Дорога и дом, куда в конечном итоге меня привезли, не заслуживает отдельного внимания. Великолепие как внутреннего, так и наружного убранства разглядеть я была просто не в силах. От страха трясло, словно в лихорадке. Глаза мне никто не завязывал, отчего напрашивался вывод, что отпускать меня по добру по здорову не собираются.
Самые худшие опасения подтвердились, когда в комнату, вошел мужчина, сильно смахивающий на цыганского барона. Черные, как смоль, вьющиеся волосы без малейшего намека на седину, учитывая, что возрастом он тянул ближе к шестидесяти. Такие же черные густые усы и злые карие, почти черные глаза на фоне белого костюма и ярко красной атласной рубахи. Но самым тяжелым был взгляд вошедшего. Он еще и слова не успел сказать, а оба детины, и Колян и Сява, уже как-то странно изменилась в лице. Никто из них не смел заговорить первым. Цыган, так я окрестила его для себя, сделал какой-то знак Сяве, развернулся и направился к другой двери. Сява покорно пошел за ним. Я и Колян остались в комнате. Цыган и Сява отсутствовали минут двадцать. Колян все это время страшно нервничал, он не мог стоять на месте. Я же, осмелилась отойти в сторону, присесть на небольшую кушетку и попыталась взять себя в руки. Признаюсь честно, получалось у меня это плохо, можно даже сказать, совсем не получалось. В голову лезли разные мысли одна страшней другой. В момент, когда от страха я уже готова была свалиться в очередной обморок, в комнату вернулись цыган и Сява.
- Теперь расскажи ты, - без всяких предисловий обратился ко мне хозяин дома.
Не очень понимая, какого рассказа ждет от меня этот усатый мужчина, я быстро заморгала.
- Все с самого начала.
- Извините, а начало где?
Цыган недовольно глянул на Сяву, тот сразу злобно заговорил:
- Не прикидывайся дурой! Рассказывай, как сумку с баксами нашла и куда дела.
- Ну, вот, опять двадцать пять! - от возмущения я даже трястись перестала, - Я же вам сказала - в первом купе Димкиного вагона я нашла забытый багаж. Вернее я так думала, что он забытый. А вы мне объяснили, что это не забытый багаж, а багаж отставшего пассажира. Я, к своему стыду, даже не заметила, что у меня кто-то отстал от поезда. Извините, закрутилась...
- Я те щас..., - Сява в ярости замахнулся на меня, но усатый остановил его и вновь обратился ко мне.
- Дальше что было?
Пришлось еще раз подробно рассказать о своих вчерашних злоключениях. Черные синяки под глазами красноречиво подтверждали мои слова. Когда я закончила говорить, на некоторое время в комнате воцарилась полная тишина, а потом заговорил цыган. Он говорил с каким-то неуловимым акцентом, из чего я сделала вывод, что в определении "цыганский барон" ничуть не ошиблась. Говорил он ужасные, по крайней мере, для меня, вещи. Суть его речи сводилась к тому, что ему совсем не интересно, кто и где упустил из виду кого-то Кастета. Его волновал лишь один вопрос: где деньги? Ответ на этот вопрос предстояло найти мне, Сяве и Коляну. Правда, усатый допускал, что каждый из нас может действовать по отдельности, главное - результат. Тот из нас, кто первым найдет деньги, получит возможность остаться в живых. Еще помимо денег предстояло найти Кастета, желательно живого, чтоб было кому отвечать за моральный ущерб. На все про все отводилось не больше недели.
Не буду описывать свои эмоции, распирающие меня после столь абсурдного заявления. Я, кстати, даже попыталась возмутиться, но была сразу же поставлена на место Коляном, больно ткнувшим меня в бок. Цыган никак не отреагировал на мое возмущение, просто развернулся и ушел.
Уже на улице Сява и Колян красноречиво объяснили мне, почему не стоит обсуждать распоряжения Малыги. Малыгой они называли цыгана. Я плохо поняла, кто он и почему они так беспрекословно ему подчиняются, зато меня убедили, что спорить с ним действительно не безопасно. Колян привел несколько примеров, когда тот, кто осмеливался пойти наперекор Малыге, в последствие бесследно исчезали.
- Хорошо, - покорно согласилась я, - но могу я хотя бы знать кто такой Кастет? Что он из себя представляет, и где его прикажете искать?
- Не слишком ли много вопросов? - ехидно отозвался Колян.
- Не слишком, - огрызнулась я, - прежде чем что-то или кого-то искать, надо владеть хоть какой-нибудь информацией. И вообще, почему я должна кого-то искать?! Причем тут я?! Я не хочу знать никаких ваших тайн! Только и вы, уж будьте добры, оставьте меня в покое!..
- Тихо, не истери! - прикрикнул на меня Сява, - Мы сами почти ничего о Кастете не знаем. Он доверенное лицо Гоги. Гога - компаньон Малыги. Они прокручивают какие-то операции, потом Гога отдает Малыге долю прибыли. Деньги всегда привозит Кастет. Гога доверял ему как себе. Малыга тоже не переживал. Сколько раз все проходило нормально. Мы даже перестали его встречать у вагона. Просто подъезжали к вокзалу и ждали в условном месте. А в этот раз его все нет и нет. Мы еще и забеспокоиться не успели, а тут Кастет звонит, чуть не плачет. Говорит, мол, на предпоследней перед выходом станции от поезда отстал - выскочил за сигаретами и отстал! Пока по вокзалу метался да искал возможность позвонить, поезд уже прибыл в конечный пункт. Он сильно нервничал из-за того, что сумка с деньгами в купе осталась. Мы кинулись к поезду, а его уже в тупик отогнали. Мы туда. Потом видим, ты идешь, а в руках та самая сумка, о которой Кастет так переживал, ну, а дальше ты знаешь.
