Братья Балагановы : другие произведения.

Наживатели

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.00*4  Ваша оценка:

  
  
  
  

Наживатели.

  
  
  
   Предисловие.
  
   Как быстро летит время!
   Уплывает в небытие река жизни, которая еще недавно неслась бурным потоком, а теперь медленно течет среди заболоченных берегов старости.
   Оглядываясь назад, уходя в воспоминания, я ловлю себя на мысли, что сам не верю в историю, которую собираюсь рассказать, приписывая ее старческому маразму и незаметно подкравшемуся сумасшествию. " Было ли это? " - Спрашиваю я сам себя.
   Было!!!
   Слишком сильна тоска по Силурну. Слишком реальны шрамы от полученных в боях ран.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Мне было 32 года, и я не знал радоваться мне по этому поводу или огорчаться. В таком возрасте основная масса людей уже понимает, зачем живет. У них есть любимая работа, красавица жена, двое детей, встречающих тебя вечером радостными криками, воскресные поездки с семьей за город. По вечерам счастливые обладатели всего перечисленного сидят дома в мягких креслах, пьют горячий кофе, читают газету и смотрят футбольные матчи по телевизору.
   Я был не из их числа. Ни семьи, ни любимой работы. Маленькая неуютная квартира. Жизнь была скучна до омерзения. Тоска. Рутина. Мне казалось, что я родился не в свое время: либо слишком рано, либо слишком поздно. К концу ХХ века на Земле не осталось почти ничего нового, неизвестного. Изучена каждая бабочка, каждая травинка. Пирамиды излазили вдоль и поперек, философский камень никто не искал по причине нерентабельности его промышленных разработок, Снежные Люди, если и были, осимелировались, превратившись в добропорядочных граждан, регулярно платящих налоги. Все было посчитано, записано, занесено в каталоги и обнаружить на нашей старой, обжитой планете что-то новое стало практически невозможным.
   А это новое было необходимо мне, как воздух. Начитавшись книжек, я мечтал о временах Христофора Колумба, о мире полном неоткрытых тайн, о космической эре, уже начавшейся, но еще не вступившей в свои права, о далеких планетах и неизведанных тайнах космоса.
   С годами пришлось смириться с нудной действительностью, но забыть детские мечты, отбросить их, как ненужный хлам, в пыльную корзину прошлого я не мог. Быть может, поэтому в ту памятную ночь мне и открылась дверь в страшную и одновременно прекрасную сказку Силурна.
  
  

ХХХ

   В этот раз я дольше обычного задерживался на работе. Шеф, считавший меня аккуратным, но безынициативным работником и, обычно, не нагружавший сверхурочно, вдруг загорелся желанием увидеть отчеты по научной работе моей группы.
   "Отчеты", - стало для меня самым страшным словом с того дня, когда я начал исполнять обязанности начальника отдела. Но сегодня - это было настоящей трагедией. Дело в том, что машинистка ушла в декретный отпуск и мне предстояло сесть за машинку самому.
   Печатал я плоховато, то и дело клацая не по тем буквам, зато с приличной скоростью - если одним пальцем, то до трех слов в минуту. Но слов в этот раз было много и большинство оказалось на редкость сложными.
   Не подумайте, что я человек безграмотный, просто в школе не очень жаловал правописание, кроме того, печатанье вряд ли можно назвать увлекательным занятием. Вообще, к этому надо иметь призвание. Можно даже сказать - талант от Бога. А когда такой талант отсутствует... Но не будем о грустном. Долго ли коротко, все же отчеты были готовы и я, с гордостью Сизифа, вкатившего таки на гору свой злополучный камень, отнес их шефу.
   Будучи человеком занудным, но не злобливым, он перелистал их, сделал кое-какие пометки, прочитал мне лекцию о плохой организации труда и, спустя всего час, отпустил с миром. Не видя причин для дальнейшего пребывания на рабочем месте, я сгреб в дипломат свои вещи и через несколько минут уже стоял на залитой светом фонарей улице.
   Домой идти не хотелось. Там меня никто не ждал, а перспектива провести еще один вечер, пялясь в голубой экран телевизора, меня не особо радовала. Голод тоже пока не мучил. Я потянулся и неспеша побрел вперед, гулять по дремлющему в теплых сумерках городу.
   В скверике неподалеку стояла любимая лавочка, где я часто сиживал по вечерам, глядя на сверкающие вверху звезды. Не долго думая, я улегся на нее, закрыл глаза и стал слушать тихо шуршащие надо мной листья деревьев.
   Ласковая летняя ночь убаюкивала, и я не хотел противиться сну. Украсть у меня было нечего, так что опасаться приходилось только милиции. А поскольку наша милиция по ночам в темные скверики старается не заходить, то и эта опасность была скорее мнимой, чем явной. Подняв воротник пиджака, я повернулся на бок и уснул.
  
  

ХХХ

   Проснулся я на рассвете. Утренний туман рассеивался, и встающее солнце окутывало розоватой дымкой верхушки деревьев. На душе было хорошо. Хорошо, не смотря на влажный, натянувший утренней свежести пиджак. Хотелось жить, петь, есть.
   Я встал, вдохнул полной грудью воздух и зажмурился. Налетевший ветер растрепал мои волосы и принес откуда-то веселый, звонкий смех.
  
   Когда я снова открыл глаза, скверика уже не было.
   Медленно кружась, падали снежинки и пар от моего дыхания маленькими белыми облачками уплывал в предрассветные сумерки. Солнце поднималось. Из темноты начали проступать очертания больших полуразрушенных зданий.
   Вскоре света стало достаточно, чтоб я смог понять, что стою на улице разрушенного города. В голову стали лезть мысли о заработанном, благодаря ночевке на свежем воздухе, менингите. Об этом говорило и какое-то маленькое зеленое существо, медленно вползающее на мой ботинок.
   Это меня позабавило. Я отправил непонятную живность в ближайшую канаву и решил, что сошел с ума.
   "Хотя", - подумалось мне, - "сошел с ума это еще громко сказано. Остановимся пока на галлюцинациях. Жаль, что я не пьющий. Вот если бы закладывал, все было бы гораздо проще. Разрушенные города, зеленая мелюзга, фиолетовые козявки - все это вполне умещалось в рамках одного термина - белая горячка. Бывалые мастера "синего дела" и не такое видали. Но ведь не пью я. Не пью, мать вашу...Мама!!!"
   От размышлений меня, опять-таки, отвлек ботинок. Он неожиданно начал издавать хрустящие звуки, чего раньше за ним не замечалось. Я опустил глаза и с удивлением отметил, что маленькое зеленое вылезло из канавы и, прихватив с собой еще двух друзей, опять вернулось к моей обуви. При ближайшем рассмотрении оказалось, что зеленые они не полностью. У каждой такой "жабы" было по одному большому, необычайно белому зубу, которые они и применяли по назначению, стараясь разгрызть добротное изделие фирмы "Прогресс" находящееся в данный момент на моих ногах.
   Это уже совсем не походило на галлюцинацию. Волей-неволей я начинал верить в реальность происходящего.
   Окончательно меня убедил дрогнувший под напором превосходящих сил ботинок. В его носке начала образовываться дыра и я, поразмыслив, что эта гадость, доберись она непосредственно до меня, сожрет и не побрезгует, отправил всю компанию обратно в канаву, где, как оказалось, сидело еще штук двадцать подобных экземпляров местной фауны.
   Подумав, что не стоит подвергать бренные останки своей обуви опасности, я решил, для начала, обследовать ближайший дом.
   Его вид изнутри мало чем отличался от вида снаружи. Серые потрескавшиеся стены, комнаты, заваленные ржавым металлом и всяким мусором. Иногда из-под ног выскакивали маленькие коричневые ящерицы и с громким писком уносились прочь. То, что это были именно ящерицы, не вызывало ни малейшего сомнения, но, тем не менее они, почему-то, ассоциировались у меня с крысами и, скорее всего, выполняли здесь похожие функции.
   "Интересно, где это здесь?", - подумал я, собираясь поближе разглядеть одну из этих тварей, с яростным писком старающуюся залезть в щель, которая была явно меньше, чем необходимо. Наклоняясь к ней я, уловив в комнате еще какое-то движение, не разгибаясь, повернулся в ту сторону и уставился на два черных шнурованных сапога. В следующее мгновение один из этих сапог оторвался от пола и врезался мне в лицо.
   Это был не удар, а скорее толчок, впрочем, достаточно сильный, чтобы отправить меня в дальний угол комнаты. Пресловутое "здесь" было не так уж гостеприимно. Утерев кровь со лба, я нащупал на полу кирпич и осмелился взглянуть на обидчика.
   Стоявший посреди комнаты человек с нескрываемым интересом меня разглядывал. Одежда незнакомца состояла из кожаных штанов и кожаной куртки, надетой на нечто, напоминающее рубашку. Он был высокий, не менее метра девяносто, с красивым лицом, которое портил лишь длинный изогнутый шрам, пересекавший правую щеку от виска до подбородка. Серые раскосые глаза недоверчиво смотрели на меня из-под тонких бровей.
   Сражение с таким противником не вызывало у меня особого энтузиазма. Чувствовалось, что он уже не молод, но еще полон сил. К тому же мужчина с головы до ног был увешан оружием и какими-то странными предметами. С левой стороны на куртке болтались два небольших, судя по всему, метательных ножа. К поясу крепился топорик, там же предмет, состоящий из собранных воедино металлических пластин разной формы, и диск с углублениями для пальцев. Из-за голенища правого сапога торчал огромный охотничий нож. Картину довершал направленный мне в грудь пистолет.
   Пистолет был странного вида и внушал уважение своими размерами. Поэтому я счел за лучшее отложить оружие пролетариата в сторону.
   Разговаривать со мной незнакомец похоже не собирался. Он просто отступил назад и повел дулом пистолета в сторону выхода, давая понять, что надо идти. Возражать в моем положении не стоило. Выйдя наружу, я вопросительно посмотрел на своего конвоира. Тот снова качнул оружием, приказывая идти вниз по улице.
  
   Прячась в тени домов, мы долго брели по серым, покрытым пеплом тротуарам. По мере продвижения вперед дорога становилась все более ухоженной. Рытвин стало меньше, по бокам появились сточные канавы. На пепелищах зазеленели чахлые деревца.
   Повинуясь жестам взявшего меня в плен мужика я повернул за угол почти полностью разрушенного дома и замер ошалело хлопая глазами. Передо мной была невероятно огромная, мощеная булыжником площадь, посреди которой стоял обнесенный крепостными стенами город. Гостеприимно открытые ворота позволяли видеть бурлящую за ними жизнь, чье шумное движение создавало резкий контраст с могильной тишиной окружающих поселение развалин.
   Ощутив толчок в спину я обиженно засопел и, тихо ругаясь себе под нос побрел вперед.
   На Земле не было таких городов. На Земле НЕ-БЫ-ЛО таких городов!!! Я не на Земле!!!
   А в городе сновали люди, шумно проносились повозки запряженные парами похожих на ослов животных. Кричали торговцы.
   Если происходящее все-таки было моим бредом, то бредить мне удавалось довольно ярко и увлекательно.
   Городок был небольшой, но людный. Вдоль улиц стояло множество лавок хозяева которых шумно торговались с покупателями на резком, гортанном языке, но, несмотря на оживленную торговлю, поселение нельзя было назвать богатым. Мне показалось, в нем есть все, что необходимо для жизни, но и только. Улицы, по которым мы шли, были узкими, дома простыми и почти что ничем не отличающимися друг от друга.
   За какой-то час мы прошли городок-крепость из конца в конец. Около самой городской стены стоял небольшой кособокий домик, и я понял, что мы направляемся к нему.
   Как мне показалось, мужчина, взявший меня в плен, занимал в этом обществе довольно высокое положение. Завидев его многие горожане кланялись или поднимали руки в приветствии. И я никогда бы не подумал, что человек пользующийся таким уважением может жить в покосившемся сарае. Но до самого сарая нам дойти так и не удалось. Со стороны городских ворот раздался удар гонга...
   Звук ширился, волнами растекался между домами, и я заметил, как менялись лица всех, кто его слышал. Город мгновенно опустел. Жители испуганно исчезали за дверями своих домов. На городских стенах начали появляться вооруженные люди.
   Завороженный стоящим в ушах звоном мой пленитель как будто забыл обо мне и, выхватив пистолет, бросился к ближайшей, ведущей на стену, лестнице.
   В возникшей ситуации я не сразу принял решение. Похоже, начиналась какая-то война. Но кто и с кем собирался воевать? И чью сторону должен был принять я? Подумав, я решил, что разумнее всего держаться рядом с единственным знакомым мне человеком. И хотя это знакомство вряд ли можно назвать приятным, я кинулся вслед за удаляющейся кожаной курткой.
   Поселение на глазах превратилось в военный лагерь. Люди хватали оружие и лезли на укрепления. На главных улицах спешно сооружали баррикады. В царящей кутерьме никто не обращал на меня внимания, и я мчался изо всех сил, стараясь не потерять из виду знакомого незнакомца.
   Оказавшись на стене, я встал рядом с моим загадочным конвоиром и стал разглядывать начинающиеся в пятистах метрах от нас развалины. Увидев меня, человек удивился, но возражать не стал. Его внимание тоже было приковано к развалинам и он, похоже, видел там что-то, чего не видел я.
   Яркий солнечный день совсем не вязался с испуганными лицами стоящих вокруг нас людей. Но вот от развалин начали отделяться какие-то черные точки, при взгляде на которые мне почему-то тоже стало не по себе. Точки быстро росли и превращались в черные шары, которые стремительно выкатывались на открытое пространство и строились треугольником. Такие же построения формировались и напротив других участков стены.
   Наконец все треугольники выстроились и двинулись вперед. Наступали они в полной тишине, и эта тишина подавляла, пригибала к земле. Казалось, страх витает в воздухе, заставляет руки опускаться.
   Со стороны ворот стали доноситься крики и шум боя. Это, как будто, вывело людей из оцепенения и послужило сигналом к действию. Мой сосед, почти не целясь, нажал на курок. Из ствола пистолета вырвался ослепительный луч и в следующее мгновение шар, катившийся впереди всех, превратился в бесформенную обуглившуюся массу. Излучатели появились в руках и у других защитников стен. Навстречу нападавшим устремился шквал огня.
   Отряды атакующих распадались на отдельные группы, но продолжали продвигаться и уже через минуту были под стенами. Шары стремительно разворачивались, превращаясь в нечто среднее между человеком и животным. Это были карлики приблизительно метрового роста. Их спины покрывал черный блестящий панцирь, на сморщенных, как печеное яблоко, лицах отражалась звериная злоба, но в темных, запавших в череп глазах светился разум. Незаметно, как по волшебству в их руках стали появляться какие-то предметы.
   "Ножи или стилеты", - подумал я.
   Но, как оказалось, это было куда более опасное оружие. Стилеты эти мгновенно превращались в изящные веера, несущие смерть. Когда такой веер раскрывался, из него вылетало множество сверкающих на солнце игл, способных пробить человека насквозь.
   К счастью, шквал железных снарядов не нанес серьезного урона защитникам города. Люди, похоже, не впервые столкнулись с таким оружием и поэтому заблаговременно попрятались за зубцы крепостных стен. Все же несколько десятков были убиты или ранены, что произвело некоторое замешательство.
   Воспользовавшись этим, карлики начали строить из своих тел живую лестницу. Они, цеплялись руками друг за друга, образуя пологий склон, доходивший почти до верха стены, и следующая волна нападающих, появившаяся тем временем из развалин, яростно устремилась на штурм по спинам своих соплеменников.
   Я с удивлением заметил, как горожане откладывают в сторону излучатели и берутся за топоры и ножи. Было очевидно, что если сейчас дать залп по живой лестнице, то она рассыплется и атака захлебнется. Поражаясь тупоумию местного населения, я выдернул излучатель из рук убитого горожанина и прицелился в основание пирамиды.
   Ослепительная молния ударила в черный панцирь карлика, но это не причинило ему вреда. Луч отразился от блестящих пластин и врезался в городскую стену. Осознав свою ошибку, я отшвырнул бесполезный излучатель в сторону и полез в карман за перочинным ножом. Это было не самое подходящее оружие, но на безрыбье... В общем, выбирать не приходилось.
   А тем временем первые ряды нападавших уже ворвались на стену и пытались пробиться к лестницам, ведущим в город. Они уступали людям в силе, зато заметно превосходили в скорости. Орудуя своими веерами с ошеломляющей быстротой, они наскакивали на горожан и заставляли их отступать. Если кто-то из маленьких бестий терял оружие, то немедленно подставлял под удары свой крепкий панцирь и убегал по живой лестнице вниз, чтобы тут же вернуться вооруженным.
   Защитники сражались с мужеством обреченных. И их можно было понять. Страшно даже представить, что будет, если эта молчаливая орда ринется в город. Жуткая картина промелькнула у меня перед глазами и я, зажав в руке свой перочинный ножик, кинулся в гущу сражающихся.
   Впереди отчаянно дрался тот самый незнакомец. Своим огромным ножом он наносил быстрые и точные удары, безжалостно расправляясь с наседающими на него карликами. Сражаясь одновременно с четверыми соперниками, он не замечал, что на стену позади него бесшумно влез пятый.
   Поражаясь собственной смелости я прыгнул вперед и воткнул нож в горло крадущегося. Уродец взмахнул руками и полетел вниз. В то же время что-то врезалось мне в ноги и я грохнулся на спину...
  
  

ХХХ

   Очнулся я в маленькой комнате. Электрическая лампочка освещала хибару, позволяя разглядеть убогую обстановку: стол, два деревянных табурета и стенной шкаф, заставленный книгами. Стена напротив шкафа была увешана всевозможными предметами: от простых украшений, до сложных, непонятных приборов. От нечего делать я занялся их изучением и потому не сразу заметил, что отворилась дверь и в комнату вошел мой недавний знакомый.
   Он улыбнулся и протянул руку. На ладони лежал мой перочинный нож.
   Тонг, - представился он.
   Буряков, - ответил я, морщась от боли в голове.
  
  

ХХХ

   Около двух недель жил я в доме Тонга, главным образом занимаясь изучением языка. Благодаря одной особенности хозяина процесс этот проходил довольно быстро. Мой учитель был телепатом и просто передавал мне изображение предмета, одновременно говоря название. Тем не менее, сразу общаться мы не смогли. Тонг не мог читать мысли. Он воспринимал только некоторые картины, возникающие в моей голове, и нам приходилось разговаривать при помощи мысленных образов.
   Каждый вечер мы беседовали, стараясь улучшить мое произношение, и в ходе этих бесед я все больше узнавал об окружающем мире.
   Место моего теперешнего проживания называлось Силурном. Когда-то он процветал и по уровню технических знаний далеко опережал Землю. А потом началась война, которая едва не уничтожила планету. Каким-то чудом мир выжил, но радиация и, применяемое в боевых действиях бактериологическое оружие, уничтожили почти все население обоих континентов, приведя к появлению ужасающих мутаций. Цивилизация погибла. Повсюду царил хаос. Властвовали законы джунглей.
   Как это ни парадоксально, но именно о таком мире я и мечтал в детстве. Загадочном, полном тайн и опасностей. И теперь, когда моя мечта осуществилась, не знал, что же с ней делать.
   О самом Тонге я узнал следующее: родился он не здесь, а далеко на юге в небольшом мирном племени. Летом оно выращивало зерно, а зимой промышляло охотой. Довольно часто на деревни племени совершали набеги кочевые племена заполярья, и тогда сородичам Тонга приходилось сражаться. В одной из таких стычек пятнадцатилетний Тонг потерял отца и мать.
   Прожив в деревне еще год, он ушел на север в поисках счастья, а еще через год до него дошло известие, что племени не стало. Кочевники вырезали всех до единого. Так Тонг потерял родину и стал Наживателем.
   Наживатель - была одна из самых почитаемых профессий на Силурне. Наживателями считали воинов-одиночек без родины и дома, не знающих страха искателей приключений, которые бродили по свету, постигая тайны древности и загадки настоящего. Из своих путешествий они привозили необычные и потому высоко ценимые вещи: оружие, украшения. Неутомимые исследователи по крупицам собирали старые знания и продавали их способным купить. Говорят, что даже излучатель, некогда забытый на Силурне, вернули в мир именно Наживатели.
   По словам Тонга сейчас его профессия не пользовалась популярностью. С каждым годом желающих искать себе на голову приключений становилось все меньше. Сейчас на Силурне их было на больше тысячи. Я выразил сомнение по этому поводу сказав, что Наживателем можно назвать любого разбойника. Тонг обиделся, начал говорить про какие-то правила и кодекс чести, но в силу плохого знания языка я не все понял. Дабы не раздражать собеседника я решил отложить этот разговор, пообещав себе обязательно вернуться к этой теме через некоторое время. Пока что я уяснил для себя одну странную вещь - воры воровали и их, естественно, не любили, разбойники грабили и тоже ни у кого из честных жителей Силурна теплых чувств не вызывали. Наживатели и грабили, и воровали, умудрившись при этом заслужить всеобщее уважение. Поистине, Силурн был удивительной планетой.
  
  

ХХХ

   Спал Тонг очень мало, не больше четырех часов в сутки. А, если участь, что длинна сирурнийского дня составляла где-то около двадцати восьми Земных часов, то оставалось непостижимой тайной как он умудряется все время сохранять такую поразительную работоспособность. Вероятно, биологически, он все-таки не был человеком. Анатомия Тонга ничем не отличалась от моей, поэтому приходилось гадать, в чем же секрет, в различии метаболизма или просто в его невероятной выносливости. Вставал он очень рано, завтракал и, обвешавшись своим оружием уходил за город тренироваться. Вернувшись спустя 3-4 часа, если считать по более привычному для меня Земному времени, он терпеливо дожидался пока я проснусь, для того, чтобы угробить еще три часа, пытаясь обучить меня защищать свою жизнь с оружием в руках, или без него. В прошлой своей жизни, оставшейся где-то там, толком то и не понятно где, я занимался рукопашным боем, поэтому надеялся приятно поразить Тонга своей физической подготовкой и умением обращаться с ножом, но все мои старания не производили на учителя ровным счетом никакого впечатления. Он просто считал мои знания само собой разумеющимися, а вот полное неумение фехтовать регулярно повергало его настоящий шок, позволяя мне тешить свое самолюбие тем, что я все-таки сумел удивить его.
   Если утро неизменно проходило по одному и тому же сценарию, то послеобеденный распорядок целиком и полностью зависел от настроения Наживателя. Мы могли гулять по городу, до ночи болтать с посетителями местных кабачков, могли присоединится к отряду солдат выходящему из городка на встречу приближающемуся каравану. Другими словами просто проживали скромную сумму, привезенную Тонгом из последнего похода. Я не привык быть иждивенцем, и все время чувствовал себя неловко. За время прошедшее после битвы с Людьми Развалин мы крепко сдружились и Тонг злился всякий раз, когда я предлагал ему каким-то образом, свое проживание отработать. Однажды вечером за разговором я снова поднял эту болезненную тему и утомленный моими просьбами друг сдался. Хитро прищурившись он долго перебирал работы на которых меня можно было бы использовать и тут же приводил причины по которым я не мог ими заниматься. Спустя несколько минут подобного разглагольствования он подмигнул мне и вынес свой вердикт: - Ты, Буряков, абсолютно ни на что не годен. Единственный выход - взять тебя в следующий поход.
   От него не укрылись радостные искорки вспыхнувшие в моих глазах и он рассмеялся.
   - Но я неоправданно рискую взяв тебя, - добавил он. - Что поделать мое тщеславие и жадность сильнее здравого смысла. За последнее время ты сожрал неоправданно много припасов.
   - Есть я умею. Это, пожалуй, единственное что у меня хорошо получается. Жадность - дело понятное. Но при чем тут тщеславие? - поинтересовался я.
   - Как при чем? Взяв тебя, я прослыву бесстрашным воином. Не каждый осмелится взять в компаньоны человека с таким именем как у тебя. Беду накличешь.
   - А что такого страшного в моем имени?
   - Буря-ков, - сказал Тонг, паузой разделив мою фамилию на две части.
   - Буря ков, - повторил я и замолчал. На языке Силурна это словосочетание означало - "кровавый рассвет".
  
  

ХХХ

   Подозрительно веселый Тонг вернулся домой в тот момент, когда я рылся в его шкафу, изучая сваленные там книги. Обычно он был серьезен и невозмутим, но иногда в нем просыпался мальчишка, от которого можно было ожидать чего угодно. В этот раз перезрелый хулиган молниеносно накинул мене на ноги лассо и, несмотря на ожесточенное сопротивление подвесил к потолку. Затем уселся на табуретку и, вдоволь насладившись идиотским выражением моего лица, начал объяснять причину хорошего настроения.
   - Буряков, - начал он, - за то непродолжительное время, которое я провел в твоем обществе, ты успел мне понравиться.
   - Да, и поэтому ты, от избытка чувств, подвесил меня вверх ногами, - вставил я.
   - Не перебивай. Ты сам виноват. Дать заарканить себя, как молодого грума, не достойно компаньона Наживателя. Надо будет заняться твоим воспитанием. Но это потом. А сейчас вот что... Мне до смерти надоел этот городишко. И я давно не занимался ничем серьезным. Посему завтра мы покидаем его гостеприимные стены и отправляемся поразвлечься.
   - Куда? - поинтересовался я, стараясь перестать раскачиваться, как маятник Обербека.
   - Как тебе понравится, например, храм Тысячи Глаз?
   И так, храм Тысячи Глаз. Я подозревал, что целью своего очередного похода Тонг выберет именно его. За то время, что я жил у него Наживатель постоянно собирал об этом храме информацию, выспрашивая купцов, солдат, горожан и даже внимательно и терпеливо слушая пьяные бредни завсегдатаев местных пивных заведений.
   - Звучит заманчиво, - пытаясь освободится, - сказал я. - Когда начнем собирать отряд?
   - А зачем нам отряд?- удивился мой мучитель. - Сами пойдем.
   Предложение звучало полным безумием. Достоверно было известно, что в Храме, больше похожем на хорошо охраняемую крепость находился таинственный Глаз Дракона - кристалл величиной с человеческую голову. Но интерес вызывал отнюдь не его величина. Глаз создавал вокруг храма невидимое поле, разрушающее все железное. Попав в зону его действия железо становилось хрупким и крошилось от малейшего удара. В то же время другие металлы сохраняли свои свойства и оставались неизменными. Было очень сомнительным, что храмовники вдруг воспылают к нам братской любовью и в знак расположения подарят свою бесценную реликвию. Особенно если участь все то, что я о них слышал.
   - Не дури, - категорическим тоном возразил я, - если ты решил штурмовать храм надеясь что я смогу заметить армию, то должен тебя огорчить - армия из меня никудышная. Я еще не научился сносно владеть ни одним из здешних видов оружия и пользы принесу намного. К тому же, ты беден, как церковная крыса. У тебя не хватит денег даже на провизию.
   Тонг отыскал у меня в голове образ этого "чудесного" зверька и ухмыльнулся.
   - Ты забываешь, с кем имеешь дело! Что касается владением оружия, то у тебя будет прекрасный повод проверить свои способности на практике. А провизию попрошу у города. Тем более, что он мне кое-чем обязан.
   - Как это понимать?
   - А вот как. Во время битвы с Людьми Развалин, той самой, когда ты спас мне жизнь и имел несчастье получить по голове, именно я за считанные минуты собрал на улицах отряд из подростков и стариков и сбросил всю мразь с городских стен. Думаю, это стоит нескольких кусков вяленого мяса? Так что собирайся в дорогу, - сказал он, выпуская из рук веревку. И пошевеливайся, - крикнул он, уворачиваясь от брошенной мной книги и поспешно выскакивая за дверь, - мне не терпится в бой!
   Я приземлился на кровать и, проклиная его дурацкие шутки, начал собираться в путь. Брать надо было только самое необходимое: личные вещи, медикаменты, оружие. Основу багажа должна была составить еда. К разряду личных вещей относилась одежда, пошитая местными портными по образу и подобию зимнего обмундирования Тонга. Медикаментами заведовал мой компаньон. Он же добывал провизию. Труднее было с оружием. Из всех бесчисленных видов, которыми владел Тонг, я освоил только излучатель. На этом мои познания в искусстве убивать заканчивались. Хотя, помнится, на Земле я долгое время занимался нунчакой. Конечно, до великих мастеров мне было далеко, но все же...
   Осмотрев комнату, я довольно быстро нашел подходящую цепь. Она лежала в одном из заваленных хламом углов, на груде всевозможных, необходимых Тонгу, железяк. С материалом для булав было сложнее. Единственно достаточно твердое дерево было задействовано у Тонга в хозяйстве в качестве его любимой табуретки. И я некоторое время не решался ее сломать, но, вспомнив свое висение под потолком, все-таки выдернул две ножки и принялся за дело.
   За этим занятием меня и застал Тонг. Он протиснулся в дверь, неся два туго набитых тюка, и с видом полного удовлетворения уселся на табурет. Оставшиеся ножки подломились, и Наживатель грохнулся на пол. В следующее мгновение он оказался в противоположном углу комнаты, пошарил по стенам дулом своего излучателя и, не найдя на них ничего примечательного, направил этот самый излучатель на меня.
  -- Понимаю, что моя недавняя шутка попахивает казармой, - мрачно глядя на мою, корчащуюся от смеха, фигуру сказал компаньон, - и у тебя было полное право отыграться, но для этого не стоило ломать мебель.
  -- Извини, - утирая слезы сказал я, - не думал, что удастся совместить приятное с полезным. Мне тут удалось кое-что смастерить из твоей табуретки.
  -- Ну ладно, - Тонг сунул излучатель в кобуру, - считай, что шутка засчитана. Показывай, что смастерил.
   Я гордо протянул ему нунчаки.
   Воин сморщился и презрительно ткнул в них пальцем.
  -- И с чем их едят?
  -- Мне думалось, Наживатели умеют пользоваться любым видом оружия.
  -- Оружием, а не детскими колотушками. Не смеши людей и верни ножки на место.
  -- Подожди, я тебе кое-что покажу. Если мы отсюда переезжаем, то эта мебель нам уже не понадобится?
  -- Нет, но...
   Он не договорил. Нунчаки, описав в воздухе восьмерку с узлом, обрушились на старую, трухлявую этажерку, превратив ее в кучу мусора.
  -- Убедительно, - протянул Тонг, недоверчиво косясь на обломки, - беру свои слова обратно. Только одних нунчак тебе не хватит.
  -- Конечно! Я собираюсь сделать вторые, - с воодушевлением сказал я.
  -- Я не это имел в виду. Поройся в моем арсенале и выбери себе еще что-нибудь. Завтра утром выходим.
  
  

ХХХ

   Утром следующего дня я выглядел, как заправский Наживатель. В новом обмундировании, с вещмешком за спиной и весь обвешанный оружием я бодро вышагивал рядом с Тонгом.
   Пройдя городские ворота и благополучно миновав разрушенный город, мы повернули на север, намериваясь вытрясти из храма Тысячи Глаз его тайны.
   По подсчетам Тонга нас отделяло от удивительного кристалла две недели пути...
  
  

ХХХ

  
  
   В холодной каменной пустыне, по которой мы брели двенадцатый день оптимизм Наживателя несколько уменьшился, а мой пессимизм разросся до невероятных размеров. На продуваемом ледяными ветрами плато не могло выжить ни одно живое существо. Здесь не было ни воды, ни растений. Не было даже снега. Только пронизывающий полярный холод и бурые камни. Тускло светящее солнце совсем не давало тепла.
   Первые несколько дней я кое-как держал заданный компаньоном темп, но очень быстро сдал. Пришлось сократить переходы и увеличить время отдыха. Когда заканчивался очередной отрезок пути я просто падал на землю и бессильно лежал пока Тонг поставил палатку. Потом, окоченевшие, мы вползали внутрь и с нетерпением ждали пока слабый огонек масляной горелки вскипятит в кружках воду. Сначала было просто тяжело, через пять дней стало невыносимо тяжело, через десять, когда воды почти не осталось, стало просто страшно. Но может именно этот страх придал мне сил и решимости. Вернуться назад было уже невозможно. Оставался единственный выход - идти дальше. Оперевшись на плечо Тонга я с трудом переставлял ноги, но закончилась вода, а вскоре после этого и удивительные силы Наживателя. Мне показалось, что Парки плетущие узор из нитей наших жизней заканчивают свою работу и уже занесли ножницы что бы обрезать их, но боги были благосклонны. Проклятая равнина закончилась. Впереди показались очертания одинокой горы...
  
  
  
  
  
  

ХХХ

   После промерзшей пустыни лес у подножья горы показался нам самым прекрасным местом в мире. Высокие, укутанные снегом, деревья тянули к хмурому небу колючие вечнозеленые ветви. Голубой снег был испещрен следами множества животных. Здесь, на безопасном расстоянии от храма, мы решили передохнуть, поправить здоровье и заготовить припасы на обратную дорогу.
  
   Свежий, душистый запах леса придавал нам силы. Целебный воздух довольно быстро вернул боевую форму, казалось, утерянную навсегда. Перестали ныть обмороженные ноги. Истощенные недоеданием мышцы налились силой.
   По словам Тонга воины храма редко отходили далеко от своей обители и пока их можно было не опасаться. Пар от горячих источников скрывал дым костра, и мы не боялись разжигать огонь. Единственное неудобство состояло в том, что нельзя было пользоваться излучателем. Любая яркая вспышка могла привлечь храмовников, которые не очень-то любили чужаков. Приходилось охотиться, ставя силки, западни и просто, поджидая зверя с ножом в засаде.
   Эти занятия пришлось полностью взвалить не свои плечи силурнийцу. Однажды я попробовал пойти на такую охоту и, с дуру, выпрыгнул из засады на такую зверюгу, от которой потом до вечера прятался на верхушке ближайшего дерева. Естественно я не горел желанием, повторно переживать такие приключения и ограничился подсобными работами - разделывая и готовя то, что добывал Тонг.
   Ночевали мы в небольшой, обогреваемой горячими струями гейзеров, пещере. По вечерам я расспрашивал Тонга о его походах и приключениях. Он охотно соглашался, а когда я попросил подробнее рассказать о храме, поведал следующее.
   Три столетия назад в эти, некогда заселенные людьми, места пришли воины Глаза. Они обладали магической силой разрушать металл. Излучатели и другое оружие превращалось в руках жителей в хрупкие леденцы и, лишенные возможности сопротивляться, они стали легкой добычей завоевателей. Без какой-либо жалости чужеземцы покончили с обитателями оазиса и взялись за постройку храма. Через несколько лет на горе выросли его мрачные башни.
   Когда я глядел на эти зловещие башни, мне казалось, что мы, дерзнув прийти сюда, добровольно подписали себе смертный приговор. Даже неисправимого оптимиста Тонга угнетали серые стены храма. Но ничего не могло изменить его решения. Как-то вечером он втащил в пещеру здоровенное полено и тут же принялся его обстругивать.
  -- Что это будет? - поинтересовался я.
  -- Боевая дубина, - важно ответил Тонг.
  -- Можно подумать, что тебе не хватает оружия.
  -- Завтра мы полезем на эту чертову скалу, а там все железяки будут бесполезны. Так что советую тебе тоже подыскать подходящую колотушку.
  -- Ого! - присвистнул я. - Так значит завтра мы возьмем штурмом храм Тысячи Глаз?! И как ты себе это представляешь? Мы залезем на стену, дадим по голове одному-двум воинам, а остальные вынесут нам на золотом подносе Глаз Дракона?
   Тонг невозмутимо продолжал стругать дубину.
  -- Все будет гораздо проще. Мы откроем пальбу из излучателей. В таких случаях пятьсот воинов храма "выползают" в лес, чтобы наказать нарушителей спокойствия. Я уже говорил тебе, что они уничтожаю каждого, кто забредает в их владения? Так будет и в этот раз. Только охотиться будут не они, а мы. Оглушить двух вояк и забрать у них одежду, думаю, будет не сложно. А, имея их доспехи, пробраться в храм сущие пустяки.
  -- Хорошо, пусть нам это удалось. Они ведь будут прочесывать лес, пока кого-нибудь не найдут.
  -- Пусть прочесывают! Мы оставим следы, ведущие обратно в пустыню. Думаю, это должно их успокоить.
   Я растеряно пожал плечами. Если верить Тонгу все опять было проще пареной репы. Но почему-то меня эта кажущаяся простота не обнадеживала.
  
  

ХХХ

   На следующее утро начались спешные приготовления. Тонг отправился в лес, а меня оставил сворачивать лагерь.
   Работа была не сложная, требовалось упаковать все наши вещи и перенести их в недавно обнаруженную Тонгом пещеру. На днях, купаясь в горячем водоеме, он нашел за водопадом небольшой грот, который решено было использовать в качестве убежища.
   Уничтожив все следы нашего пребывания, я пошел посмотреть, как идут дела у напарника. Найти Наживателя по следам, которые четко виднелись на снегу, казалось довольно просто. Стоило только пройти по ним и ... Отпечатки ног Тонга внезапно исчезли сменившись следами трех пар охотничьих сапог и двух вьючных животных. Создавалось впечатление, что маленький караван пришел из пустыни, пересек оазис и ушел дальше на север. В лесу он задержался для пополнения запасов воды и провизии, о чем говорил и сделанный наспех лагерь. Оставалось загадкой, зачем эти люди пересекли пустыню. Что гнало их в заполярье? Жажда исследований или более банальные причины?
  -- Не ломай себе голову, - раздался сзади голос Тонга, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, - я не для тебя старался. Пришлось изрядно поработать сооружая все это. Убирай свои следы и пошли отсюда. Пора расшевелить сонное кодло.
  
   Тщательно заметая следы, мы подобрались как можно ближе к храму, влезли на могучее, напоминающее сосну, дерево и притаились в его ветвях. Тонг прицелился в засохшую "елку", одиноко стоящую на поляне в трехстах метрах от нас, нажал на курок. Дерево вспыхнуло и весело загорелось.
   Теперь оставалось только ждать. И, вопреки моим прогнозам, ждать пришлось не долго. Минут через десять ворота храма отворились, выпустив наружу стройную колонну солдат.
   Приближаясь, они превращались из размытых фигур в могучих воинов. Меня поразило, что все они были одинакового роста. Тела их закрывали одинаковые медные латы, поражающие своим великолепием. Казалось, что шагает один, многократно размноженный, человек.
   Я сказал о своих наблюдениях. Наживатель задумчиво потер шрам.
  -- Знаешь, может твои догадки не лишены основания. Несколько столетий назад сюда пришли шесть тысяч воинов одинакового возраста и одного роста. Почти тысяча погибла в сражениях и при постройке храма. Оставшиеся пять тысяч вошли в выстроенный храм. Среди них не было женщин, и как все эти века в храме поддерживалась жизнь - непонятно. Знаю только, что с тех пор укрепления днем и ночью охраняет тысяча бойцов.
   Тем временем колонна воинов подошла к подножию горы и рассыпалась в цепь. Солдаты шли по двое, так, что идущие рядом пары не могли видеть друг друга и все время перекликались. Как объяснил Тонг, в случае нападения или обнаружения противника подавался особый сигнал. Тогда ближайшие пары слева и справа от атакуемой, приходили ей на помощь и вместе оборонялись, пока к ним не подоспеют еще две и еще, и так далее, пока вместе не соберется все войско.
  -- Это не просто предположения, - продолжал Тонг. - Я знаю человека, которому удалось вырваться отсюда. Замри. Приближаются.
   Через некоторое время кусты рядом с нами затрещали и на поляну вышли два храмовника. Лучи заходящего солнца играли на полированных доспехах, освещая покрывающие их узоры. Но Тонг, видимо, не собирался любоваться противниками. Веревочная петля захлестнула горло одного из воинов. Мощный рывок заставил его тело оторваться от земли и повиснуть в воздухе. В следующее мгновение Наживатель уже стоял перед вторым солдатом. Точный удар ребром ладони в незащищенное горло и человек бесшумно опустился на землю.
   Сработано было прекрасно! Я знал, что мой друг превосходный боец и искренне восхищался им. Но выражение своего восторга пришлось отложить до лучших времен. Следовало слезть с дерева и переодеться.
   Облачившись в доспехи и спрятав тела убитых на дереве, мы критически осмотрели друг друга. На Тонге латы сидели так же хорошо, как и на воинах храма. Разоблачить его можно было только, подняв забрало. У меня дела обстояли намного хуже. До принятого у "храмовников" стандарта не хватало нескольких сантиметров. Пришлось срочно наращивать каблуки, из-за чего я стал чувствовать себя, как на ходулях.
   Тонг успокоил меня, сказав, что это не надолго. Если мы выкрадем кристалл, то смоемся этой же ночью, а если наш спектакль откроется, то мелкие неудобства перестанут меня беспокоить еще раньше.
   Что сказать? Тонг всегда умел меня подбодрить. У него это прекрасно получалось.
  
  

ХХХ

   Около часа прочесывали мы лес в поисках самих себя. Но вот, справа по цепи стала передаваться какая-то команда. Не понимая ее смысла я постарался в точности изобразить звук, дошедший до моих ушей, и с облегчением услышал, как команду передали дальше.
  -- Нашли следы, - пошептал Тонг, - сейчас начнут цепь сворачивать.
   Он не ошибся. Через некоторое время слева донеслась еще одна команда. Похоже следы оставленные Тонгом убедили врагов. Воины вернулись к подножию горы, построились колонной и, не подозревая, что в их рядах самозванцы, двинулись к храму.
   На протяжении всего пути колонна хранила молчание. Только перед самыми воротами командир отдал приказание, и строй неподвижно замер. Раздался скрип, огромные медные ворота медленно отворились. Снова прозвучала команда и мы пошли вперед.
   В этот момент мне вспомнилось выражение: "Оставь надежду всяк сюда входящий". Воображение услужливо нарисовало картину мрачного, затхлого подземелья.
   К счастью, опасения не подтвердились. Мы маршировали по длинному, хорошо освещенному коридору, от которого в разные стороны отходили коридорчики поменьше. Свет проникал сквозь узорчатые плиты пола, позволяя разглядеть украшенные искусной лепкой и драгоценными камнями стены.
   Интересным было то, что коридор никуда не вел. Он заканчивался тупиком. Однако солдаты упорно шли дальше.
   Перед самой стеной колонна остановилась. Командир вышел вперед и уверенно провел по камням рукой. В то же мгновение пол под нами задрожал и начал опускаться.
   Мне пришлось собрать волю в кулак. Иначе я бы просто спрыгнул с опускающейся плиты. Не зная, что делать, я с надеждой посмотрел на Тонга, но увидел лишь неподвижную, закованную в доспехи фигуру, ничем не отличающуюся от сотен стоящих рядом. Это меня немного успокоило. Если Тонг ничего не предпринимает, то и мне не стоило дергаться.
   Тем временем мы все глубже опускались в кромешную тьму. Продолжалось это довольно долго. Наконец появился свет и следующий коридор.
   Он ничем не отличался от предыдущего. Разве что боковых туннелей стало меньше. И когда мы проходили мимо них, от строя отделялись два воина и занимали места слева и справа от прохода.
   "Таким образом", - подсчитал я, - "каждый коридор храма, в зависимости от его длины и количества ответвлений, охраняют от двадцати до пятидесяти воинов. Интересно, что думает по этому поводу мой друг Тонг?"
   Колонна подошла к очередному лифту. По мере того, как мы спускались в недра горы, основные коридоры становились все шире, а число боковых заметно уменьшалось. В составе отряда теперь насчитывалось на больше 150 человек, и из середины колонны мы переместились в голову.
   Подходя к очередному ответвлению, я понял, что пришла наша очередь. Прозвучал приказ, повинуясь которому, мы с Тонгом отделились от строя и заняли предназначавшийся нам пост.
  -- Ну и что будем делать дальше? - спросил я, когда подъемник унес вниз воинов храма.
   Груда металла возле прохода пошевелилась.
  -- Собираюсь дойти до лифта и спуститься еще ниже. Если основная часть храма находится под землей, то и кристалл нужно искать на нижних ярусах. Я думаю, что если мы решим прогуляться по коридору, который сами же охраняем, то нас никто не остановит.
   Тонг повернулся и медленно, стараясь не греметь доспехами, пошел вперед. Дойдя до конца коридора, он выгляну наружу и сделал мне знак подойти.
   Громыхая, как кипящая на плите кастрюля, я доплелся до Наживателя и тоже выглянул.
  -- Там такой же проход, - зашептал он. - Надеюсь, что в конце есть лифт. Сейчас подойдем и попробуем сообразить, как он приводится в действие. Это надо сделать быстро, иначе стражники заинтересуются, с какой стати воины, прожившие здесь всю жизнь, как слепые, шарят по стенам. Пошли.
   Уверенной походкой мы зашагали к подъемнику. Я пристально вглядывался в приближающуюся стену, пытаясь обнаружить механизм, приводящий лифт в движение. Стена казалась абсолютно гладкой, и только подойдя к ней вплотную мы, с облегчением, заметили небольшой выпуклый участок. Рука Тонга поднялась и, замерев на мгновение, надавила на выступ. Подъемник дрогнул и стал опускаться.
   В этот раз мы спускались очень долго. Окружающая темнота пугала, поэтому, появившийся, наконец, свет несказанно меня обрадовал. Лифт остановился в широком, как скоростная автострада, туннеле.
   Оглядевшись по сторонам, я понял, что "туннель" не совсем подходящее слово. Это больше походило на художественную галерею. Стены и потолок покрывала великолепная мозаика. Позолоченные скульптуры изображали сражающихся воинов и являли собой истинные произведения искусства. Казалось невероятным, что такую красоту могли создать молчаливые, одетые в медь убийцы. Мы были поражены.
  -- Удивительно, правда? - спросил я, пройдя метров сто.
  -- Шедевры никто не охраняет, в то время как наверху каждая дыра под надзором. Ты можешь это объяснить?
   Ответ не заставил себя ждать. Сзади тихо зашуршал опускающийся лифт.
   Я молниеносно кинулся к стене, заметив краем глаза, как Тонг сделал то же самое. В этот момент плита окончательно опустилась и в коридор хлынула река блестящих медных шлемов. За первым лифтом опустились еще два и, выплеснув около сотни человек, тотчас ушли вверх, чтобы через некоторое время вернуться с новым отрядом.
   Все прибывшие направлялись к красивым медным воротам, которые теперь распахнулись, пропуская все увеличивающийся людской поток.
   Боясь потеряться, мы с Тонгом взялись за руки и незаметно влились в общую массу воинов. Молчаливая толпа подхватила нас и внесла в огромный зал с уходящими куда-то вверх, в темноту, колоннами.
   Храмовники замерли, и тогда в центре зала появилось слабое мерцающее пятно света. Оно медленно росло и, наконец, ослепительно вспыхнув, залило весь зал. Я чуть не вскрикнул от неожиданности. Посреди зала на возвышении, окруженном десятью солдатами с обнаженными мечами, сверкал Глаз Дракона.
   Невероятное возбуждение охватило толпу. Безмолвствовавшие до этой минуты воины запели. Их низкие, сильные голоса сливались в удивительной молитве, красивой и одновременно пугающей. Пение становилось все громче и, наконец, достигло своего апогея. Хор голосов торжественно взметнулся под высокие своды зала и начал затихать, постепенно превращаясь в звук, напоминающий рокот далекого прибоя.
   Из оцепенения меня вывел шепот Тонга: - Похоже заканчивают. Надо куда-то спрятаться.
   Я молча кивнул. Наживатель говорил дело. Нужно искать убежище. Рискуя навлечь на себя подозрение, я стал медленно поворачиваться на месте и вскоре обнаружил укрытие. Мы стояли у самой стены, и я заметил, что поддерживающие своды колонны скрывают за собой ниши, в которых человек, при желании, мог поместиться. Как только пение прекратилось, и яркий свет стал тухнуть, я ухватил Тонга за налокотник и потащил в ту сторону. Никто из покидающих зал "консервных банок" не обратил на нас внимание.
   Через некоторое время в зале опять стало тихо. Я осторожно выглянул из-за колонны. Вокруг было пусто и темно. Свет заливал лишь возвышение в центре. На нем, словно каменные изваяния, с мечами наголо стояли десять воинов. А в центре образованного ими круга ослепительно сверкал кристалл.
  -- Ну что, компаньон? - раздался позади меня шепот.
   Я повернулся к Тонгу.
  -- Порядок, если не считать того, что от кристалла нас отделяют двести метров и десять вооруженных до зубов фанатиков.
   Тонг задумался.
  -- Не нравится мне, что их только десять. Любой коридор охраняют лучше, а это, как-никак предмет их поклонения. Жди какого-нибудь фокуса.
  -- Ничего удивительного, - пожал я плечами, - пока мы пробежим двести метров, стражники сто раз поднимут тревогу и через пару минут вся тысяча медных шлемов будет здесь.
   Тонг прервал эти разглагольствования, бесцеремонно постучав по моему шлему.
  -- Перестань трепаться, пока нас не услышали. Лучше помоги мне стянуть с себя эти доспехи. Кстати, тебе тоже советую. Сегодня нам придется много бегать, а железяки к этому не располагают. Да, вот еще что, помнишь ты говорил, что умеешь кидать свои нунчачу?
  -- Нунчаки, - поправил я.
  -- Не важно. Сможешь, по моей команде, сбить одного-двух охранников?
  -- Постараюсь, - промямлил я, неуверенно нащупывая под кирасой свое оружие, в котором перед вылазкой заменил цепи на кожаные ремешки, - но...
  -- Без "но". Снимай доспехи и пошли.
   Тонг был прав. Храм Тысячи Глаз был богат на сюрпризы. Как только мы двинулись к кристаллу, зал залил яркий, слепящий свет. В воздухе повис нарастающий гул. Ступени, которые вели к возвышению в центре, стремительно опускались вниз, превращая его в несокрушимую крепость. Теперь перед нами возвышалась трехметровая колонна, окруженная глубоким рвом.
   Десять воинов встав плечом к плечу закрыли собой кристалл. В таком положении они могли удерживать пятачок бесконечно долго.
  -- Бегом! К возвышению!
   Тонг был удивлен, но не растерян. Это придало мне силы, и я бросился вперед. Вот до колонны осталось двадцать метров, десять...
  -- Кидай!
   Оружие уже было у меня в руках. Раскрутив, я метнул его, с удивлением замечая, что брошенные правой рукой нунчаки захлестнули шею одного из воинов, мгновенно переломив ему позвонки. К сожалению, бросок левой оказался слабее, и второй солдат сумел вовремя защититься мечом. Все же брешь была пробита, и Тонг, сорвав с плеча лассо, бросил его в образовавшийся в живой стене проем. Мгновение спустя я понял, как ошибался, считая, что Наживатель идет сюда без четкого плана, полагаясь на "авось". Все возможные варианты были им просчитаны. Лассо заканчивалось не петлей, а искусно сплетенной сеткой. Она мгновенно накрыла кристалл и Тонг сильным движением выдернул его из-под носа у разъяренных стражников.
   Поймав "тайну" храма Тысячи Глаз, он сунул ее в небольшой рюкзачок и, закинув его за спину, помчался к выходу. Радостно гикнув, я побежал следом. Дело было сделано. Оставалась самая малость - уйти с добычей.
   Только это оказалось совсем не просто. Когда до медных ворот оставались считанные метры, путь нам преградили больше десятка, только что ввалившихся в зал, воинов. Увидев нас они подняли мечи и медленно пошли вперед, полные решимости раз и навсегда очистить свою цитадель от наглецов, посягнувших на источник ее могущества.
   Я покрепче сжал меч, который в моих руках не представлял для медноголовых ни малейшей угрозы. Фехтование до сих пор оставалось для меня искусством за семью печатями, и бойцам, сражавшимся с мечом в руках всю жизнь, я мог противопоставить только несколько, наспех изученных приемов. Шансов остаться в живых практически не было. Зато очень хотелось дать этот шанс Тонгу. Те несколько секунд, которые воины потратят на мою особу, могут помочь другу проскочить в коридор. Я шагнул вперед, но сильная рука Тонга остановила меня. Он спрятал нож в ножны и сорвал с пояса странный, состоящий из множества черных пластин, шар.
   По шару с треском пробежала голубая молния. Воздух наполнился озоном, и таинственный предмет раскрылся, выбрасывая сотни миниатюрных игл.
   Сила, таившаяся в столь малом объеме, оказалась огромной. Летящие вперед иглы, пробивали воина в доспехах насквозь и впивались в стены зала. Меч снова оказался у Тонга в руках и он бросился в очищенный от неприятеля коридор.
   Как сумасшедшие, сломя голову, неслись мы к колодцу лифта. Он был нашей последней надеждой. Надеждой, которой суждено было рухнуть, рассыпаться, как сладкий сон, прерванный звонком ненавистного будильника. Из шахт показались серые плиты подъемника, неся на себе больше сотни врагов.
   Я в отчаянии начал шарить взглядом по стенам, стараясь найти путь к отступлению. Боковые туннели отсутствовали, и свернуть было некуда. Наша судьба казалась решенной. Оставалось надеяться на чудо...
   И оно не заставило себя ждать. Монолитная стена зала раскололась, стала быстро расходиться в стороны. Еще секунда и потайная дверь полностью открылась, выпустив на нас двух, размахивающих мечами, воинов.
   "Пробиться!" - мелькнуло в голове.
   Тонг, будто прочитав мои мысли, прыгнул вперед. Его меч устремился к горлу одного из противников, но, к великому удивлению Наживателя, рассек воздух. Это были опытные бойцы. Они неторопливо пошли в атаку, уверенно тесня Тонга от двери.
   Пользуясь тем, что не попал в их поле зрения, я ринулся в бой и перехватил меч одного из атакующих, заставляя повернуться в мою сторону. Его клинок немедленно описал широкую дугу и полоснул по моей левой руке, оставив глубокий порез. Следующий выпад должен был раскроить мне череп, но я сделал какой-то невероятный финт и отбил его. Удар был настолько силен, что повалил меня на пол. Облаченная в медь фигура нависла сверху и приготовилась.
   Дальнейшее воспринималось, как замедленная киносъемка: голова врага отделилась от тела и покатилась к ногам бегущих по коридору солдат. Потом что-то подхватило меня и бросило к спасительному входу в тайник.
  -- Разлегся! - ревел Тонг, лихорадочно шаря по стенам. - Жить надоело!
   Дверь щелкнула и начала закрываться. Снаружи за нее ухватились десятки рук, но Тонг хладнокровно ударил по ним мечом. Свет погас.
  -- Прорвались, - просипел прерывающимся от частого дыхания голос напарника, - теперь не достанут.
  -- А ты уверен, что им это надо? - осведомился я. - Все что от них требуется - это поставить снаружи часовых и ждать пока мы сдохнем с голода.
  -- Еще чего! До нас сюда как-то попали два меднозадых здоровяка. Не сидели же они тут безвылазно!?
   Как бы отвечая на его вопрос, плита под нами задрожала и поползла вниз.
  -- Интересно, в какое дерьмо мы вляпаемся на сей раз? - спросил я, ощупывая руку.
  -- Не знаю и знать не хочу, - буркнул Тонг. - Тебя что, ранили?
  -- Плечо рассекли.
  -- Глубоко?
  -- Надеюсь, что нет.
   Я вытер липкую от крови ладонь о штаны. Горячими волнами накатывались боль и усталость.
  -- Сколько мы уже спускаемся? - спросил я через некоторое время.
  -- Долго, - ответил Наживатель, - по-моему лифт медленнее пошел. О! Остановился!
   Как только дверь открылась, мы с оружием в руках спрыгнули с плиты, готовясь отразить возможную атаку. Нас не атаковали. То что мы увидели произвело впечатление гораздо большее, чем могла бы произвести тысяча направленных на нас мечей. Впереди был, казалось, уходящий в вечность коридор. Призрачный свет лился из ниш, расположенных в стенах на равных промежутках друг от друга. И, о Боже! В каждой нише под прозрачным куполом стоял человек.
   Я медленно переходил от одного саркофага к другому, заворожено разглядывая одно и то же лицо и одинаково сложенные у ног близнецов доспехи.
  -- Тонг, как ты думаешь, сколько их?
  -- Четыре тысячи, - не задумываясь ответил он, - по преданию в эти земли вторглось шесть тысяч. Тысяча погибла. Тысяча ловит нас наверху. Четыре тысячи здесь. Вот почему храм продолжает жить спустя столько веков, не принимая никого извне. Пока одна тысяча охраняет его, четыре ждут, когда придет время сменить их.
   Это с трудом укладывалось в голове. Пока Тонг перевязывал меня, я думал о, погруженных в анабиоз, людях. Если достаточно часто сменять часовых, то храм сможет жить многие тысячелетия. Сколько же тайн хранит этот мир?
   Закончив перевязку, друг хлопнул меня по здоровому плечу и быстро пошел вперед. Я старался не отставать и упорно, не смотря на боль и слабость от потери крови, плелся сзади. Однообразие шагов усыпляло.
  -- Смотри! - показал Тонг на уходящий вправо коридор. - Слышишь плеск воды?
  -- Да, глоток воды мне бы не помешал.
  -- Э, да тут загадка за загадкой!
   Я догнал Тонга и остановился на краю небольшого бассейна. На противоположной стороне водоема возвышалась огромная голова дракона, сжимавшая в пасти немного увеличенную копию кристалла.
  -- Что это?
  -- Не знаю.
   Тонг глядел на хрупкий, почти воздушный мостик, соединяющий оба берега. У меня он не вызывал доверия, но Наживатель, наверное, был другого мнения. Быстро пробежав на другую сторону, он вырвал из драконьей пасти копию и улыбнулся.
  -- Похоже, это "скорлупа", которая должна блокировать излучающее кристаллом поле. Ведь его как-то привезли сюда. Смотри.
   Ловкие руки раскрыли футляр и добыли из рюкзака Глаз Дракона.
  -- Да, как для него делали!
   Где-то сзади нас опустился подъемник и по полу загрохотало множество сапог.
  -- Добрались, мерзавцы, Е-П-Р-С-Те! - выругался я.
  -- Добрались, - подтвердил Тонг, торопливо упаковывая кристалл.
  -- Похоже, единственный способ остаться в живых - это спрятаться.
  -- И единственное место, где это можно сделать - бассейн, - сказал мой компаньон и полез в воду.
  -- Ты серьезно?
  -- Серьезней не бывает. Лезь сюда, и без разговоров.
  -- Я просто так спросил. Что, уже и спросить нельзя?
   Я опустил ноги в темную и необычайно холодную воду, только сейчас начиная понимать, что бассейн проточный. Сильное течение закрутило меня и поволокло куда-то вниз, под плиты.
   Сначала я пытался сопротивляться и, выныривая, замечал, что Тонг делает то же самое. Потом сдался и положился, как говорят моряки, "на волю волн". Подземная река несла меня вперед в своих ледяных объятиях, и я молился только о том, чтоб не врезаться головой в какой-нибудь подводный камень.
   Несло меня долго. Я совсем потерялся во времени и начал терять силы. Все труднее было всплывать на поверхность за очередным глотком воздуха. Надежды выжить почти не осталось. Поэтому, внезапно появившееся впереди пятно света, в первый момент воспринялось, как мираж. Я напряг зрение и разглядел, что реку перегораживает медная решетка, на которой уже сидит Тонг.
  -- Полундра!!! - заорал я и врезался спиной в холодный металл. - Так не честно. Во всех книгах, которые я читал, подземные реки выносили героев на свободу.
  -- А разве это не так? - стуча зубами, сказал Тонг. - Мы почти спасены.
   Он поднял дрожащую руку и показал пальцем вверх. Туда, откуда лился свет.
   Сверху, прямо нам на головы, опускалась здоровенная, литров на сто, бадья.
  -- Ты предлагаешь...?
  -- А что нам еще остается?
   Подождав, пока бадья коснется воды, Тонг влез внутрь. Цепи натянулись и медленно поползли вверх, унося Наживателя на встречу неизвестности.
  
   Прижавшись к решетке, я старался по звукам определить, что происходит наверху, но не мог сосредоточиться. Тело ломило от холода. Руки коченели. Ужасно хотелось упасть в обморок.
   Наконец, бадья опустилась еще раз и, спустя несколько минут, Тонг втащил меня в большую, жарко натопленную комнату.
  -- Кухня, - пояснил он, обводя рукой кипящие чаны и кастрюли. - Умрем сытыми.
   Я не ответил и на четвереньках полез к огню. По дороге мне попались четверо оглушенных и связанных полотенцами поваров.
  -- Почему их так мало? - немного отогревшись спросил я.
  -- Остальные накрывают на стол.
   Мы подкрались к двери и чуть-чуть ее приоткрыли. В щель было видно большой, уставленный столами зал, в котором суетились человек двадцать.
  -- Видишь, как заняты.
  -- А ты подумал, что будет, когда они освободятся?
  -- А как же. Из кухни есть еще один выход. Через него мусор выбрасывают.
  -- И куда же он ведет? - спросил я, отбирая у Тонга кусок жареного мяса, который он только что снял с вертела.
  -- Пойдем, покажу.
   Мы подошли к занавеске в другом конце кухни, и Наживатель отдернул ее.
   Холодный ветер набросился на меня, как бешеная собака на прохожего. Я вышел на небольшой балкончик и с опаской посмотрел вниз. Там, метрах в десяти подо мной подземная река выходила на поверхность.
   "Надеюсь, она глубокая", - услыхал я позади и почувствовал толчок в спину.
  
   Я вынырнул и кое-как догреб до берега. Тонг уже был там и помог мне подняться.
  -- Бегом к гейзеру, - крикнул он мне в ухо, - если мы немедленно не уберемся отсюда, то либо замерзнем, либо попадем в руки к медноголовым.
   Он, конечно, был прав. Я попробовал бежать, но постепенно стал заваливаться на бок. Тонг поддержал и мы, неверной, качающейся походкой побрели к тайнику. Подойдя к водопаду, я оглянулся. Падающий снег засыпал наши следы.
  -- Заметать не надо.
  -- Тут они нас не найдут, - согласился друг. - Устраиваем привал. Ночью уходим.
  
  
  

ХХХ

   Тонг растолкал меня среди ночи. Он был сильно обеспокоен.
  -- Хватай рюкзак. Ноги уносить надо. Весь лес просто кишит воинами храма. По-моему, они разбудили всех спящих. Третий раз прочесывают... Вдруг кто-нибудь про пещеру знает, - переведя дух добавил он.
   Продрав глаза, я с облегчением застегнул пояс с излучателем. Похоже, футляр таки нейтрализовал поле кристалла. Все наши железки были в целости и сохранности.
  -- Готов?
   Я утвердительно кивнул головой.
  -- Пошли.
   Мы выскочили из укрытия. Впереди снова ждала холодная пустыня.
  
  

ХХХ

   Светило солнце и стало заметно теплее. Небо над головой ритмично раскачивалось. Или это раскачивался я? В голове царил хаос, и я попытался там немного прибраться. Восстановить в памяти события последних дней.
   Мысли путались. Перед глазами стояла бесконечная каменная пустыня.
   Говорят, что дорога назад всегда короче. Нам так не показалось. Холод, жажда, бесконечность, - вот что отпечаталось в моем мозгу. Всплыло в памяти, как мы на четвереньках, цепляясь обмороженными пальцами за острые камни, ползли на встречу восходящему солнцу. Потом была тьма. Потом качающееся небо.
   Я приподнялся на локте и огляделся по сторонам. Мимо проплывали покрытые чахлой растительностью холмы. Мерное раскачивание говорило о том, что кто-то меня несет.
   Перегнуться через край носилок стоило огромных усилий. Голова перестала кружиться и зрение сфокусировалось на небритом, улыбающемся лице Тонга.
  -- Наконец-то очнулся. Как себя чувствуешь?
  -- Как будто по мне пробежалось стадо слонов. Сколько я провалялся?
  -- Больше недели. У тебя был сильный жар, и мы серьезно опасались за твою жизнь. Кто, говоришь, пробежался?
  -- Слоны - животные полезные. А кто эти люди?
  -- Жители пограничной деревни. Они были очень удивлены, когда нашли нас. Немногим удается побывать в храме и вернуться.
   Лицо Тонга приняло довольное выражение.
  -- Теперь ты настоящий воин, и можно будет поручиться за тебя перед собранием Наживателей. Оно состоится через месяц, так что придется поторопиться с выздоровлением.
   Я облегченно откинулся на носилки.
  -- Где мы сейчас?
  -- В двух днях пути от старого города. Если не напоремся на Людей Развалин, то скоро будем дома.
   Разговор утомил меня, и я опять погрузился в сон. В этом состоянии я провел весь остаток пути, просыпаясь только для еды. И, когда в очередной раз открыл глаза, увидел дома Нижнего Города.
   Наш небольшой караван окружала плотная масса людей. Жители этих угрюмых мест не были любопытными, но весть о возвращении из храма Тысячи Глаз казалась им столь невероятной, что каждый хотел увидеть нас собственными глазами. К тому же среди горожан было много друзей Тонга, которые засыпали его вопросами.
   Тонг отвечал неохотно, чаще отделываясь шутками. При этом он и словом не обмолвился о нашей добыче.
   Когда мы, наконец, оказались дома, я спросил о причине такого поведения.
  -- Вести разлетаются быстро даже в этих малонаселенных местах. В результате, нам пришлось бы всю дорогу палить из излучателей в охотников за нашей добычей.
  -- Тогда для чего, спрашивается, мы сперли этот чертов кристалл?
  -- Во всяком случае, не для славы. Во-первых, это сильное оружие и наши ученые могут попытаться разгадать его тайну, а во вторых, мне просто захотелось новых впечатлений. Скука движет прогрессом!
  -- Ученые?
  -- Да, думаю, совет Наживателей отправит наш трофей на изучение.
  -- Я всегда думал, что ты никому не подчиняешься, и все, что удается добыть, остается в полном твоем распоряжении.
  -- Не совсем так, - начал объяснять Тонг, - что касается свободы действий, то в этом меня никто не может ограничивать. Но я не могу использовать ни один найденный мной артефакт, пока он не будет представлен совету и не побывает в наших лабораториях. Совет решает, как использовать новое знание с пользой для Наживателей. Решает он также насколько, оно опасно, и можно ли выпустить его в мир. В том случае, если добытое не несет в себе угрозы для Силурна, его разрешают продать какому-нибудь городу или государству. Причем выбирается мирный народ, который будет применять его только для самозащиты.
  -- Что же случается с очень мощным и опасным оружием? - поинтересовался я.
  -- Оно помещается в наши хранилища и без разрешения совета не применяется.
  -- А вы не боитесь, что найдутся люди, которые захотят заглянуть в ваши тайники?
   Тонг снял оружие и повалился на кушетку.
  -- Расположение хранилищ знают только Наживатели, а предательство среди нас исключено. Сам скоро убедишься. Перед тем, как стать одним из нас, каждый кандидат должен пройти глубокое психозондирование. Подумай. Если тебе есть, что скрывать, то лучше не ходи со мной.
   Тонг замолчал, а минуту спустя, с его кушетки раздалось мерное сопение.
   Сказанное заставляло задуматься. Значит Наживатели не просто храбрые искатели приключений. Они двигали прогресс на этой, лежащей в руинах планете. Старались возродить погибшую цивилизацию и оградить ее от прежних ошибок. Передо мной лежал не просто превосходный боец, которого полностью устраивает мир, где выживает сильнейший. На кушетке спал человек, тайной мечтой которого было возродить былое величие Силурна.
   Тонг вскочил с кровати и направил излучатель мне в грудь. Потом растерянно осмотрел комнату и улыбнулся.
  -- Извини, - смущенно пробормотал он, - почувствовал, что кто-то на меня смотрит.
   Я улыбнулся в ответ. Теперь мое решение вступить в ряды Наживателей было неизменным.
  
  
  

ХХХ

   Утром я проснулся бодрым и полным сил, а через неделю опять твердо стоял на ногах. Тонга очень радовало мое выздоровление. И вскоре мы смогли возобновить наши тренировки.
   Я оказался хорошим учеником. Научился бросать лассо и метательные ножи. Что касается метания топора, то это было моим увлечением еще на Земле.
   Для пополнения своего арсенала пришлось выпросить у Наживателя последний табурет, из которого получилась пара новых нунчак. Теперь я каждое утро и каждый вечер размахивал ими в дворике перед домом, чем немало удивлял местных жителей.
   Так в тренировках и сне прошла еще неделя. У меня появились знакомые среди горожан, и я постепенно завоевывал репутацию "своего парня". Надо сказать, что сделать это оказалось совсем непросто. Поселенцы были суровы и необщительны. Они жили в постоянном ожидании нападения со стороны людей Развалин и использовали свободное время для упражнений с ножом, а не для шумных праздников и банкетов. Жить среди них было скучновато, потому я с нетерпением ждал, когда Тонг опять соберется в дорогу. И он собрался...
   Случилось это однажды вечером. Тонг вошел в комнату и бросил к моим ногам туго набитый вещмешок.
   Пришла пора собираться в дрогу. До совета Наживателей осталось полторы недели.
  

ХХХ

   На следующее утро меня ждал сюрприз. Проснулся я от усиленного сопения под дверью. Шел третий месяц моего пребывания на Силурне. Это относительно короткое время научило по-другому смотреть не вещи. Постоянная опасность извне и своеобразные шутки Тонга заставляли быть осторожным. Поэтому я сгреб со стола нунчаки и, неслышно подойдя к двери, приоткрыл ее. В щель было видно Тонга, который осматривал двух несуразных животных.
  -- Зачем ты приволок сюда этих задоголовых? - Осведомился я, распахивая дверь настежь.
   Задоголовыми звери были в полном смысле этого слова. На относительно тощем туловище выделялись большая голова и огромный зад. При передвижении на них наездник восседает на объемистом крупе, поставив ноги на спину.
   Тонг подмигнул: - Мне надоело ходить пешком. После путешествия в храм Тысячи Глаз у меня появилась аллергия на этот способ передвижения.
  -- А у меня аллергия на другой способ передвижения! - в отчаянии закричал я.
   Путешествовать на заднице Силурнийского ишака я считал если не неприличным, то по крайней мере смехотворным.
  -- Возражения не принимаются, - безапелляционно заявил мой друг.
  
   Он так расхваливал двух тощих авагуров и прелести поездки на них, что, в конце концов, уговорил меня сесть на это странное и пугающее животное.
   Чувствуя себя, как жокей на корове, я последовал за уже выезжающим со двора Наживателем. Вид у меня, наверное, был очень растерянный, так как люди, встречающиеся на улице, сочувственно улыбались.
   Выехав за ворота и укрывшись таким образом от любопытных взглядов, мы повернули на юго-восток и направились к чернеющему вдалеке лесу. Уже через час развалины кончились, выпустив нас из пыльных руин под сень исполинских деревьев.
   Абсолютно голые стволы уходили вверх и там, в вышине, раскрывались, наподобие зонтиков, пышными кронами. Это намного облегчало путешествие, так как позволяло беспрепятственно проезжать между стволами по мягкому настилу из облетевшей хвои. Но зато внизу все время царил полумрак. Днем здесь было немногим светлее, чем ночью.
  
