- ...тридцать три, тридцать четыре, тридцать пять, тридцать шесть. Все, - я удовлетворенно огляделась вокруг, - ложки все на месте, стаканы все целы, одеяла все сложены, белье - полный комплект. Выручка посчитана, осталось осмотреть вагон и все. Ох, как же я устала...
Я осмотрела свой вагон, осталась довольна и отправилась в вагон Димки. Надо же было так случиться! За час до отправления поезда, Димку так скрутило, что пришлось срочно вызывать скорую и отправлять его в больницу. Врачи сказали: "Подозрение на аппендицит". Бедный Димка!
"- Себя пожалей, - нудно шепнул мне внутренний голос, - весь рейс пришлось крутиться одной на два вагона, даже поесть, как следует, ни разу не удалось"
- Да ладно, чего там, - отмахнулась я вслух, - подумаешь, поесть не успела, велика беда! Глядишь, похудею немного - не повредит.
Пересчитав все материальные ценности, я отправилась на обход Димкиного вагона. Рейс действительно выдался не самый легкий. Мало того, что руководство депо экономит на рабочих местах, и мы теперь зачастую работаем по одному человеку на вагон, без напарника, так еще в последнее время входит в норму оставлять одного проводника на два вагона, как выражается наше начальство, "в силу определенных обстоятельств". Вот именно такие обстоятельства и случились перед самым нашим отправлением в очередной рейс. Димка заболел, и мне пришлось принять на себя еще и его вагон. Начальник поезда, правда, обещал помогать, и вообще-то помогал, как мог, но он ведь начальник, у него и своих дел по горло. Поэтому все бытовые проблемы в пути следования мне приходилось решать в одиночку. Вагоны старые, коммуникации давно отслужили свой срок и частенько дают сбой. То отопление подведет, то водопровод засорится. Хватало таких проблем и в этот раз. Ну, да ничего, рейс закончился. Осталось пересчитать ложки да стаканы в Димкином вагоне, сдать начальнику поезда выручку и смело отправляться на заслуженные выходные.
Мурлыкая себе по нос любимую мелодию, я занялась осмотром вагона с последнего купе. Привычным движением поправляла шторки, считала матрацы, поднимала полки, фиксируя их в открытом положении. Словом, все по инструкции! Все то же самое проделала и в первом купе. Вот тут меня ждал сюрприз. Не могу сказать, что обожаю сюрпризы, особенно такие, с позволения сказать, сюрпризы в кавычках. В первом купе, под полкой места номер один я обнаружила сумку. Самую обыкновенную дорожную сумку, у меня у самой точь-в-точь такая же. Нет, ну почему мне так не везет? Почему самые забывчивые пассажиры ездят именно в моем вагоне?
"Минуточку, - возмутился внутренний голос, - это вообще-то не твой вагон, Димкин?"
Да какая теперь разница, чей это вагон? Настроение сразу испортилось, петь расхотелось. Отчитываться опять мне! В прошлый раз пассажирка в моем вагоне зонт оставила, так я из-за этого зонта два часа перед начальством отписывалась, словно это не зонт, а реактивная боеголовка от межконтинентальной ракеты. Теперь еще того хуже - сумка, целый багаж. Вот оно мне надо! Ну что за пассажиры! Это как надо было напиться, чтоб без багажа уйти!? Потом спохватятся и начнут права качать.
Наклонившись над сумкой, я на секунду задумалась. Если следовать всем инструкциям, то к подозрительным вещам, оставленным неизвестными лицами, прикасаться ни в коем случае нельзя. По уму следует доложить начальнику поезда и вызвать ОМОН. Вот черт! Тут двумя часами не обойтись, а ведь сегодня я обещала к Милке на день рождения прийти. Днем хотела немного отдохнуть, в порядок себя привести, прическу сделать, маникюр. Не для Милки, конечно, просто она обещала меня со своим двоюродным братом познакомить. А он у нее такой красавчик, и что интересно, в свои тридцать пять еще ни разу не был женат, в отличие от меня. Я-то там уже побывала, мне, правда не очень понравилось, вернее сказать совсем не понравилось, потому что первый мой муж одинаково сильно любил всех женщин в радиусе километр от себя, а так же сильно любил выпить. Как ни странно одно другому совсем не мешало. Правда все это очень мешало мне чувствовать себя счастливой замужней женщиной, поэтому, прожив с ним пару лет и не успев родить ребенка, я от него благополучно ушла. Собрала в один прекрасный день вещи и ушла. И ни разу потом не пожалела, несмотря на то, что дальнейшая моя личная жизнь как-то не складывалась. И вот сейчас, когда на горизонте появился Милкин брат... Я уже размечталась, а тут... Ну уж нет!
