То командует, чтобы принесли очередное блюдо, то приказывает у кого-то убрать тарелку, какие-то отпускает ненужные замечания, наверно, считает себя очень умной и остроумной. И жених недотепа. Застыл, лицо узкое, кривое какое-то, вытянутое, а глаза выпученные, и вообще на крокодила похож. Не поймешь, то ли рад женитьбе, то ли нет. Впрочем, ответ ясен. Портящий фигуру невесты живот все сразу разъяснил. Наследника ждет эта пара, значит, надо соединить жизни.
Эх, не всегда штамп в паспорте предрешает счастливое будущее! Свадьба еще ничего не означает.
Такие мысли вились в голове молодого мужчины с лицом странного цвета, который наблюдал за свадьбой с чердака соседского дома. Аркадию было скучно. Вот и развлекался с биноклем в руках. Его тоже звали на свадьбу. Но, увы, в порту произошло небольшое ЧП. Толстый канат вырвался из рук одного неумехи и проехался по лицу Аркадия, сильно не поранил, но кожу повредило быстрым скольжением жесткого каната, содрало местами, оставив следы в виде параллельных линий, особенно с правой стороны. Вот и стал молодой человек похож на индейца с боевой раскраской в виде чередующих бледных и ярких полосок наискосок. Быстрое движение, трение каната обожгло кожу. Уже на второй день краснота сменилась подсохшей корочкой, и лицо потеряло подвижность. Инфекции, слава Богу, никакой не занесли. Но показываться на люди с ободранным лицом Аркадий не хотел, хоть и звала его на свадьбу соседка - тетя невесты, она всех соседей пригласила. Какая уж тут свадьба для Аркадия!
Квартирная хозяйка Анна Семеновна заахала, увидев слегка подраненного квартиранта, уложила его в постель, приложила какие-то примочки, приказала отдыхать. Посетовала, что не пойдет он на свадьбу племянницы её давней подруги и соседки - Анны Николаевны, она всех звала. Аркадий согласился полежать и нечаянно уснул. Ему снилась девушка, он как-то видел её с катера: она стояла с мольбертом под большим зонтом на пляже среди множества людей, что-то рисовала. Лица мужчина не разглядел, лишь светлые рассыпанные по плечам волосы, что порой мешали хозяйке, и она с досадой отбрасывала их в сторону. Аркадий, когда катер причалил, пошел познакомиться, но не получилось. Они разошлись. Девушки не было возле того зонтика, он глянул на отчаливший катер и обнаружил там свою незнакомку. Она стояла у самого бортика, и озорной теплый ветер все также играл с её светлыми волосами. Аркадий помахал ей рукой. Она не приняла это на свой счет. Во сне же мужчине удавалось не разойтись со светловолосой красавицей, он торопился к ней, она никуда не уходила, ждала его возле зонтика, приветливо улыбалась и звала к себе.
Мужчина отоспался за весь день. Проснулся к вечеру от шумной музыки и выкриков в соседнем саду, свадьба уже во всю гуляла. Через забор доносились громкие звуки. Там рядом, в соседнем дворе, прямо в саду, были раскинуты хлебосольные столы. Был месяц май. Здесь, в теплом южном городе, уже давно отцвели черешни и абрикосы. Завязались первые ранние плоды. Зачем тесниться в душных домах?
Через забор было неудобно смотреть на свадьбу, ничего было не видно. Густо посаженные плодовые деревья и кустарники закрывали весь обзор. Да и не собирался Аркадий подглядывать. Свадьба и есть свадьба. Молодой мужчина вспомнил, что обещал Анне Семеновне разобрать чердак и хлам оттуда выбросить. Этим и занялся. Он поднялся по ветхой лестнице вверх, стал собирать в старые мешки книги, что уже распадались на отдельные листки и прочий с его точки зрения мусор. Там неожиданно увидел на одной из полок старый театральный бинокль. Взял, поднес к глазам, стал рассматривать окружающий мир, в том числе соседей, где шумела свадьба. Ну, ничего интересного! Вид хмурой, озабоченной невесты с некрасивым лицом, одиноко сидящей за столом, вызывал скуку и неодобрение. Остальные гости шумели в стороне от невесты. Жениха вообще не наблюдалось на горизонте.
И тут внимание Аркадия привлекли две девушки, что танцевали на небольшом возвышении. Они исполняли какой-то непонятный танец, скорее всего, импровизировали. Обе были хороши, брюнетка и блондинка. Темноволосая была одета в обтягивающие шорты и футболку, светленькая в пышной коротенькой юбочке и маечке, что соблазнительно подчеркивала все женские прелести. Сначала Аркадий заинтересовался брюнеткой. Ему всегда нравились черноволосые жгучие красавицы. Но вскоре потерял интерес к брюнетке. Это была китаянка. С узкими косыми глазами, округленными жирным черным карандашом, блестящие длинные волосы, и фигура вроде ничего. Нет, Аркадий не был националистом, но он все же предпочитал женщин европейского типа. Мужчина перевел бинокль на вторую. Блондинка. Красивая. Глаза миндалевидные, подведены щедро синим карандашом, отчего кажутся еще больше, фиолетовые тени забрались под приподнятые линии бровей. Яркая розовая помада на губах отливала перламутром. Хороша! Обе хороши! Девушки были хоть и невысокие, но грациозные, гибкие, как кошки. Однако взгляды мужчины упорно стали притягиваться к блондинке, и не потому, что у нее европейская внешность или она была красивей. Вроде бы и те движения выполняла девушка, и внешность не такая яркая, как у китаянки, а танцует так, что взгляд не оторвешь. Всю душу вкладывает в танец. Аркадий, честно говоря, ничего не понимал в танцах и сам танцевать не любил. Но уже час следил за блондинкой. Как и все гости. Вся свадьба держалась на танцующих девушках. Блондинка и брюнетка уже больше часа танцевали без перерыва, только мелькали руки и ноги, сияла улыбка на приветливых лицах, следом за ними танцевали и гости, порой пытаясь копировать грациозные движения девушек. Аркадий пытался в меркнущем свете дня лучше рассмотреть лицо блондинки. Жаль, что театральный бинокль давал небольшое увеличение. Но кое-что увидеть удалось. Чистое, без единой веснушки, без единого пятнышка лицо со слабым загаром. Щеки слегка розовели, наверное, гладкие, шелковистые, если их потрогать. Жаль, что не пошел Аркадий на свадьбу. Он обязательно познакомился бы поближе с блондинкой. Но как с такой, пардон, рожей пойти? Мужчина с досадой провел по своей коричневой щеке. И все непутевый Филипп Карпушко виноват, не удержал толстого каната, руки берег, забыл рукавицы надеть, вот и отпустил, канат и хлестанул по лицу Аркадия, да так ловко, что огладил практически все лицо, оставив след наподобие ожога. Если слева посмотреть в профиль, еще ничего, небольшие следы. А с правой стороны одни полосы, словно кто-то очень аккуратный задался целью доказать, что параллельные линии и на человеческом лице не пересекаются. И незначительные вроде ранения, и не болят особо, если не говорить и не смеяться, но куда с такой боевой индейской раскраской идти на свадьбу, хоть и звали его. А тем более знакомиться с девушкой. Пугать только.
Аркадий жил на квартире у старенькой Анны Семеновны, вдовы своего первого капитана. Мужчина поселился в этом старом уютном домике, когда у него начались неприятности в семье и он решительно ушел от своей жены Стелы, застав её с другим. Анна Семеновна приютила молодого человека, пустила на квартиру за чисто символическую плату. Рядом был такой же старенький домишко подруги Анны Семеновны - Анны Николаевны. Обе старушки жили одиноко, и случайно попавший к ним на попечение Аркадий помогал им: где забор подправить, где что-нибудь прибить, лампочку вкрутить, розетку сменить. А подружки-соседки задались более высокой целью - найти молодому человеку хорошую жену. У Анны Семеновны была дочь, но уже замужняя, жила на севере. А у Анны Николаевны никого не было, кроме племянницы. Она мечтала сосватать её с Аркадием, но Анна Семеновна как-то шепнула квартиранту:
--
Не надо, не знакомься с Анжелкой, она у неё некрасивая, хоть работящая и умная. Я тебе другую невесту найду, красавицу из красавиц, и притом не дуру.
Старушка была права насчет внешности Анжелки, сегодня в этом Аркадий убедился. Хотя ему порой казалось, что улыбнись счастливо невеста, и лицо сразу просияет, похорошеет. А вот про ум, наверно, Анна Семеновна преувеличила. Судя по поведению на свадьбе, и не умная совсем эта Анжела. А может, ей замуж просто не хочется. Вот и отвлекает себя от негативных мыслей, говорит неуместные вещи.
Аркадий знал предысторию этой свадьбы. Анна Николаевна очень любила свою единственную племянницу, не видела её недостатков, и когда та все-таки собралась замуж, то тетушка не обрадовалась, но Анжела оказалась беременной, старушка смирилась и предложила сыграть свадьбу в деревне. А что? Анжела выросла в доме тетушки. Неудобно было отказать старушке. Да и время было подходящее. Начало мая. Тепло. Погода стояла замечательная, столы поставили прямо на улице в тени больших абрикосов, пришли подруги-соседки, все приготовили, гостей пригласили. Аркадий помогал старушкам, сколотил столы из досок. Его тоже позвали на свадьбу. Он обещал быть. Но канат хлестнул по лицу. Вот и наблюдал мужчина за свадьбой с возвышения, сидя на чердаке. Там было прохладно, уходить не хотелось, спать тоже. Мужчина разобрал чердак, выбросил ненужный хлам, и снова взял в руки бинокль. Соседний двор был освещен. Блондинка и брюнетка все танцевали. Вот уже час не сводил глаз Аркадий с блондинки и очень жалел, что из-за ободранного лица не пошел на свадьбу.
