Стояла жаркая погода, что совсем не радовало. В замкнутом пространстве вагона, даже такого комфортабельного, фирменного, вариантов спасения от изнуряющего зноя было не много: открытые настежь окно и двери купе создавали неприятный сквозняк, а включенный кондиционер гнал ледяной воздух с натужным завыванием.
- Мам, а разве бывает вот такая любовь, - дочка с широко открытыми зелеными глазами положила на столик книгу. Это был небольшой томик Куприна "Гранатовый браслет".
- Почему нужно было про любовь написать такую печальную повесть? - размышляла девчушка вслух, - мам, скажи, почему?
- Это повесть печальная, но любовь... она всегда прекрасна, - задумчиво ответила напротив сидящая женщина.
- А мне, кажется, такой любви не бывает, и никогда не бывало, поэтому все так печально... потому что это вообще не любовь... Любовь - это ведь радость!
- Радость для того, кто любит, все правильно. Даже если это неразделенная любовь, как в этой повести. Любовь,доченька, это дар... Если судьба его преподносит, он остается на всю жизнь, что бы ни случилось и как бы ни сложилось потом... Любовь - она никуда не денется, она всегда будет с тобой...
- А у тебя была такая любовь, настоящая? - заглядывая в глаза, прошептала дочь. Мать улыбнулась, опустила глаза и не спешила с ответом.
- Мам! Была? - дочь смотрела с жадным предвкушением.
- Да, Анечка, в моей жизни была такая любовь. - Помолчав добавила, - и была... и есть...
- Мам, расскажи...
- Это было, на Украине. Я же на Украине училась. Там я и любовь свою первую встретила ...
- Папу?
Она покачала головой:
- Нет... - замолчала, задумавшись...
- Мам... - нетерпеливо прошептала дочь, - и что, что было дальше?
- Я тогда первый раз летела на самолете... Все первый раз... Нас поселили в общежитии...
Она опять задумалась... вагон мягко покачивало. В купе заглянул голубоглазый юноша:
- А чего это вы тут притихли? Секретничаете? - пробасил он ломающимся голосом.
- Да, секретничаем, а ты не мог подольше погулять? - Аня поняла, что историю ей сегодня не дослушать, не станет же мама при брате рассказывать про любовь...
- Да, какие там секреты, рассказываю Ане, как я поехала на Украину учиться на программиста,и даже не знала...
- Не знала? Это как? - усаживаясь рядом с сестрой, заинтересовался сын.
- Представьте: октябрь,я на доске объявлений читаю: "Открыт дополнительный набор по специальности: техник-математик-программист (с углубленным изучением математики и вычислительной техники)" Тут девчонки подошли.
- Вот кто-то попал! -киваю я на объявление. - Математика! Хорошо, что это не наша специальность.
А они мне:
- Танюха, ты в своем уме? Это же наша специальность!
Я просто остолбенела. Математика была для меня как Эверест: прекрасна и непостижима. В десятом классе я увлеклась кибернетикой:моделирование процессов мышления... искусственный интеллект... Но то кибернетика, не математика же... Девчонки просто за животы схватились. Им смешно, а каково мне? Первой мыслью было: вылечу-как домой покажусь? А мама?! Она уже столько денег на меня потратила...
- Мам, ну ты даешь, обхохочешься с тобой...
- И как ты с математикой?
- Видимо, с перепугу так старалась, что потом матанализ даже девчонкам объясняла...
- Ой, я не могу, с перепугу математику выучила, - Аня схватилась за щеки.
Дверь купе отворилась.
- Я смотрю, вы тут не скучаете...
- Пап, ты все пропустил...
Она посмотрела на него: "Как хорошо, что удалось уговорить его поехать с нами: отдых ему нужен больше, чем всем нам вместе взятым"
- Ладно, болтайте, только не громко, - отец забрался на верхнюю полку. - Я отсыпаюсь. Не забудьте меня разбудить, когда море на горизонте покажется...
Они еще долго шептались, то и дело прикрывая ладошками смешки. Только Аня иногда замечала грустинку в маминых глазах.
...Вечер,все улеглись по своим полкам. Дочь надеялась, что мама продолжит свой рассказ, но... молчит, закинув руки за голову, и смотрит на проплывающие по потолку тени...
А она еще долго не могла уснуть. Любовь-вспыхнувшая от одного взгляда, глаза... ласковые слова... Прощание... встречи... прощание...