   Тонга темнота не пугала. В течение пяти дней мы успешно продвигались вперед. Наши авагуры, несмотря на свою внешнюю несуразность, покрывали за день довольно большие расстояния, и я осознал, что был к ним несправедлив. Езду на этих животных можно назвать удобной и даже безопасной, если бы не одна особенность. Они были невозмутимо спокойны, оставаясь такими, пока опасность не оказывалась буквально у них под носом. Когда же такое случалось, авагур поворачивал на 180 градусов и, сосредоточенно сопя, уносился прочь.
   Однажды это чуть не стоило мне жизни. Когда мы ехали по протоптанной кем-то тропинке, под ноги моему животному прыгнуло что-то большое и лохматое. Впоследствии оказалось, что это безобидное животное, питающееся грибами, но моему "ишаку", по-видимому, было все равно. Он тотчас повернулся и с ужасающей скоростью помчался в обратном направлении. Тонг потом вспоминал, что это была самая комичная картина изо всех, когда-либо им виденных.
   Вряд ли мне думалось так же, прыгая на крупе перепуганного скакуна. Конечно со стороны виднее. Только я бал рад, что со временем научился предупреждать безумные бегства своего авагура и не доставлял больше Наживателю повода повеселиться.
  
  

ХХХ

   В этот день я ехал за Тонгом, который был занят поиском поляны для ночлега. Сегодня мы преодолели большое расстояние и наши авагуры заметно утомились. Да и нам следовало отдохнуть. По словам компаньона мы находились всего в дне пути от места сбора Наживателей. А поскольку до самого сбора оставалось еще четыре дня, то и торопиться было незачем.
   Внезапно Тонг резко остановился и знаком подозвал меня. Он сосредоточенно смотрел в полутьму впереди. Я тоже стал вглядываться.
   В темноте появилась светлая точка и, описав в воздухе широкую дугу, ослепительно вспыхнула. Сразу за вспышкой последовал душераздирающий крик. Сомнений не было - впереди шел бой.
   Тонг быстро спрыгнул с авагура и, привязав его к дереву, бесшумно двинулся вперед. Я последовал его примеру, и вскоре нашим глазам открылось следующее: в центре поляны возвышалось несколько валунов, образующих нечто похожее на пирамиду. На вершине этого сооружения отбивался от шести противников невероятно высокий человек. Одежда его напоминала меховое пончо северных племен. Раскосые глаза и выдающиеся скулы говорили о том же. В руке он сжимал охотничий нож, который молнией летал в воздухе, поражая врагов. Двое уже пали от его руки, а на краю поляны лежало обожженное тело третьего.
   Нападавшие были невысокими и широкоплечими. В отличие от светлых, коротко остриженных волос исполина, их головы покрывали черные, спадающие на плечи кудри. Размахивая дубинами и короткими, обоюдоострыми мечами, они наваливались на гиганта, стараясь сбить его с ног, но им мешали валуны. Все достижения атакующих заключались, пока, в изрезанной и изорванной в лохмотья шубе северянина.
   Я вопросительно посмотрел на Тонга. Он ухмыльнулся.
  -- Эта банда не на того напала. Перед тобой мой давний друг - Взломщик.
  -- Взломщик? Это имя или прозвище?
  -- И то, и другое. Ломает все и всех, если это все и все ему не по нраву. Правда, не подоспей мы вовремя, ему пришлось бы туго. Доставай свой излучатель и, как только этот сброд отхлынет назад, пускай его в дело.
  -- С чего ты решил, что они отступят? - спросил я.
   - Куда они денутся, - буркнул в ответ мой компаньон.
   Потеряв еще одного человека, черноволосые откатились к лесу, и мы одновременно нажали на курки. Двое, с прожженными спинами рухнули на поляну, остальные бросились в чащу. У самого леса я подстрелил еще одного, но уцелевшие так петляли между деревьями, что попасть в них не стоило и стараться.
   Однако стоявший в центре поляны богатырь думал иначе. Он выхватил из-за спины странного вида ружье и нажал на спуск.
   Раздался резкий воющий звук. Из ствола вылетела шаровая молния, которая помчалась между деревьями, неуклонно настигая свою жертву. Спустя пару секунд яркая вспышка озарила лес, и в воздухе застыл предсмертный крик.
   На лице Взломщика заиграла зловещая улыбка, и он повернулся в нашу сторону.
   Тонг и я медленно вышли из-за деревьев.
   Свирепое выражение на лице блондина тут же изменилось. Теперь оно выражало радость.
  -- Тонг! Дружище! - заревел он. - Ты пришел вовремя! Но как ты меня нашел?!
  -- Увидел вспышку твоей плазменной винтовки. Мой друг, надо полагать, еще не разучился пользоваться этой штукой.
   Рот богатыря расплылся в широкой, обнажающей все зубы, улыбке.
  -- А кто это? - спросил он, указывая на меня.
  -- Буряков, - представил меня Тонг, - его история слишком длинная, я думаю он, как-нибудь, расскажет ее тебе.
   Взломщик протянул мне руку и опять обратился к Тонгу: - Один из патлатых смылся. Не исключено, что вскоре сюда заявится еще одна шайка. Лес скоро кончится и у нас будет достаточно времени, чтобы поговорить.
  -- Ты прав, - согласился Тонг, - собирай свои пожитки и двигаем. Спать, похоже, уже не придется.
   Около двух часов ехали мы по лесу. Все это время светловолосый друг шел рядом с нашими авагурами и, весело хохоча, рассказывал о своих злоключениях. Он тоже был Наживателем. Правда, в отличие от Тонга, стал им недавно - всего три года назад. До этого жил на севере, любил снега и холод, и был очень недоволен, что пришлось тащиться в умеренный пояс.
   Лес кончился, сменившись пологим подъемом, ведущим на небольшое каменистое плато, где в этом году должен был состояться совет Наживателей. Делать было нечего и мы, уставшие и голодные, полезли вверх. Животные спотыкались, недовольно мотали головами. Ехать в гору с седоками на спине им был уже не под силу. Пришлось спешиться.
  
   Пока мы вскарабкались на маленький, совершенно ровный пятачок, ночь уже кончилась. Ставить палатки не было сил, поэтому все залезли в спальные мешки и уснули прямо на земле, под открытым небом.
   Правда выспаться так и не удалось. Со стороны подъема на плато раздался подозрительный шорох, который поставил нас на ноги. Это мог быть как безобидный зверек, так и банда головорезов, которыми кишели близлежащие леса.
   Шорох раздался снова и из-за камней осторожно выглянул человек. Его рука сжимала рукоять направленного на нас излучателя.
   Какое-то время он разглядывал нацеленные на него взгляды и стволы, а затем тихо засмеялся.
  -- Если мне не изменяет зрение, то это Тонг с Южного полюса и Взломщик с Северного?
   Не дожидаясь ответа некто вышел на открытое место. Оружие Наживателей исчезло в кобурах и они поспешили заключить незнакомца в объятия.
   Я пытался получше разглядеть вновьприбывшего, не без смущения заметив, что он делает то же самое. Это был невысокий, хорошо сложенный человек. И хоть могучим телосложением он не отличался, во всех его движениях чувствовала сила и ловкость. Казалось энергия бьет из него ключом. Энергией было пропитано все его существо за исключением глаз. Огромные, больше похожие на бездонные синие колодцы. В них светился разум, но отсутствовала жизнь. Глядя в них я понимал, что в прошлом, какое-то несоизмеримое ни с чем горе вложило в них тоску.
   Мужчина пружинящим шагом подошел ко мне и протянул руку.
  -- Снайпер. Можно Снайп.
  -- Буряков, - представился я. - У вас интересное имя.
   Снайп пожал плечами.
   - Твое неменее интересно.
   За моего нового знакомого ответил Взломщик: - Это из-за ножей, - радостно начал объяснять его более разговорчивый товарищ, - он ими неспроста увешан. Наживатели не дают имен просто так. На расстоянии двадцати шагов прикалывает муху к дереву. А о скорости, с которой он их бросает, и говорить нечего. Какой там твой рекорд, Снайп?
  -- Шесть ножей в секунду, - ответил разворачивая спальный мешок Снайпер, - кончай меня хвалить. Это не самый лучший результат на Силурне.
  
  
  
  

ХХХ

   Утром на плато стал собираться народ. Люди приходили поодиночке и группами. Здоровались, ставили палатки. Постепенно наша стоянка превратилась в большой, шумный лагерь.
   Здесь были представители многих национальностей. Мечта о возрождении цивилизации объединила совершенно разных людей. Всех, в ком еще жила надежда на другую, лучшую жизнь. Впрочем, присутствовали не только представители рода человеческого. В толпе можно было встретить и мутантов, и существ, не имеющих с человеком ничего общего.
   Это поражало меня больше всего. Наживатели отличались физиологически и психологически. И, тем не менее, за время ожидания открытия совета среди них не произошло ни одной ссоры. Конечно, я не мог усмотреть за всеми и все же был в этом уверен.
  
   Открытие явно затягивалось. Опаздывал выбранный на сходке глава совета. Наконец он появился и установленный на возвышении в центре плато гонг загудел, созывая всех ожидающих.
   Председатель поднялся на наспех сколоченный помост и поднял руку, прося тишины.
  -- Сегодня мы должны переизбрать главу совета, - начал он, - и, по нашим правилам, сегодня последний день, когда я исполняю эти обязанности. Пока же приступим к более срочным делам. Пусть сюда выйдут те, кто принес важную информацию о местах и странах, в которых побывали за это время.
   На помост вышли несколько человек. По их словам в мире было относительно спокойно. Несколько небольших войн, стихийные бедствия, кое-какие незначительные изобретения, говорящие о начале возрождения цивилизации. Все это не содержало ничего принципиально нового и информаторы, один за другим, покидали возвышение. Заметно расшевелил толпу только последний докладчик, недавно прибывший со второго континента.
   Во время атомной войны второй материк пострадал очень сильно и практически превратился в пустыню. Забытый Континент - как его называли жители этого полушария, пользовался дурной славой. Радиационный фон там был еще высокий, и поэтому даже Наживатели обходили его стороной. Но в последнее время туда стоило почаще заглядывать. На Забытом Континенте создавалось могучее государство, возглавляемое каким-то мутантом. Он сумел объединить вечно враждующие племена и сколотить из них неплохо оснащенную в техническом плане армию. Теперь весь континент находился в его власти и было похоже, что на этим дело не ограничится.
   Новый царек уже устраивал набеги на пограничные государства этого полушария, нанося им незначительный ущерб. И хотя его "деятельность" пока не выходила за рамки нескольких сожженных деревень, все же о происходящем стоило задуматься.
   Пугали неизвестность и таинственность, окружающая сожженный во время войны, материк. Для уточнения ситуации решено было отправить туда нескольких добровольцев. Вызвались многие, но после короткого спора выбрали только двоих. По окончании совета они должны были отправиться в путь, а пока у Наживателей оставалось еще несколько важных дел. Председатель вызвал на помост пятерых ученых и оценщика - настало время изучения добытых трофеев.
   Мы с Тонгом протиснулись вперед - туда, где уже выстраивалась очередь.
   Дождавшись своего времени, мой компаньон выложил к ногам ученых футляр с кристаллом и небрежно сказал, откуда мы его принесли. У присутствующих глаза медленно полезли на лоб. Послышались возгласы недоверия. Еще бы! Со дня появления храма из него смог выбраться только один человек. А выкрасть бесценную реликвию "медных шлемов" и вернуться живыми - это казалось слишком невероятным. Но авторитет Тонга был огромен и те, в ком первоначально всплыло недоверие, услышав имя добытчика тут же отбросили сомнения. Возгласы стихли и нетерпеливые руки ученых потянулись к артефакту. Тонгу даже пришлось напомнить им о таившейся в Глазе Дракона силе. Неосторожность и жажда поскорее увидеть одну из величайших загадок Силурна могла оставить всех присутствующих без оружия.
   Комиссия выслушала рассказ, согласно покивала головами и, сграбастав кристалл в охапку, с невероятной скоростью помчалась на своих авагурах в сторону леса. Дальнейшая оценка была приостановлена и председателю ничего не оставалось как перейти к следующему пункту программы.
  -- Все вы знаете, - начал он, - что нас осталось не так уж много. И с каждым годом Наживателей погибает все больше. Поэтому нам нужен приток новых сил, без которых мы очень скоро прекратим свое существование. Без нас Силурн долго не протянет. Сорвутся с катков все те силы, которые мы пока удерживаем.
   Оратор сделал паузу и оглядел внемлющую толпу.
  -- От наших предков получено в наследство два зараженных радиацией материка и жалкие остатки человечества, постоянно раздираемые враждой и междоусобными войнами. И в том, что эта планета еще содержит искру разума, есть наша заслуга. На данном этапе истории Силурна мы являемся единственным двигателем прогресса. Мы всеми силами стараемся удержать ускользающую в небытие цивилизацию. Пока нам это удается. Наживатели вернули миру множество, казалось, навсегда утерянных знаний. Но скоро, может статься, вливать свежую кровь умирающему будет некому. Поэтому я призываю всех присутствующих не просто слоняться по планете в поисках приключений, а отыскивать людей, которые смогут пополнить наши ряды. Людей, целью жизни которых должно стать возрождение былого величия Силурна. Итак, - подытожил он, я прошу подняться на помост кандидатов и их поручителей.
   Толпа настороженно замолчала. Все замерли в ожидании.
  -- А председатель толкнул неплохую речь, - шепнул я на ухо стоящему рядом Взломщику.
  -- Да, - оживился тот, - он наш лучший оратор. За это его и выбрали в прошлом году. Если с кем-то нужно вести переговоры - его посылаем.
   Я кивнул и оглянулся по сторонам. Люди вокруг нас тоже нетерпеливо вертели головами. Со времени окончания столь великолепной речи прошло почти пять минут, и в глазах ожидающих стала появляться безответная печаль.
  -- Мы чего-то ждем? - опять обратился я к Взломщику. - И почему такая резкая смена настроений?
   Гигант рассеяно улыбнулся: - Дело в том, что вот уже два года у нас не было ни одного новенького. Если так будет продолжаться, Наживатели действительно вымрут.
   Справа от меня зашевелился Тонг. Наш разговор как будто пробудил его и он, схватив меня за руку, стал энергично пробиваться через толпу. Вскоре я стоял на помосте под потеплевшими взглядами собрания.
   Председатель оживился: - Кто твой поручитель? - осведомился он. - Если ты хочешь стать одним из нас, то хорошая рекомендация тебе не помешает. Несмотря на нехватку людей, мы не можем принимать всех подряд. Слабый человек способен случайно или сознательно выдать наши тайны, в результате произойдет непоправимое. Силурн опять станет похожим на маленького мальчика, в руки которого вложили спички и запал от вагона взрывчатки...
   Я жестом остановил его красноречие и указал на Тонга. Мой поручитель молча вышел вперед.
  -- Где и при каких обстоятельствах ты встретился с кандидатом? - начал председатель стандартный опрос.
  -- Я взял его в плен в Старом Городе. Он, на моих глазах, материализовался из воздуха посреди пустой площади. И был, по-видимому, удивлен этим не меньше меня. Как пленного, я сопровождал его до Нижнего Города, но, едва мы прошли ворота, на нас напали Люди Развалин. В этой битве он спас меня от смерти, бросившись на Человека Развалин с маленьким складным ножиком. За свой отважный поступок Буря Ков чуть было не поплатился жизнью. К счастью все обошлось. Позже он рассказал, что попал в наш мир случайно и не знает, как это произошло. Мне пришлось учить его языку и готовить к нашей жизни. После выздоровления я предложил своему новому другу стать моим компаньоном. Вместе мы проделали путь до храма Тысячи Глаз и добыли кристалл. Если бы не его помощь, вы вряд ли увидели меня здесь.
   По толпе прошел недоверчивый шепоток. Я не отличался ни атлетическим телосложением, ни какими-либо другими внешними качествами. Правда, в этом шепоте чувствовалось и уважение. Тонгу привыкли верить на слово.
   Председатель поднял руку. Воцарилась тишина.
  -- Пусть Буря Ков сам расскажет о себе, - предложил он.
   Я повернулся к собранию и начал довольно длинный рассказ. Было забавно смотреть, как жадно эти люди впитывают в себя слова о наскучившем мне однообразии земной жизни...
   Досказать мне не дали возвратившиеся ученые. Их глаза были в полном смысле квадратными.
  -- Невероятно! - радовались они.
   - Поле, преобразующее металл, - закричал один из них, демонстративно ломая пальцами свой нож. - Это надо немедленно доставить в лаборатории Цитадели.
   Возбуждение передалось всем присутствующим. Общему веселью не поддался только председатель.
   Он мгновенно привел ученых в чувство и снова повернулся ко мне: - Сейчас наши профессора успокоятся и соберут психотропный аппарат. А пока они возятся, ты можешь пройти еще одно испытание. Наживатель должен в совершенстве владеть минимум тремя видами оружия.
   К этой проверке Тонг меня неплохо подготовил. Ко всеобщему удовольствию я покрутил нунчаками, Бросил топор и пару ножей, сжег из излучателя несколько подброшенных в воздух предметов.
   Председатель был удовлетворен и, обняв меня за плечи, повел туда, где ученые монтировали заказанную им установку.
   Я в нерешительности остановился и вперил глаза в это чудо техники.
   Сборка невероятного сооружения подошла к концу. Меня подхватили под руки и усадили в нечто, напоминающее кресло, немедленно прикрепив к голове множество проводов. Ученые замерли у бесчисленных шкал и индикаторов.
   Прошла минута. Один из них разогнул спину и с облегчением вздохнул.
  -- Все в порядке, - обратился он к окружающим. Он не шпион и не предатель. Во всяком случае, он никогда не предаст нас сознательно.
   Тонг шумно выдохнул. Взломщик убрал руку с приклада плазменной винтовки. Улыбнулся председатель. Его миссия закончилась. Наживателям надо было избрать на это место нового человека.
   Теперь я был одним из них и, пользуясь тем, что стою на возвышении, во всю глотку заорал: - Тонга! Новым главой Тонга!
  -- Тонга!
  -- Тонга! - послышалось со всех сторон.
   В воздух взметнулась тысяча рук.
   Смущенный Тонг встал рядом со мной и обратился к присутствующим: - Я вынужден принять на себя обязанности председателя, если этого требует совет. Хотя считаю, что среди нас есть люди мудрее меня. Здесь, сегодня, я получил от вас полномочия решать накопившиеся за год проблемы. Ровно через год, после решения последней из них, я тоже сложу с себя нелегкое бремя лидера. На этом собрании, нам больше нечего решать. Я распускаю совет. Идите и делайте свое дело.
   К Тонгу подошел один из ученых и что-то сказал ему.
  -- Наши ученые, - продолжил тогда новый глава совета, - считают необходимым доставить Глаз Дракона в лаборатории. Я сам займусь этим. Думаю, - посмотрел он на меня, - Буряков мне поможет.
  -- По закону Первого Совета особо ценную находку должны сопровождать не меньше пяти человек, - возразил все тот же ученый.
  -- Я признаю мудрость наших законов, - согласился Тонг, - поэтому хочу видеть рядом с собой в этой экспедиции Взломщика и Снайпера. Они мои старые друзья и у них, насколько я знаю, нет никаких планов на ближайшее будущее.
   Взломщик и Снайпер поднялись на помост. Никаких возражений с их стороны не последовало.
  -- Однако, - снова раздался его сильный голос, - мне нужен еще один воин. Если есть добровольцы, пусть они поднимутся сюда.
   Через толпу шел человек и претенденты на честь быть в нашей кампании медленно, почтительно расступались перед ним. Было видно, что вызвавшийся Наживатель пользуется огромным уважением.
   Идущий был невелик ростом и ничем особенно не выделялся. Ореол белых волос окружал его загорелое, покрытое шрамами и морщинами лицо. Он, наверное, был самым старым из присутствующих здесь. Его некогда мускулистое тело потеряло былую форму. Чувствовалось, что на каждом шаге старика лежит груз прожитых лет. И, тем не менее, его движения остались, если не быстрыми, то точными и уверенными. Силы хоть и были подорваны долгой и, отнюдь, не праздной жизнью, но еще не покинули тренированное тело.
   Через некоторое время незнакомец поднялся к нам и Тонг приветствовал его, склонив голову. Впрочем, незнакомцем он был только для меня. Остальные, похоже, прекрасно его знали.
   Любопытство одолело меня, и я придвинулся поближе к Взломщику: - Кто это?
   Человек вызывал у меня невольное почтение. От него исходила какая-то магическая сила. Сила не мышц, а воли и разума. Взломщик, кажется, ощущал то же самое.
  -- Седой, - шепнул он в ответ, - самый старый и мудрый среди нас. Ему больше 150-ти лет. Говорят он помнит первых Наживателей и даже был компаньоном человека, вернувшего в мир излучатель.
   Я было хотел спросить что-то еще, но подумав, не стал. Говорить было не о чем. Из Наживателей мало кто доживал до старости. А прожить в этом мире 150 лет казалось просто невозможным...
   Седой прервал мои размышления, обратившись к Тонгу. Его сухой и твердый голос походил на шорох пересыпающегося песка.
  -- Я поеду с вами, если вы, конечно, не считаете, что старик слишком большая обуза. В моем теле еще сохранилась сила, а в голове немного здравого смысла.
   Тонг кивнул: - Это огромная честь для нас, и, думаю, никто из моих товарищей возражать не будет.
  -- Вот и ладно. Постараюсь быть вам полезен.
   Тонг еще раз поклонился старику и повернулся к собранию.
  -- Совет Наживателей закончен. Следующая сходка состоится через год на Третьей горе. В экстренном случае предлагаю собираться на базе.
  -- Завтра в шесть утра выступаем. Всем быть при полном вооружении. Нам предстоит небольшая прогулка через полконтинента.
   Последние слова предназначались для нас и немало порадовали Седого.
  -- Похоже, совет не ошибся, выбрав Тонга. Этот парень в любое время и в любом месте будет знать, что делать, - буркнул он и, повернувшись, медленно побрел по склону.
  
  
  
  
  
  
  
  

ХХХ

   В путь мы отправились, как и было решено - очень ранним утром. К этому времени плато почти опустело. Основная масса разбрелась по свету в поисках приключений и только некоторые из Наживателей остались немного отдохнуть перед долгой дорогой.
   Потрепанные палатки были в беспорядке разбросаны вокруг. У небольших костров грелись или спали под открытым небом их хозяева. Вели себя Наживатели чрезвычайно беспечно. Не было выставлено ни одного поста. Растерянно бродили стреноженные авагуры.
   Я был очень удивлен происходящим и спросил об этом Тонга, но он только засмеялся.
  -- Один день отдыха, когда не надо ничего опасаться, они заслужили.
  -- Не надо опасаться? А как же банда, которая напала не Взломщика?
  -- Оборванцы не посмеют сюда сунуться. Вероятно забились в какую-нибудь дыру, где молят богов, чтоб Наживатели на них не наткнулись. Напав на Взломщика, они и не догадывались, во что вляпались. Мы считаемся лучшими бойцами и на всей планете не найдется ни одной армии, рискнувшей напасть на место нашей сходки, сколько бы солдат в ней не насчитывалось.
   Сзади раздался скрипучий голос Седого: - У меня есть предчувствие, что вскоре многое переменится. Может статься в этом году они, - он кивнул в сторону лагеря, - последний раз спят спокойно.
   Спустившись с плато, мы взобрались на своих авагуров и углубились в зонтичный лес. Здесь все, как по команде, перестали разговаривать, продолжая путь в полном молчании. Уйдя со стоянки, эти люди опять превратились в бойцов, у которых беспечность считается самым тяжким преступлением.
   При необходимости мы перекидывались парой слов. Остальное же время были предоставлены себе и своим мыслям. Лучше всех это получалось у Снайпа. За весь день он, пожалуй, не вымолвил ни слова, и как каменное изваяние сидел на своем авагуре, устремив взгляд вперед, в темноту леса. Впрочем, других занятий у нас не было.
  
  
  

ХХХ

   Последующие пять дней ничем не отличались от первого и мне путешествие порядком надоело. Зонтичный лес маячил перед глазами, даже когда я их закрывал. Поэтому я был безумно рад, когда он, наконец, кончился.
   Это случилось так неожиданно, что в первый момент вызвало растерянность. Только что мы ехали по вечно темному от раскидистых крон лесу, как вдруг оказались в залитой ослепительным солнцем степи. Плавного перехода от леса к подлеску не было. Он просто кончился, передав нас лучам заходящего солнца.
   Зрелище было прекрасным. Я от всей души пожалел, что у меня нет фотоаппарата. От такого пейзажа не отказался бы ни один художник. Вот она, долгожданная перемена, если не в событиях, то хоть в ландшафте.
   Постепенно стемнело и мне пришлось отвлечься от изучения окружающего мира. Надо было ставить палатку и готовиться к ночлегу.
  
  
  
  

ХХХ

   Потом был еще день и еще, и еще. Вскоре я сбился со счета. Виды, поначалу так восхищавшие, приелись. Наваливалась скука. Бежали наперегонки степь и однообразие.
  -- Дружище Тонг! - закричал я, пугая своего авагура, который от неожиданности подпрыгнул на месте. - Когда же кончится эта проклятая равнина?
  -- Что с тобой? - удивленно спросил он.
  -- Не обращай внимания. У капитана белая горячка. Мне до смерти все осточертело.
   Я умоляюще посмотрел на него и постарался передать образ сотни чертенят, уныло бредущих по полю к горизонту.
   Телепат не на шутку обеспокоился.
  -- Мы уже почти на месте. Становится все жарче и в воздухе пахнет влагой. По моим подсчетам путь занял немногим меньше месяца. Через неделю доберемся до места. А что касается равнины, то хочу тебя обрадовать. Если до завтра ты не сойдешь с ума, то увидишь джунгли.
   Тонг пришпорил своего авагура и помчался вперед. Впрочем, помчался - наверное, сильно сказано, когда сидишь на филейной части некой помеси лошади, коровы и осла.
   Мы последовали его примеру. Бескрайняя степь надоела не только мне, но и всем остальным.
  
   Через несколько часов такой скачки впереди зазеленела полоска джунглей, а к вечеру наш отряд въехал под их тенистые своды. Буйство цветов, запахов и красок обрушилось на меня, пьяня и оглушая.
   Мы прибыли в настоящее царство жизни. Деревья всех видов и размеров сплетались с кустарниками, лианами и травой, образуя сплошной непроходимый занавес. В лучах заходящего солнца, прямо на глазах, раскрывалось множество необыкновенных ночных цветов. И в воздухе стоял их дурманящий запах. Он смешивался с более резким запахом еще не уснувших дневных цветов, и терпким ароматом травы, ковром устилавшей весь подлесок.
   Это было поистине прекрасно, особенно после утомительной степи, где не росло ничего, кроме желтой травы и не водилось ничего, кроме маленьких несуразных зверьков. Разумеется, у степи свои прелести и первый раз увидев ее, я был восхищен не меньше, чем сейчас джунглями. Только за многие дни путешествия все они приелись. Душа жаждала перемен. Степная равнина представляла на наш суд монументальное творчество неизменных веками картин. Они были красивы, но в них отсутствовало движение. Тут же жизнь была во всем и везде: из зарослей выливались не умолкающие ни на минуту потоки звуков, щебетали непрерывно перелетающие с места на место птицы, раздавалось пугающее рычание хищников, стрекотание насекомых. Особенно мне нравилось, когда в этот концерт вплеталось низкое, почти на пределе слышимости, бульканье.
  -- Мистер сосредоточенность, - пристал я к напряженно разглядывающему заросли Тонгу, - что это там хлюкает?
   Вопрос остался без ответа.
  -- Ты что, язык проглотил?
  -- Оставь его, сынок, - догнал меня немного отставший Седой, - он ищет знак, оставленный хранителями цитадели. Надеюсь, мы его не пропустили. Если тебя интересуют здешние места, спрашивай у меня. Я расскажу.
   Я с воодушевлением принял его предложение и стал жадно впитывать информацию. Райскими кущами эти места были только на первый взгляд. Здесь обитало великое множество самых невероятных существ. Природа Силурна сама по себе непредсказуемая, под действием радиации и множества других факторов, оставленных древней войной, превзошла себя. Например, заинтересовавшее меня бульканье издавал сгусток живой протоплазмы. Она могла передвигаться, или точнее переливаться с места на место, примитивно мыслить, и питалась только одним видом ночных цветов. Наживатели назвали их цейлопластами. И, к счастью для окружающих, сгустки были абсолютно безвредны. К счастью потому, что реши они полакомится не растениями, а чем-то еще, например человечиной, то им бы просто не смогли помешать. Цейлопласты практически неуязвимы. Во первых, колоть лужу черной грязи ножом или любым другим холодным оружием не имеет смысла; а во вторых, они поглощают любую энергию, даже тепло и радиацию и попытки сжечь цейлопласт из излучателя, или воздействовать на него другими видами излучения ни к чему не приводят. Ученые Наживателей пытались разгадать природу этих возможностей, но, в конце концов, махнули на безобидных мутантов рукой.
   Впрочем, безвредных существ здесь почти не существовало. Взять хотя бы древесных змей. Их открытые красно-желтые пасти были точь-в-точь как полураскрытый бутон. И я чуть не поплатился пальцами, пытаясь сорвать один такой цветок.
   В общем, умереть в этом царстве жизни не составляло проблемы, и у желающего был огромный выбор смертей.
   Наш затянувшийся экскурс в биологию внезапно прервал крик Тонга, показывавшего рукой куда-то вперед. Это означало, что он нашел проход и мы с Седым, отбросив обсуждение земной и силурнийской фауны, поспешили догнать ушедших вперед товарищей.
   Спустя несколько секунд я стоял рядом с Тонгом, вовсю тараща глаза на чащу. Тут зелень казалась еще гуще. Непроходимое заграждение из колючего кустарника делали тщетными все попытки пробиться. Я уже открыл рот, чтоб сказать об этом Тонгу, но тут же закрыл его. Наживатель двинул своего авагура прямо на зеленые заросли и они послушно расступились.
   Это было ошеломляюще. Он просто приказал кустам раздвинуться, и они повиновались.
   Я неуверенно дернул поводья и двинулся следом за ним, но ветки, перед самым носом моего животного, снова сомкнулись.
   Ситуация забавляла моих товарищей. Седой добродушно улыбался. Взломщик открыто хохотал. Только Снайп, как всегда, был невозмутим. Он выехал вперед и джунгли перед ним тоже расступились.
  -- Что за чертовщина! - выругался я и потянул поводья на себя.
   Седой продолжал хихикать, а Взломщик так захохотал, что чуть не свалился с авагура.
   Шутка меня рассердила и я опять ринулся вперед. Все повторилось снова, хотя, конечно некоторые изменения все же были: неосторожно задетая ветка сильно ударила током.
   Это было уже слишком! Яростно потирая онемевшую руку, я повернулся к Седому.
  -- Я еще не знаю всех ваших фокусов, но это не повод, чтоб веселиться за мой счет. Ладно эти оболтусы, но вы, в вашем то возрасте... Стыдитесь милейший.
   Взломщик на мгновение перестал хохотать и бросил мне небольшой круглый предмет. Я машинально поймал его и повернулся к лесу. Кусты раздвинулись, образуя неширокий проход.
  -- Старый фокус Наживателей, - объяснил Седой. - Все знают, что в этих местах находится наша база, но непосвященный вряд ли сможет до нее добраться.
   Отряд медленно двинулся вперед.
  -- Блуждать без дорог по джунглям трудно и опасно. Для нас же дороги существуют. И на них сравнительно спокойно. Таким образом мы здорово сокращаем себе путь.
   Я взвесил на руке небольшую круглую блямбу.
  -- Это заставляет отступать джунгли?
  -- Не совсем, - вмешался в разговор Взломщик.
   Приступ хохота прошел, и он снова владел собой.
  -- Дело в том, что кусты вырабатывают электрический ток. А когда срастаются, то образуют подобие электрической сети.
  -- По этой сети они могут передавать информацию в виде электрических колебаний, - присоединился к процессу моего обучения Тонг. - Я только что подключился к цепи и ввел код, обозначающий опасность. Восприняв этот сигнал, растения отодвигаются от места, где он был получен и освобождают проход. Приборы, посылающие импульс страха, вмонтированы на всей протяженности зарослей.
  -- А это, - Взломщик подбросил на руке кругляшек, - всего лишь пульт дистанционного управления приборами.
  -- Ничего сложного, но даже ты, житель мира с высоким уровнем технических знаний не понял в чем дело, а на нашей одичавшей планете такое считается колдовством.
   Седой подмигнул мне: - Поехали быстрее, смотри, не касайся веток.
  
   Вскоре показалась небольшая полянка, а так как почти стемнело, мы решили на ней заночевать.
   За день все смертельно устали и у нас едва хватило сил поставить палатки. Покончив с охранной сигнализацией, мы буквально вползли внутрь и моментально уснули.
  
  

ХХХ

   Выспаться на сей раз было не суждено. Жуткий крик раздался среди ночи, поставив нас на ноги. Один за другим Наживатели повыскакивали наружу и уставились на насмерть перепуганных авагуров. Правда не на всех. Одного не хватало. Там, где недавно стоял мой, теперь лежала лишь горстка серой пыли.
   От увиденного, Тонг пришел в ярость.
  -- Опять оно, Большой-и-Лохматый его забери! Каждый раз, когда я прохожу по этому участку, он сжирает одного-двух авагуров. Так он скоро и до нас доберется.
  -- Кто "он"? - встревожился я, напряженно всматриваясь в темноту. - Ты ведь говорил, что животные держатся на расстоянии от электрических кустов. И сигнализация, которой ты напичкал поляну не сработала.
  -- Эта зараза не животное! - процедил сквозь зубы Тонг. - Оно состоит из микроорганизмов, живущих колонией. Сигнализацию они просто обогнули, как вода огибает сваи моста.
   Неслышно подошел опечаленный Взломщик: - Опять спать не придется! Надо бы поймать эту гадость и всыпать как следует.
   - Ты собираешься бить бедные микроорганизмы? - притворно возмутился я.
   - Не все, - заверил меня Взломщик, - только зачинщика.
  -- Ничего, - криво усмехнулся Седой, - это всего лишь кучка нахальных микробов. Наше счастье, что еще не встретили сферопортеров.
   При этих словах все моментально кинулись на землю.
   Перовым на ноги встал Снайп. Он укоризненно посмотрел на Седого и полез в палатку. За ним поднялись Взломщик и Тонг.
  -- Никогда не произноси этого без повода, - всегда радостное настроение гиганта было испорчено. - А ты, - ткнул он в меня пальцем, - когда слышишь слово...- он замялся но повторять ошибку Седого не стал, - научись падать на спину и разряжать свой излучатель в пространство над головой.
   Ребята отошли к палаткам, оставив нас с Седым наедине. Такая реакция ребят была, мягко говоря, неожиданной. Казалось странным, что люди, ежедневно рискующие своей жизнью, могли испугаться до такой степени. Я вопросительно посмотрел на старика, но тот только пожал плечами.
  -- Не бери себе в голову. Иди спать. Будем дежурить по очереди. Я разбужу, когда придет твоя смена.
   Спать мне хотелось больше, чем задавать вопросы, и я полез на свое место. Тонг говорил, что завтра нам предстоит трудный участок пути. Мы должны преодолеть болото. Потом будет мертвый лес и гора, в недрах которой расположена цитадель Наживателей. Весь путь должен занять три дня. Подумать только! Через три дня я буду обладать знанием, за которое почти каждый в этом мире не задумываясь отдал бы пол жизни.
  
  

ХХХ

   Я медленно открыл глаза. Кто-то тряс меня за плечо и приглядевшись я понял, что это Тонг. Он был при полном вооружении и явно чем-то обеспокоен.
   Ничего не понимая, я надел куртку и осторожно выглянул наружу.
   На первый взгляд на поляне все было спокойно. Вокруг стояла полная тишина. Слышалось только тихое сопение сбившихся в кучу авагуров. Никакой видимой опасности не было и я рискнул выйти наружу. Все же, наученный не долгой, но бурной силурийской жизнью, я вытащил из кобуры излучатель, на всякий случай, поводив им из стороны в сторону.
  -- Перестань размахивать руками.
   Раздавшийся голос был для меня полной неожиданностью и я как пень застыл на месте.
   Взломщик снова заговорил: - Я здесь, в канаве возле кустов. Залезь обратно в палатку и смотри прямо перед собой. Увидишь что-нибудь серое - прицелься, только не пали без команды.
  -- А..., - заикнулся было я, но Взломщик явно не собирался продолжать разговор.
  -- Оно возвращается.
   При слове "оно" мне вспомнилась история случившаяся с нашим авагуром, в результате которой он превратился в кучу шлака. Это заставило меня двигаться осторожней и вскоре, посредством нескольких не очень колеблющих атмосферу движений, я опять оказался в палатке.
  
   После получаса напряженного вглядывания в зелень кустов глаза начали болеть и я, в первый момент даже не понял, что увидел объект нашей охоты. Существо было идеально серым. Серее, чем серый цвет. На первый взгляд его можно было принять за увеличенного в два раза и немного рыхловатого медведя гризли. Так казалось, когда оно "стояло". При движении любое сходство пропадало. Это нельзя было сравнить ни с одним известным мне животным. Потому, что так не двигается ни одно животное. При "ходьбе" оно не обходило препятствий. Препятствия просто проходили сквозь него.
   Подобравшись таким образом к самой поляне нечто трансформировалось в большую четырехконечную звезду и замерло, как бы прислушиваясь. Затем осторожно выползло на открытое место.
   В этот же момент раздалась команда Тонга и четыре излучателя изрыгнули пламя.
  -- Бейте по кустам вокруг него! Старайтесь поджечь их. Эта гадость не любит огня! - кричал он, непрерывно стреляя. - Седой! Не иди сам! Отдай баллон с напалмом Снайпу!
   Время на эту операцию явно не хватало. Чудовище вытянулось в ленту и устремилось из кольца горящего кустарника вверх, к нависающим над поляной веткам деревьев.
   Баллон с напалмом описал в воздухе дугу и над горящим кругом встретился с выпушенной Взломщиком шаровой молнией. Раздался страшный взрыв, взметнулось необыкновенно яркое пламя, скрывшее от наших взоров представителя, а точнее представителей местной фауны.
   Я сунул излучатель в кобуру и вышел из палатки. Чумазые друзья уже начали выбираться из своих укрытий и мне представился случай вдоволь посмеяться над ними.
   Оказалось, что кроме всего прочего, у этой, как выразился Седой, нахальной кучи микробов, имелось что-то вроде эхолокатора. Оно сканирует местность, а затем записывает информацию в состоящие из тех же микроорганизмов клетки мозга. Проанализировав место вторично и сопоставив изменения, тварь получала информацию о возможной опасности. Поэтому, охотникам пришлось забраться в заполненные затхлой водой канавы. Естественно вид у них был не ахти.
   К счастью взошедшее солнце быстро высушило намокшую одежду и мы, свернув лагерь, двинулись дальше. Единственное что меня огорчало - это перспектива идти пешком. Хоть передвижение на авагурах не назовешь приятным видом спорта, тем не менее легче ехать чем топать.
  
   Потеря одного животного замедлила путешествие. Я старался приноровиться к общему темпу и не слишком задерживать караван. Когда я уставал, меня сменял в пешем строю кто-то из товарищей.
   Так мы шли часа полтора, очутившись, наконец, в почти полностью покрытой водой местности. Твердой земли здесь не существовало. Некоторое ее подобие можно было найти лишь в виде грязи. Из воды поднимались могучие деревья, окруженные шаткими кочками, и на первый взгляд, твердыми полянками плавучей зелени, таившими под собой бездонные трясины. Густой покров листьев на деревьях и не менее пышный на воде служил домом множеству животных и насекомых, часть которых могла представлять для нас серьезную опасность.
   Позже я разобрался, что больше всего стоило опасаться не животных. У этих, как известно, имеется инстинкт самосохранения и их всегда можно отпугнуть. В высшей степени нам докучала местная флора. Когда мы двинулись вперед по единственной и то меняющейся каждый год тропе, она проявила себя во всей своей паскудности. Спустя полчаса пешком уже шли я, Снайп и Взломщик.
   Дело в том, что на болоте растет аналог нашей веревочной пилы. Это растение протягивает свои тонкие, но необычно острые стебли под самой поверхностью воды. И стоит до него дотронуться, немедленно сворачивается вокруг жертвы, а потом молниеносно раскручивается, разрезая ее на части. Искалеченных таким образом авагуров пришлось пристрелить, а за оставшимися следить особо бдительно.
  
   Долгое время шли молча. Болотные испарения и хлюпающая в ботинках вода к разговорам не располагала. Ближе к вечеру решили поискать поляну для лагеря. Две первые довелось отвергнуть сразу из-за веских причин - в них отсутствовало дно. Пришлось искать дальше.
   Отойдя немного в сторону я, пошарив взглядом по сторонам, заметил то, что нам было нужно - большое, заваленное полусгнившими бревнами озеро. Причем, завалено оно было настолько густо, что прилегающие друг к другу стволы образовывали своеобразный настил, способный выдержать и нас и наших авагуров. Настораживало одно, полное отсутствие вокруг озера жизни. Но ведь мы собирались отдыхать, а не охотиться, и это было только на руку.
   Я проверил бревна на прочность и полный гордости за свою находку отправился звать остальных.
   Они все еще рыскали по болоту в поисках твердой земли.
  -- Хватит распугивать жаб, - крикнул я и энергично замахал рукой, - идите сюда, я кое-что нашел.
  -- Если ты опять нашел какого-то жука, который не водится на Земле и хочешь осчастливить меня этим открытием, шагу не сделаю! - гаркнул в ответ явно раздраженный Тонг.
   За время моего отсутствия они, похоже, не очень продвинулись в поисках.
  -- Ну, как хотите, я с деланным равнодушием пожал плечами, - пойду пока, полежу на сухом месте. Если найдете что-нибудь новое - позовите.
   Эти слова возымели действие и Наживатели тут же оказались рядом со мной. На их лицах появились облегченные улыбки.
  -- Что встал, как тупорылый авагур!?- заревел Взломщик. - Веди, раз нашел. Мне порядком надоело бродить по колено в воде! Кто нас дернул строить свою цитадель в такой глуши? Сюда не то что чужие, свои не всегда добираются.
   Лицо Тонга выражало то же самое. Снайп был, как всегда, невозмутим. В глазах Седого читалась привычка. За свою долгую жизнь ему не раз приходилось застревать в этих болотах. К тому же он был жителем юга и страдал от жары меньше других.
   Я повернулся и пошел назад. До озера было около пяти минут ходьбы и увидеть его можно было только пробравшись через густой кустарник. Наконец я отодвинул последнюю ветку и победоносно посмотрел на остальных. Но то, что произошло дальше никак не походило на выражение бурного восторга. Улыбки моментально погасли и вся компания с криком: "Плешь!", - рухнула в грязь.
   Мои мускулы среагировали быстрее чем мозг и я, поддавшись стадному инстинкту, грохнулся рядом с ними. На месте, где секунду назад была моя голова, появился из ничего покрытый наростами шар, который издавал звуки похожие на закипающий чайник. Заряд излучателя Тонга пробил его насквозь и сфероид шлепнулся рядом с моим ухом. А еще через мгновение над нами уже закипала сотня подобных "чайников".
   Они неожиданно появлялись в воздухе и столь же неожиданно исчезали. Огромные, усыпанные тройным рядом зубов пасти непрерывно пытались ухватить кого-нибудь из нас. Поэтому все пятеро бешено катались по грязи из стороны в сторону и палили вверх.
   Лишенные такой возможности авагуры сразу же лишились голов и, в доли секунды, были растерзаны.
   В воздухе стояло шипение и брань Взломщика. Я в очередной раз перекатился и прожег дыру в распахнувшейся надо мной пасти. Ко мне подкатился Тонг: - По команде ты, Взломщик и Седой отползаете в джунгли. Я и Снайп прикрываем. Непрерывно стреляй в воздух. Даже если там ничего нет. Это сбивает у них наводку. Пошел!
   Я сгруппировался и с неожиданной для себя быстротой, кувырками покатился в джунгли. Стрелять во время такого передвижения было неудобно, но я решил не пренебрегать советами Тонга и прилежно жал на курок.
   Мой компаньон был, как всегда, прав. Краем глаза я заметил, что два шара одновременно исчезли с явным намерением появиться у самого моего носа, а, вопреки своим ожиданиям, материализовались на полпути и с треском столкнулись. "Наводка" сбилась еще у нескольких шаров. Один успешно врезался в дерево, два других рухнули в озеро.
   Оказавшись под прикрытием джунглей, я достал портативный аккумулятор, перезарядил батарею и принялся прикрывать остальных. Рядом со мной тяжело сопели Взломщик и Седой. Заряды их излучателей тоже были на исходе. Приходилось экономить, поэтому, мы сосредоточили весь огонь над головами Тонга и Снайпера.
   Сфероиды пару раз пытались пробиться к ним, но плотный обстрел настолько сбивал их с курса, что заставил отказаться от своих кровожадных планов и переключиться на нас.
   Теперь они были гораздо осторожней и исчезали до того, как заряд врежется в них. Это дало Тонгу и Снайпу возможность укрыться в лесу и они, энергично работая локтями, поползли к находящимся в нескольких метрах кустам. Я видел, как Тонг воткнул в кобуру разряженный излучатель и, уже из кустов, запустил в ближайший сфероид топориком, от которого тот без труда увернулся. Секундой позже мы все вместе уже неслись по джунглям, преследуемые поредевшей по крайней мере вдвое стаей.
   Влетев под деревья твари почти перестали телепортироваться. Зато прибегли к новой тактике засад. Пока основная масса гналась сзади, несколько залетало наперед и зависала за каким-нибудь кустом, пытаясь таким образом застать нас врасплох.
   В таких случаях в действие вступал Снайпер. Он обычно не промахивался и, к тому же, был единственным, у кого остались заряды.
   В этот раз на нас напало сразу три твари. Снайп, как всегда, увернулся от нападавших и развернулся, чтобы поджарить пролетевших мимо зверей, но его нога поехала на скользком корне и он, охнув, упал в трясину.
   Хищники отреагировали молниеносно. Один из них кинулся вперед и правая рука Наживателя оказалась в огромной пасти. Кости хрустнули и переломились, как сухая ветка, а кровожадный шар тут же растворился. Измазанное грязью лицо Снайпера исказила гримаса боли. Глаза потухли, и он начал погружаться в болото.
   В этот момент мне было наплевать на все мои страхи. Я находился ближе других и должен был его спасти. Оттолкнувшись ногами и проделав в воздухе какое-то невероятное сальто, я оказался радом с раненым. Ухватив Наживателя одной рукой поперек туловища, а второй зацепившись за свисающую ветку я, что было мочи, потянул.
   Трясина очень медленно и неохотно отдавала свою добычу. Все же, ценой невероятных усилий, мне удалось вытащить его оттуда. Нас подхватили сильные руки друзей и оттащили на более-менее сухое место. Они стояли во весь рост и я испуганно закрутил головой.
  -- Не волнуйся. Нас оставили в покое. Жалко, что бедняга Снайп заплатил за это рукой. Слишком большая цена.
  -- Какого Большого - и - Лохматого тебя понесло на "плешь"?
   К горлу подкатился ком. Моя вина... Но откуда мне было знать...
  -- В случившемся виноват я, - перебил Тонга Седой. - Тогда, перед болотами, Буря Ков расспрашивал меня про сферопортеров, но я от него отмахнулся. Это только на моей совести.
   Перевязывающий тем временем Снайпера Взломщик вскочил на ноги.
   - Перестаньте искать виноватого. Хватит того, что влипли, а из-за кого - уже не важно. Берите Снайпа и пошли. Надо добраться до Старого Леса. Там будет посуше и Тонг всерьез займется его раной.
   Возражений не последовало. Мы уложили раненого на наспех сделанные носилки и двинулись в путь.
  
   Через несколько часов ходьбы стало заметно жарче. Растительность постепенно исчезала и вскоре сошла на нет. Перед нами лежала покрытая слоем опавших листьев равнина.
   Мертвые деревья тянулись стройными рядами, как будто специально посаженные, напоминая осенний и очень запущенный сад. В воздухе стоял непрерывный шелест сухих листьев. Мне показалось, что мы попали в сказочную страну и я попробовал представить, кто ее мог населять...
   В действительность вернул стон Снайпа, которому меняли повязку. У него был жар. Транспортировка в таком состоянии становилась опасной. Решено было заночевать прямо тут - между двух миров. Еще не выйдя из джунглей, но еще не вступив в Старый Лес.
  
  
  

ХХХ

   Мне показалось, что утро наступило неожиданно быстро. Уложив Снайпа на носилки, мы двинулись дальше. Настоящую помощь ему могли оказать только на базе. При нападении наш друг не просто лишился руки. В рану успели попасть какие-то бактерии из, отнюдь, не стерильной пасти чудовища, перед которыми спасовал весь огромный набор Тонговых препаратов и вакцин. Неизвестно, сколько Снайп мог еще протянуть, и мы взяли "ноги в руки".
   Листья, по которым брел отряд лежали здесь веками. Они заменяли почву и служили местом обитания несчетному количеству мелких зверей и насекомых.
   Седой утверждал, что под нами гигантский провал, глубиною до трех километров. Многие века исполинские деревья, росшие на дне провала, сбрасывали в него листья. Сбрасывали до тех пор, пока не засыпали полностью.
   От такого рассказа я всю дорогу к виднеющейся впереди горе чувствовал себя не в своей тарелке. Постоянно боялся провалиться. Поэтому, когда Старый Лес остался позади, вздохнул с облегчением. Теперь мы стояли у подножия трех абсолютно одинаковых гор, одна из которых и была неприступной цитаделью Наживателей.
  
  

ХХХ

   В этот раз палатку поставили только для Снайпа. Остальные улеглись прямо на землю. Тонг даже не стал расставлять сигнализацию. Решено было не задерживаться и после небольшого привала идти дальше. Но сон вцепился в нас мертвой хваткой и, закрывая глаза, я уже слышал размеренное дыхание спящих товарищей.
  
   Мне снилась Земля. Хоть я и не жалел, что покинул ее, тем не менее, во сне часто возвращался домой. Снилось мягкое кресло, в котором я обычно проводил время за чтением научной фантастики, шум горящего в печке огня и плюшевый медведь - любимая игрушка детства, бережно хранимую по сей час.
   На сей раз я читал что-то очень интересное и уже почти дочитал до конца. Закончить мешал какой-то звук. Что-то извне. Чужой в городской квартире звук ударил по сну кулаком реальности и комната поплыла у меня перед глазами...
   Страшный крик будто повис в воздухе. Он был таким сильным, что буквально подбросил меня в воздух. Окончательно я пришел в себя уже держа в руке излучатель. Краем глаза я заметил, как Тонг, проделав головокружительный прыжок, скрылся в кустарнике, куда уже успели откатиться Седой и Взломщик. Похоже на нас обрушилась очередная беда.
  
   Два смертоносных луча вырвались из зарослей на другом конце поляны и врезались в скрывающий Наживателей подлесок.
   Пенек, прикрывающий Взломщика разлетелся в щепки. Он мгновенно перекатился на спину и нажал на спуск. Шаровая молния метнулась в сторону предполагаемого противника и ослепительно вспыхнула, дав нам возможность занять более выгодную позицию.
   Наживатели кинулись к деревьям потолще, придаточные корни которых создавали более надежную защиту, нежели редкий подлесок, через который заряд излучателя проходил, как сквозь масло. Мне тоже следовало присмотреть надежное укрытие. Но, как оказалось, на это уже не было времени...
   Палец машинально вдавил курок и заряды из обоих излучателей встретились. Направленный аннигилирующий взрыв на мгновение ослепил меня и я с трудом раскрыл, лишенные ресниц, глаза.
   Убить меня сейчас не представило бы труда даже для ребенка. Спасло только то, что противник находился не в лучшем состоянии.
   Похоже взрыв произошел ближе к нему и теперь он мотал головой сжимая в руке оплавленный излучатель. Всю его одежду составляли штаны из похожего на брезент материала, поэтому мощный торс теперь покрывали многочисленные ожоги. Нападающему досталось гораздо больше, чем мне, но, несмотря на это, он уверенным шагом двинулся вперед. Вместо излучателя в его руках появилось два длинных прямых ножа, а на обожженном лице расплылась кривая улыбка, при виде которой мне стало не по себе.
   Руки все еще сжимали поврежденный излучатель. Я с трудом заставил себя отбросить его в сторону и взяться за булавы нунчак. Ноющие мышцы плохо слушались. И хоть боль была терпимой, первым ударить я не осмелился и встав в оборонительную стойку наблюдал, как противник кружит возле меня.
   Передо мной был опытный боец для которого такие схватки явно не в новинку. Несмотря на это, он тоже не спешил нападать. Казалось, его смущало мое оружие. Нунчаки в этом мире не пользовались, а все неизвестное пугает.
   Однако его нерешительность быстро прошла и атлет "взлетел" в воздух. Руки с зажатыми ножами, описали окружность, с намерением встретиться на моем горле, чего я смог избежать только упав на землю.
   Этот прыжок стал для меня полной неожиданностью, так как был выполнен без какой-либо подготовки и не требовал от выполнявшего больших усилий. Он должен был застать меня врасплох, но тренировки, которые устраивал Тонг, не прошли даром. И проделанное мной, в свою очередь, удивило соперника, явно считавшего, что я легкая добыча. Теперь его мнение изменилось и он перешел к настоящим боевым действиям.
   Один короткий прыжок и враг оказался так близко, что нунчаки стало сложно применять. Лезвия метнулись к моему плечу и горлу.
   Я уже ждал чего-то подобного и, увернувшись от удара в плечо, постарался захватить булавами нунчак нож, летящий в горло.
   Замысел осуществился только наполовину. Удар был отбит, но прием не получился. И все же, чтобы его избежать захвата, нападавшему пришлось отступить назад, став опять уязвимым.
   Это был шанс! Нунчаки замелькали с предельной скоростью и противник так же бешено завертелся, отбиваясь.
   С восхитительной ловкостью он парировал всю мою наступательную серию. А надо сказать, что противостоять нунчакам с ножом в руке может не каждый. Оставалось надеяться, что все время так продолжаться не будет и враг ошибется.
   "Стоит немного изменить тактику", - думал я. "Потом небольшой трюк..."
   Вторая серия была не менее виртуозно отбита. Радовало лишь то, что преимущество на моей стороне.
   Продолжалось это не долго. Теперь незнакомец пустил в ход не только ножи, но и ноги. Со стороны движения напоминали тайский бокс, причем очень хороший. Пришла моя очередь отступать.
   Парировав несколько выпадов, я отскочил в сторону и, прокрутив оборонительный полукруг из смеси перебросов и восьмерок, снова двинулся вперед.
   Подступала усталость. Давали о себе знать обожженные руки, в которых постоянно пульсировала боль. К тому же, бой начинал действовать на нервы. Я понимал, что если не выиграю в ближайшие пять минут, возможно уже не выиграю никогда.
   В голове соперника, вероятно, проносились похожие мысли, а поэтому он решил пойти ва-банк. Перехватив один из ножей за лезвие он метнул его и одновременно прыгнул вперед. Тут-то я и сделал свою ошибку. Мои руки со сложенными нунчаками сами по себе взметнулись к лицу, пытаясь защитить его от сверкающего металла, открыв тем самым корпус...
   Это был страшный удар. Обе его пятки врезались мне в живот и я почувствовал, как земля уходит из под ног.
   Пролетев больше метра я приземлился на куст какого-то дерьма. Желудок сдавил жестокий спазм заставивший, как рыба, хватал ртом воздух. Однако сознание неминуемой, в том случае, если останусь лежать, смерти поставило на ноги. Через мутную пелену удалось разглядеть медленно приближающуюся фигуру.
   На лице соперника опять играла та жуткая улыбка. В глазах светилось желание убивать.
   Гримаса выводила из себя. В этот момент я бы прикончил его с не меньшим наслаждением, но сжав руки, понял, что они пусты. Во время удара я растерял свое оружие и теперь оно валялось где-то на поляне.
   Он медленно подходил. Я столь же медленно отползал назад, не переставая шарить по земле. Руки натыкались на что угодно, на траву, обломанные ветки - нунчак нигде не было.
   Положение складывалось отчаянное. Противостоять без оружия такому воину было вряд ли возможно и мой враг знал это. Знал и пока просто играл, как кошка с мышкой. Вопрос только в том, когда ему надоест.
   Ему надоело. Мощные ноги подбросили бойца в воздух.
   Я рванулся в сторону. Откатился на несколько метров, вскочил и побежал. В голове стучала мысль: "Спастись! Добежать до леса и найти что-нибудь похожее на оружие - сук, камень..."
   Вдруг перед моими глазами мелькнуло что-то знакомое.
  -- Нунчаки! - вспыхнула надежда.
   Она придала мне сил. Пробегая мимо, я подхватил булавы с земли и, резко обернувшись, метнул.
   Траектория их полета точно совпала с головой бегущего к своей смерти воина.
   Его глаза расширились от удивления. Рука с ножом рванулась вверх, стараясь закрыться, но было поздно. Цепь ударила по руке и булавы с треском встретились на голове.
   Пошатываясь я пошел к поверженному врагу. Он лежал, широко раскинув руки, одной из которых все еще сжимал нож. Садистская улыбка исчезла с изуродованного лица. Огромные, сплошь покрытые цветными татуировками мышцы, вызывали невольное уважение. И чем больше достоинств находил я у своего неприятеля, тем больше становилась моя гордость. Угробить один на один такого жлоба было моей заветной мечтой.
   Я обыскал труп и, подумав, решил забрать в качестве трофея нож. Тем более мертвецу он больше не понадобится.
   Еще через пару минут я отыскал второй тесак, а также свои нунчаки и, засунув все это за пояс, зашагал к лагерю. Но... что-то было не так! Увлекшись боем я совсем выпустил из виду, что дрался не только я. На другом конце поляны тоже должен идти бой! А теперь там было тихо, что могло случиться только в случае победы одной из сторон.
   От этой мысли все в середине сжалось. Что если победили не мы? И Тонг, Взломщик, Седой и Снайпер перестали существовать? И вот я сейчас, прогулочным шагом иду во вражескую засаду.
   - Нет! - прочь сомнения. Они тренированы гораздо лучше меня. Я выжил, значит и они не могли погибнуть. Во всяком случае все. Такого просто не может быть.
   Тем не менее осторожность не помешает. Я вошел в подлесок и бесшумно, с оружием наготове, пошел к месту нашей стоянки.
   Подобравшись вплотную, я осторожно высунул голову из зарослей и в нее немедленно уперся сверкающий в лучах восходящего солнца ствол винтовки.
   Узнав меня Взломщик облегченно вздохнул.
  -- Думал опять они. Лохматый бы их побрал...
  -- Где остальные? С ними все в порядке?
   Взломщик молчал. Я напряженно вглядывался в его посеревшее от усталости и горя лицо и ждал, что вот-вот на нем появится та, ни с чем не сравнимая, счастливая улыбка. Но вместо нее увидел лишь маску боли.
  -- Снайп убит. Седой без сознания. А у Тонга стало одним шрамом больше. Они там, в палатке. Честно говоря, мы думали, что ты тоже накрылся.
   Не разбирая дороги, я бросился к палатке и откинул ткань закрывающую вход. На брезентовом полу лежал Седой. Тонг сидел рядом с ним и его излучатель был направлен мне в грудь.
   Ты! - он облегченно вздохнул и засунул оружие в кобуру.
  -- Никогда не входи без предупреждения. Нервы у всех на пределе. Я чуть тебя не грохнул.
  -- Как дела? - задал я идиотский вопрос
  -- Со мной все в порядке. Рана на бедре не глубокая и скоро заживет. Слегка зацепили ножом. А вот с Седым посложнее.
  -- - Он жив?
  -- Да, но без сознания. Седой - отличный боец, но возраст и старые раны дали о себе знать.
  -- Куда его? - забеспокоился я.
  -- Пропустил удар в голову. От такого у обычных людей лопаются черепа, но у старины на редкость крепкая башка. Трещина, похоже, есть, а сотрясение мозга - это наверняка. Надо побыстрее добраться до цитадели, а то как бы он не присоединился к Снайпу.
  -- Это правда, то что говорил Взломщик?
  -- Да! Если бы не Снайп мы бы все стали покойниками. Не знаю, что произошло на самом деле, но там за лагерем лежит простреленный Снайп, напротив которого один из ублюдков, утыканный ножами, как подушечка для булавок.
   Тонг замолчал и сжал кулаки. С ним творилось что-то неладное. Он замер, как будто превратившись в статую.
   Я опустился на колени и положил руку ему на плечо. Это подействовало. Друг очнулся.
  -- Буряков, пора отсюда убираться. Приготовьте могилу Снайпу, а я покараулю. Кто знает, сколько их еще сидит в джунглях.
   Я повернулся и вышел из палатки. Солнце стояло довольно высоко. Начинало припекать. Только прекрасное утро омрачалось произошедшими событиями.
   Передавать просьбу Тонга Взломщику не пришлось. Могила была почти готова. Наживатель отдыхал, опершись на кучу выброшенной земли. Плазменная винтовка лежала рядом и он часто оглядывался по сторонам в поисках опасности. С моим приходом работа пошла быстрее, поэтому, когда Тонг пришел с носилками мы уже заканчивали.
   Тело Снайпа находилось всего в нескольких метрах от лагеря. Он сидел, прислонившись к дереву и как будто не умирал. Лицо его было перекошено, застывший в горле крик, казалось, вот-вот вырвется на свободу. Этот крик спас нас и стоил жизни ему.
   У меня пронеслась мысль: "а ведь он знал, что погибнет, если закричит. Знал, что у него, раненого и обессиленного, нет шансов".
   Молчание нарушил Взломщик: - Снайп был настоящим бойцом. Никто не позавидовал бы этим подонкам, будь он здоров, - великан повернулся и сплюнул в сторону утыканного ножами головореза, - не хотел бы я его тут хоронить. Может все-таки заберем с собой в цитадель?
  -- К сожалению, не получится. У нас просто не хватит сил нести и Седого, и Снайпа. Придется хоронить здесь.
   Он нагнулся над телом и бережно завернул его в походный плащ.
  
   Хоронили не долго. Церемонии были ни к чему, да и надгробные речи тоже. Могилу обложили камнями и, постояв в молчании несколько минут, двинулись к возвышающейся вдали цитадели Наживателей.
   Вскоре мы оказались у подножья горы и я с ужасом подумал о предстоящем восхождении. Ведь теперь, кроме снаряжения, мы несли на носилках раненого.
   Я сказал об этом Тонгу, но он меня успокоил: - Подниматься не придется. Сейчас мы стоим возле третьих, малых, ворот цитадели и о нас уже знают. Надо выждать минут пять, а потом набрать код на панели у входа. В данный момент нас просвечивают и подвергают различным облучениям, на тот случай, если мы хотим пронести внутрь какой-нибудь вирус.
  -- Я в упор не вижу никаких кнопок и механизмов. Ты ведь давно не был здесь. Мог ошибиться.
   Тонг только покачал головой и коснулся рукой какого-то выступа. Массивная плита отошла в сторону, открывая доступ к пульту. Пальцы Наживателя быстро забегали по клавиатуре.
   Как только он перестал набирать, на экране появилось несколько рядов непонятных символов. Тонг выбрал одну комбинацию. Большими буквами высветилась долгожданная надпись: " Внешняя защита снята. Добро пожаловать".
   Стена за пультом задрожала и, раскололась надвое, пропуская нас в недра горы. Мы прошли вперед, оказавшись в маленькой комнате с безупречно гладкими стенами, освещенными мягким, неизвестно откуда берущимся, светом.
  -- Это шлюзовая камера, - объяснил Тонг, - здесь все проходят окончательную стадию очистки. Скоро нас пропустят дальше.
  -- Куда, если не секрет? - поинтересовался я.
  -- Во второй шлюз где будет проходить основная проверка. Как только мы в нем окажемся, стены вокруг нас начнут сходиться и на некоторое время мы будем изолированы друг от друга. Эта процедура немного жутковата, но беспокоиться не о чем. Проверка длится полминуты. Заключается в прослушивании биотоков мозга. Если ты зашел сюда с благими намерениями, то тебе нечего бояться...
   Его прервал приятный женский голос, звучащий с потолка: "Стерилизация завершена. Следуйте ко второму шлюзу".
   Наживатель оказался прав. Это было жутковато. Как только мы вошли в следующую комнату, стены начали медленно надвигаться. Они состояли из какого-то пористого материала и казались живыми. Через несколько секунд меня обволокло упругой, пульсирующей биомассой.
   К счастью, продолжалось это недолго. Я с облегчением вздохнул, когда стены отползли и голос сообщил, что проверки окончены.
  