А блондинка все танцевала и танцевала, притягивая взгляды к своему прелестному лицу. Оно все больше нравилось и нравилось Аркадию. Никак не мог мужчина насмотреться на незнакомую блондинку. Он в который раз любовался её чистым, слегка загорелым лицом. Лишь естественный румянец все больше алел на её разгоряченных танцем щеках, улыбались зазывно перламутро-розовые губы. Было очень жарко. Светлые волосы блондинки были собраны в гладкую прическу, стянуты сзади в замысловатый узел. Брови выделялись черными приподнятыми линиями на её высоком лбу. Аркадий почувствовал желание провести рукой по гладкой щеке, кожа должна быть нежная, шелковистая на ощупь. Да, если бы не Филипп, что не удержал канат, танцевал бы сейчас с этой блондинкой Аркадий, может, даже слегка бы приударил. И фигура у девушки красивая, сама она худенькая, но грудь есть, выделяются изогнутой линией бедра, ножки полные, но не толстые, а в самый раз. Таким ногам любая модель позавидует. В бинокль Аркадий никак не мог разглядеть глаза девушки. Какого они цвета? Но что поделаешь. Театральный бинокль не рассчитан на такие мелочи. А содранная на лице кожа не оставила мужчине выбора. Аркадий опять чертыхнулся, вспомнив Филиппа. Не любил он его.
Фил, так предпочитал называть себя Филипп Карпушко, с точки зрения многих, был компанейский парень. Добрый, отзывчивый, душа нараспашку, даже чересчур нараспашку, так считал Аркадий. Филипп напоминал машину со сломанными тормозами, не умел вовремя остановиться, процессы торможения в нервной системе этого молодого человека отсутствовали напрочь. Если он начинал гулять, то пил всю ночь до посинения, до бессознательного состояния, начинал двигаться на автопилоте, тратил все деньги, пропивал до копейки, поил при этом всех знакомых, незнакомых, случайных и неслучайных попутчиков, при этом на лице рубахи-парня сияла широкая улыбка, все над чем-то хохотал Фил, без конца что-то говорил. Год назад Карпушко неожиданно женился, домой к родителям съездил и женился. Предки приказали ему не пропустить эту красавицу и умницу, так он сам говорил. Наврал, наверно. С женой его до сих пор незнаком ни один из работающих с Филиппом. Фил говорил, что его жена художница, море рисует. Ребята смеялись, не верили, просили или колечко показать, или жену, на худой конец пусть его художница нарисует портрет мужа с кольцом на пальце. Но так никакого доказательства и не дождались. Ни колечка, не жены, не портрета. Фил все просто объяснил:
--
Кольцо я принципиально не ношу. Свободу люблю.
--
А портрет?
--
Моя не хочет писать мой портрет, увлеклась природой. Теперь вот море все мечтает изобразить.
И, правда, припер какой-то этюд с морем, повесил в кубрике. Купил, небось, где-нибудь на базаре и всем наврал, что жена нарисовала. Или приобрел возле моря на пляже, где часто сидят художники, предлагают свои услуги, что закажешь, то и нарисуют. Вот там и нашел, наверно, подходящий этюд Фил. Но, несмотря на все эти мысли, Аркадию нравился этот этюд. Море прямо живое было на нем. И когда Филипп в очередной раз был на мели, Аркадий купил у него эту картину. Жаль, она осталась в доме, где живет его бывшая жена. Аркадий любил смотреть на волны, бегущие на берег.
Внимание Аркадия опять приковала блондинка. Вот и вторая, брюнетка, делает точно такие же движения, и ноги такие же сильные, а что-то не то в её танце. Блондинка всей душой ушла в танец. Живет им. Брюнетка как вроде исполняет роль какую-то. К ним все пытался присоседиться мужичок. Пьяненький, нелепо машет руками. Блондинка незаметно, не переставая танцевать, отклонилась в сторону. Да это же жених сам знаки внимания оказывает! Но как она ловко его в танце обошла. А он за ней следом. Не отстает. Блондинка же так ненавязчиво к невесте доставила загулявшего жениха. Та быстро его в чувство привела, усадила рядом, что-то недовольно говорит. Фокус бинокля переместился на невесту. Аркадий попытался найти что-то интересное, хорошее в невесте. Белое платье, фата. Красивые. Кружевные. И фигура ничего у невесты, если откинуть выпирающий уже живот, узкие плечи, широкие бедра, идеально просто. Высокая к тому же. Но лицо? Лицо упорно не нравилось Аркадию, хоть он и пытался найти и в нем что-то привлекательное. Не нашел. Заметил только, что головка какая-то маленькая, и шея короткая. Губы узкие. Такие целовать не хочется. Рот напоминает перевернутую вниз подкову, потому что не улыбается нисколько. Могла бы невеста и повеселиться на собственной свадьбе. Улыбалась бы почаще. Тогда бы, глядишь, и подковка рта повернулась бы в нужную сторону, сама бы сразу стала привлекательней.
Скрипнула внизу дверь. Это вернулась Анна Семеновна.
--
Аркаш, ты где? - раздался снизу её голос
--
Здесь я, - откликнулся молодой человек, спускаясь с чердака.
--
На свадьбу что ли смотришь? - спросила хозяйка.
--
Угадали, Анна Семеновна, - засмеялся молодой человек.
--
А там и смотреть нечего, - сделала неожиданный вывод старушка.
--
Почему так? Я вот сижу на чердаке и жалею, что не пошел.
--
Вот и хорошо, что не пошел на свадьбу, Аркаш, - констатировала Анна Семеновна. - Скучная свадьба. Невеста ни повеселиться, ни вести себя не умеет. "Горько" стали кричать, Анжелка пару раз поцеловала своего Степку и все. Все какие-то глупости говорит. Всем указывает. Разве могут так себя вести невесты? А Степка напился. Николаевна вся расстроилась. И жалко её, у неё кроме Анжелы никого нет. И жених неумный попался. На других баб уже на свадьбе смотрит. Зачем Анжелка за него замуж решила выходить? Хотя, что я говорю? Беременна она. Хорошо, что у неё там такая веселая подруга одна. Вот отплясывает, за всех старается. Ладно, Аркаш, я пошла спать. Поздно уже.
Старушка открыла дверь в свою комнатушку и остановилась на пороге, вспомнив что-то:
--
А ты точно с этого дня будешь жить в летней кухне? - уточнила она. - Там ведь у меня нет кровати. Хотя знаешь, завтра принесешь из кладовки старую, железную, с панцирной сеткой. Мне тоже иной раз хочется посидеть на кухне, полежать. Пусть там стоит кровать. А сегодня, может, в доме поспишь?
--
А сегодня я на палубе посплю, на матрасе, Анна Семеновна - Аркадий употребил слово, которое бытовало среди моряков, когда они говорил про пол. - Спокойной ночи. Я уже все туда отнес.
Мужчина ушел в небольшое здание, сколоченное из досок, которое его квартирная хозяйка называла летней кухней. Там было чистенько, уютно. Анна Семеновна довольно вздохнула. И дело было не в том, что квартирант ей мешал. Нет, Аркадий был уважительный, небеспокойный. Только вот девушки у него не было. Когда его привел на квартиру Кузьмич, боцман, друг покойного мужа, и объяснил, что у Аркадия нелады в семье, с женой, парню надо где-то перекантоваться, Анна Семеновна согласилась, пустила к себе пожить молодого человека. Позже она подробно расспросила квартиранта и об остальном. Любопытная старушка поняла, что в разрыве с семьей виновата жена, она загуляла, пока парень был в море, другого привела в дом, вот такая дрянь оказалась. Мало ей одного мужика. Аркадий ей этого не простил. Ушел. Жена осталась в квартире, а Аркадий искал себе частное жилье. Единственная дочь Анны Семеновны жила далеко, на севере, приезжала только в отпуск и то не всегда. Но в это лето Анна Семеновна ждала её с детьми, надеялась, что приедет. А дом небольшой. Тесновато будет. И такого хорошего квартиранта не хотелось терять. Не только из-за денег. Она брала чисто символически за комнату. Одной старушке было скучновато, привыкла уже, что есть кого ждать, да и помогал Аркаша ей во всем, никакой работы не чурался, заменил негодную электропроводку во всем доме, электроплиту установил, крышу подлатал, даже грядки копал. Аркадий сам предложил вариант с летней кухней, он летом поживет там, чтобы не мешать остальным. Да и еще об одном думала старая женщина: может, девушку какую найдет себе Аркадий, пусть бегает к нему в летнюю кухню. Недавно о нем одна боевая девица из деревни расспрашивала, познакомить просила. Вдруг улыбнется счастье, женится квартирант, найдет свою долю. Хороший он парень, родителей нет, сирота, только где-то далеко старшая сестра. Анна Семеновна уже чувствовала себя ответственной за постояльца.
Аркадий расстелил матрас на полу в летней кухне. Ночь была жаркая, душная. Дождь к утру будет, наверно. И здесь, в летней кухне, тоже было душно, привыкший к свежему морскому воздуху, мужчина никак не мог уснуть. Он думал совсем недолго. Взял в охапку матрас и простыни, ушел в сад под старую огромную раскидистую грушу, что в эту весну с опозданием так вызывающе цвела, обещая невиданный урожай. Там же рядом росли густые кусты орешника, около них и постелил свой матрас Аркадий, прилег. Если пойдет дождь, не сразу просочатся капли воды сквозь плотный орешник, успеет убежать с матрасом обратно в летнюю кузню мужчина. А если и промочит слегка его дождик, тоже не беда. Но и под кустом не спалось. Мужчина думал о своей жизни, о возникших проблемах.
Два года назад он женился. Сестра помогла молодым купить квартиру, дала денег, стали жить отдельно. Казалось, все хорошо, Аркадий не был влюблен в жену, но она была беременна, а мужчине давно хотелось иметь семью, надежный оплот, чтобы кто-то ждал его на берегу, скучал о нем, думал. Аркадий все мечтал, чтобы у него родился сынишка. Вот и женился, а как было не жениться, если залетела Стела от него. Но после свадьбы все пошло не так. Стела была уже не такой приветливой, не хотела рожать. Мысли о будущем ребенке вызывали у нее только брезгливую улыбку.
--
Тебе хорошо, - ворчала она. - Получил удовольствие. А мне одной за все расплачиваться, пеленки стирать, ночами не спать, с животом ходить, живот растянется, грудь обвиснет.
