Борисова Светлана Александровна : другие произведения.

Мир богов - Часть 2 - гл. 24

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    09.02.2023 - 19.45

   []
  

Глава двадцать четвёртая

  
  Журчат ручьи,
  Кричат грачи,
  И тает снег, и сердце тает.
  И даже пень
  В апрельский день
  Березкой снова стать мечтает.
  
  Чудесная песня и фильм отличный. "Веселый шмель гудит весеннюю тревогу, кричат задорные весёлые скворцы, кричат скворцы во все концы: "Весна идёт - весне дорогу!"", - промурлыкала я себе под нос и, борясь со скукой, пнула подвернувшуюся под ноги ледышку. Она упала в ручей, берущий начало в огромном сугробе у забора. Зима в этом году была очень снежная; как бы ни пришлось обзаводиться лодками, когда окончательно потеплеет.
  Держа воображаемый меч, я сделала несколько выпадов. Когда весна на дворе и ярко светит солнце, то организм выпадает из зимней спячки и требует движения. Впрочем, с той поры, как близнецы научились ходить, я круглый год пребываю в непрерывном движении, вдобавок постоянно приходится быть начеку.
  Вот поганцы! Я метнулась к ближайшему гномику, вознамерившемуся искупаться в стылой луже, и ухватила его за оранжевый комбинезон; затем бросилась ко второму, который собрался прыгнуть с двухметровой верхушки сугроба.
  Чадо, пойманное в полёте, подняло дикий рев, и второй тут же составил компанию брату, хотя до этого помалкивал и, сидя у меня под мышкой, мирно таращил глаза. У Ильюшки с Егоркой солидарность в крови, они даже болеют за компанию, причём не всегда заразными болезнями. Однажды Егорка расцарапал ранку на левой ручке, и она воспалилась; в тот же день точно такое же покраснение появилось у Ильюшки, на том же самом месте, что у брата. Затем Ильюшка, большой любитель полётов, вывихнул ногу, прыгнув с крыши павильона, так у Егорки тоже опухла лодыжка и появилась температура. Вот такая между ними тесная связь, что даже страшно. Конечно, я стараюсь не думать о плохом, но иной раз так накроет, что я не нахожу себе места от беспокойства.
  Дело в том, что мои сыновья - это живые ракеты, у которых начисто отсутствует инстинкт самосохранения. В детстве я тоже была активным ребёнком и часто лезла туда, куда не надо, но всё познаётся в сравнении. Ильюшка с Егоркой это какой-то родительский кошмар: стоит отвлечься хоть на мгновение и всё - получай фашист гранату. Конечно, можно снова завести речь о психологе, тогда Алекс гарантированно разорётся, мол, у мужчин риск в крови, так что нечего кудахтать, как наседка. По его мнению, разодранные в кровь коленки, разбитые носы и вывихи, а также несчётное количество ушибов, ссадин и царапин - это нормально для мальчишек. Ну, а я так не считаю; вот только папочке близнецов плевать на моё мнение. Оно и понятно; не он же с ними сидит, а я - во всяком случае, большую часть времени.
  Ничего! Скоро конец моей каторге. У нас с Алексом уговор, как только близнецам исполнится полтора года, я выхожу на работу. Естественно, дракон был против, и спел мне любимую песню всех обеспеченных мужиков, мол, место женщины у домашнего очага; так что пришлось закатить полномасштабный скандал.
  В общем, после ожесточённой словесной баталии Алекс капитулировал и пообещал найти няньку, которая вместо меня будет присматривать за близнецами. Заранее сочувствую бедной женщине: чтобы угнаться за нашими мальчишками, нужно быть олимпийской чемпионкой по спринтерскому забегу. Надеюсь, Алекс не рассчитывает нанять Мэри Поппинс и положит няньке хорошее жалованье, иначе она у нас долго не задержится и сбежит, как только поймёт, что ей светит двенадцатичасовой рабский труд.
  Сквозь рёв близнецов я услышала гул самолёта. Очень обнадёживающий гул, судя по нарастающему шуму...
  Слава богу! самолёт пошёл на снижение, значит, это наш отец семейства. Отлично, он вовремя!
