Булгаков Андрей Сергеевич : другие произведения.

Эллиан в тени отца

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Юридические услуги. Круглосуточно
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Эллиан, исследовательница древних артефактов, находила утешение лишь в тишине своего кабинета, среди тайн прошлого. Она всегда выбирала самые трудные пути, чтобы доказать свою ценность, но только не для отца, властного Тонага, который считал, что знает лучше. Пронзительный звонок коммуникатора разбил хрупкий покой - на экране высветилось имя отца...
  ЭЛЛИАН
  В ТЕНИ ОТЦА
  
  АННОТАЦИЯ:
  Эллиан, исследовательница древних артефактов, находила утешение лишь в тишине своего кабинета, среди тайн прошлого. Она всегда выбирала самые трудные пути, чтобы доказать свою ценность, но только не для отца, властного Тонага, который считал, что знает лучше. Пронзительный звонок коммуникатора разбил хрупкий покой - на экране высветилось имя отца...
  
  
  На Стратиме, верном спутнике величественного Велеса, спускался вечер, подобно мягкому занавесу из сумрака, окутывая высокие здания дымкой таинственности. Словно россыпь драгоценных камней, в витринах зажигались кристаллические лампы, освещая лица прохожих тёплыми бликами. Бесчисленное множество звёзд, усеявших небесный свод, отражалось в зеркальных стёклах небоскрёбов, создавая иллюзию близости, будто до них можно было дотянуться рукой. Под мерный гул двигателей космические корабли, подобно серебряным стрелам, медленно взмывали ввысь, оставляя за собой тонкие светящиеся линии, как будто незримый художник чертил ими по тёмному полотну ночи. Городская жизнь постепенно замирала, уступая место тишине и покою, которые царили в объятиях надвигающейся ночи.
  Эллиан, словно завороженная, не замечала сгущающихся сумерек за окном. Она сидела в своём уютном кабинете, склонившись над древним жезлом Темб - изящным артефактом из полированного золота, увенчанным тремя тонкими лезвиями, которые, казалось, вибрировали в воздухе, излучая едва заметное голубое сияние. В центре жезла, словно всевидящее око, мерцал крупный голубой кристалл, а ниже, на изящной рукояти, был вплетен рубин, напоминающий каплю застывшей крови. Внешний мир казался ей лишь призрачной тенью, далёким отголоском истинной реальности. Мягкий свет лампы освещал её лицо, подчёркивая тонкие черты и задумчивость фиолетовых глаз. Серебристо-белые волосы, небрежно собранные на затылке, выпускали непокорные пряди, которые мягко обрамляли лицо и скрывали заострённые кончики ушей.
  Кабинет Эллиан - словно затерянный во времени островок прошлого, окружённый современным миром. Высокие деревянные стеллажи, уставленные древними фолиантами и свитками, тянулись ввысь, словно стремясь достичь самого потолка. Стены были украшены картами забытых земель и далёких звёздных систем, чертежами загадочных механизмов и портретами давно ушедших мудрецов. На полках, словно драгоценные экспонаты в музее времени, покоились артефакты со всех уголков галактики: окаменевшие осколки звёзд, кристаллы с таинственными узорами, маски, скрывавшие лица представителей древних цивилизаций.
  Мягкий свет лампы рисовал на стенах причудливые тени, а в воздухе витал тонкий аромат старой бумаги, смешанный с запахом редких благовоний. Пылинки, незаметные при дневном свете, кружились в лучах лампы, словно крошечные танцоры, и медленно опускались на поверхности столов и книг. Тишина в кабинете была глубокой, почти осязаемой, нарушаемой лишь едва слышным шорохом кисточки и тихим дыханием Эллиан.
  Вооружившись увеличительным стеклом, тонкой кисточкой и пинцетом, Эллиан с величайшей осторожностью снимала с жезла древние слои, песчинка за песчинкой. Каждое её движение было выверено и точно, как у хирурга во время операции, и требовало неимоверной сосредоточенности и терпения. Она внимательно изучала каждую трещинку, каждый символ, стремясь раскрыть тайны, скрытые под толстым слоем вековой пыли.
  Светло-голубоватая кожа Эллиан, словно подсвеченная изнутри, мягко сияла в свете лампы, отражая её внутреннее тепло и сосредоточенность. Овальное лицо с высокими скулами и небольшим, слегка вздернутым носом обрамляли длинные, до лопаток, абсолютно прямые серебристо-белые волосы. Брови и ресницы, также серебристо-белые, резко контрастировали с яркими фиолетовыми глазами, которые в данный момент были сосредоточенно прищурены. Заострённые кончики ушей, характерные для её расы, слегка выступали из-под волос. Фиолетовые глаза, глубокие, как ночное небо, были прикованы к жезлу, и в них читалась не только глубина знаний, но и настоящая страсть к своему делу - страсть исследователя, стремящегося раскрыть тайны прошлого. Заострённые кончики ушей чуть подрагивали при малейшем звуке, но Эллиан не отвлекалась, полностью погрузившись в работу, словно боясь упустить хоть малейшую деталь.
  Время словно остановилось. Монотонный труд приносил ей особое удовлетворение, позволяя забыть о внешнем мире и сосредоточиться на прекрасном мгновении связи с прошлым. Она ощущала, как через прикосновение к артефакту переплетаются нити истории, связывая ее с далекими эпохами и культурами.