Наверно, что-то она сделала с беременностью, напилась каких-то лекарств, а сказала, что у неё начался выкидыш, пришлось сделать чистку. Аркадий промолчал. Он решил сохранить семью. Что поделаешь, не выносила ребенка жена, хоть и жалко было до слез просто неродившегося сына. А Стела стала чувствовать себя хозяйкой в доме, начала ворчать на мужа с удвоенной силой. Это не так, то не так. Угодить ей было невозможно. Вскоре в их однокомнатной квартирке появилась теща. Зять вызывал у неё одно раздражение. Не так ест, не так говорит, не так сидит, мало зарабатывает, много кушает. Вслед ей вторила и Стела. Ей и ночью было все не так. И так легко смущающийся мужчина стал комплексовать еще больше перед женщинами, в том числе и пред Стелой, стал отчаянно стесняться проявления своих чувств, которых, кстати, особо и не было, начал избегать близости с женой. Особо большое раздражение жены и тещи вызывало то, что Аркадий решил возвратить сестре долг за квартиру. Та могла бы и простить долг, и купить побольше квартиру, а не однушку, без конца говорили они. Аркадий молчал в ответ, терпел. А потом он как-то вернулся из плаванья раньше на день и обнаружил, что ему нашли замену. В доме царило застолье. И полураздетая жена, и её избранник в одних трусах, и даже теща были пьяны. А пьянства Аркадий не любил, не терпел ни в каком виде, особенно женского. Он подошел молча к столу и выбросил в окно недопитую бутылку.
--
Ты что, мужик, совсем того? - обалдел новый избранник жены. - Там же еще больше полбутылки было.
А жена церемониться не стала. Стела проявила себя со всех сторон. Орала, пьяно брызгала слюной, сколько оскорблений Аркадий выслушал, среди них и то, что он никудышный мужчина, что он не может удовлетворить женщину, что только поэтому она, Стела, завела себя любовника. Она без малейшего стыда в присутствии мужа села на колени собутыльнику, обхватив его за шею. Тот, пьяно ухмыляясь, полез ей за пазуху. Оскорбления жены били четко, без промаха. Теща поддакивала дочке. Сдержанный обычно, Аркадий не вытерпел, послал жену куда подальше.
--
Шлюха, - коротко бросил он и ушел.
Эту ночь он провел, сидя во дворе дома. Все думал, что теперь делать дальше. Но варианта помириться со Стелой не возникало. И так чувств к ней не было, и тут просто пустота образовалась. На другой день вещи Аркадия выставили из дома и самого его предупредили, чтобы не появлялся, жена потребовала развода, подала в суд, заодно потребовала раздела имущества. Надеялась завладеть половиной квартиры, а то и всей, она кричала бывшему мужу, что квартира после свадьбы куплена, ее родственники надарили денег, а Аркадий так, голь перекатная, пусть будет счастлив, что Стела согласна на половину. Аркадий растерялся перед такой наглой ложью и отступил. Не любил он скандалить, шум и ругань угнетали его, хорошо помнился родительский дом. Там это было частенько. Родители постоянно пили и скандалили. Хорошо, что Кузьмич ему повстречался в этот день, когда он шел со своим рюкзаком и не знал, в каком дворе ему сегодня ночевать. Не дал Кузьмич наделать глупостей. В тот день Аркадий чуть, было, не сорвался, он не пил вообще, не знал вкуса водки, помня вечно пьяных отца и мать. А тут подумал, что ничего ему, наверно, не остается в жизни, только родительский путь, напиться и забыть обо всем. Он зашел в кафе и заказал водки. Случайно там оказавшийся Кузьмич к рюмке приложиться не дал, вылил водку на пол, отругал молодого человека, увел из кафе, к Анне Семеновне на постой определил Аркадия. Та, наверно, по его просьбе, следит за квартирантом, ответственность чувствует - никогда в её доме не бывает ни вина, ни водки, ни пива, только квас в жару. Правда, порой надоедает хозяйская опека. Но терпит Аркадий. Другого жилья у него нет. Если только вернуться к сестре? Она давно зовет. Да и сам Аркадий скучает по родным местам. Надо бы уехать, сестру он видел последний раз, когда та выходила замуж, а нее уже родились две девочки, а Аркадий даже их не видел. Не пустила Стела его к сестре. Но сначала, твердо решил мужчина, надо вернуть долг за квартиру. Вот сходит еще несколько раз в море, подворачивается выгодный рейс, подзаработает. А тогда можно и к сестре.
Через забор доносились затухающие звуки свадьбы. Аркадий опять вспомнил блондинку. Гад все-таки этот Фил. Рук пожалел удержать канат. И к жене этот Филя не пошел, когда сошли вчера на берег, заявил, что жены дома все равно не будет, работает она. Потом встретил какую-то свою старую знакомую, они сели в её роскошную иномарку и укатили. Врет про жену Фил, врет. Нет у него жены.
Неожиданно Аркадию так захотелось еще раз взглянуть на блондинку, что так замечательно танцевала, он встал, влез на старую высокую яблоню, что стояла недалеко от забора. Но, увы, уже было темно, и хотя в соседнем дворе было еще какое-то освещение, блондинки Аркадий нигде не увидел. Зато промелькнула уже переодетая невеста, она опять отдавала какие-то распоряжения, помогала убирать посуду. Аркадий даже засмеялся:
--
Если я еще раз женюсь, а такое вряд ли будет (но тут перед глазами всплыла блондинка), то в день свадьбы я свою невесту от себя не отпущу, а уж ночью тем более. Ни на минуту! Пусть о муже только думает, а не о посуде.
И Аркадий понял: он мечтает о незнакомой блондинке с чистым гладким лицом. На такой бы он непременно женился.
Мужчина ловко спрыгнул с дерева, пошел к своим ореховым кустам. И остолбенел. На его матрасе, пождав ноги, в позе лотоса, сидела та самая блондинка и безмятежно улыбалась.
--
Привет, - сказала она.
--
Ты кто? - вырвалось у мужчины.
--
Незнакомка, - ответила та. - Таинственная!
--
А зачем пришла?
--
Ты мне очень нужен. Я увидела тебя на дереве и, пока ты там маскировался, пришла. К тебе!
--
Неправда, - не согласился Аркадий. - Не могла ты меня видеть. Тогда бы и я тебя заметил.
--
Не могла, - не стала возражать она. - Значит, я знала о тебе. Или мне сказали. Показали. Думай, как хочешь. Ты мне нужен. Это точно.
--
Зачем? - опять удивился мужчина.
--
Сделай мне ребенка.
Глаза блондинки смотрели в упор. Она не шутила.
--
Что? - Аркадию показалось, что он ослышался.
--
Сделай ребенка.
Блондинка и не думала смущаться. Она по-прежнему сидела в позе лотоса, и глаза её были серьезны.
--
Как? - додумался спросить мужчина, тут же выругав себя за глупый вопрос.
--
Я думала, что ты умеешь, - не осталось та в долгу. - Не отказывайся, все равно не отстану. Мне нужен ребенок.
--
А почему я? Ты мое лицо видела?
--
Видела. Все ободрано. Жаль тебя. Больно, наверно, было. Но если посмотреть слева в профиль, в темноте, ты очень ничего, - блондинка не собиралась отступать. - Мне нравишься. У тебя красивые глаза. Серо-голубые. Добрые. Я хочу, чтобы у моей дочки были такие же серо-голубые красивенькие глазки.
--
Знаешь, детей лучше по-трезвому заводить, - осторожно заметил мужчина.
--
Вот поэтому я пришла к тебе. Ты же абсолютно трезвый.
--
Я не о себе, о тебе! - пояснил мужчина. - Ты же была на свадьбе.
--
А я не пила, - ответила девушка. - Я знала, что сегодня буду делать ребенка. Самое трудное было выбрать кандидата. Это тоже надо делать с трезвой головой.
--
Почему все-таки я?
--
Две старушки-подружки так тебя хвалили, когда вспоминали. Вот я и решила - это судьба. Ты должен стать отцом моего ребенка. Серьезный, положительный, непьющий, красивый. Я очень хочу ребенка. Иди сюда. Ко мне. Я умею мужчине подарить наслаждение, - она протянула вперед руки.
Аркадий опустился на матрас в некотором отдалении от блондинки. Он был в растерянности. Девушка засмеялась, видя его напряженное тело.
--
Поехали, - сказала она и сама обняла Аркадия.
--
Хорошо, - согласился тот. - Но будем играть по моим правилам.
Неожиданно с этой незнакомой блондинкой ушло все смущение, вся неловкость, закомплексованность, что жила в Аркадии после обидных слов Стелы. Аркадий стал таким, каким видел себя в своих мыслях. Откуда было это чувство, что с блондинкой им будет обоим хорошо, он не знал. Но привычных трудностей, которые в последнее время он часто испытывал в общении с женщинами, не было. В ту ночь для Аркадия обыденный мир перестал существовать. Была во всей вселенной только одна женщина, та, которая ему так нравилась. У него давно уже не было женщины, с того дня, как ушел в последнее плавание перед изменой жены. И все же он не разрешил себе спешить, он медленно ласкал блондинку, сам наслаждался этими ласками, целовал шелковистую нежную кожу, заставил незнакомку изнемогать под его ласками. А она, казалась, создана для него. Сначала немного удивилась, потом приняла его любовную игру. Ночь для них пролетела мгновенно. Под утро женщина несколько расстроенно сказала:
--
Зря ты так.
--
Не понравилось? - Аркадий спросил это, но в себе был уверен.
--
Нет, мне было очень хорошо с тобой, - откликнулась блондинка. - Но ведь я теперь буду тебя без конца вспоминать.
--
И вспоминай, я не против. Я не хочу расставаться с тобой, терять тебя.
--
Но я замужем.
Мужчина вполне предполагал это.
--
Я тоже женат, - ответил он.
Это было правдой. Ведь развод со Стелой так и не был официально оформлен. Но теперь Аркадий поспособствует своем разводу. Может, и у блондинки стоит такой же ничего не значащий штамп в паспорте.
--
Я не собираюсь пока уходить от мужа, - как показалось мужчине, грустно произнесла женщина.
--
А я уже ушел, - признался Аркадий. - Я развожусь в самой ближайшее время.
Оба замолчали.
--
Но если ты замужем, то зачем я тебе был нужен? - осторожно спросил мужчина. - С мужем бы сочинили дитяти.
--
А муж, может, не хочет.
--
И что?
--
Ничего, я поставлю его перед фактом.
--
Ты лицемерка? Обманываешь мужа.
--
Нет, я хорошая... - как-то горько засмеялась женщина. - Это муж у меня дурак. Поверь мне, - она замолчала, потом улыбнулась: - А давай сделаем еще одну попытку.