  Я подхватила на руки близнецов - примечательно, что они тут же замолчали - и направилась к приземлившейся "Сесне". Алекс тем временем выбрался из самолёта, и побежал нам навстречу. Правильно, любимый, моё терпение на исходе, тебе лучше поспешить!
  После приветственного поцелуя я передала мальчишек Алексу и, чувствуя, как за спиной разворачиваются крылья свободы, со всех ног рванула к гаражу.
  - Ирка, стой!
  Ага, сейчас! Я плюхнулась на сиденье мерседеса и, стараясь не обращать внимания на возобновившийся рёв близнецов, повернула ключ зажигания.
  - Хоть скажи, где тебя искать! - выкрикнул Алекс.
  - Я в город! Хочу пройтись по магазинам, затем напьюсь в баре у Рудика и, может, схожу в кино, - изложила я благоверному свою программу и быстро добавила: - Не беспокойся! Ты же знаешь, пьяной я за руль не сажусь; так что сегодня не жди: я заночую в нашей городской квартире.
  - Будь осторожна, на дороге очень скользко, - сказал Алекс ровным тоном, после чего улыбнулся притихшим мальчишкам и, больше не обращая на меня внимания, зашагал к дому.
  Вот гадство! Вроде бы всё нормально, а настроение испорчено. Совесть - страшная штука. Я вздохнула и нажала на газ. Хотя желание куда-либо ехать пропало начисто, назад пути нет: сказала еду в город, значит, еду. Могу я хоть на вечер забыть о домашней рутине? В конце концов, Алекс ездит, куда хочет, я тоже хочу почувствовать себя свободным человеком и пропади всё пропадом!
  На полпути я спохватилась, что у меня нет ключей от городской квартиры. Печально, но факт. Что ж, тогда пьянка отменяется. Впрочем, можно переночевать в гостинице. Как бы то ни было, но нужно позвонить Алексу и сообщить, что у меня изменения в программе, чтобы в случае чего он не заподозрил меня в измене. Я порылась по карманам. Увы, мне! мобильника тоже не было; кажется, я оставила его в зимней куртке. Ладно, тогда бар и ночёвка отменяются; просто пройдусь по магазинам и домой.
  Но если не везёт, то уже во всём. На подъезде к городу, когда я решила заправить машину, выяснилось, что у меня нет ни карточек, ни наличных и виновата в этом всё та же зимняя куртка, которую я так не вовремя поменяла на демисезонную. В общем, деньги на бензин пришлось просить у знакомых, которые тоже остановились заправиться. Спасибо, хоть с этим повезло.
  Когда я притормозила у ворот, Алекс вышел мне навстречу и постучал по стеклу. "Держи, Маша-растеряша!" - на его ладони лежали ключи, мобильник и портмоне. Видя, что он изо всех сил старается не показывать, что обижен моим поспешным бегством, я ухватила его за воротник лётной куртки и, притянув к себе, поцеловала, а затем выбралась из машины и обняла.
  - Так ты едешь в город? - осведомился зловредный дракон, стоя в позе оловянного солдатика.
  - К чёрту поездку! - я заглянула Алексу в лицо. - Но если ты сейчас не обнимешь меня, то я уеду.
  - Хочешь - езжай, я тебя не держу.
  - Ах, так! Тогда давай!
  Алекс сунул руку в карман, куда он сложил всё, что я забыла, но затем передумал.
  - Фиг тебе!
  Сдавшись, он с такой силой стиснул меня в объятиях, что у меня заныли рёбра, но я не стала жаловаться и с готовностью подставила ему губы. Господи, как же я соскучилась по своему дракону!
  Окончательному примирению поспособствовал бурный секс и разговор по душам. Как только наметилось охлаждение чувств, последнее стало необходимой частью нашей супружеской жизни - не хочу однажды проснуться и понять, что у нас нет ничего общего, кроме наших детей. Поначалу Алекс артачился, но постепенно привык и теперь уже без моих понуканий рассказывает о делах и впечатлениях. Конечно же, больше всего рассказов о поездках. Особенно хорошо ему удаются характеристики новых знакомых; они настолько хлёсткие и меткие, что во время визитов некоторых из них я сразу же узнаю, кто есть кто ещё до того, как Алекс представит их мне. Примечательно, что в последнее время он требует взаимности и мне приходится рассказывать о всяких домашних глупостях. Я попыталась уклониться от повинности - под предлогом, что сижу дома и мне нечего рассказывать, но он настаивал и с таким интересом слушал о моей ежедневной рутине, что я сдалась. Думаю, дело в том, что Алекс заметил, что я стала замыкаться в себе, и тоже начал наводить мосты. Значит, ему не всё равно, и он тоже не хочет, чтобы любовь забыла дорогу к нашим сердцам.
