Татьяна Буглак

МАСКИ ТРЁХ ЭПОХ

Приложение || Глава 2>>

Благодарю своих друзей Александра Герасименка и Ксению Мещерякову за помощь с редактурой, и свою сестрёнку Екатерину Перфилову за постоянную поддержку.

Предисловие автора

Книгу Майкла Муркока 'Танцоры на Краю Времени' мне подарили на шестнадцатилетие. Подарил человек, не знавший, что этого автора я не люблю. Как ни странно, роман меня заинтересовал, и я, как и многие подростки, любящие помечтать 'а вот я бы на их месте', думала, что бы делала, окажись в Конце Времени. Года полтора назад я вспомнила эти мысли и решила развить историю Муркока, благо, что сам роман это позволил. 'Танцоры' являются литературной игрой, он наполнен цитатами, аллюзиями и реминисценциями на книги, живопись, музыку, в них сведены вместе персонажи многих романов, писатели (подчас сталкивающиеся с героями своих книг), исторические деятели. Это с одной стороны облегчило мне задачу: не любя фанфики, я всё же могу с чистой совестью использовать чужой мир, чужих героев; с другой - очень усложнило работу, ведь нужно органично ввести в этот мир своих героев, рассказать свою историю, сохранив некоторые задумки оригинального романа. Как получилось - судить вам.

Поскольку далеко не все читали 'Танцоров на Краю Времени', в конце книги дано приложение с характеристиками героев Муркока, а также небольшой словарик с пояснениями редких слов.

В романе много отсылок к произведениям художественной литературы, в том числе к малоизвестным, скрытых цитат. Список использованных произведений будет во втором томе, который сейчас (март 2020 года) пишется.

Часть 1
Паяцы

Из миража, из ничего, Из сумасбродства моего - Вдруг возникает чей-то лик И обретает цвет и звук, И плоть, И страсть! Ю. Ким

Глава 1

Да-ра-ра-да-да-ра-ра-ра-ра-ра...

В тишине комнаты раздался неожиданно громкий и непривычный (я ставлю другую мелодию) звонок телефона. Поморщившись, я оторвалась от компьютера и потянулась к сотовому, на экране которого высветился незнакомый номер. Скорее всего, опять реклама оздоровительных центров или предложение поменять тариф. Но ответить нужно, вдруг кто-то откликнулся на моё объявление о поиске работы?

-- Да? - Я щёлкнула пультом, включая телевизор: всё равно уже оторвали от дела, так хоть новости посмотрю.

-- Здравствуйте. - В динамике раздался красивый мужской голос с великолепной дикцией и очень мягким, приятным выговором хорошо образованного, немолодого уже человека. - Я по вашему объявлению. Мы планируем цикл публикаций об эволюции норм этикета. Не специализированные, а научно-популярные статьи с использованием в качестве примеров героев литературы. Договор заключается официально, обсуждение условий приветствуется. Вы можете продолжить разговор, или будет лучше позвонить позже?

-- Да, я могу говорить. - Я едва не вставила 'разумеется', но всё же сдержалась. Работа мне требовалась позарез: в последнее время единственными заказами были написания отзывов на всяких малозначительных и, подозреваю, не очень честных сайтах, а тут предлагают целый цикл почти по моей теме. Надеюсь, не будет никакого подвоха. Я сдержала радостный вздох и уточнила:

-- Что именно вы хотите заказать?

***

Пс-ш-ш-ш... ур-бр-бр-р-р... кап... пс-ш-ш-ш...

Я прислушалась, не открывая глаза и пытаясь понять, что произошло и где я нахожусь. Помню звонок телефона, разговор о заказе цикла статей, и всё. Глаза открывать не хочется, как и двигаться. Под спиной что-то тёплое, мягкое, иногда слабо колышется, словно толстый надувной матрас. Вокруг раздаются непонятные звуки, нос пощипывает от резких, незнакомых, но вообще-то не неприятных запахов.

-- Смотрите, идеальнейший из цветков, там кто-то лежит... - послышалось откуда-то сбоку. Странный голос, напоминает Вертинского, но ещё более манерный.

-- Не нужно мешать им, драгоценный Вертер, любовникам это может не понравиться. - Второй голос был женским: звонкий, мелодичный, чарующий, но с едва уловимой несгибаемой интонацией. - Пойдём дальше, здесь есть другое место для пикника.

-- Повинуюсь, прекраснейшая из Орхидей...

Голоса начали удаляться, потом снова приблизились.

-- Вы правы, мрачнейший из Вертеров, эти люди слишком странные. Не знай я, что такое теперь невозможно, подумала бы, что это путешественники во времени. Неужели расчёты Лорда Канари не столь безупречны? Надо забрать их и показать Браннарту Морфейлу.

Меня коснулась чья-то рука, но тут же окружающее пространство завибрировало. Казалось, говорит сразу всё - земля, воздух, само небо:

-- Эти двое находятся под охраной Руинных Городов! Обучите их пользованию Кольцами Власти, введите в общество людей. Созданные Руинными Городами не должны подвергаться никакому принуждению или обману. Их тела не должны изменяться кем бы то ни было или получать травмы. Они - часть Руинных Городов. Вы отвечаете за их обучение! Откройте глаза, вы уже пробудились! Идите со своими учителями и не позволяйте никому делать с вами то, чего не хотите сами!

Я открыла глаза и снова зажмурилась, пытаясь осознать окружающее. Жаль, что это не кошмар, тогда можно было бы проснуться. Рядом кто-то так же испуганно вскрикнул. Неудивительно: такие-то создания только под сильными наркотиками и привидятся, но не на трезвую голову. Я заставила себя снова открыть глаза. Женщина, на все двести процентов женщина, потому что грудей у неё целых две пары, и фигура вполне женская - одежда этого не скрывает. Остальное... Золотое тело, платье сливается с ним или даже растёт из него и тоже золотое. Фижмы и рукава из жёстких золотых стружек, длинных, спутанных, как редкая мочалка, на вид таких, что оставят порезы при малейшем прикосновении, и более редких впереди, так, что все женские прелести на виду. Волосы - те же стружки, топорщащиеся над головой на полметра вверх. Лицо - то ли грим, то ли на самом деле золото резко переходит в обсидиановую черноту оскала черепа с провалом носа и золотыми зубами. И чёрные бездонные дыры глаз без белков и радужки. Можно мне умереть, а? Кошмары приличнее выглядят.

Её спутник выглядел ещё более жутко. Лицо - тот же оскал черепа, но уже серебряного. Волосы не топорщатся, а торчат вниз чёрными острыми проволоками, как напомаженная гротескная причёска киношного Паганини. Одежда - 'кольчуга' из угольно-чёрных шестигранных 'колец', словно плотное трико облегающая тело и оставляющая открытым только серебряно-чёрное лицо, да ещё такой же чёрный полированный гульфик приличных размеров прикрывает 'достоинство'. Единственное яркое пятно - золотые, тоже без белков и радужки, да и без зрачков, глаза, гармонирующие с цветом женщины.

Пейзаж вокруг полностью соответствует внешности существ: прекрасное и омерзительное переплелось, рождаясь друг из друга, и то вырастает из земли, то словно бы стекает на неё, будучи полурасплавленным. В общем, Дали и Пикассо отдыхают в сторонке, обдумывая способ достать таких грибочков, как у авторов всего этого.

Стоп! А как этих чучел зовут? Вертер и Орхидея... И Разумные Города... Мамочки! Заказ на статьи - заказчик хотел взять в качестве основных героев персонажей Муркока. Но мы же говорили о статьях!!! Не о реальности бредового романа любителя психоделики. А тут...

Ещё раз стоп! Я не одна, рядом кто-то ещё и, если судить по разговору этих двоих и недавно слышанному возгласу, это мужчина.

Я осторожно повернула голову и встретилась взглядом с полными осознанного ужаса глазами - обычными, карими. Они постепенно стали теплеть, ужас уходил из взгляда парня, ну или мужчины: сейчас многие почти до пятидесяти, если хоть немного следят за собой, выглядят очень молодо.