   У входа в следующее помещение ждали несколько человек.
   Стоящий в центре, шагнул навстречу и поочередно пожал нам руки: - Добро пожаловать в цитадель. Ваша слава идет впереди вас, - обратился он к Тонгу. - Что с вашим товарищем?
   Тонг откинул капюшон скрывающий голову Седого. Тот был мертвенно бледен. Через весь лоб тянулся большой кровоподтек.
   Лицо встречающего потемнело.
  -- Боже мой! Да ведь это же Седой! Что с ним случилось?
  -- Не время рассказывать, - огрызнулся Тонг, - это вас надо спросить, что случилось. Мы попали в засаду у самой крепости. Неужели воины цитадели так обленились, что не следят за происходящим вокруг?
   Он чуть было не разразился обвинительной речью, но вовремя спохватился.
  -- Отнесите раненого в госпиталь. Состояние неважное. Похоже сотрясение мозга. И пусть кто-то отведет меня к коменданту.
   Слова Тонга возымели действие. Два здоровенных воина подхватили носилки и, со всей возможной скоростью, умчались в боковой проход. Встретивший нас человек жестом попросил следовать за ним.
   Несмотря на хрупкое телосложение, он был необыкновенно энергичным и я еле поспевал за его развивающейся накидкой.
   Наконец, он остановился напротив абсолютно гладкой стены и кивнул в мою сторону: - Сейчас подойдет подъемник, который отвезет вас вниз, в лаборатории. Наши ученые очень ждали этот кристалл. Мне бы не хотелось их задерживать. Внизу спросите профессора Зиглунда Бормотуна.
   Я утвердительно кивнул и повернулся к своим друзьям: - Где я смогу вас найти?
  -- Сейчас мы поговорим с комендантом, а потом определимся с местом проживания. Кстати, доктор, - обратился Тонг к нашему провожатому, - нас, как всегда, поселят в блоке шесть?
  -- На данный момент вы являетесь исполняющим обязанности главы Совета и вполне можете потребовать апартаменты блока восемь, с личным кабинетом и секретарем...
  -- Ну уж нет, - перебил его Тонг, - я выбираю блок шесть. Там попривычней и к тренировочному залу ближе.
   Плита, скрывающая подъемник, отошла в сторону и огромный воин в полном снаряжении жестом пригласил войти внутрь. Я переступил порог, еще раз махнув Взломщику и Тонгу.
   Двери подъемника медленно, беззвучно, закрылись.
   - Куда едем? - спросил верзила.
  -- В лабораторию профессора Зиглунда.
   Воин повернулся к пульту и быстро прошелся по нему пальцами.
  -- Ты что, новенький, или шишка какая? Меня специально вызвали тебя сопровождать. Впрочем на шишку ты не тянешь.
   Я криво улыбнулся. Моя одежда больше походила на грязные тряпки. Опытный следопыт смог бы прочитать по ней все подробности недавнего боя. Прибавить к этому небритое, исцарапанное лицо... Так что на шишку я действительно не тянул.
  -- Новенький, - протянул я руку своему сопровождающему, меня зовут Буряков.
  -- Максимус, - представился новый знакомый, - можно просто Мак. Ты давно стал Наживателам? - поинтересовался он.
  -- Да нет, недавно. На этом совете.
  -- Счастливый человек. Иди, куда хочешь, делай, что хочешь. Не то, что у меня на службе. Скукота.
   Я удивленно уставился на Мака.
  -- Разве тебя здесь кто-то держит?
  -- Служба, - протянул он, сам захотел в цитадель. Думал, вольной жизнью пресытился, вот и попросился на службу. Прошел все тесты, проверки. Сюда ведь не каждого берут.
  -- Я от Тонга слышал, что весь гарнизон цитадели состоит из специально выращенных для этой цели солдат.
  -- Так оно и есть. Гарнизон насчитывает пятьсот, так сказать, универсальных бойцов. И это количество всегда должно быть неизменным. Но три года назад у нас один случай приключился. Тогда еще не все Ауфлюфтеры были уничтожены.
  -- Ауфлюфтеры?
  -- Ну да. Они с Великой Войны остались. Этакое перекрученное кольцо, утыканное оружием. Может за пять минут целый город с земли стереть. Вот одна такая штука нас и засекла. Ух и хлопот она доставила. Пока справились, от четырех надземных этажей одна дырка осталась. На них тогда полсотни воинов находилось. Вот и пришлось гарнизон со стороны пополнять.
  -- А уйти со службы нельзя?
  -- Только через год. Когда пятьдесят новеньких полный курс подготовки пройдут.
   Подъемник остановился. Двери поползли в стороны.
  -- Восьмой подземный, - объявил Мак. - Приехали.
   Перед нами простирался большой зал, уставленный всевозможными приборами и аппаратурой, возле которой деловито сновали люди в белых халатах. Один из них, похоже, нас заметил и теперь странными зигзагами шел сюда.
   Надо сказать, такими зигзагами по лаборатории передвигались все.
   Наконец он добрался до нас и протянул руку: - Буря Ков?
  -- Да, - поморщился я когда подошедший произнес мою фамилию на местный манер.
  -- Я профессор Бормотун. Меня предупредили о вашем прибытии. Пойдемте в лабораторию, у меня к вам масса вопросов.
   Он повернулся, торопливо зашагал прочь. Дойдя до определенного места, профессор круто развернулся и пошел под прямым углом к своему прежнему направлению. То же самое проделал и Мак.
   Я всегда думал, что все профессора немного чокнутые, а потому посчитал их маневры не целесообразными и решил попросту срезать угол.
   Впечатление было такое, как будто воздух внезапно затвердел и я, со всего размаху уткнулся в него носом.
   Обернувшийся в этот момент ученый всплеснул руками и побежал в обратном направлении. Через несколько секунд он уже носился вокруг меня, не переставая рассыпаться в извинениях.
  -- Надеюсь с вами ничего не случилось? Может требуется медицинская помощь? Во всем виноват я! Не предупредить вас о кристаллических перегородках! Никогда не прощу себе этого, - его седая борода, доходящая чуть ли не до колен, тряслась, а на глазах появились слезы.
  -- Вы очень чувствительны, профессор, - наступила моя очередь успокаивать, - не понимаю, как вам удалось выжить в этом жестоком мире?
  -- Для меня самого загадка. Знаете, я ведь необыкновенный трус. Меня даже простая царапина может свалить в обморок. Всю жизнь пытаюсь бороться со своим страхом, но он всегда побеждает.
   Профессор немного успокоился.
  -- А на что это я налетел? - поинтересовался я.
   В глазах Бормотуна вспыхнула гордость. На губах появилась улыбка, которая, впрочем, сразу сменилась извиняющейся гримасой.
  -- Мое изобретение. Я выращивал эти кристаллы восемь лет. Они не пропускают звук, не пропускают никакое излучение, кроме того абсолютно прозрачны и почти не преломляют свет. Очень удобно для проведения физических опытов. Иногда приходится иметь дело с опасными веществами, а невидимые стены гарантируют, в случае аварии, защищенность других секций. Остается только закрыть дверь, через которую мы вошли и, можете доставать свое сокровище.
   Зиглунд Бормотун нажал на пульте какую-то кнопку и повернулся к нам: - Ну-с, давайте его скорей!
   Профессор от нетерпения потирал руки.
  -- А дверь?
  -- Она уже закрыта.
  -- Но я ее не вижу.
  -- Это понятно. Она ведь абсолютно прозрачная.
   Я беспокойно оглянулся по сторонам. Прозрачные стены, несмотря на все заверения ученого, не внушали доверия. Я еще раз покосился на оставленное за перегородкой оружие и, наконец, решил открыть футляр.
   Пораженный профессор от радости чуть не грохнулся в обморок.
  -- Прекрасно! - воскликнул он и бросился к сверкающему кристаллу. - Это действительно легендарный Глаз Дракона! Какой была температура в помещении, где он хранился?
  -- Не знаю, - искренне ответил я.
  -- Ну, а давление?
  -- Понятия не имею.
   Профессор разочарованно уставился на меня.
  -- Ну, а наличие какого-либо поля вы заметили?
  -- Никаких полей там не было, - я начал раздражаться. - Они даже не потрудились накрыть его магнитной полусферой.
   Попытка поддеть профессора последней фразой провалилась. Он удивленно закачал головой т тут же задал следующий вопрос.
  -- Тогда может непосредственно над или под кристаллом ощущались какие-то изменения гравитации?
   Это было уже слишком. Я представил себе, как мы, с линейками и приборами ползаем вокруг Глаза, стараясь добыть для профессора Бормотуна как можно больше информации, а охранники делают вид будто ничего не происходит и, не в силах больше сдерживаться, разразился хохотом. Мак недоуменно посмотрел на меня, на профессора и тоже захохотал.
  -- Вам бы только глотки драть! - расстроено заявил Зиглунд и отвернувшись от нас, как от безнадежных идиотов, приступил к каким-то опытам.
   Придя в себя, я, как мог, извинился перед светилом и, не смея больше мешать науке, выскользнул из лаборатории. Мак проводил меня в шестой блок и, показав отведенные комнаты, отправился на службу.
   Самого Тонга еще не было, чему я даже обрадовался. Хотелось отдохнуть, пожить недельку в безопасности и на хороших харчах. А появление Тонга, скорее всего, означало бы конец нашего пребывания в цитадели. В нем сочетались три совершенно разных характера. С одной стороны - умудренный жизнью старец, с другой - невозмутимый воин, а с третей - непоседливый мальчишка, готовый на любые проделки и шалости. Все это переплеталось в непредсказуемую личность Тонга - вечного искателя приключений. Бесполезное пребывание в цитадели не могло быть ему по душе. Я понимал, что мы остаемся здесь лишь до тех пор, пока он не уладит свои дела, а, учитывая его неуемный темперамент, вряд ли следовало рассчитывать на длительную передышку.
   Единственным выходом из положения было отдыхать впрок, поэтому я завалился на один из трех стоящих в наших апартаментах диванчиков и приготовился ко сну.
   Как только мои глаза закрылись, входная дверь распахнулась и в комнату вошел сильно обеспокоенный Тонг. Он бесшумно подошел к своему диванчику и сел на него.
   Это отнюдь не было заботой обо мне. Просто Тонг всегда ходил бесшумно. В подтверждение это он пнул мое "ложе" ногой и, подождав пока я приму сидячее положение, начал говорить.
  -- Не хочешь узнать, кого мы ухлопали этим утром?
   Послушать было интересно, и я решил на время отложить уже заготовленную речь по поводу неприкосновенности моего сна.
  -- Ты уже знаешь, - начал он голосом профессора, рассказывающего первокурсникам о свойствах пространственно-временного континуума, - что приграничные государства, с недавних пор, начал беспокоить Забытый Континент. С его берегов стали приплывать толпы дикарей и опустошать прибрежные селения. Кроме того, все эти банды слушали одного вождя. Там, на континенте, появился какой-то мутант, прекративший непрерывные междоусобные войны и собравший бесчисленные орды под свое начало. Впрочем, об этом уже говорилось на совете Наживателей. Тогда же двое парней вызвались посмотреть, что к чему, на этой всеми забытой земле.- Он сделал паузу, как будто что-то обдумывая. - Так вот! По дороге туда они загадочным образом исчезли. Зато появился один Наживатель из группы, пропавшей без вести еще в прошлом году.
  -- Занятно, - согласился я, - а при чем тут те громилы, с которыми мы имели дело?
   Тонг раздраженно посмотрел на меня.
  -- Все очень серьезно. Надеюсь ты заметил, что воины дрались с нами на равных. А ведь Наживатели всю жизнь проводят в сражениях. Кроме того, они прошли сквозь джунгли и незаметно добрались до самой цитадели...
   Я согласно кивнул и он продолжил.
  -- Теперь все проясняется. Тот парень, который вернулся, рассказывает, что ему и его товарищам удалось добраться до дворца новоиспеченного правителя Забытого Континента. Только в сам дворец они пробраться не смогли. Мало того, их засекли. Оторваться от погони удалось только одному. И то, только потому, что ему дали оторваться. На хвосте все время висели люди из личной гвардии правителя. Они были настолько искусны в своем деле, что преследуемый не заметил их до самых джунглей. Когда же, наконец, сообразил, что его ведут, то запутал следы, оставив преследователей блуждать по болотам.
  -- Неплохая идея, учитывая местную фауну, - перебил я.
  -- Да, кроме того, парень рассчитывал, что отряд растянется и можно будет убить всех поодиночке. Однажды на привале он грохнул одного, но и сам заплатил за это тремя сломанными ребрами и перерезанным сухожилием. А пока отлеживался в дупле какого-то дерева, враги ушли и, спустя некоторое время, наткнулись на нас.
  -- Значит они не знали про цитадель и налетели на нас случайно?
  -- Да, - подтвердил Тонг, - для них это было так же неожиданно. Если бы они успели приготовиться, то мы бы сейчас тут не сидели.
   Наш разговор прервал ввалившийся в комнату Взломщик. Он медленно, как загипнотизированный, дошел до кресла и рухнул в него. Обычно жизнерадостное лицо приобрело сероватый оттенок. Глаза смотрели в одну точку, как у только что очнувшегося от зимней спячки медведя.
   Мы, затаив дыхание, ждали, что же будет дальше. Сердце сжималось в предчувствии какой-то беды. Случилось что-то серьезное и непоправимое. Такое, что смогло выбить гиганта из колеи.
   Наконец северянин поднял голову и посмотрел на нас более осмысленно: - Седой умер, - тихо сказал он, - умер, так и не придя в себя. Проклятые медики только руками разводят.
  -- Я думал, что так может случиться, - сказал Тонг, - но в глубине души верил в спасение.
  -- Неужели ничего нельзя было сделать! - в отчаянии закричал Взломщик.
  -- Нет. Он пропустил виброудар. Бил настоящий мастер.
   Воцарившуюся в комнате тишину прервало противное гудение селектора. Тонг нажал кнопку приема и из вмонтированного в стену аппарата послышался голос: - Тонг, привели в чувство вашего разведчика. Он опять может говорить.
  -- Мы сейчас будем.
   Эти слова как будто привели Взломщика в порядок. Он встал с кресла и повернулся к Тонгу.
  -- Ты прав. Время думать о мертвых прошло. Пора думать о живых.
   Мы вышли из комнаты в лабиринт бесконечных коридоров и переходов. Стеклянная дверь госпитального блока тихо открылась, пропуская нас внутрь, и стоящий за ней человек сделал приглашающий жест.
  -- В седьмой блок, - объяснил он. - К сожалению, вам придется разговаривать через коммуникатор. Ваш собеседник слишком долго провел в джунглях. Подхватил лихорадку или что-то вроде этого. Мы сейчас выясняем. Кто знает, что могут породить джунгли?
   Наш провожатый остановился у перегородки из матового стекла. Склонившись к небольшому пульту, он нажал несколько клавиш и предложил подойти поближе.
   Перегородка посветлела и через некоторое время стала совершенно прозрачной, открыв нашим взорам небольшую одноместную палату.
   На койке в центре палаты сидел обмотанный бинтами человек. Почувствовав, что на него смотрят, он повернул к нам измученное лицо и попытался встать, но тут же тяжело рухнул на свое ложе.
   Стоящий с нами доктор аж зашипел от негодования и, переключив коммуникатор на двустороннюю связь, обрушился на пациента: - Не пытайтесь подниматься! Вы убьете себя этими попытками! - выпалил он, уставясь на больного как учитель на провинившегося школьника, готового, впрочем, сменить гнев на милость, если его распоряжения будут немедленно выполнены.
   Только пациент выполнять их не собирался. Он опять сел и повернулся к нам:
  -- Доктора доконают меня быстрее, чем болезни. Забинтовали каждую царапинку и заставляют все время лежать.
   Служитель медицины уже открыл рот, но Тонг жестом прервал его ответную речь.
  -- У тебя важное сообщение? - обратился он к Наживателю за стеклом.
  -- Важное - скромно сказано! Готовится вторжение с Забытого Континента!
   Удар был ошеломляющим. Такого не мог предположить никто. Конечно, на Забытом Континенте замечалось какое-то движение, но вторжение - это звучало слишком невероятно.
  -- Здесь нет никакой ошибки? Ты уверен в подлинности информации? - спросил почерневший от досады Тонг.
   Каждый из нас надеялся, что это неправда. Но ответ последовал немедленно, отметая всякое неверие.
  -- Мы захватили главнокомандующего третьей армии войск вторжения, очень важного человека, и вкололи ему сыворотку. Ошибки быть не может - это война!
  -- Подожди минуту, - остановил говорившего Тонг, - сообщение очень важное. Доктор, - обратился он к растерявшемуся медику, - бегите в техноблок, пусть установят здесь камеры и транслируют наш разговор на всю цитадель.
   Последовала десятиминутная пауза. Повисшая в воздухе тишина давила на виски, и мы с облегчением вздохнули, когда в комнату влетела толпа техников. Работали они с невероятной быстротой и вскоре бригадир подошел к Тонгу с заверением, что все готово.
   Глава совета кивнул Наживателю-разведчику и он продолжил свой рассказ, только уже перед тысячами слушателей.
  -- Все гораздо опасней, чем вы предполагаете. Вражеские армии оснащены всеми известными нам видами оружия, а не исключено, что и неизвестными. Поведут их знающие свое дело военачальники, - разведчик улыбнулся, - после недавних событий на одного такого военачальника стало меньше. Кроме того, под самым нашим носом раскинулась разведывательная сеть небывалой величины. Налажены контакты со всей имеющейся на нашем континенте нечистью. Сейчас она собирается в группы, группы в орды и, через некоторое время мы будем иметь в тылу несколько миллионов свирепых воинов. Об этом свидетельствует и подозрительная тишина на окраинах. Год назад всевозможные мутанты и разбойники не давали там проходу, а теперь местные жители безбоязненно ходят даже ночью.
   Он на минуту замолчал, что-то вспоминая.
  -- Верховного правителя они зовут Отцом Слова. Сейчас у него достаточно солдат, чтобы начать эту войну и победить, но Отец хочет быть уверенным в победе. Он понимает, главной противостоящей ему силой станут Наживатели и старается отыскать нашу цитадель. Еще он понимает, что даже отыскать ее только полдела. Взять такую хорошо защищенную крепость можно, лишь обладая очень мощной техникой. А я знаю, что такой техники у него немного. Поэтому сейчас, в этот самый момент, двести лучших воинов из его личной охраны идут на Железный Остров!
   Повисшая в воздухе тишина нарушалась лишь прерывистым дыханием рассказчика. Говоря, он потерял слишком много сил и теперь лежал на койке, вконец истощенный.
   Первым пришел в себя доктор: - Быстрей! Ему плохо! Кислородный аппарат и двойную порцию вакцины.
   Больше здесь делать было нечего и мы, попрощавшись с доктором, направились к выходу. Тонг быстро шагал вперед, двигаясь так стремительно, что даже Взломщик едва за ним поспевал.
   Это сообщение повлияло на бывалого Наживателя как-то особенно. Сильнее, чем на других. Тревожную новость слышали все и в глазах встречавшихся нам людей отражалась решимость, злость, надежда на то, что все обойдется. Тонг всей своей фигурой выражал напряжение. Он вошел в нашу комнату и, ни слова не говоря стал упаковывать снаряжение.
  -- Куда? - только и спросил я.
  -- На Железный Остров, - было мне ответом. - Глупцы даже не подозревают, что могут там найти. Эту войну мы проиграем в любом случае. Если выиграют они - нашей молодой, восставшей из пепла цивилизации вряд ли удастся подняться. Силурн окончательно превратится в мир террора и ужаса. Если мы - на восстановление разрушенного понадобятся столетия. А если они доберутся до пульта - умрут все. Победителей просто не будет.
  -- Пульт?
  -- Центр управления ядерным оружием, еще сохранившимся на планете. Он на острове.
   Затянувшуюся паузу прервал Взломщик: - Ты не хочешь взять нас с собой?
  -- Я не хочу рисковать вами. Это правда, вместе мы пережили много опасных приключений, но здесь особый случай. Весь остров нашпигован ловушками и самообучающимися автоматами-убийцами. Попав туда, живой организм не имеет шансов. Однажды, в молодости, я и шестеро моих товарищей, наслушавшись баек и россказней, отправились на Железный Остров. Выбрался я один. Эти шрамы на левом плече - оттуда.
  -- Если все обстоит так, как ты рассказал, - влез опять Взломщик, - то не стоит беспокоиться о пульте. Им ни за что до него не добраться.
   Тонг покачал головой.
  -- Я должен быть уверен.
   Он подошел к стоящему на письменном столе компьютеру и что-то подсчитал.
  -- Наличие противника уменьшает мои шансы.
  -- Сколько? - облизнув губы спросил Взломщик.
  -- 99,827 за то, что не вернусь.
  -- Немного, - протянул я, - тем не менее умножь свой 0,173 процента на три. Мы идем с тобой.
  
  

ХХХ

   На следующий день южный шлюз цитадели открылся, выпуская нас навстречу солнечному свету, а возможно и гибели. День был на удивление хороший и черные мысли постепенно улетучились.
  
   Спустя еще три дня о мизерных шансах на успех уже никто не думал. Все были довольны путешествием. Позади остались гора-цитадель, шелестящий опавшими листьями Старый Лес, болота и электрические джунгли. Впереди, прямо перед нами, лежал великолепный песчаный пляж, на который накатывались изумрудные волны.
  -- Что ж, подытожил Тонг, - сюда дошли благополучно, без неприятностей.
  -- Да, - согласился я, - самое интересное, что всю дорогу почти не чувствовалось усталости.
   Тонг хитро подмигнул: - Я тут попросил медиков добавить в воду биостимуляторы. Нам надо добраться до острова быстрее этих головорезов. Так что не очень рассиживайтесь. Да, кстати, биостимуляторы зверям тоже не помешают.
   Я кивнул и занялся авагурами, предоставив обоим Наживателям ставить палатку.
   Животные не требовали особого внимания. С них надо было снять поклажу. В остальном они прекрасно обходились без меня, находя и обгладывая пробивающиеся сквозь белый песок пучки травы.
   Я прилег на берегу и уставился на бегущие волны. Очень хотелось искупаться, и это желание, все время боролось со здравым смыслом. Входить в "воду", не зная химического состава и не имея понятия о населяющих ее зверюшках, было верхом глупости. Все, на что я решился - это запустить по воде два плоских камня, наблюдая, как они прыгают с одной зеленой волны на другую.
   Сзади раздался крик Тонга. Пришло время гнать зверей к лагерю.
   По правде говоря, я не знал, зачем они нам теперь будут нужны. Плавать авагуры не умеют, а если бы и умели, достичь на них виднеющийся вдали остров представлялось маловероятным.
   Подойдя к палатке, я спросил об этом Тонга, на что получил ответ, что авагуры пойдут в уплату Мамбам, когда те проснутся.
  -- А когда они проснутся? - поинтересовался я.
  -- Когда проснусь я, - буркнул он и полез в только что поставленную палатку с явным намерением вздремнуть.
   Ничего не оставалось делать, как последовать его примеру.
   Как только я оказался внутри, земля подо мной разверзлась и я рухнул на голову Взломщика. Он невозмутимо снял меня с себя и посадил на дно вырытой под палаткой ямы.
  -- Это бункер, - объяснил Тонг, - мы вырыли его на случай, если "добрые люди" решат поджарить нас из излучателей прямо вместе с палаткой. Теперь надо быть очень осторожными.
   Я понимающе кивнул и спросил: "Что будет, если нас не захотят поджарить, а просто подойдут и закопают в этой братской могиле?"
   Но на этот случай у Тонга был прибор, регистрирующий колебания почвы, который, при приближении любого существа весом более пяти килограмм, немедленно сообщает об этом отвратительным гудением.
   Придраться было не к чему. О своей безопасности я мог не беспокоиться, посему забился в свой угол ямы и мирно заснул. Когда же снова открыл глаза, Тонг со Взломщиком уже проснулись и, несмотря на то, что прошло всего два часа, выглядели полностью отдохнувшими.
   Потянувшись, насколько было возможно в тесном "бункере", я с удовольствием отметил, что тоже неплохо отдохнул. Наверху, требуя пищи, обиженно сопели авагуры, а поскольку я сам вызвался за ними присматривать, то ничего не оставалось, как вылезать из прохладной ямы на солнцепек.
  -- Когда покормишь, - напутствовал Тонг, - не вздумай навьючить на них поклажу, а то Мамбы подумают, что она тоже входит в подарок, и очень обидятся, если мы ее заберем.
  -- Хорошо, - кивнул я, запихивая питательный брикет в пасть очередного авагуа. - Кстати, Тонг, как они выглядят, эти Мамбы.
  -- Как тебе сказать, такие маленькие, тощие и бледные. Мамбы как Мамбы. Сам увидишь.
  -- И не забудь обработать себя вот этим, - вмешался в разговор тоже вылезший наружу Взломщик и протянул нечто похожее на огнетушитель.
  -- Спасибо, это что, можно есть?
  -- Нет. Это радиационная защита. Перестань острить и открывай клапан. Только старайся, чтоб пена на лицо не попала.
   Надеясь, что сейчас не самое подходящее время для шуток, я открыл клапан и через мгновение весь, за исключением головы, был покрыт белой пеной, которая быстро затвердевала, превращаясь в прозрачную эластичную массу. Несколько минут спустя я был упакован в нее, как муха в воск. Попробовал пошевелиться. Обнаружил, что "скафандр" абсолютно не сковывал движения.
  -- Ну? - вопросительно посмотрел я на своих спутников, - что мне теперь с ней делать?
  -- Ничего. Осталось покрыть таким же слоем все наши вещи и натянуть на головы шлемы, - сказал Тонг. - Я понимаю, что все это не очень удобно, но там, где живут Мамбы, чрезвычайно высокая радиация.
  -- Что ж они тогда не уберутся оттуда?
  -- В том то все и дело. Если они уберутся оттуда, то умрут. Для жизни им необходим постоянный радиационный фон. И чем больше, тем лучше. Поэтому Мамбы выходят из своего корабля только в часы наибольшей солнечной активности.
  -- Ну да, солнечная радиация и все такое прочее, - согласился я. - Откуда, говоришь, выбираются?
  -- Из корабля, - терпеливо объяснил Тонг, - они живут на барже, под завязку нагруженной плутонием. Так что радиации им хватает.
   Теперь все было предельно ясно. За время пребывания на Силурне моя способность удивляться значительно притупилась.
   Но все же один вопрос еще мучил : -Тонг, если я, вдруг, захочу в туалет?
  -- Твои проблемы, ответил за Тонга Взломщик, но я бы не советовал этого делать.
  -- Спасибо за совет, - огрызнулся я. - Вы раньше сказать не могли? Кстати, Взломщик, почему у тебя имя такое длинное? Пока произнесешь, забудешь, что от тебя хотел. Можно я буду называть тебя коротко - Вз, или скажем Лом. Кстати, на Земле, похожий на лом воровской инструмент, которым двери открывают, называется фомка. Фомка тебе подходит как нельзя лучше.
   Взломщик неприязненно посмотрел на меня.
  -- Не очень то вежливо с твоей стороны называть человека кличкой, как вьючного авагура.
  -- А по-моему здорово.
   Гигант отмахнулся и взялся за баллон. Вскоре они с Тонгом облачились в защитную слизь и мы, взвалив на плечи нехитрое имущество, отправились в путь.
   Солнце светило необыкновенно ярко и вне "скафандров" наверное было очень жарко, так, что я был даже доволен, что покрыт веществом, не пропускающим солнечные лучи.
   Единственным неудобством был звук моих собственных шагов. Когда ступни соприкасались с песком, раздавался принеприятнейший скрип, как будто скребли железом по стеклу. И если учесть, что мы шли уже третий час, то станет понятно, как этот скрежет нас достал.
   К счастью близилась цель нашего перехода. Как сказал Тонг: "Вон за той дюной на горизонте".
  
   До заветной дюны мы добрались за полчаса и стали энергично карабкаться вверх. Меня подгоняло любопытство, поэтому я первым влез на гребень и уставился на открывшуюся картину: у самого моря, на пляже, великолепней которого мне раньше не приходилось видеть, лежал гигантский, в несколько раз превосходящий размерами современный авианосец, корабль.
   Зрелище было настолько грандиозным и так захватывало, что я даже не заметил, как рядом с нами появилось тощее существо, с огромными глазами и кожей молочного цвета. Его появление не сопровождалось никакими звуками. И к тому моменту, когда я его узрел, оно, по словам Тонга, уже несколько минут висело над дюной.
  -- Здравствуй Тонг, - заговорил мутант, - рад видеть тебя у нашего дома.
  -- Здравствуй и ты, повелитель Мамб.
   Существо в воздухе мигнуло и пропало, спустя мгновение появившись перед Взломщиком.
  -- Не беспокойся, - ответил тот на мой незаданный вопрос, - это всего лишь голограмма.
  -- Привет и тебе, - обратилось изображение к Взломщику. - Не помню твоего имени, но ты как-то был у нас вместе с Тонгом, а его друзья - мои друзья.
   Наживатель учтиво склонил голову.
   Изображение вновь мигнуло и появилось уже передо мной. Я предвидел, что это произойдет, но все равно вздрогнул при его появлении. Повелитель Мамб почему-то мне не особо нравился. То ли его манера вести разговор, сопровождаемая исчезновениями и внезапными появлениями, то ли его внешность. Так или иначе, но он, по-видимому, тоже относился ко мне с недоверием.
   Пристально осмотрев меня и выдержав свою обычную паузу, картинка опять заговорила, обращаясь к Тонгу: - Этого человека я вижу впервые, - сказала она, продолжая разглядывать мое лицо через прозрачный материал шлема. - Он мне не нравится. В эго глазах есть что-то чужое. Хотя, если ты за него поручишься, то я не буду против его присутствия.
   Тонг кивнул в знак согласия.
  -- Тогда, - удовлетворенно вспыхнула голограмма, подходите к первому трапу. Я поговорю с вами лично. Не годится держать гостей на улице.
  
   В указанном месте, нас уже ждала делегация существ, которые были точной копией говорившего с нами изображения. Правда, одинаковыми они были только для меня. Тонг прекрасно различал их и даже помнил огромное количество имен, которые и выговорить-то было невозможно.
   Может ему помогали способности телепата, но мне точно ничего не помогало, и поэтому, когда нас обступила толпа туземцев, я оказался в полной растерянности. По дороге Тонг предупредил, чтоб перед началом разговора надо поклониться правителю.
  -- Эти Мамбы, - как он выразился, - в общем не плохие ребята, только безумно боятся чужестранцев. Нужно показать им, что у нас добрые намерения. По их понятиям, поклонившись вождю, вы выражаете уважение всему народу.
   Тогда, как мне казалось, это не составит большого труда, но теперь, видя перед собой несколько сот "отражений" правителя я просто не знал в какую сторону кланяться.
   Благо, правитель додумался выйти из толпы и мы с Взломщиком не замедлили склонить перед ним головы, на что собравшиеся ответили одобрительным шепотом.
   Тонг явно был свободен от этих церемоний. Его тут принимали, как своего. Он просто шагнул вперед и положил руки на хилые плечи вождя.
  -- Рад приветствовать тебя лично, - заговорил наш дипломат.
  -- И я рад видеть тебя своими глазами, а не глазами своего призрачного двойника. Зайдешь ко мне, или предпочитаешь оставаться снаружи?
  -- Нет, спасибо, - улыбнулся Наживатель, - воздух твоего дома убьет меня, даже несмотря на защиту.
  -- Да, то в чем живем мы, противопоказано всем остальным, - согласился главный Мамба. - Это отпугивает врагов и дает нам энергию, необходимую для жизни.
  -- Но ведь нельзя питаться одним воздухом, - прищурившись заметил Тонг.
  -- Ты прав, к сожалению, - печально покачал головой собеседник, - раз в месяц нам необходимо употреблять органику, чтоб обновить клетки. А животные избегают подходить к нашему жилищу. Остается еще рыба, но ее не хватает на всех даже при хорошем улове. Поэтому нас становится все меньше. Одно время мы пытались ловить то, что обитает на нижних палубах. Потом бросили. Эта охота отнимает слишком много жизней.
  -- У тебя достаточно проблем. Может быть эти замечательные авагуры, которых мы привели тебе в подарок, смогут решить их хотя бы на время?
   При последних словах Тонга глаза главного Мамбы засветились и он, с благоговением перевел взгляд на бедных животных, готовых с минуты на минуту скончаться от радиации. Его подданные уже давно с тоской разглядывали наших "лошадок", но кое-как сдерживали себя. Теперь же все их чувства вырвались на свободу и они бешено запрыгали вокруг подарка. Впрочем, бешено - не совсем подходящее слово. Двигались они, как в замедленном кино, хотя, с точки зрения самих Мамб, это было, наверное, очень быстро.
  -- Спасибо за этот бесценный для нас дар, - вернулся к разговору правитель. - Могу я чем-то отблагодарить тебя?
  -- Я думаю, что да.
   Тонг, ради приличия, сделал вид, что думает.
  -- Мне и моим спутникам надо попасть на Железный Остров. Не смог бы твой народ отвезти нас туда?
   Лицо вождя приняло озабоченный вид и он еще раз оглядел меня и Взломщика.
  -- Признаюсь честно, мы не любим отдаляться от своего места. Но для тебя сделаем все, что в наших силах.
  -- Спасибо. Я знал, что ты мне не откажешь.
  -- Но, друг мой, зачем тебя несет на этот зловещий кусок суши? Или может это секрет?
  -- Это, к сожалению, уже не является секретом. На острове спрятано кое-что, способное оживить оружие наших предков. Если оно проснется - весь мир превратится в пустыню.
  -- И ты хочешь уничтожить Это? В прошлый раз ты чуть не прогиб там.
   Тонг поморщился, как от сильной боли, и машинально дотронулся до левого плеча. Правитель Мамб разворошил старую рану, которую Наживатель уже начал забывать.
  -- Да, - медленно заговорил он, - в тот раз на острове осталось шестеро моих друзей, а я вернулся чуть живой. Будем надеяться, что эта экспедиция будет более удачной.
  -- Будем надеяться, - сказал Мамба и, повернувшись к толпе, что-то прокричал ей. - Идите к берегу. Лодка будет ждать вас.
  
  

ХХХ

   Неторопливые движения гребцов все ближе и ближе приближали нас к своей судьбе. Скалистый берег проклятого острова уже нависал над нами, а уставшие лица Мамб только прибавляли картине трагичности и таинственности. Я заметил, что чем дальше мы отплывали от корабля, тем медленней и неуверенней они становились. Отсутствие радиации убивало мутантов и, по словам Тонга, по возвращении им понадобится ни один день, чтобы оправиться.
   "Зато они точно знают, что вернутся", - подумал я. "Чего не скажешь о нас".
   Наконец, посудина ткнулась носом в берег и мы, наскоро попрощавшись с гребцами, спрыгнули на песок.
   В последний раз посмотрев на удаляющуюся лодку, я повернулся и вопросительно глянул на Тонга.
  -- Подождем, пока растворится радиационная защита, - сказал он, - мы в ней слишком неуклюжи.
  -- А когда она растворится?
  -- Должна с минуты на минуту.
  -- И что, если б вот эти, ткнул я пальцем в удаляющуюся лодку, - гребли дольше на несколько минут, то мы бы сейчас получили дозу радиации, с лихвой хватившей на всю нашу оставшуюся жизнь, а именно - на следующие пять минут?
  -- К твоему сведению, Мамбы никогда не спешат, но и никогда не опаздывают.
   Я обернулся к Взломщику за поддержкой, увидел его ехидную морду и сдался.
  -- Сказал хотя бы время действия этой глазури! - постучал я себя по животу, впрочем, тут же пожалев об этом.
   Вещество начало пениться и необыкновенно быстро испаряться. Посмотрев на своих товарищей, я заметил, что с ними происходило то же самое.
  
   Когда защита улетучилась, я снова почувствовал, как без нее здорово. Сразу вспомнился анекдот про жалующегося на тесноту в доме еврея и мудрого ребе, посоветовавшего ему взять к себе еще и козу. Пленка, хоть и не мешала особо, но дополнительного комфорта тоже не создавала. Заметив мою радость, Тонг только пожал плечами.
  -- На острове ты еще не раз пожалеешь, что на тебе нет этой штуки - раздался из под шлема его голос, - но нам нужна свобода действий и поэтому чем-то придется пожертвовать. Кстати, не вздумайте снимать шлемы и закройте все открытые части тела. Мы выступаем.
  -- Хотелось бы знать куда, - буркнул я и с неохотой пополз за уже карабкающимися по выщербленной скале ребятами.
  
   Подниматься, по мнению моих друзей, было довольно легко. Всего через пол часа мы, потные и ободранные, разглядывали странное плато Железного Острова.
   Усеянные искореженным железом развалины были повсюду. По моему, из множества строений, которыми плато изобиловало, не было ни единого целого. Одолевало любопытство, с приступом которого просто невозможно было бороться.
  -- Что это? - спросил я Тонга, указывая на исполинскую крепость, возвышающуюся посреди всего этого хаоса.
   Она была настолько огромна, что заставляла поежиться даже сейчас, когда лежала в руинах. Те, кто построил ее, обладали знанием и техникой, о которых земные строители могли только мечтать.
  -- Это и есть цель нашего путешествия, - ответил Наживатель. - Крепость выдерживала прямое попадание атомной бомбы. В хрониках старой войны, которые содержатся у нас в цитадели, сказано, что в нее влепили больше десятка ядерных боеголовок нешуточной мощности.
  -- Тогда там должна быть радиация не хуже, чем у наших друзей Мамб, - заметил Взломщик.
  -- Нет. Радиация вокруг крепости нейтрализована. Опасаться стоит только вон тех светящихся полей, - рукой Тонг указал на мерцающие пятна правее цитадели. - А теперь, отложите свои вопросы на потом и займитесь делом. Взломщик, когда соберешь сканер, обшарь им площадь шириной около метра, начиная отсюда и дальше, куда луч достанет. Направление - цитадель.
   Северянин послушно завозился у приборов и через несколько минут невидимый луч пошел вперед.
  -- Зачем это? - все-таки осмелился поинтересоваться я.
  -- А затем, что на нашем пути стоит около двух тысяч разновидностей мин и порядка двух десятков можно вывести из строя таким способом.
   Как бы в подтверждение его слов, на расстоянии примерно двухсот метров от нас, прогремел взрыв, а затем еще и еще.
  -- И это взорвалось всего двадцать видов мин? - спросил я, стараясь справиться с непрекращающимся гулом в ушах.
  -- На наше счастье детонировало еще пару десятков видов. Взломщик, сколько удалось прощупать?
  -- Около двух километров. А до крепости пять. Придется повторить процедуру.
  -- Эти два километра надо сначала пройти. И если не хотите, чтоб путь закончился уже, то приготовьте излучатели и ждите.
   Ждать пришлось не долго. Спустя несколько минут казавшиеся мертвыми руины ожили.
   В воздух, над крепостью, взмыли два летательных аппарата, отдаленно напоминающие вертолеты и начали барражировать над стенами. Такие же машины поднялись еще в нескольких местах. Всего мы насчитали двенадцать. Кое-где включились прожектора и принялись методично прощупывать сгущающиеся сумерки.
   С возвышения, на котором мы находились, все происходящее выглядело, как грандиозное шоу, устроенное в нашу честь, в котором, вдобавок ко всему, нам предстояло принять самое активное участие.
  -- На мой взгляд, - обратился я к Тонгу, - мы наделали слишком много шума.
  -- А по моему в самый раз, - вмешался Взломщик, - по моему даже красиво получилось!
  -- Иначе нельзя, - сказал Тонг, вглядываясь в темноту сквозь прозрачный материал шлема. - На разминирование такого участка у нас ушло бы полжизни. И лесть на рожон, не зная сил противника, тоже не хотелось.
  -- Ну, и как противник? - ехидно спросил Взломщик.
  -- Переведи шлем в режим ночного видения, сам оценишь.
  -- У него еще и такой режим есть? - удивился я.
  -- Да, и вам обоим давно следовало его включить. Что касается противника, то увиденное меня порадовало.
  -- Можно поинтересоваться чем? - огрызнулся Взломщик. - То, что я услышал на базе об этих машинках, лично меня мало радует. Рассказать? - поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, начал: - Два излучателя, мощность которых превышает мощность наших в сорок с лишним раз, два крупнокалиберных орудия, четыре пулемета и две самонаводящиеся ракеты. И ко всему этому упакованному в броню хламу приделан антигравитационный двигатель. Проколупать такое нашим вооружением просто невозможно. Мне продолжать?
  -- Не обязательно, - сказал я, бросив на Тонга полный тоски взгляд.
  -- Меня радует не вооружение, а количество. Со дня моего посещения их число значительно сократилось. Что не говори, а время ломает даже такие замечательные военные машины. Тяжелых танков, патрулирующих внешние секторы, осталось только шесть. Плюс десятка два робота-истребителя. Получается не так уж много.
  -- Ну да, - снова вставил своих пять копеек северянин, - не будем брать в расчет такие пустяки, как силовые поля, дзоты и еще пару сотен видов смертей, которой здесь напичкан каждый клочок земли.
  -- Ладно, ладно! Давайте выдвигаться, - предложил я, - пока мы окончательно друг друга не запугали. Того и гляди, еще какая-нибудь гадость вздумает к нам наведаться и поинтересоваться, что за беседу ведут три молодых человека на краю запретной зоны.
  -- Этого бояться не следует, успокоил Тонг. - Машины покидают свои квадраты только в чрезвычайных случаях, вроде массированной атаки. Однако, предложение толковое и, если кто хочет отлить или бросить прощальный взгляд на озеро, то поторопитесь.
   При последних словах Наживателя я и Взломщик одновременно оглянулись. На другом берегу сияло зарево пожара.
  -- Проклятье! - прорычал Тонг тоже увидев далекие сполохи огня, - похоже, бойцы с Забытого Континента добрались до Мамб.
  -- И мы ничем не можем помочь? - сжал кулаки Взломщик.
  -- Боюсь, помогать уже некому, - предположил я. - Вероятно маленькие Мамбы отказались их вести и их упрямство не понравилось.
   В эти минуты на Тонга страшно было смотреть. Столько ненависти выражало его лицо. Наживатели говорили, что у Тонга не было врагов. Не совсем так. У Тонга не было живых врагов. Существо, на которое обращался его гнев - умирало.
   Взломщик как будто угадал мои мысли: - Можем дождаться их здесь и накрыть при высадке.
  -- Нет, - отклонил заманчивое предложение Тонг, - нельзя рисковать. Если они убьют нас и захватят пульт управления, завтрашний день для нашей планеты может стать последним. Пошли, времени мало!
  
   Мы медленно спускались по склону, след в след, пригибаясь к земле, стараясь найти у нее защиту от железной смерти.
   Граница опасной зоны представляла собой три ряда колючей проволоки и ряда энергетических пульсаров.
   Как объяснил Тонг, если попасть между двумя работающими пульсарами, генерируется электрический заряд, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
   К нашему счастью, в результате разминирования часть периметра вышла из строя, а колючая проволока под действием коррозии превратилась в ржавчину, рассыпающуюся при малейшем прикосновении.
   То, как легко мы преодолели первые сто метров, настраивало на оптимистический лад.
   - Это больше похоже на игру, - сказал я.
   Неожиданный пинок Тонга заткнул мне рот, отбросив на пол метра в сторону. И, надо сказать, вовремя. Из казавшейся на вид безобидной кучи металлолома резанула пулеметная очередь, вздыбившая землю на месте моего недавнего пребывания.
   Северянин моментально выхватил свою винтовку, но Тонг жестом остановил его и, как ни в чем не бывало, пошел к ближайшей воронке.
  -- Можно говорить, - сказал он, когда мы оказались на дне вырытого взрывом укрытия.
   Одновременно с его словами над нашими головами просвистели пули. Наживатель рассмеялся.
  -- Пулеметная установка реагирует на человеческий голос. Я должен был предупредить. Здесь она нас не достанет. Передохнем пару минут и топаем дальше.
  
   Следующий отрезок пути удалось пройти без приключений, но теперь впереди был участок, который прощупывался прожектором, поставленным здесь явно не для того, чтоб освещать нам дорогу.
  -- Будем действовать так, - сказал наш более опытный товарищ. - Я попытаюсь допрыгнуть до следующей воронки, на вас же возложу задачу по уничтожению прожектора. Из плазменной винтовки это можно будет сделать не высовываясь.
   Мы попробовали было протестовать, однако Тонг категорически махнул рукой.
  -- Пойду я! Взломщик слишком велик. У тебя, - ткнул он пальцем в мою сторону, - мало опыта. Даже если доберешься до воронки, не будешь знать, что делать дальше. Приготовились, - скомандовал он. - Взломщик вырубает прожектор, а ты, Буряков, сделай руки лодочкой - подбросишь меня. Поехали!
   Как только Тонг с моей помощью вылетел из ямы, плазменная винтовка Взломщика изрыгнула сгусток энергии.
   Ответный удар защитной системы не заставил себя ждать. Одновременно с взрывом прожектора в край нашего укрытия ударил ослепительно белый луч, а еще через мгновение лучи заплясали вокруг воронки, в которую только что приземлился наш друг.
   Бешеный огонь не прекращался ни на секунду и все надежды были на засевшего в соседней воронке Наживателя. Если он ничего не придумает, останется только лежать на дне ямы и ждать, когда за нами прибудет патрульный танк, или робот, или еще что-нибудь в этом роде.
  -- Смотри-ка, - проорал Взломщик, заглушая шипение впивающихся в почву лучей, - он что-то придумал.
   "И действительно", - подумал я.
   Только то, что он придумал, не вызывало у меня оптимизма.
   Из воронки высунулась рука с надетой на нее сверкающей штукой, которую Тонг всегда носил на поясе.
   Это было безумием. Пылающий заряд тут же врезался в центр диска, но, вместо того, чтоб испепелить его вместе с рукой Наживателя, как будто исчез, поглотился им. И, тотчас вырвавшись изнутри, помчался в обратном направлении.
   Раздавшийся взрыв сообщил нам о попадании в цель. Дорога была свободна, но Тонг почему-то пошел не вперед, а выскочив из укрытия, помчался к только что уничтоженному дзоту. Понимая, что он лучше ориентируется в ситуации, мы сделали то же самое.
   До дзота было не больше двухсот метров, но бежать пришлось по земле изрытой старыми воронками и усыпанной грудами оплавленного изломанного металла. Кроме того, мы старались повторять все движения Тонга и, по возможности, ступать след в след. Любой неверный шаг мог стоить жизни кому-то из нас или даже всем. К счастью, Тонг уже нырнул внутрь укрепления, а мгновением позже в середине оказались и мы.
   Помещение было не больше десяти квадратных метров и несмотря на то, что искореженный сейчас излучатель управлялся автоматически, было рассчитано и на людей.
  -- В случае выхода из строя оборудования, - объяснил Тонг, - оборону могли держать несколько человек, прибывших по подземному ходу...
  -- Ясно, - закончил за него Взломщик, - где могли пройти они, сможем и мы.
  -- Не совсем так, - наш проводник с сожалением рассматривал некогда сверкающий, а теперь почерневший и оплавленный диск, с помощью которого уничтожил излучатель. - Все двери и люки блокируются из цитадели и открыть их можно только с помощью взрывчатки. У нас ее нет, - констатировал он, отбрасывая ставший бесполезным кружок. - Чудом сработало. Этот поглотитель не был рассчитан на такую мощность.
  -- Как он работает? - спросил я и пнул обгоревший поглотитель ногой.
  -- Поглощает энергетический разряд и посылает его туда, откуда он пришел.
  -- Да, с такой штукой не промахнешься, - уважительно заметил Взломщик, - но меня больше интересует, если подземные переходы закрыты, какого черта мы в этом склепе делаем?
   Тонг открыл было рот, но просвистевший в воздухе снаряд ответил за него.
   За первым взрывом последовало еще несколько, превратив воронку в которой мы раньше сидели, в огромную оплавленную яму. Спустя несколько секунд на краю дымящегося кратера, скрежеща гусеницами, остановилась большая бронемашина. Ее башня какое-то время поворачивалась из стороны в сторону, потом замерла, направив жуткого вида пушку на наш дзот.
  -- Так я и думал, - подытожил Тонг, - теперь он будет держать нас на прицеле, пока не прибудут боевые роботы и не проверят, все ли тут в порядке. Давайте пошевеливаться. Если мы их дождемся, они сотрут нас в порошок. А если случится чудо и отобьемся, эта груда металлолома, - ткнул он пальцем в сторону танка - подымет дзот на воздух.
  -- Тогда, спрятавшись сюда, мы подписали себе смертный приговор? - вытаращил я глаза.
   - Если будем сидеть, сложа руки, несомненно. Выбраться можно. Подземные ходы связывают все огневые точки и через каждые сто метров стоят вот такие двери, - показал Тонг на металлический люк в стене дзота. - Зарядов наших излучателей хватит, чтоб прожечь одну переборку.
  -- Тогда мы останемся без оружия, - заметил я. - Пока излучатели зарядятся снова, пройдет не меньше двадцати часов.
  -- Зачем ее вообще прожигать? - удивился в свою очередь Взломщик.
  -- Чтобы добраться до танка. По моим подсчетам он стоит примерно в восьмидесяти метрах от нас над самым тоннелем. Оружием, способным уничтожить его отсюда мы не располагаем, но если положить все энергоблоки, от который питался излучатель дзота..., - Тонг отсоединил от уничтоженной установки небольшой железный ящичек, - в тоннеле под ним и одновременно активировать, то высвободится количество энергии, которое превратит броневик в груду расплавленного металла.
   В план Тонга мне верилось с трудом. Я скептически разглядывал несколько десятков энергоблоков, не превышающих по размерам пачку вермишели. Но, так как других предложений относительно выхода из сложившейся ситуации не поступало, присоединился к товарищам, которые уже начали перетаскивать блоки в дальний от люка угол.
   Закончив эту работу, мы принялись за дверь. Она поддавалась неохотно и только, когда батареи наших излучателей почти разрядились, раскаленный добела металл стал плавиться и струйками стекать на пол.
   Наконец, в люке образовалось отверстие, в которое мог пролезть человек и Тонг, не дожидаясь пока края дыры остынут, прыгнул в пышущую жаром полутьму и, считая шаги, побежал по коридору. Вскоре, из дымной и жаркой темноты раздался его голос.
   Пришло время таскать энергоблоки. За две ходки мы справились, вернулись в дзот и, присев на корточки, стали наблюдать, как Тонг химичит с жмутом проводов.
   Наконец он разогнулся: - Готово! Можно поджарить броневик.
  -- Можно-то-можно, сказал охрипшим от дыма голосом Взломщик, - только нам это уже не поможет. Опоздали.
   Для того чтоб в этом убедиться, надо было выглянуть в амбразуру, к которой сейчас прикипел северянин, что мы с Тонгом и сделали.
  -- Так и есть, - боевые роботы, - протянул Тонг, разглядывая пять приближающихся машин, которые в свете прожекторов выглядели более, чем угрожающе.
   Каждая из них была не меньше трех метров высотой и передвигалась на четырех конечностях.
  -- Для большей устойчивости, - разъяснил наш любезный гид, - хотя они с успехом могут ходить и на двух. Вооружение - два пулемета, один излучатель и пусковая установка для кумулятивных ракет.
  -- Это все очень интересно, - перебил я, - ты лучше подумай, как нам от них удрать.
  -- Уже подумал. Взломщик должен сделать по одному выстрелу в каждого робота. Целиться будешь вон в те выступы на корпусе. Там видеокамеры. Взорвать ты их не сможешь, но светофильтры прожжешь. А я, пока, поджарю танк. Вспышка должна получиться достаточно мощной, чтобы ослепить их секунд на пятнадцать. За это время мы должны добежать вон до тех развалин. Под ними, если мне не изменяет память, есть небольшой подвальчик, где можно будет немного отдохнуть.
  -- Это мне раз плюнуть, - буркнул северянин, - но что будет, если они очнутся быстрее, чем мы сумеем добежать?
  -- Ничего не будет, - ответил за Тонга я, - ни меня не будет, ни тебя не будет, ни Тонга не будет.
  -- Да, как ни печально, но факт, - подтвердил последний. - Приготовились! И не вздумайте смотреть на вспышку.
   Он подошел к проводам и, повозившись с ними еще немного, повернулся к Взломщику: - Ты готов?
  -- Всегда готов, - ответил тот услышанной от меня фразой.
  -- Огонь!
   Из винтовки, одна за другой, вылетели пять шаровых молний и помчались навстречу приближающимся роботам, которые сразу обнаружили опасность и теперь безуспешно пытались уклониться. Заряды попали точно в цель, залив броню машин ярким пламенем.
   Как только Тонг соединил провода, мы выскочили из дзота и, словно ужаленные, помчались к смутно вырисовывающейся впереди груде развалин.
  
  -- Это была безумная затея, - заметил Взломщик, оказавшись среди беспорядочного нагромождения бетонных плит нового убежища. - Любой из нас мог запросто нарваться на мину, или какого-то механического убийцу.
  -- Кто не рискует, тот не ест, - бросил в ответ Тонг.
  -- Я всегда думал, кто не работает, тот не ест. Хотя, с поправкой на мир, в который я попал, сойдет и такая интерпретация. Кстати, где наши роботы?
  -- Судя по грохоту, - прокомментировал Тонг раздавшийся взрыв, - очухались и взорвали дзот кумулятивными ракетами. Дадим этим железным парням пять минут на проверку результатов своей работы и еще пять на то, чтоб убраться из сектора.
  -- Значит у нас есть десять минут, чтоб вздремнуть, - подсчитал северянин и привалился к стене.
   Я не замедлил последовать его примеру. Пройденный этап меня сильно утомил, а ведь мы прошли не больше километра! Мышцы, подпитанные стимуляторами в отдыхе не нуждались. Зато мозг нуждался остро. Постоянное нервное напряжение и сознание того, что в любую минуту можешь погибнуть, изматывали хуже любой физической нагрузки.
  
  

ХХХ

  -- Эх, сейчас бы умыться и позавтракать, - услышал я сквозь пелену полузабытья голос Взломщика.
  -- Больше тебе ничего не надо? - осведомился Тонг. - Давай, подымайся. Они уже свалили.
   Последние слова Тонга относились ко мне. Я медленно и неохотно встал на ноги.
  -- За мной, - уже командовал Наживатель, - идти след в след.
   Он выбрался из развалин и скрылся в ближайшей воронке.
  
   В следующий раз мы остановились метров через триста.
  -- Теперь придется действовать очень осторожно. Судя по тому, что последний кусок пути прошел без приключений, не считая огнемета, который чуть не поджарил Взломщика, - Тонг издевательски хихикнул, - я понял, что вы уже освоились.
  -- Если здесь вообще можно освоиться, - выдавил я.
  -- Согласен, - ответил друг, - сие довольно трудно. Этот участок был не сложным и мы его, фактически, пробежали. Следующий километр следует пробежать еще быстрее.
  -- Это же поле, - удивленно воскликнул Взломщик, выглядывая из-за кучи металла, служившей укрытием для нашей скромной компании, - там, кроме воронок от мин, никакого укрытия. Они засекут нас, как только мы побежим.
  -- Об это не беспокойся. Здесь нет никакой охраны.
  -- Как так? - уставился я на нашего проводника.
  -- Очень просто. Она здесь не нужна. Воздух над пустырем насыщен нервно-паралитическим газом, поэтому проверьте еще раз шлемы, но главное - вся местность накрыта мощным силовым полем. Природа его мне не известна, зато известно, как в нем выжить. За это знание заплатил жизнью один из моих товарищей в то, первое посещение Железного Острова. Секрет в том, что необходимо постоянно двигаться. Если остановишься больше, чем на три секунды, вокруг тебя, моментально, генерируется разряд, который способен превратить в пепел все что угодно...
  -- Тогда нам нужно всего лишь пробежать сквозь него, - влез я в пояснения Тонга.
  -- Просто пробежать его невозможно, - охладил мой пыл Наживатель. - Те, кто строил крепость были достаточно умны, чтобы предвидеть это. Если ты будешь бежать все время в одном направлении, то разряды будут генерироваться на пути твоего вероятного продвижения. А если все время петлять и менять скорость, то рано или поздно подорвешься на мине, которых тут в изобилии. Правда, у поля есть один недостаток: заряд может генерироваться только на высоте полуметра.
  -- Тогда его можно переползти, - вклинился на сей раз Взломщик.
  -- И это невозможно по двум причинам: во-первых, чтобы проползти километр нужно много времени, а враги уже наступают нам на пятки...
   Как бы в подтверждение его слов на краю плато, приблизительно в той стороне, откуда мы пришли, сверкнула бело-голубая молния и тут же заплясали вспышки излучателей.
  -- Они уже на острове, - сказал Взломщик сквозь зубы.
  -- Да, - в голосе Тонга чувствовалось злорадство, - и судя по всему, один из них оказался между двух пульсаров.
   Он еще какое-то время смотрел в ту сторону, но потом вернулся к своим объяснениям.
  -- Во-вторых, это тоже предусмотрено. Протяните кто-нибудь руку и зачерпните горсть земли.
   Взломщик повиновался и я услышал, как он ругается.
  -- Что там? - вытянул я шею.
  -- Чуть не порвал перчатку, - прорычал он, добавляя к этим четырем словам еще с десяток ругательств, - все усеяно какими-то шипами. Если б мы поползли, то подрали бы костюмы и все, что под ними. Остается бежать от воронки к воронке и надеяться, что расстояние между ними не слишком большое.
  -- Соображаешь, - подколол я гиганта, стартуя вслед за уже скрывшимся в темноте Тонгом.
   Бежать было невероятно трудно. Словно двигаешься сквозь что-то вязкое, плотное. Как только я чуть-чуть замедлял бег, вокруг одежды немедленно собирались желтые искорки. Они плясали и по спине Тонга, несущегося впереди, но самое страшное было в том, что, чем дольше мы бежали, тем больше их загоралось в темноте перед нами.
   Перед Тонгом их собралось великое множество, которое уже начало сливаться в одно небольшое солнце, когда Наживатель внезапно исчез.
   "Первая воронка", - догадался я и, по возможности прибавил скорость.
   Сердце бешено колотилось, а в голове пульсировала единственная мысль: - "Добежать!"
   Черное пятно воронки приближалось и, наконец, я рухнул в спасительную темноту. Еще через пару минут на головы нам свалился Взломщик.
  -- Должен признаться, - заметил он, - вы оба, окутанные вихрящимися искрами, представляете собой довольно живописное зрелище.
  -- Да, а дыхание смерти придает картине особый романтизм, - согласился я.
  -- Надо же, - присоединился к разговору Тонг, - я оказывается связался с поэтами. Вот только свои произведения вы начнете писать не раньше, чем выберетесь отсюда. Будете вылезать с интервалом в десять секунд.
   Последние слова донеслись сверху. Наживателя в яме уже не было.
  -- Пора, - скомандовал Взломщик, отсчитав положенное время.
   Со всей присущей мне "ловкостью" я стал вылезать из укрытия и уже почти выбрался, когда моя штанина зацепилась за что-то торчащее из земли. Я судорожно задергал ногой, но все попытки освободиться были тщетны.
   Вокруг моей головы уже начал собираться сверкающий рой искр, и чем больше их собиралось, тем больше меня увлекало это зрелище. Забыв про опасность я смотрел, как огоньки медленно плавают вокруг, постепенно ускоряя свой бег.
   При этом я понимал, что продолжая на них глазеть обязательно погибну, но ничего не мог с собой поделать. Было слишком красиво.
   Постепенно искры слились в единое целое, образуя над головой что-то вроде нимба, а потом..., потом я полетел вниз...
  
   Меня кто-то тряс за плечи. Откуда-то, очень издалека, доносились слова. Голос слабый и прерывающийся. Я попытался сосредоточиться на нем и это, по моему, у меня получилось. Он стал сильнее, настолько сильным, что я даже смог разобрать смысл: - Буряков! Да очнись ты, наконец!
   Я с трудом поднял веки. Сквозь прозрачное стекло шлема смотрели испуганные глаза Взломщика.
  -- Наконец-то, - облегченно сказал он, - что случилось? Ты проторчал там почти три секунды. Если б я не успел тебя сдернуть, вони бы сейчас было, как от подгоревшей котлеты. Знаешь ведь, как я не люблю запах горелой человечины. Что за привычка все на зло делать?
  -- Почти три секунды? - промямлил я.
   Язык слушался еще очень скверно.
  -- Мне показалось, что прошла вечность. Я зацепился штаниной. Только это не главное, - силы быстро возвращались и я был уверен, что скоро буду в полном порядке, - Тонг думал, что знает про поле все. Не тут то было. Надо предупредить его, чтоб ни в коем случае не акцентировал внимание на беге искорок. Они гипнотизируют.
  
   Восстановив силы я благополучно выбрался наружу и побежал вперед, стараясь как можно меньше внимания обращать на кружащийся вокруг водоворот желтых огней. Расстояние до следующего укрытия было небольшое и я легко его одолел.
  -- Что у вас стряслось? - спросил Тонг, когда мы все оказались в следующей воронке.
  -- Ничего особенного, - немедленно ответил Взломщик, - Буряков чуть не загнулся.
  -- Увлекся бегом огоньков? - задал еще один вопрос Наживатель.
  -- Ты что, знал об этом и не предупредил!? - возмущенно крикнул я.
  -- Нет. Просто со мной только что произошло то же самое. Мое счастье, что я немножко телепат. Успел вовремя заметить и вырваться.
   После этого непродолжительного разговора гонка возобновилась. Во время коротких передышек в оставленных минами воронках я, как правило, сидел с закрытыми глазами и пытался восстановить дыхание. Становилось все труднее. Как только мне казалось, что бешено бухающее сердце успокаивается, звучала очередная команда Тонга: - "Вперед. Интервал десять секунд!"
   Самый длинный привал решено было сделать в последней, ближайшей к концу поля воронке и мы облегченно вздохнули, когда скатились в нее. Ноги подкашивались. От постоянного мелькания огоньков рябило в глазах.
  -- Соберитесь, - уговаривал нас Тонг, - сделаем последний рывок и отдохнем по-настоящему.
   Он выскочил на верх: - Главное не отставайте!
   Я не переставал удивляться его необычной выносливости и энергии. Даже Взломщик, бывший, несомненно, сильнее старого Наживателя, двигался с заметным усилием.
  
   Они неслись впереди и я отчаянно старался не отстать. Мобилизовав все ресурсы организма я даже сократил расстояние между собой и великаном, или мне это показалось? Возможно, его фигура просто начала ярче светиться. Я перевел взгляд на Тонга и ужаснулся. Он не искрился, как было во время предыдущих пробежек, а бежал в сплошном светящемся коридоре и свечение перед ним становилось все интенсивнее. Огоньки собирались в сгустки, ярко освещая поле, до конца которого оставалось всего несколько десятков метров.
   Тонг, скорее всего, решил прорваться. Он несся с головокружительной скоростью но, когда преодолеть осталось буквально пару метров, внезапно повернулся и побежал обратно.
   В то же время за его спиной полыхнуло ослепительное пламя. Вспыхнуло еще и еще раз.
   Вспышки как будто гнались за Тонгом, понемногу настигая. Последняя гигантским цветком расцвела всего в двух метрах. Благо, по мере приближения к нам свечение вокруг него становилось не таким ярким и постепенно пришло в норму.
   Теперь и Взломщик бежал мне навстречу, показывая жестами, что придется возвращаться.
  -- Слишком далеко, - прохрипел Тонг когда мы оказались в безопасности.
  -- Там ведь всего несколько метров! Может стоит попробовать еще? - с надеждой в голосе спросил северянин.
  -- Не больше трех метров, - подтвердил Тонг, - но мы умрем быстрее, чем сможем их преодолеть.
  -- Придется поработать головой, - сказал я.
  -- Не столько головой, сколько руками.
   Тонг был явно опечален очередной задержкой. Беритесь за лопаты. Будем копать траншею.
  -- Ты серьезно? - недоверчиво покосился на него Взломщик. - На это же уйдет уйма времени.
  -- Во истину, произведение силы на ум величина постоянная, - буркнул Тонг, отстегивая от пояса саперную лопатку, - мы не собираемся копать траншею до самого конца! Достаточно будет сделать ее длинной в три метра. На троих это не так уж много.
  
   Почва была каменистая и работа шла тяжело. Несмотря на это, постоянно меняясь, мы умудрялись справляться с работой довольно быстро. К тому же нас подгоняли выстрелы излучателей, которые теперь заметно приблизились, и рокот пулеметов защитной системы.
  -- Хорошо идут, - сказал Тонг, собираясь предпринять еще одну попытку добежать до края поля.
  -- Во-во, - вставил Взломщик, - того и гляди, нас догонят.
  -- Ну, это вряд ли случится. Они, наверное, ломятся большим отрядом и уничтожают все, что в них стреляет. А поэтому скоро заинтересуют боевых роботов и более тяжелую технику. Еще у нас есть одно очень серьезное преимущество. Мы точно знаем куда идем, а они нет.
  -- И они не знают, что кто-то идет впереди них, - добавил я.
  -- Так не оставить ли им подарочек? - подхватил мою мысль гигант. - Заминируем траншею. Вдруг кто-нибудь гробанется.
  -- Кто-нибудь гробанется, когда они выйдут на поле, - злорадно заметил я. - Еще парочка, пока они поймут, во что вляпались. Потом, надо так разместить заряды, чтоб взрывом воронку засыпало. Тогда я вообще не знаю, как они выйдут из положения.
  -- Мысль хорошая, - улыбнулся Тонг. - Эй ты, варвар, - обратился он к Взломщику, - сколько времени тебе потребуется на минирование?
  -- Минут десять. Не больше.
  -- Тогда Буряков пойдет со мной, а ты начинай работать. Только долго не засиживайся. Пошли...
   Я пошел. А точнее побежал так, как наверное не бегал никогда в жизни. Сначала среди лениво крутящихся огоньков, потом сквозь ослепительные вспышки, а в конце - по сплошному сияющему коридору.
   И вдруг, вся эта огненная пляска прекратилась. Вокруг была темнота. Удивительная, почти полная темнота, в которой ничего не сверкало и не искрилось.
  -- Вырвались, - прошептал я и без сил шлепнулся на землю.
   Вскоре послышалось сильное сопение и рядом со мной повалилось массивное тело Взломщика.
  -- Все сделал в лучшем виде, - отдышавшись, сообщил он. - Бабахнет - костей не соберут. Я там еще три сигнальных ракеты поставил, чтоб веселее было. Вроде прощального салюта.
  -- Это ты зря. Чего доброго догадаются, - пожурил его Тонг. - Ну да ладно. Двадцать минут отдохнем и двинем дальше.
  -- К этим шарам? - указал я на висящую метрах в тридцати от нас темную массу. - Кстати, не лишним будет узнать, как они там держатся.
  
   Шары никак не держались. Они висели в воздухе. И когда мы подошли к ним вплотную, я почувствовал себя несколько неуютно. Размеры их варьировали от больших - до пяти метров в диаметре, до совсем крошечных - не больше горошины. Все это шароскопление начиналось у самой земли и уходило вверх метров на десять.
  -- Все, что от вас требуется, - сказал Тонг, - это пройти между ними и ни один не задеть. Любое тело, вошедшее в контакт с таким шаром, мгновенно стареет. Причем, скорость и глубина старения зависит от его размеров.
   Для наглядности он взял металлический прут и прикоснулся им сначала к небольшому шару, а потом к пятиметровому гиганту. В первом случае прут немедленно почернел и покрылся трещинами. Во втором рассыпался в прах.
  -- Интересно, как это получается?
   Я был совершенно шокирован.
  -- Не знаю, - поскреб бороду Наживатель, - возможно древние сумели заключить в них время.
   Свойства шаров, как сказал Взломщик, были продемонстрированы достаточно наглядно и вперед мы пошли с величайшей осторожностью. Сначала идти было трудно, потом, спустя какое-то время, мы привыкли и уверенно продвигались по этому лабиринту.
   Обойти большие шары было легко. Опасность представляли, в основном, маленькие черные шарики, которых вокруг висело очень много. Задев за один такой я потерял свою куртку, которая моментально превратилась в ветхие лохмотья, а Взломщик, неосторожно дотронувшегося до шара совсем крохотного - перчатку.
   За порчу защитных костюмов Тонг нещадно поносил нас.
  -- Хочется посмотреть, как вы будете возвращаться назад без всего этого, - бурчал он.
   Самое страшное случилось, когда впереди уже показался конец лабиринта. Взломщик шарахнулся от упущенного из виду шара, оступился, и машинально, чтоб не упасть, схватился за висящую прямо перед ним сферу незащищенной рукой.
   Мы с Тонгом застыли на месте и с ужасом уставились на гиганта, стараясь обнаружить произошедшие в нем изменения. Но изменений не было! Он стоял перед нами такой же молодой, сильный, широкоплечий. И все же, что-то было не так. По моему, немного больше морщин собралось около его глаз.
  -- Чего таращитесь!? - гаркнул на нас северянин. - Ну оплошал. Недоглядел. Все же в порядке.
  -- Да, в порядке, - облегченно выдохнул Тонг. - Тебе, парень, очень повезло.
   Спустя пять минут мы оказались на свободном от шаров пятачке, метров двадцать в диаметре и с интересом уставились на стоящее там сооружение.
   По сути дела, это было небольшое здание, только построенное не из камня и бетона, а из блоков всевозможной аппаратуры. Крышей для всего этого служила большая тарелка спутниковой связи. Внутри находился полупрозрачный саркофаг, в который Тонг немедленно ткнул пальцем.
  -- Вот это и есть наш пропуск в цитадель. Сейчас я дам вам инструкции, как им пользоваться, а потом залезу внутрь. И постарайтесь исполнять их в точности. В противном случае вы меня либо угробите, либо сделаете идиотом.
  -- Перед тем, как мы тебя угробим или сделаем идиотом, - нахмурился Взломщик, вглядываясь в несметное количество кнопок и переключателей на пульте саркофага, - хотел бы я узнать, что это такое?
  -- Нет ничего проще, - пустился в объяснения Тонг, - перед вами компьютер, способный считывать с человеческого мозга информацию и записывать ее на информационный кристалл. Фактически, он дублирует личность. При этом не имеет значения, на каком расстоянии кристалл находится. Главное знать его пространственные координаты и быть уверенным, что он достаточно велик, чтобы вместить дубликат.
  -- Из таких кристаллов состоит компьютер, управляющий обороной цитадели?
  -- Несомненно, но защита от несанкционированного вторжения там тоже на высоте. Я хочу, всего-навсего, переместиться на одну из тех штук, что кружатся над крепостью. Объем ее памяти достаточно велик. Главная премудрость состоит в том, чтоб я, став компьютером, научился пользоваться машиной, пока она, лишившись управления, не разобьется.
  -- А если не получится внедриться в кристалл, - спросил я, - мы сможем попытаться еще раз?
  -- Нет, - отрезал Тонг, - машина засечет луч, явится сюда и смешает нас с грунтом.
  -- Ну, тогда надо поторапливаться, - сказал я, - а то, как говорят у меня на родине, ожидание смерти хуже самой смерти.
  
  

ХХХ

   После того, как Тонг улегся в "хрустальный гроб" и мы принялись нажимать указанные им кнопки, прошло достаточно много времени. Все свои обязанности мы давно выполнили и теперь просто сидели без дела, разглядывая потемневшую крышку саркофага. Наш друг сказал, что после окончания процедуры, она должна открыться сама и... Она действительно открылась, выпустив на свет божий пошатывающегося Наживателя.
  -- Похоже, получилось, - пробормотал он. - Хотя это и стоило мне головной боли. И в глазах потемнело.
  -- Не у тебя одного, - ответил Взломщик, наводя свою винтовку на дверной проем, который еще секунду назад пропускал какой-то свет, а сейчас был закрыт корпусом неожиданно появившегося сверху летательного аппарата.
   Некоторое время он неподвижно висел в нескольких сантиметрах над землей, затем, медленно повернулся, озарив все помещение ярким светом прожекторов.
  -- Только сейчас начал понимать, как хочу жить, - прошептал я, облизывая пересохшие губы, - но, похоже, это несбыточное желание.
  -- Почему же? - раздалось из громкоговорителей приземлившегося монстра. - Привет ребята!
   На корпусе машины зажглось еще два прожектора, которые осветили сидящего на саркофаге Тонга.
  -- Рад видеть себя живым и здоровым.
  -- Точно, получилось, - сказал Тонг и снова потряс головой. - А как я чувствую себя в новом теле?
  -- Довольно неплохо, - ответил его железный двойник, - во многом оно выгоднее биологического. Я думаю, вы скоро это оцените.
   Бронированная пластина на боку машины скользнула в сторону.
  -- Заходите. Чувствуйте себя, как дома.
   Аппарат не предназначался для перевозки пассажиров и места внутри было в обрез. Неудобство создавало и отсутствие окон. О происходящем вокруг мы узнавали только из рассказов Тонга-2.(Наш новый, летающий друг сам попросил его так называть - "во избежание путаницы").
  -- Кстати, - сразу после взлета сообщил Тонг-2, - эти подонки, что сидят у нас на хвосте, уже лезут по искрящемуся километру.
  -- Ты что, можешь их видеть? - поинтересовался Взломщик.
  -- Их пока не вижу, зато вижу, что сработали твои сигнальные ракеты.
  -- А, - заерзал северянин, стараясь принять более удобное положение, - жалко, мы не догадались саркофаг заминировать. Может еще бы кого грохнули.
  -- Это ни к чему, - ответили Тонги хором и рассмеялись.
  -- Говори ты, - предложил механический биологическому.
  -- Уж очень мала вероятность, что они найдут его, а если б и нашли, то не стоит портить такую замечательную машину из-за пары ублюдков.
  -- Вот найдут и проделают такой же фокус, как мы.
  -- Не проделают. Они не умеют ею пользоваться. Это все равно, что дать дикарю излучатель. Он или снесет себе голову, или всю жизнь будет колоть им орехи...
  -- Мы подлетаем, - перебил его Тонг-2, - жаль, что вы не можете видеть цитадель с воздуха! Это прямо-таки потрясающее зрелище.
   Машина внезапно накренилась и вздрогнула.
  -- Что-нибудь случилось? - поинтересовался я.
  -- Да, один из моих железных двойников решил нас остановить...Вон он, как раз, взорвался, - прокомментировал человек-самолет раздавшийся где-то впереди грохот. - И вот еще что, добавил он после минутного молчания, - будем садиться. Я нашел посадочную шахту, ведущую к нужному нам уровню.
   Судя по времени спуска, нужный нам уровень находился очень глубоко. Он представлял собой бесконечное переплетение мрачных серых коридоров. Создавалось впечатление, что неизвестный архитектор задался целью построить не укрепление, а лабиринт.
   Я сказал об этом идущему впереди Тонгу, но он только рассмеялся: - Изгибы и острые углы не прихоть сумасшедшего архитектора. Это своего рода защита. Представь себе, что в коридоре что-то взрывается. Взрывной волне, которая на поверхности расходится во все стороны, здесь деваться некуда и она несется по коридору, сметая все, что попадается у нее на пути. Постоянные повороты будут ее гасить и, когда волна доберется до очередной переборки или двери, то уже не сможет ее выбить. Кстати, вражеский десант из-за угла тоже легче крошить.
  -- Вот-вот. Как насчет вражеского десанта? - спросил в свою очередь Взломщик, - Здесь, по всей видимости, есть и активные средства защиты? Как бы они нам по заднице не шарахнули.
  -- Не должны. Конвертор, который вырабатывает энергию на этом уровне, накрылся еще при бомбардировке цитадели, а аварийного еле хватает на освещение и поддержание в боевой готовности командного центра.
  -- Это там пульт находится?
  -- Да, там. Вернее будет сказать здесь, потому, что мы пришли. Он вон за тем поворотом.
   За поворотом не оказалось никакой двери, люка или шлюза. Нас окружали все те же древние, серые стены.
  -- Не хочу тебя обижать, Тонг, но, по-моему, мы заблудились. Может надо было свернуть в правый коридор?
  -- Нет, все правильно, не останавливаясь ответил Наживатель.
  -- Тогда почему я вижу только стены?
  -- Ты собирался увидеть что-то другое?
  -- По правде говоря - да. Например, что-то похожее на вход.
  -- Ничего, - похлопал меня по плечу Взломщик, - сейчас Тонг своей могучей грудью врежется в стену и проделает в ней дверь.
  -- А хоть бы и так, - сказал Тонг и шагнул вперед.
   Находясь здесь, я уже привык к всевозможным штучкам, даже думал, что вовсе разучился удивляться, и все же, происходящее застало меня врасплох. Судя по неожиданно замершей фигуре Взломщика он находился в таком же состоянии, из чего напрашивался вывод - даже в этом невероятном мире люди не часто ходят сквозь стены.
   В довершение всего, из стены высунулась голова Тонга и осведомилась: - Вас что, специально просить надо?
  -- Не так чтоб очень, - сказал северянин, - но если я шагну и ударюсь, то обещаю, что разберу эту стену по кирпичику и, не смотря на все хорошее, что ты для меня раньше делал...
  -- Руки коротки, - хохотнул Тонг. - Я конечно уже не молод, но у меня еще хватит сил сделать из тебя отбивную. К сожалению, тебе ничего не грозит. Говорят, что от ударов головой некоторые начинают быстрее соображать. Это просто прикрывающая вход голограмма, создающая иллюзию стены. Без необходимых знаний, вы могли бы блуждать тут вечно и не найти ни одного помещения.
  -- Все гениальное просто, - подумал я вслух, - зачем тратиться на дверь, которую, при желании, можно взломать. Надо просто сделать вход невидимым.
   С этими словами я шагнул вперед и оказался в большом помещении. Всю его обстановку составляли полукруглый пульт, на котором живого места не было от всевозможной аппаратуры, и пяти стоящих внутри полукруга кресел, расположенных так, чтоб каждый из сидящих в них мог видеть пять больших, на всю стену экранов.
   Один экран давал план цитадели. Другой - план острова со всеми его оборонительными сооружениями. Три других - очертания материков и полярных шапок.
   Первые два экрана мы изучали долго и с интересом, поскольку от состояния дел на них зависела наша жизнь. Третий, по всей видимости, изображал погодные условия на планете и, поэтому, был не интересен. А вот последние два требовали самого пристального внимания. Они были усыпаны разноцветными точками и, на пятом экране этих точек было значительно больше чем на четвертом.
  -- Отсюда мы могли бы уничтожить мир! - воскликнул Тонг.
   Мне показалось, что голос у него немножко дрожал.
  -- Это, - показал он на четвертый экран, - расположение всех военных баз и опорных пунктов. Они обозначаются фиолетовыми точками. Исходя из того, что мигает только одна, на которой мы находимся, можно предположить, что остальные бездействуют. Красные точки - пусковые установки. Вероятность сто процентов. Потому, как на плане цитадели обозначена двадцать одна ракетная шахта и тут, вокруг фиолетовой точки стоит двадцать одна красная. Синие - конечно цели, а линии соединяющие красные и синие точки показывают, какие ракеты куда наведены.
  -- Тогда как объяснить, что большинство точек вообще не соединены? - спросил Взломщик?
   Тонг пожал плечами: - Возможно, если бы мы поэкспериментировали здесь месяц - другой, то разобрались что к чему.
  -- Ага, взорвав попутно парочку-другую континентов, - добавил я. - Пунктирными линиями с целями, наверное, соединены действующие установки?
  -- В любом случае, это уже не важно. Через пару минут мы тут все уничтожим. Однако, кое-что меня все-таки волнует, - Тонг вытянул руку, показывая на оставленный нами без внимания пятый экран. - Видите, многие точки, еле заметно перемещаются по морю в сторону нашего континента? Так вот, - не дожидаясь ответа продолжил он, - когда я попал сюда в первый раз их не было.
   Мы с Взломщиком переглянулись.
  -- Зеленые точки - корабли? - догадался северянин. - Но если так, то их сотни тысяч. И есть очень большие.
  -- Корабли, - пробурчал себе под нос Тонг. - Если это корабли, то это тогда что?
   Он ткнул пальцем в центр зеленого скопления, где медленно плыла огромная оранжевая клякса.
  