  Пылинки кружились в воздухе, словно крошечные звёзды в бескрайнем космосе. Каждый взмах кисточки поднимал их в невесомый танец, и они медленно опускались, мерцая в лучах света. Эллиан следила за их движением краем глаза, находя в этом своеобразную гармонию и красоту.
  Она не замечала ни усталости, ни времени. Для неё существовал только жезл Темб и тайны, которые он хранил. Сердце билось ровно, дыхание было спокойным. В такие моменты она чувствовала себя по-настоящему счастливой, находя смысл и радость в своём деле.
  Но в глубине её сознания зарождалось беспокойство, словно тонкая трещина на идеально гладкой поверхности. Может быть, это было предчувствие чего-то неизбежного, а может быть, - отголосок тех тревожных снов, что стали её преследовать в последние дни. Эллиан попыталась отогнать эти мысли, снова сосредоточившись на работе, но в этот момент пламя лампы словно мигнуло, и тени в углах кабинета сгустились, приобретя зловещую густоту.
  Время текло незаметно, словно песок сквозь пальцы, а тишина кабинета обволакивала Эллиан, словно мягкое покрывало. Пламя лампы трепетало, отбрасывая на стены, заставленные книгами и артефактами, причудливые, подвижные тени. Пылинки всё ещё кружились в лучах света, напоминая крошечные звёзды, затерянные в бескрайнем космосе её мыслей.
  Фиолетовые глаза Эллиан постепенно затуманивались, веки становились тяжелее с каждым ударом сердца. Усталость подкрадывалась незаметно, словно ночной туман, окутывающий берег океана. Она отложила кисточку, прислушиваясь к тихому шёпоту жезла Темб, который, казалось, и вправду обладал собственной жизнью, собственным голосом.
  "Всего на минуту закрыть глаза", - подумала Эллиан, откидываясь на спинку кресла. Мягкая ткань плаща согрела её плечи, даря чувство уюта и покоя. Звуки города за окном постепенно стихли, уступая место тихому шелесту - словно невидимые волны накатывали на берег её сознания, унося её в мир грёз.
  Из глубин подсознания начали всплывать обрывки воспоминаний, переплетаясь с реальностью, подобно нитям разноцветной пряжи в искусно сотканном ковре. Вот она вновь ребёнок, бежит по зелёному, наполненному солнечным светом лугу, ветер ласково треплет её волосы, а солнце целует кожу. Но луг незаметно превращается в бескрайнюю равнину, затянутую серебристым, мистическим туманом. И в этом тумане, словно маяки в ночи, мерцают далёкие огни, манящие и загадочные.
  Эллиан чувствует, как её тело теряет вес, становится невесомым, точно перышко. Пространство вокруг растекается, будто акварельные краски на мокрой бумаге, границы между реальностью и иллюзией стираются. Звёзды над головой перестраиваются, образуя незнакомые, фантастические созвездия, узоры которых напоминают древние символы из её исследований. Кажется, стоит лишь протянуть руку - и можно прикоснуться к их холодному, далёкому сиянию.
  Шаг за шагом Эллиан погружается всё глубже в этот иной, призрачный мир - мир грёз. Звуки вокруг становятся ярче и отчётливее, как будто кто-то усилил их громкость, краски - насыщеннее и глубже. В воздухе разливается неземная мелодия, тихая и завораживающая, подобная шёпоту ветра в кронах древних, величественных деревьев. Эллиан идёт по дороге, вымощенной чистым, сияющим светом, и каждый её шаг отзывается глухим эхом в бесконечности этого странного пространства.
  И вот впереди, будто материализовавшись из тумана, появляется фигура - мужчина, закутанный в чёрный, подобный ночному небу, плащ, который плавно колышется, несмотря на полное безветрие. Его высокий силуэт чётко вырисовывается на фоне звёзд, но лицо скрыто глубокой тенью, делая его похожим на призрака. Сердце Эллиан на мгновение замирает, а затем начинает биться чаще, словно птица, бьющаяся в клетке. Она ощущает странное притяжение к этой фигуре, - притяжение непонятное, магическое, которому не может найти объяснения.
  - Кто ты? - пытается спросить Эллиан, но её голос теряется в густой, ватной тишине.
  Мужчина медленно поворачивается, и хотя черты его лица по-прежнему скрыты тенью, в его глазах на мгновение вспыхивает знакомый, почти забытый свет. Он протягивает руку, словно приглашая её следовать за ним. Эллиан инстинктивно тянется в ответ, но расстояние между ними остаётся неизменным, как будто она пытается догнать мираж. Она срывается на бег, стремясь сократить эту невозможную дистанцию, но её ноги будто наливаются свинцом, движения становятся медленными и вязкими.
  И тут из густой тени возникает девушка - её точное отражение, но с примесью чего-то таинственного и непостижимого во взгляде. Лёгкая, загадочная улыбка касается её губ.
  - Не спеши, - произносит она голосом, тихим и мягким, как шелест листвы. - Всё откроется в своё время.