Пока мы осознавали произошедшее, чёрно-золотая пара удалилась за почти разрушенную сиренево-коричневую стену (сиреневое казалось металлом, коричневое очень напоминало мгновенно окаменевшие отходы жизнедеятельности), чтобы обсудить произошедшее. Обсуждение сразу стало таким бурным, что я отвернулась и, еле встав - опираться на что-то вокруг было страшно, - отошла подальше, чтобы не слышать звукового сопровождения. Мой собрат по несчастью, пошатываясь, последовал за мной. Был он довольно высок, почти черноволос, смугловат, но явно европеец без примеси восточной или индейской крови, и мог оказаться кем угодно - от немца до грека. Овальное, довольно узкое лицо, правильные, но не утончённые черты лица, ни бороды, ни усов. И не особо холёный, просто аккуратный. Одежда тоже самая обычная: растянутая светло-салатовая футболка без принтов, старые джинсы и протёртые грубые носки. Я невольно улыбнулась, потому что моя жёлтая махровая пижама и носки ручной вязки были такой же домашней одеждой, как у моего неожиданного спутника. Но если дома в носках удобно, то ходить в них по этому месту странно и неприятно.

Неожиданный спутник недоверчиво потрогал полупрозрачный и напоминавший желе фрагмент стены, и сел, оставив место для меня. Я, благодарно кивнув, почти свалилась на обманчиво мягкий с виду и очень твёрдый на самом деле обломок, взглянула на мужчину:

-- Вас тоже наняли писать об этикете?

-- Что? Нет, о науке... - Голос у него был немного хриплый от волнения, но приятный, подстать внешности. - Вы знаете, где мы?

-- Кажется, догадываюсь, и мне это не нравится, - начала было я, но тут обсуждение у парочки закончилось и они подошли к нам.

-- Прекраснейшая из Орхидей приглашает вас в гости. - Чёрно-серебряное пугало галантно поклонилось, золотое улыбнулось, отчего оскал черепа исказился и между нарисованных зубов блеснули настоящие, как ни странно, обычные белые.

-- Прошу вас принять моё приглашение, неожиданнейшие из творений Руинных Городов, мой дворец в вашем распоряжении. Милый Вертер согласился обучить вас, скромнейший из мужчин, а я помогу вам, прелестнейшая из незнакомок. Ваши костюмы очаровательны, и такое сочетание мягкости и грубости тканей - о, это войдёт в моду!

Я слушала, пытаясь понять, что же делать, потом мой взгляд упал на руку. На пальцах ярко переливались в изящных оправах разноцветные камни. Понятно, что доставляло мне неудобство - Кольца Власти! И такие же на руке мужчины. Значит, нас на самом деле сложно будет сделать пленниками.

Мужчина наблюдал за мной с тревогой и попытался задержать, когда я встала:

-- Вы уверены? Это опасно.

-- Не опаснее, чем здесь, - тихо ответила я, наклонившись к его уху. - Запомните: никому не позволяйте менять себя, только одежду и только если вы перед этим её снимете, иначе они могут пошутить. Не позволяйте дотрагиваться до себя и ни в коем случае не снимайте Кольца! Что бы ни случилось, не снимайте их!

-- Вы знаете, где мы?

-- Кажется, да. Вертер - тот, чёрный, - позёр, но не злодей, и не причинит вам осознанного вреда.

-- Ах, милые влюблённые! - наигранно воскликнула Орхидея, смахивая с золото-обсидиановой щеки крупную, бриллиантово блеснувшую слезу. - Как мои далёкие Джерек и Амелия. Я позабочусь о вас, мои дорогие!

Мы прошли по безумным, одновременно прекрасным и омерзительным развалинам, и вскоре вышли к их границе. Дальше расстилался вполне нормальный пейзаж: изумрудные, ухоженные, словно в парке, лужайки с невысокой травой и пестревшими среди неё цветами, небольшие раскидистые деревья тоже парково-декоративного вида, зелёные холмы вдали. На краю ближайшей лужайки стояло отблёскивавшее золотом нечто. Что это средство передвижения, я поняла сразу, но вот как его назвать?

-- Велосипед... - неверяще выдохнул мужчина.

Теперь я и сама видела, что это громадный старинный велосипед с большим передним и маленьким задним колёсами и изящной кабинкой вместо седла.

-- Красиво, не правда ли? - с гордостью обернулась к нам Орхидея. - Это называется 'велосипед', на таких в древности, в любимом моим птенцом девятнадцатом веке, люди ездили по канатам, натянутым между домами. Но я так и не смогла понять, как они спускались на землю, поэтому пришлось придумывать подъёмник. Плод моего лона наверняка бы ругал меня за эту неточность.

На её щеке появилась ещё одна слеза, громадная и переливающаяся гранями на солнце. Орхидея убрала её в баночку с такими же слезами-кристаллами:

-- Это тоже дань прошлому. Раньше дамы хранили свои слёзы в шкатулках, а те, у кого шкатулок под рукой не было, растворяли слёзы особой жидкостью из носа, которой пропитывали свои носовые платки. Но прошу вас.

Мы встали на гигантскую ажурную педаль из золота и начали медленно подниматься к сиденью-кабинке. При этом и я, и мужчина то и дело хватались за низенькие узорные перильца педали - уж больно высоко надо было подниматься: переднее колесо велосипеда походило размером на небольшое колесо обозрения.

-- Я не верю себе... - тихо прошептал мужчина, глядя с высоты на безумные руины слева от нас и зелёные лужайки справа. - Не верю!

Вскоре странный экипаж поднялся в воздух, и свист ветра заглушил его поражённый шёпот. Я забилась в угол обтянутой золотым мехом скамьи, надеясь, что мы не попадём в воздушную яму: ограждение кабинки тоже было невысоким, и от резкого движения пассажиры могли вывалиться наружу. Никогда не любила Муркока!

Так мы и летели - напряжённые, ждущие какой-нибудь неприятности и вызывающие улыбку даже на мрачном лице Вертера. Орхидея в это время вертела камни Колец, создавая крохотных золотых голубков и отправляя их в голубое безоблачное небо.

***

Примерно через час впереди показался дворец: искрящийся на солнечном свету букет из драгоценных камней, в котором каждый цветок представлял собой отдельную комнату, а ваза, сделанная словно из голубоватого полупрозрачного китайского фарфора, была основным зданием. Наш экипаж спустился к самому большому и плоскому цветку, и мы, перейдя из кабинки на поднявшийся к нам пестик, плавно опустились на нём в сразу же закрывшийся бутон. Что стало с экипажем, не знаю, мы же спускались всё ниже, оказавшись, наконец, в зелёном полумраке небольшого холла.

-- Дамы налево, джентльмены направо, - мило улыбнулась Орхидея. От её улыбки мне снова захотелось проснуться: она была похожа на улыбку Чужого. Но я всё же последовала за хозяйкой, проходя по стеблям-коридорам и бутонам-комнатам. Удивительный этот дворец заставлял чувствовать себя Дюймовочкой в царстве эльфов. Всюду были то яркие, то пастельные, но радующие глаз цвета, разузоренные золотыми и серебряными прожилками стены комнат напоминали драгоценные шкатулки, и всё казалось сказочно прекрасным, особенно по контрасту с одеждой и гримом самой хозяйки. Она же привела меня в комнату ярко-жёлтого цвета (наверное, из-за моей пижамы такую выбрала).

-- Прошу вас, дорогая, располагайтесь. Вам нужно отдохнуть, верно? Не думаю, что вы - создание Городов, но пусть это останется нашей маленькой тайной. - Голос её, только недавно обворожительно-сладостный, стал вполне нормальным, уменьшительные слова и превосходные степени почти исчезли. - Ваша одежда удивительна и оригинальна, но вам ведь хочется её сменить? А может, вы хотите изменить и что-то в своей внешности?

Хозяйка, повернула камень в одном из Колец, и стена комнаты превратилась в зеркало, отражавшее только меня и её, но не саму комнату, терявшуюся в размытой дымке. Касание другого Кольца - и рядом со мной стоит пусть и золотая, но вполне обычная женщина в платье в виде перевёрнутого цветка с юбкой-бутоном. В зеркале рядом с её отражением стояло моё - среднего роста девушка в смешной жёлтой пижаме и с тощим 'конским хвостом' тёмно-русых волос.

-- Вертер де Гёте очарователен, но его страсть к чёрному цвету и смерти иногда так утомляют. Хотите есть, моя дорогая? Вы несколько бледны и утомлены с дороги.

-- Я бы хотела сначала понять, что это за Кольца. - Я подняла к лицу левую кисть, любуясь разноцветными искрами на гранёных камнях.

-- Разумеется, милочка! Что бы вы хотели узнать в первую очередь? - Орхидея уселась в кресло в форме цветка львиного зева, жестом пригласив меня сесть рядом. Минут десять она объясняла свойства Колец - рубинового, изумрудного, аметистового, янтарного. Вскоре я уже разобралась с их возможностями. Кольца действовали по принципу перетасовывания атомов, а то и элементарных частиц, создавая из одного предмета или материала совершенно другой, и полностью подчиняясь желаниям владельца. Через некоторое время Орхидея нахмурилась:

-- Вам не хватает фантазии, моя дорогая, или смелости создать что-то оригинальное. Ваша одежда вся одинакова и скучна...