   Покопавшись в пульте около получаса мы, сначала нашли энергоблоки, от которых зарядили излучатели, а затем и аварийную систему, блокирующую пульт.
  -- Интересно, зачем им нужно было блокировать свой же пульт, - удивился Взломщик.
  -- Возможно, кому-то из своих не доверяли.
  -- Возможно, - кивнул Тонг. - Незачем гадать, что творилось в головах наших великих предков. Так или иначе, эта блокировка нам здорово поможет. Я сейчас обесточу здесь все, а вы поработаете излучателями. Причем так, чтоб во всем пульте ни одной исправной микросхемы не осталось. Ну, готовы? - на всякий случай спросил он, когда мы достали оружие.
   Услышал "да" и вырубил свет.
   - Эх, жалко такую машину портить, - прозвучал из темноты голос великана, - да ничего не поделаешь. Придется.
  -- Ты вспомни, что из-за таких вот чудес техники весь мир превратился в радиоактивные развалины, населенные толпами варваров и сразу станет легче, - сказал я и медленно нажал на спуск, превращая командный центр цитадели в груду оплавленного металла.
  -- Оно конечно. Но все равно жалко.
  
   Закончив с пультом мы принялись за экраны, а когда и с ними было покончено, вышли в коридор и, с чувством выполненного долга, пошли к посадочной площадке, где ждал Тонг-2.
  -- Ну что там? - спросил человек-машина, предварительно осветив нас своими прожекторами. - Все в порядке?
  -- Лучше и быть не может.
   Я подошел поближе и похлопал рукой по бронированному боку машины.
  -- Давай выбираться отсюда.
  -- Да, и побыстрее.
   Взломщик ввалился внутрь и тяжело опустился на "пол": - Я уже не представляю, как выглядит мир, если смотреть на него без защитного шлема.
  -- Точно так же, как и в нем, - прокряхтел забираясь в внутрь Тонг-1, - диким и радиоактивным. Особенно, если смотреть на него такими уставшими и голодными глазами, как у меня.
   Машина неслышно поднялась в воздух и взяла курс на восток.
  -- Как только выберемся с проклятого острова, - Взломщик мечтательно потянулся, - сожрем все запасы и завалимся спать минимум на сутки. Потом проснемся и по бабам!
  -- Вам-то хорошо, - расстроено послышалось из динамиков, - А мне что прикажете делать? Чувства у меня, как у человека, а тело, сами понимаете... Мне что теперь, в какой-нибудь вертолет влюбиться?
  -- Не расстраивайся, брат, - сказал биологический Тонг. - Каждые выходные тебя будут мыть красивые обнаженные женщины. Я обещаю.
  -- Только бы выбраться, - согласился я и тоже мечтательно зажмурился.
  -- Может, все-таки задержимся еще на пару минут, - проскрипел Тонг-2
  -- Ну уж нет, ни под каким предлогом.
  -- Даже если я скажу, что вижу бродяг, которые все время гнались за нами?
   Мы инстинктивно потянулись вперед, поближе к динамику.
  -- Где они? - спросил Тонг.
  -- Только что выбрались с искрящегося поля и стараются обойти шары. Их чуть больше сотни.
  -- Ты можешь их атаковать?
  -- Думаю да. Всех за один заход, конечно, не уничтожу, но прибить штук пять-десять - вполне возможно.
  -- Тогда чего же мы ждем!? - заорал северянин, тараща глаза то на меня, то на Тонга.
  -- А мы и не ждем.
   Тонг уже обрел свою невозмутимость и теперь искал что-нибудь, за что можно держаться.
  -- Насколько я знаю Тонга-2, а знаю я его хорошо, хотя бы по той причине, что он - это я, мы уже атакуем.
   В подтверждение его слов металл у нас под ногами начал мелко вздрагивать. Так как заработало многочисленное бортовое вооружение.
   Несколько минут Тонг-2 продолжал пикировать, потом заметался из стороны в сторону и свечей взмыл вверх. Все эти пертурбации мы с Взломщиком ощутили особо остро потому, что так и не успели закрепиться.
  -- Похоже у дружищи Тонга-2 проблемы, - сказал я, когда нас в очередной раз ударило об обшивку.
  -- Да, - согласился северянин, шея которого лежала на полу, а ноги упирались в потолок, - он, по моему, уже не рад, что ввязался.
   В этот момент нас так тряхнуло, что мы немедленно врезались в стенку напротив, причем, я оказался в положении, в котором минуту назад находился Взломщик. Сопровождалось наше перемещение грохотом, скрежетом металла и запахом дыма.
  -- Все ребята, - раздалось из динамиков, - нас подбили! Не ожидал, что они привезут с собой портативные ракетные установки.
   Я почувствовал, как на лбу у меня выступает холодный пот: - Не хочешь же ты сказать, что мы сейчас разобьемся?
  -- Нет. Во всяком случае не прямо сейчас. Постараюсь дотянуть до континента.
  -- Разобьемся на континенте! - с напускным весельем сказал Взломщик. - Скажи хоть, сколько гадов подохло?
  -- На сколько плохи наши дела? - задал вопрос как всегда внешне невозмутимый Тонг.
  -- Нельзя сказать, что хорошо. Они выпустили двенадцать ракет. Десять я успел сбить. Две прошли. В итоге: основной антиграв не работает совсем, запасной тянет на пределе, шестьдесят процентов вооружения вышло из строя. О пробоинах в корпусе не говорю. Вы их сами видите. Кому особо интересно - может пересчитать.
  -- Дыры это не так уж плохо, - приободрился опять Взломщик. - Через них мы, наконец-то, можем видеть, что происходит снаружи.
  
   Дальнейшее наше пребывание на борту Тонга-2 было малоприятным. Прошло уже двадцать минут, а мы только перевалили за внешний край плато. Антиграв то и дело барахлил и, когда это происходило, мы падали вниз с риском искупаться в водах бурлящего под нами Северного Провала. Но пока нам везло. Мы, худо-бедно продвигались вперед.
   Нервное напряжение немного спало, когда Взломщик увидел впереди землю. Я тоже приник к пробоине, с надеждой смотря на приближающуюся полоску пляжа, которая, вопреки нашим желаниям, увеличивалась очень медленно.
  -- Ребята! - неожиданно громко после долгого молчания прозвучал голос Тонг-2. - До самого песка я похоже не дотяну. Хочу с вами заранее попрощаться.
  -- Да ну, брось ты, - махнул рукой наш штатный великан. - Тут всего-то метров пятьдесят осталось.
  -- Как знать. Иногда пятьдесят метров - это очень много, поэтому я, все-таки, открою дверь. В любом случае, даже если грохнусь, у вас останется еще один Тонг.
   Тонг-1 повернул голову: - Ты не..., - начал говорить он, но в это время антиграв снова отказал и мы стремительно понеслись вниз.
   Когда до воды оставалось несколько метров, я понял, что он уже никогда не заработает, и выпрыгнул из машины, успев краем глаза заметить, что Взломщик сделал то же самое. Прыжок Тонга я увидеть не успел, так как вода сомкнулась у меня над головой.
   Очутившись в прохладной полутьме я заработал руками и ногами, стараясь как можно быстрее вынырнуть на поверхность.
  
   Плыл я изо всех сил и дал себе расслабиться только, когда очутился на мелководье. Небольшая волна мягко опустила меня на берег, ненавистный шлем покатился в сторону и я зарылся головой в песок.
  -- Что заставило тебя, мой друг, так резво стремиться к берегу? - послышался сзади насмешливый голос Взломщика. - Ты любишь скорость?
  -- Если хочешь знать - да.
   Я кое-как перевернулся на спину.
  -- Я вообще отношусь к воде с некоторым недоверием, особенно, если не знаю, что в ней водится.
  -- И правильно делаешь, - отфыркиваясь сказал Тонг.
   Он только что выбрался из воды и тоже рухнул на песок.
  -- Никто из нас доподлинно не знает, что здесь водится. К счастью обитатели провала не сочли нас интересными.
  -- И мы все вернулись на континент целыми и невредимыми, - радостно подхватил верзила.
  -- Не все, - еле слышно сказал Тонг. - Там, в волнах, остался я. И должен вам сказать - не самое приятное, наблюдать со стороны свою смерть. Как бы там ни было, - после нескольких минут тишины добавил он, - все перенесенное нами небольшая цена за спасенный мир.
  -- Вы проделали работу, достойную Наживателей, - неожиданно раздалось сзади.
   Это было слишком внезапно, но я, все-таки успел выхватить излучатель и перекатиться на живот, в то время как мои, обладающие лучшей реакцией товарищи, исчезли за ближайшей дюной.
  -- Я не собираюсь причинять вам вреда, - сказал человек, смело глядя в дуло моего излучателя.
  -- Кто ты? - Поведение незнакомца обескураживало.
  -- Оптимус...
   Его голос был необычайно чистым, звонким и абсолютно не вязался с внешностью.
  -- Если Тонг соблаговолит высунуть из-за дюны свой нос, то он это подтвердит.
   Тонга за дюной уже не было. Он успел обойти нашего гостя и теперь взбирался на песчаный холм позади него.
  -- Да, со спины ты действительно похож на Оптимуса. И если спереди у тебя плоский, размазанный по всему лицу нос, то ты тот, за кого себя выдаешь.
  -- Можешь не сомневаться, - засмеялся незнакомец, - он у меня есть.
  -- И, между прочим, могло уже и не быть.
   Тонг спрятал оружие и, улыбаясь, пошел к вновь прибывшему.
  -- Довольно неразумно подкрадываться к трем Наживателям. Мы могли сначала выстрелить, а потом уже сигануть за дюну.
  -- Но вы же этого не сделали. Признаться честно, я просто не думал, что смогу подойти к трем Наживателям на такое расстояние и остаться незамеченным.
  -- Ты прав, - согласился Тонг. - За последние сутки мы столько пережили и так устали, что потеряли бдительность.
   Пока происходил этот разговор, северянин вылез из укрытия и присоединился к нам.
  -- Вас можно понять, - сказал Оптимус, пожимая гиганту руку. - Не каждый может похвастаться, что был на Железном Острове и остался жив. Если человек умудряется проделать такое дважды, то он без ложной скромности может считать себя любимцем богов. Не желаешь поделиться секретом, как тебе это удалось?
  -- Успеется, - отмахнулся наш проводник.
  -- Когда вы решили отправиться в поход, - не отставал дотошный Оптимус, - в успех мероприятия мало кто верил. И, чего греха таить, в числе неверующих был я.
  -- В таком случае ты, чтоб искупить сей грех, подежуришь пока мы поспим. Мы смертельно устали и у нас просто нет сил ставить лагерь. Обещаю, что когда проснемся, ты узнаешь мельчайшие подробности и сможешь с гордостью рассказывать всем, что услышал о них первым.
  -- И все-таки вам придется сделать над собой последнее усилие. В километре отсюда разбит мой лагерь. Я думаю, что там отдыхать будет гораздо удобнее.
  -- Ты хочешь сказать, что не один прибыл на этот песчаный берег? - искренне удивился Тонг.
  -- Да, не один. И не просто так, а по поручению совета Наживателей, который состоялся через день после вашего отъезда из цитадели. Идемте, я все расскажу по дороге.
   И он стол рассказывать.
   Оказывается, те зеленые точки на экране тщательно сожженного нами командного центра, действительно были кораблями вторжения. Два дня назад они причалили к нашему берегу и выплеснули на него толпы вооруженных чем попало мутантов, которые принялись громить и грабить все и вся, вокруг.
   Целью вылазки была, скорее всего, разведка боем. Попытка выяснить, какими силами располагает побережье. Потому, что стоило из Порт-Джахала и Синка выйти военным отрядам, как они снова погрузились на свои, в основном парусные, посудины и отошли в море.
   Некоторую часть этого флота перехватил и потопил военный флот Порт-Джахала, который и сам состоял, по большей части, из парусных судов.
   Потом началось страшное. Из океана надвинулась невиданная армада кораблей. Причем не жалкие парусники, а настоящие боевые суда, оснащенные лазерными установками, излучателями, орудиями и еще бог знает чем. Среди них даже было два дредноута, оставшихся, наверное, со времен предшествующих последней войне. На этих гигантах сохранилось все оружие и защитные экраны.
   Одним словом, флот Порт-Джахала погиб, не продержавшись и двадцати минут, а спустя несколько часов, такая же участь постигла корабли Синка.
   Сам Порт-Джахал считался очень хорошо укрепленной крепостью. У него даже был защитный экран, который недавно, за определенную плату, был поставлен техниками Наживателей. Но, как оказалось, он не обладал достаточной мощностью, чтоб спасти город от массированного удара вражеской армады. Как только защита пала, нападавшие, видимо решив не тратить силы на штурм, лучевыми ударами с моря превратили город в груды развалин.
   С Синком в начале дела обстояли немного лучше. Он тоже обладал защитным экраном и четырьмя мощными излучателями в придачу. К тому же находился не так близко к побережью. До него смогли достать огнем только корабли с самым мощным вооружением, удары которых экран, с трудом, но выдерживал.
   Тогда противник сменил тактику. На берег снова высыпали толпы мутантов и, вместе с примкнувшим к ним сбродом из Зараженных Земель, ринулись на штурм.
   Они лезли на стены города девять часов подряд, но так и не добились успеха.
   Увидев, что и вторая атака провалилась, враг отступил и, почти сразу, атаковал вновь.
   На этот раз на штурм шли хорошо обученные, вооруженные холодным оружием солдаты. (Мне объяснили, что в поле, которое прикрывало город, излучатели не действуют и все лучевое оружие превращается в бесполезный хлам.) Они стали методично, со знанием дела, брать стену за стеной, башню за башней. И к вечеру город сдался.
   По словам Оптимуса, в боях на побережье погибло восемь Наживателей. Почти все находящиеся в подвергшихся атаке районах. Уцелевшие тотчас вернулись в цитадель на трех горах, где собрали совет, на котором приняли решение послать делегацию в Корт и Сай-Кумар.
   Это были самые большие города подвергшегося атаке региона которые в скором времени должны были обратить на себя внимание армий Забытого Континента.
   Правителям городов предлагалось эвакуировать население и отказаться от попытки обороняться. Войска, по мнению Наживателей, надо отвести вглубь континента, где предполагалось собрать объединенную армию всего полушария.
   Оптимус надеялся, что правители согласятся. Недавние события показали, что отпор врагу можно дать только сообща, тщательно подготовившись к генеральной битве. Иначе враг разобьет всех поодиночке. Город за городом, государство за государством.
  -- Можно попробовать измотать его штурмом хорошо укрепленных городов, а потом, ослабленного разбить, - предложил Взломщик.
   На что Оптимус сразу возразил, что для этого последнего удара нужна армия. И хотел было добавить еще что-то, но впереди уже показались палатки лагеря. Спор пришлось отложить до следующего раза.
  
  

ХХХ

   Лагерем назывались пять двухместных палаток, за которыми были привязаны авагуры. Людей видно не было, но это нас не удивляло. Они, конечно, слышали, что кто-то приближается и приняли меры предосторожности. В данный момент нас, без сомнения, пристально разглядывали.
   Так продолжалось несколько секунд. Затем, на кажущемся абсолютно пустынным, песчаном пляже, стали появляться Наживатели.
   Со всех сторон обрушилась масса вопросов, поздравлений с возвращением, сверкали восхищенные взгляды. Но стоило Тонгу сказать, что мы голодны и устали, как буря эмоций немедленно стихла и у нас в руках появились котелки с горячей пищей. Выглядела она довольно аппетитно, но я был так измучен, что от еды отказался. Как только мне отвели палатку, я заполз в выкопанный под ней бункер и почти мгновенно заснул.
  
   Проснулся я поздно вечером. Усталости почти не ощущалось, зато чувство голода стало намного сильней. Сверху доносилось потрескивание костра и приглушенный хор голосов.
   Ухватившись руками за край укрытия, я подтянулся и оказался непосредственно в палатке. Здесь было не так темно и чувствовался запах готовящейся пищи.
   "Пахнет вкусно", - подумал я, еще раз втянув носом воздух, и откинул закрывающую вход ткань.
   На костре действительно жарилось какое-то животное, а метрах в пяти от огня сидел Взломщик, что-то в полголоса рассказывающий собравшимся вокруг Наживателям. Оборвав свой рассказ он повернулся в мою сторону и махнул рукой, предлагая присоединиться к компании.
  -- Как спалось? - спросил он, когда я подошел и опустился рядом на камень. -Железный Остров не снился?
  -- Слава богу, нет.
  -- Мне всю ночь снился. Проснулся в холодном поту.
  -- Я думал, что у тебя, как у всех на Силурне, стальные нервы.
  -- Где там. Вот у кого стальные нервы, так это у Тонга. Они там с Оптимусом опять что-то затевают.
  -- Нам ведь надо побывать в Корте и Сай-Кумаре, - сказал один из девяти Наживателей, - а Тонга очень уважают члены правящей в Сай-Кумаре династии. Так что, если вы, ребята, согласитесь взять Сай-Кумар на себя, то очень облегчите нам жизнь.
  -- Да ты ж у нас еще ничего не ел! - встрепенулся задумавшийся было Взломщик. - Ну-ка, братцы, принесите ему кусочек жареного.
  -- Не надо, остановил я сорвавшегося с места парня с удивительными волчьими ушами, - сам схожу. Заодно погреюсь. А то тянет с моря.
   С моря действительно дул холодный ветер и я уже хотел примоститься с куском дымящегося мяса у костра, когда вспомнил, что так здесь никто не поступает. Сидящий у огня хорошо виден, то есть представляет отличную мишень. Пришлось вернуться в темноту, к продолжающему вести негромкую беседу обществу.
   Говорили, в основном, о предстоящей войне, о путешествии на Железный Остров. Взломщик вовсю расхваливал нас с Тонгом, не забывая при этом себя. Пришлось даже вмешаться и, к его великому неудовольствию, развеять некоторые безбожно приукрашенные картины. Хотя, в основном, рассказ был точным. Особое внимание рассказчик уделял системам обороны острова. Эта тема встречала живой отклик у слушателей. Они, то и дело, засыпали нас вопросами, требовали подробностей, горячо спорили между собой. Правда, довольно скоро обсуждение пришлось прекратить. Ведь завтра десятерых Наживателей, а возможно и нас, ждала дальняя дорога, перед которой всем необходимо было хорошо отдохнуть.
  
  

ХХХ

   Выбравшись утром следующего дня из палатки, я обнаружил, что лагеря уже не существует. Вещи, включая и наши, были погружены на авагуров и все Наживатели возились с животными, готовя их к путешествию.
  -- Буряков! - обрадовался Тонг, увидев меня. - Собирай поклажу. Мы отправляемся в Сай-Кумар.
   Я предполагал, что он скажет что-то в этом роде, но в глубине души все-таки надеялся на пару дней отдыха.
   "Ничего", - подумал я. "Может удастся отдохнуть в Сай-Кумаре."
  
   В путь двинулись, когда совсем рассвело. Благодаря Оптимусу, который взял с собой вьючных животных, нам не пришлось идти пешком. И, хотя я никогда не был сторонником поездок на авагурах, все-таки признавал, что это лучше, чем месить прибрежный песок ботинками.
   Передвигаться пришлось по узкой полосе пляжа, отделяющей Северный Провал от джунглей. Плеск воды успокаивал, ввергая в полусонное состояние.
   Относительная безопасность путешествия благоприятно действовала на мозги. Чувствовалось, что напряжение, вызванное пребыванием на Железном Острове, уходит, уступая место умиротворению. То же, по-моему происходило с Взломщиком. Один только Тонг, по-прежнему, продолжал окидывать джунгли и полосу прибоя внимательным взглядом.
   Остановку сделали, когда стало темнеть. В этом месте песчаный пляж как раз заканчивался, уступая место потрескавшейся земле, кое-где покрытой желтой травой. Однообразие пейзажа только изредка нарушалось огромными деревьями, фантастическими шарами раскидывавшими свои ветви. Под одним таким гигантом мы и поставили свой лагерь.
   Тени странное растение не давало, так как все его листья были повернуты к солнцу ребром, но, тем не менее, под ним было немного прохладней. Оптимус говорил, что под каждым таким растением находился подземный источник, откуда оно и тянуло воду подобно водонапорной башне. При необходимости можно было просверлить в стволе дырку и пополнить водные запасы.
   В данный момент мы в воде не нуждались. Нам нужно было хорошо отдохнуть и накопить силы для следующего, двухдневного перехода.
  
  
  
  

ХХХ

   Этот участок пути следовало пройти, как можно скорее. Оставив за собой Северный Провал, мы оказались на сравнительно узкой полоске земли, отделяющей его от Южного Провала. Перешеек имел дурную славу. Со слов моих спутников я знал, что по нему часто гуляют банды головорезов из Диких Земель, которые нападали на идущие в Орм караваны. Захватив добычу, они уходили с ней в горы Большой Гряды или еще дальше.
   Территории эти были плохо доступны, а потому почти не исследованы. Со стороны материка их защищали оба Провала, доходившие почти до самого океана и упирающиеся в Прибрежный Хребет на северо-западе и в Глухие Горы на юге. Со стороны же океана высадку затрудняли многочисленные зараженные участки.
   Конечно, Наживатели знали множество ведущих в Дикие Земли троп, но все они очень опасны. Да и с научной точки зрения регион не представлял интереса.
   В общем, земли действительно были дикими и служили рассадником полудиких мутантов и прочей сволочи, которая выходила к торговым дорогам на промысел. Разумеется, мы не были такой легкой добычей, как караван, но, как выразился Тонг: "Все зависит от размера банды".
   Чтоб быстрее добраться до Южного Провала, решено было идти без остановок весь день и всю следующую ночь. Для повышения выносливости люди и животные должны были принять стимулирующие препараты, которыми предусмотрительно запасся Оптимус.
   Это было рискованно, так как человек перестающий их принимать, буквально валился с ног. Зато цель оправдывала средства.
   Отдохнув и закончив все приготовления отряд выступил в путь.
  
   Весь день мы тряслись на авагурах, изнывая от жары. Саванна была пуста и я решил, что переход пройдет без происшествий, но ближе к вечеру, один из Наживателей заметил на горизонте клубы пыли. Они заметно приближались, а когда опустилась ночь, мы разглядели вдалеке пять костров.
  -- Не меньше сорока человек, - озабоченно сказал Тонг, всматриваясь в далекие огни.
  -- Если только это люди, - добавил Оптимус. - Будем надеяться, что за ночь мы от них оторвемся.
  
   Мы не оторвались. Как только забрезжил рассвет, на горизонте опять показалось облако пыли.
  -- Они едут на чем-то порезвее наших авагуров, - заметил Взломщик. - Движутся наперерез.
  -- Наверное увидели столб пыли и приняли нас за караван, - предположил я.
  -- Велико же будет их изумление, когда увидят перед собой тринадцать вооруженных Наживателей, - весело сказал ехавший возле Тонга юноша и демонстративно обвил, заменяющими ему пальцы, щупальцами рукоятку излучателя.
  -- Не очень-то обольщайся, - своими внимательными глазами Тонг уже давно наблюдал за скрытым завесой пыли противником. - Судя по их скорости всадники едут на кобах.
   Я заметил, как побледнели лица моих спутников. Существует очень немного вещей, способных напугать Наживателей и, несмотря на это, они испугались.
  -- Лучше б ты ошибся, - занервничал Оптимус. - Дайте животным еще стимуляторов. Попробуем убежать.
   Получив дополнительную дозу наркотиков, авагуры ринулись вперед с удвоенной силой. До самого вечера им удавалось держать разрыв, но потом расстояние между нами и нашими преследователями снова стало уменьшаться...
  
  

ХХХ

   Последнее время я прилагал титанические усилия, чтоб не слететь со своего "коня" и, несмотря на стимуляторы, был на грани обморока. Остальные тоже чувствовали себя не намного лучше. Поэтому теперь, когда схватка стала неизбежной, было ли разумно продолжать бегство?
   Ответ пришел в виде возникшей у меня в мозгу картины. Я отчетливо увидел, как мы сворачиваем возле Южного Провала к джунглям и исчезаем в них, скрытые колючими кустами.
   "Тропа Наживателей!", - мысленно воскликнул я. Вот куда направляется отряд. До Тонга дошло излучаемое мной сомнение и он, воспользовавшись телепатическим даром, показал мне путь к спасению. Южный Провал был уже отчетливо виден и, если мы доберемся туда быстрее разбойников, то будем спасены. Но, боже мой, как медленно он приближался! Гораздо медленнее, чем отчетливо видимые фигуры преследователей.
  
   Возглавлял погоню огромный, метров десять в длину, приземистый ящер, на широкой спине которого восседало два человека. Всего кобов было пятнадцать и каждый из них вез двоих людей. Только мое внимание привлекли не рептилии, а восемь почти человеческих фигур, бежавших с ними наравне. Высокие и невероятно длинные, они неслись вперед, как конькобежцы. Туловища их были согнуты почти параллельно земле, руки сложены за спиной. Какая либо одежда отсутствовала.
   Рассмотрев нас и поняв, что мы не похожи на караван, мутанты немного снизили скорость и стали жестами переговариваться с людьми на кобах, но вскоре снова понеслись вперед. Два луча выпущенных из излучателей подтвердили серьезность их намерений.
   Повинуясь выработанным в этом мире рефлексам, я выхватил излучатель и открыл ответный огонь, присоединив свою порцию энергии к уже несущемуся в сторону врага морю огня.
   Наша огневая мощь во много раз превосходила ресурсы, которыми располагала банда. А если учесть меткость, с которой стреляют Наживатели, то как минимум половина ее состава должна была валяться мертвой. Однако этого не случилось! Несколько кобов лишилось всадников, рухнули на землю трое мутантов. На самих же кобов излучатели не возымели никакого действия. Попадая в животное, заряд как будто растекался по шкуре, не причиняя никакого вреда. Исключением была лишь винтовка северянина. При ее создании использовались другие принципы и кобы были не в состоянии рассеивать посылаемые ею шаровые молнии. Но даже такое мощное оружие не останавливало их. Для того, чтоб убить одну рептилию потребовалось три попадания, а боекомплект винтовки при непрерывной стрельбе, составлял не более десяти выстрелов.
  -- Пусть Взломщик снимает кобов без седоков! - заорал Тонг стараясь перекричать топот авагуров и рев дующего с Южного Провала ветра. - Их скорость увеличилась. Остальные концентрируют огонь на одном звере...
   В это время в авагура, на котором ехал Тонг попал заряд и он, на всем скаку запахал мордой в песок. По инерции Тонг вылетел из седла, сделал в воздухе сальто и приземлился на ноги. Секундой позже Наживатель уже вскочил на вьючного авагура, пробегающего мимо.
   Не успел он еще как следует разместиться в седле, как одиннадцать зарядов ударило в коба, со спины которого велся огонь.
   Энергия, как всегда, разлилась по его телу, но порция была слишком большой. Монстр зашатался и спустя несколько мгновений, почерневший, рухнул на землю. В следующие пятнадцать минут такая же участь постигла еще трех рептилий, двух из которых уложил Взломщик и одного мы - совместными усилиями.
  
   Попытка отрезать нас от провала не увенчалась успехом. Наш отряд несся по узкой полосе песка, пролегающей между водой и джунглями. Но расстояние между нами и нашими преследователями неуклонно сокращалось. Теперь от погони отделяло не больше ста метров.
   Правда и заветные заросли скрывающие тропу тоже были совсем рядом. Еще немного и нам удастся сбежать. Еще совсем немного...
  -- Замедлить скорость! - заорал Тонг. - Сразу за той кучей камней сворачиваем. Тропа там!
   Для убедительности он подтвердил свои слова телепатическими образами.
   Замедлить скорость? Никогда! Держащие заряд излучателя кобы и неутомимые полулюди бегущие рядом с ними сумели внушить страх. Каждая клеточка моего тела вопила : "Бежать!!!" Бежать вперед, не оглядываясь. Собрав все мужество я поборол начинающуюся панику и заставил своего авагура свернуть к зарослям. Проход уже открывался и трое Наживателей, которые первыми добрались до безопасной зоны, теперь прикрывали нас.
   Промчавшись по огненному коридору, который непрерывно стреляя создала для нас группа прикрытия мы влетели под зеленый купол джунглей и натянули поводья, облегченно наблюдая как электрические заросли смыкаются, скрывая нас от врагов. Но безопасность все еще была кажущейся. Стоило всем вздохнуть с облегчением как на наши головы обрушился каменный дождь. Булыжники величиной с кулак сбивали обессиленных авагуров и людей с ног. Крики и стоны смешались с разъяренным воем отрезанных от добычи бандитов.
   Я буквально свалился на землю, закрыл голову руками и продолжал лежать так даже, когда камни перестали падать. У меня просто не было сил, чтоб подняться. Через некоторое время, когда сердце в груди перестало бешено колотиться, я попытался встать, но опять упал. Пресс усталости давил на мышцы, которые отказывались повиноваться. Им нужен был сон.
  
  

ХХХ

   Просыпаться не хотелось. Все тело ныло, веки казались ужасно тяжелыми, руки неподъемными. Но есть чувство, которое сильнее боли и усталости - чувство голода. Оно-то и заставило меня сначала открыть глаза, а потом встать на четвереньки. Долго не удавалось встать на ноги. Я падал и приходилось начинать все сначала.
   Наконец, меня заметили. Чьи-то руки помогли принять вертикальное положение и подойти к дымящемуся рядом костру.
  -- Рад, что с тобой все в порядке, - приветствовал меня Тонг. - Бульон будешь?
  -- Конечно. Чувствую себя ужасно и жрать охота.
  -- Последствие стимуляторов, - сказал, стоящий рядом, Оптимус. - Тебе повезло. Хоть не ранен.
   Только тут я заметил, что большинство сидящих у костра были перебинтованы и все десятеро выглядели смертельно уставшими. Десятеро!
  -- Нас теперь одиннадцать, - сказал, перехвативший мой взгляд, Тонг. - Безобразника убило камнем. А Носатого, который прикрывал наш отход, догнал Погонщик Ветра.
  -- То длинное существо? Они гнали нас вместе с кобами? - догадался я.
  -- Да. У них очень хорошая реакция и руки, как лезвия. Он буквально разрубил Носатого на куски.
   От одного упоминания о Погонщике Ветра меня бросило в холод.
  -- А камни? Откуда взялись они?
  -- Кобы бросили. Каждый из них привязывает к хвосту корзину и носит на спине запас камней. Когда приходит время, наездник высыпает в корзину камни и коб использует свой хвост, как катапульту.
  -- Кобы только с виду кажутся тупыми, - Сказал Оптимус, отставляя миску в сторону. - На самом деле они не на много глупее нас с тобой. Когда люди Диких Земель собираются напасть не караван, то заключают с ними договор, по которому кобы получают всю органику каравана, включая вьючных животных и самих караванщиков. Это гораздо выгоднее чем охотиться за диким зверьем.
  -- Светает, - сказал парень с волчьими ушами. - Предлагаю до вечера отдохнуть и выступить, как только стемнеет. Мы им так врезали, что они, скорее всего, отстанут, но подстраховаться не мешает. Дадим время - пусть уберутся.
  -- Долго отдыхать нельзя, - возразил Оптимус. - За шесть дней надо дойти до Малой Гряды. А оттуда еще за восемь до Корта.
  -- А сколько до Сай-Кумара? - спросил я.
  -- Дней пять.
  -- Не опоздаете? - волновался Оптимус.
  -- Не бойся, - ответил Тонг, - у Сай-Кумара крепкие стены.
  
  

ХХХ

   Шел шестой день пути и впереди уже, отвесной стеной подымались горы Малой Гряды. Со времени последней стычки с кобами нас никто не преследовал и мы наслаждались спокойным однообразием путешествия. Но чем ближе становились горы, тем чаще стали попадаться признаки надвигающейся беды - появились беженцы.
   Некоторые шли с пустыми руками, некоторые вели в поводу груженых авагуров. Вооружены они были, чем попало, и, увидев нас, всегда старались скрыться из виду. Приходилось каждый раз догонять и убеждать, что мы не враги. Информация, получаемая от них могла быть полезной.
   К сожалению, в большинстве своем это были люди из предгорий, которые мало что знали. Напуганные происходящим, они бежали с насиженных мест, передавая только сомнительные слухи и страшные истории об интервентах. Удалось правда выяснить, что враг еще не отважился напасть на Сай-Кумар и что Башня Мира до сих пор нерушимо стоит на своем месте.
   Построили эту башню на маленьком острове, посреди реки Тун еще древние жители Силурна. Она должна была защищать южный мост - Док-Мер, от поднимающихся вверх по реке судов, с чем успешно справлялась и по сей день. Неприступные стены, увенчанные куполом огромного излучателя, не раз повергали в уныние врагов Сай-Кумара. Флот Ирма дважды пытался пройти возле нее, но оба раза безуспешно.
   Правда, теперь противник был во много раз сильнее. С забытого Континента пришло столько судов, что даже огромный, но состоящий, в основном, из парусных посудин флот Ирма не шел с ним ни в какое сравнение.
   И все же, я надеялся увидеть башню, о которой знал только из рассказов, своими глазами. Было бы жаль, если такое древнее сооружение разрушат. Жалко по двум причинам - она была памятником древности и ключом к Сай-Кумару.
  
  

ХХХ

   Возле Малой Гряды мы попрощались с отрядом Оптимуса и двинулись на северо-восток.
   Здесь беженцев было еще больше. Шли они в сопровождении воинов, группами человек по тридцать. От них мы узнали, что савана Сай-Синка находится во власти неприятеля. Солдаты говорили, что зашевелилось и всякое отродье, которое обычно скрывалось в дельте Туна. Поэтому, обеспокоенный правитель Досмат приказал им сопровождать беженцев до Малой Гряды.
   Тонг рассказал старшему латнику, о охотящихся за Малой Грядой кобах, но тот только развел руками: - Людей слишком много, мы не можем охранять их всю дорогу. Теперь будем предупреждать, чтоб хоть костров не жгли за Южным Провалом. Может кто и проскочит.
  
   У солдат нам удалось сменить авагуров, что значительно увеличило скорость передвижения. А к концу третьего дня мы увидели Док-Мер.
   Как и все постройки древних, он был грандиозным. Мост змеей выползал из джунглей и уходил за горизонт, куда-то в даль, где находился другой берег желто-зеленой реки Тун.
   Въезд на мост преграждал небольшой деревянный форт, по всей видимости, выполняющий функции контрольно-пропускного пункта. Из него, как раз, выходила очередная партия беженцев.
  -- Стой! - окрикнули нас со сторожевой башни.
   Мы только что обогнули топающую по дороге колонну гражданских и приблизились к воротам.
  -- Кто такие!?
  -- Тебе какое дело? - разозлился Взломщик. - Раньше через мост мог пройти любой человек. Лишь бы заплатил подорожную пошлину.
  -- Так то оно так, - нахмурился часовой, наводя на Взломщика излучатель, - но времена меняются. Сейчас люди все больше едут из Сай-Кумара. Тот, кто хочет посетить город должен представить для этого убедительные аргументы. Правителю Досмату не нужны лишние рты. Когда начнется осада на счету будет каждая крошка.
  -- Лишние воины ему тоже не нужны? Я Тонг. Представитель совета Наживателей, а эти люди меня сопровождают. У нас важное дело к Правителю Досмату.
   Напряжение немного спало и солдат посмотрел на нас более дружелюбно.
  -- Есть ли поблизости кто-то, кто может подтвердить твои слова? Я служу здесь недавно, но слышал, что Тонг часто проезжал по этому мосту. Значит многие должны знать тебя в лицо.
  -- Еще пару лет и Тонга будет знать в лицо полконтинента!
   На башне, возле часового, появился высокий бородатый мужчина. Он что-то сказал солдату и приветливо помахал нам. Минутой позже, мы увидели его в приоткрытых воротах. Бородач приветливо улыбался, обнажая свои снежно белые зубы.
  -- Привет тебе, Тонг. Рад, что ты еще жив.
  -- Пока жив.
   Тонг спрыгнул со своего авагура и пожал протянутую руку.
  -- А ты, Буг Белозубый, все еще набиваешь карманы на должности начальника Док-Мерской охраны?
  -- Набиваю, - подтвердил человек. - Теперь, правда, не долго осталось. Сейчас вместо кошелька чаще приходится доставать излучатель. На дорогах хозяйничают бандиты и еще черт знает кто. Вчера ночью даже на нас напали.
  -- Да ну? - удивленно поднял брови Тонг.
  -- Мы их, конечно, в два счета перебили, но все равно страшновато. Раньше обитатели дельты на такую наглость не отваживались.
  -- То ли еще будет. Советую тебе удвоить посты и, как следует, очистить от растительности подходы к стенам. Не сегодня - завтра, враг попытается захватить мост.
  -- Уж не хочешь ли ты сказать, что они заодно с теми, что приплыли из-за океана?
  -- Не исключено, - сказал Наживатель и поднес палец к губам. - Не стоит пока пугать этим людей. Легче сражаться с бандитами, чем с союзниками могущественного врага.
  -- Людей не стоит, - согласился Буг, - но вот знаком ли с положением дел Досмат?
  -- Об этом мы и хотим с ним поговорить. Ситуация гораздо опасней, чем кажется. Кстати, не мог бы ты снабдить нас какой-нибудь бумагой, обеспечивающей свободный проезд до Сай-Кумара. Не хочется объяснять каждому патрулю кто мы и зачем приехали.
  -- Почему бы нет? - пожал широкими плечами Буг. - Пусть ребята посидят у въезда на мост, а мы пока зайдем ко мне и все устроим.
  
   Напоив из бьющего неподалеку фонтанчика авагуров, мы примостились в тени крепостных стен и стали лениво оглядываться по сторонам.
   Форт представлял собой четырехугольник, со сторожевыми башнями по углам и двумя маленькими башенками по обеим сторонам ворот. Все постройки были сведены до минимума и ограничивались кубом административного здания, которое немного возвышалось над деревянными стенами. Сейчас по его крыше взад-вперед прохаживались часовые в коротких коричневых туниках, подпоясанных широкими кожаными поясами.
   Возле ворот собиралась очередная партия беженцев и изнывающие от жары солдаты старались построить их в какое-то подобие колонны. Дремала обслуга стоящих во дворе катапульт. Несколько бойцов сидело у казармы, примыкающей к кубу администрации и точили на крутящихся точильных камнях короткие мечи.
  -- Мир парадоксов, - сказал я, засовывая в рот пригоршню сушеных фруктов, - армия, в которой в одном строю сражается человек с излучателем и человек с мечем. Силовые щиты, способные накрыть целый город и рядом деревянный форт с примитивными катапультами. Иногда мне кажется, что я сошел с ума.
  -- Такова наша реальность, - сказал, появившийся, как всегда неожиданно, Тонг. - Никто, кроме Наживателей, не умеет изготавливать лучевое оружие. Большинство гуляющих по Силурну излучателей раскопано в заброшенных складах. С городами обстоит несколько проще. Новые города на Силурне обычно строят не месте старых, а почти все поселения древних были защищены поглощающим или рассеивающим полем. Остается только найти центр управления и задействовать его.
  -- От чего действительно можно сойти с ума, так это от жары.
   Будучи северянином, Взломщик старался обходить стороной южные области. И если уж попадал в них, то никогда надолго не задерживался.
  -- Надеюсь ты получил бумажку и мы можем отправляться дальше? - жалобно проныл он. - Мне не терпится поскорее попасть под защиту прохладных бассейнов Сай-Кумара.
  
   Миновав ворота мы въехали на мост и, вскоре, форт скрылся от наших взглядов за молочно-белой пеленой тумана. Однажды, туман с левой стороны рассеялся, позволяя увидеть вдали уходящую в небо колонну Башни Мира, но через мгновение клубящийся занавес снова опустился.
   Ритмичное покачивание убаюкивало, постепенно погружая в сон. Иногда, резкое движение животного или крик птицы заставлял меня открывать глаза, и я видел, как сгустившиеся сумерки переползают через лишенные перилл края Док-Мера.
   Когда я, в очередной раз, открыл глаза, вокруг стояла непроглядная темень. Справа от меня сопели уставшие авагуры Наживателей и слышались приглушенные голоса.
  -- Скоро будем на месте. Впереди уже виден огонь маяка.
  -- Скорей бы, - послышался голос Взломщика, - животные очень устали.
  -- Да и мы не в лучшем состоянии.
  -- Зато впереди у нас ночь в настоящих постелях, - сказал я и снова уронил голову на грудь.
  
  
  
  

ХХХ

   Форт по другую сторону Док-Мера ничем не отличался от уже виденного нами. В нем мы переночевали и, сменив благодаря Буговой бумаги авагуров, двинулись дальше. Увеличившиеся толпы беженцев, буквально заполонившие все дороги, почтительно расступались перед нами и, то и дело, приходилось предъявлять пропуск сопровождающим их солдатам.
   По ходившим среди вояк слухам, правитель Досмат выступил в поход на Синк, но, не пройдя и полпути, столкнулся с авангардом таинственной армии, который по количеству превосходил все имеющиеся в распоряжении Сай-Кумара силы. К счастью, авангард нельзя было назвать отборными полками. В качестве войск первого удара правитель Забытого Континента использовал орды дикарей и мутантов, привезенных с собой и завербованных в зараженных участках. Вооружены они были плохо, посему Досмату удалось разбить их в первом же бою. Но при этом он сам понес ощутимые потери и спешно отступил под защиту городских стен.
   Предчувствуя поражение Сай-Кумара большинство жителей пустилось в бега, надеясь найти спасение на другом берегу Туна, чем и объяснялся запрудивший все дороги людской поток.
  
  -- Что за развалины впереди? - спросил я, выплевывая скрипящую на зубах пыль. - Еще один пережиток прошлого?
  -- Можно сказать и так, - ответил Тонг. - Хотя, если называть вещи своими именами, то это и есть цель нашего путешествия.
  -- Это?
  -- Ты опять не то собирался увидеть? - ухмыльнулся Взломщик. - В нашем мире руин легче приспособить для жилья старые развалины, чем строить новый город. Достаточно только почистить их и обнести стеной. Но хочу тебя обрадовать, изнутри он выглядит куда привлекательней. Ты даже представить себе не можешь, какое небывалое количество борделей скрывает в себе этот оазис.
  -- Есть дела поважнее посещения борделей. Надо спешить, пока городские ворота не закрылись на ночь.
  -- Всегда нужно спешить! - Взломщик в притворном отчаянии воздел руки к небу. - Клянусь звездами, у меня не осталось сил спасать наш мир от гибели!
  -- Суета сует, - изрек я и заставил своего авагура двигаться быстрее.
  
  
  
  
  

ХХХ

   Изнутри Сай-Кумар действительно выглядел более привлекательно. Улицы утопали в зелени. На обширных площадях города били фонтаны. Вокруг, несмотря на надвигающуюся беду, шла оживленная торговля.
   Бросался в глаза стиль построек, а вернее его отсутствие. Небольшие деревянные домики соседствовали с невообразимыми дворцами, всевозможными храмами и многоэтажными домами древних. Серпантины дорожек и тротуаров проходили над нашими головами, создавая второй ярус. Мои спутники сказали, что там находятся государственные учреждения и селятся высокопоставленные чиновники.
   Всего город состоял из трех уровней. Но о последнем - подземном, здесь не любили упоминать.
   К резиденции правителя можно было попасть как с первого, так и со второго уровня. Находилась она в похожем на оплавленную свечу небоскребе.
  -- Странная форма, - заметил я.
  -- Странная, - согласился Тонг. - Недавно команда археологов Досмата нашла под зданием архивы старого города, в которых сказано, что небоскреб имел двести надземных этажей. На данный момент он имеет всего восемьдесят.
  -- Куда же делись остальные?
  -- Об этом архивы умалчивают.
  -- Досмат занимает десять последних, - сказал северянин. - Остальные - это рестораны, гостиницы, конторы чиновников. Любой житель города или приезжий может беспрепятственно подняться до сорокового этажа. И, честно говоря, мне не охота подниматься выше. Послушай, Тонг... Ты не обижайся. Визит к Досмату мы оставим тебе. Ты его знаешь, а меня воротит от всех этих официальных приемов и разглагольствований, где приходится сидеть в салфетке и важно раздувать щеки. Я предпочитаю драться, - Взломщик посмотрел на Тонга и скорчил необыкновенно тупую рожу.
  -- Не имею ничего против, - ответил тот, рассмеявшись, - такой идиот только мешал бы. Отправляйтесь в какой-то кабак и набейте себе брюхо.
  -- Встретимся на сороковом этаже, в гостинице "Под троном"! - заорал довольный Взломщик и, схватив за узду моего авагура, ринулся в толпу на отделяющей город от небоскреба площади.
  -- Как же Тонг? - запротестовал я.
  -- Не беспокойся. Он войдет через правительственный вход. А мы, тем временем, устроим животных, багаж и посетим одно заведение... Наконец-то отдохнем. Терпеть не могу эту жару.
   Возможность отдохнуть так обрадовала гиганта, что он тараторил без умолку. Это чудовище умудрялось одновременно показывать мне достопримечательности, приставать к девушкам, торговаться с продавцами фруктов и прохладительных напитков. Весело гогоча и вытирая со лба пот, северянин вломился на постоялый двор на площади, пристроил за померную плату авагуров и сдал на хранение хозяину весь наш нехитрый скарб.
   По всей видимости хозяин был хорошо знаком со Взломщиком. Он пригласил нас на чашку секи и в течение получаса расспрашивал о происходящем в мире, отпустив только после того, как Взломщик, с сияющей улыбкой на лице, посоветовал ему собирать манатки и готовиться к эвакуации.
   Оставив несчастного размышлять над своим будущим, мы пересекли площадь и окунулись в людской водоворот, бурлящий внутри небоскреба.
   Надо отметить, что Сай-Кумар был весьма многонациональный город. Я уже достаточно повидал монстров и мутантов, но, иногда, с открытым ртом глазел на очередного прохожего.
  
  -- Сколько рас обитает на Силурне? - спросил я у Взломщика, когда мы обедали в ресторане на втором этаже правительственного небоскреба.
  -- Не знаю..., - верзила сосредоточенно пережевывал пищу, - столько, что и не сосчитать. Тут еще разобраться надо, кто всегда был таким, а кто мутировал или еще чего. Может мы и не коренные жители Силурна. Тебя же как-то к нам занесло? Может и нас тоже. Меня сейчас другое интересует, - северянин отправил в рот прозрачный ломтик местного фрукта, - как Досмат всю эту компанию эвакуировать будет. Те, кто боялся - уже ушли из города. Остальные - те, кто верит в прочность стен Сай-Кумара. Нелегко будет поднять их с места. Большинство предпочтет умереть на своем набитом сундуке.
   Некоторое время мы молча поглощали принесенные блюда.
  -- Ты думаешь, - продолжал Взломщик прерванную мысль, - трактирщик, у которого мы оставили авагуров, решится бежать? Черта с два! Он запрет все свое добро в подвале, закроет дверь на защелку, вооружится для уверенности кухонным ножом и будет ждать, когда все обойдется.
   Мы вышли из-за стола, расплатились и направились к ведущему наверх эскалатору.
  -- И тем не менее, несмотря на надвигающуюся беду, ты кажешься не особо взволнованным, - сказал я по дороге. - Все-таки надеешься, что пронесет?
  -- Нет. На этот раз не пронесет. Ты сам видел их флот на мониторе в цитадели. Просто я научился жить одним днем. Сегодня здесь тихо, мирно. Значит я буду наслаждаться жизнью. Если же завтра придет враг, я встану на стены и буду воевать. Но не раньше, чем это станет необходимым.
  
   Сороковой этаж был роскошнее нижних. Чем выше мы поднимались, тем меньше народа суетилось в коридорах, а здесь людской поток совсем прекратился. Гостиница "Под троном" была по карману не всякому. Она занимала один из восьми блоков, составляющих этаж, и почти пустовала.
   Хоть Оптимус от имени совета Наживателей и снабдил нас довольно крупной суммой, располагая которой можно ни в чем себе не отказывать, внешне мы не очень походили на состоятельных людей, наверное поэтому слуга, худой гуманоид с присосками на пальцах, не спешил открывать дверь.
   Блестящая монета, перекочевавшая в его карманы, значительно ускорила этот процесс. Дверь распахнулась и беззубый рот лакея растянулся в улыбке.
  -- Прошу, проходите, - залепетал он. - Отдохните пока в холле. Хозяин придет через минуту.
   Поговорив с хозяином, мы получили великолепный трехместный номер с бассейном.
   Не долго думая, я снял с себя всю одежду и погрузился в прохладную воду.
  -- Взломщик, - позвал я, - Эй, Взломщик!
   Ответа не последовало.
   Обеспокоенный я осторожно вылез из воды и заглянул в комнату. Оттуда доносились мерное дыхание. Гигант спал на одной из кроватей.
   Когда вернулся Тонг, мы уже проснулись и опять сидели в бассейне.
  -- Ну, как дела? - спросил я его.
  -- Очень неплохо.
   Тонг разделся и плюхнулся в воду.
  -- Стычка в саванне Сай-Синка заставила Досмата призадуматься. В душе он уже не верит, что город выстоит и быстро согласился на эвакуацию. О ней будет объявлено завтра утром.
  -- А когда выходим мы? - поинтересовался Взломщик.
  -- Через несколько дней. Досмат хочет покинуть город последним. Мы, будем его сопровождать. Скажи, Буряков, а на твоей родине были большие войны?
  -- О! В этом мы не намного отстаем от Силурна! - ответил я. - До ядерной бойни мы еще не доработались, но положить пару сотен миллионов себе подобных всегда готовы.
  -- А почему они начинались?
  -- Войны всегда начинаются по одной причине. Кто-то решает, что в своих землях ему тесно и пытается подмять под себя всю планету.
  -- И что? Хоть кому-то удалось?
  -- Нет. У одной из Земных рас был мудрый правитель - Бисмарк, который сказал: "Империя как большой пирог, как бы бережно ты его не поддерживал - все равно по краям обломится". Он был прав. Все империи ломались: империя римлян, Наполеона, Гитлера. Сейчас вот имперские амбиции появились у Америки. Все империи умирают. Плохо одно, с каждым годом оружие становится все совершенней и каждая новая попытка завоевать мировое господство обходится человечеству все дороже.
  -- Значит ты думаешь, что получить мировое господство, безраздельную власть невозможно?
  -- Теоретически можно, но на практике - нет.
  -- Ты меня обнадежил, - сказал облегченно вздохнув Тонг, - жаль нельзя вашего Бисмарка Отцу Слова дать почитать. Может он погрузил бы свои войска на корабли и уплыл на свой Забытый Континент.
  -- Вряд ли. У нас есть такая пословица - умные учатся на чужих ошибках, а дураки на своих. Вранье. Все на своих учатся.
  
  

ХХХ

   На четвертый день после объявления эвакуации, город почти опустел. Эвакуировали даже бордели в которых Взломщик так мечтал побывать. Сейчас уходила к мосту последняя колонна горожан.
   Стоя на восьмидесятом этаже своего небоскреба Досмат с тоской смотрел им вслед.
  -- Надеюсь, что все жители придут в Орм, - сказал он.
  -- Не все, - ответил Тонг, - но у тебя хорошие солдаты. Возможно им удастся привести в Орм две трети.
  -- Город и треть жителей - это очень высокая цена, - застонал правитель.
  -- Если бы ты остался, то потерял бы все. Вспомни, какую цену заплатили Порт-Джахал и Синк.
  -- Повелитель! Повелитель!
   Дверь из черного стекла распахнулась. На террасу выбежал солдат. Он спешно поклонился Досмату и вручил какой-то пакет.
  -- Плохие новости? - спросил Тонг, видя, как изменилось лицо правителя.
   Досмат жестом отпустил посыльного и повернулся к нам: - Неприятельский флот поднимается по Туну. Если Башня Мира падет и он застанет нас на мосту - мы погибнем.
  -- Повелитель! - вновь раздался голос за дверью.
   Солдат, который подбежал к нам на этот раз, был в разорванной тунике. Глаза его забегали по комнате и, наконец, остановились на Досмате.
  -- Южные и восточные ворота атакуют орды варваров, - заговорил он. Прикрывающие стены излучатели демонтированы и отправлены за реку. Оставленных для охраны войск не хватает! Мы не продержимся и часа!
  -- Сколько людей осталось в городе? - обратился Досмат к стоящему в свите офицеру.
  -- Триста солдат и клин вашей личной охраны.
  -- Отдайте приказ двум сотням выдвинуться на мост. За ними пойдем мы. Оставшаяся сотня будет прикрывать нам спину. Обеспечьте их полным комплектом излучателей. Передай на стены, - обратился он к ожидающему солдату, - пусть продержатся еще час. Потом спешно отходите к северной окраине. Там вас будут ждать платформы на антигравах.
   Солдат поклонился и исчез за дверью.
  -- Но в городе нет антигравов, - вмешался офицер охраны. - Действует только ваш личный и две платформы охраны.
  -- Я имел в виду их.
  -- Невозможно! - запротестовал офицер. - Ваша безопасность...
  -- Это приказ! Без антигравов у них не будет ни одного шанса вырваться из кольца.
   Бросив на офицера еще один строгий взгляд, Досмат развернулся и пошел в сторону гравитационного лифта, соединявшего восьмидесятый этаж с первым. Он шагнул в шахту и, сначала медленно, а затем все быстрее заскользил вниз. За ним отправилась охрана и свита.
  -- Если бы кому-то захотелось нас убить, сказал я, глядя в зияющую бездну колодца, - ему стоило бы просто прекратить подачу энергии к шахте.
  -- Всегда приходится рисковать. Где гарантия, что ты не оступишься на лестнице и не свернешь себе шею? - сказал Тонг и тоже шагнул в пустоту.
  
   Когда мы спустились вниз, Досмат выслушивал еще один доклад. Форт на левом берегу Туна был атакован. Банды, вышедшие из дельты реки, убивали всех, кто пытался сойти с моста.
  -- Где сейчас основные силы!?
  -- Войска ушли с первой колонной. Они будут ждать нас у Малой Гряды. Ополчение взяло на себя охрану второй и третей колонны. На мосту сейчас осталось два клина воинов.
  -- Отправьте на мост гонца! Пусть по пути снимает охраняющие дорогу посты и ведет их в форт. Начальнику Док-Мерской охраны приказываю организовать отряды из числа беженцев. Движение должно быть восстановлено. Главный механик!
  -- Я здесь, господин.
   От свиты отделился маленький, лысый человек.
  -- Генератор поля заминирован?
  -- Да, повелитель.
  -- Немедленно уничтожьте. Мы покидаем город.
  -- Тонг, - Взломщик тронул Наживателя за плечо, - я схожу за авагурами. Они уже навьючены и ждут на краю площади.
  -- Буду тебе только благодарен.
  -- Позволю дать вам совет, - сказал правитель. - Эти звери слишком трусливы. Сходите за поклажей и я предоставлю в ваше распоряжение тройку боевых пигарей.
  -- Что он хочет нам предложить? - переспросил я у Взломщика.
  -- А вот что, - северянин ткнул пальцем в сторону небоскреба.
   Повернув голову я увидел, как солдаты выводят из левого крыла двухметровое подобие Земного краба. Передвигался он на шести членистых ногах, над которым нависало плоское туловище. Голова отсутствовала. Четыре рубиновых глаза смотрели из щели между роговыми наростами на брюхе. Желтые хитиновые пластины покрывали все тело существа, образовывая на спине чашу, в которой наездник мог сидеть или стоять, держась за верхний край панциря.
  -- Не пугайся, - улыбнулся Тонг, видя, как округлились мои глаза, - ими очень просто управлять. Приказы передаются постукиванием по панцирю. Я научу тебя основным командам, а остальные освоишь по дороге. Пошли.
   Мы подошли к ожидающим нас пигарям и Тонг ловко взобрался наверх по подставленной животным ноге. Немного помедлив, я сделал то же самое и оказался в удобной, выложенной мягкими ковриками чаше. Места тут было достаточно, даже если учесть, что часть пространства будут занимать вещи. При желании я вполне мог лечь, подогнув под себя ноги.
  -- Ну, как, нравится?
  -- Пожалуй, - ответил я Тонгу. - Здесь поудобней чем на авагуре. Как, ты говоришь, им управлять?
   Пока Тонг объяснял мне, как командовать тварью, вернулся, ходивший за вещами Взломщик. К этому времени люди Досмата уже закончили все приготовления, и нам пришлось поторопиться, чтоб вовремя занять свои места в колонне.
   Ехать на пигарях было удобно, как в автомобиле. Когда начальник охраны подал знак отправляться я взял деревянную булаву и треснул "краба" по панцирю. Повинуясь приказанию он двинулся с места, но так осторожно, что я почти не почувствовал движения. Необходимость в дальнейшем управлении отпадала. Идя в колонне, животное было обучено повторять все маневры ведущего.
   Покинув площадь, мы увеличили скорость и поехали по пустынным улицам Сай-Кумара. Город провожал нас глазницами пустых окон, обезлюдевшими площадями и храмами. Как осужденный перед казнью, замерев, ждал он прихода нового хозяина. Того, чьи армии уже захватили Порт-Джахал и Синк. Но было что-то, нарушавшее трагичное безмолвие. Что-то не вязалось с тишиной опустевших улиц. Это был человек, который, сидел на лавочке у дороги и, насвистывая несложную мелодию, безмятежно кормил птиц.
   Заслышав шум нашего приближения он стряхнул последние крошки и помахал нам рукой.
  -- Привет правителю Досмату! - весело закричал он.
  -- Кто ты? - спросил Досмат, когда пигари поравнялись с закутанным серым плащом незнакомцем.
  -- Можно сказать, что я твой коллега, - засмеялся человек.
  -- Я бы сказал, что ты сумасшедший.
  -- Возможно, но это сейчас не имеет никакого значения. Я тоже правитель Сай-Кумара, но нижнего. Того, о котором вы не любите вспоминать. Мое имя Джала.
  -- Король воров! - удивленно воскликнул начальник охраны, хватаясь за излучатель.
  -- Король воров, - пронеслось по колонне и люди стали доставать оружие.
  -- Не стрелять! - рявкнул Досмат. - Если Джала осмелился прийти ко мне, значит у него есть, что сказать.
  -- Мне действительно есть, что сказать. Я хочу заключить с тобой договор, - Джала сделал паузу. -Это не только ваша - это и наша война. Конечно, я не всегда ладил с законом, но я никогда не желал зла Сай-Кумару. И вот, в один прекрасный день, приходит кто-то, кто хочет разрушить город, который меня кормит. Я, если хотите знать, против... Одним словом предлагаю заключить перемирие, которое будет длиться до тех пор, пока мы не вернемся сюда с победой. Подумай, Досмат. Если ты согласишься, ваши ряды пополнит моя маленькая, но хорошо вооруженная армия.
  -- Сколько человек ты можешь предоставить? - неуверенно спросил Досмат.
  -- Семьсот человек. Не больше.
  -- А где гарантия, что ты, в подходящий момент не ударишь нам в спину? Не хочу тебя обидеть, но одного твоего слова не достаточно.
  -- Я думал об этом и вчера сходил поговорить с Тенями Сай-Кумара. Поверь, это стоило мне нескольких лет жизни. Тем не менее я убедил их, что городу грозит беда. Они согласились ночью, когда враг займет Сай-Кумар, выйти на улицы. И пусть сжалятся боги над теми, кого они встретят.
   Когда Джала закончил в воздухе повисла тишина. Бесстрашные охранники Досмата испугано озирались по сторонам.
  -- Если тебе нужны доказательства, - снова заговорил Джала, - то вот они.
   Он поднял руку и из окружающих нас домов донесся не то вздох, не то стон, от которого волосы у меня на голове встали дыбом.
  -- Надеюсь этого достаточно?
  -- Вполне, - согласился пораженный Досмат. - Когда твои люди присоединятся к нам? Я хочу побыстрее покинуть город. Здесь становится неуютно.
  -- Они уже с нами, - Джала показал в конец улицы, где колыхалась бесформенная масса серых плащей.
   "И так, война становится народной", - подумал я. "Ярчайший признак - то что уголовники берутся за оружие и идут сражаться на стороне правительства".
  
  
  
  

ХХХ

   За городом авагуры заметно уступали пигарям. Мы как ветер неслись по пыльным дорогам, мимо опустевших постов, лишь изредка сбавляя темп, чтоб не оставить армию Джалы и замыкающую колонну солдат далеко позади.
   Когда огромное солнце стало клониться к закату, от горизонта отделилось две точки и заскользили к нам, быстро увеличиваясь в размерах. Постепенно они приняли вид летящих над землей платформ.
   Догнав нас, платформы поплыли рядом, позволяя видеть четыре десятка уставших, израненных солдат, которые выстроились на них.
   Из строя вышел воин с лицом, закрытым сочащейся кровью повязкой, и, посмотрев на Досмата теперь уже единственным глазом, рапортовал: - Противник задержан на два часа. Сейчас он занимает город.
  -- Я верил в вас, ребята! - крикнул правитель и поднял над головой сжатую в кулак руку.
   Чуть позже припомнилось, откуда мне знакомо это обезображенное повязкой лицо. Перед нами стоял воин, недавно рапортовавший Досмату на террасе.
   В опустевшем форте, прикрывавшем въезд на мост, нас встретили еще десять солдат с зажженными факелами. И стоило нам въехать на мост, как деревянное сооружение позади вспыхнуло багровым пламенем, освещая дорогу и преграждая путь возможным преследователям.
   А справа уже грохотали взрывы. Пришел черед Башни Мира.
  
  

ХХХ

   Через два часа езды мы догнали хвост последней колонны беженцев и медленно потащились следом. Состояние дел, до нашего появления, граничило с паникой. Солдатам с трудом удавалось сдерживать людей, но появление Досмата как-то сразу всех успокоило. Подданным казалось, что одно его присутствие могло повлиять на происходящие события и остановить вражеские армии. Теперь люди не с ужасом, а с интересом следили за идущем возле башни боем.
   Я не был исключением и до боли в глазах вглядывался в сереющие сумерки.
   Несмотря на поредевший туман, увидеть можно было не много. Основные события разворачивались по ту сторону Башни Мира. Изредка, карликовые, по сравнению с одетой в мантию силовых полей башней, суда стремились обойти ее и тогда свет прожекторов озарял зеленые воды Туна, силовое поле гасло и сотни тонких, как игла, лучей вонзались в дерзкие кораблики, заставляя их рассыпаться на части.
   Снаряды и ракеты, которыми неприятельский флот, в свою очередь, осыпал башню, не причинял ей видимого вреда. Взрывы янтарными цветами распускались на ее стенах, но с такого расстояния невозможно было определить, попадали ли они в цель. Иногда, не больше одного раза в час, просыпался большой купол. С невообразимой высоты падал широкий луч и лениво полз по воде, тоннами испаряя ее. Когда же пар оседал, в пределах видимости не оставалось ничего, кроме бурлящей реки.
  -- Похоже твои опасения не оправдались! - закричал Досмат Тонгу, когда впереди показался силуэт форта. - Они не смогут разрушить башню. Это никому не под силу.
  -- Будем надеяться, что так. Но ты еще очень мало знаешь о возможностях вражеского флота. Я думаю, что все предыдущие атаки были прелюдией настоящего штурма.
   Тонг встал на спине пигари во весь рост и некоторое время пристально смотрел в сторону башни.
  -- Вот, кажется, подтверждение моих слов, - сказал он и указал пальцем на реку, где двигалась какая-то темная масса, по высоте не уступающая Башне Мира.
  -- Старый дредноут?
   Прожектора башни осветили приближающийся корабль и их свет заискрился, попав в защитное поле плавучего гиганта. Люди на мосту остановились. Страх ли снова сковал беженцев невидимыми цепями или загипнотизировало зрелище, так или иначе все замерли.
  -- Не останавливаться! - зарычал Досмат. - Увеличить скорость передвижения!
   В то же время дредноут включил свои прожектора и открыл огонь.
   Удар был настолько силен, что башня задрожала. Нерушимые стены тряслись от взрывов снарядов и ракет. Сопровождаемая грохотом вспышка озарила купол главного излучателя и даже отсюда стало видно, что он потерял свою идеальную форму.
   На мосту началась паника. Желая быстрее достичь берега, люди бросали свои пожитки, устремляясь вперед. Десятки были задавлены, десятки сорвались с лишенного ограждения моста. Все попытки восстановить порядок оказывались тщетными. Постоянно появлялись новые жертвы.
   Гарнизон башни ответил не менее разрушительно. Бесполезное теперь силовое поле исчезло и все оружие, способное достать дредноут, пришло в действие.
   Корабль принял удар. Защитный кокон замерцал, меняя свой цвет. За исключением бордового пятна, куда ударило огненное копье главного излучателя, оно стало молочно белым. Правда, скоро оттенок поменялся. Пройдя через все цвета спектра, поле покраснело, затем почернело и, спустя минут двадцать после начала атаки, лопнуло.
   Выброс энергии был настолько сильным, что поднял огромные волны, несущиеся против течения. Ураганный ветер ударил по мосту, сбрасывая в воду сотни людей.
   От гибели нас спасли пигари. Привыкшие выживать во время песчаных бурь, они подогнули ноги и плотно прижали свои плоские тела к шероховатой поверхности моста. Трусливые авагуры наверняка бы сбросили своих всадников. Пигари же, переждали опасность и, как ни в чем не бывало, двинулись дальше.
  -- Поглощающее поле! - закричал мне Тонг. - Сейчас решится наша судьба! Дредноут ударит лучевым оружием.
   И действительно, сражение разгорелось с новой силой. Теперь башню и, почти невидимый из-за клубов пара и дыма корабль, соединяла сказочно красивая огненная сеть. Она то теряла свою яркость, то вспыхивала ослепительными огнями - сплетая новые узоры.
   Продолжалось это не долго. Исполинский корабль, наверное, получил серьезные повреждения и стал пятиться назад. По оплавленным палубам пронеслась серия взрывов, которые стали перерастать во всеохватывающее пламя. Финалом стал взрыв, разворотивший носовую часть плавающей крепости, после которого она стала погружаться в зеленые глубины реки.
   А на покосившуюся, изрытую воронками Башню Мира уже надвигался второй дредноут.
  -- Она не выдержит! - закричал я Тонгу.
  -- Да, но это уже не важно! - закричал он в ответ. - Форт уже рядом. Мы почти прорвались.
  -- Почти не считается, - сказал Взломщик и показал рукой на реку, где по волнам, в нашем направлении шли катера.
   Воспользовавшись тем, что Башня Мира занята более серьезным противником, к мосту прорвались мелкие суда.
   Проходящая колонна являлась для них идеальной мишенью. Тут и там стали раздаваться взрывы, проноситься сгустки плазмы. Один снаряд разорвался посреди нашей колонны. Двух пигарей вырвало из строя и, как пушинку, швырнуло в реку.
   К нам судьба была более милостива. Мы благополучно добрались до ворот форта. Прощаясь, я в последний раз оглянулся на усеянный трупами мост и сражающуюся башню.
  
