ГРИГОРИЙ ТУБЕРТ ОБ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ СОКРОВИЩАХ ЕВРЕЙСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ
Виктор Бохман, доктор филологических наук, профессор
История евреев и еврейской культуры изучается много веков, но тем не менее до сих пор полна загадок. Достаточно сказать, что судьба десяти колен Израиля (из двенадцати) окутана мраком неизвестности. А сколько еще нерешенных проблем и белых пятен остается в этой отрасли науки!
Разгадкой ряда проблем занимаются целые научные коллективы в Израиле и других странах мира. Но нельзя сбрасывать со счетов и энтузиастов-одиночек, иногда разрабатывающих эти вопросы на серьезной научной основе и приходящих к интересным выводам. Хотелось бы рассказать об одном из таких ученых - Григории Ароновиче Туберте.
Григорий Туберт - прирожденный лингвист. Сама жизнь сделала его таковым. Раннее детство он провел на Украине - родился в Мариуполе, потом семья переехала в Харьков. Вокруг звучала речь на трех языках: русском, украинском и идише. В начале войны семья эвакуировалась в Челябинск, где живет немало татар, и любознательный Гриша заинтересовался татарским языком. Затем окончил филологический факультет Челябинского пединститута - русское отделение, изучал другие славянские, а также западноевропейские языки. Преподавал и в школе, и в родном институте (правда, немного и по часам). В основном работал не по специальности (перед репатриацией, например, был диспетчером ЧТЗ - Челябинского тракторного завода). Что помешало его научной карьере? Только ли пресловутый "пятый пункт"? Пожалуй, еще и излишняя скромность, и ряд неблагоприятных обстоятельств жизни. Еще в шестидесятые годы он написал кандидатскую диссертацию о методах словообразования в русском языке. По отзывам специалистов, диссертация тянула на докторскую. Но Туберт не стал ее защищать. Теперь, спустя полвека, об этом сожалеет. Его научный руководитель, известный лингвист профессор Николай Максимович Шанский, предлагал Туберту престижную работу заместителя редактора Большого этимологического словаря русского языка. Григорий отказался: хотя ему с женой и сыном обещали отдельную квартиру в Москве, но он не мог оставить в Челябинске пожилых родителей, обеспечить московскую прописку которым было невозможно.. Заповедь Торы "Чти отца своего и мать свою" оказалась для него выше блестящих научных перспектив
Шли годы. Где бы Туберт официально ни работал, он упорно изучал разные языки, стал полиглотом - знатоком многих языков. И между прочим, расшифровал этрусскую письменность - решил научную задачу, над которой долгое время безуспешно бились целые институты и титулованные ученые мужи. В условиях "перестройки" он смог попасть на Берлинский конгресс этрускологов в 1988 году и на конференцию по исследованию разумной деятельности в Варне (Болгария) в 1989 году. Но его доклады - новое слово в науке - не получили поддержки со стороны дипломированных коллег, и его достижения повисли в воздухе.
В 1990 году Григорий Туберт репатриировался с семьей в Израиль. Ивритом он основательно занялся еще в России. Его лингвистические способности и большой опыт изучения других языков помогли прекрасно освоить иврит. И с тех пор главной (но не единственной) темой его научных изысканий стало раскрытие мирового значения еврейской культуры. До сих пор еврейское влияние на мировую цивилизацию связывается почти исключительно с ТАНАХом. Уделяя должное внимание ТАНАХу, Туберт в то же время обращает внимание и на другие аспекты этого влияния.
Прежде всего, он отмечает, что первым в мире звуковым письмом стал еврейский алфавит (алеф-бет). Поясним для широкого читателя, что речь идет не об общеизвестном еврейском алфавите, получившем распространение не ранее середины первого тысячелетия до новой эры, а о его предшественнике - древнееврейском (палеоеврейском) письме, памятники которого относятся к более раннему периоду (Х век до н.э.), затем заимствованном финикийцами. На основе древнееврейского алфавита позднее были созданы греческая, латинская и славянская письменности. Кстати, на славянскую письменность повлиял и более поздний еврейский алфавит: создатели этой письменности Кирилл и Мефодий, явно знавшие иврит, заимствовали буквы "шин" и "цаде" для обозначения звуков, отсутствовавших в греческом языке, а небольшими модификациями этих букв обозначили еще два звука: "ч" и "щ". Интересно отметить, что древнееврейский алеф-бет до сих пор употребляется самаритянами - небольшой этнической группой, признающей только Тору, но отвергающей остальные книги ТАНАХа. Самаритяне живут в одном из районов Холона, а также в окрестностях Шхема, их сегодня всего около 600 человек. Но когда-то их было во много раз больше, и их культурное влияние на соседние народы еще предстоит изучить.