--
Контрольный выстрел, - засмеялся Аркадий.
Несмотря на свои немного циничные высказывания, блондинка ему нравилась еще больше. Она была нежная ласковая женщина. Аркадий не хотел больше спрашивать её ни о чем. Он решил просто не отпустить блондинку.
--
Лилит - грешница и бунтарка, женщина, яростно ищущая свое счастье, а не нежный цветок лотоса. Ты слышал легенду о Лилит?
--
Нет!
--
Я не буду рассказывать.
--
Я все равно узнаю. Я и о тебе все узнаю, - пообещал мужчина.
--
Попробуй.
--
Нам же хорошо вместе.
--
Но это ничего не значит.
--
Давай еще встретимся.
--
Нет. Утром меня не будет здесь.
--
Я не отпущу.
--
Я уйду сама. Лилит не подчиняется никому, она свободная натура, дочь всесильного мироздания... Ей подчиняется пространство и время, да тех пор, пока она не влюбится... Я не должна влюбляться...
Блондинка повернулась и осторожно поцеловала его в щеку, ту саму, сильно ободранную тросом.
--
Тебе не больно? - с сочувствием спросила она.
--
Нет.
--
Ты хороший. Я, пожалуй, подольше останусь с тобой. Давай только немного поспим. Я устала. Весь вечер танцы, ночью...
--
Обниманцы, - срифмовал мужчина.
--
Правильно понимаешь... Я хочу спать.
Она обняла его, прижалась. Казалось, вот-вот замурлычет, как большая ласковая кошка. Таинственная Лилит в его объятиях совсем не походила на бунтарку. Она пока не собиралась уходить. Мужчина успокоился и крепко уснул. Это было ошибкой Аркадия. Когда он проснулся, то блондинки рядом не было. И у соседей её уже не было. Мужчина пытался навести об этой женщине справки. Оказалось, что она и китаянка были приглашены именно для того, чтобы танцевать на свадьбе. От какой-то фирмы. Брюнетка, что была с ней, тоже уехала утром. Аркадий обратился на фирму. Ему показали девушек выступающих в тандеме, брюнетку и блондинку. Увы! Брюнетка была та самая китаянка, а блондинка абсолютно другая. На вопрос, кто был с брюнеткой на свадьбе в деревне, китаянка ответила, что не знает. Выручила какая-то отдыхающая, ей нужны были деньги для возвращения домой. Она получила определенную сумму за вечер, оттанцевала и уехала со свадьбы еще раньше, поздним вечером.
--
Нет, - подумал мужчина, - не уехала, она была со мной ночью. И я проспал её исчезновение.
Таинственная Лилит исчезла. Осталась записка, в которой было написано рукой очаровательной незнакомки: "Не ищи меня. Лилит тебе только приснилась". Правда, она еще забыла свой пакет. Там лежали отпечатанные на принтере листы, переплетенные вручную, и множество картинок. Аркадий решил хранить этот пакет, вернуть при новой встрече, он все равно найдет эту женщину. Мужчина посмотрел красочные картинки, перевернул несколько листков и обнаружил, что это какой-то рассказ, потом обратил внимание на заголовок: "Возвращение Лилит". Аркадий решил прочитать этот рассказ.
Возвращение Лилит(рассказ из сборника).
Мужчину Бог создал по своему образу и подобию. А потом он создал для него женщину. Имя этой, самой первой женщины было Лилит....
Так начинался рассказ о Лилит, который решил прочитать Аркадий. Эти слова были эпиграфом. Но, читая дальше, Аркадий убедился, что это совсем не библейская легенда. Это абсолютно другая история...
Огромный звездолет затерялся в глубинах очередной галактики. Он перемещался в необъятном пространстве уже великое множество лет, а его обитатели были всегда молоды, иногда они умирали, но это происходило в результате несчастного случая или кто-то добровольно решал уйти из жизни, считая, что он уже все сделал, и пришло его время умирать. Обязательно после смерти одного из членов экипажа в течение года рождался ребенок, чтобы заменить умершего. Сейчас никому из обитателей космического корабля не угрожала смерть, хотя определенные трудности возникли. На борту звездолета было достаточно и энергии, и пищи, и кислорода. Волновало совсем другое. Великая цель ужетысячелетнего путешествия не всегда оправдывалась, возникли сомнения в ее надобности и верности. Так сказал Эл Сокол, создатель этого грандиозного проекта. Миссия членов огромного космического объекта была поистине велика. Они, представители древнего могучего мира, несли интеллект, знания, искусство, или просто цивилизацию на другие планеты, пригодные к жизни. Где-то астронавтов называли богами, героями, слагали о них легенды и сказки, ставили памятники, писали с их лиц иконы, помнили всегда и поклонялись, а где-то, как это было на последней планете, называли колдунами и стремились убить.
Прилетая на очередную планету, члены экипажа принимали вид аборигенов, селились рядом с обитателями планеты, жили вместе десятилетиями, незаметно и постепенноучили, чему могли, сокращая путь их исторического развития к лучшей жизни, порой вступали в браки с местными жителями. Как правило, дети, рожденные от этих браков, и их потомки, становились вождями племен, правителями или великими учеными, народными сказителями, деятелями искусства, именно они впоследствии двигали вперед цивилизацию в своем мире. А обитатели звездолета возвращались к себе и проходили программу омоложения, чтобы после лететь на новую планету.
Последнюю планету, где побывали астронавты, Эл Сокол назвал Лотосом, потому что первое, что увидели разведчики, спустившись на летающем челноке, кристально чистое озеро с зеленовато-голубой водой, покрытое огромными кругами листьев и белыми цветами, похожими на лилии родной планеты. На Лотосе астронавты не смогли выполнить свою великую миссию. Планета отвергла чужой разум, чужую науку, чужое искусство, чужой образ жизни. Одних миссионеров там просто убили, другие были ранены. Среди раненых были сын капитана корабля Грема Ли, Адам Ли, выросший в космосе и впервые ступивший на чужую землю, и Эл Сокол, величайший ученый,не только создатель этого проекта, но и живая душа звездолета. Адам получил удар дубинкой по голове, такой силы, что череп был проломлен, медики опасались за разум молодого члена экипажа. Тело Элла было повреждено отравленными стрелами во многих местах. Раненых астронавтов спрятала от разъяренной толпы дикарей рыжеволосая красавица-ведьма из одного племени, Лилит, такое имя дал ей впоследствии Эл. Она, наверно, обладала каким-то природным даром гипноза, иначе никак не объяснишь, как этой худенькой дикарке удалось увести разъяренную толпу от своей убогой хижины, где в бесчувствии лежали Эл и Адам. И еще одна мысль впоследствии волновала Эла: как еще сутки Лилит не дала распространиться яду по всему организму и заставила биться сердце в израненном теле, чтобы сохранить великий разум. Откуда она это знала? Природные способности колдуньи помогли ей? Но Эл не верил в них - только в науку. Может, ведьма знала секрет противоядия и другие травы, стимулирующие сердечную деятельность? Тем не менее, Лилит спасла его разум. Она отдала Адама и Эла его товарищам без сознания, но живыми. Уже когда миссионеры покидали эту планету, готовились стартовать, то увидели, как к их космическому челноку бежит рыжеволосая ведьма, а её преследуют соплеменники, выкрикивая одно слово: "Смерть! Смерть предательнице!" Командир решил взять Лилит с собой, он помнил, что она спасла его сына и создателя великого проекта. Эл в то время говорить не мог, не мог принимать решений, его разум пребывал в коме. А слово Эла на космическом корабле порой было весомее командирского.
Адам после ранения долго пребывал в искусственном сне, мозг его медленно, но восстанавливался.Сыну капитана повезло. Повреждение мозга не затронуло жизненно важные и умственные центры. Жизнь потихоньку возвращалась в могучее тело, которое избежало серьезных ранений. А вот сохранить тело Эла не удалось, как, впрочем, и жизнь, хоть и старались космические медики, используя самые развитые технологии. Слишком были серьезны нанесенные ему увечья, до сих пор никто не мог понять, как он не умер на руках дикарки Лилит за сутки, что оставался без медицинской помощи. Но мозг великого человека не пострадал, ученые корабля успели записать на компьютер его разум и поместили эту программу в один из механизмов. Так Эл стал роботом. Великий ум был спасен. Но все же это уже был не прежний Эл, решительный, не сомневающийся в своей великой миссии. Он большей частью все думал, отказывался от участия в обсуждениях наиболее важных вопросов. Все решения принимал в одиночку Грем Ли. Лилит называла командира проще - Хозяин, следом за ней Грема так стали звать и другие. Хозяин видел, что людям на корабле нужна была передышка, да и некоторые системы звездолета неожиданно один за другим дали несколько раз сбои, хорошо, что не вышли из строя, но их надо было наладить. Поэтому командир решил приземлиться на первой же планете, подходящей для жизни людей его звездолета.
Дикарка Лилит, спасенная гуманными миссионерами, первые два дня сидела около бесчувственного Эла, держала его за руку, что-то все говорила на незнакомом языке, пела какие-то песни, потом тоскливо сказала Хозяину, что великий Сокол умрет ночью, поцеловала Эла в лоб, прошептала странную фразу: "Отец мой, прощай и прости меня, я ничего не могу больше сделать". Она назвала Эла отцом, никого это не удивило. Лилит на планете Лотос была помощницей и ученицей Эла, это он дал ей такое имя, и уже тогда она звала своего учителя отцом. Рыжеволосая дикарка ушла от так и не пришедшего в сознание Эла. Как только она отпустила безжизненную руку, сердце Эла отказалось само биться, пришлось подключить аппараты. Но и это было ненадолго. Яд, что попал в организм из отравленных стрел, ожил и медленно пополз к мозгу, угрожая разрушить и его. Медики стали спасать великий разум.
Лилит сидела одиноко в центре управления, в уголке, сжавшись в комочек, и тихо, безутешно плакала. Потом пришла одна из женщин села рядом, обняла девушку, та отчаянно разрыдалась. Пришли другие женщины. Обитатели звездолета давно научились скрывать свои чувства, кто-то осудил Лилит за слезы, кто-то посмотрел с грустной завистью, кто-то заплакал с ней. Через несколько часов появился хмурый Грем и сказал на языке жителей планеты Лилит, что разум Эла Сокола сохранен, а тело умерло. Женщины и расстроились, и обрадовались. Лилит все поняла по-своему, она тихо ответила:
- Это уже не Сокол. Великого Сокола, моего отца, больше нет...