  После рассказа об успешной поездке за новым сортом винограда и возмущения очередным неудачным кандидатом на место агронома, Алекс взбил подушку и, улегшись повыше, бросил на меня испытующий взгляд.
  - Слушай, если тебе невмоготу сидеть дома, то давай куда-нибудь съездим, - предложил он.
  - Давай, - согласилась я, угнездившись у него под мышкой.
  - Куда ты хочешь?
  - Мне всё равно.
  Действительно мне было всё равно. Единственно, куда рвалась моя душа, это Фандора, но Алексу знать об этом не обязательно.
  - Можем снова съездим в Аббатство на Сардинии? Там шикарно.
  Шикарно! Господи, когда он только избавится от жаргона уличной шпаны!
  - Давай, - снова согласилась я.
  - Ирка, ты давай прекращай это дело! - рассердился Алекс, и я поспешно заткнула ему рот ладонью, упреждая поток нецензурной брани.
  Он отпихнул меня от себя, да только фиг ему! Так просто меня не прогонишь.
  - Ну, чего ты разошёлся? - миролюбиво вопросила я и, вернувшись на прежнее место, положила голову ему на грудь.
  - Не мужское это дело - молоть языком!
  - А! - понимающе протянула я. - Так никто тебя не заставляет.
  - Хочешь сказать, что это я лезу в бочку? - рявкнул раздражённый дракон.
  - Ну не я же, - я бросила на Алекса выразительный взгляд. - Между прочим, у тебя не жена, а сама покладистость. Другие мужья обычно это ценят.
  - Хочешь сказать, что мне на тебя наплевать? - рыкнул он, и я вздохнула, видя, как раздуваются крылья его носа.
  Кажется, мне ещё не простили попытку сегодняшнего бегства и не только. Судя по всему, я попала под подозрение.
  - Слушай, вот только давай без сцен ревности. Я действительно хотела прогуляться и больше ничего.
  - Поклянись! - потребовал Алекс.
  Вспомнив о судьбе злосчастной Дездемоны, я вздохнула и кротко процитировала:
  - Что миновало, то забыть пора и с сердца сразу свалится гора.
  Увы, совет Шекспира не проканал, только окончательно разозлил дракона.
  - Твою ж мать!.. Я больше не ревную, но я тебя хочу, и сам себя несу я, как жертву палачу, - неожиданно выдал он.
  Господи, что творится! Неужели мне не послышалось? Донельзя изумлённая я повернулась так, чтобы видеть лицо Савенкова.
  - Ну-ка скажи, чьи это стихи! - потребовала я.
  Алекс фыркнул.
  - Оськи Мандельштама, - процедил он с угрюмой миной на физиономии. - А что, это такое диво, что я знаю стихи?
  Перед глазами промелькнул томик в тёмно-зелёной обложке и то, как Алекс поспешно кинул его в ящик письменного стола, когда я вошла к нему в кабинет. Грешным делом, я тогда подумала, что это подарок какой-то стервы, что сохнет по нему.
  Если уж на то пошло, то у меня не меньше оснований для ревности, чем у Савенкова. Алекс красив до безобразия, к тому же он богат; неудивительно, что женщины вешаются ему на шею.
  Не знаю, донесли ему или нет, но тут уже побывало несколько ушлых дамочек, которые пытались убедить меня, что лучше ему подходят, чем я.
  Причём совсем недавно ко мне заявилась тонконогая девица неопределённого возраста - судя по прыщам и гнусной розовой куртке вроде бы молодая, но слишком уж потрёпанная на личико. И вот, сия трепетная лань, заикаясь и краснея, полчаса объяснялась в любви к моему мужу. В конце своей тирады она пообещала покончить с собой и, ломая руки, разразилась бурными рыданиями. Нелепые жесты и неестественные позы заставили меня заподозрить, что мамзель не чужда театру, но я ошиблась. Как бы то ни было, мне же пришлось её успокаивать.