   Как только мы оказались внутри укрепления, нас сейчас же окружили солдаты с факелами. Ими командовал грязный, измазанный сажей человек, в котором с трудом узнавался Буг.
  -- Банды рассеяны, - отрапортовал он Досмату, - ситуация на дорогах контролируется...
   Внезапно лицо Буга изменилось и он вырвал из кобуры излучатель.
  -- Правитель, сзади! - заорал он, направляя ствол на серый плащ скрывавший короля воров.
  -- Успокойся, - поднял руку Досмат, - они на нашей стороне. Собери своих людей и присоединяйся к колонне.
  -- Но это же...
  -- Я знаю! - на лице правителя появились первые признаки раздражения. - Выполняйте! Привал сделаем утром, - обратился он к нам, - попытаемся за ночь оторваться.
   Те несколько часов, что оставались до рассвета мы двигались по уже знакомой дороге. С первыми лучами солнца Досмат приказал разбить лагерь и я с удовольствием заснул, прислонившись спиной к стволу высохшего дерева.
   Разбудила меня вибрация. Дерево, корни которого временно служили мне спальней, сыпало сухими листьями, от которых я стал чихать и кашлять, чем немало повеселил своих спутников. Продолжалось это несколько секунд и прекратилось так же внезапно, как и началось.
  -- Черт знает что, - рассердился я, отряхиваясь от пыли и свалившейся на меня грязи, - неужели нельзя обойтись без дурацких шуток. Я смертельно устал. А когда устаю, то злюсь и совершенно не понимаю юмора.
  -- Ты переоцениваешь наши силы, - захохотал Тонг. - При всем своем могуществе, - Наживатель скорчил надменную рожу, - мне еще не подвластны землетрясения.
  -- Похоже, в нашем неугомонном мире опять что-то стряслось, - добавил подошедший Взломщик, - интересно только, хорошее или плохое?
  

ХХХ

   Продвигались мы медленно. Основная часть беженцев шла пешком и немногочисленные солдаты с ног сбились, стараясь прикрыть растянувшуюся колонну от возможного нападения.
   Но шли дни, а нас никто не преследовал. Судя по всему, у врага появились проблемы позначительнее, чем играть в догонялки с несколькими тысячами горожан. Конечно, за позади тащилось приличное число банд, (каждую ночь у нас пропадало несколько человек), однако, открыто нападать они не осмеливались и серьезной угрозы не представляли.
   Выбрав ночь потемнее Тонг и несколько солдат устроили за лагерем засаду, на которую одна из банд напоролась. Завязалась перестрелка, после которой на месте боя нашли двенадцать трупов, девять из которых принадлежали людям.
   Так прошло семь дней. На рассвете, посланная вперед разведка сообщила, что возле Малой Гряды находятся укрепления, под защитой которых ушедшие перед нами колонны дожидаются своего правителя. Известие заставило людей двигаться быстрее и через несколько часов мы вошли в обнесенный земляным валом лагерь.
   В Новом Сай-Кумаре, как с грустью называли мы свое пристанище, решено было отдохнуть сутки, по истечении которых снова отправиться в путь. В лагере собирались оставить небольшой отряд добровольцев, которые станут дожидаться Оптимуса и воинов Корта. Пока же все наслаждались отдыхом, если таковым можно назвать непрерывные советы, проходящие в шатре Досмата.
   Подсчитывалось количество людей в общем и количество способных держать в руках оружие, количество вьючных и верховых животных; запасы продовольствия. Взломщик и Тонг то и дело давали советы по организации марша, рассказывали о характере местности и грозящих опасностях. Я же присутствовал на советах из чистого любопытства. Не способный принести какую-либо пользу, я просто восседал за столом с важным видом, изредка поддакивая и кивая головой.
   Попавший на Силурн по воле каких-то загадочных сил, я погрузился в водоворот событий настолько грандиозных, что мой мозг отказывался их анализировать. Иногда казалось, что все это сон. Что наступит утро и зазвонивший будильник вырвет меня из этой фантасмагории. И тогда, где-то глубоко внутри моей загадочной души, зарождался страх. Страх снова проснуться в сером однообразии прошлой жизни...
   Но ничего не происходило. В палатке снова раздавался голос правителя Досмата.
  -- Подведем итоги, - говорил он, - мы располагаем двенадцатью тысячами кадровых военных, и 59,5 тысячью ополченцев. Остальную часть обоза составляет 80 тысяч женщин, стариков и детей, из которых, в случае необходимости, можно вооружить еще две тысячи. Таким образом мы представляем внушительную военную силу, которой вряд ли смогут всерьез угрожать разрозненные банды грабителей. И, тем не менее, потери будут. Проходя по узкой полосе между Южным провалом и джунглями колонна растянется, что даст возможность небольшим бандам делать на нее набеги. Особо опасным представляется участок, между провалами, который необходимо будет пройти с максимальной скоростью. Поскольку со стороны джунглей нам ничего угрожать не будет, за это ручаются Наживатели, предлагаю перестроить колонну следующим образом: пять тысяч кадровых военных составят авангард, пять тысяч арьергард, две тысячи помещаются в центре колонны в качестве резерва. Имеющиеся в распоряжении повозки и другие средства передвижения выстроим так, чтоб они образовали линию, отделяющую нас от побережья. В случае нападения их можно будет использовать как защитные укрепления. Оборону повозок следует поручить ополчению.
   Присутствующие одобрительно закивали.
  -- Есть дополнение, - Тонг встал из-за стола и поднял руку, требуя тишины, - запасы продовольствия надо поместить в центре колонны, под защитой резерва. До самого Орма их негде будет пополнить.
  -- Особенно, если учесть, что едоков у вас прибавилось, - сообщил появившийся в дверном проеме человек.
  -- Этот незнакомец, - начал докладывать, сопровождающий вошедшего, часовой, -говорит, что явился из Корта и желает говорить с правителем. Его зовут...
  -- Оптимус, - закончил за часового Тонг. - Тот самый Наживатель, что возглавлял посольство в Корт.
  -- Тогда пусть сядет за стол и расскажет, чем его визит закончился, - сказал Досмат. - Ты, конечно, устал, но наше дело не терпит отлагательства.
  -- Согласен, - звонко рассмеялся Оптимус, - похоже, вы тут больше привыкли к плохим новостям. На этот раз новости хорошие. В часе ходьбы отсюда стоят тридцать тысяч воинов Корта. Они дожидаются разрешения войти в лагерь. Командует ими сын правителя Катана.
  -- Где же сам правитель? - спросил Тонг.
  -- Отказался покидать город. Отослав со мной всю свою армию, он стал готовиться к встрече врага.
  -- Без армии?
  -- Женщины Корта владеют оружием наравне с мужчинами. Старики еще помнят, как воевать, а дети научатся этому в бою. Так сказал мне Катан. После нашего разговора он выступил перед жителями Корта и они отказались покидать город, предпочитая умереть, защищая свои дома. Крепость очень хорошо укреплена и снабжена припасами. Они надеются продержаться, пока мы не соберем армию и не вышвырнем интервентов с материка.
  -- Это же безумие, - прошептал кто-то по другую сторону стола.
  -- Безумие, - подтвердил Оптимус, - и наше спасение. Найдя пустой Корт Враг бросился бы в погоню, а мы, отягощенные мирными жителями и скарбом не смогли бы от него оторваться.
  -- Не понимаю, - удивился Досмат, - мы же успели.
  -- Да, потому, что эвакуация из Сай-Кумара шла уже довольно долго, - сказал Тонг. - Когда она была объявлена официально, город был почти пуст.
  -- Из Корта же не бежал никто, - продолжил Оптимус. - Они слишком верили в свои силы. Кроме того, чтоб дойти сюда, нам пришлось проделать более длинный путь. Успели мы вовремя потому, что шли ускоренным маршем, который выдерживают только тренированные воины. Как видите, сердцем я протестую против решения Катана и горожан, разумом же понимаю, что по-другому они не могли поступить.
   В шатре воцарилась тишина. Мысль, что столько невинных людей должны погибнуть, или уже погибло, подавляла. Невозможно себе представить чувства воинов, покидающих свои семьи со знанием, что никогда их больше не увидят.
  -- Да, еще, - Оптимус налил стакан воды из фляги, стоящей на столе, и опрокинул в рот. - С нами шло пятьсот человек. Охотники с холмов Корта. Они остались в проходе Змеиное Горло прикрывать нас. Проход настолько узок, что десять человек могут защищать его от целой армии. А горы - настоящий лабиринт. Охотников практически невозможно выбить оттуда. Единственная возможность нанести им поражение - это зайти с тыла.
  -- Или пустить вперед свою гвардию, - прошептал Тонг так, что услышал только я. - В таком случае, придется оставить здесь гарнизон, который задержит врага и не даст ударить защитникам Змеиного Горла в спину.
  -- Им нужны сутки или двое, - закивал головой Оптимус, - за это время они устроят обвал на единственной ведущей сюда дороге и успеют уйти.
  -- Я против! - заявил Досмат. - Заслон не продержится и часу. Укрепления лагеря сделаны на скорую руку и не выдержат даже подобия штурма. Это напрасная трата людских ресурсов.
  -- И, все-таки, сделать это придется. Я вообще не понимаю, почему нас еще не атакуют, - сказал Взломщик. - Исходя из моих подсчетов, враг уже должен быть здесь. Остается загадкой, что его задерживает.
  -- Может Башня Мира еще стоит? - предположил комендант таможенного форта Буг Белозубый.
  -- Или происходит нечто посерьезней Башни Мира.
   Эту фразу произнес король воров. За время дискуссии он не вымолвил ни слова и о его присутствии почти забыли. Теперь же все повернулись к нему, ожидая продолжения. Лицо под серым капюшоном загадочно улыбалось.
  -- Ладно, - сказал правитель, - на сегодня обсуждение закончим. Основные вопросы мы решили. О заслоне, - немного помедлив добавил он, - поговорим завтра. Оптимус, передайте принцу Корта, пусть вводит свои войска. Перед завтрашним маршем им надо отдохнуть.
  
  

ХХХ

   Новый день начался шумно. Едва рассвело, лагерь наполнился голосами и бряцаньем оружия.
   Оставив северянина на хозяйстве, Тонг и я отправились к Досмату. Тонг - чтобы поговорить о заслоне, я - чтоб размять ноги и поглазеть на прибывших вчера воинов Корта.
   Миновав походные кухни и очереди, начавшие к ним выстраиваться, мы вышли к серым палаткам армии воров, пройдя через которые попали в расположение присоединившейся вчера армии.
   Воины холмов были невысокими, самый рослый солдат, которого я видел, был ростом где-то 1,7 метра. На себе они носили кольчуги, сделанные из довольно больших металлических пластин, соединенных стальной проволокой, к которым сбоку крепилась проволочная кобура для излучателя. Кольчуги эти были, наверное, очень тяжелыми, так как доставали почти до земли, а на металл для изготовления прямоугольных пластин, похоже, не скупились.
   Головы солдат венчали остроконечные шлемы, с которых ниспадали полосы таких же, соединенных стальной проволокой пластинок, закрывающих щеки и шею.
   Кроме излучателя, на вооружении наших новых союзников были не очень длинные, но и не настолько короткие, как у солдат Сай-Кумара, мечи.
   Пройдя этот копошащийся человеческий муравейник, мы остановились у шатра Досмата и, подождав, когда часовой доложит о нашем приходе, вошли внутрь.
  -- Приветствую правителя Досмата и принца Корта, - сказал Тонг.
   Мы слегка поклонились.
  -- Приветствую, - ответил Досмат, поворачиваясь к человеку, облаченному в кольчугу воинов Корта. - Это председатель совета Наживателей Тонг и его спутник Буря Ков.
  -- Рад вас видеть, - ответил принц и тоже поклонился. - От Оптимуса я слышал о вас множество удивительных историй. Надеюсь, за время похода познакомиться с вами получше.
  -- Боюсь, что с более тесным знакомством придется подождать. - Тонг выразительно посмотрел на Досмата, - мы останемся в лагере, чтоб прикрывать ваш уход и спины ребят в Змеином Горле.
  -- Вы все-таки считаете, что это необходимо? - спросил правитель Сай-Кумара.
  -- Да, это необходимо и совсем не является напрасной тратой людей. Погибнут не все. Тех, кто выживет, мы сможем увести тропами Наживателей.
  -- Тогда я остаюсь с вами! - вспыхнул молодой, едва достигший совершеннолетия принц Корта. - Я ушел из города только потому, что не мог ослушаться отца. А мои воины потому, что не могли ослушаться приказа. Сколько можно бежать! Я хочу сражаться.
  -- У вас еще будет такая возможность. Верю, вы встретитесь с врагом и поквитаетесь с ним за все. Только это будет не сейчас. В Орме очень не хватает кадровых военных. Мы не в праве рисковать ни одним вашим воином.
   Пылающий взор принца потух и он тяжело опустился на стул.
  -- Все время кто-то умирает, чтоб я мог бежать. Все время кто-то закрывает мою спину своей грудью.
  -- Такова жизнь, - вставил я. - Придет время и вы тоже будете закрывать чью-то спину. На войне, как на войне - говорили наши мудрецы.
  -- На войне, как на войне, - повторил Досмат слова, которые не раз говорили полководцы Земли. - Сколько же людей нужно для вашего заслона? Мне уже приходилось сражаться с интервентами. Чтобы задержать такую силу хотя бы на день не хватит всей нашей армии.
  -- Вся армия нам не понадобится. Полторы тысячи ополченцев должно хватить. И пусть ими командует Буг Белозубый - начальник Док-Мерской охраны.
  -- Я думал, что ими будешь командовать ты.
  -- Нет, лучше, если людьми командует кто-то из своих. Буг хороший командир, у него большой опыт ведения боев такого рода.
  -- Хорошо. Будет так, как ты хочешь. Могу я узнать план твоих действий?
  -- Конечно. Мы сделаем вид, что в лагере находится вся армия. Будем жечь костры, шуметь, греметь оружием. Может даже организуем небольшую контратаку на передовой отряд неприятеля. Кроме того, я попросил Взломщика сходить в саванну и притащить какого-нибудь бандита, из тех, что плетутся за нами. Он приведет его прямо в твой шатер и вы его лично допросите. А потом, примете решение остаться в лагере еще на два дня, чтоб дождаться войска Корта.
  -- Но мы уже здесь, - удивился принц.
  -- Именно поэтому я попрошу вас покинуть палатку на некоторое время. Взломщик проведет негодяя так, чтоб он видел по возможности меньше войск и как можно больше беззащитных беженцев. Тогда, убежав, он расскажет, что мы слабы и не сможем создать больших проблем. Соответственно и силы, чтоб нас перебить, нужны небольшие.
  -- Значит мы его отпустим, - задумался Досмат.
  -- Не отпустим, а дадим возможность убежать. Все должно быть правдоподобно. Закончив допрос вы, правитель, прикажете Бурякову вывести бандита за лагерь и там расстрелять.
  -- Разве я похож на палача? - возмутился я.
  -- Нет, - улыбнулся Тонг, - ты похож на человека, от которого можно убежать.
   Польщенный, я поклонился и снова уселся не раскладной стул возле стола.
  -- Что ж. Сам по себе план не плох, - выслушав все сказанное, изрек Досмат, - остается надеяться, что все получится так, как задумано.
   Со словами: - Желаю удачи. Надеюсь еще встретиться в Орме, - молодой принц вышел.
   Мы же остались дожидаться возвращения Взломщика.
   От нечего делать я принялся поедать фрукты из красивой металлической вазы и, когда потянулся за последним, за дверью раздался шум и голоса. Взломщик припирался с охраной.
  -- Что там за возня?! - закричал раздраженный повелитель. - Почему никто не докладывает?
  -- Извините, хозяин, - поклонился вошедший телохранитель, - там один из Наживателей. Он хочет войти.
  -- И что же ему мешает? - притворно удивился военачальник.
  -- Он притащил из саванны какого-то бродягу и хочет провести его в шатер.
  -- Пусть приведет. Наверное это важно.
  -- Это опасно, - запротестовал охранник.
   Досмат засмеялся.
  -- Ты действительно думаешь, что что-то может угрожать мне в присутствии трех Наживателей?
   Приведенный довод на охранника подействовал. Он потоптался в нерешительности и, наконец, отдал команду пропустить северянина.
   Взломщик был потный и веселый. Хохоча он ввалился в палатку и поставил на ноги человека, которого до этого небрежно держал подмышкой.
  -- Я с охоты! Можете меня поздравить.
  -- С этим? - улыбнулся Тонг, показывая на патлатого оборванца, дико вращающего глазами.
  -- В саванне еще шестеро. Правда, уже мертвые. Кроме того, я добыл два излучателя.
  -- Хорошо. Для нашего скудного арсенала все сгодится.
  -- Ты видел воинов Корта? - спросил я.
  -- Нет. Они почему-то опаздывают. Вот, может этот знает?
   Гигант схватил бродягу за собранные в мелкие косички волосы и повернул к Досмату.
  -- Кто ты? И зачем следовал за нами? - спросил тот.
  -- Я, Даунга, честный торговец! Этот дьявол убил моих людей и забрал мое имущество!
  -- Не оригинально, - нахмурился Досмат. - Он что, не хочет с нами сотрудничать? Надо это исправить.
  -- Конечно надо, - обрадовался северянин и схватил человека в ключ. Левой рукой он вытащил нож, который стал медленно приближать к глазу бандита.
  -- Отпусти меня! - заорал оборванец.
  -- Нет. Сначала я лишу тебя глаза, потом ты все скажешь, а потом я подумаю, стоит ли выкалывать тебе второй.
  -- Два глаза - роскошь, - подтвердил я, - а один ни к чему.
  -- Я все расскажу!
   Досмат жестом остановил Взломщика: - Тогда начинай говорить.
  -- Я Даунга. До сегодняшнего дня я командовал одной из банд в саване. Однажды к нам пришел человек и сказал, что на побережье появился новый хозяин, который собирает под свои знамена всех смелых людей Силурна. Посланец пообещал, что каждый, кто согласится служить ему будет щедро вознагражден. Я посмеялся над ним и хотел убить, но человек был умный и той же ночью убежал. Мы, как раз, поджидали караван, так что у меня не было времени за ним гоняться. Говорят он разговаривал с другими бандами которые в байки про "нового хозяина" тоже не поверили. Но вскоре все изменилось. От моря потянулись беженцы, которые принесли много странных и пугающих слухов. Мои люди забеспокоились, - разбойник облизал пересохшие губы, - они стали бояться, что человек, которого мы хотели убить, вернется с армией и перережет всем глотки. Прошло еще какое-то время и он действительно появился. "Теперь верите?" - говорил он. "Решите на чьей вы стороне. Умрете или получите награду?". "Какую награду", - поинтересовался я. Знаете, что он ответил? Излучатель за десять мертвых беженцев. Очень хорошая цена, - прищелкнул языком патлатый. - Мы согласились и устроили засаду. Караван был какой-то странный. Когда мы выскочили он встретил нас огнем. Солдаты в форме Сай-Кумара окружили и перебили почти всех. Спаслись только я и шестеро самых хитрых.
  -- Это был авангард первой колонны, - заулыбался правитель. - Молодцы ребята.
  -- Ты захотел отомстить? - спросил я.
  -- Да. Я следил за войсками. Видел, как они построили лагерь, как в лагерь вошла последняя колонна. Новый хозяин уже близко и рассказав об этом, я собирался сделать два дела одновременно: получить награду и отомстить солдатам.
  -- Он говорит правду, - подтвердил Взломщик, - когда я появился, их вещи были собраны. Шайка собиралась уходить.
  -- Ты что-нибудь слышал о войсках, идущих из Корта?
  -- Слышал, что через Змеиное Горло недавно прошли солдаты. Местные банды притихли и попрятались.
  -- А враги?
  -- Это кому как...
  -- Не умничай! - рявкнул Тонг.
  -- Они где-то на подходе. Самое большее - шесть часов пути.
  -- Что будем делать?
  -- Предлагаю укрепить лагерь и ждать.
   Досмат был прекрасным актером. Он озабочено ходил вокруг стола, смотрел на карту и, как будто, что-то подсчитывал в уме.
  -- Я думаю, воины Корта скоро появятся. Если мы уйдем, они окажутся в окружении.
  -- В таком случае, - сказал Тонг, - работы по укреплению лагеря надо начать немедленно. Взломщик, пойдем, отдадим распоряжения на этот счет.
  -- А как же он? - северянин указал на пленного.
  -- Он больше не нужен, - решил Досмат, - пусть Буря Ков отведет его за лагерь и шлепнет.
  -- Нет! Я же все сказал! - Даунга задергался в сильных руках нашего друга. - Я все сказал!
  -- Правильно. В награду я оставил тебе оба глаза, - засмеялся гигант. - Лучше иди с Буря Ковым и умри быстро. Если с тобой пойду я, ты узнаешь, что такое настоящая боль.
   Даунга, совсем потерявший надежду, повесил голову и, когда я ткнул его в грудь излучателем, молча повернулся к выходу. Через лагерь он шел медленно, пошатываясь из стороны в сторону и только на насыпи снова ожил. Жажда жизни опять проснулась в этом человеке. Он лихорадочно искал путь к спасению.
   Пришло время играть свою роль. Зацепившись за торчащий из земли корень я споткнулся и рухнул на землю.
   Получилось все очень натурально. Я бы даже сказал слишком натурально. Мой подопечный немедленно пнул меня в живот, скатился по насыпи и, петляя, понесся по саване. Вокруг раздались крики. Кто-то выстрелил из излучателя. Превозмогая боль я встал на ноги и успокоил часовых. Все шло по плану.
  
  

ХХХ

   Через два часа мы проводили войска в путь. Лагерь опустел. Полторы тысячи человек сиротливо бродили по огромному, окруженному земляным валом пространству. Около сотни вели сторожевую службу, несколько десятков поддерживали костры на месте полевых кухонь, остальные просто ждали. Ждали смерти.
   Конечно, все здесь были добровольцами и понимали на что идут. Но страх перед смертью естественен. Не боятся только сумасшедшие. Я знал, что, как только начнется бой, они отбросят свой страх, чтобы сражаться.
   Из Наживателей в лагере остались только я и Оптимус. Двое ушли с войсками в качестве проводников, остальные, включая Тонга и Взломщика, отправились в саванну на разведку.
   В мои обязанности входило раз в час обходить насыпи и проверять на месте ли часовые. Оптимус занимался починкой трех недействующих излучателей. Буг, в который раз ставил задачу сотникам.
   Становилось жарко. Сделав положенный обход, я уселся на насыпь и вытер пот носовым платком.
   В такие часы жизнь в саванне замирает. Не летают птицы. Не показываются животные. Тишина нарушается только хрустом песка под ногами бегущих к насыпи...
  -- Что!?
   Задумавшись я перестал обращать внимание на происходящее вокруг. А, между тем, к лагерю бежали ушедшие утром Наживатели.
  -- По местам! - заорал я. - Все по местам!
  -- Приготовиться отсечь погоню! - раздалась сзади команда Буга.
   Я скатился в выкопанную по гребню вала траншею и выдернул из кобуры излучатель.
   Наживатели были уже близко. Они благополучно вскарабкались по насыпи и тоже оказались окопе. У меня вырвался вздох облегчения.
  -- Что случилось? - крикнул я Тонгу. - За вами погоня?
  -- Погоня, - подтвердил, тяжело дыша Взломщик, - мы оторвались всего минут на пятнадцать. Сейчас они будут здесь.
   Северянин показал на парня, который сжимал в руке пояс с нанизанными на него излучателями.
  -- Пока я и Тонг следили за ними, ребята вырезали два дозорных отряда.
  -- А потом нас засекли, - виновато сказал молодой Наживатель. - Пришлось уносить ноги.
  -- Вы ушли очень вовремя, - согласился Буг, показывая на всадников, только что появившихся на горизонте.
  -- Это точно, - Взломщик достал из чехла свою плазменную винтовку. - Сейчас начнется.
   Всадники не спешили атаковать. Они покрутились на безопасном расстоянии, разбились на небольшие, человек по пять, группы и, постепенно увеличивая скорость, двинулись к лагерю.
  -- Они не на авагурах едут, - подметил я, - эти звери двигаются иначе.
  -- Потом разберемся, - сказал северянин, - какая разнице во что стрелять.
   Он нажал на спуск и один из всадников превратился в груду обгоревшего мяса.
   Это послужило сигналом. Все, у кого были излучатели (включая нас - 230 человек), открыли огонь.
   Ополченцы не были хорошими стрелками и все же, почти половина атакующих оказалась уничтоженной. Остальные развернули животных и, беспорядочно отстреливаясь, умчались прочь.
  
  -- Теперь они организуют настоящую атаку, - сказал Буг, когда мы собрались в блиндаже построенном в центре вала, - поэтому будет лучше, если мы разобьем стену на восемь частей. Каждый из вас будет присматривать за своим участком.
  -- Только присматривать, - добавил Оптимус. - Командовать обороной по-прежнему должен ты. Иначе солдаты не будут знать, кого слушать.
  -- Как будем делить? - спросил Наживатель, которого звали Дока.
  -- Пуст делит Тонг. Он председатель и знает вас лучше, чем я.
   Тонг на минуту задумался.
  -- Со стороны джунглей нам ничего не угрожает. Нападение с тыла тоже маловероятно. Даже если нас обойдут - это будут небольшие силы. Основная опасность - центр. Им будут заниматься четверо: я - правый фланг, Оптимус - левый, Буряков и Дока - середина. Взломщик и Саня возьмут правый, обращенный к провалу фланг, а Луни и Кори (последним был назван парень с волчьими ушами) - тыл.
  -- Хорошо, - согласился Буг.
  -- На сколько стволов мы с Саней можем рассчитывать? - Спросил Взломщик. - Если нас захотят обойти, понадобятся хорошие стрелки.
  -- Я поставил вам восемьдесят человек с излучателями, - сказал Буг. - Остальные расставлены по центру. В тылу стрелков нет совсем.
  -- Жаль, - нахмурился гигант, - ведь нас обязательно обойдут! Восемьдесят стволов - это мизер. Вдобавок ко всему, участок километра полтора возле гор, не простреливается.
  -- А люди? - спросил маленький, кривоногий Луни.
   Он славился тем, что с огромной силой бросал камни и металлические шары, используя вместо пращи свои невероятно длинные и сильные руки.
  -- Семьсот - центр, триста - правый фланг, двести - тыл и почти двести - резерв.
  -- Разумно, - одобрил Оптимус, все это время всматривающийся в горизонт через щель бойницы, - Буг даром времени не тратил и все продумал. Они, кстати, тоже зря времени не теряли, - после паузы добавил он.
   На лагерь снова надвигались всадники. Лавина всадников.
  
   Заняв свое место я очередной раз осознал, как сильно хочу жить. Видя приближающуюся орду я понимал, что почти наверняка погибну. А погибать не хотелось. Единственным способом выжить было сражаться. Драться, не жалея сил. Поэтому я загнал свой страх в самый дальний уголок сознания и судорожно сжал рукоять излучателя.
   Тем временем всадники домчались до наших укреплений и, развернув животных, поскакали вдоль вала, обстреливая его. Их вытянутые, желтые тела рекой проносились мимо нас. Скуластые лица скалились в улыбках. Презирая смерть, многие прыгали на насыпь прямо со спин животных и, с поразительной скоростью, лезли вверх, втыкая в песок длинные, кривые ножи, зажатые в костлявых руках.
   Некоторым удавалось добраться до траншеи и тогда начиналась настоящая резня. Как не печально было осознавать, но один желтокожий воин стоил трех необученных ополченцев.
  
   Проделав в голове ползущего на меня врага огромную дыру я заметил, что масса всадников, проносящихся мимо, стала редеть. Атака на порученный мне участок закончилась и я с облегчением отложил в сторону нагревшийся излучатель. Световой индикатор на корпусе показывал, что осталось не больше десяти выстрелов.
  -- Узнайте сколько мы потеряли. Всех раненых, которые не способны держать оружие отправьте вниз, - сказал я подошедшим сотникам.
   Они закивали головами и, пригибаясь, побежали на свои места.
   "Хорошо бы узнать, как на других участках", - подумал я.
   Всадникам наверняка удалось проскочить мимо Взломщика и теперь они готовились атаковать наш тыл.
   Переведя взгляд на груды желтых и коричневых тел - наездников и их животных, я попытался представить, какую часть орды удалось уничтожить по всей линии обороны. При всех, даже самых оптимистических подсчетах, получалось процентов двадцать. Не больше.
   "Лучше не считать", - решил я и снова выглянул из окопа.
   В саванне опять начиналось движение.
   Как оказалось, кавалерийская атака была всего лишь отвлекающим маневром. Прикрываясь всадниками, как щитом, на расстояние выстрела подобрались отряды стрелков. И сейчас, несколько тысяч одетых в маскировочные костюмы солдат принялись обстреливать вал из излучателей.
   С нашей стороны открыли ответный огонь, но по цепи пришел приказ: - "Прекратить". Приходилось беречь заряды. Ведь под прикрытием стрелков на лагерь уже надвигались, закутанные в серую кольчугу, отряды.
  -- На этот раз, похоже, люди, - сказал я себе и осторожно высунул голову.
   Лежащие цепью стрелки были плохой мишенью, но я, все-таки рискнул зарядом и подстрелил одного солдата. Пылающий сгусток энергии попал ему в спину и, наверное, прожег позвоночник.
  -- Есть! - заорал стоящий рядом со мной молодой парень.
   Радуясь меткому выстрелу, он опасно высунулся и, в следующее мгновение, сполз на дно окопа. Из его головы, как из разбитой супницы, медленно вытекал мозг.
  -- Бряков! - закричал кто-то сзади, отвлекая меня от ужасного зрелища. - Гонец от Буга!
   "Где?", - только хотел спросить я, как ответ сам вполз в окоп.
  -- Буг приказал готовить контратаку, - затараторил посыльный. - Передайте по цепи, как только они полезут на насыпь - скатываемся им на головы.
  -- Он знает, что это за бойцы?
  -- Они все маленького роста и вооружены холодным оружием. Говорят, такие люди, в серых кольчугах, брали Синк.
  -- Буг задумал смешаться с ними и гнать на стрелков?
  -- Да. Есть надежда, что они, от неожиданности, побегут и нам удастся продержаться до ночи.
  -- Еще вопрос, - сказал я, - где будет резерв?
  -- Держать вместе с Луни и Кори тыл. Мимо Взломщика прорвалось тысяч тридцать всадников. Они перегруппировались и готовят атаку.
  -- А как быть с этими? - показал я на клубящуюся на горизонте пыль.
   Посыльный растеряно развел руками.
   Больше мне не о чем было спрашивать. Я отдал необходимые приказы и стал ждать.
   Серые отряды добрались до позиции, которую занимали стрелки, перестроились в цепи и, в полном молчании, побежали вперед. Как штормовая волна захлестнули они насыпь, устилая ее лестницами и забрасывая кошками.
  
   Буг был прав. Они не ожидали контратаки. И когда сверху стали спрыгивать вооруженные, чем попало, люди - растерялись.
   Выскочив из окопа, я вместе со всеми бросился в атаку. Оставшиеся десять зарядов закончились неожиданно быстро. Пришлось вырвать из рук мертвого врага короткий, серый меч и сражаться им.
   Вокруг все кипело и бурлило. Сверкали мечи, ножи, копья. Отбив клинком летящее в голову копье я погрузил зажатый в левой руке нож в горло атакующего. Фонтан крови ударил в лицо и на мгновение ослепил меня, чего оказалось достаточным, чтоб пропустить удар щитом в грудь.
   Падая на спину я, наугад, махнул мечом и, похоже, зацепил кого-то. В следующее мгновение на меня обрушилось тело и я, с ужасом понял, что если сейчас не встану, то буду затоптан.
   Отбросив мертвеца в сторону, я поднялся на колени и оттолкнул еще одного падающего - на сей раз нашего воина. Возможно, это он спас меня ценой собственной жизни, но теперь он был мертв, а на войне нет места сентиментальным чувствам. Нет времени оплакивать павших. Все время уходит на то, чтоб убивать врагов.
   Прямо передо мной бородатый детина отбивался от трех наседающих солдат обломком копья. Не задумываясь я бросился к нему, моментально срубив голову одному из увлекшихся атакой противников. Бородач тоже улучил момент и ткнул древком под ближайший, остроконечный, серый шлем. Раненый заорал и повалился на спину, а оставшийся боец повернулся и бросился бежать.
   Это вызвало цепную реакцию и, вскоре, побежали остальные. Больше пяти тысяч опытных вояк бежали от неполной тысячи необученных ополченцев.
   Размахивая оружием и громко крича, мы неслись за врагом и убивали. Охваченный азартом боя, забрызганный кровью, я окончательно забыл о страхе. В меня как будто вселился демон смерти. Краем сознания я отмечал, что неспособные в такой свалке вести огонь стрелки неприятеля тоже побежали, атака увенчалась успехом и надо отходить, но остановиться не мог. Собрав свои возбужденные нервы в кулак, я стал постепенно замедлять бег. Сигнальщики Буга трубили отбой.
   Лагерь встретил нас открытыми воротами. Из боя вернулось не больше трехсот смертельно уставших ополченцев, которые даже после победы не могли отдохнуть. На валу, прикрывающем тыл, шел жестокий бой. Буг, Луни и Кори с трудом сдерживали желтокожих всадников.
  -- Что на правом фланге!? - заорал я, вваливаясь к Бугу в окоп. - Когда мы возвращались, я видел, что в поле идет бой.
  -- Всадники с опозданием заметили контратаку и хотели ударить вам в спину. Взломщик закрыл вас собой. Не хочу тебя расстраивать, но, по моему, он погиб. Каким-то чудом его ребята остановили брошенный против вас отряд...Их всего триста человек. А где Тонг и остальные?
  -- Не знаю, сказал я и рубанул по ухмыляющейся желтой роже, появившейся над насыпью.
   Меч застрял в черепе и падающее тело увлекло его за собой.
  -- Я их еще не видел.
  -- Как..., - начал было Буг и вскрикнул от боли.
   Длинный, кривой нож вонзился ему в левое плечо.
   Начальник Док-Мерской охраны обрубил поразившую его руку и ударом локтя сбросил обидчика с насыпи.
  -- Достали-таки! - прорычал он. - Ничего, уже темнеет. Считай, продержались.
  
   С наступлением сумерек атака стала ослабевать. Всадники отступили - принялись собирать раненых и ловить в саванне оставшихся без хозяев животных.
   В заваленной трупами траншее начали засыпать люди. Они погружались в сон там, где стояли во время боя. Рядом с мертвыми врагами и погибшими товарищами.
   Сидя на земле, я ощупывал разбитый лоб, стараясь вспомнить, когда и где я его разбил. В голове шумело. Руки тряслись от усталости. Рядом, тяжело дыша, спал Буг. Он заснул, как только я сделал ему перевязку. Иногда он бормотал что-то во сне и еще крепче сжимал меч, все еще лежащий в его правой ладони.
  -- Не спать! - вдруг донеслось издалека. - Вы что, хотите, чтоб вас перебили во сне как скотину?! Берите оружие и спускайтесь в лагерь. Передайте по цепи - общий сбор у командирского шатра!
  -- Тонг! - закричал я. - Мы здесь!
  -- Буряков! - обрадовался Наживатель. - Ты все еще жив? Это Буг рядом с тобой?
  -- Да. Он ранен в плечо. По-моему, здорово ранен.
  -- Ничего. В цитадели подлатают. Ну-ка, давай его разбудим. Пора уходить в джунгли.
  -- Если они решат атаковать ночью - нам труба, - согласился я.
  -- Какая труба, - насторожился проснувшийся Буг, - боевая?
  -- Боевая, - подтвердил я. - Давай спускаться.
   Люди зашевелились. Спустя полчаса у палатки Досмата собралось восемьдесят два ополченца. Все они, за исключением девяти человек, получили ранения и еле держались на ногах.
  -- Неужели это все? - спросил, ощупывая перевязанный бок Оптимус.
  -- Все, что осталось от 1500 воинов, - печально подвел итог Тонг.
  -- И почему-то не видно остальных Наживателей, - сказал я.
   Оптимус закрыл глаза: - Кори пошел посмотреть, не забыли ли кого на валу. Он сейчас вернется. Остальных уже нет. Дока погиб во время контратаки. Луни сражался на валу и его буквально сожгли из излучателей в начале последней атаки. Про Взломщика и Саню ты знаешь.
  -- Может они еще живы? - с надеждой спросил я. - Кто-нибудь видел их тела?
  -- Бой в саванне закончился два часа назад. До сих пор никто не вернулся.
  -- Буряков прав, - поддержал меня Тонг. - Уводи людей в джунгли, а я схожу, поищу их.
  -- Мы сходим, - поправил я Наживателя. - Оптимусу Кори поможет. Вон он. Уже возвращается с двумя ранеными...
   Я замолчал. Ошибиться было невозможно. Одним из раненых был Взломщик.
   Забыв об усталости, мы с Тонгом бросились на помощь. Силача северянина невозможно было узнать: красивое лицо пересекали две резаные раны; правое ухо отсутствовало - на его месте чернел обожженный след от разряда излучателя; левая рука потеряла форму, была раздавлена, переломана в нескольких местах и безжизненной плетью свисала сбоку.
   Второй человек находился в лучшем состоянии. У него было разбито лицо, похоже выбито несколько зубов и вывихнута нога.
  -- Когда попадем в цитадель, - Взломщик говорил с трудом, - хочу, чтоб этот парень стал Наживателем. Я за него ручаюсь... Хорошая была драка! - громко добавил он.
  -- Куда уж лучше, - согласился Тонг и ткнул меня кулаком в бок. - Ты что, окаменел? Возьми травку в моем тюке и свари отвар. Заодно захвати обезболивающее. Он сейчас отключится. Кори! Оставь Взломщика мне и займись вторым раненым. Пусть тоже глотнет обезболивающего, если сможет.
  -- Рука, по моему, накрылась, - прошептал гигант и действительно потерял сознание.
  -- Помогите отнести его в палатку! - заорал Тонг. - Он все время теряет кровь. Руку придется резать прямо тут. До цитадели он не дотянет.
   Взломщика подхватили и отнесли в шатер Досмата, где Тонг приступил к операции. Помогая ему я лишний раз убедился, что передо мной необыкновенный человек, который одинаково хорошо лечит и убивает. Конечно, я не медик и не могу в полной мере оценить его работу и, все-таки думаю, большего в таких условиях никто бы не сделал.
  
   Когда северянина унесли, я и Тонг поднялись на вал. Ночная прохлада окутала нас и мы долго сидели в темноте, слушая шум ветра. Этой ночью в саванне не было слышно привычных звуков, которые, обычно, издавали просыпающиеся после дневной жары обитатели. Испуганные боем животные попрятались. Их писк, рык и возню заменило бряцание оружия, голоса, долетающие от вражеских костров и отдаленный топот марширующих легионов.
  -- Как ты думаешь, - спросил я Тонга, когда мы подошли к электрическому кустарнику, отделяющему нас от джунглей, - те парни, в Змеином Горле, еще держатся?
  -- Охотники Корта - хорошие охотники. Теперь, когда нас нет сзади, их выбьют из прохода, но я думаю, вражеские отряды еще долго будут пропадать в горах.
   Зеленые стены закрылись, даря защиту и спокойствие. Где-то впереди шли наши люди, которых мы не спешили догонять. Оптимус и Кори знали свое дело. Они благополучно доведут ополченцев до поляны отдыха.
  -- Переночуем здесь, - решил Тонг, - охота посмотреть, как эти олухи будут брать пустой лагерь. Ты думаешь о Взломщике? - спросил он через какое-то время.
  -- Да, - ответил я. - Нам надо было идти с ним. Мне все время кажется, что мы его бросили.
  -- Мы сделали, что могли. Сейчас наше присутствие нужнее здесь и он поймет это, когда очнется.
  -- Поймет, - согласился я и, успокоившись, стал засыпать.
  
  

ХХХ

   Теплые солнечные лучи упали мне на лицо, прогоняя ночную сырость. Не открывая глаза я потянулся. Вставать не хотелось. Несколько часов сна не восстановили потраченные вчера силы. Рана на лбу неприятно пульсировала, но уже затягивалась. Лекарства Тонга делали свое дело.
   Нехотя, чувствуя слабость во всем теле, я поднялся и побрел по зеленому коридору в сторону лагеря. Где-то там находился Тонг. Он поднялся раньше и наверняка следил за тем, что происходит в саванне.
  -- Привет, - поздоровался я.
   Тонг кивнул головой и протянул мне кусок вяленого мяса, в который я немедленно впился зубами.
  -- Что интересного в лагере?
  -- Пока ничего.
   Наживатель отодвинулся, давая мне возможность заглянуть в прорубленную в кустах дыру.
   По лагерю, среди погасших костров, озадачено бродили вражеские разведчики.
  -- Они догадались, что мы ушли в джунгли, но не понимают как.
   Совсем рядом с нами стоял человек, с интересом разглядывающий колючие заросли. Желая познакомиться с ними поближе, он протянул руку и тут же, с криком, отдернул ее назад.
   Я идиотски хихикнул, вспоминая, как сам, не столь давно, стоял перед удивительными кустами.
  -- Тише ты, - зашипел Тонг.
   Мой смех, похоже, долетел до ушей разведчика. С искаженным злобой лицом он выхватил излучатель и принялся водить им из стороны в сторону.
  -- Тонг, а давай мы его грохнем? - тоже шепотом сказал я.
  -- Чего сделаем? - удивился он.
  -- Грохнем, - повторил я.
   Иногда я использовал в разговоре русские слова и обороты, которые были Тонгу непонятны. Вот и сейчас, забывшись, сделал то же самое.
  -- Ты имеешь в виду "убьем"? - догадался он, заглянув в мой мозг.
  -- Ну да. Отсюда, через дырку их прекрасно видно.
  -- Думаю не стоит. Лучше посмотрим, что будет дальше.
  -- Вряд ли что-то интересное, - заверил я, принимаясь чистить свою, измазанную бог знает чем, одежду. - Скажешь, если ситуация изменится.
   Пока я приводил в порядок дорожный костюм, сейчас больше походивший на одежду багдадского нищего, Тонг рассказывал мне обо всем, что видел.
  -- Ворота открыли, - говорил он. - Отряд желтокожих всадников вломился. Входят стрелки и серые кольчуги... А это, пожалуй, штурмовые бригады. Здоровенные твари, метра четыре ростом с руками до колен. Телосложение, как у человека, только мышцы живота по-другому расположены и рожи, как у обгорелых трупов. Носят большие секиры и узкие щиты в человеческий рост. Из лат только наплечники с шипами, наколенники да налокотники.
  -- Разыгрываешь, - улыбнулся я, сосредоточено зашивая дыру на штанине.
  -- Уж какие тут розыгрыши. Сам посмотри. Счастье, что вчера их тут не было. Не долго бы мы продержались.
   Заинтригованный я бросил шитье и оттолкнул Тонга от "окна". Мой рот открылся, а волосы на голове встали дыбом. Описанные Тонгом монстры действительно существовали. В данный момент они входили в ворота, сверкая рубинами злобных глаз.
  -- У нас на континенте таких нет, - уверенно сказал Тонг, снова занимая место наблюдателя, - гости с Забытого Континента. Точно. А вот и главнокомандующий. На гравитационной платформе прикатил, урод. И охрана у него - гориллы из личной гвардии повелителя. Ну-ка, ну-ка...
   Тонг стал проявлять признаки беспокойства. До этого момента он говорил не нервничая, без особых эмоций.
  -- Это же кобы и Погонщики Ветра. Ты только посмотри, кто на этих кобах сидит!
   Я снова прильнул к бреши и присвистнул. На спинах двадцати рептилий сидели люди, одетые в форму гвардейцев повелителя, но не новую, как на охраняющих главнокомандующего, а в обшарпанную и помятую.
   Конечно, удивила нас не драная форма. По себе знаю, солдаты, долгое время пребывающие в походе, выглядят и похуже. Интересно было другое: за спинами у них висели вещмешки, к которым сверху крепились защитные шлемы, похожие на те, что мы носили на Железном Острове.
  -- Ты думаешь то же, что и я? - спросил Тонг.
  -- Тебе лучше знать. Кто из нас телепат? Это что, люди, которые шли за нами по острову?
  -- Похоже им удалось вырваться.
  -- А теперь они ездят на кобах!
  -- Правильно. Значит побывали в Диких Землях и сумели объединить против нас варваров.
   Все поплыло у меня перед глазами.
  -- Это ведь целая армия. Они запросто могли перехватить караван Досмата.
  -- Вряд ли они его уничтожили, - попытался успокоить меня Тонг, - не думаю, что за то время, что мы катались в Сай-Кумар и обратно можно сколотить хорошую армию. И тем не менее - это еще одна проблема. Теперь, когда времени достаточно, они непременно эту армию сколотят.
  -- Не сомневаюсь, - согласился я. - Враги появляются, как грибы после дождя, а союзников становится все меньше. Мне порой кажется, что вся планета воюет с нами.
  -- Нет! - уверенно выговорил Наживатель. - Друзья еще появятся. Где-нибудь на Силурне сейчас бьются люди, о которых мы даже не знаем. Они, подобно нам, противостоят злу. Как женщины и старики Корта, как охотники в Змеином Горле. Придет время и ты услышишь о доблестных победах, об армиях и партизанских отрядах, борющихся с захватчиком.
   До вечера в лагерь продолжали прибывать войска. На валах выставили охрану. Задымили походные кухни. Поздно ночью прибыли огромные медлительные машины и в воздухе распространился отвратительный запах гари.
  -- Заливают в баки, что попало, - закашлял Тонг. - Я попробовал прощупать одного водителя. У него в голове каша и не одной картинки про машину. Он даже приблизительно не знает, как она работает.
   В это время с машин стали сгружать какое-то оборудование и устанавливать его у кромки леса.
  -- Что они делают, - спросил я, увидев, как Тонг достает излучатель.
  -- Собирай вещи, дружище, - сказал он, - пора уходить. Эти мерзавцы будут жечь джунгли.
   Два раза повторять не надо было. Схватив вещмешок я стал лихорадочно запихивать в него пожитки, то и дело озираясь на Тонга, который целился куда-то из излучателя.
   Я старался действовать как можно быстрее и как можно тише и, в общем, мне это удалось. Не прошло минуты, как я вскинул два неполных тюка себе на плечи, ожидая, что же будет дальше.
  -- Уходи, - скомандовал Тонг. - Хотя нет, постой. Дай мне свой излучатель.
  -- Будешь стрелять?
  -- Да. На этих машинах привезли лазерные установки. Одну сейчас монтируют.
  -- Большие установки?
  -- Не маленькие, - буркнул Тонг и махнул рукой в сторону леса.
   Повернувшись, я побежал через кусты, которые расступались при моем приближении. Запах гари постепенно пропал, ему на смену пришел непередаваемый запах джунглей. Продвигаясь вперед, я все время замечал следы, оставленные Оптимусом и ополченцами. Они шли к нерушимой цитадели Наживателей, где можно было отдохнуть, залечить раны.
   "Оптимус опытный Наживатель", - думал я. "Он обязательно убережет их от подстерегающих опасностей и вовремя доставит Взломщика в госпиталь".
   Раздавшиеся издалека вопли заставили меня остановиться и прислушаться. В лагере начался переполох, а это означало, что скоро появится Тонг.
   Усевшись на траву я стал ждать. Я не беспокоился. В последнее время у меня почему-то появилась уверенность, что его просто невозможно убить.
  -- Держи!
   Из зеленого коридора вылетел мой излучатель, который я поймал и сунул в кобуру.
  -- Все в порядке?
  -- У нас - да. У них - нет, - улыбнулся довольный Наживатель. - Пошли, надо догонять своих.
  
  
  

ХХХ

   На второй день пути мы встретили отряд из десяти Наживателей, идущих на встречу с врагом. В цитадели уже знали, что неприятель вошел в джунгли и выслали небольшие диверсионные отряды с заданием затруднить вторжение. От них мы узнали, что ополченцы потеряли на болоте двух человек, но все-таки вышли к Мертвому Лесу. Взломщику стало немного лучше. Оптимус охарактеризовал его состояние, как удовлетворительное.
   Спустя еще три дня, мы вошли в крепость. Ни внешне, ни внутренне она не изменилась. Разве что заметно обезлюдела. Врачи, техники, идущие по своим делам Наживатели - исчезли. Попадались лишь огромные, как шкафы, воины гарнизона.
   Пройдя по пустым коридорам, мы добрались до родного шестого блока, где приняли душ и оставили вещи.
   Об отдыхе никто не думал. Надо было навестить Взломщика, Оптимуса и ополченцев. Предстоял также визит к коменданту. От него можно было узнать последние новости о происходящем на Силурне.
  
  

ХХХ

   Едва мы вошли в госпиталь, нас приветствовал хор голосов. Эта часть цитадели была, на сегодняшний день, самой оживленной. Здесь находились почти все наши ополченцы и Наживатели, пострадавшие во время вылазок в джунгли. Всего около сотни человек.
  -- Привет Ребята, - вышел вперед Оптимус, - наконец-то вы прибыли. Уже ходили к коменданту?
  -- Нет, - ответил я. - Для начала решили вас навестить. Как вы тут? Как Взломщик?
  -- Нормально! - донеслось из изолятора. - Подойдите-ка поближе. Я не могу разглядеть ваши рожи через эти чертовы перегородки.
   Мы с готовностью приблизились. Подошедший медик, нажатием кнопки сделал переборки прозрачными.
  -- Свет! - обрадовался северянин. - Он держал меня, как в тюрьме! - шутливо пожаловался гигант на доктора.
  -- Больному положено в это время спать, - стал оправдываться врач, - его состояние еще очень нестабильно.
  -- Стабильно! - заорал больной. - Я даже встать могу. Я уже пробовал.
   Медик осуждающе посмотрел на него и повернулся к Тонгу.
  -- Хочу выразить вам, коллега, свое восхищение. Операция, которую вы сделали в походных условиях, не имея инструментов и необходимых лекарств, выполнена в высшей степени профессионально.
  -- Спасибо, - улыбнулся Тонг.
  -- Вы уверены, что не хотите бросить военное дело и перейти в корпус медиков? Такие руки, как у вас, очень пригодились бы, - врач жестом обвел лазарет, - у нас теперь много работы, а людей не хватает. Почти все оборудование перевезли в Орм.
   Тонг покачал головой и снова улыбнулся.
  -- Очень жаль, - огорчился собеседник. - Ну, не буду вам больше мешать.
   Когда он удалился, мы снова повернулись к Взломщику.
  -- Как ты? - спросил Тонг
  -- Почти в порядке, - раненый попытался улыбнуться и на обезображенном лице появилась жуткая гримаса. - Выздоравливаю но, похоже, вам, ребята, в дальнейшем придется обходиться без меня. Я ни черта не слышу правым ухом. А глухой, однорукий Наживатель долго не проживет. Пришло время выходить из игры.
   В глазах Взломщика была тоска. Я никогда не предполагал, что эти веселые, озорные глаза, могут так измениться. В висках у меня застучало. Из глубины души стала подниматься ... нет не жалость. Жалеть можно слабых, потерявших веру в себя. А Взломщик был сильным. Я верил, что несгибаемый дух воина еще живет в нем. Во мне многократно возросла ненависть к тем, кто его искалечил. Руки сжались в кулаки, и мне, впервые в жизни, захотелось убивать. Рвать на куски!
   Каким-то образом северянин почувствовал, что со мной происходит. Его глаза снова зажглись озорными искрами.
  -- Зато, как мы сражались! - закричал он. - И еще будем сражаться. Конечно, я умер как Наживатель, но ведь, как солдат, я еще чего-то да значу!
   Через некоторое время врачи выставили нас из госпиталя. Пожелав друзьям скорейшего выздоровления, мы погрузились в подъемник и стали опускаться на уровень коменданта.
  -- Послушай меня, Буряков, - сказал Тонг, поворачиваясь от панели управления, - я почувствовал, что там, возле Взломщика, на тебя что-то накатило. Это была ненависть? Тебе захотелось убивать?
  -- Да, - процедил я сквозь зубы.
  -- Значит ты изменился. Стал воином. Когда человека охватывает такое чувство во время битвы он преображается, творит чудеса доблести и враги бегут, не способные остановить его. Это не просто азарт боя. Это состояние, когда с каждым убитым врагом ты становишься сильнее. На войне это хорошо, - продолжал он, - но есть одно "но". Война когда-нибудь кончится. Сможешь ли ты победить злость после войны? Я знал людей, которые, выиграв последнюю битву, искали врагов до конца своей жизни. Иногда такими врагами становились невинные люди, иногда они сами. Готов ли ты сгореть в вечной войне? - помолчав добавил он.
   Чувство ненависти во мне стало отступать. Оно ушло куда-то в тень, но не пропало, готовое, в нужный момент, вырваться на свободу. Тонг был прав. Я действительно стал другим. Со времени моего появления на Силурне я постоянно менялся и сейчас эти изменения закончились. Теперь я знал, на что способен и был уверен, что справлюсь со своими эмоциями.
  
   Встреча с комендантом не заняла много времени. Маленький, морщинистый, как печеное яблоко, человек рассказал нам, что Досмат и принц Корта уже на подходе к Орму.
   По дороге им пришлось выдержать атаку необычно большого стада кобов и варваров Диких Земель. Нападение было организовано на редкость грамотно и унесло жизни двух тысяч ополченцев, двухсот кадровиков и около восьми тысяч беженцев.
   Общее положение на Силурне было таковым: после взятия Корта, где обозленные упорным сопротивлением враги вырезали всех жителей, юго-восточное побережье оказалось полностью во власти Отца Слова.
   Башня Мира уничтожена. Землетрясение, которое мы ощутили в саванне, было следствием ее гибели. Отчаявшись выстоять, защитники башни взорвали ее, прихватив с собой на тот свет атакующий дредноут и часть чужого флота.
   Что-то невероятное творилось в Сай-Кумаре. На третий день оккупации воины Отца Слова в панике бежали из города, а на утро четвертого дня пустой город был осажден снова. Его почти полностью разрушили лучевыми ударами.
   Разведка передает, что враг окружил Сай-Кумар укреплениями, сторожевыми постами и не решается войти в него снова.
   В Орм продолжали стекаться войска. На его укрепление были брошены все ресурсы Наживателей. Работы шли полным ходом и техники в один голос утверждали: - "Никакое оружие, за исключением ядерного, не сможет его уничтожить".
  -- Все не так уж плохо, - сказал Тонг, когда мы возвращались в свои апартаменты.
  -- Могло быть и хуже, - согласился я. Чем займемся теперь?
  -- Я думаю отдохнуть несколько дней и отправиться в Орм. Хочу посмотреть на нашу последнюю надежду.
  -- Там для нас работа найдется, - вслух подумал я.
  
  
  
  

ХХХ

   Ничего так не восстанавливает силы, как многоразовое питание и сон на НАСТОЯЩЕЙ кровати. Усталость, накопившаяся за время путешествий, проходит. Натянутые, как проволока на заборе, нервы размягчаются. Затягиваются надокучившие раны и ссадины. Философы всех времен и народов пытались определить, что такое счастье. Ток вот: я эту проблему решил. Счастье- это когда просыпаешься утром, а в соседней комнате тебя ждет горячая котлета.
   В блаженном безделье мы провели четыре дня. Вернее, это я провел их подобным образом, выползая лишь в госпиталь проведать Взломщика и на часок в спортзал. Тонга и выздоровевшего Оптимуса я почти не видел. Они пропадали у техников в лабораториях, часами расспрашивали вернувшихся с задания Наживателей, совещались с комендантом.
   Однажды вечером, когда я сидел у северянина, развлекавшего меня рассказами о своих приключениях, в лазарет вошел Тонг и сказал, что наша поездка в Орм откладывается.
  -- Они прошли джунгли, - сказал Наживатель. - Прожгли в них две огромные просеки. Теперь наводят через болото гать.
   Пораженный этим известием я изменил образ жизни и теперь пытался всюду поспевать за Тонгом.
  
  

ХХХ

   Враг неутомимо продвигался вперед. Все чаще возвращались Наживатели с задания, принося с собой раненых и мертвых товарищей.
  -- Впереди идут наемники, завербованные на нашем континенте, - рассказывали они, - этот сброд не представляет никакой военной ценности и потому выполняет черновую работу. Они тысячами гибнут в плешах и топях. Присматривает за ними такая же непотребщина с Забытого Континента - мутанты всех мастей, необычайно жестокие и преданные своему повелителю.
   Привлеченные возможностью безнаказанно грабить и убивать, наемники запоздало поняли, во что вляпались и подняли восстание, которое подавили с такой жестокостью, что волосы встают дыбом.
  
  -- Думаешь, надо готовится к осаде, - как-то спросил я Тонга.
  -- Да. Без драки не обойдется. Завтра в Орм уходит последний караван с оружием и оборудованием. После его ухода ворота закроются. Конечно, штурмовать цитадель Наживателей - безумие, - помедлив сказал он, но у меня почему-то неспокойно на душе.
  -- Припасли какой-нибудь козырь?
  -- Возможно, возможно. Помнишь, Буряков, там, на мониторах Железного острова... Не дает мне покоя та оранжевая точка.
  
  

ХХХ

   Спустя еще пять дней противник, шагая по трупам своих солдат, подошел к Мертвому Лесу.
   В зале совещаний, на девятом подземном уровне, были собраны все обитатели цитадели.
  -- Все мы знаем зачем собрались, - начал комендант. - Война добралась и до нас. Пришло время решать, принимать ли бой.
   Он остановился и обвел глазами полупустой зал. Пятьсот воинов цитадели, три десятка Наживателей, восемьдесят ополченцев, шестьсот врачей и техников - вот и все, кто слушал его сегодня.
  -- Фактически мы его уже приняли. Никто здесь не боится смерти. Многие уже сражались в джунглях и на побережье. Дело вот в чем: если мы примем бой, то автоматически рассекретим свою базу. О ней узнает весь Силурн.
  -- Разве у нас есть выбор? - крикнул кто-то из ополченцев, - они все равно придут и заставят нас воевать.
   Комендант вытер платком вспотевший лоб.
  -- Выбор есть. Мы можем отгородиться от мира стеной огня. Повсюду в Мертвом Лесу заложены зажигательные заряды. Если подорвать их, загорится листва, копившаяся там веками. Огонь будет гореть несколько лет. Но! Но, - повторил он акцентируя наше внимание, - тогда армии, собранные против нас двинутся на Орм, а в нем еще очень мало войск. И хоть техники и утверждают, что его стены неприступны, не исключена возможность, что город все-таки падет.
  -- Если падет Орм, какой смысл в нашей цитадели? - сказал Тонг, поднимаясь на кафедру. - С гибелью последней нашей надежды - самого большого из свободных городов, исчезнет мечта о возрождении Силурна. Обстоятельства сложились так, что нам, жалкой горстке людей, придется решать его судьбу. Это нелегко, но из данной ситуации у нас всего один выход. Базу надо рассекретить. Мало того, надо отвлечь на себя как можно больше войск. Это даст защитникам Орма время лучше подготовиться к осаде.
  -- А как же знания? Величайший на Силурне банк знаний, накопленный Наживателями? - спросил кто-то из ученых.
  -- На этот счет можете не беспокоиться, - ответил ему мощный бас, - большинство архивов уже вывезено в Орм, а тем, что остались ничего не угрожает. За это я ручаюсь.
   Обладатель голоса легко вспрыгнул на возвышение и все увидели желто-зеленую форму воина цитадели.
  -- Честно говоря, я не понимаю, зачем мы здесь собрались. Все прекрасно знают, что надо драться, а вместо того, чтоб готовиться к бою разводят демагогию.
   Это был командир гвардейцев.
  -- Для принятия такого важного решения нужно собрать совет, - сказал комендант.
  -- Ну, так будем считать, что собрание состоялось! - отмахнулся воин. - Мне до смерти надоело торчать в шахтах и подвалах, прячась от настоящей драки.
  -- Тогда надо избрать тактику, - с облегчением вздохнул комендант. - Ударим первыми, или подождем пока нас обнаружат?
  -- Пусть поищут. На это у них уйдет уйма времени, - решил за всех командир гвардейцев и направился к выходу. - Пошли, ребята, мы слишком отвлеклись от работы.
  -- Наш желто-зеленый капитан - человек дела, - весело сказал я Взломщику.
   Северянин уже мог ходить, хоть и не очень резво. Медики цитадели знали свое дело. От ран на лице остались ужасные шрамы, но боль ушла, исчезли внутренние повреждения. Даже слух удалось вернуть, вживив на место сожженного уха слуховой аппарат.
   Взломщик опять был весел. Настроение его портилось только, когда пустой левый рукав вылезал из-за пояса и приходилось его поправлять.
  -- Ты прав..., - ответил он, поднимаясь со стула, - знаешь...
   Договорить Взломщик не успел. Оглушительный рев из динамиков лишил его такой возможности.
  -- Что происходит! - заорал я, стараясь перекричать сирену.
  -- Тревога! - ответил кто-то из пробегающих мимо техников.
  -- Так быстро? - попробовал удивиться я, но, в следующий момент, людской поток подхватил нас и понес в коридор, где моментально рассыпался, вновь оставив одних. - Капитан слишком торопится в бой. К чему такая спешка?
  -- Дело не в нем, - ответил мой спутник, - это автоматический сигнал тревоги. Что-то происходит. Пошли скорей к подъемнику. Опустимся на командный уровень.
  
   Сердце цитадели пряталось на четырнадцатом подземном этаже. Ниже находились только склады и арсенал. Отсюда можно было управлять всем, что происходило в крепости.
   В огромном зале и прилегающих к нему кабинетах и комнатах царило оживление. Люди спешили занять свои места. Носились в сотый раз проверяющие оборудование техники, вспыхивали и гасли сотни мониторов.
   В центре, устроенного наподобие цирка, командного пункта вращалась голограмма цитадели. От нее по очереди отделялись фрагменты, которые облетали вокруг модели и, вспыхнув, возвращались на место. При этом мелодичный женский голос сообщал: - "Шестой подземный уровень. Одиннадцатый сектор. Подготовка закончена".
  -- Пошли, - Взломщик потянул меня за рукав. - Мы не приписаны к цитадели. Будем только мешать. Тут есть несколько наблюдательных пунктов. Займем один из них.
   Он протащил меня через зал, затем по узенькому коридору и впихнул в какую-то комнату.
  -- Отсюда будет все видно. Нажми кнопку за дисплеем. Подключимся к Сестре.
   Я щелкнул тумблером и повернулся к огромному, во всю стену, окну.
  -- Кто такая Сестра?
  -- Главный компьютер. Техники сделали ему женский голос. С тех пор прозвище и прицепилось.
   Наживатель нажал несколько клавиш: - Ага, вот чего Сестра всполошилась. Какая-то огромная штуковина появилась над побережьем и теперь летит к нам.
  -- Как это, появилась?
  -- Не знаю. Наверное всплыла из океана. Там, после войны, много всякого хлама болтается.
  -- И как она выглядит?
  -- Еще не знаю. Ее сейчас сканируют.
  -- Внимание! - раздался необычно громкий голос компьютера.
   Недавно он закончил проверку обороноспособности цитадели и, некоторое время не издавал ни звука.
  -- Закончена идентификация приближающегося объекта.
   Воздух возле модели крепости задрожал и появилось оранжевое изображение кольца Мебиуса.
  -- Ауфлюфтер! - ахнул Взломщик и застучал единственной рукой по клавишам терминала. - Возраст 800 лет. В отличном состоянии. Где же эти мерзавцы его взяли?
  -- Вы такую же штуку несколько лет назад разломали? - вспомнил я.
  -- Точно, - подтвердил мой друг, - только та покореженная была. Еле в воздухе висела. А эта без повреждений. Теперь я понимаю, почему они так нагло через джунгли ломились. Вот их козырь.
  -- Внимание! - снова предупредила Сестра. - Объект входит в зону контакта. Боевые системы в полной готовности.
  -- Сейчас начнется, - сказал Взломщик и привстал с кресла.
   В следующую секунду обе голограммы накрыли пульсирующие розовые сферы. В командном пункте воцарилась тишина.
  -- Что происходит? - спросил я, разглядывая сближающиеся картинки. - Что все это значит?
  -- Наверху идет бой.
  -- Но я ничего не слышу.
  -- Конечно. Мы же под землей.
  -- Извини за глупый вопрос. Я не принял это во внимание. И кто побеждает?
  -- Пока никто. Мы не можем достать их, они нас. Осыпаем друг друга снарядами и ракетами.
   Розовые сферы соприкоснулись и погасли. Пол под нами завибрировал.
  -- А сейчас что?
   Вместо Взломщика ответила Сестра.
  -- Наложение защитных полей, - сообщил женский голос, - генераторы цитадели и Ауфлюфтера выведены из строя.
   От изображения отделилось несколько фрагментов и, вспыхивая, закружились по залу.
  -- Это поврежденные сектора, - пояснил северянин, - те, которые чернеют и исчезают - полностью уничтожены.
   Вращающееся кольцо Ауфлюфтера поднялось и зависло над цитаделью. Неслышный для нас бой продолжался.
  -- Как компьютерная игра, - сказал я, завороженный разноцветным фейерверком, горящим посреди командного сектора. - Не верится, что это представление может стоить нам жизни.
  -- Оно уже стоило нам шести надземных уровней.
   Гигант продолжал стучать по клавишам компьютера. Оторвавшись от экрана, он ткнул пальцем в изображение цитадели, которое из конуса постепенно превратилось в трапецию.
  -- Скоро услышим музыку войны.
  
   Мы услышали ее спустя двадцать минут. Когда на крепость посыпались тяжелые бомбы. Где-то наверху раздавался скрежет. Бухали глухие удары.
   Спустя еще двадцать минут вибрация усилилась. Вещи на столах стали подпрыгивать. Посыпалось с потолка.
  -- Пожар на третьем подземном, комментировал Взломщик, - четвертый и пятый пробиты. Скорее всего рухнут на шестой. Ему, гаду, тоже досталось. Прекратил вращаться. Кольцо в одном месте разорвано.
  -- Внимание! - опять заговорил компьютер, - боевые системы не справляются с задачей. Шестьдесят процентов оборудования повреждено.
  -- Не выдержим? - дрожащим от страха и возбуждения голосом спросил я.
   Перспектива быть погребенным глубоко под землей, в разрушенных коридорах крепости, разбудила дремлющую где-то во мне клаустрофобию.
   Взломщик не ответил. Тряска и удары усилились.
  -- Кризисная ситуация, - предупредила Сестра. - Выведено из строя восемьдесят процентов оборудования. Не исключена возможность полного уничтожения.
   От голограммы отделилось множество секторов, составляющих восьмой и девятый уровни. В командном центре упавшей с потолка плитой убило двух техников. Завыли сирены. Вбежала ремонтная бригада.
  -- Уничтожено девяносто процентов оборудования. Оставшиеся десять выведены на поверхность.
   Стекло, через которое я смотрел, лопнуло и вниз устремились острые осколки.
   Взломщик в бессильной ярости ударил кулаком по клавиатуре.
   "Сейчас я узнаю, что такое смерть", - крутилось в голове. "Сейчас".
   Не способный что-либо изменить, я опустился в кресло и закрыл глаза. Цитадель потряс жесточайший удар. Свет погас.
   "Навсегда", - решил я.
  
  
  
  
  
  

ХХХ

   Ощущение было не из приятных. Правая нога ныла. Спиной я чувствовал осколки стекла.
   Над головой загорались тусклые лампы аварийного освещения.
  -- Взломщик, - позвал я.
   В другом конце комнаты зашевелился Наживатель, который пытался встать на ноги.
   "Слава богу, живой", - подумал я.
  -- Похоже, мы проиграли.
  -- Похоже, - ответил я, принимая сидячее положение и потирая колено. - Что там в командном центре?
  -- То же самое, что и здесь. Все поломано.
   Я поднялся и подошел к разбитому окну.
  -- Не все. Голограмма цитадели еще светится.
  -- Это не надолго. Резервного генератора намного не хватит. Надо собирать всех и вылезать на поверхность.
  -- А это возможно?
  -- Внимание! Внимание! - раздалось из динамиков.
  -- Сестра? - удивился мой товарищ. - Не может быть!
   Это не было галлюцинацией. Сестра еще действовала.
   Приятный женский голос сообщил: - Задание выполнено. Агрессор уничтожен...
   Дальнейшие сообщения никого не интересовали. Люди, которым казалось, что у них отобрали жизнь, только что получили ее обратно. Они кричали от радости.
   Никого не волновало, что в рабочем состоянии осталось только два процента оборудования. Что сохранилось только три подземных этажа и на месте цитадели зиял, заваленный обломками Ауфлюфтера, кратер. Победа! Вот что было главное.
   Я ликовал вместе со всеми. Мы с Взломщиком спустились в командный центр, обнимали техников, пожимали руки возвращающимся с верхних этажей гвардейцам. Счастье ослепило нас, заставило забыть, что в этот момент из джунглей выходят полчища врагов.
   И все же были среди нас люди, которые помнили - бой еще только начинается.
  -- Ребята! Живы!
   Из-за разбитых компьютеров к нам пробирался Тонг.
  -- Я только что от коменданта. Он сейчас объявит общий сбор. Надо отсюда выбираться.
  -- Мы отправляемся в Орм?
  -- Все отправляются в Орм, - поправил Тонг.
   Рев сирены заставил нас замолчать.
  -- Прошу внимания, - сказала Сестра. - Говорит комендант.
   Голограмма цитадели сменилась изображением лица коменданта. Его губы зашевелились и динамики отозвались потоком слов.
  -- Поздравляю всех с победой, - начал он. - Мы работали над цитаделью многие века и теперь с уверенностью можем сказать, что работали не зря. Враг уничтожен, но это далось нам дорогой ценой. Наша крепость перестала существовать.
   Люди в зале зашептались.
  -- В данный момент и в данных условиях ее невозможно восстановить. Это не в наших силах. Поэтому объявляю эвакуацию.
   Кто-то из техников негодующе закричал. Кто-то развел руками. Наживателям нелегко давалось такое решение. Для многих цитадель была домом. Многие жили здесь с самого рождения и никогда не выходили в "большой мир" за ее стенами.
  -- Я согласен, - закричал один из техников, - уходить надо! Но зачем уходить всем? Может стоит оставить здесь группу, которая будет постепенно все восстанавливать. Сектор за сектором, этаж за этажом. Пусть сверху идет война. До нас она уже не доберется.
  -- А если они, все-таки, найдут способ спуститься?! - закричал со своего места Тонг. - Под нами арсенал. Что будет, если он попадет в руки врага?
  -- Необходимо создать группы проходчиков, - продолжил комендант, - которые обеспечат выход на поверхность и группы прикрытия. При выходе на поверхность каждый должен иметь при себе оружие и быть предельно внимательным. Особо сказанное касается обслуживающего персонала. Большинство из вас никогда не покидало цитадель и пользовалось оружием только в тире. Теперь придется стрелять по живым мишеням. Убедительно прошу, не поджарьте своих. К минированию арсенала и уцелевших секторов приступить немедленно.
   Изображение исчезло, оставив людей нерешительно и подавленно озираться по сторонам. Конечно, они знали, что делать. Процедура неоднократно отрабатывалась на тренировках и учебных тревогах. Каждый знал свое место, обязанности. Нужно было только время, чтоб опомниться. Я понимал, сейчас они очнутся и пойдут туда, куда зовет их долг: пробивать проходы, раздавать оружие, сражаться, умирать. Делать все, чтоб сохранить свой несчастный, израненный мир - печальное наследие, оставленное предками.
  