Пять дней счастья... Она помнила каждую секунду, каждый миг, каждый взгляд, каждое прикосновение... Возле вагона они замерли в ожидании неминуемого расставания. Хотелось, чтобы время остановилось, повернуло вспять... А потом она стояла в дверях вагона, оттесненная проводницей, и видела, как на его щеке блеснула слеза и по движению губ понимала: "Мы встретимся... мы обязательно встретимся,любимая..." Она выпрыгнула бы из вагона - туда, к нему-но проводница, как шлагбаум ,перегородила ей путь (потом она будет отпаивать ее, рыдающую, горячим чаем...)
Колеса со скрипом, нехотя, тронулись с места, а он молча шел, потом пробежал вдогонку несколько шагов, и уже за поворотом она видела прощальный взмах руки...
То ли снилось, то ли вспомнилось...
* * *
В купе заглянула женщина в синей форме:
- "Скуратово" вы спрашивали? Через пять минут, стоим двадцать минут, - скороговоркой выпалила бойкая проводница и скрылась.
Было утро. Свежо. Она привычным движением заколола волосы, глянула в зеркальце, накинула на плечи тонкий шарф.
- Мам, ты куда? - Анюта выглянула из-под простыни.
- Пойду пройдусь... - и вышла в коридор.
Она стояла и смотрела на проплывающие мимо деревья. А вот и переезд, верный предвестник приближения станции. Поезд заметно замедлил ход, и она услышала, как учащенно забилось ее сердце. "Сколько лет прошло? Почему же я так волнуюсь? Это всего лишь станция"
Она оглянулась на приоткрытую дверь купе.
...Станция, где они всю ночь бродили по тихим улочкам, потом сидели в сквере, обнявшись, и она, слушала биение его сердца... а он прижал ее к себе, заботливо укрыв от ночной прохлады. После трех месяцев разлуки она приехала сюда, чтобы проводить его в армию...
Показалась станция, заставленные вагонами пути...
Стук колес стал жестким, поезд со скрежетом покачивался на стрелках. Она украдкой смахнула краем шарфика навернувшуюся слезу. Наконец, из-за поворота подплыло навстречу приземистое, недавно подремонтированное и подкрашенное в жёлтый и белый цвета здание вокзала. Его венчала стилизованная под старинную вязь надпись "Скуратово".
Тот же серый перрон, обрамленный стеною высоких запыленных тополей, низкое утреннее солнце золотит их верхушки. Она опустила раму окна,чтобы вдохнуть этот воздух... Суетливо ищут свои вагоны спешащие на посадку редкие пассажиры. Вот около соседнего вагона высокий мужчина прощается, провожая - видимо на отдых - свою семью... целует дочь в щеку, обнимает за плечи жену... подал чемодан... Улыбнулся, помахал рукой.
Она не могла оторвать взгляда:
- Боже мой, не может быть... - прильнула она к окну. Под ее пристальным взглядом мужчина обернулся...
- Саша! - вскрикнула она, сорвав с плеч шарф. Эти синие глаза... Она не могла сдвинуться с места. Из купе показалась русая голова:
- Мам, ты звала? - сын подошел сзади и положил подбородок на ее плечо.
- Ты звала меня? Что за станция такая... - дурашливо пробасил он строчку из детского стихотворения.
Она молчала, не слыша-она была там, на перроне...
А в сердце прозвучало, как много-много лет назад:
"Эти глаза напротив - что это?Что это?"
Заскрипели колеса, состав лениво тронулся...
- Смотри, мам, киоск, надо было хоть "Фанту" купить...
Он приближается... вот уже проплывает мимо... Эти глаза - не может быть!
Ей даже показалось: он ее увидел узнал, сделал шаг к ней, как тогда, и губы что-то прошептали... Она помахала из окна шарфом, легкий шифон вырвался и поплыл к нему, подхваченный ветром...
Он сделал еще несколько быстрых шагов вслед за поездом, прощально поднял руку... взметнулся шарф... И вот уже едва различимый силуэт скрылся за поворотом.
- Мам, что за станция? - встревожено спросил сын.
- Станция... по имени Любовь... - еле слышно прошептали пересохшие губы.
Она повернулась и, привстав на цыпочки, поцеловала сына в макушку. Глаза ее светились счастьем.