  Чтобы отвлечь дурёху, я сказала, что на Савенкове свет клином не сошелся, и в мире существуют другие мужчины; например, Крис Хемсворт очень даже симпатичный. Если ничего не путаю, то именно этого актёра боготворят все девицы пубертатного периода.
  Увы, мой расчёт не оправдался. "Ну, так забирайте своего Хемсворта, а мне отдайте Алексея!" - воскликнула старообразная девочка и с такой надеждой посмотрела на меня, будто я прямо сейчас заверну ей Алекса в подарочную упаковку и передам его с рук на руки. Ага, держи карман шире!
  Самое забавное, что придурочная девица на полном серьёзе стала уговаривать меня заняться Крисом Хемсвортом; мол, с моей внешностью мне обольстить его, как раз плюнуть; и вообще, что я забыла в их глуши (из чего я сделала вывод, что она местная), когда моё место на подиуме.
  Войдя в раж, она окинула меня оценивающим взглядом и, обойдя вокруг, с энтузиазмом заявила, что, несмотря на мой преклонный возраст, у меня есть все шансы выйти на лидирующие позиции в модельном бизнесе. Я поблагодарила её за столь лестное мнение и попыталась выпроводить из дома, но не тут-то было.
  Жертва чар Савенкова сделала вид, что ей резко поплохело и, рухнув на стул, сняла куртку и попросила горячего чаю, мол, у неё першит в горле, и она боится заболеть. "Пожалуйста, добавьте в чай мяту! После таких треволнений мне необходимо успокоиться!" - крикнула она мне вслед, когда я отправилась в кухню.
  И ладно бы только это. Спустя некоторое время я вдруг обнаружила, что стою посреди гостиной и Василиса - так представилась моя нахальная гостья - с деловитым видом снимает с меня мерки. Как выяснилось из её непрерывной трескотни, она модельер и недавно открыла небольшое ателье по пошиву одежды. Явно забывшая о своих любовных терзаниях девица со скоростью метеора носилась вокруг меня и с радостным воодушевлением на лице строила наполеоновские планы, в которых мне отводилась роль её главной модели. В общем, еле отделалась от неё.
  Припомнив, с каким восхищением Василиса посматривала на меня к концу своего визита, я насмешливо фыркнула.
  - Скажи, тебе знакома Василиса Соломатина?
  - Это ты к чему? - сразу же насторожился Алекс.
  - Недавно она была у меня.
  - И что?
  - Да ничего! - я свела брови к переносице. - Это ты мне скажи, что было между вами.
  - Ир, честное слово, у нас с Васькой ничего не было! Эта дура ещё в первом классе вообразила, что влюблена в меня, и всю школу не давала мне прохода...
  - Можешь больше не беспокоиться о ней, - перебила я его зловещим тоном.
  Алекс пытливо глянул на меня, а затем привлёк к себе и поцеловал.
  - Не переживай! Если ты того... малость вышла из берегов, то ничего страшного. Я отвезу труп туда, где его никто не найдёт.
  Момент был... ну, очень драматичный! Ведь речь шла об убийстве, которое в цивилизованном обществе сурово карается, и я, чтобы не выдать себя, уткнулась носом в грудь Алекса. Поначалу он гладил меня по волосам и уговаривал не плакать; затем до него дошло, что меня трясёт не от слёз, а от беззвучного смеха, и из него как из рога изобилия посыпались ругательства. Чтобы успокоить разбушевавшегося дракона, пришлось пустить в ход сексуальные фокусы, которым я научилась у Шивы. Как все нормальные мужчины, Алекс считает Камасутру извращением, но любит, когда я его ублажаю. Когда мы стояли под душем, он всё же не выдержал и спросил, что я имела в виду, говоря, что о Василисе можно больше не беспокоиться. Я ещё немного поизмывалась над ним, обещая рассказать, где именно её прикопала, а затем призналась, что увела у него верную поклонницу. Алекс мне не поверил - мол, Васька не такая, но события следующего дня подтвердили мою правоту, правда, не в том смысле, который я имела в виду.
  Чтобы отделаться от новоявленной модельерши, я пообещала сшить у неё парочку платьев, и она не преминула воспользоваться моей слабиной.
