Критика романа "Абрамсы в Химках" автор Сергей Анисимов.
Роман относится к так называемой "пацанской прозе", то есть он как две капли воды похож по неряшливости на большинство серийных романов. Ниже на примере отрывка показаны основные ошибки автора.
Претензии к тексту: роман не вычитан, изобилует графоманскими ошибками (подумал про себя), повторение однокоренных слов в абзацах, отсутствием смысла в некоторых предложениях, излишними длиннотами, косноязычием, неточным подбором слов.
Воскресенье, 17 марта
Я как начальник Генштаба не вижу вероятного противника в лице конкретного государства. Мы давно перестали готовиться к масштабным ядерным и обычным войнам.
Генерал полковник Юрий Валуевский, Начальник Генерального штаба Вооруженных Сил России, декабрь 2005 г.
Майор Сивый проснулся от острого ощущения опасности. Острейшего. Проснулся в собственной постели, с подсунутой под щеку подушкой в розовой наволочке. Не поднимая головы и стараясь унять бьющееся сердце, он оглядел то, что попадало в поле зрения. Комната была та же, родная. Обои в полоску, книжные полки, угол недешевого телевизора, придвинутого ближе к кровати, - вчера смотрели на ночь. Жены рядом не было, хотя час оказался ранний, не позже половины восьмого. Судя по доносящимся из кухни звукам, она только только ставила варить картошку, значит, поднялась минут двадцать назад. Тоже не спится почему то. Не спалось и сыну - из соседней комнаты доносилось ритмичное хэканье и повторяющееся через равные промежутки времени пощелкивание: тот работал с гирей. Развлекался с утра пораньше. Двигаясь очень осторожно, майор повернул голову, чтобы получить возможность видеть обоими глазами. Проморгался, вытянув руку из под одеяла, выковырял из углов глаз комочки скопившейся там за ночь ссохшейся слизи. Сердце не успокаивалось. Дрянь дело.
За окном были сумерки, - как раз такие, какие и должны быть в середине марта, если живешь в Балтийске, а не в Монтевидео. Свет проникал в комнату и через неплотно прикрытую женой дверь, и через щель между наполовину разведенными шторами. Судя по лениво плавающим теням от уличного фонаря, ветер снаружи был не слишком сильным. На часах обнаружились цифры 7:23, то есть тоже ничего выбивающегося 'из рамок'. Но ощущение, разбудившее майора, было слишком знакомым, чтобы игнорировать его, какой бы глупостью это ни казалось. Стараясь не издать ни звука и все равно скрипнув кроватью, охнувшей под его тяжелым телом, майор соскользнул на пол и встал, покачиваясь, посреди комнаты. Сын в своей комнате негромко звякнул и так же негромко чертыхнулся. Жена на кухне стукнула ножом. Секундная стрелка на висящих на стене еще одних, уже не электронных, а обычных механических часах с крупным циферблатом проползла очередное деление - четверть секунды. Смерть была совсем уже рядом. Обругав себя, но не замедлившись ни на мгновение, майор скользнул к стене. Кобура висела на стуле, под ворохом остальной одежды, в котором преобладали вещи жены - проснувшись, она ушла к своей готовке запросто, в халате. (как это?) **** 'Стечкин' привычно лег в руку, и, потратив еще полсекунды на то, чтобы в очередной раз прислушаться к происходящему в квартире и на улице, майор аккуратно и уже чуть более спокойно дослал патрон в патронник. Подумав, он оставил переводчик предохранителя на стрельбе одиночными, но, подумав еще с четверть секунды, все же перевел его в положение, соответствующее ведению огня в автоматическом режиме. Из квартиры он никуда не собирался уходить, а размеры его комнат и коридора предполагали самую близкую дистанцию. Меткость здесь могла стать менее важной, чем скорострельность. (два слова 'подумав').
- А чего, отец встал уже?
Голос сына донесся из кухни(,) **** как через вату, жена ответила что то совсем уж неразборчиво. Снизу, в подъезде, глухо стукнуло чем-то металлическим: почтальон опустил газету в ящик.
'Твою мать', - сказал Сивый почти вслух (это как?)****, вытянув вперед руки и короткими движениями тела прощелкивая малые суставы (что это такое?)****. Воскресенье, половина восьмого утра. Какая газета? Шаги поднимались по лестнице, - трое. Потом он понял, что ошибся, - двое. (как могут шаги подниматься по лестнице?)
- Бать, ты чего?
Аккуратно **** заглянувший в комнату сын оторопел от дикого зрелища: отец стоял посреди спальни на присогнутых ногах, торчащих из разношенных ****(неточное слово) 'семеек'. Молчаливый, страшный, глядящий куда то внутрь себя, со 'вторым служебным' пистолетом в вытянутых и положенных одна на другую руках. (перегружено)****
- Рома, убери мать... Быстро.
Слова были тихими, а голос отца не допускал никаких вопросов: парень исчез беззвучно и мгновенно. Через секунду на кухне негромко звякнуло, - жена то ли уронила, то ли бросила нож. Почти одновременно с этим двое пришедших остановились перед дверью. Подниматься им было невысоко - Балтийск город старый, и дома в нем редко имеют более трех этажей.
В дверь стукнули: сначала ровно и спокойно, двойным стуком, потом забарабанили уже всерьез.
- Витя, что там?
В голосе жены был уже настоящий испуг: или что-то поняла из сказанного сыном, или почувствовала эмоции мужа через тонкую стену, или даже уловила что-то сама. (перегрузка смысла)****
Двумя короткими жестами майор показал сыну, что делать. Тот скользнул под дверь, сжимая в руке нож. Второй нож был в другой ладони, отведенной за голову и вверх, - модная сейчас стойка то ли из капоэйры, то ли из чего то в этом роде. Парень был делан отнюдь не пальцем и учился последние три года вовсе не ботанике. Оружие он выбрал не по длине лезвия, а по качеству стали.