  Эллиан останавливается, растерянная и взволнованная словами двойника. Мир вокруг неё начинает меняться с головокружительной быстротой: небо окрашивается в глубокий, насыщенный пурпур, звёзды превращаются в падающие искры, а земля под ногами становится прозрачной, словно хрусталь, открывая взору бесконечную пропасть.
  - Что происходит? - шепчет Эллиан, чувствуя, как реальность рассыпается на осколки, словно разбитое зеркало.
  - Ты на пороге истины, - отвечает её двойник. - Но готова ли ты принять её?
  И в этот момент пронзительный, режущий слух звук разрывает тишину. Он нарастает, заполняя собой всё пространство, заставляя вибрировать сам воздух. Мир вокруг Эллиан взрывается мириадами осколков, словно огромное зеркало, разбитое вдребезги, и она чувствует, как падает в бездонную пропасть, окружённая мерцающими обломками своего сна.
  Воздух вокруг внезапно наполнился тихим, неразборчивым шёпотом, который с каждой секундой нарастал, превращаясь в глухой, зловещий гул. Вслушиваясь в этот гул, Эллиан начала различать отдельные звуки: далёкие крики, звон металла, грохот - словно где-то неподалёку развернулась жестокая битва. Эти звуки, будто идущие из самых глубин времени, становились все громче и отчётливее, сливаясь в оглушающий, хаотичный хор.
  Подняв взгляд, Эллиан увидела невероятное зрелище: над ней, заслоняя собой звёзды, медленно проплывал гигантский космический корабль. Его массивный, громоздкий корпус казался выкованным из самой тьмы, а двигатели излучали ослепительное, режущее глаза сияние. Корабль двигался с величественной медлительностью, отбрасывая на землю густую тень, которая накрыла Эллиан, словно чёрная пелена. Гул его мощных двигателей сливался с криками воинов, создавая невыносимую какофонию, от которой сердце сжималось от ужаса.
  Мужчина резко обернулся к Эллиан. Его лицо все ещё было скрыто тенью, но глаза вдруг вспыхнули неестественным, слепящим белым светом. Этот взгляд, пронизывающий насквозь, словно лезвие, заставил её вздрогнуть - мороз пробежал по спине. В этом холодном, безжалостном свете была такая сила, такая мощь, что Эллиан охватил панический ужас.
  Ужас, ледяной и парализующий, сковал Эллиан. Ноги отказались слушаться, дыхание прервалось в горле. Она пыталась закричать, но голос исчез, словно его украли. Мир вокруг начал расплываться, терять чёткость, цвета потекли, как акварельные краски на мокрой бумаге. Все звуки слились в один нестерпимо пронзительный тон, который вибрировал в самом воздухе, проникая в её сознание, заполняя собой всё существование.
  И тогда мир вокруг взорвался тысячами осколков, будто гигантское зеркало, разбитое мощным ударом. Эллиан чувствовала, как падает в бесконечную, чёрную бездну, окруженная лишь мерцающими обломками своего разрушенного сна. Её сознание тонуло в бешеном водовороте света и тьмы, времени и пространства, теряя последние остатки связи с реальностью.
  И вдруг - абсолютная, всепоглощающая тишина.
  Эллиан резко открыла глаза, словно вынырнув из глубины холодной воды. Над ней был знакомый потолок кабинета, мягко освещённый лампой. Сердце колотилось в груди, как загнанная птица, дыхание сбилось, превратившись в частые, судорожные вдохи. Сон был настолько реальным, настолько ярким, что граница между мирами - миром грёз и миром яви - казалась едва уловимой, призрачной.
  Жезл Темб лежал на столе перед ней, и Эллиан поклялась бы, что на мгновение увидела на его поверхности слабое мерцание, которое тут же растворилось в воздухе. Она потёрла глаза, пытаясь изгнать из сознания остатки сновидения. "Что это было?" - промелькнуло в её голове, но ответа не было. Лишь неясное, но настойчивое чувство, что что-то важное, скрытое в глубинах её памяти, пытается прорваться наружу.
  Эллиан молча смотрела на жезл, погружаясь в пучину собственных мыслей. Яркие образы сна продолжали мелькать перед внутренним взором, размывая границы реальности, наполняя всё вокруг ощущением некой иллюзорности. Её пальцы бессознательно скользили по поверхности стола, а взгляд беспокойно блуждал по кабинету, не в силах сосредоточиться ни на чём конкретном.
  Тишину кабинета нарушало лишь тихое, назойливое жужжание. Небольшой, грациозный дроид с гладким белым корпусом и двумя плавниками-крыльями, напоминающими крылья стрекозы, парил рядом с Эллиан. Некоторое время он настойчиво пытался привлечь её внимание. В центре его округлого "лица" пульсировал голубой огонёк, а пара красных датчиков на кончиках крыльев беспокойно мигали, словно глаза испуганной птицы. Но Эллиан, поглощённая размышлениями о своём сне и странном мерцании жезла, не замечала усилий маленького помощника.
  Дроид, словно чувствуя её невнимание, резко изменил траекторию полёта, приблизившись к лицу Эллиан. И издал пронзительный звуковой сигнал. Эллиан вздрогнула, будто очнувшись от гипноза, и с недоумением уставилась на маленького робота.
  - Ах, это ты, - пробормотала она, узнав своего верного помощника.