  С утра пораньше Василиса уже стояла у ворот и нетерпеливо приплясывала, ожидая, когда её пустят в дом. С собой она приволокла громадный баул - обычно с таким ходят продавцы по вагонам пригородных электричек. При виде нас она радостно просияла и, всучив Алексу свою ношу, схватила меня под руку и с радостным щебетом потащила к дому.
  Спустя пять минут я уже стояла на вчерашнем месте в гостиной, окружённая морем тканей. По-моему, в бездонных недрах Василисиного баула поместился весь наличный запас, какой имелся в её ателье, причём расцветки были из разряда "вырви-глаз". Для Африки самое то, жаль, что мне туда не надо; я бы запросто очаровала какого-нибудь чернокожего царька-людоеда.
  Я не стала таить свои соображения по месту выгула будущих нарядов, но Василиса, вопреки ожиданиям, не обиделась и миролюбиво заметила, что я ни черта не понимаю в моде.
  Она промурыжила меня до полудня, так что пришлось пригласить её за стол.
  Примечательно, что за обедом гостья нисколько не тушевалась в присутствии Алекса. Василиса спокойно болтала о всякой ерунде, смеялась, вспоминая, как он бегал от неё во время учёбы в школе, и никаких тебе влюблённых взглядов. В общем, абсолютно приятельское отношение. Само собой, я заподозрила, что вчерашний спектакль был устроен исключительно ради знакомства со мной.
  Поймав насмешливый взгляд Алекса, я, чтобы проверить своё предположение, будто невзначай положила ладонь на руку Василисы и тут же пожалела об этом. Она так мучительно покраснела, что мне самой стало неловко. Алекс недовольно дёрнул плечом, и я опустила голову, пряча улыбку. Так-то, дружок! А ты говорил, что не может быть. С другой стороны, его школьная приятельница - это такой клубок лукавства и робости, густо замешанный на честолюбии, что рано делать выводы. Вполне возможно, что я давлю ей на психику, и она просто теряется в моём присутствии; так со многими бывает, особенно при первом знакомстве.
  После обеда Василиса снова взяла меня в оборот. Чтобы побыстрей отделаться от неё, я терпеливо сносила многочисленные примерки. Нужно отдать ей должное, она работала с потрясающей скоростью. Не знаю, все ли портные так умеют, но она кроила материал без всяких лекал и линеек; при этом меловые линии, проводимые исключительно на глазок, были идеально ровными.
  Когда наряды начали обретать завершённый вид, мой скепсис резко пошёл на убыль. Конечно, я далека от высокой моды, но, похоже, у Василисы талант от бога; она не какая-то там доморощенная портниха, а настоящий дизайнер. Платья были необыкновенной красоты и стиль такой, что ни с кем другим не перепутаешь. Сначала я примерила голубое с серебром, а затем огненно-красное с чёрным, причём Василиса успела соорудить к нему чудной головной убор, напоминающий шлем из перьев. И тут, глядя на себя в зеркало, я неожиданно поняла, что она каким-то чудом вписалась в моду, принятую у небожителей Фандоры, и сердце стиснуло такой тоской, что хоть волком вой.
  "Может, закончим на сегодня?" - предложила я. "Да-да, конечно!" - закивала Василиса и бросилась собирать в баул свою галантерейную лавку. Нужно заметить, она могла быть напористой, но в ней не чувствовалось наглости; к тому же житейский опыт говорил мне, что за невзрачной внешностью кроется незаурядная натура, и это разбудило мой интерес. В общем, я решила продолжить неожиданное знакомство.
  Пока Василиса ползала по полу, собирая обрезки тканей, я исподволь её оглядела. Судя по жуткой одежде и тому, что она пришла пешком, с финансами у неё не очень. Когда она застегнула баул и выпрямилась, я приняла решение.
  - Подожди минутку!
  Я нашла Алекса - он, как примерный папаша, возился с близнецами - и стребовала с него ключи от нашего старого мерседеса, после чего вернулась в гостиную.
  - Идём, я подвезу тебя.
  Первым делом я отобрала у гостьи баул, а то было жутко смотреть, как её скособочило под его весом, и направилась к выходу.
  - Нет-нет, я донесу сама! - запротестовала Василиса, но я не отдала ей сумку и на её лице промелькнуло облегчение. - Давай понесём вместе, - предложила она.