Туберт идет и далее в глубь веков, занявшись расшифровкой одной из загадок истории и культуры Древнего Востока - синайских надписей, древнейшие из которых относятся к 2000 году до н.э. Ему удается прочесть около трех десятков надписей, опубликованных до сих пор. Еще около 100 лет назад первые исследователи этих надписей нашли там имя великого пророка Моисея (Моше Рабену). Туберт же прочел в этих надписях также имя его брата Аарона (родоначальника коэнов) и сестры - пророчицы Мирьям. Он делает общий вывод: Тора дает ключ к разгадке синайских надписей, в этих надписях говорится о тех же событиях, что и в Торе, но зачастую иными словами. Это неоценимый материал для изучения и понимания Торы. С другой стороны, они свидетельствуют о высокой грамотности среди евреев уже в древнейшие времена. По предположению Туберта, в период исхода евреев из Египта на Синайском полуострове существовала группа ученых того времени, серьезно занимавшихся изучением и развитием иврита, своего рода древняя Академия языка иврит. Звучит правдоподобно.
В опубликованной в Интернете статье "Еврейский народ - наследник древнейшей духовной цивилизации" Г.Туберт пишет: "Древнейший язык в мире - иврит. Его корни обнаруживаются в языках многих народов, в них древний смысл, знания о мире, развитие разума". И далее он приводит ряд примеров. Так, русское "сверкать", английское bright несут корень "барак"(сверкать, сиять, отсюда и существительное "барак" - молния). Русское "быть", "бытие", английское содержат ивритский корень "баа" - увеличиваться, расти. Английское walk "идти пешком, гулять" сопоставляется с ивритским корнем "халах" и т.п. Корни, сходные с ивритскими, он обнаруживает и в тюркских языках.
Топонимика - интересный отдел лингвистики, занимающийся проблемами происхождения географических названий. Исследователь этих проблем совершает увлекательные виртуальные путешествия в самых разнообразных направлениях и пытается выяснить значение этих названий, но не всегда ему это удается.
По наблюдениям Туберта, многие географические названия происходят из иврита, причем зачастую в регионах мира, весьма далеких от Земли Израиля. Вот несколько примеров. Название Колыма он производит от ивритских слов "Кол яма" ("сплошное озеро", намек на обилие водоемов), Анадырь от "Анан дира" ("облако над стойбищем"), Соловки от "шлав иим" ("сочетание островов")
Как попал иврит в столь дальние края? По мнению Туберта, это напрямую связано с судьбой десяти израильских колен. Не могли они исчезнуть бесследно. В наши дни в разных частях земного шара некоторые племена и целые народы претендуют на происхождение от этих колен. Например, появляются статьи о сходстве некоторых японских и еврейских легенд, обычаев и названий. На это обращают внимание различные ученые, в том числе и Туберт. Отсюда можно сделать вывод, что потомки древних израильтян дошли до Японии. А почему бы и нет? Существовала же в Китае еврейская община в городе Кайфень, который гораздо ближе к Японии, чем к Израилю.
При этом израильские колена могли попасть в совершенно неожиданные места не только по суше, но и по морю. ТАНАХ сохранил свидетельства о высоком уровне развития мореплавания у древних евреев еще во времена царя Соломона (т.е. на рубеже второго и первого тысячелетий до н.э.)., см. Мелахим I 9,26;10,22
Туберт считает, что уже в тот период еврейские корабли достигали берегов нынешней Испании, и евреи появились там гораздо раньше, чем принято считать.
Только миграцией древних израильтян в различные регионы можно объяснить совершенно неожиданное нахождение предметов, связанных с историей евреев и иудаизмом, за многие тысячи километров от Израиля. Например, при раскопках на Урале была обнаружена статуэтка царя Ахашвероша, персонажа книги Эстер. Где-то находят древние надписи на иврите, и их анализ подтверждает их древность (в случаях, когда нет точных дат).