  

ХХХ

   В арсенале было людно. Обитатели цитадели выстраивались в очереди, получали необходимое и исчезали на других уровнях, уступая место вновь прибывшим.
   Взломщик, Тонг и я пристроились к очереди групп прикрытия в сектор лучевого оружия.
  -- Возьмем еще по излучателю и аккумуляторы к ним, - сказал Тонг.
  -- Вдруг, если повезет, парочка нормализаторов достанется, - добавил Взломщик.
  -- Вряд ли. Нормализаторы в первую очередь получают проходчики.
  -- Нормализаторы? - спросил я. - Что-то новое?
  -- Лет пять назад мы нашли на севере хранилище с этими штуками, - стал объяснять гигант. - Похожи на мою винтовку, но раза в два длиннее. Наводишь на любой предмет и он превращается в коричневую пыль, а на стволе загорается надпись: "Нормализация закончена". После этого Нормализатор можно выбросить. Он только один раз срабатывает.
  -- Разобраться с ним пробовали?
  -- Пробовали, - ответил Тонг, - два раза пробовали. В обоих случаях половина лаборатории, вместе со всем содержимым, превращалась в коричневую пыль.
   Подошла наша очередь. Мы получили у высокого, бородатого мужчины излучатели и стали подниматься на тринадцатый этаж.
  
   Наша группа была почти в сборе. Перед завалом на лестнице сидело десять техников и пятнадцать гвардейцев. Вся лестничная площадка была завалена оборудованием. В углу зловеще чернели нормализаторы.
  -- Привет ребята! - поздоровался Тонг. - Когда будем выбираться?
  -- Минут через пять, - ответил один из гвардейцев. - Еще приказ не получили.
   Голос солдата показался мне знакомым. Я стал пристально его разглядывать.
  -- Сколько человек в группе?
  -- Нас двадцать пять, вы трое, человек десять в прикрытие обещали дать. Ну и, само собой, человек пятьдесят специалистов.
   Он взял передатчик, набрал на нем какой-то код и приложил к уху.
  -- Да, - сказал он, немного погодя, и снова повернулся к нам. - Получен приказ. Сейчас подойдут десять ополченцев, из тех, что вы привели, и начнем. Я вижу, - обратился он ко мне, - ты пытаешься меня вспомнить. Я Мак. Пару долей назад провожал тебя до лаборатории профессора Зиглунда. Кстати, профессор тоже в нашей группе.
  -- Ну конечно! - вспомнил я. - Рад видеть тебя живым.
  -- Взаимно. А вот и ваши ребята.
   Снизу по лестнице поднимались ополченцы. Увидев нас, они невероятно обрадовались и стали протягивать руки для приветствия.
  -- Хорошо, что мы попали в эту группу, - радостно воскликнул один молодой парень, - с такими бойцами мне никто не страшен.
  -- Я уже не такой как раньше, - печально сказал северянин. - Одна надежна на Мака и его товарищей. Они многого стоят.
  -- Мы тоже не всесильны, - сказал кто-то из воинов. - После налета нас всего 180 человек осталось, а вывести нужно восемь групп.
  -- Ничего, прорвемся! - отрубил Мак и обратился к гвардейцам. - Разбирайте нормализаторы. Будем вылезать отсюда.
   Все с интересом наблюдали за тем, как Мак наводит трубу нормализатора на завал. Очень хотелось увидеть, как он работает. К моему удивлению не было никаких звуков или вспышек. Часть завала просто исчезла и вниз по лестнице полетели куски камня и бетона.
   Огромный кусок породы летел прямо на нас. Укрыться на лестнице было негде. Я закрыл руками голову и, с ужасом, прижался к стене. Но ничего не произошло. Камень тоже исчез, а к моим ногам упала горстка коричневой пыли.
  -- Не беспокойтесь, - сказал один из воинов, подымаясь по очищенной лестнице, - у нас все отработано. Никто не пострадает.
  
  
  
  

ХХХ

  
  
   Шестой сектор двенадцатого этажа, который мы должны были обследовать, являл собой печальное зрелище. Пол был завален поломанным оборудованием, валялись перевернутые стулья, искрили оборванные провода. Среди мерцающих дисплеев операторской сидели три мертвых техника. Еще четверо лежали на полу под рухнувшими с потолка плитами.
  -- От чего умерли эти трое? - спросил я у Тонга.
   На трупах не было ран. Тела выглядели неповрежденными.
  -- Не знаю, - ответил он. - Не было времени определять, чем начинены бомбы и ракеты. Атака была во многом необычной. Могу только сказать, что на Ауфлюфтере не было ядерного оружия. Значит это не радиация.
  -- Проверили воздух? - обратился Взломщик к техникам. - Как насчет бактерий?
  -- Вредных веществ и бактерий в воздухе не обнаружено, - ответил один из них. - Как только мы вошли я включил анализатор.
  -- Ума палата, - возмутился гигант. - Вам, ребята, что жить надоело? Найдите способ проверять воздух в помещении, пока туда никто не вломился. Так и до беды недалеко.
   На пороге операторской появился Мак.
  -- Облазили весь сектор. Только трупы. Пойдем, посмотрим, что с лестницей.
  
   Одиннадцатый уровень мало чем отличался от предыдущего. Гвардейцам удалось обнаружить двух живых техников. Оба были контужены и лежали без сознания. Их кое-как привели в чувства и двинулись дальше.
   Лестница, ведущая на десятый отсутствовала. Два пролета рухнули и теперь ступени начинались в пяти метрах у нас над головами.
  -- Что будем делать? - спросил я.
  -- Ничего, - ответил Мак, - парни все сделают.
   Он подозвал одного гвардейца. Тот просто подпрыгнул вверх и ухватился за торчащую арматуру. Через несколько минут сверху упала проволочная сетка, по которой мы тоже забрались наверх.
  -- Я так не могу, - признался Мак. - Хоть меня взяли в цитадель, хоть я и командую этой группой, но все они гораздо лучше меня. Их готовят с самого рождения. Стальные мышцы, сумасшедшая реакция. Я бы допрыгнул, - добавил он улыбаясь, - было бы где разбежаться.
  -- Освещения нет, - доложили Маку, как только мы поднялись, - повсюду мертвые. В конце коридора, за завалом, слышны чьи-то голоса.
  -- Почему не расчистите нормализатором?
  -- Опасно. Если завал маленький, можно убить тех, кто за ним.
  -- Придется разбирать вручную, - решил Тонг.
  -- Да уж. Начнем, как только техники укрепят стены и потолок.
  
   В коридоре было тесно. Непосредственно у завала могли работать только двое. Остальные выстроились в цепочку и передавали из рук в руки выбранные камни и мусор.
   Работа была невероятно тяжелой. Вентиляция не функционировала. (Искусственно кислород вырабатывался только на самых нижних уровнях). К нехватке кислорода прибавлялась еще и жара. Вероятно где-то наверху бушевал пожар.
   Спустя двадцать минут, наш конвейер по передаче мусора остановился. Все пристально вглядывались в темноту.
  -- Осторожно, осторожно, - звучало из откопанного помещения, - он ранен.
  -- А вы как?
  -- В порядке. Правда, чуть не задохнулись. Бой закончился?
  -- Мы победили. Поступил приказ оставить цитадель и пробиваться в Орм.
  -- Что там? - крикнул я. - Много живых?
  -- Три гвардейца, - ответил Мак. - Один ранен. Ему грудь арматурой пробило.
   Напоив спасенных водой и перевязав раненого, мы снова вернулись к лестнице. Воины цитадели не переставали меня удивлять. Те двое, что работали у завала, не выглядели уставшими. У них даже не участилось дыхание. А раненый солдат, после перевязки, встал и, опираясь на товарищей, пошел по коридору.
   У меня был шок. Я всегда думал, что человек, которого насквозь пробило арматурой, не может вставать и пойти.
   На девятом этаже было невыносимо жарко, и когда мы пробились на восьмой, навстречу полыхнул огонь.
   Техники стали беспокойно рыться в своих сумках. Они вытащили какие-то брикеты и быстро побросали их в горящий проход. Несколько минут все оставалось по-прежнему, а затем из коридора повалил густой желтый дым и огонь начал затухать.
   Фактически, восьмой уровень плавно переходил в седьмой. Потолка почти не было. Стены были оплавлены. Высоко вверху зияли рваные дыры, через которые виднелось вечернее небо.
  -- Еще два уровня и мы наверху, - сказал Тонг. - Даже не верится, что шестой подземный уровень стал первым надземным.
  -- Можно вызывать основную группу, - решил Мак.
  -- И пусть захватят парочку нормализаторов, - напомнили гвардейцы, - у нас всего пять штук осталось.
  -- Нормализаторов больше нет, - буркнул Мак, поговорив по передатчику. - Другим группам было сложнее. У нас шестой и седьмой этажи - сплошная дырка, а у них груды породы. Пришлось пробивать проходы длиной десять - двенадцать метров.
  
   Чтоб окончательно выбраться на поверхность, потребовалось еще три нормализатора. Снаружи была ночь и прямо на нас смотрело освещенное невероятным светом зеленой луны орудие Ауфлюфтера.
  -- Проверьте, что наверху, - попросил Мак. - Мои ребята хорошо дерутся, но не умеют прятаться. Они всю жизнь провели в цитадели. Боюсь, что мои чувства тоже притупились. Сытая жизнь... Сами понимаете.
  -- Хорошо, - согласился Тонг, - пошли Буряков.
   Я оглянулся на Взломщика и встретился с ним глазами. В них была такая боль, такая тоска, что мне стало не по себе. В первый раз друзья уходили в ночь без него.
  -- Взломщик..., - начал я, но он остановил.
  -- Не надо. Я все понимаю. Мне нельзя с вами.
  -- Пошли, - снова шепотом позвал Тонг.
   Я еще раз оглянулся, чтоб помахать Взломщику рукой, и пошел на голос.
   С огромной осторожностью пробирались мы среди искореженного металла поверженного Ауфлюфтера. Он занимал весь кратер и его обломки были отличным укрытием. Нам ничего не стоило выбраться из гигантской воронки и раствориться в джунглях. Почти ничего. Вокруг кратера кольцом горели костры и ходили часовые. Там, наверху, был вражеский лагерь.
  -- Снять часовых - пара пустяков, - прошептал Тонг.
  -- А вывести полсотни людей?
  -- Проблема.
  -- Придется прорываться.
  -- Да. Радует одно - это сброд. Тот, что прокладывал дорогу через топи. Они пытались бунтовать и вряд ли дадут достойный отпор. Основные силы, скорее всего, в старом лесу и прибудут только утром.
  -- Возвращаемся?
  -- Пошли, - решил Тонг.
   И мы тихо заскользили вниз, по оплавленным краям кратера.
  
   Бесшумно провести восемьдесят человек не удалось. Обязательно кто-то поскальзывался, падал, цеплялся за скрипящий кусок металла. Такие же звуки раздавались и в других местах. Кроме нас, поднимались еще семь групп.
   Не трудно догадаться, как воспринял происходящее противник. Костры запылали ярче, вниз полетели горящие головни. На краю котлована собрались толпы воинов.
   Они не могли нас видеть и поэтому напряженно всматривались в темноту. Кое-где наемники не выдерживали и принимались палить вниз из излучателей. Мы пока не отвечали. Начать надо было одновременно.
  -- Последняя группа поднялась, - сообщил Мак. - Только что передали. Из воронки необходимо выбраться за полчаса. Потом взорвется арсенал и склады. Будет небольшое землетрясение.
  -- Придется поторопиться, - озабоченно сказал Взломщик.
   Он вытащил из чехла плазменную винтовку и кое-как пристроил ее на почерневшем куске металла.
  -- Прямо, как в тире.
   Костры нисколько не помогали осаждающим. Наоборот, на фоне огня они были отличными мишенями. Шаровая молния, выпущенная гигантом, стремительно полетела через ночь и врезалась в группу наемников. Раздались крики. Две охваченные пламенем фигуры рухнули вниз.
   Наживатели были вооружены гораздо лучше и не жалели зарядов. Минут за десять интенсивной стрельбы мы очистили края воронки и вырвались на поверхность, сразу же поменявшись с врагом ролями. Теперь мы находились на освещенном месте, а они в темноте.
   Упав на землю, мы с Тонгом наугад палили по темному лесу. Гвардейцы, привыкшие действовать в команде, стреляли эффективнее. Они разбились на двойки и посылали заряды один за другим: первый номер палил наугад, а второй поражал цели высвеченные зарядом первого.
  -- Неплохо придумано! - заорал Тонг. - А мы, все-таки придумаем лучше. Взломщик, подсвети!
  -- Будет сделано, - захохотал тот и выпустил несколько молний по сухим деревьям.
   Древесина моментально загорелась, заставляя лежащих в лесу стрелков вскакивать и менять позиции.
  -- Получилось! - радостно крикнул я, срезая одну из метнувшихся в джунгли теней.
   К тому времени, как вся наша группа оказалась на поверхности, в джунглях было светло как днем. Огонь с нашей стороны был настолько интенсивным, что загнал наемников глубоко в лес. Они перестали стрелять и почти не мешали группам выбираться на поверхность. Конечно, бой на этом не закончился. Враги ждали в зарослях, где численное превосходство и холодное оружие могли сыграть свою роль.
  -- В лесу держаться вместе! - вопил попадавшим на землю врачам и техникам Взломщик. - Мак! - что такое огненный коридор, знаешь?
  -- В курсе.
  -- Работаем его. Ополченцам я объяснил. Вперед!
   Я сорвался с места и, вместе со всеми, помчался к зарослям. Навстречу полетели энергетические разряды. Несколько человек упало.
  -- Когда ворвемся в лес, - на бегу объяснял Тонг, - мы, гвардейцы и ополченцы ...выстраиваемся в ряд, по бокам от основной группы и лупим по лесу из обоих излучателей. Все делаем на бегу. Целиться не надо.
   Мы с шумом влетели в лабиринт из лиан, веток и стволов. Целиться в таких условиях было совершенно невозможно, поэтому я последовал совету Тонга - достал второй излучатель и стал непрерывно нажимать на спуск. Вокруг стоял невообразимый шум. Остальные группы тоже вошли в лес и, судя по звукам, прорывались где-то далеко слева. Между деревьями метались фантастические тени, шипели, прожигая сочную листву, сгустки энергии.
   Тактика огненного коридора оказалась как раз тем, что нужно. Мутанты пропустили нас в лес и взяли в клещи. Ожидая, что в темном лесу стрельба прекратится, они ринулись вперед, немедленно налетев на стену огня. Наши выстрелы не нанесли большого урона, но этого было достаточно, чтоб атака захлебнулась. Прорезающие темноту молнии отпугнули, заставили прятаться, искать защиту за покрытыми мхом стволами деревьев.
  -- Не стрелять! - крикнул Взломщик, когда мы пробежали метров триста.
   Атакующие остались сзади и пока не преследовали. Под нами что-то утробно заурчало. Земля заколебалась. Наверное, рванул арсенал.
  -- Как пойдем? - спросил северянин у Тонга.
   В джунглях команда переходила к настоящим Наживателям. Гвардейцы, прекрасно чувствовавшие себя в коридорах цитадели, беспокойно топтались и озирались по сторонам.
  -- Построим всех в четыре линии, - решил Тонг. - Поведем мы с тобой, Мак и Буряков. Свои колонны поставим по краям. В них должно быть побольше опытных бойцов. Замыкающими во всех четырех линиях, обязательно, гвардейцы. Идем к третей горе. Там общий сбор. Дистанция между людьми - полметра, между цепочками - метра два.
  -- А куда идти?! - заволновался я.
  -- Поэтому тебя и поставили в центре. Направление будем сообщать, а ты путь поудобней выбирай.
  -- Тут же не видно ни черта.
  -- Конечно, - хмыкнул Тонг, - но ты же Наживатель, вот и выкручивайся. У тебя небольшая практика бега по ночному лесу и, все же, она больше, чем у остальных.
  
   Шли всю ночь. Сначала я постоянно спотыкался, цеплялся за сучья одеждой, пару раз завел людей в колючий кустарник, а потом все как-то само собой наладилось. Ноги, как будто, сами выбирали, куда ступать, где лучше обойти поваленное, кишащее насекомыми дерево. Появилось шестое чувство, что ли.
   В цепи все время кто-то падал. Один ученый вывихнул ногу и его прошлось нести на руках. Все очень устали и я не был исключением. Тело ломило. Глаза резало от постоянного всматривания в темноту.
   Со стоном в кусты повалился раненый арматурой гвардеец. Остается загадкой, как он шел до сих пор. Его подхватил под руки. Были и еще раненые. У Мака несли троих, у Взломщика и Тонга пока все держались.
  -- Долго еще? - хрипло спросил я и сразу сбился с дыхания.
  -- Часа два, - ответил Взломщик.
  -- Устал? - раздался слева голос Тонга.
  -- Пока нет, - хорохорился я, - а остальные здорово устали. Они еще раненых несут.
  -- Сейчас мы вам поможем. Ребята из гвардии в моей цепочке больше не нужны. Опасности нет. Ну-ка, друзья, помогите Буря Кову.
  -- Запросто, - раздалось в ответ.
  -- Пара пустяков.
  -- Сделаем.
  -- Семьдесят - восемьдесят килограмм не помеха. Вы только дорогу получше выбирайте, чтоб заразы никакой ядовитой не было.
  -- Стараемся, - прохрипел я и громко вломился в какие-то заросли.
   На рассвете местность стала подниматься и я понял, что мы дошли.
  -- Привал! - подтвердил мою догадку Тонг.
  -- Теперь остается ждать, - сказал сильно обессиливший Взломщик и рухнул около меня. - Ослаб я. Все-таки изрядно меня тогда потоптали.
   Я смог ему ответить только кивком головы.
  
   Спал я беспокойно. Постоянно просыпался и оглядывался по сторонам. Посты, конечно, выставили - бояться было нечего и, тем не менее, возбужденный мозг искал опасности, враждебно реагируя на любой необычный звук.
   Нормального сна не получалось, я встал, доплелся до ближайшего поста и подменил какого-то раненого в руку гвардейца.
   Встающее солнце приятно водило по лицу теплыми лучами. Ночной туман таял, ускользая в темные укрытия под кустами и камнями.
   "Он тоже, как и мы, отступает перед превосходящими силами противника. Спрячется, переждет до ночи, а потом опять вернется на свои позиции", - подумал я.
   Стайка птиц, испуганная чем-то, вылетела из кустов прямо мне в лицо. Я насторожился, вслушиваясь в голоса леса. Они изменились. Звери замолчали, послышался топот, тихие голоса.
  -- Кто идет? - крикнул я, доставая оружие.
  -- Не идет, правильнее будет сказать - ломится, - послышался в ответ голос Оптимуса. - Не группа, а стадо слепых кобов. Это ты, Буря Ков?
  -- Я. Вы одни? Где остальные группы?
  -- Со мной две, - сказал Оптимус, выбираясь на поляну из зарослей, - остальные, судя по треску, идут чуть сзади, левее.
  -- Много людей потеряли?
  -- Не считал. Сейчас разберемся.
  
   Группы прибывали одна за другой. Через час у горы собрались все, кому удалось прорваться: 163 гвардейца, 53 ополченца, 255 жителей базы и 18 Наживателей. В общей сложности 489 человек.
   Как подытожил Тонг: - Не так уж мало, на первый взгляд, и не так уж много, если разобраться.
  -- Выходить надо, самое большее, через час, - внес предложение Оптимус. - Джунгли прочесывают. Через мертвый лес, наверняка, уже скачут желтые всадники и мне бы не хотелось с ними встретиться.
  -- Эти убьют, - мрачно подтвердил Взломщик. - Срочно надо разыскать бочки с напалмом, заложенные в этой части леса и взорвать их. Отгородимся от всадников огнем и доберемся до болота. Туда за нами никто не полезет.
  -- Главное в этом деле - не сгореть самому, - добавил комендант цитадели. - А вообще, план хороший. Надо поднимать людей.
  -- Пусть пока отдохнут, - жестом остановил его Тонг, - сначала отыщем бочки. Пойдут только Наживатели, которые знают схему их расположения.
   Вокруг одобрительно закивали головами.
  
  

ХХХ

  
  
  -- Горит!!!
   Один из ушедших на поиски зарядов Наживателей только что выбежал из зарослей. Он бежал на четырех лапах и, только за несколько метров от нас, поднялся на две. В вертикальном положении он на голову возвышался даже над Взломщиком.
  -- Мы нашли бочки и взорвали их.
   Глаза прибывшего весело полыхнули красным огнем.
  -- Далеко отсюда? - поинтересовался Тонг.
   Наживатель задумался, прикидывая. Из мягкой подушечки правой передней лапы появился длинный, гибкий палец, и почесал покрытую зеленой шерстью шею.
  -- Параметров шесть. Ветер от нас, так что можно не торопиться.
  -- Вы там никого не встретили?
  -- Десяток желтокожих. Пришлось их расстрелять из джунглей.
  -- Кому-нибудь удалось уйти?
  -- От нас? Ты меня обижаешь. Даже если б и ушел, -добавил он, - теперь это не имеет никакого значения. Скоро пламя разгорится и отрежет нас от всей этой сволочи.
  -- До вечера будем на болотах, - подсчитал Тонг, - три дня, чтоб пройти болото и джунгли. Поход до Орма в пешем строю займет еще месяц. А припасов, от силы, на двадцать дней. Много потеряли во время прорыва. Туго придется.
  -- Выкрутимся, - решил я. - Главное, мы до сих пор живы. Что само по себе невероятно.
  
   Мы отправились в путь. Дошли до болот, оглянулись на бушующее за спиной море огня и вступили на их зыбкую почву. Три дня в болотах и джунгли унесли жизни восьми человек.
   Степь приняла нас более гостеприимно. Мы шли по ней четверо суток, пополняя свои запасы за счет охоты на обитающих там зверей.
   Потом начались Ормарийские луга, заросшие высоченной, выше человеческого роста травой.
   Влажный воздух опять пробудил к жизни болотный сван, подхваченный нашими людьми. Отступившая в степи болезнь снова брала свое.
   Тонг и медики цитадели сделали все, чтоб поставить больных на ноги, но, несмотря на их старания, к концу десятого дня пути по лугам один из техников скончался.
   Прошло еще два дня и мы увидели сторожевые вышки ормарийцев. Нас приняли, очень радушно, однако, от приглашения отдохнуть несколько дней мы отказались, сели на предложенных авагуров и двинулись дальше.
   С появлением этих милых животных мы стали покрывать за день намного большие расстояния. Степь ожила. Все время встречались люди, которые возводили укрепления, копали рвы. В направлении города со всех сторон двигались небольшие отряды стекающихся со всего Силурна бойцов. Пахло вытоптанной травой, дымом и потом авагуров - пахло войной.
   Через восемь дней впереди показались зеленовато-серые стены Орма. Прошел еще день и мы оказались возле ворот самого большого города Силурна.
   Внимания на наш отряд никто не обращал. К караванам из цитадели уже привыкли и люди, работающие за городом, видя как устало выглядят путники, с расспросами не приставали. Спешащие по своим делам селяне приветливо махали нам руками и сворачивали повозки в сторону, давая дорогу.
   Конечно, огромные воины цитадели вызывали интерес, но и не больше. В эти дни в Орм приходили и более диковинные существа.
  
  
  
  
  

ХХХ

  
  
   Орм был очень необычен. Необычен даже для Силурна. Внешние стены города составляли четырехконечную звезду, с лучами ориентированными на север, юг, запад и восток. Построены они были до Великой Войны, и служили какой-то таинственной, никому не понятной, цели. Теперь их задачей была охрана выросшего внутри города.
   Орм был в одночасье и похож и не похож на Земные крепости. Так же, как на Земле, стены украшали массивные каменные зубцы, судя по кладке, возведенные относительно недавно - два-три столетия назад. Высоко вверху были проделаны бойницы, кое-где закрытые железными заслонками. Были и башни. Правда, находились они не по углам укрепления, а на самой стене, толщина которой - 18-20 метров, вполне это позволяла. Таких башенок было по две на стену. Получалось, что они делят каждый луч охраняющей Орм звезды на три части.
   Несомненно, частью укреплений были и башни, построенные в поле напротив каждого соединения двух стен. По высоте они немного уступали основным стенам и были соединены с ними прямыми металлическими мостами.
   Но удивительнее всего были устроены ворота. Находились они на концах звезды, вернее, в них. Мы проезжали через восточный вход и, когда я поднял глаза вверх, то увидел огромный железный ромб, висящий у меня над головой.
  -- Что это? - спросил я у спутников.
  -- Это то, чем закрывается проход, - ответил Тонг. - Когда надо закрыть ворота он опускается, и перекрывает дорогу.
  -- Такие ворота нельзя ни взорвать, ни протаранить, - добавил Взломщик.
   Проехав первую стену, мы остановились и подождали, пока через вытекающую и втекающую в город реку людей к нам проберется начальник охраны. Он и с ним четверо стражников, в толстых кожаных нагрудниках и высоких сапогах, спешно проталкивались вперед и, наконец, оказались возле наших авагуров.
   Начальник сдержано поклонился: - Добрый день, мужчины. Нам сообщили, что из цитадели Наживателей идет отряд. Не вы ли его ведете?
  -- Да, - ответил бывший комендант. - Наши люди ждут перед городом, а мы поехали вперед, чтобы уведомить власти.
  -- Всегда рады Наживателям. Ваши ученые и воины многое сделали для укрепления нашего города. Неделю назад пришел караван, везущий оружие и оборудование. Только Наживатель, который привел его, сказал, что этот караван последний.
  -- Обстоятельства сложились так, что нам пришлось отправиться в путь.
  -- Что же это за обстоятельства, позвольте узнать?
  -- Цитадели больше нет. Цитадель Наживателей уничтожена.
   Проходящие мимо люди стали оборачиваться и с испугом таращиться на нас. В собравшейся толпе раздался недоверчивый шепот.
   Начальник охраны, по-видимому, тоже растерялся. Он беспомощно смотрел на образовавшуюся в воротах пробку.
  -- Не может быть, - уже третий раз повторял он. - И как это случилось?
  -- Мы все расскажем, но не здесь и не сейчас, - вмешался Тонг. - Первостепенная наша задача - попасть в замок.
  -- Конечно, конечно, - опомнился начальник. - За второй стеной вам выделят сопровождение. О своих людях не беспокойтесь. Их обеспечат всем необходимым и определят на постой. Я сейчас же доложу коменданту сектора.
   От внешней до внутренней стены можно было добраться по коридору, образованному двумя высокими стенами, в каждой из которых, друг напротив друга, находились охраняемые часовыми ворота. Из-за них доносились крики авагуров. В воздухе висел специфический запах животных.
   "Конюшни", - подумал я. Очевидно, промежуток между внешней и внутренней стеной занимала кавалерия и ее подсобные хозяйства. "А вот и вторые ворота".
   Вторая стена была копией первой, только на несколько метров выше. Ее, как и башенки на внешней стене, построили после Великой Войны. Ворота были немного уже и людям, пытающимися пройти в город, пришлось потесниться, пропуская нас.
  -- Вот и обещанное сопровождение, - сказал Взломщик, кивая головой в сторону пятерых солдат, ожидающих слева от въезда.
  -- А что это за животные, рядом с ними? - задал вопрос я.
  -- Клунги.
  -- Очень похожи на антилопу Гну. Только рога у них прямые и растут из шеи вперед, а не из черепа вверх, как у всех нормальных животных.
  -- Что это за Гну? - спросил в свою очередь Взломщик.
  -- Существо с моей родины.
  -- На них тоже ездят?
  -- Не думаю.
  
   Эскорт клином построился перед нами и вошел в город. Проезжая по улицам я замечал, как сильно отличается здешняя архитектура от всего виденного мной прежде. По сравнению с другими городами Орм был совсем еще юн. Здесь не строили дома выше десяти этажей, не было разделения на ярусы. Изобиловали всяческие площади, скверы и парки.
   Роль городского транспорта исполняли запряженные животными экипажи и, редкие, пыхтящие желтым дымом автобусы.
   Широкие улицы, перегороженные сейчас баррикадами, делили город на кварталы, но в самих кварталах творилось что-то невероятное: узкие улочки поворачивали под острыми углами, странные сооружения пугали своим архитектурным стилем. Пользуясь тем, что город не стоит на месте древних построек, как это принято везде на Силурне, не стесненные готовыми каркасами и фундаментами, ормарийцы вовсю изгалялись в строительстве. Причем, иногда получались шедевры, ласкающие глаз путешественника.
   Впрочем, скоро наскучили и шедевры. Мы ехали вот уже три часа, а еще не добрались до замка, возвышающегося в центре Орма.
   "Сколько же людей здесь живет?", - подумал я. "Два миллиона, или три, или еще больше?".
   Хотелось есть. В животе бурлило, однако я мужественно сносил это, отворачиваясь от уличных торговцев снедью и открытых дверей таверн и закусочных. Сначала дела. Как поется в одной старой песенке: "Первым делом самолеты...". Последний час или два я напевал ее про себя. Она отвлекала меня от голода и не давала заснуть.
   Наконец, мы въехали на замковый холм, на вершине которого возвышалась, построенная в виде пятиконечной звезды, крепость Оров.
  
   Пока мы поднимались по завивающейся спиралью дороге, я убедился, что замок состоял из двух звезд: собственно замка и, вырастающей из него, очень высокой обзорной башни.
  -- Ну, как? Впечатляет? - спросил Взломщик.
  -- Очень даже, - согласился я.
  -- Ты еще не был внутри.
  -- Не был, но искренне надеюсь, что нас там накормят.
   Смех Взломщика заглушили звуки труб, возвещающих о нашем прибытии. Закрывающий ворота металлический стержень скользнул вверх и мы оказались в, отнюдь, не средневековой крепости.
   Всюду на стенах полыхали зеленым светом светильники и то, что они, вразнобой, то ярко вспыхивали, то почти совсем затухали, придавало крепости фантастический, нереальный вид. Установленные под потолком камеры тихонько жужжали, с интересом разглядывая нас. Стражники, застывшие в нишах, подобно статуям, в знак приветствия поднимали излучатели.
   В конце коридора у нас забрали животных, а самих проводили до подъемника, который пополз вверх через многочисленные этажи твердыни. Потом мы шли по другим коридорам, поднимались по каким-то лестницам и, наконец, оказались перед входом в тронный зал Ора Ла Ла Гора первого.
   Когда распахнулись массивные, украшенные резьбой двери, нашим взглядам открылся небольшой, похожий на кабинет зал, в котором почти все место занимал длинный стол. За дальним его концом, среди кип бумаг, сидел молодой мужчина, лет двадцати-пяти и что-то писал. Увидев, что мы вошли, он встал и с улыбкой пошел навстречу.
  -- Прошу меня извинить. Я должен был встретить вас лично, у входа в замок. Ваш визит - большая честь для меня. Но навалилось столько срочной работы! Голова идет кругом.
  -- Работа прежде всего! - согласился комендант. - Позвольте мне представить своих спутников. Ведь вы, если быть откровенным, не знаете, с кем говорите.
   На красивом лице Ора Ла Ла Гора первого появилась улыбка. Зеленые глаза с интересом разглядывали коменданта.
  -- Вы правы. Я знаю только Тонга. И, если честно, не встретил вас у входа потому, что не знал, как себя вести. От моих подчиненных я узнал, что прибыли важные лица из цитадели Наживателей, но до сих пор остаюсь в неведении, кто именно.
  -- Это и не удивительно, - развел руками комендант. - Тонг и его друзья - Взломщик и Буря Ков, единственные из нас, на кого не упала тяжелая ноша секретности. Остальных не могли видеть ни вы, ни кто-либо из ваших подданных. Справа от меня профессор Зиглунд, отвечающий за научную работу цитадели, слева главный техник Устр Неполадкус. А тот великан, у самых дверей, командует нашей гвардией. Его зовут Бессмертный Лори. Я же, Блок, комендант цитадели. Ах, простите, бывший комендант. Теперь, когда цитадель прекратила свое существование, я и все эти люди превратились в бездомных скитальцев, вынужденных просить у вас приюта.
  -- И ужина, - не удержавшись, ляпнул Взломщик.
   Лицо Ора Ла Ла Гора первого, вытянулось. Брови снялись с сильно выделяющихся надбровных дуг и поползли выше, на лоб. Изящные руки стали торопливо застегивать верхние пуговицы просторной рубашки с кружевными рукавами.
  -- Комендант цитадели... Легендарная личность! - забормотал он. - Я, признаться, растерян... садитесь же за стол. Что мы посреди комнаты стоим?
  -- Спасибо, - сказал Блок и с облегчением уселся на ближайший стул.
   Мы разместились вокруг.
  -- Не такая уж и легендарная. За всю свою жизнь я не совершил ни одного подвига. Любой Наживатель сделал для нашего дела больше. Я же не сумел сберечь даже собственного дома.
  -- Неужели цитадели Наживателей больше не существует?
  -- Боюсь, что да, молодой человек. Но может мы отложим свой рассказ до военного совета. Нет смысла повторять его дважды. Рассказ длинный, а мы смертельно устали.
  -- Простите, - окончательно смутился правитель Орма, - я совсем забыл, что вы с дороги. Из меня никудышный хозяин и, пожалуй, еще более никудышный правитель. Мой дед, Лаклагор четвертый, всего месяц назад передал мне трон. Я даже не представлял, какой это тяжелый труд - управлять страной.
   Он нажал какой-то рычажок на столе и в открывшихся дверях появился лакей.
  -- Отведите гостей в их апартаменты и проследите, чтоб они ни в чем не нуждались. Встретимся завтра утром на военном совете.
  
  -- Не кажется ли вам, что Ла Ла Гор слишком молод и неопытен. Вряд ли он подходит для управления городом в такие смутные времена, - сказал я взломщику и Тонгу, когда мы оказались в отведенных нам комнатах, достаточно роскошных. Чтобы служить жилищем королей.
  -- Безусловно, - ответил Тонг.
   Взломщик был занят поглощением принесенного нам ужина и, несмотря на отсутствие левой руки, справлялся отменно.
  -- Дед Ла Ла Гора мудр. Он отказался от трона в пользу внука и выбрал нужный момент. Если парень справится с ситуацией сейчас, то без обиняков можно будет сказать, что из него получится правитель. Если же дела пойдут худо, бразды правления опять, теперь уже негласно, возьмет Лаклагор.
  -- Почему на троне дед, а не отец Ора?
  -- Отец был одержим странствиями и приключениями. Часто организовывал экспедиции, строил лаборатории. Мы неоднократно помогали ему, предоставляя информацию и проводников. Он не вернулся из Диких Земель. Все попытки разыскать его ни к чему не привели.
   Наш разговор еще некоторое время продолжался, потом начал угасать и я, незаметно для себя, заснул. А когда проснулся, было уже утро.
   Наживатели занимались своим туалетом. Скудный выбор одежды ставил под вопрос пребывание на военном совете, среди множества разряженных вельмож. Конечно, простота одеяний, в нашем случае, была простительна, но неряхами выглядеть тоже не стоило.
   Приняв ванну, вода в которой была усыпана пахучими травами и цветами, я с аппетитом съел оставленный мне завтрак и тоже занялся своим костюмом.
  -- Достаешь парадные шмотки? - хохотнул Взломщик.
  -- Да, - улыбнулся я, раскладывая на диване штаны и куртку из тонкой, выделанной кожи, которые приобрел по дороге в Орм у какого-то торговца.
   Костюм был довольно простой, но сделан со вкусом и, что самое главное, еще нигде не порвался.
  -- Собираюсь прогуляться по городу.
  -- А военный совет? - удивился северянин.
  -- На хрена я там нужен? К тому же, ты сам говорил, что утром приходил офицер, принесший уведомление о совете. Если мне не изменяет память, то вписан в него только Тонг.
  -- Это не проблема, - хитро прищурился гигант. - Я конечно не военачальник, способный на равных обсуждать с принцами и вождями планы баталий...Просто очень хочется послушать.
   Он достал откуда-то ручку.
  -- Подержи, чтоб листик не двигался.
   Через пару минут бумага гласила:
   Сегодня, в зале указов Ора Ла Ла Гора первого, правителя Орма и смотрителя прилегающих территорий, состоится военный совет, на котором считаем нужным присутствие Наживателей Тонга и Взломщика.
   Ниже шла размашистая подпись Ла Ла Гора, один из завитков которой слегка залезал на последнее слово.
  -- Ну, как?
  -- Неплохо, - согласился я, возвращаясь к одеванию, - расскажите потом, до чего досовещались.
  
  

ХХХ

  
  
   Найти выход из замка оказалось не таким уж простым делом. Я проблуждал коридорами почти полчаса, непрерывно расспрашивая мечущихся туда-сюда людей и застывших, как статуи стражников, пока не встретил молодого аристократа, согласившегося проводить меня к воротам. Там я потратил еще пятнадцать минут на оформление временного пропуска, без которого не смог бы вернуться и, наконец, очутился в городе.
   Впервые за много времени я никуда не спешил. Продвигаясь извилистыми улочками, я думал, что приключения и походы приедаются так же быстро, как и спокойная жизнь. Что же человеку надо, в конце концов?
   Пестрая людская река несла меня вперед. Она перекатывалась волнами через ступеньки, разбивалась на мелкие ручейки и сливалась в могучие потоки. Иногда она закатывалась в какие-то лавки и забегаловки, ненавязчиво увлекая меня за собой. Большой город пульсировал привычной жизнью и, все-таки, ощущалось напряжение, предчувствие надвигающейся беды. Повсюду строились укрепления, возводились баррикады. На площадях вербовщики составляли списки ополчения.
   Повинуясь зову желудка, я приобрел у торговца жареную, завернутую в лист какого-то растения, рыбу, которую съел на лавочке в одном из многочисленных сквериков. Отдыхая, я разглядывал проходящих мимо девушек, с сожалением отмечая, что ужасно давно не был в женском обществе. Одна красивая, черноволосая горожанка с огромными, чуть раскосыми глазами, поймала мой взгляд и улыбнулась в ответ.
   "Кончится война, поселюсь в Орме", - решил я. "Хотя бы на месяц. Дальше видно будет".
  
   В замок я вернулся вечером, когда город зажег огни. (В кварталах побогаче это были электрические лампочки и плавающие в силовом кольце сгустки плазмы, на бедных обшарпанных улицах - газовые горелки и факела). Стражники несколько раз проверили пропуск и впустили меня внутрь. Даже выделили провожатого, который довел меня до самой двери.
  -- Нагулялся? - приветствовал меня Тонг.
  -- Вроде того.
  -- Яркий пример безответственности, - с деланным негодованием пробурчал Взломщик. - Пока люди пекутся о судьбах планеты, он осматривает достопримечательности.
  -- Я слишком щепетилен в таких вопросах и не лезу на военные советы по поддельным приглашениям. Кстати, - сказал я после небольшой паузы, - до чего вы там договорились?
  -- Встретим врага здесь. У стен Орма. Оборонительные сооружения на ормарийских лугах не способны выдержать удар, поэтому, решено драться с передовыми частями противника, а при подходе основных сил отходить на новые рубежи.
  -- У них не осталось пушечного мяса, которое первым посылали на стены, - радостно сказал Взломщик, - они растеряли его в боях на побережье и в болотах, под стенами цитадели. Разведчики говорят, что здоровенная орда мутантов и несколько отрядов желтых всадников застряли на руинах нашей крепости, отрезанные стеной огня.
  -- Значит, им придется менять тактику.
  -- Да, - согласился Тонг. - Раньше они бросали вперед весь сброд и выясняли характер обороны. В соответствии со сведениями, полученными таким образом, подбирались войска для второй волны. Теперь придется бросить в мясорубку часть основных сил и есть надежда, что нам удастся немного измотать их в лугах Орма.
  -- Какими силами враги располагают?
  -- Ты не поверишь, по предварительным подсчетам два с половиной миллиона солдат, не считая тех, кто еще не присоединился. На севере и западе немало уродов, желающих отплатить Орму.
  -- Сколько!? - ужаснулся я. - Это невероятно. А сколько можем выставить мы?
  -- Боюсь, что немного. Мы тут считали..., - он вытащил из-за пазухи свернутый вчетверо лист бумаги, - из Сай-Кумара Досмат привел 12 тысяч воинов и 56 тысяч ополчения. В крайнем случае, к этой цифре можно добавить еще две тысячи способных держать оружие.
  -- От них не будет никакой пользы в поле, - возразил Взломщик, - но, может, они смогут оборонять какой-нибудь участок стены.
  -- Далее, 30 тысяч из Корта, - продолжал Тонг. - Это воины, знающие свое дело.
  -- Армия воров, - напомнил северянин.
  -- Еще семьсот человек хорошо подготовленных для уличных боев. С разрешения Ора, они сейчас изучают прилегающие к стенам кварталы.
  -- Сколько солдат у Ла Ла Гора? - поинтересовался я.
  -- У Ора самая могучая на Силурне армия. Тут мы располагаем 150-ю тысячами пеших воинов, ста тысячами верховых и 200 тысячами ополчения, которые тоже обучены военному делу. В случае чего, можно собрать из мирных жителей еще тысяч двадцать.
  -- Неплохо, - сказал я. - По сравнению с этим, кучка людей, пришедших из цитадели, выглядит жалко.
  -- Не думаю, что 162 гвардейца представляют жалкое зрелище, - возразил Тонг, - и 150 техников, я думаю, сделают для города больше, чем десять тысяч воинов.
  -- И ребята, стоящие с нами в заслоне, - Взломщик не забыл даже про горстку ополченцев, прошедших с нами весь долгий путь от Сай-Кумара.
  -- Кроме того, - Тонг поднял вверх указательный палец, - в Орме собрались 841 Наживатель и, в ближайшее время, подойдут еще сорок. Мы не привыкли действовать, как армия, но, в случае уличных боев, надаем по загривку кому угодно.
  -- Хо-ро-шо, - протянул я, мысленно восстанавливая карту Силурна, - Восток и Юг прислали все что могли. Остаются Запад и Север.
  -- С севером все в порядке. Со степной равнины пришло десять тысяч кочевников. Все на авагурах. Они с незапамятных времен выращивают этих животных и даже вывели боевую, не такую пугливую, породу. 500 человек прислал Нижний Город. Больше они прислать не могут. Люди Развалин, собираются в огромную орду. Старый Город просто кишит ими. Боюсь, они сомнут оборону Нижнего и обрушатся на нас сзади.
  -- Это не будет неожиданностью, - успокоил меня Взломщик. - В зонтичном лесу обитает пять племен. Три из них пришли в Орм, пополнив нашу армию еще двумя тысячами солдат, а оставшиеся, хоть и не полезут в драку, обещали сообщать все, что в лесу происходит. Потом, из северных лесов моей родины, движется сорок тысяч бойцов. Так, что Людям Развалин сейчас там лучше не показываться.
  -- Что же запад?
  -- Там дело намного сложнее.
  -- То есть?
  -- Из пограничных болот на Лох-Мер постоянно лезут Черные Болотянки. Они были настроены решительно и Ла Ла Гор боялся, что союзные нам Красные Болотянки, живущие по другую сторону реки Ил, мост не удержат. Вчера начался бой который чуть не отнял у нас эту стратегически важную переправу. К счастью, в самый критический момент, когда бой шел уже на мосту, в тыл Черным Болотянкам ударили какие-то длинноволосые, вооруженные железными цепами и секирами, люди. Естественно, что положение тут же изменилось в нашу пользу.
  -- Это же хорошо! Что за люди?
  -- Они жили в Диких Землях.
  -- Откуда не ждали помощи, так точно из Диких Земель, - сказал Взломщик, - оказывается и там живут честные люди.
  -- Уходя от бесчинствующих там кобов, - продолжал, тем временем, Тонг, - они перевалили через Прибрежный хребет...
  -- И попали из огня, да в полымя, - резюмировал я. - Сколько их было?
  -- Точной цифры не знаю. Вместе с женщинами и детьми больше чем полторы тысячи. Красные Болотянки предоставили им кров, а те, в свою очередь, обещали помочь с обороной моста.
  -- И в чем же здесь проблема?
  -- Не перебивай. Дойдем и до проблемы. Она немного севернее Лох-Мера. Там живут два враждующих племени мутантов: Локры и Аски. Враждуют они давно и, похоже, мириться не собираются. Ор Ла Ла Гор послал к ним посольство с просьбой прекратить вражду и объединиться против общего врага.
  -- Успешно?
  -- Только наполовину. Аски согласились присоединится к войскам Орма. Локры - нет. Откуда вытекает, что они присоединятся к врагу.
  -- Посол, который только что вернулся в Орм, говорил на совете, что Локры и Аски недавно здорово подрались, - подхватил, опять, разговор северянин.
   Он, только что, догрыз один из лежащих в вазе фруктов и потянулся за следующим. Удивительно, но полный рот абсолютно не мешал ему говорить.
  -- Был бой?
  -- Еще какой бой! Ты не поверишь, кто участвовал в нем на стороне Локров - пять тысяч воинов в медных доспехах.
  -- Воины храма Тысячи Глаз! - закричал я.
  -- Старые знакомые, - недобро ухмыльнулся Тонг, - накликал ты все-таки беду своим именем.
  -- Можно подумать я один у них кристалл воровал! - возмутился я. - Ты еще скажи, что война на Силурне из-за меня полыхнула.
  -- Ладно, не бухти, дело, конечно, не в тебе. Храмовники оттеснили Алака, вождя Асков, от своих войск и вот тут-то началось непонятное. Когда Аски отбили своего командира, он был жестоко изранен, но еще жив. Перед смертью вождь попросил воинов поднять его на руки, чтоб солдаты, видя предводителя, смелее шли в бой.
   Тонг выдержал паузу, подчеркивая серьезность того, что сейчас прозвучит.
  -- Как только Алак, с флагом в руке, появился над толпой, произошло то, что в корне изменило ход сражения. Налетел порыв ветра, над полем боя прозвучал звонкий, мелодичный смех и Алак пропал.
  -- Испуганные, Аски бежали. В итоге их отогнали аж до озера Капля.
  -- Исчез? - переспросил я. - Просто так растворился в воздухе?
  -- Да, и знаешь, мне кажется, я уже где-то видел похожие чудеса.
  -- Где? - хором спросили мы с Взломщиком.
  -- Когда ты появился там, в Старом Городе, тоже налетел ветер и принес с собой смех.
  -- Ты слышал смех?
   Я дрожал от волнения: - Перед тем, как исчезнуть из своего мира я тоже...
  -- Его слышал? - закончил за меня Тонг.
  -- Здесь какая-то тайна, - подвел итог Взломщик. - Одни появляются, другие исчезают и везде находится кто-то, кого это очень веселит. Допустим, твое появление к разряду веселых еще можно отнести, а вот разгром Асков - не очень радостное событие. Надо бы во всем этом разобраться.
  -- Надо, - сказал Тонг и потянулся, - поэтому мы завтра отправляемся к озеру Капля.
  -- Ты думаешь, Буряков как-то с этим связан?
  -- Не исключено.
  -- Какой транспорт предпочтем? - спросил я, понимая, что путешествия не избежать.
  -- Думаю, можно будет одолжить у Досмата пигарей, - предложил Тонг. - Они одинаково хороши для пустынь, лугов и болот.
  
  

ХХХ

  
  
   Два дня мы ехали на пигарях, спали на пигарях, ели на пигарях. Животные практически не уставали и даже ночью медленно брели вперед, переставляя свои, похожие на паучьи лапки, ноги. Высокая трава лугов, полностью скрывающая их, так, что наши головы казались плывущими над этим шелестящим морем, стала исчезать, постепенно сменившись мхом и лишайником. Под ногами захлюпала болотная жижа, над которой, повсеместно, кружились черные вихри мошкары.
   Благодаря чудодейственному средству, полученному в дорогу от лекарей Ора Ла Ла Гора первого, она не особенно докучала моим компаньонам. Ко мне же, в силу моего несоответствия с вкусами силурнийских кровососов, вообще не проявляла интереса. Так, что я иногда развлекался, ловя и разглядывая эти летающие крошки живой материи.
  
   Прошли еще сутки. Мы обогнули Селу - приток Ила и вышли к озеру Капля, получив возможность насладится видом его мутных, зеленых вод.
  -- Не хотел бы я здесь купаться, - сказал я, ни к кому конкретно не обращаясь.
   Озеро Капля действовало на меня как-то гнетуще. Смрадные испарения сдавливали грудь, на одежду оседали холодные, липкие капли.
  -- Давно Асков сюда загнали?
  -- Несколько дней назад, - ответил Тонг.
  -- Не сладко им, - сказал Взломщик. - Здесь ни одно уважающее себя существо жить не будет.
  -- Ошибаешься. Для Болотянок это страна мечтаний. По их легендам, в Капле живут боги. Раз в год самый достойный, самый мудрый воин племени, отправляется в путь, чтоб прожить тут месяц, поедая сочную рыбу и купаясь в священных водах озера.
   Я присвистнул и, поймав пролетающую мимо муху, стал пристально ее разглядывать. Она была точь-в-точь, как земной слон, только маленький и с крыльями.
   "Едят ли мошки кошек? Едят ли кошки мошек?", - вертелась в голове задача, вставшая перед Алисой, попавшей в страну чудес.
  -- Больше недели тащиться по болотам, чтобы намочить свой зад в этом грязном отстойнике? - скривился гигант. - Ты шутишь.
  -- Нисколько, - сказал Тонг, - более того, Красные Болотянки могут объединиться со своими исконными врагами Черными Болотянками и вместе выступить против Асков, которые своим присутствием оскверняют священные земли.
  -- Этого еще не хватало, - я оторвал у мини-слона крылышки и выбросил его в лужу, - надеюсь, они ничего не знают?
  -- Пока нет. Посему, надо поскорее увести Асков в Орм. В противном случае мы лишимся одного союзника и потеряем Лох-Мер раньше времени.
   Взломщик, который все время вглядывался в туман, наконец, разглядел впереди высокий частокол, за которым находилось какое-то поселение. Мы подъехали поближе и заметили высокое существо, стоящее у стены.
  -- Скажите мне, ребята, это Аск? - спросил я, тыча в существо пальцем.
  -- Он самый, - охотно ответил гигант и стал разворачивать над головой, зеленый с золотым, флаг Орма.
  
   Аск внимательно рассмотрел нас и скрылся за забором, чтоб через некоторое время вернуться в сопровождении четырех своих соотечественников. Встречающие оперлись на сжатые в когтистых лапах боевые молоты и стали ждать, пока мы подъедем.
  -- Красиво стоит, вон та группа, в чешуйчатых купальниках, - буркнул я, вглядываясь в замершие фигуры.
   У Асков были длинные, мускулистые ноги, покрытое на груди и плечах роговыми пластинами туловище и маленькая треугольная голова, крепящаяся к телу посредством длинной, гибкой шеи. Носа у этих удивительных существ не было. На его месте сходились два идущих сзади, от самой поясницы, гребня. Рот был обычным, безгубым ртом рептилии, а вот глаза являли яркий контраст с остальной внешностью. Мне было бы гораздо привычней видеть на их лицах холодные глаза змеи, или выпуклые, лишенные выражения, бельма лягушки. Вместо этого я смотрел в большие, миндалевидные глаза, в которых не было ни холода, ни злости. Их черная, бархатная глубина завораживала, увлекала за собой.
  -- Что ты сказал? - переспросил северянин.
  -- Не важно. Просто пришла на ум одна фраза. Скажи лучше, как мы будем с ними общаться?
  -- Аски заговорят первыми. Разговор будем строить на основе того, что они скажут, - прошептал Тонг. - У них есть свои правила, что, когда и как говорить. Нарушив их, мы можем нарваться на неприятности.
  -- Если честно, то я думал, что они наши союзники.
  -- Союзники. Но они другие. Другая раса. То, что не важно для нас, для них может быть основополагающим.
  -- Тогда я вообще рта не открою. Будем полагаться на твой опыт.
  -- У меня нет никакого опыта, - хмыкнул Тонг, - до этой минуты я ни разу не встречался с Асками.
  -- Откуда же ты знаешь про все это?
  -- Прочитал пару лет назад одну книжку и расспросил кое-кого в Орме, перед отъездом. И потом, я же немножко телепат.
  -- Прочитал пару лет назад одну книжку! - взвыл я. - Аллах свидетель, если меня не грохнут в ближайшие минуты, или в течение еще месяца, я просто свихнусь в этой компании.
  -- Вы не из Орма, хоть и несете его флаг, - прозвучал сильный голос одного из Асков. - Кто вы? И зачем посетили нас в эти печальные дни?
  -- У них что, не принято здороваться? - зашептал я Взломщику, но тот так сурово посмотрел на меня, что я поспешил замолкнуть.
  -- Воистину, дни печальные, - ответил Тонг. - И не только для вас - для всего Силурна. Мы Наживатели и пришли, чтобы просить вас, от имени Орма и всей планеты, о помощи.
  -- Помощи от нас, разбитых и обескровленных? Ты льстишь нам, раз думаешь, что кучка Асков способна спасти планету.
  -- Нисколько, - Тонг спрыгнул на землю и теперь стоял в центре полукруга, образованного Асками. - Вы потерпели поражение, потеряли вождя, но все еще сильны. Объединитесь с Ормом, поддержите его в надвигающейся войне. Ведь, в сущности, это и ваша война. У нас общий враг.
  -- Наш враг Локры, - возразил Аск. - Мы помогали Орму, когда могли, и он помогал нам. Сейчас же пришло время, когда на счету каждый солдат. Ты просишь невозможного, чужестранец.
  -- Быстрый ответ не всегда верный. Мы пробудем здесь до завтрашнего утра. Обещайте, что поговорите со мной вечером, когда вспыхнет огонь моего костра.
  -- В твоем костре нет надобности. Можете провести своих диковинных зверей за стену. Сегодня наши костры согреют твои натруженные мышцы.
   С этими словами все пятеро повернулись к нам спиной и Тонг дал знак спешиться.
  
   Деревня носила все признаки временного жилища. Жалкие, покрытые болотной травой лачуги, из которых выглядывали маленькие Аски, чадящие от влажного топлива костры, слякоть и сырость.
   Сложив вещи в отведенном нам шалаше, мы уселись у входа, наблюдая, как в центре поселка разводят большой Вечерний костер, возле которого, с наступлением темноты, должны были собраться вожди и старейшины.
  -- Чего они возятся? - спросил Взломщик. - Собрали все, что есть в кучу и даванули по ней из излучателя. Делов-то.
  -- Даванули бы, да нельзя, - скосив на Взломщика глаза, ответил Тонг, - Аски, как и Локры, считают излучатель бесчестным оружием и никогда его не применяют. Дерутся они только традиционным оружием: Аски - молотами, Локры - секирами.
  -- Благородно, но не умно, - сказал я, разглядывая первые языки пламени, появившиеся над неподатливой кучей хвороста. - У них, по-моему, получилось.
  -- Подождем пока разгорится, - решили Наживатели.
   Через несколько минут костер уже ярко пылал, собирая совет.
  -- Ящеров пятнадцать прибыло, - прикинул Северянин, - может и нам стоит присоединиться?
  -- Давай, - согласились мы и побрели через лужи к костру.
  
   Аски, сидящие возле костра, тихо переговаривались и по очереди бросали в огонь ветки. Когда очередь дошла до нас, мы тоже подкинули в костер по хворостине и существа вокруг одобрительно закивали головами.
   Так продолжалось почти час. Я даже начал дремать, открывая глаза только, когда приходило время бросать ветку, а Тонг все не начинал говорить. Вот, видел я сквозь слипающиеся веки, он опять взял в руки сучок, повертел его в руках и, вместо того, чтоб кинуть в огонь, с треском переломил.
   Резкий звук заставил меня и всех присутствующих встрепенуться и посмотреть на Наживателя.
   Удостоверившись, что все внимание приковано к нему, Тонг бросил сломанную ветку в костер и, обращаясь к Аскам, спросил: - Вы на равных боритесь с Локрами три столетия. Не раз вы проигрывали и выигрывали битвы, однако, еще никогда не покидали своих равнин. Почему же, проиграв этот бой, вы ушли с исконных мест?
   Аски задумались. Наконец, один из них тоже сломал палку, таким образом беря голос.
  -- Первый раз на стороне Локров сражались люди. Они слабее Асков, но их много и они не знают жалости. Никогда Локр не убивает Аска, если тот ранен так сильно, что не может защищаться. Того же обычая придерживаемся и мы. Женщины выносят беспомощных с поля боя, чтобы вылечить и подготовить к другому сражению. Люди - убивают. Я собственными глазами видел, как воин в медных доспехах прикончил раненого и двух несущих его женщин. А когда исчез Алак, мы поняли, что это нечестный бой и побежали. Мы забрали с собой жен, детей и пожитки. Ведь люди обещали сжечь все наши поселения и искоренить наш род. "Во имя Глаза Дракона!", - кричали они словно одержимые. Я видел их глаза в эту минуту и поверил, что они это сделают.
  -- Я и Буря Ков встречались с этими людьми, - выдержав паузу сказал Тонг, - многих убили. Медноголовые коварные бойцы. Слова "честный бой" для них лишь пустой звук. Даже не знаю, как вы будете с ними сражаться.
  -- Мы оставим тут женщин и детей, вернемся и разобьем их.
  -- А если они обойдут вас по болотам и нападут на беззащитное селение?
  -- Мы оставим стражу.
  -- Тогда вас будет слишком мало. Вы не сможете победить.
   Аски задумались. В глазах говорящего появилась растерянность.
  -- Что же нам делать? - неуверенно выговорил он.
  -- Выход есть. Помогите нам и мы поможем вам.
   Некоторое время Аски совещались. Потом один из них вновь обратился к Тонгу: - Что ты можешь предложить? - спросил он.
  -- Отведите женщин и детей в Орм. Там они будут под защитой.
  -- Но, пока мы вернемся, враги смогут закрепиться на новых позициях.
  -- Вам не придется возвращаться. Локры придут к вам сами.
  -- Почему ты так думаешь? Что заставит их пойти на великий Орм, вместо того, чтоб наслаждаться нашей равниной?
  -- Их новый хозяин. Он пришел из-за моря и, теперь, собирает к Орму всех негодяев. Если он повалит могучую крепость, то покорит весь Запад и Север, как уже сделал это с Югом.
  -- Мы не считаем Локров негодяями! - сказал кто-то из Асков. - Они хорошие враги.
  -- Тогда почему они разрешили медноголовым убивать ваших раненых? Локров удалось купить, пообещав им ваши земли!
   Аски вокруг костра обеспокоено зашевелились.
  -- Если сейчас не объединиться, враги просто задавят нас. Перебьют поодиночке. Идите, если хотите, на Локров, но помните - их научили нечестным приемам. Где гарантия, что они не встретят вас излучателями, полученными от нового вождя? Можете оставаться здесь, тогда вы просто умрете от болезней на этих гиблых болотах.
   В воцарившейся тишине опечаленные Аски подымались и брели в темноту. Скоро у костра остались только мы.
  -- И что все это значит? - осведомился я.
  -- Если бы я знал, - устало пробурчал Тонг. - Пошли в хижину. Завтра утром разберемся.
  -- Утро вечера мудренее, - согласился я.
  
   Наступило утро. Я вышел из шалаша, ощупывая отсыревшую одежду. Костер перед входом потух и противно чадил, соединяя свой дым с непроглядной пеленой тумана, висящей над озером.
   В лагере было оживленно. Вокруг раздавались какие-то звуки, проносились размытые фигуры Асков.
  -- Что случилось? - спросил проснувшийся Тонг. - Почему так шумно?
   "Не знаю", - хотел ответить я, но не успел. Прямо перед нами остановилось высокое, покрытое чешуей существо.
  -- Мы принимаем ваше предложение, - сказал посланец. - Три лагеря собираются, чтобы выступить в Орм.
  -- Рад, что вы решились, - обрадовался Тонг. - Перед тем, как уйти, я хочу попросить проводника, который сумеет довести нас до места вашей последней битвы с Локрами.
  -- Зачем вам это?
  -- Попробуем узнать, что случилось с Алаком.
  -- Он исчез.
  -- Мы хотим узнать как.
   Аск задумался.
  -- Вы получите проводника, - спустя некоторое время сказал он. - Надеюсь, что вы останетесь живы и мы еще встретимся в Орме.
  -- Непременно встретимся, - кивнул Тонг, отправляясь готовить пигарей к дороге.
   Помогать Тонгу не было нужды и я занялся разведением костра, в надежде приготовить нам хоть какую-то горячую пищу.
   Занятие было не из легких. Я провозился около часа и развел огонь только с помощью подошедшего проводника. Вдвоем мы водрузили над слабым пламенем котелок, засыпали ягод и накидали туда же какое-то принесенное им мясо. К возвращению Тонга в котелке кипело нечто среднее между супом и компотом.
   Вопреки моим ожиданиям варево оказалось вкусным. Густой аромат ягод забил запах тины, исходящий от мяса, придал блюду пикантности. Взломщик, который вообще мог жрать, что угодно, был просто в восторге.
  -- Надо будет, - трещал он, влезая на спину пигари, насобирать этих ягод на обратном пути. Побольше. Хоть какая-то польза от болота будет.
  

ХХХ

  
  
   Болота кончились, как только мы обогнули озеро. Земля, из мягкого, колышущегося матраса, превратилась в внушающую уверенность твердь. Появились поросшие деревьями холмы, а далеко на севере, у самого горизонта, стал виден Зонтичный Лес.
  -- Далеко еще? - задал я вопрос проводнику.
  -- Если не будем останавливаться, к вечеру увидим один из наших поселков. Поле боя сразу за ним. Теперь там живут Локры, - с грустью добавил Аск.
   Дальше мы двинулись с большой осторожностью. В сумерках обошли деревню и вышли на бранное поле.
   Оно было пустынно. О недавней битве говорили лишь обломки оружия, устилающие землю и высокие курганы, хранящие тела погибших.
  -- И что мы теперь будем делать? - спросил Взломщик.
  -- Не знаю, - честно признался Тонг. - Впереди вон, небольшой овраг. Давайте переночуем там, а на рассвете, если ничего не произойдет, уйдем.
  -- Давайте, - согласились все, посылая пигарей вперед.
  
   Оказавшись на дне заросшего кустарником оврага мы поплотнее закутались в одеяла, стараясь спастись от холодного, завывающего ветра. Пигари, подогнув под себя ноги, неподвижно лежали в траве, жалобно поскрипывая. Будучи животными юга, они плохо переносили холод.
   Разговаривать не решались, поэтому, молча, сидели в темноте, прислушиваясь. Разнообразных звуков было великое множество. Для нас исполнялась извечная симфония ночи. Трещали на ветру сухие ветки, шуршали в траве под ногами мелкие зверушки, кричали ночные хищники.
   "Жизнь", - подумал я, - "идет своим чередом, посмеиваясь над войной и над четырьмя притаившимися в овраге существами. Она будет продолжаться, несмотря ни на что. Ей безразлично, доживем ли мы до утра. Ведь, если мы умрем, останутся еще миллионы жизней. Останется эта трава, эти кусты и эти крошечные зверушки, копошащиеся среди сухих листьев".
   Жизнь смеялась над нашим страхом и вместе с ней, мелодичным, как перезвон серебряных колокольчиков, смехом смеялся играющий в кустах ветер.
  -- Ты слышишь? - прошептал где-то рядом Тонг.
  -- Что?
  -- Смеющийся ветер, - прошептал Аск-проводник. - Я уже слышал его на этом поле.
  -- Ветер? - в нерешительности переспросил я, вдруг осознавая, что тоже слышу его.
   Более того, я тоже слышал его раньше. Не могло быть сомнений - это он звучал в скверике на затерянной, теперь, в пространстве и времени Земле.
  -- Здравствуй, - как будто сказал ветер.
   Слова сами появились у меня в голове, яркими буквами освещая сознание. Стало тепло и приятно.
  -- Помнишь меня?
  -- Да, - сказал я в ответ. - Помню. Это ты забрал меня с Земли и перенес на Силурн.
  -- Ты был таким несчастным. Таким одиноким. Я перенес тебя в мир твоих мечтаний. Теперь ты счастлив?
  -- Не знаю, - окончательно растерялся я, - наверное счастлив.
  -- Хочешь спросить, кто я, - сказал он, опережая мои мысли.
  -- Да. Кто ты и откуда пришел?
  -- Ты уже назвал меня Смеющимся Ветром. Мне нравится это имя. А пришел я оттуда, откуда и ты - из бескрайней вселенной.
  -- Но какая у тебя цель? Ты просто есть, или к чему-то стремишься?
  -- Я учусь.
  -- Чему?
  -- Строить миры. Каждый из нас посещает множество миров, чтобы выбрать, что ему нравится, а что нет. Понравившееся он запоминает, а потом создает свой, идеально подходящий ему мир. Я еще молод и не готов к строительству. Но, когда-нибудь это случится. Я создам свой мир и растворюсь в нем, стану с ним одним целым.
  -- Тогда ты умрешь?
  -- Нет. Я стану другим. Разве земля у тебя под ногами мертва? Разве Силурн мертв? Он когда-то был таким, как я. Просто сейчас он изменился. Не думает, не говорит. И все же живет. Мы сливаемся с построенным миром, переходим в другую фазу. На новую стадию.
  -- Зачем ты забрал Алака? - всплыли откуда-то мысли Аска-проводника.
  -- Он умирал, а я дал ему шанс. Мне все равно нужно нести что-нибудь с собой, когда я меняю место.
  -- Что значит менять место? - спросил Тонг.
  -- Это значит оказаться где-то еще. Когда мне надоедает в одном месте, я просто оказываюсь в другом.
  -- А зачем нести что-то с собой?
  -- Видишь ли, можно попасть в такое место, где ничего нет. Я же могу существовать только рядом с чем-то.
  -- Ничего нет? - переспросил я.
  -- Это трудно объяснить. Просто есть такие места.
  -- Ты и меня для этого прихватил? Что было бы, окажись мы в таком месте?
  -- Ты бы умер.
  -- Умер! - ужаснулся я. - Получается, ты мог меня убить?
  -- Да, но тебе повезло. Ты попал туда, куда хотел. В загадочный мир, полный опасностей.
  -- Сейчас над нами нависла огромная опасность, - включился в процесс общения Взломщик. - Идет война. Если мы проиграем - Силурн погибнет. Ты можешь создавать по своему желанию миры. Значит тебе ничего не стоит прекратить войну и спасти сородича.
  -- Это легко. Только я не буду этого делать. У каждого своя судьба.
  -- Алак! - снова позвал Аск. - Верни нам Алака. Выполни хотя бы эту просьбу.
  -- Хорошо. Он вернется. Но не таким, как был раньше. Мы с ним попали в интересное место. Очень интересное.
  -- И все же, - снова начал Взломщик, - почему ты отказываешься нам помочь? Ты дал Бурякову шанс уйти из своего мира, дал Алаку шанс выжить. Значит тебе не совсем безразличны чужие судьбы. Помоги нам победить. Дай Силурну шанс.
  -- Делая большие дела, мы навлекаем на себя большую ответственность.
  -- Это доброе дело!
   Смех сделался громче.
  -- Злых дел не бывает. Зло - это прискорбные ошибки добра. Скоро я уйду, перед уходом оказав одному из вас последнюю услугу. Буряков, - обратился он ко мне, - когда ты устанешь от приключений, приди на то место в Старом Городе и я верну тебя обратно. Быть может, спокойная жизнь на Земле покажется тебе не такой ужасной, как раньше.
   Последнее слово вспыхнуло и погасло. Вернулось ощущение холода. В овраге, по-прежнему, шумел самый обыкновенный ветер.
  -- Вот и поговорили.
   Взломщик поднялся с земли и пошел будить пигарей.
  -- Честно говоря, - сказал Тонг, - не думал я, что у нас что-то получится. Могли бы просидеть здесь до самого утра, ничего, кроме простуды, не заработав.
  -- А мы и так ничего не заработали. Он же отказался нам помогать.
  -- Он обещал вернуть Алака, - сказал проводник.
  -- Дождешься. Лишний раз убеждаюсь, что нельзя связываться с высшим разумом. Одни неприятности.
  -- Тебе вообще с разумом связываться нельзя, - подколол Взломщика Тонг и, вдруг, замолчал...
  -- Ты несправедлив к Поющему Ветру, - раздался незнакомый голос с другой стороны оврага.
  -- Это еще кто? - ахнул я, хватаясь за излучатель.
  -- А как ты думаешь?
  -- Алак! - завопил проводник. - Это его голос! Великий вождь опять с нами!
  -- Веди себя потише, - предостерег его верховный Аск. - Я чувствую неподалеку Локров. Мы что, на их территории?
  -- Теперь это их территория, - сказал Тонг, - Аски проиграли битву.
   Наживатель повернулся к нам: - Раз уж Алак с нами, давайте убираться отсюда. Все вопросы зададите, когда окажемся в безопасном месте.
  -- Разве есть сейчас безопасное место? - проворчал Взломщик, с помощью одной руки залезая на пигарь. - Я возьму проводника. Тонг, возьми Алака.
  
   К тому времени, как рассвет раскрасил бронзой верхушки деревьев на холмах, мы благополучно миновали захваченную Локрами деревню.
   Появилась возможность громко разговаривать и все, наперебой, пытались расспросить Алака о его приключениях. Но вождь Асков был не из болтливых. Он много спрашивал, много слушал и мало рассказывал. К концу трехдневного путешествия нам не удалось добиться от него никаких подробностей. Узнали только, что пробыл он в незнакомом мире больше силурийского года, хотя, со времени его исчезновения с поля боя у нас не прошло и двух недель. Жители таинственной планеты нашли Алака умирающим и, чтоб спасти, переделали его тело по своему образу и подобию. Теперь он стал обладать какими-то новыми возможностями, но какими - держал в тайне.
  -- Не хочу, чтоб поползли слухи, - говорил он, - в душе я по-прежнему Аск.
  