Я кивнула, соглашаясь с её последними словами. Да, то, что я создавала, выглядело слишком однообразно, зато удобно, особенно если придётся быстро бежать. Хозяйка моя была доброжелательна и умна, но очень своеобразна, как и всё, что окружало меня, и доверять ей в полной мере я не могла.

-- Вы правы, прекраснейшая из Орхидей, я только учусь и не скоро смогу сотворить что-то, подобное носимому вами великолепию. - Уф, всё же хорошо быть начитанной и знать разные стили речи, можно подстроиться под собеседника и условия. - Но прошу простить меня, роскошнейшая из цветов, позвольте мне немного отдохнуть и побыть в одиночестве?

-- Разумеется, неожиданнейшая из гостий. - Орхидея поднялась из кресла, которое тут же закрылось, как настоящий цветок. - Сегодня вечером у меня будет небольшой приём, и я надеюсь, что вы удостоите нас своим присутствием.

-- Буду рада, идеальнейшая из хозяек, - вздохнула я, проводив её взглядом. Так, теперь надо попробовать...

-- Вы позволите поговорить с вами? - Голос раздался словно из ниоткуда, комната оставалась пуста. И голос-то знакомый.

-- Кто здесь? - Я нервно оглянулась.

-- Простите, что я невольно испугал вас. Я не рядом с вами. Посмотрите на стену-зеркало.

Я взглянула на неё. Из расплывчатой дымки, до того отражавшей лишь меня, проступила фигура мужчины. Я снова огляделась - никого. Голос же раздался именно от зеркала:

-- Прошу простить, но у нас мало времени, скоро начнут съезжаться гости. Я должен объяснить наиболее важные обстоятельства вашего появления здесь. Позвольте представиться. Я - Шаналорн. Вы ведь знаете, что это значит? Вы читали книгу и понимаете, где оказались, я не ошибся? Это я нанял вас, поскольку нашему миру нужна помощь извне. Так вы поняли, что я такое? - Мужчина из зеркала пристально смотрел на меня. Высокий, сухощавый, седой, он внешне походил на дипломатов и аристократов с портретов девятнадцатого века и на Ливанова в роли Холмса: узкое благородное лицо, умный цепкий взгляд серых глаз, спокойно-доброжелательная полуулыбка на узких губах. Бархатистый голос напоминал голос Баталова. Наверное, он специально подбирал внешность и голос, чтобы создать нужный образ. И точно угадал, что это на меня подействует успокаивающе.

-- Вы - Вечный Город? - Я смотрела на отражение несуществующего человека.

-- Вы правы, я - всего лишь персонификация Руинного Города. Подробности связи между нашими мирами я оставлю для следующего раза, сейчас же объясню суть. Этот мир нуждается в помощи, которую ни я, ни другие Руинные Города дать не можем. Мы, как и сам мир, ветхи, мы вырождаемся, если подобное можно говорить о таких существах: мы существуем, значит, мы в некотором роде тоже существа. В вашем мире, думаю, много людей, которые в лучшей мере выполнили бы то, что нужно этому миру, но у нас было слишком мало времени на поиск, а вы оказались первой подходящей кандидатурой. Нам требуются только ваши знания, мы не сможем проникнуть в ваш мир. Даже на ваше... приглашение сюда мы потратили энергию тысяч звёзд. Но это было необходимо. Нам нужно дать жителям этого мира нечто большее, чем развлечение и спасение от скуки, которая разъедает его. Дать не развлечение, а смысл существования, который они утратили ещё до Конца Времён, и тем более забыли о нём за тысячелетия жизни в Петле Времени.

-- Быть их игрушкой?! - начала было я. Шаналорн перебил меня:

-- Не более, чем вы сами того захотите! В том и дело, что нам нужны не игрушки, не забава, нам нужно найти новую цель их существования, а мы, Города, для этого не предназначены. Мы сами когда-то были целью и смыслом, но с тех пор стали сброшенным с постамента памятником прошлого, не умея видеть будущего. Кому, как не вам, человеку Начала Времён, тем более человеку образованному, умеющему работать и с вещью, и со словом, под силу убедить местных жителей в необходимости менять жизнь. Но нам нужна помощь не только вас, но и того молодого человека из вашего мира. - Шаналорн на мгновенье замер, потом продолжил, значительно быстрее выговаривая слова:

-- У нас всего пятнадцать минут, поэтому говорю коротко. Сейчас вам необходимо познакомиться с местными жителями, но не дать им причинить вам вред: они просто не понимают, что это вред для вас. Не позволяйте им изменять вас физически, не поддавайтесь на соблазнение или силу. Кольца защитят вас. Как только сможете уйти с этого приёма - я надеялся, что его не будет, но даже самые умные люди этого мира подвержены влиянию общего упадка, - создайте любое средство передвижения, какое только сможете, и перебирайтесь в необжитые области. Карта всей планеты доступна вам в любое время, стоит только захотеть. Создадите дом, в котором можете устроиться, и тогда я поговорю с вами обоими. К сожалению, ваш... коллега ни на минуту не остаётся один, я не могу с ним общаться, а ему необходимо всё объяснить, он ничего о нашем мире не знает. Потом, когда вы устроитесь, мы поговорим обо всём подробно. Сейчас же ещё одно, не менее важное. Здесь ваши настоящие имена могут принести вред, и я взял на себя... смелость, или наглость - как вам будет угодно, - переиначить их на местный лад, сохранив смысл и сделав так, что вы будете воспринимать их единственно возможными для себя. Это единственное вмешательство в вашу личность, которое я посмел произвести, но говорю вам всё сразу и честно. Также настоятельно прошу не выяснять, кто из вас откуда, поскольку это скорее повредит вам. Не делу, о котором я прошу, а именно вам. Слишком сложны взаимосвязи миров. Теперь же я вынужден удалиться, первые гости показались на горизонте, вас скоро позовут вниз.

-- Погодите! - Я окликнула его, и отражение снова выступило из дымки зеркала. Я посмотрела на персонификацию Города:

-- Можно несколько коротких вопросов?

-- Слушаю вас. - Он был внимательно-доброжелателен. Я на секунду задумалась, потом спросила:

-- Первое: можно вместо Колец сделать браслет? Кольца мне неудобны.

-- Конечно. Кольца - только традиционный вид системы ввода-вывода, но она может быть любого удобного вам вида.

-- Спасибо. Второе: вы сказали, что я могу в любое время создать, ну или вызвать карту планеты. В каком масштабе?

-- В любом, вплоть до одного к одному.

-- Хорошо. Ещё одно. Можно сделать подсветку, чтобы я могла свободно передвигаться по зданию и в его окрестностях? Например, чтобы я сделала очки, и эта подсветка отображалась...

-- Да, я понял вас. Такие устройства раньше часто применялись. Вам стоит только захотеть их воссоздать. Что-то ещё?

-- Да. Защита меня и того человека...

-- Мы сделаем всё, что в наших возможностях, но местные жители иногда непредсказуемы даже для нас, поэтому прошу вас быть осторожными.

-- Понятно. Последнее. Если я сделаю аппарат для передвижения по воздуху, я должна разбираться в принципе его работы?

-- Достаточно представить его внешний вид и знать, что он должен летать с такой-то скоростью, со звуком, или бесшумно, и тому подобные условия, принципы его работы не должны вас волновать. - Он улыбнулся:

-- Вы чётко сформулировали вопросы и получили на них ответы, дальнейшее сейчас зависит от вас. Готовьтесь выйти к гостям. Удачи вам. Скоро мы снова побеседуем.

Тень Города в зеркале исчезла, я же занялась подготовкой к бегству, благо, что всё тут на самом деле исполнялось 'по щучьему веленью'. Через несколько минут у меня на руке был мягкий браслет с вплетёнными в него прозрачными бусинами, а лежавшая на полу стопка однообразных строгих костюмов исчезла, сменившись стилизованным восточным одеянием из нешироких атласных шаровар, свободной блузки с застёжкой на плече и мягких кожаных туфель-мокасин на нескользящей подошве. Мои лоб и глаза закрывала прозрачная газовая вуалетка, вроде и декоративная, и в то же время помогавшая ориентироваться в пространстве. В кармане шаровар лежали лёгкие прочные очки, как и вуаль, помогавшие увидеть незаметные обычному глазу метки.