  Я усмехнулась. Для меня её сумка почти ничего не весила.
  - Не переживай, мне не трудно. Ничего, что я на "ты"? - спросила я ради приличия.
  - Нормально! Ко мне никто не обращается на "вы". Видимо, из-за хлипкого телосложения не воспринимают всерьёз, - Василиса немного помолчала. - Можешь звать меня Васькой. Меня все так зовут.
  - Ладно, Васька так Васька. Скажи, ты давно занимаешься шитьём?
  - Класса с третьего. У нас по домоводству была хорошая учительница. Марья Дмитриевна, она наша сельская. У неё в роду отец и дед по матери были портными, поэтому о шитье она знает всё. Я прихожусь ей двоюродной племянницей, поэтому мне тоже нравится шить. Между прочим, Алёшка тоже нам сродственник, только дальний.
  Разговор о деревенской родне Алекса занял у нас всю дорогу до гаража.
  - Ну а как с твоим ателье? Приносит прибыль? - спросила я, когда мы сели в машину.
  - Нет, - вздохнула Василиса. - Ростовский бомонд игнорирует мои модели, а простому люду они не по карману. Если честно, мне нет смысла продавать случайному народу, - призналась она.
   - Понятно, на рознице не сделаешь себе имя.
  - Да, не сделаешь.
  - А чтобы стартовать в сферу высокой моды тебе не хватает средств, так?
  Василиса хмыкнула.
  - Не хватает не то слово! У меня их просто нет.
  - Что ж, твой расчёт оправдался, тебе удалось заинтересовать меня, - я усмехнулась. - Ведь именно это привело тебя ко мне, а не любовь к Алексу.
  - Извини, - Василиса покосилась на меня и завздыхала. - Скажу как на духу, я сама не ожидала, что так спокойно отнесусь к Алёшке. Кстати, я видела, как вы ухмылялись. Ир, ты не подумай чего лишнего, я не такая! Просто ты производишь такое впечатление... и дело даже не в твоей красоте, - она заёрзала на сиденье и смущённо улыбнулась. - Нечто подобное я испытала, когда увидела рассвет в горах. Знаешь, у меня такое ощущение, что ты не человек, а природное явление... бог знает, что я болтаю! - воскликнула она и прижала ладони к щекам, полыхающим кумачовым цветом.
  - Круто! Природным явлением меня ещё никто не называл. Даже не знаю, гордиться или обижаться.
  - Честное слово, я не хотела тебя обидеть!
  - Успокойся, я пошутила. Да что б тебя!
  Я крутанула руль, объезжая собаку, которая с лаем выскочила на дорогу. Чёрная, крупная, с уродливой мордой она явно была из породистых. Странно. Поблизости нет жилья, а собака без хозяина - не иначе животина потерялась.
  Некоторое время пёс бежал за машиной, а затем куда-то исчез.
  Минут через двадцать мы въехали в поселок, и я с любопытством огляделась по сторонам. Судя по добротным постройкам, народ здесь не бедствует. Между прочим, где-то здесь обитают родители Алекса, которых я ни разу не видела, во всяком случае, живьём. Алекс сказал, что они живут не в самом посёлке, а на хуторе; у них там мощное виноградарское хозяйство. Не знаю почему, но старшие Савенковы встали в позу и отказались признавать меня. Поначалу я порывалась съездить к ним, но Алекс был категорически против, мол, родители цацкаться с тобой не будут, а ты беременна, не дай бог что-нибудь случится. Затем, когда родились Егорка с Ильюшкой, и родители Алекса не приехали проведать внуков, я поставила на них крест. Если старым драконам не нужны родные внуки, значит, нам не о чем разговаривать.
  Василисин дом, в отличие от соседских домов, был старенький, но ухоженный; чем-то он напоминал приземистого бодрого старичка, который с лукавой гордостью поглядывал на прохожих из-под новой красной крыши.
  Я затормозила у калитки и, заглушив мотор, протянула Василисе ключи от машины.
  - Это тебе. Надеюсь, к завтрашнему дню удастся оформить доверенность.
  - Нет-нет! Мне чужого не надо! - всполошилась она.
  Гляди-ка, какая щепетильная! Между прочим, муж у меня тоже не общественный, но я не стала поминать ей прошлое.