Я невольно потрогала свое многострадальное лицо, изо всех сил подавляя в себе внезапно возникшее желание, броситься на обидчиков с ответными тумаками. Надо же, сволочи, как разукрасили меня!
- Ну, а от меня-то вы чего хотите?
- Ты Малыгу слышала? - влез в разговор Колян, - Жить хочешь? Ищи Кастета!
Я опять была на грани истерики.
- Вы в своем уме? Как я должна его искать? Я его совсем не знаю! Это же равносильно иголке в стоге сена!
- В лицо помнишь? Значит, знаешь, - уверенно заявил Сява.
Я на секунду задумалась. Помнить всех пассажиров в лицо невозможно. Правда, зрительная память у меня отменная. Пришлось ее напрячь. Результат получился не очень хороший. Одно дело, когда общаешься с человеком и, конечно, запоминаешь его лицо, другое дело в общей массе народа. Пассажиры первого купе, того самого, в котором остался багаж, ничем особенным не отличились, даже заигрывать не пытались. Как тут запомнишь лица?
- Не вздумай свалить из города, - серьезно заявил Сява, - иначе я сам тебе голову оторву, не дожидаясь одобрения Малыги. Поняла?
Я позволила себе оставить его вопрос без ответа. История, в которую я попала, пугала меня все больше и больше.
- Садись в машину, - распорядился Сява.
- Вы отвезете меня домой? - с надеждой спросила я.
- До города довезем, а там доберешься сама. Нам некогда с тобой кататься.
- Мы не такси, - противно усмехнулся Колян.
"Конечно, вы не такси, вы братки-сволочи! Как по голове бить, да в квартиру вламываться, вы тут как тут! А как запуганную, деморализованную девушку домой подвезти - так вас нет!"- зло подумала я, но вслух свою мысль озвучить поостереглась.
Избавившись от неприятной компании, я впервые за этот день почувствовала слабое облегчение. Правда, облегчение было относительное. Если честно, я была в полной растерянности, не понимала, где нахожусь, куда идти и главное - что делать? Я присела на скамейку и задумалась. Редкие прохожие, глядя на "боевую раскраску" моего лица, почти брезгливо морщились или и вовсе отворачивались. Конечно, было бы неплохо нацепить темные очки, чтобы не привлекать к себе внимание, раствориться в толпе, только у меня их не было, денег тоже. Идти домой? Город небольшой, дойду и пешком, только что я буду делать дома? Ждать, когда меня убьют? А меня непременно убьют, если этот противный Кастет не отыщется с миллионом баксов. А отыщется он вряд ли, раз уж все еще не нашелся. Вывод какой? Правильно - шансов у меня нет! Надо бежать!
Как только мысль обрела четкую форму, я почувствовала в себе прилив сил. Огляделась по сторонам. Если ничего не путаю, в трех кварталах отсюда живет Вилентий Степанович. Надо идти к нему.
Вилентий Степанович встретил меня возле дома. Он как раз возвращался из магазина, жена отправляла его за хлебом. Завидев меня издалека, он заулыбался и радостно раскинул руки в знак приветствия. Но когда я приблизилась, улыбка слетела с лица, брови нахмурились, и он строго спросил:
- Это еще что за вид?
- У меня крупные неприятности.
Начальник наш отличается своей немногословностью, если речь идет о серьезном деле. Он всегда знает, когда можно шутить и балагурить, а когда это неуместно. Не задавая лишних вопросов, он на секунду остановился, а потом кивнул:
- Идем ко мне.
- Неудобно, - засомневалась я, зная, что жена Вилентия Степановича дома, - может, я вам здесь все объясню?
- Пошли, - настойчиво повторил он и первым зашагал к подъезду.
Я поплелась следом. Светлана Георгиевна, жена начальника, встретила нас радушно, с улыбкой на лице, но ничего не спросила. Муж только коротко пояснил:
- Светик, сделай чайку, нам с Анной кое-что обсудить надо.
Крепкий чай подействовал на меня странным образом. Горячее тепло волной разлилось по всему телу, наверное, растопило во мне что-то, от чего слезы полились в три ручья. Я просто разрыдалась. Вилентий Степанович терпеливо ждал, пока поток слез иссякнет. Затем спокойно велел:
- Ну, а теперь излагай.
С тяжелым сердцем пришлось все рассказать. Начальник долго молчал. Потом встал из-за стола, отошел к окну, еще помолчал, развернулся и заговорил:
- Значит так, плохи твои дела Анна. Сумку ту я самолично в бюро находок отнес. Никаких денег там и в помине не было. Тебя либо развести хотят те же братки: Колян да Сява. Они могли сами того курьера кокнуть, а перед хозяином тебя подставить. Либо сам Кастет всех решил вокруг пальца обвести, но и в этом случае ты остаешься крайней. Короче говоря, пиши сейчас заявление на отпуск, остальные формальности я сам за тебя оформлю, и срочно уезжай куда подальше. Есть куда?
Я растерянно смотрела на Вилентия. Таким серьезным я его никогда не видела и это меня пугало еще сильнее. Вопрос застал врасплох. Можно было бы поехать к маме в Новосибирск, но она недавно вышла замуж за отставного военного и они вместе уехали в Карелию на родину ее мужа. Еще есть у меня двоюродный брат в Пермской области, но он со своей семьей живет в однокомнатной квартире и вряд ли обрадуется незваной гостье, тем более, что последние лет десять мы практически не общались. Я крепко задумалась. По всему выходило, ехать мне некуда, разве что к подруге детства в Оренбург. Она живет с дочкой вдвоем, давно зовет в гости. И правда, уехать на время, пока все не утрясется...