-- Прелестнейшая из гостий. - В комнату вошла хозяйка, уже переодевшаяся и выглядевшая не просто сносно, а прекрасно. Маска черепа исчезла, открыв классические черты лица, тело её теперь было словно из тёплого непрозрачного янтаря, волосы струились золотой волной, глаза, хотя и оставались чёрными, без белков и радужки, казались не бездонными дырами, а переливались теплотой чёрного опала. Платье из огненной ткани гармонировало со всем остальным, завершая образ прекрасной сияющей статуи. Орхидея взглянула на меня и улыбнулась:

-- Прелестно! Вы будете неподражаемы! Какая ткань, какие цвета, какой вкус и изящество! Великолепно!

Я бросила последний взгляд в зеркало, поправила застёжку на плече, дёрнула ногой, убедившись, что в тонких шароварах будет удобно и безопасно двигаться, и вышла вместе с Орхидеей. Её восторги меня не задели: здесь это было нормой общения и совершенно ни о чём не говорило. Да и моя одежда на фоне окружающего великолепия выглядела более чем скромно.

***

Прогулка по переходам листьев и цветов, спуск внутри стебля-лифта, и через некоторое время мы были внизу, в громадном помещении, напоминавшем вазу, если оказаться внутри неё, и разделённом мощными колоннами-стеблями, некоторые из которых были лифтами, другие - небольшими комнатами. Где-то вверху, в голубоватой полутьме, виднелись листья-балконы. Словно из ниоткуда слышалась почти незаметная музыка, вокруг стоял негромкий гул от голосов сотен людей, точнее, существ, потому что далеко не все они были человекообразны. Вот идёт нечто, напоминающее помесь горбатого краба и человека, одетое в чёрный балахон с безумно изломанными серебряными линиями узора и в гигантский колпак, возвышающийся над уродцем на высоту человеческого роста. Там ковыляет на похожих на стволы и корни баобаба ногах гигант с головой непонятного животного: только серая шерсть торчит в стороны от центра условного лица, почти скрывая глаза и рот, да две пары рогов - надо лбом и за ушами. К нам быстрым шагом подошла почти обычная с виду женщина, только совиные глаза и причёска из закрученных в огромный рог волос отличали её от меня.

-- Железная Орхидея! Прекраснейшая из хозяек! А это ваше новое приобретение? Что вы с ней собрались делать? Я слышала, у неё были Кольца Власти, но сейчас не вижу их. Вы разумно поступили: вдруг это существо причинит вам вред. Но почему она...

-- Познакомьтесь, это Госпожа Кристия, а это - творенье Руинных Городов... - Железная Орхидея замялась, поняв, что до сих пор не знает моего имени. Я представилась, осознав в этот момент, что имел в виду Шаналорн, говоря о наших именах:

-- Деми.

-- Ах, какое чудесное имя! - Госпожа Кристия смотрела на меня холодным, оценивающим взглядом, словно высчитывая, стоит ли начинать атаку и отбивать меня у Железной Орхидеи. - А дальше?

-- Пока достаточно этого. - Я не люблю подобных дам, благо, редко сталкиваюсь с ними. Но именно об этой была осведомлена очень хорошо, потому что читала книгу. Но вот что эта книга обретёт материальность... Материальность расчётливой кобры. - И я не приобретение твердейшей из Орхидей, а её гостья. Мои Кольца при мне.

-- Фу, ну зачем так грубо? - Госпожа Кристия надула пухлые губки в притворной обиде, но глаза её оставались холодными и спокойными. Интриги и месть - основное развлечение этого мира, и в подобных делах сия дама была непревзойдённой чемпионкой, имея только одну соперницу.

-- Драгоценнейшая Орхидея, благодарю за приглашение! - К нам подошла очаровательнейшая женщина, для разнообразия - вполне нормального вида, но настолько обворожительно-сексуальная, что казалась нереальной. Нежно-розовая кожа, живое, но похожее на прекрасную куклу личико с пухлыми губками и томными синими глазами, прикрытыми длинными пушистыми ресницами, каштановые волосы уложены в изящную пышную причёску, а фигурка! При взгляде на неё ретивое взыграет и у мраморной статуи. Хотя одета она была очень прилично, особенно по сравнению с окружавшим нас паноптикумом: розовый шёлковый корсаж туго облегал тело, пышная розовая же юбка до середины бедра топорщилась на едва выглядывавшей из-под неё кружевной пене подъюбников. Кукольное платье без рукавов украшалось широкими лентами с вытканными на них букетами роз, в волосах кокетливо красовалась шляпка в виде того же цветка, а крохотные ступни скрывались в туфлях-бутонах с острыми, как стилеты, каблучками-шпильками.

-- Моя Леди! Сладчайшая Шарлотина! - Железная Орхидея церемонно поцеловалась с подошедшей, и ритуал знакомства повторился. Кукольная красавица осмотрела меня таким же оценивающим взглядом, как и Госпожа Кристия, но явной враждебности не показывала, понимая своё превосходство.

Я с интересом наблюдала за новой представительницей местного общества, в имя которой совсем не случайно входило словосочетание 'Моя Леди'. Она на самом деле своим поведением обещала всё всем окружающим, только не манерно и не пошло, а так, как ребёнок дарит улыбку понравившемуся человеку - естественно и не задумываясь. Но своего тоже не упускала, пристально следя за ковылявшим к нам 'крабом' в чёрно-серебряном, который оказался знаменитым учёным этого мира, Браннартом Морфейлом, по совместительству - то ли официальным любовником (остальные, то есть практически всё население, были неофициальными), то ли всё же мужем этой красавицы.

-- Это и есть создание Городов? - Морфейл был настолько уродлив, что уже не подпадал под понятия 'красиво/отвратительно', и явно гордился этим, ведь создал себя сам. - Я сейчас имел неудовольствие общаться с тем мужланом, он совсем не может похвастаться знаниями своих создателей. А вы что скажете о... - Дальнейшие слова я не могла понять, чем его очень порадовала: Морфейл обожал быть единственным светилом науки.

Через некоторое время мне представили уже десятки гостей, из которых я запомнила по имени хорошо, если половину, а знала из книги всего нескольких. Особо среди них выделялся красивый высокий мужчина с короткой бородкой и усами и напомаженными губами. Одет он был в чёрный корсет на голый торс (из-под него во все стороны вылезали волосы, и я старалась не особо присматриваться к такой 'красоте'), чёрные же облегающие лосины, ботфорты выше колен, дамские лайковые перчатки до плеч и галстук-бабочку, тоже чёрную, но в мелкий белый горошек. Это оказался славившийся своим добродушием, гостеприимством и патологическим отсутствием вкуса Герцог Квинский. Где-то в отдалении мелькал традиционно чёрный, но с золотистой (дань цветам хозяйки) отделкой в виде скелета костюм уже знакомого мне Вертера де Гёте. Рядом с ним маячила зелёно-синяя фигура того мужчины, который оказался здесь вместе со мной, но Вертер, видно, не отпускал его от себя, точно так же, как Железная Орхидея - меня. Всё же через некоторое время её внимание ослабло, и меня закрутил хоровод гостей - людей, полулюдей, совсем не людей с виду, да и люди часто были в масках.

Вскоре ко мне подошёл высокий стройный красавец в ярко-голубой, гармонировавшей с его глазами, рубашке, слишком облегающих бёдра и расширяющихся книзу блестящих синих брюках и со сросшейся с кожей серебряной полумаской на лице. Почти идеальный мужчина, если не считать видневшихся из-под брюк копыт и маленьких посеребрённых козьих рожек, выглядывавших из пышных русых волос. Представиться он не спешил, откровенно разглядывая меня, потом странным, низким, но чуть блеющим голосом сказал несколько проходных комплиментов и попытался обнять меня за талию. Я отшатнулась, он рассмеялся ещё более блеюще, посчитав, что я просто заигрываю, и снова потянулся облапить меня.

-- О'Кела, вы неисправимы! - раздался смеющийся голос Железной Орхидеи. - Моя гостья не хочет вас, вы же видите!

-- Вре-еменно, сударыня, вре-еменно, - полусказал-полупроблеял этот рогатый человек и недовольно отошёл от нас, откровенно продемонстрировав торчащую под тканью брюк часть тела.

-- Ах, Инкардинал иногда становится несносным, - вздохнула Железная Орхидея. - Или я всё неправильно поняла и помешала вам развлечься? Прошу простить за бестактность, моя дорогая.

-- Нет, вы подошли как раз вовремя.