  Дроид проецировал голограммное сообщение - на нем пульсировал символ входящего вызова.
  Кто-то очень настойчиво пытался с ней связаться.
  Эллиан с тяжелым вздохом вернулась к реальности. Провела рукой по волосам, словно пыталась собрать рассеявшиеся мысли. Её взгляд упал на дроида, все ещё настойчиво сигналившего о вызове.
  - Ну, кто там ещё? - пробормотала она, хотя и без того знала ответ.
  Имя вызывающего, высветившееся на экране дроида, заставило её сердце неприятно ёкнуть. Однако, Эллиан, подавив всплеск эмоций, мысленно отдала команду на принятие вызова, через нейроинтерфейс.
  В воздухе возникла голограмма её отца. Высокого, статного, с аристократичной осанкой Хайдэна, и лицом, словно высеченным из камня. Серебристые волосы безупречно зачёсаны назад, фиолетовые глаза - холодные, проницательные - смотрели строго и оценивающе. Даже в виде голограммы его присутствие ощущалось почти физически - давящим и властным.
  - Наконец-то ты соизволила ответить, - произнёс он ровным, лишённым тепла голосом.
  - В чём дело, отец? - ответила Эллиан, стараясь, чтобы её голос звучал спокойно, хотя раздражение уже кипело в ней.
  - Ты вновь игнорируешь мои сообщения, - Тонаг прищурился, словно хищная птица, готовящаяся к атаке. - После твоего десятилетнего исчезновения это, знаешь ли, вызывает некоторое беспокойство.
  - Я работаю, - коротко бросила она, сдерживаясь из последних сил.
  - Работой? - в его голосе послышалась издевательская усмешка. - Ты называешь это копание в пыли и обломках прошлого работой? Это недостойное занятие для наследницы нашего рода.
  - Исследование истории - это не пустая трата времени, отец, - парировала Эллиан. - Понимание прошлого помогает нам строить будущее.
  - Будущее? - его голос прозвучал словно удар кнута. - Будущее - это медицина, наука, технологии. Я столько раз тебе говорил! Ты должна была продолжить учёбу в академии и стать хирургом, как мы и планировали.
  Гнев, горячий и обжигающий, поднялся в душе Эллиан.
  - Ты имеешь в виду ту учёбу, где ты лично контролировал каждую мою оценку? - её голос задрожал от негодования. - Где мои так называемые успехи были результатом не моего труда, а твоих манипуляций?
  - Я обеспечил тебе лучшие возможности, - ответил Тонаг, голос его звучал спокойно и невозмутимо, но Эллиан чутко уловила фальшивую нотку в его словах.
  - Возможности? - голос Эллиан сорвался, превратившись в хриплый шёпот. - Ты лишил меня единственной возможности - доказать себе и всем остальным, что я на что-то способна! Ты превратил мою учёбу в жалкий фарс, в театр одного актёра, где все роли расписаны тобой!
  - Неблагодарная девчонка, - процедил Тонаг сквозь зубы. - Я дал тебе всё!
  - Всё, кроме свободы! - выкрикнула Эллиан. - Ты контролировал каждый мой шаг, каждое решение. Я не могла дышать без твоего одобрения!
  - Это естественно, - холодно ответил Тонаг. - Я твой отец, и я знаю, что для тебя лучше.
  Горькая, ироничная усмешка искривила губы Эллиан.
  - Ты думаешь только о себе, - сказала она тихо, но чётко. - О своей репутации, о своих амбициях. Тебе всегда было плевать на мои желания, на мои чувства.
  - Ты даже не помнишь, где пропадала десять лет, - жестоко напомнил он. - Потеряла память о жизни, которую, возможно, любила. Так с какого права ты судишь меня?
  - Возможно, я потеряла память о любимом человеке, о друзьях, о себе самой, - парировала Эллиан, глядя отцу прямо в глаза. - Но это не даёт тебе права снова пытаться управлять моей жизнью.
  Тонаг сжал губы, его лицо потемнело от гнева.
  - Ты не знаешь наверняка, была ли у тебя эта жизнь, - продолжал давить Тонаг. - Может, ты сама всё забыла, ничего не достигнув, ничего не создав.
  Глаза Эллиан вспыхнули фиолетовым пламенем.
  - А чего достиг ты, отец? - её голос прозвучал тихо, но в нём слышалась сталь.
  - Не понимаю, к чему ты клонишь, - Тонаг нахмурился, в его голосе появились настороженные нотки.
  Эллиан не дала ему договорить, её слова хлестнули его, словно пощечина.
  - Ой, да брось притворяться! - презрительно бросила она. - Из короля ты превратился в императора, а затем с треском растерял всю свою власть. И чтобы толпа не растерзала тебя на площади, ты быстро перекрасился, переобулся, нацепил маску "социалиста". Теперь ты президент Интерийской Республики? Уважаемый человек? Возможно, ты обманешь их, но меня - никогда. Я слишком хорошо знаю твою натуру.
  Кровь отхлынула от лица Тонага, оставив на щеках нездоровый бледный оттенок, но он всеми силами старался сохранять внешнее спокойствие. Однако, в его фиолетовых глазах вспыхнула опасная искра, предупреждающая о надвигающейся буре.