  

ХХХ

  
  
   За время нашего отсутствия ситуация под стенами Орма заметно изменилась. Близлежащие деревни опустели. Исчезли потоки беженцев, стремящихся в город, пропали спешащие на внешние рубежи отряды. Ворота города были закрыты и когда мы подъезжали, нас пристально изучали дозорные, и снайперы с передовых башен.
   Возле ворот пигари нетерпеливо переступали с ноги на ногу, ожидая когда огромный металлический брус поднимется вверх. Полз он чрезвычайно медленно, а как только мы оказались внутри, стремительно опустился.
   У меня по спине аж мурашки пошли, когда я представил, что было бы, опустись он немного быстрее.
   Потом, процедура повторилась у второй стены, за которой ждал эскорт всадников, присланный сопровождать нас до замка Ора Ла Ла Гора первого.
   Спустя четыре часа сам Ор встретил наш маленький отряд, стоя в воротах родовой твердыни.
  -- Друзья мой! - Ла Ла Гор был рад и не скрывал этого. - Вы сделали невозможное! Дорогой Алак! Рад, что вы и ваши воины опять с нами. Вчера, пришедшие Аски сказали, что вы исчезли при таинственных обстоятельствах. Рад, что они ошиблись. Вас, наверное, захватили в плен? А вы его освободили!
  -- Не совсем так, - Тонг остановил радостные излияния правителя, - все гораздо сложнее.
  -- Главное, что вы живы. Вы не очень устали с дороги?
  -- Нет, - ответил за всех Алак, - я хочу узнать, каково сейчас на Силурне. Нам пришлось бросить свою маленькую войну ради большой. Так кто же этот жестокий враг? После того, как вы мне все расскажете, я намерен посетить Асков. Вождь должен быть со своим народом.
  -- Конечно, - согласился Ор, - идемте в мой кабинет. Я распоряжусь подать туда обед и мы сможем разговаривать за едой.
   В последовавшей за этим приглашением беседе солировали Тонг и молодой властелин, предоставив мне и Взломщику вовсю орудовать ложками. Алак, который практически не ел, был, как всегда, внимателен и молчалив. Пока Тонг рассказывал о наших приключениях, он не вымолвил ни слова, немного оживившись, когда Ора Ла Ла Гор, начал излагать ситуацию, сложившуюся на данный момент.
   Положение дел было таковым: враг занял всю Южную и Юго-Западную часть Ормарийских лугов, выбил защитников с первой линии обороны и вплотную подошел ко второй. Взяв ее, он выйдет на оперативный простор, развивая наступление на западный мост Лох-Мер, в тыл обороняющим его Красным Болотянкам.
   Чтобы избежать этого, на Лох-Мер был послан гонец с приказом всем отходить к городу. Вчера он вернулся, сообщая, что колонна беженцев, Болотянок и людей, общей численностью тринадцать тысяч, находится в дне пути от Орма. Прикрывают ее четыре тысячи Болотянок-бойцов и триста длинноволосых воинов из Диких Земель.
   С севера кольцо тоже сжималось. Два дня назад в Орм вошли воины северных лесов и с ними четыреста человек, прорвавшихся из Нижнего Города. Сто воинов и триста жителей - это все, кто уцелел, когда Люди Развалин ворвались в город.
   Таким образом, все войска, способные помочь Орму в войне, были либо стянуты к городу, либо находились на подходе. Оставалось ждать, когда враг сметет обороняющие луга отряды и осадит город.
  -- Какая же роль отводится Наживателям в предстоящей компании? - спросил Тонг, выслушав вышеизложенное.
  -- Разведка, - не задумываясь ответил Ор, - вылазки, диверсии, захват языков. В случае прорыва противника в город - оборона самых тяжелых участков. Действовать будете совместно со своими техниками и ворами Сай-Кумара.
  -- Тогда у меня просьба, - обратился к Ла Ла Гору Взломщик. - Вряд ли я смогу сражаться наравне с другими Наживателями, - сказал он и поднял единственную руку. - Зато, наверняка, буду полезен на стене. Разрешите мне пристать к какому-нибудь отряду, обороняющему юго-восточную ее часть.
  -- Я думаю, ты и сейчас сражаешься не хуже других Наживателей, - ответил Ор. - Ты ведь просишься на юго-восточный участок стены, туда - куда придется главный удар... Пусть будет по-твоему. С таким офицером на переднем крае я буду спать спокойно.
  -- Я не офицер, - удивился Взломщик.
  -- Так будешь им. Я присваиваю тебе титул дворянина и звание офицера моих войск. Кроме того, поручаю командование пятью сотнями воинов.
  -- Это немного неожиданно..., я ведь просился рядовым.
  -- Не хочу слышать, - оборвал его Ор. - Уверен, ты способен командовать и гораздо большим отрядом.
  -- Способен, способен, - подтвердил я и, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, добавил - разрешите и мне примкнуть к отряду новоиспеченного командира.
   Правитель растерянно развел руками.
  -- Это ваше право. Однако...
  -- Нет, нет, - запротестовал я, предугадав дальнейшее развитие событий, - у меня напрочь отсутствует талант военачальника. Я гожусь максимум на роль адъютанта.
  
  
  
  
  

ХХХ

  
  
   После разговора с правителем, мы со Взломщиком переселились в казармы между внешней и внутренней стенами. Участок обороняемый нашим отрядом, находился, как раз, над Южными воротами.
   Это были пятьсот метров стены, отрезок, который, при общей протяженности стен Орма - 320 километров, казался ничтожно маленьким. И все-таки, как бы мал он не был, средства, выделенные на его оборону, были еще меньше. В распоряжении отряда было одно безоткатное орудие и сорок снарядов к нему.
  -- Это на всю кампанию, - предупредил нас начальник снабжения Южной секции. (Стена была разделена на восемь частей: первую и вторую Южные, первую и вторую Восточные и т.д.)
  -- Боеприпасы - редкость. Для их изготовления нужны промышленные мощности, а не кустарное производство, налаженное вашими техниками. Не хватает специалистов, сырья, оборудования. С оглядкой на бесспорную важность участка можем усилить вас двумя огнеметами с боезапасом на пятнадцать выстрелов каждый. Только учтите, они маломощные и со стены до земли не добивают. Если захотите достать кого-то под самой стеной, придется использовать горячую смолу.
  -- Где же ее взять?! - орал на снабженцев Взломщик.
  -- Она есть на складе! - орали в ответ снабженцы. - Мы выпишем вам ордер на десять метров кубических. Система плавления и подачи смолы на позиции находится непосредственно на стене, над воротами.
  -- А Сокос! - ревел северянин, поминая местный эквивалент дьявола. - Эй, сотник! Бери людей и дуй на склад. Пошли, Буряков, разберемся, что это за система подачи и плавления.
   При ближайшем рассмотрении, вышеуказанной системой "подачи и плавления" оказался обыкновенный чан, в котором смолу грели. Если его перевернуть, то кипящее содержимое, по желобам, растекалось по стене и лилось на головы осаждающих.
  -- Система! - бессильно разводил руками Взломщик.
  -- Каменный век, - соглашался я.
   Потом мы вновь садились и подсчитывали свои скромные ресурсы.
  -- Два мощных излучателя. Сотня стрелков, вооруженных ручными излучателями, - говорил гигант, - только толку от всего этого? Включат поле и все! Вся огневая мощь - безоткатная пушка, две катапульты и пятьдесят солдат с пневматическими винтовками. Они кожаный панцирь с трудом пробивают, не то, что хорошую кольчугу. Как воевать собираемся?
  -- Не понимаю, возмущался я в свою очередь, - как можно было довести планету до такого варварства - перестать выпускать огнестрельное оружие? Сейчас бы три-четыре пулемета и никаких проблем! Честное слово, хоть мушкеты солдатам изготавливай.
  -- Одна надежда, на четыре артиллерийских полка и ракетный дивизион. Те, что в городе базируются. Может хоть они помогут?
  -- Не надейся, - говорил я. - У них по шестьдесят снарядов на один ствол. А у ракетчиков и того меньше. Артиллеристов не хватает. По-настоящему умеют стрелять только наши техники.
  

ХХХ

  
  
   Проходили дни. Вошла в город колонна Болотянок, вернулись из ормарийских лугов семь из пятидесяти тысяч солдат, обороняющих последние рубежи. Еще через день разведка донесла, что кольцо вокруг Орма окончательно замкнулось.
   Стоя на стене вместе с навестившим нас Тонгом, мы вглядывались в даль пустой равнины.
  -- Пока не видно, - сказал Взломщик.
  -- Скоро появятся, - ответил ему Тонг. - Вчера был на военном совете у Ла Ла Гора. По последним данным, к врагу присоединилось пять тысяч Черных Болотянок, две с половиной тысячи Локров, четыре с половиной тысячи воинов храма Тысячи Глаз и, как минимум, двадцать тысяч Людей Развалин.
  -- На 32 тысячи больше, на 32 тысячи меньше, - флегматично отвечал я, - это не имеет большого значения при армии в два с половиной миллиона.
  -- А сколько у нас, - так же безразлично спросил Взломщик.
  -- 703 400 воинов. Это вместе с ополчением, треть которого вообще не обучена.
  -- Вчетверо меньше, - подытожил я. - Думаете выкрутимся?
  -- Должны.
   Тонг поднял к глазам подобие бинокля.
  -- Вот, пожалуй и гости, - сказал он через некоторое время. - Похоже, наши друзья - желтокожие всадники.
  -- Я слышал, - выговорил я, отбирая у Наживателя бинокль, - теперь они выполняют роль пушечного мяса.
  -- Да уж. Их здорово проредили в лугах, на последней линии обороны. Говорят, сунулись прямо на ямы с кольями. Тысяч сорок полегло.
  -- Пойду, доложу по связи, - Взломщик развернулся и не спеша побрел по стене. - Заодно зайду к лучевикам, - сказал он через плечо, - пусть поджарят с десяток.
  -- Не надо! - крикнул вдогонку Тонг. - Они вспышки засекут и долбанут артиллерией.
  -- Пусть сами ориентиры пристреливают, - согласился я, - у них тоже с боеприпасами напряженка.
  -- Не стрелять!!!
   Раздавшийся из динамиков голос подтвердил наши слова.
  -- Имитация атаки на первую Южную и вторую Восточную стены, предположительно с целью выявления огневых точек. Разрешается огонь только из личного оружия.
  -- Соображаете!
   Взломщик вернулся назад и теперь разглядывал приближающихся всадников. Судя по выражению лица, несущаяся желтая лавина вызывала у него, отнюдь, не приятные воспоминания.
  -- Черт с ними, - подождем, пока подойдут поближе.
   Но ближе подходить никто не собирался. Неприятель гарцевал где-то у горизонта, паля в нашу сторону, так что нам оставалось только лениво наблюдать, как рассеиваются выпущенные им лучи.
  -- Далеко, даже для моей винтовки, - огорченно говорил северянин. - Жаль. Страсть как хочется за руку поквитаться.
  -- Успеешь еще, - заверил я. - Пошли лучше, перекусим. Сегодня атаки не будет.
  
   Я оказался почти прав. Атака началась ночью.
   Сначала из темноты раздавался приближающийся гул, а потом, в поле действия наших прожекторов стали вкатываться боевые машины. Они были разные по конструкции и вооружению: старые и не очень, быстроходные и медлительные. Некоторые были ужасающих размеров, утыканные стволами и ползущие на огромных гусеницах; некоторые походили на груды металлолома, готовые рассыпаться в любой момент, превратившись в прах, коим они, на самом деле и являлись.
   Были машины на воздушной подушке, десантные броневики и машины с антигравами. И, конечно, были желтые всадники, с криком и улюлюканьем гарцующие позади техники.
   Едва въезжая на освещенное пространство бронетехника открывала беспорядочный огонь, наугад поливая крепость из лучевого оружия, забрасывая снарядами и ракетами.
   Ударяя в стену, лучи добела раскаляли камень, который трескался и с шипением разлетался в разные стороны. Такие удары не могли разрушить стену двадцатиметровой толщины, поэтому неприятель старался попасть в бойницы или между защитных зубцов, туда, где находились защитники. В этом отношении наибольшую опасность представляли боевые лазеры, которые раскаленной лентой плясали по укреплениям, перебегая от бойницы к бойнице, оставляя на бастионах оплавленные канавы. Естественно, что техника имеющая на вооружении такой лазер, была главной мишенью для огневых средств города и безжалостно сжигалась. Напротив вверенного нам участка уже дымились две такие машины.
   В общей сложности, Южные ворота атаковали машин двадцать. Впереди всей техники метались два быстроходных одноместных скутера на воздушной подушке. За ними лезли колесные броневики, а за броневиками четыре огромных, гусеничных танка, вооруженных сильными лучеметами. Все это дополнялось палящей во все стороны кавалерией.
  -- Многовато, для наших двух излучателей, - говорил я Взломщику, лежа на стене и наблюдая за ходом боя.
  -- Ничего, справимся, - отвечал он, - сейчас мощные установки с внутренней стены помогут.
  -- Вторую Восточную тоже долбят. Вспышки видно.
  -- Скоро перестанут. У них техники маловато. Весь город одновременно атаковать не смогут. Будут по частям обрабатывать. О! - ткнул он пальцем куда-то под стену, - молодцы ребята. Один скутер сбили.
   В этот момент стену залило светом. Откуда-то сзади, ударили стационарные излучатели, в мгновение ока превратив гусеничные танки в оплавленные воронки.
  -- Сейчас лазеры добавят! - радостно закричал Наживатель.
   И действительно, по полю медленно пополз багровый луч.
  -- Отступают!
   Я достал из кобуры излучатель и снял нескольких всадников.
  -- Взломщик, берись за винтовку, смываются, а ты еще никого не шлепнул.
  -- Я последний скутер собью. Как тебе такой вклад в общее дело?
  -- Вполне, - хохотнул я, отступая за оплавленный зубец. - А черт!!!
   Стену потряс удар огромной мощности. Стоящий метрах в тридцати, справа, купол излучателя разлетелся в разные стороны, усеяв все вокруг кусками брони.
  -- Что это?
  -- Пока мы атаку отбивали, они свои мощные излучатели подтащили! Придется Ла Ла Гору защитное поле активировать.
   Стена еще раз угрожающе дрогнула. Батареи крепости перенесли огонь в темноту, туда, где скрывалась новая угроза. Началась дуэль.
   Поначалу казалось, лучеметам крепости удалось подавить огневые точки противника, но первое впечатление оказалось обманчивым. Сожженные враги восставали из пепла, и множились, как отрубленные головы гидры.
  -- Откуда они берутся? - спросил я, впиваясь пальцами в неровности камня.
   В стену только-что попал заряд, проделавший в ней четырехметровую воронку.
  -- Сосредотачивают все, что есть на одном участке, - предположил Взломщик. - Наши лучевики мощнее, но они раскиданы по всему периметру.
  -- Будут жечь нас по частям, - догадался я, - сначала всю огневую мощь на Южную стену, потом на Восточную и так далее?
  -- Точно. Видать долго готовились. Стационарники на платформах монтировали.
  -- Внимание! - заговорил динамик. - Закончена подготовка к включению защитного поля. Батареям прекратить огонь.
  -- Наконец-то.
   Я облегченно вздохнул и вместе со мной облегченно вздохнул весь город. Над Ормом заискрилась голубая полусфера.
  
  

ХХХ

  
  
   Следующий день начался с артиллерийской подготовки. Почти час враг обстреливал нас тяжелыми снарядами и ракетами. В городе начались пожары. Появились убитые и раненые среди мирных жителей.
   Батареи Орма ответили двумя залпами. Канониры экономили снаряды.
  
   Прошла неделя. Каждый день неприятель обстреливал нас, но не атаковал. Враги стягивали кольцо, рыли окопы, строили укрепления. А я и Взломщик, каждый день, сидя в одном из, сделанных прямо в стене, подсобных помещений, подсчитывали свои потери.
  -- Сорок два солдата! - Взломщик был хмур и зол. - Двенадцать после первой атаки и тридцать после вчерашнего попадания.
  -- Да, теперь у нас и соседей справа возникнут сложности. Мы имеем участок стены метров сорок длиной с высотой не больше семидесяти метров, вместо обычных 120-ти. При первой же атаке они в эту щель, как тараканы, полезут.
  -- Как кто? - переспросил он, но ту же махнул рукой, останавливая мои объяснения.
   Взломщик давно привык к тому, что я постоянно пересыпаю предложения словами из родного языка.
  -- 25 метров из сорока - наши. Поставим там два огнемета и половину стрелков с пневматическими винтовками. Надо будет с соседями договориться. Пусть свои пятнадцать метров тоже усилят.
  -- Ой, не сладко нам придется.
  -- Ничего, переживете.
   В открытую дверь вошел Тонг.
  -- Вы еще здорово устроились. Между первой Южной и второй Западной дыра два на три метра и у самой земли. Сейчас заделывают.
  -- Привет, Тонг.
   Я придвинул Наживателю стул.
  -- Как дела у шефа отдельного, диверсионно-разведывательного отряда?
  -- Неплохо.
  -- А у нас - никуда, - буркнул северянин.
  -- Э, - удивился Тонг, - похоже вы с Буряковым поменялись местами. Весельчак Взломщик стал пессимистом.
  -- Это его долг обязывает. Он же у нас командир. И, вдобавок, дворянин голубых кровей. Хоть, правда, и с недавних пор...
  -- Ну тебя.
   Взломщик посмотрел на Тонга.
  -- Ты лучше расскажи, чем вы там занимаетесь? Я, вчера, вспышки за защитным полем видел.
  -- Ребята развлекались. Вытащили по частям излучатель средней мощности, за защитным полем на горбочке смонтировали и бабахнули. Они, с перепугу, на месте того холма яму метров восемь глубиной вырыли. Снарядов немеряное количество извели.
  -- Шутники, - улыбнулся я.
  -- Вы бы лучше с ихними батареями что-то сделали, - сказал гигант, - а то они нам все стены развалят и въедут в город парадным строем.
  -- Что могли, мы уже сделали, - стал оправдываться Тонг. - Дали артиллеристам точные координаты. Дальше их дело.
  -- Да был я у артиллеристов. У них по двадцать снарядов на ствол осталось. Неприкосновенный запас. Им в день на пять выстрелов выдают. У ракетчиков вообще нищета - по ракете на день.
  -- Может супостату какую диверсию учинить? - предложил я. - Склад с боеприпасами взорвать, например.
  -- Пробовали. Они боеприпасы маленькими частями в разных местах держат. Пару орудий, конечно, взорвать можно, - помолчав сказал Тонг.
  -- Нам не нужно пару, - задумался Взломщик, - нам нужно все.
  -- Угу, водки и баб, много и сразу.
  -- Чего? - переспросил Тонг и тут же махнул рукой. - Опять ты бредишь.
  -- Отчего же, - ответил я, стараясь ухватить какую-то мысль, вертящуюся в голове. - Чтоб все сразу...
   Наконец, мысль сформировалась.
  -- Тогн, а Тонг. А что, Глаз Дракона из цитадели в Орм привезли?
  -- Не знаю. По-моему он входил в списки артефактов, подготовленных к вывозу... Вот это да! Взломщик! Он же только что всех нас спас!
  -- Постройте мне памятник из сухого гавна, после компании, - согласился я, - так уж и быть.
  -- Кого спас? Чего построить? - недоумевал однорукий Наживатель. - Зачем вам Глаз Дракона?
  -- Приносишь его на вражеские позиции, открываешь футляр и все орудия вокруг, превращаются в мелкую пыль.
  -- И не только орудия, - одинокая мысль в моей голове превратилась в несущийся с горы снежный ком идей, - надо притащить его туда и замаскировать. Какой у него радиус действия?
  -- Километров десять.
  -- Ну так вот. Ставим на футляр дистанционное управление и ждем, когда они полезут в атаку. Потом нажимаем кнопку и-ии..., перед вами не воины, а толпа испуганных, безоружных людей. После этого мы взрываем кристалл и получаем благодатную почву, для действий конницы его величества.
   Взломщик аж привстал со стула.
  -- Он что, это всерьез? Это же победа!
   Тонг оторвал свое седалище от табурета и направился к двери. На пороге он обернулся и показал на меня пальцем: - Буряков, к вечеру ты будешь национальным героем!
  -- Интернациональным, если учесть сколько наций собралось в Орме, - скромно поправил я и важно надул щеки.
  
   Вернулся Тонг, когда совсем стемнело.
  -- Я с ребятами на работу, - сказал он. - Воплощать в жизнь твою идею. Пойдем на вашем участке стены. Вы уж предупредите осветителей, пусть сделают нам Темный коридор.
  -- Удачи, - пожелал я и пожал Тонгу руку.
   Через несколько минут маленькие фигурки уже бежали по полю, таща с собой футляр с Глазом дракона. Пятна света от прожекторов продолжали ползать по земле так, как и десять минут назад, но ни разу не высветили Наживателей. Осветители работали в режиме "Темный коридор".
  
  
  
  
  

ХХХ

  
  
   Наступления пришлось ждать два дня. Эти двое суток прошли в постоянном страхе, что Глаз Дракона обнаружат.
   Воспользоваться им враг не смог бы, футляр был надежно заминирован и оснащен ментальным взрывателем, срабатывающим от мысли сапера, старающегося его разминировать. Но с потерей Глаза Орм лишился бы грозного козыря, спрятанного в рукаве до нужного момента.
   Теперь, стоя на стене с биноклем в руках, я ощущал какой-то подъем, азарт игрока, идущего ва-банк. Я не обращал внимания на разрывы снарядов, сыпавшихся на наши укрепления, на рушащиеся башенки второй Южной. Это не имело значения. Главным было не пропустить момент, когда победоносные армии Забытого Континента, растерянные и безоружные, побегут из-под стен последнего вольного города Силурна.
   А пока, уверенные в своей силе полки надвигались на нас. Шли тяжелые чадящие машины, шли стрелки с пневматическими винтовками, шли специально обученные для штурмов воины в серых кольчугах, гарцевали желтокожие всадники, небольшими стадами двигались кобы. Они не знали о готовящемся сюрпризе, не знали о ста тысячах кавалеристов, поджидающих за воротами. Перед ними была добыча. Стоит только дождаться, когда артиллерия проломит древние стены, смести немногочисленных защитников и разграбить богатейший город планеты.
  -- Началось!
   Стоящий рядом Взломщик потряс меня за плечо.
  -- Видишь? Остановились!
   Бронетехника идущая по полю действительно стала замирать. Машины расползались и разваливались, как размокшая бумага. Ошалевшие водители, проламывая, ставшие, вдруг, невероятно хрупкими, корпуса, выскакивали наружу и затравленно озирались. Испуганно заметались желтокожие всадники, заволновались и побежали пешие воины.
  -- Похоже, работает! - радостно крикнул я.
  -- И артиллерия замолчала! - добавил северянин. - Сейчас Ла Ла Гор им всыплет! Тонг говорил, он сам поведет конницу в атаку.
   Где-то вдалеке глухо бухнуло. В небо взвилась зеленая ракета.
  -- Пора? - спросил я.
  -- Взорвали Глаз Дракона. Через пару минут поле исчезнет.
  -- Ну так командуй!
  -- С удовольствием, - ответил гигант, уже спускаясь по лестнице.
   Прошло какое-то время и механизмы заработали. Металлический стержень медленно пополз вверх.
   Я еще раз окинул взглядом груды пыли оставшиеся от танков, и удирающих вояк. И хотел уже опускать бинокль, когда заметил в поле, слева, какое-то движение. Там, совсем недалеко от стены, ползли два броневика. Во время атаки они, наверное, вырвались вперед, тем самым, выйдя из зоны действия Глаза.
   Это могло испортить весь план. Конница, готовая выйти в поле, моментально попала бы под их огонь. Контратака могла сорваться, а упускать такой момент не хотелось.
  -- Орудие на стену! - заорал я. - Артиллеристов! Снаряды! Быстро!
   Подскочившие от неожиданности солдаты заметались между крепостных зубцов. Бойницы железобетонного капонира, расположенного прямо над воротами, открылись. Наружу выдвинулось дуло безоткатного орудия.
  -- Орудие к бою готово! - отрапортовал кто-то из канониров. - Ждем приказаний.
  -- Левее сорок, две цели. Уничтожить! - гаркнул я и приник к биноклю.
   Выстрел - первая машина зарылась носом в землю. Еще один - загорелась вторая.
  -- Контрольный выстрел по первой цели! - скомандовал я.
   Экономить снаряды в таком случае нельзя было. Слишком много поставлено на карту.
   Прогремел третий выстрел. Снаряд пробил броню и взорвался внутри.
   А на поле уже выходила конница. Эскадроны разворачивались в боевые порядки, блестели на солнце доспехи, сверкали щиты, переступали с ноги на ногу боевые клунги.
   Наконец, последний воин занял свое место. Опустились длинные копья и сверкающая волна пришла в движение. Всадники понеслись на врага без единой команды, без боевых кличей. Безмолвные и беспощадные.
   Первые ряды скачущих воинов настигли бегущую пехоту, опрокинули ее и двинулись дальше. Ла Ла Гор стремился прорваться вперед, отрезать обезумевшим от страха врагам путь к отступлению и погнать их обратно под стены. Поэтому, всадники не стали увлекаться избиением отставших. Перестроившись в колонны ратники стали прорываться вглубь, разрезая безоружные полки противника на части.
   Они уже почти достигли цели, когда на пути появилось неожиданное препятствие. Около тысячи кобов, что шли в атаку за пехотинцами, в отличие от желтокожих всадников, не стали спасаться бегством, а со свойственным им упорством и свирепостью, вступили в бой.
   Подробности с такого расстояния разглядеть было трудно. Не помогала даже сильная оптика. Но, по всем признакам, бой разгорелся не на шутку. Закованные в панцири кобы легко сбивали всадников на землю, топтали и рвали их на куски. Кавалеристы тоже не оставались в долгу утыкивая разъяренных рептилий копьями, как портной подушечку для иголок.
   Эти стычки замедляли продвижение и давали пехотинцам шанс удрать от города подальше, тем самым, избежав окружения. Исходя из сложившейся ситуации Ла Ла Гор изменил свои планы. Не пытаясь больше окружить, он опять развернул войска в линию, стараясь уничтожить как можно больше вражеских солдат, пока к ним не подошло подкрепление. Группам кобов уделялось особое внимание. Их окружали и давили, используя численное превосходство.
   Через полчаса сражение докатилось до вражеских укреплений. Поэтому, разобрать что-либо стало невозможным. Я отложил бинокль, протер уставшие глаза и уселся на край стены, свесив вниз ноги.
   Начиналась осень. Лицо обдувал еще теплый ветер, а высоко над головой светило солнце, даря земле ласковое тепло. Было удивительно хорошо, и раскиданные по полю трупы, превратившие ормарийские луга в разноцветное лоскутное одеяло, выглядели нелепо и как-то нереально.
   Услыхав сзади голоса, я оглянулся и увидел идущих ко мне Тонга и Взломщика.
  -- Ждешь? - больше утверждая, чем спрашивая, сказал Тонг.
  -- Жду, - ответил я.
  -- Уже не долго. Ла Ла Гору пора возвращаться. Противник собрал западнее Орма желтокожих всадников, а на востоке тяжелую конницу. Они постараются ликвидировать прорыв и спасти тех, кто еще жив.
  -- Ты был в разведке? - спросил я.
  -- Нет. Не сам. Ребята недавно вернулись
   Наживатели опустились на стену рядом со мной.
  -- Какая, все-таки, нелепая штука война, - сказал я, разглядывая проплывающие облака.
  -- Нелепая, но увлекательная, - радовался северянин, обнимая меня за плечи единственной рукой. - Ты, говорят, отличился. Два броневика подбил.
  -- Не я. Артиллеристы. Просто я их первый заметил.
  -- Все равно молодец.
  -- Вы из города? Расскажите, что там за шум между первой и второй стенами. Вроде авагуры орут.
  -- Степняки собираются. Неизвестно, как конница вернется. Может у них кто-то на хвосте будет.
  -- Тогда десятью тысячами кочевников не обойдешься.
  -- Продумано. Скоро пятьдесят тысяч кадровиков-ормарийцев подойдут. И Досмат своих ополченцев пришлет. Они уже обкатанные. В бою не растеряются.
  -- Что, Наживатели участия в предстоящей потасовке не принимают?
  -- Нет. У нас свои задачи. Ла Ла Гор просил, в интересах общего дела, не влезать в битвы.
  -- Кстати, я слышал, что Ор лично повел конницу в бой.
  -- Да. Он молод и горяч. Но, учитывая минимальный риск во время атаки, военный совет не стал противиться. Пусть разомнется.
  -- Уже размялись, - сказал Взломщик, показывая пальцем в поле. - Похоже, возвращаются.
   Я немедленно схватил бинокль. Всадники действительно возвращались. И, надо сказать, вовремя. Повернув голову налево, я увидел какую-то коричневую массу, идущую с запада им наперерез.
   - Дай-ка посмотреть, - попросил Взломщик, забирая бинокль у меня из рук, - ого, желторожие. Тысяч сто, не меньше. И справа гости - тысяч двести.
  -- Пора выводить войска, - решил Тонг, - а не то, порубают нашу кавалерию прямо под стенами.
  -- Внимание! - раздалось из громкоговорителей. - Первому и второму Южным секторам не терять бдительность. При возвращении войск в крепость, быть готовыми поддержать их огнем. Командиру на стыке первой и второй Южных, обеспечить своевременное открытие и закрытие ворот.
  -- Это тебе, - Тонг похлопал гиганта по спине, - действуй, командир.
   Когда Взломщик ушел, мы с Тонгом слезли со стены в идущую по ее гребню траншею, откуда продолжили наблюдение.
  
   На поле стали выезжать кочевники. Они не утруждали себя построением в какой-либо боевой порядок и стояли толпой. За ними вышла пехота Орма, которая сразу выстроилась в коробку и ощетинилась алебардами. Вслед за ними появились ополченцы Сай-Кумара. Я заметил, что теперь они не выглядели так жалко, как на марше из родного города в Орм. Людей вооружили мечами и длинными копьями. Выдали кожаные нагрудники и плащи песочного цвета.
   Командиры, которые были выбраны из кадровых военных, быстро пристроили подчиненных к правому крылу ормарийцев. Бойцы уперли в землю треугольные щиты и опустили копья.
   Теперь войска располагались следующим образом: пехота была обращена на юго-запад, лицом к приближающимся желтокожим всадникам, кочевникам же доверялась защита флангов.
  -- Вижу, что с желтозадыми джигитами разберутся, - сказал я. Ну, а как быть с теми, что сидят на хвосте у наших доблестных кавалеристов?
  -- Они еще далеко.
   Тонг взял бинокль и попытался прикинуть расстояние.
  -- Всадники должны успеть вернуться в город. Потом пехота перестроится так, чтоб прикрыть ворота и начнет отступать. Тут уже ваше дело - отсечь атакующих, чтоб они на плечах наших солдат не ворвались в город.
  -- Думаешь, у нас получится?
  -- Поживем - увидим, - сказал Тонг, снова поднимая бинокль.
   Всадники приближались. Желтая орда находилась к крепости ближе всех. Опережая наших кавалеристов, они понеслась к воротам и врезалась в заслон пехоты.
   Жилистые и худые, словно обтянутые кожей скелеты, они посылали таких же жилистых и бесстрашных животных прямо на острия пик и прыгали на головы солдат, сжимая в руках длинные, кривые ножи.
   Удар буквально смял первые ряды обороны. Но, образовавшийся вал из тел преградил путь идущим сзади. Свирепость воинов не могла возместить недостаток ума и, теперь, они бестолково гарцевали перед этой баррикадой, попадая под удары длинных алебард ормарийцев.
   Сменив тактику, орда разделилась на две части и ударила по флангам, где стояли кочевники из Степной Равнины, которые, хоть и проигрывали желтым демонам по численности, но уж никак не уступали им в свирепости. Врага встретил град дротиков. А когда дошло дело до рукопашной, оказалось, что кривые ножи желтокожих не идут ни в какое сравнение с саблями степняков.
   Попытки обойти наших воинов тоже не увенчались успехом. Всадники тут же попадали под обстрел, который вели со стен катапульты и стрелки, вооруженные пневматическими винтовками.
   Тем временем, в бой вступали все новые и новые тысячи врагов. Сражение на флангах закипело с удвоенной силой. В центре неприятель спрыгивал со своих животных и шел в атаку в пешем строю. Кроме того, часть орды отделилась и поскакала навстречу кавалерии Орма.
   "Если им удастся хоть на несколько минут задержать Ла Ла Гора, преследователи сумеют их догнать", - подумал я. "Бой затянется, к агрессорам подойдет подкрепление и нам придется либо жертвовать солдатами дерущимися под стенами, либо вводить в бой новые силы".
   Положение спасла артиллерия. В городе гулко заухали пушки и на пути преследователей взлетели фонтаны земли. Корректировщики знали свое дело. Вражеская кавалерия влетела прямо в свинцовый шквал.
   Выигранного времени с лихвой хватило, чтоб закованная в железо лавина снесла вставшую у нее на пути желто-коричневую массу и вплотную приблизилась к воротам.
  -- Еще бы пару залпов! - сокрушался Тонг. - Вообще бы их с землей смешали.
  -- Ага, только потом пришлось бы лапу сосать.
  -- Чью лапу? - спросил Взломщик.
  -- Долго объяснять, - отмахнулся я.
  -- Это он насчет нехватки боеприпасов, - пояснил Тонг. - Ну, я пойду, наших героев встречу. Уже ворота поднимают.
  -- Иди, - хором согласились мы.
  -- У нас самое интересное начнется. Будем героям хвосты обрубать.
   Вслед за кавалерией Орма в ворота вошли степняки, от которых едва осталась четвертая часть, а за ними стала отступать пехота. Ей, в особенности Сай-Кумарскому ополчению, приходилось не сладко. На правый край, где оно находилось, ударили, перегруппировавшиеся после артиллерийского обстрела, преследователи. Косматые, похожие на быков, животные были закованы в броню и не особо боялись копий. К тому же люди, которые ими управляли, орудовали булавами, боевыми цепами и длинными мечами просто великолепно, не оставляя пехоте почти никакого шанса.
   Тут-то и пришла наша очередь действовать.
  -- Орудие, катапульты к бою! - ревел Взломщик. - Не жалеть снарядов. Стрелков к нижним бойницам. Буряков! Дуй к первой катапульте. Посмотри, как там дела.
  -- Есть! - крикнул я и побежал по стене туда, где возвышался металлический корпус метательной машины.
   Катапульты Орма были грозным оружием. Сконструированные с учетом современных технологий, они проигрывали артиллерии в дальности стрельбы, но по точности и эффективности огня - почти не уступали.
  -- Готовы? - спросил я солдат, обслуживающих машину. - Сможете отсечь гадов от нашей пехоты?
  -- Тяжело будет, они плотно сцепились. Попробуем осколочный. Хотя я не уверен. У них все в доспехах. Даже животные.
   Катапульта выстрелила, выбросив пластиковый шар. Высоко вверху он раскрылся и на головы врагов посыпались острые металлические стержни.
   В задних рядах нападающих рухнуло десятка два всадников, заметались раненые животные. Я продолжал наблюдать и заметил, что через некоторое время половина упавших снова поднялась с земли.
  -- Не густо, - покачал головой командир катапульты, - этих только оглушило или ранило. Придется простые булыжники метать.
   Услышав его слова, солдаты завозились у баллисты. Машина опять ухнула, легко выбросив камень, килограммов пятьдесят весом. Он пролетел по воздуху, шлепнулся в неприятельский стой, заставив крохотные фигурки шарахнуться в разные стороны.
  -- Более наглядно, - согласился я.
   Огонь орудий, баллист и стрелков вскоре заставил основную массу врагов отпрянуть от стен в поле, где они рассыпались цепью. Оставшиеся у ворот так тесно сплелись с нашей пехотой, что свели на нет все попытки их отсечь.
  -- Ничего, - видя мое беспокойство сказал командир баллисты, - дальше они сами справятся. Сай-Кумарцы уже в городе. И наши входят. Закроем ворота и добьем тех, кто с ними прорвется.
  -- А с этими что делать? - указал я в поле, где вражеская кавалерия стала выстраиваться клином. - Они же, сейчас, ломанутся своим на помощь.
   Я взял бинокль. На разгромленных позициях осаждающих шло какое-то движение. Собирались войска.
   В это время, как всегда в критических ситуациях, ожили установленные на стене динамики.
  -- Внимание! - раздался знакомый голос. - Готовится повторная атака на Южные ворота. Всем командирам огневых и механических средств ведения огня, способных прикрыть вход - приготовиться.
   Последовала пятиминутная пауза. Напряжение нарастало. Бой шел уже в воротах. Кавалерия в поле окончательно перестроилась и устремилась вперед.
  -- Залп!!!
   Бабахнуло с десяток легких пушек. Острие атакующего клина исчезло в дыму, но, к сожалению, это не произвело такого эффекта, как предыдущий залп тяжелых орудий. Всадники не остановились и продолжали скакать к все еще открытым воротам.
   Не в силах больше бездельничать, я помчался к ближайшему подъемнику, чтобы спуститься вниз.
   "Может неприятель прорвался к механизму и не дает опустить стержень?", - думал я. "Может Взломщик убит, или ранен? Ведь я не видел его с тех пор, как он ушел к орудию".
   Надо было что-то делать. Я с ужасом смотрел через решетчатый пол подъемника, на приближающуюся землю и видел - внизу шел бой.
   Дерущиеся фигурки становились все больше и больше пока не стали нормальных размеров. Я был внизу.
  -- Почему ворота не закрываются! - закричал я в ухо пробегающему солдату. - Что происходит?
  -- Всадники отрезали десяток наших пехотинцев, держат прямо в воротах. Не убивают и уйти не дают. Мы не можем раздавить своих. Пытаемся к ним прорваться.
  -- Так сметите их! В воротах не больше тридцати всадников, а за вами весь город! Где стрелки? Пусть расстреляют этих ублюдков.
  -- У них очень прочные доспехи. Прочнее даже, чем у наших кавалеристов. Пневматическое оружие не пробивает. Даже алебарды не берут. Хорошо, если удается оглушить и заколоть шпагами через забрало.
  -- Вот черт!!! - выругался я, отпустил солдата и вслед за ним помчался к месту боя.
   Я еще не решил, что буду делать, когда окажусь на месте. Из оружия у меня был недействующий излучатель, нож и двое нунчак - предметы, в такого рода бою, абсолютно бесполезные.
   За городом опять бухнуло. Настенные пушки дали еще один залп.
   "Не успеют выбить", - подумал я. "Сейчас в город вломится лавина этих броненосцев. А раз они такие сильные бойцы, то продержатся до прихода помощи".
   Получалось, что своей безумной идеей с вылазкой, я обрек всех на гибель. В этот момент солдаты почему-то побежали мне навстречу.
   "Уже прорвались", - испугался я, растеряно застыв в мечущейся толпе.
   Прямо передо мной, неизвестно откуда, появился Взломщик. Он отбросил боевой топор, который до этого сжимал в руке, обхватил меня за талию и повалил на землю. Над нашими головами, едва не опалив волосы, пронеслась струя огня. В воротах заревело пламя и солдаты тут же понеслись обратно.
  -- Вперед! - ревел Наживатель, который уже оказался на ногах, успев, кстати, поставить на ноги и меня. - Разорвать их! Огнеметчики - вперед!
  -- Огнеметы! - радостно воскликнул я. - Ты притащил огнеметы!
  -- Похвалы потом, - буркнул он, - вперед. Внесем в общее дело свою посильную лепту.
   Но вносить ничего не пришлось. Пехота рубила корчащиеся огненные шары. Друзья обнимали прорвавшихся из окружения товарищей.
   Влетевших в ворота всадников встретили две огненные ленты. Стержень с грохотом опустился на головы мечущихся в пламени людей и животных.
  -- Все хорошо, что хорошо кончается, - устало изрек я. - Здорово, что ты такой сообразительный.
  -- Стараюсь.
   Взломщик повернулся и пошел к подъемнику.
  -- Веселый выдался день. Недурно бы перекусить.
  -- Согласен. Пошли, что-нибудь поищем.
  
  

ХХХ

   Весь следующий день мы с Взломщиком проводили инвентаризацию и уборку территории. Оказалось, что за вчерашний бой наша пушечка расстреляла шестнадцать снарядов. К счастью, из вверенного Взломщику личного состава не пострадал никто, хотя, в целом вылазка обошлась нам не дешево. Из десяти тысяч кочевников в живых остались только две; от 36 тысяч Сай-Кумарцев, принимавших участие в битве, уцелела треть, от солдат Орма - половина. Кавалерия потеряла меньше остальных - всего полторы тысячи.
   Потери врага были несоизмеримо больше. По приблизительным подсчетам они составили: триста единиц боевой техники, более 260 тысяч пехотинцев - включая "серые кольчуги", стрелков и обслугу, захваченную нашей конницей врасплох прямо у рассыпавшихся орудий, 50 тысяч желтокожих джигитов, четыре - пять тысяч закованных в броню всадников.
   Таким образом, соотношение потерь составляло где-то 1:6, что очень подняло моральный дух войск. К тому же, Тонг с ребятами ходил ночью в поле и насчитал 500 мертвых кобов. Этот факт безмерно обрадовал кавалеристов, возненавидевших рептилий за неожиданное сопротивление, которое унесло почти полторы тысячи человеческих жизней.
   Кроме хороших новостей, Наживатели принесли с собой с поля боя кучу всевозможных трофеев: доспехи, оружие. И так как враг, занятый восстановлением разрушенных укреплений, никак на эти вылазки не реагировал Ор Ла Ла Гор распорядился выпустить в поле погребальные команды: "Дабы придать земле тела погибших воинов".
   Что касается трофеев, то я, признаться, здорово в них порылся. Заполучив в пользование полные доспехи вражеского кавалериста я убедился, что они действительно очень прочные. Только в таком костюме я чувствовал себя тяжело и неуютно. Пришлось разобрать его на запчасти и удалить кое что. Фактически я оставил только нагрудник, пластины на спину, голени и предплечья. Потом вооружился цепом с колючим металлическим шаром на конце и остался собой очень доволен.
  
  

ХХХ

   Трюк с Глазом Дракона выбил противника из колеи. Атак не было почти неделю. Только на пятый день после произошедших событий громкоговоритель на стене объявил о готовящемся нападении на первую Северную и вторую Западную стены.
   Началось оно на рассвете и продолжалось весь день. Противник взял стоящую за периметром башню, ворвался на стену и закрепился на стыке Северного и Западного участков, откуда его удалось выбить с большим трудом.
   Атакующие использовали боевую технику, осадные машины и больше сотни антигравов, благодаря которым оказались на стене. Впервые наши укрепления были атакованы штурмовыми бригадами, состоящими из ужасных существ, которых мы с Тонгом видели после битвы на побережье. Отрезанные не стене от своих они упорно продолжали сражаться и погибли все до одного. Вездесущий Тонг говорил, что утром не атакованном участке насчитали две тысячи мертвых штурмовиков.
   Кроме того, за время штурма враги потеряли двести бронемашин, семьдесят антигравов, больше сотни осадных механизмов, расстрелянных артиллерией вместе с обслуживающим персоналом, девять или десять тысяч пехотинцев.
   Незначительные потери атакующих в живой силе объяснялись обилием брошенной на приступ техники, уничтожая которую, городские батареи расстреляли все снаряды до единого.
   Потери Орма были намного серьезней. Находясь под массированным огнем неприятеля, защищающие атакованный участок ополченцы не смогли воспрепятствовать высадке четырех штурмовых бригад, без труда перепрыгивающих на стену с антигравов. В попытках вернуть захваченную часть укреплений полегло двадцать тысяч человек. Чтоб добиться желаемого, пришлось подводить по подъемным мостам со второй стены регулярные части, которые, ценой еще пяти тысяч жизней, сбросили штурмовиков и вражескую пехоту со стен.
   В этой операции принимали участие и пятьдесят гвардейцев-Наживателей, под непосредственным командованием Бессмертного Лори. Одиннадцать из них погибли.
  

ХХХ

   Спустя два дня громкоговорители опять заработали. Объявлялось, что враги собирают силы напротив второй Северной и первой Восточной, а также напротив второй Южной и второй Восточной стен. Удалось, даже, взять пленного и узнать время атаки - утро следующего дня. Неизвестным оставалось только место.
   Накануне атаки весь город застыл в ожидании. В юго-восточную его часть перебрасывались дополнительные части. На небольшом оружейном заводе лихорадочно изготавливали снаряды. Всю ночь подъемники поднимали на стены камни для метательных машин и кубы застывшей смолы. Со складов достали, лежащие с незапамятных времен, сферы с напалмом.
   Орущему что-то про необходимость огневой поддержки и важности участка Взломщику удалось выбить у снабженцев четыре такие сферы.
  
  -- Как драться будем? - спросил он меня.
   Рассвет мы встречали, стоя на стене и глядя в бинокль.
  -- Без артиллерии, без техники. Они же просто подойдут под стены и будут лезть на них пока, в конце концов, не влезут.
  -- Похоже на то. Сюда бы полсотни автоматов Калашникова или, на худой конец, тысяч двадцать лучников.
  -- Кто это такие?
   Я попытался объяснить. Взломщик внимательно выслушал и покачал головой.
  -- Уже поздно делать луки. На производство оружия и обучение людей нужно время. Действительно, удивительно, как это никому на Силурне не пришло в голову изготовить такое простое устройство.
   На наши лица упали первые лучи солнца. Силурн просыпался.
  -- О, зашевелились, - северянин указал пальцем на позиции чужаков, - техника пошла.
  -- Лишь солнце осветило пушки и леса синего верхушки - французы тут как тут, - процитировал я. - Ну, теперь держись, братуха! Сейчас нам будут бить морду.
   По полю в нашу сторону ползло несколько тысяч машин. Они не придерживались никакого строя, а просто лезли вперед, обгоняя друг друга. В воздухе засвистело. В стену стали врезаться снаряды.
  -- Внимание! - раздалось из динамиков. - Атака по всему фронту на вторую Южную и вторую Восточную стены. Командирам участков приготовиться к отражению.
  -- Всегда готов!
   Я отдал Взломщику пионерский салют.
  -- Какие будут распоряжения, мой генерал?
  -- К черту распоряжения, - Взломщик был не на шутку обеспокоен. - Ты только посмотри, сколько их. Орудие, к бою! Остальные в укрытие! Ждать будем.
   Скоро атакующие машины прекратили беспорядочную стрельбу. Видно со снарядами у них тоже была проблема. Теперь они засекали какую-то огневую точку на стене и дружно ее подавляли.
   Почти сразу замолчали пушки у наших соседей справа, еще через полчаса - орудия расположенные за нами на второй стене.
   Нашей безоткатке пока везло. Капонир, в котором она стояла, выдержал уже два попадания, но еще держался. Имитируя, что точка уничтожена, артиллеристы замолчали, а через некоторое время выпустили во врага восемнадцатый снаряд.
  -- Шесть снарядов осталось, - подсчитал великан, - пять, четыре..., - продолжал считать он, пока бетонное сооружение, постепенно, от многочисленных попаданий, превращалось в жуткое нагромождение развороченных плит и железных прутов.
  -- Накрылось, - подытожил он, видя как из раскуроченного укрепления выскакивают уцелевшие артиллеристы.
  -- На этот раз, пожалуй, окончательно, - согласился я.
   Через час крепость замолчала совсем.
   Я осторожно выглянул из укрытия. Бронетехника свободно разъезжала под стенами. К городу, как на параде, стройными рядами, шли войска неприятеля.
  -- Внимание! - прохрипел неугомонный динамик. - В связи с серьезностью ситуации всем атакованным участкам выделяется помощь. Командирам участков немедленно спустится в город и принять подкрепления. Просьбы об огневой поддержке удовлетворить невозможно. Батареи дадут последний залп через пять минут.
  -- Я так и думал, - развел руками Наживатель. - Ладно, пойду помощь принимать.
  -- Только быстро, - сказал я, - впереди пехоты антигравы идут. Наверняка с штурмовиками.
   Взломщик ушел, оставив меня наедине с лихорадочным возбуждением, которое совершенно не давало усидеть на месте. Чтоб пересилить страх, надо было что-то делать. Например, перетащить на атакованный участок стены вторую баллисту и один из огнеметов, чем я и занимался, пока не вернулся однорукий командир. Вместе с ним шел наш старый друг из Сай-Кумара Буг Белозубый, за спиной которого толокся какой-то народ в разнокалиберных доспехах. По большей части пожилые мужчины и подростки.
  -- Привет, - поздоровался я, но в поле под стенами началось движение, заставившее прервать еще не начатый разговор.
   В бинокль я увидел, как антигравы добрались до внешней башни. Оттуда полоснуло струями огня и несколько машин рухнуло. Остальные закружились вокруг, как рассерженные пчелы.
  -- Что привело тебя к нам? - вернулся я к начатому минутой раньше разговору.
  -- Сам попросился. Вместе с подкреплением.
  -- И кого ты нам привел?
  -- Стариков и детей! - рассержено сказал Взломщик. - Ты только посмотри на них. Полтысячи смертников. Ведь они все погибнут в первый же час штурма.
  -- Это добровольцы из жителей Сай-Кумара. Они знают, на что идут, и уже сражались с врагом в саванне, наравне с солдатами и ополченцами.
   В поле раздался грохот. Внешняя башня оседала, окутанная клубами пыли. Наверное, ее взяли и саперы, заминировавшие там все перед осадой, сочли нужным нажать на кнопку.
   Антигравы отпрянули в сторону, а потом повернулись к нам.
  -- Хорошо если так, но...
  -- Дареному авагуру в зубы не смотрят, - одернул я северянина. - Расставляй людей. Потом некогда будет. Вражеская пехота в ста метрах от стен.
  -- Давно бы так. Поставьте моих ребят вперемешку с вашими. Так надежней.
  -- А я, пока, схожу к командирам баллист. Пусть по одной бочке напалма бросят.
   Открыли огонь городские батареи. Снаряды пролетели над нашими головами, взорвавшись среди множества смешавшейся с машинами пехоты противника. В воздух подлетел и с шумом грохнулся среди идущих колонной стрелков броневик.
   Надсадно ухнули баллисты, добавив к разрывам снарядов две двадцатиметровые лужи огня.
   Еще две сферы с напалмом подожгли пять сбившихся в кучу танков. По броне заметались крохотные, горящие фигурки.
   Ответ последовал незамедлительно. Одна баллиста разлетелась на куски. Рядом, по каменным плитам, оставляя кровавые полосы, сполз солдат.
  -- Пошли в атаку.
  -- Взломщик выскочил на гребень стены и теперь, держась за зубец, заглядывал вниз. Буг с биноклем присоединился к нему.
  -- Пехотинцы. С круглыми щитами и с мечами. Из доспехов шлемы и нагрудники, - комментировал он. - Похожи на людей, только ведут себя как-то странно. Остановились метрах в пятидесяти, ждут. Рядом с ними тысяч пять стрелков. Лупят из пневматики по нижним бойницам. А вот эти - вообще непонятно кто. Две руки, две ноги, из бедер два щупальца растут. В руках какие-то агрегаты. И лиц не разберу. Как будто их нет, одно светло-зеленое пятно. О, да они под стену поперли.
   Любопытство пересилило страх быть убитым. Я тоже выглянул за край стены. Непонятные существа волной накатились на крепость и стали быстро подниматься вверх.
   Инструмент в их руках предназначался для забивания опор. Они быстро приставляли его к камню, затем хватались за вбитые опоры щупальцами и проворно карабкались наверх. Кроме того, к вбитым штырям крепились веревочные лестницы, по которым, впоследствии могли подняться солдаты.
  -- Скалолазы! Альпинисты хреновы, - выругался я, переключая внимание на других существ, так же проворно лезущих рядом с первыми, причем, без каких-либо приспособлений. - Черт знает что! А эти-то, ползут по стене, аки посуху. Как на прогулке!
  -- Надо бы полить их смолой, - предложил командир.
  -- Чтоб жизнь медом не казалась.
   Но смола, как и камни, которые бросали солдаты, не производили желаемого эффекта. Они сбивали вниз часть скалолазов, не причиняя вреда плотно пожимающимся к камню Ползунам. И потом, появилась проблема посерьезней. К нам приближалось шесть антигравов с штурмовиками.
   Антигравы шли тройками, друг за другом. Штурмовики, по пять на каждой машине, сверкали красными, злобными глазами из-за длинных, узких, как гигантские листья ивы, щитов. Приготовленные к бою секиры ослепительно сверкали, отбрасывая на жуткие, коричневые рожи, солнечные блики.
   Глядя на четырехметровые фигуры монстров и здоровенные топоры, зажатые в длинных, обезьяньих лапах, я почувствовал безысходность, тщетность нашего сопротивления. Боевой цеп, сжимаемый мной в руках, больше не казался грозным оружием. Замершие в ожидании солдаты стали маленькими и испуганными.
   Только повернувшись к Взломщику я увидел все того же ухмыляющегося, уверенного в себе гиганта. Он держал в единственной руке неизменный нож Наживателя и в этой однорукой фигуре было столько силы, что у меня снова появилась надежда.
   Всеобщее оцепенение проходило. Оглядывающиеся на командира воины стали готовиться к бою. Очнувшийся огнеметчик нажал на гашетку.
   Струя огня стерла презрительные улыбки с харь штурмовиков. Объятые пламенем фигуры, воя, полетели вниз. Идущие сзади антигравы испуганно разлетелись в разные стороны.
   После провалившейся атаки штурмовиков на нас опять посыпались снаряды, один из которых разбил вторую баллисту. Стрелки, ведущие огонь из нижних бойниц, окончательно заткнулись и, теперь, мы могли поразить врага, только сбрасывая ему на головы, заранее заготовленные для этой цели, булыжники.
   Кто-то из ополченцев придумал привязать большое бревно канатами, а другие концы этих канатов закрепить на стене. Бревно сбрасывали вниз, оно ударялось о стену и сбрасывало Ползунов гораздо эффективнее, чем камни. Потом бревно вытаскивали и процедура повторялась. Идея понравилась. Ее стали воплощать повсеместно.
   Тяжелее всего приходилось на правом фланге нашего участка, выходящего на первую Южную стену. Первоначально он не был атакован, однако, неприятель изменил свои планы, видя, в каком плачевном состоянии эта часть стены. Единственное, что сдерживало врага - огнемет, расходующий свои заряды с поразительной быстротой.
   Находясь над воротами, на стыке двух стен, мы могли наблюдать полную картину боя, поэтому Взломщик заметил возможность прорыва и отослал на опасный участок еще один огнемет. Правда, сразу возник вопрос: что делать с тремя антигравами, снова плывущими к крепости на границе нашего и соседнего участков. Уцелевшей у соседей баллисте удалось сбить одну платформу, но две другие все-таки подплыли к стене, выгрузив десяток штурмовиков.
   Ни слови не говоря, Взломщик, Буг и я ринулись вперед.
   Изъеденные осколками плиты мелькали под ногами. Мы буквально влетели в строй воинов, атакующих перегородившую стену пятерку штурмовиков. Взломщик не сбавляя ходу перепрыгнул через трупы солдат и кинулся на ближайшую тварь.
   Увернувшись от опускающейся секиры он проскочил чудовищу под руку и воткнул нож в его мускулистое бедро. Следующим движением сверкающее лезвие полоснуло под коленом, перерезая сухожилия, а удар в свежую рану ногой довершил дело, опрокинув врага на стену. Еще пять штурмовиков стояли к нам спиной, отражая атаку соседей. Взломщик, не задумываясь, подбежал к ним, подпрыгнул, и воткнул нож в ближайшую, огромную спину. Раненая бестия отшвырнула храброго Наживателя в сторону и стала разворачиваться, чтоб его прикончить, но, заработав чьей-то алебардой по голове, грохнулась на бетон.
   Буг тоже не сидел без дела. Вместе с двумя солдатами он наседал на здоровенного, даже по сравнению с соплеменниками, штурмовика. Надо было и мне что-то предпринять.
   Слева только что упал, попавший под удар щита, ополченец и я, размахивая над головой боевым цепом и, почему-то вопя: "Под знамя Сен Дени!", - бросился занять его место.
   Железный, утыканный острыми иглами шар ударился о щит, скользнул по нему и вмял в камень пальцы правой ноги супостата. Тот взвыл и инстинктивно нагнулся к ране, подставив под солдатские копья голову. Конечно, мой удар случайно достиг цели, но я не стал принимать в расчет такие мелочи и, с гордостью, записал мертвого монстра в список своих заслуг.
   Теперь штурмовиков пытались отделить друг от друга. Часть солдат продолжала атаковать с фронта, а часть заходила с тыла и длинными алебардами подрубала ноги. Упавшую тварь беспощадно добивали и переходили к следующей.
   Последний, оставшийся в живых штурмовик доставил хлопот больше, чем другие. Чувствуя близкую смерть он, буквально, обезумел. Сорвав с руки щит, чудовище запустило его в нас с такой силой, что сбило нескольких солдат с ног. Затем оно бешено завертелось, вращая смертоносной секирой. Те, кто оказался рядом были буквально изрублены на куски.
   Вокруг беснующегося гиганта образовалось свободное пространство, в которое никто не решался войти. Не мудрствуя лукаво, я выхватил нож и, что было силы, метнул его, угодив, вместо шеи, в шипастый наплечник. Тогда я вырвал топорик из рук стоящего рядом ополченца и тоже метнул, попав, на этот раз, в предплечье.
   Штурмовик заревел и взвился в прыжке. Приземлился он уже мертвым, встретившись в воздухе с десятком копий и алебард, летящих ему навстречу.
  -- Хороший воин. Достойная смерть, - сказал я Взломщику, когда мы подошли к трупу.
  -- Они убили больше сорока наших бойцов.
  -- Да, жаль, что эти существа не на нашей стороне, - добавил я. - Что, будем возвращаться на наблюдательный пункт над воротами?
  -- И то быстро, - ответил Буг, показывая пальцем на бегущего к нам солдата. - Похоже, гонец за нами.
  
   Солдат был не на шутку испуган.
  -- Прорыв! Прорыв, командир! - кричал он на бегу.
  -- Не ори! - приказал Взломщик. - Где?
  -- На первой Южной...там, где стена повреждена. У огнеметчиков кончились заряды... Эти, без лиц, и гибкие такие...по стене ползают.
   После быстрого бега голос солдата прерывался. Рассказывая, он как рыба хватал ртом воздух.
  -- Сколько их?
  -- Полсотни. И другие все время лезут. Как люди, только уши заостренные и челюсть нижняя вперед. Им безлицые веревочные лестницы сбрасывают.
  -- Пехота, - с уверенностью сказал Буг, - надо в центр сообщить. Пусть к воротам резерв подгонят. А то спустятся, захватят подъемные механизмы и пиши пропало.
  -- Связи нет, - вмешался я в разговор, - солдаты проверяли. Там все снарядами разворотило.
  -- Не здорово.
   Северянин задумался.
  -- Давайте тогда так: Буг бежит за помощью, Я на первую Южную, а ты, Буряков, собираешь по стене пятьдесят человек и несешься ко мне.
  
   После того, как все разбежались в разные стороны, я осознал всю тяжесть возложенной на меня задачи. Повсюду шел бой и каждый солдат был на счету. Двадцать человек, оставшиеся в живых после ликвидации штурмовиков, ушли вместе с Взломщиком. Так, что работу приходилось начинать с нуля.
   Первыми в мою команду попали два ормарийских солдата. Юноши из ополчения подносили им камни, кои эти храбрые мужи низвергали на головы осаждающих. Я посчитал такое разделение труда излишним, поставил юношей на место солдат и, приказав рубить все, что покажется над стеной, отправился дальше.
   По мере продвижения вперед, я снимал то тут, то там одного-двух воинов, с удовольствием замечая, что потери, понесенные нашим отрядом, не так велики, как мне сначала казалось. Человек 250 были убиты и почти столько же ранено. Учитывая что половина раненных находилась в строю, это было не так уж плохо. Конечно, скоро ситуация должна была ухудшиться. На стене все чаще появлялись безликие Скалолазы, и гибкие Ползуны. Кончалась смола, камни, боеприпасы для метательных машин. Солдаты уже начинали швырять вниз куски выбитых снарядами плит и бетона.
   Оглянувшись, я пересчитал свой отряд. Получалось 32 человека. Надо было еще человек двадцать.
  -- Передать по цепи, - закричал я обращаясь к бойцам, - начиная с этого места, каждый четвертый идет со мной.
   Скомандовав, я побежал вперед, но меня сильно толкнул отпрянувший от стены воин. Он хрипел и зажимал руками пробитое горло. А в образовавшуюся в обороне брешь уже влезал поразивший его Ползун.
   Увидев свое отражение в огромных, вертикальных зрачках я замахнулся цепом, но, в следующий момент, оказался безоружным. Цепь обмоталась вокруг появившегося в руках врага копья, затем последовал рывок, как будто Ползун подсекал рыбу и мое оружие полетело за стену.
   "Хоть бы оно грохнулось кому-нибудь на голову", - успел подумать я перед тем, как оказаться на заднице с пробитым панцирем.
  -- С вами все в порядке? - затараторили солдаты, поднимая меня на ноги и пытаясь вытащить застрявшее в моем нагруднике копье.
  -- Если бы не панцирь - конец. На волосок от смерти были.
  -- Где Ползун? - спросил я.
  -- Закололи, заулыбались солдаты. - Он без оружия совсем беспомощный стал. Ни когтей у него, ни панциря. Копье-то у вас осталось.
  -- Откуда оно вообще взялось? - недоумевал я.
  -- Вот откуда...
   Солдат протянул мне тяжелую металлическую трубку. Стоило нажать на кнопку и она, действуя по тому же принципу, что и телескопическая антенна, моментально раскладывалась в смертоносное копье.
  -- Забавная вещица, - сказал я, поколупав пальцем пробитые доспехи. - Буду знать. А теперь вперед. Пока мы чешем языками на первой Южной погибают наши товарищи.
  
   Когда я с шестьюдесятью солдатами прибыл на место, дела обстояли следующим образом: взрывами снарядов был частично разрушен небольшой участок стены, высота которого в результате обстрела уменьшилась до пятидесяти метров. Врагу удалось захватить эту воронку и теперь он безостановочно лез из нее вверх, стараясь распространить свой контроль на прилегающие участки.
   Взломщик и два десятка его воинов седьмой раз сбрасывали неприятеля на дно этой ямы, но он упорно полз вверх по образовавшемуся пятидесятиметровому склону.
  -- Молодцы, вовремя пришли, - обрадовался покрытый пылью и заляпанный чужой кровью командир. - Теперь продержимся. Буг, по-моему, уже сообщил. В городе под нами появились кавалеристы, которые колотят всех, кто пытается пробиться к воротам. Наверняка скоро пехота пойдет. О! - показал он ножом вниз. - Опять полезли. Готовьтесь, ребята!
  
   Когда Буг в сопровождении сотни длинноволосых воинов, наконец, появился на стене, мы, как раз, отбивали двенадцатую атаку. От восьмидесяти бойцов у нас осталось меньше половины и дела шли не очень хорошо.
   Уворачиваясь от копья Ползуна и раскрывая ему в лицо точно такое же, я крикнул Бугу: - Молодой человек! Вы, как Коля Герасимов за кефиром... Сколько можно ждать?
   На место Ползуна встала безлицая тварь и попыталась проткнуть меня ножом. Я сбил его руку, но опять использовать копье не удалось. Липкие щупальца, растущие у существа из талии, с легкостью вырвали его у меня. Нож опять поднялся, а я, не дожидаясь пока он опустится, въехал безлицому между ног коленом, от всей души надеясь, что это мальчик.
   Рука с ножом обмякла, враг попятился и попал под топор одного из прибывших с Бугом солдат.
  -- В атаку! - заорал где-то справа Взломщик.
  -- В атаку! - вторил ему Буг.
  -- А-А-А!!! - просто завопил я, вытаскивая нунчаки - последнее, оставшееся в моем арсенале, оружие, лихорадочно соображая, как им работать в такой толкотне.
   Пришедшая нам на помощь сотня сразу же вырвалась вперед, энергично работая боевыми топорами. Она лавиной скатилась вниз по склону, сметая все на своем пути. Не остановил их и залп стрелков, которые успели подняться наверх. Они просто перепрыгнули через своих убитых и раненых товарищей и врубились в плотные ряды неприятеля.
   Образовалась толчея. 130, или около того, человек с нашей стороны столкнулись с такой же массой вражеских солдат на участке, шириной всего десять метров. Оказавшись в середине людского потока, я не имел понятия, что происходит впереди. Только медленное, как в очереди за колбасой, продвижение вперед, говорило в нашу пользу.
   Прошло немного времени. Стало посвободней. Рядом со мной, откуда-то, возник Буг.
  -- Кто эти люди? - пользуясь случаем поинтересовался я.
  -- Из Диких Земель. Те, что вместе с Болотянками держали Лох-Мер.
  -- Понятно. А не знаете ли вы, уважаемый Белозуб, кто побеждает?
  -- Вероятнее всего мы, хотя с уверенностью сказать не могу.
   Толпа устремилась вперед, из чего следовало, что сопротивление сломлено и победа за нами.
   Бежать вперед я не стал. Там и без меня было слишком людно. Вместо этого я взял влево, к краю стены, появившись там очень вовремя. Через нее, как раз, перелезал Ползун, которого я, от всей души, съездил нунчаками по голове. Через некоторое время на его месте появился новый враг, а затем еще и еще. Ко времени, когда стена снова оказалась в наших руках, я сбросил вниз семерых гадов, отделавшись поцарапанной рукой и еще одной дырой в нагруднике.
  -- Ну, как твои дела? - спросил шатающийся от усталости Взломщик. - Не ранен?
  -- Нет.
   Трясущиеся от усталости и нервного напряжения ноги подкосились и я плюхнулся прямо на каменные плиты.
  -- Они что, без обеденного перерыва воюют? Все лезут и лезут.
  -- Наверное они поздно обедают, - предположил Наживатель, присаживаясь рядом.
  -- Продержимся до вечера? - больше самого себя, чем собеседника спросил я.
  -- Если так дальше пойдет, то не знаю, - ответил он, показывая пальцем на спускающегося по склону ополченца. - Спорим на что угодно - это за нами.
   Это действительно шли за нами. Ополченец принес весть о прорыве врага левее ворот. Требовалась немедленная помощь и нам ничего не оставалось, как подниматься и снова идти в бой.
  
   Не успевали мы затыкать одну дыру, как сразу же образовывалась другая. То высадкой с антигравов угрожали штурмовики, то просили помощи соседи. И так далее, так далее, так далее.
   Атаки прекратились только глубокой ночью и мы, еле передвигая ноги, перетащились на внутреннюю стену, освобождая место свежим войскам.
  
  

ХХХ

   Заснул я только утром, под грохот взрывов и боевые кличи идущего на штурм неприятеля. А проснулся лишь следующей ночью.
   Казармы, выделенные нам во временное пользование, уже гудели. Выдавали не-то ужин, не-то завтрак?
   С трудом поднявшись, я получил свою порцию, которую проглотил за рекордно короткое время и побрел к Взломщику.
   Наживатель только-что закончил беседовать с каким-то ормарийским офицером.
  -- Надо строить людей, - без приветствия начал северянин, - наша очередь лезть на стену.
  -- Думаешь опять нападут?
  -- Не знаю. Они все время вводят в бой новые войска, продолжая атаковать только вторую Южную и вторую Восточную. Говорят вчера участок на стыке Южной и Восточной пятьдесят антигравов с штурмовиками утюжили. До сих пор отбить не удается. Если сегодня не отобьют, будут наших гвардейцев просить.
  -- А какие у нас потери?
  -- Не считал никто. Вот сделаем перекличку - увидим. Сотники! Вывести личный состав на построение, - крикнул он.
   Откуда-то из казармы раздался одинокий голос: - Выходи строиться!
   Через несколько минут бойцы выстроились возле подъемников. И, должен сказать, что увиденное не настроило меня на оптимистический лад. 142 кадровика, из которых шестнадцать были ранены; семьдесят ополченцев Сай-Кумара - двадцать легко раненых; тридцать длинноволосых воинов.
  
   Раненые стойко держались и, несмотря на ободранный вид, вся команда, больше походила на банду с большой дороги, настроена была решительно. Пропустив уставших солдат, сменивших нас прошлой ночью, мы поднялись на стену и по перекидному мосту перешли на свои старые позиции.
   Представшая нашим глазам картина говорила о жесточайших боях, проходивших здесь недавно. Буквально все постройки на стене, включая крепостные зубцы, были разбиты. Повсюду, вперемешку, лежали тела врагов и наших воинов. Повсюду была смерть. Смерть и застывшая в глазах мертвых боль.
   Похоже я со своим именем таки накликал беду. Начинался еще один кровавый рассвет. Покинув свои позиции, к крепости опять спешили чужие полки и нам предстояло внести в этот жуткий пейзаж войны новые ужасные мазки.
   Оглядев поле боя в бинокль я обнаружил, что за два дня нами проделана неплохая работа. Под стенами лежали горы трупов, стояли обгоревшие каркасы танков. Вместо мощного потока бронетехники, обычно идущей впереди пехоты, теперь медленно ползло несколько броневиков. Увеличилось количество всевозможных осадных машин - баллист и катапульт, из чего следовало, что боеприпасы у врага на исходе. Правда, все эти радостные моменты сводились на нет при виде полчищ атакующих нас солдат. Особенно, если вспоминать о находящихся в нашем распоряжении 242 бойцах.
  -- Хватит в бинокль пялиться, - сказал Взломщик, - надо людей расставлять, убирать трупы из проходов. Здесь же ступить негде. А к нам, вон, гости с первой Южной.
   По стене пробирались две стройные фигуры.
  -- Они обещали нам одну баллисту отдать, чтоб на разрушенном участке поставить.
  -- Может не соврали?
   Офицеры расслышали мои слова и рассмеялись.
  -- Не соврали, - сказал один из них.
  -- Да ну? - искренне удивился Наживатель.
  -- Более того, мы к вам с приятным известием. Поручено взять весь ваш участок на первой Южной, под свою опеку.
   Такого подарка я не ожидал и просто расплылся в улыбке. Обветренные лица офицеров стали казаться мне необычайно милыми.
  -- За что же это вас так? - поинтересовался я.
  -- Наш участок почти не атакуют, - ответил один из них. - Кроме того, подкрепление с Западной пришло. Оттуда треть личного состава к нам и на вторую Южную переводят. А у вас людей мало и участок особо важный. Ворота все-таки.
  -- Значит будет подкрепление?
   Взломщик хотел улыбнуться, но улыбка почему-то сменилась настороженным выражением. Где-то далеко тяжело ухнул взрыв. Стену под нашими ногами слегка качнуло.
  -- Ого, - сказал один из офицеров, - взорвалось что-то. Или землетрясение? Как стену дернуло.
  -- Мы, пожалуй, пойдем, - сказал второй, старший по званию. - Не нравится мне это. Да и забот полно.
  -- Не будем вас задерживать, - как-то рассеяно согласился Взломщик. - Так вы говорите подкрепление будет? Хорошо.
   Но подкрепление в этот день не пришло. Мы чудом, без какой-либо помощи продержались до вечера.
   Оборонять сократившийся вдвое участок было легче и, сказать по правде, атаковали нас не так яростно, как в прошлый раз. За время штурма мы только раз сбрасывали со стены прорвавшихся Ползунов, понеся при этом незначительные потери. Всего к концу штурма, который закончился намного раньше обычного времени, потери составили 120 человек убитыми и 33 ранеными. Что, по сравнению с прошлым разом, было не так уж плохо.
  -- Неужели враг выдыхается? - недоумевал Взломщик, которого очень удивлял этот спад активности.
  -- Наверное существует какая-то причина. Всему должно существовать объяснение, - говорил ему я.
  