Я оглядела зал, в тёмных закутках которого уже раздавались характерные охи и стоны. Надо поскорее выбираться отсюда, но как? Проблема не в дороге - благодаря вуалетке я видела указывающие на выход метки, - а в том, что требовалось пройти мимо сотен уже возбуждённых людей. Почему они так себя ведут? Вроде, в книге упоминалось, что такие вещи начинались ближе к концу парадных мероприятий, и то далеко не всегда, так что кто хотел, успевал уйти раньше, да и принуждения не бывало. А тут меня уже раза два или три дёрнули то за штанины, то за полупрозрачные рукава блузки (надо было делать их атласными, как лиф). Хозяйка опять скрылась в толпе, но я успела уловить, что Вертер теперь не 'пасёт' мужчину в джинсах, и тот целенаправленно протискивается ко мне.

-- Простите, это вы были сегодня в тех развалинах?

-- Да. - Я посмотрела на его бледное ошалелое лицо. - Только сменила одежду, потому что появляться среди этих вот в той пижаме было бы слишком рискованно.

-- Вы знаете, что тут происходит? Мне хочется верить, что это просто мой бред, но я никогда до подобного не напивался, да и о наркотиках только слышал. - Мужчина (или всё же парень?) старался держать себя в руках, но у него это плохо получалось. Мне было легче только потому, что я знала книгу Муркока. Но именно поэтому я боялась больше мужчины. Не уродливых фриков, а того, что они далеко не всегда понимают слово 'нет', считая всё на свете лишь игрой.

-- Это реальность, - вздохнула я. - Самая реальная реальность, и надо поскорее выбираться отсюда. Вон там должен быть выход.

-- Где? - Он обернулся в указанном направлении. - Там только колонны.

-- Сейчас. - Я достала запасную пару очков. - Возьмите, через них можно увидеть метки.

-- Откуда вы?.. - начал было мой собеседник, но тут передо мной, словно из пустоты, возникли четыре невысоких существа, все как под копирку: коренастая фигура, грушевидная голова, один длинный глаз с тремя бегающими зрачками, крохотный нос-пуговка, огромные обвисшие уши в манере Дамбо. И все тянули ко мне свои лапы:

-- Феркит! Девка! Круфруди!

Я отшатнулась, и меня за локоть поддержал, а точнее сказать, ухватил столь же неожиданно возникший О'Кела, уже в одной рубашке, не скрывавшей его возбуждённого 'источника наслаждений' (мне вспомнились истории о вирусах-вымогателях с подобными картинками на весь экран), и похотливо проблеял:

-- Моя бе-есце-енная, бе-ежим туда, в бе-есконе-ечное-е наслажде-ение-е...

Он не закончил, потому что в прямом смысле получил в рог от моего спутника и на мгновенье окосел, выпустив из полуруки-полукопыта мой локоть. Потом встал на все четыре конечности и потряс головой, но воспользоваться преимуществом козлиного облика всё же не захотел. Коротышки насупились, встопорщив бледно-рыжие усы, и попытались сплотиться, перегораживая мне дорогу.

-- Бежим! - Мой спутник потянул меня вбок, в возникший на мгновенье просвет между телами гостей. Сзади раздалось обиженное блеянье О'Келы, 'Феркит! Круфруди!' коротышек и особый, только ей свойственный заливистый смех Госпожи Кристии:

-- Охота! Ах, дражайшая Орхидея, вы умеете забавлять гостей! Охота, охота! Ловите их!

Громадное помещение казалось бесконечным, возбуждённые, а то и перевозбуждённые гости тянулись к нам, кто-то медленно вставал с пола, отцепляясь от своего партнёра. Очаровательная Шарлотина, выглянув из-под потной мужской спины, попыталась сделать нам подножку, но её кавалер, не сориентировавшись в происходящем, именно в этот момент менял позу и брякнулся на неё. Я бежала, радуясь, что додумалась сделать удобную одежду и обувь, и старалась не всматриваться в происходившее вокруг - это понравилось бы только самому необузданному режиссёру порнофильмов. Когда читаешь книгу, можно перелистнуть несколько страниц, да и Муркок, при всей своей экстравагантности, всё же не де Сад, и не вдавался в такие подробности. А вот видеть всё это - бр... мерзко, даже когда за тобой гонится половина гостей. Вернее, особенно поэтому, ведь они, если нагонят... Так, бежать, не думать, искать выход!

Мы выскочили в темноту беззвёздной ночи. Окружавший нас парк освещался только пробивавшимся сквозь стенки дворца-вазы светом, тускло-жёлтым, проникавшим лишь на несколько десятков метров во тьму.

-- Туда! - Я потянула спутника в сторону декоративной груды валунов - каждый с автомобиль, а то и автобус. Мужчина не понял, но подчинился, хотя всего лишь на несколько секунд. Я толкнула его к одному из валунов, на котором плясала видимая только сквозь очки метка.

-- Быстрее, внутрь!

-- Вы с ума сошли! - Он не понял, и мне пришлось первой шагнуть и потянуть его за собой. Мимо, не заметив нас, с факелами и разнообразными фонарями пронеслась толпа одичавших существ. Я без сил повалилась на сиденье.

***

-- Всё. - Я, задыхаясь от бега и пережитого страха, сжалась в комок в мягком кресле и минут пять сидела, не реагируя ни на что. Состояние у меня было такое, что даже на слёзы не оставалось сил. Но нужно было брать себя в руки, и я, наконец, выпрямилась и выдавила из себя:

-- Выбрались. Спасибо, что защитили, иначе...

-- Ага... - Мужчина тоже восстанавливал дыхание, тупо глядя перед собой и иногда еле слышно говоря что-то эмоционально-непечатное, потом всё же огляделся: - Где мы?

-- Сейчас или вообще? - Я слизнула с губ капельки пота.

-- И то, и другое! Вы, кажется, это знаете, так?! - Голос у него стал жёстким, но не грубым. Хорошо держится, учитывая, что только что шептал.

-- К сожалению, знаю. Сейчас поедим, и расскажу. - Я, уняв дрожь в руках, потянулась к находившемуся между креслами ящичку-столику и достала из него хлеб, ветчину, помидоры и термос с чаем.

-- Откуда это? - Мужчина ещё больше насторожился.

-- Держите, всё это для нас безопасно. - Я, осознав, наконец, что не ела целый день, вгрызлась в бутерброд, и ещё не прожевав, спросила:

-- Вас наняли писать о науке?

-- Да, об истории науки. - Он, глядя на меня, немного успокоился и откусил едва ли не половину своего бутерброда.

-- Просили писать, используя героев какой-нибудь фантастической книги?

-- Да, но я впервые о ней слышал. - Он ответил, еле успев проглотить здоровенный кусок ветчины.

-- Мне поручили писать об истории этикета, используя в качестве героев персонажей книги Муркока. - Я разделалась с первым бутербродом и взялась за помидор, забрызгавший мне всю блузку, но я не обратила на это внимания - важнее было всё объяснить, да и когда говоришь, быстрее успокаиваешься. - Работа показалась мне интересной, да и жёсткие сроки не устанавливали - серия статей ведь, а её можно растянуть надолго. Мы всё обсудили по телефону, заказчик сказал, что подготовит договор и сообщит, когда мы сможем встретиться. Я отключила телефон и вдруг оказалась здесь. Дальше вы всё знаете. У вас было так же?

-- Мне тоже говорили именно об этом писателе, кажется, книга называлась 'Танцы конца времени' или что-то подобное. - Мужчина выбрал себе помидор. - Но как это связано?

-- Это связано так, что мы оказались внутри книги, точнее, во времени после описанных в ней событий...

Мужчина удивился, но не тому, что мы оказались в этом безумном мире, а совершенно иному:

-- Вы читаете такое?! - Он поперхнулся.

-- Представьте себе, хотя в самой книге о подобных развлечениях есть только сдержанные упоминания. Муркока я очень не люблю, но 'Танцоров', так уж получилось, читала внимательно - меня заинтересовали некоторые второстепенные моменты. Наверное, именно на этом меня и подловили. Я как-то писала отзыв на эту книгу, и они знали, что я сориентируюсь в ситуации. А вот почему выбрали вас, совершенно незнакомого с этим миром? Да и мои знания о местных обычаях им не так уж важны, как я поняла.

-- Но как мы могли оказаться в книге? - Он, наконец, задал основной вопрос, не считая меня ни сумасшедшей, ни мистификатором, потому что всё вокруг было слишком реальным, а одни и те же глюки двое одновременно обычно не видят.

-- Не знаю. Знаю только, что нас выдернули сюда, чтобы помочь этим вот... персонажам найти себе развлечение получше оргий и тому подобного.

-- Развлекаться, издеваясь над нами?!