Шло время. Лилит ничего не боялась, она бродила по всему звездолету, но ничего не трогала, как ей приказали, девушку полюбили, особенно женщины. Она быстро нашла с ними общий язык. Именно с появлением Лилит женщины, прошедшие курс омоложения, опять начали петь и танцевать. Лилит стала для них чем-то взрослой дочери, они учили её грамотно говорить на своем языке, носить свою одежду. Способности юной ведьмы поражали. Она быстро научилась понимать людей, говорила с небольшим акцентом, немного коверкая слова. А как она танцевала! Ее тело могло движениями рассказать целую повесть. Но Лилит больше всего любила в задумчивости смотреть на непонятные для неё приборы, что вели звездолет в глубинах галактики. Они вызывали у неё уважение и трепет. Девушка просто замирала возле них. Иногда Лилит осмеливалась с уважением погладить панель управления. Рыжеволосой колдунье доверяли, были моменты, когда она одна оставалась в центре управления звездолетом. Хозяин не боялся, что Лилит может что-то испортить, все контролировалось компьютерами. Даже если бы она что-то разбила, это ни на что бы не повлияло, тут же бортовой компьютер передал нужную информацию для восстановления. Лишь знающий человек мог что-то изменить в направлении полета. Да его и не было больше, этого направления, компьютеры стали сбиваться, стрелки упорно клонились к нулю. Звездолет просто блуждал по галактике в поисках подходящей для жизни планеты.
Вскоре ученые обнаружили небольшую голубую планету около желтой звезды-карлика, исследовали её, там было достаточно кислорода, уже проявился ведущий тип жизни, это были люди, очень похожие на обитателей звездолета, только они находились на самой заре своей будущей цивилизации. Планета походила на чудесный заповедник, заросший густыми непроходимыми лесами, щедрый своими дарами. Обитатели звездолета приземлились рядом с горами, из которыхбежала чистая прозрачная река и рос лес, в основном, из белоствольных могучих деревьев. "Райский уголок", - окрестил это место необычайно задумчивый и печальный Эл. Он больше не умел смеяться. "Механический человек", - так звала его Лилит.
Экипаж корабля был сильно потрепан последними событиями. На Лотосе погибло несколько человек, необходимо было возобновить количество членов космического корабля, несколько женщин должны будут родить детей. Командир принял решение: встать здесь на отдых на несколько лет.
Они приземлились в одну и грозовых ночей. Аборигены приняли эти оглушительные звуки за раскаты грома и начинающееся землетрясение и молились своим богам, упав лицом на милостивую землю. Космический корабль был успешно замаскирован среди высоких гор, большая часть территории вокруг него была закрыта силовым полем, чтобы туда не проникли местные обитатели. Это место звездолетчики следом за Элом Соколом стали называть райским садом. Пока в жизнь аборигенов было решено не вмешиваться.
Женщин на корабле всегда было меньше, чем мужчин. Поэтому, когда они жили в райском саду, рыжеволосую Лилит отдали в жены молодому по сравнению с другими Адаму, по его же просьбе. Эл возражал: надо спросить согласия у Лилит. Но, ученые, привыкшие нести младшим по разуму инопланетянам, как считал командир корабля, только пользу, Лилит не спросили, ведь она была пришлой, из другого мира. Все ждали потомства от этого брака. Это было запланированное рождение ребенка естественным путем. А своенравная Лилит только усмехнулась в ответ на это решение и... подчинилась, к удивлению Эла. Ученые корабля изучали генетический код Лилит, сам Эл занялся этим. Он никому ничего не сказал, только удивился абсолютному совпадению, словно Лилит родилась на их родной планете. Другим ученым Эл сказал лишь, что у девушки огромный потенциал и её потомки будут могущественными представителями цивилизации. Лилит не интересовалась исследованиями Эла, она, скорее всего, не понимала всех этих значков и цифр. Глянула и равнодушно отвернулась. И это при ее любознательности! Словно все это она уже знает. Эл задумался. Лилит постоянно удивляла его и заставляла думать... он был уже готов поговорить с Гремом Ли... Да только вскоре стало не до исследований способностей Лилит... В системе управления и жизнеобеспечения звездолета сбои возобновились с новой силой. Умная техника выходила из строя. Хорошо, что голубая планета была пригодна для жизни и попросту щедра своими дарами природы, давала воду, пищу... Звездолетчики срочно возводили на новой земле для жизни жилища, благо у них на звездолете было все, в том числе и орудия труда.
Дом Адама и Лилит, окруженный закрытым райским садом, располагался в прекрасном месте, у подножия невысоких зеленых гор. Шумный водопад мчался с высокой скалы. Его брызги летели всюду. Поэтому в райском саду даже в самую сильную жару царила прохлада. Птицы любили это место, для них не было препятствий, поэтому их удивительное пение звучало весь день для обитателей этого сада. А ведьма с чужой планеты, Лилит, все больше интересовалась местными цветами и травами, что росли здесь в изобилии. Она их рвала, нюхала, растирала между пальцами, пробовала на вкус. Женщина ни разу не ошиблась: ученые перепроверяли травы и плоды, что приносила она и начинала употреблять в пищу. Травы были съедобны, плоды тоже, ученые одобрили все, что обнаружила Лилит. Вот эта высокая синяя травка, напоминающая свечку, придает просто великолепный вкус чаю, из этих зеленых листьев можно сварить вкусный кисловатый суп, этот круглый, как лепешка, листок заживит рану, а эти плоды надо очистить от лохматой кожицы и смело надо есть сырыми. Выкопанные из земли клубни лучше подвергнуть тепловой обработке. Лилит проявила и на чужой планете все свойства ведьмы и целительницы. У неё было удивительное чутье. И она нашла нужную ей травку... Невысокую, неприметную, с крохотными желтыми цветочками... И не для еды. Для другого... Поэтому никогда рыжеволосая красавица ведьма не родит сына Адаму. Эта скромная травка помешает оплодотворению яйцеклетки. Надо просто вскипятить и выпить отвар этой травы. И Адаму этот отвар нравится, от него утихают головные боли, что порой возникали после тяжелого ранения. И пусть. Меньше будет беспокоить жену. Лилит щедро добавляла скромную травку в питье Адама. Ученые пока не обеспокоились вопросом, почему не беременеет Лилит. Сколько раз бывало такое: прежде чем женщина с чужой планеты родит дитя от представителя их могучей цивилизации, случалось, проходило несколько лет. Лишь Механический человек упорно о чем-то думал, глядя на оживленное лицо Лилит.
Ученых волновало больше другое: почему-то перестала действовать программа омоложения на звездолете. Её давным-давно разработал Эл Сокол, без неё невозможна была их великая миссия. Прожив на определенной планете порой несколько десятилетий, члены экипажа возвращались на свой корабль. А там Эл запускал свою программу, и они опять становились молодыми, сильными, энергичными, только более мудрыми. Если кто-то из членов экипажа погибал, то тут же выносилось решение родить ребенка. Заранее называлась женщина, что будет должна стать матерью, определялся день, наиболее благоприятный для зачатия, подбирался пол будущего ребенка. Это не всегда нравилось женщинам, что были на звездолете, но никто не смел возражать, великая миссия была важнее.
Теперь, когда Эл был механическим, электронным человеком, то есть практически бессмертным, программа омоложения дала сбой. Первым не смог вернуть себе молодость отец Адама - Грем Ли, что всегда последним изо всего корабля проходил программу омоложения. Его постаревшее лицо перерезали суровые морщины, начал гнуться к земле прежде такой стройный и сильный стан, слабели мышцы. Те, кто прошел курс омоложения перед ним, смогли помолодеть не больше, чем на десять лет. Обычно программа давала пятнадцать. Ученые лихорадочно пытались найти решение этой проблемы. Эл же отошел от научных изысканий и по-прежнему думал, думал, думал о чем-то. Он даже попросил назначить его вечным стражем там, где был проход через силовое поле - около водопада. Там ему лучше думалось.
Космические бродяги отдыхали уже несколько лет на случайной голубой планете. Планета, на которой раскинулся этот райский сад, была вполне пригодна для жизни, здесь не нашли даже новых, незнакомых им микроорганизмов. Поэтому не надо было опасаться неизлечимых болезней. Местные обитатели внешностью мало чем отличались от людей, живущих в саду, разве что одежда была разная, да примитивный словарный запас, в котором не было многих абстрактных понятий. Эти дети планеты в своем развитии пребывали еще в детстве. Но у них был многообещающий умственный потенциал. Совпал и генетический код. То есть вполне возможно было иметь общее потомство от браков обитателей звездолета и аборигенов. Поэтому Гремом Ли было решено провести в последний раз эксперимент с внедрением разума их могучей цивилизации местным жителям. Сделать все возможное и умереть здесь, на этой приветливой планете. Надо дать ей имя. Кто-то предложил назвать именем родной планеты - Зема. Обитатели райского сада приняли все этипредложения в полном согласии. Женщины некоторые даже были рады: им можно будет завести семью и никогда не разлучаться с родившимися детьми. А в душе все-таки жила надежда: вдруг удастся вернуть к жизни их звездолет?
Первым, решил Хозяин, к аборигенам уйдет Адам. Он соединит свои гены с жителями Земы, станет для них вождем, может, богом, даст жизнь новому поколению, научит всему, что знает сам - охоте, земледелию, изготовлению орудий труда. Его жена Лилит пойдет с ним, рыжеволосая ведьма уже выучила все растущие здесь травы. Она начнет великую династию женщин-лекарей. Адам возьмет еще несколько жен из местных обитателей, все равно Лилит не рожает. Так говорил Хозяин. Не работает программа омоложения, значит, надо в последний раз исполнить то, ради чего они бродили тысячу лет по космосу. Иногда мелькала мысль: так хочется вернуться на родную планету. Пусть она изменилась, пусть с ней потеряна связь, но это же родина. Только как? Куда лететь? Ведь главный бортовой компьютер потерял ориентиры родной земли. Он уже несколько лет занимал положение "ноль", с того самого момента, как они приземлились в райском саду. Когда-то космические миссионеры начали свое великое путешествие от этой цифры, которая только увеличивалась с каждым днем.