  - Осторожнее со словами, Эллиан, - процедил он сквозь зубы, с трудом сдерживая гнев.
  - А что, правда глаза колет? - не отступала она. - Ты всегда был мастером манипуляций, отец. Менял маски с лёгкостью хамелеона, лишь бы угодить толпе. Предал свой народ, свои идеалы, лишь бы удержаться на вершине власти.
  - Я делал то, что было необходимо для стабильности государства, - холодно отрезал Тонаг. - Политика - это не игры в песочнице. Тебе этого не понять.
  - Не понять? - голос Эллиан задрожал от смеси гнева и боли. - Я прекрасно вижу, кем ты стал! Тебе никогда не было дела ни до кого, кроме себя!
  Тонаг, чувствуя, что теряет контроль над разговором, поспешил сменить тему.
  - Я предлагаю тебе вернуться к учёбе, - сказал он более примирительным тоном. - У тебя ещё есть шанс стать врачом, как ты всегда мечтала.
  - Как я могла мечтать о том, что ты превратил в инструмент для удовлетворения собственных амбиций? - с горечью спросила Эллиан.
  - Я хотел дать тебе всё самое лучшее, - упрямо повторил Тонаг.
  - Ты контролировал меня! - выкрикнула Эллиан, её голос дрожал от сдерживаемого гнева. - Задушил своей заботой, лишил меня свободы, права выбора, возможности стать самостоятельной личностью!
  Лицо Тонага напряглось, скулы заострились, словно у разъярённого хищника.
  - Довольно! - рявкнул он. - Хватит капризничать, ты ведёшь себя, как маленький ребёнок!
  Эллиан сжала кулаки, её ногти больно впились в ладони.
  - Я не ребёнок! - прошипела она. - И не твоя марионетка, которой ты можешь управлять!
  - Наглая девчонка, ты забываешься, - его голос стал тихим, но от этой тишины веяло холодом и угрозой.
  - Нет, отец, - ответила Эллиан, не отводя взгляда от его ледяных глаз. - Это ты забыл, кто я.
  На мгновение между ними повисла тишина, напряжённая, словно струна, готовая вот-вот лопнуть. Дроид все ещё парил рядом, безмолвно транслируя изображение Тонага.
  - Я даю тебе последний шанс, - медленно произнёс Тонаг, и в его голосе появились стальные нотки. - Вернись домой. И мы забудем об этом неприятном разговоре.
  Эллиан попыталась прервать связь, послав мысленную команду через нейроинтерфейс. Но дроид не реагировал. Она сосредоточилась, напрягая волю, повторяя команду: "Выключить связь!". Но ничего не произошло.
  - Что ж, ты сама на это напросилась, - холодно произнес Тонаг. В его голосе теперь явно звучала угроза.
  - Что ты сделал с дроидом? - в голосе Эллиан звучал нескрываемый гнев.
  - Это для твоего же блага, - ответил он невозмутимо. - Я хочу, чтобы ты меня выслушала, Эллиан. До конца.
  - Дроид, отключи связь! - приказала эльфийка, её голос дрожал от напряжения. - Прекрати трансляцию!
  Но дроид, словно глухой, продолжал парить в воздухе, упорно игнорируя её приказы.
  - Ты не можешь контролировать всё в моей жизни, отец! - выкрикнула она, не в силах сдержать накатившую волну отчаяния и гнева.
  - Я пытаюсь защитить тебя, Эллиан, - настаивал Тонаг, в его голосе появились стальные нотки.
  - Защитить? - девушка рассмеялась, но её смех был искажен слезами. - Ты просто хочешь снова меня подчинить, сломать, переделать под себя!
  Чаша терпения Эллиан переполнилась. Она с силой оттолкнула дроида, и тот с глухим стуком отлетел к стене. Но, к её ярости, продолжал транслировать изображение отца.
  - Эллиан, прекрати вести себя, как неразумное дитя! - гневный голос Тонага прогремел на весь кабинет.
  Но Эллиан уже не слушала. Она бросилась к двери, словно преследуемая фуриями, вылетела в коридор и захлопнула её за собой. Прижавшись спиной к холодной поверхности, она пыталась успокоить бешено колотящееся сердце, дыхание было рваным и прерывистым.
  - Эллиан, вернись немедленно! - доносился приглушенный голос отца сквозь дверь. Дроид, судя по металлическому стуку, пытался пробиться внутрь, словно верный пёс, выполняющий приказ хозяина.
  - Оставь меня в покое! - закричала Эллиан, слёзы бежали по её щекам. - Уйди!
  Стук дроида становился все настойчивее, словно он пытался выломать дверь. Эллиан медленно сползла на пол, обхватив голову руками. Ей казалось, что стены коридора сжимаются, лишая её воздуха. Паника охватывала её все сильнее.
  Но вдруг паника отступила, сменившись волной решимости. Эллиан вскочила на ноги, резко вытерла слезы и повернула замок, запирая дверь. Голос отца стал совсем тихим, едва различимым, но его слова все ещё доносились сквозь преграду.
  - Ты ещё пожалеешь об этом, наглая девчонка! - прошипел он.
  Не обращая внимания на угрозу, Эллиан развернулась и пошла по коридору прочь от кабинета, от голоса отца, от всего, что напоминало ей о его власти над ней. Сердце все ещё билось часто, но с каждым шагом она чувствовала, как тяжесть на душе постепенно спадает.