   И объяснение действительно существовало. Оно явилось ночью в образе Буга, который рассказал следующее: - Утром этого дня отрядам Асков и гвардейцам-Наживателям было поручено отбить захваченный неприятелем участок на стыке Южной и Восточной стен. Бой обещал быть хорошим, ведь захваченный километровый участок обороняло не меньше тысячи штурмовиков, а снизу, по стене, к ним постоянно могло подходить подкрепление. Однако, как только наши бойцы пошли в атаку, штурмовики погрузились на антигравы и ретировались. Конечно такое поведение врага показалось подозрительным. Люди и Аски не стали входить на эту часть стены. Хотели послать за техниками-саперами, но было уже поздно. Прогремел взрыв, который уничтожил больше ста метров укреплений.
   Естественно, противник бросил на прорыв и расчистку бреши огромные силы. Что и объясняло причину ослабления атак на другие участки. По той же причине мы не получили подкрепление, а, принимая во внимание тяжелые бой в прилегающих к бреши секторах, можно было предположить, что не получим его и в будущем.
  

ХХХ

   Следующие три дня внимание врагов было приковано к пролому. Им удалось расчистить взорванный участок и захватить два сектора между внешней и внутренней стенами. Стремясь дальше, неприятель бросил технику и осадные машины на штурм укреплений, соединяющих внешнюю стену с внутренней, довольно быстро прорвал их и вступил еще в два сектора, где столкнулся с кавалерией Орма.
   Одновременно с захватом секторов продолжалось наступление на внешнюю стену. Теперь, имея возможность атаковать ее с трех сторон: с фронта, с тыла и по самому гребню, неприятель стремительно продвигался вперед. Вскоре в его руки перешла вся Восточная стена и два сектора Южной.
  

ХХХ

   На рассвете нового дня начался штурм последнего сектора Южной стены - нашего сектора.
  -- У вас жалкий вид, - сказал появившийся на стене Буг, - с таким настроением в бой не ходят.
  -- А с таким войском в бой ходят? - огрызнулся Взломщик, указывая бывшему начальнику Док-Мерской охраны на строй из тридцати человек.
  -- Не расстраивайтесь, ребята! У вас же есть я. Я привел вам подкрепление - 53 солдата из Сай-Кумарского ополчения. И не какого-нибудь, а обстрелянного, прошедшего с нами до цитадели Наживателей.
  -- Неужели те самые ребята?! - обрадовался я. - Где они?
  -- Ждут у подъемников под стеной.
  -- Нечего им там делать, - сказал повеселевший Взломщик, - пусть поднимаются. Только почему ты привел так мало?
  -- Думаю, сегодня вам не придется долго сражаться.
  -- Почему? - удивился я. - Мы не собираемся сдаваться.
  -- Никто не собирается. Но вы не сможете отбивать атаки сразу с трех сторон. На Восточной стене уже пробовали, несли большие потери. А у нас каждый солдат на счету.
  -- Думаешь, прорвутся в сектор и ударят с тыла?
  -- Конечно прорвутся. Разделительная стена тонкая и в ней ворота. Обыкновенные, деревянные, железом обитые. Один снаряд и их нет.
  -- У них нет боеприпасов, - скривился Наживатель. - Они давно уже не стреляют. Хотя, в принципе, любой броневик такие ворота с разгона вышибет. За ними вчера прокопали траншею, через которую техника и кавалерия не пройдет, но для штурмовиков это не преграда.
  -- Вот-вот. Поэтому, как только падет разделительная башня, вы должны, не дожидаясь противника, перейти на внутреннюю стену. Такой же приказ у ваших соседей.
  -- Они же захватят ворота! - возмутился я.
  -- Какая разница? Они и так уже внутри.
   Большой камень просвистел у нас над головой и тяжело грохнулся по ту сторону стены. Это заработали вражеские катапульты и мы, оставив разговоры, побежали к своим местам.
  
   Вал атакующих налетел на стену и медленно пополз вверх. За неделю безликие солдаты так густо усеяли стену штырями, что одетые в серые кольчуги отряды альпинистов теперь поднимались по ним вверх с быстротой, не уступающей Ползунам. Вот они подбираются совсем близко и выстреливают вверх кошки, которые с противным скрежетом цепляются за гребень стены. Вот показывается прикрытое серым металлическим щитком предплечье. Я пинком сбрасываю руку и вижу, как человек повисает на страховочном тросе. Только любоваться этим зрелищем нет времени, справа от меня на стену вылезает новый враг. Удар ногой в живот - он срывается и летит вслед за первым. Страховочный трос притягивает его к стене, надевая спиной на торчащие из камня стержни. А наверху уже появился Ползун. Он направляет на меня телескопическое копье, в тот же момент получая одной нунчакой по руке, а второй по голове, падает на бетон и уже не поднимается.
   Что-то дергает меня за ногу, пытаясь утащить вниз. Это щупальце безлицего. Одной рукой он держится за стену, другой заносит длинный нож с широким тусклым лезвием. Теряя равновесие, я падаю на спину, роняя одни нунчаки, все же успев захватить вторыми смертоносную руку. Теперь рывок и кисть безлицего с хрустом ломается. Одновременно с этим какой-то солдат обрубает алебардой тянущие меня вниз щупальца.
   Я снова свободен, но подняться не успеваю. Прямо над собой вижу огромные глаза Ползуна и чувствую жгучую боль в груди. Рука автоматически зажимает рану. Сквозь пальцы сочится теплая жидкость. "Кровь", - понимаю я.
   Взгляд мой затуманивается. Из горла вырывается хрип.
  -- Ты ранен?! - кричит кто-то мне в ухо. - Подожди, сейчас перевяжем.
  
   Сознание я не потерял. Заблудился только во времени. С того момента, как меня перевязали, могло пройти и час и десять часов. Вокруг лежали раненые, а мимо, туда-сюда, сновали воины.
  -- Солдат! - захрипел я так громко, как только мог. - Что за беготня?
  -- Они сломали ворота и дерутся у рва с нашей кавалерией.
   Раненых стали грузить на носилки и солдат убежал.
   Я попытался подняться, встав для начала, на колени. Рана пульсировала и ее неприятно дергало. Переведя дух, я все-таки поднялся и побрел к опустившемуся с внутренней стены мосту. В голове крутилась глупая фраза: "Вперед к больничной койке".
  

ХХХ

   Рана оказалась не тяжелая и все же она заставила меня проваляться в лазарете почти месяц. Друзья, по мере возможности, навещали меня, делились новостями. Держали в курсе событий.
   Слушая их рассказы, я понимал, что дела наши плохи. Через неделю после моего ранения внешняя стена полностью перешла в руки неприятеля. Начался штурм внутренней, которая держалась почти две недели и пала вчера, как раз перед моим выходом из госпиталя.
   Оборона внешних укреплений стоила нам 382 тысячи жизней. Больше половины войск, которыми мы располагали.
   По приблизительным подсчетам враг положил под стенами Орма, без малого, полтора миллиона воинов и почти весь парк техники. Но утешительного в этом было мало. Даже понеся такие огромные потери он сохранил свое пятикратное превосходство над нами.
   Имея такой расклад нечего было и думать об открытой обороне. Военный совет принял решение о сдаче города. Часть сил стягивалась к замку Ора, остальные уходили в подполье. Начиналась партизанская война.
  
  

ХХХ

   Сегодня я покидал свою палату, и лица солдат лежащих на соседних койках были грустными. Они не хотели со мной расставаться. Происходило это не потому, что я такой вот замечательный во всех отношениях человек. Конечно, они прощались с новым другом, но даже это было не главным. Они теряли во мне рассказчика. Оказавшись на Силурне я заметил одно единственное различие между его жителями и Землянами. Мои соотечественники всегда готовы слушать про войну, а силурнийцы с замиранием сердца слушали про мир. Я рассказывал им про парки отдыха и детские аттракционы - собравшиеся со всего госпиталя медсестры плакали. Рассказывал о загорающих на морском берегу людях и мужчины ахали, поражаясь беспечности жителей Земли, не боящихся лежать у воды и не носящих оружия. Несколько последних дней я рассказывал про спорт. Нет, не про бокс и стендовую стрельбу. Это нагоняло на слушателей скуку. С восторгом слушали про лыжи, настольный теннис, баскетбол и хоккей. Сегодня я объяснял правила по которым играют в футбол и Колиул - огромный бородатый кавалерист с туго забинтованной грудью лихорадочно записывал все услышанное на клочке бумаги. Он знал, что скоро за мной придут и боялся что не успеет записать все.
   - Какой должен быть мяч, - спрашивал он, заглядывая мне в глаза.
   - Где-то вот такой, - показывал я руками.
   - А точного размера ты не знаешь?
   - Нет, к сожалению не знаю.
   - Жаль.
   - Эх, ребята, - сокрушался он, - ну как не вовремя эта война. Где ж ты раньше то был, - расстроено говорил он мне, - мы то, дураки, ради развлечения алебарды гнем и монеты пополам мечами рубим. Сколько игр интересных, а никому из нас ничего подобное в голову не пришло!
   - Теперь уже не поиграем, - тоскливо шепелявил разорванным ртом сосед слева. - Уходишь?
   - Пора, - я качнул в знак согласия головой.
   - Сражайся со всей силой! - напутствовал кавалерист. - Мы так мало знаем и совсем не умеем жить по настоящему. Если выиграем войну ты должен будешь рассказать о Земной жизни всем. Слышишь Буря Ков. Плохое у тебя имя, злое. Это ведь тебя тут так назвали? На Земле не могли так.
   - Тут, - согласился я.
   Одевшись, я повесил на пояс нож, прицепил нунчаки и, с сожалением, посмотрел на порубленный, пробитый в трех местах нагрудник. Он неоднократно спасал мне жизнь, но теперь пришел в негодность.
   "С удовольствием бы оставил его на память", - подумал я.
   Только сейчас было не до сантиментов. В коридоре ждали друзья.
   - Пошел? - снова прошамкал сосед слева.
   - Пошел.
   Я пожал друзьям руки и на секунду замер в дверях. С момента появления на Силурне перефразированная фамилия Буряков обыденнее и проще которой, как мне раньше казалось, трудно себе даже придумать, служила именем, которое всех устраивало. Кровавый Рассвет - было так обыденно для этой планеты, что никому и в голову не пришло, что у меня может быть другое имя. Дима - такое сочетание звуков не говорило им ни о чем. Но для бородатого, мечтающего сыграть в футбол солдата оно наверное прозвучало как песня далекого и такого недостижимого мира, доброго и солнечного. И пусть на самом деле он и не являлся таким радостным и замечательным, но мне не хотелось их разочаровывать.
   - Дима, - сказал я выходя, - меня зовут Дима.
  
  
  

ХХХ

  -- Ты неплохо выглядишь, - сказал Тонг, как только я, пятясь из палаты, оказался в коридоре.
  -- Рана не беспокоит? - поинтересовался Взломщик.
  -- Нет, все нормально. Спасибо, что пришли меня встретить. Теперь, когда стены занял враг, я понятия не имел, где вас искать и что делать.
  -- Найти нас без посторонней помощи действительно не просто, - улыбался, Тонг. - Я уже говорил, что войска делятся на две части? 70 тысяч Ормарийских пехотинцев, 60 тысяч ополченцев, 650 Сай-Кумарских воров, Наживатели, две тысячи Асков, столько же Болотянок и тысяча степняков остаются в городе. Оставшиеся пять тысяч кадровиков Сай-Кумара и 23 тысячи ополчения, десять тысяч воинов Корта, 25 тысяч северян, 500 человек из Зонтичного Леса, а также две сотни Нижнего Города и наши техники уходят в замок. Ты должен выбрать, остаться со мной в городе или идти в замок, как решил Взломщик.
   Пришлось задуматься.
  -- Воевать на стенах пробовал, - сказал я, вдруг замечая, что ощупываю грудь в месте недавнего ранения, - и не могу сказать, что мне понравилось. Вечно чего-то не хватает: то людей, то боеприпасов. В добавок ко всему тебя, ни за что, протыкают копьем. Это не по мне. Не обижайся Взломщик, но я пойду с Тонгом.
  -- Я не обижаюсь, - ответил тот. - Я знал, что ты настоящий Наживатель и выберешь город. Тоже с удовольствием остался б. Но, сами видите...
   Северянин показал на пустой рукав.
  -- Не надо умалять своих сил. Ты и сейчас сильнее многих Наживателей, а уж меня и подавно.
  -- А, - отмахнулся гигант, - пойдем лучше. По дороге Тонг расскажет тебе о своих планах.
  -- Так вот, - продолжил Тонг, - везде по городу готовились потайные убежища с запасом воды и провианта, в которых мы могли бы жить, месяцами не появляясь наружу. Они сооружались втайне от населения, так что найти нас будет крайне затруднительно и выдать никто не сможет. Единственный вопрос, который всех беспокоит, что делать с пятьюдесятью тысячами кавалеристов. Они категорически отказались расстаться со своими животными, а вместе с клунгами они просто не поместятся в замке. Сам понимаешь, нам тоже негде спрятать такое стадо в городе.
  -- И что вы решили?
  -- Удалось уговорить кавалеристов дать последний бой, после которого они согласились оставить своих питомцев и уйти в подполье. В этом бою примут участие все войска, оставшиеся в городе, в том числе и мы.
  -- То есть, мы завязываем бой, а потом, незаметно, отряд за отрядом, отводим свои силы имитируя поражение?
  -- Совершенно верно!
   Тонг остановил пыхтящий и дребезжащий автобус, который медленно покатил нас по окраине города.
  -- Тогда они смело войдут в город и без всяких предисловий попрут на замок. Тут то и начнется самое интересное: станут убегать животные, ломаться техника, будут пропадать отряды, исчезать военачальники.
  -- Ага, в ответ они начнут терроризировать мирных жителей, - сказал я, вспоминая опыт земных войн.
  -- Ничего не поделаешь, развел руками Наживатель. - Если мы прекратим борьбу, они будут терроризировать их всю оставшуюся жизнь
  -- Драться, так драться, - согласился я. - Когда же в дело?
  -- Значительно раньше, чем ты предполагаешь. Сегодня ночью они наверняка пошлют в город разведчиков. Их надо изловить, всех до единого. Назад никто не должен вернуться. Мы попросили горожан покинуть дома на окраине, так что будем иметь полную свободу действий. Ты еще слаб и можешь не принимать участие в предстоящей игре, - ехидно прищурившись добавил он.
  -- Ничего, я быстро окрепну, - также ехидно ответил я и мы дружно расхохотались.
  
  -- Так мы курируем прилегающие к Южным воротам кварталы? - спросил я, когда мы соскочили с поворачивающего автобуса.
  -- Именно их. А убежище наше здесь.
   Тонг свернул в какую-то невзрачную улочку за первой баррикадой и вошел в дом.
  -- В этой квартире находится подъемник. Во дворе замаскированная под канализацию шахта с лестницей. Все дворы вокруг проходные и в каждом есть какой-то лифт или лаз. Другими словами, из этой подворотни может в считанные секунды исчезнуть сотня человек. Идем, покажу все варианты.
   Мы пошли вперед и я убедился, что ходы и убежища были, действительно, сделаны на совесть. Знающий человек нажимал на нужную часть стены или замаскированную кнопку и где-то рядом открывалась дверь, уходил вниз пол клозета, являющегося, на самом деле подъемником и так далее, так далее, так далее. Все эти ходы сходились в обширном, рассчитанном на сто человек бункере.
  -- Хоромы царские, - сказал я, осматривая помещение и валясь на ближайшую койку.
  -- Еще бы, - согласился Взломщик. - Я, ребята, наверное, пойду. Вам надо отдохнуть перед трудной работой.
  -- Ты не так меня понял, - запротестовал я. - Я вовсе не устал. Посидим, поболтаем.
  -- Успеем еще. И нечего хорохориться, - добавил он строго, - со своим здоровьем не шутят. Не хочу, чтоб недомогание или старая рана мешали тебе убивать этой ночью.
  -- Резонное замечание, - согласился Тонг, обнимая северянина на прощание. - Скажи Взломщику "до свидания" и ложись спать.
  -- Как скажешь, босс, - хихикнул я и поднялся, чтоб пожать гиганту руку.
  
  

ХХХ

   Вечером, когда мы засели в одном из окраинных домов, я мысленно поблагодарил друзей за то, что они уложили меня поспать. В нескольких десятках метров от нас, на стенах, затаился враг, который в любую минуту мог зашевелиться, пойти в атаку. Необычная темень на укреплениях подтверждала догадку Тонга о готовящейся вылазке и мы, до боли в глазах, всматривались в чернильную темноту, стараясь на пропустить начало.
   Было тихо и тишину ночи нарушали лишь голоса часовых и крики животных во вражеском лагере. Затянутое тучами небо грозилось разразиться дождем. Было холодно и сыро.
  -- Может они, все-таки, не полезут? - шепотом спросил я.
  -- Полезут.
   Тонг лежал у самого окна, вращая между пальцами метательные ножи.
  -- Уже зашевелились. Вон, народ по стене бродить начал.
  -- Он и раньше бродил, - буркнул я и замер.
   Подъемники, до сих пор находившиеся вверху, стали медленно опускаться. Еле слышно гудя, они коснулись мостовой, выплеснув десятки темных фигур, и отправились наверх за новой партией.
   Так повторялось раз десять. Потом гудящие механизмы замерли и ночь вновь стала тихой и безмолвной.
  -- Пора, - шепнул Тонг.
  -- Пора, - согласился я и, вспомнив Киплинга, добавил. - Доброй охоты.
   Мы тихо спустились по лестнице до первого этажа, оказавшись в зале пустой харчевни. Молча, стараясь не шуметь, заняли заранее выбранные места.
   Нагромождение столов и стульев служило в темноте хорошей защитой и я примостился за ближайшим к входу столиком.
   Тонг выбрал более надежное убежище. Он с легкостью забрался на потолочную балку прямо над приоткрытой дверью. Расчет Тонга был прост. Открытая дверь должна была возбудить интерес вражеских разведчиков. Они захотят обследовать дом и окажутся в ловушке. Ведь знание планировки и внезапность ставили нас в более выгодное положение.
   Оставалось только ждать. Страха, или волнения, раньше охватывающего меня перед боем уже не было. То ли я привык, то ли огрубел от войны. Действуя машинально, я проверил легко ли вынимается из ножен нож, а потом уставился на раскачиваемую сквозняком дверь. Не думая ни о чем, отрешившись от остального мира, осознавая только холод и монотонный скрип петель. Но вот скрип прекратился и в бледном пятне дверного проема застыла темная фигура.
   Маленький, худой человек отпустил дверь и медленно пошел к лестнице. Двигался он осторожно, но я, сравнивая его походку с движениями Наживателей отмечал, что сравнение не в пользу вошедшего. Он боялся. И этот страх был небеспочвенным. С балки, под которой он стоял, уже опускалась веревочная петля, в следующий момент захлестнувшая его тонкую шею.
   Веревка натянулась, тело повисло в воздухе, а потом медленно двинулось вверх, исчезая где-то под потолком.
   "Виктор Леоненко, ударом со штрафного, открывает счет", - подумал я.
   Спустя некоторое время приятели безвинно убиенного человека забеспокоились. За дверью раздался тихий свист, потом она приоткрылась и в помещение, один за другим, протиснулось три маленьких тельца.
   Действовали они осмотрительней. Один, прячась за мебелью, пошел к лестнице, а остальные, так же осторожно, принялись исследовать зал.
   "Опасный момент у ворот Динамо", - решил я, так как эти двое направлялись ко мне. Пришлось затаить дыхание и взяться за нож. Предстояло убрать обоих противников, причем, не натворив много шума, что делало задачу чрезвычайно тяжелой.
   Я поднял глаза к потолку, стараясь разглядеть скрывающегося там Тонга. Тьма была непроницаемая и все-таки мне показалось, что я заметил какое-то движение. В голове зашумело, так было всегда, когда приходил телепатический сигнал, и вспыхнуло яркое изображение окровавленного ножа. Однозначно, Тонг предупреждал, что начинает действовать. Следовательно, надо было его немедленно поддержать.
   Выглянув из своего убежища, я увидел одного тощего разведчика буквально в двух метрах от себя. Шел он пригнувшись, держа руки перед собой, прикрывая голову и грудь.
   Не составляет труда убить человека, если знаешь его анатомию. Но на Силурне нельзя быть в чем-то окончательно уверенным. Чисто внешне, передо мной был человек и, тем не менее, внутреннее его строение могло кардинально отличаться от человеческого. Мой жизненный опыт подсказывал, что потеря головы, обычно, приводит к смерти, поэтому бить я решил именно туда.
   Выждав подходящий момент, когда враг обернулся на глухой звук, донесшийся с лестницы, я сделал шаг вперед и ударил. Нож пробил нижнюю челюсть, похоже, пробил верхнюю и застрял где-то выше. Тело осело на пол, а я повернулся ко второму противнику, впрочем, только для того, чтобы обнаружить у него в левой части груди метательный нож Тонга.
   "Все-таки люди", - решил я, с омерзением думая о необходимости добывать орудия убийства из тел.
  -- А как же третий?
  -- Готов, - ответил спускающийся на пол Наживатель. - Валяется на лестнице. Я в него тоже что-то бросил.
  -- Я так и думал, - прошептал я, поглядывая на ножи , диски, странные штыри и прочие "необходимые" веши, которыми Тонг был увешан, как новогодняя елка. - Итого, счет после первого матча становится 4:0 в пользу Киевлян. А не посмотреть ли нам, что у жмуриков в карманах?
  -- Обворовывать трупы бесчеловечно. У тебя нет ничего святого, - сказал мой друг, направляясь к выходу.
  -- И кто это говорит? Убийца, только что пришивший троих человек?
   Вытащив, наконец, свой нож и сняв с пояса одного из убитых связку метательных дисков я, вслед за Тонгом, вышел на улицу. Холодный ветер гнал по мостовой всевозможный мусор, завывал в узких улочках и печных трубах.
  -- Ну и погода, - прошипел я, догнав крадущегося впереди товарища, - сейчас бы сидеть в теплой комнате у камина.
  -- У тебя был камин? - спросил мой спутник.
  -- Нет, - с сожалением ответил я. - Всегда о нем мечтал.
  -- Откуда ты тогда знаешь, что это хорошо?
   "Это не может быть плохо", - хотел было возразить я, но в конце улицы что-то двигалось и разговор пришлось отложить.
   Стараясь находиться все время в тени, мы добрались до конца улочки, открыли дверь углового дома и вошли внутрь. За выходящими в переулок окнами первого этажа шел бой.
   Сражались разведчики и воры, поэтому не было ни воинственных кличей, ни предсмертных проклятий. Убивали и умирали молча.
   Посреди улицы валялись трупы восьмерых вражеских шпионов и прикрытое серым плащом тело Сай-Кумарского вора. Еще шестеро врагов были загнаны в тупик между домами, где тщетно пытались укрыться от летящих в них ножей.
   Исход боя был ясен и мы не стали в него вмешиваться. Найдя окно, выходившее на соседнюю улицу, Тонг, а затем и я, вылезли на тротуар и продолжили свой путь к центру города. Впереди виднелась освещенная факелами баррикада, наверху которой четко вырисовывалась фигура горожанина-ополченца, дремлющего, неуклюже опираясь на копье.
  -- Спит, бродяга, - шепнул я Тонгу. - Надо бы разбудить. А то пришьют и фамилии на спросят.
  -- Не бойся, - прошептал в ответ Тонг, - этой ночью на баррикадах нет ни одного ополченца. Смотри.
   Глянув в указанном им направлении я заметил затаившихся возле укрепления разведчиков. Четверо из них прятались в тени сооружения, а пятый проворно вскарабкался наверх и пошел к часовому. Двигался он бесшумно, но стоило ему приблизиться вплотную, как спящий воин сбросил прикрывающий голову капюшон и ударил копьем в лицо нападавшего.
   Сообщники незадачливого диверсанта, явно не ожидавшие такого поворота, отскочили от баррикады и, со всей возможной скоростью, побежали по улице в нашу сторону. Брошенное вдогонку копье вонзилось в спину одного из них, что заметно прибавило прыти остальным. Забыв про осторожность они влетели за поворот и буквально напоролись на наши ножи.
   Уверен, что никогда не забуду перекошенный от страха рот и удивленные, медленно стекленеющие, глаза, смотревшие мне в лицо.
  
   Последней нашей жертвой стала группа из пяти человек, возвращающаяся из города. Каким-то образом они обошли все западни и ловушки и теперь стремились к окраине, торопливо перебегая из тени в тень.
  -- Успеем убить всех? - спросил я Тонга, разглядывая приближающихся разведчиков сквозь перила приютившего нас балкончика. - Все-таки третий этаж. И не рассвело еще как следует. Я могу промахнуться.
  -- Не страшно. Они все время оглядываются. Наверное на них уже охотятся. Начнем драку и посмотрим кто.
   С последними словами Тонг перегнулся через перила и метнул вниз заостренный металлический штырь.
   Полагаясь больше на удачу, чем на свою меткость, я тоже свесился с балкона и начал швырять в мечущиеся по улице фигурки по несколько трофейных дисков сразу, к собственному удивлению, умудрившись два раз попасть.
   Один разведчик рухнул на мостовую и больше не поднялся, а второй, зажимая рукой левое плечо, кинулся под балкон, где стал для нас недосягаем. Там же спрятались еще два избежавших смерти врага.
   А на улице, тем временем, появился высокий широкоплечий человек в форме гвардейца-Наживателя.
   Помахав нам рукой он неторопливо двинулся к затаившимся диверсантам. От двух брошенных ножей он увернулся, третий поймал и послал в обратном направлении. Что происходило под балконом мы не видели, но, через несколько секунд гвардеец вышел на улицу и так же неторопливо пошел дальше. Отойдя метров на сто он обернулся и снова махнул нам рукой.
  
   Итог ночной разведки поразил меня не меньше, чем вражеских военачальников. К полудню между домами и Южными воротами выросла гора из семи тысяч тел. В это же время, на центральной площади города разжигали погребальный костер для 140 человек. 130 Сай-Кумарских воров и десяти Наживателей.
  
  

ХХХ

   Штурм Орма начался на следующий день. Как только рассвело, все ворота города поднялись и в них рекой потекло вражеское войско.
   С крыши восьмиэтажного дома прилегающего к проспекту и перегораживающей его баррикаде, мы с Тонгом отлично видели разворачивающихся в боевые порядки пехотинцев, пристраивающихся у них в тылу солдат с пневматическими винтовками, выползающие вперед коробки бронемашин. Вверх-вниз по стенам сновали подъемники, выплескивая пехоту и воинов в серых кольчугах, которые быстро перестраивались и исчезали в узких боковых улочках. В прилегающих к проспекту кварталах начинался бой.
  -- Пытаются обойти баррикаду, - сказал я, прислушиваясь к приближающемуся шуму боя.
  -- Пытаются, - согласился Тонг. - Скоро они оставят эту затею и пойдут напролом. Гораздо удобней сражаться на главных улицах, чем блуждать по запутанным кварталам, где каждый дом превращен в крепость.
  -- Представляю, как сейчас удивлены военачальники, атакующие Орм через другие ворота. Ведь там нет ни одного солдата.
  -- Не только удивлены! Они напуганы, - засмеялся Тонг. - Наверняка остановятся и начнут искать подвох.
   Я тоже рассмеялся. И, как мне самому показалось, с этим смехом наружу вырвалось спрятанное в глубине души отчаяние. Такую войну невозможно было выиграть. Всех наших сил едва хватало, чтоб организовать оборону двух районов огромного города. Конечно, замок Ла Ла Гора еще будет сражаться. Конечно, многие месяцы, или даже годы, будет сражаться подполье. Но возможно ли уничтожить все эти бесконечные легионы, входящие сейчас в город?
  -- Смотри, - толкнул меня в бок Тонг, - прикрывают фланги тяжелой кавалерией. Сейчас начнется.
   И атака действительно началась.
   Медленно и осторожно поползли вперед бронемашины. За ними, оставляя справа и слева от себя проходы для кавалерии, пошла пехота.
   Люди на баррикадах съежились, ожидая орудийного огня. Но его не было. Очевидно весь свой боезапас машины расстреляли во время штурма внешних стен и теперь враг использовал их, как обыкновенные тараны.
   Замысел был ясен: бронетехника должна была разметать укрепление, а пехота добить всех, кто спасся из под колес и гусениц неуязвимых машин. В задачу кавалерии входило отбивать возможные контратаки.
   Только не все было так просто.
   Одновременно раздалось два мощных взрыва. Шестиэтажные дома по обе стороны улицы накренились и тяжело рухнули на мостовую, смяв и засыпав восемь из двенадцати броневиков. Теперь перед опешившим врагом образовалась еще одна баррикада с узким, метров сто, проходом посередине, в котором сейчас испуганно замерли четыре уцелевшие машины.
   Под радостные крики стоящих рядом с нами ормарийцев они развернулись и стремительно покатились назад, к нерешительно топчущейся на месте пехоте.
  -- Трусы!!! - радостно закричал один из ополченцев, мальчик, которому едва исполнилось восемнадцать.
   Сильный ветер трепал его залатанную одежду.
  -- Теперь мы выиграем битву.
   Его слова заставили всех замолчать. Седой, но еще крепкий, мужчина ласково потрепал мальчика по плечу, после чего взмахнул рукой, приказывая людям продолжать работу. (На крышу из квартир нижних этажей стаскивали мебель и тяжелые вещи, чтоб потом сбросить их на головы врагам).
   Вскоре атака возобновилась. К заграждению снова, теперь уже колонной, стараясь держаться центра улицы, покатились броневики. В ста метрах от нас они развернулись в цепь, дожидаясь перебирающуюся через завал пехоту, а затем, взревев двигателями понеслись на укрепление.
   На настил, прикрывающий вырытый перед баррикадой ров, они влетели одновременно. Доски, на которые для маскировки была положена брусчатка, подломились, низвергнув танки в глубокую, заполненную нефтью траншею. В ров полетели факелы. Нефть загорелась.
   Взметнувшееся пламя послужило сигналом для ормарийской кавалерии. Из боковых улочек во фланг и тыл неприятелю ударили закованные в броню всадники. Беззащитных в ближнем бою стрелков они растоптали в считанные минуты. Перепуганная пехота заметалась между стеной огня и завалом, фактически не оказывая сопротивления.
   Стараясь спасти окруженные войска, вперед кинулись вражеские всадники. Массивные шестиногие "кони" с треском врезались в наши ряды, повисая на копьях воинов и рогах клунгов. Завязался кровавый бой.
   Впрочем, продолжался он недолго. Вскоре между рухнувших домов образовалась стена из мертвых людей и животных.
   Тогда, с обеих сторон на завал полезли пешие воины. И к нашей радости пехотинцы Орма оказались на вершине первыми. Отбив атаку, часть из них спустилась обратно, уступая место вооруженным пращами бойцам из Зонтичного Леса.
   На протяжении следующего часа бой шел с переменным успехом. Сильные, медлительные рабочие, существа, похожие на человека, с большой головой, которая, из-за отсутствия шеи лежала у них на груди, были уничтожены из пращей. Попытка разобрать завал провалилась. Ни на минуту не прекращалась жестокая рукопашная схватка.
   Шло время. Подошедшие с окраины стрелки быстро согнали лесников с гребня баррикады. Скатившись вниз, они утратили возможность мешать новым рабочим командам растаскивать ее, зато теперь, бросая камни навесом, нанесли немалый урон самим стрелкам, чье оружие было эффективно только на небольших дистанциях.
   Когда большеголовые, выполняющие в армии вторжения функции обслуги и чернорабочих, убрали тела убитых и раненых из прохода, там снова закипела битва. Не прошло и десяти минут, как костлявая рука смерти снова выстроила в нем страшную стену.
   Теперь под град булыжников, посылаемых пращечниками, попала и чужая кавалерия. Конечно большого урона они не нанесли, всадники были закованы в крепкие латы, но удары камней раздражали животных. Косматые шестилапые твари стали метаться, создавая толчею и давя работников. Другими словами битва затягивалась и командирам атакующих отрядов следовало менять тактику боя, что они и сделали через некоторое время.
   Оставив в покое завал, рабочие и кавалерия отступили. На смену им, покачивая в такт ходьбе невероятно длинными руками, выступили метатели дротиков. Сутулые, с маленькой крысиной головой, в подарок от природы они получили длинные руки, которыми могли бросать предметы на невероятные расстояния и с поразительной точностью.
   Я с замиранием сердца смотрел, как шарахнулась с завала наша пехота. Стала втягиваться в боковые улочки конница. Войска Орма стремительно отступили, а вслед им взлетели тысячи железных игл, которые буквально пригвоздили к мостовой замешкавшихся.
   Теперь никто не решался препятствовать работникам расширить и расчистить проход. К месту боевых действий из-за внешней стены подтянулись шесть броневиков, за которыми сосредоточилась перебравшаяся через завал пехота. Начинался штурм прилегающих к проспекту домов, а это значило, что пришла наша очередь вмешаться в бой.
  -- Ну все, - сказал Тонг, наблюдая за броневиком, вползшим в улочку между нашим и соседним домом, - пролог написан. Теперь основная часть. До вечера потолчем их в кварталах, потом разбежимся по своим щелям.
   За броневиком, прикрывая головы круглыми щитами, устремились солдаты. Со стороны проспекта неприятель, под градом всякой всячины, летевшей на него с крыши, пытался взломать забаррикадированные двери.
  -- Пошли, - хлопнул Тонг меня по плечу, - внизу нужны воины. Со швырянием камней здесь и без нас справятся.
  
   Когда мы оказались на первом этаже парадная дверь еще держалась. Все нижние окна были заложены и в огромном, пустом помещении царил полумрак. Наше здание, наверное, было каким-то государственным учреждением, так как имело большой холл, из противоположных углов которого на второй этаж вели две сходящиеся в одной точке лестницы. Тут, на втором этаже, за наспех сделанной баррикадой ожидали тридцать ормарийских кадровиков.
  -- Хорошо, что не ополченцы, - приободрился я.
  -- Ополченцы только на верхних этажах, - ответил Тонг и обратился к солдатам. - Ну? И чего ждем?
  -- Не самим же к ним выходить, - ответил кто-то из солдат.
  -- По такому случаю можно и выйти, - Тонг весело подмигнул бойцам. - Пошли вниз. Идея одна есть.
   Спустившись, Наживатель показал на здоровенный, метров десять, стол, стоящий посередине...
  
   Как только дверь рухнула, в проем, плотно прижавшись друг к другу, ринулись враги. И, в то же время, из темноты, ревя, как сотня паровозов, на них бросились ормарийцы. Десятеро из них, действуя столом, как тараном, буквально выбросили ворвавшихся обратно на улицу. В образовавшейся суматохе я, Тонг и двадцать воинов выскочили на проспект, рубя направо и налево, сея панику и усугубляя неразбериху.
   Признаюсь сразу, в такой сече я старался держаться за спинами товарищей. Несмотря на уроки Тонга, моя техника владения мечом оставляла желать лучшего. Лезть в эту невообразимую толчею без доспехов, с ножом или нунчаками - равносильно смерти. Тебя моментально изрубят в капусту. Тонг, в отличие от меня, подготовился к такого рода сражению. Накануне боя он раздобыл где-то две длинные, кривые сабли и теперь орудовал ими в самой гуще врагов. Причем, орудовал со скоростью сенокосилки, так, что даже свои старались держаться подальше от сверкающего узора острых лезвий.
   Пока меня не убили, следовало придумать себе какое-то занятие. На ступеньках перед домом валялась чья-то алебарда, показавшаяся мне довольно приличным оружием. Я схватил ее и бросился на помощь уже сражающемуся отряду.
   Первый мой удар оказался удачным. Я высунулся из-за спины нашего солдата, размахнулся и отсек его оппоненту кончик остроконечного уха. Действуя инстинктивно пехотинец схватился за него рукой, тут же пропустив удар в живот. Со вторым разом повезло меньше. Он, несомненно, проломил противнику череп, но на лезвии алебарды остался его шлем, который никак не удавалось стряхнуть. Тетерь приходилось использовать ее, как простую дубину. Конечно, убить таким оружием я не мог, но мог оглушить, отвлечь внимание.
   Вскоре наша внезапная атака захлебнулась. Огромная масса пехотинцев оттеснила нас обратно к двери, а на последних метрах мы просто повернулись и побежали. Издав победный крик, противник бросился за нами и... опять оказался на улице.
   Десятеро воинов, которых мы оставили внутри именно для такого случая, подхватили стол и, с разбегу, врезались в показавшихся в дверях супостатов.
   Правда, на этот раз мы не пошли в атаку, а взбежали на второй этаж и заняли свои места за баррикадой.
   Сражаться на стенах, валах и баррикадах у меня получалось лучше, чем в поле. Поэтому я облегченно вздохнул и, наконец, сбил с лезвия алебарды этот проклятый шлем.
  -- Встанешь вот здесь, - наспех консультировал меня один из ормарийцев. - Нас, алебардистов, включая тебя, шестеро. По три на каждую лестницу. Мы держимся позади других солдат и, как только кто-то из них командует: - "Пол", - наносим косой удар справа налево. Те, кто сражается мечами в этот момент пригибаются. Если стоящий перед тобой меченосец кричит "двое", значит ему нужна помощь и ты должен нанести через его голову несколько простых ударов сверху вниз. При отступлении подается команда "стенка". Тогда мы пропускаем меченосцев себе за спину, опускаем алебарды и принимаем на них противника. Все запомнил? - переспросил он.
   Я не ответил. Вражеские воины уже бежали по лестнице. Начиналась битва.
   Длинные и узкие, больше похожие на шпаги, мечи ормарийцев скрещивались с тяжелыми мечами чужой пехоты. Лязгали щиты, кричали раненые. Схватив алебарду двумя руками я ждал сигнала и, услыхав от стоящего передо мной солдата команду "двое", рубанул тяжелым оружием, с удовольствием отметив, что обрубил тянущуюся к баррикаде руку.
   Позже я понял, что меченосцы сами выбирают момент, когда удар алебардиста принесет максимальную пользу. Команда "двое" подавалась чаще всего. И каждый раз мне удавалось разрубить чью-то голову, или отчекрыжить какую-то ненужную часть тела. Иногда алебарда цеплялась за край щита и своей тяжестью утаскивала его вниз, а меченосец, в этот момент, пронзал незащищенную грудь. Когда на заслон насели особо жестко кто-то крикнул "пол". Ормарийцы моментально пригнулись, а над их головами пролетели алебарды. Широкие лезвия разрезали плоть, сбивали шлемы, вырывали из рук щиты и оружие.
   В общем и целом, держались мы неплохо. В бою на улице погибло три человека, на баррикаде еще трое. Четверо было легко ранены. У атакующих дела шли не так блестяще. Обе лестницы были завалены трупами и вниз, в холл, скатывались все новые. Правда, вскоре все кардинально изменилось. В доме появились стрелки, которые резко перетянули чашу весов в другую сторону.
   После первого же залпа стало очевидно, что становится невозможным и дальше защищать укрепление под огнем. Четверо солдат было убито, и мы ничего не могли противопоставить пневматическим винтовкам. Мне и Тонгу удалось убрать пятерых стрелков, но на это мы израсходовали весь арсенал имеющегося у нас метательного оружия.
   Когда отряд потерял еще пятерых, было решено сдать второй этаж и отойти за баррикаду третьего, в надежде, что обороняться на узких лестницах верхних этажей будет легче.
   Заслон трещал по всем швам. Нападавшие постепенно разбирали его. Не дожидаясь, пока он исчезнет совсем, меченосцы подали команду "стена", спрятались за нашими алебардами и попятились к ведущему на третий этаж подъему.
  
   Оставив защитников третьего этажа разбираться с нашими преследователями, мы выбрали одну из множества пустых комнат и уселись прямо на пол. Снаружи дома раздавались крики. В покинутом нами коридоре рубились воины.
  -- Надо что-то придумать, пока стрелки не вышибли нас на крышу, - сказал один из солдат.
  -- Да что тут придумаешь? - сказал другой. - Мы всегда сражались мечами и алебардами, а к пневматическим винтовкам относились свысока. Кто же мог подумать, что они принесут столько неприятностей.
  -- То-то и оно, что никто не подумал, - буркнул Тонг, - Пробегитесь по этажам, соберите все ножи и, вообще, любые острые предметы, которые можно бросать. Мы с Буряковым постараемся поддержать вас огнем. Было бы неплохо, - добавил он, - если бы нашлось еще несколько человек, умеющих метать нож. Ну? - посмотрел он на сидящих солдат. - Кто-нибудь пойдет?
   Несколько бойцов поднялись и отправились выполнять распоряжение Наживателя. Приблизительно через полчаса они вернулись в сопровождении трех парней-ополченцев, которые тащили кучу ножей, топориков, дротиков и прочего пригодного для метания хлама. Ополченцы неплохо метали нож и мы, с удовольствием, записали их в "команду дистанционного боя".
  
   До самого вечера мы сражались на этажах и лестницах. И когда враги вытеснили нас на крышу, я просто не чувствовал рук, которые от постоянного швыряния различных предметов, казалось, стали на несколько сантиметров длиннее. По заранее приготовленным канатам мы перебрались на крышу другого, еще не занятого чужими солдатами здания, спустились в подвал, откуда по канализационной шахте добрались до своего тайного убежища.
  
  
  

ХХХ

   Проспал я ночь и весь следующий день, а проснувшись узнал, что город полностью в руках агрессора.
   Загадочный правитель запретил мародерство. Приказал потушить горящие дома и очистить улицы от трупов. Судя по всему, Орм ему нравился и он собирался здесь поселиться.
   Понимая, что город сразу не покорится, враги усиленно патрулировали улицы, выставляли часовых. Солдатам был отдан строгий приказ перемещаться по городу группами не меньше трех человек.
  -- Сколько наших погибло во вчерашнем бою? - спросил я Тонга, который лежал на соседней койке и точил нож.
  -- 17200, из которых семь тысяч - кадровые военные.
  -- Неужели так много?
   Почти двадцать тысяч за один день! Для нашей крохотной армии это были огромные потери.
  -- Оно того стоило, - ответил мой друг, - судя по погребальным кострам они потеряли больше восьмидесяти тысяч. Сегодня ребята изловили одного офицера. Он оказался командиром стрелков. Тех, что нам в доме докучали. Так вот, он был ужасно недоволен вчерашним штурмом. Все время ругался и причитал, что его легиона больше не существует.
  -- Слава Богу.
   Я потер растянутую руку.
  -- А сегодня мы чем занимаемся?
  -- Танками и бронетехникой. Она не должна штурмовать замок.
  -- Что же мы можем сделать?
  -- Разведчики сказали, что горючее для них перевезут в город. Чтоб ближе было ездить заправляться...
  
  
  

ХХХ

   Прошло две недели. Каждую ночь мы выходили на улицы города чтоб сражаться, а с первыми лучами солнца возвращались в свои норы. Мы уничтожили запасы горючего и броневики остались стоять посреди улицы бесполезной грудой железа. Мы сожгли метательные машины, доставленные в город для штурма замка. Мы отравили воду, которой вражеские всадники поили своих животных и почти двести тысяч воинов, привыкших сражаться в седле, вынуждены были перейти в пехоту. Мы заставали врасплох, ломали, жгли, убивали.
   Враг обезумел от злости. Он выворачивал город наизнанку, искал в каждом доме, в каждом подвале. Иногда ему удавалось найти убежище и тогда он безжалостно уничтожал всех, кто там находился. Не предлагая сдаться, не беря в плен.
   1800 опытных воинов из личной гвардии повелителя каждую ночь выходили на охоту за Наживателями и между нами все время шла непримиримая война.
   Оставалось загадкой, почему захватчики не применяют репрессии. Солдаты имели право убить любого мужчину попавшегося им на глаза, но убийство женщины или ребенка каралось смертью. Это было удивительно. Особенно после сожженного Порт-Джахала и вырезанного Корта.
   Последний оплот Силурна - замок Ора еще держался. За эти две недели он выдержал девять штурмов. На него ползли Ползуны и безликие скалолазы, волнами накатывались пришедшие из Старого Города Люди Развалин. Его забрасывали копьями крысоподобные метатели дротиков, атаковали штурмовые бригады и воины в серых кольчугах. Защитники замка бились с покрытыми роговой броней Локрами и тяжелой пехотой - двухсоткилограммовыми Грабями. Они делали все возможное, когда враг прорвался в середину и по узким коридорам побежали стремительные Погонщики Ветра. Но силы были слишком неравными. Большинство защитников погибло, а оставшиеся в живых две тысячи человек закрылись в высокой пятиконечной башне, возвышающейся над замком.
   Скоро должен был начаться последний штурм и нам больше не было смысла оставаться в подполье. Мы узнали, что этим штурмом будет командовать сам Отец Слова и решили ударить осаждающим в тыл, постараться пробиться к загадочному повелителю и уничтожить его. Если же наш план не удастся, мы, хотя бы, погибнем в бою - как мужчины.
   Большим плюсом было то, что в городе неприятель не мог использовать всю мощь своей огромной армии. Из 620 тысяч, которыми по последним подсчетам располагал противник, в битве за замок могли принять участие только 250. Остальные просто не помещались у подножья Замкового Холма.
   Армия Забытого Континента не ожидает удара в тыл и, если во время атаки найти слабое место, можно создать панику и неразбериху. Воспользовавшись ею, солдаты Орма, численностью пятнадцать тысяч, тысяча воинов Корта, десять тысяч бывших кавалеристов, полторы тысячи северян и 500 Сай-Кумарцев образуют коридор, по которому к Отцу Слова ринутся 1500 Асков, 600 Наживателей и сто наших гвардейцев. Пять тысяч ополченцев, 1500 Болотянок и двести воров Сай-Кумара войдут в коридор вслед за нами и станут прикрывать тыл.
   Конечно, шансов на то, что этот план сработает, было немого, но ничего другого нам на оставалось. Приходилось надеяться на лучшее.

ХХХ

   Утро перед решающей битвой было солнечным и холодным. За ночь крыши домов покрылись инеем и, хотя взошедшее солнце быстро с ним расправилось, становилось заметно, что сила его уже не та и скоро в Орм придет зима.
   "Жалко", - думал я, прижимаясь животом к холодной черепице. "Жалко, что стены Орма так быстро пали. Продержись они еще два месяца и наступившие холода заставили бы чужие, состоящие в основном из южан, армии убраться восвояси".
   Конечно, теперь мечтать об этом было бессмысленно. Враги были в городе, и сейчас, отряд за отрядом, сходились к Замковому холму.
   Предупрежденные о наших планах защитники замка этой ночью, используя потайные ходы, вырвались из сторожевой башни, уничтожили всех, кто был внутри, и вновь закрыли ворота, тем самым сведя на нет предыдущий успешный штурм неприятеля. Сейчас они завяжут бой и будут держаться. Держаться, пока дома вокруг площади не заполнятся нашими воинами, бесшумно поднимающимися из канализационных шахт и секретных лазов. А как только мы завяжем бой, откроют ворота и ударят нам навстречу, в надежде сомкнуть руки на горле странного правителя, вновь, после столетий варварства, бросившего в пламя войны оба континента.
  -- Вот он, - сказал Тонг.
   Привстав на одно колено он показал на подножье Замкового Холма.
   Это без сомнения был Он. Среди стройных рядов регулярных войск ожидающих приказа вступить в бой, бесформенной кляксой выделялась полуторатысячная толпа личной гвардии повелителя. В центре этой пестрой, бурлящей толпы возвышалось похожее на дерево существо, держащее у себя над головой высокого и очень худого человека.
   Ошибки быть не могло. Именно он был ключевой фигурой. От него исходили команды и к нему стекались донесения. Глядя на Отца Слова я чувствовал идущий от него холод, затаенную силу.
  -- Он телепат, - сказал Тонг, - но какой-то странный. Похоже, он не может передавать мысленные образы. Воздействует на эмоции. Может вызвать страх, ярость, душевный подъем или чувство обреченности. Сейчас он отдал приказ и в бой, вопя, как одержимые, ринулись "серые кольчуги". Он их подпитывает. А теперь взялся за метателей дротиков. Для них просто ненависть. Штурмовики достаточно хороши и без его штучек. Идут в бой самостоятельно. То же и с Людьми Развалин. Их ненависть ко всему живому так велика, что ее просто нельзя усилить. А вот Грабям немножко не хватает настойчивости. Смотри и сам увидишь.
   Я стал наблюдать за ходом боя более внимательно и действительно заметил, как на каком-то одном участке сражения активность увеличивалась и потом волной проходила по всему фронту, то вспыхивая, то угасая. Повелитель воистину обладал сильным оружием. Ведь он мог сделать любого своего солдата бесстрашным.
  -- Ты думаешь, мы сможем его победить? - спросил я Наживателя. - Стоит ему захотеть и мы убежим в ужасе.
  -- И с нами половина его армии, - засмеялся Тонг. - Его слабость в его силе. Он не может внушать узконаправленно. Смотри, - он указал пальцем на замок, - как только он подстегивает своих солдат, яростней начинают обороняться и защитники. Кроме того, сильный, волевой человек может ему противостоять.
   В этот момент кто-то из Наживателей коснулся моего плеча.
  -- Пора спускаться. Все наши уже на местах. Скоро начнем.
  
   Первой в тыл вражеской армии ударила, одетая в свободные кольчуги до пят, тысяча Корта. Сверкая на солнце мечами и короткими копьями, похожая на закованную в железную чешую змею, она расшвыряла стоящих в арьергарде пехотинцев и врезалась в ожидающий в резерве легион метателей дротиков. За ней в прорыв немедленно вошли войска Орма и Сай-Кумара. Они довольно быстро продвигались вперед, разрезая неприятельскую армию, как брошенный нож воздух.
  -- Похоже, они справятся без нас, - засмеялся Тонг.
   Но это было не так. Враг быстро сориентировался и начал организовывать оборону. Отряды Грабей, прикрывавших повелителя со стороны замка, развернулись и сквозь испуганную массу пехоты пробирались к месту схватки. А странное существо, держащее нашего главного врага, окруженное плотным кольцом телохранителей, стало смещаться вправо, уходя с линии атаки.
  -- Пора! - закричал Тонг.
   И мы, прыгая через три ступеньки, побежали вниз, присоединившись к сотням стремящихся в бой Наживателей.
  
   В приготовленный нам живой коридор мы вбежали вслед за Асками. Люди-ящеры бежали размеренно, в ногу, соблюдая строй. За ними, стараясь не отставать, неслась наша разношерстная, вооруженная всевозможным оружием, компания. Среди этой пестрой толпы разительно выделялась одетая в зеленую форму сотня, являющаяся нашим резервом и, одновременно, самой грозной силой - гвардейцы некогда составлявшие гарнизон разрушенной теперь цитадели Наживателей.
   "Сейчас начнется", - думал я, перепрыгивая через застывшие трупы своих и врагов.
   Строй Асков уплотнился, ускорил бег и лавиной обрушился на преградивший им путь отряд Грабей.
   Из-за образовавшейся впереди пробки нам пришлось остановиться. Граби были серьезными противниками даже для сильных и рослых Асков. Однако, люди-ящеры справились на редкость быстро. Идя вперед, я с неподдельным ужасом смотрел на огромные, закованные в броню трупы этих удивительных существ. Некоторые из них были еще живы и, даже умирая, старались ухватить пробегающих Наживателей зубастыми, расположенными поперек морды пастями.
  
   Мы бежали вперед уже минут двадцать. И с каждой минутой я замечал, как живые стены коридора сужались, медленно, но неуклонно отступали назад.
   Опомнившись, враги ударили с новой силой. Сзади, из города, подошла орда желтокожих всадников, налетев на ополчение и Болотянок, прикрывающих наши спины. Теперь все мы оказались в окружении. Бежать было невозможно, да и некуда.
   "Сегодня каждый из нас встретит свою судьбу", - решил я и дрожащей рукой сжал короткий прямой меч.
   Внезапно идущие впереди Аски остановились и стали просачиваться сквозь нашу толпу назад. Это означало, что мы почти у цели и наши союзники добрались непосредственно до личной охраны Отца Слова.
  -- Что там? - спросил я у раненого, залитого кровью Аска.
  -- Гвардия. Когда упали последние Граби в нас полетела куча ножей, игл и другой гадости. Алак остановил атаку. Теперь ваша очередь. Впереди бой, - сказал он напоследок, - защитники замка открыли ворота и ударили нам навстречу.
   Происходящее дальше не было битвой двух армий, а скорее множеством отдельных поединков. Наконец-то противостояние Наживателей и личной гвардии повелителя, начавшееся еще на Забытом Континенте, могло закончиться чьей-то победой.
   "Нашей победой!" - сказал я себе и в подтверждение метнул меч в голову появившегося впереди врага.
   Не ожидавший такого воин, явно уверенный в том, что мечем дерутся, а не бросаются, все-таки избежал сверкающего лезвия, чего нельзя было сказать о человеке бегущем сразу за ним. Тому клинок угодил прямо в лицо и он рухнул, обливаясь кровью. Правда, прожить его более ловкому товарищу удалось не намного дольше. Уклоняясь от моего меча он слишком близко приблизился к Тонгу и, в считанные секунды был изрублен на куски двумя тонкими, кривыми саблями.
   Можно сказать, что мне везло. Справа от меня сражался Тонг, а слева огромный, как сарай, мужик в желто-зеленой форме цитадели. Вернее, он даже не сражался. Вооруженный всего лишь ножом, он делал два три неуловимых движения и, не дожидаясь, пока тело противника упадет, поворачивался к новому врагу.
   Без этой поддержки я не продержался бы и пяти минут. Хоть Тонг и считал меня неплохим бойцом - я мог на равных сражаться с обыкновенным солдатом, но в бою с профессиональными убийцами, коими наши противники и являлись, мои шансы были чисто символическими. Поэтому я не рвался проявлять чудеса героизма, ограничиваясь метанием из-за спин моих невольных телохранителей всевозможных острых, режущих и колющих предметов, которые в изобилии покрывали поле битвы.
   Когда я в очередной раз нагнулся, чтобы выдернуть торчащий из земли дротик, оказалось, что не все так просто. Как говорится: "Все хорошо быть не может". Увлеченные боем Тонг и незнакомый мне боец цитадели отклонились в стороны от первоначально выбранного ими маршрута, оставив меня один на один с разъяренным, вооруженным чем-то похожим на короткую алебарду врагом.
   Действуя инстинктивно я отбил летящее мне в лицо лезвие, тут же получив древком по ребрам, а сразу после этого ногой в грудь и, естественно, оказался на спине. Перекатившись на живот я избежал еще одного, без сомнения, смертельного удара в голову, вернулся в прежнее положение и что есть силы вогнал острие дротика в голень избивавшего меня негодяя.
   Нападавший вскрикнул и упал на одно колено. Его алебарда снова поднялась и просвистела в нескольких сантиметрах от моего носа. Через секунду она должна была вернуться и рассечь меня пополам. Этого нельзя было допустить. Вложив в следующий удар все свои силы, помноженные на желание жить, я пнул гада под руку, от чего алебарда у него выпала и, выхватив нож, воткнул его под коленную чашечку еще здоровой ноги головореза. Человек вскрикнул и грохнулся на оба колена, что дало мне возможность подняться.
   Не долго думая, я ударил его сапогом в голову, попал в блок, ударил еще раз, мою ступню захватили и я опять оказался на земле. Пользуясь тем, что руки противника заняты я нанес удар "лапа тигра", попав по глазам, вырвал ногу и откатился назад, сделав это очень своевременно, так как в руках моего израненного , невидящего на один глаз противника уже появились две длинные, острые иглы.
   Не дожидаясь, пока их пустят в ход, я выдернул из-за пояса нунчаки и замолотил ими, как крестьянин на току, остановившись лишь, когда человек перестал подавать признаки жизни.
   Занятый борьбой за свою жизнь, я абсолютно выпустил из виду общую картину боя. Происходило следующее: окруженный двумя или тремя сотнями телохранителей хозяин Забытого Континента старался вырваться из окружения. Отважившиеся на вылазку защитники замка были малочисленны, поэтому, подоспевшим откуда-то Грабям легко удалось смять их правый фланг и теперь они опять надвигались на нас, размахивая двуручными мечами.
   Охваченные азартом сражения Наживатели, которых осталось не больше двухсот, кинулись вперед. Они проскакивали под огромными мечами, перебрасывали друг друга через вражеский строй, резали и убивали. Через десять минут первая линия Грабей лежала в лужах собственной крови, но за первой линией была вторая, за второй уже выстраивалась третья. Загадочный повелитель ускользал и мы не могли его достать.
   Метнув нунчаки в голову идущего на меня монстра, что, по всей видимости, не особо его обеспокоило, я подобрал с земли кривую саблю и бросился вперед. Вернее бросился бы, если б меня не схватила за плечо когтистая лапа Алака.
  -- Назад! - проревел он, одновременно с криком опуская на голову врага боевой молот. - Наживателям оттянуться назад! За наш строй! Аск!
  -- Аск! - подхватили сотни Асков и, рыча от ярости, пошли вперед.
  -- Что с ними? - спросил я остановившегося рядом со мной Тонга. - Они как будто взбесились.
  -- Локры.
   Тонг указал рукой вперед.
  -- Третья линия не из Грабей. Там Локры. А слева пробиваются воины храма Тысячи Глаз.
  -- Медноголовые, - прошипел я, вспоминая свой первый поход в роли Наживателя. - Похоже, сегодня решают все старые споры.
  
   Держать коридор больше не было смысла. Остатки нашей армии устремились вперед. В считанные секунды мы пробили две линии Грабей и, не останавливаясь, пошли дальше. Вот отстало сцепившееся с медноголовыми ополчение. Вот сзади осталась ормарийская пехота, ввязавшаяся в драку с вражескими пехотинцами. Отстали Аски, увлеченные истреблением приземистых, одетых в роговые панцири, Локров. Только остатки Наживателей и предводитель Асков - Алак, продолжали погоню за ускользающим существом, ставшим причиной этой войны.
   Видя, что уйти ему не удастся, Отец Слова остановился. Непонятный зверь, несший его на себе, развернулся в нашу сторону и вытянул вперед руки, которые, одновременно, служили повелителю троном.
   В следующий момент я почувствовал такой леденящий кровь ужас, что невольно упал на колени. Руки и ноги отказывались повиноваться. Я согласен был на все, включая смерть, лишь бы это побыстрее кончилось. Остекленевшими глазами я наблюдал, как вокруг останавливаются и хватаются за головы Наживатели. Битва была проиграна. На смену ужасу пришло отчаяние и я, не плакавший с тринадцати лет, разрыдался, как ребенок, моля о быстрой смерти.
  -- Вставайте! Вставайте!
   Откуда-то сверху слышался сильный, не вяжущийся с общим настроением голос.
  -- Вы солдаты или перепуганные дети?!
   Я с трудом подавил очередной приступ рыдания и поднял глаза. Посреди хнычущей толпы Наживателей стояли Алак и Тонг.
  -- Помните, что я вам говорил! - кричал Тонг. - Человек сильный духом может это преодолеть. Вставайте и мы закончим войну.
   "Повелитель!", - мелькнула в голове мысль. "Это его внушение. Он заставил меня встать на колени!"
   В глубине сознания стал расти и крепнуть гнев.
   Гнев, после любви самое сильное чувство человека. Он поднимался и волнами бился в моем мозгу, отгоняя прочь отчаяние. Я встал на ноги и, сначала медленно, а потом все быстрее пошел вперед. За мной, слева и справа начали вставать Наживатели. Мы постепенно сокращали отделяющее нас от Отца Слова расстояние и, в конце концов, обрушились на деморализованных собственным хозяином телохранителей.
   Как только это случилось, давление исчезло. Снова закипел бой.
  
   Желание отомстить за нанесенное оскорбление буквально превратило меня в берсерка. Я рубился, как демон, покрылся десятком порезов и все это, абсолютно не чувствуя усталости. Кто-то ударил меня по ноге палицей. Я грохнулся на землю, попытался встать, но сильнейшая боль опять повалила меня. Рядом появился Тонг, который отбил летящий к моему горлу меч.
  -- Вставай! - орал он. - Еще одно усилие и мы его победим.
  -- Победим, - ответил я и сделал еще одну попытку подняться.
   Чтобы удержать равновесие я ухватился за друга, на мгновение встретив его взгляд.
   К моему ужасу я не увидел в этом взгляде обычной решимости. Два десятка Наживателей, Аск и десяток желто-зеленых гвардейцев отбивались от сотни телохранителей, к которым со всех сторон спешила подмога. Расклад был явно не в нашу пользу.
  -- Похоже Алак сошел с ума, сказал Тонг, показывая на предводителя Асков, который только что отбросил боевой молот и, подняв руки, безоружный, вышел навстречу врагам.
  -- Сегодня не берут пленных! - закричал Алаку кто-то из Наживателей.
   На это человек-ящер только рассмеялся. С ним что-то происходило. Ноги его потеряли форму и начали медленно растекаться, так, как растекается забытое на солнце мороженое. Алак таял, а вместе с ним таяли лежащие вокруг трупы. Не прошло и пяти минут, как грозный воин превратился в лужу мутной, булькающей жидкости.
   Зрелище было настолько необычным, что противник остановил атаку и застыл в нерешительности.
   Растворяя все новые и новые тела лужа постепенно переросла в небольшое озеро. Его поверхность стала бугриться и затвердевать, обретая форму.
  -- Боже мой. Что это? - шептал я, наблюдая, как из клокочущей грязи поднялись две безглазые, зубастые пасти, две суставчатые лапы, из которых прямо на моих глазах выросли полутораметровые когти, исполинское тело и не менее впечатляющие ноги. - Так вот чему его научили там, в другом мире.
  -- Да уж, - только и смог сказать Тонг.
  -- Если оно за нас, то смилуйтесь боги над нашими врагами.
   Мои слова потонули в оглушительном реве. Ужас, который не смогло бы породить даже больное воображение Иеронима Босха, издал боевой клич Асков и прыгнул в гущу врагов.
   Острые и твердые, как сталь, когти прошлись по толпе телохранителей, оставив после себя кровавый гуляш. Длинные шеи метнулись вперед и армии Забытого Континента лишились своего вождя.
  
  -- Война кончается, - сказал Тонг, наблюдая, как чужие полки в панике покидают площадь. - Столько времени, столько сил. Как много придется начинать сначала.
  -- Как много еще предстоит закончить, сказал грязный, вымазанный кровью Взломщик.
   Он наблюдал, как мне бинтуют колено, а теперь встал и осматривал поле битвы, где, среди мертвых и тяжело раненых стояли четыреста солдат - все, что осталось от объединенной армии Силурна.
  -- Молитесь, чтобы они не опомнились и не растоптали нас, как стадо авагуров топчет собственный помет.
  -- Пока с нами Алак мы в полной безопасности, - заверил я Взломщика. - Никто, будучи в здравом уме, не полезет с нами сражаться.
  -- Ну, а если соберется тысяч двадцать сумасшедших? - спросил Тонг.
  -- Такого не бывает.
  -- Тогда что, по-твоему, это такое?
   На площадь стройными рядами выходила пехота.
  -- Что происходит? - спросил обеспокоенный нашим разговором Ор Ла Ла Гор первый.
   Правитель Орма не мог видеть происходящего. За свободу своего города он заплатил зрением. Его голова была забинтована обрывком плаща, через ткань которого сочилась кровь.
  -- Враг возвращается?
  -- Похоже на то, - ответил глава совета Наживателей. - Хотя я не уверен. Они развернули золотые знамена. На Силурне под золотыми стягами бьются только меченосцы Ирма.
  -- Где это? -полюбопытствовал я.
  -- Самое северное, граничащее с Землей Ледяных Слез, королевство. Смотрите, выслали парламентеров.
  -- Откуда они тут взялись? - удивился Взломщик. - Ирм никогда не покидал своих холмов и долин. Разве для того, чтоб поразбойничать на море.
   Тем временем герольды Ирма приблизились на расстояние, достаточное для ведения переговоров. Трубачи протрубили и вперед вышел высокий, бородатый старик в расшитом золотом кафтане. Он недоверчиво покосился на громаду Алака и начал: - Король и единовластный властитель Ирма - Рудерик четвертый, послал меня узнать, кто вы, оставившие сие поле битвы за собой? Если друзья, то не нужна ли вам помощь. Если враги, то не соизволите ли вы сдаться?
  -- Это смотря, кого считать другом, а кого врагом, - сказал повелитель Сай-Кумара Досмат.
  -- Всякий, кто сражается с пришедшей из-за океана нечистью - друг. Всякий, кто оказывает ей помощь - недруг.
  -- Тогда мы союзники, - улыбнулся Взломщик. - Только скажите мне, что заставило древний Ирм оторвать свои задницы и пронести их через Старый Хребет, Ку-Мер и Степную Равнину, аж до самого Орма?!
   Фривольные речи Взломщика явно возмутили герольда. Он страшно скривился.
  -- Наживатели приходили к королю Рудерику. Просили о помощи. И вот мы здесь.
  -- Но, насколько я помню, его величество, король Рудерик, отказал нам.
  -- Поначалу - да. Затем, когда чужие корабли встали на якорь у наших берегов и сожгли прибрежные селения, решение было изменено. Ночью мы скрытно приблизились к вражескому флоту, захватили большие корабли и потопили мелкие. После, отборные войска Ирма, во главе с самим королем, выступили в поход, дабы помочь великому Орму в его неравной борьбе. Теперь вы знаете, кто мы. Пусть же достойнейший из вас выйдет и проводит нас к Ору Ла Ла Гору первому.
  -- Я здесь! - Ор с трудом поднялся с носилок и повернулся к герольду. - Ну, а кто из нас достойнейший, я позволю решать тебе самому. Здесь Досмат - правитель Сай-Кумара и саванны Сай-Синка, и Тонг - глава совета Наживателей, и наследный принц Корта. Здесь, этими четырьмя сотнями, представлен весь Силурн. И каждый из них достоин королевских почестей.
   Герольд не на шутку растерялся.
  -- Что же я передам своему королю? - испуганно пролепетал он.
  -- Передай, что мы с радостью примем его помощь. Возвращаемся в замок, - сказал Ор, обращаясь уже ко всем нам. Нужно отдохнуть и решить, что делать со своей победой.
  
  

ХХХ

   С тех пор, когда я впервые увидел Старый Город, произошло множество невероятных событий, изменивших планету и совсем не затронувших этих серых, полуразрушенных зданий. Единственной значительной переменой было то, что отсюда пропали Люди развалин, которые теперь, вернувшись из под стен Орма, обосновались в обезлюдившем Нижнем Городе. Кстати, подобное происходило по всему Силурну. Лишенные идейного вдохновителя орды убрались из Орма, но преследовать их было некому и почти полмиллиона всевозможных тварей разбрелись по лесам и долинам. Лишенные кораблей, они поселились у нас, превратив и так небезопасные дороги в настоящий Ад. Получилось, что мы отстояли город и потеряли весь континент.
   Сопровождающие меня Тонг и Взломщик помогли слезть с авагура и я, с удовольствием, потянулся, разминая уставшие члены.
   Да, я решил вернуться. Признаться честно, мне этого не хотелось. Просто, так распорядилась судьба. Удар булавы, там, у подножья Замкового Холма, повредил мне коленную чашечку, на всю жизнь превратив в хромого калеку. Конечно, я мог ходить, но не мог строить или сражаться. А именно это и нужно было Силурну. После своего выздоровления я неделю прослонялся по полуразрушенному Орму, стараясь хоть чем-нибудь помочь, в большинстве случаев только мешая и путаясь под ногами. Не желая быть обузой, я, втихаря, собрал припасы, взял в "конюшнях" Ора Ла Ла Гора авагура и, помня обещание Смеющегося Ветра, отправился в путь.
   Взломщик и Тонг нагнали меня только через три дня. Видя, что уговорить остаться не получается, они решили проводить меня до места и быть рядом до тех пор, пока я не исчезну. Кроме того, Тонг пообещал, что один раз в год, на место моего появления будет приходить кто-то из Наживателей, оставляя в тайнике пищу и оружие.
  -- Вряд ли мне удастся вернуться, - сказал я, обращаясь к друзьям. - Приезжать сюда каждый год - это пустая трата времени.
   - Ничуть, - возразил Тонг.
   - Пусть это будет еще одной традицией Наживателей, - добавил Взломщик.
   - Вот, держи на память.
   Тонг протянул мне свой боевой нож. Я взял его в руки. Потертая рукоять удобно легла на ладонь.
  -- На память, - повторил я.
   Налетевший порыв ветра парусом надул наши плащи и я услышал тихий смех.
  
  
   Послесловие.
  
   Старушка Земля. Тихая, занудная планета. Раньше я думал, что ты совсем не подходишь мне. Теперь я изменил свое мнение. На Силурне я увидел войну и почувствовал боль человеческих сердец. Открыл для себя новые земли и новые расы. И только вернувшись, понял, что мир лучше войны, жизнь больше, чем смерть. Никогда чужие города не заменят твой тихий, уютный город и твою любимую лавочку в скверике возле дома. Мне пришлось проделать долгий и трудный путь, чтобы заметить то, что всегда было рядом.
   Прошло немного времени и я встретил женщину, которая наполнила мои дни счастьем. Я все реже стал брать в руки подаренный Тонгом нож и все чаше держать в своих ладонях ее маленькие ладошки. Вскоре она стала хозяйкой в моем доме и подарила мне сына, обменяв во время родов свою жизнь на его.
   С тех пор прошло 33 года. Теперь я старый и больной человек, доживающий свои годы в тепле и уюте такой же старой квартиры. Позавчера из ящика письменного стола пропал нож Тонга, а вчера домой после работы не вернулся мой сын.
   Я не буду обыскивать морги или звонить в милицию. Я знаю, где он. Ему еще так много нужно будет понять.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
   150
  
  
  
  
Оценка: 4.00*4  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"