А пока Адам отдыхал. Как-то он рассказал Лилит, что им предстоит в будущем. Женщина старалась слушать со вниманием. Нет, уйти из райского сада она была совсем не против. Здесь скучно. Но когда Адам сказал, что дети, рожденные от брака Адама и Лилит, навсегда останутся здесь, а он улетит на свою великую планету и возьмет её, Лилит, с собой, (он верил в возвращение на родину), женщина лишь усмехнулась и, как всегда, промолчала.
--
Нет, - говорила про себя она, обращаясь к всесильному Хозяину, не к Адаму. - Если такое случится, подведет меня умная травка, и у меня родятся дети от Адама, я их не брошу. Такого никогда не будет. Или вы их возьмете с собой, если вздумаете летать дальше, или я останусь с ними здесь. Но, скорее всего, и вы останетесь тоже здесь! Куда вам лететь? Вон уже мох опутывает основные упоры вашего летающего дома.
В глазах дикарки таилась необычайная мудрость. Но эту мудрость видели только женщины, да порой замечал Эл Сокол.
Адам был доволен жизнью в райском саду. Он знал, что уже скоро наступит момент, он должен будет опять пройти суровые испытания, научить обитателей этой планеты многому: земледелию, скотоводству, ремеслам, наукам - он должен научить людей жить и выживать в любых условиях. А пока Адам наслаждался жизнью рядом с космолетом. Он забросил даже физические тренировки, надеясь на то, что ученые восстановят программу омоложения, и это вернет мышцам былую силу. За эти годы его руки и ноги ослабли, стало белым и мягким когда-то загорелое и мускулистое тело. Все здесь есть, в их райском убежище: есть еда, дом, место для отдыха, красивая женщина. Не надо охотиться, не надо добывать пропитание, как это было на последней планете, где его чуть не убили. Всем этим был озабочен отец. Он умело защищал их обиталище. В минуты опасности райский сад словно исчезал, словно растворялся, окружающий его мир переставал видеть и водопад, и скалу, и сам сад с его обитателями. Но все труднее с годами становилось это делать. Один за другим выходили из строя механизмы звездолета. И еще проблема волновала отца Адама: взятые с ними из их родного мира женщины больше пока не рожали детей. А ведь иногда случаются случаи гибели. Вот не стало Эла, и еще несколько человек потеряли они на последней планете, а до сих пор не родился ни один ребенок.
Лилит скучала в райском саду. И хотя планета, где она жила до встречи с Адамом и Элом, была к ней жестока и неприветлива, Лилит вспоминала её. Там было много трудностей, женщина была осуждена на смерть за свой свободолюбивый, непокорный характер, за непослушание. Она осмелилась наравне с мужчинами создавать картины на стенах огромных пещер, а когда мужчины были на охоте и погас огонь, рыжеволосая ведьма взяла принадлежности шамана и развела костер, потому что плакали замерзающие дети. И самый страшный грех: Лилит спасла чужаков, которых решили принести в жертву богам. Ночью рыжеволосая женщина прокралась к месту жертвоприношения, освободила привязанных людей и утащила на волокушах измученных, еле живых Эла и Адама. Она до темноты прятала их в своей хижине, потом перетащила в пещеру и отдала пришельцам. Это была последняя капля в цепи прегрешений Лилит. Юную девушку сначала изгнали из племени. В одиночестве, считали соплеменники, она бы не выжила. Но шаман, чья власть сильно пошатнулась после того, как Лилит вместо него извлекла огонь из камня и трута, испугался - а вдруг выживет своевольная ведьма, она станет могучей шаманкой - и потребовал её быстрой смерти. И послушные люди пошли убивать одинокую юную ведьму. Лилит пыталась скрыться от них. Её долго преследовали. Они бы не поймали ее. Но Лилит хотела другого, к тем, где был ее господин и учитель... И тогда она бросилась за помощью к чужакам. Они взяли женщину в свой космический дом и улетели вместе с ней.
Спасенный разум Эла уже не раз говорил командиру механическим голосом, что Лилит может многое, она умна и талантлива. А теперь, когда она уже много времени прожила с космическими людьми, исследования это подтвердили. Её потенциал (эти сведенья Эл сообщил только Грему Ли) был выше, чем у многих, сравним разве что с капитаном и самим великим Соколом. Поэтому еще дикарка с Лотоса должна принять участие в последнем эксперименте - отдать свои знания и умения местным аборигенам, чтобы люди этой планеты сделали очередной шаг в своем развитии. А потом мелькнула мысль о потомстве Лилит и одного из миссионеров. Лучшим вариантом для Лилит был сам Грем. Но он не успел пройти программу омоложения. И Лилит отдали Адаму. Никто не стал объяснять юной женщине, зачем она нужна этим ученым людям, решившим заодно с затянувшимся отдыхом сотворить историю новой Земы.
Лилит жила в райском саду. Но столь беззаботная жизнь была не для неё. Сводить жизнь к вечному празднику, удовольствию и отдыху она не хотела и не умела. Все чаще её взор обращался к водопаду возле гор. Вот там, за воротами сада, была настоящая жизнь. Лилит часто поднималась на вершину скалы, откуда лил водопад, забиралась в небольшую пещерку и смотрела на свободно живущих людей. Как она завидовала им!Хозяин сердился и требовал, чтобы Лилит не смела туда больше ходить. Она обещала, и вновь нарушала слово, всматриваясь в свободную жизнь Новой Земы. Чтобы было не скучно, Лилит научилась лепить глиняную посуду. Эл рассказал ей, как обжечь изделия, чтобы служили долго. А потом Лилит стала расписывать посуду. Нашла нужные травы, сделала из них сочные яркие краски. Она всегда любила рисовать. Эти красивые кувшины, горшки хотел иметь каждыйобитатель райского сада. Всем хотелось подержать в руке тяжелый глиняный кувшин, попить из него прохладной даже в жару воды. Женщины древней цивилизации тянулись к дикарке Лилит, просили научить их лепить и украшать глиняную посуду. Хозяин, удивлялся: женщинам Старой Земы, из древнего могучего мира, под силу изменить силовое поле, оставаться молодыми вопреки времени, поймать молнию, а они руками лепят и расписывают глиняные горшки и тарелки. И гордятся своей работой! При этом о чем-то без конца говорят с Лилит, поют, смеются. Как будто ведьма-дикарка их может чему-то научить. Хотя, и Хозяин это замечал, непокорный дух Лилит стал передаваться женщинам их древней цивилизации.
Но всего этого было мало Лилит, чтобы заполнить жизнь. Как-то она принесла раненого детеныша какого-то зверя, похожего на собак Старой Земы, совсем маленького, оставшегося без матери. Лилит возилась с ним круглые сутки, грела своим телом, выкормила, выходила. Он вырос сильным и могучим животным, Лилит звала его Вожаком. Вожак был верен Лилит, ходил за ней всюду, охранял от всех, любил лежать возле ее ног, а она чесала ему живот, и огромный зверь радостно, по-щенячьи повизгивал. Все называли его псом, он был похож на собак Старой Земы. Хозяин был недоволен, Вожак его не любил, как-то пытался броситься на него и укусить. Лилит приказали Вожака увести за пределы сада. Она горько плакала, расставаясь с верным другом. И Вожак не хотел уходить, он лежал в небольшом отдалении от скалы и выл. И этот громкий и пронзительный вой терзал сердце Хозяина. Он уже был готов приказать застрелить тоскующего пса, Эл запретил.
--
Нам все равно придется учить людей новой Земы приручать животных, - сказал он. - Пусть перед их глазами будет пример.
Молодая женщина порой жаловалась мужу. Адам не понимал её. Знал, что их настоящие трудности впереди. Пока он отдыхал.
--
Роди моему отцу наследника и нянчись с ним. Зачем тебе пес? - говорил Адам. - Мы с тобой красивые люди. Когда-нибудь мы уйдем туда, за пределы сада. А наш сын останется здесь, с дедом, он будет вечно жить в нашем саду, может, вернется на нашу родную планету. Давай, я поговорю с отцом, он возьмет нашего сына на нашу Старую Зему (Адам и остальные, кроме Хозяина и Сокола, не знали пока о нуле, на котором замер главный компьютер). Отец научит своего внука всему. Мой сын продолжит его великое дело. Наши женщины почему-то перестали рожать детей.
--
Еще бы, - думала Лилит, - рожать по приказу, и не всегда от любимого человека, а по приказанию хозяина. Я бы тоже не стала.
И хоть Лилит любила детей, она отказывалась от материнства. Ей становилось не по себе, когда она представляла, что её сын будет иметь такое же нежное тело, как у Адама, или такой жестокий характер, как у Хозяина. И если тело может измениться, то характер дан навеки. На её родной планете в мужчинах ценили мужество, верность, силу. И вообще женщина не хотела рожать от нелюбимого. А Адам считал, что Лилит не понимает, что за дело будет продолжать их сын. Он никогда не задумывался, какое временное пространство отделяет Лилит от идей ученых людей древней могучей цивилизации, от их эксперимента по распространению цивилизаций будущего во вселенной. Но никто и предположить не мог, что у дикарки Лилит на их эксперимент есть свой взгляд.
Как-то в их сад забрел усталый незнакомый человек. Как он сумел проникнуть через защиту? Лилит глянула на него с высоты скалы и задумалась. Это был мужчина, но не такой, как Адам. Кожа Адама была нежной, белой, руки стали слабы и мягки. Зашедший человек легко нес на плечах убитую крупную косулю, перекатывались под кожей бугры мышц. Кожа его стала смуглой от солнца, волосы напоминали по цвету желтые листья клена, а глаза были цвета моря. Человек положил добычу, нагнулся к воде, чтобы смыть с лица грязь и пот.
--
Ты зачем убил бедняжку? - спросила Лилит, сидя на высокой скале. - Тебе её не жалко? Она тоже хотела жить.
--
Моя мать и моя сестра хотят есть. Сестра болеет, очень слаба. Ей нужна свежая сытная пища.
--
Но смотри, сколько плодов вокруг. Зачем убивать живых существ? - несколько виновато пыталась убедить незнакомца Лилит.
Она сорвала огромную связку спелых желтых бананов с пальмы, что склонялась прямо к высокой скале и кинула вниз. Мужчина ловко поймал её.