  Выйдя на улицу, Эллиан на мгновение остановилась, словно оглушенная резкой сменой обстановки. Прохладный ночной воздух обдал её лицо, принося с собой смесь запахов: острый аромат космического топлива, сладковатый запах экзотических цветов, приторный дух жареной уличной еды. Яркие огни витрин и кристаллических ламп размытыми пятнами отражались в её расширенных зрачках, а многоголосье улицы - гудки машин, обрывки музыки, гомон толпы - сливались в один далёкий, неразборчивый шум.
  Дверь за её спиной захлопнулась с громким стуком, который отозвался тупой болью в груди. Сердце колотилось с такой силой, что казалось, готово было выпрыгнуть из груди, дыхание сбилось. Прохладный ночной воздух, коснувшись её разгорячённого лица, заставил Эллиан вздрогнуть. Холодная волна эмоций - гнев, обида, разочарование и где-то в самой глубине - едва уловимый страх - накрыла её с головой.
  Эллиан сделала несколько глубоких вдохов, стараясь унять бушующую внутри бурю эмоций, но они продолжали вихриться в её душе, словно штормовое море. Она оглянулась через плечо, на мгновение задержав взгляд на массивной, закрытой двери музея. Там, за этими толстыми стенами, остались её ссора с отцом, его холодное непонимание и давящая тяжесть прошлого.
  Холод пронизывал её до костей, заставляя невольно ёжиться. Эллиан плотнее закуталась в свой плащ, ища защиты в мягких складках ткани, которая дарила хоть немного тепла и иллюзию безопасности. Шагнув вперёд, она позволила ногам самим вести её по знакомому маршруту. Куда идти, зачем - она не задумывалась, цели не было, было лишь желание уйти, забыться, раствориться в безликой толпе.
  Улицы города бурлили жизнью: яркие неоновые вывески отбрасывали причудливые отражения на мокрой мостовой, люди спешили по своим делам, их лица были оживлены улыбками и беседами, влюбленные парочки, не замечая никого вокруг, держались за руки, смеялись и шептали друг другу что-то на ухо. Но для Эллиан вся эта картина казалась далёкой и нереальной, словно она наблюдала её сквозь толстое стекло.
  Эллиан шла, опустив глаза, стараясь не встречаться взглядами с прохожими. Она чувствовала себя совершенно чужой в этом бесконечном потоке жизни, словно невидимкой, бледной тенью среди ярких огней и беззаботного веселья. Чужое счастье - улыбки, смех, нежные взгляды - отзывалось в её сердце тупой, ноющей болью, лишь усиливая ощущение одиночества и непонимания.
  Она шла, не замечая, как меняются улицы вокруг, как постепенно стихает городской шум, уступая место тихому шелесту листвы и мелодичному пению ночных птиц. Воздух стал чище, прохладнее, наполненный тонким ароматом ночных цветов и влажной земли.
  Подняв глаза, Эллиан обнаружила, что стоит перед входом в парк. Высокие деревья, словно древние стражи, тянули свои могучие ветви к небу, их листва шелестела на лёгком ветру, а мягкий свет фонарей создавал причудливую игру теней на асфальтированных дорожках. Здесь, в этом зелёном оазисе посреди каменных джунглей, царили тишина и покой. Городской шум остался где-то далеко позади, растворившись в тихом шелесте листвы.
  Эллиан остановилась на пороге парка, вдыхая свежий, прохладный воздух, наполненный ароматами ночи. Сердце ещё тревожно билось в груди, но дыхание стало ровнее, гнев и обида постепенно отступали. Плащ надёжно защищал её от вечерней прохлады.
  Она медленно пошла по одной из дорожек, надеясь, что тишина и умиротворяющая атмосфера парка помогут привести мысли в порядок. Под её ногами тихо шелестел гравий. С каждым шагом напряжение отступало, уступая место приятной усталости и лёгкой задумчивости.
  Высокие деревья, словно верные стражи, окружали её со всех сторон, их кроны переплетались над головой, образуя зелёный свод, сквозь который проглядывали далёкие звёзды. Мягкий свет фонарей рисовал причудливые узоры на земле, а тихий шелест листвы казался ласковым шёпотом, убаюкивающим её разбитое сердце.
  Эллиан брела по извилистой дорожке, утопающей в полумраке, окружённая молчаливыми великанами-деревьями. Их листва шептала что-то неразборчивое, словно стараясь утешить её, а прохладный ветер время от времени касался её лица, проникая под плащ и вызывая лёгкую дрожь. Она глубоко вдохнула аромат ночи - запах влажной земли, прелой листвы и далёкий, едва уловимый аромат цветов. С каждым шагом пульс её немного успокаивался, но мысли всё ещё беспорядочно роились в голове, словно стайка испуганных птиц.
  Парк казался укутанным в тонкий саван тумана, сквозь который проступали силуэты деревьев, словно призрачные стражи, охраняющие её покой. Тишина здесь была почти осязаемой, лишь изредка нарушаемой далёкими отголосками городской суеты. Эллиан поймала себя на мысли, что этот парк пробуждает в ней полузабытые воспоминания о детстве - времени, когда все казалось проще, а жизнь - светлее и безмятежнее.