Взволнованный голос за дверью был вовсе не восемнадцати или двадцатилетнего парня. Это они прокололись. Впрочем, заспанному человеку такие детали без разницы.
- Иду, иду!..
Майор пошлепал по полу ногами, одновременно разворачиваясь к двери правым боком, чтобы пропустить поднимающиеся от пола диссектриссы как можно дальше от своего тела. (смысл неясен) ***Жена на кухне легла (на пол), - это хорошо. Плохо было то, что дверь у них была хлипкая - в этом городе семье 'того самого' Сивого было нечего и некого бояться. Сын скребуще провел по двери ногтями, как бы нащупывая замок. Ну вот...
Свет на кухне уже не горел, а 'прихожей' у них сроду не было, - не те масштабы у квартиры, на которую может рассчитывать командир батальона. (странный смысл)**** Поэтому у вставших (у стоящих) ****на темной площадке не оказалось той форы, на которую они рассчитывали. Но огонь они открыли сразу, как только дверь приоткрылась настолько, чтобы внутри можно было увидеть силуэт человека. То, что этого силуэта не было, они осознать уже не успели, - слишком уж были готовы к тому, что он должен быть. (косноязычно)****Человеческий мозг - штука интереснейшая и не во всем понятная даже ученым: при желании он достраивает картины до полных сам, без участия зрения.
****Выстрел выглядел сдвоенным, но им он не был, - это были два одиночных, прозвучавших практически слитно. (косноязычие) В то же мгновение двое пришедших за майором Сивым ворвались в квартиру, - рядом, плечом к плечу. Подразумевалось, что они переступили через рухнувшее в прихожей тело, и теперь у них было время, чтобы развернуться и переместиться в комнаты или на ту же кухню, - туда, откуда пахло теплом остальных обитателей квартиры. У быстро и уверенно двигавшихся, хорошо подготовленных людей может занять долю секунды, чтобы произвести такое действие, как перемещение через дверной проем и разворот на новую цель. Но за этот промежуток времени взревевший в автоматическом режиме 'стечкин' вставшего на одно колено майора успел выплюнуть уже столько патронов, сколько ему было нужно, чтобы упростить ситуацию хотя бы на ближайшие минуты. Двое рухнули так же синхронно, как рванулись внутрь. Момент их движения был настолько значимым, что его не пересилила даже энергия попавших в цель пуль. 'Три и две', - машинально определил майор про себя (думал про себя, решил про себя пр. сочетание со словом про себя, есть типичная графоманская ошибка), перекатываясь вбок, под противоположный косяк собственной двери. Правки не потребовалось, но сыну этого видно не было, и он вынырнул из под защиты стены, нагнувшись над ближайшим к себе телом, хрипящим и дергающимся, как обезглавленный петух в руках крестьянина. (настолько косноязычно, что литературной нельзя назвать)****
- Дурак!
Майор все же успел выстрелить в мелькнувшее прямо перед ним в проеме лицо, но в этот раз он попал уже совсем чудом. Тот, третий, тоже успел выстрелить, но пуля ушла высоко вверх: нажимая на спуск, стреляющий был уже мертв. Его тело ударилось о вытертый кафель темной лестничной площадки затылком, и тошнотворный звук стал окончательной точкой в событиях нескольких последних минут. Не ошибся, значит. Третий все таки был...
- Ма атка... - выхрипел из себя левый из сумевших пройти через его дверь.**** (косноязычие) - Ма а...
На всех наречиях, кроме разве что грузинского, это слово звучало похоже. Но все же оно звучало по разному.
- Свет!
Роман бросился к выключателю, и когда стало светло, майор с удовлетворением впитал ****(неточное слово) выражение лица сына. Ни на секунду не испуг - хладнокровие и сосредоточенность. Как будто не третьекурсник, а боец после первой стажировки, а то и после второй. Парень слишком быстро вырос: командировки отца этому, конечно, поспособствовали. Ну и наследственность, конечно.
- Ма а тка... ля ярва...
Правый перестал дергаться, но это все равно были уже просто мышечные судороги, они не значили ничего. В отношении второго майор сначала решил, что он может еще, наверное, выжить (он может его спасти, коротко и ясно).
- Шею!
Из шеи раненого текло не густо: пуля едва прошла под кожей, не тронув ни один из крупных сосудов: в противном случае он давно ничего не говорил бы. ****(лишнее, объяснять не надо) Рана в груди была гораздо серьезнее - с каждым толчком сердца кровь выпихивала наружу булькающие пузыри. Такие же пузыри вздувались и лопались на его губах. (на чьих губах?) Пачкали они только свитер, курток на вошедших не было - ни на одном, ни на другом. Сбросили в подъезде? ****(два последних предложения лишних).
Ромка зажал рану на шее комом содранной с себя майки (косноязычие, комом майки - это как?), и глаза раненого на какое-то мгновение приняли более осмысленное выражение. Потом он охнул, снова сказал несколько слов и забился под их руками. Несколько секунд ярко-алые брызги летели с его губ в разные стороны, - захлебываясь, он пытался пробить пузырями воздуха заливавшую бронхи кровь. (косноязычно)****
- Ма атка... - снова произнес он каким то удивленно разочарованным голосом. Это было уже последнее слово: видевший такое не раз майор даже не стал дожидаться, пока умирающий перестанет сучить ногами.