--
Нам нельзя заходить в ваш сад, - ответил он, - мы живем за той стороной леса. Там не растут эти деревья.
--
Но ты же зашел сюда! Рвал бы плоды.
--
Это случайно. Я очень хотел пить. Меня пропустил Эл, - он указал на механического человека, что с недавних пор окончательно отказался от научной работы и следил лишь за силовым полем.- Я не могу подвести его, я обещал ничего не трогать здесь.
Биологи начали растить здесь плоды фруктовых деревьев, семена которых были порой взяты из других миров. Бананы хорошо прижились в ласковом климате новой Земы и уже дали свой урожай.
Лилит любила Эла, это он всегда беспрепятственно пропускал её на скалу, несмотря на запрет Грема Ли, отпускал ненадолго к Вожаку, что продолжал тосковать и ждать свою хозяйку. Эл также испытывал симпатии к рыжеволосой ведьме, когда он глядел на нее, в его разуме просыпалась нежность. Только этого никто не мог видеть, на лицах роботов не отражаются чувства. А ведь когда-то Эл был недоволен, узнав, что отец Адама спас Лилит, взял на корабль и впоследствии решил отдать своему сыну. Лилит помнит их разговор, который услышала случайно.
--
Что-то есть в этой женщине непонятное, она не захочет и не сможет жить с нами, - задумчиво произнес Эл. - Не надо было брать сюда. Ей больше по душе свобода дикого мира.
--
Но мы собираем лучших представителей разумных рас по всей галактике, - возразил капитан. - У нас уже были люди с других планет. Все они успешно учились, выполняли с нами нашу великую миссию.
--
Но все они предпочли уйти со звездолета, вернуться к себе или остаться навсегда в других мирах, - напомнил Эл.
--
Посмотри на Лилит, - Хозяин упорно не желал слышать доводы Эла, - она не только красива, она умна и талантлива. Ты сам исследовал ее потенциал. Она нужна нам для нашего эксперимента.
--
Лилит - бунтарка. Она не будет жить по нашим законам, уйдет отсюда, - не согласился Эл.
--
Нет. Я отдам её Адаму. Женщина всегда мечтает о мужчине и детях. Они вместе улучшат генетический код местных аборигенов.
Грем Ли что-то явно не договаривал. Эл не стал спрашивать: не хочет человек, пусть не говорит.
--
Даже твой сын не сумеет удержать её, - только и сказал он.
--
У моего сына здесь великое будущее, - отвечал своим мыслям Грем Ли. - Его потомки будут жить в этом мире, он станет великим вождем, а потом и богом Новой Земы. Лилит еще будет гордиться его любовью.
--
Твой Адам сильно изменился после ранения. Он стал другим. Его дух может ослабнуть еще больше. Уход Лилит нанесет ему удар, - предостерегал Сокол старого товарища. - Адама давно пора отправить из сада, пока он не ослаб окончательно. Почему ты тянешь? Пусть идет в одно из племен. Да и не только он. Остальным тоже, наверно, пора. Кончилось наше господство во вселенной.
--
Может, ты и прав, - невесело ответил Хозяин. - Нет больше программы омоложения, а без неё мы долго не протянем. Увы, отныне мы смертны. Даже не все семена, что привезли мы, дают всходы. Раньше такого не бывало, - он помолчал. - Адаму пора начинать обычные физические тренировки. Красивая жена вдохнет в него новые силы.
--
Не знаю, не знаю... Лилит не подчиняется никому. Она откажется быть женой Адама.
Но пока Лилит не собиралась покидать райский сад. У нее была своя цель, еще не выполненная. Что касается Адама, то он по-своему любил Лилит. Она его нисколько. Эл был прав. Прав во всем. Все со стороны видели, что Лилит заскучала, что Адам ей был противен. Но она терпела. Многие считали, что, если бы Эл не научил юную ведьму читать, (кстати, на это понадобилось совсем мало времени), не дал бы в руки полотно и краски, она бы давно покинула это райское место. Лилит увлеклась и часами рисовала. У нее были явные способности к этому. Она изобразилана полотне прекрасное женское лицо.
--
Это моя мать, - объяснила женщина.- Я запомнила ее такой, молодой, красивой. К сожалению, она рано покинула меня.
Все были в восторге и одновременно в грусти. Многим это женское лицо напомнило о тех, кого они оставили на старой Земе, уходя в бесконечный космический полет. Грем Ли и Эл Сокол избегали смотреть на портрет.
Кроме того Эл заметил, что молодая женщина подолгу возится со многими травами. Ученые уже составили первые электронные справочники по флоре Новой Земы. Эти сведенья и еще кое-какие медицинские книги Эл также дал Лилит. И она, только что научившаяся читать, понимала их! Медицина, казалось, увлекла женщину. Поэтому было решено, что Лилит принесет не только искусство в зарождающийся мир, Лилит будет целительницей, когда придет время Адаму уходить в новую жизнь. Так решил Хозяин. Но Эл зачем-то пустил сюда чужого человека.
--
Как тебя зовут? - спросила Лилит у незнакомца.
--
У меня нет еще имени. Наше племя называет меня Охотником. Я сильный, ловкий, добываю еду, - глаза дикаря смело и ласково смотрели на молодую незнакомую женщину.
--
Я тоже буду тебя так звать. Хорошее имя - Охотник, - согласилась Лилит. - А что с твоей сестрой?
--
Боги приказали ей умереть, - погрустнел мужчина. - Так сказал наш шаман. А я не согласился. Не дал сжечь её на костре. Но Боги сильны и против меня. Они все равно хотят забрать её жизнь. Поэтому сестра заболела и сильно ослабела. Но я все равно не хочу отдавать её богам. Вот я и убил эту косулю, чтобы мать приготовила свежего мяса моей сестре. Она поест и силы к ней вернутся.
--
Ты приведи сюда свою сестру, - попросила Лилит. - Я целительница, я знаю травы. Я обязательно вылечу твою сестру. Я не боюсь спорить с богами. А шаманам не верь, они все - обманщики.
Человек не поверил рыжеволосой незнакомке, засмеялся и ушел. Он не привел свою сестру. Но Лилит сама нашла их. Она давно уговорила Эла выпускать её хоть ненадолго в мир этой планеты, хотя бы для того, чтобы поиграть с верным псом. И Эл выпускал. Лилит смело шла в незнакомый мир, будто была отсюда родом. Сегодня рыжеволосая женщина в сопровождении верного Вожака шла к незнакомым людям чужой планеты. Пес безошибочным чутьем вел ее по следу Охотника. Их огромная пещера была вон в той горе, что образовалась после очередного мощного землетрясения. Но Лилит не решилась подойти близко, она чужая, а там вокруг костра, на котором жарилась косуля, исполнял ритуальный танец длиннобородый неряшливый шаман. Далеко и гулко разносились его пронзительные выкрики. Лилит сразу почувствовала к нему недоверие. Она спряталась за высоким камнем, приказав рядом лечь верному псу, и стала наблюдать. .
Вскоре танец шамана закончился, мясо было готово, все стали есть. Больную девушку Лилит сразу узнала. Ее привела старая женщина с седыми длинными волосами. Все радостно поглощали принесенное охотником мясо. Лишь светловолосая худенькая девушка отказывалась от еды. Несчастную тошнило от запаха мяса. Один из колдунов племени пожалел и дал ей воды. Девушка выпила. Ей стало еще хуже. Она поднялась на слабых ногах, пыталась уйти, но не хватило сил, её стошнило прямо здесь. Старый шаман сердито заворчал. Охотник подхватил сестру на руки и унес в сторону подальше от людей, к камню, за которым пряталась Лилит. Лилит слышала, как девушка говорила:
--
Брат! Отнеси меня к нашим богам. Пусть меня сожгут на жертвенном костре. Все равно боги медленно и мучительно забирают мою жизнь. Мне иногда бывает очень больно. С богами нельзя спорить. Уж лучше умереть сразу.
--
Не заберут, я не дам тебя убить, - ответил брат. - Выпей вот еще снадобья. Его дал наш колдун. Он обещал, что после второго раза тебе будет полегче. Пей.
--
Нет, - оттолкнула слабой рукой девушка воду. - От этих отваров слабость моя только усиливается. А сегодня стало сразу плохо после первого глотка. У меня все болит внутри, меня без конца тошнит, огонь сжигает меня изнутри. Лучше я не буду ни пить, ни есть вообще. Так мне легче.
--
Тогда ты умрешь от голода, - грустно сказал брат.
--
Пусть от голода, но без боли и изнуряющей тошноты, - девушка заплакала. - Я лучше буду пить простую воду, что дает мне мама.
--
А может, тебе лучше согласиться стать одной из жен главного шамана? Ты знаешь, боги не берут в жертву жен шамана, если он против.
--
Нет, - упрямо ответила девушка. - Этот старик с гнилыми зубами мне противен. Я лучше уйду к богам.
"Ах, вот оно что, - сразу поняла Лилит. - Жен шамана боги не берут себе. А тех, кто отказался, забирают. Ну, погоди, гнилозубый негодяй! Я не дам тебе погубить несчастную".
Рыжеволосая Лилит осторожно вышла из-за камня. Рядом с ней стоял огромный черно-белый пес. Девушка испуганно охнула. Охотник схватился за палку, но, узнав Лилит, приветливо улыбнулся и опустил свое оружие.
--
Правильно, - сказала Лилит, обращаясь к девушке. - Не соглашайся быть женой шамана, он противный обычный старикашка, он даже не колдун. Женщина должна любить и отдавать себя любимому. И не пей того, что дает колдун. Лучше выпей как можно обычной родниковой воды. Пойдем со мной, я тебя научу, что сделать.
--
Кто ты? - спросила слабым голосом светловолосая, у нее не было сил на удивление. - У тебя огненные волосы. У нас нет таких людей. Тебя слушается дикий пес. Ты богиня? Ты из райского сада?
--
Нет, я не богиня, - усмехнулась Лилит. - Я обычная, хоть и из сада. Но я не люблю, когда умирают люди. Пойдем, я вылечу тебя. Я целительница.
--
А почему тебе подчиняется пес?
--
Я спасла его еще щенком, заменила ему мать-собаку, поэтому он мне верен. Его не надо бояться, если вы не хотите причинить ему или мне вреда. Вот протяни руку, погладь его. Ты тоже скоро научишься приручать животных.