  - Считай это моим капиталовложением в твой модельный бизнес. Если ты не против, я хочу войти в долю... - я порылась в карманах и достала пачку стодолларовых купюр; это были мои личные средства. - Здесь немного, конкретную сумму обговорим во время подписания договора.
  Василиса нерешительно глянула на меня, а затем, взяв ключи и доллары, с молитвенным восторгом прижала их к груди.
  - Спасибо Тебе, Господи!
  - Всегда, пожалуйста, - выйдя из мерседеса, я направилась к багажнику и вытащила из него баул. - Поскольку я сегодня у тебя за грузчика, то с тебя причитается.
  Судя по тому, что с Василисиного лица сразу же пропало восторженное выражение, она стреляный воробей.
  - Что именно ты хочешь? - насторожилась она.
  - Для начала я хочу, чтобы ты открыла калитку и отогнала вашего кабысдоха, а затем отвезла меня к родителям Алекса. Я не знаю, где они живут. Да, ведь ты умеешь водить?
  Родители Василисы были дома. Ничего примечательного в них не было, обычные деревенские старики; разве что меня удивил их солидный возраст. Но мама Василисы, словоохотливая суетливая старушка, сказала, что дочь - поздний ребёнок и старшему брату Василисы уже полтинник.
  Как ни уговаривали меня Саломатины, на ужин я не осталась, и мы с Василисой направились к родителям Алекса.
  Водить новоявленная партнёрша по бизнесу умела, правда, как выяснилось, не слишком хорошо; к тому же к вечеру температура упала, и дорога местами превратилась в каток. Короче, мы съехали в кювет и прочно там застряли. Думаю, мне бы хватило силы вытащить мерседес, но не хотелось наводить тень на плетень. Представляю, какие дикие сплетни пойдут гулять по окрестностям. Нет уж! Мне этого добра хватило в детстве, так что повторения не будет.
  На мой звонок о помощи Алекс прислал трактор; он бы сам приехал, но я предупредила, что оторву ему голову, если с близнецами что-нибудь случится. Естественно, я ни словом не обмолвилась, что еду к его родителям - пока ему незачем знать - посмотрим, что выйдет из этой встречи.
  После аварии я сама села за руль, так что не прошло и четверти часа, как мы домчались до хутора Савенковых. Когда мы остановились у въездных ворот усадьбы, Василиса предупредила, что родители Алекса очень упёртые, и вряд ли мне будут рады, но я это знаю и без неё.
  Прогноз оправдался; раз за разом я давила на кнопку звонка; до нас доносилась его трель, приглушённая расстоянием, но хозяева продолжали безмолвствовать.
  Тогда я повернулась к камере слежения и сказала, глядя в её глазок: "Либо вы пустите меня, и мы поговорим, либо я приеду вместе с Алексом. Как бы то ни было, но вам придётся встретиться со мной, хотите вы этого или нет".
  После моих слов раздалось жужжание электропривода, и створ ворот поехал в бок. Вместо родителей Алекса в образовавшемся проёме стоял мальчишка лет десяти, одетый в нарядный белый свитер ручной вязки, дорогие джинсы и мокасины, опушённые лисьим мехом. Да, примечательный ребёнок, даже очень. Ухоженный, со стильной стрижкой, он явно принадлежал к семейке Савенковых. Это подтверждалось ещё и тем, что он с решительным видом целился в меня из охотничьего ружья.
  Со стороны дома к нам бежала молодая женщина; судя по панике, это была мать мальчика. Вслед за ней спешили высокий мужчина спортивного телосложения, похожий на стареющего льва-альбиноса, и очень красивая моложавая женщина, в тапочках на босу ногу и наспех наброшенной собольей шубе.
  Я оглядела четвёрку в целом, затем ещё раз посмотрела на мальчика. Знакомый прищур голубых глаз, светлые волосы и чеканные черты лица, вкупе с вызывающим смущением на лицах старших Савенковых, сказали мне всё, что я хотела знать. На мать мальчика я старалась не смотреть, поэтому в памяти отложился только белеющий овал лица с открытым в крике ртом и вытаращенными от страха глазами.