Я решительно присела и аккуратно пощупала сумку. На бомбу не похоже. Обычная дорожная сумка, внутри что-то мягкое, шуршит. Шуршит, значит, бумага. Это не страшно. Бомба не может шуршать. Я, почти не волнуясь, осторожно расстегнула молнию. Так и есть: вещи, самые обычные мужские вещи, мыльно-рыльные принадлежности, а вот и то, что так подозрительно шуршало. Я извлекла из сумки журнал "Pleyboy". Все ясно, как я и предполагала. Мужские вещи, мужской журнал, мужская безалаберность! Только мужчина может позволить себе напиться в поезде в стельку и при выходе забыть свой багаж! Можно представить, как обрадуется его жена, если, конечно, у такого она есть, когда домой явится блудный муж, пьяный и без вещей, которые она ему в дорогу так тщательно собирала. Наверное, бедолагу следует пожалеть. Представляю, как ему трудно будет объяснить жене, почему он из командировки приехал налегке! И из-за этого балбеса я должна упустить свой, может быть последний шанс и опоздать на день рождения Милки, или, возможно, вовсе на него не попасть? Нет, этого я допустить не могу!
Временно оставив сумку в покое, я почти бегом отправилась искать начальника поезда. Тут мне повезло больше. Вилентий Степанович, начальник поезда, как раз принимал соседний вагон, и уже было собирался ко мне.
- Анна, у тебя все готово? - только завидев меня, строго спросил он.
- Готово, идемте скорей.
Вилентий Степанович глянул на меня исподлобья, но ничего не ответил, сделал отметку в своем журнале и спокойно пошагал за мной. Как только мы остались одни, я завела свою песню:
- Вилентий Степанович, вы помните, что я одна обслуживала два вагона?
Начальник поезда подозрительно вздернул бровь, почувствовав подвох.
- Да, да, одна. А вы помните, как быстро я согласилась на вашу просьбу подменить Димку на этот рейс? А помните, что вы мне за это обещали?
- Не помню, - бессовестно ответил Вилентий Степанович и хитро улыбнулся.
- Так я вам напомню, - не сдавалась я, - Вы обещали исполнить любое мое желание.
- Неужели обещал, - по-стариковски всплеснул руками начальник и даже замедлил ход.
- Обещали, обещали, даже жениться обещали, если понадобится.
- Ах, это! Ну, это я согласен, - добродушно рассмеялся Вилентий Степанович, - Ты же знаешь, как я к тебе отношусь!
- Спасибо, пока не приспичило, не волнуйтесь, - остудила я его пыл, - тем более, что у вас уже есть жена, а я в гареме жить не согласна.
- Жаль, а то бы я...
Наши взаимоотношения с начальником поезда скорее напоминают отношения доброго дядюшки с племянницей-подростком. Правда, я давно не подросток, а Вилентий Степанович мне не дядя, да и старше всего на пятнадцать лет. Но все же общаемся мы легко. Положа руку на сердце, могу признаться, иногда он утверждает, будто я из него веревки вью. Чаще всего это правда. Но, тем не менее, я, да и не только я, вся наша поездная бригада, уважаем его как умного, справедливого и строгого начальника. Но больше всего мои коллеги, да и я в том числе, ценим нашего Вилентия за его добродушный характер и готовность придти на помощь в сложной ситуации.
- Вилентий Степанович, будьте серьезны, - решила я все-таки пресечь игривый тон и перейти к делу.
- Ладно, Анна, хватит темнить, говори, что стряслось? Опять пассажиры белье утянули?
- Нет, с бельем все в порядке, все в комплекте. Стаканы и ложки тоже в наличие, - успокоила я его, зная, как он переживает за материальное обеспечение.
- Ну, слава богу, - облегченно вздохнул он.
- Есть одна проблемка, только пообещайте, что возьмете ее на себя.
- Не пугай меня, - сморщил брови начальник поезда, поднимаясь в вагон.
- В Димкином вагоне пассажир багаж оставил, - выпалила я, и, не дожидаясь, пока Вилентий успеет возразить, продолжила, - это обычная дорожная сумка, там просто вещи, ничего опасного. Я понимаю, что не должна была трогать сумку до появления милиции, но вы поймите, Вилентий Степанович, мне совершенно некогда заниматься этим багажом, мне домой надо, срочно. У меня судьба решается. Миленький, Вилентий Степанович, я вас очень прошу, займитесь этой сумкой сами. Вагон-то Димкин, не мой, а мне некогда.
- Так это..., - Вилентий Степанович, словно рыба, глотал воздух, не в силах ответить на мою наглость, но я не отступала.
- Вилентий Степанович, вы ведь обещали! Ну, пожалуйста! Вам все равно не уйти раньше, чем этот вопрос разрешится. Вы ведь начальник! Вы такой умный, хороший, вы что-нибудь придумаете.
Откровенная лесть возымела свое действие, и мужчина сдался. Довольная сама собой уже через десять минут, подхватив свой собственный багаж, я отправилась домой, мечтая о сегодняшнем предстоящем вечере в гостях у Милки.