Девушка робко погладила лобастую голову, пес вильнул хвостом и лизнул руку. Но тут сестру охотника скрутил новый приступ дурноты. Брат протянул ей отвар, что захватил с собой, пес понюхал, чихнул и сердито залаял на отвар.
--
Идем быстрее к роднику, - заторопилась Лилит. - Нам надо спешить.
--
Я пойду с вами, - Охотник не отпустил одну сестру.
--
Зря, - ответила Лилит. - Тебе будет неприятно все это видеть.
--
А может, ей все-таки выпить отвар, что приготовил сегодня колдун? - не отступал Охотник.
Лилит взяла отвар, что держал в руках Охотник, понюхала и горько засмеялась.
--
Вожак недаром рассердился. Это отвар ядовитого корня угу. Он вызывает боль в животе и сильную тошноту, если пить этот отвар часто, то он постепенно может убить твою сестру. Его не надо пить. Обычная вода больше поможет. Ты понял, чем лечат твою сестру ваши колдуны? Они медленно убивают её.
--
Что делать? - Охотник сразу поверил рыжеволосой чужой красавице.
--
Пусть пьет как можно больше воды из родника.
--
Но если от отвара меня только тошнит, то от воды начинает сразу рвать, - тихо сказала девушка. - Шаман поэтому не разрешил мне пить обычную воду.
--
А вот это хорошо, что рвет. С водой и рвотой уйдет назад весь яд, что тебе сегодня дали. Не бойся, тебе надо много пить.
Охотник взял на руки ослабевшую сестру, и они почти что бегом направились к роднику. Лилит заставила девушку выпить очень много воды. Поднявшаяся рвота обессилела девушку. Но Лилит опять и опять заставляла пить воду. Она сделала то, что в умных книгах Эла было названо промыванием желудка. Охотник с беспокойством следил за всем этим. Но в целом девушке стало лучше. Прекратились боли. Хоть и бледна была сестра охотника, очень слаба, даже не могла стоять на ногах, но голос её повеселел, уменьшилась мутность в глазах.
--
Мне стало гораздо лучше, брат, - сказала девушка. - Мне хорошо, у меня ничего не болит внутри. И мне легко, легко.
--
Я возьму твою сестру с собой, - предложила Лилит. - Я её до конца вылечу.
--
С ней тебя не пустят туда, - Охотник кивнул в сторону сада.
--
А не буду спрашивать, - усмехнулась огневолосая ведьма. - Донеси сестру до ворот. Она сама не дойдет. Как её зовут?
--
Хева. Она заболела сразу после того, как дали ей имя. Хева в этот день прошла обряд взросления и должна была выбрать себе мужчину, шаман хотел стать ее первым мужчиной. Хева отвергла его и не стала пока никого выбирать. Я охотник в племени. Я сильный и умный охотник. Я часто добываю еду. Шаман не посмел со мной спорить.
Охотник, скорее, говорил для себя. После слов Лилит все стало перед ним оборачиваться по-другому. Шаман решил отравить его сестру за то, что та не согласилась стать его очередной женой. Охотник разберется со старым негодяем. Заставит самого пить свои отвары из ядовитого корня.
--
Все правильно говоришь,Охотник, - ответила Лилит. - Хорошее имя у твоей сестры. Хева. Я возьму твою сестру с собой, а ты позаботься о моем Вожаке.
--
Я тоже хочу такого верного друга,- слабо улыбнулась Хева.
--
Хорошо, - засмеялась Лилит. - Я найду тебе друга. Только поменьше.
У нее на примете было логово котят, их мать-кошка была больна. Лилит кормила ее и недавно родившихся двух котят.
Эл пропустил Лилит и охотника с Хевой на руках. Если его механическое лицо могло улыбаться, на нем бы была в тот день усмешка. Лилит начала свой бунт против законов райского сада. И хорошо, что начала. Эл знал, что скоро обнаружится неисправимая погрешность в системах корабля. Он не только больше никуда не полетит, он начинает разрушаться. Им всем предстоит здесь остаться навсегда. А дни Эла сочтены. Разум его скоро погаснет. Он так решил. Но сначала Эл Сокол кое-что должен узнать у Лилит...
Лилит приказала отдыхающему неподалеку Адаму взять у Охотника девушку и отнести в их дом, в ее комнату. Тот нехотя повиновался, поворчал, но отнес. Хева доверчиво обхватила шею незнакомого человека слабыми руками. Она никогда не видела такого чистого, красивого мужчину, который так хорошо пахнет. Разве можно сравнить с ним старого шамана с гнилыми зубами. Недовольно нахмурился Хозяин, увидев это, но робкий взгляд Хевы смягчил его гнев. Да, Лилит опять нарушала все его приказы. Грем Ли понимал: она ведь готовит для Адама себе замену, она нашла ему другую женщину. Ничто не меняется в мире. Хозяин посмотрел на сопровождающего их Эла и махнул рукой... Зато с какой радостью бежали женщины в дом Лилит, у них появилась вторая взрослая дочь, ласковая, благодарная девушка.
Лилит и женщины выходили девушку. Хева всех их полюбила, даже сурового Хозяина. Ей заплели косы, дали красивую мягкую одежду, показали, как носить обувь, она с радостью училась всему. Только не было у нее таких блестящих способностей, как у Лилит, она не хотела учиться читать, а вот счет освоила, с удовольствием занималась хозяйством, училась готовить и сама учила. Хева была обычная. Женщин это, как ни странно, радовало.
Охотник честно сказал своему народу, что сестру забрала в райский садодна из богинь, огневолосая женщина по имени Лилит. Так в племени аборигенов Новой Земы родилось имя богини-целительницы - Лилит. Но оно просуществовало недолго. Этого не захотела Хева. Хева была очень умна.
А райский сад забурлил. Надо было что-то срочно менять в жизни людей.
Когда-то Лилит судили за то, что она спасла жизнь чужакам. Одного из них звали Эл Сокол. Он был смертельно ранен. После саму Лилит спас отец Адама. Эл возражал против присутствия в райском саду Лилит. Теперь Лилит спасла Хеву и оставила здесь. Ни у кого не поднималась рука прогнать милую услужливую девушку. Лилит откуда-то приволокла ей двух крошечных детенышей дикого кота, они былиеще слепыми, не умели даже есть. Хева макала котят мордочкой в мясной отвар, они облизывались, так котята научились есть и выжили.
--
Это тебе вместо пса, - сказала Лилит.
--
Спасибо, - обрадовалась Хева. - Я назову их Котя и Киса. Это ведь девочка и мальчик.
Через несколько недель это уже были замечательные грациозные существа, которых полюбили все. А когда Киса поймала мышонка, что уже прогрыз дырку в мешочке с семенами, то все решили, что эти животные просто необходимы людям. Даже Хозяин гладил котят, заходя в дом сына. Гладил и хмурился. Причиной хмурости была бунтарка Лилит. А вот приветливая и послушная Хева пришлась ему по душе.
Красивую бунтарку опять судили. На этот раз в райском саду, за нарушение законов райского сада. Только не было толпы, требующей ее смерти. Отец Адама и Эл Сокол вдвоем решали её судьбу. Было понятно, что нельзя оставлять Лилит в райском саду, она и так каждый день куда-то убегает. Можно, конечно, закрыть проход в силовом поле, но остановит ли это ее? А вдруг она опять кого-нибудь приведет сюда. И хорошо, если на этот раз это будет пес, кот или беспомощная девушка, а если могучий охотник, что сопровождал свою сестру, или злобный неугомонный шаман. С Лилит надо что-то делать. Но Адам не хотел терять жену. Он сказал, что готов к выполнению своей миссии. Он уходит с Лилит в ближайшее племя. Никто, кроме женщин, не знал, как горько плакала после этих слов Хева.
Но Лилит не стала ждать выполнения решения Хозяина. Ночью она пришла к выходу, где был вечным стражем никогда не спящий Эл Сокол. В руках она держала сплетенную ею из лозняка корзинку, в ней лежали кое-какие ее вещи и длинный сверток.
--
Я ухожу, Сокол, - сказала бунтарка. - Ваш сад не для меня. Там, за горой, меня ждет Охотник. Я буду жить с ним.
--
Там тяжелая жизнь, - тихо предупредил юную бунтарку Сокол.
--
Там настоящая жизнь, - не согласилась Лилит.
--
А как же Адам? Он говорит, что тебя любит.
--
Адам не знает, что такое любовь. Он просто не может жить без женщин. Меня заменит Хева. Она полюбила Адама, и она же родит ему детей. У них будут красивые дети. Ты, пожалуйста, сделай так, чтобы Хеву без меня не прогнали и выдали замуж за Адама. Я же знаю, ты можешь все, великий Сокол.
Эл Сокол знал, что видит последний раз Лилит. Механизм, сохраняющий его разум, в последнее время тоже стал отказывать. А ему предстояло задать этой красивой женщине самый главный вопрос.
--
Ты кто? - спросил он, боясь и надеясь услышать то, что было невозможно по здравому смыслу.
--
Лилит.
--
Это имя дал тебе я.
--
Да. Я знаю. Но почему ты назвал меня именно Лилит?
--
На родной моей планете осталась любимая женщина, - не сразу стал говорить Сокол, - она хотела лететь со мной, мы мечтали с ней о создании новых миров, но, оказалось, моя Лилит ждала ребенка. Нашего ребенка. Это был тяжелый выбор... Она выбрала дочь...Мы знали, что у нас будет девочка.
--
Эта женщина всю жизнь любила тебя, Эл Сокол, - продолжила Лилит. - А дочь назвала тоже Лилит, как просил ты...
--
Откуда ты это знаешь?
--
Твоя жена очень любила тебя. Про неё и её верность тебе сложили легенды. Про тебя тоже. Про вашу любовь. Все знают песню про великого Сокола и верную Лилит...- и рыжеволосая бунтарка тихо запела:
Уносится в небо звезда.
Слезу вытирает Лилит.
Уносится в небо звезда.
Душа от разлуки болит...
--
Скажи, как тебя называла твоя родная мать? - Эл все не верил в происходящее.
--
Меня зовут Лилит Сокол. Я дочь величайшего ученого Эла Сокола и его возлюбленной Лилит... - девушка замолчала.
--
Говори дальше...
--
Мой великий отец никогда не верил в космический разум, в мироздание... Только в человеческий ум и законы науки...