Туберт вводит термин "еврейское цивилизационное пространство" и утверждает, что уже в древности это пространство охватывало огромную территорию. Он сопоставляет данные Торы и даже просто имена ее персонажей с легендами других народов и приходит к интересным выводам. Так, названия Троя и Тракия (в русской транскрипции - Фракия, историческая область на Балканах) он возводит к имени Тераха (отца Авраама). Имя троянского царя Приама (имевшего 50 детей от разных жен) он объясняет из иврита как "При ам" (плод, или плодовитость народа).
Туберт убежден, что лингвистический метод помогает разрешить многие загадки истории евреев. По его мнению, например, недостаточное внимание уделяется вопросу о появлении евреев на территории Германии, в то время как исследование влияния иврита на становление немецкого языка помогает выяснению этих проблем. По его предположению, идиш появился на несколько веков раньше, чем это принято считать.
Круг научных интересов Григория Туберта исключительно широк. Он впервые ввел термин "Кибернетика древнего мира", показав, что зачатки этой науки появились уже в древности.
Есть у Туберта исследования и по русской литературе. Особенно его интересует вопрос о еврейских элементах в этой литературе - вопрос, который в советских условиях не мог быть объектом официального научного исследования, да и в современной России такие изыскания не очень поощряются.
Туберт обращает внимание на еврейские корни двух великих русских поэтов. Пушкин по материнской линии происходил от эфиопских (или эритрейских) князей, считавших себя потомками царя Соломона. У него в роду могли быть и эфиопские евреи (фаллаша), в определенных обстоятельствах вынужденные принять ислам. Прослеживаются еврейские предки (соответственно, принявшие христианство) и по отцовской линии. Некоторые факты биографии поэта навели Туберта на предположение, что Пушкин изучал иврит.
А к двухсотлетию со дня рождения Лермонтова Туберт публикует в Интернете заметку "Из города Лерма", где очень убедительно излагает версию о происхождении поэта от маранов, выходцев из испанского города Лерма. Эта версия представляется более аргументированной, чем бытующее мнение о шотландском происхождении Лермонтова. Героями юношеской драмы Лермонтова "Испанцы", по мнению Туберта, являются именно мараны. Исследователь подчеркивает интерес Лермонтова к Святой Земле, отразившийся в ряде его стихотворений, самое известное из которых "Скажи мне, ветка Палестины", его явное сочувствие к евреям, о чем еще 10 лет назад сказал в своем стихотворении "Поэту":
Ты храбрым был везде,
Язвительным и гордым,
И наш народ в беде
Увидел сердцем добрым.
(Слова "в беде" выделены автором стихотворения. В.Б.)
.
Григорий Туберт слагает стихи вот уже 60 лет. В Израиле он опубликовал два небольших, но интересных и содержательных сборника стихотворений: "Холм Мегидо" (1999) и "На высоте Гило" (2004). Многие стихотворения Туберта проникнуты любовью к Израилю и еврейскому народу. Поэт Туберт восклицает:
Еврей - это тот, кто живет на свободе
И землю отцов никогда не отдаст!
Или: "Народ могучий - не согнуть!"
Его интересуют героические страницы истории народа Израиля. Баллада "Победившие смерть" повествует о гибели защитников крепости Мецада (к той же теме он возвращается в более кратком стихотворении), а "Солдатские могилы 1948 г." - о защитниках крепости Латрун. Его волнует тема Катастрофы, и он находит собственное решение этой темы. Это краткий стихотворный рассказ "Памяти жертв Шоа (Катастрофы)" и стихотворение "Памяти родных" (которое, наверное, лучше было бы озаглавить "Дробицкий Яр", по названию места под Харьковом, где нацисты в 1941 г. устроили массовый расстрел харьковских евреев, среди которых было немало родственников автора). Практически целый цикл стихотворений посвящен памяти его ближайших родственников: матери Хаи Гершевны, отца Арона Михайловича, дедов Михаэля и Гершона, бабушек Мирьям и Ривы и других. Эти стихотворения проникнуты особой теплотой.
Важное место в поэтическом творчестве Туберта занимает осмысление сюжетов ТАНАХа: "Завет Моисея", "Вступление в Кнаан", "Канун дарования Торы", "В гостях у Авраама", "Легенда о царе Давиде" и др.
Ряд стихотворений посвящен природе Израиля: "Пальмы Сиона", "Иудея", "Конец дня. Гило", "Просвет зимой", "Жаркий ветер", "Маслина", "Галиль" и др.