-- Скорее - учиться у нас. Но всё это нам объяснят позже. - Я налила себе чай, предложила термос мужчине, он кивнул, подставил кружку. Я же, достав коробку с бисквитами, продолжила:

-- Мы оказались у самых, наверное, вменяемых людей этого мира - Железной Орхидеи и Вертера де Гёте. Остальные ещё хуже. Если брать сюжет книги, то все эти люди - а это именно люди, кроме тех четырёх коротышек, которые пытались меня лапать, - жили в самом Конце Времени, перед гибелью Вселенной. Они - последние представители Человечества. Бессмертны, точнее, если они и гибнут, например, от несчастного случая, то другие их просто воскрешают. Они не знают болезней, кроме тех, какие сами себе прививают ради развлечения. Они могут менять свой пол и облик, как им вздумается, и все те 'экспонаты', которых мы видели, создали себя по собственному вкусу. Самое главное - они не знают добра и зла, потому что зло, которое создают для собственного развлечения, не является злом, а добро может существовать только по контрасту с настоящим злом и бедой. Здесь же все болезни, страдания, пытки и смерти - всего лишь приправа в бесконечных развлечениях, а главное и единственное правило: 'не мешай другим получать удовольствие от жизни'. У них нет никаких семейных связей. Единственный, кто был по-настоящему рождён, это сын Железной Орхидеи Джерек, но он давно ушёл из этого мира. Остальные или модифицируют себя сами, или созданы друзьями уже взрослыми, со сложившимся характером, существами. Да, ещё Вертер родился, вроде бы, более-менее естественным путём - об этом где-то глухо упоминалось. Так что мы можем полагаться только на него и Орхидею. Простите, что говорю так книжно, это нервное. Сейчас важно вот что. По сюжету, после гибели Вселенной небольшой кусочек пространства с Землёй в центре закукливается в 'петле времени', оказываясь вне любых Вселенных и выкачивая из них энергию для собственного существования, и весь этот безумный рай навечно замыкается в себе. Как раз перед этим отсюда уходят самые активные герои, оставляя остальных наслаждаться вечной безоблачной жизнью. На этом цикл романов заканчивается. Но мы оказались во времени после всего описанного, и, кажется, здесь все от райской жизни всё больше 'съезжают с катушек'. Если опираться на книгу, подобного до замыкания в 'петле времени' не было. Так что нас пригласили работать в дурдоме для буйнопомешанных.

Я невольно усмехнулась и продолжила:

-- Но мы - не бесправные игрушки. У нас есть и защита, насколько это возможно, и инструменты, которые позволят нам создавать всё необходимое. Это те самые Кольца, о которых я вас предупреждала. Внешне они действуют как волшебные кольца в сказках: повернёшь камень в оправе, загадав желание, и можешь создать всё, что в голову взбредёт. На самом деле это не магия - кольца являются чем-то вроде системы ввода-вывода информации. Они каким-то образом считывают мысли хозяина, передают их в один из Руинных Городов - мы проснулись как раз в таком. Города по своей сути - хранилище информации, вычислительные центры, система жизнеобеспечения и распределения энергии, вообще основа всего этого мира, хотя относятся к ним здесь с пренебрежением. Я о Кольцах знала и попросила Железную Орхидею показать, как ими пользоваться. А потом я ненадолго осталась одна, и... - Я немного запнулась. - Хотела придумать, как удрать, но со мной заговорил Город. Они ведь, Города, личности, хотя и не люди, и именно они нас сюда вытянули. Город - его называют Шаналорн, - кое-что объяснил мне и сделал для нас подсветку, по которой мы и выбрались из этого безумия.

-- Как вы могли говорить с городом? - Мужчина опасливо отодвинулся от меня.

-- Он создал свой образ в зеркале на стене комнаты, ну вроде аватара. - Я допила чай. - Дал подробную карту планеты, посоветовал на несколько дней скрыться от всех этих любителей развлечений. И он, насколько я поняла, совсем не ожидал того, что потом произошло.

-- Посоветовал?! - Мужчина ненадолго замолк, едва шевеля губами - видать, снова ругался. Потом немного спокойнее спросил: - Может, лучше было сначала всё объяснить, спросить нашего согласия на вот это всё?!

-- Кажется, у них не было времени. - Я убрала в ящик-столик коробку от бутербродов. - Хотя нас на самом деле используют как марионеток, сейчас мы ничего не можем сделать, так что возмущаться бессмысленно, нужно подчиняться и искать выход.

-- С этим понятно. Но вторая часть вопроса: где мы сейчас?

-- Я же говорила, что ненадолго оставалась одна и успела сделать то, что придумала ещё когда мы сюда летели, а потом подкорректировала идею. На карте нашла эти валуны - они ближе всего к зданию, - и смогла на расстоянии переделать один из них в... Ну, во что-то вроде машины, только что она летать может. По каким принципам она передвигается, нам знать и не надо, всё равно не поймём, а вот удрать отсюда подальше нужно. Вы умеете водить машину? Вроде, я запланировала автопилот, но не знаю, сработает ли он.

-- Немного. - Он несколько растерялся. - Но не самолёт.

-- Тот велосипед тоже не был самолётом, - усмехнулась я, вспомнив дневную поездку.

-- Не напоминайте! - Его передёрнуло. - Впервые такое испытал и очень надеюсь, что больше не потребуется. А здесь какое управление?

-- Я постаралась сделать его похожим на такое, как в автомобилях, только что руль и как штурвал может двигаться. Но сама водить не умею, поэтому не уверена, что всё правильно. - Я слабо улыбнулась, извиняясь. - На лобовое стекло можно вывести карту, на ней я отметила, где мы можем переночевать. Сейчас всё успокоится, и мы тихонько отсюда удерём.

-- Лучше убраться отсюда, когда будут разъезжаться гости. - Мужчина разглядывал невнятную панель управления, которую я еле смогла представить и, следовательно, создать, потом обернулся ко мне:

-- Можно её как-нибудь доработать?

-- Можно, но я не знаю, как, и вам придётся всё объяснять. - Я отвернула рукав, открыв браслет.

-- У вас нет Колец. - Он только что заметил это и удивился нестыковке моих слов и действительности.

-- Я переделала их вот в эту вещицу, чтобы они мне не мешали. Потом, когда уберёмся отсюда, вы сможете изменить их на что-нибудь более удобное, но пока не стоит рисковать. Объясните, что не так с управлением?

Через некоторое время вместо путаницы датчиков на приборной панели остались только спидометр, высотомер и экран, на котором высвечивались наш маршрут, ну и соседние экипажи, если они окажутся в зоне видимости.

Мужчина всё сильнее нервничал и вскоре спросил:

-- Как вы думаете, мне безопасно будет на несколько минут выйти отсюда?

-- Зачем? - начала было я, потом сообразила и кивнула назад, за кресла: - Там кабинка, и руки можно вымыть.

Он осторожно встал и поспешил в конец нашего 'автомобиля', удивлённо и благодарно взглянув на меня. А чего тут необычного? Я ведь тоже живой человек, естественные надобности мне присущи точно так же, как и всем, и я, ещё когда придумывала это транспортное средство, сделала в нём 'уголок задумчивости'.

Может показаться, что я такая гениальная - и машину сделала, и еду предусмотрела, и уборную, - но это совсем не так. Просто я, намаявшись в долгих поездках без элементарных удобств (вспомните наши санитарные зоны, в которых, бывает, поезд по пять часов находится, и у людей в ушах булькать начинает), в первую очередь подумала о туалете, понимая, что нам в 'автомобиле' придётся просидеть не один час. Плюс к этому я люблю фантастику и заметила одну забавную особенность. В книгах все шаттлы, катера, авиетки и тому подобный маломерный космический транспорт не имеет туалетов, даже когда по сюжету герои должны находиться там сутками, а то и неделями. В космосе кустиков нет, и куда ходят бедолаги - одному автору известно. Вот я и не хотела повторять книжных ошибок в реальной жизни.

Мужчина вернулся, и теперь уже я пошла опробовать созданное наспех помещение, да и умыться - после бега потное лицо щипало как от кислоты. Когда вернулась, мой спутник внимательно смотрел на экран с загоравшимися на нём точками.

-- Гости разъезжаются, так что пора и нам. Куда направимся?

-- Вот примерный маршрут. - Я указала на тонкий пунктир. - На запад, вот сюда.

Мужчина осторожно поднял машину вверх:

-- Плавно идёт.

-- Кажется, здесь во всех средствах передвижения автоматически встраивается система безопасности. - Я наблюдала, как яркие точки на экране - фантастические экипажи гостей - разлетаются всё дальше. В выбранную мной сторону двигалось машин десять, что хорошо - среди них легко затеряться, особенно в темноте и столь небольшому 'автомобилю'. Через какое-то время все наши попутчики свернули к югу, и мы остались в одиночестве.