  Время от времени Эллиан останавливалась, поднимая взгляд к небу. Сквозь переплетение ветвей проглядывало звёздное полотно, усыпанное мириадами далёких солнц. В чёрной бездне космоса бесшумно скользили космические корабли, оставляя за собой тонкие, светящиеся нити следов. Они казались призраками из того мира, который теперь был для неё чужим и недостижимым, напоминая о жизни, от которой она так хотела укрыться в тишине парка.
  Когда-то эти корабли были для неё символом стремления вперед, возможности измениться, достичь чего-то большего. Но сейчас, глядя на их бесшумное скольжение по ночному небу, Эллиан ощутила лишь странное чувство отстраненности. Стремление к будущему исчезло, осталось лишь желание покоя - здесь и сейчас, в этой тихой ночи, среди шепчущих деревьев.
  Дойдя до пруда, вода которого мерцала под светом фонарей, Эллиан остановилась и взглянула на свое отражение. Лицо её было бледным и утомлённым, глаза - затуманенными, полными тени. Она наклонилась, лёгким движением провела рукой по воде, размывая изображение, и почувствовала прикосновение холодной глади. На мгновение в её душе возникло чувство облегчения - неясного, но приятного. Все её тревоги и обиды казались теперь такими далёкими, незначительными...
  Остановившись на тропинке, Эллиан замерла, прислушиваясь к тишине парка. Тишина эта была не абсолютной - до неё доносились далёкие звуки ночного города, шорох листвы под ногами, пение птиц в кронах деревьев - но в этой тишине была особая глубина, особое очарование. На душе становилось легче, словно невидимая рука сняла с неё тяжесть переживаний. Природа словно обнимала её своими невидимыми руками, утешая, успокаивая, шепча о том, что все в этом мире преходяще, и даже самая тёмная ночь рано или поздно уступит место рассвету. В этих минутах одиночества Эллиан впервые за долгое время почувствовала нечто похожее на умиротворение, словно тени прошлого - её страхи, обиды, сомнения - растворялись в этом чистом, наполненном ароматами ночи воздухе.
  Взглянув на небо, Эллиан увидела холодное мерцание звёзд - далёких, таинственных солнц, разбросанных по бескрайнему космическому полотну. Напряжение, которое так долго сковывало её, начало отступать. В вышине снова промелькнули космические корабли, оставляя за собой светящиеся следы, но теперь их молчаливое величие не казалось ей таким уже чуждым и далёким. Эллиан вдруг осознала, что все в этом мире - и она сама, и её проблемы, и эти корабли, бороздящие космические просторы - является частью одного целого, одного грандиозного, вечного движения. И в этом осознании было что-то успокаивающее, примиряющее её с собственной жизнью.
  Дорожка привела её к небольшой скамейке, стоящей на вершине холма. С этого места открывался захватывающий вид на океан, который бескрайней, сверкающей под светом звезд гладью простирался до самого горизонта, где сливался с ночным небом. А высоко над ним, словно властелин этого мира, парил огромный газовый гигант, напоминая о грандиозных масштабах вселенной. Эллиан присела на скамейку, завороженная этой картиной.
  Этот вид - безбрежный океан, усыпанный звёздами небо и огромный газовый гигант, висящий над ним, - всегда наполнял её чувством благоговейного трепета и смирения перед величием вселенной. На фоне этой грандиозной картины все её проблемы и переживания казались ничтожными, незначительными. Эллиан сидела на скамейке, обхватив себя руками, и в этой тишине, на грани двух миров - мира природы и мира цивилизации, мира прошлого и мира будущего - она пыталась найти ответы на вопросы, которые мучили её душу.
  Взгляд Эллиан снова устремился к небу. Космические корабли, казалось, поднялись еще выше, их огоньки стали едва заметными, будто они уходили в глубины космоса, унося с собой и её мечты о далёких звездах. Внутри у неё что-то ёкнуло, тревожно сжалось. Мысли вновь начали беспорядочно кружиться, увлекая её в пучину сомнений.
  Сидя на скамейке, Эллиан чувствовала, как невидимая стена отчуждения растёт между ней и окружающим миром. Её тело было напряжено, плечи сведены, руки судорожно сжимали края плаща, будто она пыталась укрыться от ледяного ветра, который дул не снаружи, а из самой глубины её души.
  Эллиан опустила голову, её взгляд бесцельно скользил по земле. Каждый шаг, каждая мысль уводили её все глубже в лабиринт собственных переживаний, в тот темный уголок души, где прятались страхи и сомнения. Но постепенно, сквозь мрак стала пробиваться тонкая нить света - осознание, что не все в жизни подвластно контролю. Да, она потеряла многое, но это не значит, что она не сможет найти нечто новое, нечто более ценное.
  Эльфийка глубоко вздохнула. Напряжение не отпускало, несмотря на тишину и покой парка. Она вновь подняла глаза к звездному небу, но даже величественная красота космоса не приносила сейчас желаемого успокоения. Что-то темное, непонятное и тревожное шевелилось в глубине её души, будто густой туман застилал её мысли, не давая пробиться свету надежды.