Поэт-патриот Туберт откликается и на события современной жизни Израиля, особенно на интифаду и террор: "Наша защита", "Взрыв у Дельфинария" и др.
Многие стихотворения снабжены эпиграфами - цитатами из ТАНАХа или поэтов-классиков (среди которых по числу цитат лидирует Лермонтов).
Туберт выступает и как переводчик стихотворений Йегуды а-Леви, Бялика, Рахели, Леи Гольдберг, Ханы Сенеш.
Характеризуя в целом поэтическое творчество Г.Туберта, можно отметить его несомненный талант и огромную эрудицию, его израильский и еврейский патриотизм, живой интерес к истории евреев и ивриту, что перекликается с его научной работой.
Возвращаемся к оценке научных разработок и достижений Григория Туберта. Занимаясь в течение многих лет историей еврейской культуры, автор этих строк с большим интересом ознакомился с основными трудами Г.Туберта и отмечает их большую научную и практическую ценность, актуальность и новизну. Можно не соглашаться с его какими-то конкретными оценками, толкованиями различных имен и названий. Но главное направление его изысканий представляется верным. Еврейское культурное наследие сыграло в истории мировой цивилизации гораздо большую роль, чем это принято считать.
Труды Туберта в случае их публикации стали бы могучим оружием против антисемитизма, против попыток принизить всемирно-историческую роль евреев и еврейской культуры.
Правда, многие его работы вошли в Интернет, но сегодня это современное средство массовой информации еще не всем доступно, и даже владельцам компьютеров не всегда удается ознакомиться с этими работами по чисто техническим причинам. Традиционной формой доведения новых научных открытий до широкой общественности, ученых и любителей, остается книга, монография. Но издавать монографии за собственный счет ученый не имеет возможности. Серьезная монография требует гораздо больших затрат, чем тонкие сборники стихотворений. Много лет Туберт добивался признания своих трудов, обращался во многие научные учреждения, к различным ученым и общественным деятелям, но всюду получал отказ.
Еще можно понять, почему отрицательный ответ или вообще отсутствие ответа исходят из России, где многие до сих пор избегают еврейской тематики. Но у нас в Израиле, казалось бы, сам Бог велел разрабатывать эти проблемы, и надо бы радоваться каждому новому шагу в этом направлении.
Годы идут, у Туберта ухудшается состояние здоровья. На его плечах и забота о единственном сыне-инвалиде. Раньше эти заботы и все дела по дому Григорий Аронович делил с супругой Мальвиной, но несколько лет назад ее не стало...
Уникальный ученый нуждается в моральной поддержке израильской общественности. А издание его трудов требует материальных затрат со стороны некоторых учреждений, организаций и частных меценатов. Неужели никто из них не заинтересуется его новаторскими трудами?
В свое время Туберт предлагал создать в Израиле общество друзей иврита. Эту идею поддержали более двадцати ведущих ивритоведов - профессоров и докторов наук, например, ныне покойный Барух Подольский. Но это начинание заглохло, оно уперлось в организационные и финансовые поблемы. Стоит напомнить, что более ста лет назад в царской России барон Давид Гинцбург создал таковое общество, он существовало до самой революции и сыграло положительную роль в распространении иврита среди российских евреев. А сегодня среди тридцати тысяч всевозможных амутот (добровольных обществ) Израиля такого общества что-то не слышно! Конечно, барону Гинцбургу было легче, у него у самого были деньги. Но неужели в Израиле никто не пожертвует энную сумму на общество друзей иврита?
В Израиле есть несколько академических и общественных институтов еврейской культуры. Проект Григория Туберта мог бы получить поддержку со стороны хотя бы одного из них.
Убежден, что Григорий Туберт заслуживает научного и общественного признания. Издание основных трудов Туберта о мировом значении еврейской культуры стало бы хорошим подарком ученому к его восьмидесятилетию. Можно было бы снабдить эти труды кратким резюме на английском и иврите, причем их автор, хорошо владеющий этими языками, мог бы сам выступить в роли переводчика. Очень хотелось бы верить, что это издание осуществится, и имя Туберта займет достойное место в ряду энтузиастов исследования еврейской культуры.
Григорий Туберт надеется, что наконец, кто-то отзовется на его просьбу и поддержит его изыскания.