-- Можно быстрее? - Я следила за спидометром. - Нам нужно отлететь километров на двести. Препятствий впереди быть не должно, тут равнина.

-- Попробую. - Мой спутник прибавил скорость. - Первый раз управляю такой машиной.

-- Мы сегодня много чего делали в первый раз, - вздохнула я. - И, кажется, впереди нас ждёт ещё больше таких сюрпризов. Главное, чтобы не особо неприятных.

Мы летели около часа. За это время я успела объяснить спутнику, как пользоваться Кольцами - там не было ничего сложного, - и поподробнее рассказать о мире, в котором мы оказались. Нервное напряжение безумного дня уходило, наступала реакция, наваливалась усталость и ощущение невозможности изменить ситуацию, вернуться домой. Это было очень неприятное чувство, но требовалось держаться, иначе можно попасть в ловушку. Наконец на экране показалась кромка каменистой безжизненной пустыни.

-- Всё, пора садиться. Здесь безопасно, можно выспаться.

-- Но если что-то случится?.. - Мужчина тоже очень устал, но пытался быть готовым к любой опасности.

-- Теперь вряд ли. Сейчас ночь, все аборигены или спят, или отходят после оргии, и им не до нас, а других опасностей, кроме людей, здесь нет. - Я, подавляя зевоту, раскинула своё кресло. - Мы оба уже не выдерживаем. Меня даже перспектива ночных кошмаров не пугает, так хочу спать.

-- Вы правы.

Он посадил машину, вслух удивившись идеальной послушности техники и мягкому приземлению, и попытался разложить своё кресло, но с первой попытки ему это не удалось. Я показала нужную кнопку и легла, мгновенно уснув.

***

Как ни странно, спала я совершенно без снов и проснулась, несмотря на усталость прошлого дня, очень рано. За окнами вставало солнце - маленькое и не такого оттенка, как у нас. Верно, оно здесь искусственное, только для планеты, и, вполне возможно, вращается вокруг неё. Безумный всё же мир.

Я осторожно села, радуясь, что кресло не скрипит, и взглянула на спавшего рядом человека. Всё же парень и, как бы это сказать... Иногда бывают такие люди - не вечные юнцы, просто внутренне остающиеся молодыми, радующиеся жизни и умеющие думать, учиться всему новому. Подростками они часто кажутся старше, чем на самом деле, но потом, когда их сверстники высыхают, расплываются или грубеют под влиянием внешнего мира, они неподвластны ему и выглядят моложе своих лет. Не инфантильны, совсем нет, но внутренняя молодость души отражается и внешне - в движениях, взгляде, голосе. У меня бабушка-соседка такая - под восемьдесят, а глаза весёлые, как у девчонки, хотя повидала немало. Но этот и по возрасту ещё молодой. Только умаявшийся, грязный и... в драных носках. Он что, весь день в них был, и по парку практически босиком бегал?

Ладно, это потом, а вот где мы сейчас? Я вывела на стекло-экран карту, предусмотрительно затемнив прозрачную стену со стороны парня: пусть спит, я же успею доделать, что задумала. Так, мы сейчас примерно в двухстах километрах от обжитых земель, в пустыне, и нас здесь никто не найдёт - ещё один камень среди других, только и всего. Но для жизни нужно что-то совсем иное. Вот здесь отмечены ненаселённые, но 'живые' территории: морское побережье и огромный, на сотни километров в любую сторону, лес с реками, озёрами и невысокими скалами, кажется, похожий на Карелию. Судя по координатам, он примерно на широте Москвы, то есть климат должен быть умеренным или тёплым, но не жарким. Интересно, а можно ли увидеть, как всё там на самом деле?

Я дотронулась до бусины браслета и удивилась, хотя, вроде бы, и ожидала чудес. Моё, не до конца даже сформулированное желание было точно угадано, и на экране возникла картинка, будто кто-то снимал для меня видеоотчёт. Старый сосновый лес с негустым подлеском, чистый, как парк, но не искусственно, а от природы: деревья здоровые, так что валежника практически нет, а через плотный ковёр опада трава или кусты не пробьются. Высокий, но довольно пологий берег моря наверняка удобен для прогулок, пляж песчаный, так что купаться будет хорошо. А в глубине, примерно в километре от моря, небольшое лесное озеро с выбегавшей из него чистой речушкой. Отличное место! И относительно недалеко, всего час лёту.

Я отправила автопилоту маршрут, улыбнувшись про себя, что здесь давным-давно забыты эти слова: 'автопилот', 'прокладка маршрута', да и картами никто не пользуется, кажется. Но пока летим, можно и о другом подумать, не менее важном, чем выбор места для жизни - о самом жилье. Для меня, привыкшей работать в Фотошопе и примитивных программах черчения, возможности местной техники казались сказочными. Стоило только подумать, и на экране возникало изображение, которое можно было менять, подстраивать под свои желания и запросы, и видеть не схему, не чертёж, а создаваемую в реальном времени постройку.

-- Где мы? - Мой спутник тёр заспанные глаза.

-- В воздухе, летим в безопасное и удобное для жизни место. - Я убрала затемнение стен-окон.

-- Летим?! Вы ведёте?

-- Оказывается, здесь можно вообще не управлять, просто задать направление и скорость. - Я улыбнулась в ответ на его встревоженный взгляд. - И мы скоро будем на месте. Надеюсь, там и позавтракаем. Меня, кстати, Деми зовут.

-- Как? - переспросил он: - Деми?

-- Деми, ударение на второй слог.

-- А меня - Лант... - Он удивлённо замолк. - Погодите, не так...

-- Здесь, к сожалению, так. - Я снова улыбнулась, отгоняя тревогу. - Нас лишили наших имён и очень просили не говорить о своём прошлом. Последнее вполне оправданно, если учесть некоторые местные особенности.

-- Вы так защищаете этот мир! - Лант резко сел, поднял спинку кресла. - Вам здесь нравится?! Неограниченные возможности, волшебство! Сказочная мечта?!

-- И козлы-ухажёры! Как тот, вчера. Их здесь, озабоченных, большинство - от безделья маются. Не нравится мне здесь, хотя вот эта вещица и интересная, - я показала на браслет. - В остальном же - сейчас нам нужно не ухудшить ситуацию, а там посмотрим. Ай, ладно, кажется, прилетели. Я, пока вы спали, подумала над жильём, так что...

-- Вы? - Он совсем растерялся. - За всё это время я ничего тут толком не сделал, а вы уже о жилье позаботились.

-- Вы вчера вытащили меня из... - Я поёжилась, отгоняя мерзкое воспоминание. - Они бы нас... Вы же ещё и босой были, а бегали и по камням. Ну а жильё - это не экспромт, а моё увлечение: люблю придумывать дома, вот и пригодилось. Как раз и посмотрим, какой я архитектор. Приехали.

Аэрокар мягко сел на траву метрах в двадцати от дома - рубленого 'глаголем', довольно высокого, с открытыми террасами, одна из которых выходила в сторону леса, вторая, по длиной стороне, - на озеро.

-- Лесная хижина? - улыбнулся Лант. - Я уж думал, что будет дворец вроде вчерашнего.

-- Для жизни и этого достаточно. - Я немного обиженно пожала плечами. - Вы можете построить себе другой, места в этом мире хватает.

-- Простите, Деми, я не хотел вас обидеть. - Он, извиняясь, слегка улыбнулся, потом поинтересовался: - А как выйти из машины?

-- Ой, я вчера вообще об этом забыла, думала только, как сюда попасть. - Я смутилась. - Попробуйте рубиновое Кольцо: подумайте, что именно хотите, и поверните камень.

-- Ого! - Он с интересом наблюдал, как в монолитной стене появляется контур двери и она плавно отъезжает в сторону. - Вам тоже дверь сделать?

-- Буду благодарна. - Я снова улыбнулась ему и вскоре уже спрыгнула на молодую траву, поёживаясь от неожиданно холодного весеннего ветра. - Если у меня всё получилось, то нас должен ждать завтрак.

-- Сначала покажите мне дом. - Он с интересом рассматривал постройку. - Хочу знать, что тут можно делать непрофессионалу. Простите.

-- Вы правы, я абсолютный дилетант. - Я открыла дверь со стороны леса и стала объяснять: - Это прихожая. Справа кухня и бойлерная, но о технике я знаю только, что она должна быть, а вот как она работает...

-- Ничего, я помогу, такие дела мне отлично знакомы. А слева?

-- Прошу. - Я показала ему гостиную на всю высоту дома с выходящим на озеро окном. - За печью-камином спальня и ванная, наверху тоже спальня и ванная. Я здесь ничего не успела сделать, надо думать. Если хотите, можете расположиться тут, я всё равно хотела спать наверху.