  Донельзя взбешённая открывшейся правдой, я повернулась к Василисе, которая стояла у мерседеса, и с трудом удержалась от пощёчины: на её лице был написан восторг сплетницы, дорвавшейся до чужой тайны. "Живо в машину!" - рявкнула я и она, бросив на меня испуганный взгляд, схватилась за ручку дверцы.
  Не сказать, что выстрел застал меня врасплох; лицо мальчишки излучало такую ненависть, что меня удивило бы, если бы он не попытался меня убить.
  Стремительный уход и пуля, вместо того чтобы ударить в позвоночник, слегка царапнула левый бок. Рана была пустяковая, но демон ярости, живущий во мне, воспользовался этим, чтобы вырваться на волю.
  Налёт цивилизации слишком тонок, чтобы заглушить животные инстинкты, а они велят уничтожить конкурирующее потомство. Я схватила юного убийцу за шиворот и пальцы левой руки сжались на тонкой детской шее. Одно движение и с мальчишкой будет покончено.
  Его спасла мать. "Алекс!!! Не-е-т!!!" - ударил по ушам тонкий воющий голос, но привёл меня в чувство не этот заячий визг, полный ужаса, а знакомое имя.
  Я поставила мальчика на землю и, глядя в его побелевшие от страха глаза, застегнула на нём курточку. Затем я подняла ружьё, и, завязав дуло узлом, вложила оружие в его руки. "Держи его крепче, Алекс младший! Ещё ничего не кончено. Однажды я вернусь, и тогда берегись! Мать тебе уже не поможет. Дружок, тебе не поможет никто. Так или иначе, но ты ответишь за содеянное сегодня, так что будь готов и рассчитывай только на себя", - предупредила я. На глазах перепуганного мальчишки показались слёзы, и я стиснула его плечо. "Не реветь! Не смей позорить отца, Алекс младший, или я убью тебя прямо сейчас! Ты понял?" - гневно прошипела я и мальчишка, вняв моей угрозе, поспешно вытер слёзы.
  Судя тому, что в голубых глазах сверкнуло знакомое упрямство, щенок опомнился и снова был готов вцепиться мне в глотку. Вот и славно!
  Отшвырнув мать мальчишки, которая по бабьей привычке вознамерилась вцепиться мне в волосы, я спокойным шагом прошла мимо четы Савенковых-старших. Свекровь дёрнулась было подойти ко мне, но свёкор удержал её от опрометчивого шага. Он всё правильно понял. Поздно, дорогуши! Поезд уже ушёл. Я ждала вас почти два года. Сегодня, не выйдя ко мне, вы упустили последний шанс на примирение.
  И тут рядом с мерседесом затормозил "ягуар" Алекса. Когда я села к нему в машину, он бросил на меня изучающий взгляд.
  - Я же говорил, тебе нечего делать у моих родителей. Так нет, всё равно попёрлась, - проворчал он.
  - Заткнись, Савенков!.. - я немного помолчала. - Между прочим, я чуть было не убила твоего старшего сына.
  - Знаю. Мать уже доложила мне.
  - И что ты думаешь об этом?
  - Но ведь не убила же, - отозвался он индифферентным тоном и дал задний ход, выбираясь из тупика.
  Алекс молчал, и я была благодарна ему за это. Ярость улеглась, и на смену ей пришло облегчение, с оттенком раскаяния. Оставалось лишь благодарить высшие силы, что не дали мне убить ребёнка. Причём не просто ребёнка, а сына Алекса. Не знаю, что было бы, случись это несчастье. Вряд ли наш брак уцелел бы после такого.
  Видя, что меня трясёт, Алекс включил подогрев, и я закрыла глаза. Пропади всё пропадом! Несмотря на происшедшее, я ни о чём не жалела. Теперь чёрта с два внебрачный сын Алекса вырастет избалованным маменькиным сынком.
  
  Ночью сон перенёс меня на Фандору. Я, Чантико и Лиланд сидели в гостиной Лягушачьей Заводи и играли в подкидного дурака. Затем Лиланд ушёл в лабораторию, и Чантико подсела ко мне. Взяв меня за руку, она что-то говорила, причём что-то очень важное. Увы, стоило мне проснуться и её слова тут же улетучились из моей памяти. Осталось лишь ощущение, что она расстраивалась из-за Золотого императора, но тогда это ерунда. Уж кто другой, а отец не из тех, кто даст себя в обиду.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"