  Она закрыла глаза, пытаясь обрести внутреннее равновесие, но в сознании вновь всплыли обрывки воспоминаний, словно эхо давно прошедших событий. И в этот момент она услышала шаги - резкий, отчётливый звук, который разрушил хрупкую тишину и вернул её к реальности. Открыв глаза, Эллиан почувствовала, как прядь серебристых волос упала на лицо, закрывая обзор. Смахнув её нетерпеливым жестом, она подняла взгляд и увидела мужчину, который стоял неподалёку. В нём было что-то странное, притягивающее, - словно он был не частью этого мира, а пришельцем из её снов.
  Мужчина был высоким, широкоплечим, с короткими, русыми волосами. Чёрный мундир с золотыми и красными акцентами, которые мерцали в свете фонарей, подчёркивал его военную выправку. Блестящие чёрные сапоги и фуражка, небрежно брошенная на скамейку, дополняли его строгий, властный образ. На форме - эмблема ВКС и золотая пряжка на ремне - знаки отличия, говорящие о высоком статусе незнакомца. Лицо его было спокойным, даже немного отстранённым, но в глубине голубых глаз скрывалась некая тяжесть, непроницаемая тайна, которая цепляла взгляд Эллиан, пробуждая в ней смутное, но настойчивое чувство дежавю.
  Мужчина присел рядом на соседнюю скамейку, но не обратил на Эллиан никакого внимания. Он был глубоко погружён в свои мысли, взгляд его был устремлён вдаль, на океан, который переливался под светом газового гиганта, словно жидкое серебро. Тяжелый вздох вырвался из его груди - вздох человека, несущего на своих плечах непосильный груз переживаний. Эллиан не могла понять, что его так тяготит, но каким-то непостижимым образом ощущала эту тяжесть, словно она была частью её собственной души.
  Вдруг он повернул голову, и их взгляды встретились. Эллиан почувствовала, как её сердце пропустило удар, а затем забилось чаще, словно пыталось вырваться из груди. В его серых глазах было что-то неуловимо знакомое, что-то, что отзывалось в самых глубинах её памяти, будто отголосок давно забытого сна. Мрак, который так долго окутывал её душу, начал медленно рассеиваться, уступая место неясному, но волнующему предчувствию. Присутствие этого незнакомца пробуждало в ней что-то важное, что-то давно потерянное.
  "Интересно, чего он так на меня смотрит?" - пронеслось в голове у Эллиан. - "Не пойму, кого он мне напоминает... Словно пытается заглянуть в самую глубину моей души. Может, познакомиться? Но зачем? Через несколько часов мой корабль улетает. Да и что мне делать с этим мрачным типом? А вдруг он и вправду маньяк? Хотя, откуда в наше время маньяки?.. Нет, лучше уйти. А всё-таки парень ничего, хоть и простой смертный..."
  Взгляд мужчины не отпускал её, словно он пытался проникнуть сквозь внешнюю оболочку, добраться до самой сути её существа. Эллиан чувствовала, как жар приливает к её щекам, а в груди зарождается непонятная тревога. Она поспешно отвела глаза, стараясь сосредоточиться на далёком мерцании звёзд, но невидимые нити - нити любопытства, смущения, и, возможно, чего-то ещё, более глубокого - продолжали связывать её с этим незнакомцем.
  Эллиан снова украдкой взглянула на него, словно ища в его глазах ответ на какой-то немой вопрос. Их взгляды вновь встретились, и на этот раз она не отвела глаз. И в этот миг в её душе наступила тишина - глубокая, умиротворяющая тишина, словно буря эмоций внезапно утихла, уступив место безмятежному штилю. Что это было? Магия взгляда? Игра света и тени? Эллиан не знала, но тяжесть, которая так долго давила на неё, исчезла, оставив после себя лишь лёгкость и покой.
  Она улыбнулась ему - быстрой, чуть застенчивой улыбкой - и поднялась со скамейки. Не оглядываясь, Эллиан пошла по дорожке, её шаги были лёгкими и бесшумными, словно она боялась разбить эту хрупкую гармонию. Напряжение, которое так долго сковывало её, постепенно растворялось в ночном воздухе, а вместо него приходило чувство освобождения, лёгкости, почти - счастья.
  Шум города, который раньше казался ей хаотичным и враждебным, теперь звучал почти успокаивающе, словно далёкий прибой. Страхи и сомнения отступали, растворяясь в ночной прохладе, а перед ней, словно на карте неизведанной земли, простирался новый путь, полный тайн и возможностей. Кто она? Кем ей суждено стать? Эти вопросы все ещё волновали её, но теперь в них не было страха, лишь любопытство и нетерпеливое ожидание будущего.
  "Что бы ни случилось, - подумала Эллиан, - теперь я знаю, что сама буду решать свою судьбу. Я свободна. И никто не в праве указывать мне путь".
  Эллиан шла по парку, и с каждым шагом её душа наполнялась светом, словно раскрывающийся цветок. Что-то необратимо изменилось внутри. Туман сомнений рассеялся, уступая место ясной и твёрдой вере в себя и в своё предназначение. Её ждало будущее - неизвестное, загадочное, но обязательно светлое. И эта вера, словно волшебный эликсир, давала ей силы идти вперёд, навстречу неизведанному.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"