-- Спасибо. - Он оглядел пустую ещё комнату - просторную, с гладко отёсанными брёвнами стен, мощными плахами пола и большим, выходящим в сторону леса, окном. Неприметная дверь слева вела в ванную. - Отлично! Ну что же, жду обещанного завтрака.

Кухня была уже полностью обставлена, на столе ждал завтрак: пышный золотистый омлет с шампиньонами и зелёный горошек на гарнир, кофейник с горячим ароматным кофе, полный молочник, тарелка с бисквитами. После вчерашних приключений мы не ели, а лопали всё так, что за ушами трещало, и вопросов 'вкусно-невкусно' не было.

После завтрака мы стали обставлять дом, начав, разумеется, со спален. Я особо не роскошествовала, ведь чем больше мебели, тем больше пыли, а значит, и уборки. Поэтому сделала только по-настоящему необходимую, но удобную мебель в стиле дач конца девятнадцатого века. Закончив обставлять спальню, сбежала вниз и постучала в дверь Ланта.

-- Вы ещё заняты? Я хотела обсудить устройство ванных, чтобы не напортачить, и заняться гостиной.

***

К полудню дом был обставлен. Гостиную, с согласия Ланта, оформили в том же старинном дачном стиле: деревянный диван-скамья с обтянутым вышитой рогожкой сиденьем, такие же кресла, большой стол и трюмо с несколькими фарфоровыми статуэтками. Зачем я так заботилась о зеркалах, я сначала не могла понять, а потом вспомнила: Шаналорн говорил со мной именно из зеркала, значит, в этот раз он мог повторить то же самое.

-- Ну всё, можно отдыхать! - Лант, чистый, в новой одежде и мягких мокасинах, откинулся на деревянную спинку удобного кресла. - Обед будет за мной, вы меня уже дважды кормили.

-- Не возражаю... - начала было я, потому что это давало мне время сделать на берегу озера хорошую баньку, но тут нас перебили.

-- Вы позволите войти? - От зеркала раздался уже знакомый голос.

-- Да, прошу вас. - Я этого ждала, а вот Лант снова опешил.

-- Благодарю. - В зеркале проявился Шаналорн. - Теперь, насколько понимаю, у вас есть время для длинного разговора? Простите, Лант, забыл вам представиться. Я - образ, или, если хотите, аватар Вечного Города Шаналорна, и именно я вызвал вас сюда. Деми, прошу прощения за то, что вчера вовремя не смог защитить вас. К сожалению, такие вспышки безумия непредсказуемы и случаются всё чаще: жители сходят с ума от вечности, от отсутствия занятий, от мгновенного удовлетворения любой прихоти. Знаю, люди когда-то считали это Раем, но на самом деле наш мир вечного счастья становится для них Адом. И именно поэтому мы, Вечные Города, просим вашей помощи.

-- Что вы хотите?! - резко спросил Лант. - Паяцев для развлечения вашего зверинца?

-- Нет. Людей, которые умеют дать цель окружающим, показать новый путь. Я говорил вчера Деми: мы, Руинные Города, этого не можем, потому что когда-то сами были целью для героев. Вы молоды, вы родились в самом начале истории Человечества, вы умны и деятельны, и достаточно образованы, чтобы попробовать найти выход. Не бесплатно. Вне зависимости от того, удастся ли вам всё задуманное, вы получите достойную оплату - в деньгах, золоте, иных предметах, каких захотите. Для нас это не так уж сложно. И мы гарантируем, что вернём вас в то же самое время. Точнее, мы вас из него и не забирали. Наш мир живёт по другим законам: то, что здесь тысячелетия, для вас - даже не миг, а... можно сказать, квант времени. Как наш мир - квант в вашем мире, существующий в нескольких измерениях сразу. Простите, всё это слишком сложно, но потом, если хотите, я попробую объяснить.

-- Сначала объясните, что здесь происходит! - Лант требовал этого вполне обоснованно, особенно учитывая, что он-то об этом мире знал только от меня. Шаналорн стал рассказывать и показывать то, о чём я уже знала и что вкратце пересказала Ланту ещё вечером. Но в рассказе аватара были некоторые нестыковки. Он не мог назвать точных дат, даже плюс-минус тысячу лет - Лант об этом спрашивал, уточняя, как долго мир находится в 'петле времени' и сколько вообще существует эта цивилизация. Ещё Город не упоминал о детях из Приюта и даже не понял моего вопроса о них. Самое главное - он не мог объяснить принцип 'петли времени' и того, как при семидневном цикле мы можем существовать в этом мире, ведь в первый день каждого цикла всё должно возвращаться к исходным физическим условиям. Но уверял, что при начале нового цикла мы останемся здесь.

В его словах не было недосказанности, попытки что-то утаить, он на самом деле не знал некоторых вещей, и я списала всё на его древность - в книге ведь указывалось, что ему уже миллионы лет.

От рассказа о прошлом он перешёл к проблемам настоящего:

-- Первые, сначала очень редкие приступы массового безумия начались спустя некоторое время после ухода в 'петлю времени'. Мы долго не могли понять, что происходит, объясняли всё модой - она здесь слишком изменчива. Но потом стало понятно, что люди сходят с ума от безделья. Мы, хотя это и не в наших правилах, создали нового человека, дав ему знания о прошлом, и надеялись, что он всколыхнёт это болото, изменит всё. Но надежда оказалась обманчива - этот человек сошёл с ума быстрее, чем остальные, и...

-- Что?! - напрягся Лант.

-- Это тяжело, но нужно рассказать всё. Мы, как говорят у вас, сделали откат всей истории мира назад. Знаю, мы не имели права вмешиваться в личности людей, но тогда мы стёрли всё до момента первого цикла - все последующие века исчезли из памяти людей. Наше создание тоже исчезло - оно так и не смогло стать личностью.

-- Вы... - Лант пытался подобрать цензурные слова, я же слушала молча. Мир, в котором каждый может с лёгкостью и без мысли о нравственности создать себя или другого, предусматривал и такое. Шаналорн как раз и говорил об этом:

-- Вы можете нас обвинять, но... в моменты безумия люди здесь не только оргии устраивают - это мелочи по сравнению с остальным. Они создают и тут же уничтожают людей, других разумных существ. Такое было уже трижды, а мы пытались сделать человека всего один раз. Потом подкинули Браннарту Морфейлу и другим сведения о прошлом, попытались заинтересовать идеями нравственности, помощи друг другу. Но о какой помощи можно говорить здесь, где всё доступно всем? - грустно улыбнулся Шаналорн. - Когда в моду вошли идеи христианства, начались повальные самоистязания, но они не имели смысла: это то же самое, что юродство в Раю. Все занялись религиозной войной всех против всех, каждый считал, что убив противника, сделает его святым. Ирония в том, что они тут же воскрешали своих жертв и убивали снова, если те не успевали убить их раньше. Вера здесь принесла не пользу, а разрушение. Во второй раз произошёл приступ жертвенности и помощи друг другу. И они просто перестали двигаться, потому что каждый хотел первым помочь другому и не допустить, чтобы помогли ему самому. Мы снова сделали откат к началу и решили, что сами не справимся. Здесь нужно что-то совсем иное, не то, что доступно нашему разуму. И мы остановили жизнедеятельность людей, чтобы у нас было время изучить вопрос.

-- Как?! Это что - игра, чтобы поставить всё на паузу? - Лант возмутился ещё больше.

-- Отчасти ваша аналогия верна, - подтвердил Шаналорн. - В этом мире нет смерти. Здесь выполняются нереальные с точки зрения известной вам физики законы, но это именно законы. Здесь люди играют роли. Они не живут, как вы, вот в чём беда! И мы, никогда не бывшие людьми, видим это, нам больно от этого! Но позвольте вернуться к рассказу. Наш мир - квант, существующий в нескольких Вселенных, совершенно независимых от тех Вселенных, с которыми реально или теоретически были связаны мы, Вечные Города. Это стало возможным именно когда началось действие 'петли времени'. Мы изучили две ближайшие Вселенные. Одна из них - ваша, вторая очень похожа на вашу, но в ней сейчас заканчивается восемнадцатый век. Тогда у нас возникла идея: пригласить кого-то из вашего мира, чтобы он помог нам и людям нашего мира, подсказал реальную цель существования. Ведь мы, Города, тоже чувствуем бессмысленность, нас удерживают от безумия только заботы о людях.

-- Что же именно вы от нас хотите? - Лант задал главный вопрос.

Приложение || Глава 2>>